Шри АуробиндоСинтез Йоги глава 2-05 Умение отказываться перевод с дополнительным (страницы 326-334) перевод Леонида Ованесбекова
показать/скрыть название дополнительных подглав
Часть II.
Йога Интегрального Знания 2-05-02. Как же далеко должно зайти умение
отказываться? 2-05-03. Для Садхака интегральной Йоги ни
одна из этих причин не важна. 2-05-05. Поэтому умение отказываться должно
быть для нас только инструментом, а не целью. 2-05-06. Далее, наш отказ очевидно должен
быть внутренним отказом. 2-05-07. Как мы уже видели, если мы хотим
достичь совершенства на пути божественных работ … 2-05-08. Но центр всего сопротивления — это
эгоизм … 2-05-09. Из учения Гиты мы видим, насколько
это тонкая вещь — та свобода от эгоизма 2-05-10. Гита настаивает, что критерий —
внутри. 2-05-11. Можно увидеть, что тот объём, что мы
придаём идее отказа, отличается … 2-05-12. Мы должны быть готовы к тому, чтобы
оставить на своём пути … Часть II. Йога Интегрального ЗнанияГлава V. Умение отказываться
2-05-01. Если дисциплину всех элементов нашего существа при помощи очищения и концентрации можно описать как правую руку …Если дисциплину всех элементов нашего существа при помощи очищения и концентрации можно описать как правую руку тела Йоги, то умение отказываться будет левой рукой. При помощи дисциплины или правильной практики мы утверждаем в себе истину вещей, истину существа, истину знания, истину любви, истину работы и этим вытесняем ту ложь, которой обросла наша природа и которая искажает её. Через умение отказываться мы хватаем эту ложь, выдираем её с корнями и отбрасываем прочь с дороги, чтобы она больше не мешала своей настойчивостью, своим сопротивлением или своим постоянным возвращением счастливому и гармоничному росту нашей божественной жизни. Умение отказываться — крайне нужный инструмент нашего совершенства.
2-05-02. Как же далеко должно зайти умение отказываться?Как же далеко должно зайти умение отказываться? Какой должна быть его природа? И как его применять? Есть установившаяся традиция, давно одобренная великими религиозными учениями и людьми с глубоким духовным опытом, что умение отказываться не только должно быть полным как некая дисциплина, но определённым и окончательным как цель, и что его нужно распространять на всё, вплоть до отказа от самой жизни и нашего земного существования. Много причин внесли свой вклад в рост этой чистой, возвышенной и величественной традиции. И первая из них —радикальное противопоставление между мрачной и несовершенной природой жизни в мире, какая она сейчас на текущей стадии эволюции человека, и природой духовной жизни. И это противопоставление приводило к полному отказу от мирского существования как лжи, безумства души, беспокойного и несчастливого сна или, в лучшем случае, испорченного, обманчивого и почти бесполезного блага. Или же это мирское существование определяли как царство мира, плоти и дьявола. Которое, по этой причине, для души, руководимой божественным и которую тянет к божественному — место сурового испытания и подготовки или, в лучшем случае, игры Все-существующего, соревнование противоположных намерений, от которых Он устаёт и уходит. Вторая причина — это жажда душой личного спасения, ухода к более далёкой или самой далёкой высоте незапятнанного блаженства и покоя, не нарушаемого ни трудом, ни борьбой. Или же нежелание вернуться из экстаза божественных объятий в более низшее поле труда и служения. Но бывают и другие, менее заметные причины, связанные с духовным опытом, — сильное чувство и практическое доказательство больших трудностей, которые мы охотно преувеличиваем до невозможности, при совмещении жизни в труде и активности с духовным покоем и жизнью для реализации. Или же та радость, которую получает ум от самого отказа как действия и состояния отказа — так же, как он начинает радоваться от всего, чего он достиг или чему себя научил, и чувство покоя и свободы, которое приходит от безразличия к миру и объектам человеческих желаний. Самые низшие причины — это слабость, которая заставляет избегать борьбы, отвращение и разочарование души, сбитой с толку великой космической работой, эгоистичность, из-за которой человек не заботится о том, что происходит с теми, кто остался позади нас, раз мы лично свободны от постоянно вертящегося чудовищного колеса смерти и рождения, безразличие к призыву, который поднимается от тяжело работающего человечества.
2-05-03. Для Садхака интегральной Йоги ни одна из этих причин не важна.Для Садхака интегральной Йоги ни одна из этих причин не важна. Он не может иметь дела со слабостью и эгоизмом, сколь бы они не казались духовными в своих масках и стремлениях. Божественная сила и мужество, божественное сострадание и помощь — это его суть, они — та самая природа Божественного, которую он взял бы на себя как одеяние духовного света и красоты. Обороты великого колеса не вызывают в нём чувства страха или головокружения. Он поднимается в своей душе над ними и познаёт на этой высоте их божественный закон и их божественную цель. Трудность создания гармонии между божественной и человеческой жизнью, между существованием в Боге и в продолжающейся жизнью в человеке, — это та самая трудность, которую он пришёл здесь решить, и он не будет избегать неё. Он понял на опыте, что радость, покой и освобождение — несовершенная вершина, и не дают реального обладания, если они не выстраивают состояние, которое надёжно само по себе, не враждебно душе, не зависит от отчужденности и бездействия, но, при этом, устойчиво во время бури, гонки и битвы, не пятнается ни радостью мира, ни его страданием. Экстаз божественного объятия не уйдёт от него, потому что он подчиняется импульсу божественной любви к Богу в человечестве. Или же, если кажется, что он на какое-то время его лишается, то он знает на опыте, что это чтобы он постарался и проверил себя ещё раз, чтобы встретиться с каким-либо несовершенством на своём пути и получить возможность его убрать. Он ищет личного спасения только как необходимость для человеческой реализации и потому, что тот, кто сам связан, не может легко освободить других. Хотя для Бога нет ничего невозможного. Его не тянет в небеса личной радости, и точно так же, ад личных страданий не вызывает в нём ужаса. Если возникает противоречие между духовной жизнью и жизнью в мире, то это та пропасть, через которую ему нужно здесь проложить мост, то противоречие, которое ему нужно здесь превратить в гармонию. Если мир управляется плотью и дьяволом, то тем больше причин, чтобы дети Бессмертия завоевали его для Бога и Духа. Если жизнь — безумие, то значит есть миллионы душ, которым нужно принести свет божественного разума. Если жизнь это сон, то он всё же видится реальным для многих видящих сны, и нужно их привести к более благородным снам, или же к разбудить. Если жизнь это ложь, то нужно дать обманутым правду. Однако же, если говорят, что мы можем помочь миру только светлым примером ухода из мира, то мы не должны принимать эту догму, потому что имеется обратный пример великих Аватаров, показывающий, что мы можем помочь не только через отказ от жизни в мире, но также, и даже больше, принимая жизнь и возвышая её. И если всё — это игра Всеобщего Существования, то мы можем вполне согласиться играть нашу роль в нём красиво и мужественно. И насладиться этой игрой вместе с нашим божественным Товарищем.
2-05-04. Но важнее всего, тот взгляд на мир, который мы приняли, запрещает отказ от существования мира …Но важнее всего, тот взгляд на мир, который мы приняли, запрещает отказ от существования мира, пока мы можем чем-то помогать Богу и человеку в достижении их целей. Мы смотрим на мир не как на изобретение дьявола или самообман души, а как на проявление Божественного, хотя пока что ещё частичное, потому что это проявление постепенно растёт и развивается. Поэтому отказ от жизни не может быть для нас целью жизни, и непринятие мира это не то, ради чего он был создан. Мы стремимся реализовать своё единство с Богом, но для нас в эту реализацию входит полное и абсолютное признание нашего единства с человеком, и мы не можем отделить одно от другого. Выражаясь христианским языком, Сын Божий есть также и Сын Человеческий, и оба элемента необходимы для завершения миссии Христа. Или, пользуясь индийской формой мысли, божественный Нарайана, для которого вселенная это один только луч, проявляется и реализуется в человеке. Целостный человек это Нара-Нарайана, и в этой целостности он символизирует высшую мистерию существования.
2-05-05. Поэтому умение отказываться должно быть для нас только инструментом, а не целью.Поэтому умение отказываться должно быть для нас только инструментом, а не целью. Оно также не может быть единственным или главным инструментом, потому что наша цель — реализация Божественного в человеческом существе. А это — позитивная цель, и её нельзя достичь негативными средствами. Негативные средства могут служить только для удаления того, что стоит на пути позитивного достижения. Должно появиться умение отказываться, полный отказ от всего, что отличается или противостоит божественной само-реализации. И последовательный отказ от всех более мелких или частичных достижений. Мы не должны быть привязаны к нашей жизни в мире. Если такая привязанность есть, нам нужно отказаться от неё и отказаться полностью. Но также мы не должны быть привязаны к уходу из мира, к
спасению, к великому самоуничтожению. Если такая привязанность есть, нам нужно
отказаться и от неё, и отказаться полностью.
2-05-06. Далее, наш отказ очевидно должен быть внутренним отказом.Далее, наш отказ очевидно должен быть внутренним отказом. Особенно и важнее всего, отказ от привязанности и страстного желания в чувствах и в сердце, отказом от своеволия в мысли и действии, и отказом от эгоизма в центре сознания. Потому что это те три узла, которыми мы связаны с нашей низшей природой. Если мы сможем полностью отказаться от них, то больше ничего не сможет нас связывать. Поэтому привязанность и желание должны быть полностью отброшены. Нет ничего в мире, к чему бы мы должны быть привязаны — ни богатство, ни бедность, ни радость, ни страдание, ни жизнь, ни смерть, ни величие, ни ничтожность, ни грех, ни добродетель, ни друг, ни жена, ни дети, ни страна, ни наша работа и миссия, ни небеса, ни земля, ни что-то внутри них, ни что-то за их пределами. Но это не значит, что нет ничего вообще, что мы будем любить, ничего, что будет давать нам наслаждение. Потому что привязанность — это эгоизм в любви, а не сама любовь, желание — это ограничение и уязвимость в жажде удовольствий и удовлетворённости, а не поиск божественного восторга во всём. Нам нужна вселенская любовь, спокойная и одновременно вечно интенсивная, сильнее короткого безумия самой необузданной страсти. Нам нужен восторг во всём, корни которого уходят в восторг в Боге, относящийся не к форме вещей, но к тому, что они в себе скрывают, и что обнимает мир, не запутываясь в его сетях.*)
2-05-06c. *) Нирлипта.*) Нирлипта. Божественная Ананда во всём это нишкама и нирлипта, свободная от желания и поэтому не привязанная. (Прим. Шри Ауробиндо) нишкама (nishkama) - отсутствие желаний;
2-05-07. Как мы уже видели, если мы хотим достичь совершенства на пути божественных работ …Как мы уже видели, если мы хотим достичь совершенства на пути божественных работ, то самоволие в мыслях и действиях, должно быть полностью отвергнуто. Точно так же от него нужно отказаться, если мы хотим стать совершенными в божественном знании. Это самоволие означает эгоизм ума, который привязан к своим предпочтениям, к своим привычкам, к своим прошлым или настоящим формациям мысли, взглядов, воли, так как считает их самим собою или своими, и сплетает вокруг них искусные нити "я" и "мое" и живёт в них, как паук в своей паутине. Ум ненавидит, когда его тревожат, так же, как паук не терпит, когда налетают на его паутину, и чувствует себя чужим и несчастным, если его переносят к свежим взглядам и формациям, как паук чувствует себя инородным в чужой паутине. Такая привязанность должна полностью убрана из ума. Мы не только должны отказаться от обычного подхода к миру и жизни, к которым не проснувшийся ум тянется как их естественная часть. Но мы не должны оставаться связанными никакой конструкцией ума, ни той что наша собственная, ни той, что выходит в какую-нибудь интеллектуальную систему мыслей, ни той, что принадлежит совокупности религиозных догм или логических заключений. Мы не только должны разрубить на части силки ума и чувств, но также бежать от ловушки мыслителя, от западни богослова и основателя церкви, от сетей Слова и плена Идеи. Всё это сидит внутри нас, ожидая возможности обнести дух стеной из форм. Но мы должны всегда выходить за пределы, всегда отказываться от меньшего ради большего, от конечного ради Бесконечного. Нам нужно быть готовыми к тому, чтобы двигаться от одного озарения к другому, от одного переживания к новому, от одного состояния души к следующему, чтобы добраться до предельной трансцендентности Божественного и его самой большой универсальности. Мы не должны привязываться даже к тем истинам, которыми мы уверенно овладели, потому что они — лишь формы и выражения Невыразимого, который отказывается ограничивать себя какой-либо формой или выражением. Нам нужно всегда держать себя открытыми для более
высокого, идущего сверху Слова, которое не привязывает себя к своему
собственному смыслу, и для света Мысли, которая несёт в себе свои собственные
противоположности.
2-05-08. Но центр всего сопротивления — это эгоизм …Но центр всего сопротивления — это эгоизм, и его мы должны преследовать во всяком обличии и убежище, вытаскивать его и уничтожать. Потому что его обличия бесконечны, и он будет тянуться к каждой малейшей возможности скрыть себя. Альтруизм и безразличие часто являются его самыми удачными масками. Под таким покровом он может смело бунтовать прямо перед лицом божественных дозорных, что посланы выследить его и прогнать. И здесь нам на помощь приходит формула высшего знания. С нашей основной точки зрения, у нас нет ничего общего с этими различиями, потому что нет никакого я, никакого ты, а есть только одно божественное Я, равное во всех воплощениях, равное в отдельном человеке и в группе. И понять это, выразить это и служить этому, реализовывать это — вот всё, что имеет значение. Удовлетворение самого себя и альтруизм, наслаждение и безразличие не имеют существенного значения. Если реализация, воплощение, служение этому одному Я требует от нас действий, которые кажутся другим самослужением или самоутверждением в эгоистическом смысле, или кажутся эгоистическим наслаждением и самопотаканием, мы должны совершить эти действия. Мы должны идти за внутренним руководителем, а не за мнением людей. Влияние окружения часто работает очень тонко. Мы предпочитаем и почти бессознательно рядимся в те одежды, которые лучше смотрятся со стороны. Мы позволяем вуали прикрыть своё внутреннее видение. Нам приходится рядиться в торжественный обет бедности, или облачаться в служение, или показывать внешние доказательства безразличия и отказа и незапятнанную святость, потому что этого требует от нас традиция и мнения, и потому, что так мы можем произвести лучшее впечатление на окружающих. Но всё это суета и обман. Мы можем быть призваны принять это, если такова униформа нашего служения. Но точно так же возможно и обратное. Человеческий взгляд со стороны не значит ничего.
Внутренний взгляд — всё.
2-05-09. Из учения Гиты мы видим, насколько это тонкая вещь — та свобода от эгоизмаИз учения Гиты мы видим, насколько это тонкая вещь — та свобода от эгоизма, которая требуется. Эгоизм силы, эгоизм Кшатрия толкает Арджуну сражаться. Он отворачивается от битвы из-за противоположного эгоизма — слабости, робости, духа отвращения, ложной жалости, что овладевает умом, нервами и чувствами, — всё это не божественное сострадание, которое укрепляет руку и проясняет познание. Но эта слабость приходит в одеждах отказа, как добродетель: "Лучше вести жизнь нищего, чем вкусить эти запятнанные кровью удовольствия. Я не желаю править всем миром, нет, и царством богов тоже". Мы можем сказать — какая глупость со стороны Учителя не поддержать это настроение, упустить этот высокий шанс добавить ещё одну великую душу к армии Саньясинов, ещё один сияющий пример для мира святого отказа. Но Руководитель видит по-другому. Это Руководитель, которого не обманешь словами. Он отвечает — "Слабость, заблуждение и эгоизм говорят в тебе. Посмотри на своё Высшее Я, открой глаза к знанию, очисти свою душу от эгоизма". А затем? "Борись, побеждай, наслаждайся богатым царством". Или взять другой пример, из древней индийской традиции. Казалось бы, это эгоизм подтолкнул Раму, Аватара, поднять армию и уничтожить нацию для того, чтобы получить обратно свою жену от Царя Ланки. Но было бы меньшим эгоизмом, если бы он облачился в
равнодушие и, прикрываясь формальными терминами знания, заявил — "У меня
нет жены, нет врага, нет желаний. Всё это иллюзия чувств. Я буду
совершенствовать знание Брахмана, а Равана пусть делает что хочет с дочерью
Джанаки"?
2-05-10. Гита настаивает, что критерий — внутри.Гита настаивает, что критерий — внутри. Он в том, чтобы душа была свободна от стремлений и привязанностей, но также свободна от привязанности к бездействию, как и от эгоистического импульса к действию. Свободна и от привязанности к различным хорошим качествам, и от тяги к грехам. Это означает — избавиться от "я" и от "моё" так, чтобы жить в едином Высшем Я и действовать в едином Высшем Я. Это означает отбросить эгоизм отказа работать через индивидуальный центр вселенского Существования так же, как и эгоизм служения индивидуальному уму, жизни и телу, исключая других. Жить в Высшем Я не значит жить ради себя одного в Бесконечном, погружаться в него и забывать всё остальное в океане безличного само-восторга. Это значит жить как Высшее Я и жить в Высшем Я, одинаково
— как в этом воплощении, так и во всех других воплощениях и за пределами всех
воплощений. Таково интегральное знание.
2-05-11. Можно увидеть, что тот объём, что мы придаём идее отказа, отличается …Можно увидеть, что тот объём, что мы придаём идее отказа, отличается от обычно придаваемого ей смысла. Согласно общераспространенному мнению идея отказа состоит в самоограничении, в запрете удовольствий, отстранения от объектов удовольствия. Самоограничение — необходимая дисциплина для души человека, потому что его сердце невежественно привязано к разным вещам. Запрет удовольствий нужен, потому что его чувства захвачены и скованы грязноватым мёдом чувственных наслаждений. Отвергать объекты удовольствий тоже важно, потому что ум фиксируется на объекте и не в состоянии оторваться от него, чтобы выйти за его пределы и войти внутрь себя. Если бы ум человека не был так невежественен, привязан, связан, то даже при его беспокойной непостоянности и склонности заблуждаться внешними формами, не было бы необходимости в умении отказываться. Душа могла бы путешествовать по дороге удовольствия, от меньшего к большему, от радости к божественной радости. Сейчас это не реально. Душа человека должна внутренне отказаться от всего, к чему привязана, чтобы получить то, чем все эти вещи являются на самом деле. Внешний отказ не существенен, но даже это необходимо на какое-то время. Без него невозможно обойтись в самых разных вещах, а иногда он полезен во всём. Можно даже сказать, что полный внешний отказ — это тот этап, через который душе стоит пройти в один из периодов её развития. Хотя она должна всегда избегать того самовольного насилия и жестокого самобичевания, которое — оскорбление Божественного, живущего в нас. Но в конце концов умение отказываться или самоограничение всегда лишь инструмент, и время, когда он нужен, проходит. Отстранение от объекта удовольствия перестает быть нужным, когда объект больше не может поймать нас в свои сети, потому что то, чем наслаждается душа, это больше не какие-то объекты, а само Божественным, которое они выражают. Запрет на удовольствия становится не нужен, когда душа перестаёт искать удовольствия, а стала владеть равным восторгом Божественного во всём, и уже нет необходимости лично или физически обладать самой вещью. Самоограничение теряет свою область применения, когда душа больше ничего не требует, но сознательно подчиняется воле единого Высшего Я во всех существах. Именно тогда мы освобождаемся от Закона и открываемся для свободы Духа.
2-05-12. Мы должны быть готовы к тому, чтобы оставить на своём пути …Мы должны быть готовы к тому, чтобы оставить на своём пути не только то, что мы заклеймили как зло, но и то, что кажется нам добром, но не единственно возможное добро. Есть вещи, которые были благодатными, которые помогали, и которые, возможно, когда-то были единственно желаемыми. Но всё же, когда их дело сделано, когда они достигнуты, они становятся препятствиями и даже враждебными силами, когда нас зовёт идти дальше, за их пределы. Бывают очень желанные состояния души, в которых опасно оставаться, после того, как они достигнуты. Потому что в них мы перестаём идти дальше к более широким царствам Бога за их пределами. Нельзя цепляться даже за божественные реализации, если они не являются божественными в самой высокой сути и полноте. Мы не должны успокаиваться на чём то меньшем, чем Всё, что меньше, чем предельная трансцендентность. И если мы сможем именно так стать свободными в духе, мы познаем все чудеса творения Бога. Мы узнаем, что, внутренне отвергнув всё, мы не потеряли ничего. "Через отказ от всего этого, ты придёшь к наслаждению Всем". Потому что всё хранится для нас и восстанавливается для нас, но после чудесного изменения и преобразования во Все-Хорошее и Все-Прекрасное, Весь-Свет и Весь-Восторг Того, кто всегда чист и бесконечен, и кто таинство и чудо, которое не прекращается на протяжении веков. 2021 сентябрь 15 ср
— 2021 сентябрь 20 пнс |