Шри Ауробиндо, "Савитри: Легенда и Символ"

Книга Вторая

Sri Aurobindo, "Savitri: a Legend and a Symbol"

Book Two

Canto XV	Песнь пятнадцатая
THE KINGDOMS OF THE GREATER KNOWLEDGE	Царства более великого Знания
After a measureless moment of the soul	После безмерного мгновения души
Again returning to these surface fields	К этим поверхностным полям вновь возвращаясь
Our of the timeless depths where he had sunk,	Из безвременных глубин, куда он утонул,
He heard once more the slow tread of the hours.	Он слышал снова поступь часов.
All once perceived and lived was far away;	Все, когда-то постигнутое и прожитое, стало далеким;
Himself was to himself his only scene.	Он сам для себя был только сценой.
Above the Witness and his universe	Над Свидетелем и его вселенной
He stood in a realm of boundless silences	Он стоял в царстве безграничных безмолвий,
Awaiting the Voice that spoke and built the worlds.	Ждущих Голоса, что говорил и строил миры.
A light was round him wide and absolute,	Свет был вокруг него широкий и абсолютный,
A diamond purity of eternal sight;	Алмазная чистота вечного зрелища;
A consciousness lay still, devoid of forms,	Сознание лежало тихое, лишенное форм,
Free, wordless, uncoerced by sign or rule,	Свободное, бессловесное, не принуждаемое знаком иль правилом,
For ever content with only being and bliss;	Вечно довольствующееся лишь бытием и блаженством;
A sheer existence lived in its own peace	Чистое существование жило в своем собственном мире1
On the single spirit's bare and infinite ground.	На бесконечной и голой земле одного духа.
Out of the sphere of Mind he had arisen,	Из сферы Ума он поднялся,
He had left the reign of Nature's hues and shades;	Он оставил царство теней и оттенков Природы;
He dwelt in his self's colourless purity.	Он жил в бесцветной чистоте своей самости.
It was a plane of undetermined spirit	Это был план необусловленного духа,
That could be a zero or round sum of things,	Который мог быть нулем или законченной суммой вещей,
A state in which all ceased and all began.	Состоянием, в котором все прекращается и все начинается.
All it became that figures the absolute,	Тот план становился всем, что абсолют наделяет фигурами,-
A high vast peak whence spirit could see the worlds,	Высокий обширный пик, откуда Дух может видеть миры,
Calm's wide epiphany, wisdom's mute home,	Широкое прозрение покоя, молчаливый дом мудрости,
A lonely station of Omniscience,	Уединенное место Всеведения,
A diving-board of the Eternal's power,	Трамплин силы Вечного,
A white floor in the house of All-Delight.	В доме Всевосторга белый этаж.
Here came the thought that passes beyond Thought,	Сюда приходила мысль, что за пределы Мысли проходит,
Here the still Voice which our listening cannot hear,	Здесь был Голос спокойный, которого слух наш слышать не может,
The Knowledge by which the Knower is the Known,	Знание, которым знающий знаем,
The Love in which Beloved and Lover are one.	Любовь, в который возлюбленный и любящий есть одно целое.
All stood in an original plenitude,	Все в изобилии изначальном стояло,
Hushed and fulfilled before they could create	Стихшее и осуществленное прежде, чем оно могло созидать
The glorious dream of their universal acts;	Великолепную грезу своих вселенских деяний;
Here was engendered the spiritual birth,	Здесь начиналось рождение духовное,
Here closed the finite's crawl to the Infinite.	Здесь завершалось конечного к Бесконечному ползание.
A thousand roads leaped into Eternity	Тысячи дорог прыгали в Вечность
Or singing ran to meet God's veilless face.	Или воспевая бежали, встретить скрытое вуалью Бога лицо.
The known released him from its limiting chain,	Знаемое освободило его от своей ограничивающей цепи;
He knocked at the doors of the Unknowable.	Он стучал в двери Непостижимого.
Thence gazing with an immeasurable outlook	Оттуда в неизмеримый вид вглядываясь,
One with self's inlook into its own pure vasts,	Единый со внутренним взглядом себя в его собственные чистые шири,
He saw the splendour of the spirit's realms,	Великолепие царств духа он видел,
The greatness and wonder of its boundless works,	Величие и чудо безграничных работ,
The power and passion leaping from its calm,	Силу и страсть, прыгающие из его покоя,
The rapture of its movement and its rest,	Восторг его движения и его отдыха
And its fire-sweet miracle of transcendent life,	И его огненно-сладкое чудо трансцендентальной жизни,
The million-pointing undivided grasp	Миллионноточечная неразделимая хватка
Of its vision of one same stupendous All,	Его видения одного и того же огромного Всего,
Its inexhaustible acts in a timeless Time,	Его неистощимые действия в безвременном Времени,
A space that is its own infinity.	Пространство, что является его бесконечностью собственной.
A glorious multiple of one radiant Self,	Великолепное множество одного сияющего Себя,
Answering to joy with joy, to love with love,	Отвечающее на радость радостью, на любовь - любовью,
All there were moving mansions of God-bliss,	Все там были полными движения многоквартирными домами Богоблаженства;
Eternal and unique they lived the One.	Вечные и уникальные, они жили в Одном.
There forces are great outbursts of God's truth	Там силы и великие вспышки истины Бога,
And objects are its pure spiritual shapes;	И объекты носят духа чистые духовные формы;
Spirit no more is hid from its own view,	Дух от своего собственного зрения больше не скрыт,
All sentience is a sea of happiness	Всякое чувство есть море счастья,
And all creation is an act of light.	И любое творение есть акт света.
put of the neutral silence of his soul	Из нейтральной тишины своей души
He passed to its fields of puissance and of calm	Он прошел к полям покоя и мощи духа
And saw the Powers that stand above the world,	И видел Силы, что над миром стоят,
Traversed the realms of the supreme Idea	Пересекал царства верховной Идеи
And sought the summit of created things	И искал вершину сотворенных вещей
And the almighty source of cosmic change.	И космического изменения всемогущий источник.
There knowledge called him to her mystic peaks	Там Знание звало его к своим мистическим пикам,
Where thought is, held in a vast internal sense	Где мысль держится в обширном внутреннем чувстве
And feeling swims across a sea of peace	И чувство плывет через моря мира2 ,
And vision climbs beyond the reach of Time.	И зрение взбирается за пределы Времени.
An equal of the first creator seers,	Равный первого творца провидцам,
Accompanied by an all-revealing light	Сопровождаемый всеоткрывающим светом,
He moved through regions of transcendent Truth	Он продвигался через регионы трансцендентальной Истины,
Inward, immense, innumerably one.	Внутренние, необъятные, неисчислимо единые.
There distance was his own huge spirit's extent;	Там дистанцией было протяжение его собственного огромного духа;
Delivered from the fictions of the mind	Избавленный от фикций ума,
Time's triple dividing step baffled no more;	Времени тройной разделяющий шаг не раздроблял больше;
Its inevitable and continuous stream,	Его неизменный и непрерывный поток,
The long flow of its manifesting course,	Долгое течение его проявляющего курса,
Was held in spirit's single wide regard.	Удерживался в едином широком внимании духа.
A universal beauty showed its face;	Универсальная красота показала свой лик:
The invisible deep-fraught significances,	Незримые глубоко-полные смыслы,
Here sheltered behind form's insensible screen,	Здесь укрытые за бесчувственною ширмою формы,
Uncovered to him their deathless harmony	Свою бессмертную гармонию ему открывали
And the key to the wonder-book of common things.	И ключ к чудо-книге обычных вещей.
In their uniting law stood up revealed	В своем объединяющем законе стояли открытые
The multiple measures of the uplifting force,	Многочисленные мерки строящей силы,
The lines of the World-Geometer's technique,	Линии Мирового Геометра техники,
The enchantments that uphold the cosmic web	Волшебства, что поддерживают паутину космическую,
And the magic underlying simple shape;.	И магические простые формы, в основе лежащие.
On peaks where Silence listens with still heart	На пиках, Где Тишина слушает сердцем безмолвным
To the rhythmic metres of the rolling worlds,	Ритмичные метры кружащих миров,
He served the sessions of the triple fire.	Он служил на сессиях тройного Огня.
On the rim of two continents of slumber and trance	На краю двух континентов дремоты и транса
He heard the ever unspoken Reality's voice	Он слышал вечной несказанной Реальности голос,
Awaken revelation's mystic cry,	Пробуждающего откровения мистический крик,
The birth-place found of the sudden infallible Word	Находил место рождения внезапного непогрешимого Слова
And lived in the rays of an intuitive Sun.	И жил в лучах интуитивного Солнца.
Absolved from the ligaments of death and sleep	Освобожденный от оков смерти и сна,
He rode the lightning seas of cosmic Mind	Он плыл по сияющим молниями морям космического Разума
And crossed the ocean of original sound;	И пересекал океан изначального звука;
On the last step to the supernal birth	На последних шагах к рождению небесному
He trod along extinction's narrow edge	Он ступал вдоль затухания узкого края
Near the high verges of eternity,	Близь высоких краев вечности,
And mounted the gold ridge of the World-dream	И к золотому гребню мира-грезы взбирался
Between the slayer and the saviour fires;	Между убивающими и спасающими огнями;
The belt he reached of the unchanging Truth,	Он достиг зоны неменяющейся Истины,
Met borders of the inexpressible Light	Встречал границы несказанного Света
And thrilled with the presence of the Ineffable.	И трепетал с присутствием Невыразимого.
Above him he saw the flaming Hierarchies,	Над собою он пламенеющие Иерархии видел,
The wings that fold around created space,	Крылья, что сотворенное Пространство окутывают,
The sun-eyed Guardians and the golden Sphinx	Солнечноглазых Стражей и золотых Сфинксов,
And the tiered planes and the immutable Lords.	И расположенные ярусами планы, и неизменных Господ.
A wisdom waiting on Omniscience	Сопутствующая Всеведению мудрость
Sat voiceless in a vast passivity;	Сидела безгласная в обширной пассивности;
It judged not, measured not, nor strove to know,	Она не судила, не мерила, не старалась знать,
But listened for the veiled all-seeing Thought	А прислушивалась, ожидая завуалированную всевидящую Мысль
And the burden of a calm transcendent Voice.	И бремя спокойного трансцендентального Голоса.
He had reached the top of all that can be known:	Он достиг вершины всего, что быть могло знаемо:
His sight surpassed creation's head and base;	Его зрение превосходило вершину и основу творения;
Ablaze the triple heavens revealed their suns,	Пылающие тройные небеса свои солнца открыли,
The obscure Abyss exposed its monstrous rule.	Неясная Пучина свое чудовищное владычество выставила.
All but the ultimate Mystery was his field,	Все, кроме последней Мистерии, его было полем,
Almost the Unknowable disclosed its rim.	Почти открыл свой край Непостижимый.
His self's infinities began to emerge,	Его самости бесконечности начали появляться,
The hidden universes cried to him;	Скрытые вселенные кричали ему;
Eternities called to eternities	Вечности взывали к вечностям,
Sending their speechless message still remote.	Посылая свое бессловесное послание, пока что далекое.
Arisen from the marvel of the depths	Вставшие из чуда глубин
And burning from the superconscious heights	И пылающие с суперсознательных высей,
And sweeping in great horizontal gyres	Несущиеся в великих горизонтальных спиралях
A million energies joined and were the One.	Миллионы энергий соединились и были Одним.
All flowed immeasurably to one sea:	Все неизмеримо текло в одно море:
All living forms became its atom homes.	Все живые формы стали атомными домами его3 .
A Panergy that harmonised all life	Всеэнергия, что всю гармонизировала жизнь,
Held now existence in its vast control;	Держала сейчас существование под своим обширным контролем;
A portion of that majesty he was made.	Частью этого величия он был сделан.
At will he lived in the unoblivious Ray.	По желанию он в Луче незабывчивом жил.
In that high realm where no untruth can come,	В этом высоком царстве, куда ничто неистинное не может войти,
Where all are different and all is one,	Где все различается и все есть одно,
In the Impersonal's ocean without shore	На безбрежном океане Имперсонального
The Person in the World-Spirit anchored rode;	Персона в Мире-Духе, бросив якорь, плыла;
It thrilled with the mighty marchings of World-Force,	Она трепетала с могучими маршами Мировой Силы,
Its acts were the comrades of God's infinite peace.	Ее действия были товарищами бесконечного мира Бога4 .
An adjunct glory and a symbol self,	Дополнительная слава и символическая самость,
The body was delivered to the soul,--	Тело было душе предоставлено, -
An immortal point of power, a block of poise	Точка силы бессмертная, равновесия глыба
In a cosmicity's wide formless surge,	В обширной бесформенной волне космоса,
A conscious edge of the Transcendent's might	Сознательное лезвие Трансцендентального мощи,
Carving perfection from a bright world-stuff,	Вырезающее совершенство из светлого вещества мира,
It figured in it a universe's sense.	Оно облекало в своей форме смысл вселенной.
There consciousness was a close and single weft;	Там сознание было плотной и единственной тканью;
The far and near were one in spirit-space,	Далекое и близкое были одним в духе-пространстве,
The moments there were pregnant with all time.	Моменты там все время были наполнены.
The superconscient's screen was ripped by thought,	Суперсознания ширма была разорвана мыслью,
Idea rotated symphonies of sight,	Идея кружила симфонии зрелища,
Sight was a flame-throw from identity;	Зрение было броском-пламенем из идентичности;
Life was a marvellous journey of the spirit,	Жизнь была чудесным путешествием духа,
Feeling a wave from the universal Bliss.	Чувство - из универсального Блаженства волною.
In the kingdom of the Spirit's power and light,	В царстве силы и света Духа,
As if one who arrived out of infinity's womb	Словно тот, кто прибыл из бесконечности лона,
He came new-born, infant and limitless	Он пришел, новорожденный, младенческий и безграничный
And grew in the wisdom of the timeless Child;	И рос в мудрости Ребенка безвременного;
He was a vast that soon became a Sun.	Он был ширью, что вскоре станет Солнцем.
A great luminous silence whispered to his heart;	Великая светлая тишина его сердцу шептала;
His knowledge an inview caught unfathomable,	Его знание ловило внутреннее неизмеримое зрелище,
An outview by no brief horizons cut:	Взгляд вовне на тесные горизонты не разбивался:
He thought and felt in all, his gaze had power.	Он мыслил и чувствовал во всем, его взгляд имел силу.
He communed with the Incommunicable;	Он общался с Несообщаемым;
Beings of a wider consciousness were his friends,	Существа более широкого сознания его были друзьями,
Forms of a larger subtler make drew near;	Приближались формы более тонкой и обширной работы;
The Gods conversed with him behind Life's veil.	Боги с ним из-за вуали Жизни беседовали.
Neighbour his being grew to Nature's crests.	Его существо становилось соседом вершинам Природы.
The primal Energy took him in its arms;	Изначальная Энергия взяла его в свои руки;
His brain was wrapped in overwhelming Light,	Его мозг был окутан заливающим светом,
An all-embracing knowledge seized his heart:	Всеохватывающее знание захватило его сердце:
Thoughts rose in him no earthly mind can hold,	Мысли в нем поднимались, которыми земной разум не может владеть,
Mights played that never coursed through mortal nerves:	Играли Силы, что никогда не бежали через смертные нервы:
He scanned the secrets of the Overmind,	Он изучал тайны Надразума,
He bore the rapture of the Oversoul.	Он восторг Сверхдуши чувствовал.
A borderer of the empire of the Sun,	Пограничный житель империи Солнца,
Attuned to the supernal harmonies,	С небесными гармониями настроенный в тон,
He linked creation to the Eternal's sphere,	Он присоединял творение к Вечного сфере.
His finite parts approached their absolutes,	Его конечные части приближались к своим абсолютам,
His actions framed the movements of the Gods,	Его действия воплощали движения Богов,
His will took up the reins of cosmic Force.	Его воля приняла поводья космической Силы.
End of Canto Fifteen	Конец песни пятнадцатой

Оглавление сервера по Интегральной Йоге

1  Peace - покой, мир2  Peace - покой, мир3  Этого "Моря" (Прим. переводчика)4  Peace - покой, мир