| Book Two | Книга Вторая |
| THE BOOK OF THE TRAVELLER OF THE WORLDS | КНИГА ПУТЕШЕСТВЕННИКА ПО МИРАМ |
| Canto I | Песня I |
| THE WORLD-STAIR | ЛЕСТНИЦА МИРОВ |
| Alone he moved watched by the infinity | Он (Ашвапати) двигался один, под взглядом бесконечности |
| Around him and the Unknowable above. | Вокруг него и Непознаваемого выше. |
| All could be seen that shuns the mortal eye, | Могло быть увидено всё, что избегает смертного глаза, |
| All could be known the mind has never grasped; | Могло быть понято всё, что ум никогда не улавливал; |
| All could be done no mortal will can dare. | Могло быть сделано всё, на что смертная воля не может решиться. |
| A limitless movement filled a limitless peace. | Беспредельное движение наполнилось беспредельным покоем. |
| In a profound existence beyond earth's | В полном существовании за гранью земного, |
| Parent or kin to our ideas and dreams | Прародителе или родственнике нашим идеям и мечтам, |
| Where Space is a vast experiment of the soul, | Где Пространство — широкий эксперимент души, |
| In an immaterial substance linked to ours | В нематериальной субстанции, связанной с нашей, |
| In a deep oneness of all things that are, | В глубоком единстве всего, что существует, |
| The universe of the Unknown arose. | Вставала вселенная Неведомого. |
| A self-creation without end or pause | Творение себя без конца или перерыва |
| Revealed the grandeurs of the Infinite: | Открывало грандиозность Бесконечного: |
| It flung into the hazards of its play | Оно швыряло в риск его игры |
| A million moods, a myriad energies, | Миллион настроений, мириады энергий, |
| The world-shapes that are fancies of its Truth | Миры-формы, что являются фантазиями его Истины |
| And the formulas of the freedom of its Force. | И формулами свободы его Силы. |
| It poured into the Ever-stable's flux | Оно вливало в поток Вечно-стабильного |
| A bacchic rapture and revel of Ideas, | Вакхический восторг и пир Идей, |
| A passion and motion of everlastingness. | Страсть и движение того, что существует вечно. |
| There rose unborn into the Unchanging's surge | Там в волну Неизменного поднимались нерождённые |
| Thoughts that abide in their deathless consequence, | Мысли, что продолжают жить в своих неумирающих следствиях, |
| Words that immortal last though fallen mute, | Слова, что остаются бессмертными, даже стихнув безмолвно, |
| Acts that brought out from Silence its dumb sense, | Действия, что принесли из Тишины свой беззвучный смысл, |
| Lines that convey the inexpressible. | Штрихи, что передают невыразимое. |
| The Eternal's stillness saw in unmoved joy | Спокойствие Вечного видело в неподвижной радости, |
| His universal Power at work display | Как его универсальная Сила, работая, проявляет, |
| In plots of pain and dramas of delight | В сюжетах страдания и драмах удовольствия |
| The wonder and beauty of her will to be. | Чудо и красоту её воли быть. |
| All, even pain, was the soul's pleasure here; | Всё, даже боль, было здесь наслаждением души; |
| Here all experience was a single plan, | Здесь весь опыт был единым планом, |
| The thousandfold expression of the One. | Тысячекратным выражением Единого. |
| All came at once into his single view; | Всё попадало сразу в его (Ашвапати) цельное видение; |
| Nothing escaped his vast intuitive sight, | Ничто не избегало широкого интуитивного взгляда, |
| Nothing drew near he could not feel as kin: | Ничто не приближалось, что он не мог бы ощутить родным, |
| He was one spirit with that immensity. | Он стал одним духом с этой необъятностью. |
| Images in a supernal consciousness | Образы в божественном сознании, |
| Embodying the Unborn who never dies, | Воплощающие Нерождённого, что никогда не умирает, |
| The structured visions of the cosmic Self | Сложно организованные видения космического "Я", |
| Alive with the touch of being's eternity | Живые касанием вечности бытия, |
| Looked at him like form-bound spiritual thoughts | Смотрели на него как связанные формой духовные мысли, |
| Figuring the movements of the Ineffable. | Передающие движения Невыразимого. |
| Aspects of being donned world-outline; forms | Аспекты бытия надели очертания мира; фигуры, |
| That open moving doors on things divine, | Что раздвигают двери к божественному, |
| Became familiar to his hourly sight; | Стали близкими его постоянному видению; |
| The symbols of the Spirit's reality, | Символы реальности Духа, |
| The living bodies of the Bodiless | Живые тела Бестелесного |
| Grew near to him, his daily associates. | Становились ближе к нему, его повседневными товарищами. |
| The exhaustless seeings of the unsleeping Mind, | Неистощимые видения недремлющего Ума, |
| Letterings of its contact with the invisible, | Письмена его контакта с незримым, |
| Surrounded him with countless pointing signs; | Окружали его бесчисленными направляющими знаками; |
| The voices of a thousand realms of Life | Голоса тысячи царств Жизни |
| Missioned to him her mighty messages. | Отправляли ему её могущественные послания. |
| The heaven-hints that invade our earthly lives, | Небесные намёки, что захватывают наши земные жизни, |
| The dire imaginations dreamed by Hell, | Ужасные образы, пригреженные Адом, |
| Which if enacted and experienced here | Которые, если б разыгрались и были пережиты здесь, |
| Our dulled capacity soon would cease to feel | Наша притупившееся восприятие скоро перестало бы ощущать |
| Or our mortal frailty could not long endure, | Либо наша смертная хрупкость не смогла бы выдержать долго, |
| Were set in their sublime proportions there. | Там присутствовали в тонких пропорциях. |
| There lived out in their self-born atmosphere, | Выжившие в самопорождающей атмосфере, |
| They resumed their topless pitch and native power; | Они обретали свой высочайший уровень и прирождённую силу; |
| Their fortifying stress upon the soul | Их укрупляющее давление на душу |
| Bit deep into the ground of consciousness | Глубоко врезало в почву сознания |
| The passion and purity of their extremes, | Страсть и чистоту их крайностей, |
| The absoluteness of their single cry | Абсолютность их единого крика |
| And the sovereign sweetness or violent poetry | И высочайшую сладость или страстную поэзию |
| Of their beautiful or terrible delight. | Прекрасного или ужасного восторга. |
| All thought can know or widest sight perceive | Всё, что мысль может знать или широчайший взгляд постигнуть, |
| And all that thought and sight can never know, | И всё, что мысль и зрение узнать никогда не смогут, |
| All things occult and rare, remote and strange | Всё оккультное и редкое, далёкое и странное |
| Were near to heart's contact, felt by spirit-sense. | Стало близко касанию сердца, ощущалось духовным чувством. |
| Asking for entry at his nature's gates | Прося войти во врата его природы, |
| They crowded the widened spaces of his mind, | Они заполнили расширившиеся области ума, |
| His self-discovery's flaming witnesses, | Пламенные свидетели его самораскрытия, |
| Offering their marvel and their multitude. | Предлагая своё чудо и многообразие. |
| These now became new portions of himself, | Они стали сейчас новыми частями его самого, |
| The figures of his spirit's greater life, | Образами более высокой жизни его духа, |
| The moving scenery of his large time-walk | Движущимися декорациями его широкой прогулки во времени |
| Or the embroidered tissue of his sense: | Или расцвеченной тканью его чувства: |
| These took the place of intimate human things | Они заняли место сокровенных человеческих вещей |
| And moved as close companions of his thoughts, | И волновали как близкие товарищи его мыслей, |
| Or were his soul's natural environment. | Или были естественным окружением его души. |
| Tireless the heart's adventure of delight, | Неутомимо сердечное приключение восторга, |
| Endless the kingdoms of the Spirit's bliss, | Бесконечны царства блаженства Духа, |
| Unnumbered tones struck from one harmony's strings; | Неисчислимы тона, извлекаемые из струн единой гармонии; |
| Each to its wide-winged universal poise, | Каждый в их ширококрылое всемирное равновесие, |
| Its fathomless feeling of the All in one, | Бездонное ощущение Всего в одном, |
| Brought notes of some perfection yet unseen, | Привносил ноты какого-то невиданного совершенства, |
| Its single retreat into Truth's secrecies, | Свой отдельный приют в тайниках Истины, |
| Its happy sidelight on the Infinite. | Свои счастливые сигнальные огни Бесконечности. |
| All was found there the Unique has dreamed and made | Там было всё, что Уникальное придумало и сотворило, |
| Tinging with ceaseless rapture and surprise | Окрашивая беспрестанным восторгом и удивлением |
| And an opulent beauty of passionate difference | И пышной красотой страстного различия |
| The recurring beat that moments God in Time. | Повторяющийся ритм, что запечатлевает Бога во Времени. |
| Only was missing the sole timeless Word | Было упущено только одно Слово, не принадлежащее времени, |
| That carries eternity in its lonely sound, | Что несёт вечность в своём одиноком звуке, |
| The Idea self-luminous key to all ideas, | Идея, самосветящийся ключ ко всем идеям, |
| The integer of the Spirit's perfect sum | Целое из законченной суммы Духа, |
| That equates the unequal All to the equal One, | Что приравнивает неравное Всё к равному ему Одному, |
| The single sign interpreting every sign, | Единственный знак, объясняющий каждый знак, |
| The absolute index to the Absolute. | Абсолютный указатель к Абсолюту. |
| There walled apart by its own innerness | Отгороженный стеной своего внутреннего мира |
| In a mystical barrage of dynamic light | В мистическом заградительном огне динамичного света |
| He saw a lone immense high-curved world-pile | Он увидел одинокое, изогнутое ввысь необъятное здание мира, |
| Erect like a mountain-chariot of the Gods | Вставшее как гора-колесница Богов, |
| Motionless under an inscrutable sky. | Неподвижно под загадочным небом. |
| As if from Matter's plinth and viewless base | Словно из постамента Материи и невидимой основы |
| To a top as viewless, a carved sea of worlds | К вершине, такой же невидимой, резное море миров, |
| Climbing with foam-maned waves to the Supreme | Взбираясь пенногривыми волнами ко Всевышнему, |
| Ascended towards breadths immeasurable; | Восходило к неизмеримой широте; |
| It hoped to soar into the Ineffable's reign: | Оно надеялось воспарить в царство Невыразимого: |
| A hundred levels raised it to the Unknown. | Сотня уровней поднимала его к Неведомому. |
| So it towered up to heights intangible | Так возвышалось оно до неосязаемых высот |
| And disappeared in the hushed conscious Vast | И исчезало в затихнувшем сознательном Просторе, |
| As climbs a storeyed temple-tower to heaven | Как взбирается многоярусная храмовая башня к небу, |
| Built by the aspiring soul of man to live | Построенная стремящейся душой человека, чтобы жить |
| Near to his dream of the Invisible. | Ближе к его мечте о Незримом. |
| Infinity calls to it as it dreams and climbs; | Бесконечность зовёт к нему, пока здание мира мечтает и поднимается; |
| Its spire touches the apex of the world; | Его шпиль касается верхушки мира; |
| Mounting into great voiceless stillnesses | Восходя в великие беззвучные тиши, |
| It marries the earth to screened eternities. | Оно венчает землю с сокрытыми вечностями. |
| Amid the many systems of the One | Среди многих систем Единого, |
| Made by an interpreting creative joy | Созданных творческой радостью истолкования, |
| Alone it points us to our journey back | Одно оно указывает нам на наше путешествие назад |
| Out of our long self-loss in Nature's deeps; | Из нашей долгой потери себя в глубинах Природы; |
| Planted on earth it holds in it all realms: | Выросшее на земле, оно содержит в себе все царства: |
| It is a brief compendium of the Vast. | Оно — краткий конспект этого Простора. |
| This was the single stair to being's goal. | Это было единственной лестницей к цели бытия. |
| A summary of the stages of the spirit, | Краткое изложение стадий духа, |
| Its copy of the cosmic hierarchies | Его копия космических иерархий |
| Refashioned in our secret air of self | Сформировала заново в нашем тайном воздухе духа |
| A subtle pattern of the universe. | Тонкий образ вселенной. |
| It is within, below, without, above. | Оно — внутри, внизу, снаружи, выше. |
| Acting upon this visible Nature's scheme | Воздействуя на план этой видимой Природы, |
| It wakens our earth-matter's heavy doze | Оно будит тяжёлую дремоту нашей земной материи |
| To think and feel and to react to joy; | Думать, чувствовать и откликаться на радость; |
| It models in us our diviner parts, | Оно лепит в нас наши более божественные части, |
| Lifts mortal mind into a greater air, | Поднимает смертный ум в более высокий воздух, |
| Makes yearn this life of flesh to intangible aims, | Заставляет эту жизнь плоти стремиться к неосязаемым целям, |
| Links the body's death with immortality's call: | Соединяет смерть тела с зовом бессмертия: |
| Out of the swoon of the Inconscience | Выходя из обморока Несознания |
| It labours towards a superconscient Light. | Оно трудится, двигаясь к сверхсознательному Свету. |
| If earth were all and this were not in her, | Если б земля была всем и этого не было в ней, |
| Thought could not be nor life-delight's response: | Не могло быть ни мысли, ни ответа восторга жизни: |
| Only material forms could then be her guests | Лишь материальные формы могли быть её гостями, |
| Driven by an inanimate world-force. | Движимые неодушевлённой силой мира. |
| Earth by this golden superfluity | Этим золотым изобилием Земля |
| Bore thinking man and more than man shall bear; | Принесла мыслящего человека и ещё большее, чем человек, принесет; |
| This higher scheme of being is our cause | Эта высочайшая схема бытия — наша причина, |
| And holds the key to our ascending fate; | И хранит ключ к нашей восходящей судьбе; |
| It calls out of our dense mortality | Она зовёт из плотной смертности |
| The conscious spirit nursed in Matter's house. | Сознательный дух, вскармливаемый в доме Материи. |
| The living symbol of these conscious planes, | Живой символ этих сознательных планов, |
| Its influences and godheads of the unseen, | Их влияний и божеств незримого, |
| Its unthought logic of Reality's acts | Их немыслимой логики действий Реальности, |
| Arisen from the unspoken truth in things, | Возникшей из непередаваемой истины во всём, |
| Have fixed our inner life's slow-scaled degrees. | Установил медленно поднимающиеся уровни нашей внутренней жизни. |
| Its steps are paces of the soul's return | Их ступени — это шаги возвращения души |
| From the deep adventure of material birth, | Из глубокого путешествия материального рождения, |
| A ladder of delivering ascent | Лестница освобождающего восхождения, |
| And rungs that Nature climbs to deity. | И ступеньки, которыми Природа поднимается до божества. |
| Once in the vigil of a deathless gaze | Когда-то наблюдаемые бессмертным взглядом, |
| These grades had marked her giant downward plunge, | Эти уровни отметили её гигантское погружение вниз, |
| The wide and prone leap of a godhead's fall. | Широкий и распростертый прыжок падения бога. |
| Our life is a holocaust of the Supreme. | Наша жизнь — это горение Всевышнего в жертвенном огне. |
| The great World-Mother by her sacrifice | Великая Мать Мира, жертвуя, |
| Has made her soul the body of our state; | Сделала свою душу основой нашего высокого положения; |
| Accepting sorrow and unconsciousness | Принимая страдание и несознание, |
| Divinity's lapse from its own splendours wove | Падение Божественного из своего великолепия соткало |
| The many-patterned ground of all we are. | Многообразную почву всего, чем мы являемся. |
| An idol of self is our mortality. | Наша смертность — это идол внутреннего "я". |
| Our earth is a fragment and a residue; | Наша земля это фрагмент и остаток; |
| Her power is packed with the stuff of greater worlds | Её энергия наполнена материей более высоких миров |
| And steeped in their colour-lustres dimmed by her drowse; | И погружена в их сияющие цвета, затуманенные её дремотой; |
| An atavism of higher births is hers, | Атавизм более высоких рождений — её, |
| Her sleep is stirred by their buried memories | Её сон тревожится их похороненными воспоминаниями, |
| Recalling the lost spheres from which they fell. | Воскрешающими утраченные сферы, из которых они выпали. |
| Unsatisfied forces in her bosom move; | Неудовлетворённые силы движутся в её груди; |
| They are partners of her greater growing fate | Они — партнёры её более великой растущей судьбы |
| And her return to immortality; | И её возвращения к бессмертию; |
| They consent to share her doom of birth and death; | Они соглашаются разделить её судьбу рождения и смерти; |
| They kindle partial gleams of the All and drive | Они зажигают частичные проблески Всего и ведут |
| Her blind laborious spirit to compose | Её слепой трудящийся дух, чтобы составить |
| A meagre image of the mighty Whole. | Ограниченный образ могучего Целого. |
| The calm and luminous Intimacy within | Спокойная и светлая Близость внутри |
| Approves her work and guides the unseeing Power. | Одобряет её работу и направляет невидящее Могущество. |
| His vast design accepts a puny start. | Его обширный замысел принимает маленький старт. |
| An attempt, a drawing half-done is the world's life; | Попыткой, полузавершённым рисунком является жизнь этого мира; |
| Its lines doubt their concealed significance, | Его линии сомневаются в своём скрытом значении, |
| Its curves join not their high intended close. | Его изгибы не смыкают его высоко задуманный свод. |
| Yet some first image of greatness trembles there, | И всё же, некий ранний прообраз величия трепещет здесь, |
| And when the ambiguous crowded parts have met | И когда неясные толпящиеся части встретят |
| The many-toned unity to which they moved, | Многоголосое единство, к которому они двигались, |
| The Artist's joy shall laugh at reason's rules; | Радость Артиста будет смеяться над правилами разума; |
| The divine intention suddenly shall be seen, | Божественное намерение внезапно станет видимым, |
| The end vindicate intuition's sure technique. | Концовка докажет безошибочную технику интуиции. |
| A graph shall be of many meeting worlds, | Возникнет диаграмма множества встречающихся миров, |
| A cube and union-crystal of the gods; | Куб и кристалл союза богов; |
| A Mind shall think behind Nature's mindless mask, | Ум начнет думать за бездумной маской Природы, |
| A conscious Vast fill the old dumb brute Space. | Сознательный Простор заполнит прежнее немое неразумное Пространство. |
| This faint and fluid sketch of soul called man | Этот бледный и нетвёрдый набросок души, называемый человеком, |
| Shall stand out on the background of long Time | Встанет на фоне долгого Времени |
| A glowing epitome of eternity, | Пылающим воплощением вечности, |
| A little point reveal the infinitudes. | Маленькая точка откроет бесконечности. |
| A Mystery's process is the universe. | Вселенная — это развёртывание Мистерии. |
| At first was laid a strange anomalous base, | Сперва была заложена странная аномальная основа, |
| A void, a cipher of some secret Whole, | Пустота, шифр некоего тайного Целого, |
| Where zero held infinity in its sum | Где нуль содержал бесконечность в своей сумме |
| And All and Nothing were a single term, | А Всё и Ничего были одним понятием, |
| An eternal negative, a matrix Nought: | Вечным отрицанием, матрицей Ничто: |
| Into its forms the Child is ever born | В его формах постоянно рождается Дитя, |
| Who lives for ever in the vasts of God. | Которое живёт вечно в просторах Бога. |
| A slow reversal's movement then took place: | Затем произошел медленный поворот обратно: |
| A gas belched out from some invisible Fire, | Газ вырвался из некого невидимого Огня, |
| Of its dense rings were formed these million stars; | Из его плотных колец сформировались эти миллионы звезд; |
| Upon earth's new-born soil God's tread was heard. | На новорождённой земной почве послышались шаги Бога. |
| Across the thick smoke of earth's ignorance | Сквозь густой дым невежества земли |
| A Mind began to see and look at forms | Ум начал видеть и смотреть на формы, |
| And groped for knowledge in the nescient Night: | Искать нащупь знание в незнающей Ночи: |
| Caught in a blind stone-grip Force worked its plan | Пойманная в слепую каменную хватку, Сила выполнила свой план |
| And made in sleep this huge mechanical world, | И создала во сне этот огромный механический мир, |
| That Matter might grow conscious of its soul | Чтобы Материя могла растить осознание своей души, |
| And like a busy midwife the life-power | И, подобно хлопочущей акушерке, сила жизни |
| Deliver the zero carrier of the All. | Приняла роды нуля, приносящего это Всё. |
| Because eternal eyes turned on earth's gulfs | Потому что вечные глаза обратили на земные бездны |
| The lucent clarity of a pure regard | Прозрачную ясность чистого внимания |
| And saw a shadow of the Unknowable | И увидели тень Непознаваемого, |
| Mirrored in the Inconscient's boundless sleep, | Отражённую в безграничном сне Несознания, |
| Creation's search for self began its stir. | Поиск творением своей внутренней сути начал своё движение. |
| A spirit dreamed in the crude cosmic whirl, | Дух грезил в грубом космическом вихре, |
| Mind flowed unknowing in the sap of life | Ум плыл, не ведая, в соке жизни |
| And Matter's breasts suckled the divine Idea. | И груди Материи питали божественную Идею. |
| A miracle of the Absolute was born; | Рождено было чудо Абсолюта; |
| Infinity put on a finite soul, | Бесконечность надела конечную душу, |
| All ocean lived within a wandering drop, | Весь океан жил внутри блуждающей капли, |
| A time-made body housed the Illimitable. | На время созданное тело поселило Беспредельность. |
| To live this Mystery out our souls came here. | Прожить эту Мистерию пришли сюда наши души. |
| A Seer within who knows the ordered plan | Провидец внутри, что знает этот предопределённый план, |
| Concealed behind our momentary steps, | Сокрытый за нашими сиюминутными шагами, |
| Inspires our ascent to viewless heights | Вдохновляет наш подъём к невидимым высотам, |
| As once the abysmal leap to earth and life. | Так же, как некогда — прыжок в пучину к земле и жизни. |
| His call had reached the Traveller in Time. | Его зов дошёл до Путешественника во Времени. |
| Apart in an unfathomed loneliness, | Обособленный в неизмеримом одиночестве, |
| He travelled in his mute and single strength | Он (Ашвапати) странствовал в своей безмолвной и одинокой силе, |
| Bearing the burden of the world's desire. | Неся ношу мирового желания. |
| A formless Stillness called, a nameless Light. | Бесформенная Тишина звала и безымянный Свет. |
| Above him was the white immobile Ray, | Над ним был белый неподвижный Луч, |
| Around him the eternal Silences. | Вокруг него же — вечные Молчания. |
| No term was fixed to the high-pitched attempt; | И не было предела высоко намеченной попытке; |
| World after world disclosed its guarded powers, | Миры за мирами раскрывали свои охраняемые могущества, |
| Heaven after heaven its deep beatitudes, | Небеса за небесами — свои глубокие красоты, |
| But still the invisible Magnet drew his soul. | Но тихо невидимый Магнит притягивал его душу. |
| A figure sole on Nature's giant stair, | Одинокая фигура на гигантской лестнице Природы, |
| He mounted towards an indiscernible end | Он поднимался к неразличимому концу |
| On the bare summit of created things. | На голой вершине сотворённого. |
| End of Canto One | Конец первой песни |
| Перевод Ованесбекова Л.Г. 1999 фев, посл. ред. 2005 фев 26 сб |