| Book One | Книга Первая |
| THE BOOK OF BEGINNINGS | КНИГА НАЧАЛ |
| Canto III | Песнь III |
| THE YOGA OF THE KING: THE YOGA OF THE SOUL'S RELEASE | ЙОГА ЦАРЯ: ЙОГА ОСВОБОЖДЕНИЯ ДУШИ |
| A world's desire compelled her mortal birth. | Желанье мира заставило её (Савитри) родиться смертной. |
| One in the front of the immemorial quest, | Один на один с извечным вопросом, |
| Protagonist of the mysterious play | Главный герой таинственной пьесы, |
| In which the Unknown pursues himself through forms | В которой Неведомое преследует себя через формы |
| And limits his eternity by the hours | И ограничивает свою вечность часами, |
| And the blind Void struggles to live and see, | А слепая Пустота борется, чтобы жить и видеть, |
| A thinker and toiler in the ideal's air, | Мыслитель и труженик в воздухе идеала, |
| Brought down to earth's dumb need her radiant power. | Принес вниз немой нужде земли её лучистую мощь. |
| His was a spirit that stooped from larger spheres | Именно его (Ашвапати) был тот дух, что спустился из более широких сфер |
| Into our province of ephemeral sight, | В нашу провинцию эфемерного видения, |
| A colonist from immortality. | Колонистом из бессмертия. |
| A pointing beam on earth's uncertain roads, | Указывающий луч на ненадёжных дорогах земли, |
| His birth held up a symbol and a sign; | Его рождение несло символ и знак; |
| His human self like a translucent cloak | Его человеческая личность словно прозрачный плащ |
| Covered the All-Wise who leads the unseeing world. | Покрывала Все-Мудрого, что ведёт невидящий мир. |
| Affiliated to cosmic Space and Time | Принятый в космическое Пространство и Время |
| And paying here God's debt to earth and man | И платящий здесь долг Бога земле и человеку, |
| A greater sonship was his divine right. | Имел божественное право быть более великим сыном. |
| Although consenting to mortal ignorance, | Даже согласившееся на смертное невежество, |
| His knowledge shared the Light ineffable. | Его знание разделяло невыразимый Свет. |
| A strength of the original Permanence | Сила изначальной Неизменности, |
| Entangled in the moment and its flow, | Пойманная в мгновение и его поток, |
| He kept the vision of the Vasts behind: | Он сохранял видение Просторов за собой: |
| A power was in him from the Unknowable. | Могущество в нём было из Непознаваемого. |
| An archivist of the symbols of the Beyond, | Архивариус символов Запредельного, |
| A treasurer of superhuman dreams, | Хранитель сверхчеловеческих грез, |
| He bore the stamp of mighty memories | Он нёс печать могучих воспоминаний |
| And shed their grandiose ray on human life. | И направлял их грандиозный луч на человеческую жизнь. |
| His days were a long growth to the Supreme. | Дни его были долгим ростом к Высочайшему. |
| A skyward being nourishing its roots | Нацеленное в небо существо, питающее корни |
| On sustenance from occult spiritual founts | Поддержкой сокровенных и духовных родников, |
| Climbed through white rays to meet an unseen Sun. | Взбиралось через белые лучи, чтобы повстречать невидимое Солнце. |
| His soul lived as eternity's delegate, | Его душа жила как вечности посланник, |
| His mind was like a fire assailing heaven, | Ум был как огонь, берущий небеса, |
| His will a hunter in the trails of light. | А воля — гончей за следами света. |
| An ocean impulse lifted every breath; | Океанический порыв вздымал каждый вздох; |
| Each action left the footprints of a god, | Любое действие оставляло следы бога, |
| Each moment was a beat of puissant wings. | Каждый миг был ударом могущественных крыльев. |
| The little plot of our mortality | Маленький участок нашей смертности, |
| Touched by this tenant from the heights became | Касанием этого жителя с высот, становился |
| A playground of the living Infinite. | Игровой площадкой живой Бесконечности. |
| This bodily appearance is not all; | Эта телесная внешность — не всё; |
| The form deceives, the person is a mask; | Форма обманывает, личность же маска; |
| Hid deep in man celestial powers can dwell. | Скрытыми глубоко в человеке могут жить небесные силы. |
| His fragile ship conveys through the sea of years | Его хрупкое судно переправляет через море лет |
| An incognito of the Imperishable. | Инкогнито Нетленного. |
| A spirit that is a flame of God abides, | Дух, пламя Бога, живёт, |
| A fiery portion of the Wonderful, | Огненная часть Удивительного, |
| Artist of his own beauty and delight, | Художник своей красоты и восторга, |
| Immortal in our mortal poverty. | Бессмертным в нашей смертной бедности. |
| This sculptor of the forms of the Infinite, | Этот скульптор форм Бесконечного, |
| This screened unrecognised Inhabitant, | Этот неузнанный Обитатель за ширмой, |
| Initiate of his own veiled mysteries, | Посвящённый в свои скрытые тайны, |
| Hides in a small dumb seed his cosmic thought. | Прячет в маленьком немом семени свою космическую мысль. |
| In the mute strength of the occult Idea | В безмолвной силе оккультной Идеи, |
| Determining predestined shape and act, | Заранее определяя форму и действие, |
| Passenger from life to life, from scale to scale, | Пассажир от жизни к жизни, от плана к плану, |
| Changing his imaged self from form to form, | Меняющий своё придуманное "я" от формы к форме, |
| He regards the icon growing by his gaze | Он смотрит на образ, что растёт под его взглядом |
| And in the worm foresees the coming god. | И в червяке предвидит грядущего бога. |
| At last the traveller in the paths of Time | Наконец путешественник по дорогам Времени |
| Arrives on the frontiers of eternity. | Достигает границ вечности. |
| In the transient symbol of humanity draped, | Облачённый в преходящий символ человеческого, |
| He feels his substance of undying self | Он чувствует свою субстанцию неумирающего "я" |
| And loses his kinship to mortality. | И теряет близость cо смертными. |
| A beam of the Eternal smites his heart, | Луч Вечного поражает его сердце, |
| His thought stretches into infinitude; | Его мысль простирается до бесконечности; |
| All in him turns to spirit vastnesses. | Всё в нём поворачивается к безбрежностям духа. |
| His soul breaks out to join the Oversoul, | Его душа прорывается соединиться со Сверхдушой, |
| His life is oceaned by that superlife. | Его жизнь заполняется океаном этой сверх-жизни. |
| He has drunk from the breasts of the Mother of the worlds; | Он напился от груди Матери миров; |
| A topless Supernature fills his frame: | Высочайшая Сверхприрода наполняет его оболочку: |
| She adopts his spirit's everlasting ground | Она принимает вечную почву его духа |
| As the security of her changing world | Как надёжную основу её меняющегося мира |
| And shapes the figure of her unborn mights. | И формирует образ своих нерождённых могуществ. |
| Immortally she conceives herself in him, | Вечно она постигает себя в нём, |
| In the creature the unveiled Creatrix works: | В этом творении трудится разоблачённая Созидательница: |
| Her face is seen through his face, her eyes through his eyes; | Её лицо видится через его лицо, её глаза — через его глаза; |
| Her being is his through a vast identity. | Её существо — его, через безбрежное отождествление. |
| Then is revealed in man the overt Divine. | Затем в человеке проявляется открытое Божественное. |
| A static Oneness and dynamic Power | Статичное Единство и динамичная Энергия, |
| Descend in him, the integral Godhead's seals; | Сошли в него печатями интегрального Божества; |
| His soul and body take that splendid stamp. | Его душа и тело принимают этот роскошный штамп. |
| A long dim preparation is man's life, | Жизнь человека — это долгая неясная подготовка, |
| A circle of toil and hope and war and peace | Цикл труда, надежды, и войны, и мира, |
| Tracked out by Life on Matter's obscure ground. | Протоптанный Жизнью на тёмной почве Материи. |
| In his climb to a peak no feet have ever trod, | В его восхождении к пику, куда ещё не ступала нога человека, |
| He seeks through a penumbra shot with flame | Он всматривается с огнём сквозь пятна полумрака в |
| A veiled reality half-known, ever missed, | Скрытую реальность, полузнакомую, вечно упускаемую, |
| A search for something or someone never found, | Поиски чего-то или кого-то, которого никогда не находят, |
| Cult of an ideal never made real here, | Культ идеального, который никогда здесь не становился реальным, |
| An endless spiral of ascent and fall | Бесконечная спираль восхождения и падения |
| Until at last is reached the giant point | Пока наконец не будет достигнута та исполинская цель, |
| Through which his Glory shines for whom we were made | Через которую его Слава озарит того, ради которого мы были созданы. |
| And we break into the infinity of God. | И мы ворвёмся в бесконечность Бога. |
| Across our nature's border line we escape | Мы убежим за границу нашей природы |
| Into Supernature's arc of living light. | В арку живого света Сверхприроды. |
| This now was witnessed in that son of Force; | Это сейчас было видно в сыне Силы; |
| In him that high transition laid its base. | В нём высокий переход заложил свою основу. |
| Original and supernal Immanence | Изначальный и небесный Имманентный, |
| Of which all Nature's process is the art, | У кого движение всей Природы — его искусство |
| The cosmic Worker set his secret hand | Космический Работник протянул свою тайную руку, |
| To turn this frail mud-engine to heaven-use. | Повернуть эту хрупкую машину из грязи к небесной пользе. |
| A Presence wrought behind the ambiguous screen: | За неясной ширмой работало Присутствие: |
| It beat his soil to bear a Titan's weight, | Оно трамбовало почву, чтобы та вынесла вес Титана, |
| Refining half-hewn blocks of natural strength | Обтачивая полу-отёсанные глыбы природной силы, |
| It built his soul into a statued god. | Оно превращало его душу в изваяние бога. |
| The Craftsman of the magic stuff of self | Мастер магической ткани внутреннего "я", |
| Who labours at his high and difficult plan | Что трудится на своём высоком, сложном плане |
| In the wide workshop of the wonderful world, | В обширной мастерской удивительного мира, |
| Modelled in inward Time his rhythmic parts. | Моделировал во внутреннем Времени элементы своего ритма. |
| Then came the abrupt transcendent miracle: | Затем произошло внезапное чудо трансцендентного: |
| The masked immaculate Grandeur could outline, | Безупречная Грандиозность под маской смогла очертить, |
| At travail in the occult womb of life, | Корчась родовыми муками в оккультном лоне жизни, |
| His dreamed magnificence of things to be. | Задуманное им великолепие того, что должно быть. |
| A crown of the architecture of the worlds, | Венец архитектуры миров, |
| A mystery of married Earth and Heaven | Тайна обручившихся Земли и Неба, |
| Annexed divinity to the mortal scheme. | Присоединили божественность к смертному плану. |
| A Seer was born, a shining Guest of Time. | Родился Провидец, сияющий Гость Времени. |
| For him mind's limiting firmament ceased above. | Для него был убран ограничивающий сверху купол ума. |
| In the griffin forefront of the Night and Day | В бдительной страже передовой Ночи и Дня |
| A gap was rent in the all-concealing vault; | Была прорвана брешь во всескрывающем своде; |
| The conscious ends of being went rolling back: | Осознанные границы бытия отходили, откатываясь, назад: |
| The landmarks of the little person fell, | Межевые вехи маленькой личности пали, |
| The island ego joined its continent. | Остров эго соединился со своим континентом. |
| Overpassed was this world of rigid limiting forms: | Был превзойден этот мир жёстких ограничивающих форм: |
| Life's barriers opened into the Unknown. | Барьеры жизни распахнулись в Неизвестное. |
| Abolished were conception's covenants | Были отменены соглашения понятий |
| And, striking off subjection's rigorous clause, | И, вычеркивая строгий пункт подчинения, |
| Annulled the soul's treaty with Nature's nescience. | Аннулирован договор души с неведением Природы. |
| All the grey inhibitions were torn off | Все мрачные запреты были сорваны |
| And broken the intellect's hard and lustrous lid; | И расколота тяжёлая глянцевая крышка интеллекта; |
| Truth unpartitioned found immense sky-room; | Неразделённая Истина нашла безмерное пространство-небо; |
| An empyrean vision saw and knew; | Неземное зрение видело и знало; |
| The bounded mind became a boundless light, | Ограниченный ум стал безграничным светом, |
| The finite self mated with infinity. | Конечное "я" обручилось с бесконечностью. |
| His march now soared into an eagle's flight. | Его марш сейчас воспарил орлиным полетом. |
| Out of apprenticeship to Ignorance | Из ученика Неведения |
| Wisdom upraised him to her master craft | Мудрость подняла его до своего умения мастера |
| And made him an archmason of the soul, | И сделала главным каменщиком души, |
| A builder of the Immortal's secret house, | Строителем тайного дома Бессмертного, |
| An aspirant to supernal Timelessness: | Претендентом на небесное Вневременье: |
| Freedom and empire called to him from on high; | Свобода и власть взывали к нему с высоты; |
| Above mind's twilight and life's star-led night | Над сумерками ума и ночью жизни, ведомой звёздами, |
| There gleamed the dawn of a spiritual day. | Занималась заря духовного дня. |
| As so he grew into his larger self, | По мере, как он (Ашвапати) рос в своё большое "я", |
| Humanity framed his movements less and less; | Человеческое ограничивало его все меньше и меньше; |
| A greater being saw a greater world. | Более великое существо видело более великий мир. |
| A fearless will for knowledge dared to erase | Бесстрашная воля к знанию посмела стереть |
| The lines of safety Reason draws that bar | Границы безопасности, проведённые Рассудком, что мешают |
| Mind's soar, soul's dive into the Infinite. | Парению Ума, погружению души в Бесконечное. |
| Even his first steps broke our small earth-bounds | Уже первые его шаги разорвали наши мелкие земные путы |
| And loitered in a vaster freer air. | И замедлились в более просторном и свободном воздухе. |
| In hands sustained by a transfiguring Might | В руки, поддерживаемые преобразующим Могуществом, |
| He caught up lightly like a giant's bow | Он легко поймал, словно лук гиганта, |
| Left slumbering in a sealed and secret cave | Оставленные дремлющими в запечатанной тайной пещере |
| The powers that sleep unused in man within. | Энергии, что спят неиспользованные внутри человека. |
| He made of miracle a normal act | Он сделал чудо нормой |
| And turned to a common part of divine works, | И превратил в обычную часть божественных работ, |
| Magnificently natural at this height, | Великолепно естественных на этой высоте, |
| Efforts that would shatter the strength of mortal hearts, | Усилия, что разбили бы силу смертных сердец, |
| Pursued in a royalty of mighty ease | Преследуя в царстве могучей лёгкости |
| Aims too sublime for Nature's daily will: | Цели, слишком возвышенные для повседневной воли Природы: |
| The gifts of the spirit crowding came to him; | Дары духа шли толпой к нему; |
| They were his life's pattern and his privilege. | Они были его образом жизни и привилегией. |
| A pure perception lent its lucent joy: | Чистое восприятие давало свою прозрачную радость: |
| Its intimate vision waited not to think; | Его сокровенное видение не дожидалось мысли; |
| It enveloped all Nature in a single glance, | Оно охватывало всю Природу одним быстрым взглядом, |
| It looked into the very self of things; | Оно смотрело в суть вещей; |
| Deceived no more by form he saw the soul. | Не обманываясь больше формой, он видел душу. |
| In beings it knew what lurked to them unknown; | В существах оно знало то, что таилось для них неизвестным; |
| It seized the idea in mind, the wish in the heart; | Оно ловило идею в уме, желание в сердце; |
| It plucked out from grey folds of secrecy | Оно срывало серые складки секретности |
| The motives which from their own sight men hide. | С побуждений, что люди скрывали от собственного взора. |
| He felt the beating life in other men | Он чувствовал как жизнь, бьющая в других людях, |
| Invade him with their happiness and their grief; | Захлёстывала его их счастьем и горем; |
| Their love, their anger, their unspoken hopes | Их любовь, их гнев, их невысказанные надежды |
| Entered in currents or in pouring waves | Входили потоками и заливающими волнами |
| Into the immobile ocean of his calm. | В неподвижный океан его тишины. |
| He heard the inspired sound of his own thoughts | Он слышал вдохновенный звук своих мыслей, |
| Re-echoed in the vault of other minds; | Отзывавшихся эхом под сводом других умов; |
| The world's thought-streams travelled into his ken; | Мировые потоки мысли шли в его поле зрения; |
| His inner self grew near to others' selves | Его внутреннее "я" становилось ближе к "я" других |
| And bore a kinship's weight, a common tie, | И несло бремя родства, общие узы, |
| Yet stood untouched, king of itself, alone. | Однако стояло незатрагиваемое, одиноко, царь самому себя. |
| A magical accord quickened and attuned | Магический аккорд оживил и настроил |
| To ethereal symphonies the old earthy strings; | На эфирные симфонии старые земные струны; |
| It raised the servitors of mind and life | Он поднял слуг жизни и ума |
| To be happy partners in the soul's response, | Стать счастливыми партнерами в отклике души, |
| Tissue and nerve were turned to sensitive chords, | Плоть и нерв превратились в чувствительные струны, |
| Records of lustre and ecstasy; it made | Записи сияния и экстаза; он сделал |
| The body's means the spirit's acolytes. | Средства тела служителями духа. |
| A heavenlier function with a finer mode | Более небесное назначение с более тонким образом действий |
| Lit with its grace man's outward earthliness; | Осветило своим изяществом внешнюю приземленность человека; |
| The soul's experience of its deeper sheaths | Переживание душою более глубоких оболочек |
| No more slept drugged by Matter's dominance. | Больше не спало одурманенное господством Материи. |
| In the dead wall closing us from wider self, | В глухой стене, запершей нас от более широкого "я", |
| Into a secrecy of apparent sleep, | В тайне сна проявленного, |
| The mystic tract beyond our waking thoughts, | В мистическую область за нашими пробужденными мыслями, |
| A door parted, built in by Matter's force, | Отворилась дверь, встроенная силой Материи, |
| Releasing things unseized by earthly sense: | Открывая вещи, неуловимые земным чувством: |
| A world unseen, unknown by outward mind | Мир незримый, неизвестный внешнему уму |
| Appeared in the silent spaces of the soul. | Показался в безмолвных пространствах души. |
| He sat in secret chambers looking out | Он (Ашвапати) сидел в тайных палатах, вглядываясь |
| Into the luminous countries of the unborn | В светлые страны нерождённого, |
| Where all things dreamed by the mind are seen and true | Где всё придуманное умом было видимо и правдиво, |
| And all that the life longs for is drawn close. | И всё, что жизнь страстно хочет, становится близким. |
| He saw the Perfect in their starry homes | Он видел Совершенство в своих звездных домах, |
| Wearing the glory of a deathless form, | Несущее славу бессмертной формы, |
| Lain in the arms of the Eternal's peace, | Лежащее в объятиях покоя Вечного, |
| Rapt in the heart-beats of God-ecstasy. | Восторженное в сердцебиении Божественного экстаза. |
| He lived in the mystic space where thought is born | Он жил в мистическом пространстве, где рождается мысль, |
| And will is nursed by an ethereal Power | А воля вскармливается эфирною Энергией |
| And fed on the white milk of the Eternal's strengths | И питается белым молоком сил Вечного, |
| Till it grows into the likeness of a god. | Пока не вырастет в подобие бога. |
| In the Witness's occult rooms with mind-built walls | В сокровенных комнатах Свидетеля, со стенами, возведёнными умом, |
| On hidden interiors, lurking passages | На скрытые интерьеры, потайные переходы |
| Opened the windows of the inner sight. | Открывались окна внутреннего взора. |
| He owned the house of undivided Time. | Он овладел жилищем неразделённого Времени. |
| Lifting the heavy curtain of the flesh | Подняв тяжёлый занавес плоти, |
| He stood upon a threshold serpent-watched, | Он на пороге встал, что охранялся змеем |
| And peered into gleaming endless corridors, | И вглядывался в мерцающие бесконечные коридоры, |
| Silent and listening in the silent heart | Безмолвный и вслушивающийся безмолвным сердцем |
| For the coming of the new and the unknown. | В приход нового и неизвестного. |
| He gazed across the empty stillnesses | Он пристально смотрел сквозь пустую неподвижность |
| And heard the footsteps of the undreamed Idea | И слышал шаги невообразимой Идеи |
| In the far avenues of the Beyond. | На далёких аллеях Запредельного. |
| He heard the secret Voice, the Word that knows, | Он слышал тайный Голос, Слово, что знает, |
| And saw the secret face that is our own. | И лик видел тайный, который — наш собственный лик. |
| The inner planes uncovered their crystal doors; | Внутренние планы приоткрывали свои хрустальные двери; |
| Strange powers and influences touched his life. | Странные энергии и влияния касались его жизни. |
| A vision came of higher realms than ours, | Пришло видение сфер более высоких, чем наши, |
| A consciousness of brighter fields and skies, | Осознание более ярких областей и небес, |
| Of beings less circumscribed than brief-lived men | Существ, не столь ограниченных, как недолго живущие люди |
| And subtler bodies than these passing frames, | И более тонких тел, чем эти бренные оболочки, |
| Objects too fine for our material grasp, | Объектов, слишком утонченных для нашего материального понимания, |
| Acts vibrant with a superhuman light | Действий, вибрирующих со сверхчеловеческим светом |
| And movements pushed by a superconscient force, | И движений, побуждаемых сверхсознательной силой, |
| And joys that never flowed through mortal limbs, | И радостей, что никогда не текли через смертное тело, |
| And lovelier scenes than earth's and happier lives. | И более прекрасных сцен, чем земные, и более счастливых жизней. |
| A consciousness of beauty and of bliss, | Сознание красоты и блаженства, |
| A knowledge which became what it perceived, | Знание, которое становится тем, что оно постигает, |
| Replaced the separated sense and heart | Сменили разделённые чувство и сердце |
| And drew all Nature into its embrace. | И привлекли всю Природу в свои объятия. |
| The mind leaned out to meet the hidden worlds: | Ум развернулся встретить скрытые миры: |
| Air glowed and teemed with marvellous shapes and hues, | Воздух пылал и был полон чудесных форм и оттенков, |
| In the nostrils quivered celestial fragrances, | В ноздрях трепетали небесные ароматы, |
| On the tongue lingered the honey of paradise. | На языке оставался мёд рая. |
| A channel of universal harmony, | Канал всемирной гармонии, |
| Hearing was a stream of magic audience, | Слух — был потоком магического вещания, |
| A bed for occult sounds earth cannot hear. | Ложем оккультных звуков, что земля не способна услышать. |
| Out of a covert tract of slumber self | Из сокрытого пространства спящего "я" |
| The voice came of a truth submerged, unknown | Пришёл голос глубинной, неведомой правды, |
| That flows beneath the cosmic surfaces, | Что течёт под космической внешней стороной вещей, |
| Only mid an omniscient silence heard, | Слышимый только среди всеведающей тишины, |
| Held by intuitive heart and secret sense. | Удерживаемый интуитивным сердцем и тайным чувством. |
| It caught the burden of secrecies sealed and dumb, | Он нёс груз тайн, сокрытых и немых, |
| It voiced the unfulfilled demand of earth | Он выражал невыполненное требование земли, |
| And the song of promise of unrealised heavens | И песню обещания еще невоплотившихся небес, |
| And all that hides in an omnipotent Sleep. | И всё, что прячется во всемогущем Сне. |
| In the unceasing drama carried by Time | В беспрестанной драме, влекомой Временем |
| On its long listening flood that bears the world's | По долгому внемлющему половодью, что несёт |
| Insoluble doubt on a pilgrimage without goal, | Неразрешимое сомнение мира в паломничестве без цели, |
| A laughter of sleepless pleasure foamed and spumed | Пенящийся и пузырящийся смех неусыпного удовольствия |
| And murmurings of desire that cannot die: | И шёпоты желания, что не может умереть: |
| A cry came of the world's delight to be, | Крик, пришедший от восторга мира быть, |
| The grandeur and greatness of its will to live, | Великолепие и величие его воли жить, |
| Recall of the soul's adventure into space, | Призыв к приключению души в пространстве, |
| A traveller through the magic centuries | Труд путешественника через магические столетия |
| And being's labour in Matter's universe, | И существования во вселенной Материи, |
| Its search for the mystic meaning of its birth | Его поиск мистического смысла рождения |
| And joy of high spiritual response, | И радости высокого духовного отклика, |
| Its throb of satisfaction and content | Его пульсация удовлетворения и согласия |
| In all the sweetness of the gifts of life, | Во всей сладости даров жизни, |
| Its large breath and pulse and thrill of hope and fear, | Его широкое дыхание, и пульс, и трепет надежды и страха, |
| Its taste of pangs and tears and ecstasy, | Его вкус боли, слез и экстаза, |
| Its rapture's poignant beat of sudden bliss, | Его острый удар восторга от внезапного блаженства, |
| The sob of its passion and unending pain. | Рыдание его страсти и бесконечного горя, |
| The murmur and whisper of the unheard sounds | Бормотание и шепот неслышимых звуков, |
| Which crowd around our hearts but find no window | Что толпятся вокруг наших сердец, но не находят окошка, |
| To enter, swelled into a canticle | Чтобы проникнуть, выросли в гимн |
| Of all that suffers to be still unknown | Всего, что страдает быть до сих пор неизвестным, |
| And all that labours vainly to be born | И всего, что тщетно трудится, чтобы родиться, |
| And all the sweetness none will ever taste | И всей сладости, что никто не отведал, |
| And all the beauty that will never be. | И всей красоты, которой ещё никогда не было. |
| Inaudible to our deaf mortal ears | Неслышные нашим глухим смертным ушам, |
| The wide world-rhythms wove their stupendous chant | Широкие ритмы мира ткали свою изумительную песнь, |
| To which life strives to fit our rhyme-beats here, | Под которую жизнь стремится здесь подогнать наши биения-рифмы, |
| Melting our limits in the illimitable, | Переплавляя наши пределы в беспредельное, |
| Tuning the finite to infinity. | Настраивая конечное на бесконечность. |
| A low muttering rose from the subconscient caves, | Низкое ворчание поднялось из пещер подсознания, |
| The stammer of the primal ignorance; | Заикание первоначального невежества; |
| Answer to that inarticulate questioning, | И в ответ на этот невысказанный вопрос, |
| There stooped with lightning neck and thunder's wings | Сверху спустился с молнией-шеей и крыльями грома |
| A radiant hymn to the Inexpressible | Сияющий гимн Невыразимому |
| And the anthem of the superconscient light. | И хорал сверхсознательного света. |
| All was revealed there none can here express; | Там было явлено все, что здесь никто не мог выразить; |
| Vision and dream were fables spoken by truth | Видение и мечта были сюжетами, поведанными правдой |
| Or symbols more veridical than fact, | Или символами, что прочнее, чем факт, |
| Or were truths enforced by supernatural seals. | Или — истинами, приведёнными в силу печатями сверхприроды. |
| Immortal eyes approached and looked in his, | Бессмертные глаза придвинулись и взглянули в его глаза, |
| And beings of many kingdoms neared and spoke: | А существа многих царств подходили и говорили: |
| The ever-living whom we name as dead | Вечно-живые, кого мы называем умершими, |
| Could leave their glory beyond death and birth | Могли оставить свою славу за пределами смерти и рождения, |
| To utter the wisdom which exceeds all phrase: | Чтобы выразить мудрость, что превосходит всякую фразу: |
| The kings of evil and the kings of good, | Цари зла и цари добра, |
| Appellants at the reason's judgment seat, | Аппелирующие к судейскому трону рассудка, |
| Proclaimed the gospel of their opposites, | Провозглашали евангелие своих противостояний, |
| And all believed themselves spokesmen of God: | И всякий считал себя глашатаем Бога: |
| The gods of light and titans of the dark | Боги света и титаны тьмы |
| Battled for his soul as for a costly prize. | Бились за его душу, как за бесценный приз. |
| In every hour loosed from the quiver of Time | Каждый час, освобождённый от трепета Времени, |
| There rose a song of new discovery, | Поднималась песня нового открытия, |
| A bow-twang's hum of young experiment. | Звон тетивы юного эксперимента. |
| Each day was a spiritual romance, | Каждый день был духовным романом, |
| As if he was born into a bright new world; | Как если бы он родился в ярком новом мире; |
| Adventure leaped an unexpected friend, | Приключение прыгало неожиданным другом, |
| And danger brought a keen sweet tang of joy; | А опасность несла острый сладкий привкус радости; |
| Each happening was a deep experience. | Каждое событие было глубоким переживанием. |
| There were high encounters, epic colloquies, | Были неожиданные высокие встречи, эпические беседы, |
| And counsels came couched in celestial speech, | И приходили советы, сложенные небесной речью, |
| And honeyed pleadings breathed from occult lips | И медовые просьбы слетали с сокровенных уст, |
| To help the heart to yield to rapture's call, | Чтобы помочь сердцу уступить зову восторга, |
| And sweet temptations stole from beauty's realms | И сладкие искушения крались из царства красоты, |
| And sudden ecstasies from a world of bliss. | И внезапные экстазы из мира блаженства. |
| It was a region of wonder and delight. | Это была область чуда и восторга. |
| All now his bright clairaudience could receive; | Всё сейчас могло воспринимать его яркое яснослышание; |
| A contact thrilled of mighty unknown things. | Любой контакт вибрировал могуществом неизвестного. |
| Awakened to new unearthly closenesses, | Пробудившись к новым неземным близостям, |
| The touch replied to subtle infinities, | Осязание отвечало тонким бесконечностям, |
| And with a silver cry of opening gates | И с серебряным вскриком открываемых ворот |
| Sight's lightnings leaped into the invisible. | Молнии взгляда прыгали в незримое. |
| Ever his consciousness and vision grew; | Его сознание и видение постоянно росли; |
| They took an ampler sweep, a loftier flight; | Они принимали всё больший размах, всё более высокий полет; |
| He passed the border marked for Matter's rule | Он пересек границу, отмечающую правление Материи |
| And passed the zone where thought replaces life. | И прошёл ту зону, где жизнь сменяется мыслью. |
| Out of this world of signs suddenly he came | Из этого мира знаков он неожиданно вышел |
| Into a silent self where world was not | В безмолвное "я", где уже не было мира |
| And looked beyond into a nameless vast. | И взглянул за пределы в невыразимый простор. |
| These symbol figures lost their right to live, | Здесь все эти символические образы потеряли право на жизнь, |
| All tokens dropped our sense can recognise; | Пропали все признаки, что может понять наше чувство, |
| There the heart beat no more at body's touch, | Сердце больше не билось в соприкосновении с телом, |
| There the eyes gazed no more on beauty's shape. | Глаза больше не любовались формой красоты. |
| In rare and lucent intervals of hush | В редких и прозрачных паузах тишины |
| Into a signless region he could soar | Он мог воспарить в область без признаков, |
| Packed with the deep contents of formlessness | Наполненную глубоким содержанием бесформенного, |
| Where world was into a single being rapt | Где мир превратился в единое восторженное существование, |
| And all was known by the light of identity | Все познавалось светом тождественности, |
| And Spirit was its own self-evidence. | А Дух был собственной само-очевидностью. |
| The Supreme's gaze looked out through human eyes | Взгляд Всевышнего проглядывал через глаза человека |
| And saw all things and creatures as itself | И видел все вещи и творения как себя, |
| And knew all thought and word as its own voice. | И знал всякую мысль и слово как собственный голос. |
| There unity is too close for search and clasp | Там единство – слишком тесно для поиска и объятия, |
| And love is a yearning of the One for the One, | А любовь – стремление Единого к Единому, |
| And beauty is a sweet difference of the Same | А красота – сладостное различие всё Того же, |
| And oneness is the soul of multitude. | А единичное – душа множественности. |
| There all the truths unite in a single Truth, | Там все истины объединяются в одну Истину, |
| And all ideas rejoin Reality. | А все идеи воссоединяются в Реальность. |
| There knowing herself by her own termless self, | Там знающая себя собственным беспредельным внутренним "я", |
| Wisdom supernal, wordless, absolute | Божественная Мудрость, бессловесная, абсолютная, |
| Sat uncompanioned in the eternal Calm, | Сидит молчаливо, в вечной Тишине, |
| All-seeing, motionless, sovereign and alone. | Все-видящая, неподвижная, полновластная и одна. |
| There knowledge needs not words to embody Idea; | Там знанию не нужны слова, чтоб воплотить Идею; |
| Idea, seeking a house in boundlessness, | Идея, что ищет жилище в безграничности, |
| Weary of its homeless immortality, | Уставшая от своего бездомного бессмертия, |
| Asks not in thought's carved brilliant cell to rest | Не просится отдохнуть в резной сверкающей ячейке мысли, |
| Whose single window's clipped outlook on things | Чей обрезанный одним окошком взгляд на всё |
| Sees only a little arc of God's vast sky. | Видит лишь маленький фрагмент широкого неба Бога. |
| The boundless with the boundless there consorts; | Здесь одна безграничность говорит с другою; |
| While there, one can be wider than the world; | Если быть там, можно быть шире, чем мир; |
| While there, one is one's own infinity. | Если быть там, ты — своя бесконечность. |
| His centre was no more in earthly mind; | Его (Ашвапати) центр уже не был в земном уме; |
| A power of seeing silence filled his limbs: | Энергия видящего безмолвия наполнила его части тела; |
| Caught by a voiceless white epiphany | Пойманный беззвучным белым прозрением |
| Into a vision that surpasses forms, | В видение, что превосходит формы, |
| Into a living that surpasses life, | В существование, что превосходит жизнь, |
| He neared the still consciousness sustaining all. | Он приблизился к неподвижному сознанию, поддерживающему всё. |
| The voice that only by speech can move the mind | Голос, что только речью может приводить в движение ум, |
| Became a silent knowledge in the soul; | Стал тихим знанием в душе, |
| The strength that only in action feels its truth | Сила, что только в действии чувствует свою правду, |
| Was lodged now in a mute omnipotent peace. | Пребывала сейчас в молчаливом всемогущем покое. |
| A leisure in the labour of the worlds, | Свободное время среди работы миров, |
| A pause in the joy and anguish of the search | Пауза в радости и муке поиска |
| Restored the stress of Nature to God's calm. | Возвращали напряжение Природы к спокойствию Бога. |
| A vast unanimity ended life's debate. | Широкое единодушие завершило дебаты жизни. |
| The war of thoughts that fathers the universe, | Война мыслей, что порождает вселенную, |
| The clash of forces struggling to prevail | Столкновение сил, борющихся за господство |
| In the tremendous shock that lights a star | В ужасном ударе, что зажигает звезду |
| As in the building of a grain of dust, | Словно творя крупинку пыли, |
| The grooves that turn their dumb ellipse in space | Колеи, что поворачивают свой немой эллипс в пространстве, |
| Ploughed by the seeking of the world's desire, | Проложенный поиском мирового желания, |
| The long regurgitations of Time's flood, | Долгие извержения потока Времени, |
| The torment edging the dire force of lust | Мучение, заостряющее страшную силу вожделения, |
| That wakes kinetic in earth's dullard slime | Что пробуждает движение в тупом иле земли |
| And carves a personality out of mud, | И вырезает персональность из грязи, |
| The sorrow by which Nature's hunger is fed, | Горе, которым питается голод Природы, |
| The oestrus which creates with fire of pain, | Побуждение, что творит с огнем боли, |
| The fate that punishes virtue with defeat, | Судьба, что карает добродетель поражением, |
| The tragedy that destroys long happiness, | Трагедия, что разрушает долгое счастье, |
| The weeping of Love, the quarrel of the Gods, | Слёзы Любви, перебранка Богов, |
| Ceased in a truth which lives in its own light. | Закончились в истине, что живёт в собственном свете. |
| His soul stood free, a witness and a king. | Его душа стояла свободной, свидетель и царь. |
| Absorbed no more in the moment-ridden flux | Не поглощённый больше в поток мчащегося момента, |
| Where mind incessantly drifts as on a raft | Где ум беспрестанно носится как на плоту, |
| Hurried from phenomenon to phenomenon, | Спеша от явления к явлению, |
| He abode at rest in indivisible Time. | Он ждал, отдыхая в неразделённом Времени. |
| As if a story long written but acted now, | Словно в истории, долго писавшейся, а сейчас разыгрываемой, |
| In his present he held his future and his past, | В своем настоящем он держал будущее и прошлое, |
| Felt in the seconds the uncounted years | В секундах ощущал бесчисленные годы, |
| And saw the hours like dots upon a page. | Воспринимал часы, как точки на странице. |
| An aspect of the unknown Reality | Одна из сторон неизвестной Реальности |
| Altered the meaning of the cosmic scene. | Изменила смысл космической сцены. |
| This huge material universe became | Эта огромная материальная вселенная стала |
| A small result of a stupendous force: | Маленьким результатом изумительной силы: |
| Overtaking the moment the eternal Ray | Охватив это мгновение, вечный Луч |
| Illumined That which never yet was made. | Озарил То, чего никогда ещё не было. |
| Thought lay down in a mighty voicelessness; | Мысль улеглась в могучей безгласности; |
| The toiling Thinker widened and grew still, | Трудящийся Мыслитель стал шире и затих, |
| Wisdom transcendent touched his quivering heart: | Трансцендентная Мудрость коснулась его трепещущего сердца: |
| His soul could sail beyond thought's luminous bar; | Его душа могла плыть дальше за пределы светлого порога мысли; |
| Mind screened no more the shoreless infinite. | Ум больше не скрывал бесконечность без берегов. |
| Across a void retreating sky he glimpsed | Сквозь пустое отступающее небо он увидел мельком |
| Through a last glimmer and drift of vanishing stars | Через последнее мерцание и дрейф исчезающих звезд |
| The superconscient realms of motionless Peace | Сверхсознательные сферы неподвижного Покоя, |
| Where judgment ceases and the word is mute | Где исчезает сомнение и слово немеет, |
| And the Unconceived lies pathless and alone. | И лежит непроторенное Непостижимое и только оно одно. |
| There came not form or any mounting voice; | Туда не доходит ни форма, ни долетающий голос; |
| There only were Silence and the Absolute. | Там — только Безмолвие и Абсолют. |
| Out of that stillness mind new-born arose | Из этой тишины поднялся заново рождённый ум |
| And woke to truths once inexpressible, | И пробудился к истинам ранее невыразимым, |
| And forms appeared, dumbly significant, | Возникли формы, молчаливо значительные, |
| A seeing thought, a self-revealing voice. | Видящая мысль, само-обнаруживающий голос. |
| He knew the source from which his spirit came: | Он познал источник, из которого пришёл его дух: |
| Movement was married to the immobile Vast; | Движение было обручено с неподвижным Простором. |
| He plunged his roots into the Infinite, | Он корни свои погрузил в Бесконечность, |
| He based his life upon eternity. | Он в жизни своей стал опираться на вечность. |
| Only awhile at first these heavenlier states, | Но недолго вначале эти небесные состояния, |
| These large wide-poised upliftings could endure. | Эти большие широко-уравновешенные подъёмы могли длиться. |
| The high and luminous tension breaks too soon, | Слишком скоро прерывается высокое и светлое напряжение, |
| The body's stone stillness and the life's hushed trance, | Каменная неподвижность тела и затихший транс жизни, |
| The breathless might and calm of silent mind; | Затаившая дыхание мощь и молчание тихого ума; |
| Or slowly they fail as sets a golden day. | Или они медленно спадали, как заходит день золотой. |
| The restless nether members tire of peace; | Беспокойные нижние части устали от покоя; |
| A nostalgia of old little works and joys, | Ностальгия по старым мелким делам и радостям, |
| A need to call back small familiar selves, | Потребность созвать назад маленькие близкие "я", |
| To tread the accustomed and inferior way, | Чтобы шагать по привычному и низшему пути, |
| The need to rest in a natural pose of fall, | Потребность отдохнуть в естественной позе падения, |
| As a child who learns to walk can walk not long, | Так ребенок, что учится ходить, не может ходить долго, |
| Replace the titan will for ever to climb, | Заменили волю титана всё время взбираться вверх, |
| On the heart's altar dim the sacred fire. | На алтаре сердца потускнел священный огонь. |
| An old pull of subconscious cords renews; | Восстанавливается старая тяга струн подсознания; |
| It draws the unwilling spirit from the heights, | Безвольный дух стаскивается с высот, |
| Or a dull gravitation drags us down | Или тупая гравитация тянет нас вниз |
| To the blind driven inertia of our base. | К слепой покорной инерции нашей основы. |
| This too the supreme Diplomat can use, | Но всевышний Дипломат может и этим воспользоваться, |
| He makes our fall a means for greater rise. | Он делает наше падение средством для большего подъема. |
| For into ignorant Nature's gusty field, | Потому, что в бурную область невежественной Природы, |
| Into the half-ordered chaos of mortal life | В полуупорядоченный хаос смертной жизни |
| The formless Power, the Self of eternal light | Бесформенная Энергия, Высшее "Я" вечного света |
| Follow in the shadow of the spirit's descent; | Следует в тени нисходящего духа; |
| The twin duality for ever one | Двойная дуальность, вечно единая |
| Chooses its home mid the tumults of the sense. | Выбирает себе дом среди смятения чувств. |
| He comes unseen into our darker parts | Он приходит невидимый в наши более темные части |
| And, curtained by the darkness, does his work, | И под занавесом темноты делает свою работу, |
| A subtle and all-knowing guest and guide, | Тонкий и всёзнающий гость и руководитель, |
| Till they too feel the need and will to change. | Пока они тоже не почувствуют потребность и волю измениться. |
| All here must learn to obey a higher law, | Всё здесь должно учиться подчиняться более высокому закону, |
| Our body's cells must hold the Immortal's flame. | Клетки нашего тела должны удерживать пламя Бессмертного. |
| Else would the spirit reach alone its source | Иначе дух достиг бы один своего источника, |
| Leaving a half-saved world to its dubious fate. | Оставляя полу-спасенный мир его сомнительной доле. |
| Nature would ever labour unredeemed; | Природа вечно трудилась бы неосвобождённая; |
| Our earth would ever spin unhelped in Space, | Наша земля вечно кружилась бы, беспомощная в Пространстве, |
| And this immense creation's purpose fail | А цель этого безмерного творения не была бы достигнута |
| Till at last the frustrate universe sank undone. | Пока, наконец, расстроенная вселенная не погибла, распавшись. |
| Even his godlike strength to rise must fall: | Даже его (Ашвапати) богоподобная сила подниматься должна была потерпеть неудачу: |
| His greater consciousness withdrew behind; | Его более возвышенное сознание отступило назад; |
| Dim and eclipsed, his human outside strove | Неясная и затемнённая, его человеческая сторона боролась, |
| To feel again the old sublimities, | Чтобы снова ощутить прежние величия, |
| Bring the high saving touch, the ethereal flame, | Принести высокое спасительное касание, эфирное пламя, |
| Call back to its dire need the divine Force. | Призвать назад для своей жестокой нужды божественную Силу. |
| Always the power poured back like sudden rain, | Всё время энергия проливалась обратно словно внезапный дождь, |
| Or slowly in his breast a presence grew; | Или медленно в его груди росло присутствие; |
| It clambered back to some remembered height | Оно взбиралось назад к какой-то запомнившейся высоте |
| Or soared above the peak from which it fell. | Или парило над пиком, с которого пало. |
| Each time he rose there was a larger poise, | С каждым его подъёмом приходило все более широкое равновесие, |
| A dwelling on a higher spirit plane; | Существование на более высоком духовном плане; |
| The Light remained in him a longer space. | Свет оставался в нём на большем пространстве. |
| In this oscillation between earth and heaven, | В этом колебании между землей и небом, |
| In this ineffable communion's climb | В этом подъёме невыразимой общности |
| There grew in him as grows a waxing moon | В нём росло, как растёт молодой месяц, |
| The glory of the integer of his soul. | Великолепие цельности его души. |
| A union of the Real with the unique, | Союз Действительного с уникальным, |
| A gaze of the Alone from every face, | Взгляд Единственного в каждом лице, |
| The presence of the Eternal in the hours | Присутствие Вечного в часах, |
| Widening the mortal mind's half-look on things, | Расширяя полувзгляд смертного ума на всё, |
| Bridging the gap between man's force and Fate | Соединяя мостом брешь между силой человека и Судьбой, |
| Made whole the fragment-being we are here. | Делали целым то фрагментарное существо, каким мы здесь являемся. |
| At last was won a firm spiritual poise, | Наконец было завоевано прочное духовное равновесие, |
| A constant lodging in the Eternal's realm, | Постоянная жизнь в сфере Вечного, |
| A safety in the Silence and the Ray, | Безопасность в Безмолвии и Луче, |
| A settlement in the Immutable. | Устойчивость в Неизменном. |
| His heights of being lived in the still Self; | Вершины его (Ашвапати) существа жили в тихом Высшем "Я", |
| His mind could rest on a supernal ground | Его ум мог покоиться на небесной почве |
| And look down on the magic and the play | И смотреть вниз на ту магию и игру, |
| Where the God-child lies on the lap of Night and Dawn | Где Бог-дитя лежит на коленях Ночи и Рассвета, |
| And the Everlasting puts on Time's disguise. | А Вечно-длящийся одевает маску Времени. |
| To the still heights and to the troubled depths | Тихим высотам и беспокойным глубинам |
| His equal spirit gave its vast assent: | Его ровный дух давал широкую санкцию: |
| A poised serenity of tranquil strength, | Уравновешенная ясность спокойной силы, |
| A wide unshaken look on Time's unrest | Широкий неколебимый взгляд на волнение Времени |
| Faced all experience with unaltered peace. | Каждый опыт встречали неизменным покоем. |
| Indifferent to the sorrow and delight, | Безразличный к горю и восторгу, |
| Untempted by the marvel and the call, | Не соблазняемый чудом и зовом, |
| Immobile it beheld the flux of things, | Неподвижно смотрел на поток вещей, |
| Calm and apart supported all that is: | Спокойно и отстранённо поддерживал всё, что есть: |
| His spirit's stillness helped the toiling world. | Тишина его (Ашвапати) духа помогала трудящемуся миру. |
| Inspired by silence and the closed eyes' sight | Вдохновляемая безмолвием и виденьем с закрытыми глазами, |
| His force could work with a new luminous art | Его сила могла действовать с новым светлым искусством |
| On the crude material from which all is made | И на грубый материал, из которого сделано все, |
| And the refusal of Inertia's mass | И на отказ массы Инерции, |
| And the grey front of the world's Ignorance | И на серый фронт Невежества мира, |
| And nescient Matter and the huge error of life. | И на незнающую Материю, и на огромную ошибку жизни. |
| As a sculptor chisels a deity out of stone | Как скульптор высекает божество из камня, |
| He slowly chipped off the dark envelope, | Он медленно скалывал тёмную оболочку, |
| Line of defence of Nature's ignorance, | Линию защиты невежества Природы, |
| The illusion and mystery of the Inconscient | Иллюзию и тайну Несознания, |
| In whose black pall the Eternal wraps his head | В чей чёрный покров Вечный оборачивает голову, |
| That he may act unknown in cosmic Time. | Чтобы действовать неузнанным в космическом Времени. |
| A splendour of self-creation from the peaks, | Великолепие само-творения с этих пиков, |
| A transfiguration in the mystic depths, | Преобразование в мистических глубинах, |
| A happier cosmic working could begin | Более счастливая космическая работа могла начаться |
| And fashion the world-shape in him anew, | И придавать вид форме мира в нём заново, |
| God found in Nature, Nature fulfilled in God. | Богу, найденному в Природе, Природе, осуществившейся в Боге. |
| Already in him was seen that task of Power: | В нём уже была видна эта задача Силы: |
| Life made its home on the high tops of self; | Жизнь, выстроила дом на высоких вершинах внутреннего "я"; |
| His soul, mind, heart became a single sun; | Его душа, ум, сердце стали единым солнцем; |
| Only life's lower reaches remained dim. | Только низшие сферы жизни оставались неясными. |
| But there too, in the uncertain shadow of life, | Но и там, в ненадёжноё тени жизни, |
| There was a labour and a fiery breath; | Был и труд и пламенное дыхание; |
| The ambiguous cowled celestial puissance worked | Сомнительное, одетое в капюшон, небесное могущество работало, |
| Watched by the inner Witness's moveless peace. | Наблюдаемое неподвижным покоем внутреннего Свидетеля. |
| Even on the struggling Nature left below | Даже к борющейся Природе, оставленной внизу, |
| Strong periods of illumination came: | Приходили яркие периоды озарения: |
| Lightnings of glory after glory burned, | Загорались молнии славы, одна за другой, |
| Experience was a tale of blaze and fire, | Опыт был историей сияния и огня, |
| Air rippled round the argosies of the Gods, | Воздух рябил вокруг кораблей Богов, |
| Strange riches sailed to him from the Unseen; | Странные богатства плыли к нему из Незримого; |
| Splendours of insight filled the blank of thought, | Великолепия интуиции заполняли свободное место мысли, |
| Knowledge spoke to the inconscient stillnesses, | Знание говорило с неосознающими безмолвиями, |
| Rivers poured down of bliss and luminous force, | Вниз лились реки блаженства и светящейся силы, |
| Visits of beauty, storm-sweeps of delight | Визиты красоты, штормовые размахи восторга |
| Rained from the all-powerful Mystery above. | Проливались дождем из всемогущей Мистерии свыше. |
| Thence stooped the eagles of Omniscience. | Оттуда устремлялись вниз орлы Всеведения. |
| A dense veil was rent, a mighty whisper heard; | Плотная вуаль была порвана, могущественный шёпот услышан; |
| Repeated in the privacy of his soul, | Повторяемый в уединенности его души, |
| A wisdom-cry from rapt transcendences | Крик мудрости из восхищённых трансцендентностей |
| Sang on the mountains of an unseen world; | Пел на горах незримого мира; |
| The voices that an inner listening hears | Голоса, что слышит внутреннее ухо, |
| Conveyed to him their prophet utterances, | Доносили ему свои пророческие сказания, |
| And flame-wrapped outbursts of the immortal Word | А окутанные пламенем вспышки бессмертного Слова |
| And flashes of an occult revealing Light | И сверкания оккультного проявляющего Света |
| Approached him from the unreachable Secrecy. | Приближались к нему из недосягаемой Тайны. |
| An inspired Knowledge sat enthroned within | Вдохновенное Знание сидело, воцарившись на троне внутри, |
| Whose seconds illumined more than reason's years: | Чьи секунды освещали больше, чем годы рассудка: |
| An ictus of revealing lustre fell | Ритм разоблачающего сияния падал |
| As if a pointing accent upon Truth, | Словно ударение, акцентирующее Истину, |
| And like a sky-flare showing all the ground | И как небесная вспышка, показывающая всю землю, |
| A swift intuitive discernment shone. | Сияло быстрое интуитивное различение. |
| One glance could separate the true and false, | Один короткий взгляд мог отделить истину от лжи, |
| Or raise its rapid torch-fire in the dark | Или поднять свой быстрый факел в темноте, |
| To check the claimants crowding through mind's gates | Чтобы проверить претендентов, идущих толпой через ворота ума, |
| Covered by the forged signatures of the gods, | Покрытых поддельными подписями богов, |
| Detect the magic bride in her disguise | И обнаружить магическую невесту в маске |
| Or scan the apparent face of thought and life. | Или пристально рассмотреть проявленный лик мысли и жизни. |
| Oft inspiration with her lightning feet, | Часто вдохновение, с молниеносными ступнями, |
| A sudden messenger from the all-seeing tops, | Внезапная посланница со всевидящих вершин, |
| Traversed the soundless corridors of his mind | Пересекала беззвучные корридоры его ума, |
| Bringing her rhythmic sense of hidden things. | Принося свой ритмический смысл скрытых вещей. |
| A music spoke transcending mortal speech. | Музыка говорила, превосходя смертную речь. |
| As if from a golden phial of the All-Bliss, | Словно из золотого пиала Все-Блаженства, |
| A joy of light, a joy of sudden sight, | Радость света, радость внезапного видения, |
| A rapture of the thrilled undying Word | Восторг трепетавшего неумирающего Слова |
| Poured into his heart as into an empty cup, | Лились в его сердце, словно в пустую чашу, |
| A repetition of God's first delight | Повторение первого восторга Бога, |
| Creating in a young and virgin Time. | Творящего в юном и девственном Времени. |
| In a brief moment caught, a little space, | Пойманное в короткое мгновение, в маленькое пространство, |
| All-Knowledge packed into great wordless thoughts | Все-Знание, спрессованное в великие бессловесные мысли, |
| Lodged in the expectant stillness of his depths | Поселило в ожидающую тишину его глубин |
| A crystal of the ultimate Absolute, | Кристал предельного Абсолюта, |
| A portion of the inexpressible Truth | Порцию невыразимой Истины, |
| Revealed by silence to the silent soul. | Открытую безмолвием молчаливой душе. |
| The intense creatrix in his stillness wrought; | Напряжённая созидательница пробудилась в его тишине; |
| Her power fallen speechless grew more intimate; | Её могущество, став бессловесным, становилось всё ближе; |
| She looked upon the seen and the unforeseen, | Она смотрела на видимое и предвидимое, |
| Unguessed domains she made her native field. | Непредсказуемые области делала своим родным полем. |
| All-vision gathered into a single ray, | Все-видение собралось в единый луч |
| As when the eyes stare at an invisible point | Подобно глазам пристально глядящим в невидимую точку, |
| Till through the intensity of one luminous spot | Пока через интенсивность одного блестящего пятна |
| An apocalypse of a world of images | Апокалипсис мира образов |
| Enters into the kingdom of the seer. | Не войдёт в царство видящего. |
| A great nude arm of splendour suddenly rose; | Внезапно возникла великая обнажённая рука великолепия; |
| It rent the gauze opaque of Nescience: | Она разорвала непрозрачную дымку Незнания: |
| Her lifted finger's keen unthinkable tip | Немыслимо острый кончик её поднятого пальца |
| Bared with a stab of flame the closed Beyond. | Обнажил ударом пламени близкое Запредельное. |
| An eye awake in voiceless heights of trance, | Глаз пробудившийся в беззвучных высотах транса, |
| A mind plucking at the unimaginable, | Ум, хватающийся за невообразимое, |
| Overleaping with a sole and perilous bound | Перепрыгивающий одним опасным прыжком |
| The high black wall hiding superconscience, | Высокую черную стену, скрывающую сверхсознание, |
| She broke in with inspired speech for scythe | Она ворвалась с вдохновенной речью, как с косой, |
| And plundered the Unknowable's vast estate. | И разграбила обширное имение Непознаваемого. |
| A gleaner of infinitesimal grains of Truth, | Собирательница мельчайших крупиц Истины, |
| A sheaf-binder of infinite experience, | Вязальщица снопов бесконечного опыта, |
| She pierced the guarded mysteries of World-Force | Она проникла в охраняемые тайны Силы Мира, |
| And her magic methods wrapped in a thousand veils; | И в её магические методы, окутанные тысячей покровов; |
| Or she gathered the lost secrets dropped by Time | Или же она собирала потерянные секреты, оброненные Временем, |
| In the dust and crannies of his mounting route | В пыли и трещинах его восходящего маршрута |
| Mid old forsaken dreams of hastening Mind | Среди старых заброшенных мечтаний спешащего Ума |
| And buried remnants of forgotten space. | И похороненных следов забытого пространства. |
| A traveller between summit and abyss, | Путешественница между вершиной и бездной, |
| She joined the distant ends, the viewless deeps, | Она соединяла отдалённые концы, невидимые глубины, |
| Or streaked along the roads of Heaven and Hell | Или проносилась по дорогам Неба и Ада, |
| Pursuing all knowledge like a questing hound. | Словно ищущая гончая преследуя любое знание. |
| A reporter and scribe of hidden wisdom talk, | Репортёр и писец скрытого разговора с мудростью, |
| Her shining minutes of celestial speech, | Её сияющих минут небесной речи, |
| Passed through the masked office of the occult mind, | Она проходила через замаскированный офис оккультного ума, |
| Transmitting gave to prophet and to seer | Передавая пророку и видящему |
| The inspired body of the mystic Truth. | Вдохновенное тело мистической Истины. |
| A recorder of the inquiry of the gods, | Регистратор исследования богов, |
| Spokesman of the silent seeings of the Supreme, | Глашатай молчаливых видений Всевышнего, |
| She brought immortal words to mortal men. | Она несла бессмертные слова смертным людям. |
| Above the reason's brilliant slender curve, | Над сверкающей тонкой кривой рассудка, |
| Released like radiant air dimming a moon, | Освобождённые, как лучистый воздух, туманящий месяц, |
| Broad spaces of a vision without line | Широкие пространства видения без границы |
| Or limit swam into his spirit's ken. | Или предела вплывали в поле зрения его (Ашвапати) духа. |
| Oceans of being met his voyaging soul | Океаны бытия встречали его путешествующую душу, |
| Calling to infinite discovery; | Зовя к бесконечному открытию; |
| Timeless domains of joy and absolute power | Вневременные владения радости и абсолютного могущества |
| Stretched out surrounded by the eternal hush; | Простирались, окружённые вечной тишиной; |
| The ways that lead to endless happiness | Дороги, что ведут к нескончаемому счастью, |
| Ran like dream-smiles through meditating vasts: | Бежали как мечтательные улыбки по медитирующим просторам: |
| Disclosed stood up in a gold moment's blaze | Застигнутые в сиянии золотого мгновения, стояли |
| White sun-steppes in the pathless Infinite. | Белые солнечные степи в непроторенной Бесконечности. |
| Along a naked curve in bourneless Self | Вдоль обнажённого изгиба в беспредельном Высшем "Я" |
| The points that run through the closed heart of things | Те мгновения, что бегут через закрытое сердце вещей, |
| Shadowed the indeterminable line | Оттеняли неопределимую линию, |
| That carries the Everlasting through the years. | Что несёт Вечность сквозь годы. |
| The magician order of the cosmic Mind | Магический порядок космического Ума, |
| Coercing the freedom of infinity | Связывающий свободу бесконечности |
| With the stark array of Nature's symbol facts | Застывшей массой символических фактов Природы |
| And life's incessant signals of event, | И беспрерывными сигналами событий жизни, |
| Transmuted chance recurrences into laws, | Случайные повторения превращал в законы, |
| A chaos of signs into a universe. | Хаос знаков — во вселенную. |
| Out of the rich wonders and the intricate whorls | Из богатых чудес и запутанных узоров |
| Of the spirit's dance with Matter as its mask | Танца духа с Материей, в качестве маски, |
| The balance of the world's design grew clear, | Становилось яснее гармония замысла мира, |
| Its symmetry of self-arranged effects | Его симметрия самоупорядоченных эффектов, |
| Managed in the deep perspectives of the soul, | Управляемых в глубоких перспективах души, |
| And the realism of its illusive art, | И реализм его иллюзорного искусства, |
| Its logic of infinite intelligence, | Его логика бесконечного интеллекта, |
| Its magic of a changing eternity. | Его магия изменяющейся вечности. |
| A glimpse was caught of things for ever unknown: | Был пойман проблеск вещей извечно неведомых: |
| The letters stood out of the unmoving Word: | Проступили буквы неподвижного Слова: |
| In the immutable nameless Origin | В неизменном невыразимом Начале |
| Was seen emerging as from fathomless seas | Виден был появляющийся словно из бездонных морей, |
| The trail of the Ideas that made the world, | След тех Идей, что создали мир, |
| And, sown in the black earth of Nature's trance, | И, брошенное в чёрную землю транса Природы, |
| The seed of the Spirit's blind and huge desire | Семя слепого огромного желания Духа, |
| From which the tree of cosmos was conceived | Из которого дерево космоса зародилось |
| And spread its magic arms through a dream of space. | И раскинуло свои магические руки через сон пространства. |
| Immense realities took on a shape: | Необъятные реальности приняли форму: |
| There looked out from the shadow of the Unknown | Там выглядывала из тени Неведомого |
| The bodiless Namelessness that saw God born | Бестелесная Безымянность, что видела рождение Бога |
| And tries to gain from the mortal's mind and soul | И стремится добиться от ума и души смертного |
| A deathless body and a divine name. | Неумирающего тела и божественного имени. |
| The immobile lips, the great surreal wings, | Показались неподвижные уста, великие сюрреальные крылья, |
| The visage masked by superconscient Sleep, | Лик, замаскированный сверхсознательным Сном, |
| The eyes with their closed lids that see all things, | Глаза с сомкнутыми веками, что видят всё — |
| Appeared of the Architect who builds in trance. | Того Архитектора, что строит в трансе. |
| The original Desire born in the Void | Изначальное Желание, рождённое в Пустоте, |
| Peered out; he saw the hope that never sleeps, | Выглянуло наружу; он (Ашвапати) увидел надежду, что никогда не спит, |
| The feet that run behind a fleeting fate, | Ступни, что бегут за скоротечной судьбой, |
| The ineffable meaning of the endless dream. | Невыразимый смысл бесконечного сновидения. |
| Hardly for a moment glimpsed viewless to Mind, | Едва на миг мелькнув, невидимый Уму, |
| As if a torch held by a power of God, | Как факел, несомый силой Бога, |
| The radiant world of the everlasting Truth | Сияющий мир вечно длящейся Истины |
| Glimmered like a faint star bordering the night | Блеснул, как тающая звезда, на краю ночи |
| Above the golden Overmind's shimmering ridge. | Выше мерцающего гребня золотого Надразума. |
| Even were caught as through a cunning veil | И даже можно было уловить словно через искусный покров |
| The smile of love that sanctions the long game, | Улыбку любви, что даёт санкцию этой долгой игре, |
| The calm indulgence and maternal breasts | Спокойную терпимость и материнские груди |
| Of Wisdom suckling the child-laughter of Chance, | Мудрости, что питают детский хохот Случая, |
| Silence, the nurse of the Almighty's power, | Безмолвие, кормилицу энергии Всемогущего, |
| The omniscient hush, womb of the immortal Word, | Всеведающую тишину, лоно бессмертного Слова, |
| And of the Timeless the still brooding face, | И спокойный задумчивый лик Безвременья, |
| And the creative eye of Eternity. | И созидательный взгляд Вечности. |
| The inspiring goddess entered a mortal's breast, | Вдохновляющая богиня вошла в грудь смертного, |
| Made there her study of divining thought | Основала там студию предсказующей мысли |
| And sanctuary of prophetic speech | И святилище пророческой речи |
| And sat upon the tripod seat of mind: | И воссела на треноге-сидении ума: |
| All was made wide above, all lit below. | Всё сделалось широким наверху, и всё что ниже — осветилось. |
| In darkness' core she dug out wells of light, | В сердцевине тьмы она откопала источники света, |
| On the undiscovered depths imposed a form, | Неоткрытым глубинам навязала форму, |
| Lent a vibrant cry to the unuttered vasts, | Одолжила вибрирующий крик неописуемым просторам, |
| And through great shoreless, voiceless, starless breadths | И через великие безбрежные, беззвучные, беззвёздные шири |
| Bore earthward fragments of revealing thought | Принесла на землю фрагменты открывающей мысли, |
| Hewn from the silence of the Ineffable. | Высеченные из тишины Невыразимого. |
| A Voice in the heart uttered the unspoken Name, | Голос в сердце явил непроизносимое Имя, |
| A dream of seeking Thought wandering through Space | Мечта ищущей Мысли, странствуя через Пространство, |
| Entered the invisible and forbidden house: | Вошла в незримый и запретный дом: |
| The treasure was found of a supernal Day. | Нашлось сокровище небесного Дня. |
| In the deep subconscient glowed her jewel-lamp; | В глубоком подсознании пылала её лампа-драгоценность; |
| Lifted, it showed the riches of the Cave | Поднятая, она показывала богатства Пещеры, |
| Where, by the miser traffickers of sense | Где, неиспользуемые скупыми торговцами чувства, |
| Unused, guarded beneath Night's dragon paws, | Хранимые под лапами дракона Ночи, |
| In folds of velvet darkness draped they sleep | В складках бархатной темноты задрапированные, спят они, |
| Whose priceless value could have saved the world. | Чье бесценное значение, возможно, спасёт мир. |
| A darkness carrying morning in its breast | Тьма, несущая утро в своей груди, |
| Looked for the eternal wide returning gleam, | Вглядывалась в вечный повсеместный отвечающий проблеск, |
| Waiting the advent of a larger ray | Ожидая прихода более широкого луча |
| And rescue of the lost herds of the Sun. | И спасения потерянных стад Солнца. |
| In a splendid extravagance of the waste of God | В роскошной экстравагантности растрат Бога, |
| Dropped carelessly in creation's spendthrift work, | Оброненные небрежно в расточительной работе творения, |
| Left in the chantiers of the bottomless world | Оставленные в складках бездонного мира |
| And stolen by the robbers of the Deep, | И проскользнувшие мимо грабителей Глубины, |
| The golden shekels of the Eternal lie, | Лежат золотые шекели Вечного, |
| Hoarded from touch and view and thought's desire, | Тайно хранимые от касания, взгляда, и желания мысли, |
| Locked in blind antres of the ignorant flood, | Запертые в слепых пещерах потока невежества, |
| Lest men should find them and be even as Gods. | Иначе люди нашли бы их и стали как Боги. |
| A vision lightened on the viewless heights, | Видение сияло на незримых высотах, |
| A wisdom illumined from the voiceless depths: | Мудрость сверкала из беззвучных глубин: |
| A deeper interpretation greatened Truth, | Более глубокое понимание делало более великой Истину, |
| A grand reversal of the Night and Day; | Грандиозную перестановку Ночи и Дня; |
| All the world's values changed heightening life's aim; | Все ценности мира сменились, возвышая цель жизни; |
| A wiser word, a larger thought came in | Вошло более мудрое слово, более широкая мысль |
| Than what the slow labour of human mind can bring, | Чем то, что может принести медленный труд ума человека, |
| A secret sense awoke that could perceive | Тайное чувство проснулось, что может постичь |
| A Presence and a Greatness everywhere. | Присутствие и Величие всюду. |
| The universe was not now this senseless whirl | Вселенная сейчас не была уже той бесчувственной круговертью, |
| Borne round inert on an immense machine; | Инертно кружащей на непомерной машине; |
| It cast away its grandiose lifeless front, | Она сбросила свой громадный безжизненный фасад, |
| A mechanism no more or work of Chance, | Она — больше не механизм, и не работа Случая, |
| But a living movement of the body of God. | А живое движение тела Бога. |
| A spirit hid in forces and in forms | Дух, спрятанный в силы и формы, |
| Was the spectator of the mobile scene: | Был зрителем этой подвижной сцены: |
| The beauty and the ceaseless miracle | Красота и непрестанное чудо |
| Let in a glow of the Unmanifest: | Впускали накал Непроявленного: |
| The formless Everlasting moved in it | Бесформенный Вечный двигался в нём, |
| Seeking its own perfect form in souls and things. | Ища свою совершенную форму в душах и вещах. |
| Life kept no more a dull and meaningless shape. | Жизнь больше не сохраняла тупого и бессмысленного обличья. |
| In the struggle and upheaval of the world | В разброде и перевороте мира |
| He saw the labour of a godhead's birth. | Он (Ашвапати) видел труд рождения божества. |
| A secret knowledge masked as Ignorance; | Тайное знание маскировалось под Невежество; |
| Fate covered with an unseen necessity | Судьба прикрывала незримой необходимостью |
| The game of chance of an omnipotent Will. | Игру случая всемогущей Воли. |
| A glory and a rapture and a charm, | Слава, восторг, очарование и |
| The All-Blissful sat unknown within the heart; | Все-Блаженство сидели неузнаными в сердце; |
| Earth's pains were the ransom of its prisoned delight. | Страдания земли были выкупом за её заточённое наслаждение. |
| A glad communion tinged the passing hours; | Радостное общение окрашивало проходящие часы; |
| The days were travellers on a destined road, | Дни были путешественниками по предопределённой дороге, |
| The nights companions of his musing spirit. | Ночи — спутниками его размышляющего духа. |
| A heavenly impetus quickened all his breast; | Небесный импульс оживил всю его душу; |
| The trudge of Time changed to a splendid march; | Утомительный труд Времени сменился великолепным маршем; |
| The divine Dwarf towered to unconquered worlds, | Божественный Карлик возвысился до незавоеванных миров, |
| Earth grew too narrow for his victory. | Земля стала слишком тесной для его победы. |
| Once only registering the heavy tread | Когда-то лишь отмечающая тяжёлую поступь |
| Of a blind Power on human littleness, | Слепой Энергии по человеческой малости, |
| Life now became a sure approach to God, | Жизнь стала теперь уверенным приближением к Богу, |
| Existence a divine experiment | Существование — божественным экспериментом, |
| And cosmos the soul's opportunity. | А космос — благоприятной возможностью души. |
| The world was a conception and a birth | Мир был зачатием и рождением |
| Of Spirit in Matter into living forms, | Духа в Материи в живых формах, |
| And Nature bore the Immortal in her womb, | А Природа носила Бессмертного в своём лоне, |
| That she might climb through him to eternal life. | Чтобы она могла взойти через него к вечной жизни. |
| His being lay down in bright immobile peace | Его (Ашвапати) существо улеглось в ярком неподвижном покое |
| And bathed in wells of pure spiritual light; | И купалось в родниках чистого духовного света; |
| It wandered in wide fields of wisdom-self | Оно бродило в широких полях мудрости внутреннего "я", |
| Lit by the rays of an everlasting sun. | Освещённых лучами вечного солнца. |
| Even his body's subtle self within | Даже тонкая сущность его тела внутри |
| Could raise the earthly parts towards higher things | Могла бы поднять земные части к более высокому |
| And feel on it the breath of heavenlier air. | И ощутить на себе дыхание небесного воздуха. |
| Already it journeyed towards divinity: | Оно уже путешествовало к божественности: |
| Upbuoyed upon winged winds of rapid joy, | Вознесённое окрылёнными ветрами быстрой радости, |
| Upheld to a Light it could not always hold, | Поднятое к Свету, который оно не могло всё время удерживать, |
| It left mind's distance from the Truth supreme | Оно оставило отдалённость ума от высшей Истины |
| And lost life's incapacity for bliss. | И утратило неспособность жизни к блаженству. |
| All now suppressed in us began to emerge. | Всё в нас сейчас подавленное, начало проявляться. |
| Thus came his soul's release from Ignorance, | Так пришло освобождение его (Ашвапати) души от Невежества, |
| His mind and body's first spiritual change. | Первое духовное изменение его ума и тела. |
| A wide God-knowledge poured down from above, | Широкое знание Бога лилось свыше, |
| A new world-knowledge broadened from within: | Новое знание мира ширилось изнутри: |
| His daily thoughts looked up to the True and One, | Его ежедневные мысли смотрели вверх на Истину и Единого, |
| His commonest doings welled from an inner Light. | Его обычнейшие дела били ключём из внутреннего Света. |
| Awakened to the lines that Nature hides, | Пробудившись к рубежам, что прячет Природа, |
| Attuned to her movements that exceed our ken, | Настроившись в тон её движениям, что превосходят наш кругозор, |
| He grew one with a covert universe. | Он становился единым с сокрытой вселенной. |
| His grasp surprised her mightiest energies' springs; | Его хватка удивила источники её самых могущественных энергий; |
| He spoke with the unknown Guardians of the worlds, | Он говорил с неведомыми Хранителями миров, |
| Forms he descried our mortal eyes see not. | Он различал формы, которых наши смертные глаза не видят. |
| His wide eyes bodied viewless entities, | Его распахнутые глаза наделяли телами незримые сущности, |
| He saw the cosmic forces at their work | Он видел космические силы в их работе |
| And felt the occult impulse behind man's will. | И чувствовал оккультный импульс за волей человека. |
| Time's secrets were to him an oft-read book; | Секреты Времени были для него перечитываемой книгой; |
| The records of the future and the past | Записи будущего и прошлого |
| Outlined their excerpts on the etheric page. | Очерчивали свои фрагменты на эфирной странице. |
| One and harmonious by the Maker's skill, | Единое и гармонизированное искусством Создателя, |
| The human in him paced with the divine; | Человеческое шагало в нём наравне с божественным; |
| His acts betrayed not the interior flame. | Его поступки не подводили внутреннее пламя. |
| This forged the greatness of his front to earth. | Так ковалось для земли величие его передовой. |
| A genius heightened in his body's cells | В клетках его тела рос гений, |
| That knew the meaning of his fate-hedged works | Что знал смысл его работ, ограждённых судьбою, |
| Akin to the march of unaccomplished Powers | Родственных маршу не достигших совершенства Могуществ |
| Beyond life's arc in spirit's immensities. | За пределы свода жизни в безмерности духа. |
| Apart he lived in his mind's solitude, | Он жил обособленно в одиночестве своего ума, |
| A demigod shaping the lives of men: | Полубог, формирующий жизни людей: |
| One soul's ambition lifted up the race; | Устремление одной души поднимало расу; |
| A Power worked, but none knew whence it came. | Некое Могущество работало, но никто не знал, откуда оно пришло. |
| The universal strengths were linked with his; | Вселенские силы были связаны с его силами; |
| Filling earth's smallness with their boundless breadths, | Наполняя малость земли своей безграничной широтой, |
| He drew the energies that transmute an age. | Он притягивал энергии, что меняют эпоху. |
| Immeasurable by the common look, | Непомерные на обычный взгляд, |
| He made great dreams a mould for coming things | Великие мечты он делал формой для грядущего, |
| And cast his deeds like bronze to front the years. | Кидал свои дела, как бронзу на фасады лет. |
| His walk through Time outstripped the human stride. | Его прогулка сквозь Время опережала человеческий шаг. |
| Lonely his days and splendid like the sun's. | Одиноки его дни и роскошны, словно дни солнца. |
| End of Canto Three | Конец третьей песни |
| Перевод Ованесбекова Л.Г. 2001 июнь 02 сб, посл.ред: 2004 дек 19 вс | |