|
Шри Ауробиндо Стихотворения и поэмы Переводы Анны Чуриковой часть 2 Санкт-Петербург 2021 The
Greater Plan I am held
no more by life’s alluring cry, Her joy and
grief, her charm, her laughter’s lute. Hushed are
the magic moments of the flute, And form
and colour and brief ecstasy. I would
hear, in my spirit’s wideness solitary, The Voice
that speaks when mortal lips are mute: I seek the
wonder of things absolute Born from
the silence of Eternity. There is a
need within the soul of man The
splendours of the surface never sate; For life
and mind and their glory and debate Are the
slow prelude of a vaster theme, A sketch
confused of a supernal plan, A preface
to the epic of the Supreme. in SABCL
vol. 5 "Collected Poems, The Complete Poetical Work" - page 147 Великий план Заманчивая жизнь не держит больше, Ее очарование и радость, Мелодии волшебной флейты сладость, Экстаз, что мига краткого не дольше. Услышу в одиночестве духовном Я Глас, в молчаньи смертных говорящий, Ведь абсолют ищу я настоящий Тот, что рожден из Вечности безмолвной. Нужда в душе у смертных обитает, Что роскошь внешняя не насыщает; Ведь ум и жизнь, и слава их и прения - Великих важных тем прелюд неспешный, Набросок плана высшего небрежный, И к эпосу Высокого введение. The Universal Incarnation There is a
wisdom like a brooding Sun, A Bliss in
the heart’s crypt grown fiery white, The heart
of a world in which all hearts are one, A Silence
on the mountains of delight, A Calm that
cradles Fate upon its knees; A wide
Compassion leans to embrace earth’s pain; A Witness
dwells within our secrecies, The
incarnate Godhead in the body of man. Our mind is
a glimmering curtain of that Ray, Our
strength a parody of the Immortal’s power, Our joy a
dreamer on the Eternal’s way Hunting the
unseizable beauty of an hour. Only on the
heart’s veiled door the word of flame Is written,
the secret and tremendous Name. in SABCL
vol. 5 "Collected Poems, The Complete Poetical Work" - page 148 Вселенское воплощение Есть мудрость солнечного размышления, Блаженство, что огнем из сердца жжет, То сердце, где сердца все в единении, Тишь, что на пиках счастия живет. Покой, что на руках Судьбу качает, Сочувствие, что к тяготам склоняется, Свидетель в глубине нас пребывает, Бог в теле человека воплощается. Наш ум, как занавес, сокрыл Лучи, А сила — маска вечного могущества, И радость — в грезах вечного пути, Что мчится за красой часов бегущею. Лишь на сердечной дверце слово пламени Написано, секрет громады-Имени. The Godhead I sat
behind the dance of Danger’s hooves In the
shouting street that seemed a futurist’s whim, And
suddenly felt, exceeding Nature’s grooves, In me,
enveloping me the body of Him. Above my
head a mighty head was seen, A face with
the calm of immortality And an
omnipotent gaze that held the scene In the vast
circle of its sovereignty. His hair
was mingled with the sun and breeze; The world
was in His heart and He was I: I housed in
me the Everlasting’s peace, The
strength of One whose substance cannot die. The moment
passed and all was as before; Only that
deathless memory I bore. in SABCL
vol. 5 "Collected Poems, The Complete Poetical Work" - page 148 Божество Я у Опасности сидел на дрожках, В толпе кричащей, как в гротескном сне, И ощутил, сойдя с естественной дорожки, Что Бог вокруг меня, живет во мне. Могучий абрис над главой моею, Сидит с лицом спокойным божество, И всемогущий взор над сценой всею, В обширном круге властности его. Его прическу ветер развевал, Весь мир был в Его сердце, я был Им, Я вечному в себе укрыться дал, Тому, кто так силен, неуязвим. Чрез миг все встало на круги своя; Лишь сохранил об этом память я. The Stone Goddess In a town
of gods, housed in a little shrine, From
sculptured limbs the Godhead looked at me, — A living
Presence deathless and divine, A Form that
harboured all infinity. The great
World-Mother and her mighty will Inhabited
the earth’s abysmal sleep, Voiceless,
omnipotent, inscrutable, Mute in the
desert and the sky and deep. Now veiled
with mind she dwells and speaks no word, Voiceless,
inscrutable, omniscient, Hiding
until our soul has seen, has heard The secret
of her strange embodiment, One in the
worshipper and the immobile shape, A beauty
and mystery flesh or stone can drape. in SABCL
vol. 5 "Collected Poems, The Complete Poetical Work" - page 149 Каменная богиня Во граде бога, в раке небольшой, Свое лицо Богиня мне открыла, Присутствие ее, как у живой, Всю вечность ее форма приютила. Та Мать, что породила здесь все сущее, Собой сон бездны мира населяя, Загадочно-безгласна, всемогущая, В пустыне, небе, глубине — немая. Сокрытая от нас ума покровом, Непостижима, знает обо всем, И, прячась, ждет, что мы услышим слово О странном воплощении ее. Одна и в любящем и в твердой форме, Лишь плоти, камня драп на ней задернут. The Cosmic Dance (Dance of
Krishna, Dance of Kali) Two
measures are there of the cosmic dance. Always we
hear the tread of Kali’s feet Measuring
in rhythms of pain and grief and chance Life’s game
of hazard terrible and sweet. The ordeal
of the veiled Initiate, The hero
soul at play with Death’s embrace, Wrestler in
the dread gymnasium of Fate And
sacrifice a lonely path to Grace, Man’s
sorrows made a key to the Mysteries, Truth’s
narrow road out of Time’s wastes of dream, The soul’s
seven doors from Matter’s tomb to rise, Are the
common motives of her tragic theme. But when
shall Krishna’s dance through Nature move, His mask of
sweetness, laughter, rapture, love? in SABCL
vol. 5 "Collected Poems, The Complete Poetical Work" - page 149 Космический танец (Танец Кришны, Танец Кали) Две меры у космического танца. Мы слышим Кали, поступь ее ног, Игру, что в жизни риск построить смог. Кто посвящен — огнем испытан будет, Душе-герою смерть чуть даст вздохнуть, Борцу в спортивном жутком зале судеб, И жертва — к милости пустынный путь. Страданья человека — ключ мистерий, Дорога правды из пустыни грез, И семь дверей душевных из материи - Простой мотив трагедии ее. Когда же танец Кришны мы узрим, И маску его сладости, любви? Krishna At last I
find a meaning of soul’s birth Into this
universe terrible and sweet, I who have
felt the hungry heart of earth Aspiring
beyond heaven to Krishna’s feet. I have seen
the beauty of immortal eyes, And heard
the passion of the Lover’s flute, And known a
deathless ecstasy’s surprise And sorrow
in my heart for ever mute. Nearer and
nearer now the music draws, Life
shudders with a strange felicity; All Nature
is a wide enamoured pause Hoping her
lord to touch, to clasp, to be. For this
one moment lived the ages past; The world
now throbs fulfilled in me at last. in SABCL
vol. 5 "Collected Poems, The Complete Poetical Work" - page 150 Кришна Я понял смысл рождения души, В ужасную и сладкую Вселенную, Я сердце знал голодное Земли, Что рвется в небо, к Кришне неизменно. Я видел красоту бессмертных глаз, И флейта песнь Любимого играла, Узнал неумирающий экстаз, И горе сердца, что весь век молчало. Трепещет жизнь от счастья, оттого, Что ближе, ближе музыка подходит; Природа — пауза, а в ней — любовь С надеждой на объятия господни. Весь мир лишь для того был должен жить, Чтоб это завершенье получить. Shiva On the
white summit of eternity A single
Soul of bare infinities, Guarded he
keeps by a fire-screen of peace His mystic
loneliness of nude ecstasy. But,
touched by an immense delight to be, He looks
across unending depths and sees Musing amid
the inconscient silences The Mighty
Mother’s dumb felicity. Half now
awake she rises to his glance; Then, moved
to circling by her heart-beats’ will, The
rhythmic worlds describe that passion-dance. Life
springs in her and Mind is born; her face She lifts
to Him who is Herself, until The Spirit
leaps into the Spirit’s embrace. in SABCL
vol. 5 "Collected Poems, The Complete Poetical Work" - page 150 Шива На белом пике вечности сидит В бескрайности Душа уединенная, И мистику экстаза обнаженного За ширмою покоя он хранит. Его коснулось наслажденье быть, Он смотрит в бесконечность глубины, И видит в бессознаньи тишины Восторг, что Мать способна ощутить. Пред ним, чуть пробудившись, поднялась; Ее кружиться сердце призывает, Тот танец мир за миром выражает, Возник в ней Разум, Жизнь в ней родилась. Взбирается к нему, едина в двух; В объятьях Духа очутился Дух. Rose, I have loved Rose, I
have loved thy beauty, as I love The dress
that thou hast worn, the transient grass, O’er which
thy happy careless footsteps move, The
yet-thrilled waysides that have watched thee pass. Soul, I
have loved thy sweetness as men love The
necessary air they crave to breathe, The
sunlight lavished from the skies above, And
firmness of the earth their steps beneath. But were
that beauty all, my love might cease Like love
of weaker spirits; were’t thy charm And grace
of soul, mine might with age decrease Or find in
Death a silence and a term, But rooted
in the unnameable in thee Shall
triumph and transcend eternity. in SABCL
vol. 5 "Collected Poems, The Complete Poetical Work" - page 127 Роза, я любил Ты - роза, я любил твою красу, Как платье, что изношено тобою, Тропу, которой ты идешь в лесу, Поросшую колышимой травою. Душа, я сладость полюбил твою, Как воздух люди любят, что вдыхают, Как свет, что небеса нам сверху льют, Как землю, по которой мы ступаем. Но вечная любовь там не живёт, Где красота желание питает, И нежности кончается полет, Где Смерть свое безмолвие рождает. Но, в глубине души закреплена, Отыщет место в вечности она. Because thy flame is spent Because thy
flame is spent, shall mine grow less, O bud, O
wonder of the opening rose? Why both my
soul and Love it would disgrace If I could
trade in love, begin and close My long
account of passion, like a book Of
merchant’s credit given to be repaid, Or not
returned, struck off with lowering look Like a bad
debt uncritically made. What thou
couldst give, thou gav’st me, one sweet smile Worth all
the sunlight that the years contain, One month
of months when thy sweet spirit awhile Fluttered
o’er mine half-thinking to remain. What I
could give, I gave thee, to my last breath Immortal
love, immovable by death. in SABCL
vol. 5 "Collected Poems, The Complete Poetical Work" - page 126 Огонь растрачен твой Огонь растрачен твой, но мой все длится, О роза, и его не погасить. Не суждено с любовью мне проститься При помощи расчета, и закрыть Отчёт о страсти, как гроссбух невзрачный Долгов, что нам могли бы уплатить А если нет, забыть со взглядом мрачным Счета, что нужно должникам простить. Ты отдала мне так великодушно Тот месяц, что столетия длинней, Когда твой дух, моей душе послушный, Хотел навек соединиться с ней. А я отдал любовь, что за пределы Юдоли слез в бессмертие взлетела. To the Cuckoo Sounds of
the wakening world, the year’s increase, Passage of
wind and all his dewy powers With breath
and laughter of new-bathèd flowers And that
deep light of heaven above the trees Awake mid
leaves that muse in golden peace Sweet noise
of birds, but most in heavenly showers The
cuckoo’s voice pervades the lucid hours, Is priest
and summoner of these melodies. The spent
and weary streams refresh their youth At that
creative rain and barren groves Regain
their face of flowers; in thee the ruth Of Nature
wakening her dead children moves. But chiefly
to renew thou hast the art Fresh
childhood in the obscurèd human heart. in SABCL
vol. 5 "Collected Poems, The Complete Poetical Work" - page 123 Кукушке И шум весны и мира пробужденье, И ветер свежий, что летит с присвистом, Цветок, смеющийся в траве росистой, И свет небес, что льется на деревья Средь листьев, вызывают в нас томленье. Средь птичьих криков здесь один так истов - Тот голос, что несёт нам звук свой чистый - Кукушка музыкой своей священной. Потоки мутные прозрачней стали, И под дождем лес гонит прочь усталость, И эти гимны вызывают жалость Природы к детям, что от сна восстали. Но главное — младенчество беспечное Кукушка будит в сердце человечьем. O face that I have loved O face that
I have loved until no face Beneath the
quiet heavens such glory wear, They say
you are not beautiful, — no snare Of twilight
in the changing mysticness Or deep
enhaloed secrecy of hair, Soft
largeness in the eyes I dare not kiss! Unreal all
your bosom’s dreadful bliss. Too narrow
are your brows they say to bear The temple
of vast beauty in its span Or chaste
cold bosom to house fierily Beauty that
maddens all the heart of man. I know not;
this I know that utterly My soul is
by some magic curls surprised, Some
glances have my heart immortalized. in SABCL
vol. 5 "Collected Poems, The Complete Poetical Work" - page 124 Лицо, что я любил Лицо, что я любил - нет никакого Другого, что такой же блеск несёт. Мне говорят, что в стати твоей нет Изменчивого волшебства ночного Иль облачного таинства волос. О свет в глазах, что целовать не смею! Немыслима краса груди твоей. Мне говорят, что места не нашлось Для храма красоты в челе твоём. И что в груди холодной не живёт Огонь, что всех мужчин с ума сведёт - Не знаю. Но уверен лишь в одном - Что красотой душа удивлена, Теперь бессмертной сделалась она. Transiit, Non Periit (My
grandfather, Rajnarain Bose, died
September 1899) Not in
annihilation lost, nor given To darkness
art thou fled from us and light, O strong
and sentient spirit; no mere heaven Of ancient
joys, no silence eremite Received
thee; but the omnipresent Thought Of which
thou wast a part and earthly hour, Took back
its gift. Into that splendour caught Thou hast
not lost thy special brightness. Power Remains
with thee and the old genial force Unseen for
blinding light, not darkly lurks: As when a
sacred river in its course Dives into
ocean, there its strength abides Not less
because with vastness wed and works Unnoticed
in the grandeur of the tides. in SABCL
vol. 5 "Collected Poems, The Complete Poetical Work" - page 123 Переход, не исчезновение (Мой дедушка, Раджнараян Бош, умер в сентябре 1899) Ты не исчез, не отдан тьме могильной, И не ушел от света и от нас, Великий дух, чувствительный и сильный, Тебя не поглотила тишина. Тебя взяла та Мысль, что есть повсюду, Которую ты тратил в час земной, Отозвала к себе, но там о, чудо, Ты все же не утратил облик свой. Могущество с тобою остается, Которое не скроет темнота, Оно, как речка, в океан несется, Но сила не кончается и там. Она не стала меньше, став волною, Хоть не видна в движении прибоя. |
Оглавление сайта
2020 май 11 пн - 2021 апрель 15 чт