1 января 1971

(В этот день все ученики молча проходили один за другим

перед сидящей в кресле Матерью, которая ещё плохо себя чувствовала)

Рисунок стр15

Да будут благословенны,

делающие стремительный шаг к будущему.

Мать

11 января 1971

(Следующая запись сделана по памяти одним учеником; она относится к долгому физическому испытанию, через которое Мать

проходила почти полтора месяца.)

Для физического видения требуется более продолжительная концентрация. Физическое видение способствует стабилизации. Оно придаёт вещам непрерывность. То же самое со слухом. Так что, когда их больше нет, то осознаешь вещи напрямую, что ведёт к истинному знанию вещей. Вот как, наверняка, заработает Супраментал.

Физическое зрение и слух отошли на второй план, чтобы уступить место отождествлению посредством сознания, для роста сознания.

Средство связи, знания — это сознание, которое отождествляется с вещью или личностью. Вместо того, чтобы иметь обычное ощущение отделения, появляется ощущение постоянного единства. Бывают очень интересные переживания. Люди зовут меня и предстают передо мной; это происходит в поле моего сознания; и, спустя некоторое время, мне говорят: «Пришёл такой-то человек» или «Что-то произошло с тем-то», и я отвечаю: «Я знаю». Мне ничего не говорили в тот момент, когда это происходило, но я сознавала это, как если бы это происходило в какой-то части меня самой.

16 января 1971

(Мы не виделись с Матерью со 2 декабря. Это был

последний поворот в её йоге, подобный тому, что

был в 1962 и 1968. Её слабый голос прерывается и

теряется в шёпоте, но, всё же, её смех звонок,

как у молодой девушки)

Рада тебя видеть!

Доброе утро, милая Мать...

Тебе лучше?

Да, милая Мать. Как давно я тебя не видел...

Да... Одна моя нога надолго омертвела — она только что начала оживать — она была парализована. Вот эта нога (левая). Так что, естественно, всё было трудно... У меня была язва кишечника, но это длилось не долго. Это было серьезнее, но продлилось не долго. Язва кишечника. Но что меня пригвоздило — так эта парализованная нога (Мать касается левой ноги), нижняя её часть, от колена до пятки. Так что, естественно, становишься инвалидом!

О!

Не можешь ничего больше делать.

Значит, проделана большая работа, правда?

Вот что замечательно (я сразу же хочу тебе об этом сказать), это то, что сознание, установившееся там (жест над головой) становится всё более и более сильным и всё более ясным. И это ПОСТОЯННО. Я работала — я продолжала работать — не только для Индии, но и для всего мира, в связи с ним («консультируя», ты понимаешь), активно.

Что касается трансформации, это, я не знаю... То, что я разъясняла о «замещении сознания» (передаче), это происходит методично-методично-методично, непрерывно-непрерывно, но с... явной порчей, или, во всяком случае, на некоторое время, с сильным ухудшением способностей тела. И есть странное явление, связанное со зрением и слухом: иногда всё ясно, настолько ясно, насколько это может быть, а иногда всё полностью затуманено. Вполне понятно, что это имеет другой источник — некий другой источник воздействия. Но, думаю, пройдут месяцы, прежде чем я смогу ясно видеть. Во всяком случае, общее сознание (жест над головой), то, которое можно назвать вселенским сознанием (во всяком случае, земным), не смещалось ни на минуту — ни на одну минуту. Оно оставалось там всё время. Только, чувствуешь себя совершенно глупо; ты знаешь, как это бывает, когда не можешь ничего сделать: беспомощность, когда сам не можешь даже перейти из своего кресла на кровать, ничего не можешь сделать — одной ноги не существует. И сейчас ещё я не могу ходить одна, надо, чтобы меня поддерживали.

Но всё восстановится, милая Мать.

Это восстанавливается. Мало-помалу восстанавливается. Был один момент, когда нога совершенно не чувствовалась: она была холодной, как лёд. В ней не было никакой циркуляции. Что-то препятствовало кровообращению. Сейчас уже лучше, нога возвращается к жизни.

Вот только, я думаю о Бюллетене, мы не можем оставить Бюллетень просто так. Ты его подготовил?

Да, всё готово, милая Мать, он даже отдан в типографию.

А! что ты поместил туда?

Держи...

(Мать даёт пакетики с супом)

Спасибо, милая Мать... Сначала, «Синтез Йоги» (глава «Освобождение Духа»), затем «Беседы с Павитрой», «Мысли и Афоризмы» с твоими комментариями, потом «Мать отвечает» и, наконец, две старые «Беседы» 1953 года...

О! это... [давнее].

Но они очень интересны.

О чём там говорится?

Например, тебя спрашивают, почему у тебя нет более достойных учеников, чтобы делать работу здесь?

(Мать смеётся от всего сердца,

её смех такой звонкий!)

Это суровая критика!

Так вот, ты отвечаешь, что если бы это были очень «реализованные» люди, то они бы, вероятно, больше бы сопротивлялись твоему влиянию.

(Мать кивает головой)

Ты видел, что записала Z (заметка от 11 января 1971)?

Да, милая Мать, я видел.

И что ты об этом думаешь?

Я думаю, это, вероятно, вот что: устанавливается новое функционирование.

Это новое функционирование. Интересно. Я как раз думала, что если ты задал бы один-два вопроса, я могла бы пояснить тебе это. И тогда, возможно, мы могли бы использовать это [для Бюллетеня], чтобы не возникло внезапного разрыва в следовании материала.

Как изменилось твоё восприятие людей и событий? Изменился ли твой способ восприятия?

Да, совершенно — полностью. Это очень любопытно...

В сущности, всё это время использовалось для развития сознания физического существа. И на самом деле, кажется, что это физическое существо (Мать касается своего тела) подготавливалось для другого сознания, потому что на некоторые вещи... его реакция совершенно изменилась, его позиция стала другой. Я прошла через период полного безразличия, когда мир не представлял... не значил ничего. И затем, мало-помалу, как бы вырастал новый способ восприятия.

Только это ещё в пути.

Но, я думаю, что в Бюллетень, возможно, мы могли бы поместить заметку, которая соединяла бы различные периоды, потому что если просто перейти от того, что было, к тому, что будет — к тому, как я чувствую, что будет — резко, без промежуточных звеньев, будет очень трудно понять это.

Какое впечатление на тебя произвела эта запись?... Мне интересно, потому что тогда я ни с кем не была в контакте: так оказалось, что Z убирала мою комнату, тогда как другие заботились обо мне — заменяли мне ноги, чтобы передвигаться! Это было совершенно материально, не так ли: переместиться со стула в кресло, а с кресла — на кровать... это было вот так, я была беспомощна как ребенок — хуже, хуже того, потому что остальная часть тела, вся остальная часть тела была нормальной, но в какой-то момент моя нога попросту... словно с ней было покончено, словно не было ничего. И мало-помалу, мало-помалу нога восстановилась. Таким был последний период. Но это не был безобидный (!) паралич, на протяжении, по меньшей мере, трёх недель — по меньшей мере — в течение трёх недель непрерывная боль, день и ночь, двадцать четыре часа в сутки, без ослабления, ничего подобного, как если бы меня всю раздирали... Ты знаешь, обычно я не жалуюсь, но я была вынуждена почти кричать всё это время. Так что, естественно, даже не стоял вопрос, чтобы видеться с кем-то. Сейчас с этим покончено. Боль стала переносимой, и тело потихоньку возобновляет своё нормальное существование.

Но я хочу тебе сказать, что моё сознание все время деятельно было с тобой; я себе сказала: если он это чувствует, тем лучше; если он этого не чувствует... это не важно[1].

Я очень сильно чувствовал Силу.

А! вот это и было.

Да, и немедленно, и очень непосредственно.

Тогда всё хорошо.

Самое главное, я думаю, что если это спустилось в твои ноги, то это означает, что сейчас это полностью спустилось в материю.

Да! да. И я тоже воспринимаю это подобным образом. Это была не только голень, но и самый низ ноги (Мать дотрагивается до ступней). Эта нога (Мать касается правой ноги) тоже была на грани паралича, но в тот день, когда это началось, я колоссально сконцентрировалась, я очень, очень долго ходила, чтобы помешать этому. И мне удалось помешать ей оказаться поражённой; парализована была только эта (левая).

Но всё тело уже совсем не то, что прежде. Например, что касается питания, то я совершенно не испытываю голода — совершенно. Одно время я даже питала отвращение, нечто вроде отвращения к пище — это было очень трудно, потому что меня всё равно пытались заставить есть[2]. Еда казалась мне чем-то... ничтожным, что не имеет смысла, словно я не ела никогда в своей жизни. Мне пришлось приложить большое усилие, чтобы продолжать принимать то, что считается совершенно необходимым (смеясь) для жизни в теле!

Это едва не стало серьезным, когда обнаружилась язва кишечника. У меня была язва, так что, естественно, вопрос о питании не стоял... Но я заметила, как вещи, так называемые катастрофы или бедствия, несчастные случаи или трудности или... как всё это приходит КАК РАЗ в нужный момент, чтобы вам помочь — КАК РАЗ тогда, когда нужно вам помочь... Ведь со всем, что в физической природе принадлежит ещё старому миру, его привычкам, его способам делать и способам быть, способам действовать — со всем этим невозможно справиться (как говорят handled), невозможно справится, кроме как этим способом: через заболевание.

И язва кишечника вызвала беспокойство у докторов. Если бы она открылась, это было бы очень, очень серьёзно — в таком случае обычно прибегают к операции, так что... Это вселило в докторов тревогу. Но они не показывали вида, я не знала об этом — я узнала о язве только тогда, когда она была вылечена (я имею в виду — когда она лечилась).

Не могу сказать, что это было неинтересно.

Но я (даже физически), я сохраняла контакт со всеми — я не знаю, кто осознавал это, а кто нет, но я сохраняла контакт со всеми людьми, особенно с тобой; у меня было впечатление, что с тобой ничего не прекращалось, что я регулярно видела тебя, что ничего не прекращалось. И с Суджатой тоже так, я её видела. Это зависит от восприимчивости людей. У меня совсем не было ощущения того, что связь прерывалась или что-либо подобное — вовсе, совсем нет. И только... в сущности, только позавчера я сказала себе: «О, но должно уже подойти время для Бюллетеня, возможно, мне лучше осведомиться, что он сделал...». И была эта запись, сделанная Z... (как сказать?) она, совершенно определённым образом, явилась результатом чего-то, и также началом чего-то. Даже не знаю, но Z как раз в это время убирала мою комнату, и я ей это сказала, и после того как сказала, я подумала, что это может пригодиться.

Не знаю, как она записала, понятно ли...

Да, понятно.

Это кажется тебе понятным?

Да, ты говорила, что, вероятно, всё функционирование зрения и функционирование слуха было подавлено, чтобы ты имела прямое осознание вещей, без использования органов чувств.

Да, но эта запись, это уже принадлежит прошлому, потому что я снова начала видеть, но иным образом. Я начала видеть и слышать.

В сущности, ты видишь и слышишь то, что необходимо.

Да-да, о! это совершенно ясно. Совершенно ясно. То, что мне надо услышать, я слышу, даже если это очень слабый звук, но все шумы при разговорах, всё то, что создаёт много шума, этого я совсем не слышу!... Что-то изменилось. Только это старо — это старо, то есть, у этого старые привычки. Но, к счастью, я никогда не была человеком привычек... Да (улыбаясь), можно сказать: меняется нечто неуступчивое! Так что у этого нет гибкости, легкости. Но изменение налицо — изменение очевидно! Я СИЛЬНО изменилась, даже в характере, понимании, видении вещей — очень, очень... Произошёл полный пересмотр.

Только я не знаю, можно ли воспользоваться как-то этой записью, будет ли понятно людям.

Да, милая Мать, если добавить то, что ты сказала сегодня.

Ты думаешь, это можно устроить?

Да, милая Мать.

Хорошо. Это просто для того, чтобы не бросать людей: вдруг больше ничего нет. Потом, они так далеки, что больше ничего не понимают. Это так, я думаю, что ты мог бы как-то подготовить текст — его не нужно делать длинным.

Я довольна, что ты чувствовал моё присутствие, потому что для меня это очевидно... А у тебя всё в порядке?

Да, милая Мать, очень хорошо.

Здоровье?

Да-да, милая Мать.

Твоя мама приехала?

Да, она здесь.

Она довольна?

Очень довольна.

И до какого времени она здесь пробудет?

До конца месяца.

Тогда я с ней увижусь, пока она ещё не уехала.

О, милая Мать, есть так много людей, которых ты должна увидеть прежде!

Во всяком случае, я чувствую себя свободной от всех правил и обязанностей! (общий смех). Это главный результат всего этого. Все это «надо делать это, надо делать то...», ушло!

Ну, конечно, принцип нового сознания заключается в том, что вещи делаются как раз в ту минуту, когда это нужно, и это всё.

Да, да.

Нет планов и прогнозов.

Да-да, это так.

(Мать продолжает смотреть)

Мир находится в ужасном состоянии.

Но ещё никогда как сейчас, я не чувствовал, что поворотная точка так близка.

Да-да-да, совершено верно. Так.

У меня ощущение, что она очень близка.

Да-да, очень близка.

Так что, мой мальчик, я увижусь с тобой, когда ты посчитаешь, что это необходимо.

Я мог бы прочитать тебе то, что собираюсь подготовить для Бюллетеня. Сегодня суббота... когда ты захочешь.

Когда это будет готово?

Это может быть готово завтра, милая Мать.

Ты можешь придти завтра, так будет лучше для типографии.

Была рада тебя видеть…

(Мать берёт ученика за руки)

А ты (оборачиваясь к Суджате), ты знаешь, что я была с тобой всё время? Ты это чувствовала (Мать касается пальцем кончика носа Суджаты)? А!...

(Мать некоторое время

смотрит на Суджату,

затем продолжает)

Всё это время я была совершенно недоступна, потому что была постоянная боль, так что я никуда не годилась — постоянно-постоянно. Можно сказать, что я была ничем, кроме крика всё это время. Это длилось долгое время. Это длилось несколько недель (я не считала). Затем, постепенно, стали выдаваться спокойные минуты, когда нога переставала чувствоваться. И только два-три дня назад нога начала приходить в порядок... Ведь это было так... это была вся проблема мира — мира, который состоял лишь из боли и страдания, и большого знака вопроса: почему?

Я перепробовала все используемые средства: превращать боль в удовольствие, подавлять способность чувствовать, заниматься чем-то другим... Я перепробовала все «уловки» — ничто не помогало! Есть нечто в этом физическом мире, каким он является сейчас, есть нечто, что не... (как объяснить?), что ещё не открыто Божественной Вибрации. И в этом «нечто» вся-вся-вся беда... Божественное Сознание не воспринимается. Так что есть множество воображаемых вещей (но очень реальных в ощущении), которые существуют, тогда как эта единственно истинная вещь, она не воспринимается... Но сейчас лучше. Дело идёт к лучшему.

Это действительно интересно. Думаю, нечто было достигнуто с общей точки зрения (Мать делает жест разминания): это было трудностью не только для тела или личности: я думаю, что нечто делалось, чтобы подготовить Материю воспринимать так, как надо, подходящим образом — будто она воспринимала прежде неправильно, и её учили воспринимать правильным образом.

Это придёт. Я не знаю, возможно, потребуются месяцы или годы, чтобы это стало... ясным. Тогда это может быть исправлено.

Вот так, до встречи, мой мальчик, я была рада увидеть тебя, очень рада.

Ты, моя малышка (поворачиваясь к Суджате), у меня впечатление, что я тебя видела: я видела тебя ежедневно и просила тебя кое-что для меня делать.

Я была здесь, милая Мать, постоянно.

Да, у меня полностью такое ощущение... как если бы я тебе говорила: «А теперь подай мне то, сделай это...» Очень интересно. Ты милая крошка.

(в момент, когда ученик

собрался уходить, помощница

Матери протягивает ему запись,

сделанную Матерью)

Я не помню, что это.

Это послание, которое ты дала для радио.

Да, это для местной радиостанции, они просили дать им это.

(ученик читает)

«Мы хотим быть посланниками Света и Истины.

Будущая гармония ждёт, чтобы заявить о себе в мире.»

Да, это хорошо!

Они передали это послание. (Смеясь). Первое, что они сделали — отправили это послание в Дели: вместо того, чтобы передать его по местной радиостанции, они отправили его в Дели. Из этого сделали так много шума. Но это хорошо, это ободряет людей.

Да, милая Мать, и я, я не знаю, но у меня очень сильное ощущение, что это совсем близко.

Да.

Это то, что я чувствую.

Да, ты прав. Ты прав; мне кажется, надо быть совсем слепым, чтобы не видеть этого. Это так близко.

До свидания, милая Мать.

До завтра, мой мальчик[3].

(Мать ласково касается Суджаты)

17 января 1971

(Ученик читает Матери несколько отрывков из вчерашней беседы, которые будут опубликованы в «Бюллетене». Голос Матери похож на продолжительный стон, но её смех всегда готов вспыхнуть, словно этот смех оставался единственной истинной физической вещью.)

Это хорошо, ты сделал как раз то, что нужно. Это именно так, ты выразился точно.

Действительно, это не бесполезно[4].

(молчание)

У меня впечатление — такое ясное ощущение: контакт (с учеником) был СОЗНАТЕЛЬНЫМ всё время. Это был сознательный контакт. Как если бы мы делали совместное усилие, чтобы суметь понять вещи — обстоятельства складываются так, чтобы помочь вам и благоприятствовать вашему пониманию.

Но даже в тот момент, когда, внешне, я очень страдала, и люди думали, что я была вся в своём страдании, оно меня не занимало. Я не знаю, как объяснить... Я отлично вижу, что это бедное тело было далеко не блестящим, но это меня не занимало; всё время было впечатление этой... этой Истины, которая должна быть понята и проявлена.

Я себя спрашивала, я говорила себе: «Как вышло так, что я не видела тебя столько дней?» И такое впечатление, что я всё время была с тобой. Это было ясно — ясно-ясно-ясно, сильно, очень сильно... Совершенно естественное ощущение — не найденное, не результат усилия, ничего подобного: совершенно естественное; такое впечатление, что мы были там вместе (жест над головой), как раз прямо над самой головой — вместе, прямо над головой. И то, что ты прочитал, это в точности то, что я могла бы сказать.

Это то, что ты сказала.

Очень хорошо. Я довольна.

Это будет полезно.

(Мать берёт руки ученика)

Так что... Я не знаю, я могла бы встречаться с тобой по утрам, если это необходимо — только дай мне знать.

Это ты должна мне дать знать! Лучше ты говори мне, когда ты думаешь...

Я... ты знаешь, во внешней видимости (в видимости, всё — видимость!), я стала бедной маленькой развалюхой (смеясь), которой больно. Это не кончилось. Ещё бывают такие часы; в течение некоторых часов мне ещё больно. Это не кончилось. Так что… Видимость точно такая: нечто вроде болезненных клочков. Но это не имеет значения; если ты мне скажешь: «Мне надо тебя увидеть» или «Я хочу кое-что у тебя спросить», или... тогда я отвечу «да» и позову тебя. Так будет удобней для меня.

Я никогда не посмею.

Я не могу ничего организовывать, потому что...

Да, милая Мать, да.

Потому что я ещё... четверть человека!

Милая Мать, когда ты захочешь, сама позови меня.

Во всяком случае, когда «Бюллетень» будет готов, покажешь мне его и повидаешься со мной.

До свидания.

(ученик выходит,

Мать берёт руки Суджаты)

(Смеясь) Я отдала твои цветы Сатпрему!... Для тебя не осталось ничего!

У меня твои руки, милая Мать!

Всё в порядке, моя крошка?

Да, милая Мать.

У тебя было что-то не в порядке там (жест, указывающий на грудь), это кончилось?

Почти закончилось.

Только почти... Ты кашляешь?

Нет, милая Мать.

(Мать остаётся

сконцентрированной)

Хочешь ли ты иметь у себя маленькую фотографию, или у тебя уже есть?

Я хотела бы, милая Мать.

(Обращаясь к помощнице:) Принеси мне коробку с фотографиями.

Какую-нибудь фотографию, которую ты могла бы хранить вот так (на груди).

Ты видела эту фотографию?

Нет, милая Мать.

Ты её не видела!

(Мать держит фотографию в руках

)

Я даю тебе эту фотографию специально для того, чтобы ты вылечилась ПОЛНОСТЬЮ. Полностью, чтобы тебя больше ничего не беспокоило.

Да, милая Мать.

До свидания, моя крошка.

Затем, ты тоже можешь давать мне знак (смеясь): «Будет хорошо, если ты встретишься с Сатпремом!» идёт? (смех)

Хорошо, милая Мать.

Когда ты очень захочешь меня увидеть.

Я всегда очень хочу тебя видеть!...

(Смеясь) Ты можешь приходить [каждый день] и говорить: «Доброе утро, Мать! доброе утро...» (Мать делает лёгкий жест рукой)

Хорошо, Мать!

Это всегда возможно. Сейчас не так, как прежде. Теперь у меня есть время.

До свидания, моя крошка.

Я никогда не оставляю тебя[5].

23 января 1971

(Мать принимает ученика по случаю перевода на английский язык «Заметок на Пути» для следующего «Бюллетеня». После этой работы:)

Милая Мать, я размышлял об «Агенде»...

?...

Ты понимаешь: если я не вижусь с тобой, то в Агенде остаются пустоты.

Агенда? Какая Агенда?

Агенда, это все заметки о работе трансформации.

А!... Было кое-что, но... Если это не для публикации, есть... то, что было потрясающе. Но это не для публикации.

Но это останется только у меня.

Помнится, я что-то говорила R — не знаю, хорошая ли у неё память?... Ты знаешь, она пришла как раз в тот момент, когда кое-что начало происходить, так что я ей об этом сказала. Но я не просила её записать; так что не знаю, что она сделала.

Но если должна быть непрерывность в записи всей работы, то нам надо бы встречаться время от времени.

Да, мой мальчик, очень охотно! Только, ты понимаешь, я не звала тебя, потому что не могла говорить. Я ничего не говорила. Моим единственным средством контроля было молчание... Сейчас с этим кончено. Нога ещё болит, но это вполне переносимо.

Мне надо с тобой видеться... Только я сомневалась, говорить ли тебе приходить, потому что бывают дни, когда... (жест ухода вовнутрь)[6]

Но, милая Мать, это ничего не значит, это не имеет никакого значения!

Бывают дни, когда я вообще ничего не говорю.

Да, милая Мать, но я просто был бы здесь в твоём распоряжении.

Хорошо, мой мальчик.

Можно ничего не говорить, а когда ты захочешь что-нибудь сказать, ты скажешь.

Хорошо... Тогда в это же время. Мы возобновим наши встречи в те же самые дни — или ты хочешь чаще? Можно встречаться чаще.

Как ты хочешь, милая Мать; прежде мы встречались по средам и субботам.

Да, но если ты хочешь три раза в неделю или...

Нет-нет, милая Мать! как ты пожелаешь; как тебе будет лучше.

Я, я, в самом деле, не знаю... Это совсем странно, всякий смысл организации стал для меня... (жест ликвидации) Я могу внезапно сказать: «Вот если бы Сатпрем был здесь...» Ты понимаешь? Скорее вот так, но это неудобно.

Но ты могла бы меня позвать, и я бы сразу же пришёл.

Да, но ты можешь быть занят.

Нет-нет, нет ничего более важного!

Послушай, мы оставим для встреч эти же дни — среду и субботу, а если когда-то у меня будет, что тебе сказать, я пошлю тебе записку, или тебя позовут.

Да, я приду в любой момент, договорились.

Хорошо... Я не знаю, всё это «планирование», «организация», всё это ушло.

Внезапно что-то приходит — там, да... Если бы я могла писать... Только я не могу.

Что же, только позови меня.

Да, хорошо. Всегда приблизительно в это же время. И по средам и субботам мы будем встречаться регулярно.

(ученик уходит,

и Суджата подходит к Матери)

Милая Мать, у меня есть кое-что для тебя.

Что это?

Вчера мы гуляли и нашли вот это на берегу реки. Это из перламутра, милая Мать.

Ба!... это так мило. О! как красиво... Должно быть, это целая ракушка.

Это для тебя, милая Мать.

Моя малышка, у меня нет места, чтобы хранить такие вещи, будет лучше, если ты сохранишь её у себя... У меня нет места (оборачиваясь), повсюду хаос. Будет лучше, если ты её сохранишь.

Да, милая Мать.

Я ощущаю себя каким-то невесомым существом, которое не занимает места и которое не может ничего сохранить! (Мать смеётся) Это так. Когда вещи приходят ко мне, они всегда приходят, чтобы я их направила в правильное место — чтобы каждая вещь заняла своё место. Я... я просто как место, откуда направляются вещи (жест: во всех направлениях): это сюда, это туда, это туда... Как было бы прекрасно, если бы всё было так, как я это вижу! О!...

27 января 1971

(Мать протягивает записку, которую она послала одному ауровильцу.)

«Именно старые методы йоги требуют молчания и уединения.

Йога завтрашнего дня состоит в том, чтобы найти Божественное в работе и в контакте с миром.»

* *

(Затем цитата из Шри Ауробиндо, которую Мать

хочет включить в следующий Бюллетень)

«Сила, работающая в этой йоге, имеет бескомпромиссный характер, и, в конечном счете, она не потерпит ничего, большого или малого, что окажется препятствием на пути к Истине и её реализации.»

Sri Aurobindo

Letters on Yoga, XXIII.803

* *

Скажи-ка, ведь введение к твоей книге[7] должно было быть опубликовано в январе... А январь уже почти кончился.

Книга отправлена во Францию, издателю «Планет[8]» — я ещё не знаю, примут ли они её, но она им послана.

В Америке книга идёт ОЧЕНЬ ХОРОШО. Она уже послана множеству людей. И, к тому же, у тебя сейчас есть воодушевлённый читатель: это R! Она в полном восторге, она сказала мне, что преобразована. Так что она собирается очень активно работать там, в Америке.

N налёг на перевод на итальянский и испанский языки. Есть люди, которые хотят перевести на португальский.

Но когда я увидела, какое воздействие это произвело на R... Ведь R — не такой человек, кого так легко пронять — она преобразована, совершенно преобразована, и она мне сказала, что это явилось для неё откровением всей её жизни... Это глава «Новое сознание».

Я хотела бы послушать окончание... Если ты сядешь здесь (жест: справа от Матери), я думаю, что услышу тебя.

Как ты хочешь, милая Мать. Осталось прочесть, кажется, шесть глав.

Да, шесть. Мы прочли десятую.

Да! У тебя такая память!

(Мать улыбается) Она...

Твоя память работает, когда хочет!

Нет, это зависит от места, занимаемом вещью в сознании. Это память сознания, это не механическая память.

В последнее время произошло множество вещей, не так ли!

Да, множество. Множество.

Но, я ожидаю, что книга произведёт грандиозное воздействие именно в Америке, ОСОБЕННО там... Не думаю, что обманываюсь.

По правде говоря, у меня есть идея или желание, чтобы эта книга была переведена на американизированный английский язык каким-нибудь американцем.

Да.

Потому что их язык на самом деле не тот же, что у англичан.

Да.

Классический английский слишком отполирован, он нейтрален, не достаточно непосредственен.

Впрочем, ты мог бы увидеться с R и спросить её, знает ли она кого-нибудь в Америке, кто смог бы перевести... Это должен быть американизированный американец, то есть совершенно убеждённый. S была здесь довольно долгое время, и она вернулась в Америку... Она действительно американка; я не знаю, есть ли у неё литературные способности, но она знакома кое с кем.

Представь себе, я думал о внучке N.D., её зовут Деби.

О!

В этой девочке что-то есть.

Это та, что была здесь?

Да, она приезжала сюда. Она совсем молода.

Да, совсем молода. Это очень хорошо. Лучше, если будет кто-то молодой, так гораздо лучше. Да, это превосходно.

Перевод на классический английский... Для меня Англия — полумертвая страна, но это ничего не значит, потому что множество стран говорит на английском. Но, особый перевод для Америке - это очень хорошо.

Долгое время я ничем особо не занималась, но сейчас всё в порядке.

Всё в порядке?

Да, всё в порядке.

Теперь надо продвигать твою книгу.

Для начала, в следующем месяце она выйдет на французском [здесь].

Вот именно, надо всё везде подготовить — везде.

В североевропейских странах... У нас есть кто-то оттуда, кто был недавно отозван на свой пост в Швеции или Норвегии... Он мог бы поработать там. Надо дать ему введение и книгу, когда она выйдет.

Да, нам надо продвигать её. У меня такое впечатление, что эта книга потрясёт Америку. И когда я увидела, какое воздействие она произвела на R, я поняла, что не обманулась, потому что она представляет интеллектуальный элемент этой страны. Она была настолько полна энтузиазма, что если бы это их охватило... это может вызвать там грандиозное движение.

Я рассчитываю на это.

(Затем ученик читает Матери письмо друга из Ватикана.)

«...Когда Папа путешествовал [по тихоокеанскому региону], его дважды пытались убить — не удалось. Я считаю, что Папа как-то особенно защищён мною, через меня. Два раза его пытались убить, и оба раза это им не удалось.

Я не знаю, почему его хотят убить... Если кто-то разбирается во всей этой дребедени, так это он.»

(молчание)

Что ж, ты принёс следующую главу?

Да, милая Мать, она называется «Сообщество сверхлюдей». Подразумевается Ауровиль.

Вот как!...

Но Ауровиль идеальный.

Да! (смеясь) далекий от того, чем он сейчас является.

(ученик читает несколько

страниц из главы)

О! это чудесно, мой мальчик!

На пути покорения мира...

Это действительно пришло, ты понимаешь. Звали-звали-звали, и это пришло (жест нисхождения). Это пришло. Я очень довольна.

Чудесно... У меня впечатление, что есть тесная и невидимая связь между стремлением Америки, какой она является сейчас, и этой книгой. Мне кажется, что центр трансформации будет там. Европейские страны стары.

Стары, да.

Они утратили свой энтузиазм, который заставляет действовать, не задумываясь о последствиях. Они всё время просчитывают последствия всего, что делают. В Америке же есть стремление. Вот где будет нажим, вот куда надо сбросить… (указывая на рукопись) бомбу! (смех)

30 января 1971

(Матери снова не здоровится, и она приняла нас с

опозданием на час; но сначала уделила несколько минут матери ученика.)

Что же, как он вам?

(Моя мать, крепкая, как бретонская скала:) Хорошо.

Он написал чудесную книгу. Я рассчитываю, что эта книга произведёт революцию в мире... Вы можете гордиться своим сыном.

(Моя мама

улыбается и уходит)

Хорошо, ты принёс свою книгу?

Хочешь, чтобы я почитал тебе сейчас утром?

Конечно, я этого жду!

Ты не устала, нет?

О! это не утомляет. Утомляет не это.

Что тебя утомляет сейчас?

Система начинает отказываться работать старым образом, так как же питаться?... Никакого притяжения к пище — никакого. Пища кажется глупой вещью, и всё же «нужно» её принимать. И затем, доктора хотят, чтобы всё функционировало как обычно — это невозможно. И это ставит меня в положение... это создаёт некий конфликт в природе.

Ты понимаешь, всё идет очень быстро, и в то же время есть сопротивление старой природы — поддерживаемое докторами и привычками.

Бывают моменты, когда... (жест резкой боли)

Но всё это — символ чего-то иного.

(Мать смеётся) Конечно!... Это символ всего того, что в Природе сопротивляется трансформации.

А, значит, всего мира!

Но я хорошо понимаю, что если трансформация была бы стремительной, то это ужаснуло бы людей.

Да...

Например, они говорят, что мои беды проистекают из-за того, что я недостаточно ем — согласно старой системе, это верно; так что они хотят, чтобы я больше ела, а я чувствую, что еда идёт наперекор Работе.

Это также трудно... Притяжения к еде больше нет совсем, вовсе — еда кажется бесполезной вещью, и все же я вижу, что если её не принимать, то это слишком быстро расстраивает старую систему. Так что… (жест трения двух систем)

А! почитай мне, это гораздо интереснее.

(ученик читает продолжение «Сообщества сверхлюдей» и,

в частности, в тексте он цитирует отрывок из

Шри Ауробиндо относительно пропаганды:)

«Я не верю ни в рекламу, кроме рекламы книг, ни в пропаганду, за исключением пропаганды политики и медицинских лекарств. Но для серьёзной работы это вред. Это напоминает рекламный трюк или шумиху — а трюки и шумиха выхолащивают то, что они несут на гребне своей волны и оставляют его безжизненным, разбитым о берег неизвестно где — либо это будет “движение”. А “движение” в случае работы, подобной моей, означает основание школы или секты, либо какой-то другой проклятой нелепости. Итог таков, что сотни и тысячи бесполезных людей вольются и исказят работу, либо сведут её к помпезному фарсу, от чего Истина, которая начала нисходить вниз, отступит в скрытность и молчание. Именно это и произошло с “религиями”, и в этом причина их падения.»

2 октября 1934

On Himself, XXVI, 375

Следует размножить этот отрывок и вывесить его в Ауровиле. Это СОВЕРШЕННО НЕОБХОДИМО. У них много ложных идей о пропаганде и рекламе. Это надо напечатать большими буквами; сверху написать «Шри Ауробиндо сказал», а внизу привести цитату, и отправить это в Ауровиль.

Скажешь, что это я послала.

(по окончании

чтения)

Это всё?

Это половина главы.

Жаль... Я бы слушала это часами, это действительно очень хорошо.

Есть ещё?

С десяток страниц.

Оставим на следующий раз.

Ты доставляешь мне радость.

О! милая Мать, это ты дала мне всё.

Надо заняться переводом... Да, я бы очень хотела — нечто (жест вверх) говорит мне, что это надо перевести на русский язык.

Ведь они прошли через свой эксперимент, исчерпали свои возможности и увидели, что этот путь никуда не ведёт, но, к несчастью, они поворачивают назад — и в этот момент им надо дать это.

Если действительно можно было бы перевести это на хороший русский язык... наводнить их страну этим. Сейчас как раз момент, когда они нуждаются в чём-то ином. Они утратили веру в то, что думали обрести.

И это настойчиво возвращается: «На русский, надо, чтобы это было переведено на русский язык».

Мы знаем кого-нибудь русского?

Есть S, хочешь я с ней поговорю?

Она не знает русского языка.

Но, может быть, она знает кого-то из русских?

Ты мог бы её спросить. Ты можешь ей сказать, что я очень бы хотела, чтобы эта книга была переведена на русский тем, кто хорошо пишет, у кого живой стиль — не сухой и бесплодный: нужен кто-то, кто имеет живой и притягательный стиль. И мы организуем, чтобы это было где-то опубликовано.

Я поговорю с S.

(молчание)

Это пошло мне на пользу.

О! милая Мать, это ты приносишь нам пользу!

1 марта 1971

(Записка Матери)

Есть Всевышнее Божественное,

свидетель всех наших действий,

и скоро наступает день последствий.

2 марта 1971

(Выдержка из записной книжки Суджаты. В течение двух дней у Матери была раздута щека из-за зубного абсцесса.)

Матери лучше. Направленность во внутреннее.

В то время, как Она держала меня за руки,

мне казалось, что нечто переходило от меня к Ней.

Кажется, Мать хорошо отдохнула.

3 марта 1971

(После одобрения обложки книги «На Пути к Сверхчеловечеству», дизайнерской работы Суджаты.)

У тебя есть вопросы?

У меня впечатление, что твой взгляд сильно изменился.

(Мать одобрительно

кивает головой)

Уже почти год, твой взгляд всё больше и больше напоминает взгляд Шри Ауробиндо!

Смотри-ка... (улыбаясь) может быть!

Раньше твой взгляд был «алмазным взглядом», взглядом... это была ты, полностью ты. Сейчас же... это словно из бесконечности.

О! но мой способ видения больше не прежний.

Да, Суджата как раз хотела тебя спросить: когда ты смотришь вот так на людей, что ты видишь?

Я думаю, что я вижу... точнее всего, это их состояние, состояние, в котором они находятся. И к тому же, есть люди как бы закрытые, они словно не видят, они находятся полностью в своём внешнем сознании; и есть открытые люди — среди них... некоторые дети, это очень заметно, они словно полностью открыты (жест — как цветок под солнцем) и готовы поглощать. Я вижу, главным образом, восприимчивость людей: кто приходит со стремлением, кто приходит с любопытством, кто приходит как... как бы из обязанности, и затем, есть такие, кто приходит из-за жажды света — таких не много и это, главным образом, дети. Вчера я видела очень милого ребенка!... Его отец живёт на озере, он приобрёл некоторую собственность на озере; там он со своей женой и детьми, и у одного ребёнка был день рожденья — о! (Мать широко открывает глаза) восхитительно!

И я вижу только это. Не то, что они думают, что они говорят (всё это кажется поверхностным и неинтересным): только состояние восприимчивости, в котором они находятся. Я вижу, главным образом, это.

(молчание)

Я думаю, что именно среди детей находятся те, кто может начать новую расу. Взрослые люди... жестковаты.

Ведь я всё время боролась с людьми, которые пришли сюда, чтобы чувствовать себя комфортно и «быть свободными делать то, что им нравится», так что... Я им говорю: «Мир велик, вы можете идти». Ни души, ни стремления, ничего... Я очень полагаюсь на твою книгу.

Закончила T [переводчица на английский язык] свой перевод?

Ещё нет, но дело движется.

Что она говорит? Она откликается?

Что же... я не знаю.

(Мать качает головой)

Местами.

Знаешь, какое у меня впечатление? Что они все стары, и только я молода[12]! Ведь это так, это пламя, эта воля... то что называется push [толчок] — они довольствуются своими маленькими глупыми удовольствиями... которые не ведут никуда, они заняты тем, что они будут есть и... о!

Мне кажется, что сейчас как бы display [показ], выставка того, чего не должно быть.

Да.

Но пламя, пламя стремления (Мать качает головой), мало кто приносит его ко мне.

Лишь бы чувствовать себя «комфортно», это всё, что им нужно — и быть свободными делать некоторые глупости, которые они не сделали бы в мире! Тогда как надо чувствовать, что ускорили бы пришествие… – мы МОГЛИ БЫ ускорить его, если бы... если бы были завоевателями!

Да.

Как бы там ни было...

(молчание)

В сущности... в сущности, им всё равно.

Не всем.

Нет, но тех, кто живёт иначе, очень мало — по крайней мере, среди тех, кого я вижу, я не знаю. Естественно, есть такие, которые близки — кто близок, кто живёт только ради этого; но это понятно, об этих людях я не говорю. С ними всё в порядке, я думаю... Иногда я получаю крик о помощи, действительное стремление — да, когда это есть, это очень хорошо, это очень хорошее качество. Иначе...

Я могла бы поругать себя, потому что подаю плохой пример: я не должна бы иметь такое изношенное тело, но будто бы... Например, ночью я не сплю, а вхожу в очень глубокий покой; и тогда усиливается то, что не в порядке (Мать касается своей раздутой щеки). И только когда я концентрируюсь здесь, дело начинает идти легче; а когда я позволяю телу отходить в свойственный ему мир... тело ещё на старой стороне — оно не должно быть таким... Я знаю, что самая большая трудность для людей — мой возраст — они все думают: «О! она стара, она стара, она стара...» И тогда я... В сущности, я моложе всех их! (смех)

Да.

(молчание)

Но трудность возникает из-за того, что большинство не понимает, сколь проста эта вещь.

Да.

Они (большинство из них) ещё ищут переживаний наверху, ищут видений, молчания ума и т.п., тогда как это не то!

Нет, это не то.

Я вижу множество людей, и я вынужден... Я всё время возвращаюсь к простой вещи — иметь НУЖДУ.

Но я рассчитываю, что твоя книга встряхнёт всё это — там это очень хорошо объяснено, очень хорошо.

Помню, когда Павитра в первый раз прочитал что-то из написанного тобой[13] (это было давно, много лет тому назад), он мне сказал: «А! это для меня откровение!» А сколько лет он уже был здесь[14]!... Он сказал мне: «А! наконец-то я понял, что именно в простоте...»

Это явилось для него откровением... Я действительно очень полагаюсь на твою книгу.

И когда я пытаюсь им объяснить, они всегда удивляются простоте этой вещи.

Да-да!

Это их удивляет, как если бы...

Это не так уж и сложно...

(молчание)

S нашла переводчика на русский язык?

Она сделала одну попытку, которая ничего не дала; сейчас она сделала вторую и ждёт.

У меня такое впечатление, что эта книга задаст там новое направление. Вот почему я настаиваю. И Россия... Россия, повернувшаяся в истинную сторону, это было бы чудесно!... Я не знаю, почему... Разумеется, я была русской в последнем воплощении, когда я была этой... Это была Екатерина?

Екатерина, да.

И это очень живо во мне.

Мне кажется, если бы вся русская масса повернулось бы в истинную сторону, это стало бы грандиозной опорой… И они не удовлетворены; ведь они находятся в таком состоянии, когда люди способны создавать что-то из-за того, что НЕ удовлетворены — они НЕ удовлетворены. Их опыт… в сущности, они в этом не признаются, но их опыт не удался.

(молчание)

Всё это, всё, что касается политики и стран, — это не для публикации, это между нами. Потому что, официально, я не занимаюсь политикой.

Да, милая Мать, конечно.

До следующего раза?

Это будет суббота, милая Мать.

Книга уже выйдет?

Не думаю. Скорее всего, на следующей неделе.

Мы вложим в неё много силы[15].

(Мать берёт руки ученика, затем подходит Суджата. Заметим, что Суджата предложила одной из помощниц, готовящих пищу Матери, приготовить для неё кокосовый напиток. Об этом предложении было доложено Матери. За ответом Матери прослеживается целый мир вещей.)

Это скорее СПОСОБ готовить вещи, нежели новые вещи сами по себе.

4 марта 1971

(Мать отвечает одному ауровильцу:)

(Вопрос:) Ты говорила, что не хотела бы устанавливать правила для Ауровиля. А недавно ты написала: «Наркотики запрещены в Ауровиле». Изменилось ли твоё видение Ауровиля?

Возможно, ауровильцы ещё не достигли того уровня сознания, который ожидается от них.

* *

«Вам надо подняться в своём сознании так высоко, чтобы оказаться выше противоречия. Вот в чем дело.»

5 марта 1971

(Запись в записной книжке Суджаты, сделанная после визита к Матери.)

Глаза Матери излучали

теплый золотой свет.

Он вошёл в меня.

6 марта 1971

(Беседа началась с опозданием на полтора часа.)

Эта толкотня! шумная толпа… Ужасно… Я не знаю, что делать.

А у тебя есть новости?

Мои новости!… Я не знаю.

Вышла ли твоя книга?

Нет. Надеюсь, что она выйдет к концу следующей недели.

К концу!… Людям очень нужна эта книга. Я получаю письма на десятках страниц, где мне рассказывают о «духовных переживаниях» — а на самом деле это полностью витальные переживания. Они ничего не понимают. Даже в Ауровиле это так, они не понимают.

Так что я написала… (Мать пытается вспомнить) Что же я написала?… Я уже не помню. «True spirituality…» [истинная духовность]. Я знаю, что я использовала слово «simplicity» [простота]. «True spirituality» большими буквами.

Мне бы следовало написать true spirituality is VERY simple! (Мать смеётся) [истинная духовность ОЧЕНЬ проста]. Так даже лучше.

И раздоры по пустякам, люди, которые хотят больше денег — о! принадлежат низшему человечеству. И они считают, что они… Ведь они в полном неведении; они приходят вот так, без опыта, без подготовки, без обучения, и они думают, что сразу же будут реализовывать Супраментал… Так что, это плачевно.

Дела… они демонстрируют такие реакции и позиции, за которые было бы стыдно и в обычной жизни.

Нужно что-то, что исправило бы их.

Милая Мать, может быть, в следующем «Бюллетене» частично опубликовать то, что ты как-то говорила о своём восприятии внутреннего состояния людей и о частом отсутствии пламени.

Они придут в отчаяние.

Возможно, это будет «challenge»! [вызов]

Ты можешь мне это прочесть?

(чтение)

Это хорошо, очень хорошо.

Да, так, именно так.

(долгое молчание,

Мать сидит, вглядываясь вдаль)

Очевидно, есть большое изменение в природе, я вижу это. Словно, наблюдая за тем, как живёт моё тело, я видела бы тело кого-то другого, совершенно нового. К сожалению, ему… ему не хватает гибкости, я думаю.

Существует вся эта «формация» возраста, вот так (жест: вокруг Матери), идея почти подсознательная: «Она стара, она стара…», это порождает атмосферу сопротивления изменению. Это вызывает почти что конфликт в существе. Внешне: не особенно-то хорошо. Например, во время болезни я всё больше и больше горбилась; сейчас я хотела бы выпрямиться, но доктор говорит категорическим тоном, что если я резко попытаюсь выпрямиться, то сломаю спину!… Ты понимаешь, такие вот вещи. «Это невозможно, это невозможно, это невозможно…», со всех сторон.

Только не надо об этом говорить; пусть это останется между нами.

Так что для меня есть только один выход… В сущности, есть только одна всемогущественная Воля, это Божественная Воля — то, что Он хочет, будет несмотря ни на что или из-за всего. Вот так. Это меня не заботит. Только не хватает быстроты, которая могла бы быть, будь обстоятельства другими. Но, вероятно, это моё мнение. Вероятно, лучше и не может быть.

Посмотрим! (Мать смеётся)

О! Я очень-очень-очень полагаюсь на твою книгу.

(Мать берёт

ученика за руки)

10 марта 1971

(Ученик начал с чтения неопубликованного

письма Шри Ауробиндо.)

Самое плодотворное приключение

«Как существует категория фактов, для которых наши чувства служат самыми доступными, но далеко не совершенными путеводителями, как существует категория истин, которые мы ищем острым, но всё же несовершенным светом нашего разума, так, согласно мистикам, существует категория более тонких истин, которые ускользают как от чувств, так и от разума, но могут быть установлены прямым внутренним зрением и прямым переживанием. Эти истины сверхчувственны, но не менее реальны из-за этого: они оказывают грандиозное воздействие на сознание, меняя его субстанцию и движение, принося особенно глубокий покой и постоянную радость, великий свет видения и знания, возможность преодолеть низшую животную природу, перспективы духовного саморазвития — всего этого не было бы без этих истин. Возникает новый взгляд на вещи, и, если полностью следовать ему, он приносит великое освобождение, внутреннюю гармонию, объединение и прочие возможности. Верно, что всё это переживалось только малой частью человеческого вида, и всё же свидетелями тому было множество независимых наблюдателей во все времена, во всех странах и условиях, и среди них насчитывалось немало величайших интеллектов прошлого, выдающихся мировых фигур. Следует ли отбрасывать эти возможности как химеры из-за того, что они не только за пределами достижений среднего человека с улицы, но с трудом улавливаются даже многими утонченными интеллектами, или из-за того, что их система более трудна, чем система обычных чувств или разума? Если за ними стоит какая-то истина, то не стоит ли исследовать предоставляемую ими возможность и обнаружить высочайшую сферу само-открытия и открытия мира человеческой душой? В лучшем случае, если они истинны, это должно быть так — в худшем, если рассматривать это только как возможность, поскольку на ранних стадиях все достижения человечества представлялись только возможностью, тогда эта возможность — великое и самое плодотворное приключение.»

Шри Ауробиндо

7 января 1934

Letters on Yoga, XXII.188

* *

(Относительно ученика, который хотел бы дописать книгу «Жизнь Шри Ауробиндо», оставленную незаконченной Ришабчандом.)

Я думала, что Ришабчанд закончил «Жизнь Шри Ауробиндо».

Он остановился на том, как Шри Ауробиндо прибыл в Пондичери [в 1910].

Этого достаточно. Не надо больше ничего говорить, достаточно сказать пару слов — одну-две фразы.

О его жизни здесь ничего не скажешь... В сущности, никто на самом деле не знает жизнь, которую он провёл здесь. Я боюсь, как бы не наговорили множество глупостей. Я бы предпочла, чтобы ничего не говорили — достаточно сказать, что он уединился в Пондичери, чтобы вести там жизнь Йога, и что остальное не важно, и лучше об этом не говорить. Вот и всё.

И не надо это растягивать: добавить небольшую главу, чтобы закрыть всю серию, чтобы сказать, что его жизнь в Пондичери была посвящена исключительно Йоге и что он написал обо всём, что хотел сказать, и, следовательно, больше ничего не добавишь.

У нас есть всё, что он написал, и это лучше, чем всё то, что мы можем рассказать.

Что это за звуки?

Так, ничего... Кто-то в Школе играет на флейте... Должно быть, у него есть сердце!

(Мать гладит ученика

по голове и погружается)

13 марта 1971

У C.S. [переводчика на немецкий] возник вопрос. Это из-за разногласий между C.S. и T.K. [другим переводчиком на немецкий] в плане терминологии. По этому поводу уже был разговор 3-4 года тому назад, когда C.S. переводил мою первую книгу, и ты тогда сделала несколько предложений. В частности, ты сказала, что слова «mental» [ментал] и «esprit» [сознание] не должны переводиться одинаково.

О! нет!

Поэтому было предложено несколько вариантов перевода этих слов и, в конечном счете, остановились на двух: ментал переводить как «Geist» (если я правильно помню), а сознание — как «Spirit», хотя слова «Spirit» нет в немецком языке. И C.S. хотел бы, чтобы все переводчики переводили именно так, и в частности, T.K. — но не все переводчики согласны с этим.

Как T.K. переводит слово «сознание»?

Я не знаю.

Очевидно, «Spirit» — не лучший вариант, а разве в немецком языке нет слова для обозначения Сознания?

Я думаю, что они используют то же слово, что и для «ментала»: Geist и Geist.

Какой ужас!

(молчание)

Надо бы узнать, какое слово использует T.K., потому что... Нельзя использовать одно и то же слово.

Но, даже если T.K. и не использует то же самое слово, у неё может быть совершенно другая терминология.

Да, но лучше знать, какое слово она использует.

У нас здесь есть немцы, не так ли?

Они не могут договориться друг с другом! (смех)

Так что же делать?

Я спрошу T.K., какое слово она использует.

Да.

Но мне кажется, хорошо бы сказать C.S., чтобы он не навязывал своей терминологии.

Да, навязывать нельзя. И как он это делает?... Ведь у него нет рычагов.

К примеру, он заявил, что поскольку книжный магазин его, то он откажется продавать все книги, использующие другую терминологию.

Это абсурдно.

С этими книгами надо сделать следующее – вставить примечание, что такое-то слово, используемое в данной книге, соответствует такому-то слову из другой книги — чтобы предупредить людей. Потому что, если слово «сознание» переводится так же как «ментал», это приведёт к ужасной путанице — ужасной, хуже не придумаешь. Во что бы то ни стало, надо их четко разграничить: либо пусть T.K. сделает примечание, либо... Потому что, ты понимаешь, если использовать слово «mental» для перевода двух слов, или даже ввести другое слово для обозначения одного и того же, то это сразу же всё исказит. Это сразу же вызовет ужасную путаницу.

Во всяком случае, надо сделать примечание, чтобы пояснить, что слово употребляется в таком-то смысле.

Очевидно, C.S. хотел бы использовать в других книгах ту же самую терминологию, которую он использовал при переводе «Путешествия Сознания».

Это достаточно разумно.

Да, только я думаю, что T.K. так активно возражает именно потому, что в немецком нет слова «Spirit».

Мне тоже это не нравится.

Но неужели немецкий язык такой бедный? Неужели у них полное неведение в этой части?... Они могут взять не расхожее слово и придать ему нужное значение — а затем, в примечании, пояснить, что они подразумевают под этим словом. Но использовать то же слово, что и для «ментала» — глупо, это сразу же исказит понятие.

Да. Трудность в том, что слово, которое они используют для «сознания», обычно используется для «ментала». Так что, если использовать его исключительно для обозначения «ментала», тогда ничего не останется для сознания, и если его использовать исключительно для сознания, есть риск, что оно приобретёт смысл ментала.

Нет, но надо сделать примечание.

А разве у них нет другого слова для «ментала»?

Я не знаю, что использует T.K., но некоторые переводчики так и пишут: «mental» (думаю, «der Mental» или «das Mental», я точно не знаю).

Если разница ясна... Надо, чтобы она была очевидна.

Хорошо, милая Мать.

Не полагаться на интуицию людей: объяснить.

(Мать медленно поднимает руки

в жесте, обозначающем тяжесть,

затем погружается)

17 марта 1971

Есть, что сказать? Какие новости?

Нет, милая Мать. Как идут дела?

(после молчания)

Ты знаешь, у меня впечатление, что тело... как только оно намеревается быстро продвигаться, оно тут же будто подгоняется ударами хлыста. Но это совсем личное... я не жалуюсь.

Другим это не интересно.

Словно постоянный колокольный звон (Мать делает жест удара молотом): «Ты говоришь, что хочешь жить только для Божественного — живи только для Божественного (в теле, вот так), живи только...» (тот же жест удара молотом).

И тогда видно, до какой степени тело ещё принадлежит старому миру.

Но, в целом, всё в порядке.

(долгое молчание)

Мы находимся как раз на стадии перехода — во всём. И сколько времени будет длиться этот переход? Я не знаю... Мне кажется, что дела и так идут настолько быстро, насколько это возможно, и что если они пойдут быстрее, то всё сломается.

(долгое молчание)

А ты?

Моё впечатление, что я присутствую на выставке подсознательного и низшей природы...

(Мать кивает головой)

Ужасно.

Да, это сопротивляется, как может.

О! но это ужасно, милая Мать! впечатление самовольного могущества, которое не слушает ничего, на которое нет управы, которое насмехается надо всем, которое просто ориентировано на разрушение — потому что это действительно сила разрушения — и которое смеётся над всем: ничто не в счёт. Это нечто в глубине существа, готовое ко всему — убивать... ко всему.

(Мать кивает головой)

И это самовольная сила: с ней можно говорить, ей можно угрожать, её можно предупреждать: «Если сделаешь это, произойдёт то» — ей на это наплевать.

(Мать кивает головой)

Такое впечатление, что находишься перед чем-то... Не знаешь, что делать, не знаешь, что может исправить или вырвать это.

О! Это не может выйти из мира. Ведь это так: это должно быть в месте, где это будет НЕИЗБЕЖНО трансформировано, обязательно трансформировано.

Да, но где... где это место?

А! вот именно... Мы и не знаем. Если бы мы могли стать прозрачными инструментами — в нас так много затемнений! вот что ужасно, эти затемнения. Если бы мы могли быть как... как прожектор Божественного, который сиял бы постоянно и который ничто не могло бы затмить — это единственное средство. Быть как бы прожектором, проецирующим Божественное на мир. Оно здесь, но люди не... как ты говоришь, не видят этого, не беспокоятся об этом. Нужен ослепительный прожектор, воздействию которого люди должны, вынуждены подвергнуться.

Но есть ли ЗДЕСЬ некая точка, которой может внять разум?

А! да — всё есть божественное. Есть ТОЛЬКО Божественное. Но оно разделено на противоположности, и крайняя противоположность может быть затронута, побеждена только путем трансформации божественной крайностью — обычные средства не помогут. Только божественная крайность может трансформировать тёмную крайность: абсорбировать (жест принятия в себя), втянуть в себя и уничтожить темноту. Только поглотив её, можно остановить её действие.

Но требуется грандиозная сила.

Да.

Особенно сила терпения. Что важнее всего, это сила терпения, которую ничто-ничто не может сломить.

(долгое молчание)

Когда присмотришься, это действительно сила разрушения, потому что даже если сказать ей: «Но, ты умрёшь, если пойдёшь в этом направлении, это твоя гибель» — ей всё равно.

(Мать кивает головой)

Совершенно всё равно.

Да.

Ей говоришь: «Ты будешь в смертельной опасности, ты будешь...» Ей наплевать, ничто для неё не важно — ничто.

(Мать кивает головой)

Это действительно нечто, что хочет вашей гибели — что хочет ЭТОЙ гибели.

(после молчания)

Да, но это по самой своей природе худшая ложь, поскольку это невозможно: мир не может исчезнуть, не так ли. Следовательно, само по себе, это воплощение Лжи.

(очень долгое молчание,

Мать смотрит)

Это приходит вот так (жест удара молотком): единственное решение, это Единый — есть только Единство. Всегда единственное решение кроется в Единстве. И это из-за некой неспособности видеть мы называем «ложью» то, что всегда является ОДНОЙ И ТОЙ ЖЕ Вещью, только мы видим её неправильно. И, естественно, это кажется совершенно глупым, и, однако, это так: ОДНО-ОДНО-ОДНО-ОДНО... (тот же жест удара молотком).

(молчание)

Выход — в способности объединения. Но как?... (Мать качает головой)

(долгое молчание)

Ты знаешь, творение явилось результатом деления; и надо, чтобы это творение стало Единым, чтобы вновь обрести божественность. Сейчас это выглядит совершенной бессмыслицей, и всё же это так… Творение есть результат деления (или, по меньшей мере, если выражаться точнее, деление возникло в результате творения), и тогда нужно, чтобы... Только Единство может исправить это — но как? Я не знаю.

Но иногда, вспышками, отлично понимаешь, что когда находишься в этой... Тьме, этой темноте и этой лжи, это определенно не для того, чтобы погубить нас, а чтобы направить к чему-то иному.

Да-да. Да.

Это понимаешь вспышками; это словно чтобы подвести нас к более сильному свету.

Да.

Но этот переход, это не шутка[16].

(Мать трясёт головой)

(долгая концентрация,

Мать берёт руки ученика)

24 марта 1971

(Другой знак времени: ученик, служащий на почте Ашрама, отказался ставить штемпели на наши письма — почему? мы не знаем. В то время мы отдавали все свои деньги Матери и ничем лично не располагали. Поэтому Мать была вынуждена написать своей рукой записку, чтобы штамповали наши письма. Затем в течение всей беседы Мать находилась очень глубоко внутри. То же самое было 20 марта, в ходе последней беседы: в тот день Мать дала ученику первые экземпляры книги «На Пути к Сверхчеловечеству», а затем всё остальное время оставалась погружённой.)

Что-нибудь скажешь?

(Мать отрицательно качает

головой и погружается)

Нечего сказать. А у тебя есть вопросы?

У меня нет вопросов. Скорее пожелания...

Ситуация очень трудная. Я предпочитаю не говорить.

(Мать снова погружается)

27 марта 1971

(Мать остаётся глубоко внутри. Впечатление полной пассивности в грандиозном действии. Находишься будто под душем почти сокрушающего могущества.)

Смотри!

(Мать держит на коленях

разворот

газетной страницы)

Это введение из твоей книги... в Америке.

Это в «Ulster Country»[17].

(Мать улыбается

и погружается)

У тебя ничего?

Когда смотришь на мировые события[18], и даже на события в индивидуальных сознаниях, то всё больше кажется, что происходит радикальное изменение...

(Мать живо

кивает головой)

Уже не Ложь атакует Истину, а Истина атакует Ложь.

(Мать кивает головой и

погружается на долгое время)

Это не прелюдия к объединению Индии?

Да.

(Мать снова

погружается)

В прошлый даршан [февральский] у кого-то было видение — да, у G.

А!

Когда ты была там, он сначала видел твоё тело как обычно, но, затем, вдруг, твои руки стали... огромными, безграничными, распростёртыми вот так, фантастические руки, и здесь, внизу, совсем рядом, были люди из Ашрама, а за ними - толпы, толпы и толпы людей... которые шли в эти объятия. Словно это было всё человечество, которое подходило, приближалось издалека.

(Мать кивает головой

и погружается)

31 марта 1971

Давно ты не говорила о Шри Ауробиндо.

Мне нечего сказать.

А Шри Ауробиндо говорит что-нибудь?

(после молчания)

Он очень занят... (жест к северу) всем тем, что происходит в стране.

Это ведь серьёзно.

Но чего же ждёт Индия?

Ждёт чего?

Признания той страны[19].

А! они её признали.

Нет, милая Мать, не признали.

Мне говорили...

Индия выразила свои «симпатии», вот и всё. Но они ещё не признали.

Сегодня я получила новости из правительства. Мне сказали, что согласуют это с Америкой, прежде чем сделать официальное признание[20].

Хорошо... пора бы.

(молчание)

Но ей не нужна Америка, чтобы сделать это!

Это против Китая, не так ли. Китай — единственная страна, которая поддерживает Пакистан[21].

Я думаю, что весь мир ждёт, когда Индия признает Бангладеш, чтобы последовать за ней — они ждут этого.

Не совсем — у них своё мнение[22],

(молчание)

Потому что там много убитых.

О! (Мать взмахивает рукой в ужасе) ужасно.

Да.

Это бойня.

Да. И каждый день они [Западный Пакистан] высылают войска, танки и авиацию... Мне кажется, что... Я не знаю... не упустить бы время.

(молчание)

Это Индия должна найти смелость вмешаться, милая Мать.

(Мать уходит глубоко внутрь,

затем, спустя долгое время,

делает жест, как бы говоря

«что делать?» и снова

погружается)

Как раз этим утром они меня спрашивали, что делать, но они не делают... Они спрашивают, но поступают по своему разумению.

Посмотрим... У меня только одно средство, ты знаешь, это... (жест давления Силой на мир). Всё, что я могу сделать (тот же жест), оказывать давление с Силой.

1 апреля 1971

(В этот день Мать дала следующее послание по случаю

открытия спортивного сезона.)

«Мы находимся в один из этих “Часов Бога”, когда потрясаются все устои и наступает большая путаница. Но это чудесная возможность для тех, кто хочет сделать скачок вперёд, возможности прогресса исключительны.

Не будете ли вы теми, кто воспользуется этим удобным случаем?

С помощью физкультуры подготовьте свои тела к этому чудесному изменению.»

3 апреля 1971

(Другой знак времени. Речь идёт об одной из типографий Ашрама, которая, несмотря на указания Матери, готовится обманным путем продавать в Европе и Канаде более дешёвое издание «На Пути к Сверхчеловечеству», тогда как все права на издание этой книги уже защищены. Это более дешёвое издание было предназначено исключительно для Индии. Ученик особенно протестует против обложки и оформления книги, которые, очевидно, нацелены на то, чтобы заработать как можно больше денег с наименьшими затратами. Лицо Матери распухло, глаза тоже.)

Отвратительно, я не могу никому верить!

Они продают книгу, как торгуют маргарином или арахисом.

Когда кто-то лжёт так, это конец. Я не могу больше ему верить. Надо быть очень толстокожим, чтобы лгать мне в лицо.

Я могу попросить остановить всё.

Нет, милая Мать, если сказать, что это из-за оформления, люди будут в недоумении.

Да, это точно!

Так что я поговорю об этом с М (заведующим типографии), или поговоришь с ним ты?

Я могу поговорить с ним об этом, но было бы хорошо, если бы и ты ему сказала.

Я поговорю с ним в любом случае.

В конце концов…

(Мать вздыхает и погружается внутрь)

7 апреля 1971

Нужно послание к Даршану 24-го…

(после молчания)

Я не знаю, подойдёт ли это… Это моё переживание в эти дни:

(Мать пишет с закрытыми глазами)

Человеческая слепота такова,

что многие

надеются достичь Истины,

не расставаясь с привычкой лгать.

По крайней мере, вокруг меня есть четыре-пять человек, которые лгут – лгут мне! В эти дни.

Поместить мне это?... Ты не доволен!

Нет-нет! я полностью одобряю… Потому что у Лжи множество уровней[23].

Во всяком случае, я говорю «с привычкой лгать», а не «с Ложью».

Да, милая Мать, я понимаю, я сказал это для себя!

(Мать смеётся) То, о чём я там говорю, касается самого-самого низкого уровня: они мне лгут, чтобы заставить меня делать определённые вещи. Такое было в эти последние дни. И это происходит у них настолько спонтанно, что они не отдают себе отчета в том, что я об этом узнаю.

Первый случай был с М[24].

Если я дам такое послание, они подумают: «О! здесь говорится о “многих”, так что это не имеет значения!...» (смех) Они всегда так выворачиваются!

Я могла бы сказать другим образом:

Совершенно необходимо

не лгать, если стремишься

к Истине.

Люди скажут: «О! Это само собой разумеется».

Это не так уж и очевидно!

Но они всё равно скажут это.

Можно сказать так:

Стоит ли говорить,

что если стремишься

к Истине, совершенно необходимо

не лгать[25].

Именно ложь низшей природы трудно… разрушить.

(Мать кивает головой) Да, но это не всё равно, что «лгать».

Ложь всегда является признаком недостатка смелости. Это значит не смотреть в лицо ситуации, как она есть.

(Мать погружается,

долгое созерцание)

Спросишь что-нибудь?

(Суджата протягивает Сатпрему записку:

«Всё ли в порядке с Индией?»)

Что делает Индия, милая Мать?

Я получила весточку от Индиры: она сообщила мне, что они посылают всю помощь, какую только могут, туда [в Бангладеш]. Они занимают очень позитивную позицию. Но она говорит, что в результате этого, вероятно, может начаться война с Пакистаном и, возможно даже с Китаем – они ожидают этого.

Это хорошо! – Чтобы Ложь раскололась!

Ты знаешь, что они просили моего совета? И я им ответила, что нужно оказать срочную помощь[26] (это письмо было передано ей из рук в руки). И мне передали её реакцию. Она сказала, что так и было решено, и что они уже сделали это: даже медицинскую помощь, всё. Отправили всё. Но Западный Пакистан обратился к России… (Мать пытается припомнить). Они рассердились (русские?), потому что советовали не начинать войны, а этого совета не послушались. Так что теперь они (пакистанцы?) говорят: мы советуем Индии не помогать, потому что… это будет означать войну. И русские проинформировали Индию. И Китай занял позицию явно в пользу Пакистана.

Так что, это может стать очень скверным.

Нужно, чтобы это уладилось само, милая Мать.

А Англия и Америка ещё такие (жест колебания).

Для них это «внутренне дело» Пакистана!

Да.

Но мне кажется, что Индия слишком медлит с тем, чтобы занять эффективную позицию для признания этой страны.

О! Это сделано в эти последние дни. Уже два или три дня тому назад…

???... Я говорю об официальном признании правительства Бангладеш.

Там нет правительства.

Но они заявили, что есть правительство – временное правительство.

Когда они это заявили?

По меньшей мере, уже пять или шесть дней тому назад.

Но этого человека (Шейкха Муджибура) бросили за решётку – и в придачу пытают его, чтобы заставить сказать то, чего он говорить не хочет[27].

Это ужасно, мой мальчик!

Да, да.

(молчание)

Но по моему впечатлению, чем дальше Индия откладывает или медлит, тем труднее для неё становится ситуация.

А! Но с этим покончено, они больше не тянут.

Да, за исключением того, что не хотят официально признавать правительство Бенгалии.

Нет.

!??

Они даже помогали сформировать его.

!??

Это происходило в эти последние дни – новости ещё не дошли. У меня ещё не вышедшие в свет новости.

(молчание)

Это гораздо серьёзнее, чем кажется.

Да, милая Мать.

(молчание)

Но, милая Мать, моё впечатление, что Индия является символом мирового сражения и что новое Сознание не может установиться в мире, пока Индия вновь не обретёт своё единство.

Да.

(молчание)

Очевидно, что Индия является символом зарождающегося Нового Мира, и Индия должна быть «единой», символически, чтобы этот Новый Мир смог образоваться…

Да.

Следовательно, Пакистан должен исчезнуть[28].

Конечно!

В этом нет никакого сомнения. Так что время пришло.

Но они уже упустили одну возможность[29].

Да, они уже упустили эту возможность. Но сейчас… они не должны упустить.

(молчание)

Но сама Индия разделена.

Разделена?

Да, например, в Ориссе. Значительная часть Ориссы находится полностью под влиянием Шри Ауробиндо, тогда как другая часть протестует… У N.S. там ярые враги. Она была назначена там (по результатам выборов), и там же у неё ярые враги – сама Индия разделена.

(молчание)

Это серьёзно[30].

Нужна такая сильная вера… но… (жест: протекание между пальцами).

Ты понимаешь, Сила действует настолько… Ложь, устанавливавшаяся в течение многих лет, стала видима и здесь – смесь повсюду.

Нужна… не так ли, нужна такая мощная сила истины, чтобы она смогла преодолеть всё это.

(молчание)

По-моему, Победа несомненна, но я не знаю, придёт ли она завтра или… (жест: вдаль).

Я не знаю, какой дорогой мы пойдём, чтобы достичь её.

Победа несомненна, это очевидно, но каким путём мы к ней придём?

И это во многом зависит от нашей индивидуальной позиции, и именно этого они не понимают. Нужно прицепиться, так прицепиться к Истине, чтобы ничто не смогло вас затронуть.

(молчание)

Всё всегда сводится к одному и тому же: «Что Ты пожелаешь, Господь, что Ты пожелаешь».

Но это стало грандиозным.

Без даты

(Запись рукой Матери[31])

Они не хотят бога,

которого не могут обманывать.

They don’t want a Divine

whom they cannot deceive.

10 апреля 1971

Я нашёл две цитаты для апрельского выпуска «Бюллетеня»…

«Свободная, единая и неделимая Индия -

такова божественная реализация,

к которой мы движемся[32].»

апрель 1907

Шри Ауробиндо

О! это очень хорошо. Это актуально.

«Завершение этапов эволюции

обычно отмечается мощным

обострением всего того, что

должно выпасть из эволюции[33].»

1909-1910

Шри Ауробиндо

Это как раз то, что нужно!... Надо собрать это вместе.

(Мать погружается)

Нет ничего?

Как ты смотришь на ситуацию?

Опасно.

(Мать снова погружается)

Лучше ничего не говорить. Сейчас мне не хотелось бы говорить.

11 апреля 1971

(Ученик протестовал против «ницшеанской» обложки «На Пути к Сверхчеловечеству», на которой слово «Сверхчеловек» было напечатано огромными буквами, и особенно против методов продажи книги этим издательством. Это вызвало бурю. Мы не знаем, что точно было доложено Матери, но она послала нам записку со строгими словами. Мы даже не замечали враждебность, направленную на нас, несомненно, потому, что были доверенным Матери. Мы жили полностью в стороне от интриг ашрамитов, а как только выходили из дома, нас осаждали визитеры, представлявшие другой вид враждебности. Ради точности и полноты картины мы приводим эти факты, ибо они симптоматичны для целого.)

От Матери Сатпрему

Сатпрем,

Этим утром я виделась с В[34]… который принёс мне твоё письмо, адресованное М… [заведующему издательством]. Это письмо огорчило меня, поскольку это «outburst» [вспышка] возбужденного ума, а, определенно, не светлый интеллект, написавший книгу. Я условилась с В… попросить у тебя один или два эскиза обложки, которые ты найдешь приемлемыми, чтобы я затем окончательно решила[35].

Но урок, который следует извлечь из всего этого, состоит в том, чтобы, всегда оставаясь более спокойным, не терять контакта с Всевышним Господом.

К сожалению, мои плохие глаза вынуждают меня всегда полагаться на посредников, что мешает рабочей гармонии.

Со всей моей нежностью и благословениями

Подпись: Мать.

14 апреля 1971

(По поводу последнего письма Матери ученику.)

Мой мальчик! Если я тебя огорчила, то очень сожалею (Мать берёт руки ученика).

О! послушай, милая Мать!

Ты видишь, я говорила с тобой так, как говорю с собой [в письме Матери ученику], насколько можно откровенно. Но, действительно, я не думала, что это огорчит тебя. По тебе я сказала бы, что ты знал… Скажи мне, что у тебя на сердце.

Нет, милая Мать, сейчас это полностью ушло. Это ушло. Было два или три дня немного… трудных, а затем это ушло.

(Мать крепко держит ученика за руки)

В конце концов, я сожалею лишь о том, что это отняло у тебя столько времени и что вокруг этого поднялся такой шум, это всё…

О! это, это пустяки.

…Тогда как есть гораздо более важные вещи[36].

О! мой мальчик, ситуация… очень опасная.

Да.

Есть только… Только отчаянно цепляясь за Божественное – но самое чистое и самое могущественное Божественное – можно избежать… общей катастрофы. Это ужасно.

Такое впечатление, что нельзя терять ни минуты, что нужно всё время, всё время, всё время цепляться за Божественное, чтобы заставить его спуститься сюда. Иначе… иначе ужасно.

Так что мне нужно… мне нужно, чтобы все, кто любят меня, понимали меня.

Да, милая Мать, да.

(молчание)

Да, я тоже проходил (не осмелюсь сказать «прошёл») период, когда казалось, что происходит полная дезинтеграция.

Да. Я тоже.

Нападение.

Я знаю, знаю.

Нечто, что очень хотело задеть меня…

Я знаю, я была с тобой день и ночь, ты даже не можешь представить, насколько конкретным образом.

Ты знаешь всё, через что я прошёл?

Да, я знаю… Я знаю… Не лучше ли забыть об этом? Это лучшее, что можно сделать. Это та часть существа, которая должна исчезнуть – это не ты.

Я знаю, милая Мать, что это не я. Но это очень старалось поразить меня.

Да, да, это… Я тебе говорю, ночью, днем, всё время, всё время это приходило вот так… Но если можно – нет… не «если»: НУЖНО, нужно обратить это в великую победу, мой мальчик. Чтобы ушло всё, что ещё цепляется к самому низу – кончилось, чтобы об этом больше не говорить.

Да, милая Мать, я хотел бы, чтобы было так. С твоей помощью, да.

Это словно… словно ты поднимаешься, сбрасываешь старую одежду и поднимаешься прямо к Свету – я видела это… Я видела это.

(молчание,

Мать всё ещё крепко держит

руки ученика)

Действительно, та цитата, которую мы поместили в «Бюллетень», настолько правдива[37]!

Да. Да, это борется. Отбивается всё, что должно уйти.

Да, отбивается с яростью.

(молчание)

Но страна находится в опасной ситуации, очень опасной.

Да.

Китай… Давно (давно, больше года) я видела это намерение Китая. Сейчас Китаю подвернулся удобный случай.[38] И Китай... это будет означать, что вся Индия, уф! (жест: наводнение). Да, повторяю тебе, спасти может только Божественное. Требуется божественное вмешательство, только оно может спасти – нечто необычайное, аномальное, неожиданное. Иначе… иначе…

(долгое молчание)

Действительно… действительно это можно выразить вот так: только Божественная Воля может нас спасти – все обстоятельства… (жест: пальцы переплетены). Так что, нужно… нужно, не так ли, чтобы мы избавились от всего, что ещё тянет нас вниз, чтобы мы действительно были готовы воспринять эту Божественную Волю.

Я прекрасно понимаю, милая Мать, глубоко. Но я верю только в Милость, ты понимаешь – потому что наши собственные силы, это…

Да, я знаю, мой мальчик.

(очень долгое молчание)

О! ты знаешь, тело, действительно всё тело, оно хочет, хочет трансформации, и оно… Этот мир неискренности, который находится в нём, это нечто ужасное – в клетках, в этих… о!... И тогда срочность, неотложность – неотложность, ЧТОБЫ это… ужасно… День и ночь должна присутствовать воля, воля стать… стать божественным.

(молчание)

В эти последние дни ВСЕ старые представления рухнули, все старые реакции рухнули, это было… И тогда, и тогда что? Что?... Это так, не осталось больше ничего, больше ничего, больше ничего… (Мать сжимает кулаки) только, только воля – воля, стремление, настоятельная потребность: о! нужно, нужно, чтобы пришло правление Божественного.

(молчание)

Иметь ощущение своей недостаточности и неспособности, и чтобы в этом стремлении существовало бы только Божественное.

(молчание)

И ты, мой мальчик, это твоя судьба. Это твоя судьба: чтобы ты стал сознательным и проявил Божественное – это твоя судьба. Нужно… Лично я, я спешу потому, что вижу, обстоятельства становятся всё более и более… обострёнными – опасными. Только чудо может нас спасти – то есть то, что является для нас чудом: вмешательство… вмешательство Божественной Воли в своей чистоте, без искажения, без противоречий, без препятствий – только Это.

(молчание)

Мы должны быть на максимально возможной высоте – ещё далеко от того, как должно быть.

(Мать погружается.

Долгое созерцание, словно

общая молитва за боль земли)

О! мой мальчик[39]…

(Мать снова погружается)

17 апреля 1971

А. сказал мне, что ему очень понравилась твоя книга[40].

О! да, хорошо!

Хорошо… Я рада за него! (смех)

Но, ты знаешь, судя по первым отзывам, начинающим поступать, книга вызывает некий раскол!

Что?

Будто какой-то раскол, да.

Как это?

Знаешь, похоже, есть немало молодых людей, открытых и воодушевлённых, которые видят новую Возможность, тогда как есть и другая «школа», много практиковавшая тапасью [строгие дисциплины] и, верящая в достоинства всевозможных дисциплин; эти люди говорят: «Нет! Не может быть, чтобы это было так!»

А!

Это люди, верящие в силу медитации, тапасьи, дисциплин и т.п., в то, что «нужно прикладывать большие усилия» - так что, чем больше усилий они уже приложили, тем больше шокированы непосредственностью Вещи!

(Мать смеётся) Но гораздо труднее реализовать то, о чём ты говоришь[41]!

Да, на самом деле.

(Мать смеётся) Гораздо труднее… Это значит, что они не понимают.

Это так, в точности.

Они видят только слова.

Но, к сожалению, я видел такую реакцию у Т, например [переводчицы на английский].

Да, да.

И это меня беспокоит, ведь я спрашиваю себя, какой же перевод она сделает.

Не говорила ли она тебе, что я ей писала?

Нет, милая Мать.

Ах!... она написала мне, что в твоей книге есть отрывки, которые ей не нравятся…

Да, она мне говорила, что они «отталкивают».

Так что я ей сказала: «Напиши, что за отрывки». И среди этих отрывков оказался как раз тот, который нравится мне больше всего! (смех) Поэтому я ей ответила: «Сожалею, но я вынуждена сказать, что ты не поняла эту книгу…» Она мне ничего не ответила на это.

Да, она и мне писала.

Сказала ли она тебе, что я ей ответила?

Нет-нет, милая Мать! Но она сказала мне, что в книге нет «Присутствия».

Нет чего?

Присутствия.

Но это не так[42]!

Но, в конце концов, это беспокоит меня с точки зрения перевода.

Да, но её перевод не может быть хорошим… Нужен другой перевод.

Они прислала мне отрывок из твоей книги, опустив часть предложения, из-за чего смысл сказанного поменялся на противоположный… Так что я понимаю, что происходит… (жест искажения)

Да, они всегда что-то вырезают.

И как она сможет перевести в таком случае?

Да, это меня и беспокоит. Она показывала мне свой перевод; так что я могу сказать ей: «Такое-то слово не подходит, там-то искажение смысла», но это всё, что я могу сделать – просто слов недостаточно, требуется нечто иное.

А! да.

И я не знаю, есть ли там «нечто иное».

А. очень хорошо знает английский, он мог бы прочесть и сказать тебе.

(молчание)

Но мне она ничего не ответила (на письмо Матери). Должно быть, она думает, что у меня старческий маразм!

О! нет! Я не думаю, милая Мать.

Они… три четверти думают так, мой мальчик.

Нет, милая Мать, нет.

Поскольку я не могу делать, как они, поскольку я не очень хорошо вижу и плохо слышу, то, значит, я совсем бестолковая.

Нет-нет, милая Мать! Я не думаю, что таких много.

Это ничего не значит! (Мать насмешливо смеётся)

(молчание)

Но если нужен другой переводчик на английский, он должен быть не отсюда.

Не отсюда?

Да, потому что это огорчит её.

(долгое молчание,

Мать погружается)

Есть ещё что нибудь?

Да, совсем по другому поводу… По поводу событий.

Ох!...

В «Агенде», в которой мы сохраняем записи всего проделанного, думаю, если ты не возражаешь, было бы хорошо в точности сохранить то, что ты писала Индире. Кажется, ты рекомендовала ей вмешаться [в происходящее в Бангладеш], но… Что в точности ты написала?

Я не помню… Я написала ей две записки, одну – 3 апреля, и вторую – 4 апреля; уверена, что это было 4 апреля, поскольку это был как раз тот день, когда Шри Ауробиндо прибыл сюда. Но что было в этих записках… Может быть, сохранились копии?...

(помощница Матери ищет)

Выглядит так, что своим бездействием они позволяют раздавить страну.

Нет. Уже три или четыре страны (не помню точно) признали Бангладеш.

Нет, милая Мать, никто не признал!

Мне сказали об этом сегодня утром.

Никто, милая Мать! Ни одна страна.

Да нет же, мне сообщили сегодня утром.

Люди из Бенгалии послали своих уполномоченных представителей, чтобы попытаться добиться признания, но до сих пор…

Да. Они работали. Уже три страны признали Бангладеш.

Нет, милая Мать, уверяю тебя!... Разве что, это секретные новости, а так ещё никто не признал Бенгалию.

Но новости, которые мы получаем, далеко не полные… Но, в конце концов, я ничего не знаю.

Согласно новостям, пакистанские войска вновь захватывают поселения, и не только это, но они ещё блокируют границу с Индией, так что теперь невозможна даже тайная помощь.

Откуда эти новости?

Ну, это официальные новости.

(долгое молчание,

помощница приносит записку Матери)

Ты написала: «The urgent recognition of Bangla-Desh is imperative.»[Совершенно необходимо срочно признать Бангладеш].

Да, «the urgent recognition…» [срочно признать]. Это из второй записки, написанной 4 апреля. «Совершенно необходимо срочно признать Бангладеш[43]».

Что же, они тебя не слушают! Не слушают тебя.

Мне сказали, что это сделано.

Нет, милая Мать, вовсе нет!

И что даже сформировано правительство и всё такое.

А! это да. В Бангладеш сформировано временное правительство, но оно не признано.

(молчание)

И чем дальше они тянут, тем невозможнее становится вмешательство.

(после молчания)

Но оттуда приходят самые противоречивые новости. У меня новости от Сарендра Мохана [советника Индиры], который активно работает…

Значит, они признали тайно, поскольку официального признания нет[44].

(молчание)

Во всяком случае, факт состоит в том, что пакистанские войска вновь занимают территории и пытаются установить подконтрольное себе временное псевдо-правительство. Вот что они делают. Правительство предателей, ты понимаешь, как правительство маршала Петена [возглавлявшего коллаборационистское правительство во Франции в годы второй мировой войны ].

(Мать погружается на долгое время,

затем поднимает руки)

Я не знаю (печальным тоном).

(Мать снова погружается)

Истина должна быть совершенно в другом, я в этом уверена – ни то, что говорят одни, ни то, что говорят другие. Но в чём она[45]?...

(молчание)

Во всяком случае, есть ещё большая опасность: может наступить голод.

Да, милая Мать.

И Сарендра Мохан попытается наладить все необходимые поставки из Америки.

Да, но пакистанские корабли перехватывают и конфискуют всё.

Надо, чтобы помощь шла от Индии.

Но сейчас они блокируют границы!... Милая Мать, дело в том, что они тебя не послушали и упустили возможность – почти упустили!

(Мать погружается,

затем берёт руки ученика

с уставшим видом)

* *

ПРИЛОЖЕНИЕ

«Раскол»

Ученик получил письмо от одного восторженного читателя «На Пути к Сверхчеловечеству», в котором вот что было написано:

«До 1969 года, года милости [нисхождения Нового Сознания] все философии, все религии, все ”измы”, все духовные учения были лишь изысканными плодами ”ментального круга” [согласно ”На Пути к Сверхчеловечеству”]. Все переживания были лишь на ”высших планах ума”. Эти «пики Сознания» являются лишь ”пароксизмами я”, стр. 61; ”мы должны очиститься от мудростей прошлого, восхождений прошлого, озарений прошлого и всей возни старых святостей Духа”, стр. 29. Одним словом, всё, что было до 1969 года, является лишь облагораживанием ”старой плоти”, стр. 28. С этим всё понятно. Некоторые прикоснулись к этой Тайне: риши, египтяне – читатель понимает, что у них была лишь интуиция, касавшаяся этого, а не сам опыт. То же самое относится и к Шри Ауробиндо, который «объявил» об этом, но всё же его йога продолжала делать более изысканным ”ментальный пузырь”; читатель понимает, что он не знал ключа йоги сверхчеловека и пока что учил интегральной йоге…»

Заблуждение этого восторженного читателя является «демонстрацией навыворот» подхода «ортодоксов» к «На Пути к Сверхчеловечеству», обвинивших в предательстве Шри Ауробиндо. За этим, так называем, «расколом» скрываются, с одной стороны, те, кто хотел бы отделить Мать от Шри Ауробиндо и находящих для себя более удобным философствовать, чем конкретно делать йогу, и, с другой стороны, на другом полюсе, те, кто находят более удобным отбросить все духовные дисциплины, чтобы жить, следуя своим фантазиям. Это два полюса одного и того же заблуждения. Вот каким письмом мы ответили этому восторженному читателю:

Пондичери, 6 апреля 1971

Вы обладаете удивительной дерзостью заявлять, что у Шри Ауробиндо не было ключа йоги сверхчеловека и что его интегральная йога вела лишь к улучшению ментального пузыря. И где же я тогда научился тому, что написал, если не у Матери и Шри Ауробиндо? Вы забываете, что именно благодаря ему стала возможной йога сверхчеловека, что именно он её подготовил, что именно он заставил низойти огромный поток Нового Сознания, так что вместо того, чтобы искать божественную Истину высоко вверху, люди могут жить ею здесь и быть в ней на каждом шагу. Это равносильно тому, что сказать, будто у Шри Ауробиндо не было ключа к двери, которую он сам же и открыл!

Его йога интегральная, так как, вместо того, чтобы ограничиваться поисками на духовных высотах, он говорит нам и повторяет, что наше тело тоже должно участвовать и что мы должны заставить спуститься духовную Истину в наше тело и нашу жизнь. Путь восхождения и все другие пути, другие планы сознания составляют часть интегрального развития – для тех, у кого есть время и особые способности, требующиеся для этого. Но уже не время для таких прогулок, потому что всё можно найти здесь – поскольку как раз Шри Ауробиндо и Мать открыли путь ЗДЕСЬ. Вспомните слова Матери: «Шри Ауробиндо пришёл, чтобы сказать нам: не требуется покидать землю, чтобы найти Истину, не требуется уходить из жизни, чтобы найти свою душу, не требуется оставлять мир или иметь ограниченную веру, чтобы войти в связь с Божественным. Божественное везде, во всём, и если оно сокрыто, это значит, что мы не заботимся о том, чтобы раскрыть его». (Беседы, 13.8.1958). И ещё: «Духовная жизнь для многих означает медитацию. Пока эта нелепость не будет искоренена из человеческого сознания, супраментальная сила всегда будет испытывать значительные трудности не быть поглощенной в темноте человеческого мышления, которое не понимает ничего». (Беседы, 17.4.1957). И если вы умеете читать тексты Шри Ауробиндо и Матери, вы увидите, что они прекрасно описали дорогу, находящуюся здесь, этот солнечный путь – «На Пути к Сверхчеловечеству» лишь умышленно ставит исключительный акцент на слове «здесь», потому что не следует терять времени, потому что не у всех людей есть особые способности для широкомасштабных исследований и потому что, наконец, мы живём в Час Бога – мы в нём! Час настал. Потому что, действительно, кое-что изменилось в мире после 1969 года.

Йога Шри Ауробиндо не изменилась, а расцвела, если можно осмелиться так сказать. Я не думаю, что цветок огненного дерева как-то противоречит самому огненному дереву.

Далее, вы полностью перепутали психическое и духовное. Психическое, душа, Огонь внутри, Агни, не принадлежит «ментальному пузырю» или какому-либо пузырю: это Божественное в материи. Именно этот маленький Огонь открывает дверь великому солнечному Огню Нового Сознания. Именно он является инструментом йоги сверхчеловека (когда я говорю о людях, поворачивающих свой «психический переключатель», я употребляю это слово в вульгарном и нелепом смысле, который люди обычно придают, когда ищут зрительных и оккультных переживаний – не в истинном смысле). Во все века и другие люди имели переживание психического, этого внутреннего Огня, но никто, кроме Риш, не использовал его для трансформации материи; религии сделали из него чисто «мистическую» вещь для поклонения. Что касается духовного, оно включает все планы сознания выше обычного ментального сознания. Это путь восхождения. И вот где я говорю и настойчиво повторяю, исходя из опыта, что эти великие Переживания, на которых строятся духовные высоты, располагаются в ментальном пузыре (включая надразум): это разреженные высоты, на которых существо растворяется в чудесной белизне, необъятной, королевской, без малейших забот, в вечном мире – который может длиться тысячелетия без того, чтобы это хоть на йоту изменило мир, по определению. Но духовное – это не супраментальное, и когда касаешься супраментального, то кажется, что это совершенно другое Сознание – настолько это плотное, тёплое, могущественное, присутствующее, воплощённое и лучезарно прочное посреди белого дня. Шри Ауробиндо и Мать пришли, чтобы притянуть на землю именно эту Лучезарность – они не переставали говорить, что их йога новая, новая, новая – и именно посредством этого маленького огня внутри нас мы можем вступить в контакт с Этим, не садясь в позу лотоса и не оставляя жизнь. Когда мы прикасаемся к Этому, «духовные высоты» кажутся бледными. Вот и всё, что я хочу сказать. Так что нет никакой необходимости быть супер-йогом, чтобы войти с этим в контакт, и те, кто нашли Нирвану или что там ещё, не продвинулись ни на сантиметр к тому, чтобы прикоснуться к Этому, потому что путеводная нить к Этому находится вовсе не вверху или снаружи, а в нашей собственной маленькой способности нашего пламени.

Так что если вместо того, чтобы умничать, вы прочно встанете на путь, с огнём, то, возможно, вы откроете, что мы действительно живём в Час Бога , и что малейшая искра искреннего усилия, на своём уровне, открывает двери, которые были закрыты в течение тысячелетий.

Сатпрем

P.S. Чтобы вы научились читать Мать, посылаю вам два Её текста.

* *

«Можно сказать, что гораздо труднее перейти от ментальной жизни к супраментальной жизни, чем перейти от некоторой психической эмоции в жизни – того, что подобно отражению, светлой эманации божественного Присутствия в материи – к супраментальному сознанию; от этого гораздо легче перейти к супраментальному сознанию, чем от самого высокого ментального рассуждения к любой супраментальной вибрации. Возможно, нас обманывают слова! Возможно, из-за того, что мы называем это “супраментальным”, мы ожидаем достичь его через высшую интеллектуальную активность ума, но на самом деле всё по-другому. Посредством этой очень высокой, очень чистой, очень величественной интеллектуальной активности ума переходят скорее к некой холодной и немощной абстракции, ледяному свету, очень далекому от жизни и ещё более удалённому от переживания супраментальной реальности.

В этой новой субстанции, распространяющейся и действующей в мире, имеется теплота, могущество, радость столь интенсивная, что любая интеллектуальная активность кажется холодной и сухой рядом с ней. Вот почему чем меньше говорить об этих вещах, тем лучше. Одно-единственное мгновение, один порыв глубокой и истинной любви, одна минута глубокой связи с божественной Милостью подводит вас гораздо ближе к цели, чем любые объяснения.» (Беседы, 14.5.1958)

* *

«В другой полусфере сознания есть интенсивность и полнота, которые передаются через мощь, совершенно отличающуюся от мощи здесь. Как объяснить это? – невозможно. Такое впечатление, что меняется само качество сознания. Это не является чем-то более высоким по сравнению с вершиной, которую можем достичь здесь, это не ещё одна ступень: мы достигли конца здесь, вершины… Само качество другое, качество в том смысле, что есть полнота, богатство, могущество – это, конечно, перевод на наш язык – но есть «нечто», что ускользает от нас… это действительно новое обращение сознания.

Когда мы начинаем жить духовной жизнью, происходит обращение сознания, являющееся для нас знаком того, что мы вступили в духовную жизнь; что же, когда входишь в супраментальный мир, происходит ещё одно обращение сознания.

Впрочем, возможно, всякий раз, когда открывается новый мир, происходит новое обращение такого рода.

Словно бы вся наша духовная жизнь была сделана из серебра, а супраментальная – из золота, как если бы вся духовная жизнь здесь была бы серебряной вибрацией, не холодной, а просто светом, светом, который доходит до самой вершины, совершенно чистым светом – чистым и интенсивным – но в другом, в супраментальном мире, есть богатство и могущество, составляющие всю разницу. Вся эта духовная жизнь психического существа и всего нашего нынешнего сознания, которая обычному сознанию кажется столь тёплой, столь наполненной, столь чудесной, столь светлой, что же, всё это великолепие кажется бедным по сравнению с великолепием нового мира.

Это явление очень просто можно объяснить так: последовательные обращения сознания будут приносить всегда новое богатство творения от этапа к этапу, и всё предшествовавшее будет казаться бедным в сравнении с новым. То, что по сравнению с нашей обычной жизнью, кажется нам несравненно более богатым, покажется бедным по отношению к этому новому обращению сознания.»

(«Агенда», том. I, беседа 15 ноября 1958 г.)

21 апреля 1971

Я получил весточку от моего друга в Париже, который следит за изданием «Золотоискателя» и «Путешествия Сознания». Я рассказал ему о «Саньясине», скорое о трудностях с «Саньясином», и с «На Пути к Сверхчеловечеству»…

«На Пути к Сверхчеловечеству», вот что важно.

Мой друг считает, что обе эти книги следует представить вместе.

Но «На Пути к Сверхчеловечеству» вот такая (жест ввысь), по отношению к «Саньясину».

Это две совсем разные книги.

О! да… Для меня важнее «На Пути к Сверхчеловечеству».

Не следует обращать внимание на другую книгу, и затем…

Нет, вероятно, произойдет вот что, они либо примут обе книги, либо обе отклонят.

Ты так думаешь?... Не вышло бы так, что они возьмут «Саньясина» и отклонят «На Пути к Сверхчеловечеству».

Я могу проследить за этим. Но я так не думаю, потому что «На Пути», на самом деле, более доступна; так что не думаю, что они сделают противоположный выбор.

Нет предела человеческой глупости, ты знаешь.

Для начала нужно, чтобы они прочли и посмотрели.

Мне не совсем нравится, что судьбы этих книг переплетутся. Ты понимаешь, я сделала особую формацию (для «На Пути к Сверхчеловечеству»), я наложила особую силу, но только на эту книгу.

Я могу сказать ему об этом, это не затруднит.

Было бы лучше, если бы об этом сказала ему ты.

Я напишу ему. Но не думаю, что есть опасность подобного рода.

(Мать скептически) Посмотрим.

Но, ты знаешь (между прочим), «Саньясин» не так уж низок.

Но я не сказала, что он «низок». Эта книга совсем другого рода.

Но, по сути, в «На Пути к Сверхчеловечеству» содержится суть «Саньясина»; всё, что есть в «Саньясине», есть в «На Пути». Книга «На Пути» просто более концентрирована, и в ней говорится с силой, но всё это есть и в «Саньясине».

(Мать качает головой)

«Саньясин» - это «повесть» о «На Пути к Сверхчеловечеству».

Но в этом всё дело, мой мальчик! Как раз в этом всё дело! Я думаю, что людям нравятся более лёгкие книги.

Но опыт показал, что люди вообще не понимают мою повесть, тогда как они поймут «На Пути к Сверхчеловечеству».

Ты думаешь?

Мою повесть они не понимают. Четыре издателя прочли её и все четверо сказали, что повесть непонятна.

(Мать соглашается)

Так что я не думаю, что есть какая-либо опасность! [с некоторой горечью]

Тогда всё в порядке.

* *

(Чуть позже. По поводу одного молодого француза, только что приехавшего в Пондичери.)

Я видела этого мальчика, который дважды приходил, чтобы увидеться с тобой… (Мать обозначает пальцами узкую щель) Очень худой. Не думаю, что у него много сил, но… Я должна решить, возвратиться ли ему во Францию или поехать в Гималаи… Гималаи несколько выше его сил, но, вернувшись во Францию, он пойдёт ко дну.

Наверняка.

Так что, думаю, надо дать ему шанс, пусть попробует. Если он не выдержит, то будет раздавлен.

Лучше быть раздавленным, ища что-то, чем быть раздавленным, скатываясь вниз.

Это НАШЕ мнение. Но обычные существа… не найдётся и двух из сотни, кто сделает такой выбор. Ты себе не представляешь, ох!... В конце концов, он проявил добрую волю, так что дадим ему шанс.

Я хотела поговорить с тобой о нём, поэтому сказала ему, что отвечу сегодня вечером.

Выбирая между двумя возможностями, пусть он отправится в Гималаи.

Я скажу ему об этом.

Скажи ему, что ему дана самая высокая возможность… Он сделает максимум в своей жизни, если отправится туда.

(долгое молчание)

Я уже настолько другая личность, что не помню свою прошлую жизнь! Этим утром меня спросили, и передо мной оказалась пустота! Меня спросили, на чём я в первый раз приехала в Пондичери, на поезде или корабле[46] (в первый раз). Про второй раз я ещё помню (на корабле). Рассуждая логически, я приехала на поезде; но это будто ответ, касающийся кого-то другого.

Впечатление чего-то, принадлежащего кому-то другому – это совсем курьёзно. Обычно тело сохраняет непрерывность существа, но эта непрерывность лежит в такой материальной и такой поверхностной области, что… (Мать качает головой) невероятно. Всё это кажется мне… словно бы я говорила о ком-то другом. Это любопытно. Нет ощущения – вовсе нет ощущения этой личности. Как кто-то, чью историю жизни я хорошо знаю, и это всё. Очень странно. Я не знала, что это дошло до такой степени.

28 апреля 1971

(21 февраля, по случаю закладки первого камня Матримандира, ученик написал письмо архитектору Ауровиля.)

Я видела твоё письмо (я видела его на английском языке), письмо, которое ты написал R по поводу «Матримандира»… Оно занимательное, это хорошо… Они издают бюллетень, некую «Газету», оно будет опубликовано там[47].

Ко мне настойчиво обращаются со всех сторон: что-то сказать или сделать или прокомментировать или… Мне кажется, что это нехорошо.

О чём тебя просят?

То одно, то другое, то комментарий, то разъяснение, «что я думаю о…»

Но это исходит из Ауровиля?

Главным образом, да.

Послушай, в Ауровиле есть группа лентяев!

О! да, ох! Это…

Это люди, которые не хотят работать. Сейчас они говорят, что в твоей книге написано, будто, чтобы иметь истинное сознание, не нужно работать!

Да, так. Мне это говорили. Они мне сказали: «Работа составляет часть старого мира»…!

Да, вот как они понимают. Так что же делать?... Что ты им ответил?

Я говорил с R. Я сказал ему, что думал. Я сказал, что работа является основанием.

Да.

Что только работая в материи, можно впустить в себя немного сознания.

Да, это так.

И что без работы не будет трансформации.

Да, в точности это я им и написала[48]. Он мне сказал: «Им на это совершенно наплевать».

О! да уж.

Может быть, они послушают тебя, если ты скажешь им это?

Если ты хочешь, я могу написать.

Да, ты можешь написать. Возможно, они тебя послушают, поскольку они говорят это от имени твоей книги, ты понимаешь!

Ах! Ты знаешь, от имени моей книги они сейчас также говорят, что Шри Ауробиндо и Мать принадлежат прошлому и что моя книга неким образом вытесняет всё это!

А, ну да! (общий смех)

Я слышал много чего такого.

А! ну конечно… (смех)

Так что же мне ответить на всё это!?

(Мать смеётся)

Один даже написал мне: «Так что у Шри Ауробиндо не было ключа к йоге сверхчеловека».

А?

Да, это я его дал, ты понимаешь.

Вот как! Вот как!

Это поразительно.

(Мать смеётся) Думаю, нет пределов человеческой глупости.

Ох! Да уж.

(молчание)

Непонятно, что делать и говорить, потому что это…

Нет, им надо сказать: вы несёте вздор.

Да, конечно, я могу им это сказать, но, в конце концов… Я сказал им, что они обладают известной дерзостью. И я им ответил: «Как вы думаете, откуда я узнал то, что написал!?»

Да! (Мать смеётся)

Они ужасно обижены на меня, поскольку я сказала им: дисциплина совершенно необходима.

Ну конечно!

Это, это уже не воспринимается.

Но, милая Мать, я говорил R, что основная ошибка всего этого в том, что, прибывая сюда, эти люди сразу же получают всё: им даются готовые дома и всё необходимое для пропитания — у них есть всё, им всё даётся слишком легко. А нужно бы, чтобы эти люди должны были строить свои дома, и чтобы не остаться голодными, они должны были бы сами выращивать картофель и вообще делать всё сами.

Да, верно.

И я им сказал: «Как можно построить Новый Мир с кули? Новый мир не построить с наёмными рабочими!»

Думаю, целая группа должна будет уехать отсюда.

Да, такое впечатление.

(молчание)

Одному из них я сказал: «Если я пойду туда, то с хлыстом!»

(Мать смеётся) Действительно, там есть группа с образом жизни, недостойным человека.

Да, определённо… Но что делать, чтобы устранить это?

(молчание)

Пример: они даже наняли повара, чтобы он готовил им еду!

Ох!...

Ты понимаешь, здесь ошибка в самом основании.

Но как так получилось?

А! вот так и получилось. Они наняли повара.

Ба!...

(долгое молчание)

Так что же?

Ничего, я не знаю, милая Мать.

(молчание)

Я думаю, что R должен устроить всё так, чтобы эти люди были вынуждены работать.

Да… Да, надо что-то предпринять.

Таким образом сразу же пойдёт отбор.

Да… Но мне нужно знать количество людей в этой группе, а также сколько из них работают, а сколько не делают ничего. И затем…

(молчание)

Конечно, можно предпринять совсем «радикальные» меры.

Да.

Например, требуется работать столько-то часов в день, чтобы вас накормили, а иначе вы питаетесь только за плату.

Да, милая Мать, так и надо. Ведь, ты понимаешь, они лукавят, все они говорят, что работают: они делают мелкую работу то здесь, то там, поработают полчасика в Матримандире… И считают, что «работают». Ты понимаешь, они занимаются, чем придётся.

(после молчания)

Я вдруг почувствовала, что утратила влияние на этих людей. Я им что-то говорю – им на это наплевать, совершенно.

Ты мог бы поговорить с R и посмотреть.

Да, милая Мать… Только R отвечает мне: «Мать не хочет вмешиваться. Мать не хочет принимать решений…» Но я думаю, не ему ли надо принимать решения.

Но его никто не послушает. Ведь я потому и не могу больше принимать решений, что меня не слушают. Пока меня слушали, это было легко – легко, было влияние. Теперь же что-то произошло, у меня больше нет никакого авторитета[49], так что же можно сделать?

Но если ты скажешь R, он исполнит.

(Мать погружается на долгое время)

Надо найти средство…

Милая Мать, мне кажется, что ты могла бы собрать ответственных людей и с ними принять решение.

Да, хорошая идея.

(молчание)

Беда в том, что когда они вместе, они начинают разговаривать между собой, и я не слышу. Так что…

Если это тебе поможет, я мог бы присутствовать при этом.

Думаю, что это поможет.

(долгое молчание,

Мать погружается)

Мне действительно кажется, что нужно начать снова на новой базе и что место должно быть расчищено от всех этих людей - надо начать в другом месте, заставив их работать.

Да, а жилища?

В ожидании жилья они жили бы в хижинах, которые сами бы и построили.

Они в хижинах.

Я имел в виду, под соломенной крышей.

(молчание)

Я посмотрю.

Я попробую организовать что-то. Скажу тебе в субботу.

29 апреля 1971

(Эти несколько слов были сказаны Суджате во время её ежедневной встречи с Матерью. Сначала Мать спросила, что нового у Суджаты, потом о Сатпреме. Затем оставалась погруженной.)

Мир сходит с ума.

Надо хранить веру вот так (жест: сжатые кулаки). Не там (жест ко лбу), а здесь, вот так, в Божественном.

1 мая 1971

(Беседа началась с опозданием больше, чем на час)

Лавина…

Что скажешь?

Ничего особенного, милая Мать.

И у меня ничего!... Только спорящие люди.

В конце концов… это устроится, может быть.

Я отправила множество посланий… (Мать ищет бумаги). Приезжал один министр[50], у которого бастуют четыреста тысяч рабочих; они написали мне, чтобы я попросила его сжалиться над бедными людям (Бог знает! я не знаю, что у них там приключилось), но вот министр приехал, преподнёс мне цветы, я дала ему свои, и затем он убежал! У меня не было возможности ничего сделать.

Я хотела сказать ему вот что:

(Мать протягивает бумагу)

Most of the suffering is due to man’s ignorance.

We must have compassion and help them.[51]

Но у меня не было возможности сказать ему это. У него вид господина… (жест: как железо). Я не знаю, что происходит, но так везде, везде.

Да, везде. Действительно, впечатление, что мир бушует[52].

Да, ох! Да.

И отдельные люди.

(молчание)

С самого утра вот так: забастовки … Школа в Дели закрыта[53]… И тогда возникло ощущение, что порядок должен быть восстановлен С ПОМОЩЬЮ ТЕХ, КТО СОЗДАЛ БЕСПОРЯДОК. Это пришло ко мне очень сильно. Именно это я и пытаюсь сделать в Дели, с помощью того, кто вызвал забастовку учителей. Он пришёл на встречу со мной, и я сказала ему (всё началось из-за его увольнения из школы): «Я восстанавливаю вас в школе, чтобы вы восстановили там порядок!» Он согласился. Я думаю, можно это попробовать. Сегодня он уехал.

(послание Матери, адресованное учителям)

«We (human beings) are not living for the satisfaction of our ego; we live to fulfill God’s will. But to be able to perceive and to know the will of God, we must be without desires and preferences. Otherwise we mistake for God’s will our own limited ideas and principles.

It is in the wide peace of an absolute and devoted sincerity free from fixed ideas and preferences that we can realize the conditions required to know God’s Will and it is with a fearless discipline that we must execute it.[54]»

30.4.1971

Вот что надо делать. Вместо того, чтобы основываться на обычной доброй воле и всяких моральных, социальных правилах – всё это, пуф! на уровне земли, – надо подняться выше, нужна божественная Воля и божественная Гармония, как раз этого мы и хотим; и тогда те, кто восстают против обычного порядка вещей и обычных социальных условностей: докажите, что вы находитесь в связи с более высоким сознанием и более истинной истиной.

Время совершить… (жест скачка вверх).

И с точки зрения силы организации, эта мощь… пришла чрезвычайно могучая мощь – у меня такое впечатление, что, делая вот так (Мать слегка сжимает руку), я могу сокрушать. Это удивительно. Так что, если эта мощь поставлена на службу высшему порядку, более истинному сознанию… кое-что можно сделать.

Нужно… совершить скачок вверх.

Все люди, которые хотят восстановить порядок, тянут назад ко всем старым идеям – вот почему у них не получается. С этим покончено. Покончено. Мы поднимаемся. Только способные подниматься, могут достичь чего-то.

(долгое молчание)

У тебя ничего? Нечего спросить?

Нет, милая Мать.

Всё в порядке?

Да, милая Мать… Я не очень-то понимаю, в каком направлении иду.

Есть только одно направление – к Божественному. И, как ты знаешь, это как внутри, так и снаружи, как вверху, так и внизу. Это повсюду. В этом мире, каков он есть, мы должны найти Божественное и прицепиться к Нему – только к Нему, нет другого пути. Это не здесь или там, это везде, но[55]…

(Мать входит в транс,

держа руки ученика правой рукой, тогда как

её левая рука, повиснув в воздухе, остаётся обращённой вверх,

, затем рука медленно опускается)

5 мая 1971

У меня есть новости от S, касающиеся перевода на русский [«На Пути…»]. Человек, который занимается переводом, уже перевёл введение и прислал его. Вот что говорит S: «…На русском звучит прекрасно – захватывает. Сами звуки языка несут нечто, что идёт прямо к сердцу. Лично я, в том малом, что прочёл, почувствовал поток Вашего стиля[56]…»

Ах! Это хорошо, хорошо.

Я возлагаю большие надежды на русских… Не знаю, почему… Они проделали эксперимент и увидели тщетность проделанного.

(Мать погружается на долгое время)

Ничего не скажешь?

Есть проблема с переводом книги на английский язык.

А. не сказал мне, что думает об этом.

А. говорит, что не передаётся – не проходит то, что стоит за текстом. Всякий раз спрашиваешь себя, что это значит.

Ох!

Но он также добавил, поразмыслив, что люди, поскольку они не понимают значение написанного, будут вынуждены возвращаться к прочитанному (!), чтобы постараться понять и… со второго раза они поймут и, возможно, войдут в контакт…

(Мать качает головой)

Перевод очень тщательный, слово в слово, но не проходит то, что стоит за словами.

Люди не вынесут столько… Возможно, только один из…

(молчание)

Может быть, дать почитать индийцу?

И спросить его, понял ли он?

(Суджата предлагает

молодого учителя из Школы.

молчание)

Да, нужен кто-то молодой.

Некоторые люди посчитали, что, помещённое в последнем номере «Бюллетеня», относится к людям Ашрама. Думаю, стоит отметить, что это не так.

? ? ?

Тот отрывок, в котором я говорю: «Люди жестковаты».[57]

Да.

Многие ашрамиты приняли это на свой счёт.

Что же, возможно, они и не ошиблись! Лично я нахожу себя довольно жёстким!

(Мать смеётся) Но я не хочу говорить людям неприятное!

От этого не хуже, ты знаешь.

Ты, думаешь, лучше оставить как есть?

Лично я думаю, что… не знаю… Ты знаешь, это представляется мне настолько очевидным. Есть ли в нас что-либо совершенно гибкое и прозрачное?

(Мать, смеясь, указывает на своё тело) Оно не такое!

Что же, оставим.

В конце концов, я понимаю, что люди прочитывают не то, что на самом деле написано, а то, что есть в их головах и их желаниях.

Да.

Так что те, кто склонен понимать неправильно, поймут неправильно в любом случае.

Я пришла к тому же самому выводу. Так что я сказала: я не скажу больше ничего.

В конечном счете, не говорим больше ничего!

(Суджата: ) Но те, кто хотят правильно понять, они упустят это – таких много.

(Сатпрем:) Милая Мать, возможно, ты получаешь протесты только от некоторых людей, но здесь много тех, гораздо больше, чем… в конце концов, я не могу сказать, что их больше, чем ты думаешь (!), но они спокойно делают свою работу и стараются понимать – таких много. И это им помогает, приносит пользу.

По правде говоря, мне это совершенно всё равно… Но я не хочу быть злой.

Но ведь это не злое!

(Мать погружается)

8 мая 1971

Как дела?

Нелегко!

Что-то случилось?

Нет, но впечатление, что ВСЁ вот так. Впечатление сильной ожесточённости в мире, в людях.

Да.

Нечто очень ожесточённое, что хочет уничтожать.

Всё выглядит topsy-turvy [шиворот-навыворот].

Да.

Что произошло там (в Дели)? Я ничего не знаю… Индира сказала только…

Смотри, вот пример: вчера из совершенно reliable [надёжного] источника мне сообщили, что все страны – почти все страны – признали Бангладеш, и из непризнавших осталась только Индия (и ещё одна страна, не помню, какая). Сегодня мне сказали, что, судя по заявлению Индиры, ни одна страна не признала. Так что… Видишь, это официальная ложь.

Да, официальная. Но ты видела… Я только что увидел заявление Индиры в одной из газет:

«The Prime Minister Mrs. Indira Gandhi today set to rest all speculations about an early recognition of Bangla Desh by indicating quite clearly that the government of India did not propose to do so in the near future[58].»

(Hindu, 8^th May 1971)

Мне также сказали, что это русские противостояли признанию, потому что они хотят добиться компромиссных решений от Пакистана. Вот что мне сказали. Но поскольку везде ложь, не знаешь, чему верить.

Да, во всяком случае, ни одна страна официально не признала Бангладеш – ни одна.

О! значит, то, что она сказала, всё-таки, является правдой.

Да, вот что здесь [в «Хинду»] пишут:

«The Soviet Prime Minister, Mr. Kosygin, is reliably reported to have sent two letters to President Yahya Khan of Pakistan urging a negotiated settlement on East Bengal crisis, and to have asked Mrs. Indira Gandhi not to escalate the crisis so that the peaceful solution which both Russia and India want may be achieved[59].»

Да, они ищут компромисс, как прошлый раз в Ташкенте.

(Мать поднимает руки)… Всё нужно начать сначала.

Да, всё начать сначала.

(молчание)

Но верно ли, вчера и позавчера в Ашраме ходил слух, что ты отправила новое послание Индире Ганди, в котором говоришь, что если она не признаёт Бангладеш, то и не стоило спрашивать твоего совета…

Нет, я не отправляла такого послания.

Но, возможно… Если U[60] встречается с ней (я не просила его говорить об этом), то, может быть, он сказал… Я «просто так» сказала это U.

А! понятно.

Так что, возможно, он вбил себе в голову сказать ей это, я не знаю.

Я также слышал, будто ты сказала, что если она не признает Бангладеш, то в будущем возникнут ещё более серьёзные проблемы.

Да, я так думаю.

Ты так думаешь, да.

С каждым разом становится всё труднее.

Всякий раз, когда они откладывают… О! если бы они сделали это сразу же, было бы очень хорошо. Теперь же прошло уже пять недель…

Да, пять недель.

Это уже труднее. Если отложить ещё, станет ещё труднее.

Но, всё таки, послания я не отправляла[61].

Конечно, она думает, что я не знаю всех обстоятельств – разумеется!

Она знает лучше, чем ты, очевидно! Но, в конце концов, если бы у неё было хоть какое-то внутреннее различение, она поняла бы, что у тебя более широкое видение.

Да, но…

Ведь есть различные… (как сказать?) это как «слои обусловленности» (жест ярусов), и я всё время пытаюсь вести людей к самому высокому слою таким образом, чтобы всё шло без особых трудностей; а они всегда упрямо тянутся к самому нижнему, самому близкому им слою. Так что это создаёт… Вот как всё усложняется. Если бы те, кто способен одним махом притянуть верх вниз, находились бы там [в правительстве], всё шло бы быстро и без трудностей, но там как раз те, кто имеет самую низкую обусловленность и кто, естественно, понимает самое низкое – такие люди там [у власти]. Так что приходится идти такой дорогой (жест извилистости), поэтому это нескончаемо.

Что же, это значит, что мир не готов!

(молчание)

Потребуется ещё несколько столетий.

Это ужасно…

(Мать вскидывает руки) Что же, потребуются столетия.

Ох! но тогда я предпочёл бы Кали, сразу!

(Мать смеётся)

Люди не понимают. Они хотят, чтобы всё шло своим маленьким удобным для них путём (Мать очерчивает извилины). Вот так они понимают.

Ладно.

(молчание)

Ведь вера людей – предрассудок, это не вера, а предрассудок. Сейчас становится всё больше и больше людей, которые думают, что имеют веру, но их просьбы, обращённые ко мне нелепы! У них такие предрассудки, что… Мне приносили ребёнка, рождённого с кривой рукой, и они думали, что если я наложу свою руку на руку этого ребенка, то она выправится… Предрассудки такого рода. Это совершенно глупо. Это не Сила! Им нужно маленькое чудо, ты понимаешь, на их уровне.

Да.

Человечество ещё очень мелкое, очень мелкое, очень мелкое.

Да, такое впечатление.

Но даже те, кто могли бы иметь силу… Смотри, как выходит: некоторые люди могли бы иметь силу, они способны на истинное вдохновение – но они боятся этого, мой мальчик! Они отказываются от истинного вдохновения, потому что думают, что всё должно следовать своему «естественному» пути – так называемому «естественному».

Человечество отталкивает настоящее чудо. Оно верит только в…

Так что, когда я говорю, что не буду больше ничего говорить, потому что меня не слушают, я выгляжу личностью с дурным нравом, это полная нелепица, но мне совершенно всё равно! в конце концов, лично для меня, нет ни «за», ни «против», ни… Только я ВИЖУ, я вижу, что прямая связь невозможна (самое высокое обусловливание), так что, конечно, вынуждено последуют… (жест: извилистая линия) будут возникать всевозможные осложнения.

Тогда как мы находимся прямо посреди настоящего чуда!

Так что, если говорят: «Мать сердится, она оставила вас», то это ещё одна глупость, добавленная ко всем, уже имеющимся. Вот так.

Всё это…

Они выбрали, они выбрали черепаший путь. И так и будет.

Бывают моменты – те, что Шри Ауробиндо назвал The Hour of God [Часом Бога] – моменты, когда возможно НАСТОЯЩЕЕ, настоящее чудо; если упускается такой момент, то мир идёт… со своей черепашьей скоростью.

И это тяжело – множество страданий, множество усложнений… Но вера, у кого есть вера? Настоящая вера.

(молчание)

Ведь это даже до такой степени, что те, кто находятся здесь, приписывают мне чисто человеческие чувства и реакции… Так что…

Но, милая мать, у меня есть надежда.

Да?

У меня есть надежда. Есть нечто, что я чувствую как большую возможность, и всё больше и больше.

Что?

Вся молодёжь, те, кому сейчас шестнадцать, семнадцать, двадцать лет, которая внешне, кажется, становится совершенно сумасшедшей, что же, на самом деле, вся эта молодёжь БОЛЬШЕ НЕ ХОЧЕТ существующей Машинерии – они больше не хотят её. Поэтому они делают глупости…

Ох!

Принимают наркотики, совершают всевозможные глупости…

О! хуже того, мой мальчик! Они стали убийцами[62].

Да, есть всё, что угодно, но, несмотря на всё, у меня впечатление, что это хороший знак, что это движение будет всё нарастать, и рухнет вся Машинерия людей вчерашнего дня – социальная, политическая и вся прочая Машинерия…

Да, ты совершенно прав. Но, обрушивая, они многое уничтожат. Это так; верно, так и будет, но, обрушивая, они многое уничтожат.

(молчание)

Лично я видел множество так называемых «хиппи», ты знаешь, этих бродяг, людей, которые отвернулись от общества и делают всевозможные глупости; что же, несколько раз я вылавливал кого-нибудь из них и говорил с ним просто, на языке Истины, и он сразу же понимал! – просто-напросто, с ними никогда так не говорили.

Ах!...

Ведь всем этим людям никогда не говорили истины. По-моему, вся эта так называемая потерянная молодёжь вовсе не является таковой! Им просто не хватает истинного слова.

Да, но кто им даст?

Ну, я не знаю, милая Мать! Если бы у меня была сила, я бы охотно сделал это. И всё же чудо возможно для этих людей.

Да. Да, но… кто-то должен им это сказать.

Да, как Шри Ауробиндо нужен был Вивекананда.

(Мать смеётся, забавляясь)

И их можно обратить быстро и легко, я уверен в этом. Ты понимаешь, они не извращены, они просто… они не знают.

(молчание)

Вот кого тебе надо бы призвать, милая Мать: очень вдохновенного человека.

А!

Вот кого тебе надо призвать.

Но я призываю его уже давно.

Да, милая Мать, очень вдохновенного с физической силой.

Да, ох! Да.

Нужен кто-то физически крепкий.

О! да.

(Мать смотрит,

затем погружается на долгое время)

Всё время, день и ночь: вот так (Мать держит перед собой сжатые кулаки, как если бы она тянула или призывала Силу).

(молчание)

Это мировое явление. Это событие не одной страны (Бангладеш), это мировое явление. И вот почему[63]…

12 мая 1971

Не знаю, видел ли ты это…

(Мать протягивает несколько листков)

«Я совершенно не приемлю насилие. Каждый акт насилия – шаг назад на пути, ведущем к цели, к которой мы стремимся.

Божественное везде и всегда в высшей степени сознательно. Никогда не следует делать того, чего не сделал бы перед Божественным.»

Это для кого-нибудь только начинающего, но тем не менее…

(ещё листочки)

Всё это для Ауровиля. Я даю тебе, чтобы ты знал[64].

* *

Какова обстановка?

Ох!... ужасно – месиво!

Такие Истории, что волосы встают дыбом.

Это словно концентрация враждебных сил, которые хотят создать как можно большую путаницу… И, что забавно, они приходят отовсюду (спросить совета Матери), за исключением Пакистана – Пакистан не приходит спрашивать, а иначе… И всё это…

И, мне рассказывают фантастические вещи, например, что Пакистан хотел бы, чтобы Индия объявила ему войну, потому что тогда сразу же последует вмешательство Китая. И говорят, будто Пакистан уже получает оружие от Америки через Турцию… Всё это…

И Америка потихоньку снова начала оказывать экономическую помощь Пакистану.

Тогда…

Они начали потихоньку, осторожно, но они начали[65]. Они собираются поднимать Пакистан.

Но тогда это конец!

Да, начинать всё сначала.

Они безумны! – Все они безумны, безумны, безумны…

(молчание)

Иными словами, они упустили первый шанс[66], они упустили и второй шанс; теперь мы не знаем, когда подвернётся следующий…

(молчание)

А кажется, что почти вся Индия за официальное признание Бангладеш.

Да, почти вся Индия… Но она [Индира] по своим, так называемым, высшим причинам упорно не хочет шевелиться в этом отношении.

(молчание)

А тебе не говорили, что происходит на Цейлоне?

Нет.

Тебе не говорили о Цейлоне!

Нет.

Ах! Но это чудовищно, это очень важно, милая Мать. В течение месяца сорок тысяч студентов ведут партизанскую войну против правительства, которое устраивало их массовое избиение.

Ох!

Тогда они укрылись в джунглях и начали партизанскую войну. Тысячи арестованных. И все они студенты… Но невероятно то, что Индия, которая не вмешивается в Бангладеш, вмешалась на Цейлоне, отправив вертолёты и катера, чтобы помочь правительству остановить…

Ох!... ох! Только этого не хватало… Ох! (Мать в смятении закрывает глаза)

(молчание)

Они готовят себе ужасную Карму!

Да, они нагромождают проблемы себе на голову.

(долгое молчание, затем Мать

встряхивает головой и погружается)

Последним аргументом является то, что Пакистан хочет, чтобы Индия объявила войну, чтобы запросить помощь Китая, вот так.

Но в любом случае Китай на стороне Пакистана. В любом случае. Китайцы уже там, в Пакистане, ты знаешь?

Вчера P вернулся из Калькутты и показал мне пулю от «карабина», это китайская пуля.

У них уже… (люди там)

(молчание)

Но, милая Мать, не следует забывать, что Индия предала Тибет: когда китайцы вторглись в Тибет, Неру закрыл рот, глаза и уши и ничего не сделал, чтобы помочь тибетцам…

(Мать встряхивает головой)

Всё это продолжение наследия Ганди – сыны Ганди проводят эту ложную политику.

Да, ты видишь… ты видишь, они сражаются в Цейлоне не на той стороне.

Нет, это даже не так – гораздо хуже Ганди.

(Мать погружается на долгое время)

У тебя ничего нет?

Всё это не слишком обнадёживает.

(Мать качает головой) Нет, это ещё хуже: над Индией ОЧЕНЬ катастрофическая формация, и они её притягивают, эти глупцы!

Но, милая Мать, так и напрашивается мысль, что Кали должна вмешаться.

(после молчания)

Но уже давно я видела, как Китай вторгается в Индию, даже в Южную Индию. И это самая худшая из катастроф – у китайцев нет психического существа. Китайцы имеют лунное происхождение, и у них нет психического существа (есть и исключения, но я говорю в целом), так что от них можно ожидать ВСЕГО - любого ужаса. Я их видела – всё, повсюду… ужасно!

Я видела китайцев в этой комнате.

За годы эта мысль несколько раз приходила ко мне, милая Мать –ко мне это приходило несколько раз[67].

Но это конец всему. Это значит, что потребуются, вероятно, века, чтобы восстановить всё.

Ведь есть пределы ужаса, который могут творить люди, ведь, несмотря ни на что, сдерживает психическое существо, стоящее позади – но у китайцев его нет.

И они ОЧЕНЬ умны.

(Мать погружается на долгое время)

Милая Мать, проблема в том, чтобы знать, как можно противодействовать всему этому, потому что ещё в 1950 Шри Ауробиндо сказал американцам: если вы уступите в Корее, то шаг за шагом вы будете вынуждены уступить все свои позиции[68]. Шри Ауробиндо сказал это ещё в 1950. Что же, с 1950 они шаг за шагом сдавали все позиции, и сейчас Индия полностью окружена Китаем – уступали шаг за шагом: Кашмир, Тибет и всё это – мы окружены китайцами. И продолжаем уступать [в Бангладеш]. Как же противостоять всему этому?

(молчание)

Вот пример, милая Мать, американских рассуждений: сейчас они потихоньку возобновили помощь Пакистану, потому что говорят: если мы не поможем, то уступим Китаю всю пакистанскую территорию.

Это, это из ряда… [безумия]

Увидим[69].

(Мать хлопает себя по лбу и погружается,

несколько раз встряхивает головой, затем берёт

руки ученика, и они погружаются вдвоём)

15 мая 1971

Что ты принёс?

У меня возникла идея написать статью: «Шри Ауробиндо и Бангладеш»… Но я не знаю, будет ли это полезно и стоит ли вообще говорить на эту тему?

Но где её опубликовать?

Думаю, в одной из индийских газет, это легко.

О чём ты в ней говоришь? Мне это интересно.

(Ученик читает статью. По ходу текста мы кратко говорим о том, что представляет собой каждая страна: Франция = ясность мышления, Германия = изобретательность, Россия = братство людей… Мать прерывает:)

Ты ничего не сказал о США?

Что это?

Практическая организация.

(ученик заканчивает чтение[70])

О! это хорошо… Нужен приличный перевод на английский.

Может ли это помочь – может ли ЕЩЁ это помочь?

О! да. О! да – следует немедленно…

Не слишком ли поздно?

Нет… В любом случае, надо попытаться.

Нужен хороший перевод на английский… Кто бы мог его сделать?

Может быть, Суджата попробует?

Суджата, ты литератор? (смех)

В этом много силы, в переводе эта сила должна остаться.

(после обсуждения кандидатур переводчиков)

А где бы опубликовать перевод?

Может быть попытаться послать в какую-нибудь газету Мадраса, Дели или Калькутты?

Надо бы… Газеты не осмелятся – они побоятся правительственных репрессий.

Ох! Милая Мать, в целом вся Индия против решения, принятого в Дели. Везде, во всех газетах я нахожу полное неприятие решения Дели. В этом вопросе вся Индия против Индиры.

Надо подумать; нельзя посылать просто так, наобум; надо поручить кому-нибудь. Надо найти способ, чтобы статья была сразу же опубликована.

Сколько времени ты писал эту статью?

Одно утро.

(молчание)

Ты не пессимистически настроена?

Нет, ты понимаешь, на всё воля Бога. И я понимаю Бога в смысле…

Вот что я сказала… N.S.[71] послала ко мне U. специально для того, чтобы спросить, что могла бы сделать она, учитывая, что Индира больше её не слушает – совсем не слушает – и такое впечатление, что Индира полностью… словно погружена во враждебную формацию[72]. Так что я ответила, что лично у меня есть только одна надежда (Мать сжимает кулаки перед собой, словно цепляясь): «Пусть исполнится божественная Воля» и «Те, кто способны помочь контакту и ускорить восприимчивость здесь, должны приложить к этому всё свое сознание и всё своё стремление.» Вот что я ответила… А это (указывая на статью), это последний шанс с точки зрения действия – не то, что люди прислушаются, но это создаст поток силы.

(молчание)

Веский аргумент состоит в том, что люди из Бангладеш бросили это и прекратили организованную оборону.

Но…!

Уже более двух миллионов (беженцев) пришло в Индию, и ожидается, что их число возрастёт до десяти миллионов. И в Индии будет нечего есть. Вот что произойдёт завтра, сразу же. Так что, это бездонная яма… Десять миллионов скоро наводнят всю Северную Индию.

Я взывала – я взывала, я просила помощи – и вот это пришло (эта статья), это хорошо, это очень хорошо. Это последняя надежда.

Надо найти множество газет, во всех провинциях.

И я не подписывала бы статью твоим именем. Я поставила бы… «A lover of India» [любящий Индию], что-нибудь такое.

А ты не хочешь поставить: «A letter from the Sri Aurobindo Ashram»?... [«письмо из Ашрама Шри Ауробиндо»?...] Нет, ты права, лучше «a lover of India».

Да, многое затрагивается.

Да, верно.

Было бы хорошо подписать «A disciple of Sri Aurobindo, a lover of India» [ученик Шри Ауробиндо, любящий Индию]. Но это… посмотрим.

* *

ПРИЛОЖЕНИЕ

Шри Ауробиндо и Бангладеш

Позади столкновения мимолётных интересов и временных точек зрения стоят вечные ориентиры, и потерять их означает потерять свой путь и вести наш корабль на рифы удобных компромиссов или сиюминутной выгоды, которые моментально поглотят нас. Позади маленьких событий стоит великая История, и пренебрегать этим означает потерять своё направление и упустить золотую нить, ведущую нас к нашему совершенному исполнению, будь то индивидуальному или национальному. Те, кто оставил свои отметки в лабиринте Истории – это те, кто ухватили золотую нить и утвердили Великую Историю и Великий Смысл вопреки всем преходящим доводам и сиюминутной выгоде.

Великая История говорит нам, что вся земля является единым телом и имеет одну Судьбу, но в этой единой Судьбе каждая часть великого тела, каждая нация, играет свою особую роль и имеет свои редкие минуты выбора, когда она должна совершить решающий поступок – свой настоящий поступок в тотальном движении вечной Великой Истории. Каждая нация являет собой символ, всякое действие каждой нации потенциально представляет маленькую победу во всеобщей большой победе или маленькое поражение во всеобщем большом поражении. И иногда вся История разыгрывается в какой-то одной символической точке земного шара, и это маленькое действо, этот совсем маленький поворот вправо или влево имеет вековые последствия, хорошие или плохие, и сказывается на всём теле земли.

Индия как раз является одним из таких символов, а Бангладеш – другим символом, маленьким поворотом в большом переломном моменте земли. Пришло время взглянуть на вечные ориентиры и прочесть в малом Великую Историю. А Великая История говорит нам, что роль Индии в земном теле состоит в том, чтобы быть духовным сердцем мира, как роль Франции – в выражении ясности интеллекта, или Германии – в изобретательности, России – в братстве людей, а роль США – в приключенческом энтузиазме и практической организации, и т.д. Но Индия может играть свою роль, только если она ЕДИНА, ибо как разделённое на части может вести других? Деление Индии – это первая Ложь, которая должна исчезнуть, и символ деления земли. Пока Индия не едина, мир не сможет быть единым. Единство Индии – символическая драма, в которой разыгрывается единство мира.

Из этого простого вечного Факта вытекают все заключения и все политики, следующие путём земной Судьбы. Шри Ауробиндо говорил об этом в 1947: «Деление должно исчезнуть, и оно исчезнет». И если мы не вникнем в эту извечную Теорему, то будет нанесён великий вред как телу Индии, так и телу всей земли: «Старое религиозное деление на индусов и мусульман выглядит сейчас углубляющимся и превращающимся в постоянное политическое деление страны. Будем надеяться, что этот установившийся факт не будет принят, как установившийся навеки, а окажется лишь временным решением. Ибо, если так будет продолжаться, то Индия может оказаться серьёзно ослабленной, даже искалеченной: всегда будет оставаться возможность гражданской войны и даже нового иностранного вторжения и покорения.» Сейчас, через двадцать четыре года после этого пророческого заявления, мы видим, что Китай стоит у наших дверей и только и ждёт своего часа, чтобы захватить весь континент, воспользовавшись как раз этим делением Индии, чтобы поразить духовное сердце мира, и, возможно, расстроить всю земную судьбу или отодвинуть достижение её до следующего цикла, после множества страданий и усложнений.

Великая История говорит нам, что Индия должна снова стать единой. И это течение в Истории столь настоятельно, что уже дважды Судьба распоряжалась так, чтобы поставить Индию перед возможностью объединения. Первый раз в 1965, когда глупая агрессивность Пакистана позволила Индии нанести ответный удар и перенести сражение почти в пригороды Лахора – и до Карачи, если бы у неё хватило отваги взять в свои руки ход своей истории. Это было время для решающего выбора. Мать категорически заявляла: «Индия сражается за триумф Истины и должна сражаться до тех пор, пока Индия и Пакистан вновь не станут ЕДИНЫ, ибо такова истина их существа…» В Ташкенте мы поддались на мелкий компромисс, который неизбежно привёл нас ко второму рифу, более болезненному и кровавому, к Бангладеш. И вновь Судьба милостиво выстроила так, чтобы Индия могла броситься на помощь своим гибнущим братьям – даже январский[73] инцидент с угоном самолёта был словно устроен Милостью, чтобы подтолкнуть Индию к вмешательству, пока не станет слишком поздно (или избавить от чувства стыда за невмешательство, позволив самолётам, гружёным оружием и палачами пролетать над её головой, чтобы убивать её братьев). Но и тут, подчиняясь преходящим доводам и мелким сиюминутным интересам, мы не захотели пойти по Великому Направлению нашей истории, и сейчас стоим на грани нового компромисса, который неизбежно приведёт нас к третьему рифу, ещё более болезненному и более кровавому – ибо ещё раз Индия неизбежно должна будет столкнуться с тем, от чего уклонялась уже два раза. Но всякий раз условия становятся всё более опасными для неё и всего мира – они могут стать даже настолько опасными, что вся земля будет втянута в новый мировой конфликт, тогда как история в целом могла бы быть разыграна в этой маленькой символической точке – Бангладеш, в подходящее время, с верным действием и минимумом страданий.

Так что не нужно обманываться. Ситуация в Бангладеш касается не только Индии: это мировое событие. Деление Индии – это не местный инцидент, это сама мировая Ложь, которая должна исчезнуть, если деление мира должно исчезнуть. И здесь мы снова слышим голос Шри Ауробиндо за шесть месяцев до его ухода, касающийся другого события, которое выглядело таким незначительным, таким отдалённым, такой маленькой историей «местного» масштаба на другом конце мира: вторжение в Южную Корею в 1950, двадцать один год тому назад. И всё же, этот маленький Корейский символ, как и маленький символ Бангладеш (или чехословацкий в 1938) содержал в себе зародыш всего дальнейшего фатального курса, который всё ещё несёт мир к роковой судьбе: «Корейское дело, писал Шри Ауробиндо, первый шаг коммунистической кампании, нацеленной на то, чтобы доминировать и завладеть сначала северными областями, а затем и всей Юго-Восточной Азией, это пролог их планов на остальную часть континента – Тибет рассматривается как ворота, открывающие путь в Индию». Сейчас, двадцать один год спустя, мы видим, что поглощены вся Юго-Восточная Азия и Тибет, и «ворота в Индию» широко распахнуты раной Пакистанской Лжи – уже, или вскоре, китайцы оказались, или окажутся, в Хулне, в каких-то ста двадцати километрах от Калькутты, чтобы помочь Яхья Хану «успокоить» Бенгалию. И Шри Ауробиндо добавил: «Если они преуспеют, то почему бы им так же, шаг за шагом, не захватывать мир полностью, пока они не будут готовы столкнуться с Америкой».

Вот где мы сейчас. То, чего мы хотели избежать, вернётся к нам с десятикратной силой. Уже не время для политических расчетов, взвешивания «за» и «против», наших бедных сиюминутных прикидок, которые всегда приводят к неудаче, но время вновь найти Великое Направление Индии, которое на самом деле является Великим Направлением всего мира и время поверить в Дух, который управляет её Судьбой, отвергая мелкие страхи фантомного мирового мнения или мелкие поддержки, которые лишь помогают врагу. Завтра Америка, возможно, возобновит свою экономическую помощь Пакистану под предлогом противодействия китайскому присутствию, а бойня в Бангладеш будет почётно прикрыта псевдо-режимом, который установится с благословения международного сообщества – но ход Истории не обманешь: в третий раз наши компромиссы полностью развалятся, и мы окажемся перед ужасным испытанием, усиленным нашими собственными последовательными уступками. Чем скорее не только Индия, но и Америка и Россия поймут нереальность Пакистана и масштабность игры, разворачивающейся на границах Индии, тем скорее будет остановлена надвигающаяся катастрофа, прежде чем она станет действительно неизбежной. «Несомненно одно, писал Шри Ауробиндо за несколько месяцев до своего ухода, если будет слишком много колебаний, и если Америка сейчас уступит в Корее [сейчас мы можем добавить: уступит в Бангладеш], то она [и Индия тоже] будет сдавать позицию за позицией, пока не станет слишком поздно. В тот или иной момент она столкнется с необходимостью принятия решительных мер, даже если они приведут к войне.»

Ибо сражение Индии – это сражение всего мира, именно здесь готовится или трагическая судьба земли или вспышка надежды на Новый Мир Истины и Света, не зря говорится, что самое тёмное идёт бок о бок с самым светлым.

Последний Асур должен умереть у ног Великой Матери.

(Любящий Индию)

19 мая 1971

Есть кое-что от Нолини… Он записал одну свою мысль, касающуюся Маджибура – того человека, который возглавил революцию в Бангладеш и которого бросили в тюрьму.

Да, сейчас он в Пакистане.

Я не знаю. Но к Нолини пришла такая мыль, и он её записал:

Mujibur’s Bengal risked her body but saved her soul.

Indira’s India neither risked her body nor saved her soul.[74]

Я не хочу, я ничего не хочу говорить об Индире!

Да, но произошло вот что: Нолини записал эту мысль и оставил бумажку на столе; кто-то проходил мимо, увидел её, переписал и распространил.

Ох!... Это поставит нас в довольно затруднительное положение. Это очень неприятно – очень неприятно, я не хочу ничего говорить против Индиры.

Но ужасно то, что люди просто так заходят к нему в комнату, берут бумаги с его стола и распространяют их!

Но зачем он оставляет их на столе! (Мать выглядит очень сердитой). Это катастрофа. Это ужасная оплошность. Это доставит мне большие-большие трудности – как раз их то я и хотела избежать.

Я думаю или, во всяком случае, надеюсь, что это не выйдет за пределы Ашрама.

Это всегда выходит. Здесь есть кто-то (неизвестно кто), кто сообщает правительству обо ВСЁМ, что происходит здесь.

Это катастрофа.

(Мать погружается на долгое время,

она стонет)

Ничего не спросишь?

Это не легко.

(Мать делает жест отрицания,

и снова погружается)

22 мая 1971

Что ты принёс?

А что скажешь ты?

Я ничего не говорю… Если Господь хочет нашего успеха, ОН МОЖЕТ БЫТЬ ГРАНДИОЗНЫМ. Есть возможность гран-ди-оз-но-го успеха – не в небе: здесь. Главное знать, пришло ли время для успеха.

(долгое молчание)

Кажется, в Ауровиле стало гораздо лучше. S особенно заинтересована и ходит туда, и она просила передать, что в атмосфере есть улучшение.

А! хорошо.

Везде существует возможность успеха… необычайного. Но пришло ли время? Я не знаю… Лично я становлюсь вот такой (жест: нечто микроскопическое), физически совсем маленькой и позволяю… (жест открытости Господу).

Я хотела бы… Ведь приходит Воля, а затем входят формации и задерживают её исполнение – я хотела бы… я хотела бы, чтобы моя атмосфера была… прозрачным передатчиком, совершенно прозрачным. Я даже не пытаюсь знать, потому что это тоже вносит обычный человеческий элемент. Прозрачный-прозрачный передатчик: чтобы это приходило вот так (жест прямого нисхождения), чистым, во всей своей чистоте – даже если это громадное.

По сути, мы не знаем, почему «это вот так», а «то вот так», и наше видение… даже если наше видение земное, оно такое маленькое, такое маленькое – такое исключающее: мы хотим одного, не хотим другого. Прежде всего, ПРЕЖДЕ ВСЕГО нужны инструменты: нужно быть ПРОЗРАЧНЫМ, прозрачным, чтобы это проходило без искажений и препятствий.

В сущности, я так и провожу своё время: пытаюсь быть такой.

Но эта возможность победы, которую ты чувствуешь, это что-то недавнее?

Да.

Недавнее; хотя внешне обстоятельства, конечно же, не столь хороши – внешне.

Ох! Ты знаешь… Все обстоятельства, казалось, выстраивались так, чтобы произошла катастрофа.

Да.

Только несколько дней назад казалось, что надвигается катастрофа. И тогда, в то время, всё моё существо словно… (как сказать? Мать сжимает кулаки) было, да, можно назвать это стремлением к настоящей Победе – не той, которую хочет та или иная сторона… – к настоящей Победе. И казалось, что как раз они (эти различные воли) и вызвали ВСЕ трудности. А затем, вдруг, словно появился свет: возможность Победы. Это ещё… Это не чудо, а вмешательство… вмешательство Всевышней Мудрости – станет ли оно конкретным? Посмотрим. Это кажется приходящим вот так (жест: на определённой высоте ладони рук повёрнуты вниз), как возможность.

Да, это недавнее, совсем недавнее. Не могу сказать точно, когда, потому что это пришло не вдруг, а в течение нескольких дней.

Да, потому что некоторое время я ощущал сильный пессимизм.

Это плохая позиция.

Это не моя позиция, скорее словно наползла пессимистическая атмосфера.

Такое есть всегда… Это всё то, что не желая Божественного, умышленно создаёт подобную атмосферу, чтобы привести в уныние тех, кто хочет Божественного. Надо… не надо обращать на это внимание. Это дьявольское изобретение. Пессимизм – это инструмент дьявола, ведь он чувствует, что его положение… (жест шаткости). Ведь если реализуется то, что я вижу возможным, это будет действительно решающая Победа над враждебными силами – конечно, он защищается изо всех сил. Это всегда дьявол, как только ты видишь хотя бы след пессимизма, это дьявол. Это его важнейший инструмент.

(долгое молчание,

ученик готовится уйти,

подходит Суджата)

Мой мальчик…

(Суджата:) Милая Мать, те два глаза, которые я видела как-то вечером на твоём лбу[75] (помнишь, я рассказывала тебе об этом), не свидетельство ли это появляющейся Мудрости?

Возможно?... Может быть… Возможно, это Победа… Если это Победа, это хорошо.

Ты их ещё видишь?

Нет, Мать.

Посмотрим[76].

(Мать гладит щёки Суджаты)

25 мая 1917

(Записка Сатпрема Матери)

Я нахожусь в самой большой Тьме за всю свою жизнь.

С.

(Ответ)

Самое время прицепиться исключительно и окончательно к Божественному.

М.

* *

(Визит Суджаты к Матери)

Он чувствует потребность в твоей защите.

Прицепиться к Божественному.

Я хотела бы обнять его вот так (жест). Я внутри (не «я», но…) и действую внутри.

Глубоко внутри. Чувствовать Свет, Силу, Радость, Уверенность – Уверенность. Божественная Победа несомненна. По-другому не может быть.

Пусть он позволит Божественному полностью окружить себя.

26 мая 1971

(Мать просила М, одного молодого ученика-индийца и преподавателя математики в Школе, прочесть английский перевод книги «На Пути...» и высказать своё мнение.)

И что же?

(М:) Моя первая реакция была такова: я нашёл книгу очень поэтической, очень милой – на французском языке.

Она хороша, точно.

Да, но английский вариант показался мне менее поэтичным. Это перевод, и он не произвёл на меня того же впечатления, что французский текст.

Так что же делать? Другой перевод?

Я не знаю, милая Мать, не могу сказать. Не могу сказать, хороший это перевод или плохой, но, читая, я чувствовал, что это перевод. И текст был менее поэтическим – на французском языке более поэтично.

Хорошо… Годится он или нет?

Я думаю, что перевод годится.

Если он не искажает смысл.

Нет, мне не кажется, что в нём искажён смысл.

(Сатпрему:) А что ты скажешь?

Я думаю, что утрачена суть.

(Мать смеётся) Да, именно.

Знаешь, что я подумал? В Америке юный D собирается сделать перевод для Америки, нельзя ли его использовать и здесь?

Это американец. Здесь говорят по-английски. Есть разница, ох!...

Но если в переводе будет Сила, не будет разницы.

Нет, должен быть англичанин.

Но тогда кто?... По-моему, лучше вообще не иметь перевода, чем иметь перевод, который не передаёт Силу, содержащуюся там. Лучше вообще ничего.

(молчание)

(Сатпрем, обращаясь к М): Почувствовали ли вы Силу в переводе?

(М:) Я действительно не могу судить о таких вещах, но могу сказать, что когда я читал книгу на французском языке, я чувствовал, что она адресована не интеллекту, а, возможно, сердцу, я не знаю – это для стремящихся.

Да.

(М:) Рядовой читатель не сможет ухватить этого: это должен быть человек устремлённый. На английском языке книгу поймут лучше, поскольку английский текст адресован интеллекту. Но… я совсем не могу судить.

(Сатпрему:) Кто переводил твою статью (о Бангладеш)?

Z, милая Мать.

А! да.

(М:) Поскольку сначала я прочитал на английском, этот текст показался мне очень хорошим, и я подумал, что это оригинал.

Z умеет переводить.

(Сатпрем:) Она умеет улавливать Силу и передавать её – это главное.

Как раз она и должна бы перевести твою книгу!... Только она занята и сама пишет… Я попрошу её. Однако другой переводчик будет в отчаянии! (смех)

Но я спрашивала Т (переводчицу книги на английский) какие именно фразы вызвали у неё возражение, и в результате, сказала ей: «Сожалею, но вижу, что ты ничего не поняла в этой книге!» Она знает это.

(Сатпрем:) Т говорила почти ужасные вещи о моей книге…

А? (Мать весело смеётся)

Это меня сильно расстраивало.

Что она тебе говорила?

Она сказала мне, что некоторые вещи в моей книге «repulsive» [отталкивающие].

Как она сказала?

«Repulsive».

О!

Я пытался объяснить ей: «Послушайте, бог знает, эта книга свалилась мне на голову…

(Мать смеётся)

…Это снизошло на меня.» На что она ответила мне с нажимом, сильно меня задевшим: «Да-да, я знаю, очень легко принять за вдохновение то, что приходит из подсознательного.»

Ох!

Она сказала это таким тоном, который погрузил меня в ужасные сомнения.

Ну и ну!

Во всяком случае, она писала мне по этому поводу и сказала, что не чувствует Присутствия в этой книге – вот что она мне написала: «В этой книге нет Присутствия».

Она знает лучше меня.

Но, как бы там ни было, в таких условиях просто невозможно, чтобы Сила прошла.

Да, её перевод не годится.

(Обращаясь к М:) Что-нибудь добавите?

(М:) Я не слишком критически читал эту книгу, Мать, но могу искренне сказать о своей реакции: я почувствовал, что сказанное им [Сатпремом] естественно и должно быть таким, простым. Это мне немного напоминает ситуацию с решением математической задачи: сначала она кажется чрезвычайно трудной, но как только найдено решение, хлопаешь себя по лбу: «Но это же так просто! Надо было только провести вот эту линию, и всё получается!...» Книга показалось мне примерно такой.

(Мать кивает)

Но я хотел бы спросить о том, чего я не нашёл в этой книге: в ней явно не упоминается гуру. Может ли человек делать всё это один, без гуру?

(после молчания)

Это возможно. Но, конечно, я исхожу лишь из своего опыта – я могу сказать просто: это возможно. Но при каких условиях, я не знаю.

(Сатпрем, обращаясь к М:) В книге нельзя открыто говорить о гуру, мол «Вы должны следовать за таким-то человеком». Можно только дать почувствовать что-то и повернуть читателей к этому, но нельзя им говорить: «Знайте, надо следовать за таким-то человеком».

О! да.

Ведь так нельзя говорить.

(М:) Нет, я сказал об этом потому, что почувствовал, читая эту книгу: «Если кто-то пойдёт по этому пути без гуру, он будет в опасности…» Но в то же время книга вдохновляет следовать по этому пути.

(молчание)

Не знаю, не могу сказать, потому что я могу говорить, только исходя из личного опыта – это не в счёт.

(М:) Но мне кажется, что это и был твой опыт, особенно к концу книги.

(Смеясь) Так что ответственность на мне!

(Сатпрем:) Должен же кто-то отвечать за это!

(Мать смеётся)

(М:) Главы, следующие за главой «Сообщество сверхлюдей»: «А после?» и «Победа над смертью» и т.д. живо напомнили мне то, что ты говоришь в «Заметках на Пути».

(Мать смеётся) Да, это йога тела.

(М:) Но ты делаешь всё это одна, так что…

Ты думаешь? (смех)

(Сатпрем:) Такое впечатление, что да! (смех)

Я должна сказать, что если это приходит к вам вот так, как необходимость, это хорошо, но не нужно пытаться делать её… Это не так уж приятно!

(молчание)

(Поворачиваясь к М:) Так что, когда захочешь увидеться со мной, скажи об этом.

(М, смеясь:) Это очень трудно!

За день я встречаюсь в среднем с сотней людей – в среднем .

(М:) Да, вот почему и становится трудным спрашивать у тебя, Мать.

Но это ничего не меняет – ещё только один.

(М:) Так и набирается сотня! (общий смех)

Очевидно… Это ничего не меняет, я рада тебя видеть.

(М уходит,

Мать долгое время остаётся поглощённой)

Итак, как дела, мой мальчик?... Лучше[77]?

Надеюсь, с твоей милостью.

(молчание)

Есть целая часть меня, которая должна исчезнуть.

Да, но я думала, что она ушла… Это очень любопытно. Для меня это вовсе не ты.

Да.

Я думала, что это ушло. У меня такое впечатление, словно кого-то изгнали, но он вернулся. Но это ничего не значит… Тебе надо только… ты знаешь, вот так (Мать сжимает кулаки), отказаться шевелиться. Это всё.

Это не ты.

(долгое молчание)

Я предпочла бы не говорить об этом… Ты понимаешь, я могла бы сказать две вещи. Первое – это то, что ты действительно должен кое-что сделать, и это сейчас кристаллизуется – не следует слушать вздор, который несут непонимающие люди. Другое – целая часть твоей природы, которая не была твоей светлой природой (это атавизм, результаты воспитания и ещё много чего), и она настолько далеко ушла, она была настолько превзойдена, что я думала, что её больше нет. Я была удивлена, когда ты сказал, что это снова обрушилось на тебя. Это… это не Сатпрем.

Да, я знаю.

Так что цепляйся за Сатпрема!

Нет, я предпочитаю цепляться за тебя!

Цепляйся как можешь – как только можешь.

Такое впечатление, что только Милость может это сделать.

Мой мальчик[78]…

(Мать сжимает руки Сатпрема,

долгое молчание)

Есть кое-что, что я чувствую настолько глубоко… (молчание) Слова… слова (Мать встряхивает головой)… Но, если говорить совсем уж по-простому, я могла бы сказать? «Господь любит Сатпрема». И это нечто глубокое-глубокое-глубокое… Господь любит Сатпрема. Вот так.

(ученик кладёт лоб на колени Матери)

27 мая 1971

(Запись в блокноте ученика.)

Пранаб-деш[79].

29 мая 1971

(Беседа началась с опозданием почти на два часа. Мать приносит свои извинения! Сначала разговор заходит о переводе на русский книги «На Пути…». Переводчик запрашивает 2000 франков.)

Я не знаю, имею ли я право тратить такие деньги! Все эти законы, законы…

(молчание)

Что-нибудь ещё?

Нет, милая Мать… А что скажешь ты?

Ох! Ложь-ложь-ложь – все люди лгут, ох!... это ужасно.

К тому же правительство обложило налогами всё. Цены на всё удвоились… Люди больше не дают мне денег или дают гораздо меньше, говоря: наши расходы возросли. А мои расходы более чем удвоились. Вот так.

И ложь повсюду-повсюду-повсюду… это ужасно.

30 мая 1971

(Визит Суджаты к Матери.)

Ложь стала острой и ужасной. Ложь должна уйти, так что она цепляется. Со вчерашнего дня она сделалась настолько ужасной, что стало невозможным доверять, кому бы то ни было.

2 июня 1971

(По поводу трудностей ученика)

Я почувствовала часть твоего сознания – очень внешнюю, очень поверхностную часть – которая тянула.

Да, это так.

И я сказала себе: как так вышло?

Когда это пришло, я по обыкновению отметил: мы ведомы, значит, на это есть причина, и я должен что-то усвоить. Но теперь я вижу, что это действительно нечто нетрансформируемое.

Её нужно изгнать из твоей природы. Ведь это нечто, что должно изменяться из жизни в жизнь – оно должно быть выброшено из твоей личности.

(ученик кладёт голову на колени Матери,

она наклоняется, чтобы обнять его)

Я много страдал… Если бы я мог служить тебе, Мать.

Эта часть из прошлого должна исчезнуть, поэтому она отчаянно цепляется – в каждом в разной форме[80].

(Мать погружается, прерывисто дыша,

пытается говорить наполовину из транса,

но безуспешно)

…Хотеть только того, что хочет Бог.

(Затем Мать закрывает глаза и улыбается,

раскрывает ладони и погружается)

Прицепиться к Божественному вот так (кулаки сжаты). Прицепиться… (у Матери на глазах слёзы, она прерывисто дышит)… так чтобы только Божественное несло нас. Это всё.

(Мать пытается говорить

наполовину из транса)

… Полностью, нужно быть полностью стремлением, сильным-сильным, постоянным[81]…

3 июня 1971

(Суджате)

Скажи Сатпрему, что бы ни происходило, всегда нужно идти очень глубоко, очень глубоко в сердце: «То, что ты хочешь, Господь, то, что ты хочешь, Господь…» Не задавая вопросы, не спрашивая, почему – он (лоб) молчит, а оно (сердце) остаётся вот так (жест: сжатые кулаки), с интенсивной молитвой: Господь, то, что Ты хочешь, что Ты хочешь…

5 июня 1971

Все обстоятельства ужесточились, чтобы учить тело… всё время, всё время взывать – взывать к Божественному. Так что теперь у тела вошло в привычку повторять свою мантру, и оно повторяет её ВСЁ ВРЕМЯ. Это любопытно: если оно повторяет, всё хорошо; стоит ему перестать, оно даже не может принимать пищу – кажется, что всё вот-вот развалится; так что оно повторяет свою мантру: и тогда всё идёт очень хорошо. Когда оно думает только о Божественном, всё идёт хорошо. Этим утром это было так ясно! Когда я завтракала, так и было. Если тело думает о еде, всё идёт наперекосяк; если оно повторяет свою мантру, оно может есть, оно даже не замечает её, всё становится таким легким. Это очень интересно… С людьми тоже так: когда они здесь и я думаю о них, есть трудности… (жест скрипения), но если я вот так (жест мира и покоя во Всевышнем), всё идёт хорошо, совершенно естественно.

Это урок, но такой вот урок: ужесточение.

(молчание)

И есть остатки атавизма. Есть (Мать смеётся) некий страх – совершенно детский страх: «Если я буду думать о Божественном, то придётся преодолевать трудности»; вот как в клетках (не везде, очень немного, как старый остаток чего-то, что тянется из предыдущих жизней), и тогда я смеюсь. Тело просит только одного – слиться с Божественным, быть только Тем, больше не существовать отдельно – тогда всё в порядке. Всё успокаивается. Это очень интересно. В клетках тела. Очень интересно. Это действительно садхана тела, и таким настоятельным образом – совершенно настоятельным. А когда тело выходит из Того, возникает впечатление, что оно развалится в следующую минуту – это единственное, что держит тело как целое; без Того оно не существует.

Сегодня это стало совсем конкретным.

(молчание)

У человечества есть страх (это было необходимым в своё время, тысячелетия назад, я не знаю точно), страх перед Божественным – у человеческого животного. Для него это равнозначно исчезновению. И действительно это исчезновение эго. А исчезновение эго (физического)… с давних пор было впечатление, что если эго исчезнет, то исчезнет и существо, исчезнет форма – но это не так! Это не верно. Во всяком случае, оно (тело Матери) стало готовым жить без эго… Трудность в том, что обычные законы жизни больше не работают. Отсюда и целая гора старых привычек, и то новое, что надо усвоить.

Словно эти клетки – не клетки тела: конституция, которая образует форму (которая удерживает всё вместе и тем самым создаёт форму – форму, которую мы называем человеческой), она словно должна усвоить, что тело может продолжать существовать без ощущения отдельной индивидуальности. Это любопытно. Без ощущения эго. А за тысячелетия у тела выработалась привычка существовать отдельно только благодаря эго – без эго оно продолжает… следовать другому закону, которого оно ещё не знает… который непонятен ему. Это не воля, это не… я не знаю… это нечто… способ бытия. Отсюда миллиарды способов бытия.

Тело должно научиться одному способу бытия.

9 июня 1971

(Прежде всего Мать сообщила ученику, что статья «Шри Ауробиндо и Бангладеш» переведена на язык хинди и послана в Дели.)

Натиск враждебных сил. Яростный напор. Но начинает приходить Отклик – это только самое начало. В каждом человеке словно бушевала буря, и это ещё не полностью закончилось. Изверглось всё, что, как казалось, было преодолено и отброшено – от кого совсем не ожидалось – во всевозможных формах, и особенно, по характеру, ох!... сомнения, протесты, всё это…

(молчание)

Меня попросили о послании для всей Индии в целом (в связи с кризисной ситуацией с Бангладеш). Вот что я дала.

(Мать протягивает текст)

Supreme Lord, Eternal Truth

Let us obey Thee alone

and live according to

Truth.

Всевышний Господь, Вечная Истина

Позволь нам повиноваться

только Тебе

и жить согласно

Истине.

Это натиск Лжи, ужасный. Было так, словно лгали все люди, даже те, от кого этого не ожидалось – повсюду-повсюду-повсюду. И для меня это было живо (Мать жестом обозначает видение), ох! Ужасно, ты не можешь себе представить… Лёгкий изгиб направо, лёгкий изгиб налево, лёгкий изгиб – ничего-ничего-ничего прямо. И тогда это тело спросило себя: «А в чём твоя ложь?» и стало смотреть на себя. И оно увидело старую историю: «Следует взывать к Всевышнему только тогда, когда это важно!... (Смеясь) Ты не можешь надеяться быть с Всевышним всё время!» Так что оно получило хороший шлепок.

Это не было агрессивным, это имело вид смирения – оно получило хорошую оплеуху.

Неистовство неприятных вещей – более чем неприятных: действительно злобных, дурных и разрушительных. Ожесточение, пока тело не поняло. И это ощущение проникало во всё тело, во все клетки, повсюду, всё время (это даже дошло до такой точки, что я не могла глотать пищу во время еды), пока всё-всё не поняло: «Я существую только в Божественном, я могу продолжаться только в Божественном… и я могу быть самим собой только будучи Божественным» После этого стало лучше. Сейчас тело поняло.

(долгое молчание)

Ничего не спросишь? Нечего сказать?

У меня было впечатление, что надо мной нависла плохая судьба .

Нет, это неверно! Это составляет часть Лжи, это Ложь – это часть Лжи. Я видела это, я её видела; я пыталась её снять, но не получилось… Нет плохой судьбы, это ерунда. Это настоящая ложь. Это не так – это совсем, совсем, совсем не верно.

Приведу тебе пример: это вот так – это вот так везде (Мать делает жест цепляния когтями). У меня впечатление, что я везде вижу бесят с крючковатыми лапками, которые пытаются зацепить всех и каждого.

Это неверно. Это не так, напротив! Наоборот, та линия, которую я видела [она касается тебя] в последнее время, как раз на подъёме благотворного влияния на людей через идеи, и нечто (я говорила тебе об этом), что распространяется, делает свою работу повсюду. Но дьяволу, конечно, это не нравится, так что он пытается… (жест цепляния крючком) Ах! Ты бы посмотрел на него и тут же рассмеялся – показал бы ему язык как непослушный мальчишка.

(долгое молчание)

Во всяком случае, всех одолевает.

Ох!... я тебе говорю, это массовый натиск – но это ничего не значит. Надо подняться выше этого, а затем… (жест: взгляд сверху вниз).

То, что я сказала, это Истина, и это ЕДИНСТВЕННОЕ средство:

существовать только для Божественного

существовать только через Божественного

существовать только на службе Божественного

существовать только… становясь Божественным.

Вот так.

Нет «тебя», нет «следует ждать», нет «это придёт в своё время», нет… всего этого рассудительного больше не существует – есть То (Мать резко опускает кулак), как лезвие меча. Это То. И это То НЕСМОТРЯ НИ НА ЧТО: Божественное. Только Божественное. Весь хлам дурных воль и протестов и… всё это (Мать поднимает палец в жесте незыблемости), это должно быть сметено.

А тот, кто говорит, что мы погибнем или будем разрушены Тем, это эго - мистер Эго, который пытается выдать себя за истинное существо.

Но тело усвоило, что даже без эго оно является тем, чем является, потому что оно является таким благодаря божественной Воле, а не благодаря эго – мы существуем благодаря божественной Воле, а не благодаря эго. Эго было средством – стародавним средством. Прошли века. Сейчас эго уже ничего не стоит, его время ушло. В своё время оно было полезно – но это время закончилось, прошло. Сейчас… (Мать делает рубящий жест кулаком): сознание – это Божественное; сила – это Божественное; действие – это Божественное; индивидуальность – это Божественное.

И тело хорошо поняло это, прочувствовало; оно «поняло», как говорят по-английски, realized, understood, что ощущение отдельной личности СОВЕРШЕННО бесполезно, совершенно бесполезно, это вовсе не обязательно для его существования, оно совершенно бесполезно. Тело существует благодаря другой силе и другой воле, которая не является ни индивидуальной, ни личной: это Божественная Воля. И тело станет тем, чем должно быть, только в тот день, когда полностью ощутит: нет разницы между ним и Божественным. Вот и всё.

Всё остальное есть ложь – ложь-ложь-ложь, и эта ложь должна исчезнуть. Есть только ОДНА реальность, ОДНА жизнь, есть только ОДНО сознание (Мать рубит кулаком): Божественное[82].

(Мать очень пристально смотрит на ученика,

ученик кладёт голову

на колени Матери)

12 июня 1971

(Сначала Мать даёт ученику несколько экземпляров введения к «На Пути…», переведённого на шведский, затем мы читаем несколько отрывков из текстов Шри Ауробиндо для публикации в следующем номере «Бюллетеня».)

«Природе каждого садхака присущи некоторые черты, являющиеся большим препятствием на пути садханы; они упорно остаются и могут быть преодолены только спустя длительное время путём действия Божественного изнутри. Ваше заблуждение не в самом наличии таких недостатков – другие имеют более сильные недостатки, такие как гнев, ревность, зависть и прочее, причём они не только имеют их внутри, но и открыто проявляют – но заблуждение в том, что вы приняли это за причину отчаяния и желания уйти отсюда. Нет никакого смысла уходить, вы ничего не выиграете от этого. Сменив место, не убежишь от того, что находится внутри тебя; эти проблемы следуют за вами и проявятся в других обстоятельствах и другой среде. Уйти и умереть – тоже не решение проблемы, поскольку наше бытие и наша природа не кончаются со смертью – они продолжаются. Единственный способ избавиться от этих недостатков – отбросить их, и единственное место, где вы могли бы от них избавиться, находится здесь. Если вы останетесь здесь, то, несомненно, придёт время, когда эти недостатки оставят вас. Страдание, которое они причиняют, не может прекратиться с уходом отсюда – оно может прекратиться лишь с устранением внутренней причины, или благодаря вашему отходу от них и реализации вашего истинного я, которое не будет затронуто ими, даже если они вернутся, и которое откажется признавать их своей частью – такое освобождение может придти только здесь в ходе садханы.»

24.5.1937

Шри Ауробиндо

Великолепно! Стольким людям можно было бы сказать это.

* *

«Такого рода существование между двумя мирами, один из которых оставлен, но ещё держит своей хваткой, а другой почти ухвачен, но ещё не может быть реализован, всегда наступает на определённой стадии перехода от обычного к йогическому сознанию. Очевидно, это мучительное состояние. Следует сохранять своё стремление устойчивым, насколько это возможно. Есть два способа делать это. Один способ – оставаться спокойным с молчаливой волей, чтобы быстро дойти до истинной вещи и позволить Силе покончить с трудностью. Другой способ заключается в усилии, но это усилие должно быть спокойным – если это усилие будет сопровождаться борьбой или нетерпением, то оно может усилить конфликт и колебание в уме и теле. Самый лучший способ – это держаться спокойно, наблюдать, обладать волей к изменению, полагаясь на работу Силы, и прикладывая, к тому же, по мере возможности, спокойное усилие. Если практиковать это, то спустя некоторое время обнаруживаешь, что спокойное действие становится привычным, и оно всякий раз автоматически отвергает любую внешнюю силу, стремящуюся нарушить покой ума, и сохраняет равновесие сознания.»

19.1.1937

Шри Ауробиндо

Отлично!

* *

«Есть определенная истина в том, что вы говорите о пустом сосуде – необходимо определённое очищение сознания от старого, прежде, чем сможет установиться что-либо позитивное. Это и происходит в вашем физическом сознании: старые движения выметаются, и вы успокаиваетесь, но они снова окружают вас, так что следует вновь очищать сосуд. Если есть прочное и стойкое отвержение, то это повторяющееся возвращение старых движений перестаёт быть столь настойчивым; растут периоды спокойствия и сила спокойствия, пока мир и спокойствие не установятся постоянным образом.

Однако не факт, что вся природа должна быть очищена от всего старого, прежде чем смогут придти Свет и Милость. Это происходит в различных частях природы в разное время. Вы имели те переживания благодаря тому, что ваш ум и высокое витальное были достаточно очищены и успокоены, чтобы воспринять некоторые переживания нового сознания. Теперь должны быть очищены физический ум, физическое витальное и тело – на это всегда уходит больше времени, поскольку физическое более наполнено старыми привычками, медленнее воспринимает что-либо новое и медленнее меняется. Но путём отстранения и стойкого отвержения и благодаря вере в силу Матери эта настойчивость может быть превзойдена, и сосуд очистится для наполнения Божественным Светом.»

19.1.1937

Шри Ауробиндо

* *

«Что касается садханы, то дело не в том, что у вас нет способности, а в том, что с вами произошло то, что случается со многими – поднялось физическое сознание и заслонило психическое, которое готовилось выйти вперёд. Оно поднялось, настаивая на ценности собственных мелких невежественных идей и чувств и отказываясь позволить им уйти. Когда вперёд выходит психическое, всё это постепенно покидает сознание и уступает место более широким и более освещённым движениям. Но, обычно, прежде чем это произойдёт, эти вещи поднимаются и какое-то время контролируют сознание. Это состояние не обязательно постоянное, и если ясно видишь и сознательно отвергаешь эти невежественные движения, то можешь быстро с ними справиться – но даже если они длятся долгое время, то, в конце концов, они могут быть преодолены, и так и происходит сейчас со многими. Конечно, физическое сознание внушает уму, что это вечное состояние, и с ним невозможно покончить, но это не верно.»

19.1.1937

Шри Ауробиндо

Хорошо! Кажется, самое время сказать это.

16 июня 1971

(Ученик предлагает некоторые отрывки из Агенды для публикации в «Заметках на Пути», первый – из беседы 22 мая о вмешательстве Всевышней Мудрости: «Есть возможность гран-ди-оз-ного успеха – не в небе: здесь.»)

Это хорошо. Это вернёт ту атмосферу… Но не рано ли говорить это? Я не знаю.

Да, у меня такое же ощущение…

Да, слишком рано. Следует подождать.

Это для августовского выпуска «Бюллетеня».

Да, но август уже скоро… Я не знаю. В следующем месяце посмотрим, стоит ли отправлять или лучше придержать. Как бы там ни было, когда-нибудь мы это используем. Кажется… Кажется, я иду слишком быстро.

Это кажется далёким, да.

Может быть, у меня не хватает веры, это возможно!

Сейчас мне вспоминается (во время чтения вернулась атмосфера), я вспомнила, в каком состоянии я была… Я была впереди.

* *

(Затем ученик предлагает несколько отрывков из беседы 9 июня по поводу «натиска Лжи» и, в частности, отрывок о растворении эго.)

Это актуально и сейчас (натиск).

О! это (исчезновение эго), это прекрасно; это следует опубликовать, это моё ежедневное, ежеминутное, постоянное переживание… Это надо опубликовать сейчас.

Ты знаешь, это моё переживание каждую минуту, для всего, для всех вещей, постоянно: что касается отдыха, что касается деятельности, питания, всего, что касается работы с людьми, что касается всего-всего-всего; это нечто вроде… я почти могла бы сказать: это одержимость Божественным. И моё тело чувствует, что оно существует только так (сжатые кулаки: жест — прицепиться к Божественному): без Того нет ничего. Ах! это переживание постоянное и тотальное.

(Мать погружается)

Это интересно: ВСЁ полезно – всё полезно, всё необходимо, но в своё время и на своём месте (это нечто, что не является ни временем, ни пространством: в Проявлении, можно сказать), и это становится ложью, когда оно хочет задержаться, тогда, как его время ушло. И нужна сила быть в этом Движении – Движении вечного Развертывания – где вещи… становятся всё более истинными. В полном и вечном Движении все вещи становятся всё более и более истинными.

(Мать снова погружается)

Чудесно!...

(Мать погружается)

23 июня 1971

(Мать слушает чтение нескольких писем Шри Ауробиндо для

следующего бюллетеня и выбирает следующее:)

«Кажется, ваше витальное существо в этом вопросе всё время занимало позицию «соглашения» или «сделки». Отдаёшь нечто, что называешь поклонением или сдачей и считаешь, что в ответ Мать обязана удовлетворять все потребности и желания, духовные, ментальные, витальные и физические, а если Мать не выполняет эту задачу, то она «нарушает соглашение». Тем самым Ашрам превращают в некий отель или постоялый двор, а Мать – в хозяйку этого постоялого двора. Даёшь то, что можешь или то, что считаешь нужным дать, либо, возможно, вообще ничего, кроме вышеупомянутого поклонения; а взамен должны быть сполна удовлетворены вкус, желудок и все физические потребности; если этого не происходит, то имеешь полное право забрать свои деньги и обвинить хозяина постоялого двора, не справляющегося со своими обязанностями. Эта позиция не имеет ничего общего с Садханой или Йогой, и я отказываю кому бы то ни было в праве закладывать такое в основу моей работы или жизни Ашрама.

Есть только два возможных основания материальной жизни здесь. Одно состоит в том, что являешься членом Ашрама, основанного на принципе самоотдачи и сдачи. Мы принадлежим Божественному, и всё, что имеем, принадлежит Божественному; отдавая, мы расстаёмся не с тем, что имели, а с тем, что уже принадлежит Божественному. Не стоит вопроса об оплате или возврате или сделке, нет места для требований и желаний. Руководит только Мать, и она устраивает всё так, насколько всё может быть устроено, в рамках средств, находящихся в её распоряжении, и способностей её инструментов. Она не обязана действовать согласно ментальным стандартам или витальным желаниям и требованиям Садхаков; она не обязана обращаться с садхаками по принципу демократического равенства. Она вольна обращаться с каждым в соответствии с тем, что она видит его истинной потребностью или что лучше всего для его духовного развития. Никто не может её судить или навязывать свои правила и стандарты; только она может вводить правила, и только она может отходить от них, если находит это уместным, но никто не может требовать от неё этого. Личные требования и желания не могут навязываться ей. Если у кого-то появляется, как он считает, некая настоящая потребность или желание внести предложение в сфере, где он работает, он может сказать об этом; но если не получит её одобрения, он должен остаться удовлетворенным этим без обсуждения. Такова духовная дисциплина, в центре которой находится та, что представляет или воплощает Божественную Истину. Либо она такова, и тогда всё это – само собой разумеется; либо она не признаётся в таком качестве, и тогда нет необходимости оставаться здесь. Каждый может идти своим путём, и нет Ашрама и нет Йоги.»

11.4.1930

Шри Ауробиндо

Это рисует не очень-то лестную картину Ашрама… Но это так, это ужасная правда. Можно сказать, что как раз так и происходит сейчас! – это могло бы быть написанным сегодня.

Что ты об этом думаешь [в смысле публикации]?

Я ничего не думаю.

А что ты чувствуешь?... Но ты сейчас скажешь, что ничего не чувствуешь!... Я, если бы это (указывая на тело), если бы это не было тем, что люди называют «Матерью», если бы это было не мной, я сказала бы «да». Это как раз то, что нужно.

Что же, тогда надо публиковать.

Я не хочу, чтобы выглядело так, будто я защищаюсь!

А почему бы нет! В любом случае, это не важно.

Хорошо, я предпочла бы так.

Остаётся только опубликовать. Другие цитаты[83] рисуют мрачноватый образ Ашрама, особенно когда они собраны вместе.

Да, только это письмо.

Прошло двадцать лет с тех пор, как он ушёл – он ушёл в 1950-м, двадцать два, двадцать три года тому назад он ушёл.

Двадцать один год.

Но это продолжается.

(Мать погружается)

Кажется, твоя статья (о Бангладеш) произвела сильное впечатление – сильное[84]. Общий поворот. Ждут войны.

А ты знаешь, что американцы посылают оружие в Пакистан?

Похоже. Говорят, что американское правительство ни при чём.

Да, легко говорить!

Но это оружие американского производства.

Можно говорить всё, что угодно.

Примерно через неделю здесь ожидается война.

Но индийцы не шелохнутся, пока не получат по голове!

Но об этом говорит индийское правительство – они готовятся. Они не были готовы (в марте).

Ба! Они не были готовы месяц назад, а теперь вдруг готовы!

(Мать качает головой) У меня новости от тех, кто готовит войска, и кто готов завтра войти в Пакистан, если им прикажут.

Если им прикажут.

Если им прикажут.

Да.

Но как раз сейчас министр[85] посетил несколько стран с сообщением о готовности вступить в войну.

!!!

И он вернётся сегодня, я думаю, или завтра, получив отклик. И тогда посмотрим. Это вопрос дней. У меня последние правительственные новости – их мне посылает само правительство[86].

Я настроен скептически.

То, что говорят, всегда хуже – хуже или лучше – того, что есть на самом деле. Вот так.

Во всяком случае, они известили меня официально.

Посмотрим.

Посмотрим.

(молчание)

Ведь есть ещё беженцы[87] - беженцы обходятся дороже, чем война.

Ну конечно!

Так что они проснулись, наконец-то поняли.

Наконец-то поняли! Ну и тупицы!

И они хотят отправить всех этих людей назад под защитой войск.

!!!

Посмотрим.

(молчание)

Ничего не скажешь?

Я получил известия от P.L. Ты знаешь, он предложил Фламмариону, издателю в Париже, книгу «На Пути к Сверхчеловечеству» одновременно с «Саньясином». И их отклонили.

Ах! Их отклонили.

Хочешь, я прочту ответ?

Да.

Париж, 14 июня 1971

«Благодарим Вас за передачу нам двух рукописей Шри Сатпрема: “Телом Земли” и “На Пути к Сверхчеловечеству”.

К сожалению, в отношении как первой, так и второй рукописи, нашим рецензентам представляется, что Шри Сатпрем не преуспел в обосновании своих взглядов, в конечном счёте довольно смутных или, во всяком случае, трудных для передачи. Что касается стиля письма, он лишь изредка оживляет эти невыразимые и часто подозрительные вещи. Главным образом, эти недостатки не позволяют нам опубликовать эти работы.»

Подпись: O.L.

Что это значит?

Ну, это значит, прежде всего, что мне не удалось обосновать свои взгляды, которые посчитали довольно смутными…

О! вот как.

А что касается стиля (письма), он лишь изредка оживляет эти, так сказать, «невыразимые» вещи, зачастую подозрительные. Вот и всё.

Что это значит?

Это значит, что эти так называемые невыразимые вещи подозрительны, они не выглядят убедительными – они звучат как неправда или фальшь или выдумки, или, не знаю что.

(молчание)

А те три тысячи экземпляров («На Пути…»), что мы будем делать с ними?

Понятия не имею.

Но всё же мы их отправим?

Но кому?

Распространителю, с которым встречался А.

Но он возьмёт только двести экземпляров!

(Мать смеётся)

Он возьмёт двести экземпляров и ему потребуется два-три года, чтобы распродать их.

Ба!

Если книга идёт не через издателя, то у неё нет публичной огласки, а если нет огласки, то нет и продаж. Всё просто.

(Мать погружается на долгое время)

Должен быть человек. Я чувствую, что наверняка есть издатель, который с радостью возьмёт эту книгу. Но я не знаю…

Не значит ли это, что моя работа не закончена?

О чём ты говоришь!

(Мать погружается)

Нет, я вижу большой успех этой книги, я вижу это конкретно… Существует издатель, который с радостью возьмёт эту книгу, но я не знаю имён издателей.

(молчание)

Для меня это ясно, это впереди.

(молчание)

Есть ли у тебя способ получить имена всех издателей во Франции?

Да, есть. Хочешь, я составлю список?

Да, составь список. Я посмотрю, остановится ли Свет на ком-нибудь из них.

Я вижу… Я вижу… Конечно, они дали прочесть книгу какому-то старичку – старику не в смысле возраста, а в смысле старого интеллекта.

Но они все такие[88]!

Нет, не все они такие. Есть такие, которые рассматривают без предвзятости – нужен один из них.

(молчание)

Возможно, это кто-то, кто не располагает большими средствами, но кто был бы рад издавать наши книги – только под своей обложкой.

Я сильно чувствую это, ты понимаешь.

Что же, я подготовлю список.

Нет, эта книга вовсе не блокирована; напротив, она пойдёт очень далеко вперёд – она совсем не остановлена, она идёт вперёд, это вопрос десяти лет. Через десять лет это будет сильным. Я вижу это.

26 июня 1971

Кажется, война неизбежна.

Неизбежна?

Её ожидают со дня на день… Америка послала в Пакистан корабли, гружёные оружием; так что, прежде чем объявить войну, правительство Индии хочет потребовать у Америки прекратить поставки, отозвать корабли[89].

Ожидают этого, а когда это будет решено, объявят войну. Я знаю это почти напрямую.

Но что видишь ты, сама ты?

(Мать погружается)

Всё сильно запутано. Я имею в виду, что нет чёткого разграничения Силы с одной стороны и Противостояния с другой – это не так. Пакистан в полной лжи, но даже там… Это запутано, очень запутано.

Индия тоже.

Сила работает определённо в пользу Индии, я вижу это, но… Что ты имеешь в виду?

Я хотел сказать, что Индия настолько же во лжи, как и Пакистан.

Ну да, конечно! В этом вся беда. – Не настолько.

Не настолько, нет.

Не настолько.

Индира только что… (это даст тебе представление), Индира передала мне через J, губернатора, что если у меня есть послание для неё, то лучше передать это через губернатора, в двойном конверте, поскольку здесь [в Ашраме] есть люди, которые лгут ей от моего имени, так что… она стала проявлять осторожность.

(молчание)

Всё перемешано, ты знаешь.

(молчание)

Они ужасно боятся голода.

И мы вряд ли сдержим нашествие[90]. Надо быть очень-очень-очень осторожными.

(Мать погружается)

Ничего не спросишь?

У меня такое впечатление, что я посреди полного разрушения.

(Мать погружается на долгое время)

Мне нечего сказать.

(Мать снова погружается,

затем ученик удаляется,

а Суджата подходит к Матери)

(Суджата:) Милая Мать, когда ты смотришь вот так, что ты видишь?

(после молчания)

Всё чрезвычайно перемешано. Как раз такое ощущение, что нет clear-cut [чёткого разграничения] истины с одной стороны и лжи с другой, сплошная мешанина.

По моему впечатлению, вещи удерживаются вот так (жест: обездвиживание под давлением): хочется, чтобы было отмечено Столетие Шри Ауробиндо – если случится война, это станет затруднительным. В Дели считают, что война вспыхнет через неделю – они озвучили это, ещё вчера они сказали: это неизбежно. И, в то же время, есть нечто, что делает вот так (тот же жест обездвиживающего давления), чтобы сохранить всё в неопределённом состоянии, чтобы Столетие Шри Ауробиндо могло полностью развернуться – так что я вижу эту путаницу. Такое впечатление, что Столетие важнее, и в то же время внешнее сознание говорит, что если будет война, это будет конец Столетию. Вот так. Так что я не вижу ничего точного, ведь обстановка такая, всё смешано… Если бы я видела что-то ясно, я, конечно бы, сказала, но я не вижу. Всё спутано-спутано, очень перепутано – очень перепутано. И настояние, давление, направленное на нас, чтобы мы занимались, главным образом, Столетием, что это наша главная забота; не слишком обращать внимание на внешние события. Вот что я вижу – не очень-то интересно! (Мать смеётся)

(Суджата:) Но, милая Мать, не должна ли проблема Индии и Пакистана быть урегулирована как раз к Столетию?

На это я и надеюсь.

(Суджата:) Да, Мать.

Но ничего ясного. Это было бы чудесно, но…

И, по правде говоря, я всегда больше занята тем, чтобы быть скорее совершенно прозрачным передатчиком, чем знать – меня не заботит знание; только быть настолько прозрачным, насколько возможно, чтобы То могло, хотя бы в одном месте, проявиться без больших препятствий. Вот и всё.

Надо иметь терпение.

Не спешить знать. Надо больше заботиться о том, чтобы быть беспрепятственным передатчиком, нежели знать – ты понимаешь? Поддерживать атмосферу как можно более чистой, как можно более прозрачной, важнее, чем знать заранее, что произойдёт. Такова моя позиция.

30 июня 1971

Ужасная путаница, все спорят… Прежде, по крайней мере, Индира и N.S. ладили друг с другом, а сейчас… Индира передала мне через губернатора, что если я хочу сказать ей что-нибудь, я должна передать это через него – мне нечего сказать.

Отовсюду приходят письма с «истинным знанием» того, что надо делать согласно Шри Ауробиндо, и… Полная мешанина, всё переплелось, ох!...

Ложь надела покров истины, чтобы вызвать доверие.

Сейчас они больше не ладят между собой, потому что Индира говорит, что я сказала одно, а N.S. отвечает: «Нет, Мать сказала вот что.». Вот так[91].

Что же, надо передавать то, что сказала ты!

Да, но они интерпретируют по-своему!...

С одной стороны говорят, что война неизбежна; с другой стороны – что война бесполезна – и всё это ссылаясь на то, что сказала я.

В конце концов…

Почему бы тебе не передать Индире мою статью, чтобы она её прочла [о Бангладеш]?

Но я думаю, что ей давали читать.

Это меня сильно удивляет… Послать бы её ей через J. [губернатора]!

(после молчания,

Мать встряхивает головой)

Они упустили момент. Они упустили шанс.

Да, я тоже так думаю.

(долгое молчание)

Представь себе, вместе с беженцами в Индию проникли пакистанцы, которые отравляют реки и колодцы. Некоторых из них ловили на месте преступления. Это ужасно…

Но они получают то, что заслуживают! Они хотят быть маленькими святошами, не вмешиваться ни во что и ничто не делать. И вот, в результате, миллионы беженцев, отравляют их колодцы, и всё становится ещё хуже. Они не хотят развязывать войну, ты понимаешь!

(Мать погружается на долгое время)

Кажется, Парламент за войну – Парламент хочет войны, а правительство не хочет.

Да.

(Мать снова погружается)

Но эта болезнь охватила весь мир. На одну американку, которая приезжала сюда , так вот, на неё напали, когда она вечером возвращалась к себе домой – в Нью-Йорке. Кажется, что в Нью-Йорке уже нельзя выходить по вечерам, разве только не по трое-четверо… Мир сошёл с ума – повсюду.

3 июля 1971

Ты знаешь, это будто две крайности – чудесное состояние и общий упадок – было вот так (жест: хаотичное переплетение). Всё-всё дезорганизовано: люди, на которых полагаешься, сдают, кажется, что распространяется общая неискренность, люди заболевают всё время… НИКОГДА не было столько трудностей, никогда, и они скомбинированы: крупные трудности с разрушительными трудностями. И в то же время, в течение… как вспышка (это приходит на несколько минут, а затем уходит), и состояние… чудесное (тело чувствует это), невообразимое, ты знаешь, как прямая противоположность. Словно это и хотело заменить – но остальное защищается ужасным образом. И все обстоятельства таковы, все люди таковы, начиная с правительства и заканчивая людьми здесь. А затем это чудесное состояние: оно приходит на несколько минут в моё тело, и уходит.

Ведь это так… ужасно – все, все люди, на которых полагаешься, всё-всё-всё летит кувырком; до такой степени, что сознание восклицает: «Ну что за чертовщина, это не жизнь!» А затем, в другой момент – но только на несколько минут – состояние настолько чудесное, что это невообразимо. Вот так. Так что вот что я вижу… ночью, днём, без перерыва.

Этим утром в течение нескольких минут было совершенно чудесно, а всё остальное время — ад. Вот так, такая жизнь. Выглядит так, будто всё-всё дезорганизуется, подводят люди, на которых полагаешься, и в то же время, вдруг… 90% времени такое, но 10% такие чудесные, что это невообразимо. Вот так.

И все представления о личной воле, о позиции, которую надо занять… Ночью и днём, без перерыва, какая бы ни возникала трудность, моё тело говорит просто: «Бог Мой, пусть исполнится Твоя Воля». Позиция тела непоколебима: полностью вот так (руки раскрыты в подношении). И ощущение своей немощности… нет: насколько остаётся ощущения индивидуальности (этого немного, этого осталось немного), но то малое, что осталось, это из ряда такой немощности, такой неспособности, такого неведения!... неведения! ужасное неведение всего. Это нечто… Спрашиваешь себя, почему, в чём причина этого (Мать касается своего тела). И затем… (жест: чудесная вспышка). Вот так.

А другая сторона ничего не значит. Это… словно вы были совсем больны, был полный упадок, и вдруг вы чувствуете себя чудесно и вы сильны. И это приходит совершенно естественно, без шумихи. Это остаётся, а затем, пуф!

Все рассуждения, все наши…: повергнуто – не стоит больше ничего.

А все люди, необходимые для обеспечения организации, все люди, на которых полагаешься, увы! они подводят.

Понимаешь, это дошло до такой степени, что приём пищи составляет проблему, сон составляет проблему, речь составляет проблему – всё составляет проблему – и вдруг, в то же время… всё устраивается, непонятно как: всё встает на свои места, и принимаешь пищу, отдыхаешь… Пример: лежишь, и испытываешь такую боль, что говоришь себе: «Нет, невозможно, я не могу оставаться так», а затем вдруг, уфф! больше ничего: чудесный отдых. И нет больше ни тела, ни проблемы, нет ничего. А затем, не понятно как и почему, вдруг все трудности возвращаются. Вот так, и вся жизнь такова.

Люди приходят и говорят мне: «У меня такая вот трудность, другая трудность…» – «Ах! говорю я им (утомлённо), не удивительно, весь мир таков!» Он может погибнуть, и это доставило бы мне… это стало бы для меня облегчением. Вот так. А затем… (жест: чудесная вспышка). Три минуты великолепия на двенадцать часов несчастья. Такая вот пропорция. И это для тела, которое действительно, искренне… думает только о Божественном, хочет только Божественного. Но оно полностью сознаёт свою неспособность.

Ты знаешь, это как демонстрация на деле существования Божественного, и что такое Божественное существование – абсолютное существование и каково оно – а затем, каким оно стало.

(молчание)

Я не слышу, не вижу, не могу есть, не могу говорить – всё словно пришло в негодность – я не понимаю, не помню; и в то же время, вдруг, ощущение… суверенного всемогущества в… чём-то… блаженства, не имеющего эквивалента в нашем мире. Вот так. Но это будто только для того, чтобы сказать мне: «Да, это верно: это ТО; это то, чего мы хотим и что должно быть…» Но когда?... Вот так.

И это делает вас (все жалуются, все стонут, все говорят о своих невзгодах), это делает вас вот такими, и говоришь: «Что же, чего вы хотите, весь мир таков!»

Мир «таков», но это не верно! но это не так! он НЕ такой – он такой для нашего сознания… Этим утром в какой-то момент я спросила себя: «А как это для сознания диких животных?...» И тогда я увидела, что этого сознания, способного видеть всё целиком, нет у животных, они его не имеют – они живут изо дня в день и с минуту на минуту, чтобы с ними не происходило. Вот и всё. Я поняла это, я увидела, это… (жест ко лбу, указывающий, что разум портит всё).

(молчание)

Короче говоря, это становится очень-очень острым: до какой степени мир не такой, каким должен быть. Обычно говорят: есть смесь хорошего и плохого; но всё это ребячество – хорошее ничуть не лучше плохого. Это не ТО. Божественное – это нечто иное.

(Мать погружается)

Ну а что ты принёс?

Ничего особенного.

Ничего?

Я хотел бы спросить об одном. Я хотел бы знать, есть ли ещё работа для меня.

О! nonsense! [вздор] Это часть враждебных сил. Когда это приходит, просто говори себе: «А! что же, сейчас я слушаю Ложь…» Перед тобой целая жизнь реализации!

Я имел в виду: что-нибудь создавать?

Но конечно – конечно!

(молчание)

Как только есть пораженческое воздействие – будь то ощущение, мысль, не важно что – говори себе, что это дьявол.

Но это не пораженческое ощущение, дело в том, что действительно ВСЁ ПОРАЖЕНО.

Ну да! Так и есть. Это то, что я называю пораженческим ощущением.

Но это не ощущение, это факт.

Ну да, но это то, о чём я только что тебе говорила: всё дезорганизовано – всё-всё, все. Это факт – что же, факт в том, чтобы сказать: «Вот то, чего не должно быть.» Для обычного человеческого сознания это и есть реальность – что же, это не истинно, вот и всё. Надо только сказать себе: это не истинно.

Я имею в виду, что, к примеру, то, что я написал, больше не имеет живой реальности для меня.

Да, точно… это потому что ты сейчас переходишь на другую сторону, как и я. Вот и всё.

Ничто не имеет реальности.

Ничто, да.

Ничто-ничто…

Ты мне говоришь «Божественное» или «То…» - для меня ничто не реально.

Ах! извини, я говорю тебе вот что (и настаиваю): для меня Божественное стало столь же конкретным – более конкретным и более настоятельным – чем… Только мы не способны чувствовать Его: на минуту, несколько минут, а затем, пуф!

Ты никогда не чувствовал вдруг…

Я чувствую силу.

Да, это то.

Это единственное, что реально.

Да.

Потому что, иначе, всё остальное кажется мне продуктом высшего ума.

Да, это так.

Можно сколько угодно воображать или думать, что ты погружён в необъятные сознания, а затем нет совсем ничего, совсем, совсем.

Да, это так. Это другой способ сказать то, что я только что сказала.

Но вдруг… вдруг, это Сила… Сила… мы говорим «сила», потому что… потому что не знаем, что это такое – всемогущественная Сила. Но вот так: это приходит, это исчезает.

Моё тело имеет это переживание, моё тело знает, что это не уходит; оно знает, что оно неспособно это чувствовать, но оно знает, что это не уходит.

Для меня это как провал всякого учения. Всякое учение кажется мне продуктом высшего разума, и это всё – нечто, что не имеет конкретной реальности.

Мой мальчик…

Я чувствую, что больше не хочу этого. Разум словно БОЛЬШЕ не хочет всего этого.

Этого самого Разума мы больше не хотим – он должен замолчать и не вмешиваться.

Да, но в то же время он и опора – по крайней мере, он БЫЛ опорой. Я опирался на него, это было нечто вроде основания на заднем плане, фонового основания переживания. Что же, это основание словно ушло.

Да, но есть другое… другое, о котором я только что тебе говорила… и это… мой мальчик, это невообразимо. Обычное сознание не может вообразить, что это. Это такие чудесные моменты… что остальное кажется ещё хуже[92].

(Мать погружается)

10 июля 1971

(По поводу некоторых слов Матери, записанных учеником по памяти.)

«Моменты гармоничной жизни – это не вознаграждение, даваемое Божественным. Если бы обычная жизнь была тем, чем должна, всё всегда было бы гармоничным…»

Да, когда всё гармонично, думаешь: «Божественное довольно мной»! Люди так думают, но это не верно: это НОРМАЛЬНОЕ состояние.

«…жизнь не такова из-за наших несовершенств, и когда несовершенства исчезают, то, одновременно исчезают и трудности[93].»

* *

Чуть позже

Очень интересное переживание в теле. Все, так называемые, моральные, интеллектуальные, психологические страдания, то есть страдания сознания, не являющегося чисто материальным, всё это кажется ему ребячеством. Вчера у него было… (как сказать? не знаю, как объяснить). Оно чувствовало вещи не по отношению к самому себе, оно чувствовало вещи… (молчание) В других, но с общим сознанием, не с личным сознанием; и физическое страдание, то есть заболевания, несчастные случаи, вызывают у него такой ужас, что оно спрашивало, почему-почему мир существует таким[94]? И тогда оно поняло, почему некоторые люди не хотят больше иметь тела (прежде это всегда казалось ему нелепым), оно поняло почему. Это было такое интенсивное переживание! было стремление, нечто как молитва (но это была не молитва): «Пусть мир изменится! Пусть мир изменится, он ДОЛЖЕН измениться – либо пусть он исчезнет». Но идея исчезновения раньше ему не приходила, ему казалось… ему казалось, что мир движется к гармоничному совершенству; но ведь это очень долго – ужасно, как долго! Было невероятно интенсивное стремление к трансформации. Всё казалось таким ужасным, потому что ДОЛЖНА, должна произойти трансформация. Невозможно то, что можно быть удовлетворенным таким миром, это невозможно – невозможно для физического сознания, сознающего Божественное. Это невозможно, совершенно необходимо, чтобы это изменилось. И это было таким острым… это держало меня всю ночь, весь день, даже когда я встречалась с людьми, с такой вот интенсивностью: это должно измениться, это должно измениться…

Существо, внутреннее сознание может говорить, может сознавать, что это страдание нереально, но физическое сознание не может – оно не может, это ДОЛЖНО измениться. Речь идёт не о том, чтобы войти в сознание, в котором это физическое сознание может исчезнуть: это должно измениться, это должно измениться… Я не могу выразить это словами, не могу сказать.

Да, да, я понимаю.

Тело настолько сознательное, что во всех других мирах, даже в витальном мире, всё зависит от занимаемой позиции, и, если вы в единении с Божественным, то всё может уйти, но это (Мать касается своего тела), это физическое страдание – рак, всё такое – это такое конкретное: это ДОЛЖНО измениться, это должно измениться. Это не может рассматриваться как что-то, на что надо «взглянуть по-другому». Действительно необходимо, чтобы это изменилось. Ты понимаешь, что я имею в виду?

Да, милая Мать.

В других областях это зависит от позиции; здесь же это не зависит от позиции – можно страдать больше или меньше, но… сам ФАКТ должен измениться. Ведь мир, материальный мир, видимый таким, каким он является, это УЖАСНАЯ вещь.

Он терпим благодаря ментальному влиянию (ментальному и витальному), но этого влияния недостаточно, он должен трансформироваться.

Скажем совсем по-простому: например, супраментальное существо, обладающее супраментальным сознанием, если у его тела рак, то он и останется раком, ты понимаешь?... Существо может не почувствовать его, но только если отделит себя от тела; так что для настоящей трансформации требуется, чтобы тело ТОЖЕ достигло гармонии – над всеми болезнями и всеми обстоятельствами.

Это единственная часть. Другие части существа могут трансформироваться, трансформировать своё сознание, оставаясь тем, чем они являются – но физическое тело нуждается в изменении.

Я не знаю, переходное ли это переживание или окончательное – этого я не знаю. Посмотрим.

Но всё же, с супраментальным сознанием рак, к примеру, не должен быть возможен.

Да, но это означает… это значит, что материальная субстанция трансформирована.

Нет, я имею в виду просто сознание: если кто-то имеет супраментальное сознание, то это сознание должно обладать силой защищать тело в достаточной степени, ведь так?

Я не знаю, было так.

Лично мне это не кажется возможным. Мне кажется невозможным, чтобы кто-либо, обладающий сознанием Истины, может быть поражён Ложью.

(молчание)

Если есть ложь в теле, значит, есть ложь и в сознании.

(молчание)

Я не могу представить, что у тебя может быть рак! Это кажется мне невозможным.

В этом всё дело.

Это кажется мне невозможным.

Прежде так и было; раньше я думала, что это невозможно. Но теперь я уже не так уверена в этом.

Я не знаю.

Разве что это придёт к тебе как опыт, через который надо пройти, или как нечто, что нужно победить для всей земли.

Да, возможно.

Но это может быть лишь временным явлением, для работы, это не может быть чем-то, что действительно поразит твоё тело. Это кажется мне невозможным.

Да, я была уверена в этом… Вероятно, это необходимое переживание, необходимый этап.

Ведь у меня всегда было такое ощущение: если что-то не в порядке, это значит, что это что-то по-настоящему не повёрнуто к Божественному. И если всё повёрнуто к Божественному, подчиняется только Божественному, то обязательно будет гармоничным. Таким было моё убеждение. А вчера пришло другое переживание.

Вероятно, это необходимое переживание.

Да, вероятно, потому что твоё тело универсальное (по крайней мере, оно масштаба всей земли), так что это может придти как явление для работы, на какое-то время – это не может быть личным явлением для твоего тела.

Нет, моё тело всё менее и менее личностное.

Да, это кажется мне невозможным, ты понимаешь.

Вероятно, это этап, через который надо пройти.

Ведь твоё тело может охватывать всевозможные личности, так что оно может охватывать и личность, поражённую раком…

(молчание)

Нет, вероятно, это для того, чтобы придать ему интенсивность необходимого посвящения.

(молчание)

Не было ни страха, ни беспокойства, не было такого, было… Это было как переживание (я не знаю, как сказать), но, вероятно, дело в словах… По мере трансформации невозможность определенных нарушений порядка должна придти автоматически.

(Мать погружается на долгое время)

Мы находимся как раз в самом трудном периоде.

Да.

Потому что это уже не это, но ещё и не то.

И тело имело странные переживания: вдруг, на несколько минут, оно чувствует, что фиксированность материи – это иллюзия, и что оно может… Смотри-ка, приведу тебе совсем практический пример: что-то внутри, например, воспаление в какой-то области; что же, пока находишься в обычном физическом сознании, оно есть, оно конкретно и причиняет боль, но есть сознание, в котором оно не существует – физически. Если уметь (как сказать?)… попросту говоря: приближать Божественное правильным образом, входить в связь с Божественным правильным образом, так, как нужно – тогда это исчезает. Я видела это в последние дни. А затем это возобновляется обычным образом.

(Мать поворачивается) Он здесь?

Пранаб здесь.

Ох! До свидания[95]!...

14 июля 1971

Прицепился насморк, не хочет меня оставлять…

А что ты принёс?

Вопрос, заданный Z. У неё есть друг в Калькутте, который написал ей по поводу организации тайных партизанских отрядов в Бангладеш. Он написал, что для подготовки таких партизанских отрядов, а также для их вооружения, обмундирования и снабжения всем необходимым требуются деньги. И он спросил её, не могла ли бы она написать своим друзьям в Швейцарии, Франции, Германии и т.д., чтобы собрать деньги. И она спрашивает, следует ли ей это делать. Она не хочет ничего делать без твоего разрешения.

Она может это делать, только она не должна упоминать моё имя. Я не прошу ничего. Ты понимаешь, если она попросит и если когда-нибудь… Она может делать это от своего имени, как благотворительность, но я не должна фигурировать, я ничего не прошу.

(молчание)

Это ставит меня в трудное положение… Очень трудное.

Как?

Люди говорят мне, что их расходы удвоились, что они в плачевном положении и не могут давать. Мои расходы тоже удвоились, и я не получаю больше денег.

Положение стало очень трудным.

(долгое молчание)

Ко мне прицепился насморк, не хочет уходить.

Что вызвало его?

Насколько я вижу, это смесь – смесь из заражения от людей, которые приходят сюда и приносят мне такие подарки, и в то же время примешиваются вещи, которые хотят измениться… Ты не представляешь себе, формации (жест вокруг себя), это невероятно – формации, кружащиеся здесь…

Я нашла несколько писем Шри Ауробиндо, в которых он описывает (письма адресованы мне), он описывает текущую ситуацию – можно подумать, что он написал их сейчас[96]!

Враждебные формации?

Да, конечно! Всё то, что должно исчезнуть, но отчаянно цепляется.

Для меня все эти формации (более чем катастрофические, ты понимаешь), для меня они ничто, ничего не значат, но они воздействуют на людей, люди сбиваются с пути, и тогда… Можно сказать, что последствия для моего тела самые минимальные.

Тело очень хорошо видит, очень ясно, чудесную защиту, под которой оно находится, а иначе, ты знаешь, оно было бы разорвано.

(Мать входит в созерцание)

* *

ПРИЛОЖЕНИЕ

(Отрывки из писем[97], посланных Шри Ауробиндо Матери во Францию.)

6 мая 1915

Всё всегда к лучшему, но иногда, с внешней точки зрения, это трудное лучшее…

Вся земля находится сейчас под одним и тем же законом и отвечает на одни и те же вибрации, так что я сомневаюсь, что можно найти где-либо место, в котором конфликт борьбы не преследовал бы нас. В любом случае, вряд ли мне предназначено полное уединение. Я должен оставаться в контакте с миром, пока не одолею враждебные обстоятельства или не погибну, либо пока буду продолжать борьбу между духовным и физическим настолько долго, насколько мне предначертано её вести. Вот как я всегда видел ситуацию и как ещё вижу её. Что касается провалов, трудностей и кажущихся невозможностей, то я слишком приучен к ним, чтобы они производили на меня большое впечатление своей постоянной театральностью, за исключением кратких моментов…

Необходимо иметь спокойное сердце, непоколебимую волю, полное самопожертвование и глаза, постоянно устремлённые к запредельному, чтобы жить, не впадая в уныние в такие времена, которые действительно являются периодом общего разложения. Что касается меня самого, я следую Голосу и не смотрю ни направо, ни налево. Результат мне не принадлежит и вряд ли даже работа.

* *

28 июля 1915

Всё внутри созрело или зреет, но это тот род напряжённой борьбы, в которой ни одна сторона не может добиться ощутимого успеха (немного похоже на окопную войну в Европе); духовная сила настойчиво борется с сопротивлением физического мира, в то время как это сопротивление оспаривает каждый дюйм завоёванной территории и предпринимает более или менее успешные контратаки… И если бы не сила и Ананда внутри, эта работа была бы изнуряющей и отвратительной; но глаз знания смотрит поверх этого и видит это лишь растянутым эпизодом.

* *

16 сентября 1915

Ничто, кажется, не способно поколебать недвижимость вещей, и всё то, что активно вне наших настоящих «я», является беспорядочной массой тёмной и мрачной путаницы, из которой не может появиться ничего светлого и определённого. Это своеобразное состояние мира, само определение хаоса с поверхностной формой старого мира, остающегося видимо незатронутым на поверхности. Но это хаос долгого распада или начала нового рождения? За это идёт борьба изо дня в день, но пока ещё не достигнуто ничего решающего.

Шри Ауробиндо

On Himself, XXVI.424

17 июля 1971

Позавчера я почти вылечилась и думала, что это закончилось, но затем, вчера была лавина всего… ох! дурные воли, споры… это было так ужасно, что насморк возобновился. Вот что помешало. Я вижу, что когда всё здесь успокаивается, и я могу вернуться в свою нормальную атмосферу, то всё словно исчезает – у меня больше нет насморка, я больше не страдаю. Но это возвращается снаружи как яростная атака: люди, ссорящиеся и спорящие друг с другом, обстоятельства, встающие наперекор, всё такое. И всё это бросают на меня, так что…

Так что это возобновилось вчера вечером. С этим было покончено, ты знаешь: мой нос и горло были чистыми, всё ушло. Это действительно не я, это пришло снаружи. Неистовство. И, конечно, они возлагают на меня всю ответственность! Я говорю им одно, а они делают из этого другое; я пишу им одно, а они искажают это и делают из него что-то другое, а затем они говорят, что виновата я. Вот так (Мать начинает кашлять).

Совершенно очаровательно.

По существу, это была как бы демонстрация – как театральная пьеса, ты знаешь, чтобы показать, как люди ведут себя по отношению к Божественному. Это было действительно комично! Можно разгневаться и сказать: «Какой позор!» - но это было комично. Это было комично: во всём виновато Божественное. Обычные люди таковы: это Божественное неправильно с ними обращается, это Божественное чинит им препятствия, это Божественное плохо организует обстоятельства… Вот так. Они все такие.

Это нечто вроде полусознательной уловки: делаешь это, они делают вот так (лёгкое искривление), они немного закручивают, и тогда всё искажается; говоришь одно, они добавляют или убирают слово, и всё искажается. Даже то, что написано, они читают на свой лад. Потрясающе.

И ведь в значительном масштабе: почти в мировом, во всяком случае, в национальном масштабе, масштабе страны, но… это имеет последствия в Китае, в России, в Европе, в Америке. Они сделали… ты знаешь, a mess [путаницу] из всего этого дела [Бангладеш], ужасным образом – ужасным. Теперь они принимают меры: Америка пытается договориться с Китаем – только этого не хватало! – чтобы помогать Пакистану истреблять людей.

Да, такое впечатление, что Америка следует политике враждебных сил. Они работают в пользу враждебных сил…

(молчание)

Ты знаешь, что президент США [Никсон] собирается с визитом в Китай?

Ну да!

А с русскими, наоборот, они не пытаются сблизиться.

Нет, ох! Нет.

То есть они делают всё наоборот.

Да.

(молчание,

затем Мать поднимает руки

в жесте беспомощности)

Ты что-то принёс?

Да, здесь, для Бюллетеня, твоё апрельское послание, которое надо перевести на французский:

Мы находимся в один из “Часов Бога”, когда расшатаны основы…

Так и есть.

…и наступает большая путаница. Но это чудесная возможность для тех, кто хочет сделать рывок вперёд, возможности развития исключительны.

Не будете ли вы теми, кто воспользуется этим удобным случаем?

1.4.1971

* *

Z хочет вернуть своих детей сюда[98].

Да, она говорила мне, что ты сказала ей остаться.

Ох!... Нет, это ужасно!... Она спросила у меня: «Могли ли бы мои дети вернуться сюда?» Она такая. (Но кое о чём не сказала.) И тогда естественно, сразу же, я ответила ей «да». Я сказала ей: «Если хочешь, ты можешь остаться». Её ответ: «О! я очень хотела бы остаться…»

Вот так (жест искривления), все люди таковы.

Да, всё искажается.

(затем речь заходит об ученике из Ватикана)

Z говорит, что P.L. скверно себя ведёт, что он захвачен миром денег, власти, женщин… не знаю, чего ещё – что он полностью в подчинении монсиньора R, ты знаешь, который заправляет миллиардами?

Да, он должен был приехать сюда.

Да, верно. Его дела ведёт P.L., управляет этими громадными миллионами. Во всяком случае, Z упрекает его за вовлечённость в этот мир, и она порвала с ним.

Но я должна тебе сказать, что оккультно я видела, что сюда, через P.L. может придти много денег. Так что, естественно, я усилила его связь (с Силой). И деньги должны придти.

Глубоко внутри его позиция остаётся прежней.

Да, милая Мать, я в этом уверен! И даже если внешняя видимость такова, я уверен, что на самом деле он делает твою работу, или собирается её делать, или готовится почва.

Да-да, это так. Точно. Я чувствую, что он может сделать значительную работу.

Я тоже чувствую это.

Только не открыто.

(молчание)

Нашествие Лжи. Чувствуется, что только по-настоящему истинное имеет силу сопротивляться – чуть выше разума.

Но это (слова Z), это пример, как это происходит – это действительно некого рода отклонение. Она так тебе и сказала: «Мать просила меня»?

Да: «Мать сказала мне остаться».

Она произнесла «сказала» или…

Она мне сказала «Мать сказала мне». Но, в конце концов, тон, каким это было сказано, означал… Да, Мать сказала мне остаться, словно это был приказ или совет, который ты ей дала.

Да… так.

(молчание)

О! если бы ты знал переживания… Всё как раз такое (как слова Z), везде-везде, всё время, все люди – всё-всё вот так (жест искажения), ох!... И тогда моё тело говорит: «Но и я такое!» Я видела его… Ох! Боже мой… (Мать сжимает ладони). Я поняла, что если хотя бы на минуту Всевышнее Сознание имело бы того рода сознание, которое имеют люди, то мир бы исчез. Совершенно спонтанно, мы, наша реакция, наша спонтанная реакция на удары, на то, что кажется нам плохим: пусть исчезнет Ложь. Спонтанная реакция. Не трансформировать: уничтожить. Ты понимаешь, между этими двумя целая пропасть.

Да.

И это спонтанно, эта идея уничтожить – уничтожить Ложь. Но если хотя бы на секунду Всевышний Господь имел бы это движение, то больше не было бы мира!... И тогда, я полагаю, тело поняло это. Я думаю, что оно поняло, это было необычайно… Кто мы такие! Что за люди! Они думают о себе, Боже мой (Мать делает жест раздувания), они считают себя… ох!... Если у них есть маленькая воля или маленькое понимание, либо они делают маленькое усилие к совершенству, ох! (тот же жест) они думают, они считают себя необыкновенными! (Мать охватывает голову руками и смеётся)

Шри Ауробиндо где-то писал, что когда касаешься Божественного Сознания, это внезапно даёт ощущение… до какой степени мир смешон в своём самомнении – самомнении людей. Но даже (я имела контакты с животными), даже у животных это начинается. Тщеславие-тщеславие-тщеславие…

Да, нечем хвалиться.

О! нет.

Верно.

О! нет-нет, они не столько хвалятся, сколько САМООБМАНЫВАЮТСЯ.

(молчание)

Ты знаешь, обман и попытки обмана почти везде выдаются за добрую волю. А те, кто не хотят обманывать других, а только самообманываются, они уже стали исключением.

Нет ничего нового в том, что я видела; но вы видите это лишь время от времени, как исключение, в отношении этого или того, а у меня было видение всего мира, всей земли, всего человеческого усилия, всех людей, всего… мы живём в обмане. Это ужасно!

И, более того, мы обманываем себя больше, чем хотим обмануть других.

(молчание)

Иными словами, мы не видим НИЧЕГО, как оно есть на самом деле.

Да, да… да.

(молчание)

Ночью я гуляю по проваливающимся дорогам.

Ах!

Да, провалы.

Старые представления.

(долгое молчание)

Есть только одно спасение: прицепиться к Божественному, вот так (жест: два сжатых кулака).

Прицепиться не к тому, что думаешь о Божественном, и даже не к тому, что чувствуешь Божественным… а к стремлению… насколько можно более искреннему стремлению. И прицепиться к нему.

(молчание)

Скажу тебе кое-что, потому что это интересно. Некоторое время тому назад, перед возвращением Z, я вдруг увидела, что связь Z с P.L. мешает ему делать то, что он должен делать. И тогда я действительно устремилась к тому, чтобы она больше не влияла на него. (Я забыла об этом, это было до её возвращения, довольно давно.)

Да, я помню, ты даже говорила мне об этом.

Это странно.

Ты знаешь, я уже говорила тебе об этом, сейчас тело – сознание тела – знает заранее, что произойдёт, оно знает заранее, что люди собираются ему сказать. Но оно не знает… (как сказать?) точно как это произойдёт материально, но ДУХ, в котором это будет сделано… постоянно. Очень странно. Я здесь неподвижна, пытаюсь принадлежать только Божественному, и затем приходят эти вещи – это приходит вот так (жест – как на экране перед Матерью), это проходит так: вещи, события, говорящие люди… Поначалу я думала, что это моё материальное сознание, которое не знает, как успокоиться, а затем я заметила, что это приходит ко мне снаружи и приобретает материальную форму. Это значит, что сейчас, если бы я ментализировала, то могла бы предвидеть, говорить, что произойдёт… Эта история с Америкой и Китаем и все подобные вещи пришли таким образом. Только, в обычном человеке, этим пользуется разум, чтобы делать пророчества – но, к счастью, разума нет, он спокоен, он отсутствует. И, когда мне говорят о чём-то, сообщают что-то, тело уже ничему не удивляется, кажется, что оно знает. Это странно.

Некая универсализация.

И если бы ты знал, до какой степени оно чувствует себя глупым – и то, и другое одновременно!

21 июля 1971

Что скажешь?

А как у тебя дела?

У меня всё ещё насморк. Я вылечилась, я почти вылечилась, но… (жест скатившейся лавины). Но это не интересно.

Интересно то, что тело становится всё более и более сознательным, но сознательным очень интересным образом.

Например?

Для этого надо ментализировать, а я не могу.

(молчание)

Я начинаю знать заранее, что произойдёт, что скажут мне люди, всё такое. Как объяснить?... Будто я СТАЛА обстоятельствами, людьми, словами и т.д.

Тело становится всё более и более сознательным, но совсем не ментальным образом: словно… вещи словно переживаются. Не знаю, как объяснить. Трудно сказать… Надо чувствовать или иметь (не знаю, как объяснить это), как, в проявлении, человеческое сознание искажает божественное Действие (жест прямого потока). Это наше строение столь убого. Мы понижаем, искажаем, сокращаем ВСЁ – всё. Мы всё знаем (Знание вокруг нас, в нас), но мы настолько всё усложняем, что искажаем его. Все люди таковы… Так что, это словно очень острое ощущение всего, что организовано изнутри внутренним Божественным, и одновременно как оно искажается по мере выхода на поверхность (слова глупы, однако, это самое близкое, что я могу сказать). Это наша идиотская манера говорить о том, что… такое простое и такое чудесное!... И мы настолько извращены, что всегда выбираем то, что искажено.

Я не знаю, сами мои слова искажают главное, но это… это нечто, что я ощущаю таким простым, таким светлым, таким чистым – таким абсолютным. И затем мы делаем из этого то, что мы видим: усложнённая и почти непонятная жизнь.

А ты, у тебя нет новостей?

Я нахожусь на этапе, который не очень-то понимаю.

Ах!... Тогда объясни мне, что это, так мы сможем найти.

Объяснять нечего… Я не знаю, это как крушение всего или разрушение всего. Больше нет никакой базы. Прежде был ряд так называемых «истин»…

Ах!

…которые были мне ясны, как то, что я выражал в своих книгах – словно всё обратилось в прах. Как если бы у всего этого не было… да, это прах. У меня больше нет ни одной верной идеи, на которую я мог бы положиться. Нет больше точек отсчёта.

Но это как раз то, о чём я только что говорила тебе другими словами! Всё, что мы думаем (уже давно у меня нет идей), таково, это кажется таким пустым, я не знаю.

Да. Я прекрасно понимаю, что все мысли пусты и обманчивы, это я понимаю. Но хотелось бы иметь маяк… маяк практического применения: понимать.

Но у меня очень простой практический маяк: это Божественное. Для меня это единственная конкретная вещь.

Да, конечно, есть Сила. Я всегда чувствую Силу и… и это очень приятно, можно сказать.

Да-да, так и есть, есть только это!

Но у меня впечатление, что я иду как слепой в этой Силе.

Да…

Что же, состояние слепого не слишком приятное!

Да. Да, но… почему бы нет! (Мать смеётся). Это да такой степени, что… Ведь я здесь, есть множество обстоятельств, усложнений, людей… всё-всё так запутано; но позади есть… не просто Сила, это СОЗНАНИЕ-Сила – это Сознание – это как… это как улыбка – улыбка… улыбка, которая знает всё. Это так. Так что, когда я спокойна (жест: руки раскрыты), то словно нет больше ничего, и всё чудесно. А затем, как только люди начинают со мной говорить или я вижу кого-то, приходят все усложнения – они создают путаницу из всего.

Я уверена, что это переход от этой жизни к той Жизни. Когда мы полностью будем на той стороне, о! престанем рассуждать, хотеть «объяснять», делать выводы, решать, выстраивать – всё это, это закончится… Если бы мы умели… быть – просто БЫТЬ, быть. Но для нас, я заметила это, если мы не говорим, не думаем, не решаем, нам кажется, что мы вне жизни… И, затем, это не всегда то же самое молчание. Молчание невыраженных слов, это не то: молчание созерцания… действующего. Это действенное созерцание. Это так.

Очевидно, готовится новый способ жизни. Так что другое должно уступить место.

Я вижу (словно через вуаль или как через нечто, находящееся на значительном расстоянии) Силу, НЕОБЫЧАЙНУЮ Силу! Но мы так глупы, что даже не принимаем её. Я знаю, я имела переживания в эти последние дни… Я имела это видение, в котором психическое сознание видит, что именно через этот инструмент, через него (но это – Мать щиплет кожу рук – это лишь для того, чтобы просто установить связь между вещами, как они есть, и какими они должны быть), так вот, через него было осуществлено ОГРОМНОЕ КОЛИЧЕСТВО чудес, таких необычайных (в эти дни), что никто никогда не подумал, что это чудо!... Об этом просто не знают. Оно не из тех чудес, какими мы их знаем: необычайное чудо… Но… у нас нет способов понять это.

(молчание)

Так что это тело уже не то, но ещё и не «такое». Оно вот так (жест колебания между двумя), и вот почему… это не насморк, это… Иногда я полностью вылечена, всё-всё прекрасно функционирует; минуту спустя всё дезорганизовано. Это не насморк, который можно «лечить»: принимают лекарства, но это ни к чему; достаточно войти в истинное сознание, и всё кончено. Но тело не способно оставаться там. Это не столько контакт с людьми, сколько неспособность оставаться там, вот и всё. Невозможно винить кого-то.

Оно уже не то, но ещё и не «такое» - уже не то, но ещё и не «такое». Вот так. Так что… (тот же жест колебания).

И тело сознаёт «то», но только временами: это всё, что совершенно необходимо, чтобы обеспечить постоянство. Вот так.

(молчание)

Единственная разница…

Можно сказать: никто не знает – никто и нигде; но есть те, которые стремятся (как сказать?), которые имеют волю, тенденцию, стремление, потребность знать – знать и быть – а затем есть все те, кому наплевать… которые живут своей маленькой или большой жизнью – будь то глава государства или уборщица, нет никакой разницы. Это одно и то же, вибрации всё те же. Я не знаю, как объяснить. Я плохо объясняю.

Нет, я понимаю.

Это настолько несовершенно, что[99]…

(Мать отказывается говорить и погружается)

24 июля 1971

Это ещё не закончилось (жест трения)… А ты?

Я не знаю, милая Мать.

Как ты?

Я не знаю… в порядке.

(Мать смеётся)

Ты знаешь лучше меня!

Я говорю тебе: мы уже не здесь, но ещё не там… Так что это выглядит глупо. Тело становится всё более сознательным, и оно сознаёт старые привычки, тянущие его назад, а также оно сознаёт и новые возможности, которые хотят… Следует делать только одно движение, движение сцепления, и тогда… всё хорошо – ЧУДЕСНО хорошо. А старое – это как старая стена, которая разрушается. Вот так. Так что это вовсе курьёзная ситуация.

Тело чувствует, что оно уже не здесь: «здешнее» не имеет для него никакой реальности, но тело ещё не ТАМ. Такое вот положение (жест колебания между двумя). Тело стремится. Оно учится призывать Божественное всё время, всё время, всё время, что бы оно ни делало: присутствуют ли люди, говорит ли тело или нет; что бы тело ни делало, это постоянный призыв. Вот так всё в порядке. Но… это ещё не утвердилось. (Мать кашляет) И этот насморк: кажется, что он ушёл, но он снова возвращается. Это не обычная простуда.

Но как только я вхожу в глубокое молчание, тогда, для тех, кто восприимчив, это может быть полезно. Как только я вхожу в глубокое молчание, Присутствие становится конкретным, явным. Тогда это полезно. Но как только я начинаю говорить, я… (жест распыления).

Вот что предлагаю, если тебе нечего сказать…

(медитация)

28 июля 1971

(Мать долгое время смотрит на ученика,

её глаза открыты, затем она улыбается.)

Оох!...

Когда ты сидел здесь (перед Матерью), и я смотрела на тебя, ты взял своё тело и раскрыл его вот так (жест, словно ученик разорвал своё тело надвое от живота до самого низа), всё вот так.

Тебе было больно?

Нет, милая Мать, мне не было плохо, но я активно борюсь со своей природой!

(Мать смеётся) Ты широко открыт, вот так.

(молчание)

Это забавно, будто бы… здесь (в нижней части живота) было чёрное пятнышко, вот так (жест), как черное пятнышко. Словно ты хотел показать мне это чёрное пятнышко… А теперь оно постепенно стирается. Оно ушло.

(молчание,

Мать смотрит ещё)

Сейчас всё хорошо.

(молчание)

Ты знаешь, есть одно интересное явление: американский посол в Индии (Кеннет Китинг) за Бангладеш, а президент американской республики (Никсон) за Пакистан! (Мать смеётся) Так что сейчас, можно сказать, две Америки! Есть пакистанская Америка и Америка Бангладеш!... Американский посол полностью согласен с тем, что ты написал.

Он получил статью?

Да, я полагаю. Я думаю, что да, думаю, что ему её присылали. Во всяком случае, он полностью согласен. Он говорит: «Я нахожусь здесь, я вижу, что происходит, я знаю, что есть на самом деле». И он полностью против Пакистана. А другие…

Ты знаешь, вчера, я нашёл «Афоризм» Шри Ауробиндо для следующего «Бюллетеня», и, читая его, я сказал себе: но это в точности относится к Бангладеш! – точнее, это относится к Индире Ганди.

Ах!

Он говорит:

«He who will not slay

when God bids him,

works in the world

an incalculable havoc»[100].»

Это интересно. Надо опубликовать! (общий смех)

(Мать погружается,

затем выходит из погружения и протягивает листок)

Я хочу дать это на 15 августа:

«Пелена, застилающая сердце, и крышка над разумом отделяют нас от Божественного. Любовь и поклонение прорывают пелену, а в спокойствии разума крышка утончается и исчезает.»

9.9.1936

Шри Ауробиндо,

On Himself, XXVI.215

Ужасная неразбериха там (в Дели).

(Мать снова погружается)

31 июля 1971

(По поводу одного письма Шри Ауробиндо, категорически запрещающего сексуальные связи между учениками. Мать напечатала это письмо в нескольких тысячах экземпляров и озаглавила: «Условия, которые надо выполнять, чтобы жить в Ашраме и стать учеником.»)

«…Следует овладеть сексуальным импульсом, до такой степени стать хозяином сексуального центра, чтобы сексуальная энергия тянулась вверх, а не выбрасывалась наружу и растрачивалась; только так сила, содержащаяся в семени (retas) может быть превращена в изначальную физическую энергию (ojas), служащую поддержкой для всех остальных. И не может быть более опасной ошибки, чем принимать примешивание сексуального желания или некого тонкого удовлетворения его и рассматривать это как часть садханы. Это самый быстрый путь, который привёл бы прямо к духовному падению и выбросу в атмосферу сил, блокирующих супраментальное нисхождение, и призвал бы, напротив, нисхождение враждебных витальных сил, распространяющих возмущение и катастрофу. Это отклонение, если оно начнет проклевываться, должно быть полностью отброшено и вычеркнуто из сознания, чтобы могла спуститься Истина и свершиться работа.»

Шри Ауробиндо

Letters on Yoga, XXIV.1507

Это послание я распространю сегодня.

Был ряд случаев когда люди должны были уйти отсюда, но… Но, ты понимаешь, они здесь, а перед рождением ребёнка уходят в Ауровиль! Чтобы я, «я думала, что они в Ауровиле». Несколько случаев. Поэтому я решила опубликовать это. Я должна добавить это к посланию, в котором говорю: «Needless to say that those who aspire to Truth must abstain from telling lies[101]». (Мать делает жест: удар дубиной).

На самом деле, таких случаев много, много.

Ведь они говорят: «Мать стара, больше не выходит, больше не видит, не знает, что происходит». Но я знаю, что происходит – у меня есть другие средства видеть! (смех)

* *

Чуть позже

На днях я тебе говорил об одном Афоризме Шри Ауробиндо, и ты мне сказала: «Да, следует опубликовать это». Опубликуем в августовском «Бюллетене»?... Вот этот Афоризм:

228 ¾ Тот, кто не убивает, когда Бог заклинает его сделать это, наносит миру неисчислимый ущерб.

Не следует помещать этого! (Мать охватывает голову руками) У стольких людей хватает наглости заявлять, что они получают приказ Бога – множество убийц.

Да, конечно.

Это их ободрит! (смех)

Это палка о двух концах, да.

Это даст оправдание массе вещей. Сейчас они так легко убивают!... О! не следует помещать это.

Они искажают смысл того, что я говорю… Всё время я получаю письма людей – кажется, это широко распространённое заболевание. Люди входят и говорят вам: «Пришёл ваш час». Они приходили к кому-то, кто знает нас, и сказали: «Пришёл ваш час, отдайте ваш пистолет». На что он ответил: «Хорошо, я иду за своим пистолетом и дам его вам». Он выдвинул ящик, и из него выпали патроны, тогда один из злодеев нагнулся, чтобы поднять их. И этот человек выстрелил в него из своего пистолета. Тогда остальные убежали. Но обычно это кончается по-другому: убийством. Это произошло дома у того человека. А в Америке просто прогуливаешься по улице, и в тебя стреляют. Везде так. Это распространённое сумасшествие. Или вы получаете удар ножом – без причины, неизвестно почему. И некоторые из них говорят: я вдохновлён Богом…

(молчание)

Ты знаешь, это как общая вспышка лжи. Это ужасно. Они берут учения и переворачивают их – они делают из них оправдание.

(молчание)

У тебя что-нибудь есть?

Отказался переводчик на русский.

(Мать погружается)

4 августа 1971

(Мать делает несколько безуспешных попыток записать своё послание для «All India Radio» по случаю 15 августа, начала года столетия Шри Ауробиндо.)

Сегодня первый день года столетия Шри Ауробиндо. Хотя он оставил своё тело, он по-прежнему с нами, живой и активный.

Шри Ауробиндо принадлежит будущему; он – посланник будущего и он по-прежнему показывает нам путь, которым надо идти, чтобы приблизить реализацию великолепного будущего, уготованного Божественной Волей.

Те, кто хотят сотрудничать во имя развития человечества и ради светлой судьбы Индии, должны объединиться в проницательном стремлении и освящённой работе.

(Мать отказывается от дальнейших попыток,

ученик продолжает запись)

Трансформация идёт полным ходом, вот почему я потеряла контроль. Я больше не могу то, что могла прежде. Но я вижу, я хорошо вижу, в каком направлении это будет продвигаться, но этого ещё нет. Так что я больше не гожусь ни на что.

Мой голос совсем сел.

Это интересно лишь с документальной точки зрения (текущая ситуация), потому что когда этот опыт закончится, и когда супраментальное действительно начнёт приходить, всё изменится, и это будет иметь лишь историческую ценность.

Это самый неприятный момент… Ведь Мощь здесь, но ещё не создано средство для её выражения.

(молчание)

Исчезают старые методы контроля. Это очень затруднительно для меня – особенно что касается еды, например, очень трудно глотать… ох!

Единственно, у тела есть нечто вроде… восприятия – отдалённого восприятия – того, каким будет супраментальный контроль, но это только так (жест: вдаль), почти как некое обещание, ничего больше.

Это действительно переход между двумя мирами.

7 августа 1971

(У Матери снова опух глаз.)

А. не давал тебе ничего?

Нет, милая Мать.

(Мать пытается вспомнить)

У меня больше совсем нет памяти. У меня есть впечатления, но нет больше памяти. Впечатления, которые поддерживают всё[102] - вероятно, это заменит память.

Но у меня сильное впечатление, что А. должен был что-то тебе сказать[103]…

(долгое молчание)

У меня странное ощущение некой сети – сети, нити которой… словно очень loose [свободные], то есть нетуго натянуты, и эти нити связывают все события; и если иметь власть над одной из таких сетей, то вырисовывается целое поле обстоятельств, которые внешне не имеют никакого отношения друг к другу, но они связаны этой сетью, так что одно неизбежно влечёт существование другого… И у меня впечатление, что эта сеть охватывает всю землю.

И это не ментальное. Это обстоятельства, зависящие друг от друга совершенно невидимым внешне образом, безо всякой ментальной логики, но они словно связаны друг с другом.

Если сознавать это, действительно сознавать это, то так можно менять обстоятельства.

А ты чувствуешь власть над какой-нибудь из этих сетей?

Нет, по-другому: я заметила это из-за того, что действовала на одной из этих сетей.

Аах!... да.

(Мать погружается)

Ничего не спросишь[104]?

Нет, милая Мать.

(молчание)

Изменятся ли обстоятельства?

(Мать сразу же погружается;

кажется, она не расслышала вопрос.

Несколько позже она несколько раз

пытается начать говорить,

не выходя из своего состояния)

Трудно сказать.

(Мать снова погружается)

Если обладать силой заменить одну из этих сетей другой, то так можно было бы изменять всё.

(Мать встряхивает головой)

Это невыразимо.

На какой сети ты действуешь сейчас?

Но я не знаю… Эти сети вокруг всей земли.

Есть одна… я вижу… И все малейшие обстоятельства жизни на этой сети, и когда я смотрю вот так (жест: сверху), я вижу, что она охватывает всю страну, и не только страну, но и всю землю.

(молчание)

Сколько сетей?... Я не знаю.

Не знаю.

(ученик кладёт голову на колени Матери

и готовится уходить)

Я пытаюсь, ты понимаешь, я пытаюсь… Это проходит через сознание, но всё моё усилие состоит в том, чтобы не добавлять ничего лишнего, ты понимаешь, чтобы было вот так (жест беспрепятственного течения через канал).

Я сознаю Действие в отдельных точках, но в один момент здесь, в другой момент там (жест разбросанности по пространству); нет… у этого нет никакой непрерывности, как в уме.

Это невыразимо[105].

11 августа 1971

(Мать даёт ученику заметку, которую она только что написала.)

«Когда людям станет отвратительна ложь, в которой они живут, тогда мир будет готов к правлению Истины.»

* *

(Затем другая заметка, которую она попросила прочесть К.К. Бирле, одному из самых крупных промышленников Индии.)

«Истина доступна людям,

но они им нет никакого дела до Истины.»

* *

Что-нибудь скажешь?

Что сейчас происходит?

(Мать остаётся с закрытыми глазами,

несколько раз пытается говорить,

затем снова погружается

почти до самого конца беседы)

Ничего другого не скажешь?

Как ты смотришь на этот договор?[106]

(Мать резко встряхивает руками,

затем, после молчания)

Это как если бы ты спросил меня: что нужно, чтобы человечеству стала отвратительна его ложь?

Это ужасно!

(долгое молчание)

Есть только ОДНО средство – только ОДНО средство, это полагаться только на Божественную Милость.

(Мать берёт руки ученика)

Единственное средство: полностью отдать себя в руки Божественной Милости.

Без даты

(Примерно в августе в Ашраме и Ауровиле распространялось следующее послание. Интересно отметить, что это переделанный текст гораздо более ранней записки Матери, которую она нам дала. Далее мы публикуем и оригинальный текст.)

«Задача придания конкретной формы видению Шри Ауробиндо была вверена Матери. Создание нового мира, нового человечества, нового общества, выражающего и воплощающего новое сознание – это работа, взятая ею на себя. По самой природе вещей это коллективный идеал, требующий коллективного усилия, чтобы реализоваться в условиях интегрального человеческого совершенства.

Ашрам, основанный и созданный Матерью, был первым шагом к достижению этой цели. Проект Ауровиля – следующий шаг, более внешний, стремящийся расширить базу этого усилия по установлению гармонии между душой и телом, духом и природой, небом и землёй в коллективной жизни человечества.»

* *

(оригинальный текст)

(1-й вариант) Задача придания конкретной формы видению Шри Ауробиндо была дана Матери.

(2-й вариант) Задача завершения видения Шри Ауробиндо была дана Матери. Создание нового мира, нового человечества, нового общества, выражающего и воплощающего новое сознание – работа, взятая ею на себя. Сам по себе это идеал, потому что надо превзойти состояние Природы, которое приводит к необходимости этого.

Мы стремимся к времени, когда Шри Ауробиндо уже не нужно будет умирать.

14 августа 1971

(Канун 15 августа. Мать принимает нас в присутствии своего обычного окружения из-за нехватки времени.)

Что-нибудь скажешь?

Нет, совсем нет!

Всё в порядке – всё даже хорошо.

Всё хорошо. Тело начинает… я могла бы сказать, занимать правильную позицию. Иными словами, оно чувствует всё более конкретным и ОСТРЫМ образом, можно сказать, что есть только ОДИН способ существовать, это существовать в Божественном Сознании. Всё остальное кажется ему… кажется ему опасным, неизвестным.

Быть постоянно словно погружённым в Божественное Сознание, это представляется ему единственным способом существования. Нет другого. Такова позиция тела. Понимаешь, есть… это больше, чем впечатление, это… я не знаю, почти острое ощущение, что можно существовать только в Божественном и быть постоянно сконцентрированным на Божественном. И что это и есть переход на пути к чему-то, что ещё… я не скажу греза, но чудо. ТО…

Телу всё меньше нравится говорить.

Да!

Всё, что говорится, кажется ему ребячеством.

(молчание)

У тела нет больше потребности знать: у него есть потребность быть полностью вылепленным, приведённым в движение и используемым всеми способами [Божественным], и у него есть только одна мечта, это позабыть о своём существовании – спонтанно стать выражением… (Мать блаженно улыбается) чего-то… чего-то, что оно называет Божественным, что является единственно истинной вещью.

(молчание)

А Шри Ауробиндо, он что делает?... Ты его видишь?

Я его не «вижу»: я чувствую его присутствие.

У меня была возможность прочесть его письма обо мне… Как? Это действительно чудо, что я пережила [его уход]… Всё моё… [существо рухнуло]. Он был такой чудесной защитой и поддержкой!

Внутреннее существо не было затронуто, ведь оно осталось, каким и было – эта близость, эта сокровенность осталась прежней – но физическое существо… Это чудо, что оно выжило.

Несколько дней назад я видел Шри Ауробиндо, и он занимался деньгами – принимал деньги, даже какие-то золотые вещи[107].

(Мать смеётся)

Это меня удивило.

Почему?

Не знаю, я не представлял его занимающимся такого рода деятельностью!

Это не было необходимым, потому что я была здесь[108]. Но я знаю, что это его интересовало, в том смысле, что он считал, что деньги должны приходить совершенно свободно и в изобилии. Он всегда считал, что люди должны отдавать всё, что имеют – для него это было абсолютным правилом. Не нужно просить: они должны, не думая, отдавать всё, что имеют.

(молчание,

Мать берёт ученика за руки)

В следующее среду будет поспокойнее.

У тела есть, можно сказать, только одна «амбиция», заключающаяся в том, что существует только Божественное, а само тело, оно как… как нечто, что используется Божественным, и само тело должно быть совершенно пластичным и выразительным. Это так. До того момента, когда оно будет существовать только в Божественном.

Есть нечто вроде предвидения состояния, в котором есть только Божественное Сознание. Это… (Мать плотно закрывает глаза с экстатической улыбкой)

Только Божественное Сознание[109].

18 августа 1971

У тела впечатление, что существует новый способ жить, которому оно должно научиться, и оно всё время чему-то учится. Но это совсем маленькие вещи, то есть, должен быть найден некий секрет, позиция, которая должна стать постоянной и которая делает так, что вещи становится настолько благоприятным, насколько могут быть.

Это нечто, равнозначное мантре. Сейчас тело повторяет мантру, но оно знает, что это… Надо усвоить нечто, что физически заменит мантру.

(Мать погружается)

У тебя есть что-то?

Что лично я нахожу трудным, так это постоянство – установить постоянство. Это очень трудно.

Постоянство чего? Сознания?

Да, сознания.

Но сознание постоянно.

Да, но внешнее сознание не постоянно[110]. Физический ум, к примеру, может продолжать перемалывать всевозможные бесполезные вещи.

Ох!...

И, кроме того, мантра производит на меня впечатление ментального наложения, ты понимаешь? Это не нечто, исходящее из глубины клеток тела: это нечто накладывающееся. Так что, на некоторое время это захватывается и повторяется – мантра повторяется тем же способом, как повторяется любая глупость. А затем, спустя некоторое время, приходит что-то другое.

(Мать остаётся молчаливой)

Такое впечатление, что ничего не получится, пока клетками не овладеет нечто иное – действительно, ими что-то должно овладеть.

Да, ими должно овладеть Божественное. Совершенно верно.

Единственный способ.

(долгое молчание)

В последние дни (и особенно сильно этим утром) было впечатление: Божественное – это все вещи, но мы рождены, чтобы каждый из нас сделал выбор и проявил одну из этих вещей – одну или несколько… И тогда возникает вопрос принятия решения, но как раз в этом надо полностью сдаться и полностью предоставить выбор Божественному. Мы созданы такими, и в этом причина всех этих колебаний, усложнений – и нам следует научиться оставлять…. не нужно иметь никаких желаний, никаких предпочтений, полностью оставлять выбор Божественному[111].

(Мать погружается)

21 августа 1971

Есть что-то спросить?

Я всё спрашиваю себя, что может иметь силу над этим физическим умом.

Как это?

Например, я внедряю мантру и некоторое время она повторяется, а затем – хоп! она ускользает, и внедряется что-то другое. Нет постоянства. Или просто я должен возобновлять движение силой ума. Прикладывая свой разум.

(молчание)

Не знаю, ко мне это приходит спонтанно. Временами это очень интенсивно, очень устремлено вперёд (это во многом зависит от обстоятельств, от присутствующих людей); бывают моменты, когда это… как нечто очень обширное – очень обширное – и очень спокойное (Мать раскрывает руки в великом Ритме). Когда это, это здесь… обстоятельства не имеют значения, люди не имеют значения, всё… всё божественно спокойно. Бывают моменты, когда это становится мощным и активным: это зависит от людей, обстоятельств, от чего-то, что происходит где-то и о чём я узнаю после.

Я не знаю, не могу сказать… Божественное кажется столь тесно «связанным» с всем-всем, с всем сознанием физического, до такой степени, что кажется, что физическое не имело бы опоры, не могло бы иметь никакой непрерывности, если было бы не так. Так что я не могу сказать.

В действительности, я совсем не отдаю себе отчёта, в каком состоянии я нахожусь, у меня просто ощущение ожидания чего-то.

(Мать живо кивает) А! да, я думаю.

(молчание)

Сейчас по ночам у меня какие-то активности, совершенно новые, каких у меня не было прежде, они чрезвычайно конкретные, и в них перемешены живые люди и те, кого называют умершими – и они ОДИНАКОВЫ, они одинаковы там[112]. Например, этой ночью была очень долгая деятельность, в которой участвовало множество людей, и среди них был Пурани (его я вижу очень часто), Пурани играл главенствующую роль, а М и… (как его зовут?) D – D и М спорили друг с другом[113]! (смех) И ещё одно… кое-что… И… я была как они, в странной одежде.

Я сейчас открываю мир, которого не знала прежде, это мир… я не знаю, не витальное ли это физическое? Там танцы, движения… То есть, говоря обычными словами: у меня сейчас сны, которых у меня не было прежде, но это не «сны», это деятельность. Это мир, который я совершенно не осознавала, и он вот такой (Мать переплетает пальцы, показывая переплетение физического и этого мира).

Ещё много чему надо научиться.

Да!

(молчание)

Только те люди, которые имеют физическое тело, имеют такого рода реакции – удовольствие, неудовольствие – которые есть в физической жизни. Другие больше не имеют этого. Кажется, эти реакции исчезают с чисто физическим сознанием.

(молчание)

У меня всё больше такое впечатление, что мы не знаем ничего. Вот так. Что есть бесконечное многообразие вещей, а мы не знаем ничего.

Но что касается ночей, я часто бываю недоволен, потому что начиная с двух или трёх часов я чувствую множество активностей, которые кажутся мне совершенно глупыми, со всевозможными вещами или людьми или…

Это так.

И это кажется мне глупым, ты понимаешь, лишённым смысла, и, кроме того, утомительным. Что это? Не имею ни малейшего представления.

Возможно, это то. Возможно, это тот мир.

Но что там происходит!

(молчание)

Для нашего физического сознания это выглядит глупым[114].

Да, кажется глупым.

Как раз это и было у меня сегодня ночью. Это было совершенно естественным и… без реакции[115].

Я думаю, что смысл вещам придаёт разум, а без разума вещи просто ЕСТЬ, без придаваемого им смысла – они есть, потому что они есть. Так что для нас, для сознания, каким оно развито здесь, это совершенно глупо. А там это выглядит совершенно естественным.

Должно быть, из-за этого у людей возникают «сдвиги». Если не иметь внутри того, что можно назвать «божественной опорой», нечто вроде непоколебимой веры в Истину и божественную Милость, если не иметь этого…

(Мать погружается до конца беседы)

Это момент перехода. Надо… go through [пройти через это][116].

25 августа 1971

(Мать долгое время, как кажется, «смотрит» на ученика.

Её левый глаз ещё опухший.)

Что скажешь?

Ты что-то видишь?

Нет, ничего.

(Мать погружается на 40 минут)

Ничего не скажешь?

Что тебя так поглощает[117]?

(после молчания)

Всё время, всё время присутствует «мысль» о Божественном, но как… нечто вроде – жажды быть и понимать. Все ментальные представления кажутся мне искусственными… Временами это ужасная тоска, временами это совершенный мир.

(долгое молчание)

Странно, временами у меня такое впечатление, что смерть приносит гораздо меньшее изменение, чем мы думаем, а временами это становится совершенно непонятным… Это странно, как две крайности: временами это составляет очень маленькую разницу; в другое время это… нечто… что же означает смерть?

Я предпочитаю не говорить, потому что… Это вовсе не ментализировано, так что не имеет…

(молчание)

Я тебе говорила о ночных активностях (у меня нет ощущения, что я сплю, но тело полностью отдыхает), и там есть живые и «мёртвые» люди, как их обычно называют – и они совершенно одинаковы. За исключением того, что живые, кажется, всё ещё имеют эгоистические реакции, которых нет у «мёртвых». Но это… (жест текучести)… То, что для нас реально, больше не существует. И это очень конкретно.

Я в состоянии, в котором не знаю ничего, вот так.

И тогда моё единственное прибежище, это словно свернуться клубочком в Божественном, ты понимаешь… Словно…

Быть Тобой, это всё. Сделай из меня то, что Ты хочешь, это всё… Даже не так (со словами или мыслями), даже не так.

(молчание)

Это переход от старого способа бытия, который становится всё более и более отдалённым, и затем… Божественное делает всё. Даже, например, питание стало очень трудным делом, потому что старый способ питания кажется всё более отдалённым, и он заменяется чем-то… невыразимым. Это невыразимо.

Ты находишься словно на гребне (жест), и из-за малейшего неверного шага летишь в пропасть.

(молчание)

Всё кажется другим, все... всё кажется другим. Меняется природа отношений с людьми, всё меняет свою природу, но что? что это?

(долгое молчание)

Словно находишься накануне или в точке, или… на грани балансирования – грандиозная Сила (грандиозная сила, у меня есть примеры), и в то же время грандиозная немощность.

Я предпочла бы не говорить, потому что… потому что это не то. То, что можно сказать… (Мать качает головой)

(молчание)

Ты знаешь: словно быть подвешенным между самым чудесным и самым отвратительным. Вот так.

(Мать погружается на долгое время)

Я не знаю, сколько времени это займёт…

Я не знаю даже, к чему я иду – иду ли я к трансформации или к концу. Сознание там (жест вверх), оно не затрагивается… Я не знаю… Но я держусь в этом теле (жест сжатого кулака), словно хотят, чтобы я оставалась в этом сознании. И, затем, все эти клетки становятся сознательными, но… Зависит ли это от формы или нет? Я не знаю.

Я не в состоянии, в котором я могла бы внешне помогать другим.

(Мать берёт ученика за руки)

Временами впечатление, что так может длиться вечность; а временами такое ощущение, что тело может распасться в любой момент… И всё-всё так.

Что же, посмотрим.

Сила, Могущество всё больше и больше, но… (я не знаю, как сказать), но это не личностное могущество, совсем нет[118].

28 августа 1971

Какие новости?

…

Что ты хочешь мне сказать?... Ничего?

Ничего, вернее всегда одно и то же.

Что?

Я жду.

А! ты ждёшь – я тоже! (смех)

(молчание)

Словно все способы видения мира проходили один за другим: самые отвратительные и самые чудесные – вот так, вот так, вот так… (Мать крутит рукой, изображая калейдоскоп), и все они приходят словно для того, чтобы сказать: «Вот, можно смотреть вот так, а можно смотреть и вот так, можно и так…» А Истина… что истинно?... Что истинно?... Всё это (тот же жест калейдоскопа) и «нечто иное», что неизвестно.

Прежде всего, я убеждена, что эта необходимость смотреть на вещи, думать о них, всё это присуще только человеку и является переходным средством. Это переходной период, который кажется нам долгим-долгим, но который на самом деле достаточно короток.

Даже наше сознание, это адаптация Сознания – ТО Сознание, истинное сознание, оно другое.

Так что вывод для моего тела, это… (как бы лучше перевести?): «свернуться клубочком» в Божественном. Не пытаться понять, не пытаться знать: пытаться БЫТЬ… и «свернуться клубочком». Я провожу своё время вот так.

Не «пытаться»: достаточно минуты вот так (жест легкого отхода), и время больше не имеет значения. Это очень любопытно, я делаю эксперименты, касающиеся всяких маленьких жизненных движений, таких как приём пищи, например; что же, только я «сворачиваюсь клубочком» вот так, как сразу останавливается мышление, сознание просто вот так (жест: интериоризация), и всё кажется мгновенным. Нет времени. Когда же я во внешнем сознании (я называю внешним то сознание, которое смотрит на творение), тогда всё занимает более или менее долгое время в зависимости от придаваемого внимания. Тогда всё-всё кажется… ничто не кажется (как сказать?) абсолютным в смысле реальности – реальности, конкретной реальности – нет ничего, что выглядит так. За исключением неприятных вещей в теле, как, например, расстройство функционирования; это признаётся как несовершенство. Именно это несовершенство делает вещи ощутимыми, а иначе это вот так (тот же жест интериоризации, «свернуться в клубочек» во Всевышнем). И когда «вот так», Сила грандиозная, в том смысле, что… например, у некоторых людей исчезает какое-то заболевание (и, в действительности, без того, чтобы я делала что-то внешне, даже без того, чтобы я с кем-то говорила, совершенно ничего: они вылечиваются), а для другого человека… это конец, он уходит на другую сторону. И эта другая сторона стала для меня очень знакомой и одновременно… совершенно неизвестной.

Я помню время, когда воспоминания о прошлых жизнях, воспоминания о ночных активностях были такими конкретными; этот так называемый невидимый мир был совершенно конкретным – сейчас же… теперь всё это как сон – всё – всё как сон, обволакивающий Реальность… Реальность… неизвестную и всё же ощутимую. Кажется, я говорю бессмыслицу.

Нет-нет!

Потому что это невозможно выразить.

Ты как-то спрашивал меня (твой вопрос остался), ты спросил меня: когда я вот так, молчаливая и неподвижная, что происходит?... Это как раз попытка (я не могу назвать это стремлением, нельзя назвать это усилием – в английском языке для этого есть слово urge): истина, как она есть. Это так. Это так. И не пытаться ни знать, ни понимать (всё это совершенно не имеет значениия): быть – быть – быть… И тогда (улыбка Матери полна сладости).

(молчание)

Тогда это очень странно: одновременно – одновременно – не одно в другом и не одно с другим, но одно И другое, одновременно (Мать держит пальцы правой руки между пальцами левой): чудесно и ужасно. Жизнь, такая, какая она есть, какой мы её чувствуем в нашем обычном сознании – какова она для людей - кажется чем-то… таким ужасным, что спрашиваешь себя, как можно жить ею хотя бы одну минуту; и другое, В ТО ЖЕ ВРЕМЯ: чудо. Чудо света, сознания, силы - чудесно. О! мощь! сила!... Это не сила личности (Мать щиплет кожу рук), это нечто… нечто, что есть всё… И это невозможно выразить.

Так что, совершенно естественно, самое интересное – найти То. Совершенно естественно, когда мне не нужно ничего делать… (жест интериоризации, «свернуться в клубочек» во Всевышнем). Вот почему я всегда спрашиваю тебя, есть ли у тебя вопросы или ещё что, ведь нет больше «личности», чтобы быть активной, есть только… (жест, указывающий на движения и вибрации людей или вещей, которые вызывают активность Матери). Так что когда этого нет, это… (жест, повисший в воздухе, молчание)… Очень далеко, очень далеко… совсем близко, совсем близко к другому Сознанию, бывают моменты (Мать произносит низким, глубоким голосом): ОМ Намо Бхагаватэ… Это самая материальная вещь. Это уже… это кажется таким… lifeless [безжизненным]. Это производит такое же впечатление, которое может произвести на нас кусок дерева. И всё же это… Так что можно быть одновременно в этой болезненной, непонятной и абсурдной жизни и, в то же время, в то же самое время… в невыразимо чудесной.

Так что, конечно, я ни с кем не могу говорить об этом, только с тобой, потому что люди подумают, что я сошла с ума.

(долгое молчание)

Только «Ты» - вот так.

И совершенно очевидно, что творение имеет целью То, ту чудесную радость… чувствовать себя Тобой.

(Мать погружается в улыбке)

Итак… что ты хочешь? Хочешь Того?

Да, милая Мать.

Или ты хочешь спросить меня о чём-то?

Нет-нет, То, это хорошо!

(Мать смеётся)

(Мать берёт руки ученика,

остаётся с закрытыми глазами,

затем на её губах появляется улыбка,

она погружается[119])

4 сентября 1971

(По поводу 1946-1948 годов, когда ученик в первый раз прибыл в Пондичери, в правительство «французской Индии», возглавляемое губернатором Бароном.)

Остался один образ, и он не стирается. Был новый губернатор, тот, что заместил Барона [в 1949], и я с Павитрой ходила к нему на встречу; и когда я выходила от него, то в гостиной или на веранде, я не помню, или на балконе, ты там сидел – ты не помнишь?

Нет, милая Мать.

Вас было двое или трое – ты сидел там. Вы были ещё там, вы ещё не уехали (из Пондичери). И это осталось со мной – даже сейчас, сколько же прошло времени?

Двадцать… пять лет.

Это осталось ясным-ясным-ясным: я вижу, как ты сидишь там, вот так, против света (за тобой было небо). Не знаю почему, но это настолько запечатлелось, что я сохранила воспоминание об этом. Ещё сейчас я вижу тот же образ. Это странно… Мы приходили на встречу с этими людьми (это меня вовсе не интересовало, но…), и когда я увидела тебя: «А!». Это было как… ты знаешь, словно что-то сказало мне (Мать показывает указательным пальцем): «Вот этот.» Ты понимаешь?

И это осталось со мной. Столько всего я полностью забыла, но это, это осталось. Ты не помнишь?

Нет, милая Мать… Я помню о тебе другое из того времени, но не это[120].

Это странно. Ещё сейчас я вижу это, ты понимаешь. Было небо, это было словно… Ты сидел на табуретке или на чём-то вроде скамейки, с тобой были один или два человека (я не знаю), но я их не отметила, я увидела тебя вот так (Мать указывает пальцем), словно…: «Вот этот».

Это любопытно. Это интересно.

К счастью, ты меня увидела!

(Мать смеётся и берёт руки ученика)

Это было вот так: (Мать делает жест, как бы хватая ученика за запястье).

(молчание)

Тело учат существовать только Божественным, полагаться на Божественное во всём – всём-всём-всём, без исключения. Есть давление, чтобы… Только когда сознание связано насколько возможно с Божественным Сознанием, только тогда есть смысл существования. Это стало необычайно интенсивным. Когда физическое будет преобразовано, это будет ПРОЧНЫМ, ты знаешь! что не шелохнётся – и полным! И таким конкретным… Разница между жизнью в Божественном, существованием только благодаря Нему и для Него, и жизнью в этом сознании (не обычном, конечно, но всё же в человеческом сознании) столь велика, что одно кажется смертью по сравнению с другим, настолько это… Иными словами, физическая реализация – это действительно конкретная реализация.

Оно начинает обладать концентрацией энергии (о! это ещё не то, далеко ещё до этого, но…), появляется восприятие того, чем это будет. Это… это действительно чудесно. Это такое могущественное! могущественное и реальное в сознании, которое ничто-ничто другое не может иметь – всё ментальное, витальное, всё это кажется расплывчатым и неопределённым. А это конкретное (Мать сжимает кулаки). И такое сильное!

Есть ещё проблемы, которые надо решить, но не словами и не мыслями. И вещи приходят как демонстрация – не только личные вещи, но и из окружения; люди, вещи, обстоятельства, всё это чтобы научить, научить тело иметь истинное сознание. Это… это чудесно.

(Мать погружается)

Кажется, проблема в том, чтобы создать физическое, способное выдержать Мощь, которая хочет проявиться – всякое обычное телесное сознание слишком тонкое и хрупкое, чтобы выдержать такую грандиозную Мощь, которая должна проявиться. Так что тело сейчас адаптируется. И оно… ты знаешь, словно оно внезапно уловило такой, такой чудесный горизонт впереди, гран-ди-оз-но чудесный! И ему позволяется подходить лишь настолько, насколько тело может выдержать.

Должна происходить адаптация.

Это совершенно очевидно, что касается отдыха и питания (особенно питания). Это очень странно… Переход… в самый разгар перехода.

Будет ли тело иметь достаточную пластичность? Я не знаю.

Это вопрос пластичности. Быть способным выдерживать и передавать (жест течения через Мать), не представлять никакого препятствия для Могущества, которое хочет проявиться.

Внешняя видимость, это лишь будущие последствия. Это чтобы… Внешняя видимость – это то, что изменится в последнюю очередь[121].

4 сентября 1971

Есть что-нибудь?... Ничего?... приходят ли люди, чтобы встретиться с тобой?

Нет, за исключением одного-двух человек, я отказываюсь видеться с кем-либо. Не знаю, но я нахожу, что сейчас мне лучше оставаться в покое.

Нет, мне говорили о ком-то, кто приехал, чтобы увидеться с тобой.

Единственный человек, с которым я встречался, это Е.

А! он славный[122]!

Но с другими людьми я отказываюсь встречаться.

Так лучше.

Было время, когда я ежедневно виделся со многими людьми, но сейчас я нахожу, что… я не знаю, у меня возникла потребность в тишине.

Да.

(молчание)

Я заметила кое-что – довольно давно, но сейчас это стало особенно острым. Когда я говорю, присутствует Сознание, и оно выражается, и именно это Сознание и имеет значение – люди же хватают слова, оставляя Сознание! Так что происходит ужасная путаница. Лучше уж не говорить.

О! но, может быть, путаница происходит не у всех людей, а только у некоторых – не у всех.

Но ведь я тоже вижу; я пытаюсь сделать Ауровиль промежуточным звеном для перехода от старого способа бытия к новому, а они все погружены… Свобода, которую они имеют, они используют её на то, чтобы жить самым обычным образом. Так что… это обескураживает. Там есть – есть кое-кто – они хороши, но большинство находятся на стадии, предшествующей человеческой, стадии совершенно животного человечества. Так что…

Им немало надо сделать самим, чтобы что-то изменилось!

Да, чёрт возьми!

(молчание)

В каждый момент выражать Божественное Сознание, насколько ты можешь. Важно только это.

(молчание)

Да, когда находишься рядом с тобой, захватываешься в некий абсолютный луч. Это… Я помню свои прежние медитации «наверху», это было обширным, очень приятным, но здесь это некий АБСОЛЮТ: это ТО. Это ТО, ты знаешь, это не что-то другое, это абсолют, который охватывает вас. Но когда не находишься больше рядом с тобой… Если сконцентрироваться, можно снова уловить ТО в какой-то степени…

Да.

Но когда ослабляешь концентрацию, что же, надо снова… Вот что трудно, нужно, чтобы что-то овладело тобой. Но как достичь этого?

Я не знаю.

Это Милость, короче говоря!

(после молчания)

Это тело тоже пытается как может существовать только в Божественном. Если бы оно могло ощущать себя больше не отделимым от целого (Мать прикасается к коже рук, отделяющей от целого), оно было бы совершенно счастливо.

Но вот так (жест ухода внутрь), когда я ничего не говорю, тогда всё в порядке.

(Мать погружается)

Что-нибудь спросишь?

Придёт ли что-то ко мне? Что-то другое [другая книга]?

Люди не готовы, мой мальчик! Каждый день я открываю… Те, кому предоставлена свобода, находятся в самом низу. У них вульгарное сознание, ужасное – нет ни стремления, ни желания к совершенству, совсем ничего.

Что касается меня, я… это тело делает то, что может. И может оно не так уж многое. Оно пытается… оно пытается не оказывать сопротивления. Время от времени – иногда – есть нечто, чудо, которое длится несколько секунд. Но это… (Мать качает головой). Либо надо устроить как-то так, чтобы это тело стало более пластичным и смогло бы трансформироваться, либо это будет отложено на следующую жизнь.

Но, признаюсь, что… Шри Ауробиндо сказал мне: «А! начинать снова всё это, всё детство и всё это несознание – нет». Прежде, чем уйти он сказал «нет». «Нет, я вернусь только в супраментальном теле.»

(молчание)

Но должны быть тела, способные продолжать свою жизнь по желанию. Он сказал: «Промежуточной стадией будет продолжение жизни по желанию». И у меня такое ощущение, что это возможно. Но при условии, что… надо, чтобы само тело думало только об одном: о трансформации. Когда оно вот так (в покое, сконцентрировано), тогда… Я могу оставаться так часами – часами вот так – в некоем восприимчивом созерцании, и время пролетает как секунда. Ощущение времени странное. Есть определённое восприимчивое созерцание, и тогда… (жест подвешенности в улыбке), времени больше нет.

Я чувствую… Я чувствую себя на пороге великой Тайны… но (Мать качает головой)… не ментальной – это не мысли. Это… «нечто».

(молчание)

Дай мне твои руки[123].

(мимолётная улыбка пробегает по её губам)

8 сентября 1971

(После долгого созерцательного погружения)

Действительно, это переходный период для тела.

Сейчас тело начинает ясно понимать, осознавать, что в нём мешает ему быть бессмертным, и одновременно то, что в нём может быть бессмертным. Как никогда за всю его жизнь у него были моменты тревоги – по поводу смерти, такого у него раньше не было. И тело поняло, что именно само его строение вызывает это, и что нужно, чтобы оно изменилось. И я… словно на пороге необычайного открытия, но…

(молчание)

Я могла бы сказать так: почему приходит смерть, это стало ясно, но как достичь бессмертия, это… (молчание)… Ты знаешь, это странно, такое впечатление (Мать делает жест ощупывания пальцами), что к чему-то надо ПРИТРОНУТЬСЯ.

(Мать продолжает смотреть, её глаза открыты и светлы,

затем она погружается на полчаса)

Это может длиться бесконечно… Впечатление прикосновения к чему-то и… (жест ускользания).

Ты что-нибудь почувствовал?

Однажды Суджата помогла мне понять то, что я чувствую рядом с тобой; она сказала: «Когда находишься рядом с тобой, то это словно заставляет тело молиться». Что же, именно это я и чувствую, некое могущество, которое, как кажется, охватывает все части тела и… я не знаю, будто наполняет их интенсивным стремлением.

Да. Но это как раз то, что чувствует моё тело.

Да, это заставляет тело молиться. Это наполняет его Могуществом, которое… Я не знаю, это как тёплое золото, поднимающее всё.

Да, так всё время.

(молчание)

Я чувствую, что То течёт вот так (жест – через Мать) постоянно.

Может быть, это Божественная Любовь в материи?

(Мать весело смеётся)

Это настолько интенсивное и тёплое одновременно – тёплое. Но это такое сильное… такое сильное, что вряд ли это можно назвать словом «любовь», это не соответствует ничему тому, что можно понять.

Да, так же и со мной!... Я вот так (жест ко лбу): ничего-ничего-ничего, пусто-пусто-пусто… Там (жест высоты и обширности), там, это… да, это золотая интенсивность.

Да.

(молчание)

У меня странное впечатление, что это нечто вроде… словно плавящаяся чешуя или древесная кора, панцирь черепахи, а само тело не такое (Мать делает жест: тело словно раздувается и лопается на солнце). То, что для людей кажется материей, это… нечто, что отвердело и должно упасть, потому что стало невосприимчивым. И в этом теле (Мать касается кожи рук), оно пытается… это пытается… (тот же жест раздутия или расцвета). О! это странно. Это странное ощущение.

Если бы тело смогло жить достаточно долго, чтобы всё это расплавилось, то это было бы настоящее начало[124].

11 сентября 1971

Все спорят! Все, везде. Споры и ссоры – всё время, день и ночь, всё время.

Ночью тоже!

Да! (смех)

И в то же время есть решение: не-воз-му-ти-мо-е спо-кой-стви-е. Как если бы телу хотели преподнести урок. Но споры и ссоры смехотворные, ты знаешь, у всех-всех. Одни обвиняют других – они взаимно обвиняют друг друга – и все лгут! Всё искажено. Всё искажено, ничего ясного. Я никогда (мой Бог, я здесь давно), я никогда не видела такого. С ужасным ожесточением. И моё тело сознаёт, что если хотя бы на минуту оно потеряет этот внутренний покой, то заболеет. Оно едва вот так (жест неопределённости на грани), словно оно вот-вот упадёт в яму.

Это отвратительно.

Единственное решение (Мать простирает руки): невозмутимый покой.

Это ощутимый покой. Это любопытно. Он плотный. Словно можно прикоснуться к нему (Мать прислоняет ладони рук к невидимой скале)… Это необычно.

(Мать на полчаса входит в этот Покой,

держа руки ученика)

Чувствуешь, какой он плотный?

Да-да, он массивный.

14 сентября 1971

(Визит Суджаты к Матери. Накануне Суджата ходила в сады «Casanove», в окрестностях Понидичери, чтобы навестить могилы Павитры и Амриты.)

(Суджата:) Вчера я ходила в Casanove.

О, зачем?

Навестить Амриту и Павитру… Знаешь, до сих пор, за два года ничего не сделано по оформлению могил.

Как так?

Они покрыты «Сочувствием Шри Ауробиндо», у изголовья стоит чуть треснувший горшок с «новым творением», а у ног горшок с «поклонением»[125], и так у обоих… Это очень хорошо, но ещё ничего не сделано.

Павитра никогда не жаловался! (смех)

Я очень часто вижу Павитру, почти каждую ночь.

Может быть, ему так нравится.

Я видела его даже прошлой ночью: он был в Японии.

Когда они ушли?

Амрита ушёл 31 января 1969 года, а Павитра – в мае, 16 мая.

А! Павитра ушёл позже.

Ты знаешь, время и я…

Павитра здесь, он очень активный, он остаётся рядом со мной, я вижу его очень часто. Амриту я вижу не столь часто. Павитра поначалу растворился во мне, и я мало-помалу восстанавливала его форму, а когда он полностью был сформирован, я отделила его от себя, и он остаётся возле меня.

Что он делает?

Он встречается с людьми, делает всевозможные вещи.

Какую работу он ведёт?

Он встречается с людьми, беседует, но он здесь, он не покинул земную атмосферу. Амрита ушёл отдыхать; Павитра здесь, в тонком физическом – там, где Шри Ауробиндо, и это то физическое, которое имеет сильную тенденцию материализоваться.

Посмотрим…

15 сентября 1971

Скажешь что-нибудь? Есть у тебя что-то?

Нет, милая Мать, ничего обнадёживающего.

(Мать погружается на полчаса)

Странно, рядом с тобой находится ребёнок. Ему, должно быть, год-два, он белокурый. И он смотрит, он положил свою руку на твоё плечо… Он… Он выглядит очень понимающим.

(Мать снова погружается)

Нет вопросов?

Кто этот ребёнок?

Я не знаю. Я смотрела на него, и он вырос почти до десятилетнего возраста. И остался таким. Я видела его совсем крошкой, двухлетним, затем он стал расти и вырос почти до десятилетнего возраста. Он держал руку на твоём плече и смотрел на тебя всё время вот так (широко раскрытые глаза с неким поклонением или восхищением).

Я не знаю.

И он европеец – не индиец.

Не мой ли это брат… оставивший своё тело?

А! может быть.

А он белокурый, твой брат?

Да, в детстве он был белокурым.

А! должно быть, это он.

Но означает ли это, что он оставил своё тело?

Нет.

Ведь он пошёл не в том направлении, ты знаешь – внешне, по крайней мере.

(после молчания)

Он был сознательным, ребёнок был сознательным... Возможно, ушло как раз его психическое существо[126]?... Полное доверие, ты знаешь (те же широко раскрытые глаза), вот так.

А! любопытно, что в раннем детстве он был белокурым (в видении Матери), а когда подрос, его волосы стали темнеть – я заметила это. Ему было около… десяти лет, может быть.

У него было полное доверие. Он был спокойным и всё смотрел и смотрел на тебя… с полным доверием.

Но это было не психическое существо.

Да, да, я понимаю.

(молчание)

Сейчас во Франции ночь?

Сейчас должно быть… ранее утро, шесть или пять часов утра.

Думаешь, он спит в это время?

Да, я уверен.

Это может означать, что у него психическое существо, которому, должно быть, около двух лет (ты понимаешь, имеется ввиду не физический возраст, а внутреннее развитие). И благодаря контакту с тобой оно выросло.[127] Это интересно.

(долгое молчание)

Он моложе тебя?

Да, физически, я думаю, он на пять-шесть лет моложе меня… Но он пошёл по плохому пути.

Да. Вышло ли его психическое существо?... Возможно.

Это вполне возможно… Однажды я видел его перерезанным пополам.

Ах!

Осталась только нижняя часть.

Тогда, должно быть, это он.

А в последний раз, когда я его видел, я видел его головой вниз, и ногами вверх.

Аах!...

Оно выглядело совсем независимым (это психическое существо). И когда оно пришло – я видела, как оно пришло – оно оставалось там, рядом с тобой, оно положило свою руку – маленькую руку – на твоё плечо, и смотрело вот так (те же широко открытые глаза), и затем оно медленно росло и росло, а затем, в возрасте около восьми-десяти лет, оно перестало расти. Это не полностью сформировавшееся психическое существо… Возможно, оно оставило его. Оставило твоего брата.

(молчание)

Значит, он должен пройти через следующую жизнь, чтобы вновь обрести своё психическое существо?

А! да.

Но ведь если психическое существо покидает кого-то, то оно больше не возвращается?

О! нет, оно может вернуться, но для этого нужно обращение.

Нужно обращение.

То, что психическое пришло к тебе, это очень хороший знак – это очень хороший знак, даже для него. Потому что обычно, когда психическое существо выходит вот так, оно возвращается в психический мир и спит до новой жизни. Но оно осталось сознательным и пришло к тебе. Это исключительный случай.

(молчание)

Посмотрим, что произойдёт… Может быть, он заболел? Я не знаю.

Или же оно ушло из-за того, что витальное существо (витальное и физическое) вытеснили его?

Да, скорее так… Он впутался в ужасные вещи.

(после молчания)

Сейчас я уже не вижу его, но такое впечатление, что он здесь, что он не оставил тебя.

Но нельзя сказать, что это твой «брат», поскольку это психическое существо было сформировано в других жизнях – оно ВОШЛО в твоего брата.

Да, я понимаю.

(Мать снова погружается)

Посмотрим[128].

18 сентября 1971

Что скажешь?

На днях ты передала мне через Суджату «новое творение» [цветок туберозы]…

Это для ТЕБЯ.

Означает ли это…

Да.

…что ко мне что-то придёт?

Это значит, что ты не закончил! (Смеясь) Ты не закончил писать[129]!

(Мать долгое время смотрит на ученика,

затем погружается)

Спросишь что-нибудь?

Нет, а как ты, милая Мать?

Скажешь что-нибудь?

Нет, милая Мать…

(молчание)

Несколько дней тому назад у меня было довольно сильное ощущение, что мы полны фантомов, то есть, на самом деле нет ни трудностей, ни проблем, ни сопротивления, ничего такого, но в нас полно фантомов, старых вещей, и просто память о них тянет нас.

Да, верно! Правильно, у меня было то же самое переживание. Мы же и создаём (под «нами» я имею в виду все человеческие существа), мы сами создаём эти проблемы.

И ещё есть память. Досаждает эта память – память о целой массе старого – и именно это упорно сохраняет старое влияние; но на самом деле нет больше ничего – есть только память об этом.

Да-да, точно. Совершенно верно.

(молчание)

Спросишь что-нибудь?

Нет. Как всё?

Что всё?

Всё вокруг и ты.

Ба!... Всё вот так (жест неопределённости), всё. Они там готовы сражаться (на границе Индии с Бангладеш), они только и ждут приказа начать сражение. Армия готова, всё готово, но они ждут. Всё вот так (тот же жест).

Чего же они ждут?

Приказа правительства.

Но правительство не пошевелится!

О, напротив (Мать улыбается), оно зашевелится. Оно будет вынуждено зашевелиться. Но оно всё тянет.

Сюда приезжал кое-кто из правительства, посланный «комиссией», и через него со мной связался командующий армией и попросил моего благословения. И они все готовы. Они ждут – им всё говорят завтра-завтра-завтра… всё время завтра. У меня новости оттуда.

(молчание)

Несколько дней тому назад во сне я видел Индиру Ганди. Она, кажется, была здесь и пыталась нас в чём-то убедить; особенно поразило меня то, что всё сказанное ею было на самом обычном уровне, и она выглядела очень бледной.

Она подвержена влияниям, ты знаешь. Так что… (жест трения).

Да, она принимает не только твоё влияние.

Да. Она подверглась ему и смешала его с влиянием других. Вот почему вот так (жест путаницы).

(Мать погружается на долгое время)

Мы на самом переходе: уже не это, но ещё не то.

И концентрация силы всё нарастает.

(молчание)

Странное переживание. Это странное переживание. Тело чувствует, что оно уже не принадлежит старому способу бытия, но оно знает, что оно ещё не в новом способе бытия, и что... Оно уже не смертно, но ещё и не бессмертно. Это очень странно. Совсем странно. И порой оно переходит от самого ужасного недомогания к… чуду – это странно. Невыразимое блаженство. Уже не это, но ещё и не то. Вот так. Странно (Мать встряхивает головой).

(молчание)

Есть нечто вроде обещания грандиозного Могущества, и в то же время все знаки слабости – не слабости: дезорганизации. Дезорганизация, и в то же время ощущение грандиозного Могущества. Так что эти две вещи таковы (жест неустойчивого равновесия). Это дезорганизация в том смысле, что если я не обращаю внимания, то не могу есть, например. Мне необходимо обращать внимание, мне всё время нужно быть сконцентрированной, чтобы быть способной что-то делать. Иногда в моей голове ни слова, ничего; а иногда я вижу и знаю, что происходит везде.

Это вот так (тот же жест: как на грани).

Мне нужно быть внимательной, когда я с людьми, ведь иначе они подумают, что я сошла с ума! (смех)

Это действительно странно. Одновременно словно полная немощность и грандиозное могущество. И результаты этого грандиозного могущества порой видны у людей здесь и там: вдруг происходят чудесные вещи. И в то же время… иногда я не могу даже есть. Это странно. (Мать смеётся)

22 сентября 1971

Это продолжается, ничего нового не могу сказать. Вот так: то чудесно, то действительно отвратительно… Но тело прогрессирует, то есть, у него лучше получается быть постоянно привязанным к Божественному. Так что вот так. Это всё.

Снаружи вот так (жест: хаотичность).

Но… (сказанное звучит смехотворно), но я могла бы сказать, что Божественное Вмешательство становится всё более и более видимым (слова глупы, и это не так; но это всё, что получается сказать, все слова глупы).

А ты что-нибудь скажешь?

Так, ничего особенного. Есть интересная новость. Ты слышала об Андре Мальро, французском писателе?

Да.

Я даже думаю, что он приезжал сюда, в Пондичери, чтобы встретиться с тобой. Он сделал заявление по радио и, знаешь, этот человек имеет большой международный вес: когда он говорит что-то, его слушают во всём мире. Так вот, на французском радио он сделал одно заявление (ты знаешь, долгое время он был министром в правительстве де Голля), заявление в пользу Бангладеш. Он сказал:

The Indian Express, понедельник 20.9.1971

В свои 69 лет Мальро заявил, что хотел бы сражаться на стороне Бангладеш.

«Я получаю множество писем от молодых людей, которые пишут: если вы сформируете иностранный легион, то мы готовы сражаться за Бенгалию», - говорит он.

Мальро признаёт, что слишком стар, чтобы служить в пехоте, но заявляет, что мог бы служить танкистом.

«Невозможно серьёзно помочь Бенгалии, просто болтая в её пользу, - говорит он - туда нужно идти и сражаться за неё.»

Мальро констатировал, что Индия, конечно, была создана не через насилие, но на этот раз подобная тактика невозможна. «Вы стоите перед Вьетнамом. Либо вы сражаетесь, и весь мир с вами, либо вы не сражаетесь, и дело проиграно.»

«Пока интеллектуалы подписывают петиции, надеясь на лучшее, Пакистан бросает танки в сражение. Значит, единственно серьёзное дело – это защита Бенгалии. Делайте интеллектуально всё, что вам угодно, но с поддержкой сражения.»

(Мать несколько раз кивает головой

и погружается на полчаса.

Затем ученик готовится уйти,

а Суджата подходит к Матери)

Это может длиться часами…

(Суджата:) Милая Мать, что означает белый павлин с золотым хвостом?

О-о! это должно означать супраментальную победу. Белый павлин – это интегральная победа, а золотой хвост – супраментальная реализация… Ты видела это?

Это видел Сатпрем .

(Сатпрем:) Я видел это прошлой ночью.

Смотри-ка! Но это великолепно. Это прекрасно, это предвестник победы. На чём ты медитировал?

Не знаю, увидел это мимоходом.

Ах!... это хорошо. Это супраментальная победа (Мать выглядит счастливой), это хорошо[130].

29 сентября 1971

(Последний день праздников Дурги, «Виджая дашами», отмечающий Победу вселенской Матери над Асуром)

Хочешь пакетик (с благословениями)?

Вчера ты передала мне один через Суджату.

Ещё один!

Если ты хочешь!

Это не то же самое!

Это было ясно, очень ясно сегодня, было сильное Давление к тому, чтобы сказать: Победа – это Гармония; Победа – это Божественное; а для тела Победа – это доброе здравие. Любое недомогание и любая болезнь есть ложь. Это пришло сегодня утром. И было таким ЯСНЫМ. Это было убедительным, ты понимаешь.

Вот так.

Словно под Давлением выделилась вся Ложь (жест всплытия снизу). Самые неожиданные вещи. В людях, событиях, обстоятельствах. И это действительно… никакое воображение не может сравниться с этим. Это невероятно.

Но это хороший знак, нет?

О! да. Ох! Да… Однако, по внешней видимости в Ашраме… (Мать качает головой), словно был яд, и под давлением он теперь выделяется, чтобы уйти – и он уходит!

Позже мы сможем поговорить об этом. Но это действительно интересно, в самом деле. Да, это хороший знак, очень хороший знак.

Да, это означает, что силы, которые тысячелетиями таились внизу…

Да.

…теряют своё пристанище.

Да, это так. Верно.

Посмотрим. Только нельзя пока говорить об этом – позже поговорим.

Невероятно, мой мальчик!

Но Мощь! Мощь, о[131]!… (Мать закрывает глаза и улыбается)

2 октября 1971

(В прошлом году, после смерти генерала де Голля, наша подруга Y.L. встречалась с Андре Мальро в Верьере; он сразу же спросил её: «Мать ещё жива?» и, поскольку наша подруга немного оторопела, он добавил: «Я приезжал туда раньше вас, 33 года тому назад… Стало быть, Вы знаете, к чему они стремились в Индии…» Затем, несколько дней тому назад, Y.L. снова встретилась с Андре Мальро после его крика «Добровольцы для Бенгалии», и он сказал ей: «Для сражения, которое я собираюсь вести в Бенгалии, очень важно знать позицию и действия Пондичери.» Поэтому Y.L. пришла к Матери и передала его вопрос. Мать спросила: «Когда Андре Мальро встречается с Индирой Ганди?» - «В ноябре, в Париже». Затем Мать спросила: «Когда Андре Мальро думает приехать в Индию?» - «Я не знаю…» Затем Мать погрузилась на долгое время, после чего сказала: «Он получит свой ответ, только когда приедет в Индию, потому что ответ находится в нём самом…» После встречи с Индирой Ганди в Париже Андре Мальро объявит о своём плане действий. Заметим, что в день встречи с Y.L. он пролистал «брошюру» об Ауровиле и сказал: «Всё это мне знакомо – я в курсе – я знаю». А закрывая книгу: «Словно солнце взошло. И оно заходит… И снова начинается…», на что Y.L. ответила ему просто: «А что если солнце действительно взошло?»)

[Эти реплики взяты из «путевого дневника» Y.L.]

И что дальше?

Ты знаешь, что Y.L. – которую ты видела несколько дней тому назад – встречалась с Мальро в Париже и дала ему мою статью о Бангладеш и книгу «На Пути к Сверхчеловечеству». И этим утром я получил записку от Мальро.

А!

Открытку. Это мило. Он просто говорит:

«Благодарю Вас, монсиньор, за книгу “На Пути к Сверхчеловечеству”, о которой мне говорили наши общие друзья – также спасибо Вам за то, что позаботились послать её мне.»

Хорошо…

Он сказал, что ты «мой сын»!

Ах!... что же, не так уж он неправ!

Я бы сказала, что это правда! (Мать весело смеётся)

Кажется, он имеет там большой авторитет?

О! большой, и не только во Франции, но и во всём мире. Если он что-то говорит, это мировое событие!

О! тогда хорошо.

У меня возникла идея послать ему записку…

Да.

…в которой я бы написал вот что:

«Монсиньор,

Я тронут, Вашей любезной благодарностью в мой адрес за книгу «На Пути к Сверхчеловечеству». Около пятнадцати лет тому назад, в Ашраме, я преподавал французский язык юным индийцам, и пытался рассказать им, кто такой Мальро, чьими действиями я восхищался – сегодня они вспоминают об этом и, как и я, взволнованы Вашим вмешательством в пользу Бангладеш.

Конечно, проблема глубже, как Вы знаете. Речь идёт о создании нового Человека в конце этого ментального Цикла – это то, что мы пытаемся воплотить здесь с Матерью и Шри Ауробиндо. Великие Силы покорно работают сейчас здесь. И я рад тому, что книга «На Пути к Сверхчеловечеству» не оставила Вас равнодушным. В действительности, её призывный крик нуждается в Вас и Вашей способности ухватить глубокий Смысл нашего человеческого кризиса.

Пусть Сила Шри Ауробиндо и Матери пребудет с Вами.

И братство будет достигнуто в великой Работе.

Это хорошо, очень хорошо!

Если такой человек был непосредственно затронут через тебя, это грандиозный рычаг. Пара слов этого человека – и весь мир слушает.

А!

(Мать погружается на долгое время)

Что скажешь, Мать?

Ничего.

(долгое молчание)

Я говорю всё меньше и меньше.

Да, милая Мать…

Только, всё время, Сила всё время действует вот так (жест неумолимого Давления). Она давит на материю с целью трансформации.

Я не знаю, но впечатление, что приближается час, когда в мире произойдут большие изменения.

Да, да.

Видимые вещи.

Да. И Сила действует очень сознательно, вот так (тот же жест давления), очень сознательно. В малейших деталях, и во всём в целом, очень сознательно.

Когда я вот так (жест неподвижности, ухода внутрь), я просто сознаю эту Силу (тот же жест давления), и иногда, некая точка (жест, словно нацеливающийся луч), деталь сознательно проходит через… через личность (я не знаю, как сказать), и там, это… это выглядит всемогущественным: кто-то вылечен, даже схвачен вор (!), подобные вещи. Это странно.

Это странно.

И всё больше и больше (Мать касается рук) обезличенно.

6 октября 1971

(По поводу следующего номера «Бюллетеня».)

Интересно ли это?

Конечно, милая Мать! Но, ты знаешь, на самом деле я просматриваю «Бюллетень» от А до Я, каждую запятую. Никто другой.

Хорошо… Ты закончил «Синтез»?

Нет, милая Мать, нужно ещё год-два.

О! столько!

Ну, извини! Вычислили, что публикация растянется до 1975.

75!... (Мать смеётся)

За что возьмёмся после этого?

Что мы уже опубликовали?

«Человеческий Цикл», «Человеческое Единство», несколько глав «Жизни Божественной»…

А! надо закончить эту книгу.

Закончить!... (смех)

Это интересная работа.

Да, её хватит на тридцать лет «Бюллетеня».

(Мать смеётся)

Да, лучше всего это: взять «Жизнь Божественную».

А «Савитри»? Твой перевод «Савитри»?

О! его… Нужно быть поэтом, чтобы сделать это… Ты говоришь о моём переводе?

Да, милая Мать.

Он никуда не годится!

Нет, милая Мать! Возможно, кое-что надо привести в порядок, но… Нет-нет, годится.

Но я очень мало перевела.

Что же, надо бы тебе «завершить»! (смех)

Я перевела конец?

Немного в начале и в конце.

Я больше не вижу… Так что надо отложить… Сколько лет займёт публикация «Жизни Божественной»?

Я не знаю, возможно, тридцать лет [из расчёта по главе на номер «Бюллетеня»].

Каково? (смех) Тридцать!... Тогда это растянется до 2000 года.

Да.

(Смеясь) Что же, время есть!

Нет, ведь обязательно должен произойти переход на ту или другую сторону, то есть, моё тело должно либо обновиться и стать сильнее (то есть, улучшится моё зрение и т.п.), и тогда это будет легко, либо настанет конец.

Нет!

Или мне нужно будет оставить его.

Нет-нет. Нет, это точно должно измениться. Несомненно.

(Мать смеётся)

Это почти математически точно, ты понимаешь.

Тело ЧУВСТВУЕТ это… Не известно. На это Божественная Воля.

Ведь некоторая часть будет чудесной, обязательно.

Да.

Если чуда не произойдёт, это не… Но чудо зависит от Господа.

Ладно. У нас достаточно времени, чтобы подумать над этим! (смех)

Но это ДОЛЖНО произойти, милая Мать. Это не только вера, такова логика событий.

Это зависит (Мать касается рук) от пропорции того, что надо устранить. И от возможности трансформации.

Но, милая Мать, я думаю, что это ещё больше зависит от её необходимости для людей – необходимости твоей трансформации для мира.

Думаешь, это необходимо?

Конечно!

(Мать смеётся)

Это единственный наш шанс.

Ох!...

Если это не состоится в тебе, то это будет означать, что всё будет отложено ещё на… на века. Но это невозможно! Это невозможно!

(после молчания)

Что касается меня, я полностью согласна со всем, что хочет Господь – что бы это ни было, даже самые трудные вещи. Полностью согласна, вот так (Мать раскрывает ладони рук к высотам): что Ты хочешь, Господь, что Ты хочешь – это моя радость. Вот так.

Это моя ЖИЗНЬ. Это суть жизни во мне, в этом теле. Вот так: что Ты хочешь – с радостью, радостью… без примеси.

Вот так.[132]

(молчание)

Хочешь небольшую концентрацию?

(Мать погружается)

9 октября 1971

Ушло твоё письмо этому… как его зовут, во Францию?

Моё письмо?... Ты имеешь в виду Мальро. Да-да, я отправил его.

С кем?

Напрямую, на парижский адрес.

Заказным?

Нет, милая Мать.

Почта очень плохо работает сейчас… Ты сохранил копию?

(Мать погружается

на 25 минут)

У тебя есть вопрос?

Да, ты знаешь, я думаю, что видел внутреннее существо Мальро.

В самом деле!

Да, ночью, накануне того дня, когда получил от него открытку, я видел существо, облачённое в золоченные одежды, всё было золочёным, даже тюрбан. Это существо пришло ко мне и поднесло что-то на подносе… И одежда имела большое значение[133]!

(Мать весело смеётся)

И оно было красивым… В тюрбане!

Он собирается приехать в Индию.

Возможно, раньше он жил в Индии?

(Мать снова погружается)

13 октября 1971

(Мать протягивает ученику необычный цветок «трансформации».)

Девять лепестков… Это новое творение – трансформация для нового творения.

Хорошо!

Так, что ты мне принёс?

О! ничего интересного… Я немного подавлен всякими материальными проблемами.

Ох! Да…

Есть что спросить, сказать?

А ты, что ты скажешь, милая Мать?

Я?...

(Мать погружается на полчаса)

Ты ничего не скажешь?

Нет, нечего сказать.

Приближается ли что-нибудь?

(после молчания)

Ты знаешь новость о новой луне?... Открыли новую луну[134].

А! да, совсем маленькую. Это что-то значит?

Говорят, что это супраментальное творение!

Ну и ну!

И что она приближается к Земле?

И что будет?

А если она упадёт!...

Совсем маленькая, значит? Меньше Земли?

Да, думаю, миля в диаметре.

Это очень мало!

Кажется, каждые восемь лет она подходит к Земле… Но какое отношение это имеет к супраменталу!

Я не знаю! (Мать смеётся) Лично я, я ничего не знаю… Всего миля в диаметре, но она может куда-нибудь упасть…

Да, «набьёт шишку»!... Но, действительно, такое впечатление, что всё это необходимо встряхнуть, нет?

(Мать делает жест незнания)

Но ты сама, разве ты не за «встряхивание»?

(Тот же жест с улыбкой) Когда мне сказали это, у меня возникло впечатление, что она встретится с Землёй… Но она может вызвать катастрофу, нет?

Может быть, незначительную? Но это наверняка вызовет достаточное потрясение.

Если она не выберет северный полюс или…

А не поправит ли это положение дел на земле?

(отрицательный жест)

Тебе не очень-то хочется этого потрясения.

(тот же жест,

молчание)

Я всё больше и больше ощущаю, что мы не знаем ничего, не можем ничего и… Мы действительно… (жест немощности) – мы не знаем ничего. Всё наше, так называемое, знание, это…

Мы не знаем даже собственной судьбы.

Да!

Это плачевно.

(молчание)

И материально, в материальной жизни, такое впечатление, что мы впутаны в такое положение, где все решения неверны.

Да-да, так и есть.

Так что неизвестно, что делать. В практической жизни неизвестно, что делать… Можно вертеть во все стороны, но любая сторона ложна.

Да, ложна[135].

Так что же делать на практике тем, кто хочет жить правдиво? Мы находимся в этом мире лжи – в нас и вокруг нас – а если хочешь вмешаться в обстоятельства, чтобы исправить их, то ещё больше впутываешься в этот клубок. Следует ли просто отойти и оставить всё как есть, или что?

Это то, что я делаю всё больше и больше (жест ухода вовнутрь). Я говорю всё меньше и меньше, потому что всё, что говорится, ложно.

(молчание)

Например, я говорю «Божественное» – а что такое Божественное? Я не знаю – и всё же я не могу сказать, что не знаю. И даже говорить так является ложным – это не так. Всё НЕ ТАК. Это не так.

Даже материальная жизнь такова. Например, приём пищи, в зависимости от определённой позиции (позиция ли это? я не знаю, потому что сознание одно и то же), но ОДНО И ТО ЖЕ может быть или совершенно отвратительным и невозможным проглотить или совершенно пригодным… Сами материальные обстоятельства, ОДНИ И ТЕ ЖЕ обстоятельства могут иметь или совершенно пагубные и печальные последствия, или очень благоприятные, в зависимости от… От чего это зависит? Вот в чём вопрос. Ведь сознание в видимости одно и то же, так что неизвестно, что вызывает изменение… Значит, вся материальная жизнь… нереальна. Ты говоришь, что надо сражаться, но с кем сражаться? – Всё мираж. Мы не знаем, что это такое, мы не знаем, ЧТО ЕСТЬ на самом деле. От чего это зависит?

Надо что-то открыть.

Иногда тело охвачено такой нестерпимой болью, что хочется кричать – а минуту спустя всё совершенно прекрасно. А физические условия ОДНИ И ТЕ ЖЕ, сознание ТО ЖЕ САМОЕ… Так от чего же это зависит?...

Ты видишь (Мать вдруг прикладывает руку ко лбу, словно она страдает или столкнулась с невозможностью), лучше не говорить.

(долгое молчание)

Это нечто… Нечто[136]…

16 октября 1971

Так, что нового?

Есть кое-что здесь… Какое-то время тому назад я получил письмо от одного монсиньора, который работал вместе с Теоном[137].

О!

И он спросил меня о тебе, в этом ли мире ты всё ещё находишься, к тому же он написал книгу о «космической традиции». Он хотел бы послать тебе экземпляр этой книги в знак «почтительного восхищения». В конце концов он послал книгу по почте. Вот она: называется «Под сенью Космической Традиции».

(Мать смеётся) Ты взглянул на неё?

Я не прочёл её, но пролистал.

(Смеясь) Фантастика!

Он упоминает о тебе только в предисловии, говоря вот что: «Влияние космической философии превзошло рамки космических групп Франции. Это видно из того, что, к примеру, Преподобная Мать из Ашрама в Пондичери (!), соратница Шри Ауробиндо, была ученицей Макса Теона в Тлемсене…» Вот и всё, что он сказал о тебе.

Я рассказывала тебе эту историю. Были удивительные вещи… Я говорила тебе, что видела, как он отклонил молнию!

Да, да.

Я сама ВИДЕЛА это (Мать касается глаз). НЕ могу сказать, что я спала: я ВИДЕЛА это. Как он это делал? Я не знаю.

Он уже не на земле? Оставил своё тело?

О! да, уже давно. Он ушёл, я думаю, ещё до того, как я приехала сюда. Очень давно.

В книге должно быть написано об этом, нет?

Нет, там об этом не говорится – хотя, конечно, я не прочёл всю книгу, но в предисловии об этом ничего нет.

Нет, космическая традиция – это слишком фантастично, но всё же там есть кое-что… Ты мог бы посмотреть, если у тебя будет время.

Да, милая Мать.

Ты можешь посмотреть, говорится ли в предисловии, когда ушёл Теон.

Нет, я прочёл всё предисловие, но там ничего нет об уходе Теона. Только написано «Восточный мудрец Макс Теон», и на этом всё.

Он был… Я не знаю, был ли он русским или поляком.

Но того рода силы, которые они имели над материальными вещами, всё это не могло бы принести тебе материально какую-либо пользу?

Никакой пользы – НИКАКОЙ пользы.

Он только очень хорошо научил меня оккультизму. В то время я действительно была в этом очень сильна!... (Смеясь) Я тоже сотворила ряд чудес! Но я не придавала этому никакой ценности или важности.

А, к примеру, способность мадам Теон поглощать витальные силы и т.п. – помнишь, когда она клала грейпфрут себе на грудь?...

Да, да.

Такого рода вещи тоже не могут тебе пригодиться?

Это, да. Это могло бы быть полезным… Но Теон не смог даже защитить её! – она потеряла глаз во время одного из таких опытов (я уже не помню, как всё было).

Да, нужно более глубокое изменение.

О! да.

(молчание)

Так, мы ему что-нибудь пошлём?

Да, милая Мать, судя по тому, что я прочёл, он, должно быть, славный человек. Он был тяжело ранен во время первой мировой войны. И в своём посвящении (он написал на книге посвящение тебе), он задаёт тебе вопрос. И хочет получить твой ответ. Вот что он пишет:

«Матери. Идеальному инициатору духовного божественного и космического универсализма…

Что? Я не понимаю.

Он пишет: «Идеальному инициатору (инициатор — это ты)… в знак свидетельства восхищения и признания. Уважительное почтение автора, который был бы счастлив получить собственноручно написанный совет, касающийся психо-ментальной техники, практика которой дала бы… овладение нейро-физиологическими функциями и власть над ними с целью уменьшить и победить ощущение боли и физически-нервного страдания.»

Ох! О!... Любопытно, как раз эти переживания я имею сегодня. Это довольно странно. Я хотела как раз сегодня рассказать тебе об этом.

Тело находится в таком состоянии, когда ему видно, что всё зависит просто от того… насколько оно повёрнуто к Божественному – от его состояния восприимчивой сдачи. У меня ещё было это переживание в последние дни (в прошлый раз я говорила тебе об этом, но в последние дни это переживание было особенно точным): одна и та же вещь, являющаяся причиной более чем дискомфорта – страдания, почти невыносимого недомогания, – вдруг исчезает просто с изменением восприимчивости тела по отношению к Божественному – и даже может обратиться в блаженное состояние. Несколько раз я имела такое переживание. И для меня это просто вопрос определённой искренности, достигающей интенсивности – в сознании, что всё есть действие Божественного и что Его действие ведёт к самой быстрой реализации в данных условиях. Нечто такое.

Какой у него вопрос?

Я думаю, что этот человек страдает. Он просит совета в отношении следующего:

«психо-ментальная техника, практика которой дала бы "мозговому центру" психологических способностей контроль и власть над "мозговым центром" нейро-физиологических функций с целью уменьшить и победить ощущение боли и физически-нервные страдания.»

(после молчания)

Я могла бы сказать: клетки тела должны учиться искать поддержки ТОЛЬКО в Божественном, пока они не смогут почувствовать, что являются выражением Божественного. Это ясно?

Да, милая Мать, это очень ясно.

Это в действительности то переживание, которое я имею сейчас. Переживание изменения воздействия вещей (как я говорила тебе об этом) – я его имею; но это не ментализировано, так что я не могу строить фраз. Но клетки действительно начинают чувствовать, что они полностью управляются Божественным (что выражается в: то, что Ты хочешь, то, что Ты хочешь… такое состояние), а затем своего рода восприимчивость (как сказать?), не неподвижная, а… Вероятно, можно говорить о ПАССИВНОЙ восприимчивости (Мать с улыбкой раскрывает руки). Но я не знаю, как объяснить.

(Улыбаясь, Мать закрывает

глаза)

Все слова ложны, но можно было бы сказать: «Существуешь только Ты» – клетки чувствуют это: «Существуешь только Ты». Вот так. Но всё это, это словно отвердевает – слова делают переживание твёрдым. Это нечто вроде пластичности или гибкости (доверительной гибкости, очень доверительной): что Ты хочешь, что Ты хочешь…

(молчание)

Можешь ли ты отправить ответ этому человеку?

Да, конечно, милая Мать. Что если ты пошлёшь «пакетик благословений» в подкрепление своих слов?

(Мать даёт пакет)

Знаешь, «Космическое» было очень интересным действием в моей жизни. Я была полностью против «Бога»: европейское представление о Боге было для меня совершенно отвратительным. Но в то же время это, конечно, мешало мне иметь какое-либо переживание. А с «космическим учением» о внутреннем боге (такова была идея Теона: внутренний бог – Мать касается груди – который внутри каждого), уфф! (жест, словно рухнули стены). Переживание было ошеломительным. Я очень признательна ему за это. Это было моим средством; следуя его указанию и находясь в поисках внутри существа, позади солнечного сплетения, я нашла. Я нашла, я имела переживание… совершенно убедительное переживание.

Только, когда люди ищут там, они обычно находят некую витальную силу и думают, что это душа, так что… Надо быть ОЧЕНЬ искренним, это непременное условие. Надо быть ОЧЕНЬ искренним, ОЧЕНЬ искренним – дело не только в том, чтобы не обманывать других, но и не обманывать самого себя, надо быть ОЧЕНЬ искренним. И тогда находишь. Находишь, это совершенно конкретное переживание.

Это переживание я имела до прибытия сюда. До приезда, до встречи со Шри Ауробиндо, я имела это переживание. Так что, можно сказать, три четверти работы уже было сделано… У меня не было ментального знания (в ментальном знании нет ничего необычного), но оно бесполезно для переживания. Когда ты искренен, имеешь переживание, не думая об этом, НЕТ НЕОБХОДИМОСТИ в обдумывании. Но надо быть искренним.

И теперь моё тело имеет именно все эти переживания. Только, слова…

В определённой позиции (но это трудно объяснить или определить), в определённой позиции всё становится божественным. Всё. И чудесно то, что когда имеешь переживание, что всё становится божественным, всё противостоящее совершенно естественно исчезает (быстро или медленно, сразу же или постепенно).

Это чудесно. Значит, начать осознавать, что всё есть божественное – это наилучшее средство сделать всё божественным – ты понимаешь – устранить всякое сопротивление.

(Мать погружается)

Когда ты получил эту книгу?

Я получил её вчера.

Аах!...

(молчание)

Можно сказать, что лечение всех физических расстройств состоит в том, чтобы клетки стали убежденными – убеждёнными и сознательными – в том, что они являются выражением Божественного, или даже что они божественны по своей сути.

Как раз прошлой ночью я часами оставалась… (сейчас я сплю очень-очень-очень мало, я часами остаюсь в некоем состоянии, которое не является ни сном, ни деятельностью, это нечто довольно новое), и в этом состоянии тело имело сознание, что оно есть ничто, не знает ничего, не может ничего, что оно… почти полностью никчёмно. И это длилось часы. А затем, медленно, это превратилось… это превратилось в… нечто вроде ощущения (это не обычное ощущение, а нечто подобное ощущению); «ничто» - полная ничтожность – начало чувствовать, что оно существует только ЧЕРЕЗ Божественное и, мало-помалу, РАДИ Божественного и… некий покой… (Мать закрывает глаза в улыбке), покой… (затем она вдруг широко открывает глаза) всемогущественный.

И тогда исчезло всё, ЧТО БЫЛО БОЛЕЗНЕННЫМ.

Мир и покой…

Единственно, это тело (Матери) имеет одно преимущество в жизни: оно было создано и задумано таким образом, чтобы оно не желало приятных ощущений. Оно не желает (как сказать?) да, ощущения удовольствия, приятных вещей, всё это ему совершенно безразлично – спонтанно. Оно не прилагало усилий преодолеть свои желания, ему было всё равно. Оно протестовало только против страдания, а это полностью исчезает.

Я думаю, что сейчас телесное эго постепенно исчезнет. Тогда будет прекрасно.

Действительно, это совершенно спонтанно – спонтанно и искренне: Ты, Ты, Ты… То, что Ты хочешь, что Ты хочешь… что Ты хочешь [138].

20 октября 1971

(Мать начинает с перевода на французский язык послания

Шри Ауробиндо, которое она хочет дать на 24 ноября.)

«Следует полагаться на Божественное и всё же делать определённую подготовительную садхану – Божественное даёт плоды не по мере садханы, а по мере искренности и стремления души. Кроме того, беспокойство не приносит никакой пользы – ”Я буду этим, буду тем, чем я буду?”. Скажите: ”Я готов быть не тем, чем я хочу, а тем, чего хочет от меня Божественное” – всё остальное последует из этого.»

13.4.1935

Шри Ауробиндо

Letters on Yoga, XXIII.582

Нашли письма – старые письма – которые Шри Ауробиндо писал брату Барину и адвокату[139] - необычайные письма! Грандиозные письма. Они характеризуют Шри Ауробиндо как деятельного человека. В 1920 году у него ещё было намерение развернуть деятельность. Организовать центры по всей Индии, в мире, о!... целый план!... И это ещё до освобождения страны!

Он говорит, что совсем отдалился, чтобы найти свою йогу, но когда он найдёт, то будет действовать[140]…

* *

(Чуть позже Мать подписывает контракт на издание на немецкоме «На Пути к Сверхчеловечеству».)

А на русском?

(молчание)

30-го числа твой день рождения…

Признаться, странно, что эта книга выходит в Германии раньше, чем во Франции.

Книга?

Да, её собираются издать в Германии, но не издают во Франции, не хотят. Я нахожу это довольно…

Потому что ею некому заняться.

Во всяком случае, отказали везде, где мы предлагали.

Ты видел перевод M [другой переводчицы на английский]?

Да, частично. Многие отрывки переведены прекрасно.

Ах!

Думаю, что в целом это может быть эффективным, хотя там не всё понято.

А?

Не всё, но в конечном счёте это не важно. То, что она поняла и передала, передано с силой и красиво. Есть и очень глубокие мысли, и опущенные вещи. Но у нас нет выбора. Её заслуга в том, что понятое ей передано с силой и порой даже красиво… Я сказал ей, что очень доволен. И я действительно доволен, потому что этого достаточно, это результативно.

Я говорила с ней о публикации перевода. Она сказала, что в Америке опубликовать проще, чем в Англии, но она ещё посмотрит.

Посмотрим.

* *

ПРИЛОЖЕНИЕ

(Письма Шри Ауробиндо Ч.Р.Дасу, его адвокату по «делу об алипурской бомбе»)

18 ноября 1922

Дорогой Читта,

Уже давно, думаю, почти два года, я никому не писал писем. Я настолько отошёл и погрузился в свою Садхану, что контакт с внешним миром к недавнему времени был сокращён до самого минимума.

…Я получил подтверждение тому восприятию, которое всегда имел – менее ясно и менее динамично прежде, но сейчас оно становится всё более очевидным для меня – что истинное основание работы и жизни является духовным – то есть, новое сознание, развиваемое исключительно в ходе Йоги. Я всё более явно вижу, что человек никогда не сможет выбраться из того тщетного круга, по которому наша раса продолжает следовать, пока не поднимется на новое основание. Я также верю, что миссия Индии состоит в том, чтобы принести миру эту великую победу. Но какова в точности природа динамической силы этого более великого сознания? Каковы условия того, чтобы его истина стала действенной? Как заставить её спуститься вниз, привести в движение, организовать, обратить к жизни? Как наши теперешние инструменты, интеллект, ум, жизнь, тело, могут быть превращены в истинные и совершенные каналы для этой великой трансформации? Такова задача, которую я пытался решить своим опытом, и теперь у меня есть надёжное основание, обширное знание и некоторое овладение секретом. Но ещё нет ни его целостности, ни полного императивного присутствия – поэтому мне всё ещё нужно оставаться в уединении. Ведь я не намерен работать во внешнем поле до тех пор, пока надёжно и полностью не овладею этой новой силой действия – я буду строить только на совершенном основании.

Но всё же, я уже продвинулся достаточно далеко, чтобы развернуть некоторую работу в большем масштабе, чем прежде – подготовить других воспринять эту Садхану и подготовить их так, как я подготовил себя, ибо без этого моя будущая работа даже не сможет начаться. Множество людей хотели бы придти сюда, и я мог бы принять их с этой целью, и ещё большее число людей можно подготовить на расстоянии; но я не смогу продвинуться в этом, пока у меня не будет достаточно средств на поддержку одного центра здесь и, по крайней мере, одного-двух в других местах. Поэтому мне нужны гораздо большие ресурсы, чем я сейчас располагаю. Я подумал, что своей рекомендацией и влиянием вы сможете помочь Барину собрать их для меня…

Ваш

Ауробиндо

On Himself, XXVI.436

* *

(Письмо Шри Ауробиндо, адресованное младшему брату Барину.)

18 ноября 1922

Дорогой Барин,

…До сих пор я был и ещё некоторое время буду погружен в практику Йоги, предназначенную стать базисом не для отхода от жизни, а для трансформации человеческой жизни. В этой Йоге надо открыть обширные неисследованные области внутреннего переживания и новые пути Садханы, на что требуется погружение и долгое время на завершение исследования. Но приближается время, хотя оно ещё не пришло, когда мне потребуется заняться большой внешней работой, исходящей из духовного основания этой Йоги.

Поэтому, в целях обучения этой Садхане, необходимо устроить ряд центров, поначалу маленьких и немногочисленных, но расширяющихся и увеличивающихся в своей численности по мере моего продвижения… Первый центр уже существует в Пондичери и будет перемещён в Британскую Индию, когда я перейду туда, но мне нужны средства на его поддержку и расширение…

Тех, кто желает заниматься Садханой и пригоден к ней, гораздо больше, чем я могу сейчас принять, и только если в моё распоряжение передадут большие средства, я смогу провести эту работу, необходимую в качестве подготовки для моего собственного возвращения к действию…

Ауробиндо Гхош

On Himself, XXVI.435

* *

1ое декабря 1922.

Дорогой Барин,

…Сейчас я должен разъяснить тебе причины, почему я не решался давать разрешение на публикацию [определённых текстов]… Но я думаю, что текст о несотрудничестве мог бы привести, к полному непониманию моей настоящей позиции. Некоторые заключили бы из этого, что я принял программу Ганди… Как ты знаешь, я не верю, что принципы Махатмы могут быть истинным основанием или что его программа может быть истинным средством достижения подлинной свободы и величия Индии… Моя собственная политика, будь я на политической арене, радикально отличалось бы в принципе и программе… Но страна ещё не готова ни понять этот принцип, ни осуществить эту программу.

Поскольку я очень хорошо это знаю, я всё ещё довольствуюсь работой на духовном и психическом плане, подготавливая там идеи и силы, которые затем в нужное время и в должных условиях устремятся в витальное и материальное поле; до этого момента я должен постараться не делать никаких публичных заявлений, которые могут быть неверно истолкованы, что породит препятствия для моей будущей деятельности. Какой будет моя деятельность, будет зависеть от развития событий. Текущая политика может привести к бесплодному беспокойству, или, при благоприятных внешних обстоятельствах, к некоторого рода подобию самоуправления. Как в том, так и в другом случае осталось бы проделать всю настоящую работу. Я предпочитаю быть свободным в любом случае…

Ауробиндо

On Himself, XXVI.438

23 октября 1971

(Ученик читает Матери письмо G, которое заканчивается вопросом. Мать отвечает на английском.)

Он задаёт вопрос?

Да, в конце он пишет: «Мать, какого рода изменение может произойти в жизни, если стать просто Твоей Волей и ничем другим?»

(после молчания)

Появится Всевышний Покой, уверенность, и может даже измениться функционирование тела.

(Ученик не расслышал:) Ты говоришь: Всевышний Покой…

Всевышний Покой устанавливается и становится постоянным, и тогда…

Тогда может измениться функционирование тела.

И уверенность в действиях, одновременно. Когда что-то делаешь: уверенность в действиях.

Это всё?

Трудно определить… Такое ощущение, что есть Молчание, ничего не отвечает - ничто не говорит: «Сделай то или это». Тогда спрашиваешь себя, означает ли это молчание то, что следует просто оставаться в бездействии и неподвижности, или же следует предпринять позитивное действие, «притянуть» что-то и сделать.

Это зависит от случая. Есть небольшая разница… Бывает, что ничто не приходит – ничто, всё останавливается. Тогда надо просто ждать. Бывает, что ты ЕСТЕСТВЕННО ведом сделать то или другое, что кажется не имеющим значения, но составляет часть Действия (я не знаю, как сказать). Я испытывала и то, и другое. Это зависит от случая. Бывают случаи, когда ничего не нужно. Бывают случаи, когда словно накладываешь Божественное НА вещь (Мать делает жест нацеливания луча). Знаешь, тогда ты словно… не посредник, я не знаю… это как сила концентрации на чём-то; тогда божественная Сила проходит и концентрируется (тот же жест нацеленного луча), но сам ты не делаешь ничего – и дело делается. Иногда, если надо сказать слово, приходит слово; если требуется что-то сделать (это может казаться совершенно незначительной вещью), ты просто спокойно делаешь это – ты ВЕДОМ сделать это.

Ты ведом, да, это…

(молчание,

проливной дождь)

Нет, лично моё беспокойство состоит в том, что я разрываюсь между идеей, что я должен что-то делать и идеей, что если действительно надо что-то сделать, то Божественное неизбежно вынудит меня сделать это. И тогда спрашиваешь себя, бездеятельность ли это, пассивность [даже вялость] или же надо что-то делать – вот в чём дело.

Нет, наступает момент, когда это становится ясным. Всё зависит от… Надо, чтобы исчезли личные желания и предпочтения.

Да, вот в чём дело.

Тогда, в таком случае всё становится ясно. Бывают моменты, когда словно ВЫНУЖДЕН делать что-то. И бывают моменты, когда… ничего – чувствуешь, что Сила проходит и действует, но сам ты (то есть, тело), тело не движется. Это становится очень ощутимым. И у меня есть доказательства, что точно так и происходит, у меня есть примеры: в определённых случаях, когда я оставалась неподвижной вот так, ничего не говоря и просто позволяя Силе концентрироваться через тело, на ком-то или на чём-то (тот же жест нацеленного луча), она делала, что нужно, действовало чудесным образом, вот так. И тело ничего не делало, не двигалось, а просто позволяло Силе проходить и концентрироваться на определённом месте (тот же жест). Автоматически концентрироваться. Ведь это только в нашем сознании мир поделён вот так (жест: маленькие кусочки), и есть одна личность, другая личность, одна вещь, другая – таково наше сознание; тогда это (индивидуальность) используется как канал для того, чтобы Сила шла точно туда, куда она должна идти. Действие не является личным действием: личным сознанием, как «трубой», пользуется Действие Силы - ты понимаешь?

Очень трудно сказать, что не имеешь больше ни желаний, ни предпочтений…

(Мать смеётся)

Потому что это так тонко!

О!... но это приходит постепенно, не так ли; над этим нужно работать всё время, всё время, всё время… Это постоянное занятие: ликвидировать любые предпочтения. А позитивное средство такое (всегда возвращаешься к одному и тому же): «То, что Ты хочешь, то, что Ты хочешь… то, что Ты хочешь, то, что Ты хочешь…» И тогда, когда ты совершенно неподвижен и без колебаний (это то, что я называю «пассивной восприимчивостью», то есть, нет активности, и всё же: то, что Ты хочешь, то, что Ты хочешь…), тогда – тогда То действует. И действительно ощущение (я не знаю, как сказать), действительно служишь словно каналом, чтобы Вещь могла точно идти – Сила или Действие – точно туда, куда это должно идти. Наше сознание используется для этого (жест: как труба)[141].

27 октября 1971

Что скажешь?

Есть одна практическая проблема, милая Мать…

(Мать даёт цветок трансформации)

Это всё.

Но это хорошо!... Практическая проблема касается статуи Шри Ауробиндо в Калькутте. Знаешь, правительство Бенгалии решило[142] установить статую Шри Ауробиндо вместо статуи Лорда Керзона – того самого, который хотел деления Бенгалии, а Шри Ауробиндо старался ему помешать. Статуя Шри Ауробиндо займёт место Лорда Керзона, напротив «Victoria Memorial». Это на въезде в Калькутту. Вот куда, в принципе, было решено поставить статую. Затем в правительстве Бенгалии произошли перестановки, и их решение не было оформлено должным образом, так что сейчас этот вопрос остаётся нерешённым. Теперь, чтобы возобновить движение, люди из «Патмандира»[143]должны сделать что-то. Но у людей из Патмандира есть другая идея. Некоторое время тому назад они приобрели дом Шри Ауробиндо в Калькутте, в котором он родился…

А!

И они предлагают поставить статую Шри Ауробиндо в дом, где он родился, вместо того, чтобы выставлять её на публичное обозрение.

Но будет ли тогда статуя открыта для обзора?

Нет, ведь она будет в доме.

Но тогда никто её не увидит!

Я подумал о том же. Но они говорят (их аргумент): если статую поставить в дом, то там она будет защищена – вороны не нагадят на неё, и студенты не обезглавят её!

Студенты Бенгалии против Шри Ауробиндо?

Нет-нет, милая Мать! Но так вышло, что они обезглавили статую Ганди, например!

(С улыбкой) Оох!

Для самого Шри Ауробиндо лучше, если статуя будет стоять в доме – это больше соответствует его темпераменту и характеру. А для людей лучше, чтобы статуя стояла снаружи.

Да, конечно. Статуя делается для публики, чтобы образ был у всех перед глазами.

Да, но если они могут её повредить или… Этого надо избегать любой ценой… Я не знаю, они там все сошли с ума – помешались везде. Здесь тоже.

Здесь тоже: это пришло сюда, та же идея убивать, разрушать,… Это везде. Словно весь витальный мир опустился на землю (жест: подавляющая масса).

Я не хотела бы, чтобы что-то произошло с этой статуей.

Да, милая Мать, но по моему мнению статуя теряет свой смысл, если она не на публике. Если она сделана для дома, она теряет свой смысл.

Конечно! Очевидно.

Имеет смысл поместить статую Шри Ауробиндо перед «Victoria Memorial», вместо того англичанина, который хотел разделить Бенгалию – вот это имеет смысл.

Да, конечно. Но нужно, чтобы индийцы вели себя должным образом.

В конце концов, люди из Патмандира сделают то, что ты скажешь.

(Мать остаётся сконцентрированной)

Лучше всего иметь две статуи: одну – в публичном месте, и одну – в доме.

Хорошо, милая Мать.

Это было бы лучше всего.

Я передам им это.

И статуи могут быть неодинаковыми. Одна может быть сидячей, а вторая – стоячей. На улице – стоячая, в доме – сидячая. Вот так будет очень хорошо. Ведь, что касается статуи в доме, не надо просить ни у кого разрешения. Я надеюсь, статуя на улице будет в полный рост?

Конечно, ты сама выбрала фотографию Шри Ауробиндо, на которой он смотрит в будущее. Думаю, это фотография голландского художника.

Да, эта. Я хотела бы, что статуя на улице была в полный рост[144]. А та, что в доме - сидящей за столом.

За столом?

Или просто сидячей.

Вот так будет хорошо.

(молчание)

Если что-то случится с уличной статуей, что же, это будет символом того, что Бенгалия идёт ко дну. Вот и всё. Тем хуже для них.

Но я как раз хотела бы, чтобы его действие не зависело от этого. Так что, пока он сидит в доме, его действие продолжается – даже если они разрушат его статую [на улице]…

Но они не притронутся к ней, милая Мать!

Не уверена.

Она очень красивая!

О! но люди сходят с ума. Нет, я не знаю, сколько это продлится, но ветер сумасшествия повсюду. Говорят только об убийствах. Словно… (жест, показывающий низвержение витальных сил на землю), ох!... Мир стал отвратительным.

Деление очень сильное.

Но от тех, кто хочет работать, требуется АБСОЛЮТНАЯ искренность.

Я вчера имела переживание, которое показало мне, что больше не достаточно привычки думать, что «всё само собой устроится со временем» или «всё постепенно устраивается». Требуется (Мать обрушивает кулак на материю, как лезвие меча): вот так.

Кали?

Нужен АБСОЛЮТ, ты понимаешь. Не нужно принимать в себе ничего, что говорит: это придёт, это придёт…

У меня было переживание… Это хорошо, я была довольна, я была очень довольна, поскольку это требует интегральности, не так ли – искренности, абсолютной интегральности – а иначе… Но переживание было устрашающим.

(долгое молчание)

Это было личное, физическое переживание?

(Мать кивает головой,

молчание)

Внешне, в городе большие волнения из-за…

Университета[145]?

Да, во многом.

Но это не студенты.

Это студенты.

Да, но за ними кто-то стоит, милая Мать.

Это Миссия, не так ли.

Да, конечно!

Это Миссия. И французский консул с ними.

Да, конечно!

Вчера вечером было собрание двух тысяч человек – с зажигательными речами, направленными против Ашрама, против Университета и против центрального правительства, потому что правительство – за Университет.

Человечество действительно мелко.

Ох! Да, оно опустилось очень низко, очень низко.

Шри Ауробиндо!... Шри Ауробиндо для них «чужак»! ведь он выходец из Бенгалии – это поразительно! Тот, кто сделал всё для этой страны. Это поразительно… Действительно, только Божественное может выдержать это.

Да.

Ведь, по-человечески, я бы сказал: пусть это человечество провалится! Пусть оно будет раздавлено, какое это имеет значение!

Тогда останется не так уж много живых существ.

Да, милая Мать, конечно.

(молчание)

Но, действительно не видно, каким чудом может измениться всё это.

А! БУДЕТ чудо. Но я не знаю, какое.

(молчание)

Ведь вся эта реакция, всё это движение (жест: на уровне земли) проходит на низшем ментальном и витальном уровне, это очень низко; но Присутствие свыше разобьёт всё это – как это будет? Я не знаю… Но видно – ясно видно, что обстоятельства подведены к тому, чтобы внезапно всё это лопнуло. Но как? Я не знаю.

(долгое молчание)

Тебе дали цитаты из Шри Ауробиндо?... Это интересно.

Я их ещё не видел.

О! взгляни на них, это очень интересно.

Они у меня здесь.

Есть две длинных и четыре коротких. Мы поместим их в февральском и августовском номерах в следующем году.

(Ученик листает:) Мне нравится вот эта!

«One must have faith in the Master of our life and works, even if for a long time He conceals Himself, and then in His own right time He will reveal His Presence[146].»

Вот оно! Точно так! Это так. Да, цитаты из «Жизни Божественной» действительно интересны:

«The tree of the knowledge of good and evil with its sweet and bitter fruits is secretly rooted in the very nature of the Inconscience from which our being has emerged and on which it still stands as a nether soil and basis of our physical existence; it has grown visibly on the surface in the manifold branchings of the Ignorance which is still the main bulk and condition of our consciousness in its difficult evolution towards a supreme consciousness and an integral awareness. As long as there is this soil with the unfound roots in it and this nourishing air and climate of Ignorance, the tree will grow and flourish and put forth its dual blossoms and its fruit of mixed nature. It would follow that there can be no final solution until we have turned our inconscience into the greater consciousness, made the truth of self and spirit our life-basis and transformed our ignorance into a higher knowledge. All other expedients will only be makeshifts or blind issues; a complete and radical transformation of our nature is the only true solution[147].»

Жизнь Божественная, XVIII.627

Я хотела бы сохранить этот отрывок на 21 февраля.

(молчание)

Я думаю о том, что он говорит, об этих «unfound roots» [ненайденные корни]… Что это за корни, что за ненайденные корни?

Какие корни?

Корни, которые ещё не нашли. Корни всего зла, Неведения, всего этого: «As long as there is this soil with the unfound roots in it and this nourishing air…» [Пока существует эта почва с ненайденными в ней корнями и этот питательный воздух…].

(после молчания)

То, что я вынесла из вчерашнего переживания – то, что доказало мне вчерашнее переживание – это то, что физическое существо, которое, как думалось, повернуто исключительно к Божественному, на самом деле повёрнуто к нему неким образом… (как сказать?) почти поверхностно. Иначе говоря, оно всё ещё может ощущать события «катастрофическими». Меня заставили прожить все возможности, которые всё ещё могут произойти со мной, с этим телом, если всё встанет наперекор и люди будут движимы этой враждебной силой. И тогда я увидела, до какой степени (все самые ужасные возможности, ты понимаешь), я увидела, до какой степени тело не… (жест невозмутимости, неподвижности). В течение нескольких часов, о! дезорганизация, страдание от ужаса этих возможностей[148]. А затем тело смогло поднести всё это Божественному и сказать, действительно сознательно сказать: «Твоя Воля.» Но была определенного рода неспособность действительно знать божественную Волю – особенно что касается будущего, завтрашнего дня, того, что произойдёт вскоре – это было ужасно. До какой степени мы ничего не знаем, мы совершенно невежественны!

Да, я тоже очень сильно ощущаю это. Очень сильно ощущаю, что мы не знаем – не знаем!

Это было вчера после полудня, между часом и двумя часами, я думаю. Но это ужасно, ты знаешь, это было хуже ада – просто констатация того… до какой степени мы не знаем.

(молчание)

И это было очень полное переживание, потому что это было переживание не отдельной личности, а всего человечества в целом: я видела совершенно конкретным образом, что все люди, которые ДУМАЛИ, что они знали и имели Переживание [Божественного], что же, это было… (плавающий жест, чуть выше головы), это было на полпути, так сказать. Это лишь чуть выше, чем наше обычное сознание, но у нас сразу же возникает впечатление, что мы прикоснулись к Божественному.

И это вчерашнее переживание не привело к знанию; оно окончилось в… (Мать раскрывает руки в жесте сдачи).

Так что, индивидуальное существование – это существование – кажется таким отвратительным, таким ужасным!... (Мать тяжело дышит)

И в то же время очень ясное осознание того, что это не только ОДНО существование в материальном теле: это личное, индивидуальное существование через всё время, и оно продолжается вот так (бесконечный жест вперёд). Так что решением было (жест раскрытых рук): отдать себя без стремления знать, объединиться, без иллюзии ощутить единство. Вот так. Полное самоотречение.

Ведь смерть не является решением! ВОВСЕ НЕТ. Нет решения, за исключением… кроме как… что? (Мать касается тела, указывая на материальную трансформацию). Может быть, когда мы будем готовы – если будем готовы.

Это… это было невообразимо ужасно.

Я вышла из этого. Но я вышла вот так (жест раскрытых рук).

Усилие – немного более искреннее усилие – и немного более искренняя реализация: что Ты хочешь[149].

(Мать удаляется в улыбающемся молчании)

30 октября 1971

С днём рожденья! С днём рожденья!...

(Мать раздаёт подарки)

Здесь моя открытка – ничего особенного. Я даже не знаю, что написала.

Я посмотрю? [ученик раскрывает]. Ты написала: «С моей нежностью и моими благословениями.»

Просто. Лучше, чем пышные фразы. Я не люблю фраз.

Я могу сказать тебе только одно: я нуждаюсь в тебе, вот и всё! (Мать смеётся)

О! милая Мать, я хотел бы приносить тебе больше пользы… Это милость – работать для тебя.

Но я так довольна твоей работой! Она так полезна для меня, ты знаешь – как раз то, чего я хочу! Так и есть. Я ни разу не подумала: о! если бы он сделал это, сделал то – нет, всё точно так, как я хочу.

Мой мальчик…

Так что ты мне скажешь?

Я не знаю…

Нет ничего?

Я часто думаю о следующей книге, которую я должен написать, и я спрашиваю себя, в каком направлении она будет?

(Мать погружается на долгое время,

затем на её губах появляется улыбка)

У меня ощущение, будто я знаю, почему произошло творение.

Оно произошло для того, чтобы реализовать феномен сознания, которое было бы одновременно индивидуальным сознанием – индивидуальным сознанием, которое мы естественно имеем – и сознанием всего, сознанием (как сказать?)… можно назвать его глобальным. Но оба сознания объединяются в нечто… что нам предстоит открыть.

Сознание одновременно индивидуальное и тотальное. И вся работа направлена на то, чтобы объединить оба сознания в одном сознании, которое было бы и тем, и другим одновременно. И это следующая реализация.

(молчание)

Для нас это занимает время (то, что переводится для нас как время), словно это нечто, что «делается» или «должно быть сделано». Но это иллюзия, в которой мы всё ещё находимся. Потому что мы ещё не… не перешли на другую сторону.

Но индивидуальное сознание – это вовсе не ложь, оно должно быть объединено с сознанием всего таким образом, чтобы породить другое сознание, которого у нас пока нет. Не то, что одно должно отменить другое, ты понимаешь? Должна произойти некоторая «подстройка», должен появиться какой-то другой аспект, я не знаю… где бы оба сознания проявились одновременно.

Например, прямо сейчас я имею целую серию переживаний относительно мощи творения, которая скрыто присутствует в индивидуальном сознании, то есть, возможности познания вещей – того, что мы называем познаваемым или желаемым – в индивидуальном сознании, перед тем, как это произойдёт. Мы говорим «мы хотим этого», но это посредник[150], это сознание на пути к нечто иному, где оно будет иметь видение того, что нужно сделать, и будет обладать способностью реализовать это.

Это следующий этап. А после…

Так что, для нас, то есть, для индивидуального сознания, это переводится через время, время, необходимое для… Я не знаю, как сказать…

Вот что я чувствую: мы уже не здесь, но ещё не там, и не нужно выходить из этого, чтобы быть тем – надо, чтобы оба сознания объединились и сформировали нечто новое.

(долгое молчание)

У меня очень сильное ощущение, что я ухватила истину, словно я держала за «хвост» (Мать сжимает кулак) нечто истинное. И это объясняет всё – всё-всё-всё. И ничего не перечёркивает.

(Мать погружается на долгое время)

Это странно: словно вдруг всё стало ясно-ясно-ясно… Нет больше проблемы.

(Мать снова погружается с улыбкой)

Ничего мне не скажешь?

Я не должен беспокоиться?

Нет. Нет-нет! Если бы ты знал, как это чудесно! Всё, все проблемы были разрешены одним махом. Только я не могу сказать.

Не беспокойся.

Это в сто раз чудеснее, чем можно себе вообразить.

Вопрос в том, чтобы знать, сможет ли это (тело) проследовать… Чтобы следовать, тело должно не просто продолжать жить, но и приобрести некую новую силу и новую жизнь. А этого я не знаю. В любом случае, это не имеет значения – сознание ясное, сознание не подчинено этому (Мать указывает на тело). Если это тело может быть использовано, тем лучше, а если нет… Ещё предстоит кое-что найти.

Но столько всего ещё надо найти! Старый путь окончен.

Он окончен.

Надо найти пластичность материи – чтобы материя могла всегда прогрессировать. Вот так.

Сколько времени на это потребуется? Не знаю. Сколько переживаний потребуется? Не знаю. Но сейчас путь ясен. Путь ясен.

Мой мальчик, ты сегодня преподнёс мне самый чудесный подарок, какой только можно сделать!

(Смех) Но я здесь ни при чём, милая Мать!

Но это выбрало для своего прихода именно сегодняшний день, день твоего рожденья. Это ясно.

Так что, подходи к трём часам, чтобы послушать музыку Сунила. (Обращаясь к Суджате) Конечно, если она хочет, она может придти!

Мы счастливы быть вместе у твоих ног, милая Мать.

Да, она хорошо дополняет тебя[151].

(Ученик кладёт лоб на колени Матери)

10 ноября 1971

У тебя есть что-то?

Да, кое-что, но как твои дела?

У меня… сейчас… (Мать выглядит уставшей) Я не знаю, придёт ли это прямо сейчас.

Сознание (тела) меняется теперь очень быстро.

Я тут же увижу, если что-то придёт.

Сначала скажи, что у тебя.

История с Ауровилем.

С Ауровилем? Что там?

Несколько дней тому назад я получил письмо от одного молодого человека, он является там архитектором, его зовут Z (я с ним не знаком). Он написал мне, что очень хотел бы увидеться со мной.

А зачем?

Потому что ему хотелось бы объяснить мне проблемы Ауровиля. На что я ему ответил: «Проблемы Ауровиля будут улаживаться и разрешаться лишь в той мере, в которой ауровильцы будут поворачиваться напрямую к Матери, и, как следствие, я хотел бы, чтобы он обратился напрямую к Источнику, вместо того, чтобы обращаться к посреднику». Затем я мягко добавил, что это не мешает мне… и т.д.

Ты всё правильно сделал.

У него есть идея, как построить Матримандир, а у других другая идея, и, к тому же, скоро приедет R [архитектор] – я предпочла бы подождать, когда приедет R – он и решит.

Но вслед за этим он написал мне и второе письмо, в котором сказал: «Конечно, надо обращаться к Источнику, это ”прочное и радушное место”, но, к сожалению, к Источнику нет прямого доступа и надо проходить через посредников…»

(Мать качает головой)

Выходит, есть некоторые размолвки, и он рассказал мне об одной из них.

Скажи мне, что за размолвка.

Например, будто он писал тебе месяц назад, в октябре, и ты ему письменно ответила. Вот что он тебе писал: «Я детально изучил то, что предстоит сделать, и пришёл к выводу, что мы [ауровильцы] можем взять на себя работу по рытью котлована и установке четырёх колонн; затем уже строительная компания, такая как EEC [я не знаю, что это за компания, наверное из Мадраса, я думаю], могла бы продолжить возведение Матримандира… и т.д. Поэтому видится, что работа ауровильцев не будет препятствием к тому, чтобы остальная часть работы была поручена специализированной организации…» На это ты ему ответила: «Очень хорошо, я полностью согласна. Надёжность и безопасность работ должна быть важнее ЛИЧНЫХ ВОПРОСОВ. Я полагаюсь на вас, чтобы всё прошло гармонично».

И затем я увидела… Потом другие сказали мне, что он написал это, не посоветовавшись с ними.

Он мне сказал, что написал это «после собрания, на котором присутствовало около пятидесяти ауровильцев».

Нет… Послушай, этих историй хватит, чтобы свести с ума кого угодно!

Суть этой истории в том, что он хотел бы, чтобы часть работ выполнили сами ауровильцы, и это не помешало бы участию экспертов.

Но это так. Так и будет. Это, то, что я сказала, именно так; но что касается момента исполнения… Я советую тебе не ввязываться в это!

О! но я вовсе не собираюсь!

Да, они… Это довольно сложно (!)

Я просто скажу ему подождать возвращения R, и тогда решение будет принято.

Да. Но решение принято – я не знаю, я думала, что они уже приступили к работе.

«Официальное» решение заключается в том, что строить будет компания из Мадраса.

Она не всё будет строить. Мы просили ауровильцев участвовать в строительстве – как раз это я и сказала.

А! так ведь он и говорит, что они готовы даже выполнять работы по созданию фундамента под колонны.

А! да, это… Послушай, скажи ему, что скоро прибудет R, и всё будет решено, когда он будет на месте.

Но я действительно не хочу впутываться в их дела!

И не надо!... Ты видел эту фразу из моего письма – там замешаны и личные вопросы. Он не говорит об этом, но так и есть. Он надеется найти кого-то (Сатпрема), кто поднял бы его авторитет, ты понимаешь?

Я тоже так думаю.

Так и скажи ему[152].

Не знаю, прав я или нет, но уже давно я взял себе за правило встречаться со всеми, принимать их, когда они захотят. Так что я виделся с множеством людей…

Оох!

Из Ауровиля или Ашрама, из Франции или Германии… Я встречался с множеством людей – все, кто приходил на теннисную площадку, могли встретиться со мной. Я делал это в течение нескольких лет. А затем, я не знаю, вдруг совсем перестал. Я сказал себе, что не буду встречаться ни с кем… Я не знаю, правильно ли решил. Ты понимаешь, порой я себе говорю, что это могло бы быть хорошо, могло бы помочь людям, но с другой стороны у меня такое впечатление, что… это не выход.

С твоей личной точки зрения ты совершенно прав.

Да, но, всё же, я задумываюсь, не эгоистично ли так поступать?

Нет, мой мальчик! Шри Ауробиндо говорил мне: «Божественное – самый большой эгоист!» (Мать смеётся и все смеются)

(долгое молчание)

Я хотела тебе кое-что прочесть, и вот… (Мать безуспешно ищет бумаги возле себя).

Обстоятельства стали острее, словно возникло давление, и разрушено определённое равновесие, в котором находились вещи.

Некая ненависть направлена на Ашрам…

Но Ашрам нуждается в очищении, милая Мать!

Да, конечно! (Мать утвердительно кивает) Так и есть, я знаю!

Я как раз думал, не будет ли какого-нибудь нового нападения на Ашрам, чтобы очистить его.

Одно такое они уже организовали [против «Университета Шри Ауробиндо»].

Конечно, нас обвиняют во всевозможных вещах, которые совсем не соответствуют действительности, но… Это напечатано в газетах[153]. Но это… Ощущается необходимость в растущей искренности.

Да.

Все те, кто в таком положении (жест колебания), должны сделать выбор.

Но все эти люди, которые занимаются здесь «бизнесом», они действительно приносят тебе что-то или преследуют собственную выгоду?

Да. Некоторые много дают мне. Некоторые не дают ничего, а некоторые преследуют собственные цели.

Эх, да, так и есть.

Но это…

Они прикрываются Ашрамом для достижения собственных целей.

Да, но это не самые значительные[154].

А?...

Да, очевидно, каждый – каждый – нуждается в очищении… Некоторым надо проделать много, другим – немного. И лишь очень немного таких, кто полностью… сохранил истинный дух[155].

(молчание)

В моих «Заметках[156]» была одна фраза, и я теперь спрашиваю себя, не лучше ли не публиковать её?

Какая фраза?

Я не помню точно… Та фраза, в которой я говорю о Мощи.

…которая становится грандиозной?

Да. А затем привожу два примера.

Да, о лечении и переходе на другую сторону.

Да, и что касается перехода на другую сторону, я задаюсь вопросом, не подумают ли люди, что я умышленно убиваю людей! – возможно, лучше опустить эту фразу.

! ! !

Это понятно?

Конечно, можно вывести что угодно, милая Мать.

Да. Но когда люди плохо настроены…

Тогда нужно вообще хранить молчание.

Есть также одна фраза Шри Ауробиндо, которую я всё ещё помню, где он сказал: «Когда Бог хочет… (это не точные слова) когда Бог хочет, чтобы вы убили, надо убить[157].»

Это тоже может быть неправильно понято.

О! я тоже так думаю!

Но тогда всё может быть искажено, всё!

О! оставим просто (фразу Матери), тем хуже для них… Достаточно было бы пары слов, чтобы указать, что это «те, кто хотят уйти»: что это воля тех, кто уходит. И всё. Достаточно такого указания.

Я могу заглянуть в типографию и узнать, не поздно ли что-то изменить.

Только добавить пару слов. Это скорее «помочь им уйти», чем «против их воли» (!)

Как ты говоришь, те, у кого ясный ум, поймут, но… Те, кто всё искажают – ничего не поделаешь, они всегда так делают. Но лучше не давать им лишней возможности[158].

Есть кое-что интересное, даже не знаю, известно ли тебе об этом. Прежнее правительство Ориссы было полностью за Шри Ауробиндо, они были очень преданны; и когда на них пошёл ужасный циклон, он вдруг повернул и прошёл через Бенгалию, убив множество людей (думаю, это было в прошлом году). А затем правительство Ориссы сменилось. Оно стало агрессивным, тёмным, прямо противоположным. Они повернулись против Шри Ауробиндо. И на этот раз циклон (несколько дней тому назад) прошёл прямо по ним и произвёл опустошение…

Кое-кто понял.

Конечно, некоторые, напротив, говорят: «Как так вышло? В прошлый раз вы нас защитили, а на этот раз…» - они не понимают. Но те, кто хорошо понимает, увидели разницу.

Интересные вещи. Но впечатление, что находишься (жест: ложной шаг) на краю пропасти – нельзя сделать ни одного ложного шага.

Словно Сознание давит на обстоятельства, чтобы они стали более определёнными и более ясными. Но тогда это конец миру и спокойствию.

(молчание)

Но как раз под этим Давлением сознание (физическое сознание Матери) становится всё более ясным, и понимаешь, сколько ещё предстоит сделать, чтобы всё существо было настроено исключительно на Божественное! О!... Видно – иногда я провожу почти всю ночь, выявляя всё, что должно сменить свою позицию, всё, что считалось «в порядке» и не требующим никакого внимания. Сейчас это всё видно. По сравнению с тем, как должно быть, ещё столько предстоит сделать[159]…

(Мать погружается)

13 ноября 1971

(По поводу исправленной фразы из «Заметок на Пути» от 28 августа

о мощи, вызывающей смерть.)

Как она теперь звучит?

«…для того, КТО ХОЧЕТ УЙТИ, это конец, он переходит на другую строну.»

Это снова произошло вчера, я видела то же самое. Мне рассказали об одном тяжело больном ребёнке, неизлечимо больном, и сказали, что он сильно страдает и мучается от боли - родители хотели бы, чтобы он ушёл. Он ушёл час спустя. Этим утром я узнала об этом. Я сказала себе: смотри-ка, как в «Заметках» – либо сам человек хочет уйти, либо те, кто несут ответственность за него, считают, что он совсем безнадёжен и умоляюще просят; тогда, вместо того, чтобы долгое время страдать, он уходит. Вот что я и имела в виду.

* *

Чуть позже

Это действительно интересно, моё тело словно поле боя между тем, что упорно хочет остаться, и тем, что хочет занять его место. Бывают чудесные моменты – великолепные моменты – а затем, секунду спустя, минуту спустя — неистовая атака!... Вот так. И моё тело… Например, что касается питания, бывают моменты, когда я ем, даже не замечая того, что я ем, за исключением того, что всё восхитительно; а секунду спустя я уже не могу глотать! Это вот так (жест перетягивания то в одну, то в другую сторону). Так что единственное имеющееся у меня средство – быть СПОКОЙНОЙ, насколько возможно. Когда я спокойна, это утихает. Это словно… Словно такое внезапное впечатление, что вот-вот умрёшь, а минуту спустя это… это вечность. Это действительно необычайное переживание. Необычайное. Бывают моменты, когда всё кажется мне таким запутанным, тёмным – нет надежды, никакой возможности ясно видеть – а минуту спустя всё ясно.

И сейчас это вот так (жест колебания). И лишь благодаря тому, что моё тело имеет веру, только поэтому – поэтому оно может продолжать.

Это действительно интересно.

(долгое молчание)

Когда позволяешь Силе проходить через себя без ослабления, без искажения, без… это невероятно! Невероятная мощь. А минуту спустя впечатление, что мир настолько тёмен и искажён, что это hopeless [безнадёжно]. Но, может быть – возможно – соотношение понемногу начинает улучшаться[160].

(Мать погружается,

долгое созерцание)

Ты почувствовал? Что ты чувствовал?

Я не знаю… Я пытался отдать себя.

(Мать улыбается и берёт руки ученика) Это пришло очень сильно, очень сильно: вот так (жест массивного нисхождения свыше). Ты был внутри этого.

(молчание)

Всё в порядке – всё в порядке.

Да (жест сдачи, руки раскрыты), это самое лучшее, что можно сделать.

О! это сильно.

17 ноября 1971

У меня было, что казать тебе, но… сейчас я уже не помню.

Это касается твоих переживаний?

Да, нечто такое.

Очень странно, всё видение вещей изменилось… Но были очень важные переживания, изменение… Помнится, когда я отметила это, я подумала: «Кстати, Сатпрему было бы интересно узнать об этом». А затем забыла.

Так полностью изменилось…

(долгое молчание)

Не знаю, слышал ли ты об этом. Один ученик из Германии как-то увидел на улице слепого нищего, тот сидел (ты знаешь, они носят таблички на груди), и на его табличке было написано по-немецки «Орден Шри Ауробиндо». «Орден», как это говорят? Не «награда», нет: группа.

Сообщество[161]?

Да, это так – орден Шри Ауробиндо. Этот ученик заметил ему: «Но в ордене Шри Ауробиндо нет нищих!». И тот ответил: «О! Мать знает очень хорошо…» (все это говорилось по-немецки, конечно же).

Это странно.

Подобные вещи: кажется, люди в Канаде, Америке, Германии воспринимают сообщения, указания. И очень точные.

Касающиеся событий или чего?

Да, или их жизни. Смотря по обстоятельствам. Здесь [в Индии], по отношению к событиям.

(долгое молчание)

Но какова разница в том радикальном изменении видения, о котором ты говоришь?

(после долгого улыбчивого молчания)

Словно сознание было не в той же позиции по отношению к вещам – я не знаю, как сказать. Поэтому вещи выглядят совершенно другими.

(молчание)

Я не знаю, как объяснить… Обычное человеческое сознание, даже у наиболее широко мыслящих людей и у всех других, всегда находится в центре, а вещи вот так,

Рисунок стр.303

(жест направленности со всех сторон к центру), ты понимаешь. Вещи существуют (слова умаляют всё), они существуют в связи с центром. Тогда как… (Мать перебирает множество точек по всему пространству).

Да, вот как лучше всего сказать, я думаю: в обычном человеческом сознании вы находитесь в одной точке, и все вещи существуют в своей связи с этой точкой сознания (тот же жест: звёздочки). А теперь больше нет такой точки, так что вещи существуют сами по себе. Это [точка] не является истоком.

Так точнее всего (это не так, но…).

Ведь моё сознание находится в вещах – оно не «в чём-то, что воспринимает» (это гораздо лучше, но я не знаю, как сказать).

Это гораздо лучше, поскольку моё сознание не просто «в вещах»: оно в «чем-то», что находится в вещах… и приводит их в движение.

Я могла бы произнести эффектную фразу; я могла бы сказать (но это не так): это больше не существо среди других существ, это… это Божественное во всех вещах. Но я чувствую не так. То, что движет вещами или сознательно в вещах. «То, что сознательно»… Оно не определенно «правит», поскольку слово «править» не передаёт истинный смысл – «оживляет» (но и это не так, всё это умаляет и материализует).

(молчание)

Очевидно, это вопрос сознания, но не сознания, какое обыкновенно имеют человеческие существа: изменилось КАЧЕСТВО сознания.

Наблюдается явление, например (среди многих других), странное явление: когда я вот так, когда сознание находится в вещах, в движениях, в жизни, и я завтракаю, тогда питание… нет усилия… (Мать остаётся молчаливой) Слишком трудно сказать… У меня нет такого ощущения, что это «я» принимаю пищу, понимаешь ли, так что я не осознаю то, что я помещаю еду в рот и должна её проглотить и…

Да, я понимаю.

Трудно выразить, но факт таков: в новом сознании я ем очень легко, не замечая этого, и всё проходит гладко; когда же я в старом сознании, то, как питаться, пробовать пищу, класть её в рот – это трудно! Тогда мне стоит больших трудов просто проглотить.

Это действительно что-то новое, поэтому не знаю, как сказать об этом.

Но это чрезвычайно конкретно: когда я в том сознании, весь мой завтрак проходит без усилий, без трудностей; я принимаю пищу, глотаю и не замечаю этого… - не так, что я не замечаю этого (есть вкус и всё такое), но позиция другая.

Да, в такой момент это составляет часть общего движения.

Нет, это нечто, что есть одновременно во мне и В ПИЩЕ, и это нечто пробует на вкус и принимает, но это больше не… - больше не так, как прежде, вот всё, что я могу сказать.

Это действительно новое.

Это особенно заметно по отношению к пище, поскольку когда я в том сознании – которое приходит, как только я ничего не делаю, как только я спокойно сижу – это не как нечто, что «входит» (жест к центру), это нечто вот так (жест расширения)… что развивается, что свободно развивается. И тогда – тогда всё хорошо. Но если я нахожусь в обычном сознании и принимаю пищу («время» приёма пищи), ох! это так трудно, что возникает впечатление невозможности съесть что-либо. А в другом случае это происходит даже без того, чтобы я заметила это. И всё же я сознаю, что я ем.

Но то, о чём я говорю сейчас, это не так, это другое… Ты понимаешь, сознание ещё таково (жест колебания между одним и другим). Есть оба. Так что… я не нахожу, как можно объяснить, нужно придумать другие слова.

И это нарастает изо дня в день.

Ночью вот так: я не сплю, но я и не бодрствую; я вхожу в состояние, в котором я вовсе не сплю – и я не пробуждена. И я не знаю, как описать то, что есть. И когда это обычно, это могло бы… это может длиться бесконечно, нет ни ощущения времени, ни усталости, ни длительности; когда же возвращается старое сознание, это почти невыносимое страдание: я задыхаюсь или не могу дышать, либо бросает в жар или в холод, такого рода вещи… которые словно обостряются из-за сознания, которого больше не должно быть. Так что, совершенно естественно и без усилий я нахожусь в новом состоянии, но если какими-то обстоятельствами я втянута в старое сознание, это становится почти невыносимым. Вот так. И это выражается через боли в теле… неправильное функционирование. А когда вхожу в новое сознание, всё происходит совсем без… даже без того, чтобы я замечала это, и без усилия.

Вот всё, что я могу сказать сейчас.

Ты видишь, в моём теле много боли, неправильного функционирования, но как только я вхожу в то сознание (жест: обширность, мир), всё в порядке – времени больше нет. Время нескончаемо в старом сознании, и его больше нет в новом сознании.Я не знаю, как описать это.

(молчание)

Если бы я строила эффектные фразы, то сказала бы: старое сознание – это словно… смерть, словно собираешься умереть в любую минуту: страдаешь… это сознание, ведущее к смерти. А другое (жест: обширность, неизменность, улыбчивость), это жизнь… мирная жизнь, вечная жизнь. Да, так.

Но, понимаешь, это только слова, это не так.

(Мать входит в состояние созерцания)

Я не могу выразить.

Не беспокойся[162].

20 ноября 1971

(Мать протягивает нам две заметки.)

Мы находимся в переходном моменте истории земли. Это всего лишь момент вечности времени. Но этот момент длителен по сравнению с человеческой жизнью. Материя сейчас претерпевает изменение, чтобы подготовиться к новому проявлению; но человеческое тело недостаточно пластично и оказывает сопротивление – вот почему возрастает количество непонятных недомоганий и даже заболеваний, которые становятся проблемой для медицинской науки.

Лекарство заключается в объединении с работающими божественными силами и доверительной и мирной восприимчивости, облегчающей работу.

18.11.1971

У тех, кто хочет развиваться, есть исключительная возможность; ведь трансформация начинается с открытия сознания действию новых сил; так что, у каждой личности есть уникальная и чудесная возможность открыться божественному влиянию.

20.11.1971

* *

(Затем Мать слушает чтение письма от ученика из Ватикана.)

А это тот кардинал, который должен приехать?

Он не кардинал.

Не кардинал?

Нет, но он заправляет миллиардами. Он «Монсиньор».

Значит, архиепископ?

Я не знаю, милая Мать. Я знаю, что он занимается огромной миллиардной «благотворительностью» на деньги, которые получил от женщин – он обладает властью над ними. Колоссальное состояние. Если он повернёт его в нужную сторону, будет хорошо.

(Мать кивает головой)

Но, думаю, этот человек порабощён своей низшей природой. У него есть и интеллект, который позволил бы ему прикоснуться к самому верху, и низшая природа…

Очень сильная.

И ничего в промежутке.

Я несколько полагалась на его приезд сюда и на то, что он поможет успокоить людей из «Миссии» - они несносные. Создают нам всевозможные трудности (не только они, но они вносят свой вклад). Так что, я надеялась, что он приедет сюда и скажет им успокоиться.

Я скажу об этом P.L. У него есть рычаги: он является близким другом Тиссерана, кардинала Франции. Ему достаточно сказать лишь слово, и всё устроится.

Хорошо.

Есть ещё Сёстры – те, у которых нечто вроде больницы – они очень милы, очень хорошо работают и очень хорошо заботятся о тех, кто приходит к ним. Но «Колледж»… они немало поспособствовали появлению тех осложнений, которые возникли здесь[163]. Сёстры не при чём, они очень милы: это Колледж.

Я скажу ему об этом.

(молчание)

У тебя нет вопросов?

А ты, что скажешь ты?

Я спросила, нет ли у тебя вопросов.

Много говорят о войне…

А! Они начали сражаться.

Нет, не начали!

Они начали сражаться; мне написали об этом вчера или позавчера. Они перешли границу[164] (Восточной Бенгалии).

Ты думаешь, что будет война?

(Мать делает жест: не знаю)

Это неофициальные новости: мне пишут «фронтовики»[165]: генерал, который приезжал сюда…

24 ноября 1971

У меня всё время возникает ощущение, что я должна была тебе что-то сказать…

(Мать тщетно пытается вспомнить. Затем ученик переходит к чтению нескольких писем Шри Ауробиндо, в частности, вот этого, адресованного одному ученику-мусульманину, который хотел уйти из Ашрама, чтобы посвятить себя исключительно исламу, и увести с собой против их воли своего младшего брата X и сестру Y.)

«…Что касается X и Y, вы не можете распоряжаться их судьбой, и у вас нет никакого права контролировать их мысли и действия. X достаточно взрослый, чтобы выбирать и решать; он способен думать и действовать самостоятельно, и ничуть не нуждается в том, чтобы вы думали и действовали за него. Вы не его опекун и не опекун Y. Вы даже не глава семьи. На каком основании вы решаете, куда они пойдут или где останутся? Ваше притязание на ответственность за них перед Богом – самонадеянный и нелепый абсурд. Каждый человек сам ответственен перед Богом, если он сам не перекладывает ответственность на кого-то, кому доверяет. Никто не имеет права навязывать себя кому-либо в качестве религиозного или духовного проводника вопреки его воле. У вас нет никакого права определять, что должны делать X и Y в своей внутренней или внешней жизни. Это опять же путаница и несвязность вашего теперешнего состояния ума мешают вам признать эти очевидные и простые факты.

Более того, вы говорите, что хотите только Истины, и, всё же, вы говорите как узкий невежественный фанатик, отказывающийся верить во что-либо, кроме религии, в которой был рождён. Любой фанатизм ложен, поскольку противоречит самой природе Бога и Истины. Истина не может быть зажата в одной книге, будь то Библия, Веда или Коран, ни в одной религии. Божественное Бытие – вечное, универсальное и бесконечное и не может быть исключительной собственностью только мусульманской или семитской религии и тех, кто, прослеживает библейскую линию до иудейских или арабских пророков в качестве основателей. Индусы, последователи Конфуция, даосисты и все прочие имеют такие же права вступать в связь с Богом и искать Истину своим путём. Все религии содержат в себе некоторую истину, но ни одна из них не вмещает в себя всю истину; все религии создаются в своё время и с течением времени приходят в упадок и гибнут. Сам Магомет никогда не претендовал на то, что Коран является последним посланием Бога и не будет никакого другого.

Бог и Истина переживают все религии и заново проявляют себя согласно способу и форме, выбранными Божественной Мудростью. Вы не можете зажать Бога в рамки своего узкого мозга или диктовать Божественной Мощи и Сознанию, как или где или через кого они должны проявиться; вы не можете ограничить своими ничтожными барьерами божественное Всемогущество. Эти простые истины сейчас признаются всеми во всём мире, и только детские умы или те, кто прозябают в отживших формулах прошлого, могут отрицать их.

Вы настаивали на том, чтобы я написал вам, и просили Истины – вот я вам ответил. Но если вы хотите быть мусульманином – никто не препятствует вам. Если Истина, которую я несу, слишком велика для того, чтобы вы поняли или вынесли её, то вы можете уйти и жить в полу-истине или в собственном неведении. Я здесь не для того, чтобы убеждать кого-либо; я не проповедую миру, чтобы люди шли ко мне и никого не призываю. Я здесь для того, чтобы установить божественную жизнь и божественное сознание в тех, кто сами чувствуют зов придти ко мне и остаются преданными этому зову, и ни в ком другом. Я не прошу вас, и Мать не просит вас принять нас. Вы можете уйти в любой день и жить либо мирской жизнью, либо религиозной жизнью согласно собственному предпочтению. Но, как и вы, другие люди также свободны в своём выборе остаться здесь и идти собственным путём…»

23 октября 1929

Шри Ауробиндо

On Himself, XXVI.482

* *

(В другом письме Шри Ауробиндо отвечает журналисту, который хотел бы, чтобы 27 лет спустя появилась статья об «Идеале Кармайогина». Эта книга представляет собой сборник политических статей, написанных Шри Ауробиндо для газеты «Кармайогин» между 1909 и 1910 годами, когда он возглавлял борьбу против англичан.)

«Да, я видел вашу статью, но не думаю, что её можно опубликовать в таком виде, поскольку она отождествляет политического Шри Ауробиндо того времени с сегодняшним Шри Ауробиндо. Вы даже утверждаете, что я 'тщательно' пересмотрел книгу, и её статьи отражают мои последние взгляды на жгучие современные проблемы, так что мой взгляд не изменился за 27 лет (что, несомненно, было бы знаком порядком застывшего ума). Откуда всё вы это взяли? Мои духовные сознание и знание того времени были ничем по сравнению с тем, что есть сейчас – как же такое изменение может оставить неизменным мой взгляд на политику и жизнь?...»

21 апреля 1937

Шри Ауробиндо

On Himself, XXVI.372

Это очень важно. Очень важно.

Я знала это, но никто мне не верил! Он полностью изменил свою точку зрения.

Я довольна.

27 ноября 1971

Как дела?

Понемногу.

Понемногу!...

У меня есть заметки, которые можно использовать в февральском выпуске – это то, что я говорила.

(Мать протягивает ученику первый листок)

«Победа над низшей природой принесёт более глубокую и более длительную радость, чем любой внешний успех.»

И ещё вот это (Мать протягивает другой листок). Это переживание, которое было у меня вчера… (Мать, закрыв глаза, улыбается). Вдруг я увидела – я увидела мир другим образом. На какой-то момент, вдруг, я увидела как… как Божественное видит мир, ты понимаешь? Больше не было человеческого видения. И тогда я увидела нечто настолько чудесное… Невозможно описать, насколько это чудесно. Затем медленно вернулось человеческое сознание и… ох! (Мать охватывает лоб руками).

«Божественное равным образом любит все человеческие существа, но темнота сознания большинства людей препятствует им воспринимать эту божественную любовь…»

Я говорила это, а затем пришло переживание, то переживание, о котором я только что сказала:

«… Истина чудесна. Только в нашем восприятии она искажается.»

Да, словно вдруг… На какое-то мгновение я увидела мир таким, как Божественное видит его. Это… Нет слов, невозможно описать. Тогда я поняла. Всё стало ясным-ясным-ясным…

Я тебе говорила, что Божественное хотело, чтобы индивидуальное сознание имело переживание Божественного, и так и вышло. Так и было, это было индивидуальное сознание (поскольку я осознавала его), видящее мир… Вдруг мир стал таким, каким он является для Божественного… Это неописуемо.

Конечно, это должно начаться с сознания, а затем, постепенно, вещи станут такими, то есть, начнут осознавать себя так, как их сознаёт Божественное.

Тебе лучше, мой мальчик?

Немного, милая Мать.

У тебя насморк?... Хочешь помолчать или это тебя утомляет?

Нет-нет, милая Мать, это меня не утомляет; слушать тебя нисколько не утомительно!

* *

(Чуть позже ученик читает несколько писем Шри Ауробиндо, в частности, это:)

(Вопрос:) Кто-то сказал X, что Шри Ауробиндо осуществил русскую революцию, используя Ленина. X сказал Y, что люди здесь слишком доверчивы, если верят в такое. Y возразил на это, сказав, что если с помощью йогической силы можно лечить опасные заболевания в теле, то почему нельзя воздействовать на ум другого человека и влить в него грандиозную витальную силу, которая может привести к таким результатам, как русская революция?

(Ответ:) То, что сказали X, не совсем верно; это переводит всё в слишком физическую плоскость. Духовное и оккультное действие поставляет силы и может присматривать за теми, кто осуществляет мировые события, но говорить подобным образом означает делать исполнителей почти автоматами, которыми они не являются.

25 января 1937

Шри Ауробиндо

On Himself, XXVI.388

Во всяком случае, Шри Ауробиндо не отрицает, что он что-то делал!

Нет! (Мать смеётся)

Хочешь немного помолчать?

Да, милая Мать, но я хотел бы спросить тебя кое-что. Через Суджату ты передала, что мне надо что-то написать для индийского радио.

Да, они просили. Они хотят это по-французски, но никто не может написать по-французски.

Что ты хочешь, чтобы я написал?

Я сейчас не помню, о чём они просили.

На радио выразили желание, чтобы сказали о «Шри Ауробиндо и братстве или человеческом единстве.»

Да, так они и сказали.

А ты этого хочешь?

Да… Это не для Пондичери: они хотят отправить это в Дели, а из Дели – во все франкоязычные страны, по всему миру. Это будет мировое сообщение в честь столетия Шри Ауробиндо. Они хотят распространить это повсюду – везде, где говорят на французском языке.

В таком случае, ты не думаешь, что было бы интереснее взять более общую тему: сказать о том, что представляет собой Шри Ауробиндо?

Я думаю, что ты можешь именно так и поступить, ведь они не оговорили всё точно. Сколько они дают времени?

Десять минут.

Десять минут – это ничто.

Это долго! Десять минут – это много.

Да, так лучше, тема, которая будет интересна всем.

По сути, хорошо бы для начала сказать: «Шри Ауробиндо пришёл, чтобы рассказать миру о красоте будущего, которое должно реализоваться». А затем объяснить это.

«Он пришёл дать не надежду - уверенность в великолепии, к которому мир идёт…» В этом все переживания, которые я имела в последнее время. И я видела письма Шри Ауробиндо, так он и говорит. «Мир – это не несчастный случай, это чудо, идущее к своему выражению».

И затем привести все цитаты Шри Ауробиндо по этой теме.

Я думаю, что мир сейчас больше всего нуждается в этом, в слове, которое даст ощущение того, что должно быть реализовано – что будет реализовано. И пробудить в каждом желание сотрудничать.

Понять самому и передать это другим.

Мир нуждается в несомненности красоты – будущей красоты. И Шри Ауробиндо даёт эту уверенность.

В таком вот направлении.

Они просили меня сделать это. Я посмотрела и увидела, что только ты можешь это сделать – они хотят, чтобы это было сказано. Ты слышал, как ты говорил за меня [последнее послание по радио]?

Да-да, милая Мать.

Это было очень хорошо. Это было очень ясно, и именно поэтому я подумала, что ты мог бы сделать это.

Хорошо, милая Мать, я напишу сообщение и прочту его тебе.

Если это тебя утомляет, скажи мне.

Нет-нет, милая Мать! Со мной всё очень хорошо.

Не хочешь ли быть в более комфортных условиях?

Мне и так очень комфортно!

(медитация)

Мой мальчик[166]…

1 декабря 1971

У тебя ничего нового?

Я становлюсь новой личностью… Но…

Это интересно.

(Мать погружается)

Ты понимаешь, сейчас я являюсь свидетелем трансформации природы. Когда у меня ничего нет, и я остаюсь очень спокойной, это очень ясно, я вижу три вещи: трансформирующуюся природу или, скорее, новую природу, затем способ видения, который можно назвать супраментальным (он становится всё более ясным; остаётся память о старой природе, которая всё больше ослабляется до такой степени, что порой это почти невероятно, кажется фантастическим иметь её); и, затем, есть физический упадок, приходящий с возрастом: например, физическая неспособность делать то, что я обычно делала, тело становится старым; но это старение ЧИСТО физическое, то есть, я сижу здесь весь день, и мне трудно передвигаться, такого вот рода вещи, но с точки зрения восприятия, сознания, нет ослабления, наоборот: это становится всё более ясным и всё более точным. Но, например, у меня трудности с речью (Мать прикасается к груди, ей трудно дышать), мне трудно говорить; я не могу свободно говорить, это трудно. Подобного рода трудности. Вот такие три вещи.

Но когда я очень спокойна (например, ночью), новое сознание становится всё более ясным, но оно ещё не может легко выражаться словами, потому что… это нечто вроде… (как сказать?) это почти как формирующийся новый ум (но это не ментал). Так что речь, слова… это плохое средство, тогда как прямая связь становится всё более точной и всё более сильной. Вот почему я не могу говорить. Это чисто физическое. Но основа равновесия, то есть физическое здоровье, сейчас меняется, то есть, это смещается: то, что было условием доброго здравия, больше таковым не является и замещается на другое условие, которое начинает устанавливаться, но ещё не установилось; так что всё в… (жест неустойчивости), всё уже больше не это, но ещё и не то. Вот так. И это невыразимо. Вот почему я не могу выразиться.

(молчание)

Интересно, что я заметила это в своём способе понимать; например, то, что написал Шри Ауробиндо, ОЧЕНЬ отличается… Это почти так, словно раньше я смотрела через какой-то экран, а сейчас этот экран исчезает – он ещё не полностью исчез, но это уже не прежний экран.

Но, ты видишь, я задыхаюсь при разговоре – без причины, просто потому что… потому что это больше не естественно.

(молчание)

И, затем, способ восприятия пространства и времени становится совсем другим. Он сейчас полностью меняется. Это представление о пространстве и времени, об объективности и субъективности – реальны ли вещи или нет – кажется, что это было… devices [приспособлениями], средствами подготовить сознание к новому способу бытия.

Именно функционирование сознания становится другим. Но я не могу объяснить.

(молчание)

И, например, что касается зрения, иногда я вижу яснее с закрытыми глазами, чем с открытыми, и это ОДНО И ТО ЖЕ зрение: физическое зрение, чисто физическое; но физическое, которое кажется… более полным, я не знаю, как сказать. Например, когда я пишу; порой с закрытыми глазами я вижу яснее, чем с открытыми, что пишу, где пишу – и я вижу одно и то же, но вижу… (как сказать?... можно составить красивые фразы, но я не люблю пышных фраз). Видение словно становится более полным, и видится одно и то же, но это видение содержит нечто большее, чем чисто физическое видение.

Я подписываю поздравительные открытки к birthday [дням рождения], и Шри Ауробиндо мне… Я готова была сказать, что Шри Ауробиндо водит моей рукой, но это не так, это гораздо лучше!... Но когда я начинаю писать, например, я закрываю глаза и лучше вижу то, что пишу. Чампаклал подносит мне открытки, и он сказал мне, что иногда я подписываю по три-четыре открытки с закрытыми глазами, и тогда мой почерк гораздо ровнее, и я пишу точно в том месте, где надо.

Но здесь нет ни личной воли, ни личного усилия, это… это спонтанно. Так что…

И, кроме того, есть «нечто», что сформировалось в теле с целью заместить ушедший разум, и это имеет свои способы говорить, но это ещё не совершенно. И для этого «нечто» ментальные восприятия кажутся такими скудными, тонкими, как корка, корка чего-то – высохшее, не имеющее настоящей жизни.

Но основная трудность – с речью (Мать касается груди). Я не знаю, та же трудность есть и с приёмом пищи. Не думаю, что это влияние возраста, потому что я чувствую себя сильной: я ощущаю силу, нет усталости, я вовсе не чувствую усталости – это… изменение. Но возраст придаёт видимость… причины (!) Что же (смеясь), я не знаю, в эти ли последние дни (вчера или позавчера), я вдруг поняла, словно Шри Ауробиндо заставил меня понять, что это появилось как раз в этом преклонном возрасте, чтобы придать некое подобие причины, но на самом деле это для того, чтобы… чтобы дать мне (касательно моих отношений с людьми) как можно больший покой.

Я не могу объяснить.

Вещи по сути таковы, какими и должны быть, но это человеческое сознание такое… (как сказать?) такое скудное: ему чего-то не хватает, из-за чего вещи видятся и ощущаются не такими, какие они есть на самом деле.

Что касается слуха, я заметила одну вещь: например, можно сказать мне что-то очень громко, наделав много шума – я не понимаю НИЧЕГО; тогда как, в другой раз, я прекрасно слышу малейший звук, который не улавливают другие[167]… Мне нужна определённая СОЗНАТЕЛЬНАЯ атмосфера, чтобы я могла слышать, но эта атмосфера не воспринимается большинством людей.

4 декабря 1971

(2 декабря, восемь месяцев спустя после кровавых расправ в Бангладеш, Индия развернула общее наступление против пакистанских войск.)

Объявлена война.

Да.

Она началась вчера.

Министры в Дели подготовили брошюру о Шри Ауробиндо и попросили у меня послание. Я отправила его на английском. А вот (Мать протягивает текст) на французском языке.

«Шри Ауробиндо пришёл, чтобы объявить миру о великолепном будущем и открыл дверь для его реализации.»

(молчание)

Пойдут ли они на этот раз до самого конца, не остановятся ли на полпути?

Не знаю… Это выглядит серьёзным.

Мы получаем новости прямо с фронта (от одного генерала, находящегося на передовой[168]), но этим утром, я думаю, новости были объявлены по радио. Они могли бы сказать тебе точно.

Но это я знаю. Надеюсь, что к 15 августа 1972 Пакистан распадётся.

А! это было бы хорошо… Это скоро.

У тебя есть что-нибудь?

Нет, милая Мать… Трудность в том, что власти Индии в своём сознании еще не приняли, что Индия ЕДИНА; они ещё не приняли несуществование Пакистана, вот в чём трудность[169].

(Мать кивает головой,

затем погружается на двадцать минут)

* *

(Чуть позже Мать слушает чтение различных писем Шри Ауробиндо, а затем письмо, написанное ею самой во время войны 1939 года по поводу позиции учеников по отношению к Гитлеру и Союзникам.)

25 мая 1941

«Мир сейчас находится в критической ситуации. Судьба Индии также под вопросом. Было время, когда положение Индии было совершенно надёжным, не было никакой опасности того, что она может пасть жертвой асурической агрессии. Но положение дел изменилось. Люди и силы Индии действуют так, что навлекают на неё Асурическое воздействие: оно скрытно работало и подорвало былую безопасность.

Если Индия находится в опасности, то нельзя надеяться на то, что Пондичери останется вне опасной зоны. Пондичери разделит судьбу всей страны. Защита, которую я могу дать, не является безусловной. Тщетно надеяться, что несмотря ни на что, защищено будет всё. Моя защита действует, если выполняются определённые условия. Само собой разумеется, любая симпатия к Нацистам или их поддержка (либо их союзников) автоматически разрывает круг защиты. Помимо этого очевидного внешнего требования, должен быть также соблюдён ряд более фундаментальных психологических условий. Божественное может дать защиту только тем, кто всем сердцем предан Божественному, кто поистине живёт в духе садханы и держит своё сознание и свои занятия сконцентрированными на Божественном и на служении Божественному. К примеру, желание, настояние на собственных предпочтениях и удобствах, все движения притворства, неискренности и лжи являются большими препятствиями, стоящими на пути Божественной защиты. Если вы стремитесь наложить свою волю на Божественное, то этим вы словно призываете бомбу упасть на вас. Я не утверждаю, что обязательно так и произойдёт, но скорее всего так и случится, если люди не станут сознательными и бдительными и не станут действовать в истинном духе духовного искателя. Если психологическая атмосфера останется той же, что и во внешнем мире, то не может быть никакой стены защиты против тёмных Сил, навлекающих на него суровое испытание опасности, страдания и разрушения.»

Мать

Я бы сказала: it is terribly to the point! [это чрезвычайно актуально].

Как раз то, что я видела сейчас… Если бы это был текст Шри Ауробиндо, я бы попросила опубликовать его.

Мне кажется, что в данных обстоятельствах можно опубликовать твоё письмо.

Я могла бы написать это сейчас.

Хочешь, чтобы его опубликовали сейчас, в следующем номере «Бюллетеня», с твоей заметкой «It is terribly to the point»?

В «Бюллетене»? Мы никогда не говорим о политике в «Бюллетене».

Но это не политика: это ситуация в мире.

(Мать смеётся) Ещё скажут, что это написано сейчас.

Хорошо, в февральском номере[170].

(молчание)

Милая Мать, а происходящие сейчас волнения не повлияют на твою работу по личной трансформации?

Этого я не знаю.

Помню, Шри Ауробиндо сказал, что вторая мировая война в действительности прервала работу по трансформации…

Да, да.

И…?

(молчание)

Посмотрим. Я не знаю.

У одной женщины (которая ничего не знала об объявлении по радио) ночью был сон, в котором она увидела армии, отправляющиеся на войну (она не знала, что приближается война, была совсем не в курсе событий), индийские армии, отправляющиеся на войну – она посмотрела на них и увидела, что у каждого солдата было моё лицо.

Это интересно.

Она написала мне об этом этим утром и не знала, что уже объявлена война.

В данный момент, это не вызывает беспокойство. Но ещё посмотрим.

Суджата сказала, что по её ощущению трансформация сейчас такая стабильная, основа столь прочно установлена, что ничто происходящее не может её расстроить.

У меня где-то такое же ощущение, но…

Может быть, из-за этого война так долго откладывалась…

Да.

…Чтобы всё было действительно стабильным.

Возможно.

Может быть. О! всё больше и больше я живу в… это больше, чем убеждение: это определённая уверенность, что всё является результатом божественной Мудрости.

Даже когда ударяешься?

Даже когда ударяешься – это лучшее, что могло бы с тобой произойти.

Всегда?

Всегда.

Даже когда ошибаешься?

Даже когда ошибаешься… Ведь можно по разному ошибаться. Я не знаю, как объяснить… Я также видела, что это самое впечатление самообмана или жертвы несчастного случая, или чего-то подобного, это необходимо – такое впечатление необходимо вам, чтобы всё шло точно так, как должно быть. За исключением тех, кто имеют (как сказать?) судьбу или роль видеть Истину и жить Истиной, они делают это в любом случае… Я не знаю, как объяснить это.

(молчание)

Я могла бы сказать, что мои физические возможности чрезвычайно уменьшились с возрастом, но я вижу, почему это так, почему это должно было произойти именно в преклонном возрасте.

Да, я это понимаю, ведь случись это, например, в тридцать лет, то никто бы не понял физическое испытание, через которое ты проходишь – ведь это так, словно тело должно умереть, чтобы перейти на другую сторону…

Да-да. Да. Ах! тело хорошо знает это.

Так что, если бы это произошло с тобой в молодости, то никто бы не понял…

Да.

Тогда как сейчас списывают это на возраст.

Да, списывают на возраст.

Так что это выглядит резонным!

(Мать смеётся,

молчание)

Моё тело вот так (жест раскрытых рук): «Что Ты хочешь…» - но даже, даже без слов.

(долгое молчание)

Да, всё составляет часть божественного плана.

Да, да.

И только из-за того, что нам необходимо бороться, мы говорим: вот это плохо, то неправильно…

Да, да.

…это «ошибка», это «самообман» - из-за того, что нам надо бороться.

Да, из-за этого, ведь мы ДОЛЖНЫ бороться. А если бы у нас не было этой иллюзии, то мы стали бы пассивными – пассивными и вялыми. Ты знаешь, сейчас в сознании есть нечто, что улыбается всему – я очень хорошо знаю это – но я также вижу, что физически это ещё не должно быть так.

Да.

Мы всё ещё в периоде борьбы.

(ученик готовится уйти)

Сейчас тело убеждено, что только смерть может прервать его трансформацию. Так что это невозможно. Это должна быть какая-то насильственная смерть, вызванная «несчастным случаем» (что же…), только такая смерть могла бы прервать трансформацию, а иначе работа идёт регулярно, регулярно… (жест непреодолимого движения вперёд). Это так, тело сейчас убеждено в том, что только насилие могло бы прервать – и если это произойдёт, то это, несомненно, из-за того, что это должно было произойти, ты понимаешь, по какой-то причине… которую тело не хочет знать, ему это всё равно. Но иначе, пока оно здесь, оно знает, что работа будет продолжаться-продолжаться-продолжаться… несмотря ни на что. Вот так[171].

8 декабря 1971

(Мать даёт записку, которую только что написала.)

Наше человеческое сознание имеет окна, открывающиеся Бесконечному. Но обычно люди держат свои окна плотно закрытыми. Надо широко открыть все окна и позволить Бесконечному проникнуть в нас, чтобы трансформировать нас.

Для открытия этих окон необходимы два условия:

1) Горячее стремление.

2) Постепенное стирание эго.

Божественная помощь придёт тем, кто искренне приступил к работе.

* *

(Мать долгое время смотрит поверх головы ученика, словно видит что-то. Затем она погружается.)

Что ты видела?

(Мать несколько раз отрицательно качает головой,

затем снова погружается)

Работа идёт постоянно. И я вижу, что тело словно служит… (как?) местом связи (жест: канал, проходящий через Мать), вот так. Но даже без того, чтобы оно знало. Ведь это очень обширное действие – очень обширное и очень сложное – и сознание не знает деталей: оно только чувствует работающую Силу, и это всё. Но это постоянно, день и ночь, без перерыва.

Мои ночи, у меня нет впечатления сна, и время проходит незаметно, вот так, я только чувствую проходящие Силы… Так что я не знаю, что они делают – я знаю, что они проходят (через Мать) и направляются туда или сюда. И у меня нет любопытства; только впечатление, что надо быть очень спокойной, чтобы всё шло беспрепятственно – чтобы ничто не служило помехой на пути действующих сил.

И час за часом, час за часом, день за днём это так. И впечатление, что время идёт незаметно. Не долго, не…

(Мать погружается)

11 декабря 1971

(В начале беседы ученик читает Матери текст, который она просила написать для индийского радио по случаю столетия Шри Ауробиндо. Этот текст публикуется в приложении, после беседы. Затем беседа возобновляется.)

Я хочу спросить кое-что по поводу одного Афоризма Шри Ауробиндо. Когда мы публиковали в «Бюллетене» эти Афоризмы, ты сказала, чтобы я опустил его. Это довольно загадочный Афоризм – который, всё же, мне бы очень хотелось понять. И, поскольку мы собираемся сделать целостное издание всех Афоризмов, я хотел бы знать, следует ли публиковать его?... Вот что говорит Шри Ауробиндо:

76. Европа гордится своей практической и научной организацией и эффективностью. Я жду, пока её организация не станет совершенной; тогда ребёнок разрушит её.[172]

Где он написал это?

В Афоризмах.

Да, но он собирался делать из них книгу: они были собраны отовсюду.

Нет-нет, милая Мать! Вовсе нет. У Шри Ауробиндо была специальная тетрадь, в которую он постепенно записывал эти Афоризмы.

О! он записывал их в тетрадь…

И он написал этот Афоризм среди прочих.

(после молчания)

«Ребёнок»…

Что он написал по-английски в самом начале?

«Prides herself» [гордится].

Гордится…

(молчание)

Я бы его поместила.

Но что он имел в виду?

Я не знаю.

Конечно, разрушена может быть только сила , потому что земля не разрушается.

Да, земля не разрушается, но цивилизацию можно разрушить.

Да.

Что же, он говорит: «Европа будет разрушена».

Да… Но что это за ребёнок? Какой ребёнок?

(Мать остаётся поглощённой)

Сейчас я не знаю.

Такое впечатление, что это пришло как нечто совершенно истинное, совершенно верное предсказание – но я не знаю.

Ты, говорила, что лучше опустить этот Афоризм.[173]

Но сейчас, напротив, мне кажется, что это НАДО сказать.

Но я не думаю, что время уже пришло – «пришло», я имею в виду время для реализации этого; время пришло для того, чтобы сказать это, но не для реализации.

«Ребёнок…» может быть, это ребёнок Нового Мира?... с улыбкой он сокрушит всё это.

Да, это возможно – возможно.

(молчание)

Это содержит устрашающее могущество… Нечто грандиозное.

Ты не представляешь сокрытой в этом силы, в самом деле, словно само Божественное сказало: «Я жду»…

Он написал: «I am waiting»?

Да.

В следующем году.

Я посмотрю, придёт ли что.

* *

ПРИЛОЖЕНИЕ

(Текс для индийского радио по случаю столетия Шри Ауробиндо.)

ШРИ АУРОБИНДО

И БУДУЩЕЕ ЗЕМЛИ

Порой великая странствующая Мысль видит ещё не завершённые века, постигает Силу в её вечном течении и низвергает на Землю могучее видение, подобное мощи делать реальным то, что она видит – мир является видением, становящимся истинным, его прошлое и настоящее в действительности не являются результатом непонятного толчка из глубины времён, медленным накоплением отложений, которые постепенно формируют нас – и душат и запирают нас – а являются результатом этого мощного золотого притяжения Будущего, которое тянет нас несмотря на нас самих, как Солнце вытягивает лотос из грязи, и принуждает нас к сиянию, более великому, чем могли предвидеть или сотворить ни наша грязь, ни наши усилия или наши сегодняшние триумфы.

Шри Ауробиндо является этим видением и этой мощью низвергать Будущее в настоящее. То, что он увидел в одно мгновение, будет исполняться веками, и миллионы людей, не ведая о том, приступят к поискам новой неуловимой вибрации, вторгнувшейся в атмосферу Земли. И из века в век к нам приходят великие существа, чтобы открыть великую грань Истины, похороненную в склепе прошлого. И, в действительности, эти существа являются великими разрушителями прошлого, они приходят с мечом Знания и вдребезги разбивают наши бренные царства.

В этом году мы отмечаем столетие Шри Ауробиндо – он известен лишь малой горстке людей, и всё же, его имя вновь прозвучит, когда великие люди сегодняшнего или вчерашнего дня будут погребены под своими собственными развалинами. Его работу обсуждают философы, превозносят поэты, говорят о его видении общества, о его йоге, но Шри Ауробиндо – это живое ДЕЙСТВИЕ, реализующееся Слово, и каждый день в тысяче обстоятельств, которые, как кажется, разрывают Землю и перевёртывают её структуры, мы можем видеть первый поток Силы, которую он пустил в ход. В начале века, когда Индия ещё боролась против британского владычества, Шри Ауробиндо написал: «Необходимо не просто восстание против британской империи, а восстание против всей вселенской Природы[174]!»

Ибо эта проблема фундаментальна. Дело не в том, чтобы принести в мир новую философию или новые идеи или так называемые озарения. Речь идёт не о том, чтобы делать Тюрьму более пригодной для жилья или наделять человека всё более фантастическими силами – вооружённый микроскопами и телескопами человеческий гном остаётся гномом, горестным и немощным; мы запускаем ракеты на Луну, но не знаем собственного сердца. Вопрос заключается в том, говорит Шри Ауробиндо, чтобы «создать новую физическую природу, которая станет местом жительства супраментального существа в новой эволюции[175].» Ибо на самом деле, говорит он, «несовершенство человека не является последним словом Природы, но его совершенство также не является последним пиком Духа.»[176] За пределами ментального человека, коим мы являемся, открывается возможность другого существа, которое возглавит эволюцию, как однажды человек возглавил эволюцию среди обезьян. «Если животное, - говорит Шри Ауробиндо, - является живой лабораторией, в которой, как говорится, Природа выработала человека, то сам человек также может быть думающей и живой лабораторией, в которой и с чьим сознательным участием Природа хочет выработать сверхчеловека, бога.»[177] Шри Ауробиндо пришёл, чтобы сказать нам, как создать это другое существо, это супраментальное существо – и не только сказать нам об этом, но и сотворить его, открыть дорогу к будущему, низвергнуть на землю ритм эволюции, новую вибрацию, которая сменит ментальную вибрацию – как когда-то мысль прервала медленную рутину животных – и даст нам силу разбить стены нашей собственной человеческой тюрьмы.

И наша тюрьма уже начала рушиться: «Конец эволюционной стадии - предвещал Шри Ауробиндо - обычно отмечается мощным обострением всего того, что должно уйти из эволюции[178].» Мы везде видим вокруг себя этот окончательный распад старых форм – наши границы, наши Церкви, наши законы, наши морали рушатся повсюду. И они рушатся не из-за того, что мы злобные, аморальные, нерелигиозные и не из-за того, что мы недостаточно рациональные, недостаточно ученые, недостаточно человечные – а из-за того, что мы подошли к концу человека! Со старым механизмом покончено – ведь мы переходим к НЕЧТО ИНОМУ. Земля проходит не через моральный кризис, это «эволюционный кризис». Мы идём не к лучшему миру – и не к худшему – а мы посреди ПЕРЕХОДА к совершенно другому миру, настолько же другому, как человеческий мир отличался от мира обезьян Третичного периода. Мы входим в новую эру, в супраментальный мир. Мы покидаем свои страны, скитаемся по миру, пускаемся на поиски наркотиков, на поиски приключений, устраиваем забастовки здесь, проводим реформы там и осуществляем революции – но это только видимость. Мы в поисках нового бытия, не зная об этом, мы в разгаре человеческой революции.

И Шри Ауробиндо даёт нам ключ. Возможно, смысл нашей собственной революции ускользает от нас, потому что мы хотим продлить существующее - усовершенствовать, улучшить, облагородить его. Но, возможно, обезьяны делали ту же ошибку в разгар революции, приведшей к появлению человека; возможно, они хотели бы сделать супер-обезьяну, способную лучше лазить по деревьям, лучше охотиться, лучше бегать, наделённую большей сноровкой и более хитрую. Следуя Ницше, мы тоже хотели сотворить «сверхчеловека», который был бы лишь суперменом; или, следуя спиритуалистам, мы хотели бы сотворить супер-святого, наделённого лучшей добродетелью и мудростью. Но мы сотворили бы лишь человеческую мудрость и человеческую добродетель! Даже доведённые до своего верха, они всё ещё остаются старой позолоченной убогостью, сверкающие изнанкой нашей вечной нищеты: «Сверхчеловечество - говорит Шри Ауробиндо - это не человек, поднявшийся до своей природной вершины, не высшая степень человеческого величия, знания, мощи, интеллекта, воли… гениальности… святости, любви, чистоты или совершенства[179].» Это НЕЧТО ИНОЕ, иная вибрация существа, иное сознание.

Но если это сознание находится не на вершинах человеческого, то где же мы его найдём?... Возможно, как раз в том, чем мы более всего пренебрегали, когда вошли в ментальный цикл – в теле. Тело – это наша база, наш эволюционный фундамент, древнее начало, к которому мы всё время возвращаемся и которое болезненно напоминает о себе, заставляя нас страдать, стареть и умирать. «Само это несовершенство - уверяет нас Шри Ауробиндо – таит в себе позыв к более высокому и более полному совершенству. Оно содержит последнее конечное, которое всё же жаждет Всевышнего Бесконечного… Бог заперт в грязи… но сам этот факт заключения накладывает необходимость пробить эту тюрьму[180].» Это старая неизлечимая Болезнь, не вырванные корни, тёмная матрица нашей нищеты, едва ли отличающаяся от того, чем она была во времена лемуров. Именно эту физическую субстанцию надо трансформировать, иначе она будет опрокидывать одно за другим все человеческие или сверхчеловеческие приспособления, которые мы хотели бы налепить на неё. Это тело, эта физическая, клеточная субстанция содержит «всемогущественные силы[181]», немое сознание, обладающее всем светом и всей бесконечностью, как и ментальными и духовными просторами – ведь, на самом деле, всё есть Божественное, и если бы Господа всех вселенных не было бы в единственной микроскопической клетке, то его не было бы нигде. Именно эту изначальную тёмную клеточную Тюрьму надо разбить; и пока мы её не разобьём, мы будем тщетно продолжать вертеться золотыми или железными кругами нашей ментальной тюрьмы. «Так называемые абсолютные законы Природы - говорит Шри Ауробиндо… - представляют лишь равновесие, установленное Природой, рельсы, по которым она привыкла работать, чтобы достигать определённых результатов. Но если вы измените сознание, то и рельсы неизбежно изменятся[182].»

Таково новое путешествие, в которое приглашает нас Шри Ауробиндо, путешествие в неизведанное человека. Хотим мы этого или нет, но вся Земля сейчас переходит на новые рельсы – но почему бы нам не хотеть этого? Почему бы нам не сотрудничать в этом никогда не предпринимавшемся путешествии, в нашей собственной эволюции, вместо того, чтобы тысячу раз повторять старую историю, вместо того, чтобы преследовать искусственный рай, который никогда не утолит нашей жажды, либо потусторонние миры, которые оставляют Землю гнить вместе с нашими телами. «К чему начинать лишь для того, чтобы уйти! - восклицает Мать, продолжившая работу Шри Ауробиндо. - К чему такая борьба, такие страдания при создании того, что, по крайней мере, в своей видимости так трагично и драматично, если это лишь для того, чтобы научиться выбраться оттуда – тогда лучше и не начинать!... Эволюция – это не мучительная дорога, по которой надо идти, чтобы вернуться – несколько помятыми – в точку старта; совсем наоборот - продолжает Мать - она нацелена на то, чтобы научить всё творение радости бытия, красоте бытия, величию бытия, великолепию возвышенной жизни, а также вечному развитию, вечно поступательному развитию этой радости, этой красоты, этого величия – так что всё имеет свой смысл[183].»

Это тело, это тёмное вьючное животное, в котором мы живём, является опытным полем йоги Шри Ауробиндо – которая является йогой всей Земли, ибо можно понять, что если одному существу среди наших миллионов страданий удастся совершить эволюционный скачок, вызвать мутацию следующего века, то лик Земли радикально изменится, и все так называемые силы, которые мы сейчас превозносим, покажутся лишь детской забавой по сравнению с сиянием всемогущественного духа, воплощённого в теле. Шри Ауробиндо говорит нам, что это возможно – и не только возможно, но это будет сделано. И это уже делается. Всё зависит, может быть, не столько от возвышенного усилия человека превзойти свои пределы – ибо это ещё означает использование наших собственных человеческих сил для того, чтобы освободить нас от человеческих сил – а сколько от крика, сознательного зова Земли к этому новому бытию, которое она уже несёт в себе самой. Всё уже здесь, в наших сердцах, всевышний Источник, являющийся всевышней Силой – но нам надо призвать её в наши бетонные джунгли, нам надо понять собственный смысл, нужно, чтобы множественный крик Земли, этих миллионов людей, которые больше не могут, не хотят терпеть свою тюрьму, создал трещину, через которую хлынет новая вибрация. Тогда все, кажущиеся неизбежными, законы, привязавшие нас к унаследованным научным рельсам, рухнут перед Радостью «детей с солнечными глазами[184]». «Не ждите ничего от смерти - говорит Мать - жизнь – единственное ваше спасение. В ней вы должны трансформироваться. Именно на Земле вы развиваетесь и реализуете. Именно в теле будет достигнута Победа[185].»

«Не позволяй мировому благоразумию шептать в твои уши, - говорит Шри Ауробиндо - ибо грядёт час неожиданного[186].»

Пондичери, 9 декабря 1971

Сатпрем

13 декабря 1971

(Заметка Матери)

Сообщения психического приходят не в ментальной форме. Это не идеи и не рассуждения. Они имеют свой собственный характер, четко отличающийся от ментального, нечто вроде ощущения, которое знает чего хочет и действует.

По самой своей природе психическое тихое, спокойное и светлое, понимающее и благородное, широкое и прогрессивное, оно постоянно стремится к пониманию и прогрессу.

Разум описывает и объясняет.

Психическое видит и понимает.

15 декабря 1971

Я посылала тебе эту записку, можно ли её как-то использовать?

Да, милая Мать, конечно.

«Трудные времена приходят на Землю для того, чтобы заставить людей преодолеть их мелкий личный эгоизм и повернуться исключительно к Божественному за помощью и светом. Людская мудрость невежественна. Только Божественное знает.»

Это пришло настоятельным образом.

Во мне было то, что хочет Мира и Гармонии и[187]… Я чувствовала нечто вроде давления, и это пришло. Это пришло настоятельным образом – несомненным, настоятельным. Без этого люди не развивались бы – они бы не прогрессировали.

(молчание)

Эта война очень поглощает.

Эта война?

Да, день и ночь, день и ночь…

К сожалению, впечатление, что на Западе [на западной границе Пакистана: в Кашмире и Раджастане] они не хотят ничего делать. Индира заявила, что Индия совершенно не заинтересована в распаде Пакистана: «Not at all interested[188]». Они хотят освободить Бангладеш, и на этом всё.

(Мать остаётся поглощённой

очень долгое время)

У тебя ничего?

Нет, уже поздно, милая Мать.

Который час?

Двадцать две минуты двенадцатого!

Двадцать две минуты одиннадцатого.

Нет, двадцать две минуты двенадцатого!

Ох!...

Эта война… Всё время, всё время я занята.

Мы получаем письма с фронта: несколько генералов и старших офицеров говорят, что чувствуют моё присутствие постоянно. И это верно, я всё время занята.

Тебе сказали, что американцы там со своим «ядерным кораблём»?

Кажется, они ещё не там. Нет полной уверенности – они его послали, но нет уверенности[189].

Они совсем сумасшедшие.

Да, это приведёт к катастрофе.

Но они сумасшедшие – и глупые.

Да. Этот президент должен быть смещён[190].

О! да-да!

Того, кого хотят поставить на его место – друг Индии. Но никто не любит этого… [Никсона], его поддерживает меньшинство – далеко не все.

Надо… (жест выметания)

Ты можешь устроить это!

(Мать смеётся)

…Я постоянно занята.

18 декабря 1971

Доброе утро! Вот, я просматривала свои носовые платки и отложила три для тебя!

Как дела? Что нового?

Что же, они перестали сражаться на Западе[191]…

(Мать кивает головой)

Так что, проблема не решена.

Ещё не в этот раз.

Это произойдёт не так. Я видела, как. Это решится не в сражении: различные части Пакистана будут требовать своего отделения. Их пять. И, отделившись, они примкнут к Индии – получится своеобразная конфедерация. Вот как это произойдёт.

Да, произойдёт распад изнутри.

Да. Вот как это произойдёт.

Я видела это, не помню в какой день (недавно), вдруг, на несколько часов, был контакт с божественным Могуществом и Видением – это было… это было великолепно, всё стало необычайным; и затем, на следующий же день, во всех новостях изменение. Это было действительно необычайно. Но произошло не то, что я видела, потому что видение относилось к тому, что будет ещё через годы… Но это неважно, всё хорошо.

(Суджата входит с опозданием.

Мать протягивает ей платочки, смеясь)

Это мои носовые платки!

Мы всегда торопимся, потому что земная жизнь коротка, но когда видишь вот так, в целом… (широкий, общий жест). Действительно прекрасно, гораздо лучше! На это уйдёт больше времени, но это гораздо лучше.

Было видно, что произойдёт обращение Америки, Соединённых Штатов, но это займёт время.

Обращение США.

Уже большинство населения страны против нынешнего президента, но это должно стать достаточно сильным, чтобы… эта политика исчезла[192].

Иными словами, как и всегда, нужно, чтобы это дошло до верха абсурда, чтобы люди поняли, как это ложно.

Да. Да.

(долгое молчание)

У тебя есть что-нибудь?

Ничего… Может быть, личные вопросы.

Хорошо, спрашивай.

У меня такое впечатление, что уже год ко мне не приходит никакая творческая сила - никакого вдохновения и никакой созидательной силы. Я говорил об этом с Суджатой несколько дней тому назад, и у неё было видение: она видела нечто вроде двух серебряных дверей – которые были закрыты. Так что я не знаю, я спрашиваю себя, что бы это значило. Почему они закрыты?

(после молчания)

Но уже в течение некоторого времени было гораздо большее настояние на твоей личной трансформации, чем на творчестве. Я видела это. И мне это видится первостепенным, ты понимаешь?... Это особое настояние на личной трансформации. Иначе говоря, когда этот период закончится, творческая сила будет гораздо, ГОРАЗДО более высокого порядка.

Так что, не стоит беспокоиться?

Нет-нет, наоборот.

Действительно, попросту говоря, божественная Мудрость гораздо выше нашей. Всё время я замечаю это. У нас очень короткое видение – очень короткое и ограниченное. А божественная Мудрость это… Такое впечатление, что не знаешь ничего, когда сравниваешь свой способ видения со способом видения Божественного (я выражаю это совершенно по-детски).

Да, но с практической точки зрения, возможны две позиции по отношению к этой созидательной силе: быть совершенно пассивным и ждать (но не перейдёт ли затем эта пассивность в инертность?) или же делать как творческие люди, то есть, призывать и тянуть Силу. Иными словами, активно вмешиваться, чтобы творить.

Есть и третья позиция. Она самая лучшая. Это быть очень внимательным; вместо того, чтобы быть пассивным и инертным, быть очень внимательным и бдительным. И чувствовать, когда приходит Побуждение что-то делать, и тогда делать это. Я ввела это в практику в эти последние дни, и это оказывается выходом. Ведь трудность в том, чтобы действовать БЕЗ ЛИЧНОСТНЫХ ОГРАНИЧЕНИЙ – они тесно вплетены в наше сознание, и пассивность, о которой ты говоришь, нацелена на то, чтобы разделить эти два типа действий; но как только есть… я не знаю, восприятие или ощущение состояния, в котором мы полностью открыты Божественному Побуждению, тогда мы можем позволить действию возобновиться. И в этом и заключается решение.

Это очень трудно объяснить, но в эти дни (вчера или позавчера, совсем недавно) у меня было переживание, переживание этого способа восприимчивости без примеси – без примеси личной активности – некой активности, побуждение к которой исходит только от Божественного (что касается этой войны, текущих событий, как раз об этом было моё переживание, и именно так я это поняла). Только это невозможно объяснить.

(долгое молчание)

Так что, федерация всех штатов Индии является предвиденным, а также и обращение США. Федерация штатов Индии в духе Идеала человеческого единства, как это понималось и объяснялось Шри Ауробиндо. И обращение США в духе той же идеи, как раз согласно откровению Шри Ауробиндо. Но это займёт время.

Это пришло настоятельным образом.

Я также слышала, что Шри Ауробиндо где-то написал, что для того, чтобы Супраментал проявился на земле, нужно, чтобы физический ум воспринял его и проявил, и во мне сейчас остался как раз только физический ум, то есть, телесный ум. И тогда мне стало совершенно ясно, почему у меня остался только этот ум. И сейчас он обращается очень быстрым и очень интересным образом. Этот физический[193] ум сейчас развивается под супраментальным воздействием. И как раз это написал Шри Ауробиндо, что это совершенно необходимо для того, чтобы Супраментал мог проявиться на земле постоянным образом[194].

Так что всё в порядке – это не просто! (Мать смеётся) Но всё в порядке.

Да, это как раз та проблема, в которую я упёрся. Ты говоришь, что в моём случае, например, это настояние направлено на личную трансформацию – что же, я видел кое-что (пусть не «видел», но чувствовал что-то), что эта трансформация (низшей природы, например) на самом деле не возможна, если только не произойдёт нечто вроде радикальной смены позиции в сознании, или изменения видения…

Да.

…пока люди и вещи не будут видеться по-другому.

Да, да.

Но тогда я спрашиваю себя, как это возможно?

Это возможно.

Но это должно быть нечто очень радикальное.

Но это радикальное, мой мальчик! Ты не представляешь себе, это как… Я действительно могла бы сказать, что становлюсь другой личностью. Только это (Мать указывает на видимость своего тела) остаётся таким, похожим на самого себя… В какой степени оно сможет измениться? Шри Ауробиндо говорил, что если физический ум трансформирован, то трансформация тела последует СОВЕРШЕННО ЕСТЕСТВЕННО. Посмотрим.

Но не могла бы ты дать мне ключ или рычаг, который вызовет это радикальное изменение?

А! я не знаю, потому что в моём случае всё было просто убрано – разум полностью ушёл. Если угодно, внешне я стала глупой, я не знаю ничего. И именно этот физический ум развивается постепенно, постепенно.

Я не знаю, в моём случае работа была проделана за меня – я ничего не делала. Вот так и было сделано, совершенно радикальным образом. Это могло было быть сделано, потому что я ОЧЕНЬ сознавала своё психическое (психическое существо, сформировавшееся за все жизни), я была очень сознательна, и оно осталось; оно осталось и как раз оно позволило иметь дело с людьми без того, чтобы появилась какая-то разница, благодаря этому психическому присутствию. Вот почему внешне мало что изменилось. Так что я могу говорить лишь о том, что знаю, и я скажу вот что: необходимо, чтобы психическое превалировало во всём существе – во всём телесном существе – и руководило жизнью, и тогда наступит время для трансформации разума. Мой же разум был просто убран.

Ведь трансформация телесного ума была совершенно необходимой, поскольку оставался только этот ум, ты понимаешь?... Мало кто из людей примет это. (Смеясь) А меня и не спрашивали, всё было сделано без меня! Работа была очень лёгкой.

Вот что происходило.

Я хотел бы чего-то такого же радикального…

(Мать смеётся)

Например, я говорил себе (это ребячество), но однажды я сказал себе: вот если бы я мог посмотреть глазами Шри Ауробиндо…

(Мать смеётся)

Вместо того, чтобы смотреть своими глазами, я увидел бы мир его глазами.

Но это были бы не физические глаза. Не его физические глаза.

Я хотел бы, чтобы было так. Но возможно ли это?

То есть, увидеть сознанием Шри Ауробиндо?

Да, именно. Но увидеть ФИЗИЧЕСКИ существа, вещи, события, увидеть всё это.

Это возможно. Возможно… Но примешь ли ты то, что произошло со мной, то есть, чтобы индивид, личность ощущала себя совершенно глупой?

О! я готов.

Не приведёт ли это тебя в отчаяние?

Нет-нет – нет.

Ведь это то, что устанавливается так сказать постоянным образом: никчёмность личности – абсолютная никчёмность, неспособность. И тогда… всё хорошо; ты совсем как ребёнок, говоришь Богу: «Делай всё за меня» (нет больше ничего, ты не можешь ничего делать сам!), тогда сразу же всё в порядке – сразу же.

Ведь тело полностью себя отдало, оно даже сказало Божественному: «Умоляю Тебя заставить меня желать своего распада, если я должна умереть», чтобы ДАЖЕ В ЭТОМ я не оказывала сопротивления, если этому телу необходимо умереть – хотеть своего разложения. Вот такая у него позиция, оно было таким (жест раскрытых рук). А вместо этого пришло нечто вроде… (я могла бы перевести это в слова, но это не слова): «Если ты принимаешь страдание и недомогания, то трансформация будет лучше, чем растворение». И тогда, когда у тела недомогание, оно принимает.

Это не так; то, что я говорю [неадекватно]. В действительности это не так, но объяснить трудно. Это действительно новая позиция и новое ощущение, я не могу сказать.

И, очевидно, в каждом случае это должно быть по-разному… В моём случае это было очень радикально – у меня не было выбора, ты понимаешь: это было вот так. Вот.

Но нужно на самом деле … Это стало лёгким благодаря тому, что психическое сознание полностью вышло вперёд и управляло жизнью, так что оно спокойно работало, не заботясь ни о чём.

Так же со зрением и со слухом, я заметила, что это не какой-то физический упадок: просто я понимаю и слышу людей только тогда, когда в их речи отражается ясная мысль. И я вижу только то, что… что выражает внутреннюю жизнь, а иначе это… туманно и расплывчато. И не то, что бы мои глаза не видели, это нечто иное – всё новое.

(молчание)

Это то, что сказал Шри Ауробиндо, когда я попросила его о своём уходе (мы оба знали, что одному из нас нужно уйти); я сразу же сказала ему: «Я уйду». Он ответил «нет» и добавил: «Твоё тело гораздо лучше моего приспособлено выдержать эту работу трансформации». Шри Ауробиндо сказал мне это. И тогда оно приняло, но…

Это верно, тело должно быть ОЧЕНЬ расположено – оказалось, что моё тело готово к этому; это не ментальная готовность, видишь ли, это действительно телесная готовность. Тело принимает, оно принимает все неприятности… Но важна позиция, а не последствия (я убеждена, что неприятности не являются обязательными), важна позиция. Ведь нужно вот что (жест раскрытых рук). Действительно, я заметила, что в большинстве случаев сдача Божественному не означает уверенности в Божественном – ведь, сдаваясь Божественному, говоришь: «Даже если ты вынудишь меня страдать, я сдаюсь», но это полная нехватка уверенности! Это действительно забавно, сдача НЕ ВЛЕЧЁТ за собой уверенности; уверенность – это нечто иное, это… нечто вроде знания – unshakable [непоколебимого] знания, которое ничто не может поколебать – ведь это МЫ обращаем в трудности, страдание, невзгоды то, что в божественном Сознании… совершенно мирно. Это мы создаём эту маленькую «трансформацию».

И появлялись необычайные примеры… Требуются часы, чтобы объяснить.

Действительно, измениться должно именно сознание – и даже сознание КЛЕТОК, ты понимаешь?... Это радикальное изменение.

И у нас нет слов, чтобы объяснить это, поскольку этого ещё не было на земле – это было латентным, но не проявленным.

Все слова… мимо, совсем не то.

(молчание)

Если угодно, можно сказать, что каждую минуту возникает такое впечатление, что либо можешь жить вечно, либо можешь умереть (легкий жест наклона то в ту, то в другую сторону). Каждую минуту так. И разница [между двумя сторонами] настолько неуловима, что невозможно сказать: делайте это, и вы будете на этой стороне, или делайте то, и вы будете на другой стороне – это невозможно. Этот способ бытия почти невозможно описать[195].

(молчание)

Когда ты приехал в Ашрам?

Семнадцать лет тому назад, милая Мать.

Ты видел Шри Ауробиндо?

Да, один раз.

24 ноября? Когда?

Я не помню, какого числа я его видел, но это было в 1947 году.

О! в 1947 – три года…

Я видел его только один раз.

Только один?

(молчание,

затем Мать погружается на долгое время)

Ты чувствовал что-нибудь?

Массу твоей силы. Массу Силы, да.

(Мать отрицательно качает головой)

Такой необычайный Мир! Ты не чувствуешь?

Да, я чувствую Силу, Мир, Могущество…

Но когда я вот так, я сознаю, что больше не существует времени. Я не знаю, как объяснить. Это совсем вне времени – это может быть минута, это может быть час… нечто иное.

(ученик удаляется,

подходит Суджата)

А ты? Что ты чувствовала?

Для меня, милая Мать, это было очень физическим.

Да.

Физическим: абсолютное молчание…

Ах!

… Повсюду: внутри, снаружи.

Это физическое, не так ли, это ФИЗИЧЕСКОЕ.

Немного напряжённые нервы расслабились, абсолютно.

Да, это так. Это хорошо. Хорошо[196].

22 декабря 1971

Вот моё рождественское послание:

Царству лжи пора закончиться.

Спасение – только в истине.

Так, что ты принёс?

Я получил весточку от P.L. Ты говорила, что нужно бы «успокоить» людей из Миссии, они нам немало докучают, и ты сказала, что можно было попросить P.L. предпринять кое-что. И вот он кое-что предпринял.

А!

Вот что он пишет: «Я говорил с кардиналом Тиссераном[197]об изложенной вами проблеме. В тот же день он написал епископу Пондичери в соответствии с данными вами сведениями – он возмущён тем, что вы стали объектом таких проявлений и таких чувств… так мало христианских. Я надеюсь, что его письмо ”успокоит Миссию”».

А! Не о чем больше беспокоиться. Должно быть, теперь всё в порядке. Я больше не слышу о них. Как раз вчера или позавчера я заметила, что они совершенно успокоились. Видимо, причина в этом. Так что ты можешь ему передать, что сейчас всё спокойно, всё в порядке.

(Мать ищет на столе одну бумагу)

Пошли ему послание к Рождеству. И ещё вот что:

«Красный лотос – цветок Шри Ауробиндо, но специально к его столетию мы выберем лотос голубого цвета – цвета его психической ауры – чтобы отметить столетие проявления Всевышнего на земле[198].»

* *

Чуть позже

Я узнала (вчера или позавчера, я думаю) о письме Шри Ауробиндо, в котором он говорил, что нужно, чтобы Супраментал закрепился здесь (он видел, как Супраментал приходил к нему и уходил, затем снова приходил и снова уходил – это не было стабильным), и он сказал: чтобы это стало стабильным, он должен войти и установиться в физическом уме[199]. И именно эта работа происходит сейчас во мне, в течение месяцев: разум ушёл, и его место занял физический ум, и с некоторых пор я отметила, что он стал… (я тебе говорила, что он видит совершенно другим образом, что его связь с вещами стала другой), в эти последние дня я заметила, что этот физический ум, ум, находящийся в теле, стал обширным, он имеет общее видение, и весь его способ видения стал совершенно другим (Мать разводит руки в стороны в спокойном, обширном жесте). Я видела, это так: Супраментал работает здесь. И я провожу необычайные часы.

Остаётся лишь то, что сопротивляется – такое впечатление (я говорила тебе об этом), словно каждую минуту (и это становится всё более сильным), каждую минуту: хочешь ли ты жизни, хочешь ли ты смерти; хочешь ли ты жизни, хочешь ли ты смерти… Вот так. Но ведь жизнь – это единение с Всевышним. И приходит сознание, СОВЕРШЕННО новое сознание. И это то вот так, то вот так (Мать делает жест качания то в одну, то в другую сторону). Но вчера или позавчера, я не помню, тело вдруг сказало: «Нет! баста – я хочу жизни, я больше не хочу ничего другого». И стало лучше.

О! потребуются тома, чтобы рассказать всё, что происходит. Это… чрезвычайно интересно, и СОВЕРШЕННО ново. Совершенно ново.

(Мать погружается)

Из-за физической смерти подсознательное занимает пораженческую позицию. Ведь у подсознательного такое впечатление, что каким бы ни был прогресс, каким бы ни было усилие, но всё кончится смертью, потому что до сих пор всё всегда так кончалось. Так что суть работы, которая сейчас ведётся, заключается в том, чтобы стараться ввести в подсознательное веру и уверенность в трансформации. И это… это борьба каждую секунду[200].

(Мать снова погружается до конца беседы)

25 декабря 1971

Доброе утро! Сегодня праздник Света: Рождество – праздник возвращающегося Света – он гораздо древнее христианства! С этого дня начинает удлиняться световой день. (Мать смеётся)

А в следующую субботу будет первое января. Я тебя увижу …

Надеюсь, что 1972-й будет лучше!

(Мать кивает головой)

Я все больше убеждаюсь в том, что мы обладаем именно тем способом воспринимать вещи и реагировать на них, который СОЗДАЁТ трудности – я в этом всё больше и больше убеждаюсь. Потому что, к примеру, я имела мало приятные переживания, физически, материально, связанные с питанием. Ведь уже с давних пор я больше не испытываю голода (я ем только по необходимости, потому что «надо» есть, иначе…), но есть небольшие трудности с глотанием, дыханием (смехотворные вещи), и тогда всё меняется в зависимости от того, обращаешь на это внимание или нет, придерживаешься ли такой позиции (жест обращённости на себя), в которой смотришь на свою жизнь, или же позиции, когда находишься (широкий жест) в вещах, в движении, в жизни; и ещё есть позиция, в которой придаёшь значение только Божественному. Если удаётся быть в этой позиции всё время, тогда нет трудностей – и вещи те же самые. Такое вот переживание: вещь сама по себе, такая как есть, но меняется наша реакция на эту вещь. Это всё более убедительное переживание. Ведь есть три категории: наша позиция по отношению к вещам, вещи сами по себе (эти позиции всегда доставляют трудности), и есть третья категория, в которой всё-всё находится в связи с Богом, в Сознании Божественного – тогда всё идёт чудесно! Легко! И я говорю о материальных вещах, о физической материальной жизни (относительно психологических вещей это давно известно), но материальные вещи, такие как маленькие неудобства тела, реакции, боли, неблагоприятные обстоятельства, невозможность проглотить еду – самые банальные вещи, на которые не обращаешь внимания, когда ты молод и силён и хорошо себя чувствуешь (на это не обращаешь внимания, и так поступают все), но когда живёшь в сознании своего тела и того, что происходит с ним, и способа восприятия того, что приходит к нему и всего подобного – ох! это убожество! Когда живёшь в сознании других, того, что они хотят, того, что им нужно, их отношений с вами – это убожество! Но если живёшь в божественном Присутствии и в том, что Божественное делает всё, видит всё, является всем… это Мир – это Мир, время не имеет больше длительности, всё легко и… Не то, что чувствуешь радость или чувствуешь… это не так… просто здесь Божественное. И это ЕДИНСТВЕННОЕ решение. И к этому идёт мир: Сознание Божественного – именно Божественное делает, Божественное существует, Божественное… И тогда ТОЧНО те же самые обстоятельства (я говорю не о разных обстоятельствах), ТОЧНО те же самые обстоятельства (это моё переживание в последние дни, такое конкретное, ты знаешь! такое конкретное), позавчера я была очень сильно больна, а вчера были те же самые обстоятельства, моё тело было в том же состоянии, всё казалось подобным и… всё было мирным.

Я абсолютно убеждена в этом.

Если бы мне не было так трудно говорить… Это объясняет всё. Это объясняет всё-всё-всё.

Мир тот же самый – но при этом он видится и чувствуется совершенно противоположным образом.

Всё есть явление сознания – всё. Единственно, вопрос ни в этом сознании, ни в каком-либо другом, это не так: это наш способ, наш человеческий способ быть сознательным, или божественный способ быть сознательным. Вот так. В этом всё дело. Я совершенно убеждена.

(молчание)

Одним словом, мир такой, каким он и должен быть, каждое мгновение.

Да.

Это мы неправильно его видим, неправильно его ощущаем или неправильно его воспринимаем.

Это как со смертью, не так ли. Это явление перехода, и нам кажется, что оно извечно существует (для нас это извечно, потому что наше сознание таково: Мать очерчивает маленький квадрат в воздухе), но когда имеешь это божественное сознание, о!... вещи становятся почти мгновенными, ты понимаешь. Я не могу объяснить.

СУЩЕСТВУЕТ движение, СУЩЕСТВУЕТ развитие, СУЩЕСТВУЕТ то, что выражается для нас временем, это существует, это нечто… нечто в сознании… Об этом трудно сказать… Это как объект и его проекция. Похоже на это. Все вещи СУЩЕСТВУЮТ, а для нас это так, как мы их видим, словно спроецированными на экран: одна за другой. Похоже на это.

Да, Шри Ауробиндо говорил, что в супраментальном сознании прошлое, настоящее и будущее существуют бок о бок, как на одной карте знания[201].

Да, верно. Это так. Но для меня это переживание. Это не то, что я «думаю» (я не думаю), это переживание. Это трудно объяснить.

И воздействие, которое это на нас оказывает, наше ощущение от этого зависит исключительно от позиции нашего сознания. И тогда сознание бытия в самом себе или сознания бытия во всём (быть во всём уже немного лучше, чем эгоистически быть в себе самом, и это имеет свои преимущества и недостатки, но это не истина), а Истина, это… Божественное как целостность – целостность во времени и целостность в пространстве. И именно это сознание МОЖЕТ иметь тело, потому что у этого тела оно было (временами, на мгновения), и пока оно у него есть, всё такое… нет, это не радость, не удовольствие, не благополучие, ничего такого… это нечто вроде блаженного мира… и светлого… и созидательного. Это чудесно. Единственно, это приходит и идёт, приходит и идёт… А когда выходишь из этого, возникает впечатление, что проваливаешься в ужасную яму – наше обычное сознание (то есть, обычное человеческое сознание), это ужасная яма. Но также знаешь, почему это мгновенно так, то есть, это необходимо, чтобы перейти от этого к тому: всё, что происходит, необходимо для полного развития цели творения. Можно сказать (это красивая фраза): цель творения состоит в том, чтобы творение стало сознательным, как Творец. Вот так.

Это фраза, но смысл такой.

Цель этого творения – это Сознание Бесконечного, Вечного, оно всемогущественное – Бесконечное, Вечное, Всемогущественное (которое наши религии назвали Богом: для нас, по отношению к жизни, это Божественное) – Бесконечное и Вечное, Всемогущественное… вне времени: каждая индивидуальная частичка, обладающая этим Сознанием; каждая индивидуальная частичка, содержащая то же самое Сознание.

Мир создан делением, и в делении проявляется Вечное.

Слова глупы, но это так. Я не знаю, понимаешь ли ты.

(молчание)

Более того, с (и это не как противоречие, а для полноты) точным ощущением того, что надо делать – того, чем ты должен быть, что должен делать и почему ты был создан. И всё это ВМЕСТЕ… о!... (Мать блаженно улыбается)

Это даёт одновременно причину бытия и цель творения – разом – и почти метод развития.

(молчание)

Да, это как нечто, что ЕСТЬ, что существует в целом и последовательно проецируется на экран. И всё же оно существует как целостность – и последовательно проецируется на экран.

(Мать входит в созерцание)

У меня такое впечатление, что я нахожусь на пути открытия… иллюзии, которую надо разрушить, чтобы физическая жизнь могла быть непрерывной – что смерть приходит от… от искажения сознания. Вот так.

Это вот так, ты знаешь (Мать делает жест, словно вот-вот ухватит секрет).

И, как я тебе говорила, порой мне кажется, что большое число прожитых лет делает работу несколько более трудной, но с общей точки зрения, в этом БОЛЬШАЯ помощь – я понимаю, что если бы я была молодой, то никогда бы не смогла делать то, что делаю. И когда я нахожусь в истинном сознании, в тот момент, когда я нахожусь в истинном сознании, число прожитых лет есть ничто! – тело ощущает себя таким молодым, таким наполненным… чем-то иным, чем «молодым» (для него молодой значит незрелый и невежественный), это… находиться в связи с «нечто»… что трансформируется по мере необходимости.

Наш язык… (или наше сознание) неадекватен. Позже я смогу сказать.

Нечто ПРОИСХОДИТ – вот и всё, что я могу сказать (Мать смеётся).

С Рождеством, мой мальчик!

Тебя тоже с Рождеством.

Праздник Света[202]…

27 декабря 1971

(Визит Суджаты к Матери)

Ученик из Америки прислал карикатуру, опубликованную в одной их газет, на которой изображён Бангладеш («Восточный Пакистан»), истекающий кровью и проткнутый рогами бешеной индийской «священной коровы», вооружённой советским оружием. Когда Суджата показала этот рисунок Матери, она с гневом отбросила его, стряхнув со своих колен. «Убери от меня это». Затем, немного погодя, она снова попросила его, взяла карандаш и написала через весь рисунок: «This is disgustingly untrue» [это отвратительная ложь], как поступают, чтобы оккультным образом разрушить или обезвредить что-то.

29 декабря 1971

(Записка Матери)

Мы живём в решающий час истории земли. Она готовится к приходу сверхчеловека, и из-за этого старый способ жизни теряет свою ценность. Следует отважно встать на путь будущего, несмотря на его новые требования. Нельзя допускать мелочности, ранее терпимые, следует расшириться, чтобы воспринять то, что должно родиться.

29 декабря 1971

(Мать гладит распухший глаз Сатпрема.)

Нет-нет-нет, больше не болит, милая Мать!... У тебя есть новости?

Всё в порядке – дело идёт быстро.

Из-за того, что дело идёт быстро, это становится чрезмерным (жест натяжения).

Например, во время одной и той же еды, я ем, даже не замечая этого, исключительно в божественном сознании, затем вдруг внезапно возвращаюсь – и я не могу больше глотать! я задыхаюсь. Такие вот крайности, потому что дело идёт быстро. Но я знаю, что это.

Я только что устраивала медитацию X[203]. СОВСЕМ не то, что было раньше… (как сказать?) Теперь это нечто вроде спокойного авторитета. Но он восприимчив.

Сила… (Мать опускает руку в жесте неудержимости), оох! большое изменение.

(долгое молчание)

Я получила письмо от Индиры.

Ах! да!

(Мать протягивает конверт)

Revered Mother,

Through these critical months I have thought constantly of you. I can find no words with which to express my gratitude for your support. Your blessings are a great source of strength. Our difficulties are not over....

(Мать кивает головой)

... The American administration is most upset that its calculations were so completely wrong, and they will use their power to try to humble us and specially to create division between Bangla Desh and ourselves. I think our nation has taken a step towards maturity. Yet there are many who look only to today. If India is to be great we must improve the quality of the minds of our people. I know that this is your desire. In my humble way I am trying to do what I can.

With respectful regards,

Yours sincerely,

Indira Gandhi[204]

Да, это хорошо.

Это хорошо. И вот что я ответила:

To Indira

With blessings.
India must be proud of your leadership.
Let the country take its true place
in the world for showing the way
towards the supreme Truth.

with love

Mother[205]

Хорошо, что она повернулась в этом направлении.

Да, хорошо.

Я не думал, что она занимала такую позицию.

(Мать кивает головой)

Но ещё немало трудностей.

О!... ох!... Этот негодяй стал… (президентом Пакистана, Бхутто)

О! да, этот тип!

Полный негодяй. И он убивает собственный народ. Он казнил учителей из-за того, что они придерживались других взглядов. Он учинил зверство в собственной стране… По сути, это то, что было необходимо, чтобы показать лживость этого [деления на Индию и Пакистан].

И всё же, этот новый президент Пакистана надел демократическую личину!

Убивая людей!

Взбунтовалось несколько провинций в Западном Пакистане, протестуя против тех людей, которых он поставил там у власти[206].

Посмотрим.

(молчание)

Вещи идут очень быстро.

Лично я чувствую их очень скрипящими.

О!... дело идёт быстро. Чем быстрее, тем больше они тянут.

Мне нужна твоя помощь – твоя активная помощь.

Что не так?

Трудно.

(долгое молчание)

Что касается меня, то для меня самым быстрым путём было… (как сказать?) растущее ощущение своей тщетности – несуществования. Чувствовать, что ничего не можешь, ничего не знаешь, ничего не хочешь; и тогда ВСЁ существо наполняется… это даже не стремление, это вот так (жест сдачи, руки раскрыты), это неизбежно: «Без Божественного ничто-ничто – я ничто, я ничего не понимаю, ничего не могу. Без Божественного я ничто». И быть вот так (тот же жест, руки раскрыты). И тогда… Мир… светлый Мир… и такой могущественный! И когда я спокойна (я ещё раз видела это очень интересным образом, потому что когда я давала медитацию Х, всё время было усилие; усилие медитировать, усилие для…), а на этот раз… (Мать резко опускает руки) это наложилось. Накладывающееся Присутствие – которое накладывает само себя. Необычайно… Я как раз спрашивала себя, какой же будет медитация, если она должна пойти так, как раньше - ничего подобного, было вот так (Мать резко опускает руки).

Так что всё в порядке.

Но для начала должна быть абсолютная искренность, то есть, УБЕЖДЕНИЕ: я ничто-ничто-ничто-ничто – не могу ничего, не знаю ничего, не имею совершенно НИЧЕГО… (Мать поднимает указательный палец) кроме Божественного. Тогда это идёт.

Как я тебе говорила, это настолько сильно, что порой я не могу даже есть; а когда это вот так, когда сознание становится таким (жест сдачи, руки открыты), я заканчиваю обед, даже не заметив, что я ела… Это невыразимо. Но это чудесно.

Только не нужно бояться – если есть страх, это становится ужасным. К счастью, моё тело не боится.

(молчание)

Это несколько трудно, да, но… (Мать берёт ученика за руки)

(молчание)

Следующий раз придётся на 1-ое января.

Да, милая Мать, 1-го января приходится на субботу – удачно[207]1

(Мать улыбается) Да, всё будет в порядке.

Да??[208]

(медитация,

затем такая прекрасная улыбка,

Мать протягивает фотографию 1972 года,

на которой она похожа

на улыбающегося китайского ребёнка)

У тебя есть такая?

О! очаровательно!

[1] Мать имеет в виду, что это всё равно окажет своё воздействие.

[2] Эта проблема ещё больше обострится в дальнейшем. Можно было услышать - и будет слышаться всё чаще - даже во дворе Ашрама, голоса тех людей, которые уговаривали Мать: «Поешь Мать, это тебе на пользу, это тебе на пользу...», как говорят с ребенком или престарелым больным. Мать никогда не оставляли наедине со своим переживанием.

[3] Существует запись этой беседы.

[4] Этот долгий период страдания.

[5] Существует запись этой беседы.

[6] В действительности, со времён последнего «происшествия» Мать проводила большую часть времени в глубоком созерцании.

[7] На Пути к Сверхчеловечеству.

[8] Planet — журнал, посвящённый оккультизму и парапсихологии. (прим. переводчика)

[9] Таблицы окулиста с буквами разной высоты. Мать регулярно упражнялась в чтении.

[10] Мать вышла на балкон без посторонней помощи (после ежедневных тренировок).

[11] Существует запись этой беседы и нашего чтения.

[12] Давайте вспомним Тантрасару: «Хотя ты являешься первопричиной мира, всё же — ты вечно молода».

[13] Путешествие Сознания.

[14] Тридцать девять лет.

[15] Существует запись этой беседы.

[16] Существует запись этой беседы.

[17] Введение, без всяких комментариев, было послано американским друзьям из Ulster Country Townsman, еженедельной газеты, издаваемой в Вудстоке и Нью-Йорке.

[18] Ученик думал, главным образом, о Восточном Пакистане (Бангладеш), который недавно объявил независимость в разгар бойни, учиненной войсками Западного Пакистана.

[19] Официального признания «временного правительства» во главе с Шейхом Муджибуром. Только 8 месяцев спустя, 6 декабря, Индия официально признает Бангладеш.

[20] Скорее всего, чтобы убедиться, что Америка не будет препятствовать независимости Бангладеша!

[21] Президент Никсон пошлёт морской флот, чтобы пригрозить Индии на случай, если она выступит на стороне Бангадеша.

[22] Увы...

[23] Ученик думал о подсознательном уровне.

[24] См. предыдущую беседу. Как раз по поводу этого человека Мать сказала: «Надо быть очень толстокожим, чтобы лгать мне в лицо.»

[25] Именно этот вариант будет окончательно выбран для послания к 24 апреля.

[26] 3 апреля Мать отправила письменное послание Индире.

[27] Заставить его публично отречься от независимости Бенгалии.

[28] Ученик имел в виду не физическую ликвидацию Пакистана, разумеется (!), а устранение этого искусственного разделения, созданного англичанами, чтобы «разделять и властвовать». Стоит ли напоминать, что в течение веков мусульмане жили в совершенной гармонии с индийцами, пока в 1947 Даунинг Стрит не решил, что будет по-другому, играя на политических амбициях некоторых индийцев, недовольных тем, что они обделены властью.

[29] В 1965 году, приняв позорное соглашение о «прекращении огня» и уступив в Ташкенте.

[30] Магнитофон отказал как раз в это время, тогда как именно этот отрывок мы хотели сохранить. Мы наспех записали слова Матери, пока она говорила.

[31] Мать сделала эту запись на французском и английском языках.

[32] Доктрина пассивного сопротивления, I. 122.

[33] Кармайогин, III. 347.

[34] Брат будущего «собственника» Ауровиля и крупный книготорговец.

[35] Вопрос об «обложке» вышел на первый план. При этом, по-видимому, был полностью опущен вопрос о методах продаж этого издательства: кто-то осмелился наложить руку на крупные финансовые операции в иностранной валюте. На этом эта история не закончится.

[36] Пакистанские войска предприняли общую атаку на Бангладеш перед приходом муссона; им удалось заблокировать почти всю границу с Индией, отрезая возможность помощи со стороны Индии, а китайцы сосредоточили свои войска на северо-восточной границе.

[37] Завершение этапов эволюции обычно отмечается мощным обострением всего того, что должно выпасть из эволюции.

[38] Китай заявил, что нападёт на Индию, если она будет вмешиваться во «внутренние дела» Пакистана.

[39] Существует запись этой беседы.

[40] «На Пути к Сверхчеловечеству»

[41] Чтобы лучше дать понять, в чём состоял «раскол», мы публикуем в «Приложении» текст письма, написанного нами одному восторженному, но заблуждающемуся читателю.

[42] Нас обвинили даже в «предательстве Шри Ауробиндо». К тому же, в Ашраме существовала небольшая группа «интеллектуалов», которая после ухода Шри Ауробиндо долгое время отказывалась признавать Мать (и даже когда Шри Ауробиндо был здесь, сколько писем он написал в защиту Матери). И мы подозреваем, что это та же группка, сейчас очень влиятельная, никогда не признававшая Мать, кроме как на словах, предпочитая прятаться за «философского Шри Ауробиндо», тогда как Мать вынуждала их (или хотела вынудить) делать йогу… более развёрнутую. В этом суть «раскола». Так что эта первая реакция английской переводчицы предвещала то, что разразится после ухода Матери. Все маленькие волны, одна за другой, начали собираться в одну большую волну.

[43] В первом варианте, написанном 3 апреля, говорилось так: «India must recognize Bangla-Desh. This is urgent.» [Индия должна признать Бангладеш. Это срочно].

[44] В действительности, даже 18 апреля, на следующий день после этой беседы, президент Индии В.В. Гири в своём интервью прессе, на настойчивые вопросы, почему ещё не признан Бангладеш, заявил: «Центральное правительство рассматривает вопрос, следует ли признавать Бангладеш». Затем он добавил: «Наши симпатии на стороне людей Бангладеш. Вынести решение должен премьер-министр [Индира] и центральный кабинет.» (P.T.I)

[45] Возникает вопрос, какие новости получала Мать от своего окружения.

[46] На корабле.

[47] Наше письмо было неправильно понято и опубликовано в сокращённом виде, отвечающем пониманию редакторов.

[48] Вот текст Матери: «Сознание лучше всего развивается в работе, выполняемой как подношение Божественному. Вялость и безделье ведут к тамасу, что является падением в несознание и совершенно противоположно прогрессу и свету. Преодоление своего эго и жизнь в служении только Божественному – вот идеал и самый короткий путь к обретению истинного сознания».

[49] Мы вовсе не знаем, какого рода отчеты приходили к Матери от тройки интриганов, которые уже боролись за управление и фонды Ауровиля. Несомненно, была и группа лентяев, но эта группа сама собой быстро исчезла. Относится ли это «отсутствие авторитета» к ауровильцам или к этой тройке, чьи склоки породили нарастающее недоверие к ауровильцам.

[50] Из провинции Андхра Прадеш.

[51] «Большая часть страданий является результатом человеческого неведения. Надо иметь сострадание и помогать им.»

[52] Ученик в особенности имел в виду цейлонских студентов, только что подвергшихся гнусному массовому избиению, при этом весь мир (включая Индию) остался глух и не протестовал.

[53] Школа Шри Ауробиндо в Дели (известная как Школа Матери) была закрыта Матерью из-за забастовки учителей, протестовавших против увольнения одного из них.

[54] «Мы (человеческие существа) живём не ради удовлетворения своего эго; мы живём для исполнения воли Бога. Но чтобы быть способным воспринять и узнать волю Бога, мы не должны иметь желаний и предпочтений. Иначе мы будем путать Божественную волю с собственными ограниченными идеями и принципами. Только в обширном покое абсолютной и преданной искренности, свободной от фиксированных идей и предпочтений можем мы реализовать условия, необходимые для познания Воли Бога, и только с отважной дисциплиной должны мы исполнять её.»

[55] Существует запись этой беседы.

[56] Перевод на этом и остановится.

[57] Беседа 3 марта 1971 г.

[58] «Премьер-министр Индира Ганди сегодня положила конец всем спекуляциям по поводу быстрого признания Бангладеш, совершенно явно указав, что правительство Индии не намерено сделать это в ближайшем будущем.» («Хинду», 8 мая 1971)

[59] «Из надёжных источников стало известно, что советский премьер-министр Косыгин направил два письма президенту Пакистана Яхья Хану, прося провести срочные переговоры по поводу кризиса в Восточной Бенгалии; он также просил Индиру Ганди не обострять кризис, чтобы достигнуть мирного решения, которого хотят как Россия, так и Индия.»

[60] Ученик, уехавший в Дели несколько дней тому назад (2 мая).

[61] Мать написала только одну заметку, которая была опубликована в одном из изданий Ашрама: «The situation is serious. It is only a strong and enlightened action that can pull the country out of it.» (April 30, 1971) [Ситуация серьёзная. Только сильное и освещённое действие может вытянуть страну из этого.]

[62] Вероятно, Мать намекает на «наксалитов» из Калькутты.

[63] Существует запись этой беседы.

[64] Запись начала этой беседы не сохранилась.

[65] В действительности, они ещё на стадии «изучения»; Америка приняла экономических представителей Яхья Хана.

[66] В сентябре 1965.

[67] Ученик даже думал, как спасти бумаги Матери. Заметим, что в 1960 и 1961 годах, когда Мать принимала нас внизу, к нам постоянно возвращался один и тот же «сон»: нас преследовали «враги» и надо было любой ценой спрятать бумаги Матери (Агенду). Но «врагами» были не именно китайцы. Возможно, что эта ситуация преследования всплывала не только из этой жизни – откуда отпечаток – должно быть, она затронула и прошлые встречи с Матерью.

[68] «Корейское дело… первый шаг коммунистической кампании, нацеленной на то, чтобы доминировать и завладеть сначала северными областями, а затем и всей Юго-Восточной Азией, как пролог их планов относительно остальной части континента – Тибет мимоходом, как ворота в Индию. Если они преуспеют, то почему бы им так же, шаг за шагом, не захватывать весь мир, пока они не будут готовы столкнуться с Америкой… Несомненно одно: если будет слишком много колебаний, и если Америка сейчас уступит в Корее, то она будет сдавать позицию за позицией, пока не станет слишком поздно. В тот или иной момент Америка столкнется с необходимостью принятия решительных мер, даже если они приведут к войне.» Шри Ауробиндо. 28 января 1950.

[69] Существует запись этой беседы.

[70] Текст этой статьи находится в «Приложении».

[71] N.S., министр правительства Индии, и подруга Индиры в то время.

[72] Это начало разрыва между N.S. и Индирой. Поэтому такие утверждения следует рассматривать с осторожностью. Заметим, что собственные посланники Матери (!) N и U станут на сторону N.S. оппозиционно Индире. Так что мы не знаем, следует ли верить словам этих посланников-интриганов. Мать получала предательские удары со всех сторон.

[73] За два месяца перед бойней в Бангладеш индийский самолет был угнан пакистанцами, что позволило Индии закрыть своё воздушное пространство для самолётов Пакистана, тем самым вынуждая их облетать вокруг Цейлона, чтобы доставлять свои войска в Бенгалию, что лишний раз подчёркивает географическую абсурдность этих двух частей, страны, разделённых двумя тысячами километров территории Индии.

[74] «Бенгалия Маджибура рисковала своим телом, но спасла свою душу. Индия Индиры и не рисковала своим телом, и не спасла свою душу.»

[75] В последние дни Суджата видела два глаза, формирующиеся на лбу Матери (высоко на лбу), выше физических глаз. Были ясно видны веки, а глаза были полузакрыты, словно они сейчас откроются.

[76] Существует запись этой беседы.

[77] Ученик передавал Матери, что ощущает себя погруженным в самую непроглядную тьму за всю свою жизнь, и всё как когда-то, словно и не было этих семнадцати лет жизни в Ашраме.

[78] Сохранилось лишь окончание записи этой беседы.

[79] Мы не знаем, что вынудило нас оставить эту лаконичную запись в своём блокноте, мы не помним ни повода, ни причины. Эта запись – как первый удар колокола, и мы оставляем её, как есть. Пранаб – имя «охранника» Матери. Деш = территория или страна.

[80] Запись начала этой беседы не сохранилась.

[81] Существует запись окончания этой беседы.

[82] Существует запись этой беседы.

[83] Ученик прочёл и другие письма Шри Ауробиндо по поводу Ашрама. Мать остановилась на последнем письме, приведённом выше.

[84] Эта статья, размноженная в десяти или двадцати (?) тысячах экземплярах, была переведена на все индийские языки и разослана, в частности, всем членам индийского парламента.

[85] Сваран Сингх, министр иностранных дел, который отправился с визитом в США, Англию, Москву, Париж и т.д.

[86] Индия перейдёт к активным действиям только в декабре.

[87] Беженцы из Бангладеш, около восьми миллионов на данный момент.

[88] Заметим, что «Саньясин» был предложен пяти издателям. Эта книга ещё не дошла до Робера Лафона.

[89] Разумеется, Америка отказалась – и несколько дней спустя послала ещё три или четыре военных корабля.

[90] Нашествие беженцев из Бангладеш, несущих эпидемию холеры.

[91] И что докладывали той и другой стороне «посланники» Матери?

[92] Существует запись этой беседы.

[93] Запись начала этой беседы не сохранилась.

[94] Заметим, что в тот день Мать была в косвенном контакте (через семью) с учеником, поражённым раком.

[95] Существует запись этой беседы.

[96] Мы приводим в «Приложении» письма, упомянутые Матерью .

[97] В оригинале эти отрывки приводятся переведёнными на французский (с английского). (прим. ред.)

[98] Ученица, уехавшая в Европу со своими детьми, а затем вернувшаяся.

[99] Существует запись этой беседы.

[100] 228 – «Тот, кто не убивает, когда Бог заклинает его сделать это, наносит миру неисчислимый ущерб.»

[101] «Стоит ли говорить, что те, кто стремятся к Истине, должны воздерживаться от того, чтобы говорить ложь.» (См. беседу 7 апреля)

[102] Слово «поддерживают» почти не слышно и скорее угадывается.

[103] Запись начала беседы не сохранилась.

[104] Несколько следующих реплик выпущены из записи.

[105] Существует запись этой беседы.

[106] Договор между Индией и СССР, только что подписанный Громыко и Свараном Сингхом. В это время также идёт судебный процесс над Маджибуром в Пакистане.

[107] Мы не знаем, совпадение это или нет, но два дня спустя (16 августа) произошла «девальвация» доллара, и рухнуло Бреттонско-Вудское соглашение.

[108] Мать имеет в виду, что Шри Ауробиндо не было необходимости заниматься деньгами при жизни, потому что этим занималась Мать.

[109] Существует запись этой беседы.

[110] Ученик имеет в виду, что внешнее сознание не в постоянном контакте с внутренним.

[111] Существует запись этой беседы.

[112] Мать имеет в виду, что нет разницы между «живыми» и «мёртвыми».

[113] Пурани умер в декабре 1965, а М и D «живы».

[114] Но какими будут казаться для кого-то с другой стороны действия человека, открывающего кран и чистящего зубы?

[115] Реакции удовольствия или неудовольствия.

[116] Существует запись этой беседы.

[117] Примерно в это время умирала старая ученица, Рани Мейтра, жена бывшего ректора университета Бенареса (Мать ничего не знала об этом в своём внешнем сознании).

[118] Существует запись этой беседы.

[119] Существует запись этой беседы.

[120] На самом деле мы очень хорошо помнили эту встречу, но хотели избавить Мать от воспоминания о нашем собственном состоянии духа в тот день; в действительности, мы были в гневе на Мать (!) за то, что она нанесла визит человеку, который сделал всё, чтобы занять место губернатора Барона. Таким образом, малое и великое идут рядом.

[121] Существует запись этой беседы.

[122] Действительно, мы обязаны этому очень славному человеку из Германии большим количеством магнитофонных лент, на которых записывались эти беседы. Мы также с благодарностью хотели бы упомянуть одну американскую чету, M.R., которая передала нам значительную часть магнитофонных лент, и ещё ряд людей, с большой признательностью.

[123] Существует запись этой беседы.

[124] Мать сначала сказала: «это был бы конец», но затем изменила на «это было бы настоящее начало», когда мы захотели опубликовать этот отрывок в «Заметках на Пути». (Существует запись этой беседы.)

[125] Это тубероза и базилик.

[126] Наш брат покончит самоубийством два года спустя, вскоре после ухода Матери.

[127] Однажды, несколько лет тому назад, Мать принимала нас вместе с нашим братом, и мы сидели у её ног, рядом. Затем, после беседы, Мать сказала: «Странно, он выглядит как твоя эманация».

[128] Из-за особого характера этой беседы мы не распространяем её запись, но она доступна по запросу.

[129] Увы, нашей следующей книгой будет трилогия о Матери, в 1975.

[130] Заметим, что в тот день, по «совпадению», Мать была одета в белое шёлковое платье с нарисованными на нём перьями павлина.

[131] Существует запись этой беседы.

[132] Существует запись этой беседы.

[133] Поразительно: самое большое значение имела эта одежда. Символическая одежда, вероятно.

[134] Астероид Торо. Совершая полный оборот вокруг Солнца за восемь лет, он каждый раз проходит мимо Земли на расстоянии 15 миллионов километров. Его следующий проход рядом с Землёй ожидается в августе 1972.

[135] Из-за неисправности магнитофона остальная часть беседы записана по памяти.

[136] Последние слова были сказаны с таким волнением, словно в них вкладывались одновременно призыв, боль, молитва…

[137] Бенхароч-Баралия. Он на самом деле не «работал» вместе с Теоном, но позже стал членом его «космической группы».

[138] Существует запись этой беседы.

[139] Ч.Р.Дас, адвокат Шри Ауробиндо по «делу об алипурской бомбе». Речь идёт о трёх письмах, одно из которых адресовано Дасу и датировано 18 ноября 1922, а два других – Барину, младшему брату Шри Ауробиндо; они датированы 18.11.1922 и 1.12.1922. Перевод этих присеем мы публикуем в «Приложении», после беседы.

[140] Даже в 1928, когда Тагор приезжал в Пондичери с визитом к Шри Ауробиндо, Шри Ауробиндо повторил о своём намерении выйти из Пондичери и развернуть внешнее действие. Но, вероятно, на этом пути Шри Ауробиндо осознал… как раз то, что открыла Мать.

[141] Существует запись этой беседы.

[142] Резолюция от 26 июня 1971.

[143] Pathmandir: центр Ашрама в Калькутте.

[144] Эта бронзовая статуя, сделанная скульптором Хришикешем Дасгуптой, будет торжественно открыта 16 августа 1975 вице-президентом Индии Б.Д.Джатти.

[145] Студенческая забастовка, публичные манифестации, шествия (правительство вынуждено было закрыть все школы в Пондичери) в знак протеста против «университета Шри Ауробиндо», который должны были торжественно открыть в честь Столетия Шри Ауробиндо. На стенах теннисной площадки Ашрама даже появлялись надписи: «Sri Aurobindo, the head of thieves and scoundrels.» [«Шри Ауробиндо, глава жуликов и прохвостов»]. На самом деле, это было выражение гнева, направленного против бизнесменов и коммерсантов Ашрама. Вместо имени Шри Ауробиндо («иностранца») студенты хотели бы получить имя Ганди или какого-нибудь тамильского святого или даже министра штата Мадрас (!).

[146] «Надо верить в Мастера нашей жизни и наших работ, даже если Он скрывается долгое время , а затем в нужное время он раскроет Своё Присутствие.» Следующая цитата (из «Жизни Божественной») выпущена из записи.

[147] «Древо познания со своими сладкими и горькими плодами тайно коренится в самой природе Несознания, из которого возникло наше существо и на котором оно всё ещё стоит как на низшей почве и основании нашего физического существования; это древо вышло на поверхность в виде множественных ветвей Неведения, которое всё ещё является основным каркасом и условием нашего сознания в его трудной эволюции к всевышнему сознанию и интегральному восприятию. Пока существует эта почва с ненайденными в ней корнями и этот питательный воздух и климат Неведения, древо будет расти, давать побеги и приносить свои двойственные цветы и фрукты смешанной природы. Так и будет до тех пор, пока мы не превратим наше несознание в большее знание и не сделаем истину я и духа нашим жизненным базисом и не трансформируем наше неведение в более высокое знание. Все прочие приёмы приведут лишь к паллиативам или заведут в тупик; полная и радикальная трансформация нашей природы – единственное верное решение.» (Жизнь Божественная)

[148] Стоны Матери были слышны даже во дворе.

[149] Существует запись этой беседы.

[150] Мать имеет в виду промежуточное сознание или промежуточное состояние.

[151] Существует запись этой беседы.

[152] Запись начала этой беседы не сохранилась.

[153] Орган правящей партии штата Мадрас (DMK) опубликовал длинную статью о «хозяйстве Ашрама», об аферистах Ашрама, убивающих местную коммерцию, о распущенных нравах девушек из Ашрама, громадном необъяснимом богатстве Ашрама, о формировании «отрядов» юношей и девушек Ашрама – и возможности того, что однажды войска Ашрама выгонят всех тамильцев из Пондичери, «как Яхья Кхан в Бенгалии», чтобы основать «Ауробиндо-Деш»!

[154] В действительности, среди шайки бизнесменов, прикрывавшихся именем Матери, были и редкие исключения, такие как New Horizon Sugar Mills, если называть самых честных.

[155] Следующий отрывок выпущен из записи.

[156] «Заметки на Пути» от 28 августа 1971, которые выйдут в следующем номере «Бюллетеня».

[157] Афоризм 228.

[158] Запись возобновляется здесь.

[159] Существует запись этой беседы.

[160] По неизвестной причине сохранилось лишь окончание записи этой беседы.

[161] Мать имеет в виду «орден» вроде монашеского.

[162] Долгая медитация, словно купание в сконцентрированном, плотном могуществе, словно в «прочном потоке». Можно сказать, что с каждым разом он становится более плотным – но, может быть, это субъективное ощущение? Мы не можем не отметить и другое явление, которое довольно часто замечали: всякий раз, когда Мать выходила из созерцания, у неё на мгновение словно возникало удушье, она не могла сразу восстановить дыхание, словно действительно выходила из другого воздуха. (Существует запись этой беседы.)

[163] Против «Университета Шри Ауробиндо».

[164] Только двенадцать дней спустя, 2 декабря, Индия развернёт общее наступление.

[165] Армия освобождения «Мукти Бахини» или бенгальское движение сопротивления.

[166] Существует запись этой беседы.

[167] Здесь магнитофонная лента закончилась, и ученик забеспокоился, Мать немедленно это почувствовала (она говорила с закрытыми глазами) и почти мгновенно прервала беседу. В действительности, Мать могла говорить только когда была полная прозрачность. (Существует запись этой беседы).

[168] Командующий восточной группы войск, попросивший благословение у Матери.

[169] Следующий абзац был выпущен из записи.

[170] Запись возобновляется здесь.

[171] Существует запись этой беседы.

[172] «Europe prides herself on her practical and scientific organisation and efficiency. I am waiting till her organisation is perfect; then a child shall destroy her».

[173] См. «Агенда», том. IV, беседа 28 августа 1963 года.

[174] A.B. Pourani, Evening Talks

[175] On Himself, XXVI.112.

[176] The Life Divine, XIX.763.

[177] The Life Divine, XVIII.3.

[178] The Ideal of the Karmayogin, III.347.

[179] The Hour of God, XVII.7

[180] Dilip K. Roy, Sri Aurobindo Came to Me

[181] Savitri, IV.III.370

[182] A.B. Pourani, Evening Talks

[183] Entretiens 1958

[184] Savitri, III.IV.343

[185] Commentaires sul le Dhammapada

[186] The Hour of God, XVVI.1

[187] Мать намекает на войну в Бангладеш. Заметка Матери была написана, вероятно, в связи с этой войной.

[188] «Мадам Ганди заявила, что Индия не имеет ничего против Пакистана. Правительство и люди Индии вовсе не заинтересованы в распаде Пакистана.» (Хинду, 11 декабря 1971).

[189] «Нет уверенности» в том, что они дойдут до Бангладеш, на помощь разбитой пакистанской армии.

[190] Скандальный процесс «Уотергейт» разразится шесть месяцев спустя, 17 июня 1972.

[191] На фронте Кашмира и Раджастана, то есть на пути в западный Пакистан, источник проблемы.

[192] Она вновь проявится десять лет спустя, в 1981.

[193] Заметим, что хотя «терминология» Матери ещё не устоялась, вероятно, из-за того, что переживание ещё идёт, почти везде речь идёт о ТЕЛЕСНОМ УМЕ, как показывает остальная часть беседы.

[194] Возможно, Мать имеет в виду следующие строчки Шри Ауробиндо: «Существует также тёмный ум тела, самих клеток, молекул, электронов. Геккель, немецкий материалист, где-то говорил о воле в атоме, и современная наука , оказавшись перед лицом неисчислимых индивидуальных вариаций поведения электронов, готова признать, что это не метафора, а тень, отбрасываемая скрытой реальностью. Этот телесный ум достаточно ощутимо реален: из-за его темноты , механического цепляния к прошлым движениям и его лёгкости забывать и отвергать новое мы находим его одним из главных препятствий к внедрению супраментальной Силы и трансформации функционирования тела. С другой стороны, однажды по-настоящему обращённый, он станет одним из самых ценных инструментов для утверждения супраментального Света и Силы в материальной Природе.» (XXII.340)

[195] Следующие короткие реплики были выпущены из записи.

[196] Существует запись этой беседы.

[197] Кардинал Франции.

[198] Запись начала этой беседы не сохранилась.

[199] В действительности Мать имела в виду телесный ум.

[200] Существует запись этой беседы.

[201] «Тогда как разум идет от одного момента времени к другому и теряет и обретает, снова теряет и вновь обретает, гнозис господствует над временем в одном взгляде и вечной силе и связывает прошлое, настоящее, будущее в их неделимой взаимосвязи на единственной непрерывной карте знания, бок о бок. Гнозис стартует с целостности, которой он непосредственно обладает; он видит части, группы и детали только в связи с целостностью и в одном видении с ней.» (The Synthesis of Yoga, XX.464)

[202] Существует запись этой беседы.

[203] Последователь тантризма, которому Мать ежегодно устраивала медитацию в день его рождения.

[204] «Почитаемая Мать, в эти критические месяцы я постоянно думала о вас. Не могу найти слов, чтобы выразить свою благодарность за вашу поддержку. Ваши благословения – великий источник силы. Наши трудности не кончились. Американская администрация больше всего расстроена тем, что её расчёты оказались столь неверными, и она будет использовать всю свою силу, чтобы попытаться смирить нас и, в особенности, возвести барьер между Бангладеш и нами. Думаю, что наша нация сделала шаг на пути к зрелости. Но внимание многих обращено только на сегодняшний день. Если Индии суждено стать великой, то мы должны улучшить умы наших людей. Я знаю, что таково ваше желание. На своем скромном пути я пытаюсь делать то, что могу. С почтением, искренне Ваша…»

[205] «Индире, с благословениями. Индия должна гордиться вашим правлением. Пусть страна займёт своё истинное место в мире и покажет путь к всевышней Истине. С любовью, Мать.»

[206] Особенно в Балучистане, в Квиетте.

[207] Удача в том, что день встречи с Матерью совпадает с первым днём нового года.

[208] Существует запись этой беседы.

XII

ХРОНОЛОГИЯ МИРОВЫХ СОБЫТИЙ

«Пусть Матримандир будет живым символом

Очень трудно различить, где старый импульс, а где…

Ты хочешь сказать, что оно нейтрально?

Не все!

Да-да, милая Мать!

Глаза Матери излучали