|
Sri Aurobindo |
|
Шри Ауробиндо |
|
THE SYNTHESIS OF YOGA |
|
СИНТЕЗ ЙОГИ |
|
|
|
|
|
PART II |
|
ЧАСТЬ II |
|
THE YOGA OF INTEGRAL KNOWLEDGE |
|
ЙОГА
ИНТЕГРАЛЬНОГО ЗНАНИЯ |
|
|
|
|
|
|
|
перевод Леонида
Ованесбекова |
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
показать/скрыть нумерацию |
|
|
|
|
|
|
|
Оглавление |
|
|
|
|
|
|
|
Глава VI
Синтез дисциплин Знания Глава VII Освобождение от
подчинения телу Глава VIII Освобождение от
Сердца и Ума Глава Х Реализация
Космического "Я" Глава XI Разновидности
Высшего "Я" Глава XII Реализация
Сатчитананды Глава XIII Трудности
Ментального Существа Глава XIV Пассивный и
Активный Брахман Глава ХVIII
Душа и Её Освобождение Глава XIX Планы нашего
существования Глава XX Низший тройной
Пуруша Глава XXI Ступени
превышения самого себя Глава XXII Виджняна или
Гнозис Глава ХХIII
Условия достижения Гнозиса |
|
|
|
|
|
Chapter I |
|
Глава I
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
All spiritual seeking moves towards an object of Knowledge to which men ordinarily do not turn the eye of the mind, to someone or something Eternal, Infinite, Absolute that is not the temporal things or forces of which we are sensible although he or it may be in them or behind them or their source or creator. It aims at a state of knowledge by which we can touch, enter or know by identity this Eternal, Infinite and Absolute, a consciousness other than our ordinary consciousness of ideas and forms and things, a knowledge that is not what we call knowledge but something self-existent, everlasting, infinite. And although it may or even necessarily must, since man is a mental creature, start from our ordinary instruments of knowledge, yet it must as necessarily go beyond them and use suprasensuous and supramental means and faculties, for it is in search of something that is itself suprasensuous and supramental and beyond the grasp of the mind and senses, even if through mind and sense there can come a first glimpse of it or a reflected image. |
|
Всякий духовный поиск движется к некоторому объекту Знания, на который люди обычно не обращают взгляд своего ума, к кому-то или чему-то Вечному, Бесконечному, Абсолюту, к тому, что не является временной вещью или ощутимой силой. Хотя он или оно может быть внутри них, или позади них, как источник или творец. Цель духовного поиска — состояние знания, в котором мы можем коснуться, войти или познать через отождествление это Вечное, Бесконечное или Абсолют, сознание отличное от нашего обычного сознания идей, форм и вещей, знание, непохожее на то, что мы называем знанием, но что-то самосуществующее, постоянное, бесконечное. И хотя наш поиск может начаться, или даже — должен начаться, поскольку человек это ментальное существо, с наших обычных инструментов знания, этот поиск обязательно должен пойти дальше их, используя сверхчувственные и сверхментальные средства и возможности. Потому что мы ищем то, что само по себе сверхчувственно, сверхментально, и лежит за пределами досягаемости ума и чувств. Хотя его первый отблеск или отражённый образ можно увидеть через ум и чувства. |
|
The traditional systems, whatever their other differences, all proceed on the belief or the perception that the Eternal and Absolute can only be or at least can only inhabit a pure transcendent state of non-cosmic existence or else a non-existence. All cosmic existence or all that we call existence is a state of ignorance. Even the highest individual perfection, even the blissful cosmic condition is no better than a supreme ignorance. All that is individual, all that is cosmic has to be austerely renounced by the seeker of the absolute Truth. The supreme quiescent Self or else the absolute Nihil is the sole Truth, the only object of spiritual knowledge. The state of knowledge, the consciousness other than this temporal that we must attain is Nirvana, an extinction of ego, a cessation of all mental, vital and physical activities, of all activities whatsoever, a supreme illumined quiescence, the pure bliss of an impersonal tranquillity self-absorbed and ineffable. The means are meditation, concentration excluding all things else, a total loss of the mind in its object. Action is permissible only in the first stages of the search in order to purify the seeker and make him morally and temperamentally a fit vessel for the knowledge. Even this action must either be confined to the performance of the rites of worship and the prescribed duties of life rigorously ordained by the Hindu Shastra or, as in the Buddhistic discipline, must be guided along the eight-fold path to the supreme practice of the works of compassion which lead towards the practical annihilation of self in the good of others. In the end, in any severe and pure Jnanayoga, all works must be abandoned for an entire quiescence. Action may prepare salvation, it cannot give it. Any continued adherence to action is incompatible with the highest progress and may be an insuperable obstacle to the attainment of the spiritual goal. The supreme state of quiescence is the very opposite of action and cannot be attained by those who persist in works. And even devotion, love, worship are disciplines for the unripe soul, are at best the best methods of the Ignorance. For they are offered to something other, higher and greater than ourselves; but in the supreme knowledge there can be no such thing, since there is either only one self or no self at all and therefore either no one to do the worship and offer the love and devotion or no one to receive it. Even thought-activity must disappear in the sole consciousness of identity or of nothingness and by its own quiescence bring about the quiescence of the whole nature. The absolute Identical alone must remain or else the eternal Nihil. |
|
Традиционные системы, несмотря на разные другие различия, все исходят из веры или представления, что Вечное и Абсолют может быть (или хотя бы обитать внутри) только в чистом трансцендентном состоянии вне-космического существования, или, иначе, несуществования. Всё космическое существование, или всё, что мы называем существованием — это состояние невежества. Даже самое высокое индивидуальное совершенство, даже полное блаженства космическое состояние не более, чем высокое невежество. Всё, что является индивидуальным, всё, что является космическим должно строго отвергаться искателем абсолютной Истины. Высшее неподвижное "Я", или, иначе, абсолютное Ничто — это единственная Истина, единственный объект духовного знания. Состояние знания, сознания, отличное от нашего временного, которое мы должны достичь, это Нирвана, угасание эго, прекращение любой ментальной, витальной и физической активности, вообще всякой активности, высшая озарённая неподвижность, чистое блаженство безличного спокойствия, самопогружённого и невыразимого. Средствами являются — медитация, сосредоточение, исключающее всё остальное, полное затухание ума в своём объекте. Активность допускается только на первых стадиях поиска, чтобы очистить ищущего и подготовить его морально и в соответствии с его характером, чтобы он стал пригодным сосудом для знания. И даже эта активность либо должна быть урезана до выполнения обрядов поклонения и предписанных обязанностей жизни, строго установленных Индийской Шастрой. Либо, в соответствии с Буддийской дисциплиной должна направляться по восьмеричному пути для высшей практики работ сострадания, что приводят к практическому уничтожению своего "я" ради добра для других. В конце концов, в любой строгой и чистой Джняна-Йоге, всякая работа должна быть прекращена ради совершенного покоя. Потому что деятельность может подготовить спасение, но не может дать его. Любая длительная приверженность к деятельности несовместима с высшим развитием и может оказаться непреодолимым препятствием перед достижением духовной цели. Высшее состояние покоя — совершенная противоположность действию и не может быть достигнуто теми, кто продолжает работать. И даже преданность, любовь, поклонение — это дисциплины для неподготовленной души. Максимум — это лучшие методы Невежества, потому что они предназначаются для чего-то другого, более высокого и великого, чем мы сами. Но в высшем знании не может быть ничего подобного, там может быть или только одно "я", или никакого "я" вообще, и поэтому либо нет никого, кто бы поклонялся, любил и выражал преданность, либо нет того, кто принимал бы это. Даже активность мысли должна исчезнуть в едином сознании тождества или же нечто, благодаря своей неподвижности, принесёт неподвижность во всю природу. Должно остаться только абсолютное Тождество или же вечное Ничто. |
|
This pure Jnanayoga comes by the intellect, although it ends in the transcendence of the intellect and its workings. The thinker in us separates himself from all the rest of what we phenomenally are, rejects the heart, draws back from the life and the senses, separates from the body that he may arrive at his own exclusive fulfilment in that which is beyond even himself and his function. There is a truth that underlies, as there is an experience that seems to justify, this attitude. There is an Essence that is in its nature a quiescence, a supreme of Silence in the Being that is beyond its own development and mutations, immutable and therefore superior to all activities of which it is at most a Witness. And in the hierarchy of our psychological functions the Thought is in a way nearest to this Self, nearest at least to its aspect of the all-conscious knower who regards all activities but can stand back from them all. The heart, will and other powers in us are fundamentally active, turn naturally towards action, find through it their fulfilment, — although they also may automatically arrive at a certain quiescence by fullness of satisfaction in their activities or else by a reverse process of exhaustion through perpetual disappointment and dissatisfaction. The thought too is an active power, but is more capable of arriving at quiescence by its own conscious choice and will. The thought is more easily content with the illumined intellectual perception of this silent Witness Self that is higher than all our activities and, that immobile Spirit once seen, is ready, deeming its mission of truth-finding accomplished, to fall at rest arid become itself immobile. For in its most characteristic movement it is itself apt to be a disinterested witness, judge, observer of things more than an eager participant and passionate labourer in the work and can arrive very readily at a spiritual or philosophic calm and detached aloofness. And since men are mental beings, thought, if not truly their best and highest, is at least their most constant, normal and effective means for enlightening their ignorance. Armed with its functions of gathering and reflection, meditation, fixed contemplation, the absorbed dwelling of the mind on its object, sravana, manana, hifidhyasana, it stands at our tops as an indispensable aid to our realisation of that which we pursue, and it is not surprising that it should claim to be the leader of the journey and the only available guide or at least the direct and innermost door of the temple. |
|
Такая чистая Джняна-Йога приходит от интеллекта, но заканчивается в превышении интеллекта и его работы. Мыслитель внутри нас отделяет себя от всего другого, чем мы являемся. Он отвергает сердце, отходит от жизни и чувств, отделяется от тела, чтобы добраться до своей исключительной реализации, в том, что за пределами его функций и даже его самого. За этим стоит некоторая истина, также, как и некоторый опыт, которые, по-видимому, оправдывают такой подход. Есть Сущность, которая по своей природе — неподвижность, высшее Безмолвие в Существовании, которая лежит за пределами своего развития и изменений, которая неизменна и потому стоит выше всех активностей, для которых она лишь Свидетель. И в иерархии наших психологических функций Мысль в каком-то смысле ближе всего к этому Высшему "Я", по крайней мере ближе всего к его аспекту всеосознающего знающего, что наблюдает за всеми активностями, но может стоять позади их всех. Сердце, воля и другие силы в нас фундаментально активны, естественно направлены на действие, реализуются через него. Хотя, они тоже могут автоматически подойдти к некоторой неподвижности за счёт полноты удовлетворения своей активностью, или иначе, через обратный процесс истощения из-за постоянного разочарования и неудовлетворённости. Мысль тоже активная сила, но ей легче придти к покою через свой сознательный выбор и используя волю. Мысль легче удовлетворить озарённым интеллектуальным восприятием безмолвного Свидетеля, этого "Я", который выше всех наших действий. И однажды увидев неподвижный Дух, наша мысль готова, считая свою цель поиска истины достигнутой, успокоиться и самой стать неподвижной. Потому что в своём наиболее характерном движении она готова стать незаинтересованным свидетелем, судьёй, наблюдателем вещей больше, чем заинтересованным участником и страстным работником в работе, и может очень легко придти к духовному или философскому покою и бестрастной отделённости. И поскольку люди — ментальные существа, то мышление, если и не самое лучшее и высшее в них, но как минимум самое постоянное, естественное и эффективное средство для просвещения их невежества. Вооружённое своими функциями накопления и рефлексии, размышления, концентрированного изучения, сосредоточенной задержки ума на своем объекте, шравана, манана, хидидхиясана, оно стоит на вершине нашего существа как необходимая помощь для понимания того, к чему мы стремимся. И не удивительно, что оно претендует быть ведущим в путешествии и единственным доступным проводником, или, по крайней мере, непосредственной внутренней дверью в храм. |
|
In reality thought is only a scout and pioneer; it can guide but not command or effectuate. The leader of the journey, the captain of the march, the first and most ancient priest of our sacrifice is the Will. This Will is not the wish of the heart or the demand or preference of the mind to which we often give the name. It is that inmost, dominant and often veiled conscious force of our being and of all being, Tapas, Shakti, Shraddha, that sovereignly determines our orientation and of which the intellect and the heart are more or less blind and automatic servants and instruments. The Self that is quiescent, at rest, vacant of things and happenings is a support and background to existence, a silent channel or a hypostasis of something Supreme: it is not itself the one entirely real existence, not itself the Supreme. The Eternal, the Supreme is the Lord and the all-originating Spirit. Superior to all activities and not bound by ally of them, it is the source, sanction, material, efficient power, master of all activities. All activities proceed from this supreme Self and are determined by it; all are its operations, processes of its own conscious force and not of something alien to Self, some power other than this Spirit. In these activities is expressed the conscious Will of Shakti of the Spirit moved to manifest its being in infinite ways, a Will or Power not ignorant but at one with its own self-knowledge and its knowledge of all that it is put out to express. And of this Power a secret spiritual will and soul-faith in us, the dominant hidden force of our nature, is the individual instrument, more nearly in communication with the Supreme, a surer guide and enlightener, could we once get at it and hold it, because profounder and more intimately near to the Identical and Absolute than the surface activities of our thought powers. To know that will in ourselves and in the universe and follow it to its divine finalities, whatever these may be, must surely be the highest way and truest culmination for knowledge as for works, for the seeker in life and for the seeker in Yoga. |
|
Однако в
действительности, мысль только разведчик и первооткрыватель. Она может быть руководителем, но не может командовать или приводить что-то в исполнение. Ведущим в этом путешествия, командиром похода, первым и самым древним жрецом нашей жертвы является Воля. Эта Воля — не желание сердца и не требование или предпочтение ума, которым мы часто даём это имя. Это та лежащая глубоко внутри, преобладающая и зачастую замаскированная сознательная сила нашего существа и всего существования, Тапас, Шакти, Шраддха, которая полновластно определяет наше направление и для которой интеллект и сердце это более или менее слепые и механичные слуги и инструменты. Высшее "Я", которое неподвижно, в покое, свободно от вещей и событий — вот что является поддержкой и фоном для существования, безмолвным каналом или субстанцией чего-то Высочайшего. Оно, само по себе не является единственно реальным существованием, оно, само по себе — не Высшее. Вечное, Высшее — это Господин и дающий начало всему на свете Дух. Он, который выше всех действий и не связанный с ними, он — источник, санкция, материал, действующая сила, хозяин всех действий. Все действия выходят из этого Высшего "Я" и определяются им. Все они — операции, процессы его собственной сознательной силы, а не чего-то чуждого этому Высшему "Я", или какой-то другой силы, иной, чем этот Дух. В этих действиях выражается сознательная Воля Шакти Духа, стремящаяся проявить его существование бесконечными способами. В них выражается не какая-то невежественная Воля или Сила, а именно та, что едина со своим самосознанием и знанием всего, что она собирается выразить. И именно благодаря
этой Силе в нас есть тайная духовная воля и вера души, господствующая скрытая
сила нашей природы, которая — индивидуальный инструмент, более близко
общающийся с Всевышним. И эта скрытая сила
может стать гораздо более надёжным руководителем и просветителем, если нам
удастся найти её и удержать. Потому, что она мудрее и непосредственно ближе к
Тождественному и Абсолютному, чем поверхностная деятельность наших ментальных
сил. Познать эту волю в самих себе и во вселенной, идти за ней до её божественных пределов, какими бы они не были, безусловно должно быть самым высоким путём и самой верной кульминацией как знания, так и труда, для ищущего в жизни и ищущего в Йоге.
|
|
The thought, since it is not the highest or strongest part of Nature, not even the sole or deepest index to Truth, ought not to follow its own exclusive satisfaction or take that for the sign of its attainment to the supreme Knowledge. It is here as the guide, up to a certain point, of the heart, the life and the other members but it cannot be a substitute for them; it has to see not only what is its own ultimate satisfaction but whether there is not an ultimate satisfaction intended also for these other members. An exclusive path of abstract thought would be justified, only if the object of the Supreme Will in the universe has been nothing more than a descent into the activity of the ignorance operated by the mind as blinding instrument and jailor through false idea and sensation and an ascent into the quiescence of knowledge equally operated by the mind through correct thought as enlightening instrument and saviour. But the chances are that there is an aim in the world less absurd and aimless, an impulse towards the Absolute less dry and abstract, a truth of the world more large and complex, a more richly infinite height of the Infinite. Certainly, an abstract logic must always arrive, as the old systems arrived, at an infinite empty Negation or an infinite equally vacant Affirmation; for, abstract it moves towards an absolute abstraction and these are the only two abstractions that are absolutely absolute. But a concrete ever deepening wisdom waiting on more and more riches of infinite experience and not the confident abstract logic of the narrow and incompetent human mind is likely to be the key to a divine suprahuman knowledge. The heart, the will, the life and even the body, no less than the thought, are forms of a divine Conscious-Being and indices of great significance. These too have powers by which the soul can return to its complete self-awareness or means by which it can enjoy it. The object of the Supreme Will may well be a culmination in which the whole being is intended to receive its divine satisfaction, the heights enlightening the depths, the material Inconscient revealed to itself as the Divine by the touch of the supreme Superconscience. |
|
А мысль, поскольку она не самая высокая и не самая сильная часть Природы, и даже не единственный и не самый глубокий указатель на Истину, не должна стремиться к своему особому удовлетворению или принимать такое удовлетворение за признак достижения высшего Знания. Мысль здесь проводник, который подводит к некоторой точке в сердце, в жизни и в других частях нашего существа, но она не может заменить их. Мысль должна видеть не только то, что больше всего радует её, но также и то — есть ли полная радость у других частей. Исключительный путь абстрактной мысли был бы оправдан только если бы целью Высшей Воли во вселенной было всего лишь сойти в деятельность невежества, управляемую умом как ослепляющим инструментом и тюремщиком, при помощи ложных идей и чувств, а потом подняться в покой знания, которое через ровность управляет умом при помощи правильного мышления, в качестве инструмента просветления и спасения. Однако, есть шансы, что в мире существует менее абсурдная и бессмысленная цель, менее сухое и абстрактное влечение к Абсолюту, более широкая и сложная истина этого мира, более богатая бесконечность высоты Бесконечного. Безусловно, абстрактная логика обязательно приходит, как пришли старые системы, к бесконечному пустому Отрицанию или к такому же бесконечному бессмысленному Утверждению. Потому что, будучи абстрактной она движется к абсолютной абстракции, а это — единственные две абстракции, которые являются абсолютно абсолютными. Но именно конкретная, всё больше идущая в глубину мудрость, с ожидающими нас всё большими и большими богатствами бесконечного опыта, а не самонадеянная абстрактная логика узкого и некомпетентного человеческого ума, скорее всего должна стать ключом к божественному сверхчеловеческому знанию. Сердце, воля, жизнь и даже тело — не меньше, чем мысль — формы божественного Сознания-Существования и указатели на великий смысл. У них тоже есть силы, при помощи которых душа может вернуться к своему полному самосознанию, и средства, благодаря которым она может наслаждаться им. Целью Высшей Воли
вполне может быть кульминация, в которой всё существо намерено получить своё
божественное удовлетворение, высоты, озаряющие глубины, когда материальное
Несознание проявляет себя как Божественное через касание высшего
Сверхсознания. |
|
The traditional Way of Knowledge proceeds by elimination and rejects successively the body, the life, the senses, the heart, the very thought in order to merge into the quiescent Self or supreme Nihil or indefinite Absolute. The way of integral knowledge supposes that we are intended to arrive at an integral self-fulfilment and the only thing that is to be eliminated is our own unconsciousness, the Ignorance and the results of the Ignorance. Eliminate the falsity of the being which figures as the ego; then our true being can manifest in us. Eliminate the falsity of the life which figures as mere vital craving and the mechanical round of our corporeal existence; our true life in the power of the Godhead and the joy of the Infinite will appear. Eliminate the falsity of the senses with their subjection to material shows and to dual sensations; there is a greater sense in us that can open through these to the Divine in things and divinely reply to it. Eliminate the falsity of the heart with its turbid passions and desires and its dual emotions; a deeper heart in us can open with its divine love for all creatures and its infinite passion and yearning for the responses of the Infinite. Eliminate the falsity of the thought with its imperfect mental constructions, its arrogant assertions and denials, its limited and exclusive concentrations; a greater faculty of Knowledge is behind that can open to the true Truth of God and the soul and Nature and the universe. An integral self-fulfilment, — an absolute, a culmination for tile experiences of the heart, for its instinct of love, joy, devotion and worship; an absolute, a culmination for the senses, for their pursuit of divine beauty and good and delight in the forms of things; an absolute, a culmination for the life, for its pursuit of works, of divine power, mastery and perfection; an absolute, a culmination beyond its own limits for the thought, for its hunger after truth and light and divine wisdom and knowledge. Not something quite other than themselves from which they are all cast away is the end of these things in our nature, but something supreme in which they at once transcend themselves and find their own absolutes and infinitudes, their harmonies beyond measure. |
|
Традиционный Путь Знания идёт через отбрасывание и он последовательно, одно за другим, отвергает тело, жизнь, чувства, сердце и само мышление с тем, чтобы слиться с неподвижным Высшим "Я", или высшим Ничто, или неограниченным Абсолютом. Путь интегрального знания предполагает, что мы собираемся придти к интегральной самореализации, и единственная вещь, которую нужно устранить — нашу собственную неосознанность, Невежество и плоды Невежества. Устраните ту ложь существа, которая выглядит как эго. Тогда в нас сможет проявиться наше истинное существо. Устраните ту ложь жизни, которая выступает как обычное витальное желание и механический круговорот нашего телесного существования. Тогда проявится наша настоящая жизнь, полная силы Божества и радости Бесконечного. Устраните ложь чувств с их подчинением видимостям материального и двойственным ощущениям. Тогда более великое чувство, живущее в нас, сможет открыться Божественному во всём и божественно отвечать этому. Устраните ложь сердца с его запутанными страстями и желаниями, с его двойственными эмоциями. Тогда в нас может открыться более глубокое сердце с его божественной любовью ко всем существам и его бесконечной страстью и стремлением к откликам Бесконечного. Устраните ложь мышления с его несовершенными ментальными конструкциями, с его самонадеянными утверждениями и отрицаниями, с его ограниченной и исключающей концентрацией. Тогда позади него сможет проявиться более великий дар Знания, который способен открываться настоящей Истине Бога, души, Природы и вселенной. Интегральная самореализация — это абсолют, высшая точка для мозаики переживаний сердца, для его инстинкта любви, радости, преданности и поклонения. Это абсолют, высшая точка для чувств, для их стремления к божественной красоте, к добру, к наслаждению формами. Это абсолют, высшая точка для жизни, для её стремления к работе, к божественному могуществу, мастерству и совершенству. Это абсолют, высшая точка за пределами собственных ограничений для мысли, для её жажды истины, света, божественной мудрости и знания. Конечной целью всего этого в нашей природе является не что-то отличное от них самих, а то, из чего они были выброшены, нечто более высокое, в котором они превосходят самих себя и находят свои абсолюты и бесконечности, свои гармонии вне всяких рамок. |
|
Behind the traditional way of Knowledge, justifying its thought-process of elimination and withdrawal, stands an overmastering spiritual experience. Deep, intense, convincing, common to all who have overstepped a certain limit of the active mind-belt into the horizonless inner space, this is the great experience of liberation, the consciousness of something within us that is behind and outside of the universe and all its forms, interests, aims, events and happenings, calm, untouched, unconcerned, illimitable, immobile, free, the uplook to something above us indescribable and unseizable into which by abolition of our personality we call enter, the presence of an omnipresent eternal witness Purusha, the sense of an Infinity or a Timelessness that looks down on us from an august negation of all our existence and is alone the one thing Real. This experience is the highest sublimation of spiritualised mind looking resolutely beyond its own existence. No one who has not passed through this liberation can be entirely free from the mind arid its meshes, but one is not compelled to linger in this experience for ever. Great as it is, it is only the Mind's overwhelming experience of what is beyond itself and all it can conceive. It is a supreme negative experience, but beyond it is all the tremendous light of an infinite Consciousness, an illimitable Knowledge, an affirmative absolute Presence. |
|
За традиционным путём Знания, оправдывая его мысленный процесс исключения и отхода, стоит духовный опыт, который может всецело овладеть человеком. Глубокий, интенсивный, убедительный, знакомый всем, кто перешагнул определённую границу зоны активного ума и попал в бескрайнее внутреннее пространство, это великий опыт освобождения, осознания чего-то внутри нас, что за пределами всего и вне вселенной, всех её форм, интересов, целей, событий и происшествий, осознания чего-то спокойного, незатрагиваемого, неозабоченного, неограниченного, неподвижного, свободного. Это опыт взгляда вверх, к чему-то над нами, что неразличимо и трудно для понимания, во что нас зовёт войти, отказавшись от нашей личности. Это присутствие вездесущего вечного свидетеля Пуруши, ощущение Бесконечности или Вневременного, что смотрит на нас из величественного отрицания всего нашего существования, ощущение что только оно единственно Реально. Этот опыт становится высшим очищением для нашего одухотворённого ума, твёрдо смотрящего за пределы собственного существования. Ни один человек, не пройдя через это освобождение, не может полностью быть свободным от ума и его сетей. Но, с другой стороны, никто не обязан навсегда застревать в этом переживании. Как бы велико оно ни было, это только захватывающее переживание Умом того, что за пределами и его, и всего, что он в состоянии воспринять. Это высший отрицательный опыт, но за ним — огромный свет бесконечного Сознания, неограниченного Знания, утверждающее абсолютное Присутствие. |
|
The object of spiritual knowledge is the Supreme, the Divine, the Infinite and the Absolute. This Supreme has its relations to our individual being and its relations to the universe and it transcends both the soul and the universe. Neither the universe nor the individual are what they seem to be, for the report of them which our mind and our senses give us, is, so long as they are unenlightened by a faculty of higher supramental and suprasensuous knowledge, a false report, an imperfect construction, an attenuated and erroneous figure. And yet that which the universe and the individual seem to be is still a figure of what they really are, a figure that points beyond itself to the reality behind it. Truth proceeds by a correction of the values our mind and senses give us, and first by the action of a higher intelligence that enlightens and sets right as far as may be the conclusions of the ignorant sense-mind and limited physical intelligence; that is the method of all human knowledge and science. But beyond it there is a knowledge, a Truth-Consciousness, that exceeds our intellect and brings us into the true light of which it is a refracted ray. There the abstract terms of pure reason and the constructions of the mind disappear or are converted into concrete soul-vision and the tremendous actuality of spiritual experience. This knowledge can turn away to the absolute Eternal and lose vision of the soul and the universe; but it can too see that existence from that Eternal. When that is done, we find that the ignorance of the mind and the senses and all the apparent futilities of human life were not an useless excursion of the conscious being, an otiose blunder. Here they were planned as a rough ground for the self-expression of the Soul that comes from the Infinite, a material foundation for its self-unfolding and self-possessing in the terms of the universe. It is true that in themselves they and all that is here have no significance, and to build separate significances for them is to live in an illusion, Maya; but they have a supreme significance in the Supreme, an absolute Power in the Absolute and it is that that assigns to them and refers to that Truth their present relative values. This is the all-uniting experience that is the foundation of the deepest integral and most intimate self-knowledge and world-knowledge. |
|
Объект духовного знания — это Наивысшее, Божественное, Бесконечное и Абсолютное. У этого Наивысшего есть свои отношения с нашим индивидуальным существом и свои отношения со вселенной. Оно превосходит и душу, и вселенную. Ни вселенная, ни человек не являются тем, чем они кажутся, потому что то представление о них, которое дают нам наш ум и наши чувства, пока они не озарены способностью более высокого супраментального и сверхчувственного знания — это ложное представление, несовершенная конструкция, смягчённый и ошибочный образ. И всё же, то, чем кажутся вселенная и человек — некий образ чем они являются в реальности, образ, который указывает за пределы себя, на ту реальность, что за этим. Истина познаётся через корректировку смысла, получаемого от нашего ума и чувств. И поначалу — через работу более высокого интеллекта, который, по возможности, просвещает и приводит в порядок заключения невежественного чувственного ума и ограниченного физического интеллекта. Таков метод всего человеческого знания и науки. Но за пределами этого есть знание, Сознание-Истина, которое превосходит наш интеллект и приводит нас к истинному свету, отражённым лучом которого является обычное наше знание. Там абстрактные понятия чистого разума и конструкции ума исчезают или превращаются в конкретное видение души и огромную действительность духовного опыта. Это знание может повернуться к абсолюту Вечного и потерять видение души и вселенной. Но оно может также видеть это существование из Вечного. Когда такое происходит, мы обнаруживаем, что невежество ума и чувств и вся видимая тщетность человеческой жизни вовсе не были бесполезной экскурсией сознательного существа, ненужным заблуждением. На этом уровне они должны быть грубой почвой для самовыражения Души, что приходит из Бесконечного, и материальной основой для её самораскрытия и самоовладевания в условиях вселенной. Это правда, что сами по себе и они, и всё, что здесь есть, не имеют смысла, и строить отдельные смыслы для них означает жить в иллюзии, в Майе. Но у них есть более высокий смысл в Наивысшем, абсолютная Сила в Абсолюте. Он им предназначен. И их теперешний относительный смысл тоже связан с этой Истиной. Таков все-соединяющий опыт, основа самого глубокого интегрального и самого сокровенного самопознания и познания мира. |
|
In relation to the individual the Supreme is our own true and highest self, that which ultimately we are in our essence, that of which we are in our manifested nature. A spiritual knowledge, moved to arrive at the true Self in us, must reject, as the traditional way of knowledge rejects, all misleading appearances. It must discover that the body is not our self, our foundation of existence; it is a sensible form of the Infinite. The experience of Matter as the world's sole foundation and the physical brain and nerves and cells and molecules as the one truth of all things in us, the ponderous inadequate basis of materialism, is a delusion, a half-view taken for the whole, the dark bottom or shadow of things misconceived as the luminous substance, the effective figure of zero for the Integer. The materialist idea mistakes a creation for the creative Power, a means of expression for That which is expressed and expresses. Matter and our physical brain and nerves and body are the field and foundation for one action of a vital force that serves to connect the Self with the form of its works and maintains them by its direct dynamis. The material movements are an exterior notation by which the soul represents its perceptions of certain truths of the Infinite and makes them effective in the terms of Substance. These things are a language, a notation, a hieroglyphic, a system of symbols, not themselves the deepest truest sense of the things they intimate. |
|
По отношению к
человеку, Наивысшее — это наше собственное истинное, высшее "я",
то, чем мы в конечном счете являемся по нашей сути, то, что мы представляем в
своей проявленной природе. Духовное знание, которое движется к истинному Высшему "Я" в нас, должно отвергнуть, как это отвергает традиционный путь знания, все обманчивые представления. Оно должно открыть, что тело — это не наше "я", и не основа нашего существования. Наше тело это чувствующая форма Бесконечного. Переживание Материи как единственной основы мира, а физического мозга, нервов, клеток и молекул как единственной истины всего в нас, это громоздкая несовершенная основа материализма, заблуждение, полуправда, принимаемая за целое, тёмное дно или тень того, что неправильно понято как озарённая субстанция, образ действующего нуля вместо Целого. Материалистическая идея ошибочно принимает творение за созидающую Силу, способ выражения за То, что выражено и выражает. Материя, наш физический мозг, нервы и тело — это поле и основание для единого действия жизненной силы. Она служит для связи Высшего "Я" с конкретной формой его творения, поддерживает их своим прямым действием. Материальные движения — это лишь внешняя система символов, с помощью которой душа представляет своё понимание некоторых истин Бесконечного и делает их эффективными в терминах Субстанции. Они — язык, нотация, иероглифы, система символов, а не глубочайший истинный смысл вещей, на которые они намекают. |
|
Neither is the Life our Self, the vitality, the energy which plays in the brain, nerves and body; it is a power and not the whole power of the Infinite. The experience of a life-force instrumentalising Matter as the foundation, source and true sum of all things, the vibrating unsteady basis of vitalism, is a delusion, a half-view taken for the whole, a tide on a near shore misconceived as all the ocean and its waters. The vitalist idea takes something powerful but outward for the essence. Life-force is the dynamisation of a consciousness which exceeds it. That consciousness is felt and acts but does not become valid to us in intelligence until we arrive at the higher term of Mind, our present summit. Mind is here apparently a creation of Life, but it is really the ulterior sense — not the ultimate — of Life itself and what is behind it and a more conscious formulation of its secret; Mind is an expression not of Life, but of that of which Life itself is a less luminous expression. |
|
Ни Жизнь, ни витальное существо, ни энергия, что играет в мозгу, нервах и теле, не являются нашим Высшим "Я". Каждое из них это лишь одна из сил, а не вся сила Бесконечного. Ощущение жизненной силы, использующей Материю в качестве своей основы, источника и реального итога всех вещей, эта вибрирующая неустойчивая основа витального существа — иллюзия, половинчатое видение, принимаемое за целое, прилив на ближайшем пляже, ошибочно принимаемый за весь океан и его воды. Эта виталистическая идея принимает что-то сильное, но внешнее за главную суть. Сила Жизни — это динамичная сторона сознания, которое превосходит её. Это сознание ощущается и действует, но оно не будет восприниматься нашим интеллектом, пока мы не выйдем на более высокий уровень Ума, который сейчас для нас — наша вершина. Ум кажется здесь творением Жизни, но в реальности это скрытое ощущение, и не самое высокое, самой Жизни и того, что за ней, и более сознательная формулировка тайны того, за ней. Ум это выражение не Жизни, а того, для чего сама Жизнь тоже выражение, причем менее озарённое. |
|
And yet Mind also, our mentality, our thinking, understanding part, is not our Self, is not That, not the end or the beginning; it is a half-light thrown from the Infinite. The experience of Mind as the creator of forms and things and of these forms and things existing in the Mind only, the thin subtle basis of idealism, is also a delusion, a half-view taken for the whole, a pale refracted light idealised as the burning body of the sun and its splendour. This idealist vision also does not arrive at the essence of being, does not even touch it but only an inferior mode of Nature. Mind is the dubious outer penumbra of a conscious existence which is not limited by mentality but exceeds it. The method of the traditional way of knowledge, eliminating all these things arrives at the conception and realisation of a pure conscious existence, selfaware, self-blissful, unconditioned by mind and life and body, and to its ultimate positive experience that is Atman, the Self, the original and essential nature of our existence. Here at last there is something centrally true, but in its haste to arrive at it this knowledge assumes that there is nothing between the thinking mind and the Highest, buddheh, paratastu sah, and, shutting its eyes in Samadhi, tries to rush through all that actually intervenes without even seeing these great and luminous kingdoms of the Spirit. Perhaps it arrives at its object, but only to fall asleep in the Infinite. Or, if it remains awake, it is in the highest experience of the Supreme into which the self-annulling Mind can enter but not in the supreme of the Supreme, Paratpara. The Mind can only be aware of the Self in a mentalised spiritual thinness, only of the mind-reflected Sachchidananda. The highest truth, the integral self-knowledge is not to be gained by this self-blinded leap into the Absolute but by a patient transit beyond the mind into the Truth-Consciousness where the Infinite can be known, felt, seen, experienced in all the fullness of its unending riches. And there we discover this Self that we are to be not only a static tenuous vacant Atman but a great dynamic Spirit individual, universal and transcendent. That Self and Spirit cannot be expressed by the mind's abstract generalisations; all the inspired descriptions of the seers and mystics cannot exhaust its contents and its splendours. |
|
И в то же время ни Ум, ни наша ментальность, ни наша думающая, понимающая часть не являются нашим Высшим "Я", и не являются Тем. Это ни конец, и не начало, это полусвет, пришедший из Бесконечности. Переживание Ума как созидателя форм и вещей, а также тех форм и вещей, что существуют только в Уме, тонкая, едва уловимая основа идеализма — это тоже заблуждение, половинчатый взгляд, принимаемый за целое, бледный, отражённый свет, идеализируемый словно это пылающее тело Солнца и его великолепие. Это идеалистическое видение также не приближается к сути бытия, даже не затрагивает её, лишь касается одной из низших форм Природы. Ум — это сомнительная внешняя полутень сознательного существования, которое не ограничено ментальностью, но превосходит её. Метод традиционного пути знания, устраняя всё это, приходит к идее и реализации чистого сознательного существования, знающего о себе, наслаждающегося собственным блаженством, необусловленным ни умом, ни жизнью, ни телом, приходит к предельному позитивному переживанию, которое есть Атман, Высшее "Я", изначальная и неотъемлемая природа нашего существования. В этом, в конце концов, есть некая центральная истина. Однако, этот метод, торопясь получить данное знание, предполагает, что между думающим умом и Высочайшим нет ничего другого, буддхех паратасту сах. И, закрывая глаза в Самадхи, этот метод пытается промчаться через всё, что фактически находится между ними, даже не замечая великие и светлые царства Духа. Возможно, он достигает своей цели, но лишь затем, чтобы уснуть в Бесконечном. Или же, если он остаётся бодрствующим, он находится в самом высоком переживании Всевышнего, в которое может войти Ум, уничтожающий себя, но не в самом высоком плане Всевышнего, Паратпара. Ум может осознать Высшее "Я" только в некой ментализированной духовной утончённости. Он может осознать Сатчитананду только через отражение в уме. Высшая истина, интегральное знание самого себя достигаются не само-ослепляющим прыжком в Абсолют, но терпеливым переходом за пределы ума в Сознание-Истину, где бесконечное может быть познано, ощутимо, увидено, пережито во всей полноте своих бесконечных богатств. И там мы открываем, что то Высшее "Я", которым мы должны стать — не только статичный разреженный безучастный Атман, но ещё и великий динамичный индивидуальный, всемирный и трансцендентный Дух. Это Высшее "Я" и этот Дух невозможно выразить абстрактными обобщениями ума. Любые вдохновенные описания провидцев и мистиков не могут передать его содержание и его великолепие. |
|
In relation to the universe the Supreme is Brahman, the one Reality which is not only the spiritual, material and conscious substance of all the ideas and forces and forms of the universe, but their origin, support and possessor, the cosmic and supracosmic Spirit. All the last terms to which we can reduce the universe, Force and Matter, Name and Form, Purusha and Prakriti, are still not entirely that which the universe really is either in itself or its nature. As all that we are is the play and form, the mental, psychic, vital and physical expression of a supreme Self unconditioned by mind and life and body, the universe too is the play and form and cosmic soul-expression and nature-expression of a supreme existence which is unconditioned by force and matter, unconditioned by idea and name and form, unconditioned by the fundamental distinction of Purusha and Prakriti. Our supreme Self and the supreme Existence which has become the universe are one spirit, one self and one existence. The individual is in nature one expression of the universal Being, in spirit an emanation of the Transcendence. For if he finds his self, he finds too that his own true self is not this natural personality, this created individuality, but is a universal being in its relations with others and with Nature and in its upward term a portion or the living front of a supreme transcendental Spirit. |
|
По отношению к вселенной Высочайшее есть Брахман, единственная Реальность, которая является не только духовной, материальной и осознающей субстанцией всех идей, сил и форм во вселенной, но и их источником, поддержкой и обладателем, космическим и супракосмическим Духом. Все эти окончательные понятия, к которым мы можем свести вселенную — Сила и Материя, Имя и Форма, Пуруша и Пракрити, не вполне то, чем в реальности является вселенная сама по себе, или её природа. И также, как всё, чем мы являемся — это игра и форма, ментальное, психическое, витальное и физическое выражение высшего "Я", который не зависит от ума, жизни и тела, также и вселенная это игра, форма и космическое выражение души и выражение природы высшего существования, которое не зависит от силы и материи, не зависит от идеи, имени и формы, не зависит от фундаментального различия между Пурушей и Пракрити. Наше Высшее "Я" и высшее Существование, которое стало вселенной, это единый дух, единое "я" и единое существование. Человек по своей природе — это одно из выражений вселенского Существа, а по духу — эманация Трансцендентного. Поэтому, если он находит своё "я", он также обнаруживает, что его собственное истинное "я" является не этой природной личностью, не этой сотворённой индивидуальностью, а существом вселенной. И что он находится в определённых отношениях с другими существами и с Природой. А в своём высшем пределе является частью или живым фасадом высшего трансцендентного Духа. |
|
This supreme Existence is not conditioned by the individual or by the universe. A spiritual knowledge can therefore surpass or even eliminate these two powers of the Spirit and arrive at the conception of something utterly Transcendent, something that is unnameable and mentally Unknowable, a sheer Absolute. The traditional way of knowledge eliminates individual and universe. The Absolute it seeks after is featureless, indefinable, relationless, not this, not that, neti neti. And yet we can say of it that it is One, that it is Infinite, that it is Ineffable Bliss, Consciousness, Existence. Although unknowable to the mind, yet through our individual being and through the names and forms of the universe we can approach the realisation of the supreme Self that is Brahman, and by the realisation of the Self we come to a certain realisation also of this utter Absolute of which our true Self is the essential form in our consciousness, svarupa. These are the devices the human mind is compelled to use if it is to form to itself any conception at all of a transcendent and unconditioned Absolute. The system of negation is indispensable to it in order to get rid of its own definitions and limited experience; it is obliged to escape through a vague Indefinite into the Infinite. For it lives in a closed prison of constructions and representations that are necessary for its action but are not the self-existent truth either of Matter or Life or Mind or Spirit. But if we can once cross beyond the Mind's frontier twilight into the vast plane of supramental Knowledge, these devices cease to be indispensable. Supermind has quite another, a positive and direct and living experience of the supreme Infinite. The Absolute is beyond personality and beyond impersonality, and yet it is both the Impersonal and the supreme Person and all persons. The Absolute is beyond the distinction of unity and multiplicity, and yet it is the One and the innumerable Many in all tile universes. It is beyond all limitation by quality and yet it is not limited by a qualityless void but is too all infinite qualities. It is the individual soul and all souls and more of them; it is the formless Brahman and the universe. It is the cosmic and the supracosmic spirit, the supreme Lord, the supreme Self, the supreme Purusha and supreme Shakti, the Ever Unborn who is endlessly born, the Infinite who is innumerably finite, the multitudinous One, the complex Simple, the many-sided Single, the Word of the Silence Ineffable, the impersonal omnipresent Person, the Mystery, translucent in highest consciousness to its own spirit, but to a lesser consciousness veiled in its own exceeding light and impenetrable for ever. These things are to the dimensional mind irreconcilable opposites, but to the constant vision and experience of the supramental Truth-Consciousness they are so simply and inevitably the intrinsic nature of each other that even to think of them as contraries is an unimaginable violence. The walls constructed by the measuring and separating Intellect have disappeared and the Truth in its simplicity and beauty appears and reduces all to terms of its harmony and unity and light. Dimensions and distinctions remain but as figures for use, not a separative prison for the self-forgetting Spirit. |
|
Это высшее Существование не зависит ни от конкретной личности, ни от вселенной. Поэтому духовное знание может превзойти или даже устранить эти две силы Духа и придти к понятию чего-то совершенно Трансцендентного, чего-то неописуемого и непознаваемого умом, к чистому Абсолюту. Традиционный путь знания устраняет и индивидуальность и вселенную. Абсолют, который он ищет, не имеет свойств, не определим, не вступает в отношения, он ни то, ни это, нети-нети. И в то же время, мы можем сказать о нём, что он Единый, что он Бесконечный, что это Невыразимое Блаженство, Сознание, Существование. И хотя он непознаваем для ума, всё же, через наше индивидуальное существо, через имена и формы вселенной мы можем подойти к реализации этого высшего "Я", которое является Брахманом. И через реализацию этого "Я" мы можем придти к некоторой реализации этого предельного Абсолюта, чья основная форма в нашем сознании — это наше истинное "Я", сварупа. Всё это те механизмы, которые вынужден применять ум человека, если он хочет сформировать для себя какую-то концепцию трансцендентного и необусловленного ничем Абсолюта. Система отрицания нужна ему чтобы избавиться от собственных определений и своего ограниченного опыта. Ему приходится выходить в Бесконечность через зыбкую Неопределённость, потому что он живёт в закрытой тюрьме конструкций и представлений, которые нужны ему для действия, но не являются самосуществующей истиной ни для Материи, ни для Жизни, ни для Ума, ни для Духа. Но если мы хотя бы однажды сможем выйти за пределы сумеречной границы Ума и войти в громадный план супраментального Знания, эти механизмы станут не нужны. У Сверхразума есть совершенно другой, позитивный, прямой и живой опыт высшего Бесконечного. Абсолют существует за пределами личного и за пределами безличного, и при этом он одновременно и Безличное, и высшая Личность, и все личности вообще. Абсолют существует за границей различия между единством и множеством, и при этом он и Единый, и бесчисленное Множество всего во всей мозаике вселенных. Он за пределами всех ограничений качеств, и при этом не ограничен бескачественной пустотой, и одновременно он — все бесконечные качества. Он — индивидуальная душа, и он — все души, и даже больше — он бесформенный Брахман и он — вселенная. Он космический и сверхкосмический дух, высший Хозяин, высшее "Я", высший Пуруша и высшая Шакти, Вечно Нерождённый, который бесконечно рождается, Бесконечный, который неисчислимо конечен, множественный Единый, сложная Простота, многостороннее Единообразие, Слово Невыразимого Безмолвия, безличная вездесущая Личность, Мистерия, которая в высшем сознании прозрачна для собственного духа, но для меньшего сознания завуалирована своим огромным светом и всегда непроницаемая. Для имеющего ограниченные размеры ума всё это — неразрешимые противоречия, но для непрерывного видения и опыта супраментального Сознания-Истины они настолько просто и неизбежно представляют внутреннюю природу друг друга, что даже думать о них как о противоречиях — невообразимое насилие. Стены, выстроенные измеряющим и разделяющим Интеллектом исчезают, и Истина появляется в своей простоте и красоте, и приводит всё к своей гармонии, единству и свету. Характеристики и различия остаются, но как образы для использования, а не как разделяющая тюрьма для забывшего себя Духа. |
|
The consciousness of the transcendent Absolute with its consequence in individual and universal is the last, the eternal knowledge. Our minds may deal with it on various lines, may build upon it conflicting philosophies, may limit, modify, overstress, understress sides of the knowledge, deduce from it truth or error; but our intellectual variations and imperfect statements make no difference to the ultimate fact that if we push thought and experience to their end, this is the knowledge in which they terminate. The object of a Yoga of spiritual knowledge can be nothing else than this eternal Reality, this Self, this Brahman, this Transcendent that dwells over all and in all and is manifest yet concealed in the individual, manifest yet disguised in the universe. |
|
Осознание трансцендентного Абсолюта и его следствий в индивидуальности и вселенной это окончательное, вечное знание. Наши умы могут пользоваться им разными способами, могут строить на его основе конфликтующие философии, могут ограничивать, менять, усиливать или преуменьшать стороны этого знания, выводить из него что-то истинное или что-то ошибочное. Но наши интеллектуальные вариации и несовершенные утверждения не имеют значения для того окончательного факта, что если мы доведём мысль и опыт до их конца, то это станет тем знанием, в котором они заканчиваются. Целью Йоги духовного знания не может быть ничего другого — только эта вечная Реальность, это Высшее "Я", этот Брахман, это Трансцендентное, что живёт над всеми и во всех, и в то же время проявляется, хотя и скрыто в человеке, и проявляет себя, хотя и замаскированно, во вселенной. |
|
The culmination of the path of knowledge need not necessarily entail extinction of our world-existence. For the Supreme to whom we assimilate ourselves, the Absolute and Transcendent into whom we enter has always the complete and ultimate consciousness for which we are seeking and yet he supports by it his play in the world. Neither are we compelled to believe that our world-existence ends because by attaining to knowledge its object or consummation is fulfilled and therefore there is nothing more for us here afterwards. For what we gain at first, with its release and immeasurable silence and quietude is only the eternal self-realisation by the individual in the essence of his conscious being; there will still remain on that foundation, unannulled by silence, one with the release and freedom, the infinitely proceeding self-fulfilment of Brahman, its dynamic divine manifestation in the individual and by his presence, example and action in others and in the universe at large, — the work which the Great Ones remain to do. Our dynamic self-fulfilment cannot be worked out so long as we remain in the egoistic consciousness, in the mind's candle-lit darkness, in the bondage. Our present limited consciousness can only be a field of preparation, it can consummate nothing, for all that it manifests is marred through and through by an ego-ridden ignorance and error. The true and divine self-fulfilment of Brahman in the manifestation is only possible on the foundation of the Brahman-consciousness and therefore through the acceptance of life by the liberated soul, the Jivanmukta. |
|
Кульминация пути знания не обязательно влечёт за собой прекращение нашего существования в мире. Потому что Всевышний, с которым мы сливаемся, Абсолютное и Трансцендентное, в которое мы входим, всегда обладает тем полным и окончательным сознанием, которое мы ищем, но при этом он всё же поддерживает свою игру в мире через это сознание. Мы также не должны считать, что наше существование в мире заканчивается, потому что наше знание получило свой объект знания или потому что цель достигнута, и поэтому для нас здесь уже больше ничего не осталось. В действительности, то, что мы получаем в самом начале — освобождение и неизмеримое безмолвие и покой — это только вечная самореализация индивидуального существа в самой сути его сознательного бытия. На этой основе, не уничтоженное этим безмолвием, в единстве с избавлением и свободой, всё также продолжается бесконечная самореализация Брахмана, его динамичное божественное проявление в человеке и, благодаря его присутствию, примеру и действию в других, и во вселенной в целом, — та работа, которую продолжают выполнять Великие. Наша динамичная самореализация не может быть достигнута, пока мы остаёмся в эгоистическом сознании, в темноте, освещаемой лишь чадящей свечой ума, в этом рабстве. Наше теперешнее ограниченное сознание может быть только полем для подготовки, оно не в состоянии ничего довести до конца, потому что всё, что оно проявляет, снова и снова искажается невежеством и ошибками которыми правит эго. Истинная и божественная самореализация Брахмана в проявленном возможна только на основе Брахманического сознания, и поэтому — только через принятие жизни освобождённой душой, Дживанмукта. |
|
This is the integral knowledge, for we know that everywhere and in all conditions all to the eye that sees is One, to a divine experience all is one block of the Divine. It is only the mind which for the temporary convenience of its own thought and aspiration seeks to cut an artificial line of rigid division, a fiction of perpetual incompatibility between one aspect and another of the eternal oneness. The liberated knower lives and acts in the world not less than the bound soul and ignorant mind but more, doing all actions, sarvakrit, only with a true knowledge and a greater conscient power. And by so doing he does not forfeit the supreme unity nor falls from the supreme consciousness and highest knowledge. For the Supreme, however hidden now to us, is here in the world no less than he could be in the most utter and ineffable self-extinction, the most intolerant Nirvana. |
|
Таково интегральное знание, потому что мы знаем, что везде и при любых условиях, всё для глаза, который видит — это Единый, а для божественного опыта всё — единый массив Божественного. Только ум, для временного удобства своих мыслей и стремлений, старается проводить искусственную границу жёсткого разделения, создавать фикцию постоянной несовместимости между различными аспектами вечного единства. Освобождённый знающий живёт и действует в мире не меньше, чем связанная душа и невежественный ум, а наоборот, больше, выполняя любые действия, сарвакрит, но с истинным знанием и большей силой сознания. И поступая так, он не теряет ни права на высшее единство, не выпадает из высшего сознания, не утрачивает высочайшее знание. Потому что Всевышний, как бы он ни был скрыт от нас, присутствует здесь, в мире не в меньшей степени, чем в самом полном и невыразимом самоисчезновении, в самой нетерпимой ко всему другому Нирване. |
|
Chapter II |
|
Глава II
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
The Self, the Divine, the Supreme Reality, the All, the Transcendent, — the One in all these aspects is then the object of Yogic knowledge. Ordinary objects, the external appearances of life and matter, the psychology of our thoughts and actions, the perception of the forces of the apparent world can be part of this knowledge, but only in so far as it is part of the manifestation of the One. It becomes at once evident that the knowledge for which Yoga strives must be different from what men ordinarily understand by the word. For we mean ordinarily by knowledge an intellectual appreciation of the facts of life, mind and matter arid the laws that govern them. This is a knowledge founded upon our sense-perception and upon reasoning from our sense-perceptions and it is undertaken partly for the pure satisfaction of the intellect, partly for practical efficiency and the added power which knowledge gives in managing our lives and the lives of others, in utilising for human ends the overt or secret forces of Nature and in helping or hurting, in saving and ennobling or in oppressing and destroying our fellow-men. Yoga,
indeed, is commensurate with all life and can include all these subjects and
objects. There is
even a Yoga*) which can be used for
self-indulgence as well as for self-conquest, for hurting others as well as
for their salvation. But
"all life" includes not only, not even mainly life as humanity now
leads it. It envisages rather and regards as its one true object a higher truly conscious existence which our half-conscious humanity does not yet possess and can only arrive at by a self-exceeding spiritual ascension. It is
this greater consciousness and higher existence which is the peculiar and
appropriate object of Yogic discipline. |
|
Высшее "Я", Божественное, Высшая Реальность, Всё, Трансцендентное, — во всех этих аспектах есть тот Единый, который является объектом знания Йоги. Обычные вещи, внешние проявления жизни и материи, психология наших мыслей и действий, восприятие сил наблюдаемого мира могут быть частью этого знания, но только постольку, поскольку это часть проявления Единого. Понятно, что знание, к которому стремится Йога, должно отличаться от того, что люди обычно понимают под этим словом. Потому что мы обычно подразумеваем под знанием интеллектуальное умение разобраться в фактах жизни, ума и материи, и в законах, которые ими управляют. Это знание опирается на наше чувственное восприятие и на рассуждение, исходящее из чувственного восприятия, и мы его получаем частично ради чистого удовлетворения интеллекта, частично ради практической пользы и дополнительной силы, которую знание даёт для организации нашей жизни и жизни других, для использования человеком в своих целях явных или тайных сил Природы, и чтобы помогать другим людям, или их калечить, чтобы спасать и облагораживать, или угнетать и убивать наших собратьев. Йога, действительно, соразмерна всей жизни и может вместить все эти темы и цели. Есть даже Йога*), которая может быть использована для самопотворства, также как для самопокорения, чтобы вредить другим людям, или же их спасать. Но "вся жизнь" включает не только ту жизнь, какую теперь ведёт человечество, и даже, главным образом, не её. Йога рассматривает и считает своей единственно верной целью более высокое, настоящее, осознанное существование, которого наше полусознательное человечество ещё не достигло, и к которому можно придти только при помощи духовного восхождения, превосходя себя самого. Это более великое сознание и более высокое существование и есть особенная и адекватная цель дисциплины Йоги. |
|
*) Yoga develops power, it develops it even when we do not desire or consciously aim at It; and power is always a double-edged weapon which can be used to hurt or destroy as well as to help and save. Be It also holed I hat all destruction is not evil. |
2-02-01c |
*) Йога развивает силу, она развивает её даже тогда, когда мы не желаем или сознательно не стремимся к этому, а сила — это всегда обоюдоострое оружие, которое можно применить, чтобы повредить или уничтожить, также как помочь или спасти. Следует также заметить, что не всякое уничтожение является злом. (Прим. Шри Ауробиндо) |
|
This greater consciousness, this higher existence are not an enlightened or illumined mentality supported by a greater dynamic energy or supporting a purer moral life and character. Their superiority to the ordinary human consciousness is not in degree but in kind and essence. There is a change not merely of the surface or instrumental manner of our being but of its very foundation and dynamic principle. Yogic knowledge seeks to enter into a secret consciousness beyond mind which is only occultly here, concealed at the bases of all existence. For it is that consciousness alone that truly knows and only by its possession can we possess God and rightly know the world and its real nature and secret forces. All this world visible or sensible to us and all too in it that is not visible is merely the phenomenal expression of something beyond the mind and the senses. The knowledge which the senses and intellectual reasoning from the data of the senses can bring us, is not true knowledge; it is a science of appearances. And even appearances cannot be properly known unless we know first the Reality of which they are images. This
Reality is their self and there is one self of all; when that is seized, all
other things can then be known in their truth and no longer as now only in
their appearance. |
|
Это более великое сознание, это более высокое существование не просто просвещённая или просветлённая ментальность, поддержанная более сильной динамической энергией или поддерживающая более чистую моральную жизнь и характер. Их превосходство над обычным человеческим сознанием не в степени, а в качестве и сути. Меняются не просто поверхностная сторона или манера действий нашего существа, но сама его основа и динамический принцип. Йогическое знание стремится войти в тайное сознание позади ума, которое присутствует здесь только оккультно, скрытое в основах всего существования. Потому что только это сознание одно действительно знает, и только обладая им мы можем обладать Богом и правильно познавать мир, его действительную природу и тайные силы. Весь этот мир, видимый или ощущаемый нами, и также всё в нём, что мы не видим — просто феноменальное выражение чего-то за пределами ума и чувств. То знание, которое, на основе данных, полученных чувствами, могут дать нам чувства и интеллектуальное рассуждение, не является истинным знанием. Это наука о внешних проявлениях. И даже внешние проявления нельзя узнать правильным образом, если мы вначале не познаем ту Реальность, образами которой они являются. Эта Реальность является их внутренним "я", и существует единственное "я" всего. Когда это понято, тогда можно познать истину всего другого, а не только их внешнее проявление, как сейчас. |
|
It is evident that however much we may analyse the physical and sensible, we cannot by that means arrive at the Knowledge of the Self or of ourselves or of that which we call God. The telescope, the microscope, the scalpel, the retort and alembic cannot go beyond the physical, although they may arrive at subtler and subtler truths about the physical. If then we confine ourselves to what the senses and their physical aids reveal to us and refuse from the beginning to admit any other reality or any other means of knowledge, we are obliged to conclude that nothing is real except the physical and that there is no Self in us or in the universe, no God within and without, no ourselves even except this aggregate of brain, nerves and body. But this
we are only obliged to conclude because we have assumed it firmly from the
beginning and therefore cannot but circle round to our original assumption. |
2-02-03 |
Очевидно, что как бы мы не пробовали анализировать физическую сторону вещей и то, что ощутимо, мы не сможем этими способами придти к Знанию Высшего "Я", или самих себя, или того, что мы называем Богом. Телескоп, микроскоп, скальпель, реторта, перегонный куб не могут выйти за пределы физического, хотя могут привести ко всё более и более тонким истинам о физической стороне вещей. И если мы ограничиваем себя тем, что сообщают наши чувства и их физические помощники, и отказываемся с самого начала признавать какую-либо другую реальность или любой другой способ знания, то мы вынуждены придти к заключению, что нет ничего реального, за исключением физического. И что внутри нас, и во вселенной не существует никакого Высшего "Я" и нет никакого Бога ни внутри, ни вовне, ни даже нас самих, за исключением системы из мозга, нервов и тела. Но такой вывод приходит только потому, что мы с самого начала сделали некое ограничивающее предположение, и поэтому вынуждены ходить по кругу, постоянно возвращаясь к нашему изначальному предположению. |
|
If, then, there is a Self, a Reality not obvious to the senses, It must be by other means than those of physical Science that it is to be sought and known. The intellect is not that means. Undoubtedly there are a number of supra-sensuous truths at which the intellect is able to arrive in its own manner and which it is able to perceive and state as intellectual conceptions. The very idea of Force for instance on which Science so much insists, is a conception, a truth at which the intellect alone can arrive by going beyond its data; for we do not sense this universal force but only its results, and the force itself we infer as a necessary cause of these results. So also the intellect by following a certain line of rigorous analysis can arrive at the intellectual conception and the intellectual conviction of the Self and this conviction can be very real, very luminous, very potent as the beginning of other and greater things. Still, in itself intellectual analysis can only lead to an arrangement of clear conceptions, perhaps to a right arrangement of true conceptions; but this is not the knowledge aimed at by Yoga. For it is not in itself an effective knowledge. A man
may be perfect in it and yet be precisely what he was before except in the
mere fact of the greater intellectual illumination. The change of our being
at which Yoga aims, may not at all take place. |
|
Если же существует Высшее "Я", Реальность не очевидная для чувств, то Её необходимо искать и стараться познать не при помощи физической Науки, а другими путями и средствами. Интеллект не является таким средством. Конечно же, существует много сверхчувственных истин, к которым интеллект может придти своим путём и которые он в состоянии обнаружить и установить в виде идей интеллекта. Например, сама идея Силы, на которой так настаивает Наука, является концепцией, истиной, к которой интеллект может придти сам, выходя за пределы своих данных. Потому что мы не ощущаем эту всеобщую силу, а чувствуем только её результаты, а саму силу мы выводим как необходимую причину этих результатов. Точно так же интеллект, следуя некоторой линии строгого анализа может подойти к интеллектуальной концепции и интеллектуальному убеждению о Высшем "Я". И это убеждение может быть очень реальным, очень озаряющим, очень сильным как начало других, более важных вещей. Но всё же, сам по себе, интеллектуальный анализ может привести только к приведению в порядок ясных концепций и, возможно к правильной классификации истинных концепций. Но это не то знание, к которому стремится Йога. Потому что оно не является действенным знанием само по себе. Человек может в совершенстве овладеть им, и в то же время оставаться тем же, кем и раньше, кроме самого факта большего интеллектуального просвещения. А изменения нашего существа, к которому стремится Йога, может вообще не быть. |
|
It is true that intellectual deliberation arid right discrimination are an important part of the Yoga of knowledge; but their object is rather to remove a difficulty than to arrive at the final and positive result of this path. Our
ordinary intellectual notions are a stumbling-block in the way of knowledge,
for they are governed by the error of the senses and they found themselves on
the notion that matter and body are the reality, that life and force are the
reality, that passion and emotion, thought and sense are the reality; and
with these things we identify ourselves, and because we identify ourselves
with these things we cannot get back to the real self. Therefore, it is necessary for the seeker of knowledge to remove this stumbling-block and to get right notions about himself and the world; for how shall we pursue by knowledge the real self if we have no notion of what it is and are on the contrary burdened with ideas quite opposite to the truth? Therefore right thought is a necessary preliminary, and once the habit of right thought is established, free from sense-error and desire and old association and intellectual prejudgment, the understanding becomes, purified and offers no serious obstacle to the farther process of knowledge. Still,
right thought only becomes effective when in the purified understanding it is
followed by other operations, by vision, by experience, by realisation. |
|
Это правда, что интеллектуальное обдумывание и правильное различение — важная часть Йоги знания. Однако, их цель — скорее устранение трудностей, чем достижение окончательного и положительного результата на этом пути. Наши обычные интеллектуальные понятия — камни преткновения на пути знания потому что они управляются ошибочными восприятиями чувств и основываются на идее, что материя и тело являются реальностью, что жизнь и сила — это реальность, что страсть и эмоция, мысль и чувство — это реальность. И с этим всем мы отождествляем себя и из-за этого отождествления мы не можем вернуться к настоящему "я". Поэтому для ищущего знание необходимо убрать этот камень преткновения и получить правильные представления о себе и о мире. Потому что как можем мы добиться знания истинного "я", если мы не имеем понятия о том, что оно собой представляет, а, наоборот, отягощены идеями полностью отличными от истины? Поэтому правильное мышление — необходимое предварительное условие, и когда устанавливается привычка правильно думать, то понимание, освободившись от ошибок чувств, желания, старых ассоциаций и интеллектуальных предвзятых мнений, очищается и не ставит серьёзных препятствий для дальнейшего процесса познания. И всё же, правильное мышление только тогда становится действенным, когда, при очищенном понимании, за ним следуют другие процессы — видение, опыт, реализация. |
|
What are these operations? They are not mere psychological self-analysis and self-observation. Such analysis, such observation are, like the process of right thought, of immense value and practically indispensable. They may even, if rightly pursued, lead to a right thought of considerable power and effectivity. Like intellectual discrimination by the process of meditative thought they will have an effect of purification; they will lead to self-knowledge of a certain kind and to the setting right of the disorders of the soul and the heart and even of the disorders of the understanding. Self-knowledge of all kinds is on the straight path to the knowledge of the real Self. The Upanishad tells us that the Self-existent has so set the doors of the soul that they turn outwards and most men look outward into the appearances of things; only the rare soul that is ripe for a calm thought and steady wisdom turns its eye inward, sees the Self and attains to immortality. To this turning of the eye inward psychological self-observation and analysis is a great and effective introduction. We can look into the inward of ourselves more easily than we can look into the inward of things external to us because there, in things outside us, we are in the first place embarrassed by the form and secondly we have no natural previous experience of that in them which is other than their physical substance. A
purified or tranquillised mind may reflect or a powerful concentration may
discover God in the world, the Self in Nature even before it is realised in
ourselves, but this is rare and difficult*). And it
is only in ourselves that we can observe and know the process of the Self in
its becoming and follow the process by which it draws back into self-being. Therefore the ancient counsel, know thyself, will always stand as the first word that directs us towards the knowledge. Still, psychological self-knowledge is only the experience of the modes of the Self, it is not the realisation of the Self in its pure being. |
|
Что же это за процессы? Это не просто психологический самоанализ и самонаблюдение. Такой анализ, такое наблюдение, как и процесс правильного мышления, очень важны и практически обязательны. Они даже могут, если их верно использовать, привести к правильному мышлению значительной силы и эффективности. Подобно интеллектуальной способности различать при помощи процесса медитативного размышления, они будут иметь эффект очищения. Они приведут к некоторого рода самопознанию и к исправлению расстройств души и сердца, и даже расстройства понимания. Самопознание любого сорта это то, что находится на прямом пути к познанию истинного Высшего "Я". Упанишады говорят нам, что Самосуществующее так установило двери души, что они открываются наружу, и большая часть людей смотрит наружу на внешний видимый облик вещей. И только редкая душа, что созрела для спокойной мысли и ровной мудрости, поворачивает свой взгляд внутрь, видит Высшее "Я" и достигает бессмертия. Психологическое самонаблюдение и анализ — это очень важное и действенное введение к этому повороту взгляда внутрь. Нам легче заглянуть внутрь себя, чем внутрь вещей, находящихся вне нас, потому что, в вещах, находящихся вне нас, во-первых, мы оказываемся сбитыми с толку формой, и, во-вторых, у нас нет естественного предварительного опыта, касающегося того в них, что отлично от их физической субстанции. Очищенный или успокоенный ум может отразить — как и сильное сосредоточение может позволить обнаружить — Бога в мире, Высшее "Я" в Природе, даже до того, как это сможет реализоваться в нас. Но это бывает редко, и достичь этого весьма трудно*). И только внутри себя мы можем наблюдать и познавать движение Высшего "Я" в его становлении, и следовать за этим движением, благодаря которому оно тянется назад, к само-существованию. Поэтому древний совет — познай себя — всегда останется первым словом, которое направляет нас к этому знанию. И всё же, психологическое самопознание является только переживанием разных видов Высшего "Я", это не реализация Высшего "Я" в его чистом существовании. |
|
*) In one respect, however, it
is easier, because in external things we are not so much hampered by the
sense of the limited ego as in ourselves one obstacle to the realisation of
God is therefore removed. |
2-02-06c |
*) Однако же, в одном отношении, это легче, так как во внешних вещах мы не так сильно стеснены ощущением ограниченного эго, как в нас самих. Поэтому одно из препятствий на пути реализации Бога отпадает. (Прим. Шри Ауробиндо) |
|
The status of knowledge, then, which Yoga envisages is not merely an intellectual conception or clear discrimination of the truth, nor is it an enlightened psychological experience of the modes of our being. It is a "realisation," in the full sense of the word; it is the making real to ourselves and in ourselves of the Self, the transcendent and universal Divine, and it is the subsequent impossibility of viewing the modes of being except in the light of that Self arid in their true aspect as its flux of becoming under the psychological and physical conditions of our world-existence. This
realisation consists of three successive movements, internal vision, complete
internal experience and identity. |
|
В результате получаем, что то состояние знания, которое имеет в виду Йога, не просто интеллектуальная концепция или ясная способность различения истины, и не просвещающий психологический опыт состояний нашего существа. Это именно "реализация", в полном смысле слова. Это означает сделать реальным для нас и внутри нас Высшее "Я", трансцендентное и вселенское Божественное, и после этого уже невозможно будет видеть состояния существа иначе, как в свете этого Высшего "Я" и в их истинном аспекте — как поток его становления в психологических и физических рамках нашей жизни в мире. Эта реализация
состоит из трёх последовательных движений — внутреннее видение, полное
внутреннее переживание и отождествление. |
|
This internal vision, drishti, the power so highly valued by the ancient sages, the power which made a man a Rishi or Kavi and no longer a mere thinker, is a sort of light in the soul by which things unseen become as evident and real to it — to the soul and not merely to the intellect — as do things seen to the physical eye. In the
physical world there are always two forms of knowledge, the direct and the
indirect, pratyaksha,
of that which is present to the eyes, and paroksha, of that which is
remote from and beyond our vision. When the object is beyond our vision, we are necessarily obliged to arrive at an idea of it by inference, imagination, analogy, by hearing the descriptions of others who have seen it or by studying pictorial or other representations of it if these are available. By putting together all these aids we can indeed arrive at a more or less adequate idea or suggestive image of the object, but we do not realise the thing itself; it is not yet to us the grasped reality, but only our conceptual representation of a reality. But once we have seen it with the eyes, — for no other sense is adequate, — we possess, we realise; it is there secure in our satisfied being, part of ourselves in knowledge. Precisely
the same rule holds good of psychical things and of the Self. We may hear
clear and luminous teachings about the Self from philosophers or teachers or
from ancient writings; we may by thought, inference, imagination, analogy or
by any other available means attempt to form a mental figure or conception of
it; we may hold firmly that conception in our mind and fix it by an entire
and exclusive concentration;*) but we have not yet realised it,
we have not seen God. It is only when after long and persistent concentration or by other means the veil of the mind is rent or swept aside, only when a flood of light breaks over the awakened mentality, jyotirmaya brahman, and conception gives place to a knowledge-vision in which the Self is as present, real, concrete as a physical object to the physical eye, that we possess in knowledge; for we have seen. After that revelation, whatever fadings of the light, whatever periods of darkness may afflict the soul, it can never irretrievably lose what it has once held. The
experience is inevitably renewed and must become more frequent till it is
constant; when and how soon depends on the devotion and persistence with
which we insist on the path and besiege by our will or our love the hidden
Deity. |
|
Внутреннее видение, дришти, сила, которая так высоко ценилась древними мудрецами, сила, которая делала человека Риши или Кави, а не просто мыслителем, — это своего рода свет в душе, благодаря которому невидимые вещи становятся такими же очевидными и реальными для неё — для души, а не просто для интеллекта — как и вещи, видимые физическим зрением. В физическом мире всегда существуют две формы знания, прямая и опосредованная, пратьякша — то, что предстаёт перед взглядом, и парокша — то, что далеко и за пределами нашей способности видеть. Когда объект за пределами нашей способности видеть, то чтобы получить о нём представление, нам приходится делать в уме выводы, пользоваться воображением, аналогией, слушать описания тех, кто его видел, или изучать изображения или другие представления о нём, если такие есть. Сложив всё это вместе, мы можем придти к более или менее адекватной идее или подходящему образу, но мы не осознаём саму вещь. Она будет не познанной реальностью, а только концептуальным представлением о реальности. Но увидев однажды это глазами — потому что другие чувства не адекватны — мы овладеваем, мы осознаём. Эта вещь теперь надёжно принадлежит нашему удовлетворенному существу, становится частью нас самих в нашем знании. Точно такое же
правило хорошо работает в отношении психических явлений и в отношении Высшего
"Я". Мы можем слушать
ясные и озаряющие учения относительно Высшего "Я" от философов или
учителей, или читать о нём в древних писаниях. Мы можем сформировать
ментальный образ или концепцию о нём при помощи мысли, умозаключения,
воображения, аналогии или другими доступными средствами. Мы можем прочно
удерживать в уме это представление и закрепить его через полное и исключающее
всё сосредоточение*). Но мы ещё пока не осознали его, мы ещё не видели
Бога. Только когда после длительного и постоянного сосредоточения, или других способов, завеса ума порвана или отброшена прочь, только когда поток света обрушится на пробужденную ментальность, джиотирмайя брахман, и концепция уступит место знанию-видению, в котором Высшее "Я" присутствует также реально и конкретно, как физический объект для физического зрения, только тогда мы будем обладать знанием. Потому что мы видели. После такого прозрения, какие бы не были помрачения света, какие бы тёмные периоды не приводили бы в отчаяние душу, она никогда не потеряет окончательно то, чем она однажды завладела. Это переживание обязательно будет обновляться и будет повторяться всё чаще, пока не станет постоянным. Когда и как скоро — зависит от преданности и настойчивости, с какой мы движемся по пути и осаждаем нашей волей или нашей любовью сокрытое от нас Божество. |
|
*) This is the idea of the triple operation of Jnanayoga, shravana,
manana,
nididhyasana,
hearing, thinking or mentalising and fixing in concentration. |
2-02-08c |
*) Такова идея тройной операции Джняна-Йоги — шравана, манана, нидидхьясана — слышать, думать или размышлять, и фиксироваться в сосредоточении. (Прим. Шри Ауробиндо) |
|
This inner vision is one form of psychological experience; but the inner experience is not confined to that seeing; vision only opens, it does not embrace. Just as the eye, though it is alone adequate to bring the first sense of realisation, has to call in the aid of experience by the touch and other-organs of sense before there is an embracing knowledge, so the vision of the Self ought to be completed by an experience of it in all our members. Our whole being ought to demand God and not only our illumined eye of knowledge. For since each principle in us is only a manifestation of the Self, each can get back to its reality and have the experience of it. We can have a mental experience of the Self and seize as concrete realities all those apparently abstract things that to the mind constitute existence — consciousness, force, delight and their manifold forms and workings: thus the mind is satisfied of God. We can have an emotional experience of the Self through Love and through emotional delight, love and delight of the Self in us, of the Self in the universal and of the Self in all with whom we have relations: thus the heart is satisfied of God. We can have anaesthetic experience of the Self in beauty, a delight-perception and taste of the absolute reality all-beautiful in everything whether created by ourselves or Nature in its appeal to the aesthetic mind and the senses; thus the sense is satisfied of God. We can
have even the vital, nervous experience and practically the physical sense of
the Self in all life and formation and in all workings of powers, forces,
energies that operate through us or others or in the world: thus the life and
the body are satisfied of God. |
|
Это внутреннее видение — одна из форм психологического опыта. Но внутренний опыт не ограничивается этим видением. Видение только открывает, оно не охватывает. Также как глаз, хотя только он один способен адекватно дать первое чувство осознания, вынужден звать на помощь опыт осязания и других органов чувств до того, как появляется объемлющее знание, так и видение Высшего "Я" должно быть дополнено переживанием его во всех наших элементах. Всё наше существо должно требовать Бога, а не только наше просветлённое око знания. Потому что если каждый принцип в нас — только проявление Высшего "Я", то каждый из них может вернуться к своей реальности и иметь переживание Высшего "Я". Мы можем иметь ментальное переживание Высшего "Я" и охватить как конкретные реальности все те, казалось бы, абстрактные вещи, которые для ума и составляют существование — сознание, силу, восторг и их многообразные формы и их работу. Так ум удовлетворяется Богом. Мы можем получить эмоциональное переживание Высшего "Я" через Любовь и через эмоциональный восторг, любовь и восторг Высшего "Я" в нас, Высшего "Я" во вселенной и Высшего "Я" во всех, с кем мы имеем отношения. Так сердце удовлетворяется Богом. Мы можем получить эстетическое переживание Высшего "Я" через красоту, через восприятие восторга и понимание абсолютной реальности всепрекрасного во всём, созданном либо нами, либо Природой, в его очаровании для эстетического ума и чувств. Так чувство удовлетворяется Богом. Мы можем даже иметь витальное, проходящее через нервы переживание и практически физическое ощущение Высшего "Я" во всякой жизни и её созданиях, и во всех проявлениях могуществ, сил, энергий, что действуют через нас или других людей, или вообще в мире. Так жизнь и тело удовлетворяются Богом. |
|
All this
knowledge and experience are primary means of arriving at and of possessing
identity. It is our self that we see and experience and therefore vision and experience are incomplete unless they culminate in identity, unless we are able to live in all our being the supreme Vedantic knowledge: He am I. We must not only see God and embrace Him, but become that Reality. We must
become one with the Self in its transcendence of all form and manifestation
by the resolution, the sublimation, the escape from itself of ego and all its
belongings into That from which they proceed, as well as become the Self in
all its manifested existences and becomings, one with it in the infinite
existence, consciousness, peace, delight by which it reveals itself in us and
one with it in the action, formation, play of self-conception with which it
garbs itself in the world. |
|
Всё это знание и переживание — начальные средства чтобы подойти к отождествлению и потом владеть им. То, что мы видим и переживаем — это наше "я", поэтому видение и переживание не полны, если они не достигают своей вершины в тождестве, если мы не в состоянии проживать во всём нашем существе высшее знание Веданты — Он это Я. Нам нужно не только видеть Бога и объять Его, но и стать этой Реальностью. Нам нужно стать едиными с Высшим "Я" в его превышении над всеми формами и его проявлении через растворение себя, очищение себя, избавления от себя как эго и всех его принадлежностей в То, из чего они произошли. А также нам нужно стать Высшим "Я" во всех его проявленных существованиях и становлениях, единым с ним в бесконечном существовании, сознании, покое, наслаждении, которыми оно проявляет себя в нас, и единым с ним в действии, в строении, в игре самоосознавания, в которые оно облачает себя в мире. |
|
It is difficult for the modern mind to understand how we can do more than conceive intellectually of the Self or of God; but it may borrow some shadow of this vision, experience and becoming from that inner awakening to Nature which a great English poet has made a reality to the European imagination. If we read the poems in which Wordsworth expressed his realisation of Nature, we may acquire some distant idea of what realisation is. For, first, we see that he had the vision of something in the world which is the very Self of all things that it contains, a conscious force and presence other than its forms, yet cause of its forms and manifested in them. We perceive that he had not only the vision of this and the joy and peace and universality which its presence brings, but the very sense of it, mental, aesthetic, vital, physical; not only this sense and vision of it in its own being but in the nearest flower and simplest man and the immobile rock; and, finally, that he even occasionally attained to that unity, that becoming the object of his dedication, one phase of which is powerfully and profoundly expressed in the poem "A slumber did my spirit seal," where he describes himself as become one in his being with earth, "rolled round in its diurnal course with rocks and stones and trees." Exalt this realisation to a profounder Self than physical Nature and we have the elements of the Yogic knowledge. But all this experience is only the vestibule to that suprasensuous, supramental realisation of the Transcendent who is beyond all His aspects, and the final summit of knowledge can only be attained by entering into the superconscient and there merging all other experience into a supernal unity with the Ineffable. That is
the culmination of all divine knowing; that also is the source of all divine
delight and divine living. |
|
Современному уму трудно понять, как мы можем достичь большего, чем интеллектуально понять для себя Высшее "Я" или Бога. Но он может позаимствовать некую тень этого видения, опыта и становления из того внутреннего пробуждения к Природе, которое великий английский поэт сделал реальностью для европейского воображения. Если мы прочтём поэмы, в которых Уордсворт выражал свое восприятие Природы, мы можем получить некоторое отдалённое представление о том, что такое реализация. Потому что, во-первых, нам ясно, что у него было видение чего-то в мире, что является самим Высшим "Я" всех вещей, которые оно содержит, видение сознательной силы и присутствия, отличного от его форм, и в то же время причины этих форм, проявленной в них. Мы можем заметить, что у него было не только видение этого и радость, покой и всеобщность, которые несёт это присутствие, но и само ощущение этого, ментальное, эстетическое, витальное, физическое. У него было не только это ощущение, и он не только видел его в своём существе, но видел его и в ближайшем цветке и в самом заурядном человеке, и в неподвижном камне. И, наконец, он даже иногда приобщался к этому единству, которое становилось объектом его посвящения. Одна из стадий этого мощно и глубоко выражена в поэме "Дремота запечатала мой дух", где он описывает, как он соединился всем своим существом с землей "кружащей обыденным путём, со скалами, камнями и деревьями". Поднимая эту реализацию до более глубокого "Я", чем физическая Природа, мы обретаем элементы Йогического знания. Но весь этот опыт только преддверие к сверхчувственному, супраментальному осознанию Трансцендентного, которое за пределами всех Его аспектов. И конечная вершина знания может быть достигнута только через вхождение в сверхсознательное, где все остальные переживания сливаются в божественное единство с Невыразимым. Такова кульминация всего божественного знания. Это также источник всего божественного восторга и божественной жизни. |
|
That
status of knowledge is then the aim of this path and indeed of all paths when
pursued to their end, to which intellectual discrimination and conception and
all concentration and psychological self-knowledge and all seeking by the
heart through love and by the senses through beauty and by the will through
power and works and by the soul through peace and joy are only keys, avenues,
first approaches and beginnings of the ascent which we have to use and to
follow till the wide and infinite levels are attained and the divine doors
swing open into the infinite Light. |
|
Такое состояние знания — цель этого пути, и, на самом деле, всех путей, когда они пройдены до конца. Интеллектуальное различение и понимание, и всякое сосредоточение и психологическое самопознание, все поиски сердца через любовь и поиск чувства через красоту, и поиск воли через силу и труд, и поиск души через покой и радость — только ключи, аллеи, первые приближения и начальные точки подъёма. Мы должны пользоваться ими и следовать им, пока не сможем достичь широких и бесконечных уровней, и божественные двери не распахнутся в бесконечный Свет. |
|
A Slumber did my Spirit Seal A slumber did my spirit seal; I had no human fears: She seemed a thing that could not feel The touch of earthly years. No motion has she now, no force; She neither hears nor sees; Rolled round in earth's diurnal course, With rocks, and stones, and trees. |
|
Дремота
запечатала мой дух Уильям Вордсворт (1798) приложение от автора перевода Дремота запечатала мой дух; Ушли людские страхи: Она казалась вещью, что не может ощутить Как по земле проходят годы. Ни шевеленья в ней сейчас, ни силы никакой; Не слышит и не видит ничего; И лишь кружит земным обыденным путём Со скалами, камнями, и деревьями своими. перевод
Леонида Ованесбекова |
|
Chapter III |
|
Глава III
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
The description of the status of knowledge to which we aspire, determines the means of knowledge which we shall use. That status of knowledge may be summed up as a supramental realisation which is prepared by mental representations through various mental principles in us and once attained again reflects itself more perfectly in all the members of the being. It is a re-seeing and therefore a remoulding of our whole existence in the light of the Divine and One and Eternal free from subjection to tile appearances of things and the externalities of our superficial being. |
|
Описание того состояния знания, к которому мы стремимся, определяет средства знания, которыми мы будем пользоваться. Это состояние можно описать как супраментальная реализация, подготовленная ментальными представлениями через различные ментальные принципы в нас. Если она однажды достигнута, то она отражается заново, более совершенно, во всех элементах существа. Она даёт другое видение и, тем самым, перестраивает всё наше существование в свете Божественного, Единого и Вечного, делает его свободным от подчинения видимости вещей и внешним проявлениям нашего поверхностного бытия. |
|
Such a passage from the human to the divine, from the divided and discordant to the One, from the phenomenon to the eternal Truth, such all entire rebirth or new birth of the soul must necessarily involve two stages, one of preparation in which the soul and its instruments must become fit and another of actual illumination and realisation in the prepared soul through its fit instruments. There is indeed no rigid line of demarcation in sequence of Time between these two stages; rather they are necessary to each other and continue simultaneously. For in proportion as the soul becomes fit it increases in illumination and rises to higher and higher, completer and completer realisations, and in proportion as these illuminations and these realisations increase, becomes fit and its instruments more adequate to their task: there are soul-seasons of unillumined preparation and soul-seasons of illumined growth and culminating soul-moments more or less prolonged of illumined possession, moments that are transient like the flash of the lightning, yet change the whole spiritual future, moments also that extend over many human hours, days, weeks in a constant light or blaze of the Sun of Truth. And through all these the soul once turned Godwards grows towards the permanence and perfection of its new birth and real existence. |
|
Такой переход от человеческого к божественному, от разделённого и противоречивого к Единому, от феномена к вечной Истине, такое полное внутреннее перерождение или новое рождение души должен включать две стадии — одну подготовительную, во время которой душа и её инструменты должны стать готовыми, и другую, когда происходит реальное просветление и реализация подготовленной души через её подходящие инструменты. На самом деле какой-либо жёсткой линии разделения во Времени между этими двумя стадиями не существует. Они, скорее, необходимы друг другу и происходят одновременно. Потому что по мере, как душа становится подготовленной, она всё больше озаряется и поднимается до всё более высоких, всё более полных реализаций. И пропорционально тому, как растут эти озарения и реализации, и она всё больше подготовлена и её инструменты всё больше соответствуют своим задачам. Возможны периоды неозарённой подготовки души и периоды озарённого роста души, и более или менее длительные моменты кульминации просветлённого обладания души, моменты, проходящие как вспышка молнии, однако меняющие всё духовное будущее, а также моменты, что продолжаются на протяжении многих часов, дней, недель человека в постоянном свете или сиянии Солнца Истины. И через все это душа, однажды повернувшаяся к Богу, растёт к постоянству и совершенству её нового рождения и настоящего существования. |
|
The first necessity of preparation is the purifying of all the members of our being; especially, for the path of knowledge, the purification of the understanding, the key that shall open the door of Truth; and a purified understanding is hardly possible without the purification of the other members. An unpurified heart, an unpurified sense, an unpurified life confuse the understanding, disturb its data, distort its conclusions, darken its seeing, misapply its knowledge; an unpurified physical system clogs or chokes up its action. There must be an integral purity. Here also there is an interdependence; for the purification of each member of our being profits by the clarifying of every other, the progressive tranquillisation of the emotional heart helping for instance the purification of the understanding while equally a purified understanding imposes calm and light on the turbid and darkened workings of the yet impure emotions. It may even be said that while each member of our being has its own proper principles of purification, yet it is the purified understanding that in man is the most potent cleanser of his turbid and disordered being and most sovereignly imposes their right working on his other members. Knowledge, says the Gita, is the sovereign purity; light is the source of all clearness and harmony even as the darkness of ignorance is the cause of all our stumblings. Love, for example, is the purifier of the heart and by reducing all our emotions into terms of divine love the heart is perfected and fulfilled; yet love itself needs to be clarified by divine knowledge. The heart's love of God may be blind, narrow and ignorant and lead to fanaticism and obscurantism; it may, even when otherwise pure, limit our perfection by refusing to see Him except in a limited personality and by recoiling from the true and infinite vision. The heart's love of man may equally lead to distortions and exaggerations in feeling, action and knowledge which have to be corrected and prevented by the purification of the understanding. |
|
Первое, что нужно в этой подготовке — очищение всех элементов нашего существа. Для пути знания особенно важно очищение понимания — того ключа, который откроет дверь Истины. Но очищенное понимание едва ли возможно без очищения других элементов существа. Неочищенное сердце, неочищенное чувство, неочищенная жизнь путают понимание, нарушают его данные, искажают его выводы, затемняют его видение, неправильно используют его знание. Неочищенная физическая система задерживает или душит его действие. Должна быть общая, целостная чистота. Здесь есть взаимозависимость. Очищение каждого элемента нашего существа выигрывает от прояснения любого другого. Например, растущее успокоение эмоционального сердца, помогает очищению понимания. И наоборот, в той же степени очищенное понимание несёт спокойствие и свет в путаную и затемнённую работу не до конца очищенных эмоций. Можно даже сказать, что хотя у каждого элемента нашего существа есть свои принципы очищения, всё же очищенное понимание для человека потенциально самый сильный очиститель его путаного и неупорядоченного существа и наиболее властно требует от других элементов их правильной работы. Как говорит Гита, знание — это высшая чистота. Свет — источник всей ясности и гармонии, а темнота невежества — причина всех наших преткновений. Любовь, например, это очиститель сердца, и если привести все наши эмоции к понятиям божественной любви, сердце станет совершенным и удовлетворённым. В то же время саму любовь нужно очищать через божественное знание. Любовь сердца к Богу может быть слепой, узкой и невежественной, и вести к фанатизму и мракобесию. Даже если она чиста в других отношениях, она может ограничивать наше совершенство отказываясь видеть Его иначе, как в ограниченной личности, отшатываясь от истинного и бесконечного видения. Любовь сердца к людям точно также может привести к искажениям и преувеличениям в чувствах, действиях и знании, что обязательно нужно исправлять и предотвращать через очищение понимания. |
|
We must, however, consider deeply and clearly what we mean by the understanding and by its purification. We use the word as the nearest equivalent we can get in the English tongue to the Sanskrit philosophical term buddhi; therefore we exclude from it the action of the sense mind which merely consists of the recording of perceptions of all kinds without distinction whether they be right or wrong, true or mere illusory phenomena, penetrating or superficial. We exclude that mass of confused conception which is merely a rendering of these perceptions and is equally void of the higher principle of judgment and discrimination. Nor can we include that constant leaping current of habitual thought which does duty for understanding in the mind of the average unthinking man, but is only a constant repetition of habitual associations, desires, prejudices, prejudgments, received or inherited preferences, even though it may constantly enrich itself by a fresh stock of concepts streaming in from the environment and admitted without the challenge of the sovereign discriminating reason. Undoubtedly this is a sort of understanding which has been very useful in, the development of man from the animal; but it is only one remove above the animal mind; it is a half-animal reason subservient to habit, to desire and the senses and is of no avail in the search whether for scientific or philosophical or, spiritual knowledge. We have to go beyond it; its purification can only be effected either by dismissing or silencing it altogether or by transmuting it into the true understanding. |
|
Однако, нам нужно глубоко и ясно осознавать смысл термина "понимание" и что такое "очищение понимания". Мы используем это слово как самый близкий эквивалент, что есть в английском языке для санскритского философского термина буддхи. Тем самым мы убираем из его смысла действие чувственного ума, которое состоит только в регистрации ощущений всех видов без отличия правильных от неправильных, истинных от чисто иллюзорных явлений, глубоких от поверхностных. Мы исключаем ту массу запутанных концепций, которая является просто передачей этих ощущений, и которая точно так же лишена высших принципов суждения и различения. Мы также не можем сюда включать тот постоянно скачущий поток привычных мыслей, который выполняет роль понимания в уме среднего бездумного человека, но по сути есть только постоянное повторение привычных ассоциаций, желаний, предубеждений, предрассудков, полученных или унаследованных предпочтений, даже если он постоянно обогащается свежим притоком концепций из окружающей среды и принимаемых без особых сомнений верховным различающим разумом. Конечно же, этот вид понимания, был очень полезен в развитии человека из животного. Однако оно лишь на одну ступень выше ума животного. Это полуживотный разум, подчинённый привычке, желаниям и чувствам, бесполезный для поиска научного, философского или духовного знания. Мы должны выйти за его пределы. Для его очищения нужно либо от него отказаться или заставить его замолчать, либо превратить его в истинное понимание. |
|
By the understanding we mean that which at once perceives, judges and discriminates, the true reason of the human being not subservient to the senses, to desire or to the blind force of habit, but working in its own right for mastery, for knowledge. Certainly, the reason of man as he is at present does not even at its best act entirely in this free and sovereign fashion; but so far as it fails, it fails because it is still mixed with the lower half-animal action, because it is impure and constantly hampered and pulled down from its characteristic action. In its purity it should not be involved in these lower movements, but stand back from the object, and observe disinterestedly, put it in its right place in the whole by force of comparison, contrast, analogy, reason from its rightly observed data by deduction, induction, inference and holding all its gains in memory and supplementing them by a chastened and rightly-guided imagination view all in the light of a trained and disciplined judgment. Such is the pure intellectual understanding of which disinterested observation, judgment and reasoning are the law and characterising action. |
|
Под пониманием мы подразумеваем то, что одновременно воспринимает, оценивает и различает — истинный разум человеческого существа, не подчиненный чувствам, желанию или слепой силе привычки, но во время работы осознающий своё право на господство, на знание. Конечно же, разум человека, каким он есть сейчас, даже в лучшем случае не действует в этой свободной и суверенной манере. Кроме того, он ещё и ошибается, потому что он смешан с более низким полуживотным действием, потому что он загрязнён, и постоянно тормозится, и его стягивает ниже его характерного действия. Став очищенным, он не должен вовлекаться в эти низшие движения, а должен отойти от объекта и наблюдая незаинтересованно, поставить объект на соответствующее место в целом при помощи сравнения, противопоставления, аналогии, рассуждения исходя из правильно наблюдаемых данных, при помощи дедукции, индукции, рассуждения, сохраняя в памяти все полученные результаты, дополняя это сдержанным и правильно направленным воображением, рассматривать все в свете тренированного и дисциплинированного суждения. Таково чистое интеллектуальное понимание, для которого законом и характерным действием является незаинтересованное наблюдение, оценка и суждение. |
|
But the term buddhi is also used in another and profounder sense. The intellectual understanding is only the lower buddhi; there is another and a higher buddhi which is not intelligence but vision, is not understanding but rather an over-standings*) in knowledge, and does not seek knowledge and attain it in subjection to the data it observes but possesses already the truth and brings it out in the terms of a revelatory and intuitional thought. The nearest the human mind usually gets to this truth-conscious knowledge is that imperfect action of illumined finding which occurs when there is a great stress of thought and the intellect electrified by constant discharges from behind the veil and yielding to a higher enthusiasm admits a considerable instreaming from the intuitive and inspired faculty of knowledge. For there is an intuitive mind in man which serves as a recipient and channel for these instreamings from a supramental faculty. But the action of intuition and inspiration in us is imperfect in kind as well as intermittent in action; ordinarily, it comes in response to a claim from the labouring and struggling heart or intellect and, even before its givings enter the conscious mind, they are already affected by the thought or aspiration which went up to meet them, are no longer pure but altered to the needs of the heart or intellect; and after they enter the conscious mind, they are immediately seized upon by the intellectual understanding and dissipated or broken up so as to fit in with our imperfect intellectual knowledge, or by the heart and remoulded to suit our blind or half-blind emotional longings and preferences, or even by the lower cravings and distorted to the vehement uses of our hungers and passions. |
|
Но термин буддхи также
используется и в другом, более глубоком смысле. Интеллектуальное понимание
это только низший буддхи. Есть ещё и другой, более высокий буддхи, который не интеллект, а видение, не понимание, а скорее что-то, стоящее выше по знанию*). Он не ищет знание, а получает его в зависимости от данных, которые он наблюдает. Он уже владеет истиной и выдает её как откровение, как интуитивную мысль. Самое большое приближение человеческого ума к этому знанию, сознающему истину, обычно выражается тем несовершенным действием озарённого поиска, при сильном напряжении мысли, когда интеллект, наэлектризованный постоянными разрядами из-за завесы, подчиняясь более высокому энтузиазму, принимает в себя большой входной поток, исходящий из интуитивной и вдохновенной области знания. Потому что у человека есть ещё и интуитивный ум, работающий как получатель и канал для этих потоков, выходящих из супраментальной способности. Однако действие интуиции и вдохновения в нас также несовершенно, и к тому же действует скачкообразно. Обычно оно приходит как ответ на требование работающего и борющегося сердца или интеллекта. И при этом, раньше, чем его дары приходят в осознающий ум, они уже подвержены влиянию мысли или стремления, что направлено им навстречу, и перестают быть чистыми, становятся изменёнными в соответствии с требованием сердца или интеллекта. После того, как они входят в осознающий ум, они немедленно подхватываются интеллектуальным пониманием и рассеиваются или разбиваются, чтобы соответствовать нашему несовершенному интеллектуальному знанию. Или же они подхватываются сердцем и изменяются, чтобы соответствовать нашим слепым или полуслепым эмоциональным желаниям и предпочтениям, или даже попадают во власть наших низших вожделений и искажаются для неистового удовлетворения сильных желаний и страстей. |
|
*) The Divine Being is described as the adhyaksha, he who seated over all in the supreme ether over-sees things, views and controls them from above. |
2-03-06c |
*) Божественное Существо описывается как адхъякша — тот, который сидит над всеми в высшем эфире, наблюдает за вещами, видит их и управляет ими сверху. (Прим. Шри Ауробиндо) |
|
If this higher Buddhi could act pure of the interference
of these lower members, it would give pure forms of the truth; observation
would be dominated or replaced by a vision which could see without
subservient dependence on the testimony of the sense-mind and senses;
imagination would give place to the self-assured inspiration of the truth,
reasoning to the spontaneous discernment of relations and conclusion from
reasoning to an intuition containing in itself those relations and not
building laboriously upon them, judgment to a thought-vision in whose light
the truth would stand revealed without the mask which it now wears and which
our intellectual judgment has to penetrate; while memory too would take upon
itself that larger sense given to it in Greek thought and be no longer a
paltry selection from the store gained by the individual in his present life,
but rather the all-recording knowledge which secretly holds and constantly
gives from itself everything that we now seem painfully to acquire but really
in this sense remember, a knowledge which includes the future*) no less than the past. Certainly, we are intended to grow in our receptivity to this higher faculty of truth-conscious knowledge, but its full and unveiled use is as yet the privilege of the gods and beyond our present human stature. |
|
Если бы этот высший Буддхи мог действовать очищенным от вмешательства этих более низших элементов сознания, он давал бы чистые формы истины. Наблюдение было бы в основном или же полностью заменено видением, которое могло бы видеть без рабской зависимости от показаний чувственного ума и чувств. Воображение уступило бы место самоподтверждённому вдохновению истины. Рассуждение уступило бы место спонтанному распознаванию отношений, а заключение на основе рассуждения — интуиции, содержащей в себе эти отношения и не старающейся что-либо построить на их основе. Суждение уступило бы место мысле-видению, в свете которого проявленная истина выступила бы без той маски, которую она теперь одевает и через которую приходится проникать нашему интеллектуальному суждению. И память бы также вернула бы себе тот более широкий смысл, который придавался ей мыслителями Греции, и не оставалась бы более мелким копанием в запасах, собранных человеком в его теперешней жизни. А стала бы всё регистрирующим знанием, которое тайно содержит и постоянно выдаёт из себя всё, что для нас теперь кажется мучительным получить, но что мы на самом деле в этом смысле помним, то знание, которое включает будущее*) в не меньшей мере, чем прошлое. Конечно же, мы намерены увеличивать нашу восприимчивость, пока она не станет высокой способностью осознающего истину знания. Однако возможность полностью и открыто пользоваться ею пока ещё остаётся привилегией богов и находится за пределами нашего теперешнего человеческого уровня. |
|
*) In this sense the power of prophecy has been aptly called a memory of the future. |
2-03-07c |
*) В этом смысле сила предсказания была удачно названа памятью будущего. (Прим. Шри Ауробиндо) |
|
We see then what we mean precisely by the understanding and by that higher faculty which we may call for the sake of convenience the ideal faculty and which stands to the developed intellect much in the same relation as the intellect stands to the half-animal reason of the undeveloped man. It becomes evident also what is the nature of the purification which is necessary before the understanding can fulfil rightly its part in the attainment of right knowledge. All impurity is a confusion of working, a departure from the dharma, the just and inherently right action of things which in that right action are pure and helpful to our perfection and this departure is usually the result of an ignorant confusion (sankara) of Dharmas in which the function lends itself to the demand of other tendencies than those which are properly its own. |
|
Таким образом, мы видим более точно — что мы подразумеваем под пониманием и под высшей способностью, которую удобнее назвать идеальной способностью, и которая находится во многом по отношению к развитому интеллекту в также, как интеллект к полуживотному разуму неразвитого человека. Становится также понятным природа очищения, которое нужно выполнить прежде, чем понимание сможет правильно выполнять свою роль при получении настоящего знания. Всякая нечистота — беспорядок в работе, отход от дхармы, от точного и внутренне правильного действия функции сознания, которая при правильной работе чиста и помогает нашему совершенствованию. И этот отход обычно результат невежественной путаницы (санкара) Дхарм, когда функция отдаёт себя под власть не тех стремлений, что есть у неё, а каких-то других. |
|
The first cause of impurity in the understanding is the intermiscence of desire in the thinking functions, and desire itself is an impurity of the Will involved in the vital and emotional parts of our being. When the vital and emotional desires interfere with the pure Will-to-know, the thought-function becomes subservient to them, pursues ends other than those proper to itself and its perceptions are clogged and deranged. The understanding must lift itself beyond the siege of desire and emotion and, in order that it may have perfect immunity, it must get the vital parts and the emotions themselves purified. The will to enjoy is proper to the vital being but not the choice or the reaching after the enjoyment which must be determined and acquired by higher functions; therefore the vital being must be trained to accept whatever gain or enjoyment comes to it in the right functioning of the life in obedience to the working of the divine Will and to rid itself of craving and attachment. Similarly the heart must be freed from subjection to the cravings of the life-principle and the senses and thus rid itself of the false emotions of fear, wrath, hatred, lust, etc, which constitute the chief impurity of the heart. The will to love is proper to the heart, but here also the choice and reaching after love have to be foregone or tranquillised and the heart taught to love with depth and intensity indeed, but with a calm depth and a settled and equal, not a troubled and disordered intensity. The tranquillisation and mastery (shama and dama) of these members is a first condition for the immunity of the understanding from error, ignorance and perversion. This purification spells an entire equality of the nervous being and the heart; equality, therefore, even as it was the first word of the path of works, so also is the first word of the path of knowledge. |
|
Первая причина нечистоты в понимании — вмешательство желания в мыслительные функции, а желание само по себе — нечистота Воли, вовлеченной в витальную и эмоциональную части нашего существа. Когда витальные и эмоциональные желания вмешиваются в чистую Волю к знанию, то функция мышления начинает подчиняться им, преследовать не те цели, что ей нужно, и её восприятие становится туманным и беспорядочным. Понимание должно поднять себя выше осады желаниями и эмоциями. А чтобы оно получило полный иммунитет, нужно, чтобы сами витальные части и эмоции были очищены. Витальному существу свойственно желание наслаждаться, однако выбор удовольствия и погоня за ним, не должны определяться и приобретаться через более высокие функции. Поэтому витальное существо должно быть приучено правильно поддерживать жизнь, какое бы мучение или наслаждение ни приходило к нему, приучено подчиняться божественной Воле, и избавляться от страстных желаний и привязанностей. Точно также, сердце должно быть освобождено от подчинения страстным желаниям принципа жизни и чувств, и таким образом избавлено от ложных эмоций страха, гнева, ненависти, вожделения и т.д., которые составляют главную нечистоту сердца. Желание любви свойственно сердцу, но и здесь тоже нужно преодолеть и успокоить выбор любви и погоню за любовью, и тогда сердце научится любить действительно глубоко и интенсивно, но со спокойной глубиной, и установившейся и ровной силой, а не беспокойной и неупорядоченной. Успокоение и овладение этими элементами сознания, шама и дама — первое условие невосприимчивости понимания к ошибке, невежеству и искажению. Это очищение означает полную ровность нервного существа и сердца. Поэтому ровность, будучи первым словом на пути работы, также и первое слово на пути знания. |
|
The second cause of impurity in the understanding is the
illusion of the senses and the intermiscence of the sense-mind in the
thinking functions. No knowledge can be true knowledge which subjects itself to the senses or uses them otherwise than as first indices whose data have constantly to be corrected and overpassed. The beginning of Science is the examination of the truths of the world-force that underlie its apparent workings such as our senses represent them to be; the beginning of philosophy is the examination of the principles of things which the senses mistranslate to us; the beginning of spiritual knowledge is the refusal to accept the limitations of the sense-life or to take the visible and sensible as anything more than phenomenon of the Reality. |
|
Вторая причина нечистоты понимания — иллюзия чувств и вмешательство чувственного ума в функции мысли. Никакое знание не может быть истинным знанием, если оно подчиняет себя чувствам или пользуется ими иначе, чем как первыми указателями, чьи данные должны постоянно корректироваться и превышаться. Начало Науки — исследование истин силы мира, что лежат в основе её видимой части работы, как она представляется нашим чувствам. Начало философии — это исследование принципов существования, которые чувства неправильно нам представляют. Начало духовного знания — это отказ принимать ограничения чувственной жизни или принимать видимое и чувствуемое за что-либо большее, чем проявление Реальности. |
|
Equally must the sense-mind be stilled and taught to leave the function of thought to the mind that judges and understands. When the understanding in us stands back from the action of the sense-mind and repels its intermiscence, the latter detaches itself from the understanding and can be watched in its separate action. It then reveals itself as a constantly swirling and eddying undercurrent of habitual concepts, associations, perceptions, desires without any real sequence, order or principle of light. It is a constant repetition in a circle unintelligent and unfruitful. Ordinarily the human understanding accepts this undercurrent and tries to reduce it to a partial order and sequence; but by so doing it becomes itself subject to it and partakes of that disorder, restlessness, unintelligent subjection to habit and blind purposeless repetition which makes the ordinary human reason a misleading, limited and even frivolous and futile instrument. There is nothing to be done with this fickle, restless, violent and disturbing factor but to get rid of it whether by detaching it and then reducing it to stillness or by giving a concentration and singleness to the thought by which it will of itself reject this alien and confusing element. |
|
Точно также и чувственный ум нужно сделать спокойным и научить его отдавать функцию мысли уму, который судит и понимает. Когда понимание в нас отходит от действия чувственного ума и отклоняет его вмешательство, то чувственный ум отделяет себя от понимания, и можно видеть его отдельное действие. Тогда он проявляет себя как постоянно кружащийся в водовороте вихрь привычных идей, ассоциаций, восприятий, желаний без какой-либо настоящей последовательности, порядка или принципа света. Это постоянное повторение по кругу, бесплодное и невежественное. Обычно человеческое понимание принимает этот вихрь и пытается привести его к частичному порядку и последовательности. Однако, делая это, само оказывается подчинённым ему и участвует в этом беспорядке, беспокойстве, неразумном подчинении привычке и слепому бесцельному повторению, что превращает обычный человеческий разум в обманчивый, ограниченный, и даже поверхностный и бесполезный инструмент. С этим переменчивым, беспокойным, яростным и беспокоящим фактором ничего сделать нельзя. Можно только избавиться от него либо отделяясь от него, а затем успокаивая до молчания, или же направляя концентрацию и целеустремлённость в мысль, что позволяет ей самой отказаться от этого чуждого и путающего элемента. |
|
A third cause of impurity has its source in the understanding itself and consists in an improper action of the will to know. That will is proper to the understanding, but here again choice and unequal reaching after knowledge clog and distort. They lead to a partiality and attachment which makes the intellect cling to certain ideas and opinions with a more or less obstinate will to ignore the truth in other ideas and opinions, cling to certain fragments of a truth and shy against the admission of other parts which are yet necessary to its fullness, cling to certain predilections of knowledge and repel all knowledge that does not agree with the personal temperament of thought which has been acquired by the past of the thinker. The remedy lies in a perfect equality of the mind, in the cultivation of an entire intellectual rectitude and in the perfection of mental disinterestedness. The purified understanding as it will not lend itself to any desire or craving, so will not lend itself either to any predilection or distaste for any particular idea or truth, and will refuse to be attached even to those ideas of which it is most certain or to lay on them such an undue stress as is likely to disturb the balance of truth and depreciate the values of other elements of a complete and perfect knowledge. |
|
Источник третьей причины нечистоты в самом понимании и состоит в неправильном действии воли к знанию. Эта воля свойственна пониманию, но здесь опять выбор и неадекватная погоня за знанием связывают понимание и искажают его. Они ведут к пристрастности и привязанности, что заставляет интеллект цепляться за определённые идеи и мнения с более или менее упрямой волей игнорировать истину в других идеях и мнениях. Получается, что интеллект цепляется за одни фрагменты истины и избегает другие, необходимые для полноты. Он предпочитает знания одного вида и отвергает все другие виды знания, не согласующиеся с личным темпераментом мышления, который человек приобрёл ранее. Способ для исправления состоит в совершенной ровности ума, в культивации полной интеллектуальной честности и в совершенствовании ментальной незаинтересованности. Очищенное понимание не будет отдавать себя какому-либо желанию или страстному влечению. Оно также не отдаст себя какой-либо склонности или неприязни по отношению к некой частной идее или истине. Оно откажется от привязанности даже к тем идеям, в которых совершенно уверено, и от того, чтобы особенно выделять их, чтобы не было опасности нарушения баланса истины и приуменьшения значимости других элементов полного и совершенного знания. |
|
An understanding thus purified would be a perfectly flexible, entire and faultless instrument of intellectual thought and being free from the inferior sources of obstruction and distortion would be capable of as true and complete a perception of the truths of the Self and the universe as the intellect can attain. But for real knowledge something more is necessary, since
real knowledge is by our very definition of it supra-intellectual. In order that the understanding may not interfere with our attainment to real knowledge, we have to reach to that something more and cultivate a power exceedingly difficult for the active intellectual thinker and distasteful to his proclivities, the power of intellectual passivity. The object served is double and therefore two different kinds of passivity have to be acquired. |
|
Очищенное таким образом понимание стало бы совершенно гибким, цельным и безошибочным инструментом интеллектуальной мысли. Освободившись от стоящих ниже его источников препятствий и нарушений, оно могло бы получить настолько верное и полное представление истин относительно Высшего "Я" и вселенной, на которое вообще способен интеллект. Но для настоящего знания необходимо нечто большее, поскольку настоящее знание по самому определению сверхинтеллектуально. Для того, чтобы понимание не могло вмешиваться в получение нами настоящего знания, мы должны достичь этого нечто большего и развивать силу, которая очень трудна для активного интеллектуального мыслителя и неприятна для его наклонностей — силу интеллектуальной пассивности. Это служит двойной цели, следовательно нужно достичь двух разных видов пассивности. |
|
In the first place we have seen that intellectual thought is in itself inadequate and is not the highest thinking; the highest is that which comes through the intuitive mind and from the supramental faculty. So long as we are dominated by the intellectual habit and by the lower workings, the intuitive mind can only send its messages to us subconsciously and subject to a distortion more or less entire before it reaches the conscious mind; or if it works consciously, then only with an inadequate rarity and a great imperfection in its functioning. In order to strengthen the higher knowledge-faculty in us we have to effect the same separation between the intuitive and intellectual elements of our thought as we have already effected between the understanding and the sense-mind; and this is no easy task, for not only do our intuitions come to us incrusted in the intellectual action, but there are a great number of mental workings which masquerade and ape the appearances of the higher faculty. The remedy is to train first the intellect to recognise the true intuilion, to distinguish it from the false and then to accustom it, when it arrives at an intellectual perception or conclusion, to attach no final value to it, but rather look upward, refer all to the divine principle and wait in as complete a silence as it can command for the light from above. In this way it is possible to transmute a great part of our intellectual thinking into the luminous truth-conscious vision, — the ideal would be a complete transition, — or at least to increase greatly the frequency, purity and conscious force of the ideal knowledge working behind the intellect. The latter must learn to be subject and passive to the ideal faculty. |
|
Итак, мы увидели, что интеллектуальная мысль сама по себе неадекватна и не является высшим мышлением. Высшим является то, что приходит через интуитивный ум из супраментальной области. До тех пор, пока над нами властвуют интеллектуальная привычка и низшие виды деятельности, интуитивный ум может только подсознательно посылать нам свои сообщения, более или менее искажённые, прежде чем они дойдут до сознательного ума. Или же, если интуитивный ум работает сознательно, то его сообщения слишком редки и очень несовершенны. Чтобы усилить высшую способность знания в нас, нам нужно сделать такое же разделение между интуитивным и интеллектуальным элементами нашего мышления, как и в отношении понимания и чувственного ума. Но это нелёгкая задача, потому что наши интуитивные осознания приходят к нам не только покрытые налётом работы интеллекта, но есть ещё и множество порождений работы ума, которые маскируются под интуицию и подражают этой высшей способности. Средство избежать этого — в первую очередь тренировка умения интеллекта распознавать истинную интуицию, отличать её от ложной, и выработать привычку во время интеллектуального восприятия или выводов, не придавать этому окончательного значения, а смотреть вверх, обращаться к божественному принципу и ожидать в настолько полном молчании, какое возможно, света сверху. Так можно преобразовать большую часть нашего интеллектуального мышления в озарённое видение сознания-истины. Полный переход был бы идеальным, но, по крайней мере, можно существенно увеличить частоту, чистоту и сознательную силу идеального знания, действующего за интеллектом. Интеллект же должен научиться подчиняться и быть пассивным по отношению к этой идеальной способности. |
|
But for the knowledge of the Self it is necessary to have the power of a complete intellectual passivity, the power of dismissing all thought, the power of the mind to think not at all which the Gita in one passage enjoins. This is a hard saying for the occidental mind to which thought is the highest thing and which will be apt to mistake the power of the mind not to think, its complete silence for the incapacity of thought. But this power of silence is a capacity and not an
incapacity, a power and not a weakness. It is a profound and pregnant
stillness. Only when the mind is thus entirely still, like clear, motionless and level water, in a perfect purity and peace of the whole being and the soul transcends thought, can the Self which exceeds and originates all activities and becomings, the Silence from which all words are born, the Absolute of which all relativities are partial reflections manifest itself in the pure essence of our being. In a complete silence only is the Silence heard; in a pure peace only is its Being revealed. Therefore to us the name of That is the Silence and the Peace. |
|
Но для знания Высшего "Я" необходимо обладать силой полной интеллектуальной пассивности, силой отвергать любую мысль, силой ума не думать совсем, что предписывается в одном из отрывков Гитой. Это звучит тяжело для западного ума, для которого мысль это что-то наивысшее, и который может по ошибке принять силу ума не думать, его полное молчание, за неспособность мыслить Однако, эта сила молчания является способностью, а не неспособностью, силой, а не слабостью. Это глубокое и наполненное смыслом молчание. Только когда ум так внутри спокоен, как чистая, неподвижная ровная вода, при совершенной чистоте и покое всего существа, и когда душа выходит за пределы мысли, Высшее "Я", которое превосходит и рождает всякую деятельность и становление, Безмолвие, из которого рождаются все слова, Абсолют, частичным отражением которого является всё относительное, может проявить себя в чистой сути нашего существа. Только при полном молчании слышно Молчание. Только в полном покое открывается его Существование. Поэтому для нас имя Того — Молчание и Покой. |
|
|
|
|
|
Chapter IV |
|
Глава IV
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
2-04-00c |
*) английское слово concentration в контексте Йоги, духовного развития не так однозначно переводится на русский язык. А это понятие в интегральной Йоге одно из ключевых. Слово концентрация, концентрация внимания — близкий перевод, слово сосредоточение, возможно, ещё лучший. Но можно также перевести и как бдительное внимание, или присутствие. Прим.пер. |
|
Along with purity and as a help to bring it about, concentration. Purity and concentration are indeed two aspects, feminine and masculine, passive and active, of the same status of being; purity is the condition in which concentration becomes entire, rightly effective, omnipotent; by concentration purity does its works and without it would only lead to a state of peaceful quiescence and eternal repose. Their opposites are also closely connected; for we have seen that impurity is a confusion of Dharmas, a lax, mixed and mutually entangled action of the different parts of the being; and this confusion proceeds from an absence of right concentration of its knowledge on its energies in the embodied Soul. The
fault of our nature is first an inert subjection to the impacts of things, bahyasparsha,
as they come in upon the mind pell-mell without order or control and then a
haphazard imperfect concentration managed fitfully, irregularly with a more
or less chance emphasis on this or on that object according as they happen to
interest, not the higher soul or the judging and discerning intellect, but
the restless, leaping, fickle, easily tired, easily distracted lower mind
which is the chief enemy of our progress. In such a condition purity, the right working of the functions, the clear, unstained and luminous order of the being is an impossibility; the various workings, given over to the chances of the environment and external influences, must necessarily run into each other and clog, divert, distract, pervert. Equally, without purity the complete, equal, flexible concentration of the being in right thought, right will, right feeling or secure status of spiritual experience is not possible. Therefore
the two must proceed together, each helping the victory of the other, until
we arrive at that eternal calm from which may proceed some partial image in
the human being of the eternal, omnipotent and omniscient activity. |
|
Наряду с чистотой, и как помощь чтобы её достичь, нужна ещё концентрация. Чистота и концентрация — это два аспекта, женский и мужской, пассивный и активный, одного и того же состояния существа. Чистота — это условие, при котором концентрация становится целостной, правильно действующей, всемогущей. При помощи концентрации чистота делает свою работу, а без неё она только приводила бы к состоянию мирного покоя и вечного отдыха. Их противоположности тоже тесно связаны. Мы видели, что нечистота — это беспорядок Дхарм, неточное, смешанное и взаимно запутанное действие различных частей существа. И эта путаница происходит из-за отсутствия правильной концентрации знания воплощённой Души на своих энергиях. Недостаток нашей природы — это, прежде всего, инертное подчинение влиянию внешних касаний, бахьяспарша, потому что они приходят в ум как попало, без порядка или контроля. Затем — бессистемная несовершенная концентрация, которой управляют порывами, нерегулярно, с более или менее случайным выбором, на том или ином объекте, в соответствии с тем, что в данный момент вызывает интерес. И это всё не в высшей душе или оценивающем и различающем интеллекте, а в беспокойном, прыгающем, переменчивом, легко устающем, легко отвлекаемом низшем уме, который — главный враг нашего развития. В таких условиях чистота, правильная работа функций, ясный, незапятнанный и светлый порядок в существе невозможны. Различные действия, отданные на волю случайностям окружения и внешним влияниям, неизбежно должны сталкиваться между собой, мешать, отвлекать внимание, сбивать с толку, искажать. Точно так же, без чистоты полная, ровная, гибкая концентрация существа с правильным мышлением, правильной волей, правильным чувством или в устойчивом состоянии духовного переживания невозможна. Поэтому обе должны развиваться вместе, каждая помогая другой одерживать победу, пока мы не сможем достичь того вечного покоя, из которого может исходить какой-то частичный образ в человеческом существе вечной, всемогущей и всезнающей активности. |
|
But in the path of knowledge as it is practised in India concentration is used in a special and more limited sense. It means that removal of the thought from all distracting activities of the mind and that concentration of it on the idea of the One by which the soul rises out of the phenomenal into the one Reality. It is by the thought that we dissipate ourselves in the phenomenal; it is by the gathering back of the thought into itself that we must draw ourselves back into the real. Concentration
has three powers by which this aim can be effected. By
concentration on anything whatsoever we are able to know that thing, to make
it deliver up its concealed secrets; we must use this power to know not
things, but the one Thing-in-itself. By concentration again the whole will can be gathered up for the acquisition of that which is still ungrasped, still beyond us; this power, if it is sufficiently trained, sufficiently single-minded, sufficiently sincere, sure of itself, faithful to itself alone, absolute in faith, we can use for the acquisition of any object whatsoever; but we ought to use it not for the acquisition of the many objects which the world offers to us, but to grasp spiritually that one object worthy of pursuit which is also the one subject worthy of knowledge. By concentration of our whole being on one status of itself, we can become whatever we choose; we can become, for instance, even if we were before a mass of weaknesses and fear, a mass instead of strength and courage, or we can become all a great purity, holiness and peace or a single universal soul of Love; but we ought, it is said, to use this power to become not even these things, high as they may be in comparison with what we now are, but rather to become that which is above all things and free from all action and attributes, the pure and absolute Being. All
else, all other concentration can only be valuable for preparation, for
previous steps, for a gradual training of the dissolute and self-dissipating
thought, will and being towards their grand and unique object. |
|
Однако, на пути знания, как это практикуется в Индии, понятие концентрация используется в особом и более ограниченном смысле. Она означает такое отдаление мысли от всякой отвлекающей активности ума и такую сосредоточенность его на идее Единого, что при помощи этого душа поднимается из проявленного и уходит в единственную Реальность. Именно при помощи мысли мы рассеиваяем себя в проявленном. Поэтому, именно собирая мысль обратно в себя, мы должны вытянуть себя обратно в реальность. У концентрации есть три силы, пользуясь которыми можно достичь этой цели. Концентрируясь на чём-либо, мы в состоянии познать эту вещь, заставить её открыть свои сокровенные тайны. И нам нужно использовать эту силу, чтобы познавать не просто что-то, но ту самую, единственную Вещь-в-себе. Кроме того, через концентрацию можно собрать всю волю чтобы исследовать то, что ещё не постигнуто, что ещё вне нас. Эту силу, если она достаточно натренирована, достаточно целеустремленна, достаточно искренна, уверена в себе, верит только себе, абсолютно полна веры, мы можем использовать для исследования любого объекта. Однако, нам нужно использовать её не для исследования того множества объектов, что нам предлагает мир, но для того, чтобы дух ухватил тот единственный объект, что достоин поиска, и который также — единственный предмет, достойный знания. При помощи концентрации всего нашего существа на одном из своих состояний мы можем стать тем, что выбрали. Например, если даже раньше мы были массой слабостей и страха, мы можем стать, вместо этого массой сил и отваги, или мы можем стать великой чистотой, святостью и покоем, или единой вселенской душой Любви. Но нам нужно, как мы это уже говорили, использовать эту силу, чтобы стать не этими вещами, как бы они ни были выше того, чем мы являемся сейчас, но стать тем, что выше всех вещей и свободно от всякой деятельности и атрибутов — чистым и абсолютным Существованием. Всё остальное, всякая другая концентрация может быть полезна только для подготовки, как предварительные шаги, для постепенной тренировки распущенных и разбрасывающих себя мысли, воли и нашего существа, для достижения их великой и уникальной цели. |
|
This use of concentration implies like every other a previous purification; it implies also in the end a renunciation, a cessation and lastly an ascent into the absolute and transcendent state of Samadhi from which if it culminates, if it endures, there is, except perhaps for one soul out of many thousands, no return. For by that we go to the "supreme state of the Eternal whence souls revert not" into the cyclic action of Nature (yato naiva nivartante tad dhama paramam mama); and it is into this Samadhi that the Yogin who aims at release from the world seeks to pass away at the time of leaving his body. We see this succession in the discipline of the Rajayoga. For first the Rajayogin must arrive at a certain moral and spiritual purity; he must get rid of the lower or downward activities of his mind, but afterwards he must stop all its activities and concentrate himself in the one idea that leads from activity to the quiescence of status. The Rajayogic concentration has several stages, that in which the object is seized, that in which it is held, that in which the mind is lost in the status which the object represents or to which the concentration leads, and only the last is termed Samadhi in the Rajayoga although the word is capable, as in the Gita, of a much wider sense. But in the Rajayogic Samadhi there are different grades of status, — that in which the mind, though lost to outward objects, still muses, thinks, perceives in the world of thought, that in which the mind is still capable of primary thought-formations and that in which, all out-darting of the mind even within itself having ceased, the soul rises beyond thought into the silence of the Incommunicable and Ineffable. In all
Yoga there are indeed many preparatory objects of thought-concentration,
forms, verbal formulas of thought, significant names, all of which are
supports (avalambana) to the mind ill this movement, all of which have
to be used and transcended; the highest support according to the Upanishads
is the mystic syllable AUM, whose three letters represent the Brahman or
Supreme Self in its three degrees of status, the Waking Soul, the Dream Soul
and the Sleep Soul, and the whole potent sound rises towards that which is
beyond status as beyond activity (Mandukya Upanishad). For of
all Yoga of knowledge the final goal is the Transcendent. |
|
Такое использование концентрации предполагает, как и всякое другое, предварительное очищение. Оно предусматривает также в конце отказ от всего, прекращение деятельности и, наконец, подъём в абсолютное и трансцендентное состояние Самадхи, откуда, если оно достигает кульминации, если оно выдерживается, не возвращаются, за исключением может быть одной души из многих тысяч. Потому что так мы идем к "высшему состоянию Вечного, откуда души не возвращаются" в цикличную активность Природы, (йато найва нивартанте тад дхаама паратам мама); и именно в это Самадхи стремится уйти прочь Йогин, который поставил себе целью освобождение от мира, в то время, когда он оставляет своё тело. Мы видим эту же последовательность и в дисциплине Раджа-Йоги. Потому что вначале Раджайогин должен достигнуть определённой моральной и духовной чистоты. Он должен освободиться от низшей или тянущей вниз активности своего ума. Но после этого он должен остановить все его активности, и сконцентрировать себя на одной идее, которая ведет от активности к состоянию покоя. У концентрации в Раджа-Йоге есть нескольких стадий: той, на которой объект овладевается, той, на которой объектом уже овладели, той, на которой ум теряется в состоянии, которое этот объект представляет, или к которому ведёт концентрация, и только последняя в Раджа-Йоге называется Самадхи, хотя это слово может иметь, согласно Гите, гораздо более широкий смысл. Но в Самадхи Раджа-Йоги есть различные градации этого состояния. Та, в которой ум, хотя и потерянный для внешних объектов, всё ещё продолжает размышлять, думать, воспринимать что-то в мире мысли. Та, в которой ум всё ещё способен на первичные мысле-формы. И та, на которой прекратились все броски ума даже внутри себя и душа поднимается за пределы мысли в безмолвие Неописуемого и Невыразимого. Конечно же, в любой Йоге есть много подготовительных объектов концентрации мысли, форм, устных формул мысли, важных имён, и все они являются поддержкой (аваламбана) для ума в этом движении. Всеми ими нужно пользоваться и превзойти. Согласно Упанишадам, самая высокая поддержка — мистический слог АУМ, три буквы которого представляют Брахмана или Высшее Я в его трёх состояниях — Пробуждённая Душа, Дремлющая Душа и Спящая Душа, и весь этот могучий звук поднимается к тому, что находится как за пределами состояния, так и за пределами активности (Мандукья Упанишада). Потому что для всей Йоги знания конечная цель — это Трансцендентное. |
|
We have, however, conceived as the aim of an integral Yoga something more complex and less exclusive — less exclusively positive of the highest condition of the soul, less exclusively negative of its divine radiations. We must aim indeed at the Highest, the Source of all, the Transcendent but not to the exclusion of that which it transcends, rather as the source of an established experience and supreme state of the soul which shall transform all other states and remould our consciousness of the world into the form of its secret Truth. We do not seek to excise from our being all consciousness of the universe, but to realise God, Truth and Self in the universe as well as transcendent of it. We shall seek therefore not only the Ineffable, but also His manifestation as infinite being, consciousness and bliss embracing the universe and at play in it. For that triune infinity is His supreme manifestation and that we shall aspire to know, to share in and to become; and since we seek to realise this Trinity not only in itself but in its cosmic play, we shall aspire also to knowledge of and participation in the universal divine Truth, Knowledge, Will, Love which are His secondary manifestation. His divine becoming. With this too we shall aspire to identify ourselves, towards this too we shall strive to rise and, when the period of effort is passed, allow it by our renunciation of all egoism to draw us up into itself in our being and to descend into us and embrace us in all our becoming. This not
only as a means of approach and passage to His supreme transcendence, but as
the condition, even when we possess and are possessed by the Transcendent, of
a divine life in the manifestation of the cosmos. |
|
Мы, однако, решили выбрать в качестве цели интегральной Йоги нечто более сложное и менее исключающее — не такое позитивно исключающее по отношению к высшему состоянию души, и не так негативно исключающее по отношению к её божественному лучению. Да, нам действительно нужно стремиться к Высшему, к Источнику всего, к Трансцендентному, но не исключая и того, что оно превышает. Стремиться к нему скорее, как к источнику установившегося опыта и высшего состояния души, который преобразует все другие состояния и переделает наше сознание мира в форму его тайной Истины. Мы хотим не удалить из нашего существа всякое сознание вселенной, но реализовать Бога, Истину и Высшее Я во вселенной, а также за её пределами. Поэтому мы будем искать не только Невыразимое, но также Его проявление в качестве бесконечного существования, сознания и блаженства, что обнимают вселенную и играют в ней. Потому что эта тройная бесконечность — Его высшее проявление, и то, что мы стремимся познать, чему хотим принадлежать и чем желаем стать. И так как мы стремимся реализовать эту Троичность не только в себе, но и в космической игре, мы также будем стремиться к знанию и участию в принадлежащих вселенной божественных Истине, Знании, Воле, Любви, которые являются Его вторичными проявлениями, Его божественным становлением. Мы также будем стремиться отождествлять себя с этим, мы будем стараться подняться к этому. И когда период усилий будет пройден, позволим им, отбросив всякий эгоизм, втянуть нас в себя в нашем существе, и снизойти в нас и обнять нас во всем нашем становлении. И это не только способ приближения и перехода к Его высшей трансцендентности, но и условие божественной жизни в проявлении космоса, даже когда Трансцендентное обладает нами, а мы — Им. |
|
In order
that we may do this, the terms concentration and Samadhi must assume for us a
richer and profound meaning. All our concentration is merely an image of the divine Tapas by which the Self dwells gathered in itself, by which it manifests within itself, by which it maintains and possesses its manifestations by which it draws back from all manifestation into its supreme oneness. Being dwelling in consciousness upon itself for bliss, this is the divine Tapas; and a Knowledge-Will dwelling in force of consciousness on itself and its manifestations is the essence of the divine concentration, the Yoga of the Lord of Yoga. Given
the self-differentiation of the Divine in which we dwell, concentration is
the means by which the individual soul identifies itself with and enters into
any form, state or psychological self-manifestation (bhava) of the Self. To use
this means for unification with the Divine is the condition for the
attainment of divine knowledge and the principle of all Yoga of knowledge. |
|
Чтобы мы могли это сделать, понятия концентрация и Самадхи должны обрести для нас более богатый и глубокий смысл. Вся наша концентрация это просто образ божественного Тапаса, благодаря которому Высшее Я живёт собранным в себе, благодаря которому оно проявляется внутри себя, благодаря которому оно поддерживает и владеет своими проявлениями, благодаря которому оно отходит назад от всякого проявления в своё высшее единство. Существование, живущее в сознании, которое опирается на себя для блаженства — это божественный Тапас. А Знание-Воля, живущая в силе сознания о себе, и её проявления — суть божественной концентрации, Йога Господина Йоги. По отношению к саморазделению Божественного, в котором мы живём, концентрация — это то средство, при помощи которого индивидуальная душа отождествляет себя с любой формой и входит в любую форму. Это состояние или психологическое самопроявление, (бхава) Высшего Я. Использование этого средства для объединения с Божественным — условие достижения божественного знания и принцип всей Йоги знания. |
|
This
concentration proceeds by the Idea, using thought, form and name as keys
which yield up to the concentrating mind the Truth that lies concealed behind
all thought, form and name; for it is through the Idea that the mental being
rises beyond all expression to that which is expressed, to that of which the
Idea itself is only the instrument. By concentration upon the Idea the mental existence which at present we are breaks open the barrier of our mentality and arrives at the state of consciousness, the state of being, the state of power of conscious-being and bliss of conscious-being to which the Idea corresponds and of which it is the symbol, movement and rhythm. Concentration by the Idea is, then, only a means, a key to open to us the superconscient planes of our existence; a certain self-gathered state of our whole existence lifted into that superconscient truth, unity arid infinity of self-aware, self-blissful existence is the aim and culmination; and that is the meaning we shall give to the term Samadhi. Not merely a state withdrawn from all consciousness of the outward, withdrawn even from all consciousness of the inward into that which exists beyond both whether as seed of both or transcendent even of their seed-state; but a settled existence in the One and Infinite, united and identified with it, and this status to remain whether we abide in the waking condition in which we are conscious of tile forms of things or we withdraw into the inward activity which dwells in the play of the principles of things, the play of their names and typal forms or we soar to the condition of static inwardness where we arrive at the principles themselves and at the principle of all principles, the seed of name and form.*) For the
soul that has arrived at the essential Samadhi and is settled in it (samadhistha)
in the sense the Gita attaches to the word, has that which is fundamental to
all experience and cannot fall from it by any experience however distracting
to one who has not yet ascended the summit. It can embrace all in the scope
of its being without being bound by any or deluded or limited. |
|
Такая концентрация происходит благодаря Идее, использующей мысль, форму и имя в качестве ключей, которые отдают сосредоточенному уму Истину, что скрыто лежит за всякой мыслью, формой и именем. Потому что именно через Идею ментальное существо поднимается за пределы всех формулировок к тому, что они выражают, к тому, для чего сама эта Идея лишь инструмент. Через концентрацию на Идее ментальное существование, которым мы сейчас являемся, пробивает барьер нашей ментальности и приходит к такому состоянию сознания, к такому состоянию существа, к такому состоянию силы существа-сознания и блаженства существа-сознания, которому соответствует Идея и символом, движением и ритмом которого она является. Поэтому, концентрация на Идее — только способ, ключ, что открывает для нас сверхсознательные планы нашего существования. Это определённое, собранное вокруг себя, состояние всего нашего существования, поднятое в эту сверхсознательную истину, единство и бесконечность самосознающего, самоблаженного существования — цель и высшая точка. Это тот смысл, который мы даём термину Самадхи. Это не просто состояние, отведённое прочь от всякого сознания, которое находится во внешнем, отведённое прочь даже от всякого сознания которое во внутреннем в то, что существует за пределами обоих, либо как семена обоих, или трансцендентно даже по отношению к их стадии семени. Нет, это установившееся существование в Едином и Бесконечном, объединённое и отождествлённое с ним так, чтобы этот уровень оставался, независимо — находимся ли мы в состоянии пробуждения, в котором осознаём формы вещей, или же отходим во внутреннюю активность, которая живёт в игре принципов вещей, игре их имён и типичных форм, или же мы поднимаемся к состоянию статической внутренней сути, где мы приходим к самим принципам и к принципу всех принципов, к семени имени и формы*). Потому что душа, которая пришла к главному Самадхи и укоренилась в нём, (самадхистха) в том смысле, который этому слову придает Гита, обладает тем, что фундаментально для любого переживания. И её уже невозможно вывести из из этого состояния, даже при помощи сколь угодно рассеивающего и отвлекающего — для того, кто ещё не достиг этой вершины, — переживания. Она может всё захватить в поле своего существа, потому что на ничем не связана, её ничто не обманывает, ничто не ограничивает. |
|
*) The Waking, Dream and Sleep
states of the soul. |
2-04-06c |
*) Пробуждённое, Сновидящее и Спящее состояния души. (Прим. Шри Ауробиндо). |
|
When we arrive at this state, all our being and consciousness being concentrated, the necessity of concentration in the Idea ceases. For there in that supramental state the whole position of things is reversed. The mind is a thing that dwells in diffusion, in succession; it can only concentrate on one thing at a time and when not concentrated runs from one thing to another very much at random. Therefore it has to concentrate on a single idea, a single subject of meditation, a single object of contemplation, a single object of will in order to possess or master it, arid this it must do to at least the temporary exclusion of all others. But that which is beyond the mind and into which we seek to rise is superior to the running process of the thought, superior to the division of ideas. The Divine is centred in itself and when it throws out ideas and activities does not divide itself or imprison itself in them, but holds them and their movement in its infinity; undivided, its whole self is behind each Idea and each movement arid at the same time behind all of them together. Held by it, each spontaneously works itself out, not through a separate act of will, but by the general force of consciousness behind it; if to us there seems to be a concentration of divine Will and Knowledge in each, it is a multiple and equal and not an exclusive concentration, and the reality of it is rather a free and spontaneous working in a self-gathered unity and infinity. The soul
which has risen to the divine Samadhi participates in the measure of its
attainment in this reversed condition of things, — the true condition, for
that which is the reverse of our mentality is the truth. It is
for this reason that, as is said in the ancient books, the man who has
arrived at Self-possession attains spontaneously without the need of
concentration in thought and effort the knowledge or the result which the
Idea or the Will in him moves out to embrace. |
|
Когда мы приходим к такому состоянию, когда всё наше существо и сознание сконцентрировано, необходимость сосредоточения на Идее отпадает. Потому что там, в этом супраментальном состоянии, всё повёрнуто в противоположном направлении. Ум это то, что пребывает в рассеянии, в последовательности. Он может в конкретный момент сконцентрироваться только на чём-то одном. А когда не сосредоточен, он скачет от одного к другому, чаще случайно. Поэтому ему необходимо концентрироваться на одной идее, на одной теме медитации, на одном объекте для рассмотрения, на одном объекте воли для того, чтобы овладеть им или освоить его, и это должно делаться при хотя бы временном исключении всего другого. Но то, что находится за пределами ума, и во что мы пытаемся подняться, выше бегущего процесса мысли, выше разделения идей. Божественное сосредоточено на самом себе, и когда оно бросает вовне идеи и проявляет активность, то не делит себя и не заключает себя в них, но содержит их и их движение в своей бесконечности. Неразделённое, оно всё целиком за каждой Идеей, и за каждым движением, и в то же время за всеми ими вместе. Поддержанное им, каждая идея и движение спонтанно проявляют себя, не через отдельный акт воли, а благодаря общей силе сознания, стоящего за ним. Если нам кажется, что в каждой идее и движении есть концентрация божественной Воли и Знания, то это множественная и ровная, а не исключительная концентрация. И его реальность — это, скорее, свободное и спонтанное творчество в самособранном единстве и бесконечности. Душа, которая поднялась в божественное Самадхи, участвует, по мере своего достижения, в этом перевернутом состоянии вещей — в этом истинном состоянии, потому что истина — это, то что противоположно для нашей ментальности. Именно по этой причине, как сказано в древних книгах, человек, достигший обладания Высшим "Я", спонтанно, без необходимости концентрации мысли и усилия, достигает знания или результата, который стремится охватить его Идея или Воля. |
|
To
arrive then at this settled divine status must be the object of our
concentration. The first step in concentration must be always to accustom the discursive mind to a settled unwavering pursuit of a single course of connected thought on a single subject and this it must do undistracted by all lures and alien calls on its attention. Such concentration is common enough in our ordinary life, but it becomes more difficult when we have to do it inwardly without any outward object or action on which to keep the mind; yet this inward concentration is what the seeker of knowledge must effect.*) Nor must it be merely the consecutive thought of the intellectual thinker, whose only object is to conceive and intellectually link together his conceptions. It is not, except perhaps at first, a process of reasoning that is wanted so much as a dwelling so far as possible on the fruitful essence of the idea which by the insistence of the soul's will upon it must yield up all the facets of its truth. Thus if it be the divine Love that is the subject of concentration, it is on the essence of the idea of God as Love that the mind should concentrate in such a way that the various manifestation of the divine Love should arise luminously, not only to the thought, but in the heart and being and vision of the Sadhaka. The
thought may come first and the experience afterwards, but equally the
experience may come first and the knowledge arise out of the experience.
Afterwards the thing attained has to be dwelt on and more and more held till
it becomes a constant experience and finally the Dharma or law of the being. |
|
Поэтому цель нашей концентрации — придти в такое установившееся божественное состояние. Первый шаг в концентрации это всегда обучение нашего непоследовательного ума устойчиво и непоколебимо проводить связную мысль по одному единственному курсу к единственному предмету. И он не должен отвлекаться какими-либо соблазнами и посторонними призывами к его вниманию. Такая концентрация часто встречается в нашей повседневной жизни, но её труднее делать, когда нужно концентрироваться внутренне, без внешнего объекта или действия, на которое направляется мысль. Но внутренняя концентрация — это как раз то, что должен развить в себе искатель знания.*) И такая связная мысль должна быть не просто последовательной мыслью интеллектуального мыслителя, у которого одна цель — понять и интеллектуально связать между собой его идеи. Это не процесс рассуждения, за исключением, возможно, начальных стадий. Поэтому нужно как можно дольше оставаться на плодотворной сути идеи, которая, благодаря воздействию на нее воли души, должна выдать все грани своей истины. Поэтому, если объект концентрации — божественная Любовь, то ум должен сконцентрироваться на сути идеи Бога как Любви, причём так, чтобы различные проявления божественной Любви отчётливо возникали не только для мысли, но и в сердце, в существе и в видении Садхака. Мысль может придти первой, а переживание после неё, но точно так же может сначала придти переживание, а знание возникнуть из опыта. Затем необходимо всё больше и больше быть в достигнутом состоянии и всё больше овладевать им, пока оно не станет постоянным и, наконец, Дхармой или законом бытия. |
|
*) In the elementary stages of internal debate
and judgment, vitarka
and vichara,
for the correction of false ideas and arrival at the intellectual truth. |
2-04-08c |
*) На начальной стадии внутреннего обдумывания и суждения, витарка и вичара, для исправления ложных идей и получения интеллектуальной истины. |
|
This is
the process of concentrated meditation; but a more strenuous method is the fixing
of the whole mind in concentration on the essence of the idea only, so as to
reach not the thought-knowledge or the psychological experience of the
subject, but the very essence of the thing behind the idea. In this process
thought ceases and passes into the absorbed or ecstatic contemplation of the
object or by a merging into it in an inner Samadhi. If this be the process followed, then subsequently the state into which we rise must still be called down to take possession of the lower being, to shed its light, power and bliss on our ordinary consciousness. For
otherwise we may possess it, as many do, in the elevated condition or in the
inward Samadhi, but we shall lose our hold of it when we awake or descend
into the contacts of the world; and this truncated possession is not the aim
of an integral Yoga. |
|
Таков процесс концентрированной медитации. Но ещё более сильный метод — в фиксации всего ума в концентрации только на сути идеи, так, чтобы достичь не мысли-знания или психологического переживания предмета, но самой сущности того, что стоит за идеей. В этом процессе мысль останавливается и переходит в поглощающее или экстатическое созерцание предмета или, вливается в него, во внутреннем Самадхи. Если идти по такому пути, то потом то состояние в которое мы поднимаемся, нужно позвать вниз, чтобы оно овладело низшим существом, чтобы оно распространило свой свет, силу и блаженство на наше обычное сознание. Иначе мы можем владеть этим, как многие делают, в высоком состоянии или во внутреннем Самадхи, но будем терять его, когда проснёмся или спустимся и войдём в контакт с миром. А такое урезанное обладание — не цель интегральной Йоги. |
|
A third process is neither at first to concentrate in a strenuous meditation on the one subject nor in a strenuous contemplation of the one object of thought-vision, but first to still the mind altogether. This may be done by various ways; one is to stand back from the mental action altogether not participating in but simply watching it until, tired of its unsanctioned leaping and running, it falls into an increasing and finally an absolute quiet. Another is to reject the thought-suggestions, to cast them away from the mind whenever they come and firmly hold to the peace of the being which really and always exists behind the trouble and riot of the mind. When this secret peace is unveiled, a great calm settles on the being and there comes usually with it the perception and experience of the all-pervading silent Brahman, everything else at first seeming to be mere form and eidolon. On the
basis of this calm everything else may be built up in the knowledge and
experience no longer of the external phenomena of things but of the deeper
truth of the divine manifestation. |
|
Третий процесс состоит в том, чтобы не концентрироваться в напряженной медитации на одном предмете, и не изучать напряжённо один объект мысленным видением, а сначала в целом успокоить ум. Это можно сделать разными способами. Один способ — полностью отойти от ментальной активности, не участвуя в ней, а просто наблюдая её, до тех пор, пока, устав от постоянных неразрешённых прыжков и беготни, она не начнёт опускаться во всё возрастающее, и под конец — абсолютное спокойствие. Другой путь — отвергать указания мысли, выбрасывать их прочь из ума, когда бы они не приходили, и твёрдо держаться покоя существа, который на самом деле есть всегда позади беспокойства и буйства ума. Когда этот тайный покой снимает свою завесу, на существо опускается великое молчание, и обычно вместе с ним приходит восприятие и переживание всеохватывающего безмолвного Брахмана, так, что поначалу кажется, что всё остальное — просто форма и фантомное видение. На основе этого покоя можно выстроить всё остальное, пользуясь знанием и опытом уже не внешнего проявления вещей, а более глубокой истиной божественного проявления. |
|
Ordinarily,
once this state is obtained, strenuous concentration will be found no longer
necessary. A free
concentration of will*) using thought merely for
suggestion and the giving of light to the lower members will take its place. This Will will then insist on the physical being, the vital existence, the heart and the mind remoulding themselves in the forms of the Divine which reveal themselves out of the silent Brahman. By swifter or slower degrees according to the previous preparation and purification of the members, they will be obliged with more or less struggle to obey the law of the will and its thought-suggestion, so that eventually the knowledge of the Divine takes possession of our consciousness on all its planes and the image of the Divine is formed in our human existence even as it was done by the old Vedic Sadhakas. For the integral Yoga this is the most direct and powerful discipline. |
|
Обычно, когда это состояние достигнуто, становится ясно, что напряжённая концентрация больше не нужна. Её место начинает занимать свободная концентрация воли*), использующее мысль просто для указаний и передачи света низшим элементам. И тогда эта Воля будет требовать от физического существа, от витального существования, от сердца и ума перестройки себя в те формы Божественного, которые проявляют себя в безмолвном Брахмане. Быстро или медленно, в зависимости от предварительной подготовки и очищения элементов сознания, они вынуждены будут, с большим или меньшим сопротивлением, подчиниться закону воли и её мысли-указанию. Так что в конце концов знание Божественного овладеет нашим сознанием на всех его планах, и образ Божественного сформируется даже в нашем человеческом существовании, как это было сделано старыми Садхаками эпохи Вед. Для интегральной Йоги это самая прямая и могущественная дисциплина. |
|
*) This subject will be dealt with more in detail when we come to the Yoga of self-perfection. |
2-04-11с |
*) Эту тему мы рассмотрим более подробно в разделе Йоги Самосовершенства. |
|
Chapter V |
|
Глава V
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
If discipline of all the members of our being by purification and concentration may be described as the right arm of the body of Yoga, renunciation is its left arm. By
discipline or positive practice we confirm in ourselves the truth of things,
truth of being, truth of knowledge, truth of love, truth of works and replace
with these the falsehoods that have overgrown and perverted our nature; by
renunciation we seize upon the falsehoods, pluck up their roots and cast them
out of our way so that they shall no longer hamper by their persistence,
their resistance or their recurrence the happy and harmonious growth of our
divine living. Renunciation is an indispensable instrument of our perfection.
|
|
Если дисциплину всех элементов нашего существа при помощи очищения и концентрации можно описать как правую руку тела Йоги, то умение отказываться будет левой рукой. При помощи дисциплины или правильной практики мы утверждаем в себе истину вещей, истину существа, истину знания, истину любви, истину работы и этим вытесняем ту ложь, которой обросла наша природа и которая искажает её. Через умение отказываться мы хватаем эту ложь, выдираем её с корнями и отбрасываем прочь с дороги, чтобы она больше не мешала своей настойчивостью, своим сопротивлением или своим постоянным возвращением счастливому и гармоничному росту нашей божественной жизни. Умение отказываться — крайне нужный инструмент нашего совершенства. |
|
How far shall this renunciation go? what shall be its nature? and in what way shall it be applied? There is an established tradition long favoured by great religious teachings and by men of profound spiritual experience that renunciation must not only be complete as a discipline but definite and final as an end and that it shall fall nothing short of the renunciation of life itself and of our mundane existence. Many causes have contributed to the growth of this pure, lofty and august tradition. There is first the profounder cause of the radical opposition between the sullied and imperfect nature of life in the world as it now is in the present stage of our human evolution and the nature of spiritual living; and this opposition has led to the entire rejection of world-existence as a lie, an insanity of the soul, a troubled and unhappy dream or at best a flawed, specious and almost worthless good, or to its characterisation as a kingdom of the world, the flesh and the devil, and therefore for the divinely led and divinely attracted soul only a place of ordeal and preparation or at best a play of the All-existence, a game of cross-purposes which He tires of and abandons. A second cause is the soul's hunger for personal salvation, for escape into some farther or farthest height of unalloyed bliss and peace untroubled by the labour and the struggle; or else it is its unwillingness to return from the ecstasy of the divine embrace into the lower field of work and service. But there are other slighter causes incidental to spiritual experience, — strong feeling and practical proof of the great difficulty, which we willingly exaggerate into an impossibility, of combining the life of works and action with spiritual peace and the life of realisation; or else the joy which the mind comes to take in the mere act and state of renunciation, — as it comes indeed to take joy in anything that it has attained or to which it has inured itself, — and the sense of peace and deliverance which is gained by indifference to the world and to the objects of man's desire. Lowest
causes of all are the weakness that shrinks from the struggle, the disgust
and disappointment of the soul baffied by the great cosmic labour, the
selfishness that cares not what becomes of those left behind us so long as we
personally can be free from the monstrous ever-circling wheel of death and
rebirth, the indifference to the cry that rises up from a labouring humanity.
|
|
Как же далеко должно зайти умение отказываться? Какой должна быть его природа? И как его применять? Есть установившаяся традиция, давно одобренная великими религиозными учениями и людьми с глубоким духовным опытом, что умение отказываться не только должно быть полным как некая дисциплина, но определённым и окончательным как цель, и что его нужно распространять на всё, вплоть до отказа от самой жизни и нашего земного существования. Много причин внесли свой вклад в рост этой чистой, возвышенной и величественной традиции. И первая из них — радикальное противопоставление между мрачной и несовершенной природой жизни в мире, какая она сейчас на текущей стадии эволюции человека, и природой духовной жизни. И это противопоставление приводило к полному отказу от мирского существования как лжи, безумства души, беспокойного и несчастливого сна или, в лучшем случае, испорченного, обманчивого и почти бесполезного блага. Или же это мирское существование определяли как царство мира, плоти и дьявола. Которое, по этой причине, для души, руководимой божественным и которую тянет к божественному — место сурового испытания и подготовки или, в лучшем случае, игры Все-существующего, соревнование противоположных намерений, от которых Он устаёт и уходит. Вторая причина — это жажда душой личного спасения, ухода к более далёкой или самой далёкой высоте незапятнанного блаженства и покоя, не нарушаемого ни трудом, ни борьбой. Или же нежелание вернуться из экстаза божественных объятий в более низшее поле труда и служения. Но бывают и другие, менее заметные причины, связанные с духовным опытом, — сильное чувство и практическое доказательство больших трудностей, которые мы охотно преувеличиваем до невозможности, при совмещении жизни в труде и активности с духовным покоем и жизнью для реализации. Или же та радость, которую получает ум от самого отказа как действия и состояния отказа — так же, как он начинает радоваться от всего, чего он достиг или чему себя научил, и чувство покоя и свободы, которое приходит от безразличия к миру и объектам человеческих желаний. Самые низшие причины — это слабость, которая заставляет избегать борьбы, отвращение и разочарование души, сбитой с толку великой космической работой, эгоистичность, из-за которой человек не заботится о том, что происходит с теми, кто остался позади нас, раз мы лично свободны от постоянно вертящегося чудовищного колеса смерти и рождения, безразличие к призыву, который поднимается от тяжело работающего человечества. |
|
For the Sadhaka of an integral Yoga none of these reasons are valid. With weakness and selfishness, however spiritual in their guise or trend, he can have no dealings; a divine strength and courage and a divine compassion and helpfulness are the very stuff of that which he would be, they are that very nature of the Divine which he would take upon himself as a robe of spiritual light and beauty. The revolvings of the great wheel bring to him no sense of terror or giddiness; he rises above it in his soul and knows from above their divine law and their divine purpose. The difficulty of harmonising the divine life with human living, of being in God and yet living in man is the very difficulty that he is set here to solve and not to shun. He has learned that the joy, the peace and the deliverance are an imperfect crown and no real possession if they do not form a state secure in itself, inalienable to the soul, not dependent on aloofness and inaction but firm in the storm and the race and the battle, unsullied whether by the joy of the world or by its suffering. The ecstasy of the divine embrace will not abandon him because he obeys the impulse of divine love for God in humanity; or if it seems to draw back from him for a while, he knows by experience that it is to try and test him still farther so that some imperfection in his own way of meeting it may fall away from him. Personal salvation he does not seek except as a necessity for the human fulfilment and because he who is himself in bonds cannot easily free others, — though to God nothing is impossible; for a heaven of personal joys he has no hankerings even as a hell of personal sufferings has for him no terrors. If there is an opposition between the spiritual life and that of the world, it is that gulf which he is here to bridge, that opposition which he is here to change into a harmony. If the world is ruled by the flesh and the devil, all the more reason that the children of Immortality should be here to conquer it for God and the Spirit. If life is an insanity, then there are so many million souls to whom there must be brought the light of divine reason; if a dream, yet is it real within itself to so many dreamers who must be brought either to dream nobler dreams or to awaken; or if a lie, then the truth has to be given to the deluded. Nor, if it be said that only by the luminous example of escape from the world can we help the world, shall we accept that dogma, since the contrary example of great Avataras is there to show that not only by rejecting the life of the world as it is can we help, but also and more by accepting and uplifting it. And if
it is a play of the All-Existence, then we may well consent to play out our
part in it with grace and courage, well take delight in the game along with
our divine Playmate. |
|
Для Садхака интегральной Йоги ни одна из этих причин не важна. Он не может иметь дела со слабостью и эгоизмом, сколь бы они не казались духовными в своих масках и стремлениях. Божественная сила и мужество, божественное сострадание и помощь — это его суть, они — та самая природа Божественного, которую он взял бы на себя как одеяние духовного света и красоты. Обороты великого колеса не вызывают в нём чувства страха или головокружения. Он поднимается в своей душе над ними и познаёт на этой высоте их божественный закон и их божественную цель. Трудность создания гармонии между божественной и человеческой жизнью, между существованием в Боге и в продолжающейся жизнью в человеке, — это та самая трудность, которую он пришёл здесь решить, и он не будет избегать неё. Он понял на опыте, что радость, покой и освобождение — несовершенная вершина, и не дают реального обладания, если они не выстраивают состояние, которое надёжно само по себе, не враждебно душе, не зависит от отчужденности и бездействия, но, при этом, устойчиво во время бури, гонки и битвы, не пятнается ни радостью мира, ни его страданием. Экстаз божественного объятия не уйдёт от него, потому что он подчиняется импульсу божественной любви к Богу в человечестве. Или же, если кажется, что он на какое-то время его лишается, то он знает на опыте, что это чтобы он постарался и проверил себя ещё раз, чтобы встретиться с каким-либо несовершенством на своём пути и получить возможность его убрать. Он ищет личного спасения только как необходимость для человеческой реализации и потому, что тот, кто сам связан, не может легко освободить других. Хотя для Бога нет ничего невозможного. Его не тянет в небеса личной радости, и точно так же, ад личных страданий не вызывает в нём ужаса. Если возникает противоречие между духовной жизнью и жизнью в мире, то это та пропасть, через которую ему нужно здесь проложить мост, то противоречие, которое ему нужно здесь превратить в гармонию. Если мир управляется плотью и дьяволом, то тем больше причин, чтобы дети Бессмертия завоевали его для Бога и Духа. Если жизнь — безумие, то значит есть миллионы душ, которым нужно принести свет божественного разума. Если жизнь это сон, то он всё же видится реальным для многих видящих сны, и нужно их привести к более благородным снам, или же к разбудить. Если жизнь это ложь, то нужно дать обманутым правду. Однако же, если говорят, что мы можем помочь миру только светлым примером ухода из мира, то мы не должны принимать эту догму, потому что имеется обратный пример великих Аватаров, показывающий, что мы можем помочь не только через отказ от жизни в мире, но также, и даже больше, принимая жизнь и возвышая её. И если всё — это игра Всеобщего Существования, то мы можем вполне согласиться играть нашу роль в нём красиво и мужественно. И насладиться этой игрой вместе с нашим божественным Товарищем. |
|
But, most of all, the view we have taken of the world forbids the renunciation of world-existence so long as we can be anything to God and man in their working-out of its purposes. We
regard the world not as an invention of the devil or a self-delusion of the
soul, but as a manifestation of the Divine, although as yet a partial because
a progressive and evolutionary manifestation. Therefore for us renunciation
of life cannot be the goal of life nor rejection of the world the object for
which the world was created. We seek to realise our unity with God, but for us that realisation involves a complete and absolute recognition of our unity with man and we cannot cut the two asunder. To use
Christian language, the Son of God is also the Son of Man and both elements
are necessary to the complete Christhood; or to use an Indian form of
thought, the divine Narayana of whom the universe is only one ray is revealed
and fulfilled in man; the complete man is Nara-Narayana and in that
completeness he symbolises the supreme mystery of existence. |
|
Но важнее всего, тот взгляд на мир, который мы приняли, запрещает отказ от существования мира, пока мы можем чем-то помогать Богу и человеку в достижении их целей. Мы смотрим на мир не как на изобретение дьявола или самообман души, а как на проявление Божественного, хотя пока что ещё частичное, потому что это проявление постепенно растёт и развивается. Поэтому отказ от жизни не может быть для нас целью жизни, и непринятие мира это не то, ради чего он был создан. Мы стремимся реализовать своё единство с Богом, но для нас в эту реализацию входит полное и абсолютное признание нашего единства с человеком, и мы не можем отделить одно от другого. Выражаясь христианским языком, Сын Божий есть также и Сын Человеческий, и оба элемента необходимы для завершения миссии Христа. Или, пользуясь индийской формой мысли, божественный Нарайана, для которого вселенная это один только луч, проявляется и реализуется в человеке. Целостный человек это Нара-Нарайана, и в этой целостности он символизирует высшую мистерию существования. |
|
Therefore renunciation must be for us merely an instrument and not an object; nor can it be the only or the chief instrument since our object is the fulfilment of the Divine in the human being, a positive aim which cannot be reached by negative means. The negative means can only be for the removal of that which stands in the way of the positive fulfilment. It must be a renunciation, a complete renunciation of all that is other than and opposed to the divine self-fulfilment and a progressive renunciation of all that is a lesser or only a partial achievement. We shall
have no attachment to our life in, the world; if that attachment exists, we
must renounce it and renounce utterly; but neither shall we have any
attachment to the escape from the world, to salvation, to the great
self-annihilation; if that attachment exists, that also we must renounce and
renounce it utterly. |
|
Поэтому умение отказываться должно быть для нас только инструментом, а не целью. Оно также не может быть единственным или главным инструментом, потому что наша цель — реализация Божественного в человеческом существе. А это — позитивная цель, и её нельзя достичь негативными средствами. Негативные средства могут служить только для удаления того, что стоит на пути позитивного достижения. Должно появиться умение отказываться, полный отказ от всего, что отличается или противостоит божественной само-реализации. И последовательный отказ от всех более мелких или частичных достижений. Мы не должны быть привязаны к нашей жизни в мире. Если такая привязанность есть, нам нужно отказаться от неё и отказаться полностью. Но также мы не должны быть привязаны к уходу из мира, к спасению, к великому самоуничтожению. Если такая привязанность есть, нам нужно отказаться и от неё, и отказаться полностью. |
|
Again our renunciation must obviously be an inward renunciation; especially and above all, a renunciation of attachment and the craving of desire in the senses and the heart, of self-will in the thought and action and of egoism in the centre of the consciousness. For these things are the three knots by which we are bound to our lower nature and if we can renounce these utterly, there is nothing else that can bind us. Therefore attachment and desire must be utterly cast out; there is nothing in the world to which we must be attached, not wealth nor poverty, nor joy nor suffering, nor life nor death, nor greatness nor littleness, nor vice nor virtue, nor friend, nor wife, nor children, nor country, nor our work and mission, nor heaven nor earth, nor all that is within them or beyond them. And this does not mean that there is nothing at all that we shall love, nothing in which we shall take delight; for attachment is egoism in love and not love itself, desire is limitation and insecurity in a hunger for pleasure and satisfaction and not the seeking after the divine delight in things. A
universal love we must have, calm and yet eternally intense beyond the brief
vehemence of the most violent passion; a delight in things rooted in a
delight in God that does not adhere to their forms but to that which they
conceal in themselves and that embraces the universe without being caught in
its meshes.*) |
|
Далее, наш отказ очевидно должен быть внутренним отказом. Особенно и важнее всего, отказ от привязанности и страстного желания в чувствах и в сердце, отказом от своеволия в мысли и действии, и отказом от эгоизма в центре сознания. Потому что это те три узла, которыми мы связаны с нашей низшей природой. Если мы сможем полностью отказаться от них, то больше ничего не сможет нас связывать. Поэтому привязанность и желание должны быть полностью отброшены. Нет ничего в мире, к чему бы мы должны быть привязаны — ни богатство, ни бедность, ни радость, ни страдание, ни жизнь, ни смерть, ни величие, ни ничтожность, ни грех, ни добродетель, ни друг, ни жена, ни дети, ни страна, ни наша работа и миссия, ни небеса, ни земля, ни что-то внутри них, ни что-то за их пределами. Но это не значит, что нет ничего вообще, что мы будем любить, ничего, что будет давать нам наслаждение. Потому что привязанность — это эгоизм в любви, а не сама любовь, желание — это ограничение и уязвимость в жажде удовольствий и удовлетворённости, а не поиск божественного восторга во всём. Нам нужна вселенская любовь, спокойная и одновременно вечно интенсивная, сильнее короткого безумия самой необузданной страсти. Нам нужен восторг во всём, корни которого уходят в восторг в Боге, относящийся не к форме вещей, но к тому, что они в себе скрывают, и что обнимает мир, не запутываясь в его сетях.*) |
|
*) Nirlipta. The divine Ananda in things is nishkama and nirlipta, free from desire and therefore not attached. |
2-05-06c |
*) Нирлипта. Божественная Ананда во всём это нишкама и нирлипта, свободная от желания и поэтому не привязанная. (Прим. Шри Ауробиндо) нишкама (nishkama) - отсутствие желаний; |
|
Self-will in thought and action has, we have already seen, to be quite renounced if we would be perfect in the way of divine works; it has equally to be renounced if we are to be perfect in divine knowledge. This self-will means an egoism in the mind which attaches itself to its preferences, its habits, its past or present formations of thought and view and will because it regards them as itself or its own, weaves around them the delicate threads of "I-ness" and "my-ness" and lives in them like a spider in its web. It hates to be disturbed, as a spider hates attack on its web, and feels foreign and unhappy if transplanted to fresh viewpoints and formations as a spider feels foreign in another web than its own. This
attachment must be entirely excised from the mind. Not only must we give up the ordinary attitude to the world and life to which the unawakened mind clings as its natural element; but we must not remain bound in any mental construction of our own or in any intellectual thought-system or arrangement of religious dogmas or logical conclusions; we must not only cut asunder the snare of the mind and the senses, but flee also beyond the snare of the thinker, the snare of the theologian and the church-builder, the meshes of the Word and the bondage of the Idea. All these are within us waiting to wall in the spirit with forms; but we must always go beyond, always renounce the lesser for the greater, the finite for the Infinite; we must be prepared to proceed from illumination to illumination, from experience to experience, from soul-state to soul-state so as to reach the utmost transcendence of the Divine and its utmost universality. Nor must
we attach ourselves even to the truths we hold most securely, for they are
but forms and expressions of the Ineffable who refuses to limit himself to
any form or expression; always we must keep ourselves open to the higher Word
from above that does not confine itself to its own sense and the light of the
Thought that carries in it its own opposites. |
|
Как мы уже видели, если мы хотим достичь совершенства на пути божественных работ, то самоволие в мыслях и действиях, должно быть полностью отвергнуто. Точно так же от него нужно отказаться, если мы хотим стать совершенными в божественном знании. Это самоволие означает эгоизм ума, который привязан к своим предпочтениям, к своим привычкам, к своим прошлым или настоящим формациям мысли, взглядов, воли, так как считает их самим собою или своими, и сплетает вокруг них искусные нити "я" и "мое" и живёт в них, как паук в своей паутине. Ум ненавидит, когда его тревожат, так же, как паук не терпит, когда налетают на его паутину, и чувствует себя чужим и несчастным, если его переносят к свежим взглядам и формациям, как паук чувствует себя инородным в чужой паутине. Такая привязанность должна полностью убрана из ума. Мы не только должны отказаться от обычного подхода к миру и жизни, к которым не проснувшийся ум тянется как их естественная часть. Но мы не должны оставаться связанными никакой конструкцией ума, ни той что наша собственная, ни той, что выходит в какую-нибудь интеллектуальную систему мыслей, ни той, что принадлежит совокупности религиозных догм или логических заключений. Мы не только должны разрубить на части силки ума и чувств, но также бежать от ловушки мыслителя, от западни богослова и основателя церкви, от сетей Слова и плена Идеи. Всё это сидит внутри нас, ожидая возможности обнести дух стеной из форм. Но мы должны всегда выходить за пределы, всегда отказываться от меньшего ради большего, от конечного ради Бесконечного. Нам нужно быть готовыми к тому, чтобы двигаться от одного озарения к другому, от одного переживания к новому, от одного состояния души к следующему, чтобы добраться до предельной трансцендентности Божественного и его самой большой универсальности. Мы не должны привязываться даже к тем истинам, которыми мы уверенно овладели, потому что они — лишь формы и выражения Невыразимого, который отказывается ограничивать себя какой-либо формой или выражением. Нам нужно всегда держать себя открытыми для более высокого, идущего сверху Слова, которое не привязывает себя к своему собственному смыслу, и для света Мысли, которая несёт в себе свои собственные противоположности. |
|
But the centre of all resistance is egoism and this we must pursue into every covert and disguise and drag it out and slay it; for its disguises are endless and it will cling to every shred of possible self-concealment. Altruism and indifference are often its most effective disguises; so draped, it will riot boldly in the very face of the divine spies who are missioned to hunt it out. Here the formula of the supreme knowledge comes to our help; we have nothing to do in our essential standpoint with these distinctions, for there is no I nor thou, but only one divine Self equal in all embodiments, equal in the individual and the group, and to realise that, to express that, to serve that, to fulfil that is all that matters. Self-satisfaction and altruism, enjoyment and indifference are not the essential thing. If the realisation, fulfilment, service of the one Self demands from us an action that seems to others self-service or self-assertion in the egoistic sense or seems egoistic enjoyment and self-indulgence, that action we must do; we must be governed by the guide within rather than by the opinions of men. The influence of the environment works often with great subtlety; we prefer and put on almost unconsciously the garb which will look best in the eye that regards us from outside and we allow a veil to drop over the eye within; we are impelled to drape ourselves in the vow of poverty, or in the garb of service, or in outward proofs of indifference and renunciation and a spotless sainthood because that is what tradition and opinion demand of us and so we can make best an impression on our environment. But all
this is vanity and delusion. We may be called upon to assume these things,
for that may be the uniform of our service; but equally it may not. The eye
of man outside matters nothing; the eye within is all. |
|
Но центр всего сопротивления — это эгоизм, и его мы должны преследовать во всяком обличии и убежище, вытаскивать его и уничтожать. Потому что его обличия бесконечны, и он будет тянуться к каждой малейшей возможности скрыть себя. Альтруизм и безразличие часто являются его самыми удачными масками. Под таким покровом он может смело бунтовать прямо перед лицом божественных дозорных, что посланы выследить его и прогнать. И здесь нам на помощь приходит формула высшего знания. С нашей основной точки зрения, у нас нет ничего общего с этими различиями, потому что нет никакого я, никакого ты, а есть только одно божественное Я, равное во всех воплощениях, равное в отдельном человеке и в группе. И понять это, выразить это и служить этому, реализовывать это — вот всё, что имеет значение. Удовлетворение самого себя и альтруизм, наслаждение и безразличие не имеют существенного значения. Если реализация, воплощение, служение этому одному Я требует от нас действий, которые кажутся другим самослужением или самоутверждением в эгоистическом смысле, или кажутся эгоистическим наслаждением и самопотаканием, мы должны совершить эти действия. Мы должны идти за внутренним руководителем, а не за мнением людей. Влияние окружения часто работает очень тонко. Мы предпочитаем и почти бессознательно рядимся в те одежды, которые лучше смотрятся со стороны. Мы позволяем вуали прикрыть своё внутреннее видение. Нам приходится рядиться в торжественный обет бедности, или облачаться в служение, или показывать внешние доказательства безразличия и отказа и незапятнанную святость, потому что этого требует от нас традиция и мнения, и потому, что так мы можем произвести лучшее впечатление на окружающих. Но всё это суета и обман. Мы можем быть призваны принять это, если такова униформа нашего служения. Но точно так же возможно и обратное. Человеческий взгляд со стороны не значит ничего. Внутренний взгляд — всё. |
|
We see in the teaching of the Gita how subtle a thing is the freedom from egoism which is demanded. Arjuna is driven to fight by the egoism of strength, the egoism of the Kshatriya; he is turned from the battle by the contrary egoism of weakness, the shrinking, the spirit of disgust, the false pity that overcomes the mind, the nervous being and the senses, — not that divine compassion which strengthens the arm and clarifies the knowledge. But this weakness comes garbed as renunciation, as virtue: "Better the life of the beggar than to taste these blood-stained enjoyments; I desire not the rule of all the earth, no, nor the kingdom of the gods." How foolish of the Teacher, we might say, not to confirm this mood, to lose this sublime chance of adding one more great soul to the army of Sannyasins, one more shining example before the world of a holy renunciation. But the Guide sees otherwise, the Guide who is not to be deceived by words; "This is weakness and delusion and egoism that speak in thee. Behold the Self, open thy eyes to the knowledge, purify thy soul of egoism." And afterwards? "Fight, conquer, enjoy a wealthy kingdom." Or to
take another example from ancient Indian tradition. It was egoism, it would
seem, that drove Rama, the Avatara, to raise an army and destroy a nation in
order to recover his wife from the King of Lanka. But
would it have been a lesser egoism to drape himself in indifference and
misusing the formal terms of the knowledge to say, "I have no wife, no
enemy, no desire; these are illusions of the senses; let me cultivate the
Brahman-knowledge and let Ravana do what he will with the daughter of
Janaka"? |
|
Из учения Гиты мы видим, насколько это тонкая вещь — та свобода от эгоизма, которая требуется. Эгоизм силы, эгоизм Кшатрия толкает Арджуну сражаться. Он отворачивается от битвы из-за противоположного эгоизма — слабости, робости, духа отвращения, ложной жалости, что овладевает умом, нервами и чувствами, — всё это не божественное сострадание, которое укрепляет руку и проясняет познание. Но эта слабость приходит в одеждах отказа, как добродетель: "Лучше вести жизнь нищего, чем вкусить эти запятнанные кровью удовольствия. Я не желаю править всем миром, нет, и царством богов тоже". Мы можем сказать — какая глупость со стороны Учителя не поддержать это настроение, упустить этот высокий шанс добавить ещё одну великую душу к армии Саньясинов, ещё один сияющий пример для мира святого отказа. Но Руководитель видит по-другому. Это Руководитель, которого не обманешь словами. Он отвечает — "Слабость, заблуждение и эгоизм говорят в тебе. Посмотри на своё Высшее Я, открой глаза к знанию, очисти свою душу от эгоизма". А затем? "Борись, побеждай, наслаждайся богатым царством". Или взять другой пример, из древней индийской традиции. Казалось бы, это эгоизм подтолкнул Раму, Аватара, поднять армию и уничтожить нацию для того, чтобы получить обратно свою жену от Царя Ланки. Но было бы меньшим эгоизмом, если бы он облачился в
равнодушие и, прикрываясь формальными терминами знания, заявил — "У меня
нет жены, нет врага, нет желаний. Всё это иллюзия чувств. Я буду
совершенствовать знание Брахмана, а Равана пусть делает что хочет с дочерью
Джанаки"? |
|
The criterion is within, as the Gita insists. It is to have the soul free from craving and attachment, but free from the attachment to inaction as well as from the egoistic impulse to action, free from attachment to the forms of virtue as well as from the attraction to sin. It is to be rid of "I-ness" and "my-ness" so as to live in the one Self and act in the one Self; to reject the egoism of refusing to work through the individual centre of the universal Being as well as the egoism of serving the individual mind and life and body to the exclusion of others. To live
in the Self is not to dwell for oneself alone in the Infinite immersed and
oblivious of all things in that ocean of impersonal self-delight; but it is
to live as the Self and in the Self equal in this embodiment and all
embodiments and beyond all embodiments. This is the integral knowledge. |
|
Гита настаивает, что критерий — внутри. Он в том, чтобы душа была свободна от стремлений и привязанностей, но также свободна от привязанности к бездействию, как и от эгоистического импульса к действию. Свободна и от привязанности к различным хорошим качествам, и от тяги к грехам. Это означает — избавиться от "я" и от "моё" так, чтобы жить в едином Высшем Я и действовать в едином Высшем Я. Это означает отбросить эгоизм отказа работать через индивидуальный центр вселенского Существования так же, как и эгоизм служения индивидуальному уму, жизни и телу, исключая других. Жить в Высшем Я не значит жить ради себя одного в Бесконечном, погружаться в него и забывать всё остальное в океане безличного само-восторга. Это значит жить как Высшее Я и жить в Высшем Я, одинаково — как в этом воплощении, так и во всех других воплощениях и за пределами всех воплощений. Таково интегральное знание. |
|
It will be seen that the scope we give to the idea of renunciation is different from the meaning currently attached to it. Currently its meaning is self-denial, inhibition of pleasure, rejection of the objects of pleasure. Self-denial is a necessary discipline for the soul of man, because his heart is ignorantly attached; inhibition of pleasure is necessary because his sense is caught and clogged in the mud-honey of sensuous satisfactions; rejection of the objects of pleasure is imposed because the mind fixes on the object and will not leave it to go beyond it and within itself. If the mind of man were not thus ignorant, attached, bound even in its restless inconstancy, deluded by the forms of things, renunciation would not have been needed; the soul could have travelled on the path of delight, from the lesser to the greater, from joy to diviner joy. At present that is not practicable. It must give up from within everything to which it is attached in order that it may gain that which they are in their reality. The external renunciation is not the essential, but even that is necessary for a time, indispensable in many things and sometimes useful in all; we may even, say that a complete external renunciation is a stage through which the soul must pass at some period of its progress, — though always it should be without those self-willed violences and fierce self-torturings which are an offence to the Divine seated within us. But in
the end this renunciation or self-denial is always an instrument and the period
for its use passes. The
rejection of the object ceases to be necessary when the object can no longer
ensnare us because what the soul enjoys is no longer the object as an object
but the Divine which it expresses; the inhibition of pleasure is no longer
needed when the soul no longer seeks pleasure but possesses the delight of
the Divine in all things equally without the need of a personal or physical
possession of the thing itself; self-denial loses its field when the soul no
longer claims anything, but obeys consciously the will of the one Self in all
beings. It is then that we are freed from the Law and released into the
liberty of the Spirit. |
|
Можно увидеть, что тот объём, что мы придаём идее отказа, отличается от обычно придаваемого ей смысла. Согласно общераспространенному мнению идея отказа состоит в самоограничении, в запрете удовольствий, отстранения от объектов удовольствия. Самоограничение — необходимая дисциплина для души человека, потому что его сердце невежественно привязано к разным вещам. Запрет удовольствий нужен, потому что его чувства захвачены и скованы грязноватым мёдом чувственных наслаждений. Отвергать объекты удовольствий тоже важно, потому что ум фиксируется на объекте и не в состоянии оторваться от него, чтобы выйти за его пределы и войти внутрь себя. Если бы ум человека не был так невежественен, привязан, связан, то даже при его беспокойной непостоянности и склонности заблуждаться внешними формами, не было бы необходимости в умении отказываться. Душа могла бы путешествовать по дороге удовольствия, от меньшего к большему, от радости к божественной радости. Сейчас это не реально. Душа человека должна внутренне отказаться от всего, к чему привязана, чтобы получить то, чем все эти вещи являются на самом деле. Внешний отказ не существенен, но даже это необходимо на какое-то время. Без него невозможно обойтись в самых разных вещах, а иногда он полезен во всём. Можно даже сказать, что полный внешний отказ — это тот этап, через который душе стоит пройти в один из периодов её развития. Хотя она должна всегда избегать того самовольного насилия и жестокого самобичевания, которое — оскорбление Божественного, живущего в нас. Но в конце концов умение отказываться или самоограничение всегда лишь инструмент, и время, когда он нужен, проходит. Отстранение от объекта удовольствия перестает быть нужным, когда объект больше не может поймать нас в свои сети, потому что то, чем наслаждается душа, это больше не какие-то объекты, а само Божественным, которое они выражают. Запрет на удовольствия становится не нужен, когда душа перестаёт искать удовольствия, а стала владеть равным восторгом Божественного во всём, и уже нет необходимости лично или физически обладать самой вещью. Самоограничение теряет свою область применения, когда душа больше ничего не требует, но сознательно подчиняется воле единого Высшего Я во всех существах. Именно тогда мы освобождаемся от Закона и открываемся для свободы Духа. |
|
We must be prepared to leave behind on the path not only that which we stigmatise as evil, but that which seems to us to be good, yet is not the one good. There are things which were beneficial, helpful, which seemed perhaps at one time the one thing desirable, and yet once their work is done, once they are attained, they become obstacles and even hostile forces when we are called to advance beyond them. There are desirable states of the soul which it is dangerous to rest in after they have been mastered, because then we do not march on to the wider kingdoms of God beyond. Even divine realisations must not be clung to, if they are not the divine realisation in its utter essentiality and completeness. We must rest at nothing less than the All, nothing short of the utter transcendence. And if we can thus be free in the spirit, we shall find out all the wonder of God's workings; we shall find that in inwardly renouncing everything we have lost nothing. "By all this abandoned thou shalt come to enjoy the All." For
everything is kept for us and restored to us but with a wonderful change and
transfiguration into the All-Good and the All-Beautiful, the All-Light and
the All-Delight of Him who is for ever pure and infinite and the mystery and
the miracle that ceases not through the ages. |
|
Мы должны быть готовы к тому, чтобы оставить на своём пути не только то, что мы заклеймили как зло, но и то, что кажется нам добром, но не единственно возможное добро. Есть вещи, которые были благодатными, которые помогали, и которые, возможно, когда-то были единственно желаемыми. Но всё же, когда их дело сделано, когда они достигнуты, они становятся препятствиями и даже враждебными силами, когда нас зовёт идти дальше, за их пределы. Бывают очень желанные состояния души, в которых опасно оставаться, после того, как они достигнуты. Потому что в них мы перестаём идти дальше к более широким царствам Бога за их пределами. Нельзя цепляться даже за божественные реализации, если они не являются божественными в самой высокой сути и полноте. Мы не должны успокаиваться на чём то меньшем, чем Всё, что меньше, чем предельная трансцендентность. И если мы сможем именно так стать свободными в духе, мы познаем все чудеса творения Бога. Мы узнаем, что, внутренне отвергнув всё, мы не потеряли ничего. "Через отказ от всего этого, ты придёшь к наслаждению Всем". Потому что всё хранится для нас и восстанавливается для нас, но после чудесного изменения и преобразования во Все-Хорошее и Все-Прекрасное, Весь-Свет и Весь-Восторг Того, кто всегда чист и бесконечен, и кто таинство и чудо, которое не прекращается на протяжении веков. |
|
Chapter VI |
|
Глава VI
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
In the last chapter we have spoken of renunciation in its most general scope, even as we spoke of concentration in all its possibilities; what has been said, applies therefore equally to the path of Works and the path of Devotion as to the path of Knowledge; for on all three concentration and renunciation are needed, though the way and spirit in which they are applied may vary. But we must now turn more particularly to the actual steps of the Path of Knowledge on which the double force of concentration and renunciation must aid us to advance. Practically, this path is a re-ascent up the great ladder of being down which the soul has descended into the material existence. |
|
В предыдущей главе мы говорили об умении отказываться в самом общем аспекте. И ещё мы говорили о концентрации во всех его возможностях. То, что было сказано, относится в равной степени и к пути Работы, и к пути Посвящения себя, и к пути Знания. На каждом из этих трёх путей нужна концентрация и умение отказываться, хотя они могут меняться в способах и духе их применения. Но сейчас нужно конкретнее рассмотреть фактические шаги на Пути Знания, где двойная сила концентрации и отказа должна помочь нам двигаться дальше. Практически, этот путь ведёт нас к подъёму обратно, на самый верх великой лестницы существования, по которой душа спустилась в материальное существование. |
|
The central aim of Knowledge is the recovery of the Self, of our true self-existence, and this aim presupposes the admission that our present mode of being is not our true self-existence. No doubt, we have rejected the trenchant solutions which cut the knot of the riddle of the universe; we recognise it neither as a fiction of material appearance created by Force, nor as an unreality set up by the Mind, nor as a bundle of sensations, ideas and results of idea and sensation with a great Void or a great blissful Zero behind it to strive towards as our true truth of eternal non-existence. We accept the Self as a reality and the universe as a reality of the Self, a reality of its consciousness and not of mere material force and formation, but none the less or rather all the more for that reason a reality. Still, though the universe is a fact and not a fiction, a fact of the divine and universal and not a fiction of the individual self, our state of existence here is a state of ignorance, not the true truth of our being. We conceive of ourselves falsely, we see ourselves as we are not; we live in a false relation with our environment, because we know neither the universe nor ourselves for what they really are but with an imperfect view founded on a temporary fiction which the Soul and Nature have established between themselves for the convenience of the evolving ego. And this falsity is the root of a general perversion, confusion and suffering which besiege at every step both our internal life and our relations with our environment. Our personal life and our communal life, our commerce with ourselves and our commerce with our fellows are founded on a falsity and are therefore false in their recognised principles and methods, although through all this error a growing truth continually seeks to express itself. Hence the supreme importance to man of Knowledge, not what is called the practical knowledge of life, but of the profoundest knowledge of the Self and Nature (atmajnana and tattvajnana) on which alone a true practice of life can be founded. |
|
Основная цель Знания — восстановление Высшего Я, нашего истинного самосуществования, и эта цель предполагает что наш теперешний способ жизни — это не наше настоящее само-существование. Конечно, мы отвергли резкие решения, которые разрубают узел загадки вселенной. Мы считаем вселенную не фикцией материальной видимости, созданной Силой, и не какой-то нереальностью, созданной Умом, и не множеством ощущений, идей и результатов идей и ощущений, за которыми стоит великое Ничто или великий блаженный Нуль, к которому мы стремимся как к нашей подлинной истине вечного не-существования. Мы принимаем Высшее Я как реальность, а вселенную как реальность этого Высшего Я, и реальность его сознания, а не просто материальной силы и формации, и тем не менее или даже больше всего по этой причине — реальность. Однако, хотя вселенная является фактом, а не фикцией, фактом божественного и вселенского, а не фикцией индивидуального "я", состояние нашего пребывания здесь — это состояние невежества, это не настоящая истина нашего существа. Мы неверно себя воспринимаем, мы видим себя не такими, какие мы есть. Мы живём в ложных отношениях с нашим окружением, потому что мы не знаем ни эту вселенную, ни самих себя, какими мы реально являемся. Вместо этого у нас есть некое несовершенное видение, основанное на временном вымысле, который Душа и Природа временно утвердили между собой для удобства развивающегося эго. И эта ложь — корень общего искажения, запутанности и страдания, которые на каждом шагу осаждают как нашу внутреннюю жизнь, так и наши отношения с нашим окружением. Наша личная жизнь и наша общественная жизнь, наше общение с собой и наше общение с нашими собратьями основаны на лжи и потому ложны в их признаваемых принципах и методах, хотя растущая истина постоянно ищет способ выразить себя через всё это. Поэтому для человека Знания важнее всего не то, что называется практическим знанием жизни, а гораздо более глубокое знание Высшего Я и Природы (атма-джняна и таттва-джняна), только на основе которого может быть основана настоящая практика жизни. |
|
The error proceeds from a false identification. Nature has created within her material unity separate-seeming bodies which the Soul manifested in material Nature enfolds, inhabits, possesses, uses; the Soul forgetting itself experiences only this single knot in Matter and says, "I am this body." It thinks of itself as the body, suffers with the body, enjoys with the body, is born with the body, is dissolved with the body; or so at least it views its self-existence. Again, Nature has created within her unity of universal life separate-seeming currents of life which form themselves into a whorl of vitality around and in each body, and the Soul manifested in vital Nature seizes on and is seized by that current. Is imprisoned momentarily in that little whirling vortex of life. The Soul, still forgetting itself, says "I am this life"; it thinks of itself as the life, craves with its cravings or desires, wallows in its pleasures, bleeds with its wounds, rushes or stumbles with its movements. If it is still mainly governed by the body-sense, it identifies its own existence with that of the whorl and thinks "When this whorl is dissipated by the dissolution of the body round which it has formed itself, then I shall be no more." If it has been able to sense the current of life which has formed the vortex, it thinks of itself as that current and says "I am this stream of life; I have entered upon the possession of this body, I shall leave it and enter upon the possession of other bodies: I am an immortal life revolving in a cycle of constant rebirth." |
2-06-03 |
Эта ошибка приходит из за ложного отождествления. Внутри своего материального единства Природа создала кажущиеся отдельными тела, которые окутывают Душу, проявленную в материальной Природе, в которых она живёт, которыми обладает, которыми пользуется. И эта Душа, забывая себя, ощущает только этот единственный узелок в Материи и говорит: "Я — вот это тело." Она думает о себе как о теле, страдает вместе с телом, радуется вместе с телом, рождается вместе с телом, и растворяется с телом. Или, по крайней мере, она так видит своё существование. И опять же, Природа создала внутри своего единства универсальной жизни кажущиеся отдельными потоки жизни, которые придают себе форму вихрей витальности и вокруг, и в каждом из тел. И Душа, проявленная в витальной Природе, захватывает их и захватывается этими потоками. И она ежеминутно попадает в плен к этим маленьким вращающимся вихрям жизни. Душа, по прежнему забывая себя, говорит: "Я — эта жизнь". Она думает о себе как о жизни, желает вместе с её стремлениями и желаниями, купается в её удовольствиях, истекает кровью от её ран, бросается вперёд или спотыкается вместе с её движениями. Если она продолжает быть под властью тела-чувства, то она отождествляет своё существование с этим вихрем и думает: "Когда этот вихрь рассеется при разрушении тела, вокруг которого он сформировался, то меня не будет больше." Если душа способна почувствовать тот поток жизни, что сформировал этот вихрь, то она думает о себе, как об этом потоке и говорит: "Я — этот поток жизни. Я когда-то стала обладать этом телом. Я в будущем оставлю это тело и буду обладать другими телами. Я — бессмертная жизнь, которая вращается в цикле постоянных перерождений." |
|
But again Nature has created within her mental unity, formed in the universal Mind separate-seeming dynamos as it were of mentality, constant centres for the generation, distribution and reabsorption of mental force and mental activities, stations as it were in a system of mental telegraphy where messages are conceived, written, sent, received, deciphered, and these messages and these activities are of many kinds, sensational, emotional, perceptual, conceptual, intuitional, all of which the Soul manifested in mental Nature accepts, uses for its outlook on the world and seems to itself to project and to receive their shocks, to suffer or to master their consequences. Nature installs the base of these dynamos in the material bodies she has formed, makes these bodies the ground for her stations and connects the mental with the material by a nerve-system full of the movement of vital currents through which the mind becomes conscious of the material world and, so far as it chooses, of the vital world of Nature. Otherwise the mind would be conscious of the mental world first and chiefly and would only indirectly glimpse the material. As it is, its attention is fixed on the body and the material world in which it has been installed and it is aware of the rest of existence only dimly, indirectly or subconsciously in that vast remainder of itself with regard to which superficially it has become irresponsive and oblivious. |
2-06-04 |
Но снова, внутри своего ментального единства Природа создала, сформировала в универсальном Уме кажущиеся отдельными генераторы, которые выступают в роли интеллекта, постоянные центры для генерации, распространения и принятия в себя ментальной силы и ментальных активностей. Это некие станции, которые словно встроены в систему ментального телеграфа, где зарождаются сообщения, где они пишутся, отсылаются, воспринимаются, расшифровываются. И эти сообщения и эти активности бывают самых разных видов — чувственные, эмоциональные, относящиеся к восприятию, к понятиям, интуитивные. Все виды сообщений, которые Душа проявляет в ментальной Природе принимаются, используются для взгляда на мир и представлений о себе, чтобы проецировать и воспринимать её толчки, чтобы подвергаться сериям таких толчков или управлять ими. Природа встраивает основу этих генераторов в материальные тела, которые она создала, и делает эти тела площадками для своих станций. Она соединяет ментальное с материальным при помощи нервной системы, которая наполнена движением витальных потоков. Благодаря этим потокам ум способен осознавать материальный мир. А также, если он этого захочет, витальный мир Природы. Если бы это было по-другому, то ум бы осознавал в первую очередь, и по большей части, ментальный мир. И только косвенным способом улавливал бы что-то из материального мира. А сейчас его внимание сосредоточено на теле и материальном мире, в который он был помещён. И он узнаёт об оставшемся обширном остатке самого себя только смутным, непрямым образом, или подсознательно. И он смотрит на это поверхностно, воспринимает с трудом и быстро забывает. |
|
The Soul identifies itself with this mental dynamo or station and says "I am this mind." And since the mind is absorbed in the bodily life, it thinks "I am a mind in a living body" or, still more commonly, "I am a body which lives and thinks." It identifies itself with the thoughts, emotions, sensations of the embodied mind and imagines that because when the body is dissolved all this will dissolve, itself also will cease to exist. Or if it becomes conscious of the current of persistence of mental personality, it thinks of itself as a mental soul occupying the body whether once or repeatedly and returning from earthly living to mental worlds beyond; the persistence of this mental being mentally enjoying or suffering sometimes in the body, sometimes on the mental or vital plane of Nature it calls its immortal existence. Or else, because the mind is a principle of light and knowledge, however imperfect, and can have some notion of what is beyond it, it sees the possibility of a dissolution of the mental being into that which is beyond, some Void or some eternal Existence, and it says, "There I, the mental soul, cease to be." Such dissolution it dreads or desires, denies or affirms according to its measure of attachment to or repulsion from this present play of embodied mind and vitality. |
2-06-05 |
Душа отождествляет себя с этим ментальным генератором или станцией и говорит: "Я — этот ум". И поскольку ум захватывается жизнью тела, она думает: "Я это ум в живущем теле", или чаще всего: "Я это тело, которое живёт и думает". Она отождествляет себя с мыслями, эмоциями, ощущениями воплощённого в теле ума и воображает, что поскольку тело способно разрушаться и рано или поздно разрушается, что она тоже прекратит существовать. Или же, если она начинает осознавать поток постоянства ментальной личности, она думает о себе как о ментальной душе, занимающей тело, которая однажды, или постоянно возвращается из земной жизни в ментальные миры по ту сторону. И вот это постоянство ментального существа, которое ментально наслаждается или страдает, иногда в теле, иногда в ментальном или витальном плане Природы, она называет своим бессмертным существованием. Или же, поскольку ум — это принцип света и знания, хоть и несовершенный, и может получить некоторое понимание о том, что находится за пределом ума, он видит возможность растворения ментального существа в то, что за этим пределом, в некоторую Пустоту или некоторое вечное Существование, и он говорит: "Тогда я, ментальная душа, прекращу существовать." Этого растворения он или страшится, или же желает, или отвергает, или же, наоборот, утверждает, соответственно той мере привязанности или отвращения к текущей игре воплощённого ума и витальности.
|
|
Now, all this is a mixture of truth and falsehood. Mind, Life, Matter exist and mental, vital, physical individualisation exists as facts in Nature, but the identification of the soul with these things is a false identification. Mind, Life and Matter are ourselves only in this sense that they are principles of being which the true self has evolved by the meeting and interaction of Soul and Nature in order to express a form of its one existence as the Cosmos. Individual mind, life and body are a play of these principles which is set up in the commerce of Soul and Nature as a means for the expression of that multiplicity of itself of which the one Existence is eternally capable and which it holds eternally involved in its unity. Individual mind, life and body are forms of ourselves in so far as we are centres of the multiplicity of the One; universal Mind, Life and Body are also forms of our self, because we are that One in our being. But the self is more than universal or individual mind, life and body and when we limit ourselves by identification with these things, we found our knowledge on a falsehood, we falsify our determining view and our practical experience not only of our self-being but of our cosmic existence and of our individual activities. |
2-06-06 |
Сейчас же всё это — мешанина из истины и лжи. На свете есть Ум, Жизнь и Материя. Кроме того, существует ментальная, витальная, физическая индивидуализация как явления Природы. Однако отождествление души с этими вещами — ложное отождествление. Ум, Жизнь и Материя сами существуют только в том смысле, что они — составные части существа, в котором истинное "я" вовлечено во встречу и взаимодействие Души и Природы для того, чтобы выразить форму своего отдельного существования в Космосе. Индивидуальный ум, жизнь и тело — это игра принципов Ума, Жизни и Материи, которая основана на взаимообмене между Душой и Природой. И которая — способ выражения той множественности себя, на которую всегда способно единое Существование, и которую оно вечно вовлекает в своё единство. Индивидуальный ум, жизнь и тело — это наши же формы, поскольку мы это центры множественности Единого. Универсальный Ум, Жизнь и Тело — это тоже формы нашего "я", потому что мы — это Единый внутри нашего существа. Однако, это "я" нечто большее, чем универсальный или индивидуальный ум, жизнь и тело. И когда мы ограничиваем себя отождествлением со всем этим, мы выстраиваем наше знание на основе лжи. Мы искажаем наше, обусловленное этим, видение и наш практический опыт не только самого нашего существа, но и видение и опыт нашего космического существования и видение и опыт нашей индивидуальной деятельности. |
|
The Self is an eternal utter Being and pure existence of which all these things are becomings. From this knowledge we have to proceed; this knowledge we have to realise and make it the foundation of the inner and the outer life of the individual. The Yoga of Knowledge, starting from this primary truth, has conceived a negative and positive method of discipline by which we shall get rid of these false identifications and recoil back from them into true self-knowledge. The negative method is to say always "I am not the body" so as to contradict and root out the false idea “I am the body," to concentrate on this knowledge and by renunciation of the attachment of the soul to the physical, get rid of the body-sense. We say again "I am not the life" and by concentration on this knowledge and renunciation of attachment to the vital movements and desires, get rid of the life-sense. We say, finally, "I am not the mind, the motion, the sense, the thought" and by concentration on this knowledge and renunciation of the mental activities, get rid of the mind-sense. When we thus constantly create a gulf between ourselves and the things with which we identified ourselves, their veils progressively fall away from us and the Self begins to be visible to our experience. Of that then we say “I am That, the pure, the eternal, the self-blissful" and by concentrating our thought and being upon it we become That and are able finally to renounce the individual existence and the Cosmos. Another positive method belonging rather to the Rajayoga is to concentrate on the thought of the Brahman and shut out from us all other ideas, so that this dynamo of mind shall cease to work upon our external or varied internal existence; by mental cessation the vital and physical play also shall fall to rest in an eternal Samadhi, some inexpressible deepest trance of the being in which we shall pass into the absolute Existence. |
2-06-07 |
Высшее "Я" это вечное абсолютное Существо и чистое существование, из которого всё это происходят. Мы должны исходить из этого знания. Мы должны воплотить в реальности это знание и сделать его основой внутренней и внешней жизни отдельного человека. Йога Знания, начиная с этой первоначальной истины нашла негативный и позитивный методы дисциплины, при помощи которой мы можем избавиться от этих ложных отождествлений и отойти от них в настоящее знание своего "я". Негативный метод — всегда говорить: "Я — не тело", так, чтобы противопоставить эту идею и вырвать с корнем ложную идею "Я — это тело". Чтобы сконцентрироваться на этом знании и отказываясь от привязанности души к физическому, избавиться от чувства-тела. Далее, мы снова говорим: "Я — не жизнь", и через концентрацию на этом знании и отказ от привязанности к витальным движениям и желаниям, избавляемся от чувства-жизни. В конце концов, мы заявляем: "Я — не ум, не движение, не чувство, не мысль", и концентрируясь на этом знании и отказе от ментальной активности, мы избавляемся от чувства-ума. Если мы будем постоянно создавать пропасть между собой и тем с чем мы себя отождествляем, их вуаль будет шаг за шагом уходить от нас и Высшее "Я" станет видимым для нашего переживания. И, наконец, мы скажем: "Я — это То, чистое, вечное, само-блаженное". И концентрируя нашу мысль и наше существо на этом, мы станем Тем, и в конце концов получим возможность отказаться от индивидуального существования и Космоса. Ещё один позитивный метода принадлежит скорее Раджа-Йоге. Он состоит в том, чтобы сконцентрироваться на мысли о Брахмане и закрыть от нас все другие идеи. Так, чтобы генератор ума перестал влиять на наше внешнее или разного рода внутреннее существование. Благодаря ментальному угасанию игра витала и физического также упадёт в состояние отдыха в вечном Самадхи, в какой-то невыразимый, глубочайший транс существа, в котором мы перейдём в абсолютное Существование. |
|
This discipline is evidently a self-centred and exclusive inner movement which gets rid of the world by denying it in thought and shutting the eyes of the soul to it in vision. But the universe is there as a truth in God even though the individual soul may have shut its eyes to it and the Self is there in the universe really and not falsely, supporting all that we have rejected, truly immanent in all things, really embracing the individual in the universal as well as embracing the universe in that which exceeds and transcends it. What shall we do with this eternal Self in this persistent universe which we see encompassing us every time we come out of the trance of inner meditation? The ascetic Path of Knowledge has its solution and its discipline for the soul that looks out on the universe. It is to regard the immanent and all-encompassing and all-constituting Self in the image of the ether in which all forms are, which is in all forms, of which all forms are made. In that ether cosmic Life and Mind move as the Breath of things, an atmospheric sea in the ethereal, and constitute from it all these forms; but what they constitute are merely name and form and not realities; the form of the pot we see is a form of earth only and goes back into the earth, earth a form resolvable into the cosmic Life, the cosmic Life a movement that falls to rest in that silent immutable Ether. Concentrating on this knowledge, rejecting all phenomenon and appearance, we come to see the whole as an illusion of name and form in the ether that is Brahman; it becomes unreal to us; and the universe becoming unreal the immanence becomes unreal and there is only the Self upon which our mind has falsely imposed the name and form of the universe. Thus are we justified in the withdrawal of the individual self into the Absolute. |
2-06-08 |
Очевидно, что эта дисциплина ставит в центр всего внутреннее "я" и исключающее внутреннее движение, которого отходит от мира, отрицая его в мысли и закрывая глаза души на него в своё видении. Однако вселенная здесь существует как истина в Боге, даже если индивидуальная душа может закрывать свои глаза на неё. И Высшее "Я" реально, оно не вымысел, и оно находится во вселенной, поддерживая всё, что мы отвергаем. И оно неотъемлемо присутствует во всех вещах, и действительно обнимает индивидуальное во вселенском, точно так же, как оно обнимает вселенную в том, что превышает её и выходит за её границы. Но что мы собираемся делать с этим вечным Высшим "Я" в этой устойчивой вселенной, которая, как мы видим, окружает нас в каждый момент, когда мы не находимся в трансе внутренней медитации? У аскетического Пути Знания есть своё решение и своя дисциплина для души, которая смотрит на вселенную. Он состоит в том, чтобы смотреть на внутренне присущее и все обнимающее и всё образующее Высшее "Я" как на эфир, в котором существуют все формы, который находится во всех формах, и из которого сделаны все формы. В этом эфире космическая Жизнь и Ум движутся как Дыхание вещей, как атмосферное море внутри эфирного и которые образуют из него все формы. Однако то, что они образуют — просто имя и форма, а не реальность. Форма горшка, на который мы смотрим, это всего лишь форма земли, и она вернётся обратно в землю. А земля — это форма, которая растворяется в космической Жизни. А космическая Жизнь это движение которое опускается в покой в этом безмолвном неподвижном Эфире. Концентрируясь на этом знании, отвергая все явления и проявления, мы придём к тому, что увидим всё, как иллюзию имени и формы в эфире, который есть Брахман. Оно становится нереальным для нас. И вселенная, становясь нереальной, делает нереальным внутреннее присутствие и остаётся только Высшее "Я" которому наш ум ошибочно навязывает имя и форму вселенной. И таким образом мы оправдываем уход индивидуального "я" в Абсолют. |
|
Still, the Self goes on with its imperishable aspect of immanence, its immutable aspect of divine envelopment, its endless trick of becoming each thing and all things; our detection of the cheat and our withdrawal do not seem to affect one tittle either the Self or the universe. Must we not then know also what it is that thus persists superior to our acceptance and rejection and too great, too eternal to be affected by it? Here too there must be some invincible reality at work and the integrality of Knowledge demands that we shall see and realise it; otherwise it may prove that our own knowledge and not the Lord in the universe was the cheat and the illusion. Therefore we must concentrate again and see and realise also this which persists so sovereignly and must know the Self as no other than the Supreme Soul which is the Lord of Nature, the upholder of cosmic existence by whose sanction it proceeds, whose will compels its multitudinous actions and determines its perpetual cycles. And we must yet concentrate once again and see and realise and must know the Self as the one Existence who is both the Soul of all and the Nature of all, at once Purusha and Prakriti and so able both to express himself in all these forms of things and to be all these formations. Otherwise we have excluded what the Self does not exclude and made a wilful choice in our knowledge. |
2-06-09 |
Тем не менее, Высшее "Я" продолжает нести свой вечный аспект внутреннего присутствия, свой неизменный аспект божественного окутывания, свой бесконечный трюк превращения в каждую вещь и во всё на свете. И то, что мы обнаруживаем этот обман, и наш уход из мира, судя по всему не оказывают ни малейшего влияния ни на Высшее "Я", ни на вселенную. Разве мы не должны из этого сделать вывод, что это то, что остаётся выше и нашего принятия и нашего отвержения, и слишком велико и слишком вечно, чтобы это могло его затронуть? Кроме того, здесь должна действовать некая непобедимая реальность и целостность Знания требует, чтобы мы увидели её и осознали её. Иначе можно сделать вывод, что не Господин вселенной, а наше знание было обманом и иллюзией. Поэтому мы должны снова сконцентрироваться чтобы увидеть и также осознать то, что остаётся так высоко, и должны понять, что именно Высшее "Я", а ни что другое отличное от Высшей Души, является Господином Природы. И что благодаря его санкции движется космическое существование, и что именно он порождает эти многочисленные действия и определяет свои вечные циклы. Кроме этого, нам нужно ещё раз сконцентрироваться и осознать, что мы должны видеть Высшее "Я" как единое Существование, как того, кто одновременно и Душа всего и Природа всего. Кто одновременно и Пуруша, и Пракрити, и поэтому он способен выражать себя во всех формах вещей и быть всеми этими формами. |
|
The old ascetic Path of Knowledge admitted the unity of things and the concentration on all these aspects of the one Existence, but it made a distinction and a hierarchy. The Self that becomes all these forms of thing is the Virat or universal Soul; the Self that creates all these forms is Hiranyagarbha, the luminous or creatively perceptive Soul; the Self that contains all these things involved in it is Prajna, the conscious Cause or originally determining Soul; beyond all these is the Absolute who permits all this unreality, but has no dealings with it. Into That we must withdraw and have no farther dealings with the universe, since Knowledge means the final Knowledge, and therefore these lesser realisations must fall away from us or be lost in That. But evidently from our point of view these are practical distinctions made by the mind which have a value for certain purposes, but no ultimate value. Our view of the world insists on unity; the universal Self is not different from the perceptive and creative, nor the perceptive from the causal, nor the causal from the Absolute, but it is one "Self-being which has become all becomings," and which is not any other than the Lord who manifests Himself as all these individual existences nor the Lord any other than the sole-existing Brahman who verily is all this that we can see, sense, live or mentalise. That Self, Lord, Brahman we would know that we may realise our unity with it and with all that it manifests and in that unity we would live. For we demand of knowledge that it shall unite; the knowledge that divides must always be a partial knowing good for certain practical purposes; the knowledge that unites is the knowledge. |
2-06-10 |
Старый аскетический Путь Знания принимал единство вещей и концентрацию на всех этих аспектах единого Существования, однако от делал некое различие и выстраивал иерархию. То Высшее "Я", что становится всеми формами вещей — это Вират, или универсальная Душа. То Высшее "Я", что создаёт все эти формы — это Хираньягарбха, озарённая или творчески воспринимающая Душа. То Высшее "Я", то содержит в себе всё это — Праджна, сознающая Причина, или первоначально определяющая Душа. За пределами всех них есть Абсолют, который допускает всю эту нереальность, но не имеет с ней никаких отношений. Мы должны уйти в То, и больше не иметь никаких дел со вселенной, так как Знание означает окончательное Знание, и поэтому все меньшие реализации мы должны отбросить от себя или они должны быть потеряться в Том. Но очевидно, с нашей точки зрения, что эти практические различия, сделанные умом, важны для некоторых целей, но они не самые важные. Наш взгляд на мир настаивает на единстве. Универсальное Высшее "Я" не отличается от воспринимающего и созидающего, воспринимающее "Я" не отличается от причинного "Я", причинное "Я" не отличается от Абсолюта, но всё это единое "Само-существование, которое стало всеми становлениями", и которое ничто иное, как Господин, проявляющий Себя во всех этих индивидуальных существованиях. А этот Господин — ничто иное чем единственно существующий Брахман, который является всем тем, что мы можем увидеть, почувствовать, что живёт или думает. Мы должны познать это Высшее "Я", этого Господина, этого Брахмана, чтобы мы могли реализовать наше единство и с ним и со всем, что он проявляет, и в чьём единстве мы хотели бы жить. Потому что мы требуем от знания, чтобы оно объединяло. Знание, которое делит должно всегда быть частичным знанием, полезным для некоторых практических целей. Знание, которое объединяет — вот настоящее знание.
|
|
Therefore our integral Yoga will take up these various disciplines and concentrations, but harmonise and if possible fuse them by a synthesis which removes their mutual exclusions. Not realising the Lord and the All, only to reject them for silent Self or Unknowable Absolute as would an exclusively transcendental, nor living for the Lord alone or in the All alone as would an exclusively theistic or an exclusively pantheistic Yoga, the seeker of integral knowledge will limit himself neither in his thought nor in his practice nor in his realisation by any religious creed or philosophical dogma. He will seek the Truth of existence in its completeness. The ancient disciplines he will not reject, for they rest upon eternal truths, but he will give them an orientation in conformity with his aim. |
2-06-11 |
Из всего этого вытекает, что нашей интегральной Йоге нужно принять эти разные дисциплины и концентрации, но нужно их привести в гармонию, и, по возможности, соединить их через некий синтез, который уберёт то, что в них противоречит друг другу. Если не осознать Господа и Всё, а только отвергнуть их ради Высшего "Я" или Непознаваемого Абсолюта как это делается в исключающей трансцендентной Йоги, или же жить ради одного Господа или жить исключительно во Всём, как это делается в исключающей теистической или исключающей пантеистической Йоге, то искатель интегрального знания будет ограничивать себя. А ему не нужно ограничивать себя ни своей мыслью, ни своей практикой, ни реализацией какого-либо религиозного убеждения или же философской догмы. Он будет искать Истину существования во всей её полноте. Он не будет отвергать древние дисциплины, потому что они опираются на вечные истины, но он сориентирует их в соответствии со своей целью. |
|
We must recognise that our primary aim in knowledge must be to realise our own supreme Self more than that Self in others or as the Lord of Nature or as the All; for that is the pressing need of the individual, to arrive at the highest truth of his own being, to set right its disorders, confusions, false identifications, to arrive at its right concentration and purity and to know and mount to its source. But we do this not in order to disappear into its source, but so that our whole existence and all the members of this inner kingdom may find their right basis, may live in our highest self, live for our highest self only and obey no other law than that which proceeds from our highest self and is given to our purified being without any falsification in the transmitting mentality. And if we do this rightly we shall discover that in finding this supreme Self we have found the one Self in all, the one Lord of our nature and of all Nature, the All of ourselves who is the All of the universe. For this that we see in ourselves we must necessarily see everywhere, since that is the truth of His unity. By discovering and using rightly the Truth of our being the barrier between our individuality and the universe will necessarily be forced open and cast away and the Truth that we realise in our own being cannot fail to realise itself to us in the universality which will then be our self. Realising in ourselves the "I am He" of the Vedanta, we cannot but realise in looking upon all around us the identical knowledge on its other side, "Thou art That." We have only to see how practically the discipline must be conducted in order that we may arrive successfully at this great unification. |
2-06-12 |
Мы должны понять, что наша первая цель в знании — осознать наше собственное Высшее "Я" больше чем это Высшее "Я" в других или же его как Господина Природы или же его как Всё. Потому что это — неотложная необходимость отдельного человека — прийти к высшей истине своего собственного существа, исправить его беспорядки, заблуждения, ложные отождествления. Прийти к своей правильной концентрации и чистоте, познать свой источник и подняться к нему. Но мы делаем это не для того, чтобы раствориться в своём источнике, а чтобы всё наше существование и все члены нашего внутреннего царства могли найти свою правильную основу. Чтобы они могли жить в нашем самом высоком "я", жить только для нашего самого высокого"я" и не подчиняться никакому другому закону, кроме того, что выходит из нашего высшего "Я", который даётся нашему очищенному существу без каких-либо искажений в передающем интеллекте. И если мы сделаем это правильным образом, то мы обнаружим, что в поиске этого высшего "Я" мы нашли единое Высшее "Я" во всём, единого Господина нашей природы и всей Природы, это Всё нас самих, которое есть Всё для вселенной. Для этого то, что мы видим в нас самих, мы обязательно должны увидеть везде, потому что это — истина Его единства. Если мы откроем и будем правильно использовать Истину нашего существа, то барьер между нашей индивидуальностью и вселенной обязательно будет открыт и отброшен. И тогда Истина, которую мы реализовали в нашем существе непременно реализует себя для нас и в той универсальности, которой станет наше "я". Реализуя в себе "Я есть Он" из Вед, мы не можем не реализовать, глядя вокруг, это же знание, но с другой стороны — "Ты есть То". Нам нужно только увидеть, как эта дисциплина должна соблюдаться на практике, чтобы мы могли с успехом придти к этому великому единству. |
|
Chapter VII |
|
Глава VII
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
Our first step in this path of knowledge, having once determined in our intellect that what seems is not the Truth, that the self is not the body or life or mind, since these are only its forms, must be to set right our mind in its practical relation with the life and the body so that it may arrive at its own right relation with the Self. This it is easiest to do by a device with which we are already familiar, since it played a great part in our view of the Yoga of Works, it is to create a separation between the Prakriti and the Purusha. The Purusha, the soul that knows and commands has got himself involved in the workings of his executive conscious force, so that he mistakes this physical working of it which we call the body for himself; he forgets his own nature as the soul that knows and commands; he believes his mind and soul to be subject to the law and working of the body; he forgets that he is so much else besides that is greater than the physical form; he forgets that the mind is really greater than Matter and ought not to submit to its obscurations, reactions, habit of inertia, habit of incapacity; he forgets that he is more even than the mind, a Power which can raise the mental being above itself; that he is the Master, the Transcendent and it is not fit the Master should be enslaved to his own workings, the Transcendent imprisoned in a form which exists only as a trifle in its own being. All this forgetfulness has to be cured by the Purusha remembering his own true nature and first by his remembering that the body is only a working and only one working of Prakriti. |
2-07-01 |
Наш первый шаг на пути знания, после того как наш интеллект понял, что то что ему видится — не Истина, что внутреннее "я" — не тело и не жизнь, и не ум, так как это только её формы, это настроить наш ум на правильные практичные отношения с жизнью и телом так, чтобы он мог подойти к правильному отношению с Высшим "Я". Проще всего это сделать с помощью способа, с которым мы уже знакомы, так как он играет важную роль в нашем обзоре Йоги Работ — выстроить некую отделённость между Пракрити и Пурушей. Пуруша, душа, которая обладает знанием и управляет, оказался вовлечённым в работу своей исполнительной сознательной силы и поэтому он ошибочно принимает её физическое творение, которое мы называем телом за себя. Он забыл о своей собственной природе души, которая знает и руководит. Он верит, что его ум и душа должны подчиняться закону и тому как работает тело. Он забыл, что он намного больше, чем эта физическая форма. Он забыл, что ум на самом деле выше, чем Материя и не обязан подчиняться её помрачениям, реакциям, привычке быть инертной, привычке быть неспособной к чему-либо. Он забыл, что он даже больше чем ум, что он это Сила, которая может поднять ментальное существо выше его самого. Что он — Хозяин, Трансцендентное, что ему, как Хозяину, не подобает становиться рабом своих творений, а как Трансцендентному быть заключённым в тюрьму некой формы, которая существует только как какая-то мелочь в его существе. Вся эта забывчивость вылечивается тем, что Пуруше нужно вспомнить свою истинную природу. И первым делом ему нужно вспомнить, что тело это только некое творение Пракрити, и, причём, всего лишь одно из таких творений. |
|
We say then to the mind "This is a working of Prakriti, this is neither thyself nor myself; stand back from it." We shall find, if we try, that the mind has this power of detachment and can stand back from the body not only in idea, but in act and as it were physically or rather vitally. This detachment of the mind must be strengthened by a certain attitude of indifference to the things of the body; we must not care essentially about its sleep or its waking, its movement or its rest, its pain or its pleasure, its health or ill-health, its vigour or its fatigue, its comfort or its discomfort, or what it eats or drinks. This does not mean that we shall not keep the body in right order so far as we can; we have not to fall into violent asceticisms or a positive neglect of the physical frame. But we have not either to be affected in mind by hunger or thirst or discomfort or ill-health or attach the importance which the physical and vital man attaches to the things of the body, or indeed any but a quite subordinate and purely instrumental importance. Nor must this instrumental importance be allowed to assume the proportions of a necessity; we must not for instance imagine that the purity of the mind depends on the things we eat or drink, although during a certain stage restrictions in eating and drinking are useful to our inner progress; nor on the other hand must we continue to think that the dependence of the mind or even of the life on food and drink is anything more than a habit, a customary relation which Nature has set up between these principles. As a matter of fact the food we take can be reduced by contrary habit and new relation to a minimum without the mental or vital vigour being in any way reduced; even on the contrary with a judicious development they can be trained to a greater potentiality of vigour by learning to rely on the secret fountains of mental and vital energy with which they are connected more than upon the minor aid of physical aliments. This aspect of self-discipline is however more important in the Yoga of self-perfection than here; for our present purpose the important point is the renunciation by the mind of attachment to or dependence on the things of the body. |
2-07-02 |
И поэтому мы говорим уму: "Это некоторое творение Пракрити, это не ты и не я. Отступи на шаг назад от этого." И мы обнаружим, если попытаемся, что у ума есть сила отделиться и он может отойти от тела не только мысленно, но и в действии, как бы физически, или даже витально. Такое отделение ума нужно усилить определённой позицией безразличия к тому, что связано с телом. Нам нужно перестать заботиться о том, как оно спит, или просыпается, о том, как оно двигается, или как оно отдыхает, о том, что его мучает и что доставляет удовольствие, о его здоровье или о его болезни, в хорошем ли оно состоянии, или усталое, о его комфорте или неудобстве, о том, что оно есть и что оно пьёт. Это не означает, что мы не должны содержать тело в порядке настолько, насколько нам это удаётся. Нам не нужно впадать в яростный аскетизм или самоуверенное пренебрежение этой физической оболочкой. Но нас не должны затрагивать ни голод, ни жажда, ни неудобства или болезни. Мы не должны придавать той важности, которую материально или витально ориентированный человек придаёт всем этим вещам, связанным с телом, которые на самом деле очень вторичны и их важность чисто инструментальна. Нельзя допускать, чтобы эта инструментальная важность начинала казаться необходимостью. Даже на короткий миг нельзя допускать мысль, что чистота ума зависит от того, что мы едим или пьём. Хотя, на определённой стадии ограничения в еде и питье полезны для нашего внутреннего развития. С другой стороны мы должны отказаться от мысли, что зависимость ума или даже жизни от пищи и питья это нечто большее, нежели одна из привычек, конкретное отношение, которое Природа установила между этими принципами. На самом деле, та пища, которую мы едим, может быть сведена противоположной привычкой до минимума, через новое отношение, без какого-либо снижения ментальной или витальной силы. Даже наоборот, правильно их развивая, их можно научить потенциально большей силе, если они научатся опираться на тайные источники ментальной и витальной энергии, с которыми они соединены сильнее, чем с довольно небольшой помощью физического питания. Однако, эта сторона самодисциплины более важна в Йоге самосовершенства, чем здесь. А сейчас, для наших целей важен момент отказа ума от привязанности или зависимости к особенностям функционирования тела. |
|
Thus disciplined the mind will gradually learn to take up towards the body the true attitude of the Purusha. First of all, it will know the mental Purusha as the upholder of the body and not in any way the body itself; for it is quite other than the physical existence which it upholds by the mind through the agency of the vital force. This will come to be so much the normal attitude of the whole being to the physical frame that the latter will feel to us as if something external and detachable like the dress we wear or an instrument we happen to be carrying in our hand. We may even come to feel that the body is in a certain sense non-existent except as a sort of partial expression of our vital force and of our mentality. These experiences are signs that the mind is coming to a right poise regarding the body, that it is exchanging the false viewpoint of the mentality obsessed and captured by physical sensation for the viewpoint of the true truth of things. |
2-07-03 |
Если приучить ум к такой дисциплине, то он постепенно научится занимать по отношению к телу истинную позицию Пуруши. Прежде всего, он должен понять, что именно ментальный Пуруша поддерживает тело, а ни в коем случае не он это тело. И это совершенно другое понимание, чем думать, что физическое существование поддерживает ум через жизненную силу как посредника. И через некоторое время всё существо станет очень естественно относиться к физической оболочке как к чему-то внешнему, что можно отделить от себя как одежду или как к инструменту, который мы по воле случая держим в руке. Мы можем даже прийти к ощущению, что тело, в некотором смысле, не существует, кроме как своего рода частичное выражение нашей витальной силы или нашей ментальности. Подобные переживания — признаки, что ум становится на правильную позицию по отношению к телу. Что он меняет ложную точку зрения, что завладела умом, и удерживалась из-за физических ощущений на другую точку зрения, отражающую истинное положение вещей. |
|
Secondly, with regard to the movements and experiences of the body, the mind will come to know the Purusha seated within it as, first, the witness or observer of the movements and, secondly, the knower or perceiver of the experiences. It will cease to consider in thought or feel in sensation these movements and experiences as its own but rather consider and feel them as not its own, as operations of Nature governed by the qualities of Nature and their interaction upon each other. This detachment can be made so normal and carried so far that there will be a kind of division between the mind and the body and the former will observe and experience the hunger, thirst, pain, fatigue, depression, etc, of the physical being as if they were experiences of some other person with whom it has so close a rapport as to be aware of all that is going on within him. This division is a great means, a great step towards mastery; for the mind comes to observe these things first without being overpowered and finally without being at all affected by them, dispassionately, with clear understanding but with perfect detachment. This is the initial liberation of the mental being from servitude to the body; for by right knowledge put steadily into practice liberation comes inevitably. |
2-07-04 |
Во-вторых, если говорить о движениях и переживаниях тела, то ум должен прийти к пониманию, что Пуруша находится внутри него, в первую очередь, как свидетель или наблюдатель этих движений, и во вторую очередь, как тот кто познаёт или воспринимает эти переживания. Он должен перестать рассматривать мысленно или чувствовать в ощущениях эти движения и переживания как свои, а скорее видеть и чувствовать их как не свои, как операции Природы, управляемые качествами Природы, и их взаимодействием друг с другом. Такое отстранение должно стать настолько естественным и зайти так далеко, что должно появиться некое разделение между умом и телом, и ум будет наблюдать и переживать голод, жажду, боль, усталость, депрессию и так далее физического существа, как если бы это были переживания какого-то другого человека, с которым он настолько близок, что переживает всё, что с ним происходит. Такое разделение — важное средство, значительный шаг к господству над телом. Потому что сначала ум учится смотреть на все подобные вещи без того, чтобы они его подавляли, а под конец — они вообще перестают на него влиять. И он становится бесстрастным и ясно понимающим и при этом совершенно отделённым. Это — первоначальное освобождение ментального существа от рабства тела. Благодаря правильному знанию, постоянно применяемому на практике, неизбежно приходит освобождение. |
|
Finally, the mind will come to know the Purusha in the mind as the master of Nature whose sanction is necessary to her movements. It will find that as the giver of the sanction he can withdraw the original fiat from the previous habits of Nature and that eventually the habit will cease or change in the direction indicated by the will of the Purusha; not at once, for the old sanction persists as an obstinate consequence of the past Karma of Nature until that is exhausted, and a good deal also depends on the force of the habit and the idea of fundamental necessity which the mind had previously attached to it; but if it is not one of the fundamental habits Nature has established for the relation of the mind, life and body and if the old sanction is not renewed by the mind or the habit willingly indulged, then eventually the change will come. Even the habit of hunger and thirst can be minimised, inhibited, put away; the habit of disease can be similarly minimised and gradually eliminated and in the meantime the power of the mind to set right the disorders of the body whether by conscious manipulation of vital force or by simple mental fiat will immensely increase. By a similar process the habit by which the bodily nature associates certain forms and degrees of activity with strain, fatigue, incapacity can be rectified and the power, freedom, swiftness, effectiveness of the work whether physical or mental which can be done with this bodily instrument marvellously increased, doubled, tripled, decupled. |
2-07-05 |
В конце концов ум должен прийти к осознанию Пуруши в уме как хозяина Природы, чья санкция необходима для её движений. Он обнаружит, что как дающий санкции, он может отзывать первоначальный указ из предыдущих привычек Природы и это, в результате, приводит к тому, что данная привычка исчезает, или меняется в направлении, указанном волей Пуруши. Это происходит не сразу, потому что прежняя санкция остаётся в виде упорного продолжения прошлой Кармы Природы, пока она не исчерпается. Многое также зависит от силы этой привычки и идеи фундаментальной необходимости, которую ум перед этим привязал к этой привычке. Но всё же, если это не одна из основных привычек, которая Природа установила для взаимоотношения ума, жизни и тела, и если прежняя санкция не обновляется умом, и нет добровольного потакания этой привычке, то изменение в конце концов происходит. Даже привычка голода и жажды может быть уменьшена, подавлена и отставлена в сторону. Привычка болеть может быть просто сведена до минимума и постепенно убрана. А тем временем значительно возрастёт сила ума исправлять расстройства тела, будь это осознанное манипулирование витальной силой или просто ментальный указ. При помощи похожего процесса можно исправить привычку, благодаря которой телесная природа связывает определённые формы или степени активности с напряжением, усталостью, неспособностью. И тогда сила, свобода, быстрота, эффективность работы, как физической, так и работы ума, той работы, что должна быть выполнена этим телесным инструментом удивительным образом возрастёт, удвоится, утроится, удесятерится. |
|
This side of the method belongs properly to the Yoga of self-perfection; but it is as well to speak briefly of these things here both because we thereby lay a basis for what we shall have to say of self-perfection, which is a part of the integral Yoga, and because we have to correct the false notions popularised by materialistic Science. According to this Science the normal mental and physical states and the relations between mind and body actually established by our past evolution are the right, natural and healthy conditions and anything other, anything opposite to them is either morbid and wrong or a hallucination, self-deception and insanity. Needless to say, this conservative principle is entirely ignored by Science itself when it so diligently and successfully improves on the normal operations of physical Nature for the greater mastery of Nature by man. Suffice it to say here once for all that a change of mental and physical state and of relations between the mind and body which increases the purity and freedom of the being, brings a clear joy and peace and multiplies the power of the mind over itself and over the physical functions, brings about in a word man's greater mastery of his own nature, Is obviously not morbid and cannot be considered a hallucination or self-deception since its effects are patent and positive. In fact, it is simply a willed advance of Nature in her evolution of the Individual, an evolution which she will carry out in any case but in which she chooses to utilise the human will as her chief agent, because her essential aim is to lead the Purusha to conscious mastery over herself. |
2-07-06 |
Эта сторона описываемого метода принадлежит больше Йоге самосовершенства. Но здесь тоже стоит кратко обсудить эти вещи. Во-первых, потому, что мы тем самым закладываем некую основу для того, чтобы потом поговорить о самосовершенстве, которое — часть интегральной Йоги. А во-вторых, потому что нам нужно исправить ложное понимание, которое было распространено материалистической Наукой. Согласно этой Науке те нормальные ментальные и физические состояние и отношения между умом и телом, которые есть сейчас, и которые установились в ходе нашей прошлой эволюции, являются правильными, естественными и здоровыми условиями. И что-либо другое, что-либо противоположное этом это или болезненная патология и нечто неправильное, или галлюцинация, самообман и душевное расстройство. Нужно отметить, что этот консервативный принцип полностью игнорируется самой Наукой, когда она так старательно и успешно совершенствует обычные действия физической Природы для большей власти человека над Природой. Здесь достаточно сказать раз и навсегда, что то изменение ментального и физического состояния, изменение отношения между умом и телом, которое увеличивает чистоту и свободу существа, которое приносит чистую радость и покой и умножает силу ума над самим собой и над физическими функциями, одним словом, которое увеличивает власть человека над собственной природой — очевидно не болезнь, и не может считаться галлюцинацией или самообманом, потому что его результаты очевидны и положительны. Фактически, это добровольное движение Природы по пути её эволюции Индивидуума. Эволюции, которую она осуществит в любом случае, но в которой она выбирает воспользоваться волей человека как своим главным посредником, потому что её основная цель — привести Пурушу к сознательному господству над ней. |
|
This being said, we must add that in the movement of the path of knowledge perfection of the mind and body are no consideration at all or only secondary considerations. The one thing necessary is to rise out of Nature to the Self by either the most swift or the most thorough and effective method possible; and the method we are describing, though not the swiftest, is the most thorough-going in its effectivity. And here there arises the question of physical action or inaction. It is ordinarily considered that the Yogin should draw away from action as much as possible and especially that too much action is a hindrance because it draws off the energies outward. To a certain extent this is true; and we must note farther that when the mental Purusha takes up the attitude of mere witness and observer, a tendency to silence, solitude, physical calm and bodily inaction grows upon the being. So long as this is not associated with inertia, incapacity or unwillingness to act, in a word, with the growth of the tamasic quality, all this is to the good. The power to do nothing, which is quite different from indolence, incapacity or aversion to action and attachment to inaction, is a great power and a great mastery; the power to rest absolutely from action is as necessary for the Jnanayogin as the power to cease absolutely from thought, as the power to remain indefinitely in sheer solitude and silence and as the power of immovable calm. Whoever is not willing to embrace these states is not yet fit for the path that leads towards the highest knowledge; whoever is unable to draw towards them, is as yet unfit for its acquisition. |
2-07-07 |
Сказав это, нужно ещё добавить, что в движении по пути знания совершенство ума и тела или не рассматривается вообще, или рассматривается как нечто вторичное. Единственное, что необходимо — поднимать Природу до Высшего "Я" при помощи или самого быстрого, или самого тщательного и действенного метода из тех что возможны. И метод, который мы описываем, хотя и не самый быстрый, но самый основательный по своей действенности. И здесь возникает вопрос о физическом действии и бездействии. Обычно считается, что Йогин должен уходить от действия настолько, насколько это возможно, потому что слишком большое действия это помеха, так как действие отбирает энергии во внешнюю активность. До некоторой степени это так. И мы должны заметить, что когда ментальный Пуруша принимает позицию простого свидетеля и наблюдателя, то в существе растёт стремление к молчанию, одиночеству, физическому спокойствию и телесному бездействию. До тех пор, пока это не начинает быть связано с инерцией, неспособностью или нежеланием действовать, одни словом, с ростом тамаса, всё это на пользу. Сила ничего не делать, которая совершенно отличается от лени, неспособности или отвращения к действию и привязанности к бездействию, это великая сила и великая власть. Способность полностью отдыхать от действия так же необходима для Джняна-йогина, как и способность полностью отойти от мыслей, как и способность оставаться сколь угодно долго в абсолютном одиночестве и тишине, как и сила неподвижного покоя. Тот, кто не желает принять эти состояния ещё не готов к пути, который ведёт к высочайшему знанию. Тот, кто не может приблизиться к этим состояниям, еще не готов чтобы его получить.
|
|
At the same time it must be added that the power is enough; the abstention from all physical action is not indispensable, the aversion to action mental or corporeal is not desirable. The seeker of the integral state of knowledge must be free from attachment to action and equally free from attachment to inaction. Especially must any tendency to mere inertia of mind or vitality or body be surmounted, and if that habit is found growing on the nature, the will of the Purusha must be used to dismiss it. Eventually, a state arrives when the life and the body perform as mere instruments the will of the Purusha in the mind without any strain or attachment, without their putting themselves into the action with that inferior, eager and often feverish energy which is the nature of their ordinary working; they come to work as forces of Nature work without the fret and toil and reaction characteristic of life in, the body when it is not yet master of the physical. When we attain to this perfection, then action and inaction become immaterial, since neither interferes with the freedom of the soul or draws it away from its urge towards the Self or its poise in the Self. But this state of perfection arrives later in the Yoga and till then the law of moderation laid down by the Gita is the best for us; too much mental or physical action then is not good since excess draws away too much energy and reacts unfavourably upon the spiritual condition; too little also is not good since defect leads to a habit of inaction and even to an incapacity which has afterwards to be surmounted with difficulty. Still, periods of absolute calm, solitude and cessation from works are highly desirable and should be secured as often as possible for that recession of the soul into itself which is indispensable to knowledge. |
2-07-08 |
В то же время стоит добавить, что этой силы достаточно. Отказ от всякого физического действия не обязателен. Отвращение к действию ума или тела — не желательно. Искатель интегрального состояния знания должен быть свободен от привязанности к действию, и в равной степени — от привязанности к бездействию. Особенно важно избегать стремления к простой инертности ума или витала, или тела. И если вдруг выясняется, что в природе начинает расти такая привычка, нужно воспользоваться волей Пуруши, чтобы убрать её. В конце концов, приходит состояние, когда жизнь и тело выполняют волю Пуруши просто как обычные инструменты, без какого либо напряжения или привязанности, без того, чтобы погружаясь в действие той низшей, нетерпеливой и зачастую лихорадочной энергии, которая в природе их обычного действия. Они начинают работать как работают силы Природы — без беспокойства, тяжёлого труда и реакций, характерных для жизни, когда она ещё не овладела физическим телом. Когда мы придём к такому совершенству, то действие и бездействие станут нематериальными, потому что они перестанут мешать свободе души или не будут отвлекать её от стремления к Высшему "Я" или от её позиции в этом Высшем "Я". Но эта стадия совершенства приходит в Йоге позже и до тех пор самое лучшее для нас придерживаться закона умеренности, изложенного в Гите. Когда слишком много ментального или физического действия это не очень хорошо, так как отнимает слишком много энергии плохо влияет на духовное состояние. Когда этого действия слишком мало — это тоже плохо, потому что его недостаток ведёт к привычке бездействия и даже к неспособности действовать, которую потом придётся с трудом преодолевать. И всё же, периоды абсолютного спокойствия, одиночества и отхода от всяких дел очень желательны и их стоит организовывать как можно чаще, для того, чтобы душа отошла внутрь себя, что необходимо для знания. |
|
While dealing thus with the body we have necessarily to deal also with the Prana or life-energy. For practical purposes we have to make a distinction between the life-energy as it acts in the body, the physical Prana, and the life-energy as it acts in support of the mental activities, the psychical Prana. For we lead always a double life, mental and physical, and the same life-energy acts differently and assumes a different aspect according as it lends itself to one or the other. In the body it produces those reactions of hunger, thirst, fatigue, health, disease, physical vigour, etc, which are the vital experiences of the physical frame. For the gross body of man is not like the stone or the earth; it is a combination of two sheaths, the vital and the "food" sheath and its life is a constant interaction of these two. Still the life-energy and the physical frame are two different things and in the withdrawal of the mind from the absorbing sense of the body we become increasingly sensible of the Prana and its action in the corporeal instrument and can observe and more and more control its operations. Practically, in drawing back from the body we draw back from the physical life-energy also, even while we distinguish the two and feel the latter nearer to us than the mere physical instrument. The entire conquest of the body comes in fact by the conquest of the physical life-energy. |
2-07-09 |
Если работать с телом так, как мы описали, нам придётся работать и с Праной, или жизненной энергией. Из практических соображений нужно отличать жизненную энергию которая действует в теле, физическую Прану, и жизненную энергию, которая действует для поддержки активности ума, психическую Прану. Так как мы всё время ведём двойную жизнь — ментальную и физическую, то одна и та же жизненная энергия действует по-разному. И принимает разные аспекты, в зависимости от того, на что она себя тратит. В теле она создает те реакции голода, жажды, усталости, здоровья, болезни, физической силы, и так далее, которые являются витальными переживаниями физической оболочки. Потому что грубое тело человека отличается от камня или земли. Оно — комбинация двух оболочек — витальной, и "пищевой" оболочки, и жизнь тела — постоянное взаимодействие этих двух оболочек. Однако же, жизненная энергия и физическая оболочка — это две разные вещи и оттягивая ум от поглощающего ощущения тела мы постепенно всё больше ощущаем Прану и её действие в телесном инструменте. И можем наблюдать за ней и всё больше и больше управлять её операциями. Практически, когда мы отходим от тела, мы отходим и от физической жизненной энергии тоже, даже если мы отличаем их друг от друга и чувствуем, что жизненная энергия ближе к нам, чем просто физический инструмент. И в действительности, полная победа над телом приходит через победу над физической жизненной энергией. |
|
Along with the attachment to the body and its works the attachment to life in the body is overcome. For when we feel the physical being to be not ourselves, but only a dress or an instrument, the repulsion to the death of the body which is so strong and vehement an instinct of the vital man must necessarily weaken and can be thrown away. Thrown away it must be and entirely. The fear of death and the aversion to bodily cessation are the stigma left by his animal origin on the human being. That brand must be utterly effaced. |
2-07-10 |
Вместе с привязанностью к телу и его функционированию, преодолевается и привязанность к жизни в теле. Потому что когда мы начинаем чувствовать физическое существо как нечто отличное от нас самих, лишь как некое одеяние или инструмент, то и отвращение к смерти тела, которое — такой сильный и страстный инстинкт витального человека, обязательно должно стать слабее и может быть отброшено. Этот страх нужно выбросить, причём полностью. Страх смерти и неприятие к умиранию тела — это пятно, которое животное происхождение человека оставило на его существе. Это клеймо нужно стереть начисто. |
|
|
|
|
|
Chapter VIII |
|
Глава VIII
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
But the ascending soul has to separate itself not only from the life in the body but from the action of the life-energy in the mind; it has to make the mind say as the representative of the Purusha “I am not the Life; the Life is not the self of the Purusha, it is only a working and only one working of Prakriti.” The characteristics of Life are action and movement, a reaching out to absorb and assimilate what is external to the individual and a principle of satisfaction or dissatisfaction in what it seizes upon or what comes to it, which is associated with the all-pervading phenomenon of attraction and repulsion. These three things are everywhere in Nature because Life is everywhere in Nature. But in us mental beings they are all given a mental value according to the mind which perceives and accepts them. They take the form of action, of desire and of liking and disliking, pleasure and pain. The Prana is everywhere in us supporting not only the action of our body, but of our sense-mind, our emotional mind, our thought-mind; and bringing its own law or dharma into all these, it confuses, it limits, it throws into discord their right action and creates that impurity of misplacement and that tangled confusion which is the whole evil of our psychological existence. In that confusion one law seems to reign, the law of desire. As the universal Divine Being, all-embracing and all-possessing, acts, moves, enjoys purely for the satisfaction of divine Delight, so the individual life acts, moves, enjoys and suffers predominantly for the satisfaction of desire. Therefore the psychic life-energy presents itself to our experience as a sort of desire-mind, which we have to conquer if we mean to get back to our true self. |
2-08-01 |
Однако, поднимающаяся вверх душа должна освободить себя не только от жизни в теле, но и от действия жизненной энергии в уме. Она должна, как представитель Пуруши, заставить ум сказать: "Я — не Жизнь. Жизнь — это не внутреннее "я" Пуруши, это только работа Пракрити и ничего больше." Характерное свойство Жизни — это действие и движение, стремление впитывать и усваивать то, что вне человека, и принцип удовлетворения или недовольства по отношению к тому, что он захватывает, или к тому, что к нему приходит, который ассоциируется с всепроникающим феноменом притяжения и отталкивания. Эти три вещи есть везде в Природе, потому что везде в Природе есть Жизнь. Но у нас, у ментальных существ они приобретают некую ментальную значимость, в соответствии с тем, как ум воспринимает и принимает их. Они принимают форму действия, желания, симпатии и антипатии, удовольствия и боли. Прана в нас везде, и она поддерживает не только действие нашего тела, но и наш чувственный ум, наш эмоциональный ум, наш мыслящий ум. И внося во всё это свой собственный закон, или дхарму, она запутывает, ограничивает, вносит дисгармонию в их правильное действие и создаёт ту нечистоту от расположения вещей не на своём месте и ту запутанную неразбериху, которая и есть всё зло нашего психологического существования. И такое впечатление, что в этой путанице царствует один закон — закон желания. Так же как универсальное Божественное Существо, все-охватывающее и все-обладающее, действует, движется и наслаждается исключительно для удовлетворения божественного Восторга, так и жизнь в отдельном человеке действует, движется и наслаждается и страдает главным образом для удовлетворения желания. И как следствие, психическая жизненная энергия представляется нашему опыту как некая разновидность ума желания, который мы должны покорить, если собираемся вернуться к нашему истинному "я". |
|
Desire is at once the motive of our actions, our lever of accomplishment and the bane of our existence. If our sense-mind, emotional mind, thought-mind could act free from the intrusions and importations of the life-energy, if that energy could be made to obey their right action instead of imposing its own yoke on our existence, all human problems would move harmoniously to their right solution. The proper function of the life-energy is to do what it is bidden by the divine principle in us, to reach to and enjoy what is given to it by that indwelling Divine and not to desire at all. The proper function of the sense-mind is to lie open passively, luminously to the contacts of Life and transmit their sensations and the rasa or right taste and principle of delight in them to the higher function; but interfered with by the attractions and repulsions, the acceptances and refusals, the satisfactions and dissatisfactions, the capacities and incapacities of the life-energy in the body it is, to begin with, limited in its scope and, secondly, forced in these limits to associate itself with all these discords of the life in Matter. It becomes an instrument for pleasure and pain instead of for delight of existence. |
2-08-02 |
Желание — это одновременно и побуждающий мотив наших действий, и наш рычаг чтобы чего-то достигать, и проклятье нашего существования. Если бы наш чувственный ум, эмоциональный ум, ум мышления мог бы действовать свободным от вмешательств и привнесения жизненной энергии, если бы эта энергию можно было бы подчинить их правильному действию, вместо того, чтобы эта энергия навязывала им своё ярмо на наше существование, то все человеческие проблемы бы гармонично двигались к своему правильному решению. Правильная функция жизненной энергии — делать то, что ей говорит божественный принцип в нас. Добиваться и наслаждаться тем, что ей даётся живущим внутри нас Божественным, и не желать ничего вообще. Правильная функция чувственного ума — пассивно и озаряющее открываться контактам Жизни и передавать их ощущения и расу, или правильный вкус и принцип восторга более высоким функциям. Но из-за вмешательства влечения и отталкивания, принятия и отвращения, удовлетворения и недовольства, способности и неспособности жизненной энергии в теле, то чувственный ум, во-первых ограничен по масштабу своего действия, и во-вторых, вынужден при таких ограничениях связывать себя со всеми этими разладами жизни в Материи. И тогда он становится инструментом удовольствия и боли вместо того, чтобы быть инструментом восторга существования. |
|
Similarly the emotional mind compelled to take note of all these discords and subject itself to their emotional reactions becomes a hurtling field of joy and grief, love and hatred, wrath, fear, struggle, aspiration, disgust, likes, dislikes, indifferences, content, discontent, hopes, disappointments, gratitude, revenge and all the stupendous play of passion which is the drama of life in the world. This chaos we call our soul. But the real soul, the real psychic entity which for the most part we see little of and only a small minority in mankind has developed, is an instrument of pure love, joy and the luminous reaching out to fusion and unity with God and our fellow-creatures. This psychic entity is covered up by the play of the mentalised Prana or desire-mind which we mistake for the soul; the emotional mind is unable to mirror the real soul in us, the Divine in our hearts, and is obliged instead to mirror the desire-mind. |
2-08-03 |
Точно также и эмоциональный ум — он вынужден принимать во внимание все эти разногласия и подчинять себя их эмоциональным реакциям, превращаясь в шумное поле радости и горя, любви и ненависти, гнева, страха, борьбы, стремления, отвращения, симпатий, антипатий, безразличий, согласия, несогласия, надежд, разочарований, признательности, мести и всей этой изумительной игры страстей, из которой и состоит драма жизни в мире. И этот хаос мы называем душой. Но настоящая душа, настоящее психическое существо, которое, по большей части, мы мало видим, и которое развито только у весьма маленькой части человечества, это инструмент чистой любви, радости, и озарённого стремления к врастанию в Бога, к единству с Ним и нашими ближними. Это психическое существо скрыто под игрой ментальной Праны или ума желаний, который мы по ошибке принимаем за душу. Эмоциональный ум не способен отразить настоящую душу в нас, Божественное в наших сердцах и вынужден отражать ум желаний. |
|
So too the proper function of the thought-mind is to observe, understand, judge with a dispassionate delight in knowledge and open itself to messages and illuminations playing upon all that it observes and upon all that is yet hidden from it but must progressively be revealed, messages and illuminations that secretly flash down to us from the divine Oracle concealed in light above our mentality whether they seem to descend through the intuitive mind or arise from the seeing heart. But this it cannot do rightly because it is pinned to the limitations of the life-energy in the senses, to the discords of sensation and emotion, and to its own limitations of intellectual preference, inertia, straining, self-will which are the form taken in it by the interference of this desire-mind, this psychic Prana. As is said in the Upanishads, our whole mind-consciousness is shot through with the threads and currents of this Prana, this Life-energy that strives and limits, grasps and misses, desires and suffers, and only by its purification can we know and possess our real and eternal self. |
2-08-04 |
Поэтому, правильная функция мыслящего ума — наблюдать, понимать, оценивать с бесстрастным восторгом в знании и открывать себя посланиям и озарениям, которые действуют на всё, что он наблюдает и на всё, что еще скрыто от него, но должно постепенно проявиться. На послания и озарения, что тайно светят нам из божественного Оракула. скрывающегося в свете выше нашего мышления, хотя кажется, что они или спускаются через интуитивный ум, или поднимаются из видящего сердца. Но он не может правильно выполнять эту функцию, потому что он пришпилен к ограничениям жизненной энергии в чувствах, к разладу ощущений и эмоций, к своим собственным ограничениям интеллектуального предпочтения, инерции, напряжения, самоволия, которые — формы, полученные им благодаря вмешательству этого ума желаний, этой психической Праны. Как говорится в Упанишадах, всё наше ментальное сознание пропитано нитями и потоками этой Праны, этой энергии Жизни, которая стремится и ограничивает, хватается и упускает, желает и страдает. И только через его очищение мы можем узнать и суметь овладеть нашим настоящим и вечным "я". |
|
It is true that the root of all this evil is the ego-sense and that the seat of the conscious ego-sense is the mind itself; but in reality the conscious mind only reflects an ego already created in the subconscious mind in things, the dumb soul in the stone and the plant which is present in all body and life and only finally delivered into voicefulness and wakefulness but not originally created by the conscious mind. And in this upward procession it is the life-energy which has become the obstinate knot of the ego, it is the desire-mind which refuses to relax the knot even when the intellect and the heart have discovered the cause of their ills and would be glad enough to remove it; for the Prana in them is the Animal who revolts and who obscures and deceives their knowledge and coerces their will by his refusal. |
2-08-05 |
Это правда, что корень всего этого зла в чувстве эго и в том, что сознательное чувство эго находится в самом уме. Однако, в реальности, осознающий ум только отражает то эго, которое уже создано в подсознательном уме. То эго, которое — и в вещах, и в немой душе камня и растения, которое присутствует в каждом теле, в каждой жизни, и которое только под самый конец выходит в обладающий голосом и бодрствующий ум. Но которое изначально создано не в сознающем уме. И в этом восходящем шествии именно жизненная энергия, становится упрямым узлом эго, именно ум желаний отказывается развязать этот узел, даже когда интеллект и сердце уже обнаружили причинную своих бед и были бы весьма рады избавиться от него. Потому что Прана в них — это Животное, которое бунтует, затуманивает и обманывает их знание и своим отказом не поддаётся их воле. |
|
Therefore the mental Purusha has to separate himself from association and self-identification with this desire-mind. He has to say “I am not this thing that struggles and suffers, grieves and rejoices, loves and hates, hopes and is baffled, is angry and afraid and cheerful and depressed, a thing of vital moods and emotional passions. All these are merely workings and habits of Prakriti in the sensational and emotional mind.” The mind then draws back from its emotions and becomes with these, as with the bodily movements and experiences, the observer or witness. There is again an inner cleavage. There is this emotional mind in which these moods and passions continue to occur according to the habit of the modes of Nature and there is the observing mind which sees them, studies and understands but is detached from them. It observes them as if in a sort of action and play on a mental stage of personages other than itself, at first with interest and a habit of relapse into identification, then with entire calm and detachment, and, finally, attaining not only to calm but to the pure delight of its own silent existence, with a smile at their unreality as at the imaginary joys and sorrows of a child who is playing and loses himself in the play. Secondly, it becomes aware of itself as master of the sanction who by his withdrawal of sanction can make this play to cease. When the sanction is withdrawn, another significant phenomenon takes place; the emotional mind becomes normally calm and pure and free from these reactions, and even when they come, they no longer rise from within but seem to fall on it as impressions from outside to which its fibres are still able to respond; but this habit of response dies away and the emotional mind is in time entirely liberated from the passions which it has renounced. Hope and fear, joy and grief, liking and disliking, attraction and repulsion, content and discontent, gladness and depression, horror and wrath and fear and disgust and shame and the passions of love and hatred fall away from the liberated psychic being. |
2-08-06 |
Поэтому ментальный Пуруша должен отделить себя от связи и само-отождествления с умом желаний. Он должен сказать: "Я не то, что борется и страдает, мучается и наслаждается, любит и ненавидит, надеется и бывает сбит с толку, злится, боится, жизнерадостна и подавлена, игрушка настроений жизни и эмоциональных страстей. Всё это просто работа и привычки Пракрити в чувственном и эмоциональном уме." После этого ум оттягивает себя из своих эмоций и становится по отношению к ним, как и по отношению к движениям и переживаниям тела, наблюдателем и свидетелем. И это снова некоторое внутреннее расщепление. С одной стороны — эмоциональный ум, в котором эти настроения и страсти продолжают возникать согласно привычке гун Природы, с другой — наблюдающий ум, который видит их, изучает и понимает, но отделил себя от них. Он смотрит на их как на некую разновидность действия и игры на ментальной сцене, с персонажами отличающимися от него. Поначалу смотрит с интересом и привычкой впадать в отождествление, потом — с внутренним спокойствием и отстранённостью. И, наконец, достигнув не только спокойствия, но и чистого восторга своего безмолвного существования, улыбаясь их нереальности, глядя как на воображаемые радости и печали ребёнка, который играет и поглощён своей игрой. Потом он начинает осознавать себя как хозяина санкции, который, отзывая эту санкцию, может остановить эту игру. Когда он научился отзывать санкцию, то возникает ещё одно важное явление. Эмоциональный ум становится в своём нормальном состоянии спокойным, чистым и свободным от тех реакций. И даже, если они приходят, то они больше не поднимаются изнутри, а кажется, что они падают на него как впечатления извне. Впечатления, на которые его фибры ещё способны ответить. Однако, привычка отвечать уже уходит прочь и эмоциональный ум со временем полностью освобождается от страстей, от которых он отказался. Надежда и страх, радость и горе, симпатия и антипатия, притяжение и отталкивание, согласие и несогласие, радость и уныние, ужас, гнев, страх, отвращение, стыд, страстные чувства любви и ненависти — уходят от освободившегося психического существа прочь. |
|
What takes their place? It may be, if we will, an entire calm, silence and indifference. But although this is a stage through which the soul has usually to pass, it is not the final aim we have placed before us. Therefore the Purusha becomes also the master who wills and whose will it is to replace wrong by right enjoyment of the psychic existence. What he wills, Nature executes. What was fabric-stuff of desire and passion, is turned into reality of pure, equal and calmly intense love and joy and oneness. The real soul emerges and takes the place left vacant by the desire-mind. The cleansed and emptied cup is filled with the wine of divine love and delight and no longer with the sweet and bitter poison of passion. The passions, even the passion for good, misrepresent the divine nature. The passion of pity with its impure elements of physical repulsion and emotional inability to bear the suffering of others has to be rejected and replaced by the higher divine compassion which sees, understands, accepts the burden of others and is strong to help and heal, not with self-will and revolt against the suffering in the world and with ignorant accusation of the law of things and their source, but with light and knowledge and as an instrument of the Divine in its emergence. So too the love that desires and grasps and is troubled with joy and shaken with grief must be rejected for the equal, all-embracing love that is free from these things and has no dependence upon circumstances and is not modified by response or absence of response. So we shall deal with all the movements of the soul; but of these things we shall speak farther when we consider the Yoga of self-perfection. |
2-08-07 |
И что займёт их место? Это может быть, если мы захотим, внутреннее спокойствие, тишина и бесстрастность. И хотя это может быть некой стадией, через которую обычно душа должна пройти, это не та конечная цель, которую мы должны видеть перед собой. Поэтому Пуруша становится также тем хозяином, который проявляет волю, и чья воля состоит в том, чтобы заменить неправильное правильным наслаждением психического существования. То, что он захотел, Природа выполняет. То, что было материалом желания и страсти, превращается в реальность чистой, ровной, спокойной и интенсивной любви, радости и единства. Истинная душа выходит вперёд и занимает то место, что стало свободным в уме желаний. Очищенный и опустошённый кубок наполняется вином божественной любви и восторга, и в нём больше нет сладкого и горького яда страсти. Страсти, даже если это страсть ради добра, извращают божественную природу. Страсть сострадания с нечистыми элементами физического отвращения и эмоциональной неспособностью переносить страдания других должна уйти. Её нужно заменить более высоким божественным состраданием, которое видит, понимает, принимает ношу других и достаточно сильно чтобы помогать и исцелять. Но не с самоволием и бунтом против страдания в мире и невежественным обвинением закона вещей и их источника, а со светом и знанием и в качестве инструмента Божественного в его проявлении. Точно так же и любовь, которая желает, которая старается овладеть, которая волнуется от радости и трясётся от горя, должна быть отвергнута ради ровной, все-обнимающей любви, которая свободна от этих всех вещей и которая не зависит от обстоятельств и не меняется от того, отвечает ли кто-то этой любви или нет. И точно так мы будем смотреть на все движения души. Но об этом мы будем говорить далее, когда будем рассматривать Йогу самосовершенства. |
|
As with action and inaction, so it is with this dual possibility of indifference and calm on the one side and active joy and love on the other. Equality, not indifference is the basis. Equal endurance, impartial indifference, calm submission to the causes of joy and grief without any reaction of either grief or joy are the preparation and negative basis of equality; but equality is not fulfilled till it takes its positive form of love and delight. The sense-mind must find the equal rasa of the All-Beautiful, the heart the equal love and Ananda for all, the psychic Prana the enjoyment of this rasa, love and Ananda. This, however, is the positive perfection that comes by liberation; our first object on the path of knowledge is rather the liberation that comes by detachment from the desire-mind and by the renunciation of its passions. |
2-08-08 |
Как и в случае с действием и бездействием, точно также существует двойственность возможности бесстрастности и покоя с одной стороны, и активной радости и любви с другой. Ровность, но не безразличие — это основа. Ровная выдержка, безучастное бесстрастие, спокойное подчинение тому, что вызывает радость и горе без какой-либо реакции горя или радости — это подготовка и негативная основа ровности. Но не будет настоящей ровности, пока она не примет свою позитивную форму — любви и восторга. Чувственный ум находит одинаковую расу (жизненные силы, сок, нематериальный вкус, Прим. пер.) Все-Прекрасного, сердце ровной любви и Ананды во всём, психическую Прану в наслаждении этой расой, любовью и Анандой. Однако, это то позитивное совершенство, что приходит с освобождением. Наша первая цель на пути знания это, скорее, то освобождение, которое приходит через отделение от ума желаний и через отказ от его страстей. |
|
The desire-mind must also be rejected from the instrument of thought and this is best done by the detachment of the Purusha from thought and opinion itself. Of this we have already had occasion to speak when we considered in what consists the integral purification of the being. For all this movement of knowledge which we are describing is a method of purification and liberation whereby entire and final self-knowledge becomes possible, a progressive self-knowledge being itself the instrument of the purification and liberation. The method with the thought-mind will be the same as with all the rest of the being. The Purusha, having used the thought-mind for release from identification with the life and body and with the mind of desire and sensations and emotions, will turn round upon the thought-mind itself and will say “This too I am not; I am not the thought or the thinker; all these ideas, opinions, speculations, strivings of the intellect, its predilections, preferences, dogmas, doubts, self-corrections are not myself; all this is only a working of Prakriti which takes place in the thought-mind.” Thus a division is created between the mind that thinks and wills and the mind that observes and the Purusha becomes the witness only; he sees, he understands the process and laws of his thought, but detaches himself from it. Then as the master of the sanction he withdraws his past sanction from the tangle of the mental undercurrent and the reasoning intellect and causes both to cease from their importunities. He becomes liberated from subjection to the thinking mind and capable of the utter silence. |
2-08-09 |
Кроме этого, ум желаний нужно отделить от мысли как инструмента и это лучше всего сделать через отделение Пуруши от самих мыслей и мнений. Мы уже говорили об этом, когда рассматривали в чём заключается интегральное очищение существа. Поскольку всё то движение знания, что мы описываем — это способ очищения и освобождения, при помощи которого становится возможным полное и окончательное знание своего "я", то постепенно развивающееся знание себя это само по себе инструмент очищения и освобождения. По отношению к мыслящему уму метод будет такой же, как и по отношению ко всему остальному в нашем существе. Пуруша, использующий мыслящий ум для освобождения от отождествления себя с жизнью и телом, а также с умом желаний, ощущений и эмоций должен обратиться к мыслящему уму и сказать: "И это тоже — не я. Я не мысль и не мыслитель. Все эти идеи, мнения, размышления, стремления интеллекта и его склонности, предпочтения, убеждения, сомнения, исправления самого себя — это не я. Всё это только работа Пракрити, которая происходит в мыслящем уме." Так создаётся разделение между умом, который думает и желает, и умом, который наблюдает, и Пуруша становится чистым свидетелем. Он видит, он понимает процесс и законы своей мысли, но отделяет себя от неё. Затем, как хозяин санкции, он забирает назад свою прошлую санкцию из путаницы ментальных подспудных течений и рассуждений интеллекта и заставляет их обоих прекратить свои домогательства. И он освобождается от подчинения мыслящему уму и обретает способность полного безмолвия. |
|
For perfection there is necessary also the resumption by the Purusha of his position as the lord of his Nature and the will to replace the mere mental undercurrent and intellect by the truth-conscious thought that lightens from above. But the silence is necessary; in the silence and not in the thought we shall find the Self, we shall become aware of it, not merely conceive it, and we shall withdraw out of the mental Purusha into that which is the source of the mind. But for this withdrawal a final liberation is needed, the release from the ego-sense in the mind. |
2-08-10 |
Для совершенства также нужно, чтобы Пуруша вернул себе обратно позицию хозяина своей Природы и волю заменять обычные ментальные потоки и интеллект осознающими истину мыслями, которые озаряются с более высоких планов. Однако безмолвие — необходимо. Именно в безмолвии, а не в мысли мы найдём Высшее "Я", мы станем осознавать его, а не просто знать о нём. Именно в безмолвии мы выйдем из ментального Пуруши в то, что есть сам источник ума. Но для такого выхода нужно получить окончательное освобождение, нужно избавиться от эго-чувство в уме. |
|
Chapter IX |
|
Глава IX
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
The formation of a mental and vital ego tied to the
body-sense was the first great labour of the cosmic Life in its progressive
evolution; for this was the means it found for creating out of matter a
conscious individual. The dissolution of this limiting ego is the one
condition, the necessary means for this very cosmic Life to arrive at its
divine fruition: for only so can the conscious individual find either his
transcendent self or his true Person. This double movement is usually represented as a fall and
a redemption or a creation and a destruction, — the kindling of a light and its extinction
or the formation first of a smaller temporary and unreal self and a release
from it into our true self’s eternal largeness. For human thought falls apart towards two opposite
extremes: one, mundane and pragmatic, regards the fulfilment and satisfaction
of the mental, vital and physical ego-sense individual or collective as the
object of life and looks no farther, while the other spiritual, philosophic
or religious which regards the conquest of the ego in the interests of the
soul, spirit or whatever be the ultimate entity, as the one thing supremely
worth doing. Even in the camp of the ego there are two divergent
attitudes which divide the mundane or materialist theory of the universe. One tendency of this thought regards the mental ego as a
creation of our mentality which will be dissolved with the dissolution of
mind by the death of the body; the one abiding truth is eternal Nature
working in the race — this
or another — and her
purpose should be followed, not ours. The fulfilment of the race, the
collective ego, and not that of the individual should be the rule of life. Another trend of thought, more vitalistic in its
tendencies, fixes on the conscious ego as the supreme achievement of Nature,
no matter how transitory, ennobles it into a human representative of the
Will-to-be and holds up its greatness and satisfaction as the highest aim of
our existence. In the more numerous systems that take their stand on
some kind of religious thought or spiritual discipline there is a
corresponding divergence. The Buddhist denies the existence of a real self or ego,
admits no universal or transcendent Being. The Advaitin declares the apparently individual soul to
be none other than the supreme Self and Brahman, its individuality an
illusion; the putting off of individual existence is the only true release. Other systems assert, in flat contradiction of this view, the eternal persistence of the human soul; a basis of multiple consciousness in the One or else a dependent but still separate entity, it is constant, real, imperishable. |
2-09-01 |
Формация ментального и витального эго, привязанная к ощущению тела была первой великой работой космической Жизни в её идущей вперёд эволюции. Потому что это был способ, который она нашла для создания материала индивидуального сознания. Растворение этого ограничивающего эго это единственное условие, необходимое средство для того, чтобы эта космическая Жизнь получила свой божественный плод. Потому что только так сознательное отдельное существо может найти или своё трансцендентное "я" или свою настоящую Личность. Это двойное движение обычно представляется как падение и искупление, или как творение и разрушение. Как зажигание света и его гашение, или как формирование вначале маленького временного и ненастоящего "я" и освобождение от него в вечную грандиозность нашего настоящего "я". Поэтому мысль человека падает в две противоположные крайности. Первая — мирская и прагматичная, смотрит на реализацию и удовлетворение ментального, витального и психического эго-чувства, отдельного человека или коллектива как на цель жизни и не заглядывает дальше. В то время, как вторая — духовная, философская или религиозная, смотрит на покорение эго в интересах души, духа или какой-либо другой предельной сущности, как на то, что единственное, что нужно делать превыше всего. И даже в лагере эго есть две разные позиции, которые делятся на мирскую и материалистическую теорию вселенной. Одно направление этой мысли рассматривает ментальное эго как творение нашей ментальности, которое растворяется вместе с растворением ума во время смерти тела. Остаётся одна непреходящая истина — вечная Природа, работающая в той или иной расе людей. И нужно следовать её цели, а не нашей. Реализация всей расы, коллективного эго, а не отдельного человека — вот что должно быть правилом жизни. Другое направление мысли, более виталистическое по своим устремлениям, рассматривает сознательное эго как высшее достижение Природы, каким бы преходящим оно не было. Оно облагораживает его до человеческого представителя Воли-быть и считает его величие и удовлетворение как высшую цель нашего существования. В других многочисленных системах, которые придерживаются какой-либо религиозной мысли или духовной дисциплины тоже есть соответствующее разделение. Буддист отрицает существование настоящего "я" или эго, и не допускает существование универсального или трансцендентного Существа. Адвайтист объявляет, что проявленная индивидуальная душа есть ни что иное, как высшее "Я" и Брахман, а её индивидуальность это иллюзия. Отбрасывание индивидуального существование это единственное настоящее освобождение. Другие системы утверждают, в явном противоречии с этой точкой зрения, вечное существование человеческой души. Человеческая душа — это основа множественного сознания в Едином, или же основа зависимой, но всё же отдельной сущности и она постоянная, реальная и вечная.
|
|
Amidst these various and conflicting opinions the seeker
of the Truth has to decide for himself which shall be for him the Knowledge. But if our aim is a spiritual release or a spiritual
fulfilment, then the exceeding of this little mould of ego is imperative. In the human egoism and its satisfaction there can be no
divine culmination and deliverance. A certain purification from egoism is the
condition even of ethical progress and elevation, for social good and
perfection; much more is it indispensable for inner peace, purity and joy. But a much more radical deliverance, not only from egoism
but from ego-idea and ego-sense, is needed if our aim is to raise human into
divine nature. Experience shows that, in proportion as we deliver
ourselves from the limiting mental and vital ego, we command a wider life, a
larger existence, a higher consciousness, a happier soul-state, even a
greater knowledge, power and scope. Even the aim which the most mundane philosophy pursues,
the fulfilment, perfection, satisfaction of the individual is best assured
not by satisfying the same ego but by finding freedom in a higher and larger
self. There is no happiness in smallness of the being, says the
Scripture, it is with the large being that happiness comes. The ego is by its nature a smallness of being; it brings
contraction of the consciousness and with the contraction limitation of
knowledge, disabling ignorance, — confinement and a diminution of power and by that diminution
incapacity and weakness, — scission
of oneness and by that scission disharmony and failure of sympathy and love
and understanding, — inhibition
or fragmentation of delight of being and by that fragmentation pain and
sorrow. To recover what is lost we must break out of the worlds
of ego. The ego must either disappear in impersonality or fuse into a larger I: it must fuse in the wider cosmic ‘I’ which comprehends all these smaller selves or the transcendent of which even the cosmic self is a diminished image. |
2-09-02 |
Находясь среди этих разнообразных и конфликтующих мнений искатель Истины должен решить для себя — что для него будет Знанием. Однако, если наша цель — духовное освобождение или духовная реализация, то превзойти это маленький слепок эго — просто необходимо. В человеческом эгоизме и его удовлетворении не может быть духовной кульминации и свободы. Определённая чистота от эгоизма — условие даже для этического развития и возвышения, для общественного блага и совершенства. И гораздо большая чистота необходима для внутреннего покоя, чистоты и радости. Но если наша цель — поднять человека до божественной природы, то нужно гораздо более сильное, радикальное освобождение. И не только от эгоизма, но и от самой идеи эго и ощущения эго. Опыт показывает, что в той степени, в какой мы освобождаем себя от ограничивающего ментального и витального эго, в той степени мы начинаем управлять более широкой жизнью, более обширным существованием, более высоким сознанием, более счастливым состоянием души. И даже большим знанием, силой и кругозором. Даже для цели, которую преследует самая приземлённая философия, её достижение, совершенство, удовлетворение личности лучше всего достигается не удовлетворением того же эго, но поиском свободы в более высоком и обширном "я". Нет счастья в малости жизни, говорят Священные книги, оно приходит, когда жизнь становится большой. Эго и есть, по своей природе — малость жизни. Оно приносит сжатие сознание, а со сжатием сознания — ограничение знания, делая его непригодным из-за невежества. А это приводит к ограничению и уменьшению силы. А уменьшение силы ведёт к неспособности и слабости. А это ведёт к разделению единства. А такое разделение ведёт к дисгармонии и недостатку симпатии, любви и понимания. Что приводит к подавлению и разрозненности восторга существования. И благодаря этой разрозненности — приходит страдание и боль. Чтобы восстановить то, что мы потеряли, нам нужно вырваться из мира эго. Эго должно или исчезнуть в безличном, или раствориться в более обширном "Я". Оно должно расплавиться или в более широком космическом "Я", которое охватывает все эти меньшие "я" или в трансцендентном, для которого даже космическое "Я" это маленький образ. |
|
But this cosmic self is spiritual in essence and in
experience; it must not be confused with the collective existence, with any
group soul or the life and body of a human society or even of all mankind. The subordination of the ego to the progress and
happiness of the human race is now a governing idea in the world’s thought
and ethics; but this is a mental and moral and not a spiritual ideal. For that progress is a series of constant mental, vital
and physical vicissitudes, it has no firm spiritual content, and offers no
sure standing-ground to the soul of man. The consciousness of collective humanity is only a larger
comprehensive edition or a sum of individual egos. Made of the same
substance, in the same mould of nature, it has not in it any greater light,
any more eternal sense of itself, any purer source of peace, joy and
deliverance. It is rather even more tortured, troubled and obscured,
certainly more vague, confused and unprogressive. The individual is in this respect greater than the mass
and cannot be called on to subordinate his more luminous possibilities to
this darker entity. If light, peace, deliverance, a better state of existence
are to come, they must descend into the soul from something wider than the
individual but also from something higher than the collective ego. Altruism, philanthropy, the service of mankind are in
themselves mental or moral ideals, not laws of the spiritual life. If in the spiritual aim there enters the impulse to deny
the personal self or to serve humanity or the world at large, it comes not
from the ego nor from the collective sense of the race, but from something
more occult and profound transcendent of both these things; for it is founded
on a sense of the Divine in all and it works not for the sake of ego or the
race but for the sake of the Divine and its purpose in the person or group or
Man collective. It is this transcendent Source which we must seek and
serve, this vaster being and consciousness to which the race and the
individual are minor terms of its existence. |
2-09-03 |
Но это космическое "я" — духовно по своей сути и по опыту. Его не нужно путать ни с коллективным существованием, ни с какой-либо групповой душой, жизнью и телом человеческого общества или даже со всем человечеством. Подчинение эго ради развития и счастья человеческой расы — сейчас руководящая идея мировой мысли и этики. Однако же это ментальный и моральный, а не духовный идеал. Потому что такое развитие — это серия постоянных ментальных, витальных и физических превратностей. В нём нет устойчивого духовного содержания и он не даёт надёжной основы для души человека. Сознание коллективного человечества это всего лишь более обширный вариант или сумма индивидуальных эго. Сделанное из той же субстанции, оно такое же по своей природе. В нём нет ни какого-либо более великого света, ни какого-нибудь более вечного ощущения себя, ни какого-либо более чистого источника покоя, радости и свободы. Оно, скорее, даже больше измучено, тревожно и затемнено, определённо более неясное, запутанное и менее прогрессивно. Отдельный человек в этом отношении выше, чем масса и нельзя призывать его подчинять свои более светлые возможности этой более тёмной сущности. Если должны придти свет, покой, свобода, более высокие состояния существования, то они должны спуститься в душу из чего-то более широкого, чем отдельный человек, но также и более высокого, чем коллективное эго. Альтруизм, филантропия, служение человечеству — сами по себе — ментальные и моральные идеалы, это не законы духовной жизни. Если в духовную цель входит импульс отказаться от личного "я" или служить человечеству, или миру в целом, то он приходит не из этого эго, и не из коллективного чувства расы, но из чего-то, что гораздо более сокровенно и основательно превосходит всё это. Потому что оно опирается на ощущение Божественного во всём и действует не ради эго или расы. а ради Божественного и его цели в личности или группы людей, или в коллективном Человеке. И именно этот трансцендентный Источник — то, что нам нужно искать, и чему служить. Это более широкое существование и сознание, для которого раса и отдельный человек — второстепенные условия существования. |
|
There is indeed a truth behind the pragmatic impulse
which an exclusive one-sided spirituality is apt to ignore or deny or
belittle. It is this that since the individual and the universal
are terms of that higher and vaster Being, their fulfilment must have some
real place in the supreme Existence. There must be behind them some high purpose in the
supreme Wisdom and Knowledge, some eternal strain in the supreme Delight:
they cannot have been, they were not, created in vain. But the perfection and satisfaction of humanity like the
perfection and satisfaction of the individual, can only be securely compassed
and founded upon a more eternal yet unseized truth and right of things. Minor terms of some greater Existence, they can fulfil
themselves only when that of which they are the terms is known and possessed.
The greatest service to humanity, the surest foundation
for its true progress, happiness and perfection is to prepare or find the way
by which the individual and the collective man can transcend the ego and live
in its true self, no longer bound to ignorance, incapacity, disharmony and
sorrow. It is by the pursuit of the eternal and not by living
bound in the slow collective evolution of Nature that we can best assure even
that evolutionary, collective, altruistic aim our modern thought and idealism
have set before us. But it is in itself a secondary aim; to find, know and
possess the Divine existence, consciousness and nature and to live in it for
the Divine is our true aim and the one perfection to which we must aspire. |
2-09-04 |
На самом деле некая истина есть и за прагматическим импульсом, который исключающая, односторонняя духовность склонна игнорировать, отрицать или принижать. И если индивидуальное и универсальное — это понятия этого более высокого и обширного Существа, то их реализация должна занимать какое-то реально место в высшем Существовании. За ними должна стоять какая-то высокая цель в высшей Мудрости и Знании, какое-то напряжение в высшем Восторге. Они не могли быть, они и не были созданы просто так, понапрасну. Но совершенство и удовлетворение человечества, так же как и совершенство и удовлетворение отдельного человека, может быть с уверенностью достигнуто и может опираться только на более вечной, и пока ещё непознанной истине и правоте вещей. Как менее значительные условия более великого Существования, они могут реализовать себя только когда будет понято и освоено то, что они через себя выражают. Самое великое служение человечеству, самое надёжное основание для его настоящего развития, счастья и совершенства — это подготовить или найти путь, по которому отдельный человек или коллективный человек сможет превзойти эго и жить в своём настоящем "я", больше не привязанный к невежеству, неспособности, дисгармонии и страданию. Именно преследуя вечное, а не благодаря жизни, привязанной к медленной коллективной эволюции Природы, мы можем лучше всего достичь даже этой, эволюционной, коллективной и альтруистической цели, которую наша современная мысль и идеализм ставят перед нами. Но сама по себе эта цель — вторична. Найти, познать и овладеть Божественным существованием, сознанием и природой и жить в них ради Божественного — вот наша настоящая цель. Вот то единственное совершенство, к которому мы должны стремиться. |
|
It is then in the way of the spiritual philosophies and
religions, not in that of any earth-bound materialistic doctrine, that the
seeker of the highest knowledge has to walk, even if with enriched aims and a
more comprehensive spiritual purpose. But how far has he to proceed in the
elimination of the ego? In the ancient way of Knowledge we arrive at the
elimination of the ego-sense which attaches itself to the body, to the life,
to the mind and says of all or any of them, “This is I.” Not only do we, as in the way of works, get rid of the
“I” of the worker and see the Lord alone as the true source of all works and
sanction of works and His executive Nature-power or else His supreme Shakti
as the sole agent and worker,
— but we get rid also of the ego-sense which mistakes the instruments
or the expressions of our being for our true self and spirit. But even if all this has been done, something remains
still; there remains a substratum of all these, a general sense of the
separate I. This substratum ego is something vague, indefinable,
elusive; it does not or need not attach itself to anything in particular as
the self; it does not identify itself with anything collective; it is a sort
of fundamental form or power of the mind which compels the mental being to
feel himself as a perhaps indefinable but still a limited being which is not
mind, life or body but under which their activities proceed in Nature. The others were a qualified ego-idea and ego-sense
supporting themselves on the play of the Prakriti; but this is the pure
fundamental ego-power supporting itself on the consciousness of the mental
Purusha. And because it seems to be above or behind the play and
not in it, because it does not say “I am the mind, life or body,” but “I am a
being on whom the action of mind, life and body depends,” many think
themselves released and mistake this elusive Ego for the One, the Divine, the
true Purusha or at the very least for the true Person within them, — mistaking the
indefinable for the Infinite. But so long as this fundamental ego-sense remains, there
is no absolute release. The egoistic life, even if diminished in force and
intensity, can still continue well enough with this support. If there is the error in identification, the ego life may
under that pretext get rather exaggerated intensity and force. Even if there is no such error, the ego life may be
wider, purer, more flexible and release may be now much easier to attain and
nearer to accomplishment, but still there is as yet no definitive release. It is imperative to go farther, to get rid of this indefinable but fundamental ego-sense also and get back to the Purusha on whom it is supporting itself, of whom it is a shadow; the shadow has to disappear and by its disappearance reveal the spirit’s unclouded substance. |
2-09-05 |
Получается, что искатель высшего знания должен идти по пути духовных философий и религий, а не по пути какого-либо приземлённого материалистического учения, даже если он преследует более богатые цели и более широкую духовную цель. Но как далеко он продвинется в задаче устранения эго? На древнем пути Знания мы подходим к устранению эго-чувства, которое прикрепляет себя к телу, к жизни, к уму и говорит им всем или некоторым — "Вот это и есть Я". Мало того, что, как и на пути работ, мы избавляемся от "Я" работника и видим только одного Господа как истинного источника всех работ, видим санкцию на работу и Его исполнительную силу Природы или же Его высочайшую Шакти как единственного посредника и работника. Но мы также и избавляемся от эго чувства, которое ошибочно принимает инструменты или выразительную сторону нашего существа за наше настоящее "я" и дух. Но даже если всё это будет сделано, остаётся что-то ещё. Остаётся некая основа для всего этого, общее чувство отдельного "Я". Эта основа для эго — нечто неясное, неопределимое, неуловимое. Она не привязывает себя к чему-либо конкретно как "я", да ей это и не нужно. Она не отождествляет себя с чем-то собирательным. Это своего рода фундаментальная форма или сила ума, которая заставляет ментальное существо ощущать себя как каким-то неопределимым, но всё же ограниченным существом. Которое — не ум, не жизнь, не тело, но находится под их работой, происходящей в Природе. Нечто другое мы уже определили как эго-идею и эго-чувство, которые поддерживают себя игрой Пракрити. Но это — чистая фундаментальная эго-сила, поддерживающая себя в сознании ментального Пуруши. И из-за того, что кажется, что она выше этой игры, или за ней, а не в ней, из-за того, что она не говорит: "Я это ум, жизнь и тело", но скорее — "Я это существо, от которого зависит действие ума, жизни и тела", многим кажется, что они уже стали свободными и ошибочно принимают это неуловимое Эго за Единого, за Божественное, за истинного Пурушу. Или, по крайней мере, за истинную Личность внутри них, по ошибке принимая неопределимое за Бесконечное. Но пока остаётся это фундаментальное эго-чувства, до тех пор не будет абсолютного освобождения. Эгоистическая жизнь, даже уменьшенная по силе и интенсивности, может вполне ещё продолжаться обладая такой поддержкой. Если в осознании себя есть такая ошибка, то жизнь эго под этим предлогом может даже стать ещё более интенсивной и сильной. И даже если нет такой ошибки, то жизнь эго может становиться шире, чище, более гибкой, и можно уже гораздо легче достичь освобождения и оно будет гораздо ближе к завершению, но всё же окончательного освобождения не будет. Необходимо идти дальше, избавиться от этого неопределимого, но фундаментального эго-чувства и вернуться к Пуруше, на котором оно поддерживает себя и чьёй тенью оно является. Тень должна исчезнуть, и благодаря этому откроется ясная, безоблачная субстанция духа. |
|
That substance is the self of the man called in European
thought the Monad, in Indian philosophy, Jiva or Jivatman, the living entity,
the self of the living creature. This Jiva is not the mental ego-sense constructed by the
workings of Nature for her temporary purpose. It is not a thing bound, as the
mental being, the vital, the physical are bound, by her habits, laws or
processes. The Jiva is a spirit and self, superior to Nature. It is
true that it consents to her acts, reflects her moods and upholds the triple
medium of mind, life and body through which she casts them upon the soul’s
consciousness; but it is itself a living reflection or a soul-form or a
self-creation of the Spirit universal and transcendent. The One Spirit who has mirrored some of His modes of
being in the world and in the soul, is multiple in the Jiva. That Spirit is the very Self of our self, the One and the
Highest, the Supreme we have to realise, the infinite existence into which we
have to enter. And so far the teachers walk in company, all agreeing
that this is the supreme object of knowledge, of works and of devotion, all
agreeing that if it is to be attained, the Jiva must release himself from the
ego-sense which belongs to the lower Nature or Maya. But here they part company and each goes his own way. The Monist fixes his feet on the path of an exclusive
Knowledge and sets for us as sole ideal an entire return, loss, immersion or
extinction of the Jiva in the Supreme. The Dualist or the partial Monist turns to the path of Devotion and directs us to shed indeed the lower ego and material life, but to see as the highest destiny of the spirit of man, not the self-annihilation of the Buddhist, not the self-immersion of the Adwaitin, not a swallowing up of the many by the One, but an eternal existence absorbed in the thought, love and enjoyment of the Supreme, the One, the All-Lover. |
2-09-06 |
Эта субстанция — то "я" человека, которое в Европейской мысли называют Монадой, а в Индийской философией — Дживой или Дживатманом, живой сущностью, "я" живого существа. Этот Джива — не ментальное эго-чувство, сконструированное работой Природы для её временных целей. Это существо не связано, как связаны ментальное существо, витальное, физическое своими привычками, законами или процессами. Джива это дух и внутреннее "я", он выше Природы. Да, это верно, что он соглашается на её действия, отражает её настроения и поддерживает тройную среду ума, жизни и тела, через которую она бросает свои настроения на сознание души. Но сам по себе джива — это живое отражение, или душа-форма, или само-творение универсального и трансцендентного Духа. Единый Дух, отразивший некоторые из Своих настроений существования в мире и в душе, становится множественным в Дживе. Этот Дух — истинное "Я" нашего "я", тот Единый, то Высочайшее, тот Всевышний, которого мы должны реализовать. Это то бесконечное существование, в которое нам нужно войти. И до сих пор духовные учителя идут вместе, одной компанией в этом вопросе и все соглашаются что это — высший объект знания, работ и посвящения. Все соглашаются, что для этого Джива должен освободить себя от эго-чувства, которое принадлежит низшей Природе, или Майе. Но на этом месте компания распадается и каждый учитель идёт своим путём. Монист направляет свои стопы по пути исключающего Знания и ставит перед нами, в качестве единственного идеала, внутреннее возвращение, уход, поглощение или растворение Дживы во Всевышнем. Дуалист, или частичный Монист поворачивает на путь Посвящения и направляет нас окончательно избавиться от низшего эго и материальной жизни, но зато увидеть в качестве высшей судьбы духа в человеке не само-упразднение Буддиста, не само-погружение Адвайтиста, не поглощение многих Единым, но вечное существование, поглощённое мыслью, любовью и наслаждением Всевышним, Единым, Все-Любящим. |
|
For the disciple of an integral Yoga there can be no
hesitation; as a seeker of knowledge it is the integral knowledge and not
anything either half-way and attractive or high-pinnacled and exclusive he
must seek. He must soar to the utmost height, but also circle and
spread to the most all-embracing wideness, not binding himself to any rigid
structure of metaphysical thought, but free to admit and contain all the
soul’s highest and greatest and fullest and most numerous experiences. If the highest height of spiritual experience, the sheer
summit of all realisation is the absolute union of the soul with the
Transcendent who exceeds the individual and the universe, the widest scope of
that union is the discovery of that very Transcendent as the source, support,
continent, informing and constituent spirit and substance of both these
manifesting powers of the divine Essence and the divine Nature. Whatever the path, this must be for him the goal. The Yoga of Action also is not fulfilled, is not
absolute, is not victoriously complete until the seeker has felt and lives in
his essential and integral oneness with the Supreme. One he must be with the Divine will in his highest and
inmost and in his widest being and consciousness, in work, his will, his
power of action, his mind, body, life. Otherwise he is only released from the illusion of
individual works, but not released from the illusion of separate being and
instrumentality. As the servant and instrument of the Divine, he works,
but the crown of his labour and its perfect base or motive is oneness with
that which he serves and fulfils. The Yoga of devotion too is complete only when the lover
and the Beloved are unified and difference is abolished in the ecstasy of a
divine oneness, and yet in the mystery of this unification there is the sole
existence of the Beloved but no extinction or absorption of the lover. It is the highest unity which is the express direction of
the path of knowledge, the call to absolute oneness is its impulse, the
experience of it its magnet: but it is this very highest unity which takes as
its field of manifestation in him the largest possible cosmic wideness. Obeying the necessity to withdraw successively from the
practical egoism of our triple nature and its fundamental ego-sense, we come
to the realisation of the spirit, the self, lord of this individual human
manifestation, but our knowledge is not integral if we do not make this self
in the individual one with the cosmic spirit and find their greater reality
above in an inexpressible but not unknowable Transcendence. That Jiva, possessed of himself, must give himself up
into the being of the Divine. The self of the man must be made one with the
Self of all; the self of the finite individual must pour itself into the
boundless finite and that cosmic spirit must be exceeded in the transcendent
Infinite. |
2-09-07 |
Для ученика интегральной Йоги в этом вопросе не должно быть сомнений. Для него, как для искателя знания, знание должно быть интегральным, целостным, а не чем-то половинчатым и привлекательным, или чем-то возвышенным и исключительным. Он должен воспарить до предельной высоты, но при этом кружить и простираться то самой большой все-обнимающей широты. И не привязывать себя ни к какой жёсткой структуре метафизической мысли, но оставлять себе свободу принимать и вмещать все самые высокие и великие и самые полные и многочисленные переживания. Если наивысшая высота духовного опыта, абсолютная вершина любой реализации это абсолютное единение души с Трансцендентным, которое превышает и отдельного человека и вселенную, то широчайшим размахом этого единения — открыть, что само Трансцендентное это источник, поддержка, целый континент, который наполняет дух и служит ему тканью, который — субстанция — как этих проявляющих себя сил божественной Сущности, так и божественной Природы. И каким бы не был его путь, именно это должно быть его целью. Йога Действия тоже не будет реализована, не будет абсолютна, не будет победоносно завершена, пока искатель не почувствует и не станет жить в его сущностном и целостном единстве с Всевышним. Он должен стать заодно с волей Божественного в своём самом высоком и сокровенном, в своём самом широком существе и сознании, в работе, в своей воле, в своей силе действовать, в своём уме, теле, жизни. Иначе он только освободится от иллюзии индивидуальной работы, но не освободится от иллюзии отдельного существа и собственной инициативности. Как слуга и инструмент Божественного он работает, но венец его труда и его совершенная основа или побуждение — это единство с тем, чему он служит, и что он реализует. Йога посвящения тоже будет полна только когда любящий и Возлюбленный станут едины и различие исчезнет в экстазе божественного единства. И при этом, в мистерии этого единения останется существование одного Возлюбленного но не будет угасания или поглощения любящего. В том высочайшем единстве, которое есть выражение направления пути знания, призыв к абсолютному единству — это его импульс, переживание — его магнит. Но именно это самое высокое единство полем своего проявления в нём делает самую широкую, насколько возможно, космическую широту. Подчиняясь необходимости шаг за шагом отказаться от практического эгоизма нашей тройственной природы и её фундаментального чувства эго, мы идём к реализации духа, к реализации внутреннего "я", хозяина этой индивидуальной человеческой манифестации. Однако наше знание не будет интегральным, если мы не сделаем это внутреннее "я" в отдельном человеке единым с космическим духом. Если мы не найдём его более великую реальность над нами в невыразимым но не непознаваемом Трансцендентном. Этот Джива, став хозяином самого себя, должен отдать себя существу Божественного. Внутреннее "я" человека должно стать единым в Высшим "Я" всего. Внутреннее "я" конечной индивидуальности должно влить себя в безграничное конечное, и этот космический дух нужно превзойти в трансцендентном Бесконечном. |
|
This cannot be done without an uncompromising abolition
of the ego-sense at its very basis and source. In the path of Knowledge one attempts this abolition,
negatively by a denial of the reality of the ego, positively by a constant
fixing of the thought upon the idea of the One and the Infinite in itself or
the One and Infinite everywhere. This, if persistently done changes in the end the mental
outlook on oneself and the whole world and there is a kind of mental
realisation; but afterwards by degrees or perhaps rapidly and imperatively
and almost at the beginning the mental realisation deepens into spiritual
experience — a
realisation in the very substance of our being. More and more frequent conditions come of something
indefinable and illimitable, a peace, a silence, a joy, a bliss beyond
expression, a sense of absolute impersonal Power, a pure existence, a pure consciousness,
an all-pervading Presence. The ego persists in itself or in its habitual movements,
but the peace of the One becomes more and more inured, the others are broken,
crushed, more and more rejected, becoming weak in their intensity, limp or
mechanical in their action. In the end there is a constant giving up of the
whole consciousness into the being of the Supreme. In the beginning when the restless confusion and
obscuring impurity of our outward nature is active, when the mental, vital,
physical ego-sense are still powerful, this new mental outlook, these
experiences may be found difficult in the extreme: but once that triple
egoism is discouraged or moribund and the instruments of the Spirit are set
right and purified, in an entirely pure, silent, clarified, widened
consciousness the purity, infinity, stillness of the One reflects itself like
the sky in a limpid lake. A meeting or a taking in of the reflected Consciousness
by that which reflects it becomes more and more pressing and possible, the
bridging or abolition of the atmospheric gulf between that immutable ethereal
impersonal vastness and this once mobile whirl or narrow stream of personal
existence is no longer an arduous improbability and may be even a frequent
experience, if not yet an entirely permanent state. For even before complete purification, if the strings of
the egoistic heart and mind are already sufficiently frayed and loosened, the
Jiva can by a sudden snapping of the main cords escape, ascending like a bird
freed into the spaces or widening like a liberated flood into the One and
Infinite. There is first a sudden sense of a cosmic consciousness,
a casting of oneself into the universal; from that universality one can
aspire more easily, aspire to the Transcendent. There is a pushing back and rending or a rushing down of
the walls that imprisoned our conscious being; there is a loss of all sense
of individuality and personality, of all placement in Space or Time or action
and law of Nature; there is no longer an ego, a person definite and
definable, but only consciousness, only existence, only peace and bliss; one
becomes immortality, becomes eternity, becomes infinity. All that is left of the personal soul is a hymn of peace
and freedom and bliss vibrating somewhere in the Eternal. |
2-09-08 |
Эти этапы невозможно пройти без бескомпромиссного устранения эго-чувства в самой его основе и источнике. На пути знания есть попытки уничтожить эго-чувство. Негативная попытка — через отрицание реальности эго и позитивная попытка через постоянную фиксацию мысли на идее Единого и Бесконечного в самом себе или Единого и Бесконечного везде. Если делать это настойчиво, то в конце концов ментальный взгляд на себя и на весь мир изменяется, и возникает своего рода ментальная реализация. После этого постепенно, или, возможно, быстро и настоятельно и практически с самого начала, ментальная реализация углубляется и становится духовным опытом — реализацией в самой субстанции нашего существа. Всё чаще и чаще возникают условия для чего-то неопределимого и безграничного — покоя, тишины, радости, невыразимого блаженства, ощущения абсолютной безличной Силы, чистого существования, чистого сознания, всепроникающего Присутствия. Эго остаётся, или само по себе, или в своих привычных движениях, но покой Единого становится все более и более привычным и действенным, остальные движения нарушаются, подавляются, всё больше и больше отвергаются, становятся слабее по интенсивности, слабыми или механическими в своём действии. В конце появляется постоянная сдача всего сознания Всевышнему. Поначалу, когда беспокойная запутанность или затемнённая нечистота нашей внешней природы ещё активна, когда ментальное, витальное, физическое эго-чувство ещё сильно, то этот новый ментальный взгляд, эти переживания могут показаться довольно трудными. Но в какой-то момент этот тройной эгоизм лишается своей силы или начинает отмирать и инструменты Духа исправляются и очищаются. И во внутренне чистом, безмолвном, ясном, расширенном сознании чистота, бесконечность, спокойствие Единого отражаются как небо в чистом спокойном озере. Встреча или поглощение отражающего Сознания с тем что оно отражает становится всё более настоятельной и возможной. Преодоление воздушной пропасти, или устранение её вообще, между той неизменной эфирной безличной широтой и этим когда-то подвижным колесом или узким потоком личностного существования уже не кажется труднодоступным или невозможным, и, возможно, даже становится частым переживанием, если ещё не стало постоянным состоянием. Потому что даже если очищение не стало полным, если струны эгоистического сердца и ума уже достаточно изношены и ослаблены, Джива может благодаря внезапному обрыву основных уз освободиться, поднимаясь как вольная птица в пространства или расшириться, как прорвавшийся поток воды в Единого и Бесконечного. Поначалу возникает внезапное ощущение космического сознания, что тебя выбрасывает в универсальное. Из этой универсальности ищущий может ещё легче подниматься дальше, дальше — в Трансцендентное. Происходит отталкивание, раскалывание, обрушение стен которые заключали в тюрьму наше сознательное существо. Происходит потеря всякого ощущения индивидуальности и личности, всякого положения в Пространстве или Времени, или действия и закона Природы. Больше нет уже эго, нет определённой или определяемой личности. Есть только сознание, только существование, только покой и блаженство. Ищущий становится бессмертием, становится вечностью, становится бесконечностью. И всё, что остаётся от личной души — это гимн покою, свободе и блаженству, который звучит где-то в Вечном. |
|
When there is an insufficient purity in the mental being,
the release appears at first to be partial and temporary; the Jiva seems to
descend again into the egoistic life and the higher consciousness to be
withdrawn from him. In reality, what happens is that a cloud or veil
intervenes between the lower nature and the higher consciousness and the
Prakriti resumes for a time its old habit of working under the pressure but
not always with a knowledge or present memory of that high experience. What works in it then is a ghost of the old ego
supporting a mechanical repetition of the old habits upon the remnants of
confusion and impurity still left in the system. The cloud intervenes and disappears, the rhythm of ascent
and descent renews itself until the impurity has been worked out. This period of alternations may easily be long in the
integral Yoga; for there an entire perfection of the system is required; it
must be capable at all times and in all conditions and all circumstances,
whether of action or inaction, of admitting and then living in the
consciousness of the supreme Truth. Nor is it enough for the Sadhaka to have the utter
realisation only in the trance of Samadhi or in a motionless quietude, but he
must in trance or in waking, in passive reflection or energy of action be
able to remain in the constant Samadhi of the firmly founded Brahmic
consciousness*). But if or when our conscious being has become
sufficiently pure and clear, then there is a firm station in the higher
consciousness. The impersonalised Jiva, one with the universal or possessed
by the Transcendent, lives high-seated above**)
and looks down undisturbed at whatever remnants of the old working of Nature
may revisit the system. He cannot be moved by the workings of the three modes of
Prakriti in his lower being, nor can he be shaken from his station by the
attacks even of grief and suffering. And finally, there being no veil between, the higher
peace overpowers the lower disturbance and mobility. There is a settled silence
in which the soul can take sovereign possession of itself above and below and
altogether. |
2-09-09 |
Если же в ментальном существе нет достаточной чистоты, то освобождение приходит поначалу как частичное и временное. Кажется, что Джива спускается опять в эгоистическую жизнь и более высокое сознание утягивается из него. На самом деле происходит вот что — некое облако или вуаль входит между низшей природой и более высоким сознанием, и Пракрити на какое-то время восстанавливает свою старую привычку под этим давлением, но не всегда со знанием или памятью о более высоком опыте. То, что работает в ней — это некий признак старого эго, поддерживающий механическое повторение старых привычек на остатках запутанности и нечистоты, ещё остающихся в системе сознания. Это облако вмешивается и рассеивается, ритм подъёма и опускания возобновляет себя до тех пор, пока нечистота не исчерпает себя. Такой период чередований может легко стать долгим в интегральной йоге. Потому что нужно, чтобы появилось полное совершенство системы сознания. Принятие и затем жизнь в сознании высшей Истины может произойти в любой момент, при любых условиях и обстоятельствах. Однако же, для Садхака недостаточно добиться высшей реализации только в трансе Самадхи или в состоянии неподвижного покоя. Напротив, в состоянии транса или в пробуждённом состоянии, в пассивном отражении или энергии действия, он должен уметь оставаться в постоянном Самадхи устойчиво найденного Брахманического сознания*). Но если наше сознательное существо станет достаточно чистым и прозрачным, то оно займёт устойчивое положение в высшем сознании. Тогда Джива, ставший безличностным, единый с универсальным, или захваченный Трансцендентным, будет жить в высоком состоянии наверху**) и не потревоженный наблюдать сверху на те остатки старой работы Природы, которые могут посещать заново систему сознания. И его не смогут затронуть работа трёх гун Пракрити в его низшем существе, и его невозможно будет сдвинуть с его позиции даже атаками горя и страдания. И в конце концов вуаль исчезнет полностью, и более высокий покой станет сильнее низшего беспокойства и непостоянства. И тогда наступит устойчивая тишина, в которой душа сможет взять бразды своего высшего правления собой и наверху, и ниже, и везде. |
|
*) Gita. **) udasina, the word for the spiritual
"indifference", that is to say the unattached freedom of the soul
touched by the supreme knowledge. |
2-09-09с |
*) Из Бхагавад-Гиты. Прим. Шри Ауробиндо. **) удасина — слово, которое означает духовное
"безразличие", то есть непривязанную свободу души, которая
коснулась высшего знания. Прим. Шри Ауробиндо. |
|
Such possession is not indeed the aim of the traditional Yoga of knowledge whose object is rather to get away from the above and the below and the all into the indefinable Absolute. But whatever the aim, the path of knowledge must lead to one first result, an absolute quietude; for unless the old action of Nature in us be entirely quieted, it is difficult if not impossible to found either any true soul-status or any divine activity. Our nature acts on a basis of confusion and restless
compulsion to action, the Divine acts freely out of a fathomless calm. Into that abyss of tranquillity we must plunge and become
that, if we are to annul the hold of this lower nature upon the soul. Therefore the universalised Jiva first ascends into the
Silence; it becomes vast, tranquil, actionless. What action takes place, whether of body and these organs
or any working whatever, the Jiva sees but does not take part in, authorise
or in any way associate itself with it. There is action, but no personal
actor, no bondage, no responsibility. If personal action is needed, then the Jiva has to keep
or recover what has been called the form of the ego, a sort of mental image
of an “I” that is the knower, devotee, servant or instrument, but an image
only and not a reality. If even that is not there, still action can continue by
the mere continued force of Prakriti, without any personal actor, without
indeed there being any sense of an actor at all; for the Self into which the
Jiva has cast its being is the actionless, the fathomless still. The path of works leads to the realisation of the Lord,
but here even the Lord is not known; there is only the silent Self and
Prakriti doing her works, even, as it seems at first, not with truly living
entities but with names and forms existing in the Self but which the Self
does not admit as real. The soul may go even beyond this realisation; it may
either rise to the Brahman on the other side of all idea of Self as a Void of
everything that is here, a Void of unnameable peace and extinction of all,
even of the Sat, even of that Existent which is the impersonal basis of
individual or universal personality; or else it may unite with it as an
ineffable “That” of which nothing can be said; for the universe and all that
is does not even exist in That, but appears to the mind as a dream more
unsubstantial than any dream ever seen or imagined, so that even the word
dream seems too positive a thing to express its entire unreality. These experiences are the foundation of that lofty Illusionism which takes such firm hold of the human mind in its highest overleapings of itself. |
2-09-10 |
На самом деле такое правление — не цель традиционной Йоги знания, для которой главное — это, скорее, вообще уйти прочь и с уровней выше, и с уровней выше, и с любых уровней в неопределимый Абсолют. Но какая бы не была цель, путь знания должен привести к первому основному результату — к абсолютному спокойствию. Потому что пока внутри нас полностью не затихнет старое действие Природы, то будет трудно, если вообще возможно, найти хоть какой-то истинное положение души или хоть какую-нибудь божественную активность. Наша природа действует на основе запутанности и беспокойного принуждения к действию. Божественное действует свободно из бездонного покоя. И если мы хотим отменить власть низшей природы над душой, нам нужно нырнуть в эту бездну спокойствия и стать ей. Поэтому, ставший универсальным Джива вначале поднимается именно в это Безмолвие. И становится широким, спокойным, бездействующим. Какое бы действие не происходило, какая бы не была работа тела и его органов, Джива видит это, но не принимает в этом участия, не даёт своей санкции, и вообще никак не связывает себя и этим. Есть действие, но нет конкретной действующей личности, нет уз, нет ответственности. Если необходимо личное действие, то тогда Джива должен сохранять или восстанавливать то, что можно назвать формой эго, разновидностью ментального образа "Я", который есть знающий, преданный, слуга или инструмент, но всё же только образ, а не реальность. И даже, если этого нет, то всё же действие может продолжаться просто продолжающейся силой Пракрити, без какого-либо личного действующего лица, без какого-либо ощущения действующего лица вообще. Потому что Высшее "Я", в которое Джива бросил своё существо — бездействует. И при этом оно — неизмеримо. Путь работ ведёт к реализации Господа, но здесь даже Господь не известен. Здесь только безмолвное Высшее "Я" и Пракрити, выполняющая свои работы. И даже, как это кажется поначалу, вообще нет настоящих живых существ, только имена и формы, которые находятся в Высшем "Я", но которых Высшее "Я" не принимает за что-то реальное. Душа может пойти даже за пределы и этой реализации. Она может или подняться к Брахману, на другой стороне всякой идеи о Высшем "Я" как о некой Пустоте всего, что здесь существует, о Пустоте, которую невозможно описать вообще, о Пустоте покоя и угасания всего, даже Сат, даже того Существующего, который — безличная основа индивидуального или универсальной личности. Или же она может соединиться с тем, о чем как о неописуемом "То" вообще ничего нельзя сказать. Потому что вселенная и всё что есть вообще не существует в Этом, лишь появляется для ума как некий сон, еще менее реальный, чем любой сон, когда либо виденный или воображённый. Так, что даже слово сон кажется слишком позитивным чтобы выразить всю его нереальность. Эти переживания — основа того возвышенного Иллюзионизма, который так прочно держит человеческий ум в его высочайшем превышении самого себя. |
|
These ideas of dream and illusion are simply results in
our still existent mentality of the new poise of the Jiva and its denial of
the claim made upon it by its old mental associations and view of life and
existence. In reality, the Prakriti does not act for itself or by
its own motion, but with the Self as lord; for out of that Silence wells all
this action, that apparent Void looses out as if into movement all these
infinite riches of experiences. To this realisation the Sadhaka of the integral Yoga must
arrive by the process that we shall hereafter describe. What then, when he so resumes his hold upon the universe
and views no longer himself in the world but the cosmos in himself, will be
the position of the Jiva or what will fill in his new consciousness the part
of the ego-sense? There will be no ego-sense even if there is a sort of
individualisation for the purposes of the play of universal consciousness in
an individual mind and frame; and for this reason that all will be
unforgettably the One and every Person or Purusha will be to him the One in
many forms or rather in many aspects and poises, Brahman acting upon Brahman,
one Nara-Narayana*) everywhere. In that larger play of the Divine the joy of the
relations of divine love also is possible without the lapse into the ego-sense, — just as the supreme
state of human love likewise is described as the unity of one soul in two
bodies. The ego-sense is not indispensable to the world-play in
which it is so active and so falsifies the truth of things; the truth is
always the One at work on itself, at play with itself, infinite in unity,
infinite in multiplicity. When the individualised consciousness rises to and lives
in that truth of the cosmic play, then even in full action, even in
possession of the lower being the Jiva remains still one with the Lord, and
there is no bondage and no delusion. He is in possession of Self and released from the ego. |
2-09-11 |
Такие идеи о сне и иллюзии в нашей, ещё существующей ментальности — просто результат новой позиции, занятой Дживой и его отрицанием на основе его старых ментальных ассоциаций и взгляда на жизнь и существование. В реальности же, Пракрити ничего не делает для себя или из-за своего собственного движения. Она действует только с Высшим "Я" в качестве хозяина. Всякое действие выходит из этого Безмолвия, а то, что видится Пустотой как бы в движении выпускает всё это бесконечное богатство переживаний. К это реализации Садхака интегральной Йоги должен прийти через процесс, который мы опишем ниже. Что же произойдёт, если он восстановит свою власть над вселенной и больше не будет видеть себя внутри мира, а наоборот, будет видеть космос в себе, займёт позицию Дживы? Что тогда в его новом сознании будет вместо чувства эго? У него тогда больше не будет чувства эго, даже если это будет разновидность индивидуализации ради какой-то цели игры индивидуального сознания в индивидуальном уме и оболочке. И по этой причины всё станет Единым, которого уже не возможно будет забыть, и каждая Личность или Пуруша будет для него Единым в разных обличиях, или, скорее, в разных аспектах и положениях, Брахманом, который воздействует на Брахмана, одним Нара-Нараяной*) везде. В такой более широкой игре Божественного так же возможна радость отношений с божественной любовью, и без проваливания в чувство эго. Подобно тому, как высшее состояние человеческой любви описывается как единство одной души в двух телах. Чувство эго, которое так активно и так искажает истину вещей не обязательно для всемирной игры. Истина всегда в том, что Единый действует на самого себя. Что он играет с самим собой, бесконечный в единстве, бесконечный в множественности. Когда индивидуальное сознание поднимается к этой истине и живёт в этой истине космической игры, то даже будучи полностью занят действием, даже управляя низшим существом, Джива остаётся в единстве с Господом, и нет никакого рабства или заблуждения. Он обладает Высшим "Я" и он освободился от эго. |
|
*) The Divine, Narayana. making itself one with
humanity even as the human, Nara becomes one with the Divine. |
2-09-11c |
*) Божественное, Нараяна, делает себя единым с человечеством, так же как человек, Нара, делает себя единым с Божественным. (Прим. Шри Ауробиндо) |
|
Chapter X |
|
Глава Х
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
Our
first imperative aim when we draw back from mind, life, body and all else
that is not our eternal being, is to get rid of the false idea of self by
which we identify ourselves with the lower existence and can realise only our
apparent being as perishable or mutable creatures in a perishable or ever
mutable world. We have
to know ourselves as the self, the spirit, the eternal; we have to exist
consciously in our true being. Therefore
this must be our primary, if not our first one and all-absorbing idea and
effort in the path of knowledge. But when
we have realised the eternal self that we are, when we have become that
inalienably, we have still a secondary aim, to establish the true relation
between this eternal self that we are and the mutable existence and mutable
world which till now we had falsely taken for our real being and our sole
possible status. |
2-10-01 |
Самая первая цель, которая нам просто необходима, когда мы отодвигаемся от ума, жизни, тела и всего, что не является нашим вечным существом — избавится от неправильной идеи о самом себе. Нужно перестать отождествлять себя с низшим существованием и суметь осознать не только наше проявленное существо как недолговечное или изменчивое существо в непрочном и всё время меняющемся мире. Мы должны узнать себя как внутреннее "я", как дух, как вечное. Нам нужно сознательно жить в нашем настоящем существе. Поэтому это должно быть нашей первой основной, если не самой первой и все поглощающей идеей и усилием на пути знания. Но когда мы осознаем, что вечное "я" это как раз то, чем мы являемся, когда это осознание станет для нас неотъемлемым, то у нас будет ещё одна, вторая цель — установить правильные отношения между этим вечным "я", которым мы являемся и изменчивым существованием и меняющимся миров, который всё это время ранее мы ошибочно принимали за своё настоящее существо и за единственное возможное состояние. |
|
In order
that there should be any real relation, it must be a relation between two
realities. Formerly
we had thought the eternal self to be a remote concept far from our mundane
existence if not an illusion and an unreality, because in the nature of
things we could not conceive of ourselves as anything except this mind, life,
body, changing and moving in the succession of Time. When we
have once got rid of our confinement to this lower status, we are apt to
seize on the other side of the same erroneous relation between self and
world; we tend to regard this eternity which we increasingly are in which we
live as the sole reality and begin to look down from it upon the world and
man as a remote illusion and unreality, because that is a status quite
opposite to our new foundation in which we no longer place our roots of
consciousness, from which we have been lifted up and transfigured and with
which we seem to have no longer any binding link. Especially
is this likely to happen if we have made the finding of the eternal Self not
only our primary, but our one and absorbing objective in the withdrawal from
the lower triplicity; for then we are likely to shoot at once from pure mind
to pure spirit without treading the stairs between this middle and that
summit and we tend to fix on our consciousness the profound sense of a gulf
which we cannot bridge and can no longer cross over again except by a painful
fall. |
2-10-02 |
Для того, чтобы возникло хоть какое-то реальное отношение, должно было отношение между двумя реальностями. Раньше мы думали, что вечное "я" — это некое отдалённое понятие, далёкое от нашей обычной жизни, или вообще, что это иллюзия и что-то нереальное, потому что в природе того, что нас окружает мы не могли воспринимать себя как что-то иное, чем ум, жизнь, тело, меняющиеся и двигающиеся в последовательно идущем Времени. Но если мы однажды избавимся от привязанности к этому низшему положение, мы можем ухватиться за другую сторону этого неверного отношения между внутренним "я" и миром. У нас может появиться склонность видеть эту вечность, в которой мы будем жить всё больше и больше, как единственную реальность. И мы начнём смотреть с этой высоты вниз на мир и человека как на отделённую иллюзию и нереальность. Потому что их состояние будет прямо противоположным нашей новой основе. Потому что мы уже не размещаем там корни нашего сознания. Потому что мы из этого уже поднялись, и претерпели сильное изменение, и нам кажется, что мы с этим больше нет никакой связи. Вероятность такого особенно велика, если мы сделаем поиск вечного Высшего "Я" не просто нашей первой, а нашей единственной и поглощающей целью в уходе из нашей низшей тройственности. Потому что тогда мы, вероятно, сразу прыгнем от чистого ума к чистому духу, не проходя те ступени, что находится между серединой и вершиной. И мы будем склонны зафиксировать в нашем сознании ощущение некой пропасти, через которую невозможно построить мост, и которую мы уже не перейдём, кроме как по причине болезненного падения. |
|
But the
self and the world are in an eternal close relation and there is a connection
between them, not a gulf that has to be overleaped. Spirit
and material existence are highest and lowest rung of an orderly and
progressive series. Therefore
between the two there must be a real relation and principle of connection by
which the eternal Brahman is able to be at once pure Spirit and Self and yet
hold in himself the universe of himself; and it must be possible for the soul
that is one with or in union with the Eternal to adopt the same poise of
divine relation in place of our present ignorant immersion in the world. This
principle of connection is the eternal unity between the Self and all
existences; of that eternal unity the liberated soul must be capable, just as
the ever free and unbound Divine is capable of it, and that we should realise
equally with the pure self-existence at which we have first to aim. For
integral self-possession we must be one not only with the Self, with God, but
with all existences. We must
take back in the right relation and in the poise of an eternal Truth the
world of our manifested existence peopled by our fellow-beings from which we
had drawn back because we were bound to them in a wrong relation and in the
poise of a falsehood created in Time by the principle of divided
consciousness with all its oppositions, discords and dualities. We have
to take back all things and beings into our new consciousness but as one with
all, not divided from them by an egoistic individuality. |
2-10-03 |
Однако, внутреннее "я" и мир находятся в тесном и вечном отношении между собой и между ними есть связь, а не пропасть, которую нужно перепрыгивать. Дух и материальное существование это самая высокая и самая низкая ступеньки упорядоченного и постепенно развивающегося ряда. Поэтому между ними должны быть некие реальные отношения и принцип связи, при помощи которого вечный Брахман способен быть одновременно и чистым Духом и Высшим "Я" и в тоже время удерживать в себе вселенную самого себя. Кроме того, для души, которая едина с Вечным, или находится в союзе с Ним должна существовать возможность принять такое же равновесие божественных отношений вместо нашего настоящего невежественного погружения в мир. Этот принцип связи — вечное единство между Высшим "Я" и всеми существами. Освобождённая душа должна быть способна на это вечное единство, точно так же как на это способно всегда свободное и не связанное ничем Божественное. И мы должны реализовать в себе это вечное единство наравне с чистым само-существованием, которое для нас — цель номер один. Для интегрального обладания внутренним "я" мы должны стать едины не только с Высшим "Я", с Богом, но и со всеми существами. Мы должны вернуться к правильному отношению и к равновесию вечной Истины с миром нашего проявленного существования, населённым нашими собратьями, от которых мы отошли, потому что были связаны с ними неправильными отношениями и находились в равновесии лжи, созданной Временем благодаря принципу разделённого сознания, с его противостояниями, разногласиями и двойственностями. Мы должны вернуть все вещи и существа в наше новое сознание, но сознание, уже единое со всеми, не отделяемое от них нашей эгоистической индивидуальностью. |
|
In other
words, besides the consciousness of the transcendent Self pure, self-existent,
timeless, spaceless we have to accept and become the cosmic consciousness, we
have to identify our being with the Infinite who makes himself the base and
continent of the worlds and dwells in all existences. This is
the realisation which the ancient Vedantins spoke of as seeing all existences
in the self and the self in all existences; and in addition they speak of the
crowning realisation of the man in whom the original miracle of existence has
been repeated, self-being has become all these existences that belong to the
worlds of the becoming.*) In these
three terms is expressed, fundamentally, the whole of that real relation
between the self and the world which we have to substitute for the false
relation created by the limiting ego. This is
the new vision and sense of infinite being which we have to acquire, this the
foundation of that unity with all which we have to establish. |
2-10-04 |
Другими словами, кроме сознания трансцендентного Высшего "Я", чистого, само-существующего, вечного, вне пространства, нам нужно принять ещё и космическое сознание, и стать им. Нам нужно отождествить своё существо с Бесконечным, которое делает себя на основой и континентом для миров и живёт во всех существах. Это та реализация, о которой говорили древние ведантисты — видеть все существа в себе и себя во всех существах. Кроме того, они говорили о завершающей реализации человека в котором повторяется изначальное чудо существования, о внутреннем существе, которое стало все существами, что принадлежат миру становления*). В этих трёх понятиях выражается, по сути, всё то реальное отношение между внутренним "я" и миром, которым мы должны заменить ложное отношение, созданное ограниченным эго. Это то новое видение и ощущение бесконечного существа, которое нам нужно приобрести, это та основа единства со всеми, которую нам нужно установить. |
|
*) Isha Upanishad. |
2-10-04c |
*) Иша Упанишада. Прим. Шри Ауробиндо. |
|
For our
real self is not the individual mental being, that is only a figure, an
appearance; our real self is cosmic, infinite, it is one with all existence
and the inhabitant of all existences. The self
behind our mind, life and body is the same as the self behind the mind, life
and body of all our fellow-beings, and if we come to possess it, we shall
naturally, when we turn to look out again upon them, tend to become one with
them in the common basis of our consciousness. It is
true that the mind opposes any such identification and if we allow it to
persist in its old habits and activities, it will rather strive to bring
again its veil of dissonances over our new realisation and possession of self
than to shape and subject itself to this true and eternal vision of things. But in
the first place, if we have proceeded rightly on the path of our Yoga, we
shall have attained to Self through a purified mind and heart, and a purified
mind is one that is necessarily passive and open to the knowledge. Secondly,
even the mind in spite of its tendency to limit and divide can be taught to
think in the rhythm of the unifying Truth instead of the broken terms of the
limiting appearance. We must
therefore accustom it by meditation and concentration to cease to think of
things and beings as separately existent in themselves and rather to think
always of the One everywhere and of all things as the One. Although
we have spoken hitherto of the withdrawing motion of the Jiva as the first
necessity of knowledge and as if it were to be pursued alone and by itself,
yet in fact it is better for the Sadhaka of the integral Yoga to unite the
two movements. By one
he will find the self within, by the other he will find that self in all that
seems to us at present to be outside us. It is possible
indeed to begin with the latter movement, to realise all things in this
visible and sensible existence as God or Brahman or Virat Purusha and then to
go beyond to all that is behind the Virat. But this has its inconveniences
and it is better, if that be found possible, to combine the two movements. |
2-10-05 |
Потому что наше настоящее внутреннее "я" — это не индивидуальное ментальное существо, которое лишь фигура, проявление. Наше реальное внутреннее "я" — космическое, бесконечное, оно находится в единстве со всеми существами и обитателями всех жизней. Это внутреннее "я" находится позади нашего ума, жизни и тела и оно точно такое же, как внутреннее "я" позади ума, жизни и тела всех наших собратьев. И если мы придём к нему, то мы естественно, когда обратим свой взгляд на них, будем стремиться стать едиными с ними на этой общей основе нашего сознания. Конечно же, ум противостоит любому такому отождествлению и если мы ему позволим, он будет упорствовать в своих прежних привычках и делах. Он даже будет бороться, чтобы скорее накинуть свою вуаль диссонансов на наше новое осознание и обладание внутренним "я", чем сформировать новое видение и подчинить себя этому истинному и вечному взгляду на всё вокруг. Но, во-первых, если мы сумели правильно продвинуться на пути нашей Йоги, мы достигнем Высшего "Я" через очищенные ум и сердце. А очищенный ум обязательно должен стать пассивным и открытым этому знанию. Во-вторых, даже этот ум, несмотря на его склонность к ограничению и разделению, можно научить думать в ритме объединяющей истины, а не в разбросанных понятиях ограниченных проявлений. Поэтому нам нужно приучить наш ум с помощью медитации и концентрации перестать думать о вещах и существах как о существующих сами по себе, а думать всегда о Едином который везде и о всех вещах и существах как о Едином. И хотя до сих пор мы говорили о движении отхода Дживы как о самой первой необходимости на пути знания и что именно этого нужно добиваться, всё же, для Садхака интегральной Йоги лучше объединить эти два движения. При помощи первого движения он найдёт своё внутреннее "я" внутри себя, при помощи второго — он обнаружит это внутреннее "я" во всём, что кажется нам сейчас существующим вне нас. На самом деле, можно даже начать со второго движения и осознать все вещи в этом видимом и ощутимом существовании как Бога или Брахмана или Вирата Пуруши и потом выйти за пределы всего в то, что позади Вирата. Но в этом есть свои неудобства и лучше всего, если это возможно, сочетать оба движения.
|
|
This
realisation of all things as God or Brahman has, as we have seen, three
aspects of which we can conveniently make three successive stages of
experience. First,
there is the Self in whom all beings exist. The
Spirit, the Divine has manifested itself as infinite self-extended being,
self-existent, pure not subject to Time and Space, but supporting Time and
Space as figures of its consciousness. It is
more than all things and contains them all within that self-extended being
and consciousness, not bound by anything that it creates, holds or becomes,
but free and infinite and all-blissful. It holds them, in the old image, as
the infinite ether contains in itself all objects. This
image of the ethereal (Akasha) Brahman may indeed be of great practical help
to the Sadhaka who finds a difficulty in meditating on what seems to him at
first an abstract and unseizable idea. In the
image of the ether, not physical but an encompassing ether of vast being,
consciousness and bliss, he may seek to see with the mind and to feel in his
mental being this supreme existence and to identify it in oneness with the
self within him. By such
meditation the mind may be brought to a favourable state of predisposition in
which, by the rending or withdrawing of the veil, the supramental vision may
flood the mentality and change entirely all our seeing. And upon
that change of seeing, as it becomes more and more potent and insistent and
occupies all our consciousness, there will supervene eventually a change of
becoming so that what we see we become. We shall
be in our self-consciousness not so much cosmic as ultra-cosmic, infinite. Mind and
life and body will then be only movements in that infinity which we have
become, and we shall see that what exists is not world at all but simply this
infinity of spirit in which move the mighty cosmic harmonies of its own
images of self-conscious becoming. |
2-10-06 |
В осознании всех вещей и существ как Бога или Брахмана есть, как мы увидели, три стороны, из которых удобно сделать три последовательных ступени нашего опыта. Во-первых, существует Высшее "Я", в котором пребывают все существа. Дух, Божественное проявляет себя как бесконечное, само-расширяющееся существо, как нечто существующее само по себе, чистое, не подчиняющееся Времени и Пространству, а наоборот, поддерживающее Время и Пространство в качестве образов своего сознания. Оно больше чем все вещи и существа и содержит их всех внутри этого само-расширяющегося существа и сознания, не связанного ничем, что оно создаёт, чем управляет, или чем становится. И при этом оно свободно, бесконечно и ощущает блаженство во всём. Оно содержит их, если пользоваться образами древних, как бесконечный эфир содержит в себе все объекты. Такой образ эфирного (Акаша) Брахмана может, на самом деле, стать очень существенной практической помощью для Садхака, которому трудно осознать это, когда он поначалу медитирует над такой абстрактной и неосязаемой идеей. В образе эфира, не физического, но всеохватывающего эфира огромного существования, сознания и блаженства, он может попытаться увидеть в уме и почувствовать в своём ментальном существе это высшее существование и отождествить его через единство с внутренним "я" внутри себя. С помощью такой медитации ум можно настроить на удобное для него состояние предрасположенности и в этом состоянии, разрывая или стягивая завесу, супраментальное видение может затопить ум и полностью поменять всё наше видение. И после такого изменения видения, когда оно начнёт становиться всё более сильным и настойчивым и когда оно займёт всё наше сознание, в конечном итоге произойдёт изменение нашего становления и мы станем тем, что увидели. И мы окажемся в нашем самосознании, но не столько космическом, сколько ультра-космическом, бесконечном. Ум, жизнь и тело станут лишь движениями в этой бесконечности, которой мы станем. И мы увидем, что то, что существует — вовсе не мир вообще, а просто эта бесконечность духа, в которой движутся могучие космические гармонии его собственных образов становления само-осознания.
|
|
But what
then of all these forms and existences that make up the harmony? Shall they
be to us only images, empty name and form without any informing reality, poor
worthless things in themselves and however grandiose, puissant or beautiful
they once seemed to our mental vision, now to be rejected and held of no
value? Not so;
although that would be the first natural result of a very intense absorption
in the infinity of the all-containing Self to the exclusion of the infinities
that it contains. But
these things are not empty, not mere unreal name and form imagined by a
cosmic Mind; they are, as we have said, in their reality self-conscious
becomings of the Self, that is to say, the Self dwells within all of them
even as within us, conscious of them, governing their motion, blissful in his
habitation as in his embrace of all that he becomes. As the
ether both contains and is as it were contained in the jar, so this Self both
contains and inhabits all existences, not in a physical but in a spiritual
sense, and is their reality. This
indwelling State of the Self we have to realise; we have to see and ourselves
to become in our consciousness the Self in all existences. We have,
putting aside all vain resistance of the intellect and the mental
associations, to know that the Divine inhabits all these becomings and is
their true Self and conscious Spirit, and not to know it only intellectually
but to know by a self-experience that shall compel into its own diviner mould
all the habits of the mental consciousness. |
2-10-07 |
Но что делать со всеми этими формами и сущностями, которые образуют гармонию? Должны ли они быть для нас только образами, пустыми именами и формами без какой-либо содержательной реальности, бедными, бесполезными вещами и существами, которые сами по себе, какими бы грандиозными, могущественными или прекрасными они не казались бы для нашего ментального видения, которое сейчас должны быть отброшены и которые не имеют никакой ценности? Нет, совсем не так. Хотя такое видение может быть первым естественным результатом очень интенсивного погружения в бесконечность само-содержащего Высшего "Я" чтобы исключить те бесконечности, которое оно содержит. Однако все эти вещи и существа не пустышки, они не просто нереальные имена и формы, воображаемые космическим Умом. Они являются, как мы уже говорили, в их реальности само-осознающими становлениями Высшего "Я". Или, другими словами, Высшее "Я" обитает внутри каждого из них, как и внутри нас. Оно осознаёт их, управляет их движением, наслаждаясь этим обитанием, так же как и своим объятием всего чем оно становится. И так же как эфир одновременно и содержит в себе сосуд и содержится внутри сосуда, так же и Высшее "Я" одновременно и содержит все существа и обитает в них, не в физическом, а в духовном смысле, и является их реальностью. Мы должны осознать постоянно живущее в нас Государство Внутреннего "Я". Мы должны увидеть это Внутреннее "Я" и сами стать в нашем сознании Высшим "Я" во всех существах. Нам необходимо, отставив в сторону всё напрасное сопротивление интеллекта и ментальных ассоциаций, осознать, что Божественное живёт во всех этих становлениях и является их истинным Высшим "Я" и сознательным Духом. И понять это не только умом а осознать на собственном опыте, который вложит в свою собственную божественную форму все привычки ментального сознания. |
|
This
Self that we are has finally to become to our self-consciousness entirely one
with all existences in spite of its exceeding them. We have
to see it not only as that which contains and inhabits all, but that which is
all, not only as indwelling spirit, but also as the name and form, the
movement and the master of the movement, the mind and life and body. It is by
this final realisation that we shall resume entirely in the right poise and
the vision of the Truth all that we drew back from in the first movement of
recoil and withdrawal. The
individual mind, life and body which we recoiled from as not our true being,
we shall recover as a true becoming of the Self, but no longer in a purely
individual narrowness. We shall
take up the mind not as a separate mentality imprisoned in a petty motion,
but as a large movement of the universal mind, the life not as an egoistic
activity of vitality and sensation and desire, but as a free movement of the
universal life, the body not as a physical prison of the soul but as a
subordinate instrument and detachable robe, realising that also as a movement
of universal Matter, a cell of the cosmic Body. We shall
come to feel all the consciousness of the physical world as one with our
physical consciousness, feel all the energies of the cosmic life around as
our own energies, feel all the heart-beats of the great cosmic impulse and
seeking in our heart-beats set to the rhythm of the divine Ananda, feel all
the action of the universal mind flowing into our mentality and our
thought-action flowing out upon it as a wave into that wide sea. This
unity embracing all mind, life and matter in the light of a supramental Truth
and the pulse of a spiritual Bliss will be to us our internal fulfilment of the
Divine in a complete cosmic consciousness. |
2-10-08 |
Это Высшее "Я", которым мы являемся, должно, наконец, стать для нашего само-осознания полностью единым со всеми существами несмотря на то, что оно превышает их. Мы должны видеть его не только как нечто, что содержит в себе всё и живёт во всём, но и то, что он является всем. Не только как живущий внутри дух, но также как имя и форма, как движение, как хозяин этого движения, как ум, жизнь и тело. Именно благодаря такому окончательному осознанию мы восстановим внутри правильную позицию и видение Истины всего, от чего мы отошли в первом движении когда отшатнулись от этого и отстранились. Мы восстановим в правах индивидуальный ум, жизнь и тело, от которых мы отстранялись как от не нашего истинного существа, как истинное становление Высшего "Я", но уже не будем находиться в этой чисто индивидуальной узости. Мы примем ум не как отдельное мышление, заключённое в маленькое движение, но как широкое движение универсального ума. Мы примем жизнь не как эгоистическую активность витальности, чувственности и желания, но как свободное движение универсальной жизни. Мы примем тело не как физическую тюрьму души, но как подчиняющийся инструмент и как одежду, которую можно снять. Понимая что оно также — движение универсальной Материи, клетка космического Тела. И мы придём к ощущению всего сознания физического мира как единого с нашим физическим сознанием. К ощущению всех энергий космической жизни вокруг как наших собственных энергий. К ощущению биений всех сердец великого космического импульса и к поиску того как настроить наше сердцебиение на ритм божественной Ананды. К ощущению того, как все действия универсального ума втекают в наш интеллект и как наши мысле-действия вытекают в виде волн в это широкое море. Это единство, охватывая каждый ум, жизнь и материю в свете супраментальной Истины и пульс духовного Блаженства, станет для нас нашей внутренней реализацией Божественного в полноте космического сознания. |
|
But
since we must embrace all this in the double term of the Being and the
Becoming, the knowledge that we shall possess must be complete and integral. It must
not stop with the realisation of the pure Self and Spirit, but include also
all those modes of the Spirit by which it supports, develops and throws
itself out into its cosmic manifestation. Self-knowledge
and world-knowledge must be made one in the all-ensphering knowledge of the
Brahman. |
2-10-09 |
Но так как нам нужно охватить всё это в двойственных понятиях Существования и Становления, то знание, которое нам нужно получить, должно быть полным и целостным. Оно не должно останавливаться на реализации чистого Божественного "Я" и Духа, но так же включать в себя все те образы действия Духа, при помощи которых он поддерживает, развивает и бросает себя в своё космическое проявление. Знание внутреннего "я" и знание мира должны стать единым целым со все-охватывающим знанием Брахмана.
|
|
Chapter XI |
|
Глава XI
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
Since the Self which we come to realise by the path of knowledge is not only the reality which lies behind and supports the states and movements of our psychological being, but also that transcendent and universal Existence which has manifested itself in all the movements of the universal, the knowledge of the Self includes also the knowledge of the principles of Being, its fundamental modes and its relations with the principles of the phenomenal universe. This was what was meant by the Upanishad when it spoke of the Brahman as that which being known all is known.*) It has to be realised first as the pure principle of
Existence, afterwards, says the Upanishad, its essential modes become clear
to the soul which realises it. We may indeed, before realisation, try to analyse by the metaphysical reason and even understand intellectually what Being is and what the world is, but such metaphysical understanding is not the Knowledge. Moreover, we may have the realisation in knowledge and vision, but this is incomplete without realisation in the entire soul-experience and the unity of all our being with that which we realise.**) It is the science of Yoga to know and the art of Yoga to be unified with the Highest so that we may live in the Self and act from that supreme poise, becoming one not only in the conscious essence but in the conscious law of our being with the transcendent Divine whom all things and creatures, whether ignorantly or with partial knowledge and experience, seek to express through the lower law of their members. To know the highest Truth and to be in harmony with it is the condition of right being, to express it in all that we are, experience and do is the condition of right living. |
2-11-01 |
Так как Высшее "Я", к пониманию которого мы идём путём знания, не только та реальность, которая лежит за пределами обычной и поддерживает состояния и движения нашего психологического существа, но и также то, что является трансцендентным и универсальным Существованием, которое проявляет себя во всех движениях универсального, то знание Высшего "Я" включает также и знание принципов Существования, его фундаментальные разновидности и его отношения с принципами проявленной вселенной. Это как раз то, что имеют в виду Упанишады, когда они говорят о Брахмане, как о том, что если познать Его, то будешь знать всё.*) Сначала нужно осознать его как чистый принцип Существования. А затем, говорят Упанишады, для той души, которая это осознала, становятся ясными его основные разновидности. На самом деле, мы можем даже до этого осознания постараться проанализировать через метафизические рассуждения и даже понять интеллектом — чем является Существование и что такое мир. Правда, такое метафизическое понимание — это не Знание. Более того, мы можем даже получить осознание этого в знании и видении, но это будет неполным, без осознания во всём опыте души и без единства со всем нашим существом того, что мы осознаём.**) В этом и состоит наука Йоги — познавать, а искусство Йоги — объединяться — с тем Высочайшим так, чтобы мы могли жить в Высшем "Я" и действовать из этой высшей позиции, становясь едиными не только сознательной сути, но и в сознательном законе нашего существа с трансцендентным Божественным, которое стремится выразить все вещи и существа, возможно невежественно или с частичным знаниям, через низший закон их элементов. Знать высшую Истину и быть с ней в гармонии — условие правильного существования. Выражать её во всём, чем мы являемся, что переживаем, и что делаем — условие правильной жизни. |
|
*) yasmin vijnate sarvam vijnatam. **)
This is the distinction made in the Gita between Sankhya and Yoga; both are necessary to an
integral knowledge. |
2-11-01c |
*) ясмин виджнате сарвам виджнатам. (Прим. Шри Ауробиндо) ясмин виджнате сарвам эвам виджнатам бхавати (Мундакья Упанишада 1.3) — знание, полученное без всяких конкретных причин, из трансцендентного, благодаря милости Господа, настолько совершенно, что через это знание преданный знакомится со всеми различными проявлениями Господа. Прим. пер. **) Это то различие, которое делает Гита между Санкхьей и Йогой. Для интегрального знания нужно и то, и другое. |
|
But rightly
to know and express the Highest is not easy for man the mental being because
the highest Truth and therefore the highest modes of existence are
supramental. They repose on the essential unity of what seem to the
intellect and mind and are to our mental experience of the world opposite
poles of existence and idea and therefore irreconcilable opposites and
contradictions, but to the supramental experience are complementary aspects
of the same Truth. We have seen this already in the necessity of realising
the Self as at once one and many; for we have to realise each thing and being
as That; we have to realise the unity of all as That, both in the unity of
sum and in the oneness of essence; and we have to realise That as the
Transcendent who is beyond all this unity and this multiplicity which we see
everywhere as the two opposite, yet companion poles of all existence. For every individual being is the Self, the Divine in
spite of the outward limitations of the mental and physical form through
which it presents itself at the actual moment, in the actual field of space,
in the actual succession of circumstances that make up the web of inner state
and outward action and event through which we know the individual. So, equally, every collectivity small or great is each
the Self, the Divine similarly expressing itself in the conditions of this
manifestation. We cannot really know any individual or any collectivity
if we know it only as it appears inwardly to itself or outwardly to us, but
only if we know it as the Divine, the One, our own Self employing its various
essential modes and its occasional circumstances of self-manifestation. Until we have transformed the habits of our mentality so
that it shall live entirely in this knowledge reconciling all differences in
the One, we do not live in the real Truth, because we do not live in the real
Unity. The accomplished sense of Unity is not that in which all
are regarded as parts of one whole, waves of one sea, but that in which each
as well as the All is regarded wholly as the Divine, wholly as our Self in a
supreme identity. |
2-11-02 |
Но просто знать и выражать Высочайшее для человека, как для ментального существа, не легко, потому что высшая Истина, и, соответственно, высшие разновидности существования — супраментальны. Они опираются на сущностное единство того, что кажется для интеллекта и ума, и для нашего ментального переживания мира противоположными полюсами существования и идеи, и поэтому кажутся непримиримыми противоположностями и противоречиями. Но для супраментального переживания это все дополняющие друг друга стороны одной и той же Истины. Мы уже видели такое в необходимости осознания Высшего "Я", который одновременно и один и нечто множественное. Поэтому нам нужно осознать каждую вещь и существо как То. Нам нужно осознать единство всего как То, как в единстве общего объединения, так и в единстве сущностей. И нам еще нужно осознать То как Трансцендентное, которое находится за пределами любого такого единства и множественности. Которое мы видим везде как два противоположных, но всё же дружественных друг другу полюса всего существования. Потому что каждое индивидуальное существо — это Высшее "Я", Божественное, несмотря на внешние ограничения ментальной и физической формы, через которую оно представляет себя в конкретном моменте времени, в конкретной области пространства, в конкретной последовательности обстоятельств, создающих паутину внутренних состояний и внешних действий и событий, и через которую мы узнаем эту индивидуальность. Таким образом, в равной степени, каждая совокупность чего-либо, маленькая или большая, представляет собой Высшее "Я", Божественное, схожим образом выражая себя в условиях этого проявления. Мы не сможем по-настоящему понять ни одного человека, ни одну группу чего-либо, если мы знаем его или их только как он или они проявляются внутренне для себя или внешне для нас. Но только если мы познали его или их как Божественное, как Единого, как наше собственное Высшее "Я", которое использует разные свои основные разновидности и свои случайные обстоятельства проявления самого себя. Пока мы не перестроим привычки нашего ума так, чтобы он всё время жил целиком в этом знании, примиряя все различия в Едином, мы не будем жить в настоящей Истине. Потому что мы не будем жить в настоящем Единстве. Законченное ощущение Единства — это не то, в котором всё видится как части одного целого, как волны одного моря, а то, в котором каждый, так же как и Всё, представляется целиком как Божественное, целиком как наше Высшее "Я" в высшем отождествлении.
|
|
And yet, so complex is the Maya of the Infinite, there is a sense in which the view of all as parts of the whole, waves of the sea or even as in a sense separate entities becomes a necessary part of the integral Truth and the integral Knowledge. For if the Self is always one in all, yet we see that for the purposes at least of the cyclic manifestation it expresses itself in perpetual soul-forms which preside over the movements of our personality through the worlds and the aeons. This persistent soul-existence is the real Individuality which stands behind the constant mutations of the thing we call our personality. It is not a limited ego but a thing in itself infinite; it is in truth the Infinite itself consenting from one plane of its being to reflect itself in a perpetual soul-experience. This is the truth which underlies the Sankhya theory of many Purushas, many essential, infinite, free and impersonal souls reflecting the movements of a single cosmic energy. It stands also, in a different way, behind the very different philosophy of qualified Monism which arose as a protest against the metaphysical excesses of Buddhistic Nihilism and illusionist Adwaita. The old semi-Buddhistic, semi-Sankhya theory which saw only the Quiescent and nothing else in the world except a constant combination of the five elements and the three modes of inconscient Energy lighting up their false activity by the consciousness of the Quiescent in which it is reflected, is not the whole truth of the Brahman. We are not a mere mass of changing mind-stuff, life-stuff, body-stuff taking different forms of mind and life and body from birth to birth, so that at no time is there any real self or conscious reason of existence behind all the flux or none except that Quiescent who cares for none of these things. There is a real and stable power of our being behind the constant mutation of our mental, vital and physical personality, and this we have to know and preserve in order that the Infinite may manifest Himself through it according to His will in whatever range and for whatever purpose of His eternal cosmic activity. |
2-11-03 |
И всё же, Майя Бесконечного настолько сложна, что, в некотором смысле, взгляд на всё как на части целого, как на волны моря, или даже как на отдельные сущности, становится необходимой частью интегральной Истины и интегрального Знания. Потому что хотя Высшее "Я" всегда одно во всём, всё же мы видим, что, по крайней мере для цели цикличного проявления, оно выражает себя в вечных формациях душ, которые руководят движением нашей личности через миры и эпохи. Это постоянное существование души и есть настоящая Индивидуальность, которая стоит позади постоянных изменений того, что мы называем нашей личностью. Это не ограниченное эго, а сущность, которая сама по себе бесконечна. На самом деле, это само Бесконечное, которое соглашается с некоего одного плана своего существования отражать себя в непрерывном переживании души. Это та истина, которая лежит в основе теории Санкхьи о множестве Пуруш, о множестве жизненно важных, бесконечных, свободных и безличных душ, которые отражают движения единой космической энергии. Та же истина, правда уже другим способом, стоит за совершенно другим течением — за философией ограниченного Монизма, которая возникла как протест против метафизической крайности Буддистского Нигилизма и иллюзионистской Адвайты. Древняя теория, что пришла наполовину из Буддизма, наполовину из Санкхьи, которая считает, что в мире есть только Неподвижность и ничего другого, за исключением постоянного сочетания пяти элементов и трёх разновидностей неосознающей Энергии, и чья ложная активность озаряется сознанием этой Неподвижность, в которой она отражается — это ещё не вся правда Брахмана. Мы не просто масса изменчивого материала ума, материала жизни, материала тела, принимающая различные формы ума, жизни и тела, от рождения к рождения, так что за всем этим потоком нет никакого настоящего внутреннего "я" или сознательной причины существования, кроме той самой Неподвижности, которую совершенно не заботят все эти вещи. Позади постоянных изменений нашей ментальной, витальной и физической личности есть реальная и устойчивая сила нашего существа. И мы должны понимать это и поддерживать, чтобы Бесконечное могло проявлять Себя через это, согласно Его воле, в любом диапазоне Его вечной космической активности, для любой Его цели. |
|
And if we regard existence from the standpoint of the
possible eternal and infinite relations of this One from whom all things
proceed, these Many of whom the One is the essence and the origin and this
Energy, Power, or Nature through which the relations of the One and the Many
are maintained, we shall see a certain justification even for the dualist
philosophies and religions which seem to deny most energetically the unity of
beings and to make an unbridgeable differentiation between the Lord and His
creatures. If in their grosser forms these religions aim only at the
ignorant joys of the lower heavens, yet there is a far higher and profounder
sense in which we may appreciate the cry of the devotee poet when in a homely
and vigorous metaphor he claimed the right of the soul to enjoy for ever the
ecstasy of its embrace of the Supreme. “I do not want to become sugar,” he wrote, “I want to eat
sugar.” However strongly we found ourselves on the essential
identity of the one Self in all, we need not regard that cry as the mere
aspiration of a certain kind of spiritual sensuousness or the rejection by an
attached and ignorant soul of the pure and high austerity of the supreme
Truth. On the contrary, it aims in its positive part at a deep
and mysterious truth of Being which no human language can utter, of which
human reason can give no adequate account, to which the heart has the key and
which no pride of the soul of knowledge insisting on its own pure austerity
can abolish. But that belongs properly to the summit of the path of
Devotion and there we shall have again to return to it. |
2-11-04 |
И если мы посмотрим на существование с точки зрения вечных и бесконечных отношений этого Единства, из которого происходит всё на свете, и этой Множественности, для которой Единство — её основная суть и источник, этой Энергии, Силы или Природы, через которую поддерживаются отношения Единого и Множественности, то мы увидим определённое оправдание даже для дуалистских философий и религий. Тех философий и религий, которые, кажется, самым энергичным образом отрицают единство существ и проводят непреодолимое различие между Господом и Его созданиями. Хотя в своих более грубых формах эти религии нацелены только на невежественные радости низших небес, всё же в них есть и более высокий и глубокий смысл. Мы можем ощутить его в восклицании одного преданного божественному поэта, который в простой и энергичной метафоре заявлял о праве души вечно наслаждаться экстазом объятий Всевышнего. "Я не хочу быть сахаром", написал он, "Я хочу есть сахар". (поэт Рам Прасад, Прим. пер.). И как бы глубоко мы не погружали себя в сущностное тождество с единым Высшим "Я" во всём, нам не стоит смотреть на это восклицание как на простое стремление какой-то духовной чувственности, или как на отказ привязанной и невежественной души от чистой и возвышенной аскезе наивысшей Истины. Нет, напротив, в своей позитивной части оно нацелено на глубокую и таинственную истину Существования, которую не способен выразить ни один человеческий язык. На ту истину, которой человеческий разум не может дать адекватного объяснения, и для которой есть ключ у сердца — истину души, что не может гордиться знанием, которое, настаивая на своей чистой аскезе, может её уничтожить. Но это, собственно, относится к вершине пути Преданности и позже, здесь нам придётся ещё раз вернуться к этой теме.
|
|
The Sadhaka of an integral Yoga will take an integral
view of his goal and seek its integral realisation. The Divine has many essential modes of His eternal
self-manifestation, possesses and finds Himself on many planes and through
many poles of His being; to each mode its purpose, to each plane or pole its
fulfilment both in the apex and the supreme scope of the eternal Unity. It is necessarily through the individual Self that we
must arrive at the One, for that is the basis of all our experience. By Knowledge we arrive at identity with the One; for
there is, in spite of the Dualist, an essential identity by which we can
plunge into our Source and free ourselves from all bondage to individuality
and even from all bondage to universality. Nor is the experience of that identity a gain for
knowledge only or for the pure state of abstract being. The height of all our action also, we have seen, is the
immersion of ourselves in the Lord through unity with the divine Will or
Conscious-Power by the way of works; the height of love is the rapturous
immersion of ourselves in unity of ecstatic delight with the object of our
love and adoration. But again for divine works in the world the individual
Self converts itself into a centre of consciousness through which the divine
Will, one with the divine Love and Light, pours itself out in the
multiplicity of the universe. We arrive in the same way at our unity with all our fellow-beings through the identity of this self with the Supreme and with the self in all others. At the same time in the action of Nature we preserve by
it as soul-form of the One a differentiation which enables us to preserve
relations of difference in Oneness with other beings and with the Supreme
Himself. The relations will necessarily be very different in
essence and spirit from those which we had when we lived entirely in the
Ignorance and Oneness was a mere name or a struggling aspiration of imperfect
love, sympathy or yearning. Unity will be the law, difference will be simply for the
various enjoyment of that unity. Neither descending again into that plane of division
which clings to the separation of the ego-sense nor attached to an exclusive
seeking for pure identity which cannot have to do with any play of difference,
we shall embrace and reconcile the two poles of being where they meet in the
infinity of the Highest. |
2-11-05 |
Садхаку интегральной Йоги нужно принять интегральный взгляд на свою цель и искать свою интегральную реализацию. У Божественного много важных разновидностей Его вечного само-проявления. Божественное обладает и ищет Себя на многих планах бытия и через множество полюсов Своего существования. У каждой разновидности есть своя цель. У каждого плана или полюса есть своя реализация, как на вершине, так и в высших пределах вечного Единства. Мы обязательно должны придти к Единому через индивидуальное Высшее "Я", потому что это основа всего нашего опыта. Через Знание мы приходит к отождествлению с Высшим "Я". Потому что, несмотря на Дуализм, существует некое основное тождество, при помощи которого мы можем погрузиться в наш Источник и освободить себя от всех уз индивидуальности и даже от всех уз универсальности. Переживание этого тождества может произойти не только при помощи знания или чистого состояния абстрактного существования. Мы уже видели, что вершина всех наших действий — это погружения себя в Господа через единство с божественной Волей или Сознанием-Силой на пути работ. Вершина любви — это восторженное погружения себя в единство экстатического восторга вместе с объектом нашей любви и обожания. Но опять же — чтобы выполнять божественную работу в мире, индивидуальное Высшее "Я" должно преобразовать себя в центр сознания, через который божественная Воля, единая с божественной Любовью и Светом будет изливать себя в множественность вселенной. Точно так же мы приходим к единству со всеми нашими собратьями — через единство этого "я" с Всевышним и с "я" всех других. В тоже время, в действии Природы мы, благодаря этой Природе, сохраняем, в качестве души как формы Единого, некое разграничение, которое позволяет нам сохранять в Единстве отношения различия и с другими существами, и с самим Всевышним. Конечно же, эти отношения будут очень отличаться по сути и духу от тех, которые у нас были, когда мы жили целиком в Невежестве, и Единство было для нас просто словом или неким, дающимся с трудом, устремлением несовершенной любви, симпатии или томления. Единство станет законом, а различие останется просто для разнообразия наслаждения этим единством. Перестав снова и снова опускаться на тот план разделения, который цепляется к отделённости чувства эго и не привязываясь к исключающему всё остальное поиску чистого тождества с тем, что не может иметь ничего общего с игрой различий, мы сможем объять и примирить два полюса существования там, где они встречаются в бесконечности Наивысшего,
|
|
The Self, even the individual self, is different from our personality as it is different from our mental ego-sense. Our
personality is never the same; it is a constant mutation and various
combination. It is not a basic consciousness, but a development of
forms of consciousness, — not a power of being, but a various play of partial
powers of being, — not the enjoyer of the self-delight of our existence, but
a seeking after various notes and tones of experience which shall more or
less render that delight in the mutability of relations. This also is Purusha and Brahman, but it is the mutable
Purusha, the phenomenon of the Eternal, not its stable reality. The Gita makes a distinction between three Purushas who
constitute the whole state and action of the divine Being, the Mutable, the
Immutable and the Highest which is beyond and embraces the other two. That Highest is the Lord in whom we have to live, the
supreme Self in us and in all. The Immutable is the silent, actionless, equal,
unchanging self which we reach when we draw back from activity to passivity,
from the play of consciousness and force and the seeking of delight to the
pure and constant basis of consciousness and force and delight through which
the Highest, free, secure and unattached possesses and enjoys the play. The Mutable is the substance and immediate motive of that
changing flux of personality through which the relations of our cosmic life
are made possible. The mental being fixed in the Mutable moves in its flux
and has not possession of an eternal peace and power and self-delight; the
soul fixed in the Immutable holds all these in itself but cannot act in the
world; but the soul that can live in the Highest enjoys the eternal peace and
power and delight and wideness of being, is not bound in its self-knowledge
and self-power by character and personality or by forms of its force and
habits of its consciousness and yet uses them all with a large freedom and
power for the self-expression of the Divine in the world. Here again the change is not any alteration of the essential modes of the Self, but consists in our emergence into the freedom of the Highest and the right use of the divine law of our being. |
2-11-06 |
Высшее "Я", и даже индивидуальное "я", отличается от нашей личности, так же как оно отличается и от нашего ментального чувства эго. Наша личность никогда не остаётся той же, что была. С ней происходят постоянные изменения в самых разных сочетаниях. Это не базовое сознание, а развитие форм сознания. Это не сила существа, а разнообразная игра частичных сил существа. Наша личность — не тот, кто наслаждается само-восторгом нашего существования, но тот, кто ищет различные ноты и тона опыта, которые как-то, более или менее отражают тот восторг в изменчивости отношений. Наша личность — тоже Пуруша и Брахман, но это изменчивый Пуруша, явление Вечности, а не его стабильная реальность. Гита делает различие между тремя Пурушами, которые вместе есть целостное состояние и действие божественного Существа: Изменчивый Пуруша, Неизменный Пуруша и Наивысший Пуруша, тот, который за пределами первых двух и обнимает их. Этот Наивысший Пуруша — Господин, в котором нам нужно жить, это то Высшее "Я", которое и в нас и во всём. Неизменный Пуруша это безмолвное, бездействующее, ровное, неизменяющееся "я", которого мы достигаем, когда отходим назад от активности к пассивности, от игры сознания, сил и поисков восторга к чистой и постоянной основе сознания, силы и восторга, через которую Наивысший Пуруша, свободный, надёжный, ни к чему не привязанный, управляет этой игрой и наслаждается ей. Изменчивый Пуруша — это субстанция и непосредственный импульс этого изменчивого потока персональности, который делает возможным отношения в нашей космической жизни. Ментальное существо, закрепившись в Изменчивом Пуруше движется в своём потоке и не обладает вечным покоем, силой и само-восторгом. Душа, закрепившись в Неизменном Пуруше владеет всем этим в самой себе, но не может действовать в мире. Однако же душа, которая способна жить в Наивысшем Пуруше наслаждается вечным покоем, силой, восторгом, широтой существования и не связана в своём само-знании и само-могуществе характером и личностью, формами своей силы, привычками своего сознания. При этом она пользуется ими с большой свободой и силой для само-выражения Божественного в мире. И здесь снова — изменение это не какая-то перемена основных разновидностей Высшего "Я", но просто это наш выход в свободу Наивысшего Пуруши и правильное использование божественного закона нашего существа. |
|
Connected with this triple mode of the Self is that
distinction which Indian philosophy has drawn between the Qualitied and the
Qualityless Brahman and European thought has made between the Personal and
the Impersonal God. The Upanishad indicates clearly enough the relative nature of this opposition, when it speaks of the Supreme as the “Qualitied who is without qualities”.*) We have again two essential modes, two fundamental aspects, two poles of eternal being, both of them exceeded in the transcendent divine Reality. They correspond practically to the Silent and the Active Brahman. For the whole action of the universe may be regarded from
a certain point of view as the expression and shaping out in various ways of
the numberless and infinite qualities of the Brahman. His being assumes by conscious Will all kinds of
properties, shapings of the stuff of conscious being, habits as it were of
cosmic character and power of dynamic self-consciousness, gunas, into which
all the cosmic action can be resolved. But by none of these nor by all of them nor by their
utmost infinite potentiality is He bound; He is above all His qualities and
on a certain plane of being rests free from them. The Nirguna or Unqualitied is not incapable of qualities,
rather it is this very Nirguna or No-Quality who manifests Himself as Saguna,
as Ananta-guna, infinite quality, since He contains all in His absolute
capacity of boundlessly varied self-revelation. He is free from them in the sense of exceeding them; and
indeed if He were not free from them they could not be infinite; God would be
subject to His qualities, bound by His nature, Prakriti would be supreme and
Purusha its creation and plaything. The Eternal is bound neither by quality nor absence of quality, neither by Personality nor by Impersonality; He is Himself, beyond all our positive and all our negative definitions. |
2-11-07 |
С этой тройной разновидностью Высшего "Я" связано различие, которое индийская философия проводит между Брахманом С Качествами и Брахманом Без Качеств, а европейская мысль проводит между Личностным и Безличностным Богом. Упанишады достаточно ясно указывают на относительную природу этого противопоставления, когда говорят о Высочайшем как о том, "Кто обладая качествами лишён качеств".*) И у нас снова есть две важных разновидности, два фундаментальных аспекта, два полюса вечного бытия. И превосходящая их трансцендентная божественная Реальность. На практике они соответствуют Безмолвному Брахману и Активному Брахману. Потому что, с определённой точки зрения, всё действие вселенной можно увидеть как выражение и формирование различными способами бесчисленных и бесконечных качеств Брахмана. Его существование, благодаря сознательной Воле, принимает все виды свойств, все облики материала сознательного существования, все привычки, как если бы они обладали космическим характером и силой динамического самосознания, разнообразные гуны, на которые можно разделить всё космическое действие. Но Он не связан ни одним из видов, ни всеми видами сразу, ни их предельной бесконечной потенциальностью. Он выше всех Своих качеств, и на некотором определённом плане существования он свободен от них и отдыхает от них. Нельзя сказать, что Ниргуна Брахман, или Брахман Без Качеств неспособен иметь качества. Скорее именно Ниргуна Брахман, или Не-Качество — это тот, кто проявляет Себя как Сагуна, как Ананта-гуна, как бесконечное качество, так как Он содержит всё в Своей абсолютной способности безгранично разнообразного само-проявления. Он свободен от них в том смысле, что он превышает их. И действительно, если бы Он не был свободен от них, то они бы не смогли быть бесконечными. Тогда Бог был бы подчинён Своим качествам, связан Своей природой, Пракрити была бы чем-то наивысшим, а Пуруша был бы её творением и игрушкой. Вечный не связан ни качеством, ни отсутствием качества, ни Личностью, ни Безличностью. Он — Сам по Себе, за пределами всех наши позитивных и всех наших негативных определений. |
|
*) nirguno gunı. |
2-11-07c |
*) ниргуно гуни: Ниргуна (Nirguna) - без качеств; отсутствие качеств; гуни (guni) - обладатель качеств; Прим. пер. |
|
But if we cannot define the Eternal, we can unify
ourselves with it. It has been said that we can become the Impersonal, but
not the personal God, but this is only true in the sense that no one can
become individually the Lord of all the universes; we can free ourselves into
the existence of the active Brahman as well as that of the Silence; we can
live in both, go back to our being in both, but each in its proper way, by
becoming one with the Nirguna in our essence and one with the Saguna in the
liberty of our active being, in our nature.*)
The Supreme pours Himself out of an eternal peace, poise
and silence into an eternal activity, free and infinite, freely fixing for
itself its self-determinations, using infinite quality to shape out of it
varied combination of quality. We have to go back to that peace, poise and silence and
act out of it with the divine freedom from the bondage of qualities but still
using qualities even the most opposite largely and flexibly for the divine
work in the world. Only, while the Lord acts out of the centre of all
things, we have to act by transmission of His will and power and
self-knowledge through the individual centre, the soul-form of Him which we
are. The Lord is subject to nothing; the individual soul-form is subject to its own highest Self and the greater and more absolute is that subjection the greater becomes its sense of absolute force and freedom. |
2-11-08 |
Хотя мы не можем определить Вечного, мы можем объединиться с ним. Было сказано, что мы можем стать Безличностным, но не личностным Богом. Но это верно только в том смысле, что никто индивидуально не может стать Господом всех вселенных. Мы можем освободить себя и войти в существование активного
Брахмана, так же как и в Безмолвие. Мы можем жить и там, и там, вернуться к
нашему существу и там, и там, но в каждом из них по своему. При этом
становясь едиными с Ниргуной в нашей сущности и едиными с Сагуной в свободе
нашего активного существа, в нашей природе.*) Всевышний изливает себя из вечного покоя, равновесия и тишины в вечную деятельность, свободную и бесконечную. Он свободно закрепляет для себя свои само-определения, пользуясь бесконечным качеством чтобы формировать из него различные комбинации качеств. Нам нужно вернуться к этому покою, равновесию и тишине и действовать исходя из них, с божественной свободой от рабства качеств, но при этом, всё же широко и гибко используя качества, и даже самые противоположные, для божественной работы в мире. Единственно, что, в то время как Господь действует из центра всего сущего, мы должны действовать через передачу Его воли, силы и само-знания через индивидуальный центр, через душевную форму Его, которой мы являемся. Господь ничему не подчиняется. Индивидуальная душевная форма подчиняется своему собственному Высшему "Я". И чем больше и совершеннее это подчинение, тем больше у души появляется ощущения абсолютной силы и свободы. |
|
*) sadharmya-mukti. |
2-11-08c |
*) садхармья (sadharmya) - становление одного закона бытия и действия с Божественным. мукти (mukti) - освобождение, «освобождение нашего существа от узких и болезненных узлов индивидуализированной энергии в ложной и ограниченной игре, которая в настоящее время является законом нашей природы»; Сагуна (Saguna) - с качествами; характеризуется восприятием гун или «качества в универсальном Бытии», проявлением которых являются все вещи Прим. пер. |
|
The distinction between the Personal and the Impersonal
is substantially the same as the Indian distinction, but the associations of
the English words carry within them a certain limitation which is foreign to
Indian thought. The personal God of the European religions is a Person in
the human sense of the word, limited by His qualities though otherwise
possessed of omnipotence and omniscience; it answers to the Indian special
conceptions of Shiva or Vishnu or Brahma or of the Divine Mother of all,
Durga or Kali. Each religion really erects a different personal Deity
according to its own heart and thought to adore and serve. The fierce and inexorable God of Calvin is a different
being from the sweet and loving God of St. Francis, as the gracious Vishnu is
different from the terrible though always loving and beneficent Kali who has
pity even in her slaying and saves by her destructions. Shiva, the God of ascetic renunciation who destroys all
things seems to be a different being from Vishnu and Brahma, who act by
grace, love, preservation of the creature or for life and creation. It is obvious that such conceptions can be only in a very
partial and relative sense true descriptions of the infinite and omnipresent
Creator and Ruler of the universe. Nor does Indian religious thought affirm
them as adequate descriptions. The Personal God is not limited by His qualities, He is
Ananta-guna, capable of infinite qualities and beyond them and lord of them
to use them as He will, and He manifests Himself in various names and forms
of His infinite godhead to satisfy the desire and need of the individual soul
according to its own nature and personality. It is for this reason that the normal European mind finds
it so difficult to understand Indian religion as distinct from Vedantic or
Sankhya philosophy, because it cannot easily conceive of a personal God with
infinite qualities, a personal God who is not a Person, but the sole real
Person and the source of all personality. Yet that is the only valid and
complete truth of the divine Personality. |
2-11-09 |
Различие между Личностным и Безличностным по сути такое же, как и различие в индийской философии, но ассоциации английских слов несут в себе некоторое ограничение, чуждое для индийской мысли. Личный Бог европейских религий это Личность в человеческом смысле слова, ограниченная Своими качествами. Хотя, в остальном — обладающая всемогуществом и всезнанием. Это больше похоже на особые индийские понятия — Шива, или же Вишну, или же Брама, или Божественная Мать всего, Дурга или Кали. На самом деле, каждая религия воздвигает отдельное личное Божество, близкое её сердцу и мысли, чтобы обожать его и служить ему. Свирепый и неумолимый Бог Кальвина — совершенно другое существо, нежели нежный и любящий Бог Св. Франциска. Так же как милосердный Вишну отличается от ужасающей, хотя и всегда любящей и милосердной Кали, которая жалеет даже когда убивает, и которая спасает своими разрушениями. Шива, Бог аскетического отказа, который разрушает всё, кажется совершенно другим существом, нежели Вишну и Брама, которые действуют через милость, любовь, оберегая существа, или же действуют ради жизни и творения. Очевидно, что такие концепции могут быть только в весьма ограниченном и относительном смысле верными описаниями бесконечного и вездесущего Творца и Правителя вселенной. Индийская религиозная мысль тоже не объявляет их в качестве адекватного описания. Личный Бог не ограничен Своими качествами, Он — Ананта-гуна. Он способен на бесконечные качества и он за пределами этих качеств. Он хозяин этих качеств и пользуется ими так, как Он считает нужным. И Он проявляет себя в самых разных именах и формах Его бесконечной божественности, чтобы удовлетворить желание и необходимость индивидуальной души, в соответствии с её природой и личностью. Именно по этой причине обычному уму европейца бывает так трудно понять индийскую религию, в отличие от философии Веданты или Санкхьи. Потому что ему нелегко представить себе личностного Бога с бесконечными качествами, личностного Бога, который не некая Личность, а одна единственная настоящая Личность и источник всех персональностей. Тем не менее, это единственная реальная и полная истина о божественной Персональности. |
|
The place of the divine Personality in our synthesis will best be considered
when we come to speak of the Yoga of devotion; it is enough here to indicate
that it has its place and keeps it in the integral Yoga even when liberation
has been attained. There are practically three grades of the approach to the
personal Deity; the first in which He is conceived with a particular form or
particular qualities as the name and form of the Godhead which our nature and
personality prefers;*) a
second in which He is the one real Person, the All-Personality, the
Ananta-guna; a third in which we get back to the ultimate source of all idea
and fact of personality in that which the Upanishad indicates by the single
word He without fixing any attributes. It is there that our realisations of the personal and the
impersonal Divine meet and become one in the utter Godhead. For the impersonal Divine is not ultimately an
abstraction or a mere principle or a mere state or power and degree of being
any more than we ourselves are really such abstractions. The intellect first approaches it through such
conceptions, but realisation ends by exceeding them. Through the realisation of higher and higher principles of being and states of conscious existence we arrive not at the annullation of all in a sort of positive zero or even an inexpressible state of existence, but at the transcendent Existence itself which is also the Existent who transcends all definition by personality and yet is always that which is the essence of personality. |
2-11-10 |
Место божественной Личности в нашем синтезе будет более подробно рассмотрено, когда мы начнём говорит о Йоге преданности. Здесь же достаточно будет сказать, что у божественной Личности есть своё место в интегральной Йоге, и оно сохраняется даже если человек приходит к освобождению. На практике, есть три градации приближения к личностному Божеству. Первая — это когда Он воспринимается в некой конкретной форме или с некоторыми конкретными качествами, как например — имя и форма, которые предпочитает наша природа и наша личность.*) Вторая — когда Он становится единственной реальной Личностью, Все-Личностью, Ананта-гуна. Третья — в которой мы возвращаемся к первоначальному источнику всех идей и фактов личности. Мы возвращаемся к тому, на что Упанишады указывают одним словом — Он, без уточнения каких-либо атрибутов. Именно там встречаются наши реализации личного и безличного Божественного и становятся одним в абсолютном Божестве. Потому что безличностное Божественное, в конечном счёте, не абстракция, и не просто некий принцип, или же просто некое состояние или сила, или ступень существования, точно так же, как и мы — не просто такие абстракции. Поначалу интеллект приближается к этому через концепции, но реализация этого завершается превышением наших концепций. Через реализацию всё более и более высоких принципов бытия и состояний сознательного существования мы идём не к аннулированию всего в какой-то разновидности позитивного ничто или даже в невыразимом состоянии существования. Мы идём к самому трансцендентному Существованиию, которое также является Существующим, и которое превосходит все определения, что даёт личность, и при этом оно — всегда то, что является самой сутью личности. |
|
*) ista-devata. |
2-11-10c |
*) ишта-дэвата. ишта (ishta) - выбранное, желаемое. дэвата (devata) - божество; существо более высокого мира;
любое из существ, различных планов, которое действует как посредник ишвары. Прим.
пер. |
|
When in That we live and have our being, we can possess it in both its modes, the Impersonal in a supreme state of being and consciousness, in an infinite impersonality of self-possessing power and bliss, the Personal by the divine nature acting through the individual soul-form and by the relation between that and its transcendent and universal Self. We may keep even our relation with the personal Deity in
His forms and names; if, for instance, our work is predominantly a work of
Love it is as the Lord of Love that we can seek to serve and express Him, but
we shall have at the same time an integral realisation of Him in all His
names and forms and qualities and not mistake the front of Him which is
prominent in our attitude to the world for all the infinite Godhead. |
2-11-11 |
Когда мы живём в Этом, и оно владеет нашим существованием, мы можем обладать им в обоих его разновидностях. Мы можем обладать Безличностным в высшем состоянии бытия и сознания, в бесконечной безличности самообладания силой и блаженством. И мы можем обладать Личностным, благодаря божественной природе, которая действует через индивидуальную форму души и благодаря отношению между ней и её трансцендентным и универсальным Высшим "Я", Мы можем сохранять даже наши отношения с личным Божеством в Его формах и именах. Если, к примеру, наша работа — это преимущественно работа Любви, то это будет Господь Любви — тот, которого мы можем искать, чтобы служить Ему, чтобы выражать Его. Но, в то же время, у нас будет интегральная реализация
Его во всех Его именах, формах, качествах. И мы не спутаем Его лик, который
будет просвечивать в наших отношениях с миром, со всей бесконечностью
Божества. |
|
Chapter XII |
|
Глава XII
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
The modes of the Self which we have dealt with in our
last chapter may seem at first to be of a highly metaphysical character, to
be intellectual conceptions more fit for philosophical analysis than for
practical realisation. But this is a false distinction made by the division of
our faculties. It is at least a fundamental principle of the ancient wisdom,
the wisdom of the East on which we are founding ourselves, that philosophy
ought not to be merely a lofty intellectual pastime or a play of dialectical
subtlety or even a pursuit of metaphysical truth for its own sake, but a
discovery by all right means of the basic truths of all-existence which ought
then to become the guiding principles of our own existence. Sankhya, the abstract and analytical realisation of
truth, is one side of Knowledge. Yoga, the concrete and synthetic realisation
of it in our experience, inner state, outer life is the other. Both are means by which man can escape out of falsehood
and ignorance and live in and by the truth. And since it is always the
highest he can know or be capable of that must be the aim of the thinking
man, it is the highest truth which the soul must seek out by thought and by
life accomplish. |
2-12-01 |
Поначалу может показаться, что те разновидности Высшего "Я", о которых мы говорили в нашей последней главе, слишком метафизичны, что это интеллектуальные концепции, которые больше подходят для философского анализа, чем для практического воплощения. Но это неправильное деление, оно происходит из-за разделённости наших способностей. По крайней мере основной принцип древней мудрости, мудрости востока, на который мы опираемся, говорит, что философия не должна быть просто возвышенным интеллектуальным времяпровождением или игрой в тонкости диалектики, или даже поиском метафизической истины для своего удовольствия. Философия должна быть открытием всеми доступными средствами основных истин всеобщего существования, чтобы они могли бы потом стать руководящими принципами для нашей жизни. Санкхъя, абстрактное и аналитическое осознание истины — это одна сторона Знания. Йога, конкретная и обобщающая реализация этого в нашем опыте, во внутреннем состоянии, во внешней жизни — это другая сторона. И то и другое — это способы, при помощи которых человек может вырваться из лжи и невежества и жить в истине и при помощи истины. И так как это всегда — самое высокое, что он может познать или на что он способен, то это должно быть целью мыслящего человека, это должно стать той высшей истиной, которую душа должна искать при помощи мысли и достигать при помощи жизни. |
|
Here lies the whole importance of the part of the Yoga of
Knowledge which we are now considering, the knowledge*) of
those essential principles of Being, those essential modes of self-existence
on which the absolute Divine has based its self-manifestation. If the truth of our being is an infinite unity in which
alone there is perfect wideness, light, knowledge, power, bliss, and if all
our subjection to darkness, ignorance, weakness, sorrow, limitation comes of
our viewing existence as a clash of infinitely multiple separate existences,
then obviously it is the most practical and concrete and utilitarian as well
as the most lofty and philosophical wisdom to find a means by which we can
get away from the error and learn to live in the truth. So also, if that One is in its nature a freedom from
bondage to this play of qualities which constitute our psychology and if from
subjection to that play are born the struggle and discord in which we live,
floundering eternally between the two poles of good and evil, virtue and sin,
satisfaction and failure, joy and grief, pleasure and pain, then to get
beyond the qualities and take our foundation in the settled peace of that
which is always beyond them is the only practical wisdom. If attachment to mutable personality is the cause of our self-ignorance, of our discord and quarrel with ourself and with life and with others, and if there is an impersonal One in which no such discord and ignorance and vain and noisy effort exist because it is in eternal identity and harmony with itself, then to arrive in our souls at that impersonality and untroubled oneness of being is the one line and object of human effort to which our reason can consent to give the name of practicality. |
2-12-02 |
Здесь как раз и становится понятна важность той части Знания, которую мы сейчас рассматриваем — знания*) тех основных принципов Существования, тех основных способов самосуществования, на которых абсолютное Божественное строит своё само-проявление. Если истина нашего существа — это бесконечное единство, в котором только и возможна совершенная широта, свет, знание, сила, блаженство и если всё наше подчинение темноте, невежеству, слабости, страданию, ограничениям приходит из того, что мы рассматриваем существование как столкновение бесконечного множества отдельных существований, то очевидно, что самым практичным, конкретным и полезным делом, так же как и самой возвышенной и философской мудростью будет искать способы, при помощи которых мы можем уйти от ошибки и научиться жить в истине. Точно также, если этот Единый по своей природе это — свобода от подчинения игре качеств, из которых состоит наша психология, и если из подчинения этой игре и рождается борьба и разногласие в которых мы живём, вечно барахтаясь между двумя полюсами добра и зла, правильных поступков и греховных, удовлетворённости и неудачи, радости и мучения, удовольствия и боли, то тогда выйти за пределы качеств и найти свою основу в устойчивом покое, который всегда за пределами этих полюсов — это единственная практическая мудрость. Если привязанность к изменчивой личности это причина нашего незнания себя, наших разногласий и ссор с самим собой, с жизнью, с другими людьми, и если существует некий безличностный Единый, в котором нет никаких разногласий, невежества, напрасных и шумных усилий, потому что он находится в вечном тождестве и гармонии с самим собой, то достичь в наших душах этой безличности и ничем не тревожимого единства существования — это единственная линия и цель человеческих усилий, которые наш разум согласен назвать практичностью.
|
|
*) tattvajnana |
2-12-02c |
*) Таттва (tattva) «реальность, сущность, первоэлемент» — в индуистской метафизике (главным образом в философском направлении санкхья) — изначальная субстанция, первоэлемент. Этим термином также обозначается процесс непосредственного «познания» пяти первоэлементов. (Википедия) джняна (jnana) - знание; «та сила прямого и божественного знания, которая работает независимо от интеллекта и чувств, или использует их только как подчинённых помощников» Прим. пер. |
|
There is such a unity, impersonality, freedom from the play of qualities which lifts us above the strife and surge of Nature in her eternal seeking through mind and body for the true key and secret of all her relations. And it is the ancient highest experience of mankind that only by arriving there, only by making oneself impersonal, one, still, self-gathered, superior to the mental and vital existence in that which is eternally superior to it, can a settled, because self-existent peace and internal freedom be acquired. Therefore this is the first, in a sense the characteristic and essential object of the Yoga of Knowledge. But, as we have insisted, this, if first, is not all; if the essential, it is not the complete object. Knowledge is not complete if it merely shows us how to
get away from relations to that which is beyond relations, from personality
to impersonality, from multiplicity to featureless unity. It must give us also that key, that secret of the whole play of relations, the whole variation of multiplicity, the whole clash and interaction of personalities for which cosmic existence is seeking. And knowledge is still incomplete if it gives us only an idea and cannot verify it in experience; we seek the key, the secret in order that we may govern the phenomenon by the reality it represents, heal its discords by the hidden principle of concord and unification behind them and arrive from the converging and diverging effort of the world to the harmony of its fulfilment. Not merely peace, but fulfilment is what the heart of the world is seeking and what a perfect and effective self-knowledge must give to it; peace can only be the eternal support, the infinite condition, the natural atmosphere of self-fulfilment. |
2-12-03 |
Существует такое единство, безличность, свобода от игры качеств, которая поднимает нас выше этой борьбы, валов Природы её вечного поиска через ум и тело истинного ключа и секрета ко всем её отношениям. Этот древний высший опыт человечества можно получить только попав в это, только сделав себя безличностным, единым, тихим, собранным в своё внутреннее "я", поднявшись выше ментального и витального существования в то, что вечно превышает их, потому что необходимо достичь само-существующего покоя и внутренней свободы. Поэтому это первая, и в некотором смысле характерная и очень важная цель Йоги Знания. Однако, как мы уже настаивали, это первое, но не всё. Это важная цель, но не окончательная. Знание не будет полным, если оно просто показывает нам как уйти от отношений к тому, что за их пределами. Как уйти от личности к безличному, от множественности к единству без всяких свойств. Знание должно нам дать ещё такой ключ, открыть такой секрет всей игры отношений, всего разнообразия множественности, всего этого столкновения и взаимодействия личностей, который ищет космическое существование. И знание будет всё равно неполным, если оно даёт нам только идею, которую мы не можем проверить на опыте. Мы ищем ключ, секрет для того, чтобы мы могли управлять проявленным при помощи той реальности, которую оно проявляет. Мы хотим исцелить его разногласия при помощи скрытого принципа согласия и объединения, который стоит позади них. Мы хотим прийти от сходящихся и расходящихся усилий мира к гармонии его реализации. Не просто покоя, но реализации — вот чего ищет сердце мира. Вот то, что должно дать совершенное и действенное знание себя. Покой может быть только вечной поддержкой, условием бесконечности, естественной атмосферой само-реализации. |
|
Moreover,
the knowledge that finds the true secret of multiplicity, personality, quality, play of
relations, must show us some real oneness in essence of being and intimate
unity in power of being between the impersonal and the source of personality,
the qualitiless and that which expresses itself in qualities, the unity of
existence and its many-featured multiplicity. The knowledge that leaves a yawning gulf between the two,
can be no ultimate knowledge, however logical it may seem to the analytical
intellect or however satisfactory to a self-dividing experience. True knowledge must arrive at a oneness which embraces
even though it exceeds the totality of things, not at a oneness which is
incapable of it and rejects it. For there can be no such original unbridgeable chasm of
duality either in the All-existence itself or between any transcendent
Oneness and the All-existent. And as in knowledge, so in experience and
self-fulfilment. The experience which finds at the summit of things such
an original unbridgeable chasm between two contrary principles and can at
most succeed in overleaping it so that it has to live in one or the other,
but cannot embrace and unify, is not the ultimate experience. Whether we seek to know by thought or by the vision of
knowledge which surpasses thought or by that perfect self-experience in our
own being which is the crown and fulfilment of realisation by knowledge, we
must be able to think out, see, experience and live the all-satisfying unity.
This is what we find in the conception, vision and
experience of the One whose oneness does not cease or disappear from view by
self-expression in the Many, who is free from bondage to qualities but is yet
infinite quality, who contains and combines all relations, yet is ever absolute,
who is no one person and yet all persons because He is all being and the one
conscious Being. For the individual centre we call ourselves, to enter by
its consciousness into this Divine and reproduce its nature in itself is the
high and marvellous, yet perfectly rational and most supremely pragmatic and
utilitarian goal before us. It is the fulfilment of our self-existence and at the
same time the fulfilment of our cosmic existence, of the individual in
himself and of the individual in his relation to the cosmic Many. Between these two terms there is no irreconcilable
opposition: rather, our own self and the self of the cosmos having been
discovered to be one, there must be between them an intimate unity. |
2-12-04 |
Более того, знание, которое находит истинный секрет множественности, личности, качеств, игры отношений, должно показать нам некоторое реальное единство самой сути бытия и сокровенное единство в силе бытия между безличным и источником личности, между чем-то у которого нет качеств и тем, что выражает себя в качествах — единство существования и его многогранного разнообразия. Знание, которое оставляет зияющую пропасть между этими двумя, не может быть высшим знанием, каким бы логичным оно не казалось для аналитического интеллекта и как бы оно не удовлетворяло опыт само-разделённости. Настоящее знание должно привести к единству, которое обнимает, как если бы оно превышало, всю совокупность вещей, а не к тому единству, которое неспособно на это и отвергает это. Потому что не может быть никакой такой изначальной непереходимой пропасти двойственности — ни в самом Все-существовании, ни между каким-либо трансцендентном Единством и Все-существуюшем. Как в знании, так и в опыте и само-реализации. Тот опыт, который обнаруживает на самой вершине всего такую изначальную непереходимую пропасть между двумя противоположными принципами и способен, в лучшем случае, перепрыгнуть через неё так, что он должен далее жить или там, или здесь, но не способен объять их и объединить — это не самый высший опыт. Пытаемся ли мы познать — через мысль, или через видение знания, которое превосходит мысль, или через то совершенное переживание самого себя в нашем существе, которое вершина и завершение реализации с помощью знания — нам нужно уметь понять до конца, видеть и жить в этом все-примиряющем единстве. Это то, что мы ищем в идеях, видении и переживании Единого, чьё единство не уменьшается и не исчезает от взгляда через его само-выражение во Множественном. Единого, который свободен от уз качеств, однако сам — бесконечное качество. Единого, который содержит в себе и комбинирует между собой все отношения, и при этом остаётся абсолютным. Единого, который не является какой-то личностью, но который, при этом — все личности, потому что он — все существа и в то же время — единственное сознательное Существо. Для индивидуального центра, который мы называем собой, войти при помощи своего сознания в это Божественное и воспроизвести в себе его природу — это высокая, чудесная, и в то же время совершенно рациональная и предельно прагматическая и утилитарная цель для нас. Это реализация нашего само-существования, и в то же время — реализация нашего космического существовании, индивидуального в себе и индивидуального в его отношениях с космическим Многообразием. Между этими двумя понятиями нет непримиримого противостояния. Скорее, нам открывается, что наше собственное "я" и "я" космоса это нечто одно, и между ними должно быть сокровенное единство. |
|
In fact all these opposite terms are merely general
conditions for the manifestation of conscious being in that Transcendent who
is always one not only behind, but within all conditions however apparently
opposite. And the original unifying spirit-stuff of them all and
the one substantial mode of them all is that which has been described for the
convenience of our thought as the trinity of Sachchidananda. Existence,
Consciousness, Bliss, these are everywhere the three inseparable divine
terms. None of them is really separate, though our mind and our
mental experience can make not only the distinction, but the separation. Mind can say and think “I was, but unconscious”, — for no
being can say “I am, but unconscious”, — and it can think and feel “I am, but
miserable and without any pleasure in existence.” In reality this is
impossible. The existence we really are, the eternal “I am”, of which
it can never be true to say “It was”, is nowhere and at no time unconscious. What we call unconsciousness is simply
other-consciousness; it is the going in of this surface wave of our mental
awareness of outer objects into our subliminal self-awareness and into our
awareness too of other planes of existence. We are really no more unconscious when we are asleep or
stunned or drugged or “dead” or in any other state, than when we are plunged
in inner thought oblivious of our physical selves and our surroundings. For anyone who has advanced even a little way in Yoga,
this is a most elementary proposition and one which offers no difficulty
whatever to the thought because it is proved at every point by experience. It is more difficult to realise that existence and
undelight of existence cannot go together. What we call misery, grief, pain, absence of delight is
again merely a surface wave of the delight of existence which takes on to our
mental experience these apparently opposite tints because of a certain trick
of false reception in our divided being — which is not our existence at all
but only a fragmentary formulation or discoloured spray of conscious-force
tossed up by the infinite sea of our self-existence. In order to realise this we have to get away from our
absorption in these surface habits, these petty tricks of our mental being, —
and when we do get behind and away from them it is surprising how superficial
they are, what ridiculously weak and little-penetrating pin-pricks they prove
to be, — and we have to realise true existence, and true consciousness, and
true experience of existence and consciousness, Sat, Chit and Ananda. |
2-12-05 |
В действительности, все эти противоположные крайности — просто общие условия для проявления космического существования в том Трансцендентном, которое всегда едино не только позади, но и внутри всех условий, какими бы внешне противоположными они не были. И изначальная объединяющая материя духа их всех, и одна существенная разновидность их всех — это то, что было обозначено для удобства нашей мысли как троица Сатчитананды. Существование, Сознание, Блаженство — это везде три неразделимых божественных понятия. Ни одно из них по-настоящему не отделимо от других. Хотя наш ум и наш ментальный опыт могут обнаружить не только отличия, но и разделение их между собой. Ум может сказать и подумать: "Я был, но был неосознающим", потому что ни одно существо не может сказать: "Я есть, но я неосознающий". И он также может думать и чувствовать: "Я есть, но я несчастный, и я не чувствую никакой радости в своём существовании". На самом деле это невозможно. То существование, которым мы реально являемся, то вечное "Я есть", и о котором никогда не может быть правдой сказать "Это было" — нигде и никогда не бывает бессознательным. То, что мы называем бессознательным это просто другое сознание. Это вхождение поверхностной волны нашего ментального осознания внешних объектов в наше подсознательное само-осознание и так же в наше осознание других планов существования. На самом деле, когда мы спим, оглушены или одурманены наркотиками или "мертвы", или в любом другом состоянии, мы находимся в бессознательном состоянии не больше, чем когда мы ныряем в свою внутреннюю мысль, забывая про своё физическое "я" и наше окружение. Для каждого, кто хоть немного продвинулся по пути Йоги это одно из самых элементарных предположения и не представляет никаких затруднений для мысли, потому что оно постоянно доказывается на опыте. Немного сложнее понять, что существование и отсутствие восторга существования не могут идти вместе. То что мы называем несчастьем, горем, болью, отсутствием восторга — это просто поверхностная волна восторга существования, которая принимает для нашего ментального опыта такие очевидно противоположные оттенки благодаря некоторым трюкам ложного восприятия в нашем разделённом существе. Это вообще не наша жизнь, лишь обрывочная формулировка или обесцвеченные брызги силы сознания, которое подбрасывается на волнах бесконечного моря нашего само-существования. Чтобы это осознать, нам нужно уйти от нашей поглощённости этими поверхностными привычками, этими мелкими уловками нашего ментального существа. И когда мы действительно отходим от них и отдаляемся, мы поражаемся, насколько они были поверхностны, насколько смехотворно слабыми и едва проникающими уколами оказывается они были. И тогда мы осознаём настоящее существование, истинное сознание, истинное переживание существования и сознания — Сат, Чит, Ананду. |
|
Chit, the divine Consciousness, is not our mental
self-awareness; that we shall find to be only a form, a lower and limited
mode or movement. As we progress and awaken to the soul in us and things,
we shall realise that there is a consciousness also in the plant, in the
metal, in the atom, in electricity, in everything that belongs to physical
nature; we shall find even that it is not really in all respects a lower or
more limited mode than the mental, on the contrary it is in many “inanimate”
forms more intense, rapid, poignant, though less evolved towards the surface.
But this also, this consciousness of vital and physical
Nature is, compared with Chit, a lower and therefore a limited form, mode and
movement. These lower modes of consciousness are the
conscious-stuff of inferior planes in one indivisible existence. In ourselves also there is in our subconscious being an
action which is precisely that of the “inanimate” physical Nature whence has
been constituted the basis of our physical being, another which is that of
plant-life, and another which is that of the lower animal creation around us.
All these are so much dominated and conditioned by the
thinking and reasoning conscious-being in us that we have no real awareness
of these lower planes; we are unable to perceive in their own terms what
these parts of us are doing, and receive it very imperfectly in the terms and
values of the thinking and reasoning mind. Still we know well enough that there is an animal in us
as well as that which is characteristically human, — something which is a
creature of conscious instinct and impulse, not reflective or rational, as
well as that which turns back in thought and will on its experience, meets it
from above with the light and force of a higher plane and to some degree
controls, uses and modifies it. But the animal in man is only the head of our subhuman
being; below it there is much that is also sub-animal and merely vital, much
that acts by an instinct and impulse of which the constituting consciousness
is withdrawn behind the surface. Below this sub-animal being, there is at a further depth
the subvital. When we advance in that ultra-normal self-knowledge and
experience which Yoga brings with it, we become aware that the body too has a
consciousness of its own; it has habits, impulses, instincts, an inert yet
effective will which differs from that of the rest of our being and can
resist it and condition its effectiveness. Much of the struggle in our being is due to this
composite existence and the interaction of these varied and heterogeneous
planes on each other. For man here is the result of an evolution and contains in himself the whole of that evolution up from the merely physical and subvital conscious being to the mental creature which at the top he is. |
2-12-06 |
Чит, божественное Сознание — это не наше ментальное осознание себя. Мы обнаружим, что оно только форма, низшая и ограниченная разновидность или движение. По мере того, как мы движемся дальше и пробуждаемся к душе внутри нас и внутри окружающего, мы осознаём, что сознание есть и в растении, и в металле, и в атоме, и в электричестве — во всём, что принадлежит физической природе. Мы даже обнаруживаем, что оно там, в действительности, не во всех отношениях ниже и более ограниченная разновидность, чем наш ум. Напротив, во многих "неодушевлённых" формах сознание более интенсивное, быстрое, острое, хотя и менее заметно с внешней стороны. Но оно, сознание витальной и физической Природы, точно так же, как и наше, если его сравнивать с Чит — более низкая, и поэтому более ограниченная форма, разновидность и движение. Эти низшие разновидности сознания — ткань сознания низших планов в едином неделимом сознании. Внутри нас самих тоже, в нашем подсознательном существе, есть действие, которое в точности такое же, как действие "неодушевлённой" физической Природы. Одно из таких действий составляет основу нашего физического существа, другое — основу растительной жизни, третье — основу для низших животных созданий вокруг нас. Все они настолько подчинены и обусловлены думающим и рассуждающим сознательным существом внутри нас, что у нас нет реального осознания этих низших планов. Мы не способны воспринимать в их собственных терминах то, что эти части делают для нас. Мы понимаем их весьма несовершенно в терминах и ценностях думающего и размышляющего ума. И всё же, мы достаточно хорошо понимаем, что в нас есть животное, хотя точно так же и есть то, что характерно для человека. Это то, что создаётся сознательным инстинктом и импульсом, не рациональным и не рефлексирующим. То, что возвращается обратно, в мысль и волю обогащённое своим опытом. И оно встречается со светом и силой более высокого плана, идущими сверху, которые до некоторой степени управляют, используют, изменяют его. Но животное в человеке это только вершина нашего дочеловеческого существа. Ещё ниже есть много такого, что является даже доживотным и просто витальным. Многое такое, что действует при помощи инстинкта и импульса, которые состоят из сознания, что скрыто под поверхностью. Ниже доживотного существа, еще глубже находится субвитальное. Когда мы продвигаемся в этом сверхнормальном само-познании и опыте, который приходит вместе с Йогой, мы начинаем понимать, что тело тоже обладает сознанием, своим собственным сознанием. У него есть привычки, импульсы, инстинкты, инертная но всё же действенная воля, которая отличается от остального нашего существа и может сопротивляться ему и обуславливать его способность действовать. Большая часть разногласий в нашем существе происходит именно из-за этого сложного составного существования, из-за взаимодействий этих разнообразных и разнородных планов бытия друг на друга. Потому что человек здесь — это результат эволюции. И он содержит в себе всё то, что развивалось от простого физического и субвитального сознательного существа то ментального создания, который сейчас стоит на вершине. |
|
But this evolution is really a
manifestation and just as we have in us these
subnormal selves and subhuman planes, so are there in us above our mental
being supernormal and superhuman planes. There Chit as the universal conscious-stuff of existence
takes other poises, moves out in other modes, on other principles and by
other faculties of action. There is above the mind, as the old Vedic sages
discovered, a Truth-plane, a plane of self-luminous, self-effective Idea,
which can be turned in light and force upon our mind, reason, sentiments,
impulses, sensations and use and control them in the sense of the real Truth
of things just as we turn our mental reason and will upon our sense-experience
and animal nature to use and control them in the sense of our rational and
moral perceptions. There there is no seeking, but rather natural possession;
no conflict or separation between will and reason, instinct and impulse,
desire and experience, idea and reality, but all are in harmony, concomitant,
mutually effective, unified in their origin, in their development and in
their effectuation. But beyond this plane and attainable through it are
others in which the very Chit itself becomes revealed, Chit the elemental
origin and primal completeness of all this varied consciousness which is here
used for various formation and experience. There will and knowledge and sensation and all the rest
of our faculties, powers, modes of experience are not merely harmonious,
concomitant, unified, but are one being of consciousness and power of
consciousness. It is this Chit which modifies itself so as to become on
the Truth-plane the supermind, on the mental plane the mental reason, will,
emotion, sensation, on the lower planes the vital or physical instincts,
impulses, habits of an obscure force not in superficially conscious
possession of itself. All is Chit because all is Sat; all is various movement of the original Consciousness because all is various movement of the original Being. |
2-12-07 |
Но эволюция это, на самом деле, проявление. И точно так же как в нас есть субнормальные "я" и дочеловеческие планы, в нас есть "я" выше нашего ментального существа и сверхчеловеческие планы. И в них Чит, как универсальная сознательная материя существования принимает другие состояния, движется по-другому, на основе других принципов и пользуется другими возможностями для действия. Над умом, как это открыли древние мудрецы Вед, есть план Истины, план само-озарённой, само-действующей Идеи, которая может в своём свете и силе обратиться к нашему уму, рассудку, чувствам, импульсам, ощущениями и использовать их, управлять ими со стороны настоящей Истины всех вещей точно так же, как мы обращаем наш ментальный рассудок и волю на наш чувственный опыт и животную природу, чтобы пользоваться ими и управлять ими со стороны нашего рационального и морального понимания. Там нет поиска, а скорее — естественное обладание. Там нет конфликта или разделённости между волей и рассудком, инстинктом и импульсом, желанием и опытом, идеей и реальностью, но всё — в гармонии, помогает друг другу, взаимно действенно, объединено в своём источнике, в своём развитии, в своём осуществлении. Но за пределами этого плана и того, что доступно через него, есть другие планы, в которых раскрывается сам Чит. Чит, который — изначальная основа и первоначальная полнота всего этого разнообразного сознания, которое здесь используется для самых разных формаций и переживаний. В нём воля, знание, ощущение и все другие наши способности, силы, разновидности переживаний — не просто гармоничны, помогают друг другу, объединены, но они — единая жизнь сознания и сила сознания. Именно Чит — это то, что изменяет себя, чтобы стать на плане Истины — сверхразумом, на ментальном плане — ментальным рассудком, волей, эмоцией, ощущением. На низших планах — стать витальными или физическими инстинктами, привычками тёмной силы, которые, находясь на поверхностном уровне сознания, не владеют собой. Всё есть Чит, потому что всё есть Сат. Всё — это разнообразное движение изначального Сознания, потому что всё — разнообразное движение изначального Существования.
|
|
When we find, see or know Chit, we find also that its
essence is Ananda or delight of self-existence. To possess self is to possess self-bliss; not to possess
self is to be in more or less obscure search of the delight of existence. Chit eternally possesses its self-bliss; and since Chit
is the universal conscious-stuff of being, conscious universal being is also
in possession of conscious self-bliss, master of the universal delight of
existence. The Divine whether it manifests itself in All-Quality or
in No-Quality, in Personality or Impersonality, in the One absorbing the Many
or in the One manifesting its essential multiplicity, is always in possession
of self-bliss and all-bliss because it is always Sachchidananda. For us also to know and possess our true Self in the
essential and the universal is to discover the essential and the universal
delight of existence, self-bliss and all-bliss. For the universal is only the pouring out of the essential existence, consciousness and delight; and wherever and in whatever form that manifests as existence, there the essential consciousness must be and therefore there must be an essential delight. |
2-12-08 |
Если мы найдём, увидим или познаем Чит, то мы также обнаружим, что его суть — это Ананда, или восторг само-существования. Обладать собой значит обладать само-блаженством. Не обладать собой — значит быть в более или менее смутном поиске восторга существования. Чит вечно облает своим само-блаженством. И так как Чит это универсальная сознательная материя существования, сознательное универсальное существование также обладает сознательным само-блаженством и оно — хозяин универсального восторга существования. Божественное, проявляет ли оно себя как Все-Качество или как Не-Качество, в Личности или в Безличности, в том Едином, который вбирает в себя Множество, или в том Едином, который проявляет своё сущностное многообразие — всегда обладает само-блаженством и все-блаженством, потому что он всегда Сатчитананда. Для нас тоже — знать и обладать нашим истинным Высшим "Я" в неотъемлемом и универсальном — значит открыть неотъемлемый и универсальный восторг существования, само-блаженство и все-блаженство. Потому что универсальное — это лишь изливание неотъемлемого существования, сознания и восторга. И где бы, и в какой форме оно не проявлялось как существование, там же должно быть неотъемлемое сознание и поэтому там должен быть неотъемлемый восторг. |
|
The individual soul does not possess this true nature of
itself or realise this true nature of its experience, because it separates
itself both from the essential and the universal and identifies itself with
the separate accidents, with the unessential form and mode and with the
separate aspect and vehicle. Thus it takes its mind, body, life-stream for its
essential self. It tries to assert these for their own sake against the
universal, against that of which the universal is the manifestation. It is right in trying to assert and fulfil itself in the
universal for the sake of something greater and beyond, but wrong in
attempting to do so against the universal and in obedience to a fragmentary
aspect of the universal. This fragmentary aspect or rather collection of
fragmentary experiences it combines around an artificial centre of mental
experience, the mental ego, and calls that itself and it serves this ego and
lives for its sake instead of living for the sake of that something greater
and beyond of which all aspects, even the widest and most general are partial
manifestations. This is the living in the false and not the true self;
this is living for the sake of and in obedience to the ego and not for the
sake of and in obedience to the Divine. The question how this fall has come about and for what
purpose it has been done, belongs to the domain of Sankhya rather than of
Yoga. We have to seize on the practical fact that to such
self-division is due the self-limitation by which we have become unable to
possess the true nature of being and experience and are therefore in our
mind, life and body subject to ignorance, incapacity and suffering. Non-possession of unity is the root cause; to recover
unity is the sovereign means, unity with the universal and with that which
the universal is here to express. We have to realise the true self of ourselves and of all; and to realise the true self is to realise Sachchidananda. |
2-12-09 |
Индивидуальная душа не обладает этой истинной природой себя и не осознаёт эту истинную природу своего опыта, потому что она отделяет себя как от неотъемлемого, так и от универсального и отождествляет себя с отдельными случайностями, с несущественными формами и способами, с отдельными аспектами и средствами выражения. Таким образом, она принимает свой ум, тело, течение жизни за своё главное "я". Она старается отстаивать их для собственного удовольствия, в противовес универсальному, в противовес тому, что проявляет универсальное. Будет правильно стараться утвердить и реализовать себя в универсальном ради чего-то большего и лежащего за пределами универсального. Но неправильно пытаться делать это, противостоя универсальному, или подчиняясь отрывочному аспекту универсального. Этот отрывочный аспект или, скорее, собрание обрывочных переживаний индивидуальная душа собирает вокруг искусственного центра ментального опыта, ментального эго, и называет это собой, служит этому эго и живёт ради его удовольствия, вместо того, чтобы жить ради чего-то большего и лежащего за пределами всех аспектов. Потому что даже самые широкие и самые общие аспекты — это частичное проявление. Это жизнь в ложном, а не в истинном внутреннем "я". Это жизнь ради эго, и в подчинении эго, а не ради Божественного, не подчиняясь Божественному. Вопрос — как произошло это падение и с какой целью, это вопрос скорее Санкхьи, а не Йоги. Мы должны понять практический факт, что такое само-разделение происходит из-за само-ограничения, из-за которого мы стали неспособны обладать истинной природой существования и опыта. И поэтому мы стали, в нашем уме, жизни и теле подвержены невежеству, неспособности и страданию. Отсутствие обладанием единством — вот основная причина. Восстановить единство — главное средство — единство с универсальным и с тем, что универсальное здесь выражает. Нам нужно реализовать истинное "я" самих себя и всех. А реализовать это истинное "я" означает реализовать Сатчитананду. |
|
Chapter XIII |
|
Глава XIII
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
We have come to this stage in our development of the path
of Knowledge that we began by affirming the realisation of our pure self,
pure existence above the terms of mind, life and body, as the first object of
this Yoga, but we now affirm that this is not sufficient and that we must
also realise the Self or Brahman in its essential modes and primarily in its
triune reality as Sachchidananda. Not only pure existence, but pure consciousness and pure bliss of its being and consciousness are the reality of the Self and the essence of Brahman. |
2-13-01 |
Мы подошли к этой стадии в нашем развитии на пути Знания, который мы начали с утверждения осознания, что наше чистое "я", чистое существование выше понятий ума, жизни и тела, как с самой первой цели этой Йоги. Однако, сейчас мы утверждаем, что этого недостаточно. Что нам нужно также осознать Высшее "Я" или Брахмана в его основных формах. И прежде всего в его триединой реальности как Сатчитананду. Не только чистое существование, но ещё и чистое сознание и чистое блаженство его бытия и сознания — вот что такое реальность Высшего "Я" и суть Брахмана. |
|
Further, there are two kinds of realisation of Self or
Sachchidananda. One is that of the silent passive quietistic,
self-absorbed, self-sufficient existence, consciousness and delight, one,
impersonal, without play of qualities, turned away from the infinite
phenomenon of the universe or viewing it with indifference and without
participation. The other is that of the same existence, consciousness,
delight sovereign, free, lord of things, acting out of an inalienable calm,
pouring itself out in infinite action and quality out of an eternal
self-concentration, the one supreme Person holding in himself all this play
of personality in a vast equal impersonality, possessing the infinite
phenomenon of the universe without attachment but without any inseparable
aloofness, with a divine mastery and an innumerable radiation of his eternal
luminous self-delight —
as a manifestation which he holds, but by which he is not held, which he
governs freely and by which therefore he is not bound. This is not the personal God of the religions or the
qualified Brahman of the philosophers, but that in which personal and
impersonal, quality and non-quality are reconciled. It is the Transcendent possessing them both in His being
and employing them both as modes for His manifestation. This then is the object of realisation for the Sadhaka of the integral Yoga. |
2-13-02 |
Идём дальше. Есть два вида реализации Высшего "Я" или Сатчитананды. Первое — это безмолвное, пассивное, в состоянии покоя, поглощённое в себя, само-достаточное существование, сознание и восторг. Единое, безличное, без игры качеств, отвернувшееся от бесконечного проявления вселенной, или смотрящее на него безразлично и без участия. Второе — это то же самое существование, сознание, восторг, которое — властелин, свободное, хозяин всего, действующее из неотъемлемого покоя, изливающее себя в бесконечном действии и качестве из вечной само-концентрации. Единственная высшая Личность, удерживающая в себе всю эту игру личностей в широкой ровной безличности. Которая владеет бесконечными процессами вселенной без привязанности к ней, но и без какой-либо непреодолимой отчуждённости. Которая обладает божественным мастерством и бесчисленными лучами своего вечного озарённого само-восторга в качестве проявления, которое эта Личность содержит в себе, но которому не подчиняется. Которым она свободно управляет и поэтому им не связана. Это не личный Бог религий и не обладающий качествами Брахман философов. Но то, где примиряются и личность, и безличностное, и качества, и отсутствие качеств. Это Трансцендентное, обладающее и тем, и другим, в Его существовании и использующее их обоих как разновидности Своего проявления. Поэтому оно — цель реализации Садхака интегральной Йоги.
|
|
We see at once that from this point of view the
realisation of the pure quiescent self which we gain by withdrawing from
mind, life and body, is for us only the acquisition of the necessary basis
for this greater realisation. Therefore that process is not sufficient for our Yoga;
something else is needed more embracingly positive. As we drew back from all that constitutes our apparent
self and the phenomenon of the universe in which it dwells to the
self-existent, self-conscious Brahman, so we must now repossess our mind,
life and body with the all-embracing self-existence, self-consciousness and
self-delight of the Brahman. We must not only have the possession of a pure
self-existence independent of the world-play, but possess all existence as
our own; not only know ourselves as an infinite unegoistic consciousness
beyond all change in Time and Space, but become one with all the outpouring
of consciousness and its creative force in Time and Space; not only be
capable of a fathomless peace and quiescence, but also of a free and an
infinite delight in universal things. For that and not only pure calm is Sachchidananda, is the Brahman. |
2-13-03 |
Теперь нам понятно, что с этой точки зрения, реализация чистого неподвижного "я", которую мы добиваемся отходя от ума, жизни и тела, для нас всего лишь накопление необходимой базы для более значимой реализации. Поэтому такой процесс недостаточен для нашей Йоги. Нам нужно что-то ещё, более позитивное и содержательное. Поскольку мы отошли от всего, что составляет наше проявленное "я" и явления вселенной, в котором оно обитает, к само-существующему, само-осознающему Брахману, то нам нужно заново вернуться к обладанию нашим умом, жизнью и телом, но уже со все-обнимающим само-существованием, само-осознанием и само-восторгом Брахмана. Нам нужно обладать не только чистым само-существованием, независимым от игры мира, но обладать всем существованием как своим собственным. Не только познать себя как бесконечное неэгоистическое сознание за пределами всех изменений во Времени и Пространстве, но стать единым с излиянием сознания и его творческой силы во Времени и Пространстве. Не только быть способными к бездонному покою и тишине, но и также быть способными к свободному и бесконечному восторгу во всех существах и вещах вселенной. Потому что Сатчитананда, Брахман — это не только чистое спокойствие.
|
|
If it were easily possible to elevate ourselves to the
supramental plane and, dwelling securely there, realise world and being,
consciousness and action, outgoing and incoming of conscious experience by the
power and in the manner of the divine supramental faculties, this realisation
would offer no essential difficulties. But man is a mental and not yet a supramental being. It
is by the mind therefore that he has to aim at knowledge and realise his
being, with whatever help he can get from the supramental planes. This character of our actually realised being and
therefore of our Yoga imposes on us certain limitations and primary
difficulties which can only be overcome by divine help or an arduous practice,
and in reality only by the combination of both these aids. These difficulties in the way of the integral knowledge, the integral realisation, the integral becoming we have to state succinctly before we can proceed farther. |
2-13-04 |
Если бы было легко поднять себя до супраментального плана и, устойчиво обитая там, осознавать мир и существование, сознание и действие, то как приходят осознанные переживания, и как они выходят в мир благодаря силе, и всё это в манере божественных супраментальных способностей, то такое осознание мира не представляло бы существенных трудностей. Но человек пока что — ментальное, а не супраментальное существо. Поэтому он должен именно через ум стремиться к знанию и осознанию своего существа. И при этом стараться использовать любую помощь от супраментальных планов, которую он может получить. Именно так обстоят дела, именно так реально осознаёт мир наше существо и поэтому наша Йога накладывает на нас определённые ограничения и основные трудности. Эти ограничения и трудности мы можем преодолеть только при помощи поддержки божественного или через тяжёлую практику. А в действительности — только сочетанием этих двух средств. И прежде, чем мы начнём двигаться дальше, нам нужно кратко описать трудности на пути интегрального знания, интегральной реализации. |
|
Realised mental being and realised spiritual being are
really two different planes in the arrangement of our existence, the one
superior and divine, the other inferior and human. To the former belong infinite being, infinite consciousness
and will, infinite bliss and the infinite comprehensive and self-effective
knowledge of supermind, four divine principles; to the latter belong mental
being, vital being, physical being, three human principles. In their apparent nature the two are opposed; each is the
reverse of the other. The divine is infinite and immortal being; the human is
life limited in time and scope and form, life that is death attempting to
become life that is immortality. The divine is infinite consciousness transcending and
embracing all that it manifests within it; the human is consciousness rescued
from a sleep of inconscience, subjected to the means it uses, limited by body
and ego and attempting to find its relation to other consciousnesses, bodies,
egos positively by various means of uniting contact and sympathy, negatively
by various means of hostile contact and antipathy. The divine is inalienable self-bliss and inviolable
all-bliss; the human is sensation of mind and body seeking for delight, but
finding only pleasure, indifference and pain. The divine is supramental knowledge comprehending all and
supramental will effecting all; the human is ignorance reaching out to
knowledge by the comprehension of things in parts and parcels which it has to
join clumsily together, and it is incapacity attempting to acquire force and
will through a gradual extension of power corresponding to its gradual
extension of knowledge; and this extension it can only bring about by a
partial and parcelled exercise of will corresponding to the partial and
parcelled method of its knowledge. The divine founds itself upon unity and is master of the
transcendences and totalities of things; the human founds itself on separated
multiplicity and is the subject even when the master of their division and
fragmentations and their difficult solderings and unifyings. Between the two there are for the human being a veil and a lid which prevent the human not only from attaining but even from knowing the divine. |
2-13-05 |
Реализованное духовное существование и реализованное ментальное существование — в реальности два разных плана в системе нашего существования. Один более высокий и божественный, другой пониже и человеческий. К первому относится бесконечное существование, бесконечное сознание и воля, бесконечное блаженство и бесконечное всестороннее и действующее само по себе знание сверхразума и четыре божественных принципа. Ко второму относится ментальное существование, витальное существование, физическое существование — три человеческих принципа. В своей проявленной природе эти два плана противопоставлены. Один это обратная сторона другого. Божественное — это бесконечное и бессмертное существование. Человеческое — это жизнь, ограниченная во времени, сферой действия и формой. Это жизнь, которая смертна, но пытается стать жизнью, которая бессмертна. Божественное это бесконечное сознание, превосходящее и охватывающее всё, что оно проявляет внутри себя. Человеческое это сознание, избавившееся от сна несознания, подчинённое тем средствам, которыми оно пользуется, ограниченное телом и эго. Человеческое это сознание, которое пытается найти свои отношения с другими сознаниями, телами, эго. Как позитивно, при помощи разных способов объединяющих контактов и симпатии, так и негативно, при помощи различных видов враждебных контактов и антипатии. Божественное это неотчуждаемое само-блаженство и ненарушаемое все-блаженство. Человеческое это ощущение ума и тела, которые ищут восторга, но находят только удовольствие, безразличие и боль. Божественное это супраментальное знание, понимающее всё, и супраментальная воля, которая действует на все. Человеческое это невежество, которое стремится к знанию, через понимание всего по частям, небольшими группами, и которое он неуклюже пытается соединить вместе. Человеческое это неспособность, пытающаяся обрести силу и волю через постепенное расширение власти, соответствующей постепенному расширению знания. И этого расширения он может добиться только частичным и раздробленным упражнением воли, соответствующей частичному и раздробленному способу его знания. Божественное основывается на единстве и оно владеет трансцендентностями и целостностью вещей. Человеческое опирается на разделённой множественности и оказывается подчинённым даже, когда оно управляет своим делением и разделённостью и их сложных соединений и объединений. Различие между этими двумя сторонами становится для человеческого существа некой завесой и колпаком, которые мешают человеку не только достичь божественного, но даже познать божественное. |
|
When, therefore, the mental being seeks to know the divine, to realise it, to become it,
it has first to lift this lid, to put by this veil. But when it succeeds in that difficult endeavour, it sees
the divine as something superior to it, distant, high, conceptually, vitally,
even physically above it, to which it looks up from its own humble station
and to which it has, if at all that be possible, to rise, or if it be not
possible, to call that down to itself, to be subject to it and to adore. It sees the divine as a superior plane of being, and then
it regards it as a supreme state of existence, a heaven or a Sat or a Nirvana
according to the nature of its own conception or realisation. Or it sees it as a supreme Being other than itself or at
least other than its own present self, and then it calls it God under one
name or another, and views it as personal or impersonal, qualitied or without
qualities, silent and indifferent Power or active Lord and Helper, again
according to its own conception or realisation, its vision or understanding
of some side or some aspect of that Being. Or it sees it as a supreme Reality of which its own imperfect being is a reflection or from which it has become detached, and then it calls it Self or Brahman and qualifies it variously, always according to its own conception or realisation, — Existence, Non-Existence, Tao, Nihil, Force, Unknowable. |
2-13-06 |
Поэтому, когда ментальное существо пытается познать божественное, осознать его, стать им, то первым делом ему нужно приподнять этот колпак, сорвать эту вуаль. Но если ему удаётся продвинуться в этом трудном деле, человек начинает видеть божественное как нечто превосходящее его, отдалённое, высокое. Как нечто, что и по смыслу, и по силе жизни, и даже физически выше его. Как то, на что он смотрит снизу вверх со своего скромного положения. И к которому ему нужно, если вообще это возможно, подняться. Или, если это невозможно, то позвать это вниз, к себе, подчиняться ему и восхищаться. Он видит божественное как более высокий план бытия, а затем он начинает смотреть на него как на более высокое состояние существования, как на небеса, или как на Сат, или как на Нирвану, в соответствии в природой своего понимания или реализации. Или же он видит это как высшее Существо, отличающееся от него самого, или, по крайней мере, иное, чем его собственное "я" сейчас. И тогда он называет это Богом под каким-нибудь одним именем, или другим. И видит его или как личность, или как безличное, с качествами, или без качеств, как безмолвную и безразличную Силу, или как активного Господина и Помощника. Опять же, в соответствии со своими понятиями или реализацией, своим видением или пониманием некоторых сторон или некоторых аспектов этого Существа. Или же он видит это как высшую Реальность, для которой его собственное несовершенное существо — некое отражение, или из которого он отделился. И тогда он называет это Высшим "Я" или Брахманом и классифицирует его разными способами, всегда в соответствии со своими идеями или реализацией — как Существование, как Не-Существование, как Дао, как Ничто, как Силу, как Непознаваемое. |
|
If then we seek mentally to realise Sachchidananda, there
is likely to be this first difficulty that we shall see it as something
above, beyond, around even in a sense, but with a gulf between that being and
our being, an unbridged or even an unbridgeable chasm. There is this infinite existence; but it is quite other
than the mental being who becomes aware of it, and we cannot either raise
ourselves to it and become it or bring it down to ourselves so that our own
experience of our being and world-being shall be that of its blissful
infinity. There is this great, boundless, unconditioned
consciousness and force; but our consciousness and force stands apart from
it, even if within it, limited, petty, discouraged, disgusted with itself and
the world, but unable to participate in that higher thing which it has seen. There is this immeasurable and unstained bliss; but our
own being remains the sport of a lower Nature of pleasure and pain and dull
neutral sensation incapable of its divine delight. There is this perfect Knowledge and Will; but our own
remains always the mental deformed knowledge and limping will incapable of
sharing in or even being in tune with that nature of Godhead. Or else so long as we live purely in an ecstatic contemplation of that vision, we are delivered from ourselves; but the moment we again turn our consciousness upon our own being we fall away from it and it disappears or becomes remote and intangible. The Divinity leaves us; the Vision vanishes; we are back again in the pettiness of our mortal existence. |
2-13-07 |
Если же после этого мы попытаемся умом осознать Сатчитананду, то скорее всего первой трудностью будет то, что мы увидим её как что-то выше нас, за пределами нас, и даже, в некотором смысле, вокруг нас. Но между тем существованием и нашим будет пропасть. Либо пропасть без моста, либо вообще непереходимая бездна. Это и есть бесконечное существование. Но оно совершенно иное, чем наше ментальное существо, которое начинает осознавать его. И мы не можем ни поднять себя до него, ни стать им, ни спустить его вниз до себя так, чтобы наш опыт собственного существования и существования мира стал бы этой полной блаженства бесконечностью. Это и есть великое, безграничное, ничем не обусловленное сознание и сила. Но наше сознание и сила стоят отдельно от него. И даже если наше сознание внутри него, оно ограниченно, маленькое, сбито с толку. И хотя оно испытывает отвращение и к себе и к миру, оно не может участвовать в тех более высоких вещах, которые оно увидело. Это и есть неизмеримое и незапятнанное блаженство. Но наше собственное существо остаётся соревнованием удовольствия и боли низшеё Природы и тусклым нейтральным ощущением неспособности к этому божественному восторгу. Это и есть совершенное Знание и Воля. Но наши собственные знание и воля всё время остаются ментальным, изуродованным знанием и с трудом ковыляющей волей, неспособной на участие или даже на то, чтобы стать настроенной в унисон с этой природой Божества. Или же, на то время, пока мы живём исключительно в экстатическом созерцании этого видения, мы освобождаемся от себя. Но в тот момент, когда мы обращаем своё сознание на себя, мы тут же выпадаем из этого, и оно исчезает, или становится далёким и неосязаемым. Божественное оставляет нас. Видение растворяется. Мы возвращаемся опять в ничтожность нашего смертного существования. |
|
Somehow this chasm has to be bridged. And here there are
two possibilities for the mental being. One possibility is for it to rise by a great, prolonged, concentrated, all-forgetting effort out of itself into the Supreme. But in this effort the mind has to leave its own
consciousness, to disappear into another and temporarily or permanently lose
itself, if not quite abolish. It has to go into the trance of Samadhi. For this reason the Raja and other systems of Yoga give a supreme importance to the state of Samadhi or Yogic trance in which the mind withdraws not only from its ordinary interests and preoccupations, but first from all consciousness of outward act and sense and being and then from all consciousness of inward mental activities. In this its inward-gathered state the mental being may have different kinds of realisation of the Supreme in itself or in various aspects or on various levels, but the ideal is to get rid of mind altogether and, going beyond mental realisation, to enter into the absolute trance in which all sign of mind or lower existence ceases. But this is a state of consciousness to which few can attain and from which not all can return. |
2-13-08 |
Но всё же, как-то эту пропасть переходить нужно. И здесь для ментального существа есть две возможности. Одна — подняться ради этого, при помощи великого, длительного, сконцентрированного, забывающего обо всём остальном усилия, из себя в это Высочайшее. Однако, в этом усилии ум должен покинуть своё собственное сознание, исчезнуть в другом сознании, и временно или надолго потерять себя, если не вообще разрушиться. Ум должен войти в транс Самадхи. По этой причине Раджа-Йога и другие системы Йоги придают очень высокую важность состоянию Самадхи или Йогическому трансу, в котором ум отходит не только от своих обычных интересов и забот, но и, в первую очередь, от всякого осознания внешнего действия, ощущения и существования, а потом и от всякого сознания внутренней деятельности ума. В таком, собранном внутри состоянии, ментальное существо может получить различные виды реализации Высочайшего в себе или в различных аспектах, или на разных уровнях. Но идеал — полностью избавиться от ума. И, выйдя за пределы ментального осознания, войти в абсолютный транс, в котором исчезают все признаки ума и более низшего существования. Но это такое состояние сознания, которого могут достичь немногие, и не все могут из него вернуться. |
|
It is obvious, since mind-consciousness is the sole
waking state possessed by mental being, that it cannot ordinarily quite enter
into another without leaving behind completely both all our waking existence
and all our inward mind. This is the necessity of the Yogic trance. But one cannot
continually remain in this trance; or, even if one could persist in it for an
indefinitely long period, it is always likely to be broken in upon by any
strong or persistent call on the bodily life. And when one returns to the mental consciousness, one is
back again in the lower being. Therefore it has been said that complete
liberation from the human birth, complete ascension from the life of the
mental being is impossible until the body and the bodily life are finally
cast off. The ideal upheld before the Yogin who follows this method
is to renounce all desire and every least velleity of the human life, of the
mental existence, to detach himself utterly from the world and, entering more
and more frequently and more and more deeply into the most concentrated state
of Samadhi, finally to leave the body while in that utter in-gathering of the
being so that it may depart into the supreme Existence. It is also by reason of this apparent incompatibility of mind and Spirit that so many religions and systems are led to condemn the world and look forward only to a heaven beyond or else a void Nirvana or supreme featureless self-existence in the Supreme. |
2-13-09 |
Понятно, что из-за того, что сознание ума это единственное пробуждённое состояние, которое есть у ментального существа, то оно обычно не может спокойно войти в другое сознание, не оставив полностью и всё наше бодрствующее существование, и весь наш внутренний ум. Это необходимо для Йогического транса. Но никто не может постоянно оставаться в этом трансе. Или, даже, если бы кто и захотел остаться в этом состоянии на неопределённо долгий период, оно всегда может быть нарушено любым сильным или настойчивым призывом к телесной жизни. И когда человек возвращается к ментальному сознанию, он возвращается снова в более низкое существование. Поэтому и говорят, что полное освобождение от человеческого рождения, окончательный подъём из жизни ментального существа невозможен, пока тело и телесная жизнь не будут, наконец, отброшены прочь. Идеал, который встаёт перед Йогином, использующим этот метод в том, чтобы отказаться от всех желаний и малейших проявлений человеческой жизни, от ментального существования. Полностью отделить себя от мира, всё чаще и чаще, и всё глубже и глубже входя в предельно сосредоточенное состояние Самадхи, в конце концов покинуть тело, пока оно в этой предельной внутренней собранности существа, так, чтобы сознание могло уйти в высшее Существование. Кроме этого, из-за очевидной несовместимости ума и Духа так много религий и различных систем пришли к осуждению мира и ожиданию только небес за его пределами, или пустоты Нирваны, или наивысшего, не имеющего качеств, само-существования в Наивысшем. |
|
But what under these circumstances is the human mind
which seeks the divine to do with its waking moments? For if these are subject to all the disabilities of
mortal mentality, if they are open to the attacks of grief, fear, anger,
passion, hunger, greed, desire, it is irrational to suppose that by the mere
concentration of the mental being in the Yogic trance at the moment of
putting off the body, the soul can pass away without return into the supreme
existence. For man’s normal consciousness is still subject to what
the Buddhists call the chain or the stream of Karma; it is still creating
energies which must continue and have their effect in a continued life of the
mental being which is creating them. Or, to take another point of view, consciousness being the
determining fact and not the bodily existence which is only a result, the man
still belongs normally to the status of human, or at least mental activity
and this cannot be abrogated by the fact of passing out of the physical body;
to get rid of mortal body is not to get rid of mortal mind. Nor is it sufficient to have a dominant disgust of the
world or an anti-vital indifference or aversion to the material existence;
for this too belongs to the lower mental status and activity. The highest teaching is that even the desire for
liberation with all its mental concomitants must be surpassed before the soul
can be entirely free. Therefore not only must the mind be able to rise in abnormal states out of itself into a higher consciousness, but its waking mentality also must be entirely spiritualised. |
2-13-10 |
Но если так, то что делает человеческий ум, стремящийся к божественному, в моменты, когда он пробуждается? Потому что если он в эти моменты подвержен всем недостаткам смертного менталитета, если эти моменты открывают двери для атак горя, страха, злости, страсти, жажды, зависти, желания, то будет не очень разумно предполагать, что простой концентрацией ментального существа в Йогическом трансе на моменте отбрасывания тела душа сможет уйти прочь, безвозвратно в высшее существование. Потому что нормальное сознание человека продолжает подчиняться тому, что буддисты называют цепью или потоком Кармы. Человек продолжает создавать энергии, которые должны продолжаться и оказывать своё влияние на продолжающуюся жизнь ментального существа, которое их создаёт. Или же, если принять другую точку зрения, хотя определяющий факт это сознание, а не телесное существование, которое только результат, всё же человек по-прежнему остаётся по своему уровню человеком, по крайней мере по своей активности ума. И это невозможно отменить даже фактом выхода из физического тела. Избавиться от смертного тела не означает избавиться от смертного ума. Так же недостаточно иметь господствующее над всем отвращение к миру, или противоречащее жизни безразличие, или антипатию к материальному существованию. Потому что это тоже относится к низшему ментальному уровню и активности. Высшее учение говорит о том, что прежде, чем душа сможет стать полностью свободной, нужно превзойти даже желание освобождения, со всеми ему сопутствующими обстоятельствами. Поэтому необходимо, чтобы не только ум в своих аномальных состояниях мог выходить из себя и подниматься в более высокое сознание, но и его пробуждённая ментальность тоже должна стать полностью одухотворена. |
|
This brings into the field the second possibility open to
the mental being; for if its first possibility is to rise out of itself into
a divine supramental plane of being, the other is to call down the divine
into itself so that its mentality shall be changed into an image of the
divine, shall be divinised or spiritualised. This may be done and primarily must be done by the mind’s
power of reflecting that which it knows, relates to its own consciousness,
contemplates. For the mind is really a reflector and a medium and none
of its activities originate in themselves, none exist per se. Ordinarily, the mind reflects the status of mortal nature
and the activities of the Force which works under the conditions of the
material universe. But if it becomes clear, passive, pure, by the
renunciation of these activities and of the characteristic ideas and outlook
of mental nature, then as in a clear mirror or like the sky in clear water
which is without ripple and unruffled by winds, the divine is reflected. The mind still does not entirely possess the divine or
become divine, but is possessed by it or by a luminous reflection of it so
long as it remains in this pure passivity. If it becomes active, it falls back into the disturbance
of the mortal nature and reflects that and no longer the divine. For this reason an absolute quietism and a cessation
first of all outer action and then of all inner movement is the ideal
ordinarily proposed; here too, for the follower of the path of knowledge,
there must be a sort of waking Samadhi. Whatever action is unavoidable, must be a purely superficial working of the organs of perception and motor action in which the quiescent mind takes eventually no part and from which it seeks no result or profit. |
2-13-11 |
Это заставляет присмотреться ко второй возможности, открытой для ментального существа. Потому, что если первая возможность — подняться из себя в божественный супраментальный план существования, то вторая — призвать вниз божественное в себя так, чтобы ментальность изменилась в образ божественного, чтобы она стала обожествлённой или одухотворённой. Это можно сделать, более того, это в первую очередь нужно сделать при помощи силы ума рефлексировать, отражать то, что он знает, устанавливать отношения с собственным сознанием, наблюдать. Потому что ум на самом деле — это то, что отражает, это посредник. И ни одна из его активностей не возникает сама по себе, ничего в нём не существует как таковое. Обычно ум отражает состояние смертной природы и активности Силы, которая работает в условиях материальной вселенной. Но если ум становится ясным, пассивным, чистым благодаря отказу от этой активности и от характерных идей и взглядов ментальной природы, то тогда в нём, как в чистом зеркале, или как небо в чистой воде без волн ряби, не тревожимой ветром, отражается божественное. Ум ещё не полностью владеет божественным и не стал ещё божественным, но уже захвачен или им, или светлым отражением божественного, так долго, сколько он остаётся в этой чистой пассивности. Если он становится активным, он падает назад в беспокойство смертной природы и отражает её, а не божественное. Именно по этой причине обычно предлагается абсолютный квиетизм, душевное спокойствие и сначала прекращение всех внешних действий, а потом, в идеале, и всех внутренних движений. И это, для последователя пути знания, должно стать некоторой разновидностью Самадхи в пробуждённом состоянии. Если действие неизбежно, то какое бы оно не было, оно должно быть чисто поверхностной работой органов чувств и двигательного аппарата, при которой затихший ум в конечном итоге не принимает участия, и от которого он не ждёт ни результата, ни пользы. |
|
But this is insufficient for the integral Yoga. There
must be a positive transformation and not merely a negative quiescence of the
waking mentality. The transformation is possible because, although the
divine planes are above the mental consciousness and to enter actually into
them we have ordinarily to lose the mental in Samadhi, yet there are in the
mental being divine planes superior to our normal mentality which reproduce
the conditions of the divine plane proper, although modified by the
conditions, dominant here, of mentality. All that belongs to the experience of the divine plane
can there be seized, but in the mental way and in a mental form. To these planes of divine mentality it is possible for
the developed human being to arise in the waking state; or it is possible for
him to derive from them a stream of influences and experiences which shall
eventually open to them and transform into their nature his whole waking
existence. These higher mental states are the immediate sources, the large actual instruments, the inner stations*) of his perfection. |
2-13-12 |
Но этого недостаточно для интегральной Йоги. Должна быть позитивная трансформация, а не просто негативная неподвижность ментальности в состоянии бодрствования. Трансформация же возможна потому, что хотя божественные планы выше ментального сознания, и чтобы действительно войти в них, мы обычно должны терять ум в Самадхи, всё же и в ментальном существе есть божественные планы, превосходящие наш естественный менталитет. Планы, которые воспроизводят условия для собственно божественного плана. Который, правда несколько изменён из-за доминирующей здесь ментальности. Всё, что принадлежит опыту этого божественного плана, можно уловить и здесь, но ментальным способом и в ментальной форме. Развитое человеческое существо имеет возможность подняться к этим планам божественной ментальности в состоянии бодрствования. Или же он может получать для себя поток влияний и переживаний, которые, в конечном итоге, откроются для него и которые переделают всё его пробуждённое существование в их природу. Эти более высокие ментальные состояния — непосредственные источники, широкие и действенные инструменты, внутренние позиции*) его совершенства.
|
|
*) Called in the Veda variously
seats, houses, placings or statuses, footings, earths, dwelling-places, sadas,
gṛha or kṣaya, dhāma, padam, bhūmi,
kṣiti. |
2-13-12c |
*) В Ведах они называются по разному — сиденья, дома, места или статусы, опоры, земли, жилища — садас, граха или кшайя, дхама, падам, бхуми, кшитри. Прим. Шри Ауробиндо. садас (sadas) - сиденье; собрание, совет. граха (graha) - дом, жилище. кшая (kshaya 2) - жилище, место обитания. дхама (dhama) - место, область. бхуми (bhumi) - земля; мир; место манифестации. Прим.пер. |
|
But in arriving to these planes or deriving from them the
limitations of our mentality pursue us. In the first place the mind is an inveterate divider of
the indivisible and its whole nature is to dwell on one thing at a time to
the exclusion of others or to stress it to the subordination of others. Thus in approaching Sachchidananda it will dwell on its
aspect of the pure existence, Sat, and consciousness and bliss are compelled
then to lose themselves or remain quiescent in the experience of pure,
infinite being which leads to the realisation of the quietistic Monist. Or it will dwell on the aspect of consciousness, Chit,
and existence and bliss become then dependent on the experience of an
infinite transcendent Power and Conscious-Force, which leads to the
realisation of the Tantric worshipper of Energy. Or it will dwell on the aspect of delight, Ananda, and
existence and consciousness then seem to disappear into a bliss without basis
of self-possessing awareness or constituent being, which leads to the
realisation of the Buddhistic seeker of Nirvana. Or it will dwell on some aspect of Sachchidananda which
comes to the mind from the supramental Knowledge, Will or Love, and then the
infinite impersonal aspect of Sachchidananda is almost or quite lost in the
experience of the Deity which leads to the realisations of the various
religions and to the possession of some supernal world or divine status of
the human soul in relation to God. And for those whose object is to depart anywhither from cosmic existence, this is enough, since they are able by the mind’s immergence into or seizure upon any one of these principles or aspects to effect through status in the divine planes of their mentality or the possession by them of their waking state this desired transit. |
2-13-13 |
Но когда мы подходим к этим планам, или когда сходим с них, нас преследуют ограничения нашей ментальности. В первую очередь ум — это закоренелый разделитель неделимого. И вся его природа стремится зацикливаться на чём то одном, исключая другое, или подчёркивать подчинение других. Поэтому, приближаясь к Сатчитананде, он будет сосредотачиваться на аспекте чистого существования, Сат. А сознание и блаженство вынуждены терять себя или оставаться неподвижными в переживании чистого, бесконечного существования. И тогда это ведёт к реализации философии Монизма с акцентом на пассивность и принятие всего. Или же он сосредоточится на аспекте сознания, Чит. Тогда существование и блаженство станут зависимыми от переживания бесконечного трансцендентного Могущества и Сознания-Силы. И это ведёт к реализации тантрического поклонения Энергии. Или же он сосредоточится на аспекте блаженства, Ананды. Тогда будет казаться, что существование и сознание растворяются в блаженстве, не обладая основой владеющей собой осознанности, или состоящего из разных частей существования. И это ведёт к реализации буддистского искателя Нирваны. Или же он сосредоточится на каком-то аспекте Сатчитананды, который приходит в ум из супраментального Знания, Воли или Любви. Тогда бесконечный безличный аспект Сатчитананды почти или полностью теряется в переживании Божества. И это ведёт к различным религиям и обладанию неким высоким миром или божественным состоянием человеческой души в её отношениях с Богом. И для тех, чья цель — отойти любым способом от космического существования — этого достаточно. Потому что тогда они могут, через погружение ума в любой из этих принципов или аспектов, или захватывая его, воздействовать на желаемый переход в другой мир. Или через их состояние в божественных планах их ментальности, или обладая этим принципом или аспектом в своём пробуждённом состоянии. |
|
But the Sadhaka of the integral Yoga has to harmonise all
so that they may become a plenary and equal unity of the full realisation of
Sachchidananda. Here the last difficulty of mind meets him, its inability
to hold at once the unity and the multiplicity. It is not altogether difficult to arrive at and dwell in
a pure infinite or even, at the same time, a perfect global experience of the
Existence which is Consciousness which is Delight. The mind may even extend its experience of this Unity to
the multiplicity so as to perceive it immanent in the universe and in each
object, force, movement in the universe or at the same time to be aware of
this Existence-Consciousness-Bliss containing the universe and enveloping all
its objects and originating all its movements. It is difficult indeed for it to unite and harmonise
rightly all these experiences; but still it can possess Sachchidananda at
once in himself and immanent in all and the continent of all. But with this to unite the final experience of all this
as Sachchidananda and possess objects, movements, forces, forms as no other
than He, is the great difficulty for mind. Separately any of these things may be done; the mind may
go from one to the other, rejecting one as it arrives at another and calling
this the lower or that the higher existence. But to unify without losing, to integralise without rejecting is its supreme difficulty. |
2-13-14 |
Но Садхаку интегральной Йоги нужно привести в гармонию все эти аспекты так, чтобы они стали целостным и равным единством его полной реализации Сатчитананды. И здесь он встречается с последней трудностью ума — неспособностью удерживать одновременно и единство и множественность. В целом — не так трудно достичь чистой бесконечности, быть в ней. Или даже, в это же время, в совершенном глобальном переживании Существования, которое является Сознанием, которое является Восторгом. Ум даже может расширить своё переживание этого Единства на множественность вещей так, чтобы воспринимает его как нечто неотъемлемое во вселенной и в каждом объекте, силе, движении во вселенной. И в то же время осознавать это Существование-Сознание-Блаженство, которое содержит в себе вселенную, окружает все свои объекты, порождает все свои движения. Уму действительно, нелегко правильно объединить и гармонизировать все эти переживания. Но он всё же может обладать Сатчитанандой одновременно и в себе и как что-то неотъемлемое во всём, и составляющее всё на свете. Но присоединить к этому ещё и окончательное переживание всего как Сатчитананды и владеть объектами, движениями, силами, формами как только Им — очень трудно для ума. По отдельности он может делать с этим всё что угодно. Ум может переходить от одного к другому, подходить к одному, отвергая другое, и называть это другое более низшим или более высшим существованием. Но объединить всё это, не потеряв, сделать целостным не отвергая — самая большая трудность для ума. |
|
Chapter XIV |
|
Глава XIV
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
The difficulty which the mental being experiences in arriving at an integral realisation of true being and world-being may be met by following one or other of two different lines of his self-development. He may evolve himself from plane to plane of his own being and embrace on each successively his oneness with the world and with Sachchidananda realised as the Purusha and Prakriti, Conscious-Soul and Nature-Soul of that plane, taking into himself the action of the lower grades of being as he ascends. He may, that is to say, work out by a sort of inclusive process of self-enlargement and transformation the evolution of the material into the divine or spiritual man. This seems to have been the method of the most ancient sages of which we get some glimpse in the Rig Veda and some of the Upanishads.*) He may, on the other hand, aim straight at the realisation of pure self-existence on the highest plane of mental being and from that secure basis realise spiritually under the conditions of his mentality the process by which the self-existent becomes all existences, but without that descent into the self-divided egoistic consciousness which is a circumstance of evolution in the Ignorance. Thus identified with Sachchidananda in the universal self-existence as the spiritualised mental being, he may then ascend beyond to the supramental plane of the pure spiritual existence. It is the latter method the stages of which we may now attempt to trace for the seeker by the path of knowledge. |
2-14-01 |
Трудности, которые испытывает ментальное существо, подходя к интегральной реализации истинного существования и всемирного существования, можно решать следуя по одному из двух разных направлений само-развития. Человек может развиваться от одного плана своего существа к другому, и последовательно, на каждом из них, охватывать своё единство с миром и с Сатчитанандой, реализованной как Пуруша и Пракрити, как Душа-Сознание и Душа-Природа этого плана. И по мере этого восхождения принимать на себя действие низших уровней существования. Иными словами, он может выработать некую разновидность всестороннего процесса само-развития и перейти от эволюции материального человека к эволюции божественного или духовного человека. Похоже, это был метод самых древних мудрецов, о котором мы можем получить некоторое представление из Риг Веды и отдельных Упанишад. *) С другой стороны, он может нацелиться прямо на реализацию чистого само-существования на самом высоком плане ментального существа. И уже с этой надёжной основы духовно реализовать процесс, при котором само-существуюшее становится всеми существованиями, но без нисхождения в само-разделённое эгоистическое сознание, которое — результат особенностей нашей эволюции в Невежестве. И если он таким способом отождествится с Сатчитанандой в универсальном само-существовании, как одухотворённое ментальное существо, он сможет потом подняться ещё выше, к супраментальному плану чистого духовного существования. Это последний способ, который мы можем сейчас попытаться увидеть для искателя на пути знания.
|
|
*) Notably, the Taittiriya Upanishad. |
2-14-01c |
*)
Особенно — Таиттрия Упанишада. Прим. Шри Ауробиндо. |
|
When the Sadhaka has followed the discipline of
withdrawal from the various identifications of the self with the ego, the
mind, the life, the body, he has arrived at realisation by knowledge of a
pure, still, self-aware existence, one, undivided, peaceful, inactive,
undisturbed by the action of the world. The only relation that this Self seems to have with the
world is that of a dis-interested Witness not at all involved in or affected
or even touched by any of its activities. If this state of consciousness is pushed farther one
becomes aware of a self even more remote from world-existence; all that is in
the world is in a sense in that Self and yet at the same time extraneous to
its consciousness, non-existent in its existence, existing only in a sort of
unreal mind, — a dream therefore, an illusion. This aloof and transcendent Real Existence may be
realised as an utter Self of one’s own being; or the very idea of a self and
of one’s own being may be swallowed up in it, so that it is only for the mind
an unknowable That, unknowable to the mental consciousness and without any
possible kind of actual connection or commerce with world-existence. It can even be realised by the mental being as a Nihil,
Non-Existence or Void, but a Void of all that is in the world, a
Non-Existence of all that is in the world and yet the only Reality. To proceed farther towards that Transcendence by concentration of one’s own being upon it is to lose mental existence and world-existence altogether and cast oneself into the Unknowable. |
2-14-02 |
Если Садхака следует дисциплине отхода от различных отождествлений внутреннего "я" с эго, умом, жизнью, телом, он приходит к реализации через знание чистого, тихого, само-осознающего существования, единого, неразделённого, полного покоя, неактивного, не тревожимого действиями мира. И кажется, что единственное отношение которое есть у этого Высшего "Я" с миром — это отношение незаинтересованного Свидетеля. Свидетеля, который вообще не вовлечён ни в какие активности мира, на которого они не действуют, и даже не касаются. Если такое состояние сознания идёт дальше, то человек начинает осознавать своё "я", которое ещё дальше от существования мира. Всё что есть в мире, в некотором смысле, находится в этом Высшем "Я", и в то же время чуждо его сознанию, не существует в его существовании, а существует только как некая разновидность нереального ума, и поэтому — сон, иллюзия. Эта отчуждённое и трансцендентное Реальное Существование может быть реализовано в Высшем "Я" собственного существа человека. Или же сама идея себя и своего собственного существа может поглотиться в Нём. Так, что для ума останется только непознаваемое Это, непознаваемое для ментального сознания, которое неспособно иметь никакой реальной связи или взаимодействия с существованием мира. Это Высшее "Я" может даже осознаваться ментальным существом как некое Ничто, Не-Существование или Пустота. Но Пустота всего, что есть в мире, Не-Существование всего, что существует в мире и которое всё же — единственная Реальность. Двигаться дальше к этой Трансцендентности через концентрацию своего существа на этом — означает потерять ментальное существование и заодно существование в мире, и бросить себя в Непознаваемое. |
|
The integral Yoga of knowledge demands instead a divine
return upon world-existence and its first step must be to realise the Self as
the All, sarvam brahma. First, concentrating on the Self-existent, we have to
realise all of which the mind and senses are aware as a figure of things
existing in this pure Self that we now are to our own consciousness. This vision of the pure Self translates itself to the
mind-sense and the mind-perception as an infinite Reality in which all exists
merely as name and form, not precisely unreal, not a hallucination or a
dream, but still only a creation of the consciousness, perceptual and subtly
sensible rather than substantial. In this poise of the consciousness all seems to be, if
not a dream, yet very much like a representation or puppet-show taking place
in the calm, motionless, peaceful, indifferent Self. Our own phenomenal existence is part of this conceptual
movement, a mechanical form of mind and body among other forms, ourselves a
name of being among other names, automatically mobile in this Self with its
all-encompassing, still self-awareness. The active consciousness of the world is not present in
this state to our realisation, because thought has been stilled in us and
therefore our own consciousness is perfectly still and inactive, — whatever
we do, seems to be purely mechanical, not attended with any conscious
origination by our active will and knowledge. Or if thought occurs, that also happens mechanically like
the rest, like the movement of our body, moved by the unseen springs of
Nature as in the plant and element and not by any active will of our self-existence.
For this Self is the immobile and does not originate or
take part in the action which it allows. This Self is the All in the sense only of being the infinite One who is immutably and contains all names and forms. |
2-14-03 |
Вместо этого, интегральная Йога знания требует божественного возвращения к существованию мира. И её первым шагом должно стать осознание Высшего "Я", которое — Всё, сарвам брахма*). Сначала, концентрируясь на Само-существующем, нам нужно осознать всё, что осознают ум и чувства, как образы вещей, существующие в этом чистом Высшем "Я", которым мы сейчас являемся для нашего сознания. Это видение чистого Высшего "Я" транслирует себя в ум-чувство и ум-восприятие как бесконечную Реальность, в которой всё существует просто как имя и форма. В этой Реальности всё не совсем нереальное, не галлюцинация, не сон, но просто всего лишь творение сознания. Творение, скорее относящееся к восприятию и ощущаемое тонким чувством, нежели вещественное. В этом состоянии сознания кажется, что всё — это если и не сон, но нечто, очень похожее на представление или действие в кукольном театре, происходящее среди молчаливого, неподвижного, исполненного покоя, безучастного Высшего "Я". Наше собственное существование как некоего явления в мире — часть этого концептуального движения, механическая форма ума и тела среди других форм. Мы сами — имя существа среди других имён, нечто, автоматически движущееся в этом Высшем "Я" с его все-объемлющим спокойным само-сознанием. В этом состоянии для нашего осознания нет активного сознания мира, потому что мысль в нас стала неподвижна, и поэтому наше сознание стало совершенно тихим и неактивным. Чтобы мы не делали — кажется чисто механическим, не сопровождаемое никаким сознательным возникновением нашей активной воли и знания. Или, же если и возникает мысль, то это случается механически, как и всё остальное, как движения нашего тела, которое направляется невидимыми источниками Природы, словно оно растение и элемент, а не какой-либо активной волей нашего само-существования. Потому что это Высшее "Я" — неподвижно. И оно не порождает действие, которое оно позволяет, и не участвует в нём. Это Высшее "Я" есть Всё, в том смысле, что Всё — это только существование бесконечного Единого, который неизменен, и который содержит в себе все имена и формы.
|
|
|
2-14-03c |
*) сарвам брахма (sarvam brahma) - реализация «Брахмана,
который есть Всё», в котором вся вселенная переживается «как проявление
Единого», первый элемент Брахма чатустайи;
Божественная Реальность (брахман) рассматривается как
«материальное и информативное присутствие мира и каждой вещи, которую он
содержит». Прим. пер. |
|
The basis of this status of consciousness is the mind’s
exclusive realisation of pure self-existence in which consciousness is at
rest, inactive, widely concentrated in pure self-awareness of being, not
active and originative of any kind of becoming. Its aspect of knowledge is at rest in the awareness of
undifferentiated identity; its aspect of force and will is at rest in the
awareness of unmodifiable immutability. And yet it is aware of names and forms, it is aware of
movement; but this movement does not seem to proceed from the Self, but to go
on by some inherent power of its own and only to be reflected in the Self. In other words, the mental being has put away from
himself by exclusive concentration the dynamic aspect of consciousness, has
taken refuge in the static and built a wall of non-communication between the
two; between the passive and the active Brahman a gulf has been created and
they stand on either side of it, the one visible to the other but with no
contact, no touch of sympathy, no sense of unity between them. Therefore to the passive Self all conscious being seems
to be passive in its nature, all activity seems to be non-conscious in itself
and mechanical (jaḍa) in its movement. The realisation of this status is the basis of the
ancient Sankhya philosophy which taught that the Purusha or Conscious-Soul is
a passive, inactive, immutable entity, Prakriti or the Nature-Soul including
even the mind and the understanding active, mutable, mechanical, but
reflected in the Purusha which identifies itself with what is reflected in it
and lends to it its own light of consciousness. When the Purusha learns not to identify himself, then
Prakriti begins to fall away from its impulse of movement and returns towards
equilibrium and rest. The Vedantic view of the same status led to the
philosophy of the inactive Self or Brahman as the one reality and of all the
rest as name and form imposed on it by a false activity of mental illusion
which has to be removed by right knowledge of the immutable Self and refusal
of the imposition.**) The two views really differ only in their language and their view-point; substantially, they are the same intellectual generalisation from the same spiritual experience. |
2-14-04 |
В основе этого состояния сознания лежит исключающая реализация чистого само-существования, в котором сознание находится в покое, в бездействии, широко сконцентрировано на чистом само-осознании существования, которое не активно и даёт начало любым видам становления. Его аспект знания покоится в осознании отождествление, которое не разделяет на части. Его аспект силы и воли покоится в осознании неизменной бесповоротности. И всё же он осознаёт имена и формы. Он осознаёт движение. Но это движение не исходит из Высшего "Я", а продолжается какой-то своей внутренней силой и только отражается в Высшем "Я". Другими словами, происходит следующее — ментальное существо при помощи исключающей концентрации отделило от себя динамический аспект сознания и нашло убежище в статическом аспекте. И тем самым выстроило стену отсутствия связи между ними. Между пассивным и активным Брахманом образовалась пропасть и они стоят на противоположных краях этой пропасти. Один видим для другого, но нет ни контакта, ни касания симпатии, ни ощущения единства между ними. По этой причине для пассивного Высшего "Я" все сознательные существа видятся пассивными по своей природе. А всякая активность кажется неосознающей внутри себя и механической (джада *)) в своих движениях. Реализация этого состояния — основа древней философии Санкхьи, которая учит, что Пуруша или Сознание-Душа — пассивная, бездействующая, неизменная сущность. А Пракрити или Природа-Душа, включающая в себя даже ум и понимание — активная, изменчивая, механическая. Однако она отражается в Пуруше, который отождествляет себя с тем, что в нём отражается и даёт этому свой свет сознания. Если Пуруша учится не отождествляться с этим, то Пракрити начинает отступать от своего импульса движения и возвращается к равновесию и покою. Ведантический взгляд на это состояние привёл к философии бездействующего Высшего "Я" или Брахмана как единственной реальности. Реальности, для которой всё остальное — имена и формы, накладываемые на него ложной активностью ментальной иллюзии, которую нужно убрать правильным знанием неподвижного Высшего "Я" и отказом от этого наложения. **) На самом деле эти две точки зрения отличаются только своим языком и своими отправными положениями. По существу, они одно и то же интеллектуальное обобщение одного и того же духовного опыта. |
|
**) adhyāropa |
2-14-04c |
*) джада (jada) - инертный; холодный; неподвижный; тупой, глуповатый. **) адхья ропа (adhyaropa) - наложение, совмещение; поднятие, подъём;
ошибочное приписывание свойств одной вещи другой; ошибочное знание. Прим.пер. |
|
If we rest here, there are only two possible attitudes toward the world. Either we must remain as mere inactive witnesses of the world-play or act in it mechanically without any participation of the conscious self and by mere play of the organs of sense and motor-action.*) In the former choice what we do is to approach as completely as possible to the inactivity of the passive and silent Brahman. We have stilled our mind and silenced the activity of the thought and the disturbances of the heart, we have arrived at an entire inner peace and indifference; we attempt now to still the mechanical action of the life and body, to reduce it to the most meagre minimum possible so that it may eventually cease entirely and for ever. This, the final aim of the ascetic Yoga which refuses
life, is evidently not our aim. By the alternative choice we can have an activity perfect enough in outward appearance along with an entire inner passivity, peace, mental silence, indifference and cessation of the emotions, absence of choice in the will. |
2-14-05 |
Если мы на этом остановимся, то возможны два разных отношения к миру. Либо нам нужно оставаться просто безучастным свидетелем игры мира, или действовать в нём механически, без какого-либо участия сознающего "я", просто при помощи игры органов чувств и моторной активности. *) В первом случае мы максимально, насколько можем, приближаемся к бездеятельности пассивного и безмолвного Брахмана. Мы успокоили наш ум, сделали тихими мысль и волнения сердца. Мы подошли к полному внутреннему покою и безразличию. И сейчас мы пытаемся остановить механическое действие жизни и тела. Свести всё это, по возможности, к самому скудному минимуму, что бы оно в конце концов остановиться полностью и навсегда. Это конечная цель аскетической Йоги, которая отвергает жизнь. Очевидно, что это не наша цель. При втором выборе, мы можем получить активность, которая будет достаточно совершенна, с точки зрения внешнего проявления. И в то же время она будет обладать полной внутренней пассивностью, покоем, ментальной тишиной, бесстрастностью, прекращением эмоций, отсутствием выбора в воле. |
|
*) kevalair indriyaiḥ. Gita. |
2-14-05c |
*) кевалайр индриях. Гита. кевалайр (kevalair) - (инструментальное множественное число для кевала) явный; чистый, простой; изолированный, одинокий; абсолютный. [Гита 5.11] индрия (indriya) - орган чувств, особенно любое из «пяти воспринимающих органов чувств: слуха, осязания, зрения, вкуса и обоняния, которые делают пять свойств вещей их соответствующими объектами» (см. вишайя); способность органов чувств в целом, «в основном не действие определенных физических органов, а контакт сознания с их объектами» (самджняна). Прим.пер. |
|
To the ordinary mind this does not seem possible. As,
emotionally, it cannot conceive of activity without desire and emotional
preference, so intellectually it cannot conceive of activity without
thought-conception, conscious motive and energising of the will. But, as a matter of fact, we see that a large part of our
own action as well as the whole activity of inanimate and merely animate life
is done by a mechanical impulse and movement in which these elements are not,
openly at least, at work. It may be said that this is only possible of the purely
physical and vital activity and not of those movements which ordinarily
depend upon the functioning of the conceptual and volitional mind, such as
speech, writing and all the intelligent action of human life. But this again is not true, as we find when we are able
to go behind the habitual and normal process of our mental nature. It has been found by recent psychological experiment that all these operations can be effected without any conscious origination in the thought and will of the apparent actor; his organs of sense and action, including the speech, become passive instruments for a thought and will other than his. |
2-14-06 |
Обычному уму это кажется невозможным. Как, эмоционально, он не может представить себе активность без желания и эмоциональных предпочтений, так и интеллектуально, но не может себе представить активность без мысленных идей, сознательных мотивов и воли, приводящей всё это в действие. Но на самом деле мы видим, что большая часть наших собственных действий, так же как вся активность неодушевлённой и просто одушевлённой жизни выполняется благодаря механическому импульсу и движению, в котором эти элементы не участвуют, по крайней мере, открыто. Могут сказать, что это возможно только для чисто физической и витальной деятельности, а не для тех движений, которые обычно зависят от работы концептуального и волевого ума, таких как речь, письмо и все интеллектуальные действия человеческой жизни. Но это опять-таки неверно, и мы это обнаруживаем, когда получаем способность выйти за пределы привычных и нормальных процессов нашей ментальной природы. Недавно был психологический эксперимент, и он показал, что все эти операции могут делаться без какого либо сознательного зарождения в мысли и воле того человека, который явно это делал. У этого человека органы чувств и действия, включая речь, стали пассивными инструментами мысли и воли кого-то другого. |
|
Certainly, behind all intelligent action there must be an
intelligent will, but it need not be the intelligence or the will of the
conscious mind in the actor. In the psychological phenomena of which I have spoken, it
is obviously in some of them the will and intelligence of other human beings
that uses the organs, in others it is doubtful whether it is an influence or
actuation by other beings or the emergence of a subconscious, subliminal mind
or a mixed combination of both these agencies. But in this Yogic status of action by the mere organs, kevalair
indriyaiḥ, it is the universal intelligence and will of
Nature itself working from centres superconscious and subconscious as it acts
in the mechanically purposeful energies of plant-life or of the inanimate
material form, but here with a living instrument who is the conscious witness
of the action and instrumentation. It is a remarkable fact that the speech, writing and
intelligent actions of such a state may convey a perfect force of thought,
luminous, faultless, logical, inspired, perfectly adapting means to ends, far
beyond what the man himself could have done in his old normal poise of mind
and will and capacity, yet all the time he himself perceives but does not
conceive the thought that comes to him, observes in its works but does not
appropriate or use the will that acts through him, witnesses but does not
claim as his own the powers which play upon the world through him as through
a passive channel. But this phenomenon is not really abnormal or contrary to
the general law of things. For do we not see a perfect working of the secret
universal Will and Intelligence in the apparently brute (jaḍa) action
of material Nature? And it is precisely this universal Will and Intelligence
which thus acts through the calm, indifferent and inwardly silent Yogin who
offers no obstacle of limited and ignorant personal will and intelligence to
its operations. He dwells in the silent Self; he allows the active Brahman to work through his natural instruments, accepting impartially, without participation, the formations of its universal force and knowledge. |
2-14-07 |
Конечно, за всяким интеллектуальным действием должна стоять интеллектуальная воля. Однако, не обязательно, что это будет интеллект или воля сознательного ума того, кто действует. В тех психологических феноменах, о которых я говорил, очевидно, что в некоторых из них именно воля и интеллект других людей используют органы, тех, кем они управляют. В других случаях — непонятно — либо это влияние или приведение в действие другими существами, или это всплывает подсознательный или засознательный ум, или это смешанная комбинация и тех и других факторов. Но в том Йогическом состоянии, которое мы обсуждаем, действие происходит просто при помощи органов чувств и действия, кевалайр индриях, и именно универсальный интеллект и воля самой Природы работает из центров сверхсознания и подсознания. И так же, как она действует в механически целенаправленных энергиях жизни растения или неодушевлённой материальной формы, так же она действует и здесь, но с живым инструментом, который является сознающим свидетелем действия и её инструментом. Это замечательный факт, что речь, письмо и интеллектуальные действия в таком состоянии могут передавать совершенную силу мысли, озарённую, безупречную, логичную, вдохновлённую, совершенно приспособленную по способам к целям, намного превосходящую ту, которой сам человек мог бы обладать в своём нормальном положении ума, воли и способностей. Ведь сам он постоянно принимает те мысли, что приходят к нему, но не способен их воспринять и осознать. Он наблюдает их в своих делах, но не принимает или не использует ту волю, что действует через него. Он наблюдает за всем этим, но не утверждает, что это его собственные силы, которые действуют в мире через него, как через пассивный канал. Но такое явление на самом деле вовсе не является чем-то ненормальным или противоречащим общему закону вещей. Разве мы не видим совершенную работу тайной универсальной Воли и Интеллекта в проявленных грубых (джада) действиях материальной Природы? И это точно та же универсальная Воля и Интеллект, что действуют через спокойного, безразличного, внутренне безмолвного Йогина, который не создаёт препятствий со стороны своей ограниченной и невежественной воли и интеллекта для её действий. Он живёт в безмолвном Высшем "Я". Он позволяет активному Брахману работать через его естественные инструменты, бесстрастно, без какого-либо участия, принимая формации его универсальной силы и знания. |
|
This status of an inner passivity and an outer action
independent of each other is a state of entire spiritual freedom. The Yogin, as the Gita says, even in acting does no
actions, for it is not he, but universal Nature directed by the Lord of
Nature which is at work. He is not bound by his works, nor do they leave any after
effects or consequences in his mind, nor cling to or leave any mark on his
soul*); they vanish and are
dissolved**) by
their very execution and leave the immutable self unaffected and the soul
unmodified. Therefore this would seem to be the poise the uplifted
soul ought to take, if it has still to preserve any relations with human
action in the world-existence, an unalterable silence, tranquillity,
passivity within, an action without, regulated by the universal Will and
Wisdom which works, as the Gita says, without being involved in, bound by or
ignorantly attached to its works. And certainly this poise of a perfect activity founded
upon a perfect inner passivity is that which the Yogin has to possess, as we
have seen in the Yoga of Works. But here in this status of self-knowledge at which we
have arrived, there is an evident absence of integrality; for there is still
a gulf, an unrealised unity or a cleft of consciousness between the passive
and the active Brahman. We have still to possess consciously the active Brahman
without losing the possession of the silent Self. We have to preserve the inner silence, tranquillity, passivity as a foundation; but in place of an aloof indifference to the works of the active Brahman we have to arrive at an equal and impartial delight in them; in place of a refusal to participate lest our freedom and peace be lost we have to arrive at a conscious possession of the active Brahman whose joy of existence does not abrogate His peace, nor His lordship of all workings impair His calm freedom in the midst of His works. |
2-14-08 |
Такое состояние — когда есть внутренняя пассивность и внешнее действие не зависящие друг от друга — это состояние полной духовной свободы. Йогин, как говорит Гита, даже делая, не выполняет действий, потому что работает не он, а универсальная Природа, направляемая Хозяином Природы. Он не связан своими делами, и они не оставляют никаких воздействий или последствий в его уме. Они не прилипают к нему, и не оставляют никаких следов на его душе.*) Они исчезают и растворяются**) после того как сделаны и оставляют неизменное "я" незатронутым, а душу — непотревоженной. Судя по всему, это как раз то равновесие, которое должна принять поднявшаяся душа, если ей нужно сохранять какие-либо отношения с делами людей в существовании мира. С одной стороны — неизменное безмолвие, спокойствие, пассивность внутри, с другой стороны — действие вовне, управляемое универсальной Волей и Мудростью, которые работают, как говорит Гита, не будучи вовлечёнными в это действие, не связанные этим действием, без невежественной привязанности к своим работам. И конечно же, как мы видели в Йоге Работ, такое равновесие совершенной деятельности, опирающееся на совершенную внутреннюю пассивность это то, чем должен обладать Йогин. Однако очевидно, что в этом состоянии само-познания, к которому мы подошли, нет целостности. Потому что ещё остаётся пропасть, нереализованное единство, или щель сознания между пассивным и активным Брахманом. Нам нужно ещё сознательно обладать активным Брахманом, при этом не теряя обладания безмолвным Высшим "Я". Нам нужно сохранять внутреннее безмолвие, спокойствие, пассивность как основу. Но вместо равнодушной отстранённости от работ активного Брахмана, нам нужно прийти к ровному и безучастному восторгу в них. Вместо отказа участвовать в них, чтобы не потерять нашу свободу и покой, нам нужно прийти к сознательному обладанию активным Брахманом, чей восторг существования не нарушает Его покой, а Его власть над всеми делами не влияет на его спокойную свободу во время выполнения Его работ. |
|
*) na karma lipyate nare. Isha
Upanishad. **) pravilīyante karmāṇi. Gita. |
2-14-08c |
*) на карма липьяте наре. Иша Упанишада. **) правильянте кармани. Гита правили (pravili) - исчезать. Прим.пер. |
|
The difficulty is created by the exclusive concentration
of the mental being on its plane of pure existence in which consciousness is
at rest in passivity and delight of existence at rest in peace of existence. It has to embrace also its plane of conscious force of
existence in which consciousness is active as power and will and delight is
active as joy of existence. Here the difficulty is that mind is likely to precipitate
itself into the consciousness of Force instead of possessing it. The extreme mental state of precipitation into Nature is
that of the ordinary man who takes his bodily and vital activity and the
mind-movements dependent on them for his whole real existence and regards all
passivity of the soul as a departure from existence and an approach towards
nullity. He lives in the superficies of the active Brahman and
while to the silent soul exclusively concentrated in the passive self all
activities are mere name and form, to him they are the only reality and it is
the Self that is merely a name. In one the passive Brahman stands aloof from the active
and does not share in its consciousness; in the other the active Brahman
stands aloof from the passive and does not share in its consciousness nor
wholly possess its own. Each is to the other in these exclusivenesses an inertia
of status or an inertia of mechanically active non-possession of self if not
altogether an unreality. But the Sadhaka who has once seen firmly the essence of
things and tasted thoroughly the peace of the silent Self, is not likely to
be content with any state which involves loss of self-knowledge or a
sacrifice of the peace of the soul. He will not precipitate himself back into the mere individual movement of mind and life and body with all its ignorance and straining and disturbance. Whatever new status he may acquire, will only satisfy him if it is founded upon and includes that which he has already found to be indispensable to real self-knowledge, self-delight and self-possession. |
2-14-09 |
Данная трудность появляется из-за исключающей концентрации ментального существа на своём плане чистого существования, в котором сознание находится в покое пассивности, а восторг существования — в покое существования. Ментальному существу нужно объять также и свой план сознательной силы существования, в котором сознание активно, как сила и воля, а восторг активен как радость существования. Здесь трудность в том, что ум скорее бросит себя в сознание Силы вместо того, чтобы овладеть им. Крайнее ментальное состояние, когда ум бросает себя в Природу, это состояние обычного человека, который принимает свою телесную и витальную деятельность, а также движения ума, зависящие от них, за всё своё реальное существование, и смотрит на всякую пассивность души как на отход от существования и приближение к ничто. Он живёт в поверхностных слоях активного Брахмана, в то время как для безмолвной души, которая исключающе сконцентрировалась в пассивном внутреннем "я", всякая деятельность — просто имя и форма. А для такого человека они — единственная реальность, а Высшее "Я" — просто имя. В первом случае пассивный Брахман стоит в стороне от активного Брахмана и не участвует в его сознании. Во втором случае активный Брахман стоит в стороне от пассивного Брахмана и не принимает участия в его сознании и не обладает полностью собственным сознанием. В этой исключительности, каждый является для другого инерцией состояния или инерцией механически активного не владения собой, если вообще чем-то реальным. Но Садхака, который хотя бы однажды ясно увидел суть происходящего и основательно ощутил покой безмолвного Высшего "Я", вряд ли будет доволен каким-либо другим состоянием, в котором он или теряет знание себя, или приносит в жертву покой души. Он не станет бросать себя обратно в просто личное движение ума, жизни и тела со всем их невежеством, напряжением и беспокойством. Какое бы новое состояние он бы не приобрёл, он будет доволен им только если увидит, что оно основывается на том, что он уже считает необходимым для настоящего знания себя, восторга от себя и обладания собой. |
|
Still there is the likelihood of a partial, superficial
and temporary relapse into the old mental movement when he attempts again to
ally himself to the activity of the world. To prevent this relapse or to cure it when it arrives, he
has to hold fast to the truth of Sachchidananda and extend his realisation of
the infinite One into the movement of the infinite multiplicity. He has to
concentrate on and realise the one Brahman in all things as conscious force
of being as well as pure awareness of conscious being. The Self as the All, not only in the unique essence of
things, but in the manifold form of things, not only as containing all in a
transcendent consciousness, but as becoming all by a constituting
consciousness, this is the next step towards his true possession of
existence. In proportion as this realisation is accomplished, the
status of consciousness as well as the mental view proper to it will change. Instead of an immutable Self containing name and form,
containing without sharing in them the mutations of Nature, there will be the
consciousness of the Self immutable in essence, unalterable in its
fundamental poise but constituting and becoming in its experience all these
existences which the mind distinguishes as name and form. All formations of mind and body will be not merely
figures reflected in the Purusha, but real forms of which Brahman, Self,
conscious Being is the substance and, as it were, the material of their
formation. The name attaching to the form will be not a mere
conception of the mind answering to no real existence bearing the name, but
there will be behind it a true power of conscious being, a true
self-experience of the Brahman answering to something that it contained
potential but unmanifest in its silence. And yet in all its mutations it will be realised as one,
free and above them. The realisation of a sole Reality suffering the
imposition of names and forms will give place to that of eternal Being
throwing itself out into infinite becoming. All existences will be to the consciousness of the Yogin
soul-forms and not merely idea-forms of the Self, of himself, one with him,
contained in his universal existence. All the soul-life, mental, vital, bodily existence of all
that exists will be to him one indivisible movement and activity of the Being
who is the same forever. The Self will be realised as the all in its double aspect of immutable status and mutable activity and it is this that will be seen as the comprehensive truth of our existence. |
2-14-10 |
Но всё же, есть вероятность, что такой Садхак частично, поверхностно, временно, но вернётся к старому ментальному движению, когда он снова попытается присоединиться к деятельности мира. Чтобы защититься от такого возвращения или излечить его, если оно произойдёт, ему нужно твёрдо держаться истины Сатчитананды и расширять свою реализацию бесконечного Единого в движение бесконечного многообразия. Ему нужно сконцентрироваться и осознать единого Брахмана во всех вещах и существах как сознательную силу бытия, а также как чистую осознанность сознающего существа. Высшее "Я" как Всё, не только в уникальной сути вещей, но и в многообразных формах всего на свете. Не только как нечто, содержащее всё в трансцендентном сознании, но и как становление всего при помощи образующего сознания — вот следующий шаг к его истинному овладению существованием. И по мере того, как он будет достигать этого осознания, будет меняться и его состояние сознания и его ментальный взгляд на это. Вместо неизменного Высшего "Я", содержащего имя и форму, содержащего, но не участвующего в них, изменения Природы, будет сознание Высшего "Я", постоянное по сути, неизменное в своём фундаментальном равновесии, но из которого состоят все эти существования, что ум различает как имя и форму, которое становится в своём переживании ими. Все формации ума и тела станут не просто образами, отражёнными в Пуруше, но реальными формами, для которых Брахман, Высшее "Я", сознательное Существования — их субстанция, или, можно сказать, материал для этих формаций. Имя, привязанное к форме станет не просто концепцией ума, что не отражает никакого реального существования, стоящего за этим именем, а станет реальной силой сознательного существования, стоящей за ним. Оно станет настоящим переживанием Брахмана, отвечающего чему-то, что потенциально уже есть в нём, но ещё не проявилось в его безмолвии. И даже во всех его изменениях, он станет осознаваться как единый, свободный, стоящий выше их всех. Осознание единственной Реальности, на которую накладываются имена и формы, уступит место осознанию вечного Существования, что бросает себя в бесконечное становление. Все существования станут для сознания такого Йогина формами души, а не просто формами идей Высшего "Я". Они станут формами Высшего "Я", единого с этим Йогином, формами, которые содержатся в его универсальном существовании. Всякая жизнь души, ментальное, витальное, телесное существование всего что есть на свете, станут для него единым нераздельным движением и активностью Существа, который всегда неизменный. Высшее "Я" будет реализовано как всё, в своём двойном аспекте неизменного состояния и изменчивой активности. И именно это будет увидено как всеобъемлющая истина нашего существования. |
|
Chapter XV |
|
Глава XV
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
To realise and unite oneself with the active Brahman is to exchange, perfectly or imperfectly according as the union is partial or complete, the individual for the cosmic consciousness. The ordinary existence of man is not only an individual but an egoistic consciousness; it is, that is to say, the individual soul or Jivatman identifying himself with the nodus of his mental, vital, physical experiences in the movement of universal Nature, that is to say, with his mind-created ego, and, less intimately, with the mind, life, body which receive the experiences. Less intimately, because of these he can say “my mind, life, body,” he can regard them as himself, yet partly as not himself and something rather which he possesses and uses, but of the ego he says, “It is I.” By detaching himself from all identification with mind, life and body, he can get back from his ego to the consciousness of the true Individual, the Jivatman, who is the real possessor of mind, life and body. Looking back from this Individual to that of which it is the representative and conscious figure, he can get back to the transcendent consciousness of pure Self, absolute Existence or absolute Non-being, three poises of the same eternal Reality. But between the movement of universal Nature and this transcendent Existence, possessor of the one and cosmic self of the other, is the cosmic consciousness, the universal Purusha of whom all Nature is the Prakriti or active conscious Force. We can arrive at that, become that whether by breaking the walls of the ego laterally, as it were, and identifying oneself with all existences in the One, or else from above by realising the pure Self or absolute Existence in its outgoing, immanent, all-embracing, all-constituting self-knowledge and self-creative power.
|
2-15-01 |
Осознать себя активным Брахманом и объединить себя с ним — это значит заменить, совершенно или несовершенно, в зависимости от того — объединение было частичным или полным — заменить индивидуальное сознание на космическое. Обычное существование человека это не только индивидуальное сознание, но и эгоистическое. Другими словами, это индивидуальная душа или Дживатман, отождествившая себя со сложным сплетением своих ментальных, витальных, физических переживаний в движении универсальной Природы. Или, можно сказать, это душа, отождествившая себя с своим, созданным умом эго, а так же, хотя и не так близко, с умом, жизнью и телом, получающими переживаниями. Не так близко потому, что так как человек может сказать "мой ум, моя жизнь, моё тело", он может видеть их и как себя, но и частично, как не себя, а как что-то, чем он обладает, что он использует. Но про эго он говорит — "Это Я". Отделяя себя от всех возможных отождествлений с умом, жизнью и телом, он может отойти от своего эго и вернуться к сознанию своей истинной Индивидуальности, к Дживатману, который — и есть настоящий владелец ума, жизни и тела. Посмотрев ещё дальше назад, от этой Индивидуальности, на то, чьим представительным и сознательным образом он является, он может шагнуть назад, к трансцендентному сознанию чистого Высшего "Я", к абсолютному Существованию или абсолютному Не-существованию, к этим трём состояниям вечной Реальности. Однако, между движением универсальной Природы и этим трансцендентным Существованием, обладателем одного, и космическим "я" другого, находится космическое сознание. Там — универсальный Пуруша, для которого вся Природа — это Пракрити, или активная сознательная Сила. И мы можем прийти к этому, стать этим — или ломая стены эго как бы со стороны, или отождествляя себя со всеми существованиями в Едином, или же сверху, реализовав в себе чистое Высшее "Я" или абсолютное Существование, в его идущих во вне, неотъемлемых, все-обнимающих, все-составляющих само-знании и само-созидающей силе. |
|
The immanent, silent Self in all is the foundation of
this cosmic consciousness for the experience of the mental being. It is the
Witness pure and omnipresent who as the silent Conscious Soul of the cosmos
regards all the activity of the universe; it is Sachchidananda for whose
delight universal Nature displays the eternal procession of her works. We are aware of an unwounded Delight, a pure and perfect
Presence, an infinite and self-contained Power present in ourselves and all
things, not divided by their divisions, not affected by the stress and
struggle of the cosmic manifestation; it is within it all, but it is superior
to it all. Because of that all this exists, but that does not exist
because of all this; it is too great to be limited by the movement in Time
and Space which it inhabits and supports. This foundation enables us to possess in the security of
the divine existence the whole universe within our own being. We are no longer limited and shut in by what we inhabit,
but like the Divine contain in ourselves all that for the purpose of the
movement of Nature we consent to inhabit. We are not mind or life or body, but the informing and
sustaining Soul, silent, peaceful, eternal, which possesses them; and since
we find this Soul everywhere sustaining and informing and possessing all
lives and minds and bodies, we cease to regard it as a separate and
individual being in our own. In it all this moves and acts; within all this it is stable and immutable. Having this, we possess our eternal self-existence at rest in its eternal consciousness and bliss.
|
2-15-02 |
Неотъемлемое, безмолвное Высшее "Я" во всём — основание этого космического сознания для переживания ментального существа. Именно оно, чистый и всеприсутствующий Свидетель — тот кто в качестве безмолвной Сознательной Души космоса смотрит на все действия вселенной. Именно оно — Сатчитананда, для радости которой универсальная Природа демонстрирует вечную вереницу своих работ. Мы начинаем осознавать не задеваемый ничем Восторг, чистое и совершенное Присутствие, бесконечную и само-содержащую Силу, которая есть и в нас самих, и во всех вещах. И которая не разделена своими разделениями, не затронута напряжением и борьбой космического проявления. Оно внутри всего этого, но при этом оно выше всего этого. Благодаря ему существует всё что есть, но оно само существует не из-за всего этого. Оно слишком великое, чтобы быть ограниченным движением во Времени и Пространстве, которые оно заселяет и поддерживает. Такая основа позволяет нам в безопасности божественного существования обладать всей вселенной внутри своего собственного существа. Мы больше не ограничены и не заперты тем, в чём обитаем. Наоборот, подобно Божественному, содержим в себе всё, в чём мы согласны жить ради цели движения Природы. Мы не ум, не жизнь, не тело, но наполняющая и поддерживающая их Душа. Безмолвная, спокойная, вечная душа, которая обладает ими. И так как мы повсюду находим эту Душу, Душу, которая поддерживает, наполняет все жизни, умы и тела и обладает ими, мы перестаём видеть её как отдельное и индивидуальное существо внутри нас. Всё это движется и действует в ней. Она постоянна и неизменна внутри всего. Осознав это, мы начинаем обладать нашим вечным само-существованием, которое покоится в своём вечном сознании и блаженстве. |
|
Next we have to realise this silent Self as the Lord of all the action of universal Nature; we have to see that it is this same Self-existent who is displayed in the creative force of His eternal consciousness. All this action is only His power and knowledge and self-delight going abroad in His infinite being to do the works of His eternal wisdom and will. We shall realise the Divine, the eternal Self of all, first, as the source of all action and inaction, of all knowledge and ignorance, of all delight and suffering, of all good and evil, perfection and imperfection, of all force and form, of all the outgoing of Nature from the eternal divine Principle and of all the return of Nature towards the Divine. We shall realise it next as itself going abroad in its Power and Knowledge,—for the Power and Knowledge are itself,—not only the source of their works, but the creator and doer of their works, one in all existences; for the many souls of the universal manifestation are only faces of the one Divine, the many minds, lives, bodies are only His masks and disguises. We perceive each being to be the universal Narayana presenting to us many faces; we lose ourselves in that universality and perceive our own mind, life and body as only one presentation of the Self, while all whom we formerly conceived of as others, are now to our consciousness our self in other minds, lives and bodies. All force and idea and event and figure of things in the universe are only manifest degrees of this Self, values of the Divine in His eternal self-figuration. Thus viewing things and beings we may see them first as if they were parts and parcels of His divided being;*) but the realisation and the knowledge are not complete unless we go beyond this idea of quality and space and division by which there comes the experience of less and more, large and small, part and whole, and see the whole Infinite everywhere; we must see the universe and each thing in the universe as in its existence and secret consciousness and power and delight the indivisible Divine in its entirety, however much the figure it makes to our minds may appear only as a partial manifestation. When we possess thus the Divine as at once the silent and surpassing Witness and the active Lord and all-constituting Being without making any division between these aspects, we possess the whole cosmic Divine, embrace all of the universal Self and Reality, are awake to the cosmic consciousness. |
2-15-03 |
После этого нам нужно осознать это безмолвное Высшее "Я" как Хозяина всех действий универсальной Природы. Нам нужно увидеть, что это тот же самый Само-существующий, кто проявляется в созидающей силе Его вечного сознания. Всё это действие — лишь Его сила, знание и само-восторг, которые в Его бесконечном существе выходят во вне, чтобы делать работу Его вечной мудрости и воли. Нам нужно осознать Божественное, вечное Высшее "Я" во всём, вначале как источник всего действия и бездействия, всего знания и невежества, всего восторга и страдания, всего добра и зла, совершенства и несовершенства, всякой силы и формы, всего, что выходит и попадает в Природу из вечного божественного Принципа, и всего, что возвращается из Природы в Божественное. А после, нам нужно осознать как оно идёт дальше, за пределы, в своей Силе и Знании — потому что Сила и Знание и есть оно — не только как источник своих работ, но и как создатель и исполнитель этих работ, единое во всех существованиях. Потому что множество душ в универсальном проявлении — это лишь множество лиц одного Божественного, много умов, жизней, тел, которые есть только Его маски и личины. Нам нужно воспринимать каждое существо как универсального Нараяну, предстающем перед нами в разных обликах. Нам нужно потерять себя в этой универсальности и воспринимать наш собственный ум, жизнь и тело только как одно представление Высшего "Я", в то время все, кого мы раньше принимали за других, сейчас станут для нашего сознания нашим внутренним "я" в других умах, жизнях и телах. Все силы, идеи, события, образы вещей во вселенной это только проявленные степени этого Высшего "Я", частицы Божественного в Его вечном само-выражении. Если так смотреть на вещи и на существа, мы можем поначалу увидеть их, как если бы они были частями и частичками Его разделённого существа. *) Но эта реализация и знания будут не полными, пока мы не выйдем за пределы идеи качества, пространства и разделения, из-за которой к нам приходит переживание, что чего-то меньше, а чего-то больше, что что-то большое, а что-то малое, что что-то есть часть, а что-то целое. И пока мы не увидим целостную Бесконечность везде. Нам нужно увидеть вселенную и каждую вещь во вселенной какой она есть в своём существовании, тайном сознании, силе и восторге неделимого Божественного в его полноте. И какой-бы великий образ оно не создавало бы в наших умах, это может оказаться лишь частичным проявлением. Если мы сможем так обладать Божественным, одновременно и как безмолвным и превосходящем всё Свидетелем, и как активным Хозяином и все-составляющим Бытием, не делая никакого деления между этими аспектами, мы сможем обладать всем космическим Божественным, обнимая всё универсальное Высшее "Я" и Реальность, и сможем пробудиться к космическому сознанию. |
|
*) The Gita speaks of the Jiva as a portion of the
Lord. |
2-15-03c |
*)
Гита говорит о Дживе, как о порции Всевышнего. Прим. Шри Ауробиндо |
|
What will be the relation of our individual existence to this cosmic consciousness to which we have attained? For since we have still a mind and body and human life, our individual existence persists even though our separate individual consciousness has been transcended. It is quite possible to realise the cosmic consciousness without becoming that; we can see it, that is to say, with the soul, feel it and dwell in it; we can even be united with it without becoming wholly one with it; in a word, we may preserve the individual consciousness of the Jivatman within the cosmic consciousness of the universal Self. We may preserve a yet greater distinctness between the two and enjoy the relations between them; we may remain, in a way, entirely the individual self while participating in the bliss and infinity of the universal Self. Or we may possess them both as a greater and lesser self, one we feel pouring itself out in the universal play of the divine consciousness and force, the other in the action of the same universal Being through our individual soul-centre or soul-form for the purposes of an individual play of mind, life and body. But the summit of this cosmic realisation by knowledge is always the power to dissolve the personality in universal being, to merge the individual in the cosmic consciousness, to liberate even the soul-form into the unity and universality of the Spirit. This is the laya, dissolution, or mokṣa, liberation, at which the Yoga of Knowledge aims. This may extend itself, as in the traditional Yoga, to the dissolution of mind, life and body itself into the silent Self or absolute Existence; but the essence of the liberation is the merging of the individual in the Infinite. When the Yogin no longer feels himself to be a consciousness situated in the body or limited by the mind, but has lost the sense of division in the boundlessness of an infinite consciousness, that which he set out to do is accomplished. Afterwards the retaining or non-retaining of the human life is a circumstance of no essential importance, for it is always the formless One who acts through its many forms of the mind and life and body and each soul is only one of the stations from which it chooses to watch and receive and actuate its own play. |
2-15-04 |
И какие же будут отношения нашего индивидуального существования с тем космическим сознанием, которого мы хотим достичь? Так как у нас пока ещё есть ум, тело и человеческая жизнь, наше индивидуальное существование останется, даже если мы превзойдём наше отдельное индивидуальное сознание. Вполне возможно реализовать космическое сознание, не становясь им. Мы можем видеть его, так сказать, душой, чувствовать его и жить в нём. Мы можем даже объединиться с ним, не становясь полностью единым с ним. Другими словами, мы можем сохранять индивидуальное сознание Дживатмана внутри космического сознания универсального Высшего "Я". Мы можем даже сохранить еще большую разницу между ними и наслаждаться их отношениями. Мы можем остаться, в некотором смысле, полностью индивидуальным "я" и при этом участвовать в блаженстве и бесконечности универсального Высшего "Я". Или же мы можем владеть ими обоими, как большим и меньшим внутренним "я" — мы будем ощущать как первое изливает себя в универсальной игре божественного сознания и силы, а второе — в действии того же самого универсального Существа через нашу индивидуальную душу-центр или душу-форму с целью индивидуальной игру ума, жизни и тела. Но вершина такой космической реализации, через знание — всегда сила растворить персональность в универсальном существовании. Влить индивидуальное сознание в космическое и освободить даже душу-форму в единстве и универсальности Духа. Это лайя, растворение, или мокша, освобождение — то, к чему стремится Йога Знания. Она может расширить себя, как традиционная Йога, до растворения ума, жизни и самого тела в безмолвном Высшем "Я" или абсолютном Существовании. Но сама суть такого освобождения — влить индивидуальное в Бесконечное. Когда Йогин перестаёт чувствовать, что он — сознание, находящееся в теле, или ограниченное умом, и уже потерял ощущение разделённости в безграничности бесконечного сознания, то происходит то, что он хотел. После этого уже не важно — сохранять или не сохранять человеческую жизнь, потому что это уже всегда бесформенный Единый, который действует через множество своих форм ума, жизни и тела, и каждая душа это всего лишь одно из мест, которое он выбрал, чтобы смотреть, воспринимать, и приводить в действие свою игру. |
|
That into which we merge ourselves in the cosmic consciousness is Sachchidananda. It is one eternal Existence that we then are, one eternal Consciousness which sees its own works in us and others, one eternal Will or Force of that Consciousness which displays itself in infinite workings, one eternal Delight which has the joy of itself and all its workings. It is itself stable, immutable, timeless, spaceless, supreme and it is still itself in the infinity of its workings, not changed by their variations, not broken up by their multiplicity, not increased or diminished by their ebbings and flowings in the seas of Time and Space, not confused by their apparent contrarieties or limited by their divinely-willed limitations. Sachchidananda is the unity of the many-sidedness of
manifested things, Sachchidananda is the eternal harmony of all their
variations and oppositions, Sachchidananda is the infinite perfection which
justifies their limitations and is the goal of their imperfections. |
2-15-05 |
То, во что мы вливаем себя в космическом сознании — это Сатчитананда. Это единое вечное Существование, которым мы становимся. Это единое вечное Сознание, которое смотрит на свои собственные дела в нас и в других. Это единая вечная Воля или Сила этого Сознания, которая проявляет себя в бесконечных делах. Это единый вечный Восторг, который наслаждается и самим собой и всеми своими действиями. Оно само по себе — постоянное, неизменное, вне времени, вне пространства, высшее. И оно еще находится в бесконечности своих действий, не изменяемое от их изменений, не разбиваемое от их многочисленности. Оно не увеличивается и не уменьшается от их приливов и течений в морях Времени и Пространства. Оно не бывает сбито с толку их проявляющимися противоречиями. И оно не ограничено их ограничениями, которые были наложены божественной волей. Сатчитананда — это единство многогранности проявленных вещей. Сатчитананда — это вечная гармония всех своих вариаций и противоположностей. Сатчитананда — это бесконечное совершенство, которое оправдывает ограничения своих действий и которое — цель их несовершенств.
|
|
So much for the essential relation; but we have to see
also the practical results of this internal transformation. It is evident
that by dwelling in this cosmic consciousness our whole experience and
valuation of everything in the universe will be radically changed. As individual egos we dwell in the Ignorance and judge
everything by a broken, partial and personal standard of knowledge; we
experience everything according to the capacity of a limited consciousness
and force and are therefore unable to give a divine response or set the true
value upon any part of cosmic experience. We experience limitation, weakness, incapacity, grief,
pain, struggle and its contradictory emotions and we accept these things and
their opposites as opposites in an eternal duality and cannot reconcile them
in the eternity of an absolute good and happiness. We live by fragments of experience and judge by our
fragmentary values each thing and the whole. When we try to arrive at absolute values we only promote
some partial view of things to do duty for a totality in the divine workings;
we then make believe that our fractions are integers and try to thrust our
one-sided view-points into the catholicity of the all-vision of the Divine. |
2-15-06 |
Таковы отношения с космическим сознанием по своей сути. Но нам нужно увидеть также и практические результаты этой внутренней перестройки. Конечно же, если мы будем жить в этом космическом сознании, то весь наш опыт и оценка всего во вселенной кардинально поменяются. Как индивидуальное эго, мы живём в Невежестве и судим всё при помощи разрозненного, частичного, личного мерила знания. Мы переживаем всё в соответствии со способностями ограниченного сознания и силы, и поэтому мы не можем дать божественный отклик или установить истинную ценность какой-либо части космического опыта. Мы испытываем ограниченность, слабость, неспособность, горе, боль, борьбу и свои противоречивые эмоции. И мы можем принять все эти вещи и их противоположности как противоположности в вечной двойственности и не можем примирить их в вечности абсолютного добра и счастья. Мы живём фрагментами опыта и судим каждую вещь и всё вместе через наши фрагментарные ценности. Когда мы пытаемся прийти к абсолютным ценностям, мы лишь продвигаем вперёд некий частичный взгляд на вещи, чтобы выполнить то, что мы должны для всеобщности в божественных действиях. И после этого мы верим, что наши частности есть целое и пытаемся вложить наши односторонние точки зрения в широту все-видения Божественного. |
|
But by entering into the cosmic consciousness we begin to
participate in that all-vision and see everything in the values of the
Infinite and the One. Limitation itself, ignorance itself change their meaning
for us. Ignorance changes into a particularising action of divine knowledge;
strength and weakness and incapacity change into a free putting forth and
holding back various measures of divine Force; joy and grief, pleasure and
pain change into a mastering and a suffering of divine delight; struggle,
losing its discords, becomes a balancing of forces and values in the divine
harmony. We do not then suffer by the limitations of our mind,
life and body; for we no longer live in these, even when we record and accept
them, but in the infinity of the Spirit, and these we view in their right
value and place and purpose in the manifestation, as degrees of the supreme
being, conscious-force and delight of Sachchidananda veiling and manifesting
Himself in the cosmos. We cease also to judge other men and things by their
outward appearances and are delivered from hostile and contradictory ideas
and emotions; for it is the soul that we see, the Divine that we seek and
find in every thing and creature, and the rest has only a secondary value to
us in a scheme of relations which exist now for us only as self-expressions
of the Divine and not as having any absolute value in themselves. So too no event can disturb us, since the distinction of
happy and unhappy, beneficent and maleficent happenings loses its force, and
all is seen in its divine value and its divine purpose. Thus we arrive at a perfect liberation and an infinite
equality. It is this consummation of which the Upanishad speaks when it says
“He in whom the self has become all existences, how shall he have delusion,
whence shall he have grief who knows entirely*) and sees in all things
oneness.”
|
2-15-07 |
Однако, входя в космическое сознание, мы начинаем участвовать в этом все-видении, и видим всё в ценностях Бесконечного и Единого. Само ограничение, само невежество меняет для нас свой смысл. Невежество становится конкретизированным действием божественного знания. Сила, слабость и неспособность — свободным выдвижением и сдерживанием различных масштабов божественной Силы. Радость и горе, удовольствие и боль превращаются в овладение божественным восторгом и способность его выносить. Борьба, теряя свои разногласия, становится равновесием сил и ценностей в божественной гармонии. И тогда мы уже не страдаем от ограничений нашего ума, жизни и тела. Мы больше не живём в них, даже когда мы замечаем эти ограничения и принимаем их, мы живём в бесконечности Духа и мы видим, что эти ограничения находятся на своём месте и играют своё значение, имеют свою цель в проявлении, как ступени высшего существования, сознания-силы и восторга Сатчитананды, скрывающей и проявляющей Себя в космосе. Кроме этого, мы перестаём судить других людей и вещи по их внешним проявлениям, и освобождаемся от враждебных и противоречивых идей и эмоций. Потому что мы смотрим только на душу, и только Божественное мы ищем и находим в каждой вещи и в каждом создании. А всё остальное для нас, в той схеме ценностей, что сейчас стала нашей — стало второстепенной важности и существует лишь как самовыражение Божественного, не имея само по себе никакой абсолютной ценности. И точно так же, нас не беспокоит никакие события, потому что различие между счастливыми и несчастными случаями, между полезными и пагубными событиями теряет свою силу. И во всё становится видна его божественная ценность и божественный смысл. Так мы приходим к совершенному освобождению и бесконечной ровности. Это та степень совершенства, которая имеется в виду, когда там говорят — "Тот, в котором внутреннее "я" стало всеми существованиями — как он может в чём-то заблуждаться, как он может о чём-то горевать, если он знает всё и видит во всём единство." |
|
*) Vijānataḥ. Vijnana is
the knowledge of the One and the Many, by which the Many are seen in the
terms of the One, in the infinite unifying Truth, Right, Vast of the divine
existence |
|
*) Виджнянатах. Виджняна — это знание Единого и Множественного, благодаря которому Множественное видится в терминах Единого, в бесконечных объединяющих Истине, Праве и Широте божественного существования. Прим. Шри Ауробиндо. |
|
But this can be only when there is perfection in the
cosmic consciousness, and that is difficult for the mental being. The mentality when it arrives at the idea or the
realisation of the Spirit, the Divine, tends to break existence into two
opposite halves, the lower and the higher existence. It sees on one side the Infinite, the Formless, the One,
the Peace and Bliss, the Calm and Silence, the Absolute, the Vast and Pure;
on the other it sees the finite, the world of forms, the jarring
multiplicity, the strife and suffering and imperfect, unreal good, the
tormented activity and futile success, the relative, the limited and vain and
vile. To those who make this division and this opposition,
complete liberation is only attainable in the peace of the One, in the featurelessness
of the Infinite, in the non-becoming of the Absolute which is to them the
only real being; to be free all values must be destroyed, all limitations not
only transcended but abolished. They have the liberation of the divine rest, but not the liberty
of the divine action; they enjoy the peace of the Transcendent, but not the
cosmic bliss of the Transcendent. Their liberty depends upon abstention from the cosmic
movement, it cannot dominate and possess cosmic existence itself. But it is
also possible for them to realise and participate in the immanent as well as
the transcendent peace. Still the division is not cured. The liberty they enjoy is that of the silent unacting
Witness, not the liberty of the divine Master-consciousness which possesses
all things, delights in all, casts itself into all forms of existence without
fear of fall or loss or bondage or stain. All the rights of the Spirit are
not yet possessed; there is still a denial, a limitation, a holding back from
the entire oneness of all existence. The workings of Mind, Life, Body are viewed from the calm
and peace of the spiritual planes of the mental being and are filled with
that calm and peace; they are not possessed by and subjected to the law of
the all-mastering Spirit. |
2-15-08 |
Но это всё возможно только если достигнуто совершенство в космическом сознании, а для ментального существа это нелегко. Ментальность, когда она приходит к идее или реализации Духа, Божественного, стремится разбить существование на две противоположные половины — на более низшее существование и более высшее. Она видит с одной стороны Бесконечное, Бесформенное, Единое, Покой и Блаженство, Спокойствие и Безмолвие, Абсолют, Простор и Чистоту. С другой стороны, она видит конечное, мир форм, разлад и многообразие, борьбу, страдание, несовершенство, доброту, оторванную от действительности, мучительную активность и бесполезные успехи, относительность всего, ограниченность, бесполезность и низость. Для тех, кто делает такое деление и такое противопоставление, полное освобождение достижимо только в покое Единого, в лишенной всяких признаков Бесконечности, в нестановлении Абсолюта, что для них — единственное настоящее существование. Чтобы стать свободным, все ценности должны быть разрушены, все ограничения не только превышены, но вообще отменены. Они получают освобождение божественного отдыха, но не свободу божественного действия. Они наслаждаются покоем Трансцендентного, но не космическим блаженством Трансцендентного. Их свобода зависит от воздержания от космического движения, она не может властвовать и обладать космическим существованием сама по себе. Но они могут осознавать и участвовать в неотъемлемо присущем покое, так же, как и в трансцендентном покое. Но всё же разделение остаётся. Свобода, которой они наслаждаются, это свобода безмолвного, бездействующего Свидетеля, а не свобода сознания Хозяина, который обладает всем, который наслаждается во всём, который бросает себя во все формы существования без страха упасть или потерять себя, или попасть в узы, или запятнать себя. Они ещё не владеют всеми правами Духа. Ещё остается некий запрет, некое ограничение, некое удерживание от полного единства всего существования. И действие Ума, Жизни, Тела видится из тишины и покоя духовных планов ментального существования и наполняется этой тишиной и покоем. Но оно не отдано Духу, и не подчиняется Его закону. |
|
All this is when the mental being takes its station in
its own spiritual planes, in the mental planes of Sat, Chit, Ananda, and
casts down their light and delight upon the lower existence. But there is possible the attempt at a kind of cosmic
consciousness by dwelling on the lower planes themselves after breaking their
limitations laterally, as we have said, and then calling down into them the
light and largeness of the higher existence. Not only Spirit is one, but Mind, Life, Matter are one. There is one cosmic
Mind, one cosmic Life, one cosmic Body. All the attempt of man to arrive at universal sympathy,
universal love and the understanding and knowledge of the inner soul of other
existences is an attempt to beat thin, breach and eventually break down by
the power of the enlarging mind and heart the walls of the ego and arrive
nearer to a cosmic oneness. And if we can by the mind and heart get at the touch of
the Spirit, receive the powerful inrush of the Divine into this lower
humanity and change our nature into a reflection of the divine nature by
love, by universal joy, by oneness of mind with all Nature and all beings, we
can break down the walls. Even our bodies are not really separate entities and
therefore our very physical consciousness is capable of oneness with the
physical consciousness of others and of the cosmos. The Yogin is able to feel his body one with all bodies,
to be aware of and even to participate in their affections; he can feel
constantly the unity of all Matter and be aware of his physical being as only
a movement in its movement.*)
Still more is it possible for him to feel constantly and
normally the whole sea of the infinite life as his true vital existence and
his own life as only a wave of that boundless surge. And more easily yet is it possible for him to unite
himself in mind and heart with all existences, be aware of their desires,
struggles, joys, sorrows, thoughts, impulses, in a sense as if they were his
own, at least as occurring in his larger self hardly less intimately or quite
as intimately as the movements of his own heart and mind. This too is a realisation of cosmic consciousness. |
2-15-09 |
Всё это происходит тогда, когда ментальное существо занимает своё место в своих духовных планах, в ментальных планах Сат, Чит, Ананда, и излучает их свет и восторг на более низшее существование. Но можно попытаться достичь некоторого вида космического сознания пребывая на низших планах, преодолев их ограничения по горизонтали, и, как мы уже говорили об этом, призывая вниз, в них, свет и широту более высокого существования. Не только Дух един. Ум, Жизнь и Материя тоже едины. Есть только один космический Ум, одна космическая Жизнь, оно космическое Тело. Любая попытка человека достичь универсальной симпатии, универсальной любви и понимания и познания внутренней души других существ — это попытка нанести удар по тонким, в пробоинах стенам эго, и возможно разрушить их начисто силой расширяющегося ума и сердца, и стать ближе к космическому единству. И если мы сможем при помощи ума и сердца прикоснуться к Духу, принять мощное вторжение Божественного в низшую человеческую природу и превратить нашу природу в отражение духовной природы через любовь, универсальную радость, через единство ума со всей Природой и всеми существами, мы сможем разрушить эти стены. Даже наши тела, в действительности, не являются отдельными сущностями и поэтому наше истинное физическое сознание способно на единство с физическим сознанием других людей и космоса. Йогин способен ощутить своё тело единым со всеми телами. Он может осознавать их привязанности, и даже участвовать в них. Он может постоянно ощущать единство всей Материи и осознавать своё физическое существо только как некое движение в движении всей Материи.*) Более того, он может постоянно и естественно ощущать всё это море бесконечной жизни как своё настоящее витальное существование, а свою жизнь — лишь как волну этого безграничного вала. Возможно, что ему даже будет легче объединить себя в уме и сердце со всеми существами, осознавать их желания, сражения, радости, мучения, мысли, импульсы, в том смысле, как если бы они были его собственными. По крайней мере, в том смысле, что они появляются в его более широком "я" так же ясно, и так же глубоко, как движения его собственного сердца и ума. И это тоже реализация космического сознания. |
|
*) jagatyām jagat. Isha Upanishad
|
|
*) джагатьям джагат. Иша Упанишада. Прим. Шри Ауробиндо. джагат (jagat) - буквально — "то, что движется"; вселенная как "вечное движение"; мир (лока); любой объект, рассматриваемый как "узел привычного движения". Прим.пер. |
|
It may
even seem as if it were the greatest oneness, since it accepts all that we can be
sensible of in the mind-created world as our own. Sometimes one sees it spoken of as the highest achievement. Certainly,
it is a great realisation and the path to a greater. It is that which the Gita speaks
of as the accepting of all
existences as if oneself whether in grief or in joy; it is the way of sympathetic oneness and infinite
compassion which helps the Buddhist
to arrive at his Nirvana. Still
there are gradations and degrees. In the
first stage the soul is still subject to the reactions of the duality, still
subject therefore to the lower Prakriti; it is depressed or hurt by the cosmic suffering, elated by the cosmic
joy. We
suffer the joys of others, suffer their griefs; and this oneness can be carried even
into the body, as in the story of the
Indian saint who, seeing a bullock tortured in the field by its cruel owner, cried out with the creature’s
pain and the weal of the lash
was found reproduced on his own flesh. But
there must be a
oneness with Sachchidananda
in his freedom as well as with the subjection of the lower being to the reactions of Prakriti.
This is
achieved when the soul is free and superior to the cosmic reactions which are then
felt only in the life, mind and body and as an inferior
movement; the soul understands, accepts the experience, sympathises, but is not
overpowered or affected, so that at last even the mind and body learn also to accept without
being overpowered or even affected
except on their surface. And the consummation of this
movement is when the two spheres of existence are no longer divided and the mind, life and body obeying utterly the higher law grow into the
spirit’s freedom; free from the
lower or ignorant response to the cosmic touches, their struggle and their subjection to the
duality ceases. This does not mean insensibility
to the subjection and struggles and sufferings of others, but it does mean a spiritual supremacy and
freedom which enables one to understand
perfectly, put the right values
on things and heal from above instead of struggling from below. It does
not inhibit the divine compassion and helpfulness, but it does inhibit
the human and animal sorrow and suffering. |
2-15-10 |
Может даже показаться, что это — величайшее единство, потому что оно принимает всё, что мы можем ощутить в созданном умом мире как своё собственное. Иногда об этом говорят как о величайшем достижении. Конечно же, это великое осознание и путь к ещё большему осознанию. Это то, о чём Гита говорит как о принятии всех жизней как своей, в горе ли она или в радости. Это путь сочувствующего единства и бесконечного сострадания, которое помогает Буддисту достичь своей Нирваны. Конечно же, есть разные градации и степени этого осознания. На первой стадии душа ещё подчинена реакциям двойственности, и поэтому она ещё подчиняется низшей Пракрити. Она бывает подавлена или задета космическим страданием. Она бывает приподнята космической радостью. Мы испытываем радости других, страдаем от их горя. И это единство может перейти даже в тело, как в истории об индийском святом, который, увидев быка, которого жестокий хозяин истязал в поле, закричал от собственной боли, и на его собственном теле был обнаружен след от удара плети. Но ещё должно быть единство с Сатчитанандой — как в её свободе, так и при подчинении низшего существа реакциям Пракрити. Это достигается когда душа становится свободной. Когда она выше космических реакций, которые начинают ощущаться только как низшие движения в жизни, уме и теле. Душа понимает их, принимает их опыт, сочувствует им, но не подавляется ими и не затрагивается ими. Поэтому, в конце концов, даже ум и тело тоже учатся принимать эти движения не подавляясь ими и не затрагиваясь ими. И если затрагиваясь, то только на поверхности. И завершение этого движения наступает, когда две сферы существования перестают быть разделёнными. И когда ум, жизнь и тело полностью подчиняются высшему закону, который становится свободой духа. Они освобождаются от низших и невежественных откликов на космические касания. И их борьба, их подчинение двойственности — исчезает. Это не означает нечувствительность к подчинению, борьбе, страданиям других. Это означает духовное превосходство и свободу, которое позволяет человеку прекрасно всё понимать, правильно оценивать вещи, и исцелять это сверху, а не бороться с ними снизу. Это не препятствует божественному состраданию и помощи, но подавляет человеческие и животные печали и страдания.
|
|
The link
between the spiritual and the lower planes of the being is that which is
called in the old Vedantic phraseology the vijñāna and which we may describe in our
modern turn of language
as the Truth-plane or the ideal mind or supermind. There
the One and the Many meet and our being is freely open to the revealing light of
the divine Truth and the inspiration of the divine Will and Knowledge. If we
can break down the veil of the intellectual, emotional, sensational mind which our ordinary
existence has built between us and the
Divine, we can then take up
through the Truth-mind all our mental, vital and physical experience and offer it up to the spiritual —
this was the secret or mystic
sense of the old Vedic “sacrifice” — to be converted into the terms of the infinite truth of
Sachchidananda, and we can
receive the powers and illuminations of the infinite Existence in forms of a divine knowledge,will and
delight to be imposed on our
mentality, vitality, physical existence till the lower members are transformed into the perfect vessel of
the higher nature. This was the double Vedic
movement of the descent and birth of the gods in the human creature and the ascent of the human powers that struggle towards the divine knowledge,
power and delight and climb into
the godheads, the result of which was the possession of the One, the infinite, the beatific
existence, the union with God, the Immortality. By possession of this ideal plane we break down entirely the opposition of the
lower and the higher existence, the false gulf created by the Ignorance between the finite and the Infinite, God and Nature, the
One and the Many, open the gates
of the Divine, fulfil the individual in the complete harmony of the cosmic consciousness and
realise in the cosmic being the
epiphany of the transcendent Sachchidananda. And these results, which
obtained on the supramental plane itself or beyond, would be the highest perfection of the human being, we can attain to partially, in a very
modified way, in a sort of mental
figure by awakening into activity on the corresponding plane of the mental nature. We can
get a luminous shadow of that perfect harmony and light. But this belongs to another part
of our subject; it is the knowledge on
which we must found our Yoga of self-perfection. |
2-15-11 |
Связь между духовным и низшим планами существа это то, что в старой ведантической терминологии называется виджняной и которую мы можем описать в нашем современном языке как план Истины или план идеального ума, или как сверхразум. Это то, где встречаются Единый и Множественное. Это то, где наше существо свободно открывается проявляющему свету божественной Истины и вдохновению божественной Воли и Знания. Если мы сможем разорвать вуаль интеллектуального, эмоционального, чувственного ума, которую наше обычное существование выстроило между нами и Божественным, то мы сможем поднять через ум Истины все наши ментальные, витальные и физические переживания и предложить их духовному. Именно в этом состоял тайный и мистический смысл древнего ведического понятия "жертва" — перевести наши ментальные, витальные и физические переживания в термины бесконечной истины Сатчитананды и тогда мы сможем воспринимать силы и озарения бесконечного Существования в формах божественного знания, воли, восторга, которые будут накладываться на нашу ментальность, витальность, физические переживания, пока низшие элементы не преобразуются в совершенный сосуд высшей природы. Это было двойное ведическое движение — нисхождение и рождение богов в человеческом существе и восхождение человеческих сил, которые хотя пробиться к божественному знанию, силе и восторгу. Сил, что поднимаются к божествам. И результатом чего становится обладание Единым, бесконечным, блаженным существованием, объединение с Богом, с Бессмертием. Обладая этим идеальным планом, мы полностью разрушаем противопоставление низшего и высшего существования, ложную пропасть, созданную Невежеством. Пропасть между конечным и бесконечным, между Богом и Природой, между Единым и Множественностью. Мы открываем врата Божественного, наполняем индивидуальное полной гармонией космического сознания и реализуем в космическом существовании богоявление трансцендентной Сатчитананды. И эти результаты, что были бы получены на самом супраментальном плане или за его пределами, были бы самым высоким совершенством человеческого существа. Совершенством, которое мы можем частично достичь, некоторым преобразованным способом, в своего рода ментальном образе, пробудившись к активности на соответствующем плане ментальной природы. Мы можем получить сияющую тень этой совершенной гармонии и света. Но это относится к другой части нашего предмета. Это знание, на котором нам нужно основать нашу Йогу само-совершенства. |
|
Chapter XVI |
|
Глава XVI
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
When, then, by the withdrawal of the centre of
consciousness from identification with the mind, life and body, one has
discovered one’s true self, discovered the oneness of that self with the
pure, silent, immutable Brahman, discovered in the immutable, in the Akshara
Brahman, that by which the individual being escapes from his own personality
into the impersonal, the first movement of the Path of Knowledge has been
completed. It is the sole that is absolutely necessary for the
traditional aim of the Yoga of Knowledge, for immergence, for escape from
cosmic existence, for release into the absolute and ineffable Parabrahman who
is beyond all cosmic being. The seeker of this ultimate release may take other
realisations on his way, may realise the Lord of the universe, the Purusha
who manifests Himself in all creatures, may arrive at the cosmic
consciousness, may know and feel his unity with all beings; but these are
only stages or circumstances of his journey, results of the unfolding of his
soul as it approaches nearer the ineffable goal. To pass beyond them all is his supreme object. When on the other hand, having attained to the freedom and the silence and the peace, we resume possession by the cosmic consciousness of the active as well as the silent Brahman and can securely live in the divine freedom as well as rest in it, we have completed the second movement of the Path by which the integrality of self-knowledge becomes the station of the liberated soul. |
2-16-01 |
И тогда, если при помощи оттягивания центра сознания от отождествления с умом, жизнью и телом, человек находит своё истинное "я", открывает единство этого истинного "я" с чистым, безмолвным, неизменным Брахманом, обнаруженном в неизменном, в Акшара Брахмане, тогда, благодаря этому, индивидуальное существо освобождается от своей собственной персональности в безличное. И первое движение Пути Знания становится завершённым. Это то единственное, что абсолютно необходимо для традиционной цели Йоги Знания, для погружения, для избавления от космического существования, для освобождения в абсолют и невыразимого Парабрахмана, который — за пределами всего космического существования. Искатель такого предельного освобождения может получить на своём пути и другие реализации. Он может реализовать Господина вселенной, Пурушу, который проявляет Себя во всех существах. Может достичь космического сознания. Может познать и почувствовать своё единство со всеми существами. Однако, это только стадии или обстоятельства его путешествия, результаты раскрытия его души по мере приближения всё ближе и ближе к неописуемой цели. Выйти за пределы всего этого — вот его высшая цель. Когда же, с другой стороны, достигнув свободы, безмолвия и покоя, мы восстанавливаем обладание космическим сознанием активного Брахмана, так же как и сознанием безмолвного Брахмана, и можем уверенно жить в божественной свободе, так же как и покоиться в ней, то мы завершили второе движение этого Пути. Движение, благодаря которому интегральность само-познания становится состоянием освобождённой души.
|
|
The soul thus possesses itself in the unity of Sachchidananda upon all the manifest planes of its own being. This is the characteristic of the integral knowledge that
it unifies all in Sachchidananda because not only is Being one in itself, but
it is one everywhere, in all its poises and in every aspect, in its utmost
appearance of multiplicity as in its utmost appearance of oneness. The traditional knowledge while it admits this truth in
theory, yet reasons practically as if the oneness were not equal everywhere
or could not be equally realised in all. It finds it in the unmanifest Absolute, but not so much
in the manifestation, finds it purer in the Impersonal than in the Personal,
complete in the Nirguna, not so complete in the Saguna, satisfyingly present
in the silent and inactive Brahman, not so satisfyingly present in the
active. Therefore it places all these other terms of the Absolute
below their opposites in the scale of ascent and urges their final rejection
as if it were indispensable to the utter realisation. The integral knowledge makes no such division; it arrives
at a different kind of absoluteness in its vision of the unity. It finds the
same oneness in the Unmanifest and the Manifest, in the Impersonal and the
Personal, in Nirguna and Saguna, in the infinite depths of the universal
silence and the infinite largeness of the universal action. It finds the same absolute oneness in the Purusha and the
Prakriti; in the divine Presence and the works of the divine Power and
Knowledge; in the eternal manifestness of the one Purusha and the constant
manifestation of the many Purushas; in the inalienable unity of
Sachchidananda keeping constantly real to itself its own manifold oneness and
in the apparent divisions of mind, life and body in which oneness is
constantly, if secretly real and constantly seeks to be realised. All unity is to it an intense, pure and infinite
realisation, all difference an abundant, rich and boundless realisation of
the same divine and eternal Being. |
2-16-02 |
И тогда душа обладает собой в единстве Сатчитананды на всех проявленных планах собственного существа. Характерная черта интегрального знания в том, что оно объединяет все в Сатчитананде, потому что Существование едино не только в самом себе, но и везде. Оно едино во всех своих состояниях и в каждом аспекте и в своих предельных проявлениях множественности так же, как и в предельном проявлении единства. Традиционное знание хотя и допускает эту истину теоретически, но на практике рассуждает так, как будто бы единство не везде одно и то же. Или же не может быть одинаково реализовано во всём. Традиционное знание ищет единство в непроявленном Абсолюте, но гораздо меньше оно ищет его в проявленном. Оно находит, что оно чище в Безличном, чем в Личном. Оно более полное в Ниргуна Брахмане, и не такое полное в Сагуна Брахмане. Оно считает, что оно достаточно присутствует в безмолвном и неактивном Брахмане, но не достаточно присутствует в активном. Поэтому традиционное знание помещает все эти другие понятия Абсолюта ниже своих противоположностей в шкале восхождения и настаивает на их окончательном отвержении, словно это совершенно обязательно для полной реализации. Интегральное знание не делает такого деления. В своём видении оно приходит к другому виду абсолюта. Оно ищет то же самое единство и в Непроявленном и в Проявленном. И в Безличном, и в Личном. И в Ниргуна Брахмане, и в Сагуна Брахмане. И в бесконечных глубинах вселенского безмолвия и в бесконечной широте вселенского действия. Оно находит то же самое, абсолютное единство и в Пуруше, и в Пракрити. И в божественном Присутствии, и в работе божественной Силы и Знания. И в вечном проявлении единого Пуруши, и в постоянном проявлении многих Пуруш. И в неотделимом единстве Сатчитананды, постоянно сохраняющем реальным для себя своё многообразное единство и в кажущихся разделённостях ума, жизни и тела, в которых единство постоянно. Хотя в реальности оно скрыто и постоянно ищет как себя проявить. Для интегрального знания всякое единство — это интенсивная, чистая и бесконечная реализация. Всякое различие — это обильная, богатая и безграничная реализация одного и того же божественного и вечного Существования. |
|
The complete realisation of unity is therefore the
essence of the integral knowledge and of the integral Yoga. To know Sachchidananda one in Himself and one in all His
manifestation is the basis of knowledge; to make that vision of oneness real
to the consciousness in its status and in its action and to become that by
merging the sense of separate individuality in the sense of unity with the
Being and with all beings is its effectuation in Yoga of knowledge; to live,
think, feel, will and act in that sense of unity is its effectuation in the
individual being and the individual life. This realisation of oneness and
this practice of oneness in difference is the whole of the Yoga.
|
2-16-03 |
Поэтому полная реализация единства — сама суть интегрального знания и интегральной Йоги. Знать единую Сатчитананду в Себе и единство во всех Его проявлениях — это основа знания. Сделать это видение единства реальным для сознания в его состоянии и его действии и стать этим через слияние чувства отдельной индивидуальности в чувство единства с Существованием и со всеми существами — это его осуществление в Йоге знания. Жить, думать, чувствовать и действовать в этом чувстве единства — это реализация этого в отдельном существе и в отдельной жизни. Такая реализация единства и такая практика единства в различии и есть вся Йога. |
|
Sachchidananda is one in Himself in whatever status or
whatever plane of existence. We have therefore to make that the basis of all
effectuation whether of consciousness or force or being, whether of knowledge
or will or delight. We have, as we have seen, to live in the consciousness of
the Absolute transcendent and of the Absolute manifested in all relations,
impersonal and manifest as all personalities, beyond all qualities and rich
in infinite quality, a silence out of which the eternal Word creates, a divine calm and peace
possessing itself in infinite joy and activity. We have to find Him knowing all, sanctioning all,
governing all, containing, upholding and informing all as the Purusha and at
the same time executing all knowledge, will and formation as Prakriti. We have to see Him as one Existence, Being gathered in
itself and Being displayed in all existences; as one Consciousness
concentrated in the unity of its existence, extended in universal nature and many-centred in innumerable beings;
one Force static in its repose of self-gathered consciousness and dynamic in
its activity of extended consciousness; one Delight blissfully aware of its
featureless infinity and blissfully aware of all feature and force and forms
as itself; one creative knowledge and governing Will, supramental,
originative and determinative of all minds, lives and bodies; one Mind
containing all mental beings and constituting all their mental activities;
one Life active in all living beings and generative of their vital
activities; one substance constituting all forms and objects as the visible
and sensible mould in which mind and life manifest and act just as one pure
existence is that ether in which all Conscious-Force and Delight exist
unified and find themselves variously. For these are the seven principles of
the manifest being of Sachchidananda. |
2-16-04 |
Сатчитананда едина в Себе в любом состоянии и на любом плане существования. Поэтому нам нужно сделать это основой для всех проявлений, будь это сознание, сила, или существо. Будь это знание, воля или восторг. Нам нужно, как мы уже поняли, жить в сознании трансцендентного Абсолюта, и в сознании Абсолюта, который проявляется во всех отношениях, безличностно, и который также проявляется как все личности, за пределами любых качеств, и при этом наполенного бесконечным качеством. Нам нужно жить в безмолвии, из которого возникает вечное Слово, в божественной тишине и покое, обладая собой в бесконечной радости и активности. Нам нужно найти Его, Его, который знает всё, который санкционирует всё, который управляет всем. Который содержит в себе, поддерживает все и осведомлён обо всём, как Пуруша, и в то же время исполняет всякое знание, волю и формации как Пракрити. Нам нужно увидеть Его как единое Существование, как Существо, собранное в самом себе и как Существо, проявляющееся во всех существах. Нам нужно увидеть Его как единое Сознание, сконцентрированное в единстве своего существования, распространяющееся в универсальной природе и обладающее множеством центров в бесчисленных существах. Нам нужно увидеть Его как единую Силу, статичную в своём покое само-собранного сознания, и динамичную в своей активности распространяющегося сознания. Нам нужно увидеть Его как единый Восторг, который блаженно сознающий свою аморфную бесконечность и блаженно сознающий все свои свойства и силы, и формы, как самого себя. Нам нужно увидеть Его как единое творящее знание и управляющую супраментальную Волю, которая порождает и определяет работу всех умов, жизней и тел. Нам нужно увидеть Его как единый Ум, содержащий в себе все ментальные существа и который — суть всех их ментальных действий. Нам нужно увидеть Его как единую Жизнь, которая активна во всех живых существах и которая порождает всю их жизненную активность. Нам нужно увидеть Его как единую субстанцию, содержащую все формы и объекты, как в видимой и ощутимой форме, в которой проявляются ум и жизнь, и которая действует как единое чистое существование. Как тот эфир, в котором существует вся Сознание-Сила и Восторг существуют, едины и по-разному себя проявляют, Это и есть семь принципов проявленного бытия Сатчитананды. |
|
The integral Yoga of knowledge has to recognise the
double nature of this manifestation, — for there is the higher nature of
Sachchidananda in which He is found and the lower nature of mind, life and
body in which He is veiled, — and to reconcile and unite the two in the
oneness of the illumined realisation. We have not to leave them separate so that we live a sort
of double life, spiritual within or above, mental and material in our active
and earthly living; we have to re-view and remould the lower living in the
light, force and joy of the higher reality. We have to realise Matter as a sense-created mould of
Spirit, a vehicle for all manifestation of the light, force and joy of
Sachchidananda in the highest conditions of terrestrial being and activity. We have to see Life as a channel for the infinite Force
divine and break the barrier of a sense-created and mind-created farness and
division from it so that that divine Power may take possession of and direct
and change all our life-activities until our vitality transfigured ceases in
the end to be the limited life-force which now supports mind and body and
becomes a figure of the allblissful conscious-force of Sachchidananda. We have similarly to change our sensational and emotional mentality into a play of the divine Love and universal Delight; and we have to surcharge the intellect which seeks to know and will in us with the light of the divine Knowledge-Will until it is transformed into a figure of that higher and sublime activity. |
2-16-05 |
В интегральной Йоге нужно увидеть двойную природу этого проявления. Потому что есть высшая природа Сатчитананды, в которой находится Он. И есть низшая природа ума, жизни и тела, в которой Он завуалирован. И нужно примирить и объединить эти две природы в единстве просветлённой реализации. Мы не должны оставлять их отделёнными и жить своего рода двойной жизнью — духовными внутри или выше, а в нашей активной и земной жизни — ментальными и материальными. Нам нужно пересмотреть и переформировать низшую жизнь в свете, силе и радости более высокой реальности. Нам нужно осознать Материю как чувственно созданную форму Духа, как средство для всех проявлений света, силы и радости Сатчитананды в высших состояниях земного существования и деятельности. Нам нужно видеть Жизнь как канал для бесконечной Силы божественного и сломать барьер, созданный чувствами и созданный умом, барьер отдалённости и отделённости от неё, чтобы эта божественная Сила могла овладеть, направлять и изменять все наши дела в жизни, до тех пор, пока наша преобразованная жизненная сила, в конце концов, не перестанет быть той ограниченной силой жизни, которая сейчас поддерживает ум и тело, и не станет образом все-блаженной сознательной силы Сатчитананды. Точно также нам нужно превратить нашу чувственную и эмоциональную ментальность в игру божественной Любви и всеобщего Восторга. И нам нужно заряжать интеллект, который ищет знание, и волю в нас светом божественной Знания-Воли, пока он не превратиться в образ этой более высокой и тонкой активности. |
|
This transformation cannot be complete or really executed
without the awakening of the truth-mind which corresponds in the mental being
to the Supermind and is capable of receiving mentally its illuminations. By the opposition of Spirit and Mind without the free
opening of this intermediate power the two natures, higher and lower, stand
divided, and though there may be communication and influence or the catching
up of the lower into the higher in a sort of luminous or ecstatic trance,
there cannot be a full and perfect transfiguration of the lower nature. We may feel imperfectly by the emotional mind, we may
have a sense by the sense-mind or a conception and perception by the
intelligent mind of the Spirit present in Matter and all its forms, the
divine Delight present in all emotion and sensation, the divine Force behind
all life-activities; but the lower will still keep its own nature and limit
and divide in its action and modify in its character the influence from
above. Even when that influence assumes its highest, widest,
intensest power, it will be irregular and disorderly in activity and
perfectly realised only in calm and stillness; we shall be subject to
reactions and periods of obscuration when it is withdrawn from us; we shall
be apt to forget it in the stress of ordinary life and its outward touches
and the siege of its dualities and to be fully possessed of it only when
alone with ourselves and God or else only in moments or periods of a
heightened exaltation and ecstasy. For our mentality, a restricted instrument moving in a
limited field and seizing things by fragments and parcels, is necessarily
shifting, restless and mutable; it can find steadiness only by limiting its
field of action and fixity only by cessation and repose. |
2-16-06 |
Эта трансформация не может быть завершена или реально выполнена без пробуждения ума-истины, который в ментальном существе соответствует Сверхразуму и способен мысленно получать его озарения. Из-за противопоставления Духа и Ума, без свободного открытия этой промежуточной силы, эти две природы — высшая и низшая остаются разделёнными. И хотя они могут общаться между собой, влиять друг на друга или даже низшее может захватываться высшим в какой-либо разновидности озарённого или экстатического транса, полного и окончательного преобразования низшей природы быть не может. Мы можем что-то несовершенно чувствовать эмоциональным умом, у нас может быть ощущение чувственного ума, или представление и восприятие интеллектуальным умом Духа, присутствующего в Материи и во всех её формах. Может быть ощущение божественного Восторга, присутствующего во всех эмоциях и чувствах, божественной Силы, позади всех жизненных процессов. Однако низшее будет продолжать сохранять свою природу и ограничения и разделённость в своём действии. И будет продолжать видоизменять на свой лад влияния свыше. Даже если это влияние станет самым высоким, самым широким, самым интенсивным по своей силе, оно будет нерегулярно и беспорядочно в своём действии, полностью будет реализовываться только в тишине и неподвижности. Мы будем подвержены реакциям и периодам затемнения, когда оно будет отнято у нас. Мы будем склонны забывать его среди напряжённости обычной жизни, её внешних касаний и осады её двойственности. И мы будем полностью обладать ей только наедине с собой и Богом, или только в моменты или периода наивысшей экзальтации и экстаза. Потому что наша ментальность, этот ограниченный инструмент, движущийся в ограниченном поле и понимающий вещи фрагментами и кусками, всё время движется, беспокойна и изменчива. Она может обрести устойчивость только ограничивая своё поле действия, а неподвижность — только через прекращение действия и покой. |
|
Our direct truth-perceptions on the other hand come from
that Supermind, — a Will that
knows and a Knowledge that effects, —
which creates universal order out of infinity. Its awakening into action brings down, says the Veda, the
unrestricted downpour of the rain of heaven, — the full flowing of the seven
rivers from a superior sea of light and power and joy. It reveals Sachchidananda. It reveals the Truth behind
the scattered and ill-combined suggestions of our mentality and makes each to
fall into its place in the unity of the Truth behind; thus it can transform
the half-light of our minds into a certain totality of light. It reveals the Will behind all the devious and
imperfectly regulated strivings of our mental will and emotional wishes and
vital effort and makes each to fall into its place in the unity of the
luminous Will behind; thus it
can transform the half-obscure struggle of our life and mind into a certain
totality of ordered force. It reveals the delight for which each of our sensations
and emotions is groping and from which they fall back in movements of
partially grasped satisfaction or of dissatisfaction, pain, grief or
indifference, and makes each take its place in the unity of the universal
delight behind; thus it can transform the conflict of our dualised emotions
and sensations into a certain totality of serene, yet profound and powerful
love and delight. Moreover, revealing the universal action, it shows the
truth of being out of which each of its movements arises and to which each
progresses, the force of effectuation which each carries with it and the
delight of being for which and from which each is born, and it relates all to
the universal being, consciousness, force and delight of Sachchidananda. Thus it harmonises for us all the oppositions, divisions,
contrarieties of existence and shows us in them the One and the Infinite. Uplifted into this supramental light, pain and pleasure
and indifference begin to be converted into joy of the one self-existent
Delight; strength and weakness, success and failure turn into powers of the
one self-effective Force and Will; truth and error, knowledge and ignorance
change into light of the one infinite self-awareness and universal knowledge;
increase of being and diminution of being, limitation and the overcoming of
limitation are transfigured into waves of the one self-realising conscious
existence. All our life as well as all our essential being is
transformed into the possession of Sachchidananda. |
2-16-07 |
С другой стороны, наше восприятие истины приходит из Сверхразума — из Воли, которая знает, и из Знания, которое действует, которые создают порядок во вселенной из бесконечности. Когда оно пробуждается к действию, оно приносит вниз, как говорится в Ведах, безграничный ливень небесного дождя, полноводное течение семи рек из высшего моря света, силы и радости. Оно открывает нам Сатчитананду. Оно открывает Истину позади разбросанных и плохо связанных между собой утверждений нашей ментальности. Оно заставляет каждого занять своё место в единстве той Истины, что за ним. Так оно может преобразовать полусвет наших умов в некоторую тотальность света. Оно открывает Волю, которая стоит за всеми искажёнными и несовершенно управляемыми стремлениями нашей ментальной воли, за нашими эмоциональными желаниями, за нашими витальными усилиями, и заставляет каждое занять своё место в единстве озарённой Воли, что за ним. Так оно может преобразовать полуосвещённую борьбу нашей жизни и ума в некую тотальность упорядоченной силы. Оно открывает нам восторг, к которому стремится каждое наше ощущение, каждая наша эмоция, от которого они отступают назад в движениях частично схваченного удовлетворения, или неудовлетворения, боли, горя или безразличия, и заставляет каждое из них занять своё место в единстве всеобщего восторга, что за ним. Так оно может преобразовать конфликт наших двойственных эмоций и ощущений в некую совокупность спокойной, но в то же время глубокой и сильной любви и восторга. Более того, открывая нам всеобщее действие, оно показывает нам истину бытия, из которой возникает каждое из этих движений, и к которой каждое движение движется. Оно показывает силу осуществления, которую каждое движение несёт с собой, и восторг существования, ради которого и из которого рождается каждое из движений. И всё это относится к универсальному существованию, сознанию, силе и восторгу Сатчитананды. Так оно приводит для нас в гармонию все противоположности, разделённости, противоречия существования и показывает нам в них Единого и Бесконечного. Поднятые в этот супраментальный свет, боль, удовольствие и безразличие начинают превращаться в радость единого, само-существующего Восторга. Сила и слабость, успех и неудача превращаются в силы единой, само-действующей Силы и Воли. Истина и ошибка, знание и невежество превращаются в свет единого самоосознающего и всеобщего знания. Возвышение бытия и понижение бытия, ограничения и преодоление ограничений превращаются в волны единого, само-реализующего сознательного существования. Вся наша жизнь, как всё наше сущностное бытие превращаются во владения Сатчитананды. |
|
By way of this integral knowledge we arrive at the unity
of the aims set before themselves by the three paths of knowledge, works and
devotion. Knowledge aims at the realisation of true self-existence;
works are directed to the realisation of the divine Conscious-Will which
secretly governs all works; devotion yearns for the realisation of the Bliss
which enjoys as the Lover all beings and all existences, — Sat, Chit-Tapas
and Ananda. Each therefore aims at possessing Sachchidananda through
one or other aspect of his triune divine nature. By Knowledge we arrive always at our true, eternal,
immutable being, the self-existent which every “I” in the universe obscurely
represents, and we abrogate difference in the great realisation, So Aham, I
am He, while we arrive also at our identity with all other beings. |
2-16-08 |
При помощи такой интегральной йоги мы придём к единству целей, которые мы поставили перед собой на тройном пути знания, работ и преданности. Цель знания в реализации истинного само-существования. Работы направлены на реализацию божественной Сознания-Воли, которая тайно управляет всеми работами. Преданность стремится к реализации Блаженства, которым наслаждается, как Любящий, всеми существами и всеми видами существования — Сат, Чит-Тапас и Ананда. Поэтому каждый из этих путей стремится к обладанию Сатчитанандой через тот или иной аспект ей триединой божественной природы. Через Знание мы всегда приходим к нашему истинному, вечному, неизменяемому бытию, к само-существованию, в котором скрыто представлено каждое "Я" во вселенной. И мы устраняем различия в этой великой реализации. И поэтому — Ахам, Я это Он, потому что в это время мы тоже приходим к нашей тождественности со всеми другими существами. |
|
But at the same time the integral knowledge gives us the
awareness of that infinite existence as the conscious-force which creates and
governs the worlds and manifests itself in their works; it reveals the
Self-existent in his universal conscious
will as the Lord, the Ishwara. It enables us to unite our will with His, to realise His
will in the energies of all existences and to perceive the fulfilment of
these energies of others as part of our own universal self-fulfilment. Thus it removes the reality of strife and division and
opposition and leaves only their appearances. By that knowledge therefore we arrive at the possibility
of a divine action, a working which is personal to our nature, but impersonal
to our being, since it proceeds from That which is beyond our ego and acts
only by its universal sanction. We proceed in our works with equality, without bondage to
works and their results, in unison with the Highest, in unison with the
universal, free from separate responsibility for our acts and therefore
unaffected by their reactions. This which we have seen to be the fulfilment of the path of Works becomes thus an annexe and result of the path of Knowledge. |
2-16-09 |
Но в тоже самое время, интегральная йога даёт нам осознание этого бесконечного существования, как сознания-силы, которое создаёт миры и управляет ими, которое проявляет себя в своих работах. Оно открывает что Само-существующее в его универсальной сознательной воле как Господина, как Ишвару. Оно позволяет нам объединить нашу волю с Его волей, реализовать Его вол.ю в энергиях всех существований и воспринимать выполнение этих энергий других существований как часть нашей собственной универсальной само-реализации. Так она убирает реальность борьбы, разделения, противопоставления и оставляет только их видимость, Поэтому, благодаря такому знанию, мы приходим к возможности божественного действия, работы, которая личностна для нашей природы, но безличностна для нашего существа, потому что она идёт из Того, что находится за пределами нашего эго и действует только по его универсальной санкции. И тогда мы действуем в наших делах с ровностью, не привязываясь к работе и её результатам, действуем в унисон с Высочайшим, в унисон с универсальным. Мы действуем свободными от отдельной ответственности за наши действия и поэтому нас не затрагивают их последствия. И таким образом то, что мы видели как завершение пути Работ становится дополнением и результатом пути Знания. |
|
The integral knowledge again reveals to us the
Self-existent as the All-blissful who, as Sachchidananda manifesting the
world, manifesting all beings, accepts their adoration, even as He accepts
their works of aspiration and their seekings of knowledge, leans down to them
and drawing them to Himself takes all into the joy of His divine being. Knowing Him as our divine Self, we become one with Him,
as the lover and beloved become one, in the ecstasy of that embrace. Knowing Him too in all beings, perceiving the glory and
beauty and joy of the Beloved everywhere, we transform our souls into a
passion of universal delight and a wideness and joy of universal love. All this which, as we shall find, is the summit of the
path of Devotion, becomes also an annexe and result of the path of Knowledge. |
2-16-10 |
Интегральное знание заново открывает для нас Само-существующего как Все-блаженного, который, в качестве Сатчитананды проявляя мир, проявляя всех существ, принимает их обожание, так же, как Он принимает их работу, связанную с устремлением и их поиски знания. Он склоняется к ним и тянет их к Себе, вовлекая всех в радость Своего божественного существования. Познав Его как наше божественное Высшее "Я", мы становимся едиными с Ним. Познав его как любящего и любимого, мы становимся едиными с ним в экстазе этого объятия. Точно так же, познав Его во всех существах, воспринимая славу, красоту и радость этого Любимого везде и всюду, мы преобразуем наши души в страсть вселенского восторга, в широту и радость вселенской любви. И как мы увидим далее, всё, что является высшими достижениями пути Преданность, становится также дополнением и результатом пути Знания. |
|
Thus by the integral knowledge we unify all things in the
One. We take up all the chords of the universal music, strains sweet or
discordant, luminous in their suggestion or obscure, powerful or faint, heard
or suppressed, and find them all changed and reconciled in the indivisible
harmony of Sachchidananda. The Knowledge brings also the Power and the Joy. “How shall he be deluded, whence shall he have sorrow who
sees everywhere the Oneness?” |
2-16-11 |
Вот так, через интегральное знание мы объединяем всё что есть в Едином. Мы берём все аккорды вселенской музыки, и те, что приятно звучат, и те, что неприятно, те, что озаряют в своих указаниях, и те, что запутывают, сильные или слабые, ясно слышимые или подавленные, и находим всё это изменённым и примирённым в неделимой гармонии Сатчитананды. И это Знание несёт нам также и Силу и Радость. "Как может запутаться, как может страдать тот, кто видит везде Единство?" (Гита, прим.пер.) |
|
Chapter XVII |
|
Глава XVII
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
This is the result of the integral knowledge taken in
its mass; its work is to gather up the different strands of our being
into the universal oneness. If we are
to possess perfectly the
world in our new divinised consciousness as the Divine himself possesses it,
we have to know also
each thing in its
absoluteness, first by
itself, secondly in
its union with
all that completes it;
for so has
the Divine imaged out and seen
its being in the world. To see things
as parts, as incomplete elements is a lower analytic knowledge. The Absolute is everywhere; it has
to be seen and found
everywhere. Every finite is an infinite and has to be known and sensed in its intrinsic infiniteness as well as in its surface finite appearance.
But so to know the world, so to perceive and experience
it, it is not enough to have an intellectual idea or imagination that so it
is; a certain divine vision, divine sense,
divine ecstasy is needed, an experience of union of ourselves with
the objects of
our consciousness. In that
experience not only
the Beyond but
all here, not
only the totality,
the All in its mass, but each thing in the All becomes to us our self, God,
the Absolute and
Infinite, Sachchidananda. This is the secret of complete delight in God’s world, complete satisfaction of the mind
and heart and
will, complete liberation of the consciousness. It is the
supreme experience at
which art and
poetry and all the
various efforts of
subjective and objective knowledge and all desire
and effort to possess and enjoy objects
are trying more or
less obscurely to arrive; their
attempt to seize
the forms and properties and qualities of things is only a first movement which cannot give the
deepest satisfaction unless
by seizing them perfectly and absolutely they
get the sense
of the infinite reality of which these
are the outer
symbols. To the rational mind and the ordinary sense-experience this may well seem only a poetic fancy or a mystic hallucination; but the absolute satisfaction and sense of illumination which it gives and alone can give is really a proof of its greater validity; we get by that a ray from the higher consciousness and the diviner sense into which our subjective being is intended eventually, if we will only allow it, to be transfigured. |
2-17-01 |
Таков в целом результат интегральной йоги — ей работа в том, чтобы собрать различные нити нашего существа во вселенское единство. Если мы собираемся полностью овладеть миром в нашем новом обожествлённом сознании, так, как обладает им само Божественное, то нам нужно познать каждую вещь в её абсолютности. Во-первых, саму по себе, и во-вторых — в её единстве со всем что дополняет её. Потому что именно так Божественное придумало и увидело своё существование в этом мире. Видеть вещи как части, как неполные элементы — это низшее аналитическое знание. Абсолют — везде. Его нужно увидеть и найти также — везде. Любая конечная вещь — это некоторая бесконечность, и она должна быть познана и её нужно почувствовать в её внутренней бесконечности. Так же, как и в её поверхностном, конечном проявлении. Но чтобы так знать мир, чтобы именно так воспринимать и переживать его, недостаточно получить интеллектуальную идею или воображаемый образ, что это так. Нужно определённое божественное видение, божественное ощущение, нужен божественный экстаз, переживание единства себя с объектами нашего сознания. При таком переживании, не только Запредельное, но и всё здесь, не только тотальность, Всё в своей массе, но и каждая вещь в этом Всё становится для нас нашим внутренним "я", Богом, Абсолютом и Бесконечностью, Сатчитанандой. В этом секрет полноты наслаждения миром Бога, полноты удовлетворения ума, сердца и воли, полноты освобождения сознания. Это то высшее переживание, к которому стараются прийти искусство, поэзия, и различные усилия субъективного и объективного знания. К которому, с большей или меньшей ясностью, стремятся прийти все желания и усилия обладать и наслаждаться объектами. Их попытки ухватить формы, свойства и качества вещей — это только первое движение, которое не может дать глубочайшего удовлетворения, если, постигая их в совершенстве и абсолюте, они не получат ощущения бесконечной реальности, для которой всё это — внешние символы. Для рационального ума и обычного, чувственного опыта, всё это может показаться всего лишь поэтической фантазией или мистической галлюцинацией. Однако, абсолютное удовлетворение и ощущение просветления, которое оно нам даёт, и только оно может дать, на самом деле — доказательство его большей значимости. Тем самым, мы получаем луч от более высокого сознания и божественного смысла, для которого, в конце концов и предназначено наше субъективное существо, если только мы позволим ему так преобразиться. |
|
We have seen
that this applies to the highest principles of the Divine Being. Ordinarily, the
discriminating mind tells us that only what is beyond
all manifestation is absolute, only
the formless Spirit is infinite, only
the timeless, spaceless, immutable, immobile Self in its repose is absolutely real;
and if we follow and are governed in our endeavour by this conception, that
is the subjective experience at which we shall arrive, all else seeming to us
false or only relatively true. But if
we start from the larger conception, a completer truth
and a wider
experience open to us. We perceive
that the immutability of the timeless, spaceless existence is an absolute and an infinite, but that also the conscious-force and the active
delight of the divine Being in its all-blissful possession of the outpouring
of its powers, qualities, self-creations is an absolute and an infinite, —
and indeed the same absolute and infinite, so much the same that we can enjoy
simultaneously, equally the divine
timeless calm and peace and the divine
time-possessing joy of activity, freely, infinitely, without bondage or
the lapse into
unrest and suffering. So too we can
have the same
experience of all the principles of this activity which
in the Immutable are self-contained and in a sense drawn in and concealed, in the cosmic
are expressed and realise their infinite quality and capacity. |
2-17-02 |
Мы увидели, что это применимо к высшим принципам Божественного Существования. Обычно, различающий ум говорит нам — абсолютно только то, что за пределами всякого проявления, только бесформенный дух бесконечен. Что только Высшее "Я", которое вне времени, вне пространства, неизменное и неподвижное, в своём покое абсолютно реально. И если мы будем следовать этой идее и руководствоваться ей в наших усилиях, то она станет тем субъективным опытом, к которому мы потом придем. А всё остальное будет казаться для нас неверным, или только относительно истинным. Мы понимаем, что неизменность вневременного, внепространственного существования это абсолют и бесконечность. Однако, точно также сознание-сила и активный восторг божественного Существования в своём все-блаженном обладании излиянием своих сил, качеств, само-творения — тоже абсолют и бесконечность. И это, на самом деле — тот же самый абсолют и та же самая бесконечность, причём настолько, что мы можем одновременно наслаждаться как божественной вневременной тишиной и покоем, так и божественной, зависящей от времени радостью деятельности, свободно, бесконечно, без рабства или падения в беспокойства или страдание. Точно так же мы можем получить похожий опыт всех принципов этой деятельности, которые в Неизменном самодостаточны, и в некотором смысле, притянуты внутрь и скрыты, которые выражают себя в космическом и реализуют свои бесконечные качества и возможности. |
|
The first of these principles in importance is the duality — which
resolves itself into a unity — of Purusha and Prakriti of which we have had
occasion to speak in the Yoga of Works, but which is of equal importance
for the Yoga of Knowledge. This division was made most
clearly by the
old Indian philosophies; but it bases
itself upon the
eternal fact of
practical duality in unity
upon which the world-manifestation is founded. It is
given different names according to our view of the universe. The Vedantins spoke of the Self and Maya,
meaning according to their predilections by the Self the Immutable and by Maya the power the Self
has of imposing on itself the cosmic illusion, or by the Self the Divine
Being and by Maya the nature of conscious-being and the conscious-force by
which the Divine embodies himself in soul-forms and forms of things. Others
spoke of Ishwara and Shakti, the Lord and
His force, His
cosmic power. The
analytic philosophy of the Sankhyas affirmed
their eternal duality without any possibility of
oneness, accepting only relations of union and separation
by which the cosmic action of Prakriti begins, proceeds or ceases for the
Purusha; for the Purusha is an inactive conscious existence, — it is the Soul the same in itself and immutable forever, — Prakriti the
active force of Nature which
by its motion creates and maintains and by its sinking into rest dissolves
the phenomenon of the cosmos. Leaving aside
these philosophical distinctions, we come to the
original psychological experience from which all
really take their start, that there are
two elements in
the existence of
living beings, of human
beings at least if not of all cosmos, — a dual being, Nature and the soul. |
2-17-03 |
Первый из этих принципов по важности это дуальность, которая сводится к единству — дуальность Пуруши и Пракрити, о которой мы уже имели возможность говорить в Йоге Работ, но которая так же важна и для Йоги Знания. Это деление яснее всего было сделано древними индийскими философами. Но оно опирается на вечный факт практической двойственности в единстве, на которой основывается проявление мира. Ему даются разные имена, в зависимости от наших взглядов на вселенную. Ведантист говорит о Высшем "Я" и Майе, подразумевая, в соответствии со своими предпочтениями под Высшим "Я" — Неизменное, а под Майей — силу, которой обладает Высшее "Я" — навязывать себе космическую иллюзию. Или же он подразумевает под Высшим "Я" — Божественное Существование, а под Майей — природу сознания-существования и сознания-силы, благодаря которым Божественное воплощает себя в душах-формах и формах вещей. Другие говорят об Ишваре и Шакти, о Господине и Его силе. Аналитическая философия Санкхьи утверждала их вечную дуальность без какой-либо возможности единства. Она принимает только отношения объединения и разделения, благодаря которым космическое действие Пракрити начинается, продолжается, или прекращается для Пуруши. Потому что Пуруша — как неактивное сознательное существование — это Душа, которая та же самая внутри себя и навеки неизменная. А Пракрити — это активная сила Природы, которая своим движением создаёт и поддерживает, а своим погружением в покой — растворяет явление космоса. Оставляя в стороне эти философские различия, мы приходим к изначальному психологическому опыту, из которого все они в действительности брали своё начало — что есть два элемента в существовании живых существ, по крайней мере — в существовании человеческих существ, если не всего космоса — некое двойственное существование — Природа и душа. |
|
This duality is self-evident. Without
any philosophy at all,
by the mere force of
experience it is what we can all perceive, although we may not take the trouble to define. Even the most
thoroughgoing materialism which
denies the soul
or resolves it into a more or less illusory result
of natural phenomena acting upon some
ill-explained phenomenon of the physical brain which we call
consciousness or the mind, but which is really no more than a sort of complexity of
nervous spasms, cannot get rid of the practical fact of this duality. It does
not matter at all how it came about; the fact is not only
there, it determines our whole existence, it is the one fact
which is really
important to us as
human beings with
a will and
an intelligence and
a subjective existence which
makes all our happiness and our suffering. The
whole problem of life resolves itself into this one question, — “What are we
to do with this soul and nature set face to face with each other,
— we who have as one side
of our existence this Nature, this personal and cosmic activity, which
tries to impress itself upon the soul,
to possess, control, determine it, and as the other side this soul
which feels that
in some mysterious way it has a
freedom, a control over itself, a responsibility for
what it is
and does, and tries therefore to turn upon Nature, its own and the world’s, and to control, possess, enjoy,
or even, it may be, reject
and escape from her?” In order
to answer that
question we have to know, — to know what the soul can do, to know what it can do
with itself, to know too what it can do with Nature and the world. The
whole of human
philosophy, religion, science is really nothing but an attempt to get at
the right data
upon which it
will be possible to answer the
question and solve, as satisfactorily as our knowledge will allow, the problem of our existence. |
2-17-04 |
Эта двойственность очевидна. Не нужно никакой философии, мы все можем это воспринять просто на опыте, и даже можем не утруждать себя определениями. И даже самый радикальный материализм, который отрицает наличие души, или сводит её к более-менее иллюзорному результату природных явлений, действующих на некое плохо объяснённое проявление физического мозга, которое мы называем сознанием или умом, но которое, на самом деле не более, чем некая разновидность сложности нервных спазмов, не может избавиться от практического факта этой двойственности. Не имеет значение, как это произошло. Этот факт — не только здесь. Он определяет всё наше существование, это тот единственный факт, который реально важен для нас, как для человеческих существ, обладающих волей, интеллектом и субъективным существованием, которые составляют все наше счастье и наше страдание. Вся проблема жизни сводится к этому одному вопросу — "Что нам делать с этой душой и этой природой, которые поставлены друг перед другом, лицом к лицу? Нам, у которых одна сторона нашего существования — вот эта Природа, эта личностная и космическая деятельность, которая старается запечатлеть себя в душе, которая старается обладать, управлять, определять её, и у которых есть другая сторона существования — вот эта душа, которая чувствует, что на каком-то загадочном пути она обладает свободой, она может управлять собой, у которой есть ответственность и за то, чем она является, и что она делает, и которая, поэтому, старается повернуться к Природе, к своей собственной и всемирной. Которая старается управлять ей, обладать ей, наслаждаться ею, или даже, если сможет — отвергать её или выходить из неё?" Чтобы ответить на этот вопрос нам нужно знать — знать, что может делать душа, знать, что она может делать с собой, и также знать — что она может делать с Природой и с миром. Вся человеческая философия, религия, наука — на самом деле ничто иное, как попытка получить верные данные, на основе которых можно будет ответить на этот вопрос, и решить, насколько позволит наше знание, проблему нашего существования. |
|
The hope of a complete escape
from our present strife with and subjection to our lower
and troubled nature
and existence arises when we
perceive what religion and philosophy affirm, but modern thought has tried to deny,
that there are
two poises of our soul-existence, a lower,
troubled and subjected, a higher, supreme,
untroubled and sovereign, one vibrant in Mind, the other tranquil in Spirit. The hope
not only of an escape, but of a completely satisfying and victorious solution
comes when we perceive what some religions and philosophies affirm, but
others seem to deny, that there is
also in the dual unity of soul and nature a lower,
an ordinary human status and a higher,
a divine; for it is in the divine alone that the conditions of the
duality stand reversed; there the soul
becomes that which
now it only struggles and aspires to be, master
of its nature,
free and by union with the
Divine possessor also of the world-nature. According to our idea
of these possibilities will be the solution
we shall attempt to realise. |
2-17-05 |
Надежда на полное избавление от нашей теперешней борьбы с подчинением нашей низшей и расстроенной природе и существованию появляется тогда, когда мы понимаем то, что утверждает религия и философия, но современная мысль пытается отрицать — что есть два устойчивых состояния в существовании нашей души. Одно — более низкое, беспокойное и подчинённое, другое — более высокое, главенствующее, безмятежное и властвующее. Одно — трепещущее в Уме, другое — спокойное в Духе. Надежда не только на то, чтобы избавиться от всего этого, но на полностью удовлетворяющее нас и победоносное решение приходит, когда мы замечаем то, что некоторые философии и религии утверждают, а другие, по-видимому, отрицают — что в двойственном единстве души и природы возможно низшее, обычное человеческое состояние и более высокое, божественное состояние. Потому что только в божественном состоянии условия этой дуальности меняют своё положение на противоположное. И тогда душа становится тем, за что сейчас она только сражается и чем стремится стать — становится хозяйкой своей природы, становится свободной. И благодаря единству с Божественным, она начинает владеть также и природой в мире. И в соответствии с нашим представлением об этих возможностях и будет решение, которое мы попытаемся воплотить в жизни. |
|
Involved in mind,
possessed by the ordinary phenomenon of mental thought, sensation, emotion, reception of the vital
and physical impacts of the world
and mechanical reaction to them, the soul
is subject to Nature. Even its
will and intelligence are determined by its
mental nature, determined even more largely by the mental nature
of its environment which acts upon,
subtly as well as overtly, and
overcomes the individual mentality. Thus its
attempt to regulate, to control, to determine its own experience and
action is pursued by an element of illusion, since when it thinks it is acting, it
is really Nature that is acting and
determining all it thinks, wills and does. If there
were not this constant knowledge in it that it is, that it exists in itself,
is not the body or life but something other
which at least
receives and accepts the
cosmic experience if
it does not
determine it, it
would be compelled in the end
to suppose that
Nature is all
and the soul an illusion. This is the conclusion modern Materialism affirms and to that nihilistic Buddhism arrived; the Sankhyas, perceiving the dilemma, solved it
by saying that
the soul in
fact only mirrors Nature’s determinations and
itself determines nothing, is not the lord, but can by refusing to mirror
them fall back into eternal immobility and peace.
There are too the
other solutions which arrive at the same
practical conclusion, but from the other end, the spiritual; for they
affirm either that
Nature is an illusion or that both the soul and Nature
are impermanent and they point us to a state beyond in which
their duality has no existence; either they cease
by the extinction of both in something permanent and ineffable or their
discordances end by the exclusion of the active principle altogether. Though
they do not satisfy humanity’s larger hope and deep-seated impulse and aspiration, these are valid solutions
so far as they go; for they arrive at an Absolute in itself or at the separate absolute of the soul,
even if they reject
the many rapturous infinities of the Absolute which the true possession of Nature by the soul
in its divine
existence offers to the eternal seeker in man. |
2-17-06 |
Вовлечённая в ум, подчиняясь обычным явлениям ментального мышления, ощущений, эмоций, восприятия витальных и физических влияний мира и механической реакции на них, душа подчинена Природе. Даже её воля и интеллект определяются её ментальной природой, и даже ещё больше определяются ментальной природой её окружения, которая на неё воздействует, как подспудно, так и явно и пересиливает индивидуальную ментальность. Поэтому попытки души регулировать, управлять, определять свой собственный опыт и свои действия, сопровождаются элементом иллюзии. Потому что душа думает, что действует она, а в реальности именно Природа — и действует, и определяет всё, что она думает, хочет и делает. И если в ней нет этого постоянного знания внутри, что она, душа, есть, что она существует сама по себе, что она — не тело, и не жизнь, а что-то другое. Что она что-то другое, что, по крайней мере, если не определяет, то хотя бы просто воспринимает и принимает космическое переживание, то душа вынуждена бы в конце концов подчиниться и принять, что Природа это всё, а душа — иллюзия. Это вывод, который утверждает современный материализм, и к которому пришёл нигилистический буддизм. В Санкхье, видя эту дилемму, решили ее, заявив, что душа на самом деле только отражает то, что определила Природа и сама ничего не определяет. Что душа не хозяин, но может, отказываясь отражать это, впадать в вечную неподвижность и покой. Есть и другие решения, которые приходят к тому же практическому выводу, но уже с другой стороны, с духовной. Они утверждают, или что Природа — это иллюзия, или что и душа, и Природа непостоянны и указывают нам на состояние, за пределами которого этой дуальности не существует. Либо они прекращают своё существование, исчезая в чем-то постоянном и невыразимом, или их разногласия заканчиваются полным исключением активного начала вообще. И хотя они не удовлетворяют более широкую надежду человека и сидящий в глубине импульс и стремление, всё же, в той мере, как они идут, это правильные решения. Потому что они приходят к Абсолюту в себе, или к отдельному абсолюту души, даже если они отвергают многие восхитительные бесконечности Абсолюта, которые предлагаются вечному искателю в человеке истинным владением Природой. |
|
Uplifted into the Spirit the soul is no longer subject to
Nature; it is above this
mental activity. It may be above it
in detachment and aloofness, uda¯sı¯na,
seated above and indifferent, or attracted by and lost
in the absorbing peace or bliss
of its undifferentiated, its
concentrated spiritual experience of itself; we must
then transcend by a complete renunciation of
Nature and cosmic existence, not conquer by a divine and sovereign
possession. But the Spirit, the Divine is not only
above Nature; it is
master of Nature
and cosmos; the
soul rising into
its spiritual poise must at least
be capable of the same
mastery by its unity
with the Divine. It must
be capable of
controlling its own
nature not only in calm or by forcing
it to repose,
but with a sovereign
control of its play and activity. |
2-17-07 |
Поднявшись в Дух, душа больше не подчиняется Природе. Она становится выше этой ментальной активности. Она может стать выше её через непривязанность и отчуждённость, удасина*), сидя наверху, бесстрастная, или же увлечённая и затерянная в поглощающем покое или блаженстве, своёго не нуждающегося в различиях, концентрированного переживания самой себя. Тогда мы должны превзойти Природу через полный отказ от неё, от космического существования, так и не завоевав её через божественное и властное обладание. Однако, Дух, Божественное — не только то, что выше Природы. Он хозяин Природы и космоса. И душа, поднимаясь в его духовное равновесие, должна, по крайней мере, быть способной на такое же владение ими через её единство с Божественным. Она должна быть способна управлять своей собственной природой не только в покое, или заставляя её впадать в покой, но и с полновластным контролем над её игрой и деятельностью. |
|
|
2-17-07c |
*) удасина (udasina) - безразличный, беспристрастный, «сидящий
выше и неподвижный»; тот, кто «живёт высоко над головой» в «неприкосновенной
свободе души, тронутой высшим знанием». Прим. пер. |
|
To arrive
by an intense spirituality at the
absolute of the
soul is our possibility on one side
of our dual
existence; to enjoy
the absolute of Nature and of everything in Nature is
our possibility on the
other side of this eternal duality. To unify these
highest aspirations in a divine possession of God and
ourselves and the world, should be our
happy completeness. In the lower
poise this is not possible because
the soul acts through the mind and the
mind can only act individually and fragmentarily in
a contented obedience or a
struggling subjection to that universal Nature through which the divine
knowledge and the divine Will are worked out in the cosmos. But the Spirit is in possession of knowledge and will, of which it is the source and cause and
not a subject; therefore in proportion as the soul assumes its divine
or spiritual being, it assumes
also control of the movements of its nature. It becomes, in the ancient language, Swarat, free and a self-ruler over the kingdom of its own life and being. But also it increases in control over its environment, its world. |
2-17-08 |
Прийти с помощью интенсивной духовности к абсолюту души — это наша возможность с одной из сторон нашего двойственного существования. Наслаждаться абсолютом Природы и всем в Природе — наша возможность с другой стороны этой вечной дуальности. Объединить эти высочайшие устремления в божественном обладании Богом, самим собой и миром должно стать нашей счастливой полнотой. При низшем равновесии это не возможно, потому что душа действует через ум, а ум может действовать только индивидуально и фрагментарно в удовлетворённом послушании или борющемся подчинении той универсальной Природе, через которую божественное знание и божественная Воля реализуются в космосе. Однако, Дух обладает и знанием и волей. И он — их источник и причина, а не подчинённый. Поэтому, в той мере, как душа обретает своё божественное или духовное существование, она обретает также и контроль над движениями своей природы. Она становится, говоря древним языком, Сварат*) — свободным и самоуправляющимся царством своей собственной жизни и существа. Но, кроме этого, у неё растёт власть над своим окружением, над своим миром. |
|
|
|
*) сварат (swarat) - владение собой; хозяин всех своих
внутренних состояний и действий. Прим.пер. |
|
This it can only do entirely by universalising itself;
for it is the divine and universal will that it must express in its action
upon the world. It must first extend its consciousness and see the
universe in itself instead of being like the mind limited by the physical, vital, sensational, emotional, intellectual outlook of the
little divided personality. It must accept the world-truths, the world-energies, the
world-tendencies, the world-purposes as its own instead of clinging to its own
intellectual ideas, desires and endeavours, preferences, objects, intentions, impulses;
these, so far as they remain, must be harmonised with the universal. It must then submit
its knowledge and will at their very source to the
divine Knowledge and
the divine Will
and so arrive
through submission at immergence, losing its personal light in the
divine Light and its personal initiative in the divine initiative. To be first in tune with
the Infinite, in harmony with
the Divine, and then to be unified with the
Infinite, taken into the Divine is its
condition of perfect
strength and mastery, and this is precisely
the very nature of the spiritual life
and the spiritual existence. |
2-17-09 |
И это она может сделать только полностью сделав себя универсальной, всеобщей. Потому что в своём воздействии на мир она должна выражать именно божественную и всеобщую волю. Душа должна вначале расширить своё сознание и увидеть вселенную в себе, вместо того, чтобы уподобляться уму, ограниченному физическим, витальным, чувственным, эмоциональным, интеллектуальным видением маленькой раздробленной личности. Она должна принимать мировые истины, мировые энергии, мировые тенденции, мировые цели как свои собственные, вместо того, чтобы привязываться с своим собственным интеллектуальным идеям, желаниям и стремлениям, к предпочтениям, целям, намерениям и импульсам. Все они, пока они ещё остаются, должны быть согласованы со всеобщим. И затем душа должна подчинить своё знание и волю в самом их источнике божественному Знанию и божественной Воле так, чтобы через это подчинение прийти к погружению в них. Прийти к потере своего личного света в божественном Свете и своей личной инициативе в божественной инициативе. Вначале стать сонастроенной с Бесконечным, прийти к гармонии с Божественным, а затем объединиться с Бесконечным, взятым в Божественное — это условие её совершенной силы и власти, и это и есть сама природа духовной жизни и духовного существования.
|
|
The distinction made
in the Gita between the Purusha and the Prakriti gives us the clue
to the various attitudes which the soul can adopt towards Nature in
its movement towards perfect
freedom and rule. The Purusha is, says the Gita, witness, upholder, source of the sanction, knower, lord,
enjoyer; Prakriti executes,
it is the active principle and must have an operation corresponding to the attitude of the Purusha. The soul may assume, if it wishes, the poise of the pure witness, sa¯
ks.ı¯; it may
look on at the action of Nature as a thing from which it stands apart; it watches, but does not
itself participate. We have seen the importance of this quietistic capacity; it is the basis of the
movement of withdrawal by which
we can say of everything, — body, life,
mental action, thought, sensation, emotion, — “This
is Prakriti working in the life, mind and body, it is not
myself, it is not even mine,”
and thus come to the
soul’s separation from these things and to their quiescence. This may, therefore, be an attitude of
renunciation or at
least of non-participation, tamasic, with a resigned and
inert endurance of
the natural action so long as it
lasts, rajasic, with a disgust, aversion and recoil from it, sattwic, with a luminous intelligence of the soul’s
separateness and the peace and joy of aloofness and repose; but also
it may be attended by
an equal and
impersonal delight as
of a spectator at a show, joyous
but unattached and ready to rise up at any moment and as joyfully depart. The attitude
of the Witness at its highest is the absolute of unattachment and freedom
from affection by the phenomena of the cosmic existence. |
2-17-10 |
Различие, которое делает Гита между Пурушей и Пракрити даёт нам ключ к различным позициям, которые душа может занять по отношению к Природе в своём движении к совершенной свободе и правлению. Пуруша, как говорит Гита, является свидетелем, поддержкой, источником санкции, знающим, хозяином, тем, кто наслаждается. Пракрити это то, что исполняет. Это активный принцип, и его действие должно соответствовать положению Пуруши. Душа может занять, если захочет, позицию чистого свидетеля, сакши, она может смотреть на действие Природы как на нечто, к чему она стоит в стороне. Она смотрит, но сама не участвует. Мы уже видели важность этой способности к спокойствию. Это основа движения отстранения, с помощью которого мы можем сказать обо всём — о теле, жизни, ментальном действии, о мысли, ощущении, эмоции — "Это Пракрити, работающая в жизни, уме и теле, это не я сам, это даже не моё." и тем самым прийти к отделению души от всего этих вещей и к их покою. Поэтому, это может быть отношением отказа или, по крайней мере, неучастия. Или тамасическое, с безропотным и инертным терпением естественного действия, так долго, как оно длится. Или раджасическое, с отвращением, неприятием и отшатыванием от него. Или саттвическое, с озарённым пониманием отделённости души, с покоем и радостью отстраненности и покоя. Но оно может точно также сопровождаться ровным и безличным восторгом как у зрителя на спектакле, радостным, но не привязанным, и готовым в любой момент встать и так же радостно уйти. Отношение Свидетеля в своей высшей форме — это абсолютная непривязанность и свобода от влияния явлений космического существования. |
|
As the pure Witness, the soul refuses
the function of upholder
or sustainer of Nature. The upholder, bharta¯
, is another,
God or Force or Maya, but not the soul, which only admits the reflection of the natural action upon its
watching consciousness,
but not any responsibility for maintaining or continuing it. It does
not say “All this is in me and maintained by me, an activity of my being,”
but at the most “This is imposed on me, but really external to myself.” Unless
there is a clear and real duality in existence, this cannot be the whole
truth of the matter; the soul is the upholder also, it supports in its being
the energy which unrolls the
spectacle of the cosmos and which
conducts its energies. When the
Purusha accepts this
upholding, it may do it still
passively and without
attachment, feeling that it contributes the energy, but not that
it controls and
determines it. The
control is another, God or Force or
the very nature of Maya; the soul
only upholds indifferently so long as it must,
so long perhaps as the force
of its past
sanction and interest in the energy continues and refuses to
be exhausted. But if the attitude of the upholder is fully accepted, an important step
forward has been taken
towards identification with
the active Brahman and his joy of cosmic being.
For the Purusha has become the active
giver of the sanction. |
2-17-11 |
Как чистый Свидетель, душа отстраняется от функции того, кто поддерживает и хранит Природы. Поддерживающий, бхарта, это другой — Бог, Сила или Майя, но не душа, которая только допускает отражение естественного действия в своём наблюдающем сознании, но не какую-либо ответственность за его поддержание или продолжение. Он не скажет — "Всё это существует во мне и поддерживается мною, в активности моего существа.", но скорее — "Это накладывается на меня, но на самом деле это вне меня." Пока в существовании есть ясная и реальная двойственность, это не может быть всей истиной этого вопроса. Душа также является и тем, кто несёт на себе существование. Она поддерживает в своём существе ту энергию, которая разворачивает действие в космосе, и через него направляет свои энергии. Если Пуруша примет эту поддержку, то он может поначалу делать это пассивно и без привязанности, чувствуя, что он отдаёт энергию, но не управляет этим и не определяет действие. Управляет что-то другое, Бог, Сила или истинная природа Майи. Душа же только бесстрастно поддерживает до тех пор, пока она должна поддерживать, или же, возможно, до тех пор, пока сила её предыдущей санкции и интереса остаётся в этой энергии и отказывается стать исчерпанной. Но если отношение поддерживающего принять полностью, то тем самым сделан следующий важный шаг к отождествлению с активным Брахманом и его радостью космического существования. Потому что Пуруша стал активно давать свою санкцию. |
|
In the attitude of the Witness there is also
a kind of
sanction, but it is passive, inert
and has no kind of absoluteness about
it; but if he consents entirely to uphold, the sanction has become
active, even though the soul may do no more than consent to reflect, support
and thereby maintain in action all
the energies of Prakriti. It may refuse
to determine, to select, believing that it is God or Force itself or some Knowledge-Will that
selects and determines, and the soul
only a witness and upholder and thereby giver of the
sanction, anumanta, but not the
possessor and the director
of the knowledge and the
will, jn˜a¯ ta¯ ı¯s´varah. . Then
there is a general sanction in the form of an active upholding of
whatever is determined by God or
universal Will, but there is not an active
determination. But if
the soul habitually selects and rejects in what is offered to it, it determines;
the relatively passive has become an entirely active
sanction and is on the way to be an active control. |
2-17-12 |
В позиции Свидетеля тоже есть некий вид санкции но она пассивна, инертна и в нет никакой абсолютности. Однако, если душа всецело соглашается на поддержку, то санкция становится активной, даже если душа согласится только на отражение и поддержку действий Пракрити — потому что она тем самым поддерживает действие всех энергий Пракрити. Душа может отказаться определять и выбирать, считая, что это Бог, или сама Сила, или некая Знание-Воля — то, что выбирает и определяет, а душа только свидетель и поддерживающий, и поэтому она даёт санкции — ануманта, но не является обладателем и распорядителем знания и воли, джнята ишварах. Но тогда у неё есть общая санкция в форме активной поддержки всего, что определяется Богом или универсальной Волей, но нет активного определения — что делать Пракрити. Однако, если душа привычно выбирает и отвергает то, что ей предлагается, то она определяет действие Пракрити. И относительно пассивная санкция становится внутренне активной и уже на пути к тому, чтобы стать активным управлением действиями Пракрити. |
|
This it
becomes when the
soul accepts its
complete function as the knower, lord and enjoyer of Nature. As the knower
the soul possesses the knowledge of the force that acts and determines, it sees the
values of being
which are realising themselves in cosmos, it is in the secret of Fate. For the
force that acts is itself determined by the knowledge which is its origin and
the source and standardiser of its valuations and effectuations
of values. Therefore
in proportion as the soul becomes again the
knower, it gets the capacity of becoming also
the controller of the
action whether by spiritual force alone or by that force figuring itself in
mental and physical activities. There
may be in our soul
life a perfect spiritual knowledge and
understanding not only of all our internal activities but of all the
unrolling of things, events, human,
animal, natural activities around us, the world-vision of the Rishi.
This may not be attended by an active putting forth of power upon the
world, though that is seldom entirely absent; for the Rishi is not
uninterested in the world or in his fellow-creatures, but one with them by sympathy
or by accepting all creatures as his own self in many minds and bodies. The old
forest-dwelling anchorites even are described continually as
busily engaged in
doing good to
all creatures. This can only be done
in the spiritual realisation, not by an effort, for effort is a diminution of freedom, but
by a spiritual influence or by
a spiritual mastery
over the minds
of men and
the workings of Nature, which reflects the
divine effective immanence and the divine
effective mastery. |
2-17-13 |
И это будет так, пока душа не примет свою функцию знающего, хозяина Природы, наслаждающегося Природой полностью. В качестве знающего душа обладает знанием силы, которая действует и определяет действия Природы. Она видит ценности бытия, которое реализует себя в космосе, она посвящена в тайну Судьбы. Потому что сила, которая действует сама определяется знанием, которое для неё начало и источник, кто приводит к гармонии её оценки и тот, кто реализует её ценности. Поэтому, по мере того, снова становится знающим, она приобретает способность становиться также и тем, кто направляет действие. И она это делает или только при помощи одной духовной силы, или при помощи той силы, которая проявляется в ментальной и физической деятельности. В нашей душевной жизни может появиться совершенное духовное знание и понимание не только всех наших внутренних действий, но и всех вещей, событий, людей, животных, действий природы, что разворачиваются вокруг нас, может появиться такое же видение мира, как у Риши. Необязательно, чтобы душа активно применяла силу к миру, хотя случаи, когда душа совсем её не применяет очень редки. Что касается Риши, то они не были заинтересованы в мире или в своих собраться, но были едины с ними через симпатию, или через принятие всех существ как своё собственное я во многих умах и телах. О старых отшельниках, живущих в лесах, постоянно говорят, что они усердно делают добро всем существам. Это можно делать только достигнув духовной реализации, но не при помощи усилия, потому что усилие это уменьшение свободы, а при помощи духовного влияния или духовной власти над умами людей и над работой Природы. И это говорит о действенной неотъемлемости божественного и о действенной власти божественного.
|
|
Nor can
it do this without becoming the active enjoyer,
bhokta¯
. In the lower being the enjoyment is of a twofold
kind, positive and
negative, which in
the electricity of
sensation translates itself
into joy and
suffering; but in
the higher it
is an actively equal enjoyment of the
divine delight in
self-manifestation. That
enjoyment again may be limited to a silent spiritual delight or an integral
divine joy possessing all things around us and all activities of all parts of
our being. |
2-17-14 |
И душа не может сделать это не став активным наслаждающимся, бхакта. В низшем существовании наслаждение бывает двух видов, позитивное и негативное, что в электричестве чувств переводит себя в радость и страдание. Однако, в высшем существовании оно становится активным, ровным наслаждением божественным восторгом в само-проявлении. И опять-таки, это наслаждение или же может быть ограничено безмолвным духовным восторгом, или же быть целостной божественной радостью обладания всем вокруг нас и всеми действиями всех частей нашего существа. |
|
There is
no loss of freedom, no descent into an ignorant attachment. The man free
in his soul is aware
that the Divine
is the lord of the action of Nature, that Maya is His Knowledge-Will determining and effecting all,
that Force is the Will
side of this double
divine Power in which knowledge is always present and effectual. He is aware of himself also,
even individually, as a centre of the divine
existence, — a portion of the Lord,
the Gita expresses it,
— controlling so far the action of Nature which
he views, upholds, sanctions, enjoys, knows and
by the determinative power of knowledge
controls. And when
he universalises himself, his knowledge still reflects only the divine
knowledge, his will effectuates only the divine will, he enjoys only
the divine delight and not an ignorant personal satisfaction. Thus the Purusha preserves its freedom in its possession, renunciation of limited personality even in its representative enjoyment and delight of cosmic
being. It has taken up fully in the higher
poise the true relations of the soul and Nature. |
2-17-15 |
При таком отношении нет ни потери свободы, ни падения в невежественную привязанность. Человек, который свободен в свое душе знает, что Божественное — хозяин действия Природы. Что Майя — Его Знание-Воля, определяющая всё, и действующая на всё. Что Сила — это сторона Воли этой двойной божественной Энергии, в которой всегда присутствует знание, и которая реально действует. Такой человек также осознаёт себя, и даже индивидуально, как некий центр божественного существования, — как частичку Господа, как описывает это Гита. Как центр, который до некоторой степени управляет действием Природы. Это действие он видит, поддерживает, даёт ему санкцию, наслаждается им, знает о нём и управляет её через определяющую силу знания. И когда он сделает себя вселенским, универсальным, то его знание будет продолжать отражать только божественное знание. Его воля будет осуществлять только божественную волю. Он будет наслаждаться божественным восторгом, а не невежественным личным удовлетворением. И через это Пуруша сохраняет свою свободу в этом своём обладании и отказ от ограниченной личности даже в её характерном наслаждении и восторге космического существования. Так Пуруша полностью принимает высшее положение в истинных отношениях души и Природы. |
|
Purusha and Prakriti in their union
and duality arise
from the being of
Sachchidananda. Self-conscious existence is the essential nature of the Being; that
is Sat or Purusha. The Power
of self-aware existence, whether
drawn into itself
or acting in the
works of its consciousness and force, its
knowledge and its will,
Chit and Tapas, Chit
and its Shakti, — that is Prakriti. Delight of being, Ananda, is the
eternal truth of
the union of
this conscious being and its conscious force whether absorbed in itself or else
deployed in the inseparable duality
of its two aspects. It unrolls the worlds as Prakriti and views them
as Purusha; acts
in them and upholds
the action; executes works and gives
the sanction without which
the force of Nature cannot act; executes and controls the knowledge and
the will and
knows and controls the determinations of the knowledge-force and will-force;
ministers to the enjoyment and enjoys; — all is the Soul possessor, observer, knower,
lord of Nature
and Nature expressing the being,
executing the will,
satisfying the self-knowledge, ministering to
the delight of being of the soul.
There we have, founded
on the very nature
of being, the supreme and
the universal relation of Prakriti with Purusha. The relation in its imperfect, perverted or
reverse terms is the world as we see it; but the perfect relation brings the absolute joy of the
soul in itself and, based upon that, the absolute joy of the soul in Nature
which is the divine fulfilment of world-existence. |
2-17-16 |
Пуруша и Пракрити в их единстве и двойственности возникают из существования Сатчитананды. Само-сознательное существование — это истинная природа этого Существования. Это — Сат, или Пуруша. Сила осведомлённого о себе существования, либо втянутая в себя, либо действующая в работах своего сознания и силы, своего знания и своей воли — это Чит и Тапас. Чит и его Шакти — это Пракрити. Восторг существования, Ананда — это вечная истина единства этого сознательного существования и его сознательной силы, не важно — поглощены ли они собой, или развёрнуты в неразделимой двойственности своих двух аспектов. Он разворачивает миры как Пракрити, и смотрит на них как Пуруша. Он действует в них и поддерживает действие. Он исполняет работу и даёт санкцию, без которой сила Природы не может действовать. Он реализует и контролирует знание и волю, и знает и управляет решениями знания-силы и воли-силы. Он служит наслаждению и наслаждается сам. Всё это — Душа, которая — обладатель, наблюдатель, знающий, хозяин Природы и сама Природа, выражающая такое существование, выполняющая волю, удовлетворяющее самопознание, служащая наслаждению существования души. И в этом случае, мы имеем, основанную на самой природе существования, высшее и универсальное отношение Пракрити с Пурушей. Отношения в его несовершенных, искажённых или противоположных терминах — это мир, как видим его мы. Но совершенное отношение Пракрити с Пурушей приносит абсолютную радость души в себе самой. А также, опираясь на это, оно приносит абсолютную радость души в Природе, которая — божественное исполнение мироздания. |
|
Chapter XVIII |
|
Глава ХVIII
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
We have now
to pause and consider to what this acceptance of the relations of Purusha and
Prakriti commits us; for it means that the Yoga
which we are pursuing has
for end none of the ordinary aims
of humanity. It neither accepts our
earthly existence as
it is, nor
can be satisfied with some kind of moral
perfection or religious ecstasy, with
a heaven beyond or with some
dissolution of our being by which
we get satisfactorily done with
the trouble of existence. Our aim
becomes quite other;
it is to live in the Divine, the Infinite, in God
and not in any mere egoism and temporality,
but at the same time not apart
from Nature, from
our fellow-beings, from
earth and the mundane existence, any more
than the Divine lives aloof from us
and the world. He exists also
in relation to
the world and Nature and all these
beings, but with
an absolute and
inalienable power, freedom
and self-knowledge. Our liberation and
perfection is to transcend ignorance, bondage and weakness and live in Him in relation to the world
and Nature with
the divine power,
freedom and self-knowledge. For the highest relation of the Soul to existence is the Purusha’s possession of Prakriti, when he is no longer ignorant and subject to his nature, but knows, transcends, enjoys and controls his manifested being and determines largely and freely what shall be his self-expression. |
2-18-01 |
Сейчас нам стоит сделать паузу и присмотреться — к чему нас обязывает принятие отношений между Пурушей и Пракрити. Потому что, судя по всему, та Йога, которую мы стремимся сделать не имеет целью ни одну из обычных целей человечества. Она не принимает наше земное существование таким, как оно есть сейчас. Она не может удовлетвориться каким-либо нравственным совершенством или религиозным экстазом. Ей недостаточно небес за пределами этой жизни и мало растворения нашего существа, при помощи которого мы вполне избавляемся от хлопот существования. Наша цель оказывается совершенно другой. Наша цель — жить в Божественном, в Бесконечном, в Боге, а не в каком-то простом эгоизме и преходящем. И в тоже время — не отрываться от Природы, от наших родных и близких, от земли, от мирской жизни. Во всяком случае, не сильнее чем само Божественное, которое не живёт вдали от нас и от мира. Бог так же существует, находясь в отношения с миром, Природой и всеми её существами, но с абсолютной и неотчуждаемой от него силой, свободой и знанием самого себя. Наше освобождение и совершенство в том, чтобы превзойти невежество, рабство и слабость. и жить в Нём, находясь в отношениях с миром и Природой, обладая божественной силой. свободой и знанием самого себя. Потому что самое высокий вид отношений Души к существованию — это обладание Пурушей Пракрити. Когда он больше уже не в невежестве, и не подчинён своей природе, но обладает знанием, превосходит её, наслаждается ей, и управляет своим проявленным существом, и широко и свободно определяет — что должно быть в его само-выражении.
|
|
A oneness finding
itself out in the variations of its own duality is the whole
play of the soul with Nature in its cosmic
birth and becoming. One Sachchidananda everywhere, self-existent, illimitable, a unity indestructible by the
utmost infinity of its own variations, is the original truth of being for
which our knowledge seeks and
to that our
subjective existence eventually arrives. From that all
other truths arise,
upon that they
are based, by that
they are at
every moment made
possible and in
that they in the
end can know
themselves and each
other, are reconciled,
harmonised and justified. All relations in the world,
even to its greatest and most shocking apparent discords, are
relations of something eternal to itself in
its own universal existence; they are not anywhere or at any time
collisions of disconnected beings who meet fortuitously or by some
mechanical necessity of
cosmic existence. Therefore to get back to this eternal fact of oneness is
our essential act of self-knowledge; to live in it must be the effective
principle of our inner possession of our being and of our right and ideal
relations with the world. That is why we have had to insist first and foremost on oneness as the aim and in a way the whole aim of our Yoga of knowledge. |
2-18-02 |
Единство, что находит себя в различных вариациях своей собственной двойственности — в этом и состоит вся игра души с Природой в её космическом рождении и становлении. Единая Сатчитананда, которая везде, которая — само-существующая, беспредельная, которая — единство, что не нарушается предельной бесконечностью своих вариаций — это изначальная истина бытия. Та истина, к которой стремится наше знание и к которой, в конце концов, приходит наше субъективное существование. Из этой истины возникают все остальные истины, на неё они все опираются, именно она делает их возможными в каждый момент времени, и в ней они, в конце концов, узнают себя и друг друга, в ней они примиряются, приходят в гармонию, благодаря ей они становятся оправданными. Все отношения в мире, даже самые большие, даже самые явные, шокирующие противоречия — это отношения чего-то вечного к самому себе в своём собственном проявленном существовании. Никогда и нигде эти отношения не являются столкновениями разрозненных существ, которые встретились друг с другом случайно, или благодаря какой-то механической необходимости космического существования. Поэтому, вернуться к этому вечному факту единства — это наш основной акт само-познания. Жить в этом единстве — должно быть действенным принципом нашего внутреннего обладания нашим существом и наших правильных и идеальных отношений с миром. Вот почему мы с самого начала и более всего настаиваем на единстве, как на цели. И в некотором смысле — это основная цель нашей Йоги знания. |
|
But this unity
works itself out everywhere and on every plane by an executive or practical
truth of duality. The Eternal is the
one infinite conscious Existence, Purusha, and not something inconscient and mechanical; it exists
eternally in its delight of the
force of its own conscious being founded in an equilibrium of unity; but
it exists also
in the no
less eternal delight of its force
of conscious being
at play with
various creative self-experience in the universe. Just as we
ourselves are or
can become aware
of being always something timeless, nameless, perpetual which we call our self and which constitutes the
unity of all that we are, and yet simultaneously we have the various experience of what we do, think,
will, create, become, such too is the self-awareness of this Purusha in the world.
Only we, being
at present limited and ego-bound mental individuals, have usually this experience in the ignorance and do not
live in the self, but
only look back
at it or
draw back to
it from time
to time, while
the Eternal has
it in His
infinite self-knowledge, is eternally this
self and looks
from the fullness of self-being at all this self-experience. He does not like
us, bound prisoners of the mind, conceive of His being as either
a sort of
indefinite result and
sum or else
a high contradiction of self-experience. The old philosophical quarrel between Being and Becoming is not possible to the eternal self-knowledge. |
2-18-03 |
Но это единство проявляется везде и на каждом плане, благодаря исполнительной или практической истины двойственности. Вечное — это единое бесконечное сознательное Существование, Пуруша, а не что-то несознательное или механическое. Оно вечно существует в своём восторге силы собственного сознательного существования, основанного на равновесии единства. Но оно также существует и в не менее вечном восторге своей силы сознательного бытия, играющего с разнообразным творческим самопереживанием во вселенной. Точно также как мы сами являемся, или можем осознавать, что всегда являемся чем-то вне времени, неописуемым, вечным, что мы можем назвать нашим "я", и которое составляет единство всего, чем мы являемся, и при этом, одновременно, у нас есть различные переживания того, что мы делаем, думаем, хотим, создаём, становимся, таково и само-осознание этого Пуруши в мире. Только мы, будучи сейчас ограниченными и связанными эго ментальными индивидуальностями, обычно имеем этот опыт в неведении, и не живем в своём внутреннем "я", а только оглядываемся на него или возвращаемся к нему время от времени. А Вечное — обладает им в Своём бесконечном знании себя, и оно вечно является этим "я" и смотрит из полноты само-существования на все эти само-переживания. И Оно действует не так, как мы, связанные пленники ума, воспринимая Его существование либо как разновидность неопределенных результатов и итогов, или же как высокое противоречие собственного опыта. Старый философский спор между Бытиём и Становлением просто невозможен для вечного само-знания. |
|
An active force of conscious-being which realises itself in its powers of self-experience, its powers of knowledge,
will, self-delight, self-formulation with all their marvellous variations, inversions, conservations and conversions of energy,
even perversions, is what we call Prakriti or Nature, in ourselves as
in the cosmos. But behind this force of variation is the eternal
equilibrium of the same force
in an equal unity which
supports impartially, governs even as it has originated the variations and directs them to whatever aim of its
self-delight the Being, the Purusha, has conceived in its consciousness and determined by its will or power of consciousness. That is the divine Nature into unity with which we have
to get back by our Yoga of
self-knowledge. We have
to become the Purusha, Sachchidananda, delighting in
a divine individual possession of its
Prakriti and no longer mental beings subject to our egoistic nature. For that is the
real man, the
supreme and integral self of the
individual, and the ego is
only a lower and partial manifestation of ourselves through which
a certain limited and preparatory experience becomes possible and
is for a time indulged. But this indulgence of the lower being is not our whole possibility; it is not the sole or crowning experience for which we exist as human beings even in this material world. |
2-18-04 |
Активная сила сознания-существования, которая реализует себя в своей силе само-переживания, в своей силе знания, воли, само-восторга, само-определения, со всеми своими чудесными вариациями, инверсиями, сохранениями и преобразованиями энергии, и даже искажениями, есть то, что мы называем Пракрити, или Природой, в нас самих, как и в космосе. Но позади этой силы изменения стоит вечное равновесие той же самой силы в ровном единстве, которая бесстрастно поддерживает, управляет ими, даже в том виде, в котором она породила эти изменения и направляет их к той цели своего само-восторга, которую Божественное Существо, Пуруша, задумало в своём сознании и определило через свою волю или силу сознания. Это — божественная Природа, в единство с которой мы должны вернуться при помощи нашей Йоги самопознания. Мы должны стать Пурушей, Сатчитанандой, наслаждающимися божественным индивидуальным владением своей Пракрити, и перестать уже быть ментальными существами, подчинёнными нашей эгоистической природе. Потому что это и есть настоящий человек — высшее и целостное "я" индивидуума. А эго — только низшее и частичное проявление нас самих, благодаря которому становится возможным определённый ограниченный и подготавливающий опыт, ради которого, на время и разрешается эго. Но это разрешение низшего существования — не все наши возможности. Это не единственный и не венчающий опыт, ради которого мы существуем как человеческие существа даже в этом материальном мире. |
|
This individual being
of ours is that by which ignorance is possible to self-conscious
mind, but it is also that by which liberation into the spiritual being is possible and the enjoyment of divine immortality. It is not the Eternal
in His transcendence or in His cosmic
being who arrives
at this immortality; it is the individual who rises into self-knowledge, in him it is possessed and by him it is made
effective. All life, spiritual, mental or material, is the play of
the soul with the possibilities of its nature; for without this play there
can be no self-expression and no relative self-experience. Even, then, in our realisation of all as our larger self and in our oneness with God and
other beings, this play can and must persist, unless we desire
to cease from all
self-expression and all
but a tranced and absorbed self-experience. But then it is in the individual being that this
trance or this liberated play is realised; the trance is
this mental being’s
immersion in the sole experience of unity,
the liberated play is the
taking up of his mind into the spiritual being for the free realisation and
delight of oneness. For the nature
of the divine existence is to possess
always its unity, but to possess
it also in an
infinite experience, from
many standpoints, on
many planes, through many
conscious powers or selves of itself, individualities
in our limited intellectual language — of the one conscious being. Each one of us is one of these individualities. To stand away from God in limited ego,
limited mind is to stand away from ourselves, to be unpossessed of our true individuality, to be the apparent and
not the real individual; it is our power of ignorance. To be taken up
into the divine Being and be aware of our spiritual, infinite and universal consciousness as that
in which we now live, is to possess
our supreme and integral self, our true individuality; it is our
power of self-knowledge. |
2-18-05 |
Благодаря нашему индивидуальному существованию, в том виде как оно сейчас, в само-осознающем уме становится возможным невежество. Но благодаря ему же, есть также возможность освобождения в духовное существование, и возможно наслаждение божественным бессмертием. Не Вечный в Своей трансцендентности или в Своём космическом существовании достигает этого бессмертия. Именно индивидуум поднимается к самопознанию. Именно в нём оно овладевает им и благодаря ему становится действенным. Всякая жизнь — духовная, ментальная или материальная — это игра души с возможностями своей природы. Потому что без этой игры не может быть ни само-выражения, ни относительного само-переживания. Поэтому, даже в нашей реализации всего как нашего более широкого "я" и в нашем единстве с Богом и другими существами, эта игра может и должна продолжаться. Если только мы не хотим прекратить всякое само-выражение и вообще всё, кроме погружённого в транс и поглощённого собой само-переживания. Но даже тогда этот транс или эта освободившаяся игра реализуется именно в этом индивидуальном существе. Такой транс — это погружение данного ментального существа в это единственное переживание единства. А освобождённая игра — поднятие его ума в духовное существование для свободной реализации и восторга единства. Потому что природа духовного существования в том, чтобы всегда обладать своим единством. Но кроме этого, также и обладать им в бесконечном опыте, с многих точек зрения, на многих планах, через множество сознательных сил или различных "я" самого себя, через множество индивидуальностей, говоря нашим ограниченным языком интеллекта, одного сознательного существа. Каждый из нас — это одна из этих индивидуальностей. Стоять в стороне от Бога в ограниченном эго, ограниченном уме — значит стоять в стороне от самих себя. значит — лишаться своей настоящей индивидуальности, быть кажущейся, а не реальной индивидуальностью. В этом сила нашего невежества. Подняться в наше божественное Существо и познать наше духовное, бесконечное и универсальное сознание как то, в чём мы сейчас живём — означает обладать нашим высшим и целостным "я", нашей истинной индивидуальностью. В этом сила нашего само-познания. |
|
By knowing the eternal unity of these three powers of the
eternal manifestation, God,
Nature and the individual self,
and their intimate necessity to each other,
we come to understand existence itself and all that in the appearances
of the world now puzzles our ignorance. Our self-knowledge abolishes none of these things, it abolishes only our ignorance and
those circumstances proper
to the ignorance which made us bound and subject to the egoistic
determinations of our nature. When we get back to our true
being, the ego falls away
from us; its place
is taken by our supreme and integral self,
the true individuality.
As this supreme
self it makes
itself one with
all beings and sees
all world and Nature in its own infinity. What we mean by this is simply that our sense of separate
existence disappears into a consciousness of illimitable, undivided, infinite being in which we no longer feel bound to the
name and form and the particular mental and physical determinations of our
present birth and becoming and are no longer separate from anything or anyone
in the universe. This was what the ancient thinkers called the Non-birth
or the destruction of birth or Nirvana. At the same time
we continue to live and
act through our
individual birth and becoming, but with a different knowledge and
quite another kind of experience; the world also continues, but we see it in
our own being and not as something external to it and other than ourselves. To be able to live permanently in this new
consciousness of our real, our integral being is to attain liberation and
enjoy immortality. |
2-18-06 |
Зная вечное единство этих трёх сил вечного проявления — Бог, Природа и индивидуальное "я", и их внутреннюю необходимость друг для друга, мы приходим к пониманию существования как такового и всего, что в явлениях мира сейчас озадачивает наше невежество. Наше самопознание не убирает ничего из этого, оно убирает только наше невежество и те обстоятельства, свойственные невежеству, которые сделали нас связанными и подчинёнными эгоистической определённости нашей природы. Когда мы возвращаемся назад, к нашему истинному существу, то эго спадает с нас. Его место занимает наше высшее и целостное внутреннее "я", наша настоящая индивидуальность. Поскольку это — высшее "я", оно делает себя единым со всеми существами и видит весь мир и Природу в своей собственной бесконечности. Под этим мы подразумеваем просто то, что наше ощущение отдельного существование растворяется в сознании беспредельного, неделимого, бесконечного существа, в котором мы больше не чувствуем себя связанными с именем, с формой, с конкретными ментальными и физическими предопределённостями нашего нынешнего рождения и становления и больше уже не отделены ни от чего, и ни от кого во вселенной. Это то, что древние мыслители называли Не-рождением, или уничтожением рождения, или Нирваной. В то же время мы продолжаем жить и действовать через наше индивидуальное рождение и становление, но с другим знанием и совершенно другим опытом. Мир также продолжается, но мы видим его в нашем собственном существовании, а не как нечто внешнее к нему, или отличающееся от нас. Чтобы иметь возможность постоянно жить в этом новом сознании нашего реального, нашего целостного существа, нужно достичь освобождения и насладиться бессмертием. |
|
Here there comes
in the complication of the idea
that immortality is only possible after death
in other worlds, upon higher planes of existence or that liberation must destroy all
possibility of mental or bodily living and annihilate the individual
existence for ever
in an impersonal infinity. These ideas derive
their strength from a certain justification in experience and a sort
of necessity or upward attraction felt by the soul when it shakes off
the compelling ties of mind and matter. It is felt that these ties are inseparable from all
earthly living or from all mental existence.
Death is the king of the material world, for life seems
to exist here only by submission to death, by a constant dying; immortality has to be conquered here with difficulty and seems to be in
its nature a rejection of all death and therefore of all birth into
the material world.
The field of immortality must
be in some immaterial plane, in some
heavens where either
the body does not exist or else is different and only a form of the soul
or a secondary circumstance. On the other
hand, it is felt by those
who would go beyond immortality even, that all planes and heavens are
circumstances of the
finite existence and
the infinite self is void of all these
things. They are
dominated by a necessity
to disappear into
the impersonal and
infinite and an inability to equate in any way the bliss
of impersonal being
with the soul’s delight in its becoming. Philosophies have been
invented which justify to the intellect this need of immersion and
disappearance; but what is really important and decisive is the call
of the Beyond, the need of the
soul, its delight — in this case — in a sort of impersonal existence or
non-existence. For what decides is the
determining delight of the Purusha, the relation which it wills to establish
with its Prakriti, the experience at which it arrives as the result
of the line it has followed in the development of its individual self-experience among all the various possibilities of its nature. Our intellectual justifications are only the account of that experience which we give to the reason and the devices by which we help the mind to assent to the direction in which the soul is moving. |
2-18-07 |
Правда, здесь наше понимание бессмертии может несколько усложниться. Существует идея, что бессмертие возможно только после смерти в других мирах, на более высоких планах существования. Или же идея, что такое освобождение должно разрушить всякую возможность ментальной или телесной жизни и навсегда уничтожить индивидуальное существование в безличной бесконечности. Такие идеи черпают свою силу из определённого обоснования в опыте и своего рода необходимости или возвышающего притяжения, которое чувствует душа, когда она стряхивает с себя навязчивые узы ума и материи. Возникает ощущение, что эти узы неотделимы от всей земной жизни или от всякого ментального существования. И что Смерть — царь материального мира, и кажется, что жизнь здесь существует только благодаря подчинению смерти, благодаря постоянному умиранию. Бессмертие должно быть завоёвано здесь с большими трудностями и кажется по своей природе отказом от всякой смерти, и следовательно, от всякого рождения в материальном мире. Область бессмертия должна быть на каком-то нематериальном плане, в каких-то небесах, где или нет тела, или оно совсем другое и является некой формой души, или второстепенным обстоятельством. С другой стороны, те, кто хотел бы выйти за пределы даже бессмертия, чувствуют, что все планы и небеса — это обстоятельства конечного существования, и что бесконечное "я" лишено всего этого. Над ними довлеет необходимость раствориться в безличном и бесконечном, и неспособность как-то уравнять блаженство безличного существования с восторгом души в её становлении. Были придуманы философии, которые оправдывают для ума такую необходимость погружения и исчезновения. Но что здесь действительно важно и имеет решающее значение — так это зов Запредельного, потребность души, её восторг — в данном случае — в какой-то разновидности безличного существования или не-существования. Потому что решающим будет определяющее наслаждение Пуруши, отношения, которые она хочет установить со своей Пракрити, тот опыт, к которому она приходит в результате следования по некоторой линии развития своего индивидуального само-переживания среди всех разнообразных возможностей своей природы. Обоснования нашего интеллекта — это только описания того опыта, который мы даём нашему уму и средства, которыми мы помогаем уму подниматься туда, куда движется душа. |
|
The cause of our world-existence is not, as our present
experience induces us to believe, the ego; for the ego
is only a result and a circumstance of our mode of world-existence. It is a
relation which the many-souled Purusha has set up between individualised minds and
bodies, a relation of self-defence and mutual exclusion and aggression in order to have among
all the dependences of
things in the
world upon each
other a possibility of independent mental and
physical experience. But there can
be no absolute independence upon
these planes; impersonality which rejects all mental and physical becoming is therefore the only possible culmination of this
exclusive movement: so only can an
absolutely independent self-experience be achieved. The soul then seems
to exist absolutely, independently in itself; it is
free in the sense of the Indian word, sva¯ dhı¯na,
dependent only on itself, not dependent upon God and
other beings. Therefore in this experience God, personal self and other
beings are all denied, cast away
as distinctions of the ignorance. It is the ego
recognising its own insufficiency and abolishing both itself and its contraries that its
own essential instinct of independent self-experience may be accomplished;
for it finds that its effort to achieve it by relations with
God and others
is afflicted throughout with a sentence of illusion,
vanity and nullity. It ceases to admit them because by admitting them it
becomes dependent on them; it ceases to admit its own persistence, because
the persistence of ego means the
admission of that
which it tries
to exclude as not-self, of the cosmos and other beings. The self-annihilation of the Buddhist is in its nature absolute exclusion of all that the mental being perceives; the self-immersion of the Adwaitin in his absolute being is the self-same aim differently conceived: both are a supreme self-assertion of the soul of its exclusive independence of Prakriti. |
2-18-08 |
Причина нашего существования в мире не в эго, как заставляет нас думать наш нынешний опыт. Потому что эго это только результат и обстоятельство нашего образа существования. Эго — это отношение, которое Пуруша, состоящий из множества душ, установил между индивидуализированными умами и телами, отношение самозащиты, взаимоисключения и агрессии, чтобы среди всех этих зависимостей вещей друг от друга в мире, иметь возможность независимого ментального и физического опыта. Но на этих планах не может быть абсолютной независимости. Поэтому безличностное, что отвергает всякое ментальное и физическое становление, это только возможная кульминация такого исключающего движения: потому что абсолютно независимого само-переживания можно достичь только так. Тогда может показаться, что душа существует свободно, независимо, сама по себе. Она свободна в смысле индийского слова свадхина*), она свободна только от себя, она не зависит ни от Бога, ни от других существ. Поэтому в таком переживании Бог, личное внутреннее "я" и другие существа все отрицаются, отбрасываются, как отличия невежества. Это — эго, что узнаёт о своей недостаточности и которое уничтожает как себя, так и свои противоположности, чтобы мог осуществиться его сущностный инстинкт независимого переживания себя. Потому что оно обнаруживает, что его усилие достигнуть этого через отношения с Богом и другом насквозь поражено приговором иллюзии, тщеславия и ничтожности. Оно перестаёт признавать их, потому что признавая, оно становится зависимым от них. Оно перестаёт признавать своё собственное постоянство, потому что постоянство эго означает признание того, что оно старается исключить как не-я, признание космоса и других существ. Само-уничтожение буддиста по своей природе — это абсолютное исключение всего, что воспринимает ментальное существо. Само-погружение адвайтиста в своё абсолютное существование — это одна и та же цель, по разному понятая. И то и другое это высшее самоутверждение души, в её исключающей независимости от Пракрити. |
|
|
2-18-08c |
*) свадхина (swadhina) - независимый, свободный; существо или
мир, характеризующийся свободой. Прим.пер. |
|
The experience which
we first arrive
at by the sort of shortcut
to liberation which we have described as the movement of withdrawal, assists
this tendency. For it is a breaking of the ego and
a rejection of
the habits of
the mentality we
now possess; for that is subject to
matter and the
physical senses and
conceives of things only
as forms, objects, external phenomena and
as names which we attach
to those forms. We are not
aware directly of the subjective life of other
beings except by analogy from our
own and by inference or derivative perception based upon their external signs of speech, action, etc., which
our minds translate into the terms of our own
subjectivity. When we break
out from ego and
physical mind into the infinity of the spirit,
we still see the
world and others
as the mind
has accustomed us
to see them, as names and forms;
only in our
new experience of
the direct and superior reality of spirit, they
lose that direct objective reality and that indirect subjective reality of
their own which
they had to the
mind. They seem to be quite
the opposite of the truer
reality we now experience; our mentality,
stilled and indifferent, no longer
strives to know
and make real
to itself those
intermediate terms which exist
in them as in us and the
knowledge of which has for its utility to bridge over
the gulf between the spiritual self and the objective phenomena of the world. We are
satisfied with the blissful infinite impersonality of a pure
spiritual existence; nothing
else and nobody else any longer matters to us. What the physical senses show to us and what the mind
perceives and conceives about them and so imperfectly and transiently
delights in, seems
now unreal and worthless; we are not and do not
care to be in possession of the intermediate truths of being through which these things
are enjoyed by the One
and possess for Him that
value of His being and delight which makes, as we might say, cosmic existence a thing beautiful
to Him and worth manifesting. We can no
longer share in God’s delight in
the world; on the contrary it looks to us as if the Eternal had degraded itself by admitting into the purity
of its being
the gross nature of Matter or had falsified the truth of its being by imagining vain names and unreal forms.
Or else if we perceive at all that delight, it is with
a far-off detachment which
prevents us from participating in it with
any sense of
intimate possession, or it is with
an attraction to the superior delight of an absorbed
and exclusive self-experience which does not allow us to stay any longer in
these lower terms than we are compelled to stay by the continuance of our
physical life and body. |
2-18-09 |
Этой тенденции способствует опыт, к которому мы впервые приходим с помощью своего рода кратчайшего пути к освобождению, описанного нами как движение отстранения. Потому что это разрушение эго и отказ от привычек ума, которые у нас есть, ибо они подчинены материи и физическим чувствам, в воспринимают всё только как формы, объекты, внешние феномены и как имена, которые мы связываем с этими формами. Мы не осознаём напрямую жизнь других существ, кроме как при помощи аналогии со своей жизнью и через ментальные выводы или производное восприятие, которое опирается на внешние признаки — речи, действия, и так далее, те признаки, которые наши умы переводят в термины нашей собственной субъективности. Когда мы вырываемся из эго и физического ума в бесконечность духа, мы ещё продолжаем видеть мир и других людей так, как наш ум приучил нас видеть — как имена и формы. И только в нашем новом переживании прямой и более высокой реальности духа они теряют ту прямую объективную реальность и ту косвенную субъективную реальность, которой они обладали для ума. Они кажутся прямой противоположностью для той более истинной реальности, которую мы сейчас переживаем. Наш ум, затихший и незаинтересованный, больше не старается познать и сделать реальным для себя те промежуточные понятия, которые есть и в них, и в нас, и знание которых полезно для преодоления пропасти между духовным "я" и объективными явлениями мира. Мы довольны блаженной бесконечной безличностью чистого духовного переживания. И ничто другое, и никто другой больше для нас не имеют значения. То, что нам сообщают физические органы чувств, что воспринимает ум, что он о них думает, и чем он так несовершенно и так мимолётно наслаждается, кажется сейчас нереальным и бесполезным. Мы не обладаем, и не хотим обладать, теми промежуточными истинами бытия, благодаря которыми Единый наслаждается всем этим. Мы для Него не обладаем той ценностью Его существования и восторга, которое делает, как мы могли бы сказать, космическое существование для Него прекрасным и достойным проявления. Мы больше не можем вместе с Богом разделять Его восторг в этом мире. Наоборот, нам кажется, что само Вечное деградировало, допустив в эту чистоту своего существования грубую природу Материи, или же исказило истину своего существования воображая ненужные имена и нереальные формы. Или же, если мы вообще воспринимаем этот восторг, то с отдалённой отстранённостью, которая не даёт нам участвовать в этом с каким-либо чувством интимного обладания. Или же воспринимаем его с влечением к высшему восторгу поглощённого и исключительного само-переживания, которое не позволяет нам оставаться в этих более низких границах более, чем мы должны оставаться из-за того что продолжается наша физическая жизнь и у нас ещё есть тело.
|
|
But if either
in the course of our Yoga or as the result of
a free return of our realised Self upon the world and a free repossession of its Prakriti by the Purusha
in us, we become
conscious not only of the bodies and outward self-expression of others, but intimately of their inner
being, their minds,
their souls and that in them
of which their
own surface minds
are not aware, then we see the real Being in them also
and we see them
as selves of our Self and not as mere names and forms. They become to us realities of the Eternal. Our minds are
no longer subject to the delusion of trivial unworthiness or the illusion of unreality. The material life loses indeed
for us its old absorbing value, but finds the greater
value which it has for the divine Purusha;
regarded no longer
as the sole
term of our becoming,
but as merely having a subordinate value
in relation to the higher terms of mind and
spirit, it increases by that diminution instead of losing in value. We see that our material being, life, nature are only one poise of the Purusha in relation to its Prakriti and that their true purpose and importance can only be appreciated when they are seen not as a thing in itself, but as dependent on higher poises by which they are supported; from those superior relations they derive their meaning and, therefore, by conscious union with them they can fulfil all their valid tendencies and aims. Life then becomes justified to us and no longer stultified by the possession of liberated self-knowledge. |
2-18-10 |
Но если либо в ходе нашей Йоги, либо в результате свободного возвращения нашего реализовавшегося Высшего "Я" в мир и свободного повторного овладения Пурушей в нас своей Пракрити, мы начнём осознавать не только тела и внешние само-выражения других людей, но и непосредственно их внутреннее существо, их умы, их души и то в них, что ещё не осознают их собственные поверхностные умы, то мы также увидим в них настоящее Существо. И мы увидим их как внутренние "я" нашего Высшего "Я", а не просто как имена и формы. Они станут для нас реальностями Вечного. Наши умы больше не будут подчинены заблуждению тривиальной неспособности или иллюзии нереальности. В этом случае материальная жизнь и в самом деле потеряет для нас свою прежнее всепоглощающее значение, но находит ещё большую ценность, которую она имеет для божественного Пуруши. И тогда материальная жизнь, если её не рассматривать только в терминах нашего становления, а видеть её просто как нечто, что имеет второстепенное значение по отношению к более высоким понятиям ума и духа, благодаря такому понижению не теряет, а наоборот, приобретает свою значимость. Мы видим, что наше материальное существование, жизнь, природа — это только одно из положений Пуруши по отношению к своей Пракрити. И что их истинная цель и важность можно оценить только если смотреть на них не как нечто, существующее само по себе, а как нечто, зависящее от более высоких положений, которыми они поддерживаются. Из этих, более высоких, отношений они черпают своё значение. И поэтому, через осознанный союз с ними, они могут осуществлять всё свои действительные стремления и цели. И жизнь тогда становится для нас оправданной и больше не отупляется обладанием освобождённым самопознанием. |
|
This larger integral knowledge and freedom liberates in the end and fulfils our whole
existence. When we possess it, we see why our existence moves between these
three terms of God,
ourselves and the world; we no longer
see them or any of them
in opposition to each other, inconsistent, incompatible, nor do we on the other hand regard them as
terms of our ignorance which all disappear at last into
a pure impersonal unity. We perceive their
necessity as terms
rather of our
self-fulfilment which
preserve their value
after liberation or rather find
then only their real value. We have
no longer the experience of our existence as exclusive of the
other existences which
make up by
our relations with them
our experience of
the world; in this new
consciousness they are all contained in ourselves and we in them. They and we are
no longer so many mutually exclusive egos each seeking its own independent fulfilment or self-transcendence and ultimately
aiming at nothing else; they are all the Eternal and the self in each secretly embraces all in itself
and seeks in various ways to make that higher truth of its unity apparent and
effective in its terrestrial being. Not mutual exclusiveness, but mutual inclusiveness is the divine truth of our individuality, love the higher law and not an independent self-fulfilment. |
2-18-11 |
Такие, более широкие, интегральное знание и свобода, в конце концов, освобождают и наполняют всё наше существование. Когда мы обладаем этим, мы видим — почему наше существование движется между этими тремя понятиями — Бог, мы сами и мир. И мы больше не видим их, или кого-либо из них, в оппозиции к друг другу. Мы не воспринимаем их как нечто непоследовательное, несовместимое. И, с другой стороны, мы не рассматриваем их как понятия нашего невежества, которые все, в конце концов, исчезают в чистом безличностном единстве. Мы воспринимаем их необходимость скорее как условия нашей само-реализации, которые сохраняют своё значение после освобождения или, скорее, они только тогда и получают свою реальную ценность. У нас больше нет переживания нашего существования как исключения из других существований, и эти другие существования через наши отношения с ними образуют наше переживание мира. Они и мы больше не являемся множеством взаимно исключающих эго, каждое из которых ищет свою собственную независимую реализацию, или само-превышение и, в конечном счёте, не стремится ни к чему другому. Они все — Вечное и внутреннее "я" в каждом из них тайно заключает в себе всё, и различными путями ищет — как добиться того, чтобы их высшая истина стала проявленной и действенной в их земном существе. Не взаимоисключаемость, а взаимовключённость — вот божественная истина нашей индивидуальности. Её высший закон — любовь, а не независимое самоосуществление. |
|
The Purusha who is our real being is always independent
and master of Prakriti and
at this independence we are rightly seeking to arrive; that is the
utility of the egoistic movement and its self-transcendence, but
its right fulfilment is not in
making absolute the ego’s principle
of independent existence, but in arriving at this other highest poise of the
Purusha with regard to its Prakriti. There there is transcendence of Nature, but also possession of Nature, perfect fulfilment of
our individuality, but also perfect
fulfilment of our relations with the world and with others. Therefore an individual salvation in heavens beyond careless of the
earth is not
our highest objective; the liberation and self-fulfilment of others is as much
our own concern, — we might almost
say, our divine
self-interest, — as our own liberation.
Otherwise our unity with others would have no effective meaning. To conquer the lures of egoistic existence in this world is our first victory over ourselves; to conquer the lure of individual happiness in heavens beyond is our second victory; to conquer the highest lure of escape from life and a self-absorbed bliss in the impersonal infinity is the last and greatest victory. Then are we rid of all individual exclusiveness and possessed of our entire spiritual freedom. |
2-18-12 |
Пуруша, который — и есть наше истинное существо — всегда независим, и всегда хозяин Пракрити. И мы правильно стремимся к этой независимости. В этом — польза эгоистического движения и его поднятия над собой. Однако его правильное осуществление — это не возводить эгоистический принцип независимого существования в абсолют, а привести его к другой, более высокой позиции Пуруши по отношению к Пракрити. При таком подходе есть и выход за пределы Природы, но так же и обладание Природой. Совершенная реализация нашей индивидуальности, но также и совершенная реализация наших отношений с миром и другими. Поэтому, личное спасение на запредельных небесах, безразличное к земле — не наша высшая цель. Освобождение и самореализация других — это наша забота в той же степени, — мы можем даже сказать, наш божественный личный интерес, — как и наше собственное освобождение. Иначе наше единство с другими не имело бы действенного смысла. Победить приманки эгоистического существования в этом мире — наша первая победа над собой. Победить приманки индивидуального счастья на запредельных небесах — наша вторая победа. Победить высочайший соблазн бегства от жизни и поглощённого в себя блаженства в безличной бесконечности — последняя и самая большая победа. И тогда мы освободимся от всякой индивидуальной исключительности и получаем всю нашу духовную свободу. |
|
The state of the liberated soul is that of the Purusha who is for ever free. Its consciousness
is a transcendence and an all-comprehending
unity. Its self-knowledge does not get rid of all
the terms of self-knowledge, but unifies and harmonises all things in God and in the divine
nature. The intense religious ecstasy which knows only God and
ourselves and shuts out all else, is only to it an intimate experience which
prepares it for sharing in the embrace of the divine Love and Delight around
all creatures. A heavenly bliss which unites God and ourselves and the blest, but enables us to look
with a remote
indifference on the unblest and their sufferings is not possible to the perfect soul; for these also
are its selves; free individually from
suffering and ignorance, it
must naturally turn
to draw them
also towards its freedom. On the other
hand any absorption in the relations between self and others and
the world to the exclusion of God and the Beyond
is still more
impossible, and therefore it cannot be limited by the earth
or even by the highest and most altruistic relations of man with
man. Its activity or its culmination is not to efface and utterly deny
itself for the
sake of others, but to fulfil itself in God-possession, freedom and divine bliss
that in and
by its fulfilment others
too may be fulfilled. For it is in God alone,
by the possession of the Divine only
that all the discords of life
can be resolved, and therefore the raising of men towards the Divine is in
the end the one effective way of helping mankind. All the other activities and realisations of our self-experience have their use and power, but in the end these crowded sidetracks or these lonely paths must circle round to converge into the wideness of the integral way by which the liberated soul transcends all, embraces all and becomes the promise and the power of the fulfilment of all in their manifested being of the Divine. |
2-18-13 |
Состояние освобождённой души — это состояние Пуруши, который всегда свободен. Его сознание — это трансцендентное и все-охватывающее единство. Его знание себя не отбрасывает все понятия самопознания, но объединяет и гармонизирует всё что есть в Боге и в божественной природе. Интенсивный религиозный экстаз, который знает только Бога и себя и не впускает в себя всё остальное для души лишь сокровенный опыт, который готовит её к тому, чтобы разделить объятия божественной Любви и Восторга ко всем существам. Небесное блаженство, которое соединяет Бога, нас и тех, кто счастлив, но даёт возможность смотреть с некоторым отстранённым безразличием на тех, кто несчастен и на их страдания невозможно для совершенной души. Потому что они — тоже её "я". Душа, которая индивидуально стала свободной от страдания и невежества, естественно должна повернуться, чтобы потянуть и их тоже к своей свободе. С другой стороны, ещё более невозможна какая-либо поглощённость отношениями между внутренним "я", другими и миром, которая исключает Бога и Запредельное, и поэтому душа не может быть ограничена землёй, ни даже самыми высокими и самыми альтруистичными отношениями человека с человеком. Активность души или её кульминация не в том, чтобы стереть и полностью отвергнуть себя ради удовольствия других людей, а в том, чтобы реализовать себя в обладании Богом, свободе и божественном блаженстве. И чтобы в этой реализации, и благодаря этой реализации могли реализоваться и другие люди. Потому что только в Боге одном, только через обладание Божественным могут разрешиться все противоречия жизни. И поэтому рост людей к Божественному, в конце концов, это единственный действенный способ помочь человечеству. Все другие активности и реализации нашего переживания себя имеют и свою пользу и силу, но в конечном итоге, эти тесные боковые тропинки или эти одинокие дорожки должны кружным путём прийти к тому, чтобы сойтись в широте интегрального пути. Пути, благодаря которому освобождённая душа превосходит всё, обнимает всё и становится обещанием и силой реализации всего в своём проявленном существовании Божественного. |
|
Chapter XIX |
|
Глава XIX
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
If the Purusha in us has thus to become by union with
its highest self, the Divine Purusha, the knower,
lord, free enjoyer of its Prakriti, it cannot be done, evidently, by dwelling
on the present plane of our being;
for that is the material plane in which the
reign of Prakriti is complete; there
the divine Purusha is entirely hidden in the
blinding surge of her activities, in the gross pomp of her workings, and the
individual soul emerging from her
involution of spirit in matter,
subject in all
its activities to its entangling in the material and vital instruments is unable to experience the divine freedom. What it calls
its freedom and mastery, is only the
subtle subjection of mind to Prakriti which is lighter indeed, nearer to the
possibility of liberty and rule than the gross subjection of vital and
material things like the animal, plant and metal, but is still
not real freedom and mastery. Therefore we have had to speak of different planes of our
consciousness and of
the spiritual planes
of the mental
being; for if these
did not exist,
the liberation of
the embodied being
would have been impossible here on earth.
He would have had to wait and at most to prepare himself for seeking it in other worlds and in a different kind of physical or spiritual embodiment less obstinately sealed in its shell of material experience. |
2-19-01 |
Если Пуруша в нас, благодаря союзу со своим высшим "я" должен стать Божественным Пурушей, знающим, хозяином, тем, кто свободно наслаждается своей Пракрити, то очевидно, что это нельзя сделать на том плане нашего существа, на котором мы находимся сейчас. Потому что это — материальный план, план в котором окончательно установлено царствование Пракрити. На этом плане божественный Пуруша полностью скрыт в слепых волнах своих дел, в грубой пышности своих работ, и индивидуальная душа, погружённая в материю благодаря инволюции духа, во всех своих делах склонна быть запутанной материальными инструментами, инструментами жизни и не может испытывать божественную свободу. То, что человек называет своей свободой и властью — это только тонкое подчинение ума Пракрити, которое, действительно, легче и ближе к возможности свободы и правления, чем грубое подчинение витальных и материальных сущностей, как животные, растения и металлы, но это еще не настоящая свобода и владение. Поэтому нам нужно поговорить о различных планах нашего сознания и о духовных планах ментального существа. Потому что, если бы их не было, то освобождение воплощённого существа здесь, на земле, было бы невозможно. Человек должен был бы ждать и самое большее — подготавливать себя к поиску освобождения в других мирах и в других видах физического или духовного воплощения, которые не так жёстко запечатаны в скорлупу материального переживания. |
|
In the ordinary Yoga of
knowledge it is only necessary to recognise
two planes of
our consciousness, the
spiritual and the materialised mental; the pure reason standing between these two views them both, cuts
through the illusions of the phenomenal world, exceeds the
materialised mental plane, sees the reality of the spiritual; and then the
will of the individual Purusha unifying itself with this poise of knowledge
rejects the lower and draws back
to the supreme plane, dwells there,
loses mind and body, sheds life from it and merges
itself in the supreme Purusha, is delivered from individual existence. It knows that
this is not the whole
truth of our existence, which
is much more complex; it knows there
are many planes, but it disregards them or pays little attention to them because they are not
essential to this liberation. They indeed rather
hamper it, because
to live on them brings new
attractive psychical experiences, psychical
enjoyments, psychical powers,
a new world
of phenomenal knowledge the
pursuit of which
creates stumbling-blocks in
the way of its one object, immergence in Brahman, and brings a
succession of innumerable way-side snares on the road which leads to God. But since we accept world-existence, and for us all world-existence is Brahman and full of the presence of God, these
things can have no terrors for us; whatever dangers of distraction there may
be, we have to face and overcome them. If the world and our own existence are so complex, we
must know and embrace their complexities in order that our self-knowledge and
our knowledge of the dealings of Purusha with its Prakriti may be complete. If there are many planes, we have to possess
them all for the Divine, even as we seek to possess spiritually and transform
our ordinary poise of mind, life and body. |
2-19-02 |
В обычной Йоге знания нужно уметь различать только два плана нашего сознания: духовный и материализованный ментальный. Чистый разум, стоящий между ними видит и тот план и другой, отбрасывает иллюзии проявленного мира, превышает материализованный ментальный план, видит реальность духовного плана. И тогда индивидуальный Пуруша, своей волей, объединяясь с таким состоянием знания, отвергает низшее и тянется назад, к высшему плану. Он живёт там, теряет ум и тело, отбрасывает от себя жизни и вливается в высшего Пурушу, освобождаясь от индивидуального существования. Он знает, что это не вся правда нашего существования, которое гораздо сложнее. Он знает, что существует множество планов существования, но он игнорирует их или уделяет мало внимания им, потому что они не существенны для его освобождения. Они скорее мешают ему, потому что если жить на них, то это будет приносить новые притягательные психические переживания, психические наслаждения, психические силы, новый мир феноменального знания. А стремление к этому миру создаёт камни преткновения на пути к его единственной цели — погрузиться в Брахмана. А так же приносит череду бесчисленных уводящих в сторону ловушек на дороге, ведущей к Богу. Но так как мы принимаем существование мира, и для нас всё существующее в мире это Брахман и наполнено присутствием Бога, то всё это не может быть для нас ужасным. Какие бы ни были опасности отвлечения внимания, нам нужно встречать их лицом к лицу и преодолевать их. Если мир и наше собственное существование такое сложное, нам нужно познать и объять их сложности, чтобы наше познание себя и наше знание отношений Пуруши со своей Пракрити могло стать полным. И если существует много планов существования, нам нужно овладеть ими всеми ради Божественного. Даже если мы стремимся духовно овладеть и преобразовать наше обычное состояние ума, жизни и тела. |
|
The ancient knowledge in all countries was full of
the search after the
hidden truths of
our being and
it created that
large field of practice
and inquiry which goes in Europe by the name of occultism, — we do not use
any corresponding word
in the East, because these things do not seem
to us so
remote, mysterious and abnormal as to the occidental
mentality; they are nearer to us and the veil
between our normal
material life and
this larger life is much thinner. In India,*)
Egypt, Chaldea, China, Greece, the Celtic countries they
have formed part of various Yogic systems and disciplines which had
once a great
hold everywhere, but to
the modern mind have seemed mere superstition and mysticism, although the
facts and experiences on which they are founded are quite as real in their
own field and as much governed by intelligible laws of their
own as the facts and experiences of the
material world. It is not our intention here to plunge into this vast and difficult field
of psychical knowledge.**) But it becomes
necessary now to deal with certain broad facts and principles which form its framework, for without them
our Yoga of knowledge cannot be complete. We find
that in the
various systems the facts dealt with are always the same, but there are considerable
differences of theoretic and practical arrangement, as is natural and inevitable in dealing with
a subject so large and difficult. Certain things are
here omitted, there
made all-important, here understressed, there
over-emphasised; certain fields
of experience which are in
one system held to be merely subordinate provinces, are in others treated as separate kingdoms. But I shall follow here consistently the Vedic
and Vedantic arrangement of which we find the great lines
in the Upanishads, first because it seems to me at once the simplest and
most philosophical and more especially because it was from the beginning
envisaged from the point of view of the utility of these various planes to
the supreme object of our
liberation. It takes as its basis the three principles of our ordinary being, mind, life and matter, the triune spiritual principle of Sachchidananda and the link principle of vijn˜a¯ na, supermind, the free or spiritual intelligence, and thus arranges all the large possible poises of our being in a tier of seven planes, — sometimes regarded as five only, because, only the lower five are wholly accessible to us, — through which the developing being can rise to its perfection. |
2-19-03 |
Древнее знание во всех странах было полно поисками скрытых истин нашего существа и это создало ту широкую область практики и исследований, которая пришла в Европу под именем оккультизма. На Востоке мы не употребляем это слово, потому что всё это не кажется нам таким далёким, загадочным и ненормальным, как для западного менталитета. Нам это ближе и завеса между нашей обычной материальной жизнью и этой более широкой жизнью гораздо тоньше. В Индии*), Египте, Халдее, Китае, Греции, в кельтских странах, эти знания составляли часть различных систем и дисциплин Йоги, которые ранее имели большое влияние повсюду. Однако для современного ума они кажутся просто суеверием и мистицизмом. Хотя факты и переживания, на которые эти знания опираются, так же реальны в своей сфере и так же хорошо управляются своими законами, которые вполне можно постичь умом, как и факты и опыты материального мира. Мы не собираемся здесь погружаться в эту обширную и сложную область психического знания. **) Однако, теперь нам нужно поближе познакомиться с некоторыми общими фактами и принципами, которые образуют основу этой сферы. Потому что без них наша Йога знания не будет полной. Мы находим, что в различных системах факты, с которыми эти системы имеют дело — одни и те же, но в разных системах они располагаются совершенно по-разному, что естественно и неизбежно, когда мы имеем с такой широкой и непростой темой. Что-то опускается, что-то видится самым важным, что-то занижено по значимости, что-то слишком подчёркнуто. Некоторые сферы опыта в одних системах считаются второстепенными областями, в других трактуются как отдельные царства. Но я буду здесь последовательно следовать ведическому и ведантическому расположению, которое мы находим в великих строках Упанишад. Во-первых, потому что оно кажется мне наиболее простым и философским. И в особенности потому, что оно с самого начала рассматривалось с точки зрения использования этих различных планов для высшей цели нашего освобождения. Мы возьмём в качестве основы три принципа нашей обычной жизни — ум, жизнь и материю, триединый духовных принцип Сатчитананды и связующий принцип виджняны, сверхразума, свободного духовного интеллекта и таким образом упорядочим все разнообразные возможные состояния нашего существа по семи планам. Иногда мы их рассматриваем только как пять планов, потому что только низшие пять полностью нам доступны — те планы, при помощи которых развивающееся существо может подняться к своему совершенству. |
|
*) For example, the Tantric in
India. **) We hope to deal with it hereafter;
but our first concern in the Arya must be with spiritual and philosophical
truths; it is only when these have been grasped that the approach to the
psychical becomes safe and clear. |
2-19-03c |
*) К примеру, Тантра в Индии. Прим. Шри Ауробиндо. **)
Мы надеемся рассмотреть это позже. Однако, наша первая забота в Арье должна
быть связана с духовными и философскими истинами. Только тогда когда мы их
уясним, подход к психическому станет безопасным и понятным. Прим. Шри
Ауробиндо. |
|
But first we must understand what we mean by planes
of consciousness, planes of existence. We mean a general settled poise or world of relations between
Purusha and Prakriti, between the Soul
and Nature. For anything that
we can call
world is and can be nothing else than the working out of a general
relation which a universal existence has created or established
between itself, or
let us say
its eternal fact
or potentiality and
the powers of its
becoming. That existence in its relations with and its experience of the becoming is what we call soul or Purusha, individual soul
in the individual, universal soul in the cosmos; the principle and the powers of
the becoming are what we call Nature or Prakriti. But since Being,
conscious force and delight
of being are always the three constituent terms of existence, the nature of a
world is really determined by the way in which Prakriti is set to deal with
these three primary things and the forms which it is allowed
to give to them. For existence itself
is and must always be the stuff of its own becoming; it must be shaped
into the substance with which Force has to deal. Force again must be the power which works out that
substance and works with it
to whatever ends;
Force is that
which we ordinarily call Nature. Again the end,
the object with which the worlds are created must be worked out by the
consciousness inherent in all existence and
all force and all their
workings, and the object
must be the possession of itself and of its delight of existence in the
world. To that all the circumstances and aims of any world-existence must reduce themselves; it is existence developing its terms of being, its power of being, its conscious delight of being; if these are involved, their evolution; if they are veiled, their self-revelation. |
2-19-04 |
Первым делом мы должны понять, что мы подразумеваем под планами сознания, планами существования. Мы имеем в виду общее установившееся состояние или мир отношений между Пурушей и Пракрити, между Душой и Природой. Потому что всё, что мы можем назвать миром является, и не может быть ничем другим, как выработкой общего отношения, которое универсальное существование создало или установило между собой, или, скажем, между его вечным фактом или потенциальностью и силами своего становления. Это существование в его отношениях и его опыте становления есть то, что мы называем душой или Пурушей, индивидуальной душой в отдельном человеке, универсальной душой в космосе. Принцип и силы этого становления есть то, что мы называем Природой или Пракрити. Но поскольку Существование, сознательная сила и восторг существования всегда три составляющих понятия существования, природа мира в реальности определяется тем, как Пракрити настроена обращаться с этими тремя первичными вещами и формами, которые она настроена им дать. Потому что само существование есть и должно всегда быть материалом своего собственного становления. Оно должно быть оформлено в субстанцию, с которой будет иметь дело Сила. Опять же, Сила должна быть той энергией, которая вырабатывает эту субстанцию и работает с ней для каких-либо целей. Сила — это то, что мы обычно называем Природой. И наконец, цель, для которой создаются эти миры, должна быть выработана сознанием, присутствующем во всех существованиях и всех силах и всех их делах. И целью должно стать обладание собой и своим восторгом существования в мире. Именно к этому должны сводиться все обстоятельства и цели любого мирового существования. Это существование, развивающее свои условия бытия, свою энергию бытия, свой сознательный восторг бытия. Если они вовлечены, то это их эволюция. Если они скрыты, то это их само-раскрытие. |
|
Here the soul lives in a material universe; of that alone
it is immediately conscious; the realisation of its potentialities in that is the
problem with which
it is concerned. But matter means
the involution of the
conscious delight of
existence in self-oblivious force and in a
self-dividing, infinitesimally disaggregated form of substance. Therefore the whole principle and effort of
a material world must
be the evolution of what is involved and
the development of
what is undeveloped. Here everything is
shut up from the first in the violently
working inconscient sleep of material force; therefore the whole aim of any
material becoming must be the waking
of consciousness out
of the inconscient; the whole consummation of a material becoming must be the removal
of the veil of matter and the luminous revelation of the entirely
self-conscient Being to its own
imprisoned soul in
the becoming. Since Man is such an imprisoned soul, this luminous liberation and coming to self-knowledge must be his highest object and the condition of his perfection. |
2-19-05 |
Здесь душа живёт в материальной вселенной. Это осознаётся сразу, и только это. Как реализовать свои потенциальные возможности в этой вселенной — вот та проблема, которой занята душа. Но материя означает инволюцию сознательного восторга существования в забывающую себя силу и в разделяющей себя, бесконечно малой, разъединённой форме субстанции. Поэтому весь принцип и усилие материального мира должны быть направлены на эволюцию того, что вовлечено, и на развитие того, что неразвито. Здесь всё с самого начала закрыто в бурно действующем несознательном сне материальной силы. Поэтому главной целью любого материального становления должно стать пробуждение сознание из неосознанности. Полное завершение материального становления должно стать снятием завесы материи и озарённым открытием полностью само-осознающего Существа для своей души, заключённой в темницу становления. Поскольку Человек является такой заключённой в темницу душой, то это озаряющее освобождение и приход к самопознанию должны быть его самой высокой целью и условием его совершенства. |
|
But the limitations of a material universe seem to
be hostile to the proper
accomplishment of this object which is yet so inevitably the
highest aim of a mental
being born into
a physical body. First existence has formed itself here, fundamentally, as Matter; it has been
objectivised, made sensible and concrete to its own self-experiencing
conscious-force in the form of self-dividing
material substance, and
by the aggregation of this matter there has been built up for man
a physical body separate, divided from others and subject to the fixed habits
of process or, as we call them, the laws of inconscient material Nature. His force of being too is nature or Force working in
matter, which has waked slowly
out of inconscience to life and
is always limited by form, always dependent on
the body, always separated by it
from the rest of Life and from other living beings, always hampered in its
development, persistence, self-perfectioning by the laws of the
Inconscience and the
limitations of bodily living. Equally, his
consciousness is a mentality emerging in a body
and in a sharply individualised life; it
is therefore limited in its workings and capacities and dependent on bodily organs
of no great competence and on a very restricted
vital force; it is separated from
the rest of cosmic mind and shut out from the thoughts of other
mental beings whose
inner workings are
a sealed book to man’s physical mind except in so far as he can read them by the
analogy of his own mentality and by their insufficient bodily signs and
self-expressions. His consciousness is always falling back towards the
inconscience in which a large part of it is always involved, his life towards
death, his physical being towards disaggregation. His delight of being depends on the relations of this imperfect consciousness with its environment
based upon physical sensations and the sense-mind, in other words on a limited
mind trying to lay hold
on a world external and foreign
to it by means of a limited
body, limited
vital force, limited organs.
Therefore its power for possession is limited, its force
for delight is limited, and every touch of the world which exceeds its force,
which that force cannot bear, cannot
seize on, cannot assimilate and possess must
turn to something else than delight, to pain, discomfort or grief. Or else it must be met by non-reception, insensibility, or, if received, put away by indifference. Moreover such delight of being as it possesses, is not possessed naturally and eternally like the self-delight of Sachchidananda, but by experience and acquisition in Time, and can therefore only be maintained and prolonged by repetition of experience and is in its nature precarious and transient. |
2-19-06 |
Но кажется, что ограничения материальной вселенной — враждебны правильному достижению этой цели, которая, тем не менее — самая высокая цель для ментального существа, родившегося в физическом теле. Первое существование сформировало себя здесь, в своей основе — как Материя. Она была признана объектом, осмысленна, конкретизирована для своей собственной само-переживающей сознание-силы в форме само-разделяющейся материальной субстанции. И потом, собирая эту материю в нечто целое, для человека было создано физическое тело. Это тело было отдельным, отделённым от других тел и подчинялось установленным привычкам развития, или, как мы называем их, законам несознательной материальной Природы. Сила его существа — это тоже природа, или же Сила, работающая в материи. Сила, которая медленно пробуждается из несознания к жизни и всегда ограничена формой, всегда зависит от тела, всегда отделена этим от остальной Жизни и от других живых существ, всегда тормозится в своём развитии, упорстве, самосовершенствовании законами Несознания и ограничениями телесной жизни. Точно так же, его сознание — это ментальность, возникающая в теле и в остро индивидуализированной жизни. Поэтому он ограничен в своих делах и способностях, и зависит от органов тела, которые не сильно компетентны, и от очень ограниченной витальной силы. Он отделён от остального космического ума и закрыт от мыслей других ментальных существ, чья внутренняя работа — закрытая книга для человеческого физического ума, за исключением тех случаев, когда он может прочитать их по аналогии со своим умом и через их скудные телесные знаки и самовыражение. Его сознание — всегда падает назад, к несознанию, в которое всегда вовлечена большая его часть. Его жизнь движется к смерти, его физическое существо — к распаду. Его восторг существования зависит от отношений этого несовершенного сознания с окружающей средой, основанных на физических ощущениях и чувственном уме. Другими словами — на ограниченном уме, пытающемся овладеть внешним и чужим для него миром при помощи ограниченного тела, ограниченной витальной силы, ограниченных органов. Поэтому его власть чем-то обладать — ограничена, его сила для наслаждения — ограничена, и каждое касание мира, превышающее его силу, которое эта сила не может вынести, не может охватить, не может усвоить и овладеть, способно повернуть его к чему-то иному, нежели восторг — к боли, к дискомфорту или к горю. Или же, такое касание должно быть встречено невосприимчивостью, нечувствительностью, или же, если оно получено, отброшено с безразличием. Более того, тот восторг существования, которым он обладает, не является естественным и вечным, как само-восторг Сатчитананды. Напротив, он приходит благодаря переживанию и приобретению его во Времени, и поэтому может только поддерживаться и продлеваться через повторение переживания и по самой своей природе — преходящий и ненадёжный. |
|
All this means that the natural relations of Purusha to
Prakriti in the material universe are the complete absorption of conscious
being in the force of its workings, therefore the complete self-oblivion and
self-ignorance of the Purusha, the complete domination of Prakriti and
subjection of the soul to Nature. The soul does
not know itself, it only knows,
if anything, the workings of Prakriti. The emergence of the individual self-conscious soul in Man does not of itself abrogate these primary
relations of ignorance and subjection. For
this soul is
living on a material plane of existence, a poise of Prakriti in which matter is still the chief determinant
of its relations to Nature, and its consciousness being limited by Matter cannot be an entirely self-possessing consciousness. Even the universal soul, if limited by the material formula, could not be in entire
possession of itself; much less can the individual soul
to which the rest of existence
becomes by bodily, vital and mental
limitation and separation something external to it on which it is yet
dependent for its life and its delight and its knowledge. These limitations of his power, knowledge, life,
delight of existence are the whole
cause of man’s dissatisfaction
with himself and the universe. And if the material universe were all and the
material plane the only plane of his
being, then man
the individual Purusha could never
arrive at perfection and self-fulfilment or indeed to any other life than
that of the animals. There must be either worlds in which he is liberated from these incomplete and unsatisfactory
relations of Purusha with Prakriti, or planes of his own
being by ascending to which he can transcend them, or at the very
least planes, worlds and
higher beings from
which he can
receive or be helped to
knowledge, powers, joys, a growth of his being otherwise impossible. All these things, the ancient knowledge asserts, exist, — other worlds, higher planes, the possibility of communication, of ascension, of growth by contact with and influence from that which is above him in the present scale of his realised being. |
2-19-07 |
Всё это означает, что естественные отношения Пуруши к Пракрити в материальной вселенной это полная поглощённость сознательного существа силой своей работы. И поэтому — полное самозабвение и неведение о себе Пуруши, полное господство Пракрити и подчинение души Природе. Душа не знает о себе, она только знает, если вообще хоть что-то знает, работу Пракрити. Появление индивидуальной, сознающей себя души в Человеке само по себе не отменяет этих первоначальных отношений невежества и подчинённости. Потому что эта душа живёт на материальном плане существования, при таком состоянии Пракрити, в котором материя остаётся главным определяющим фактором отношений души с Природой. И сознательное существо души, ограниченное Материей, не может стать сознанием, полностью владеющим собой. Даже всеобщая душа, если бы она была ограничена материальной формулой, не смогла мы полностью владеть собой. Тем более это не может индивидуальная душа, для которое остальное существование становится через телесные, витальные и ментальные ограничения и отделение — чем то внешним для неё, но от чего она всё же зависит и в своей жизни, и в своём восторге, и в своём знании. В этих ограничениях её силы, знания, жизни, восторга существования и заключается вся причина неудовлетворённости человека собой и вселенной. И если бы материальная вселенная была бы всё, и материальный план был бы единственным планом его существа, то человек, как индивидуальный Пуруша, никогда бы не смог прийти к совершенству и к самореализации, или вообще к какой-либо другой жизни, чем та жизнь, что у животных. Для совершенства и самореализации должны существовать или миры, на которых он освобождён от этих неполных и неудовлетворительных отношений Пуруши с Пракрити. Или должны быть планы бытия его собственного существа, поднимаясь к которым, он может превзойти эти отношения. Или же, по крайней мере, планы, миры и более высокие существа, которые он может воспринимать и получать помощь в знании, силе, радости. Иначе рост его существа будет просто невозможен. Всё это, как утверждает древнее знание, существует. Другие миры, более высокие планы, возможность общения, восхождения, роста через контакты и влияние с тем, что выше его на нынешней шкале его реализованного существа. |
|
As there is a poise
of the relations of Purusha with Prakriti
in which Matter is the first determinant, a world of material existence, so
there is another just above it in which
Matter is not supreme, but rather Life-force takes its place
as the first
determinant. In this world
forms do not
determine the conditions of the life, but
it is life
which determines the
form, and therefore forms are there much more free,
fluid, largely and
to our conceptions strangely variable than in
the material world. This life-force is
not inconscient material force, not even, except in its lowest movements, an elemental subconscient energy, but a conscious force of being which
makes for formation, but much more
essentially for enjoyment, possession, satisfaction of
its own dynamic impulse. Desire and the satisfaction of impulse are therefore the
first law of this world of sheer vital existence, this poise of relations between the soul and
its nature in
which the life-power plays with
so much greater a freedom and
capacity than in our
physical living; it may be called the desire-world, for that is its
principal characteristic. Moreover, it is
not fixed in one hardly variable formula as physical life seems to be, but is
capable of many variations of its poise, admits many sub-planes ranging from those
which touch material existence and, as it were,
melt into that, to
those which touch
at the height of the life-power the planes of pure
mental and psychic existence and melt
into them. For in Nature in the infinite scale of being there are no
wide gulfs, no abrupt
chasms to be overleaped, but a melting of one thing into
another, a subtle continuity; out of that
her power of distinctive experience creates the
orderings, the definite ranges, the distinct gradations by which the soul variously
knows and possesses its possibilities of world-existence. Again, enjoyment
of one kind or another being the whole
object of desire, that must be the trend of the desire-world; but since wherever the soul is not
free, — and
it cannot be free when
subject to desire,
— there must be the negative as well as the positive of all its experience,
this world contains not only the possibility of large or intense or continuous enjoyments almost
inconceivable to the limited physical mind, but
also the possibility of equally enormous sufferings. It is here therefore that there are situated the lowest
heavens and all the hells with the tradition and imagination of which the
human mind has lured and terrified itself since the earliest ages. All human imaginations indeed correspond to some reality or real possibility, though they may in themselves be a quite inaccurate representation or couched in too physical images and therefore inapt to express the truth of supraphysical realities. |
2-19-08 |
Так же, как существует равновесие отношений Пуруши с Пракрити, в котором Материя первая доминанта — мир материального существования, так и прямо над ним существует другое равновесие отношений — в котором Материя не является самым высшим принципом, а, место первой доминанты занято силой Жизни. В этом мире не формы определяют условия жизни, а именно жизнь — то, что определяет форму. И поэтому, формы там гораздо более свободны, подвижны, обширны, и для нашего понимания странно изменчивы, если сравнивать с материальным миром. Эта сила жизни не несознательная материальная сила, ни даже, за исключением низших движений, не элементарная энергия подсознания, а сознательная сила существа, которая способствует формированию, а что ещё важнее, наслаждению, обладанию, удовлетворению своего динамического импульса. Таким образом желание и удовлетворение импульса — первый закон этого мира, мира чисто витального существования, этого состояния равновесия отношений между душой и её природой, в которых сила жизни играет с гораздо большей свободой и способностью, чем в нашей физической жизни. Этот мир можно назвать миром желания, потому что это его основная характеристика. Более того, этот мир не зафиксирован в одной, с трудом изменяемой формуле, какой кажется физическая жизнь, но позволяет множество изменений своего равновесия, допускает множество подпланов, начиная от тех, которые касаются материального существования, и как бы растворяются в нём, до тех, которые касаются высоты силы жизни на планах чисто ментального и психического существования и растворяются уже в них. Потому что в Природе, на бесконечной шкале бытия нет ни широких пучин, ни обрывистых пропастей, которые нужно перепрыгивать, а одно вливается в другое, с тонкой непрерывностью. По этой причине её сила различающего опыта создает разные порядки, определённые диапазоны, различные градации, при помощи которых душа по-разному понимает и владеет своими возможностями существования в мире. Опять же, наслаждение того или иного рода — это, в целом, объект желания, то, к чему должен стремится мир желания. Но так как там, где душа не свободна, а она не может быть свободна, если подчинена желанию, там должно быть как позитивное, так и негативное во всём её опыте. Этот мир содержит не только возможность широких или интенсивных, или продолжительных наслаждений, почти невообразимых для ограниченного физического ума, но и также возможность точно таких же огромных страданий. Поэтому именно здесь находятся низшие небеса и все адские области, с преданиями и представлениями о том, чем человеческий ум завлекал и пугал себя с самого начала веков. Все человеческие представления, на самом деле, соответствуют какой то реальности, или реальной возможности. Хотя они могут, сами по себе, быть совершенно неточными представлениями или воплощениями в слишком физических образах, и поэтому неспособны выразить истину сверхфизических реалий. |
|
Nature being a complex unity
and not a collection of unrelated phenomena, there can be
no unbridgeable gulf
between the material existence and this vital
or desire world. On the contrary,
they may be said in a sense
to exist in each other
and are at least
interdependent to a certain extent. In fact, the
material world is really a sort of projection from the
vital, a thing which it has thrown out and separated from itself in order to
embody and fulfil some of its desires under conditions other than its own,
which are yet the logical result of its
own most material longings. Life on earth
may be said to be the result
of the pressure of this life-world on the material, inconscient existence of the physical universe. Our own manifest vital being is also only a surface
result of a larger and
profounder vital being
which has its
proper seat on the life-plane and through which
we are connected with the life-world. Moreover, the
life-world is constantly acting upon us and
behind everything in material existence there stand appropriate powers of the life-world;
even the most crude and elemental have behind them elemental life-powers,
elemental beings by which
or by whom
they are supported. The influences
of the life-world are always pouring out on the material existence and
producing there their
powers and results which return
again upon the life-world to modify it. From that the life-part of us, the desire-part is being
always touched and influenced; there too are
beneficent and malefic powers of good
desire and evil desire
which concern themselves with us even
when we are ignorant of and unconcerned with them. Nor are these
powers merely tendencies, inconscient forces, nor,
except on the
verges of Matter, subconscient,
but conscious powers, beings, living influences. As we awaken
to the higher
planes of our existence,
we become aware of them as friends
or enemies, powers
which seek to possess
or which we can master, overcome, pass beyond and leave
behind. It is this
possible relation of the human
being with the powers of the life-world which occupied to so large an
extent European occultism, especially in the Middle Ages, as well
as certain forms
of Eastern magic
and spiritualism. The “superstitions” of the past — much superstition there was, that is to say, much ignorant and distorted belief,
false explanations and obscure
and clumsy dealing
with the laws of the beyond,
— had yet behind them truths which a future Science, delivered
from its sole preoccupation with
the material world,
may rediscover.
For the supra-material is as much a reality as the existence of mental beings in the material universe. |
2-19-09 |
Поскольку природа — это сложное единство, а не собрание несвязанных явлений, то в ней не может быть непроходимых пропастей между материальным существованием и этим витальным миром, или миром желания. Наоборот, можно сказать, что в некотором смысле, они существуют друг в друге и в определённой мере взаимозависимы. В действительности, материальный мир — это некая разновидность проекции витального мира. Это нечто, что витальный мир выбросил из себя и отделил от себя, чтобы воплотить и исполнить некоторые из его желаний в условиях, отличающихся от условий витального мира, но которые всё же — логический результат его собственных материальных желаний. Можно сказать, что жизнь на земле — это результат давления этого мира жизни на материальное, несознательное существование физической вселенной. Наше собственное проявленное витальное существо — это тоже только поверхностный результат более широкого и более глубокого витального существа, которое занимает своё место на плане жизни, и через которое мы связаны с миром жизни. Более того, мир жизни постоянно действует на нас и за всем в материальном существовании стоит соответствующие силы мира жизни. Даже за самыми грубыми и элементарными явлениями стоят элементарные силы жизни, существа-элементали, которыми они поддерживаются. Влияния мира жизни всё время изливаются на материальное существование, порождая там свои силы и результаты, которые потом снова возвращаются в мир жизни и изменяют его. От этого наша жизненная часть, наша частичка желания всё время подвергаются разного рода касаниями и влияниям. Также есть как благотворные, так и пагубные силы доброго желания и злого желания, которые вбрасывают себя в нас даже когда мы этого не замечаем и не знаем о них. И это не просто тенденции, несознательные силы, ни даже бессознательные, исключая границы Материи, но это сознающие силы, сознательные существа, живые влияния. Когда мы пробуждаемся к более высоким планам нашего существования, мы узнаём о них как о друзьях или врагах. Как о силах, которыми мы стремимся овладеть, которыми мы можем овладеть, может превзойти, может выйти за их пределы и оставить их позади. Именно это возможное отношение человеческого существа с силами мира жизни занимало в столь значительной степени оккультизм Европы, особенно в Средние века, как некоторая форма восточной магии и спиритуализма. "Суеверия" прошлого — много было суеверий, то есть было много невежественных и искажённых верований, ложных объяснений и неясных и неуклюжих обращений с законами потустороннего — всё же имели за собой некие истины, которые будущая Наука, освободившись от своей единственной озабоченности материальным миром, может открыть заново. Потому что сверхматериальное — это точно такая же реальность, как и существование ментального существа в материальной вселенной. |
|
But why then are
we not normally aware of so much that is behind us and always pressing upon
us? For the same reason that we are not aware of the inner
life of our neighbour, although it exists as much as our own and is
constantly exercising an occult influence upon us, — for a great part of our
thoughts and feelings come into us from outside, from our fellow-men, both
from individuals and from the collective mind of humanity; and for the same
reason that we are not aware of the greater part of our own being which is
subconscient or subliminal to our waking mind and is always influencing and
in an occult manner determining our surface existence. It is because we use, normally, only our corporeal senses
and live almost wholly in the body and the physical vitality and the physical
mind, and it is not directly through these that the life-world enters into
relations with us. That is done through other sheaths of our being, — so
they are termed in the Upanishads, — other bodies, as they are called in a
later terminology, the mental sheath or subtle body in which our true mental
being lives and the life sheath or vital body which is more closely connected
with the physical or food-sheath and forms with it the gross body of our
complex existence. These possess powers, senses, capacities which are always
secretly acting in us, are connected with and impinge upon our physical
organs and the plexuses of our physical life and mentality. By self-development we can become aware of them, possess
our life in them, get through them into conscious relation with the
life-world and other worlds and use them also for a more subtle experience
and more intimate knowledge of the truths, facts and happenings of even the
material world itself. We can by this self-development live more or less fully on planes of our existence other than the material which is now all in all to us. |
2-19-10 |
Но почему же мы обычно не осознаем очень многое, что находится позади нас и всё время давит на нас? Да по той же причине, почему мы не знаем внутреннюю жизнь наших близких, хотя она существует в той же мере, что и наша, и постоянно оказывает на нас тайное влияние. Потому что большая часть наших мыслей и ощущений приходят в нас извне. Они приходят от наших ближних, как от отдельных людей, так и от коллективного ума человечества. И по той же причине, мы не осознаём большую часть нашего существа, которое подсознательно или засознательно для нашего пробуждённого ума и которая всё время влияет на нас и оккультным образом определяет наше поверхностное существование. И это потому, что мы обычно используем только наши телесные чувства и живём почти целиком в теле и в физическом витале, и в физическом уме, вместо того, чтобы мир жизни вступал в непостредственные отношения с нами. Эти отношения происходят через другие оболочки нашего существа — так они называются в Упанишадах, — другие тела, как они называются в более поздней терминологии, ментальная оболочка или тонкое тело в котором живёт наше истинное ментальное существо и жизненная оболочка или витальное тело, которое более тесно связано с физической или пищевой оболочкой и образует вместе с ними грубое тело нашего сложного существования. Они обладают силами, чувствами, способностями, которые постоянно тайным образом действуют в нас, связаны с нашими физическими органами, и сплетениями нашей физической жизни и ментальностями, воздействуют на них. При помощи само-развития мы можем научиться осознавать их, овладеть ими в своей жизни, вступить через них в сознательное отношение с миром жизни и другими мирами, и использовать их также для более тонкого переживания и более глубокого знания истин, фактов, событий даже и самого материального мира. При помощи такого само-развития мы можем жить более или менее полно на планах нашего существования, отличающихся от этого материального, который для нас сейчас всё во всём. |
|
What has been said of the life-world applies with the necessary differences to still higher
planes of the cosmic existence. For beyond that is a mental plane, a world of mental
existence in which neither life, nor matter, but mind is the first
determinant. Mind there is not determined by material conditions or by
the life-force, but itself determines and uses them for its own satisfaction.
There mind, that is to say, the psychical and the
intellectual being, is free in a certain sense, free at least to satisfy and
fulfil itself in a way hardly conceivable to our body-bound and life-bound
mentality; for the Purusha there is the pure mental being and his relations
with Prakriti are determined by that purer mentality, Nature there is mental
rather than vital and physical. Both the life-world and indirectly the material are a
projection from that, the result of certain tendencies of the mental Being
which have sought a field, conditions, an arrangement of harmonies proper to
themselves; and the phenomena of mind in this world may be said to be a
result of the pressure of that plane first on the life-world and then on life
in the material existence. By its modification in the life-world it creates in us
the desire-mind; in its own right it awakes in us the purer powers of our
psychical and intellectual existence. But our surface mentality is only a secondary result of a
larger subliminal mentality whose proper seat is the mental plane. This world
of mental existence also is constantly acting upon us and our world, has its
powers and its beings, is related to us through our mental body. There we find the psychical and mental heavens to which
the Purusha can ascend when it drops this physical body and can there sojourn
till the impulse to terrestrial existence again draws it downward. Here too are many planes, the lowest converging upon and melting into the worlds below, the highest at the heights of the mind-power into the worlds of a more spiritual existence. |
2-19-11 |
То, что было сказано о мире жизни, применимо, с необходимыми отличиями к ещё более высоким планам космического существования. Потому что ещё дальше есть ментальный план, мир ментального существования в котором ни жизнь, ни материя, а именно ум является первой доминантой. Ум здесь не определяется материальными условиями, или силой жизни, но он сам определяет их и пользуется ими для своего собственного удовольствия. Там ум, то есть психическое и интеллектуальное существо, в некотором смысле свободен. По крайней мере, свободен в том, чтобы удовлетворять и реализовывать себя способом, который крайне трудно понятен для нашей ограниченной телом и жизнью ментальности. Потому что Пуруша там — это чистое ментальное существо и его отношения с Пракрити определяются этой более чистой ментальностью. Природа здесь — скорее ментальная, а не витальная или физическая. И мир жизни, и косвенно — материальный мир — это его проекции, результат определённых тенденций ментального Существования, которое нашли некоторое поле, условие, расположение гармоний, свойственных им самим. И можно сказать, что явления ума в нашем мире, должны быть результатом давления этого плана сначала на мир жизни, а потом на жизнь в материальном существовании. При помощи своих изменений в мире жизни он создаёт в нас ум желания. Сам по себе, этот ум пробуждает в нас в виде более чистые силы нашего психологического и интеллектуального существования. Однако, наша поверхностная ментальность — это только вторичный результат более широкой тонкой ментальности, которая находится в ментальном плане. Этот мир ментального существования также постоянно действует на нас и на наш мир, обладает своими силами и своими существами, связан отношениями с нами через наше ментальное тело. Там мы находим психические и ментальные небеса, к которым может подниматься Пуруша, когда он сбрасывает это физическое тело. Он может там пребывать до тех пор, пока импульс земного существования не потянет его снова вниз. Здесь тоже много планов. Более низкие сходятся и растворяются в мирах ниже, более высокие — на высотах ума-силы в мирах более духовного существования. |
|
These highest worlds are therefore supramental; they
belong to the principle of supermind, the free, spiritual or divine
intelligence*) or
gnosis and to the triple spiritual principle of Sachchidananda. From them the lower worlds derive by a sort of fall of
the Purusha into certain specific or narrow conditions of the play of the
soul with its nature. But these also are divided from us by no unbridgeable
gulf; they affect us through what are called the knowledge-sheath and the
bliss-sheath, through the causal or spiritual body, and less directly through
the mental body, nor are their secret powers absent from the workings of the
vital and material existence. Our conscious spiritual being and our intuitive mind
awaken in us as a result of the pressure of these highest worlds on the
mental being in life and body. But this causal body is, as we may say, little developed
in the majority of men and to live in it or to ascend to the supramental
planes, as distinguished from corresponding sub-planes in the mental being,
or still more to dwell consciously upon them is the most difficult thing of
all for the human being. It can be done in the trance of Samadhi, but otherwise
only by a new evolution of the capacities of the individual Purusha of which
few are even willing to conceive. Yet is that the condition of the perfect
self-consciousness by which alone the Purusha can possess the full conscious
control of Prakriti; for there not even the mind determines, but the Spirit
freely uses the lower differentiating principles as minor terms of its
existence governed by the higher and reaching by them their own perfect
capacity. That alone would be the perfect evolution of the involved
and development of the undeveloped for which the Purusha has sought in the
material universe, as if in a wager with itself, the conditions of the
greatest difficulty. |
2-19-12 |
Следовательно, эти более высокие миры — супраментальны. Они принадлежат принципу сверхразума, свободного, духовного или божественного интеллекта*) или гнозису и тройному духовному принципу Сатчитананды. Из этих миров более низшие миры происходят через некую разновидность падения Пуруши в определённые специфические или суженные условия игры души со своей природой. Но и они тоже не отделены от нас непроходимой пропастью. Они влияют на нас через то, что называют оболочкой знания и оболочкой блаженства, через казуальное или духовное тело, и более опосредовано, через ментальное тело. И их тайные силы вовсе не отстраняются от действия витального и материального существования. Наше сознательное духовное существо и наш интуитивный ум пробуждается в нас как результат давления этих высочайших миров на ментальное существо в жизни и теле. Однако, мы можем сказать, что казуальное тело у большинства людей слабо развито. И жить в нём, или подниматься в нём в супраментальные планы, в отличие от соответствующих под-планов в ментальном существе, или тем более — сознательно пребывать на них — одна из самых трудных вещей вообще для человеческого существа. Это может быть сделано в трансе Самадхи. А иначе — только при помощи новой эволюции способностей индивидуальной Пуруши, о которой мало кто даже хочет задуматься. И всё же — это то единственное условие совершенного само-осознания, благодаря которому Пуруша может получить полный осознанный контроль над Пракрити. Потому что там даже ум мало что определяет, лишь Дух свободно пользуется низшими различающимися принципами как второстепенными условиями своего существования, управляемыми более высокими. И достигает их благодаря через возможность их совершенствования. Только это могло бы стать совершенной эволюцией вовлечённого, и развитием неразвитого. Это то, что Пуруша искал в материальной вселенной, как бы в пари с самим собой — условия величайшей трудности. |
|
*) Called
the vijn˜a¯na or
buddhi,
a word which may lead to some misunderstanding as it is also applied to the
mental intelligence which is only a lower derivation from the divine gnosis. |
2-19-12c |
*) Хотя это наазывют виджняной или буддхи, это слово может привести к некоторому непониманию, так как оно также используется для указания на ментальный интеллект, являющийся лишь низшей производной от божественного гнозиса Прим. Шри Ауробиндо. |
|
Chapter XX |
|
Глава XX
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
Such is the constituent principle of the various
worlds of cosmic existence and the various planes of our being; they are as
if a ladder plunging down into Matter and perhaps below it, rising up into the
heights of the Spirit, even perhaps to the point at which existence escapes
out of cosmic being into ranges of a supra-cosmic Absolute, — so at least it
is averred in the world-system of the Buddhists. But to our ordinary materialised consciousness all this
does not exist because it is hidden from us by our preoccupation with our
existence in a little corner of the material universe and with the petty
experiences of the little hour of time which is represented by our life in a
single body upon this earth. To that consciousness the world is a mass of material
things and forces thrown into some kind of shape and harmonised into a system
of regulated movements by a number of fixed self-existent laws which we have
to obey, by which we are governed and circumscribed and of which we have to
get the best knowledge we can so as to make the most of this one brief
existence which begins with birth, ends with death and has no second
recurrence. Our own being is a sort of accident or at least a very
small and minor circumstance in the universal life of Matter or the eternal
continuity of the workings of material Force. Somehow or other a soul or mind has come to exist in a
body and it stumbles about among things and forces which it does not very
well understand, at first preoccupied with the difficulty of managing to live
in a dangerous and largely hostile world and then with the effort to
understand its laws and use them so as to make life as tolerable or as happy
as possible so long as it lasts. If we were really nothing more than such a minor movement
of individualised mind in Matter, existence would have nothing more to offer
us; its best part would be at most this struggle of an ephemeral intellect
and will with eternal Matter and with the difficulties of Life supplemented
and eased by a play of imagination and by the consoling fictions presented to
us by religion and art and all the wonders dreamed of by the brooding mind
and restless fancy of man. |
2-20-01 |
Таков образующий принцип различных миров космического существования и разных планов нашего существа — они как бы лестница, которая погружается вниз, в Материю и, возможно, еще ниже. И которая поднимается вверх, к высотам Духа, даже возможно к той точке, на которой существование выходит из космического бытия и входит в пределы сверхкосмического Абсолюта. Так, по крайней мере, это утверждается в буддийской системе мира. Но для нашего обычного материализованного сознаия всё это не существует, потому что оно скрыто от нас нашей озабоченностью нашим существованием в маленьком уголке материальной вселенной и мелкими переживаниями того короткого часа времени, который представляет нашу жизнь в отдельном теле на этой земле. Для такого сознания мир — это масса материальных вещей и сил, вброшенных в некоторый вид формы и гармонично организованные в систему, управляемых движений благодаря некоторому числу неизменных, существующих сами по себе, законов, которым мы должны подчиняться. Законов, которые управляют нами, и которыми мы ограничены, и о которых нам нужно больше знать, чтобы мы могли как можно лучше использовать это одно короткое существование, что начинается с рождения, заканчивается смертью, и у которого нет возможности повторить его ещё раз. Наше существование — это разновидность некой случайности, или по крайней мере очень небольшое и малое обстоятельство в универсальной жизни Материи, или в вечной продолжительности работы материальной Силы. Каким-то образом, так или иначе, некая душа или ум пришли к существованию в теле и эта душа начинает спотыкаться об множество вещей и сил, которые она не очень хорошо понимает. Поначалу она занята трудностями поддерживания жизни в опасном и обширном враждебном мире. Затем — усилием понять его законы и использовать их так, чтобы сделать жизнь настолько терпимой или счастливой, насколько это возможно, и так долго, как она длится. Если бы мы были реально ничем иным как таким маленьким движением индивидуализированного ума в Материи, существование не могло бы нам предложить ничего другого. Его лучшая часть была бы по большей степени борьбой эфемерного интеллекта и воли с вечной Материей и с трудностями Жизни, дополненными и облегчёнными игрой воображения и утешительными фикциями в виде религии, искусства и всех чудес, о которых мечтает задумчивый ум и беспокойная фантазия человека. |
|
But because he is a soul and not merely a living body,
man can never for long remain satisfied that this first view of his
existence, the sole view justified by the external and objective facts of
life, is the real truth or the whole knowledge: his subjective being is full
of hints and inklings of realities beyond, it is open to the sense of
infinity and immortality, it is easily convinced of other worlds, higher
possibilities of being, larger fields of experience for the soul. Science gives us the objective truth of existence and the
superficial knowledge of our physical and vital being; but we feel that there
are truths beyond which possibly through the cultivation of our subjective
being and the enlargement of its powers may come to lie more and more open to
us. When the knowledge of this world is ours, we are
irresistibly impelled to seek for the knowledge of other states of existence
beyond, and that is the reason why an age of strong materialism and
scepticism is always followed by an age of occultism, of mystical creeds, of
new religions and profounder seekings after the Infinite and the Divine. The knowledge of our superficial mentality and the laws
of our bodily life is not enough; it brings us always to all that mysterious
and hidden depth of subjective existence below and behind of which our
surface consciousness is only a fringe or an outer court. We come to see that what is present to our physical
senses is only the material shell of cosmic existence and what is obvious in
our superficial mentality is only the margin of immense continents which lie
behind unexplored. To explore them must be the work of another knowledge
than that of physical science or of a superficial psychology. |
2-20-02 |
Но так как человек это душа, а не просто живое тело, то человек никогда не может долго оставаться довольным тем, что этот первый взглядом на его существование — единственный взглядом, оправданный внешними и объективными фактами жизни, и что это настоящая истина или всё знание. Его субъективное существо полно намёков и подозрений на потусторонние реальности. Оно открыто ощущению бесконечности и бессмертия. Оно легко убеждается в других мирах, более высоких возможностях существования, более широких сфер опыта для души. Наука предоставляет нам объективную истину существования и поверхностное знание нашего физического и витального существа. Однако, мы чувствуем, что есть истины, за пределами этого, к которым, возможно через развитие нашего субъективного существа и расширение его сил, мы можем придти, чтобы сделать их всё более и более открытыми для нас. Когда знание этого мира станет нашим, нас непреодолимо начнёт тянуть искать знание о других состояниях существованиях, за пределами нашего. И это та причина, почему за эпохой строгого материализма и скептицизма всегда следует эпоха оккультизма, мистических верований, новых религий и глубоких поисков Бесконечного и Божественного. Знания нашей поверхностной ментальности и законов нашей телесной жизни — недостаточно. Это знания всегда приводит нас ко всей той загадочной и скрытой глубине субъективного существования под этим и за рамками этого, к тому, для которого наше поверхностное сознание лишь край или внешний двор. Мы приходим к пониманию того, что то, что представляется нашим физическим чувствам — лишь материальная оболочка космического существования. А то, что очевидно для нашей внешней ментальности — лишь окраина огромных континентов, которые, неисследованные, лежат за этим. Исследование их должно стать работой иного знания чем эта физическая наука или поверхностная психология. |
|
Religion is the first attempt of man to get beyond
himself and beyond the obvious and material facts of his existence. Its first essential work is to confirm and make real to
him his subjective sense of an Infinite on which his material and mental
being depends and the aspiration of his soul to come into its presence and
live in contact with it. Its function is to assure him too of that possibility of
which he has always dreamed, but of which his ordinary life gives him no
assurance, the possibility of transcending himself and growing out of bodily
life and mortality into the joy of immortal life and spiritual existence. It also confirms in him the sense that there are worlds
or planes of existence other than that in which his lot is now cast, worlds
in which this mortality and this subjection to evil and suffering are not the
natural state, but rather bliss of immortality is the eternal condition. Incidentally, it gives him a rule of mortal life by which
he shall prepare himself for immortality. He is a soul and not a body and his
earthly life is a means by which he determines the future conditions of his
spiritual being. So much is common to all religions; beyond this we get
from them no assured certainty. Their voices vary; some tell us that one life on earth is
all we have in which to determine our future existence, deny the past
immortality of the soul and assert only its future immortality, threaten it
even with the incredible dogma of a future of eternal suffering for those who
miss the right path, while others more large and rational affirm successive
existences by which the soul grows into the knowledge of the Infinite with a
complete assurance for all of ultimate arrival and perfection. Some present the Infinite to us as a Being other than
ourselves with whom we can have personal relations, others as an impersonal
existence into which our separate being has to merge; some therefore give us
as our goal worlds beyond in which we dwell in the presence of the Divine,
others a cessation of world-existence by immergence in the Infinite. Most invite us to bear or to abandon earthly life as a
trial or a temporary affliction or a vanity and fix our hopes beyond; in some
we find a vague hint of a future triumph of the Spirit, the Divine in the
body, upon this earth, in the collective life of man, and so justify not only
the separate hope and aspiration of the individual but the united and
sympathetic hope and aspiration of the race. Religion in fact is not knowledge, but a faith and
aspiration; it is justified indeed both by an imprecise intuitive knowledge
of large spiritual truths and by the subjective experience of souls that have
risen beyond the ordinary life, but in itself it only gives us the hope and
faith by which we may be induced to aspire to the intimate possession of the
hidden tracts and larger realities of the Spirit. That we turn always the few distinct truths and the symbols or the particular discipline of a religion into hard and fast dogmas, is a sign that as yet we are only infants in the spiritual knowledge and are yet far from the science of the Infinite. |
2-20-03 |
Религия — это первая попытка человека выйти за пределы самого себя и за пределы обычных и материальных фактов о своём существовании. Её первая существенная работа в том, чтобы подтвердить и сделать реальным для человека его субъективное ощущение Бесконечного, от которого зависит его материальное и ментальное существо, а также стремление его души войти в это присутствие и жить в контакте с ним. Функция религии также в том, чтобы заверить человека в той возможности, о которой он всегда мечтал, но обычная жизнь не обещала. Уверить в возможности превзойти себя и вырасти из телесной жизни и смертного существования в радость бессмертной жизни и духовного существования. Религия также поддерживает в нём чувство, что есть миры или планы существования, которые отличны от того, в который сейчас брошен ему жребий. Миры, в которых это смертное существование и это подчинение злу и страданию — не являются естественным состоянием. Там скорее вечное условие — это блаженство бессмертия. Кроме всего прочего, религия даёт ему правило смертной жизни, при помощи которого он готовит себя к бессмертию. Он — душа, а не тело. И его земная жизнь — это средство, при помощи которого он определяет будущие условия своего духовного существования. И это — общее для всех религий. Но, за рамками этого мы не получаем от них ни какой подтверждённой уверенности. Их голоса отличаются. Одни рассказывают нам что одна единственная жизнь на земле — это всё, чем мы можем определять наше существование в будущем, отрицают прошлое бессмертие души и утверждают только её бессмертие в будущем. При этом, угрожая даже невероятным догматом вечных страданий в будущем для тех, кто упускают верный путь. Другие, более широкие и рациональные, утверждают последовательные существования, при помощи которых душа растёт к знанию Бесконечного с полной гарантией для всех окончательного достижения и совершенства. Одни религии представляют Бесконечное для нас как некое Существо, отличающееся от нас, с которым мы можем иметь личные отношения. Другие — как безличное существование в которое наше отдельное существо должно войти и влиться. Поэтому одни предлагают нам в качестве нашей цели потусторонние миры, в которых мы будем жить в присутствии Божественного. А другие — предлагают прекратить существование в мире, растворяясь в Бесконечном. Большинство религий предлагают нам или отказаться от земной жизни, или терпеть её как испытание или временную скорбь, или суету, и возлагать наши надежды на что-то за пределами. В некоторых религиях мы находим смутный намёк на будущий триумф Духа, Божественное в теле, на этой земле, в коллективной жизни человека. И тем самым они оправдывают не только надежду и стремление отдельного человека, но и объединённую и сочувствующую надежду и устремление всей расы. Религия, в действительности, это не знание, а вера и устремление. Она действительно оправдана как неточным интуитивным знанием больших духовных истин, так и субъективным опытом душ, которым удалось подняться над обычной жизнью. Однако, сама по себе, она только дарит нам надежду и веру, которые могут подтолкнуть нас устремиться к внутреннему овладению скрытыми путями и более широкими реальностями Духа. То, что мы всё время превращаем несколько отдельных истин и символов или частичную практику религии в жесткие и устоявшиеся догмы, это знак того, что мы ещё только дети в духовном знании и мы ещё далеки от науки Бесконечного. |
|
Yet behind every great religion, behind, that is to say,
its exoteric side of faith, hope, symbols, scattered truths and limiting
dogmas, there is an esoteric side of inner spiritual training and
illumination by which the hidden truths may be known, worked out, possessed. Behind every exoteric religion there is an esoteric Yoga,
an intuitive knowledge to which its faith is the first step, inexpressible
realities of which its symbols are the figured expression, a deeper sense for
its scattered truths, mysteries of the higher planes of existence of which
even its dogmas and superstitions are crude hints and indications. What Science does for our knowledge of the material
world, replacing first appearances and uses by the hidden truths and as yet
occult powers of its great natural forces and in our own minds beliefs and
opinions by verified experience and a profounder understanding, Yoga does for
the higher planes and worlds and possibilities of our being which are aimed
at by the religions. Therefore all this mass of graded experience existing
behind closed doors to which the consciousness of man may find, if it wills,
the key, falls within the province of a comprehensive Yoga of knowledge,
which need not be confined to the seeking after the Absolute alone or the
knowledge of the Divine in itself or of the Divine only in its isolated
relations with the individual human soul. It is true that the consciousness of the Absolute is the
highest reach of the Yoga of knowledge and that the possession of the Divine
is its first, greatest and most ardent object and that to neglect it for an
inferior knowledge is to afflict our Yoga with inferiority or even frivolity
and to miss or fall away from its characteristic object; but, the Divine in
itself being known, the Yoga of knowledge may well embrace also the knowledge
of the Divine in its relations with ourselves and the world on the different
planes of our existence. To rise to the pure Self being steadfastly held to as the summit of our subjective self-uplifting, we may from that height possess our lower selves even to the physical and the workings of Nature which belong to them. |
2-20-04 |
И всё же, за каждой великой религией, позади, так сказать, её экзотерической стороны веры, надежды, символов, разбросанных истин и ограничивающих убеждений, есть некая эзотерическая сторона духовного обучения и озарения, благодаря которой скрытые истины можно познать, проработать и овладеть ими. За каждой эзотерической религией стоит некая эзотерическая Йога, интуитивное знание, для которого её вера — это первый шаг. Стоят невыразимые реальности, для которых символы религии — это образные выражения. За её разбросанными истинами стоит более глубокое чувство, стоят тайны более высоких планов существования, для которых даже догмы и суеверия этой религий — грубые намёки и указания. То, что Наука делает для нашего познания материального мира, заменяя первые явления и способы использования скрытыми истинами, и поначалу таинственные могущества его великих природных сил, а также мнения и верования в наших умах на проверенные опыты и более глубокое понимание, точно так же Йога делает по отношению к более высоким планам, мирам и возможностям нашего существования, на которые нацелены эти религии. Поэтому вся эта масса поэтапного опыта, что лежит за закрытыми дверями, к которым сознание человека может найти, если захочет, ключ, лежит в области всеобъемлющей Йоги знания. Йоги, которая не нужно ограничиваться поиском только одного Абсолюта или знания Божественного как такового, или Божественного только в его изолированных отношений с индивидуальной душой человека. Это верно, что осознание Абсолюта — это самое высокое достижение Йоги знания, и что обладание Божественным — это её первая, самая великая, и самая горячая цель. И что пренебрегать этим ради более низшего знания значит наносить вред нашей Йоги неполноценностью, или даже легкомысленностью, значит упускать или уходить в сторону от своей определяющей цели. Однако, поскольку можно познать Божественное само по себе, то Йога знания может вполне объять и также знание Божественного в его отношениях с нами и миром, на различных планах нашего существования. Чтобы подняться к чистому Высшему "Я", и уверенно удерживать его как вершину нашего субъективного поднятия самого себя, мы можем с этой высоты овладеть нашими низшими "я", даже физическими, и работами Природы, которые им принадлежат. |
|
We may
seek this knowledge on two sides
separately, the
side of Purusha, the side of Prakriti; and we may combine the two for the
perfect possession of the various relations of Purusha and Prakriti in the light of the Divine. There is, says
the Upanishad, a fivefold
soul in man and the world, the microcosm and the macrocosm. The physical soul,
self or being,
— Purusha, Atman, — is that of which we are all at
first conscious, a self which seems to have hardly any existence apart from
the body and no action vital or even mental independent of it. This physical soul is present everywhere in material
Nature; it pervades the body, actuates obscurely its movements and is the
whole basis of its experiences; it informs
all things even
that are not mentally
conscious. But in man this physical being has become
vitalised and mentalised; it
has received something of the law
and capacities of
the vital and
mental being and
nature. But its possession of them is derivative,
superimposed, as it were, on its original nature and exercised under
subjection to the law and action of the
physical existence and
its instruments. It is this
dominance of our mental
and vital parts
by the body
and the physical nature which seems at
first sight to
justify the theory
of the materialists that mind
and life are
only circumstances and
results of physical force and all their
operations explicable by the activities of that force in
the animal body. In fact entire subjection of the mind and the life to the body is the characteristic of an undeveloped humanity, as it is in an even
greater degree of the infra-human animal. According to the
theory of reincarnation those who do not get beyond this stage in the
earthly life, cannot rise after death to the mental or higher vital worlds,
but have to return from the confines of a series
of physical planes
to increase their development in
the next earthly existence. For the undeveloped physical soul is entirely dominated by material nature and its impressions and has to work them out to a better advantage before it can rise in the scale of being. |
2-20-05 |
Мы можем искать это знание с двух сторон, по отдельности — со стороны Пуруши и со стороны Пракрити. И мы можем объединять их для совершенного обладания различными отношениями между Пурушей и Пракрити в свете Божественного. Упанишады говорят, что есть пятеричная душа — в человеке и мире, в микрокосмосе и макрокосмосе. Физическая душа, внутреннее "я" или существо — Пуруша, Атман — это то, что мы все осознаём в самом начале, внутреннее "я", которое, по-видимому, вряд ли обладает каким-либо существованием, отдельным от тела. И у него по-видимому, нет никакого витального или даже ментального действия, независимого от тела. Такая физическая душа — везде в материальной Природе. Она пропитывает тело, скрыто приводит в действие его движения и является всей основой его переживаний. Она наполняет всё, даже то, у чего нет ментального сознания. Но в человеке это физическое существо уже стало витализированным, живым и ментализированным, способным мыслить. Оно уже что-то получило от закона и способностей витального существа, ментального существа и природы. Но его обладание виталом и менталом — производное, как бы наложенное на его изначальную природу и реализуется через подчинение закону и действию физического существования и его инструментов. Именно доминирование тела и физической природы над нашими ментальными и витальными частями на первый взгляд оправдывает теорию материалистов, что ум и жизнь лишь обстоятельства и результаты физической силы, а все их действия объяснимы активностью этой силы в животном теле. В самом деле, полное подчинение ума и жизни телу — характерная особенность неразвитого человечества, и ещё в большей степени — особенность над-человеческого животного. Согласно теории реинкарнации, те. кто не преодолел эту стадию в земной жизни, не могут после смерти подняться в ментальные или более высокие витальные миры. Вместо этого они должны вернуться снова в физические планы, чтобы поднять на более высокий уровень своё развитие в следующей земной жизни. Потому что неразвитая физическая душа целиком подчинена материальной природе и её впечатлениям. И она должна использовать всё это чтобы продвинуться дальше, прежде, чем она сможет подняться по лестнице существования. |
|
A more developed humanity allows us to make a better and
freer use of all the
capacities and experiences that we derive
from the vital and mental planes of being, to lean more for support
upon these hidden planes, be less absorbed by the physical and to govern and modify the original nature of the physical
being by greater vital forces and powers from the desire-world and greater and
subtler mental forces and powers from
the psychical and intellectual planes. By this development we are able
to rise to higher
altitudes of the intermediary existence between death and rebirth
and to make
a better and
more rapid use of rebirth itself for a yet higher mental
and spiritual development. But even so, in the physical being which still
determines the greater part of our waking self, we act
without definite consciousness of the worlds or planes which are the sources
of our action. We are aware
indeed of the life-plane and mind-plane of the physical being,
but not of the life-plane and mind-plane proper or of the superior and larger vital
and mental being
which we are behind the veil of
our ordinary consciousness. It is only
at a high stage of development that we
become aware of them and even
then, ordinarily, only at the back
of the action
of our mentalised physical nature; we do not
actually live on those planes, for if we did we could very
soon arrive at the conscious control of the body by the life-power and of both
by the sovereign mind; we should then be able to determine our
physical and mental
life to a very
large extent by our will
and knowledge as masters of our
being and with a direct
action of the
mind on the
life and body.
By Yoga this power
of transcending the physical self
and taking possession of
the higher selves may to a greater or
less degree be acquired through a heightened and widened self-consciousness and self-mastery. |
2-20-06 |
Более развитое человечество позволяет нам лучше и свободнее использовать все способности и переживания, которые мы получаем от витального и ментального планов, учиться больше опираться на поддержку этих скрытых планов, менее поглощаться физическим, управлять и изменять изначальную природу физического существа более мощными витальными силами и энергиями мира желания, и более высокими и тонкими ментальными силами и энергиями из психических и интеллектуальных планов. Благодаря такому развитию мы можем подниматься к более высоким уровням промежуточного существования, которые лежат между смертью и повторным рождением, лучше и быстрее использовать повторное рождение для ещё более высокого ментального и духовного развития. Однако, даже в этом случае, в физическом существе, которое всё ещё определяет большую часть нашего пробуждённого "я", мы действуем без определённого осознания миров или планов, которые — источники нашего действия. На самом деле, мы действительно осознаём и жизненный план, и ментальный план физического существа, но не сам план жизни и сам план ума, или более высокое и широкое витальное и ментальное существо, которым мы являемся позади завесы нашего обычного сознания. И только на высокой стадии развития мы начинаем осознавать их. И даже тогда, обычно, только на фоне действия нашей пропитанной менталом физической природы. В действительности, мы не живём на тех планах, потому что если бы жили, то мы могли бы очень быстро достичь сознательного контроля над телом через силу жизни, а контроля над телом и жизнью через суверенный ум. Тогда мы бы могли определять нашу физическую и ментальную жизнь в очень значительной степени нашей волей и знанием, которые — хозяева нашего существа, и с помощью прямого действия ума на жизнь и тело. Благодаря Йоге, такая способность превзойти физическое "я" и овладеть более высокими "я" может, в большей или меньшей степени, достигнута через возвышение и расширение осознания себя и через овладение собой.
|
|
This may be done, on the side
of Purusha, by drawing back from the physical self
and its preoccupation with physical nature and through concentration of
thought and will raising oneself into the vital
and then into
the mental self.
By doing so we can become the vital being and draw up
the physical self into that new consciousness so that we are only aware of
the body, its nature and its
actions as secondary circumstances of the Life-soul which we now
are, used by it for its relations with the material
world. A certain remoteness from physical being and then a
superiority to it; a vivid sense of the body being a mere instrument or shell and easily detachable; an extraordinary effectivity of our desires on our physical being and life-environment; a great sense of
power and ease in manipulating and directing
the vital energy of which
we now become
vividly conscious, for its action is felt by us concretely, subtly physical in relation
to the body, sensible in
a sort of subtle density as an energy used by the mind;
an awareness of
the life-plane in us above
the physical and knowledge and contact with
the beings of the desire-world; a coming into action of
new powers, — what are usually called
occult powers or siddhis; a close sense of and sympathy with the Life-soul in
the world and a knowledge or sensation of the emotions, desires, vital impulses of
others; these are
some of the signs of this new consciousness
gained by Yoga. |
2-20-07 |
Это можно сделать на стороне Пуруши, отстраняясь от физического "я" и его озабоченности физической природой, и через сосредоточение мысли и воли, поднимаясь в витальное "я", а затем и в ментальное "я". Поступая так, мы можем стать витальным существом и вытянуть физическое "я"в это новое сознание так, что мы станем осознавать тело, его природу и его действия как вторичные обстоятельства души Жизни, которой мы стали, используемые ею для ее отношений с материальным миром. Появится некоторая отстранённость от физического существа, а потом и превосходство над ним. Появится ясное ощущение телесного существа как просто инструмента, или оболочки, которую легко отделить. Появится необычайная действенность наших желаний на наше физическое существо и жизненное окружение. Появится глубокое ощущение силы и лёгкости в манипулировании и возможности направлять витальную энергию. Мы станем ясно осознавать эту энергию, потому что её действие будет ощущаться нами конкретно, в его тонких физических отношениях с телом, ощущаться в какой-то тонкой плотности, как энергия, которой может пользоваться наш ум. Появится осознание плана жизни в нас над физическим планом и знание и контакт с существами мира желаний. Вступят в действие новые силы — то, что обычно называют оккультными силами, или сиддхи. Появится ощущение близости и симпатии с душой Жизни в мире и знание и ощущение эмоций, желаний, витальных импульсов других людей. Всё это некоторые из признаков нового сознания, полученного через Йогу. |
|
But all this belongs to the inferior
grades of spiritual experience and indeed is hardly more spiritual than the physical existence. We have in the
same way to go yet higher and raise ourselves into the mental self. By doing
so we can become the mental self and draw up the physical and vital being
into it, so that life and body and their operations become to us minor
circumstances of our being used by the Mind-soul which we now are for the
execution of its lower purposes that belong to the material existence. Here too we acquire at first a certain remoteness from
the life and the body and our real life seems to be on quite another plane
than material man’s, in contact
with a subtler existence, a greater light of knowledge than the terrestrial, a far rarer
and yet more
sovereign energy; we are in touch in fact with
the mental plane,
aware of the
mental worlds, can be
in communication with
its beings and
powers. From that
plane we behold the desire-world and the material existence as if below
us, things that
we can cast
away from us if we will and in
fact easily reject
when we relinquish the body, so as to dwell in the mental or psychical heavens. But we can also, instead of being thus remote
and detached, become
rather superior to the
life and body and the vital and material planes and act upon them with
mastery from our new height
of being. Another sort of
dynamis than physical or vital energy, something
that we may call pure
mind-power and soul-force, which the developed human being uses indeed
but derivatively and
imperfectly, but which we can now use freely
and with knowledge, becomes the ordinary process of our action, while desire-force and physical
action fall into a secondary place and are only used with this new energy
behind them and as its occasional channels. We are in
touch and sympathy also with the
Mind in cosmos, conscious of it, aware
of the intentions, directions, thought-forces, struggle of subtle powers behind all happenings, which
the ordinary man is
ignorant of or can only
obscurely infer from
the physical happening, but which we can now see and
feel directly before
there is any physical sign or even vital intimation of their working. We acquire too the knowledge and sense of the mind-action of other beings whether on the physical plane or on those above it; and the higher capacities of the mental being, — occult powers or siddhis, but of a much rarer or subtler kind than those proper to the vital plane, — naturally awake in our consciousness. |
2-20-08 |
Но всё это принадлежит более низким ступеням духовного опыта, и едва ли более духовно чем физическое существование. Точно так же нам нужно идти ещё выше и поднять себя в ментальное "я". Сделав это, мы можем стать ментальным "я" и втянуть в него физическое и витальное существо, так, чтобы жизнь, тело и их действия стали бы для нас второстепенными обстоятельствами нашего существа, используемые душой Ума, которой мы сейчас стали, для достижения тех её низших целей, что принадлежат материальному существованию. И здесь точно так же, мы сначала накапливаем некоторую отстранённость от жизни и тела. И нам начинает казаться, что наша реальная жизнь происходит на совершенно другом плане, чем у материального человека. Она идёт в контакте с более тонким существованием, с более великим светом знания, чем земной, с намного более редкой и ещё более властной энергией. Мы фактически находимся в контакте с ментальным планом, осознаём ментальные миры, можем общаться с его существами и силами. С этого плана мы видим мир желаний и материальное существование как бы ниже нас, как вещи, которые мы можем сбросить с себя, если захотим, и которые на самом деле, легко отбрасываем, когда оставляем тело, если хотим находиться на ментальных или психических небесах. Но мы также можем, вместо того, чтобы быть такими далёкими и отстранёнными существами, стать выше жизни, тела, витальных и материальных планов и властно воздействовать на них с нашей новой высоты существования. Для нас становится обычным другой вид динамики, отличающийся от физической или витальной энергии. Нечто, что мы можем назвать чистой энергией ума и силой души, то что развитое человеческое существо действительно использует, но производно и несовершенно. Но которое мы можем сейчас использовать свободно и зная её. А сила желания и физическое действие отходят на второй план и используются только с этой новой энергией позади них и как её случайные каналы. Мы также начинам соприкасаться и чувствовать симпатию к Уму в космосе, мы начинаем осознавать его, понимаем его намерения, направления, мысле-силах, борьбу тонких сил позади всех событий, о которых обычный человек не знает, или может только смутно догадываться наблюдая то, что происходит на физическом плане. Однако мы можем сейчас это видеть и чувствовать напрямую, ещё до того, как появится какой-либо физический признак или даже витальный намёк на их работу. Мы также приобретаем знание и ощущение действия ума в других существах, как на физическом плане, так и на планах выше. И мы получаем высшие способности ментального существа — оккультные силы или сиддхи, но гораздо более редкого или тонкого вида чем те, что на витальном плане — они естественным образом пробуждаются в нашем сознании. |
|
All these however are circumstances of the lower triple
world of our being, the trailokya
of the ancient
sages. Living on these we are, whatever the enlargement of our powers
and our consciousness,
still living within the limits of the cosmic gods and subject, though with a
much subtler, easier and modified
subjection, to the
reign of Prakriti over Purusha. To achieve real freedom and mastery we have to ascend to a yet higher level of the many-plateaued mountain of our being. |
2-20-09 |
Однако, всё это — обстоятельства низшего тройного мира нашего существования, трайлоки, как его называли древние мудрецы. Живя на этих планах, мы, независимо от расширения нашей силы и нашего сознания, всё ещё живём внутри пределов космических богов. И подчиняемся, хотя и через более тонкое, лёгкое и изменённое подчинение, власти Пракрити над Пурушей. Чтобы достичь реальной свободы и власти, нам нужно подняться на ещё более высокий уровень горы нашего существа, состоящей из множества плато. |
|
Chapter XXI |
|
Глава XXI
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
The transcendence of this lower triple being and this
lower triple world, to which ordinarily our consciousness and its powers and
results are limited, — a transcendence described by the Vedic seers as an
exceeding or breaking beyond the two firmaments of heaven and earth, — opens
out a hierarchy of infinitudes to which the normal existence of man even in
its highest and widest flights is still a stranger. Into that altitude, even
to the lowest step of its hierarchy, it is difficult for him to rise. A separation, acute in practice though unreal in essence,
divides the total being of man, the microcosm, as it divides also the
world-being, the macrocosm. Both have a higher and a lower hemisphere, the para¯rdha and
apara¯rdha of
the ancient wisdom. The higher hemisphere is the perfect and eternal reign of
the Spirit; for there it manifests without cessation or diminution its
infinities, deploys the unconcealed glories of its illimitable existence, its
illimitable consciousness and knowledge, its illimitable force and power, its
illimitable beatitude. The lower hemisphere belongs equally to the Spirit; but
here it is veiled, closely, thickly, by its inferior self-expression of
limiting mind, confined life and dividing body. The Self in the lower hemisphere is shrouded in name and
form; its consciousness is broken up by the division between the internal and
external, the individual and universal; its vision and sense are turned
outward; its force, limited by division of its consciousness, works in
fetters; its knowledge, will, power, delight, divided by this division,
limited by this limitation, are open to the experience of their contrary or
perverse forms, to ignorance, weakness and suffering. We can indeed become aware of the true Self or Spirit in
ourselves by turning our sense and vision inward; we can discover too the
same Self or Spirit in the external world and its phenomena by plunging them
there also inward through the veil of names and forms to that which dwells in
these or else stands behind them. Our normal consciousness through this inward look may
become by reflection aware of the infinite being, consciousness and delight
of the Self and share in its passive or static infinity of these things. But we can only to a very limited extent share in its
active or dynamic manifestation of knowledge, power and joy. Even this static identity by reflection cannot,
ordinarily, be effected without a long and difficult effort and as the result
of many lives of progressive self-development; for very firmly is our normal
consciousness bound to the law of its lower hemisphere of being. To understand the possibility of transcending it at all, we must restate in a practical formula the relations of the worlds which constitute the two hemispheres. |
2-21-01 |
Превышение этого низшего тройного существа и этого низшего тройного мира, мира, которым обычно и ограничивается наше сознание, его силы и результаты, то превышение, что описывается мудрецами Вед как выход или прорыв за границы двух небосводов, небесного и земного — открывает нам целую иерархию бесконечностей. Бесконечностей, на которых нормальное существование человека, даже в его самых высоких и самых широких взлётах будет чуждым. И человеку очень трудно подняться на эту высоту, даже на самую низшую ступеньку той иерархии. Некое расслоение, нереальное по своей сути, но очень резкое на практике, разбивает целостное существо человека, микрокосм, так же, как оно разделяет существование мира, макрокосм. И там, и там есть высшая и низшая полусфера, параардха*) и апараардха**), на языке древней мудрости. Высшая полусфера — это совершенное и вечное царство Духа. Потому что там он проявляет себя без прерываний или уменьшений своих бесконечностей, он раскрывает там открытую славу своего беспредельного существования, своего беспредельного сознания и знания, свою беспредельную силу и энергию, своё беспредельное блаженство. Низшая полусфера точно так же принадлежит Духу. Но здесь он покрыт тесной и непроницаемой завесой при помощи своего низшего само-выражения ограниченного ума, заточённой в тюрьму жизни и разделяющего тела. Высшее "Я" в низшей полусфере окутано именем и формой. Его сознание раздроблено через разделение между внутренним и внешним, индивидуальным и универсальным. Его видение и чувства обращены на внешнее. Его сила, ограниченная разделённостью его сознания, работает в оковах. Его знание, воля, энергия, восторг — раздроблены этим делением, ограничены этими ограничениями и открыты для переживания своих противоположных или извращённых форм, открыты для невежества, слабости и страдания. Мы ведь на самом деле можем осознать истинное Высшее "Я" или Дух в себе, повернув наши чувство и видение внутрь. Аналогично, мы можем обнаружить то же самое Высшее "Я" или Дух во внешнем мире и его явлениях, погружая наши чувство и видение точно так же внутрь, через завесу имён и форм к тому, что обитает в них или же стоит за ними. Наше обычное сознание, пользуясь таким внутренним взглядом может через отражение в мышлении познать бесконечное существование, сознание и восторг Высшего "Я" и разделять всё это в своей пассивной или статической бесконечности. Однако мы можем лишь в очень ограниченной степени участвовать в его активном или динамическом проявлении знания, силы и радости. И даже этого статического отождествления через отражение в мышлении обычно невозможно достичь без долгих и тяжёлых усилий и как результат многих жизней последовательного саморазвития. Потому что наше обычное сознание очень прочно связано с законом своей низшей полусферы бытия. Чтобы понять возможность вообще выйти за пределы этой полусферы, нам нужно заново пересмотреть в практической формуле отношения миров, которые составляют эти две полусферы. |
|
|
2-21-01c |
*) параардха (paraardha) - «верхняя полусфера мирового существования», состоящая из миров сат-чит-ананды, связанных виджняной с апарардхой или нижней полусферой ума, жизни и материи, «верхней полусферой проявления, основанной на вечном самопознании Духа» (видья). **) апараардха (aparaardha) - «нижняя половина существования мира»,
полушарие трилоки (трёх миров), состоящее из манаса, праны и анны
или ума, жизни и материи; эти три принципа «сами по себе являются силами
высших принципов» (высшего полушария, парардха), «но
где бы они ни проявлялись в разлуке со своими духовными источниками, они
претерпевают в результате феноменальный разрыв в разделённости вместо
истинной неразделенности существования… забывая о всём том, что стоит за ним,
и про основополагающее единство, то есть они находятся в состоянии
космического и индивидуального Неведения» (авидья). Прим. пер. |
|
All is
determined by the Spirit, for all from subtlest existence to grossest matter
is manifestation of the Spirit. But the Spirit, Self or Being determines the
world it lives in and the experiences of its consciousness, force and delight
in that world by some poise — among many possible — of the relations of
Purusha and Prakriti, Soul and Nature, — some basic poise in one or other of
its own cosmic principles. Poised in the
principle of Matter, it becomes the physical self of a physical universe in
the reign of a physical Nature. Spirit is then absorbed in its experience of
Matter; it is dominated by the ignorance and inertia of the tamasic Power
proper to physical existence. In the individual it becomes a materialised soul, annamaya purus.a, whose life
and mind have developed out of the
ignorance and inertia of the material principle and are
subject to their
fundamental limitations. For life in Matter works in dependence on the body;
mind in Matter works in dependence on the body and on the vital or nervous
being; spirit itself in Matter is limited and divided in its self-relation and its powers
by the limitations and divisions of this
matter-governed and life-driven mind. This materialised
soul lives bound to the physical body and its narrow superficial external consciousness, and it takes
normally the experiences of its physical organs, its senses, its matter-bound life and mind, with at most some
limited spiritual glimpses, as the whole
truth of existence. |
2-21-02 |
Всё определяется Духом. Потому что всё, от тончайшего существования до самой грубой материи — это проявление Духа. Однако, Дух, Высшее "Я" или Существо определяет мир, в котором он живёт, а также переживания своего сознания, силу и восторг в этом мире через некоторое равновесие. Это равновесие, одно из многих возможных других равновесий — равновесие отношений Пуруши и Пракрити, Души и Природы — есть некое базовое равновесие в том или ином из его космических принципов. Уравновешенное в принципе Материи, он становится физическим "я" физической вселенной в царстве физической Природы. В этом случае, Дух поглощён в своё переживание Материи. В нём господствует невежество и инерция тамасичной Силы, свойственной физическому существованию. В отдельном человеке он становится материализованной душой, аннамайя пуруша*), у которой жизнь и ум развились из невежества и материального принципа и подчинены их фундаментальным ограничениям. Потому что жизнь в Материи действует, находясь в зависимости у тела. Ум в Материи работает, находясь в зависимости от тела и от витала, или нервного существа. Сам дух в Материи ограничен и разделён в своём отношении между собой и в своих силах, ограничениями и разделённостью этого ума, управляемого материей и жизнью. Эта материализованная душа живёт, привязанная к физическому телу и его узкому, поверхностному, внешнему сознанию. И обычно она воспринимает переживания своих физических органов, своих чувств, свои жизнь и ум, привязанные к материи, с некоторыми ограниченными духовными проблесками, что это и есть — вся истину существования.
|
|
|
2-21-02c |
*) аннамайя пуруша (annamaya purusha) - «физическое сознательное существо», пуруша «как душа в теле, которая выражает жизнь как свою деятельность, а ум — как свет этой деятельности»; она «обычно использует жизнь и разум для физического опыта, — всё остальное рассматривается как следствие физического опыта», она не смотрит за пределы жизни тела и, поскольку она чувствует что-то за пределами своей физической индивидуальности, она осведомлена только о физической вселенной и самое большее — о её единстве с душой физической природы». Прим. пер. |
|
Man is a
spirit, but a spirit that lives as a mental being in physical Nature; he is
to his own self-consciousness a mind in a physical body. But at first
he is this mental being materialised and he takes the materialised soul, annamaya purus.a, for
his real self. He is obliged to accept, as the Upanishad expresses
it, Matter for the Brahman because his vision here sees Matter as that from
which all is born, by which all lives and to which all return in their
passing. His natural highest concept of Spirit is an
Infinite, preferably an inconscient Infinite, inhabiting or pervading the
material universe (which alone it really knows), and manifesting by the power
of its presence all these forms around him. His natural highest conception of himself is a
vaguely conceived soul or spirit, a soul manifested only by the physical
life’s experiences, bound up with physical phenomena and forced on its
dissolution to return by an automatic necessity to the vast indeterminateness
of the Infinite. But because he has the power of self-development, he
can rise beyond these natural conceptions of the materialised soul; he can
supplement them with a certain derivative experience drawn from supraphysical
planes and worlds. He can concentrate in mind and develop the mental
part of his being, usually at the expense of the fullness of his vital and
physical life and in the end the mind predominates and can open to the
Beyond. He can concentrate this self-liberating mind on the
Spirit. Here too usually in the process he turns away more and more from his
full mental and physical life; he limits or discourages their possibilities
as much as his material foundation in nature will allow him. In the end his
spiritual life predominates, destroys his earthward tendency and breaks its
ties and limitations. Spiritualised, he places his real existence beyond
in other worlds, in the heavens of the vital or mental plane; he begins to
regard life on earth as a painful or troublesome incident or passage in which
he can never arrive at any full enjoyment of his inner ideal self, his
spiritual essence. Moreover, his highest conception of the Self or
Spirit is apt to be more or less quietistic; for, as we have seen, it is its
static infinity alone that he can entirely experience, the still freedom of
Purusha unlimited by Prakriti, the Soul standing back from Nature. There may come indeed some divine dynamic
manifestation in him, but it cannot rise entirely above the heavy limitations
of physical Nature. The peace of the silent and passive Self is more
easily attainable and he can more easily and fully hold it; too difficult for
him is the bliss of an infinite activity, the dynamis of an immeasurable
Power. |
2-21-03 |
Человек — это дух, но дух, который живёт как ментальное существо в физической Природе. Для собственного сознания он — это ум в физическом теле. Но в первую очередь, он — это материализованное ментальное существо, и он принимает материализованную душу, аннамайя пуруша, в качестве своего настоящего внутреннего "я". Он вынужден принимать, как это пишут Упанишады, Материю за Брахмана, потому что его взгляд в этом мире видит Материю как то, из чего всё рождено, то, благодаря чему всё живёт и то, во что всё возвращается когда умирает. Его естественная самая высокая идея о Духе — что это Бесконечность, предпочтительно неосознанная Бесконечность, которая населяет или пропитывает материальную вселенную (которую только он реально и знает). и которая силой своего присутствия проявляет все формы вокруг него. Его естественная самая высокая идея о себе — что он смутно воспринимаемся душа или дух, душа проявленная только через переживания физической жизни, привязанная к физическим явлениям, и которая вынуждена при уходе из жизни автоматически вернуться к обширной неопределённости Бесконечного. Однако, благодаря тому, что у него есть сила само-развития, он может подняться за пределы этих естественных идей о материализованной душе. Он может дополнить их неким определённым, полученным им опытом, взятым со сверхфизических планов и миров. Он может сосредоточиться в уме и развивать ментальную часть своего существа, обычно за счёт полноты своей витальной и физической жизни. И в конце концов ум станет ведущей силой и сможет открыться Запредельному. Он может сосредоточить этот само-освобождающийся ум на Духе. И здесь тоже, в процессе своего развития, он всё больше и больше уходит в сторону от своей полностью ментальной и физической жизни. Он ограничивает или ощущает препятствия в этих его возможностях в той мере, в какой материальная основа в природе ему это позволит. В конце концов его духовная жизнь становится главной и разрушает его приземлённую направленность и разрывает эти узы и ограничения. Став духовным, он помещает своё настоящее существование за пределами этого мира, в других мирах, в небесах витального или ментального плана. Он начинает видеть жизнь на земле как на мучительную или неприятную случайность, или же как на переход в котором он всё никак не может добраться до какого-либо полного наслаждения своим внутренним идеальным "я", своей духовной сущностью. Более того, его самая высокая идея о Высшем "Я" или Духе склонна стать более или менее подвержена идеям квиетизма. Потому что, как мы уже видели, человек может полностью переживать только статическую бесконечность Высшего "Я", только тихую свободу Пуруши, неограниченного Пракрити, только Душу, что отступила назад от Природы. На самом деле, в нём может произойти и некоторое божественное динамическое проявление, но оно не может полностью подняться над тяжёлыми ограничениями физической Природы. Гораздо легче достичь покоя безмолвного и пассивного Высшего "Я" и полностью овладеть им. И ещё человеку трудно достичь блаженства бесконечной деятельности, динамики неизмеримой Силы. |
|
But the Spirit
can be poised in the principle of Life, not in Matter. The Spirit so founded
becomes the vital self of a vital world, the Life-soul of a Life-energy in
the reign of a consciously dynamic Nature. Absorbed in
the experiences of the power and play of a conscious Life, it is dominated by
the desire, activity and passion of the rajasic principle proper to vital
existence. In the individual this spirit becomes a vital soul, pra¯n.amaya purus.a,
in whose nature the life-energies tyrannise over the mental and physical
principles. The physical element in a vital world readily shapes
its activities and formations in response to desire and its imaginations, it
serves and obeys the passion and power of life and their formations and does
not thwart or limit them as it does here on earth where life is a precarious
incident in inanimate Matter. The mental element too is moulded and limited by the
life-power, obeys it and helps only to enrich and fulfil the urge of its
desires and the energy of its impulses. This vital soul lives in a vital body composed of a
substance much subtler than physical matter; it is a substance surcharged
with conscious energy, capable of much more powerful perceptions, capacities,
sense-activities than any that the gross atomic elements of earth-matter can
offer. Man too has in himself behind his physical being,
subliminal to it, unseen and unknown, but very close to it and forming with
it the most naturally active part of his existence, this vital soul, this
vital nature and this vital body; a whole vital plane connected with the
life-world or desire-world is hidden in us, a secret consciousness in which
life and desire find their untrammelled play and their easy self-expression
and from there throw their influences and formations on our outer life. |
2-21-04 |
Но Дух может найти своё равновесие и в принципе Жизни, а не в Материи. Получивший такую основу Дух становится витальным "я" витального мира, душой в Жизни, энергией Жизни в царстве сознательной динамичной Природы. Поглощённый в переживания силы и игры сознательной Жизни он будет подчиняться желанию, активности и страсти раджасического принципа, который соответствует витальному существованию. В отдельном человеке этот дух становится витальной душой, пранамайя пуруша*). И тогда в его природе энергии жизни будут тиранствовать над ментальным и физическим принципами. Физический элемент в витальном мире с готовностью формирует свои активности и формации, в ответ на желание и на своё воображение. Он служит и подчиняется страсти и силе жизни, и их формациям, а не препятствует им и не ограничивает их, как это происходит здесь, на земле, где жизнь это ненадёжная случайность в неодушевлённой Материи. Ментальный элемент точно также формируется и ограничивается жизненной силой, подчиняется ей и только помогает обогащать и выполнять импульсы её желаний и энергию её импульсов. Витальная душа живёт в витальном теле, состоящем из субстанции, намного тоньше, чем физическая материя. Это субстанция переполнена сознательной энергией, и допускает гораздо более яркие восприятия, более сильные возможности и работу чувств, чем всё, что могут предложить грубые атомарные элементы земной материи. И человек тоже обладает внутри себя, за своим физическим существом, подсознательным для него, невидимым и неизвестным, но очень близким к нему и образующим с ним наиболее естественную активную часть его существования, эту витальную душу, эту витальную природу и это витальное тело. Внутри нас скрыт целый витальный план, связанный с миром жизни или миром желания, скрыто тайное сознание, в котором жизнь и желание могут беспрепятственно вести свою игру легко самовыражаться, и из него легко посылать в нашу внешнюю жизнь свои влияния и формации. |
|
|
2-21-04c |
*) пранамайя пуруша (pranamaya purusha) - «витальное сознательное существо», пуруша «как душа жизни, самоотождествляющаяся с великим движением становления во Времени, которое выдвигает тело как форму или базовый чувственный образ и ум как сознательную деятельность жизненного опыта»; он «способен смотреть за пределы продолжительности и границ физического тела, ощущать вечность жизни позади и впереди, тождество с универсальным существом Жизни, но не выходит за пределы постоянного витального становления во Времени». Прим. пер. |
|
In proportion as the power of this vital plane
manifests itself in man and takes hold of his physical being, this son of earth becomes a vehicle of the life
energy, forceful in his desires, vehement in his passions and emotions,
intensely dynamic in his action, more and more the rajasic man. It is possible
now for him to awaken in his consciousness to the vital plane and to become
the vital soul, pra¯ n. amaya purus.a, put on the vital nature and live
in the secret vital as well as the visible physical body. If he achieves this change with some fullness or
one-pointedness — usually it is under great and salutary limitations or
attended by saving complexities — and without rising beyond these things,
without climbing to a supra-vital height from which they can be used,
purified, uplifted, he becomes the lower type of Asura or Titan, a Rakshasa
in nature, a soul of sheer power and life-energy, magnified or racked by a
force of unlimited desire and passion, hunted and driven by an active
capacity and colossal rajasic ego, but in possession of far greater and more
various powers than those of the physical man in the ordinary more inert
earth-nature. Even if he develops mind greatly on the vital plane
and uses its dynamic energy for self-control as well as for
self-satisfaction, it will still be with an Asuric energism (tapasya¯ ) although of a
higher type and directed to a more governed satisfaction of the rajasic ego. |
2-21-05 |
По мере того, как сила этого витального плана проявляет себя в человеке и овладевает его физическим существом, этот сын земли становится проводником энергии жизни. Он становится сильным в своих желаниях, неистовым в своих страстях и эмоциях, чрезвычайно динамичным в своём действии, и всё больше и больше раджасическим человеком. Теперь он может пробудиться в своём сознании к витальному плану и стать витальной душой, пранамайя пуруша. Он может облечься в витальную природу и жить в тайном витале так же, как и в видимом физическом теле. Если он достигает такого изменения с какой-то степенью полноты или одно-направленности — обычно это происходит при сильных и спасительных ограничениях, или сопровождается спасительной сложностью, — и не поднимается выше всего этого, не взбирается к супра-витальной высоте, с которой эти способности могут использоваться, очищаться, подниматься, то он становится низшим типом Асура или Титана. Он становится Ракшасом по своей природе, душой чистой силы и энергии жизни, усиленной или терзаемой силой неограниченного желания и страсти, преследуемый и направляемый активными способностями и колоссальным раджасическим эго. Однако, при этом, он обладает намного более великими и более разнообразными силами, чем те, что есть у физического человека в его обычной, более инертной земной природе. И даже если он значительно разовьёт ум на витальном плане и будет использовать его динамическую энергию для само-контроля так же, как и для само-удовлетворения, это всё же будет происходить с Асурической энергией (тапасья*)), хотя и более высокого типа и направленной на более управляемое удовлетворение раджасического эго. |
|
|
2-21-05c |
*) тапасья (tapasya) - концентрация воли и энергии для управления природой; жёсткая дисциплина; физический аскетизм. Прим. пер. |
|
But for the vital plane
also it is possible, even as on the
physical, to rise
to a certain spiritual greatness in its own kind.
It is open to the vital man to lift
himself beyond the
conceptions and energies natural to the desire-soul and the desire-plane. He can develop a higher mentality and, within the
conditions of the vital being,
concentrate upon some
realisation of the
Spirit or Self behind
or beyond its forms and
powers. In this spiritual realisation there would be a
less strong necessity of quietism; for there would be a greater possibility
of an active effectuation of the bliss and power of the Eternal, mightier and
more self-satisfied powers, a richer flowering of the dynamic Infinite. Nevertheless that effectuality could never come
anywhere near to a true and
integral perfection; for
the conditions of
the desire-world are
like those of
the physical improper to the development of the complete spiritual
life. The vital being too must develop spirit to the detriment of his fullness, activity and
force of life in the lower
hemisphere of our existence and turn in the end away from the vital
formula, away from
life either to the Silence or to an ineffable Power beyond
him. If he does not withdraw from life, he must
remain enchained by life, limited in his self-fulfilment by the downward pull of
the desire-world and its dominant rajasic principle. On the vital plane also, in its own right alone,
a perfect perfection is impossible; the soul that
attains only so far would have to return to the physical life for a
greater experience, a higher self-development, a more direct ascent to the Spirit. |
2-21-06 |
Но и на витальном плане, так же, как и на физическом, можно подняться к определённому духовному величию своего рода. Витальный человек может поднять себя за пределы идей и энергий, естественных для души желаний и для плана желаний. Он может развить более высокий менталитет и в условиях витального существа, сконцентрироваться на некой реализации Духа или Высшего "Я" стоящего позади, или за пределами его форм и сил. В такой духовной реализации квиетизм не так уж сильно необходим, потому что была бы большая возможность активной реализации блаженства и силы Вечного, были бы более могучие и более само-удовлетворённые силы, более богатое цветение динамической Бесконечности. И тем не менее, такая реализация никогда и нигде не смогла бы приблизиться к истинному и интегральному совершенству. Потому что условия мира желаний примерно такие же, как и в физическом мире, и не подходят для развития полной духовной жизни. Витальному существу также нужно развивать дух в ущерб своей полноте, активности и силе жизни в низшей полусфере нашего существования. Оно также должно, в конце концов отвернуться от витальной формулы, отвернуться от жизни и прийти либо к Безмолвию, либо к невыразимой Силе позади него. Если он не станет отходить прочь от жизни, ему придётся оставаться скованным этой жизнью, ограниченным в его само-реализации тянущим вниз притяжением мира желаний и его главенствующего раджасического принципа. На витальном плане так же, законченное совершенство само по себе невозможно. Душа, которая достигает только этого, должна вернуться в физическую жизнь, чтобы получить больше опыта, достичь более высокого уровня само-развития, и более прямого восхождения к Духу.
|
|
Above matter
and life stands
the principle of mind, nearer to the secret Origin of things. The Spirit poised in mind
becomes the mental self of a mental world
and dwells there
in the reign of its own pure and luminous
mental Nature. There it acts
in the intrinsic freedom of the cosmic Intelligence supported by
the combined workings of a psycho-mental and a higher
emotional mind-force, subtilised and enlightened by the clarity and happiness of the sattwic principle
proper to the mental existence. In the individual the spirit so poised becomes
a mental soul, manomaya purus.a, in whose nature the clarity and
luminous power of the mind acts
in its own
right independent of any
limitation or oppression by the vital
or corporeal instruments; it rather rules and determines entirely the forms of its body and
the powers of its life.
For mind in its own plane is not limited by life and obstructed by matter as it is here in the earth-process. This mental soul lives in a mental or subtle body
which enjoys capacities of knowledge,
perception, sympathy and interpenetration
with other beings hardly imaginable by us and a free, delicate and extensive
mentalised sense-faculty not limited by
the grosser conditions of the life nature
or the physical nature. |
2-21-07 |
Выше материи, выше жизни стоит принцип ума. Принцип, который ближе к тайному Источнику всего на свете. Тот Дух, который нашёл равновесие в уме, становится ментальным "я" ментального мира и живёт там, в царстве своей чистой и озарённой ментальной Природы. Там он действует в присущей ему свободе космического Интеллекта, который поддерживается совместной работой психо-ментальной и высшей эмоциональной силой ума. утоньшенной и озаряемой ясностью и счастьем саттвического принципа, свойственного ментальному существованию. В отдельном человеке дух, который выбрал такое равновесие, становится ментальной душой, маномайя пурушей*). Душой, в природе которой ясность и озарённая сила ума действует сама по себе, независимо от каких-либо ограничений или подавления со стороны витальных или телесных инструментов. Скорее именно она управляет и определяет все формы своего тела и силы своей жизни. Это происходит потому, что ум на своём плане не ограничен жизнью и не заслоняется материей, как здесь, в процессе жизни на земле. Такая ментальная душа живёт в ментальном или тонком теле, которое наслаждается возможностями знания, восприятия, симпатии и взаимопроникновения в другие существа. Возможностями, которые нам трудно даже представить. А также она наслаждается свободной, тонкой, широкой ментализированной способностью чувствовать. Способностью, которая не ограничена грубыми условиями жизненной природы или физической природы. |
|
|
2-21-07c |
*) маномайя пуруша (manomaya purursha) - «Душа на ментальном уровне», пуруша как ментальное существо, «в природе которого ясность
и озаряющая сила ума действуют сами по себе, независимо от каких-либо
ограничений или угнетения витальными или телесными инструментами»; «Дух,
уравновешенный разумом», который «становится ментальным «я» ментального мира
и обитает там во времена его собственной чистой и сияющей ментальной
Природы». Прим. пер.. |
|
Man too has in himself, subliminal, unknown and
unseen, concealed behind his waking consciousness and visible organism this
mental soul, mental nature, mental body and a mental plane, not materialised,
in which the principle of Mind is at home and not as here at strife with a
world which is alien to it, obstructive to its freedom and corruptive of its
purity and clearness. All the higher faculties of man, his intellectual
and psycho-mental being and powers, his higher emotional life awaken and
increase in proportion as this mental plane in him presses upon him. For the more it manifests, the more it influences
the physical parts, the more it enriches and elevates the corresponding
mental plane of the embodied nature. At a certain pitch of its increasing sovereignty it
can make man truly man and not merely a reasoning animal; for it gives then
its characteristic force to that mental being within us which our humanity is
in the inwardly governing but still too hampered essence of its psychological
structure. |
2-21-08 |
Человек точно также имеет внутри себя подсознательную, неизвестную и невидимую для него, скрытую за его пробуждённым сознанием и видимым организмом, эту ментальную душу, ментальную природу, ментальное тело и ментальный план. Всё это не материальное, то, в чем принцип Ума у себя дома, а не как здесь — в борьбе с миром, который чужой для него, который мешает его свободе, и который портит его чистоту и ясность. Все высшие способности человека, его интеллектуальное и психо-ментальное существо и силы, его более высокая эмоциональная жизнь — пробуждаются и возрастают по мере того, как этот ментальный план в нём давит на него. Потому что, чем больше он проявляется, тем больше он влияет на физические части, тем больше он обогащает и возвышает соответствующий план воплощённой природы. На некотором уровне своего восходящего господства, он может сделать человека настоящим человеком, а не просто рассуждающим животным. Потому что он придаёт свою характерную силу тому ментальному существу внутри нас, которым является наше человечество во внутренне господствующей, но ещё слишком стеснённой сути его психологической структуры. |
|
It is possible for man to awaken to this higher
mental consciousness, to become this mental being,*) put on this
mental nature and live not only in the vital and physical sheaths, but in
this mental body. If there were a sufficient completeness in this
transformation he would become capable of a life and a being at least half
divine. For he would enjoy powers and a vision and
perceptions beyond the scope of this ordinary life and body; he would govern
all by the clarities of pure knowledge; he would be united to other beings by
a sympathy of love and happiness; his emotions would be lifted to the
perfection of the psycho-mental plane, his sensations rescued from grossness,
his intellect subtle, pure and flexible, delivered from the deviations of the
impure pranic energy and the obstructions of matter. And he would develop too the reflection of a wisdom
and bliss higher than any mental joy and knowledge; for he could receive more
fully and without our incompetent mind’s deforming and falsifying mixture the
inspirations and intuitions that are the arrows of the supramental Light and
form his perfected mental existence in the mould and power of that vaster
splendour. He could then realise too the self or Spirit in a
much larger and more luminous and more intimate intensity than is now
possible and with a greater play of its active power and bliss in the
satisfied harmony of his existence. |
2-21-09 |
У человека есть возможность пробудиться к этому более высокому, ментальному сознанию, стать ментальным существом*), одеть на себя эту ментальную природу и жить не только в витальной и физической оболочках. Если такое преобразование произойдет с достаточной полнотой, то человек сможет стать существом хотя бы на половину божественным, и жить соответствующей жизнью. Потому что он тогда бы наслаждался силами, видением и возможностями восприятия далеко за рамками этой обычной жизни и тела. Он мог бы управлять всем с ясностью чистого знания. Он мог бы объединяться с другими существами через симпатию любви и счастья. Его эмоции поднялись бы к совершенству психо-ментального плана, его ощущения избавились бы от грубости. Его интеллект, утонченный, чистый и гибкий, стал бы свободным от искажений нечистой пранической энергии и препятствий материи. И тогда бы он смог развить в себе также и отражение мудрости и блаженства, выше чем любая ментальная радость и знание. Потому что он тогда бы смог воспринимать более полно, и без нашей искажающей и лживой мешанины, вдохновение и интуицию, которые — стрелы супраментального Света, и которые формируют его совершенное ментальное существование по форме и силе этого более широкого великолепия. Он смог бы тогда реализовать ещё и внутреннее "я" Духа в намного более широкой, более светлой и более внутренне близкой интенсивности, чем это возможно сейчас и достичь более высокой игры своей активной силы и блаженства в удовлетнорённой гармонии своего существования. |
|
*) I include here in mind, not only the highest range of mind ordinarily known to man, but yet higher ranges to which he has either no current faculty of admission or else only a partial and mixed reception of some faint portion of their powers, — the illumined mind, the intuition and finally the creative Overmind or Maya which stands far above and is the source of our present existence. If mind is to be understood only as Reason or
human intelligence, then the free mental being and its state would be
something much more limited and very inferior to the description given here. |
2-21-09c |
*) Я подразумеваю здесь не только высший уровень ума, обычно известный человеку, но еще более высокие уровни, к которым он, с теми способностями, что есть сейчас, просто не может подойти, или же у него бывает частичное и смешанное восприятие некоторых слабых порций этих сил. Я имею в виду — озарённый ум, интуицию и, наконец, созидающий Надразум или Майя, который стоит намного выше и который является источником нашего настоящего существования. Если ум понимать только как Разум или человеческий
интеллект, тогда освобождённое ментальное существо и его состояние было бы
чем-то намного более ограниченным и очень низким по сравнению с тем
описанием, что здесь. Прим. Шри Ауробиндо. |
|
And to our ordinary notions this may well seem to be
a consummate perfection, something to which man might aspire in his highest
flights of idealism. No doubt, it would be a sufficient perfection for
the pure mental being in its own character; but it would still fall far below
the greater possibilities of the spiritual nature. For here too our spiritual realisation would be
subject to the limitations of the mind which is in the nature of a reflected,
diluted and diffused or a narrowly intensive light, not the vast and
comprehensive self-existent luminosity and joy of the Spirit. That vaster light, that profounder bliss are beyond
the mental reaches. Mind indeed can never be a perfect instrument of the
Spirit; a supreme self-expression is not possible in its movements because to
separate, divide, limit is its very character. Even if mind could be free from all positive
falsehood and error, even if it could be all intuitive and infallibly
intuitive, it could still present and organise only half-truths or separate
truths and these too not in their own body but in luminous representative
figures put together to make an accumulated total or a massed structure. Therefore the self-perfecting mental being here must
either depart into pure spirit by the shedding of its lower existence or
return upon the physical life to develop in it a capacity not yet found in
our mental and psychic nature. This is what the Upanishad expresses when it says
that the heavens attained by the mind Purusha are those to which man is
lifted by the rays of the sun, the diffused, separated, though intense beams
of the supramental truth-consciousness, and from these it has to return to
the earthly existence. But the illuminates who renouncing earth-life go
beyond through the gateways of the sun, do not return hither. The mental
being exceeding his sphere does not return because by that transition he
enters a high range of existence peculiar to the superior hemisphere. He cannot bring down its greater spiritual nature
into this lower triplicity; for here the mental being is the highest
expression of the Self. Here the triple mental, vital and physical body
provides almost the whole range of our capacity and cannot suffice for that
greater consciousness; the vessel has not been built to contain a greater
godhead or to house the splendours of this supramental force and knowledge. |
2-21-10 |
И для нашего обычного понимания это может вполне показаться непревзойдённым совершенством, чем-то, к чему человек может стремиться в своём самом высоком идеалистическом полёте. Без сомнения, это было бы достаточным совершенством для чисто ментального существа в его собственном характере. Однако, это было бы намного ниже гораздо более великих возможностей духовной природы. Потому что в этом случае наша духовная реализация была бы подчинена ограничениями ума, который, по своей природе отражённый, обескровленный и рассеянный свет, или же свет с узконаправленной интенсивностью, а не широкое и всеобъемлющее, само-существующее сияние и радость Духа. Тот более широкий свет, то более глубокое блаженство за пределами ментальной досягаемости. На самом деле, Ум никогда не сможет стать совершенным инструментом Духа. Высшее самовыражение не возможно для движений Ума, потому что отделять, разделять, ограничивать — это основной характер его действия. Даже если ум сможет освободиться от всей его позитивной лжи и ошибок, даже если бы он смог быть во всём интуитивным и безошибочно интуитивным, он всё же мог бы представлять и организовывать только полу-истины, или разделённые истины. Да и то, не в своём ментальном теле, а в озарённых представляющих образах, собирая их вместе, чтобы сделать общий итог, или собрать их в некую структуру. Поэтому для само-совершенствования ментального существа здесь нужно или отделиться в чистый дух, отбрасывая своё низшее существование, или вернуться к физической жизни, чтобы развивать в ней способности, которые он ещё не развил в свое ментальной и психической природе. Именно на это указывается в Упанишадах, когда говорят, что небеса, достигнутые при помощи Пуруши ума это те, к которым человек поднимается через лучи солнца — рассеянные, отделённые, хотя и интенсивные потоки супраментального сознания-истины. И с тех небес ему нужно вернуться к земному существованию. Однако люди, достигшие такой озарённости, те кто отвергая земную жизнь, выходят через врата солнца, сюда уже не возвращаются. Ментальное существо, которое вышло за пределы своей сферы не возвращается потому что таким переходом оно входит в более высокий уровень существования, свойственный высшей полусфере. Оно не может принести эту более великую, духовную природу с собой, вниз, в низшую тройственность. Потому что здесь ментальное существо — это самое высшее выражение Высшего "Я". Здесь тройное ментальное, витальное и физическое тело обеспечивает практически весь диапазон наших возможностей и не может быть достаточным для такого более великого сознания. Ещё не построен сосуд, который мог бы вместить более великое божество, или поселить в себе великолепие супраментальной силы и знания. |
|
This
limitation is true only so long as man remains closed within the boundaries
of the mental Maya. If he rises
into the knowledge-self beyond the highest mental stature, if he becomes the
knowledge-soul, the Spirit poised in gnosis, vijn˜a¯
namaya purus.a, and puts on the nature of its infinite
truth and power, if he lives in the knowledge-sheath, the causal body as well
as in these subtle mental,
interlinking vital and grosser physical sheaths or bodies, then, but then
only he will be able to draw down entirely into his terrestrial existence the
fullness of the infinite spiritual consciousness; only then will he avail to
raise his total being and even his whole manifested, embodied expressive
nature into the spiritual kingdom. But this is difficult in the extreme; for the causal
body opens itself readily to the consciousness and capacities of the
spiritual planes and belongs in its nature to the higher hemisphere of
existence, but it is either not developed at all in man or only as yet
crudely developed and organised and veiled behind many intervening portals of
the subliminal in us. It draws its stuff from the plane of the
truth-knowledge and the plane of the infinite bliss and these pertain
altogether to a still inaccessible higher hemisphere. Shedding upon this lower existence their truth and
light and joy they are the source of all that we call spirituality and all
that we call perfection. But this infiltration comes from behind thick
coverings through which they arrive so tempered and weakened that they are
entirely obscured in the materiality of our physical perceptions, grossly
distorted and perverted in our vital impulses, perverted too though a little
less grossly in our ideative seekings, minimised even in the comparative
purity and intensity of the highest intuitive ranges of our mental nature. The supramental principle is secretly lodged in all
existence. It is there even in the grossest materiality, it preserves and
governs the lower worlds by its hidden power and law; but that power veils
itself and that law works unseen through the shackled limitations and limping
deformations of the lesser rule of our physical, vital, mental Nature. Yet its governing presence in the lowest forms
assures us, because of the unity of all existence, that there is a
possibility of their awakening, a possibility even of their perfect
manifestation here in spite of every veil, in spite of all the mass of our
apparent disabilities, in spite of the incapacity or unwillingness of our
mind and life and body. And what is possible, must one day be, for that is
the law of the omnipotent Spirit. |
2-21-11 |
Эти ограничения будут действовать только до тех пор, пока человек остаётся закрытым внутри границ ментальной Майи. Если же он поднимается в само-знание, которое лежит за самым высоким ментальным уровнем, если он становится душой-знанием, Духом, который нашёл своё равновесие в гнозисе, виджнянамайе*) пуруше, и одел на себя природу своей бесконечной истины и силы. Если он живёт в оболочке знания, в казуальном теле также, как он жил в тех тонкой витальной, взаимосвязанной витальной и грубой физической оболочке или телах, тогда, но только тогда, он сможет полностью принести вниз, в своё земное существование полноту бесконечного духовного сознания. Только тогда он сможет поднять всё своё существо и даже всю свою проявленную, многозначную природу в духовное царство. Однако, это предельно трудно. Потому что казуальное тело с готовностью открывается сознанию и возможностям духовных планов и по своей природе принадлежит высшей полусфере существования, но оно или вообще не развито в человеке, или ещё только грубо развито и организовано, и скрыто за многими промежуточными вратами, которые мы не осознаём. Это тело берёт свою ткань с плана истины-знания и плана бесконечного блаженства и они целиком относятся к пока ещё недоступной высшей полусфере. Проливая на наше низшее существование свою истину, свет и радость, эти планы — источник всего, что мы называем духовностью и всего, что мы называем совершенством. Но их проникновение приходит из-за толстых покровов, пройдя через которые они доходят до нас настолько смягчёнными и ослабленными, что они совершенно затемнены в материальности нашего физического восприятия, грубо искажены или испорчены в наших витальных импульсах, достаточно искажены, хотя и менее грубо в наших ментальных поисках, сведены к минимуму даже в сравнительно чистых и интенсивных более высоких интуитивных сферах нашей ментальной природы. Супраментальный принцип тайно живёт во всяком существовании. Он здесь даже в самой грубой материальности, он сохраняет и направляет низшие миры своей скрытой силой и своим законом. Однако, эта сила скрывает себя и этот закон работает невидимо, через сковывающие ограничения и хромающие искажения более низкого правления нашей физической, витальной, ментальной Природы. И всё же, его главенствующее присутствие в низших формах убеждает нас, благодаря единству всех существований, что есть возможность чтобы его разбудить. Есть возможность даже для его совершенного проявления здесь, не смотря на все покровы, не смотря на всю массу нашего очевидного бессилия, не смотря на неспособность или нежелание нашего ума, жизни и тела. А что возможно — то и должно, в один прекрасный день, случиться, потому что это — закон всемогущего Духа. |
|
|
2-21-11c |
*) виджнянамайя (vijnanamaya) - надинтеллектуальный; имеющий природу виджняны, принцип, который связывает сат-чит-ананду с умом, жизнью и материей и раскрывается через способности смрити, шрути и дришти; выражая принцип виджняны, связанный или подчинённый принципу другого плана, такого как физический или ментальный. Эти термины — идеальное, гностическое и супраментальное почти взаимозаменяемы с виджнянамайей в «Записках йоги» до 1920 г. В 1927 году слово виджнянамайя не встречается, в то время как «супраментальный» и «гностический» относятся к планам выше плана идеала. Прим. пер.. |
|
The character of these higher states of the soul and
their greater worlds of spiritual Nature is necessarily difficult to seize.
Even the Upanishads and the Veda only shadow them out by figures, hints and
symbols. Yet it is necessary to attempt some account of their
principles and practical effect so far as they can be grasped by the mind
that stands on the border of the two hemispheres. The passage beyond that border would be the
culmination, the completeness of the Yoga of self-transcendence by
self-knowledge. The soul that aspires to perfection, draws back and
upward, says the Upanishad, from the physical into the vital and from the
vital into the mental Purusha, from the mental into the knowledge-soul and
from that self of knowledge into the bliss Purusha. This self of bliss is the conscious foundation of
perfect Sachchidananda and to pass into it completes the soul’s ascension. The mind therefore must try to give to itself some
account of this decisive transformation of the embodied consciousness, this
radiant transfiguration and self-exceeding of our ever aspiring nature. The description mind can arrive at, can never be
adequate to the thing itself, but it may point at least to some indicative
shadow of it or perhaps some half-luminous image. |
2-21-12 |
Характер этих более высоких состояний души и соответствующих более великих миров духовной Природы, естественно, труден для понимания. Даже Упанишады и Веды только затуманивают их своими образами, намёками и символами. И всё же, нам нужно попытаться получить некое представление об их принципах и практическом действии, настолько, насколько они могут быть поняты умом, который стоит на границе двух полусфер. Переход за пределы этой границы был бы кульминацией, полнотой Йоги само-превосхождения при помощи самопознания. Душа, которая устремилась к совершенству тянется назад и вверх, говорят Упанишады, от физического в витального, и от витального в ментального Пурушу. От ментального в душу-знание, а из этого "я" знания — в Пурушу блаженства. Такое "я" блаженства — это сознательная основа совершенной Сатчитананды и перейти в него означает завершить восхождение души. Поэтому, уму нужно постараться отдать себе отчет об этой решающей трансформации воплощённого сознания, об этом сияющем преоразовании и само-превышение нашей, всё время устремлённой, природы. Описание, к которому может прийти ум, никогда не сможет быть адекватным тому, что описывается. Но, по крайней мере, оно может указывать на некоторую показательную тень этого, или возможно, на некий полу-освещённый образ. |
|
Chapter XXII |
|
Глава XXII
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
In our perfect self-transcendence we pass out and up
from the ignorance or half-enlightenment of our mental conscious-being into a
greater wisdom-self and truth-power above it, there to dwell in the unwalled
light of a divine knowledge. The mental man that we are is changed into the gnostic
soul, the truth-conscious godhead, the vijn˜a¯
namaya Purusha. Seated on that level of
the hill of our ascension we are in a quite different plane from this
material, this vital, this mental poise of the universal spirit, and with
this change changes too all our view and experience of our soul-life and of
the world around us. We are born into a new soul-status and put on a new
nature; for according to the status of the soul is the status of the
Prakriti. At each transition of the world-ascent, from matter to
life, from life to mind, from mind bound to free intelligence, as the latent,
half-manifested or already manifest soul rises to a higher and higher level
of being, the nature also is elevated into a superior working, a wider
consciousness, a vaster force and an intenser or larger range and joy of
existence. But the transition from the mind-self to the
knowledge-self is the great and the decisive transition in the Yoga. It is
the shaking off of the last hold on us of the cosmic ignorance and our firm
foundation in the Truth of things, in a consciousness infinite and eternal
and inviolable by obscurity,
falsehood, suffering or error. |
2-22-01 |
В нашем совершенном превышении себя мы выходим и поднимаемся от невежества или наполовину озарённого нашего ментального сознательного существа к более великому "я" мудрости и истины-силы над ним, чтобы жить там в безграничном свете божественного знания. Ментальный человек, которым мы являемся превращается в гностическую душу, божество сознания-истины, в виджнянамайя Пурушу. Попав на этот уровень горы нашего восхождения мы оказываемся в плане бытия, совершенно ином чем это материальное, это витальное, это ментальное равновесие универсального духа. И вместе с этим изменением меняется всё наше видение и переживание нашей души жизни и мира вокруг нас. Мы рождаемся в новом состоянии души и примеряем на себя новую природу. Потому что состояние Пракрити соответствует состоянию души. При каждом переходе мирового восхождения, от материи к жизни, от жизни к уму, от связанного ума к свободному интеллекту, по мере того как подспудная, полупроявленная или уже проявленная душа поднимается на всё более и более высокий уровень существования, природа также возвышается в более высокое действие, в более широкое сознание, более обширную силу, к более интенсивному или обширному диапазону и радости существования. Однако, переход от внутреннего "я" ума к "я" знания — это великий и решающий переход в Йоге. Это сбрасывание последнего влияния на нас космического невежества. Это наша прочная основа в Истине всех вещей, в сознании, которое бесконечно, вечно и не может быть затронуто темнотой, ложью, страданием или ошибкой. |
|
This is the first summit
which enters into
the divine perfection, sa¯dharmya, sa¯dr.s´ya; for
all the rest only look up to it or catch some rays of its significance. The highest heights of mind or of overmind come still
within the belt of a mitigated ignorance; they can refract a divine Light but
not pass it on in undiminished power to our lower members. For so long as we are within the triple stratum of mind,
life and body, our active nature continues to work in the force of the
ignorance even when the soul in Mind possesses something of the knowledge. And even if the soul were to reflect or to represent all
the largeness of the knowledge in its mental consciousness, it would be
unable to mobilise it rightly in force of action. The truth in its action might greatly increase, but it
would still be pursued by a limitation, still condemned to a divisibility
which would prevent it from working integrally in the power of the infinite. The power of a divinely illumined mind may be immense
compared with ordinary powers, but it will still be subject to incapacity and
there can be no perfect correspondence between the force of the effective
will and the light of the idea which inspires it. The infinite Presence may be there in status, but the
dynamis of the operations of nature still belongs to the lower Prakriti, must
follow its triple modes of working and cannot give any adequate form to the
greatness within it. This is the tragedy of ineffectivity, of the hiatus
between ideal and effective will, of our constant incapacity to work out in
living form and action the truth we feel in our inner consciousness that
pursues all the aspiration of mind and life towards the divinity behind them.
But the vijn˜a¯na
or gnosis is not only truth but truth power, it is the very working of
the infinite and divine nature; it is the divine knowledge one with the
divine will in the force and delight of a spontaneous and luminous and
inevitable self-fulfilment. By the gnosis, then, we change our human into a divine nature. |
2-22-02 |
Это первая вершина, которая вступает в божественное совершенство, садхармья1), садришья2). Всё остальное — лишь взгляд вверх, на это, или попытка уловить какие-то лучи его значения. Самые высокие вершины ума или надразума всё еще приходят, окружённые поясом смягчённого невежества. Они могут отражать божественный Свет, но не могут передать его, не уменьшая его силу, нашим низшим элементам. Всё то время, пока мы находимся в тройном слое — ума, жизни и тела, наша активная природа продолжает работать в силе невежества, даже если душа в Уме получает какую-то часть знания. И даже если душа начала отражать или представлять всю широту знания в своём ментальном сознании, она не сможет правильно собрать это знание в силу действия. В действии души может быть гораздо больше истины, но её бы всё ещё преследовали бы ограничения, она всё ещё была бы обречена на разделённость, которая не позволила бы ей действовать целостно, с силой бесконечности. Сила божественно просветлённого ума могла бы быть огромной, по сравнению с обычными силами, но она всё ещё была бы подвержена неспособности и у неё не может быть совершенного соответствия между силой действующей волей и светом идеи, который её вдохновляет. В этом состоянии может быть Присутствие бесконечного, но динамика действий природы всё ещё будет принадлежать низшей Пракрити. И она должна подчиняться своим трём видам действия и не сможет дать величию внутри неё никакой подходящей формы. Это трагедия неспособности, разрыва между идеалом и действующей волей, нашей постоянной неспособности воплотить в живой форме и действии ту истину, которую мы чувствуем в нашем внутреннем сознании. Истину, которая преследует все устремления ума и жизни к божественности за ними. Однако виджняна, или гнозис — это не просто истина, но сила истины. Это само действие бесконечной и божественной природы. Это божественное знание, единое с божественной волей в силе и восторге спонтанной, озарённой и неминуемой само-реализации. Именно благодаря гнозису мы превращаем нашу человеческую природу в божественную. |
|
|
2-22-02c |
1) садхармья (saadharmya) - однородность; обладание одинаковыми
признаками; установление единого закона существования и действия с
Божественным. Прим. из глоссария 2) садришья (saadrishya) - сходство, подобие. Прим.из глоссария |
|
What then is this gnosis and how can we describe it? Two
opposite errors have to be avoided, two misconceptions that disfigure
opposite sides of the truth of gnosis. One error of intellect-bounded thinkers takes vijn˜a¯na as
synonymous with the other
Indian term buddhi and
buddhi as synonymous with the reason, the discerning intellect,
the logical intelligence. The systems that accept this significance, pass at
once from a plane of pure intellect to a plane of pure spirit. No
intermediate power is recognised, no diviner action of knowledge than the
pure reason is admitted; the limited human means for fixing truth is taken
for the highest possible dynamics of consciousness, its topmost force and
original movement. An opposite error, a misconception of the mystics identifies vijn˜a¯ na with the consciousness of the
Infinite free from all ideation or else ideation packed into one essence of
thought, lost to other dynamic action in the single and invariable idea of
the One. This is the caitanyaghana
of the Upanishad and is one movement or rather one thread of the
many-aspected movement of the gnosis. The gnosis, the Vijnana, is not only this concentrated
consciousness of the infinite Essence; it is also and at the same time an
infinite knowledge of the myriad play of the Infinite. It contains all ideation (not mental but supramental),
but it is not limited by ideation, for it far exceeds all ideative movement.
Nor is the gnostic ideation in its character an intellectual thinking; it is
not what we call the reason, not a concentrated intelligence. For the reason is mental in its methods, mental in its
acquisitions, mental in its basis, but the ideative method of the gnosis is
self-luminous, supramental, its yield of thought-light spontaneous, not
proceeding by acquisition, its thought-basis a rendering of conscious
identities, not a translation of the impressions born of indirect contacts. There is a relation and even a sort of broken identity between the two forms of thought; for one proceeds covertly from the other, mind is born from that which is beyond mind. But they act on different planes and reverse each other’s process. |
2-22-03 |
Так что же такое этот гнозис, и как нам его описать? Нам нужно избежать двух противоположных ошибок, двух заблуждений, которые искажают противоположные стороны истины гнозиса. Она ошибка мыслителей, ограниченных интеллектом в том, что они считают виджняну синонимом другого индийского термина — буддхи*). А буддхи считают синонимом разума, различающего интеллекта, логического интеллекта. Те системы, что принимают такое понимание, перескакивают сразу от плана чистого интеллекта к плану чистого духа. Они не видят никакой промежуточной силы, никакого божественного действия знания, иного, чем чистый разум. Ограниченные человеческие средства установления истины принимаются за высочайшую возможную динамику сознания, за его самую высокую силу и изначальное движение. Противоположная ошибка, заблуждение мистиков, отождествляет виджняну с сознанием Бесконечности, свободной от всяких представлений, или же отождествляет с представлением, вложенным в единую сущность мысли, потерянной для другого динамического действия в единой и неизменной идеи Единого. Это чайтаньягхана Упанишад и это одно движение, или, скорее, одна из нитей многоаспектного движения гнозиса. Гнозис, или Виджняна, это не только это концентрированное сознание бесконечной Сущности. Это также, и в тоже время, бесконечное знание бесчисленной игры Бесконечности. Оно содержит все представления (не ментальные, а супраментальные), однако оно не ограничено представлением, и поэтому далеко превосходит все движения, исходящие из представлений. Гностическое представление по своему характеру это совсем не то, что интеллектуальное мышление. Это не то, что мы называем разумом, это не сконцентрированный интеллект. Потому что разум — он ментален по своим методам, ментален в своих приобретениях, ментален в своей основе. Однако идеативный метод гнозиса — само-озарённый, сверхментальный. Его выбросы мысле-света — спонтанны, они совершаются не через приобретение, его мысле-основа — передача сознательных отождествлений, а не перевод впечатлений, рождённых через непрямые контакты. Между этими двумя видами идей есть некое отношение, даже своего рода нарушенное тождество. Потому что одно тайно вытекает из другого. Ум рождается из того, что за пределами ума. Однако, они действуют на разных планах существования и каждая из этих двух идей подталкивает другую идти назад.
|
|
|
2-22-03c |
*) буддхи (buddhi) - интеллект; Мыслящий ум, высшая
нормальная способность антахкараны, также называется манаса буддхи или ментальным разумом, чьи три формы — это
привычный ум, прагматический ум и ум, ищущий истину. Буддхи
как «проницательный ум и просвещенная воля» — это «по своей природе сила
мысли и сила воли Духа, превращённая в низшую форму умственной деятельности»
и, следовательно, «посредник между гораздо более высоким умом-Истиной,
который сейчас не в нашем активном распоряжении, и который является прямым
орудием Духа, и физической жизнью человеческого ума которая развивается в
теле»; его способности восприятия, воображения, рассуждения и суждения
соответствуют соответственно высшим способностям откровения, вдохновения,
интуиции и различения, принадлежащим виджняне,
которые могут действовать в уме, создавая «высшую форму буддхи,
которую можно назвать интуитивным умом» или виджняна буддхи.
В сложных выражениях слово «буддхи» иногда относится
к особой индивидуальности или состоянию сознания и может быть переведено как
«чувство», как в дасья буддхи, «чувство преданности».
Прим. из глоссария |
|
Even the purest reason, the most luminous rational
intellectuality is not the gnosis. Reason or intellect is only the lower buddhi; it is dependent for its action
on the percepts of the sense-mind and on the concepts of the mental
intelligence. It is not like the gnosis, self-luminous, authentic,
making the subject one with the object. There is, indeed, a higher form of
the buddhi that can be called the
intuitive mind or intuitive reason, and this by its intuitions, its
inspirations, its swift revelatory vision, its luminous insight and
discrimination can do the work of the reason with a higher power, a swifter
action, a greater and spontaneous certitude. It acts in a
self-light of the truth which does not depend upon the torch-flares of the
sense-mind and its limited uncertain percepts; it proceeds not by intelligent
but by visional concepts: it is a kind of truth-vision, truth-hearing,
truth-memory, direct truth-discernment. This true and authentic intuition must be distinguished
from a power of the ordinary mental reason which is too easily confused with
it, the power of involved reasoning that reaches its conclusion by a bound
and does not need the ordinary steps of the logical mind. The logical reason proceeds pace after pace and tries the
sureness of each step like a man who is walking over unsafe ground and has to
test by the hesitating touch of his foot each span of soil that he perceives
with his eye. But this other supralogical process of the reason is a
motion of rapid insight or swift discernment; it proceeds by a stride or
leap, like a man who springs from one sure spot to another point of sure
footing, — or at least held by him to be sure. He sees the space he covers in one compact and flashing view, but he does not distinguish or measure either by eye or touch its successions, features and circumstances. This movement has something of the sense of power of the intuition, something of its velocity, some appearance of its light and certainty, and we always are apt to take it for the intuition. But our assumption is an error and, if we trust to it, may lead us into grievous blunders. |
2-22-04 |
Даже самый чистый разум, самая озаряемая светом рациональная интеллектуальность — это не гнозис. Разум или интеллект — это всего лишь низший буддхи. Его действие зависит от восприятий чувственного ума и от понятий ментального интеллекта. Это не похоже на гнозис, который озаряет сам себя, который — подлинный, который делает субъекта единым с объектом. Действительно, существует более высокая форма буддхи, которую можно назвать интуитивным умом или интуитивным рассудком. И которая, благодаря своей интуиции, своему вдохновению, своему быстрому открывающему видению, своему озарённому прозрению и различению может выполнять работу рассудка, с более высокой силой, с более быстрым действием, с большей и спонтанной определённостью. Эта форма действует в собственном свете истины, который не зависит от факелов чувственного ума и его ограниченного и колеблющегося восприятия. Он действует не через интеллектуальные, а через визионерские понятия: это своего рода истина-видение, истина-слышание, истина-память, прямое истина-различение. Эту истинную и подлинную интуицию нужно отличать от силы обычного ментального рассудка, которую слишком легко с ним спутать, от силы запутанного рассуждения, которое получает свои выводы ограниченным способом, и которая не нуждается в обычных шагах логического ума. Логическое рассуждение движется шаг за шагом и проверяет надёжность каждого шага, как человек, который идёт по шаткой почве и должен проверять нерешительным прикосновением ноги каждый клочок земли, который он видит перед глазами. Но в гнозисе совершенно другой, сверхлогический процесс рассуждения — это движение частого озарения или быстрого различения. Оно движется или шагом, или прыжком, как человек, который прыгает с одного надёжного места на другую точку надёжной опоры для ног, или, по крайней мере он считает, что оно надёжное. Он видит пространство, которое он охватывает в одном сжатом, быстро озаряющем взгляде, но он не оценивает и не измеряет глазами или прикосновением последствия, особенности или обстоятельства. В этом движении есть что-то от ощущения силы интуиции, что-то от её скорости, какое-то проявление её света и определённости, и мы всё время склонны принимать это движение за интуицию. Но это ошибка, и если мы поверим её, она может привести нас к грубым ошибкам.
|
|
It is even thought by the intellectualists that the
intuition itself is nothing more than this rapid process in which the whole
action of the logical mind is swiftly done or perhaps half-consciously or
subconsciously done, not deliberately worked out in its reasoned method. In its nature, however, this proceeding is quite
different from the intuition and it is not necessarily a truth-movement. The
power of its leap may end in a stumble, its swiftness may betray, its
certainty is too often a confident error. The validity of its conclusions must always depend on a
subsequent verification or support from the evidence of the sense-perceptions
or a rational linking of intelligent conceptions must intervene to explain to
it its own certitudes. This lower light may indeed receive very readily a
mixture of actual intuition into it and then a pseudo-intuitive or
half-intuitive mind is created, very misleading by its frequent luminous
successes palliating a whirl of intensely self-assured false certitudes. The true intuition on the contrary carries in itself its
own guarantee of truth; it is sure and infallible within its limits. And so
long as it is pure intuition and does not admit into itself any mixture of
sense-error or intellectual ideation, it is never contradicted by experience:
the intuition may be verified by the reason or the sense-perception
afterwards, but its truth does not depend on that verification, it is assured
by an automatic self-evidence. If the reason depending on its inferences contradicts the
greater light, it will be found in the end on ampler knowledge that the
intuitional conclusion was correct and that the more plausible rational and
inferential conclusion was an error. For the true intuition proceeds from the self-existent truth of things and is secured by that self-existent truth and not by any indirect, derivatory or dependent method of arriving at knowledge. |
2-22-05 |
Интеллектуалы даже думают, что интуиция сама по себе это ничто иное, как быстродействующий процесс, при котором всё действие логического ума совершается или быстро, или полусознательно, или подсознательно, а не вырабатывается преднамеренно при рассуждении. Однако, по своей природе процесс работы логического ума совершенно другой, чем интуиция, и это не обязательно движение истины. Его сильный прыжок может закончиться спотыканием, его быстрота может предать, его уверенность слишком часто оказывается самоуверенной ошибкой. Достоверность его выводов должна всегда зависеть от последующей проверки или подтверждения свидетельствами чувственных восприятий. Или же в этот процесс, чтобы объяснить логическому уму его собственные выводы, должна вмешиваться рациональная связь с интеллектуальными понятиями. Этот низший свет действительно может очень легко воспринять некую смесь реальной интуиции и тогда создаётся псевдо-интуитивный или полу-интуитивный ум. Ум, который очень часто вводит в заблуждение своими частыми и яркими успехами, смягчающими водоворот чрезвычайно самоуверенных и ложных утверждений. Истинная интуиция наоборот, несёт в себе свою собственную гарантию истины. Она надёжна и непогрешима в своих пределах. И пока это чисто интуитивное восприятие, которое не допускает в себя никакой смеси ошибок чувств и интеллекутальных представлений, то она никогда не противоречит опыту. Такая интуиция может быть потом перепроверена рассудком или чувственным восприятием, но его истина не зависит от такой проверки. Её истинность обеспечивается автоматической само-очевидностью. И если рассудок, зависящий от своих выводов противоречит более великому свету, то в конце концов, при более обширном знании обнаруживается, что интуитивный вывод был более правильным, а более правдоподобное рациональное, основанное на выводах заключение было ошибкой. Потому что настоящая интуиция исходит из само-существующей истины вещей и обеспечена именно этой само-существующей истиной, а не каким-либо непрямым, производным или зависимым способом достижения знания. |
|
But even the intuitive reason is not the gnosis; it is
only an edge of light of the supermind finding its way by flashes of
illumination into the mentality like lightnings in dim and cloudy places. Its inspirations, revelations, intuitions, self-luminous
discernings are messages from a higher knowledge-plane that make their way
opportunely into our lower level of consciousness. The very character of the intuitive mind sets a gulf of
great difference between its action and the action of the self-contained
gnosis. In the first place it acts by separate and limited illuminations and
its truth is restricted to the often narrow reach or the one brief spot of
knowledge lit up by that one lightning-flash with which its intervention
begins and terminates. We see the action of the instinct in animals, — an
automatic intuition in that vital or sense-mind which is the highest and
surest instrument that the animal has to rely on, since it does not possess
the human light of the reason, only a cruder and yet ill-formed intelligence.
And we can observe at once that the marvellous truth of
this instinct which seems so much surer than the reason, is limited in the
bird, beast or insect to some particular and restricted utility it is
admitted to serve. When the vital mind of the animal tries to act beyond
that restricted limit, it blunders in a much blinder way than the reason of
man and has to learn with difficulty by a succession of sense-experiences. The higher mental intuition of the human being is an
inner visional, not a sense intuition; for it illumines the intelligence and
not the sense-mind, it is self-conscious and luminous, not a
half-subconscious blind light: it is freely self-acting, not mechanically
automatic. But still, even when it is not marred by the imitative
pseudo-intuition, it is restricted in man like the instinct in the animal,
restricted to a particular purpose of will or knowledge as is the instinct to
a particular life utility or Nature purpose. And when the intelligence, as is its almost invariable
habit, tries to make use of it, to apply it, to add to it, it builds round
the intuitive nucleus in its own characteristic fashion a mass of mixed truth
and error. More often than not, by foisting an element of
sense-error and conceptual error into the very substance of the intuition or
by coating it up in mental additions and deviations, it not merely deflects
but deforms its truth and converts it into a falsehood. At the best therefore the intuition gives us only a limited, though an intense light; at the worst, through our misuse of it or false imitations of it, it may lead us into perplexities and confusions which the less ambitious intellectual reason avoids by remaining satisfied with its own safe and plodding method, — safe for the inferior purposes of the reason, though never a satisfying guide to the inner truth of things. |
2-22-06 |
Но даже такое интуитивное рассуждение — не гнозис. Это всего лишь некая грань света сверхразума, прокладывающего себе путь через вспышки озарений в ментальность, подобно молнии в темных облачных местах. Его вдохновения, откровения, интуиции, само-озарённые различения — это послания из более высокого плана знания, которые ищут подходящий способ попасть на наш более низкий уровень сознания. Сам характер интуитивного ума создаёт пропасть огромного различия между его действием и действием гнозиса, который содержится сам в себе. В первую очередь, он действует при помощи разделённых и ограниченных озарений, и его истина часто ограничена узкой областью, или одним кратким пятном знания, что высвечена той единственной вспышкой молнии, с которой начинается его вмешательство, и которой оно заканчивается. Мы видим действие инстинкта в животных — автоматическая интуиция в их витальном или чувственном уме, которая — самый высокий и самый надёжный инструмент, на который может опираться животное. Это так потому, что у животного нет человеческого света разума, а только более грубый и ещё плохо сформированный интеллект. И мы можем сразу заметить, что чудесная истина этого инстинкта, который кажется более надёжным, чем разум, ограничена у птиц, зверей и насекомых какой-то частичной и ограниченной пользой, которой они допущены служить. Если витальный ум животного пробует действовать за рамками этих ограничивающих пределов, он делает намного более грубые ошибки, чем разум человека, и ему приходится с трудом учиться последовательности чувственных переживаний. Более высокая ментальная интуиция человеческого существа это внутренняя зрительная, а не чувственная и интуиция. Потому что она озаряет интеллект, а не чувственный ум, и это само-осознающий свет, а не полу-подсознательный и слепой. Она действует сама, свободно, а не как механический автомат. Но всё же, даже если эта высокая ментальная интуиция не омрачена подражательной псевдоинтуицией, она ограничена в человеке. Она ограничена так же, как инстинкт в животном ограничен определённой целью воли или знания, как этот инстинкт ограничен частичной пользой для жизни или для цели Природы. И когда интеллект, с его почти неизменной привычкой, пытается пользоваться интуицией, применять её, добавлять её, он выстраивает вокруг интуитивного ядра, в своей характерной манере, массу перемешанных между собой истин и ошибок. Чаще всего, внося элемент чувственного заблуждения и понятийной ошибки в саму ткань интуиции, или же, покрывая её ментальными добавлениями и отклонениями, он не просто искажает, а коверкает её истину и превращает её в ложь. Поэтому, в самом лучшем случае, интуиция даёт нам только ограниченный, хотя и интенсивный свет. В худшем — через наше неверное её использование или через ложное подражание ей, это может привести нас к затруднениям и путанице. Менее честолюбивый интеллектуальный разум старается их избегать, довольствуясь своим надёжным и неторопливым методом. Надёжным для более низших целей разума, хотя он и никогда и не был хорошим проводником к внутренней истине вещей.
|
|
It is possible to cultivate and extend the use of the
intuitive mind in proportion as we rely less predominantly upon the reasoning
intelligence. We may train our mentality not to seize, as it does now,
upon every separate flash of intuitive illumination for its own inferior
purposes, not to precipitate our thought at once into a crystallising
intellectual action around it; we can train it to think in a stream of
successive and connected intuitions, to pour light upon light in a brilliant
and triumphant series. We shall succeed in this difficult change in proportion
as we purify the interfering intelligence, — if we can reduce in it the
element of material thought enslaved to the external appearances of things,
the element of vital thought enslaved to the wishes, desires, impulses of the
lower nature, the element of intellectual thought enslaved to our preferred,
already settled or congenial ideas, conceptions, opinions, fixed operations
of intelligence, if, having reduced to a minimum those elements, we can replace
them by an intuitive vision and sense of things, an intuitive insight into
appearances, an intuitive will, an intuitive ideation. This is hard enough for our consciousness naturally bound by the triple tie of mentality, vitality, corporeality to its own imperfection and ignorance, the upper, middle and lower cord in the Vedic parable of the soul’s bondage, cords of the mixed truth and falsehood of appearances by which Shunahshepa was bound to the post of sacrifice. |
2-22-07 |
Можно культивировать и расширять использование интуитивного ума по мере того, как мы всё меньше и меньше полагаемся на рассуждающий интеллект. Мы можем приучать наш ум чтобы он не цеплялся, как он это делает сейчас, за каждую отдельную вспышку интуитивного озарения для своих собственных второстепенных целей, чтобы он не превращал нашу мысль сразу в кристаллизующееся интеллектуальное действие вокруг неё. Мы можем учить его думать в потоке последовательных и связанных между собой интуиций, проливать один свет на другой в сверкающей и побеждающей последовательности. Мы преуспеем в этом трудном изменении, по мере того, как будем очищать мешающий интеллект. Если мы сможем уменьшить в нём элемент материального мышления, порабощённый внешними проявлениями, элемент витальной мысли, порабощённый желаниями, стремлениями, импульсами низшей природы, элемент интеллектуальной мысли, порабощённый нашими предпочитаемыми, уже сложившимися или близкими по духу идеями, концепциями, мнениями, наработанными операциями интеллекта, если мы сведём до минимума эти элементы, то мы сможем заменить их на интуитивное видение и ощущение вещей, интуитивное понимание явлений, интуитивную волю, и интуитивное представление. Это достаточно нелегко для нашего сознания, естественным образом привязанного тройными узами ментальности, витальности, телесности с собственным несовершенством и невежеством, верхней, средней и низшей нитью, как говорится в Ведической притче о рабстве души, узами смешанной истины и лжи, которыми Шунахшепа был привязан к жертвенному столбу. |
|
But even if this difficult thing were perfectly
accomplished, still the intuition would not be the gnosis; it would only be
its thin prolongation into mind or its sharp edge of first entrance. The difference, not easy to define except by symbols, may
be expressed if we take the Vedic image in which the Sun represents the
gnosis and the sky, mid-air and earth the mentality, vitality, physicality of
man and of the universe. Living on the earth, climbing into the mid-air or even
winging in the sky, the mental being, the manomaya Purusha, would still live
in the rays
of the sun and not in its
bodily light. And in those rays he would see things not as they are,
but as reflected in his organ of vision, deformed by its faults
or limited in their truth
by its restrictions. But the vijn˜a¯ namaya Purusha lives in the Sun itself, in
the very body and blaze of the true light;*)
he knows this light to be his own self-luminous being and he sees besides all
that dwells in the rays of the sun, sees the whole truth of the lower
triplicity and each thing that is in it. He sees it not by reflection in a mental organ of vision,
but with the Sun of gnosis itself as his eye, — for the Sun, says the Veda,
is the eye of the gods. The mental being, even in the intuitive mind, can
perceive the truth only by a brilliant reflection or limited communication
and subject to the restrictions and the inferior capacity of the mental
vision; but the supramental being sees it by the gnosis itself, from the very
centre and outwelling fount of the truth, in its very form and by its own
spontaneous and self-illumining process. For the Vijnana is a direct and divine as opposed to an indirect and human knowledge. |
2-22-08 |
Но даже если бы это трудное дело было бы хорошо сделано, всё же интуиция не превратилась бы в гнозис. Это стала бы только тонким его продолжением, входящим в ум, или его острым краем первого вхождения. Различие, которое трудно показать иначе, чем через символы, можно выразить, если мы возьмём ведический образ, в котором Солнце представляет гнозис, а небеса, воздух и земля — это, соответственно, ментальность, витальность и физическое воплощение человека и вселенной. Живя на земле, поднимаясь в воздух, или даже паря в небесах, ментальное существо, маномайя Пуруша, будет продолжать жить под лучами солнца а не в свете своего тела. И в тех лучах он увидит вещи не такими, как они есть, а такими, как они отражаются в его органах зрения, искажённые его недостатками, или ограниченные в своей истине его ограничениями. Но виджнянамайя Пуруша живёт в самом Солнце, в самой основе и сиянии истинного света1). Он знает, что этот свет — его собственное само-озарённое существо и он видит за пределами всего, что живёт в лучах этого солнца. Он видит всю истину низшей тройственности и каждую вещь в ней. Он видит не через отражение в ментальном органе видения, а с помощью самого Солнца гнозиса в своих глазах. Потому что Солнце, как говорят Веды — это глаз богов. Ментальное существо, даже в интуитивном уме, может воспринимать истину только через яркое отражение или ограниченное взаимодействие и подчинение ограничениям низшей способности ментального видения. Но супраментальное существо видит её при помощи самого гнозиса, из самого центра и изливающегося источника истины, в её настоящей форме и при помощи своего собственного спонтанного и само-освещающего процесса. Потому что Виджняна — это прямое и божественное знание, в противоположность непрямому и человеческому. |
|
*) So the Sun is called in the Veda, r.tam˙ jyotih. . |
2-22-08c |
1) Так в Ведах называется Солнце — ритамджьйотих2). Прим. Шри Ауробиндо. 2) ритам (ritam) - истина, правда; правильный порядок; правда факта и договоренности; «упорядоченная истина активного бытия», один из трех терминов, выражающих природу виджняны (см. сатьямритам брихат). ритам джьоти (ritam jyoti) - свет-истина; свет божественной истины. Прим.
из глоссария.
|
|
The nature of the gnosis can only be indicated to the
intellect by contrasting it with the nature of the intellect, and even then
the phrases we must use cannot illuminate unless aided by some amount of
actual experience. For what language forged by the reason can express the
suprarational? Fundamentally, this is the difference between these two
powers that the mental reason proceeds with labour from ignorance to truth,
but the gnosis has in itself the direct contact, the immediate vision, the
easy and constant possession of the truth and has no need of seeking or any
kind of procedure. The reason starts with appearances and labours, never or
seldom losing at least a partial dependence on appearances, to arrive at the
truth behind them; it shows the truth in the light of the appearances. The gnosis starts from the truth and shows the
appearances in the light of the truth; it is itself the body of the truth and
its spirit. The reason proceeds by inference, it concludes; but the
gnosis proceeds by identity or vision, — it is, sees and knows. As directly
as the physical vision sees and grasps the appearance of objects, so and far
more directly the gnosis sees and grasps the truth of things. But where the physical sense gets into relation with
objects by a veiled contact, the gnosis gets into identity with things by an
unveiled oneness. Thus it is able to know all things as a man knows his own
existence, simply, convincingly, directly. To the reason only what the senses give is direct
knowledge, pratyaks.a, the rest
of truth is arrived
at indirectly; to the gnosis
all its truth
is direct knowledge, pratyaks.a. Therefore the truth
gained by the intellect
is an acquisition over which
there hangs always a certain shadow of doubt, an incompleteness, a surrounding penumbra of night and
ignorance or half-knowledge, a possibility of alteration or annullation by
farther knowledge. The truth of the gnosis is free from doubt, self-evident, self-existent, irrefragable, absolute. |
2-22-09 |
О природе гнозиса можно указать интеллекту только сопоставляя её с природой интеллекта. И даже тогда фразы, которые нам придётся использовать не смогут пролить свет, если они не будут подкреплены некоторым количеством реального опыта. Потому что какой язык, выкованный разумом, сможет выразить сверхрациональное? По существу, различие между этими двумя силами в том, что ментальный разум движется, с трудом, от невежества к истине. А гнозис сам по себе находится с истиной в прямом контакте. У него есть непосредственное видение, и он легко и постоянно владеет истиной, и ему не нужно что-то искать или вообще что-то делать. Разум начинает с внешних проявлений и работает, никогда, или очень редко, не теряя хотя бы частичной зависимости от внешних проявлений, чтобы прийти к истине за ними. Гнозис начинает с истины и показывает внешние проявления в свете этой истины. Гнозис сам по себе — основа этой истины и её дух. Разум работает при помощи выводов, он делает умозаключения. А гнозис работает через отождествление или видение. Он является этим, он видит, он знает. Так же непосредственно, как физическое зрение видит и понимает внешние проявления объектов, точно так же, но намного более непосредственно, гнозис видит и понимает истину происходящего. А там, где физическое чувство вступает в отношение с объектами через скрытый контакт, гнозис вступает в тождество с вещами через открытое единство. Таким образом, он способен знать все вещи, так же, как человек знает о своём существовании — просто, убедительно, напрямую. Для разума прямое знание, пратьякша, это только то, что дают ему чувства. Остальная истина приходит к нему косвенным образом. Для гнозиса любая его истина — это прямое знание, пратьякша. Поэтому истина, добытая интеллектом — это приобретение, над которым всегда висит некоторая тень сомнения, незавершённость, окружающая полумрак ночи и невежества, или полузнания, возможность изменения или уничтожения этой истины другим знанием. Истина же гнозиса свободна от сомнений, она самоочевидна, самосуществующая, неопровержима и абсолютна. |
|
The reason has as its first instrument observation
general, analytical and synthetic; it aids itself by comparison, contrast and
analogy, — proceeds from experience to indirect knowledge by logical
processes of deduction, induction, all kinds of inference, — rests upon
memory, reaches out beyond itself by imagination, secures itself by judgment:
all is a process of groping and seeking. The gnosis does not seek, it possesses. Or if it has to
enlighten, it does not even then seek; it reveals, it illumines. In a consciousness transmuted from intelligence to
gnosis, imagination would be replaced by truth-inspiration, mental judgment
would give place to a self-luminous discerning. The slow and stumbling logical process from reasoning to
conclusion would be pushed out by a swift intuitive proceeding; the
conclusion or fact would be seen at once in its own right, by its own
self-sufficient witness, and all the evidence by which we arrive at it would
be seen too at once, along with it, in the same comprehensive figure, not as
its evidence, but as its intimate conditions, connections and relations, its
constituent parts or its wings of circumstance. Mental and sense observation would be changed into an
inner vision using the instruments as channels, but not dependent on them as
the mind in us is blind and deaf without the physical senses, and this vision
would see not merely the thing, but all its truth, its forces, powers, the
eternities within it. Our uncertain memory would fall away and there would come in its place a luminous possession of knowledge, the divine memory that is not a store of acquisition, but holds all things always contained in the consciousness, a memory at once of past, present and future. |
2-22-10 |
У разума самый первый инструмент — наблюдение: общее, анализирующее, синтезирующее. Он помогает себе сравнением, противопоставлением и аналогией. Он идёт от опыта к непрямому знанию через логический процесс дедукции, индукции, все виды выводов. Он опирается на память, выходит за пределы себя при помощи воображения. Убеждает себя с помощью суждений. Всё это процессы нащупывания и поиска. Гнозис не ищет, он уже владеет. Или же, если ему нужно что-то осветить, он даже тогда не ищет. Он раскрывает, он озаряет. В сознании, которое превратилось из интеллекта в гнозис, воображение должно замениться на истину-вдохновение, ментальное суждение должно уступить своё место само-озарённому различению. Медленный и спотыкающийся логический процесс, идущий от рассуждения к выводу, будет вытеснен быстрым интуитивным действием. Заключение или факт будут увидены сразу, сами по себе, при помощи своего само-достаточного свидетеля. И все признаки, при помощи которых мы приходим к заключению или факту, будут увидены сразу, вместе с ним же, в том же самом всестороннем образе, но не как признаки, а как его внутренние условия, связи и отношения, как его составляющие части, или как крылья его обстоятельств. Ментальное и чувственное наблюдение заменится на внутреннее видение, которое использует эти инструменты как каналы, но которое не зависит от них. Будет не так, как с нашим умом, который становится слепым и глухим без органов физических чувств. И такое видение будет видеть не просто вещь, но всю его истину, его силы, энергии, его внутренние составляющие. Наша ненадёжная память отойдёт в сторону и на её место придёт озарённое обладание знанием, божественная память, которая отличается от хранилища чего-то накопленного. Вместо этого, она владеет всеми вещами и всегда держит их в сознании. Это будет память сразу и прошлого, и настоящего, и будущего. |
|
For while the reason proceeds from moment to moment of time and loses and acquires and again loses and again acquires, the gnosis dominates time in a one view and perpetual power and links past, present and future in their indivisible connections, in a single continuous map of knowledge, side by side. The gnosis starts from the totality which it immediately possesses; it sees parts, groups and details only in relation to the totality and in one vision with it: the mental reason cannot really see the totality at all and does not know fully any whole except by starting from an analysis and synthesis of its parts, masses and details; otherwise its whole-view is always a vague apprehension or an imperfect comprehension or a confused summary of indistinct features. The reason deals with constituents and processes and properties; it tries in vain to form by them an idea of the thing in itself, its reality, its essence. But the gnosis sees the thing in itself first, penetrates to its original and eternal nature, adjoins its processes and properties only as a self-expression of its nature. The reason dwells in the diversity and is its prisoner: it deals with things separately and treats each as a separate existence, as it deals with sections of Time and divisions of Space; it sees unity only in a sum or by elimination of diversity or as a general conception and a vacant figure. But the gnosis dwells in the unity and knows by it all the nature of the diversities; it starts from the unity and sees diversities only of a unity, not diversities constituting the one, but a unity constituting its own multitudes. The gnostic knowledge, the gnostic sense does not recognise any real division; it does not treat things separately as if they were independent of their true and original oneness. The reason deals with the finite and is helpless before the infinite: it can conceive of it as an indefinite extension in which the finite acts, but the infinite in itself it can with difficulty conceive and cannot at all grasp or penetrate. But the
gnosis is, sees and lives in the infinite; it starts always from the infinite
and knows finite things only in their relation to the infinite and in the
sense of the infinite. |
2-22-11 |
В то время, как разум движется от одного момента времени к другому, и то теряет, то находит, то снова теряет, и снова находит, гнозис господствует над временем в едином взгляде и вечной силе. Гнозис связывает прошлое, настоящее и будущее в их неразделимых связях, в единую непрерывную карту знания, где они существуют бок о бок. Гнозис начинает с тотальности, которой он обладает непосредственно. Он видит части, группы и детали только соотнося их с тотальностью и в одном видении с ней. Ментальный разум вообще не может видеть тотальность, и он не знает полностью ничего целого, кроме как исходя из анализа и синтеза частей, различных множеств и деталей. Иначе его целостный взгляд всегда будет неясным представлением, или несовершенным охватом, или запутанным итогом из неясных черт. Разум имеет дело с составляющими частями, процессами и свойствами. Он тщетно пытается выстроить из этого идею вещи в себе, её реальности, её сути. А гнозис видит в первую очередь вещь в себе, проникает к её изначальной и вечной природе, и добавляет её процессы и свойства только как само-выражение природы этой вещи. Разум живёт в многообразии и он — узник этого многообразия. Он взаимодействует со всеми вещами по отдельности и трактует каждую вещь как отдельное существование, так же, как он имеет дело с отрезками Времени и делениями Пространства. Он видит единство только в сумме этого, или устраняя многообразие, или как общую идею и не наполненный смыслом образ. А гнозис живёт в единстве и знает при помощи этого единства всю природу различий. Он отталкивается от единства и видит различия только как различия единства. Он видит не различия, из которых состоит нечто одно, а единство, состоящее из своего собственного многообразия. Гностическое знание, гностическое чувство не видят никакого реального деление. Оно не рассматривает вещи отдельно, как если бы они были независимы от их истинного и изначального единства. Разум же имеет дело с конечным и он беспомощен перед бесконечным. Он может воспринимать бесконечное как неопределённое расширение в котором действует конечное. Однако само по себе бесконечное ему трудно представить и он не может вообще это понять или в это проникнуть. А гнозис существует, видит и живёт в бесконечном. Он всегда отталкивается от бесконечного и знает конечные вещи только в их отношениях с бесконечным и в смысле бесконечного. |
|
If we would describe the gnosis as it is in its own awareness, not thus imperfectly as it is to us in contrast with our own
reason and intelligence, it is hardly possible to speak of it except in figures
and symbols. And first we must remember that the gnostic level, Mahat,
Vijnana, is not the supreme plane of our consciousness, but a middle or link
plane. Interposed between the triune glory of the utter Spirit,
the infinite existence, consciousness and bliss of the Eternal and our lower
triple being and nature, it is as if it stood there as the mediating,
formulated, organising and creative wisdom, power and joy of the Eternal. In the gnosis Sachchidananda gathers up the light of his
unseizable existence and pours it out on the soul in the shape and power of a
divine knowledge, a divine will and a divine bliss of existence. It is as if infinite light were gathered up into the
compact orb of the sun and lavished on all that depends upon the sun in
radiances that continue for ever. But the gnosis is not only light, it is force; it is
creative knowledge, it is the self-effective truth of the divine Idea. This idea is not creative imagination, not something that
constructs in a void, but light and power of eternal substance, truth-light
full of truth-force; and it brings out what is latent in being, it does not
create a fiction that never was in being. The ideation of the gnosis is radiating light-stuff of
the consciousness of the eternal Existence; each ray is a truth. The will in the gnosis is a conscious force of eternal
knowledge; it throws the consciousness and substance of being into infallible
forms of truth-power, forms that embody the idea and make it faultlessly
effective, and it works out each truth-power and each truth-form
spontaneously and rightly according to its nature. Because it carries this creative force of the divine
Idea, the Sun, the lord and symbol of the gnosis, is described in the Veda as
the Light which is the father of all things, Surya Savitri, the
Wisdom-Luminous who is the bringer-out into manifest existence. This creation is inspired by the divine delight, the
eternal Ananda; it is full of the joy of its own truth and power, it creates
in bliss, creates out of bliss, creates that which is blissful. Therefore the world of the gnosis, the supramental world
is the true and the happy creation, r.tam, bhadram, since all in it shares in the perfect joy that made it. A divine radiance of undeviating knowledge, a divine power of unfaltering will and a divine ease of unstumbling bliss are the nature or Prakriti of the soul in supermind, in vijn˜a¯ na. |
2-22-12 |
Если бы мы описали бы гнозис таким, каким он есть в своём собственном сознании, а не тем несовершенным способом, каким мы описываем его сейчас, противопоставляя нашему разуму и интеллекту, то мы едва ли смогли бы говорить о нём иначе как в образах и символах. И прежде всего нам нужно помнить, что гностический уровень, Махат, Виджняна — это не высший план нашего сознания, а средний, или связующий план. Помещённый между триединой славой абсолютного Духа, бесконечного существования, сознания и блаженства Вечного и нашим низшим тройственным существом и природой, он стоит там словно некая посредническая, формулирующая, организующая и созидающая мудрость, сила и радость Вечного. В гнозисе Сатчитананда собирает свет своего недоступного для нашей мысли существования и изливает его на душу в форме и силе божественного знания, божественной воли и божественного блаженства существования. Это как если бы бесконечный свет был собран в плотном солнечном шаре и изливался бы на всё, что зависит от солнца, в сиянии, которое продолжается вечно. Но гнозис это не только свет, это ещё и сила. Это — созидающее знание, это действующая сама по себе истина божественной Идеи. Эта идея не творческое воображение, не что-то что создаёт в пустоте, но свет и сила вечной субстанции, истина-свет, наполненная истиной-силой. И она выявляет то, что скрыто присутствует в существованию. Она не создаёт какой-то фикции, которой никогда не было в существовании. Можно представить себе, что гнозис — это излучающая световая субстанция вечного Существования. Каждый луч — истина. Воля в гнозисе — это сознательная сила вечного знания. Она вбрасывает сознание и субстанцию существования в непогрешимые формы истины-силы, формы, которые воплощают идею и делают её безошибочно действенной. И эта воля вырабатывает каждую истину-силу и каждую истину-форму спонтанно и правильно, в соответствии с их природой. Поскольку оно несёт эту созидающую силу божественной Идеи, Солнце, владыка и символ гнозиса, описывается в Ведах как Свет, который — прародитель всех вещей. Как Сурья Савитри, как Озарённая Мудрость, несущая свет в проявленное существование. Это творение вдохновляется божественным восторгом, вечной Анандой. Оно наполнено радостью своей собственной истины и силы, оно творит в блаженстве, оно творит из блаженства, оно творит то, что наполнено блаженством. Поэтому мир гнозиса, супраментальный мир — это истинное и счастливое творение, ритам, бхадрам*), поскольку всё в нём разделяет совершенную радость, создавшую его. Божественное сияние не отклоняющегося от своего курса знания, божественная сила неизменной воли и божественная лёгкость непоколебимого блаженства — это природа или Пракрити души в сверхразуме, в виджняне.
|
|
|
2-22-12c |
*) бхадрам - хорошо, прекрасно; счастливо, радостно; к
счастью. Прим. из словаря. |
|
The stuff of the gnostic or supramental plane is made of
the perfect absolutes of all that is here imperfect and relative and its
movement of the reconciled interlockings and happy fusions of all that here
are opposites. For behind the appearance of these opposites are their
truths and the truths of the Eternal are not in conflict with each other; our
mind’s and life’s opposites transformed in the supermind into their own true
spirit link together and are seen as tones and colourings of an eternal
Reality and everlasting Ananda. Supermind or Gnosis is the supreme Truth, the supreme Thought, the supreme Word, the supreme Sight, the supreme Will-Idea; it is the inner and outer extension of the Infinite who is beyond Space, the unfettered Time of the Eternal who is timeless, the supernal harmony of all absolutes of the Absolute. |
2-22-13 |
Субстанция гностического или супраментального плана сделана из совершенных абсолютов всего, что здесь несовершенно и относительно, и его движения из примирённых взаимоблокировок и счастливого слияния всего, что здесь противоположно. Потому что за видимостью этих противоположностей скрываются их истины, а истины Вечного не конфликтуют друг с другом. Противоречия нашего ума и нашей жизни в сверхразуме преобразуются в их собственный истинный дух, связанный вместе со всем и выглядят как оттенки и цвета вечной Реальности и всё всегда существующей Ананды. Сверхразум или Гнозис — это высшая Истина, высшая Мысль, высшее Слово, высшее Видение, высшая Идея-Воля. Это внутреннее и внешнее расширение Бесконечности, которая за Пространством. Это неограниченное Время Вечного, который — вне времени, это высшая гармония всех абсолютов Абсолюта. |
|
To the envisaging mind there are three powers of the
Vijnana. Its supreme power knows and receives into it from above
all the infinite existence, consciousness and bliss of the Ishwara; it is in
its highest height the absolute knowledge and force of eternal
Sachchidananda. Its second power concentrates the Infinite into a dense
luminous consciousness, caitanyaghana or
cidghana, the seed-state of the
divine consciousness in which are contained living and concrete all the
immutable principles of the divine being and all the inviolable truths of the
divine conscious-idea and nature. Its third power brings or looses out these things by the
effective ideation, vision, authentic identities of the divine knowledge,
movement of the divine will-force, vibration of the divine delight
intensities into a universal harmony, an illimitable diversity, a manifold
rhythm of their powers, forms and interplay of living consequences. The mental Purusha rising into the vijn˜a¯
namaya must ascend into these three powers.
It must turn by conversion of its movements into the
movements of the gnosis its mental perception, ideation, will, pleasure into
radiances of the divine knowledge, pulsations of the divine will-force, waves
and floods of the divine delight-seas. It must convert its conscious stuff of mental nature into
the cidghana or dense self-luminous
consciousness. It must transform its conscious substance into a gnostic
self or Truth-self of infinite Sachchidananda. These three movements are described in the Isha
Upanishad, the first as vyu¯ ha, the marshalling of the rays of the Sun of
gnosis in the order of the Truth-consciousness, the second as samu¯
ha, the gathering together of the rays into the
body of the Sun of gnosis, the third as the vision of that Sun’s fairest form
of all in which the soul most intimately possesses its oneness with the
infinite Purusha.*) The Supreme above, in him, around, everywhere and the soul dwelling in the Supreme and one with it, — the infinite power and truth of the Divine concentrated in his own concentrated luminous soul nature, — a radiant activity of the divine knowledge, will and joy perfect in the natural action of the Prakriti, — this is the fundamental experience of the mental being transformed and fulfilled and sublimated in the perfection of the gnosis. |
2-22-14 |
Если смотреть умом, то есть три силы Виджняны. Его высшая сила знает и воспринимает в себя сверху всё бесконечное существование, сознание и блаженство Ишвары. В своей самой высокой высоте это абсолютное знание и сила вечной Сатчитананды. Его вторая сила концентрирует Бесконечное в плотном озарённом сознании, чайтанья1) гхана2), или чидгхана3), состоянии зародыша божественного сознания, в котором — все нерушимые принципы божественного существования, живые и конкретные, и все неизменные истины божественной идеи-сознания и божественной природы. Его третья сила приносит или освобождает всё это при помощи эффективного представления, видения, подлинного отождествления божественного знания, движения божественной силы-воли, вибрации интенсивности божественного восторга в универсальной гармонии, в безграничном разнообразии, в многоуровневом ритме их сил, форм и взаимодействия жизненных последствий. Ментальный Пуруша, поднимаясь в виджнянамайю, должен подняться в эти три силы. Ему нужно, преобразуя свои движения в движения гнозиса, превратить своё ментальное восприятие, свои представления, волю, удовольствие в сияние божественного знания, пульсацию божественной силы воли, в волны и потоки морей божественного восторга. Ему нужно преобразовать свою сознающую ткань ментальной природы в чидгхану или плотное, само-озарённое сознание. Ему нужно трансформировать свою субстанцию сознания в гностическое "я" или я-Истину бесконечной Сатчитананды. Эти три движения описаны в Иша Упанишаде. Первое, называемое вьюха4), это выстраивание лучей Солнца гнозиса в порядке сознания-Истины. Второе, называемое самуха5) — собирание вместе этих лучей в основу Солнца гнозиса. Третье — видение самой прекрасной формы этого Солнца из всех, в которых душа самым сокровенным образом владеет своим единством с бесконечным Пурушей.6) Высочайшее — и над ним, и внутри него, и вокруг него, и везде вообще. И душа, обитающая в этом Высочайшем и единая с ним — это бесконечная сила и истина Божественного, сосредоточенная в её собственной сосредоточенной природе озарённой души — излучающая свет деятельность божественного знания, воли и радости, совершенные в естественном действии Пракрити — вот фундаментальное переживание трансформированного ментального существа, преобразованная, реализовавшаяся и возвысившаяся в совершенстве гнозиса. |
|
*) Su¯rya ras´mı¯n vyu¯ha samu¯ha tejo yat te kalya n.atamam˙
ru pam˙ tat te pas´ya mi yo ’sa¯ v asau purus.ah. so ’ham asmi. The Veda describes the vijn˜a¯na plane
as r.tam˙ satyam˙
br.hat, the Right, Truth,
Vast, the same triple
idea differently expressed.
. R. tam is
the action of the divine
knowledge, will and joy in the lines
of the truth,
the play of the
truth-consciousness. Satyam is the truth of being which
so acts, the dynamic essence
of the truth-consciousness. Br.hat is the infinity of Sachchidananda out of which
the other two proceed and
in which they are founded. |
2-22-14c |
1) чайтанья (chaitanya) - сознание; то же самое, что и чит. Прим. из глоссария. 2) гхана (ghana) - глубокая; (имеется в виду рупа) плотный; плотная масса. Прим. из глоссария. 3) чидгхана (chidghana) - «плотный свет сущностного сознания», принадлежащий виджняне или гнозису, «в котором может быть интенсивная полнота Ананды»: «плотное светящееся сознание»… начальное состояние божественного сознания, в котором содержатся живые и конкретные все неизменные принципы божественного существа и все нерушимые истины божественного сознания-идеи и природы»; сокращение от чидгхана ананда. Прим. из глоссария. 4) вьюха (vyuha) - приведённые в единое целое лучи солнца
знания. [см. Иша Упанишада 16]. Прим. из
глоссария. 5) самуха (samuha) - собирать воедино лучи солнца знания [см.
Иша Упанишада 16] Прим. из
глоссария. 6) Сурья рашмин вьюха самуха теджо йат те кальянатамам рупам тат те пасьями йо сав асау пурушах со хам асми. Веда описывает план виджняны как
ритам сатьям брихат, как Правду, Истину, Широту. Это
та же тройственная идея, но выраженная другим образом. Ритам
— это действие божественного знания, воли и радости в границах истины, игра
сознания-истины. Сатьям — это истина существа,
которое так поступает, динамическая суть сознания-истины. Брихат
— это бесконечность Сатчитананды, из которой происходят два других и в
которой они находят основу. Прим. Шри Ауробиндо |
|
Chapter XXIII |
|
Глава ХХIII
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
Knowledge is the first principle of the Vijnana, but
knowledge is not its only power. The Truth-consciousness, like every other
plane, founds itself upon that particular principle which is naturally the
key of all its motions; but it is not limited by it, it contains all the
other powers of existence. Only the character and working of these other powers is
modified and moulded into conformity with its own original and dominant law;
intelligence, life, body, will, consciousness, bliss are all luminous, awake,
instinct with divine knowledge. This is indeed the process of Purusha-Prakriti everywhere; it is the key-movement of all the hierarchy and graded harmonies of manifested existence. |
2-23-01 |
Знание — первый принцип Виджняны, но знание — не единственная его сила. План сознания-Истины, как любой другой план, основывается на том частичном принципе, который — естественный ключ ко всем его движениям. Однако он не ограничивается этим принципом, он содержит и все другие силы существования. Только характер и действие этих других сил видоизменяются и формируются в соответствии с изначальным и главным законом этого плана. Интеллект, жизнь, тело, воля, сознание, блаженство — всё это становится озарённым, пробуждённым, наполненным божественным знанием. И на самом деле движение Пуруши-Пракрити происходит везде. Это ключевое движение всей иерархии и ступенчатых гармоний проявленного существования.
|
|
In the mental being mind-sense or intelligence is the original and dominant principle. The mental
being in the mind-world where he is native is in his central and determining
nature intelligence; he is a centre of intelligence, a massed movement of
intelligence, a receptive and radiating action of intelligence. He has
the intelligent sense of his own existence, the intelligent sense of other
existence than his own, the intelligent sense of his own nature and activities
and the activities of others, the intelligent sense of the nature of things
and persons and their relations with himself and each other. That makes up his experience of existence. He has no other knowledge of existence, no knowledge of life and matter except as they make themselves sensible to him and capable of being seized by his mental intelligence; what he does not sense and conceive, is to him practically non-existent, or at least alien to his world and his nature. |
2-23-02 |
В ментальном существе чувственный ум или интеллект это первоначальный и главный принцип. Ментальное существо в мире ума, который для него родной, находится в своём центральном и определяющем природном интеллекте. Оно — это центр интеллекта, многообразного движения интеллекта, воспринимающего и проливающего свет действия интеллекта. У ментального существа есть интеллектуальное ощущение своего существования, интеллектуальное ощущение иного существования, нежели его, интеллектуальное ощущение собственной природы и своих действий, а также действий других, интеллектуальное ощущение природы вещей и людей и их отношений с ним и друг с другом. Из этого состоит его переживание существования. У него нет другого знания о существовании, нет знания о жизни и материи, кроме того, что они становятся для него ощутимыми и могут быть охвачены его ментальным интеллектом. То, что он не ощущает и не воспринимает, для него практически не существует. Или, по крайней мере, чуждо его миру и его природе.
|
|
Man is
in his principle a mental being, but not one living in a mind world, but in a
dominantly physical existence; his is a mind cased in Matter and conditioned by
Matter. Therefore
he has to start with the action of the physical senses which are all channels
of material contact; he does not start with the mind-sense. But even
so he does not and cannot make free use of anything conveyed by these
physical organs until and unless they are taken hold of by the mind-sense and
turned into stuff and value of his intelligent being. What is
in the lower subhuman submental world a pranic, a nervous, a dynamic action
and reaction that proceeds very well without any need of translation into
mind-terms or government by mind, has in him to be raised and offered to some
kind of intelligence. In order
to be characteristically human it has to become first a sense of force, sense
of desire, sense of will, sense of intelligent will-action or mentally
conscious sense of force-action. His
lower delight of being translates itself into a sense of mental or mentalised
vital or physical pleasure and its perversion pain, or into a mental or
mentalised feeling-sensation of liking and disliking, or into an intelligence
of delight and failure of delight, — all phenomena of the intelligent
mind-sense. So too
that which is above him and that which is around him and in which he lives, —
God, the universal being, the cosmic Forces, — are non-existent and unreal to
him until his mind awakes to them and gets, not yet their true truth, but
some idea, observation, inference, imagination of things supersensuous, some
mental sense of the Infinite, some intelligent interpreting consciousness of
the forces of the superself above and around him. |
2-23-03 |
Человек, по своему принципу, это ментальное существо, но существо, которое живёт не в мире ума, а преимущественно в физическом существовании. Человек — это ум, помещённый в Материю и обусловленный Материей. Поэтому он вынужден начинать с действия физических чувств, которые все являются каналами для контактов с материей. Он начинает не с чувственного ума. Но даже в этом случае он не использует и не может свободно использовать ничего, что передают ему эти физические органы, до тех пор, пока это не будет захвачено чувственным умом и не превращено в материал и нечто, получившее оценку для его интеллектуального существа. То, что в низшем подчеловеческом, подментальном мире является праническим, нервным, динамическим действием и реакцией, то, что очень хорошо протекает без всякой необходимости перевода в термины ума, в ментальном человеке должно быть поднято и предложено какой-нибудь разновидности интеллекта. Чтобы оно стало характерно человеческим, оно должно стать, во-первых, чувством силы, чувством желания, чувством воли, чувством интеллектуальной воли-действия или ментально осознанным чувством силы-действия. Его низший восторг существования транслирует себя в чувство ментального или ментализированного витального или физического удовольствия, и в его извращённую форму боли. Или же оно транслирует себя в ментальное или ментализированное чувство-ощущение симпатии и неприязни, или же в понимание восторга или отсутствия восторга — всё это явления интеллектуального чувственного ума. И по этой же причине то, что выше него, и то что вокруг него, и в чём он живёт — Бог, универсальное существование, космические Силы — для него несуществующее и нереальное. И так до тех пор, пока его ум не пробудится к ним, и пока не получит, пока ещё не их настоящую истину, но какую-либо идею, наблюдение, вывод, воображаемый образ сверхчувственных вещей, некоторое ментальное ощущение Бесконечного, некоторое интеллектуальное интерпретирующие сознание сил какого-то сверх-"я" над ним и которые вокруг него. |
|
All
changes when we pass from mind to gnosis; for there a direct inherent
knowledge is the central principle. The
gnostic (vijn˜a¯ namaya) being is in its character a
truth-consciousness, a centre and circumference of the truth-vision of
things, a massed movement or subtle body of gnosis. Its action is a
self-fulfilling and radiating action of the truth-power of things according
to the inner law of their deepest truest self and nature. This
truth of things at which we must arrive before we can enter into the gnosis,
— for in that all exists and from that all originates on the gnostic plane, —
is, first of all, a truth of unity, of oneness, but of unity originating
diversity, unity in multiplicity and still unity always, an indefeasible oneness. State of
gnosis, the condition of vijn˜a¯namaya
being, is
impossible without an ample and close self-identification of ourselves with
all existence and with all existences, a universal pervasiveness, a universal
comprehension or containing, a certain all-in-allness. The
gnostic Purusha has normally the consciousness of itself as infinite,
normally too the consciousness of containing the world in itself and
exceeding it; it is not like the divided mental being normally bound to a
consciousness that feels itself contained in the world and a part of it. It
follows that a deliverance from the limiting and imprisoning ego is the first
elementary step towards the being of the gnosis; for so long as we live in
the ego, it is idle to hope for this higher reality, this vast
self-consciousness, this true self-knowledge. The
least reversion to ego-thought, ego-action, ego-will brings back the consciousness
tumbling out of such gnostic Truth as it has attained into the falsehoods of
the divided mind-nature. A secure
universality of being is the very basis of this luminous higher
consciousness. Abandoning all rigid separateness (but getting instead a
certain transcendent overlook or independence) we have to feel ourselves one
with all things and beings, to identify ourselves with them, to become aware
of them as ourselves, to feel their being as our own, to admit their
consciousness as part of ours, to contact their energy as intimate to our
energy, to learn how to be one self with all. That
oneness is not indeed all that is needed, but it is a first condition and
without it there is no gnosis. |
2-23-04 |
Всё становится по-другому, когда мы переходим от ума к гнозису. Потому что в там прямое неотъемлемое знание это центральный принцип. Гностическое (вижднянамайя) существо по своему характеру является сознанием-истиной, центром и окружностью истинного видения вещей, многообразным движением или тонким телом гнозиса. Его действие — это самоосуществляющееся и проливающее свет действие силы-истины вещей, согласно внутреннему закону их глубочайшего истинного "я" и природы. Это та истина вещей, к которой нам нужно прийти прежде, чем мы сможем войти в гнозис. Потому что всё существует в этой истине и все происходит из неё на гностическом плане. И эта истина, прежде всего, истина объединения, единства, но объединения, которое порождает разнообразие, объединение в множественности и ещё — это объединение всегда в неотменяемом единстве. Состояние гнозиса, условие существования виджнянамайи, просто невозможно без полного и тесного само-отождествления себя со всем существованием и со всеми существами, без всеобщего проникновения, всеобщего включения или содержания в себе, определённого всё-во-всём. Гностический Пуруша обычно осознаёт себя как бесконечное. И ещё обычно у него сознание, которое содержит в себе весь мир и превышает его. Он не похож на разделённое ментальное существо, которое обычно привязано к сознанию, чувствующем себя внутри мира, чувствующим себя частью мира. Из этого следует, что освобождение от ограничивающего и сковывающего эго — это первый элементарный шаг к существу гнозиса. И пока мы живём в эго, бесполезно надеяться на эту высшую реальность, на это обширное самоосознание, на это истинное знание себя. Малейшее возвращение к эго-мысли, к эго-действию, к эго-воли возвращает сознание, выпавшее из той гностической Истины, которую оно достигло, в ложь разделённой природы ума. Надёжная всеобщность существования это сама основа такого несущего свет, высшего сознания. Отказываясь от всякой жёсткой обособленность (но получая вместо этого определённую трансцендентную высоту или независимость), нам нужно ощутить себя едиными со всеми вещами и существами, отождествлять себя с ними, начинать осознавать их как себя, чувствовать их существо как своё собственное, восхищаться их сознанием как частью своего сознания, входить в контакт с их энергиями так же сокровенно, как и со своей энергией, учиться тому, как быть "я", которое едино со всеми. Конечно, это единство не всё что нужно, но это — первое его условие и без него не может гнозиса. |
|
This
universality is impossible to achieve in its completeness so long as we
continue to feel ourselves, as we now feel, a consciousness lodged in an
individual mind, life and body. There
has to be a certain elevation of the Purusha out of the physical and even out
of the mental into the vijn˜a¯ namaya
body. No
longer can the brain nor its corresponding mental “lotus” remain the centre
of our thinking, no longer the heart nor its corresponding “lotus” the
originating centre of our emotional and sensational being. The
conscious centre of our being, our thought, our will and action, even the
original force of our sensations and emotions rise out of the body and mind
and take a free station above them. No
longer have we the sensation of living in the body, but are above it as its lord,
possessor or Ishwara and at the same time encompass it with a wider
consciousness than that of the imprisoned physical sense. Now we
come to realise with a very living force of reality, normal and continuous,
what the sages meant when they spoke of the soul carrying the body or when
they said that the soul is not in the body, but the body in the soul. It is
from above the body and not from the brain that we shall ideate and will; the
brain-action will become only a response and movement of the physical
machinery to the shock of the thought-force and will-force from above. All will
be originated from above; from above, all that corresponds in gnosis to our
present mental activity takes place.*) |
2-23-05 |
Этой всеобщности невозможно достичь в её полноте то тех пор, пока мы продолжаем чувствовать себя, как мы чувствуем сейчас, сознанием, живущем в индивидуальном уме, жизни и теле. Должен произойти определённый подъём Пуруши из физического и даже ментального в тело виджнянамайи. Ни мозг, ни его соответствующий ментальный "лотос" больше не могут оставаться центром нашего мышления. Ни сердце, ни соответствующий ему "лотос", больше не могут оставаться инициирующим центром нашего эмоционального и чувственного существа. Сознательный центр нашего существа, нашей мысли, нашей воли и действия, и даже изначальной силы наших ощущений и эмоций поднимается из тела и ума и занимает свободное положение над ними. У нас больше нет чувства, что мы живём в теле. Наоборот, мы ощущаем, что находимся над ним, в качестве его хозяина, обладателя или Ишвары. И в то же время мы окружаем его более широким сознанием, чем сознание заключённого в тюрьму физического чувства. И после этого мы начинаем осознавать, но с весьма живой силой реальности, и это осознание нормально для нас и непрерывно, то, что имели в виду мудрецы, которые говорили о душе, несущей тело, или когда они говорили что не душа находится в теле, а наоборот, тело содержится в душе. Именно над телом, а не из мозга, мы будем мыслить и желать. Действия мозга станут только ответом и движением физического механизма на толчки мысле-силы и воли-силы сверху. Всё будет начинаться из того, что выше. Там, выше происходит всё то, что в гнозисе соответствуют нашей теперешней ментальной деятельности.*) |
|
*) Many, if not all, of these conditions of
the gnostic change can and indeed have to be attained long before we reach
the gnosis, — but imperfectly at first as if by a reflection, — in higher mind itself, and
more completely in
what we may
call an overmind consciousness between
mentality and gnosis. |
2-23-05c |
*) Многие,
если не все, из этих условий гностического изменения могут и на самом деле
должны быть выполнены задолго до того, как мы достигнем гнозиса. Но поначалу
несовершенно, как бы в размышлении, в самом высшем уме. И более полно в том,
что мы можем назвать сознанием надразума, сознание, которое находится между
нашей ментальностью и гнозисом. Прим. Шри Ауробиндо. |
|
But this centre and this action are free, not bound, not
dependent on the physical machine, not clamped to a narrow ego-sense. It is not involved in body; it is not shut up in a
separated individuality feeling out for clumsy contacts with the world
outside or groping inward for its own deeper spirit. For in this great transformation we begin to have a
consciousness not shut up in a generating box, but diffused freely and
extending self-existently everywhere; there is or may be a centre, but it is
a convenience for individual action, not rigid, not constitutive or separative.
The very nature of our conscious activities is henceforth
universal; one with those of the universal being, it proceeds from
universality to a supple and variable individualisation. It has become the awareness of an infinite being who acts
always universally though with emphasis on an individual formation of its
energies. But this emphasis is differential rather than separative,
and this formation is no longer what we now understand by individuality;
there is no longer a petty limited constructed person shut up in the formula
of his own mechanism. This state of consciousness is so abnormal to our present
mode of being that to the rational man who does not possess it it may seem
impossible or even a state of alienation; but once possessed it vindicates itself
even to the mental intelligence by its greater calm, freedom, light, power,
effectivity of will, verifiable truth of ideation and feeling. For this condition begins already on the higher levels of liberated mind, and can therefore be partly sensed and understood by mind-intelligence, but it rises to perfect self-possession only when it leaves behind the mental levels, only in the supramental gnosis. |
2-23-06 |
Но этот центр и такое действие — свободно, не связано, не зависит от физической машины, не привязаны к узкому эго-чувству. Этот центр не вовлечён в тело. Он не заперт в отделённом ощущении индивидуальности, ищущей неуклюжих контактов с внешним миром, или отыскивающей ощупью свой собственный более глубокий дух. Потому что в этом великом преобразовании мы начинаем владеть сознанием, которое не заперто в порождающую коробку, а которое свободно проникает и которое, самосуществующее, распространяется повсюду. У него есть центр, или может быть центр, но центр нужен для удобства индивидуального действия. Он не жёсткий, не существенный, не отделяющий. Сама природа нашей сознательной деятельности отныне становится всеобщей. Единая с тем всеобщим существованием, она движется от всеобщности к гибкой и изменчивой индивидуализации. Она становится сознанием бесконечного существа, которое действует всегда во всеобщности, хотя и делает акцент на индивидуальную структуру своих энергий. Но этот акцент скорее выделяющий, чем отделяющий. И эта структура теперь не то, что мы сейчас понимаем под индивидуальностью. Больше нет маленькой ограниченной, сконструированной личности, запертой в формулу собственного механизма. Такое состояние сознания настолько ненормально для нашего нынешнего образа жизни, что рациональному человеку, который не обладает им, оно может показаться невозможным, или даже состоянием отчуждения. Но хотя бы однажды войдя в это состояние, он будет точно так же оправдывать себя перед ментальным интеллектом своим большим спокойствием, свободой, светом, силой, действенностью воли, поддающейся проверке истинностью представлений и чувств. Потому что это условие начинается уже на более высоких уровнях освобождённого ума. И поэтому может частично ощущаться и быть понято интеллектуальным умом. Однако, оно поднимается до совершенного владения собой только когда оно оставляет позади ментальные уровни, только в супраментальном гнозисе. |
|
In this state of consciousness the infinite becomes to us the primal, the
actual reality, the one thing immediately and sensibly true. It becomes impossible for us to think of or realise the
finite apart from our fundamental sense of the infinite, in which alone the
finite can live, can form itself, can have any reality or duration. So long as this finite mind and body are to our
consciousness the first fact of our existence and the foundation of all our
thinking, feeling and willing and so long as things finite are the normal
reality from which we can rise occasionally, or even frequently, to an idea
and sense of the infinite, we are still very far away from the gnosis. In the plane of the gnosis the infinite is at once our
normal consciousness of being, its first fact, our sensible substance. It is very concretely to us there the foundation from
which everything finite forms itself and its boundless incalculable forces
are the origination of all our thought, will and delight. But this infinite is not only an infinite of pervasion or
of extension in which everything forms and happens. Behind that immeasurable
extension the gnostic consciousness is always aware of a spaceless inner infinite.
It is through this double infinite that we shall arrive
at the essential being of Sachchidananda, the highest self of our own being
and the totality of our cosmic existence. There is opened to us an illimitable existence which we
feel as if it were an infinity above us to which we attempt to rise and an
infinity around us into which we strive to dissolve our separate existence. Afterwards we widen into it and rise into it; we break
out of the ego into its largeness and are that for ever. If this liberation is achieved, its power can take, if so we will, increasing possession of our lower being also until even our lowest and perversest activities are refashioned into the truth of the Vijnana. |
2-23-07 |
В этом состоянии сознания бесконечное становится для нас первичной, настоящей реальностью, той единственной вещью, которая непосредственно и ощутимо истинна. Для нас становится невозможным думать или представлять конечное отдельно от нашего фундаментального ощущения бесконечности. Бесконечности, в которой одной только и может жить конечное, может формировать себя, может иметь какую-либо реальность и длиться во времени. До тех пор, пока эти конечные ум и дело являются для нашего сознания первым фактом нашего существования и основой всего нашего мышления, ощущения и желаний, до тех пор, пока конечное для нас будет оставаться естественной реальностью из которой мы можем время от времени, или даже часто подниматься к идее и чувству бесконечного, до тех пор мы будем очень далеки от гнозиса. На плане гнозиса бесконечное это одновременно и наше естественное сознание бытия, и его первый факт, и наша ощутимая субстанция. Бесконечное станет для нас очень конкретной основой, из которой все конечные формы порождают себя. А его неограниченные неисчислимые силы будут источником всех наших мыслей, желаний и восторга. Но эта бесконечность это не только бесконечность проникновения или протяжённости, в которой все формируется и происходит. За этой неизмеримой протяженностью гностическое сознание всегда осознаёт внутреннюю бесконечность, которая вне пространства. Именно через эту двойную бесконечность мы придём сущностному бытию Сатчитананды, к наивысшему внутреннему "я" нашего существа и к тотальности нашего космического существования. И тогда для нас откроется беспредельное существование, которое мы ощущаем как бесконечность над нами, в которую мы пытаемся подняться и бесконечность вокруг нас, в которой мы стремимся растворить наше отдельное существование. Потом мы расширяемся в него и поднимаемся. Мы вырываемся из эго в его обширность и остаёмся им навсегда. Если удаётся достичь такого освобождения, то его сила может, если мы того пожелаем, всё больше и больше овладевать нашим низшим существом, пока даже наши самые низкие и самые изуродованные активности не превратятся в истину Виджняны. |
|
This is the basis, this sense of the infinite and
possession by the infinite, and only when it is achieved, can we progress
towards some normality of the supramental ideation, perception, sense,
identity, awareness. For even this sense of the infinite is only a first
foundation and much more has to be done before the consciousness can become
dynamically gnostic. The supramental knowledge is the play of a supreme light;
there are many other lights, other levels of knowledge higher than human mind
which can open in us and receive or reflect something of that effulgence even
before we rise into the gnosis. But to command or wholly possess it we must first enter
into and become the being of the supreme light, our consciousness must be
transformed into that consciousness, its principle and power of
self-awareness and all-awareness by identity must be the very stuff of our
existence. For our means and ways of knowledge and action must
necessarily be according to the nature of our consciousness and it is the
consciousness that must radically change if we are to command and not only be
occasionally visited by that higher power of knowledge. But it is not confined to a higher thought or the action
of a sort of divine reason. It takes up all our present means of knowledge
immensely extended, active and effective where they are now debarred, blind,
infructuous, and turns them into a high and intense perceptive activity of
the Vijnana. Thus it takes up our sense action and illumines it even
in its ordinary field so that we get a true sense of things. But also it enables the mind-sense to have a direct
perception of the inner as well as the outer phenomenon, to feel and receive
or perceive, for instance, the thoughts, feelings, sensations, the nervous
reactions of the object on which it is turned.*) It uses the subtle senses as well as the physical and
saves them from their errors. It gives us the knowledge, the experience of
planes of existence other than the material to which our ordinary mentality
is ignorantly attached and it enlarges the world for us. It transforms similarly the sensations and gives them
their full intensity as well as their full holding-power; for in our normal
mentality the full intensity is impossible because the power to hold and
sustain vibrations beyond a certain point is denied to it, mind and body
would both break under the shock or the prolonged strain. It takes up too the element of knowledge in our feelings
and emotions, for our feelings too contain a power of knowledge and a power
of effectuation which we do not recognise and do not properly develop, — and
delivers them at the same time from their limitations and from their errors
and perversions. For in all things the gnosis is the Truth, the Right, the
highest Law, deva¯ na¯
m adabdha¯
ni vrata¯
ni. |
2-23-08 |
Это чувство бесконечности и обладания бесконечностью — основа. И только когда оно достигнуто, мы можем двигаться дальше, к некоторой нормальности супраментального представления, восприятия, ощущения, отождествления, осознания. Потому что даже это ощущение бесконечного — только начальное основание и нужно сделать гораздо больше, прежде чем сознание сможет стать динамически гностическим. Супраментальное сознание — это игра высшего света. На свете есть много других видов света, других уровней знания, выше чем ум человека, которые могут открыться в нас и воспринимать или отражать что-то из этого сияния даже до того, как мы поднимемся в гнозис. Но чтобы управлять этим светом, или полностью обладать им, нам нужно в первую очередь войти в него и стать существом высшего света. Нам нужно преобразовать наше сознание в то сознание. Его принцип и сила осознания себя и осознания всего через отождествление должно стать настоящей тканью нашего существования. Потому что наши пути и способы знания и действия обязательно должны соответствовать природе нашего сознания. И что должно радикально измениться, так это именно сознание, если мы хотим управлять этой высшей силой знания, а не только изредка наблюдать её визиты. Но эта высшая сила знания не ограничивается более высокой мыслью или действием некой разновидности божественного разума. Она делает все наши теперешние способы знания неимоверно шире, активнее и действеннее там, где они сейчас закрыты, слепы, бесплодны и превращает их в высокую и интенсивную воспринимающую активность Виджняны. Таким образом она поднимает наше чувственное действие и освещает его даже на его обычном поле действия так, что мы получаем истинное ощущение вещей. Но кроме этого, она позволяет чувственному уму получить прямое восприятие внутренних явлений, так же, как и внешних. Она позволят ощущать, принимать, воспринимать, к примеру, мысли, чувства, ощущения, нервные реакции того объекта, на который она направлена.1) Она использует тонкие чувства так же, как и физические чувства и спасает их от ошибок. Она даёт нам знание, переживание планов существования, отличающихся от материального, к которому невежественно привязан наш обычный ум. И тем самым она расширяет для нас мир. Точно так же она преобразует ощущения и придаёт им их полную интенсивность, так же как и их полную удерживающую силу. В нашей обычной ментальности полная интенсивность ощущений невозможна, потому что у неё нет возможности удерживать и поддерживать вибрации за пределами определённого уровня силы. Иначе ум и тело разрушились бы от шока или от слишком длительного напряжения. Она так же поднимает элемент знания в наших чувствах и эмоциях, потому что наши чувства тоже содержат некую силу знания и силу осуществления, которую мы не видим и не поддерживаем нужным образом. И в то же время, она освобождает их от своих ограничений и своих ошибок и искажений. Потому что во всех вещах гнозис — это Истина, это Правильное, это высший Закон, деванам3) адабдхани4) вратани5). |
|
*) This power,
says
Patanjali, comes by “sam˙ yama” on an object. That is for the
mentality, in the gnosis there is no need of sam˙yama. For this kind of
perception is the natural action of the Vijnana. |
2-23-08c |
1) Эта
сила, говорит Патанджали, приходит через "самьяму"2) на объекте. Но это для ума,
в гнозисе нет необходимости в самьяме. Потому что
такой способ восприятия — естественное действие Виджняны. Прим. Шри
Ауробиндо 2) самьяма (samyama) - самоконтроль; концентрация;
идентификация; пребывание сознания на объекте до тех пор, пока ум наблюдателя
не станет единым с наблюдаемым, и содержимое объекта, включая его прошлое,
настоящее и будущее, будет известно изнутри. Прим. из глоссария 3) devana - блеск, сияние. Прим. из словаря. 4) adabha - невредимый; уверенный; прочный, надёжный; верный. Прим. из словаря. 5) vrata - воля, приказ; закон; поручение; господство; образ жизни; привычка; обряд, ритуал; обет. Прим. из словаря. |
|
Knowledge and Force or Will — for all conscious force is
will — are the twin sides of the action of consciousness. In our mentality
they are divided. The idea comes first, the will comes stumbling after it
or rebels against it or is used as its imperfect tool with imperfect results;
or else the will starts up first with a blind or half-seeing idea in it and
works out something in confusion of which we get the right understanding
afterwards. There is no oneness, no full understanding between these
powers in us; or else there is no perfect correspondence of initiation with
effectuation. Nor is the individual will in harmony with the universal;
it tries to reach beyond it or falls short of it or deviates from and strives
against it. It knows not the times and seasons of the Truth, nor its degrees
and measures. The Vijnana takes up the will and puts it first into
harmony and then into oneness with the truth of the supramental knowledge. In
this knowledge the idea in the individual is one with the idea in the
universal, because both are brought back to the truth of the supreme
Knowledge and the transcendent Will. The gnosis takes up not only our intelligent will, but
our wishes, desires, even what we call the lower desires, the instincts, the
impulses, the reachings out of sense and sensation and it transforms them. They cease to be wishes and desires, because they cease
first to be personal and then cease to be that struggling after the ungrasped
which we mean by craving and desire. No longer blind or half-blind reachings out of the instinctive or intelligent
mentality, they are transformed into a various action of the Truth-will; and
that will acts with an inherent knowledge of the right measures of its
decreed action and therefore with an effectivity unknown to our mental
willing. Therefore too in the action of the vijn˜a¯ namaya will there is no place for sin; for all sin is an error of the will, a desire and act of the Ignorance. |
2-23-09 |
Знание и Сила, или Воля — потому что всякая сознательная сила это воля — две стороны действия сознания. В нашей ментальности они разделены. Первой приходит идея. Воля приходит, спотыкаясь, после неё или даже восстаёт против идеи, или используется как несовершенный инструмент с плохими результатами. Или же, наоборот, воля приходит первой, вместе со слепой или полу-видящей идеей в ней и делает что-то в замешательстве, о чём правильное понимание мы получаем уже после. Между этими силами у нас нет единства, нет полного понимания. Или же нет совершенного соответствия между тем, что возникло и тем, что получилось. У индивидуальной воли нет гармонии со всеобщей волей. Она пытается выйти за пределы всеобщей воли и или же довольно скоро не достигает своего результата, или же уклоняется от цели, или же борется против всеобщей воли. Она не знает ни времён, ни периодов Истины, ни её степени и меры. Виджняна поднимает эту волю и первым делом приводит её в гармонию, а затем и в единство с истиной супраментального знания. В этом знании идея в отдельном человеке едина с идеей во всеобщем. Так происходит потому, что и та и другая возвращаются к истине высшего Знания и трансцендентной Воли. Гнозис поднимает не только нашу интеллектуальную волю, но и наши стремления, желания, и даже то, что мы называем низшими желаниями, инстинкты, импульсы, область действия чувств и ощущений и преобразует их. Они перестают быть стремлениями и желаниями, потому что, во-первых, перестают быть личными, и затем они перестают быть той борьбой за недостижимое, которую мы называем вожделением и желанием. Это уже не слепая, или полуслепая тяга инстинктивной или интеллектуальной ментальности. Они преобразуются в различные действия воли-Истины. И эта воля действует с врождённым знанием правильной меры своего разрешённого действия. И поэтому она действует с такой эффективностью, какую не знают наши ментальные желания. Следовательно, в действии воли виджнянамайи нет места для греха. Потому что всякий грех — это ошибка воли, желание и действие Невежества. |
|
When desire ceases entirely, grief and all inner
suffering also cease. The Vijnana takes up not only our parts of knowledge and
will, but our parts of affection and delight and changes them into action of
the divine Ananda. For if knowledge and force are the twin sides or powers
of the action of consciousness, delight, Ananda — which is something higher
than what we call pleasure — is the very stuff of consciousness and the
natural result of the interaction of knowledge and will, force and
self-awareness. Both pleasure and pain, both joy and grief are
deformations caused by the disturbance of harmony between our consciousness
and the force it applies, between our knowledge and will, a breaking up of
their oneness by a descent to a lower plane in which they are limited,
divided in themselves, restrained from their full and proper action, at odds
with other-force, other-consciousness, other-knowledge, other-will. The Vijnana sets this to rights by the power of its truth
and a wholesale restoration to oneness and harmony, to the Right and the
highest Law. It takes up all our emotions and turns them into various
forms of love and delight, even our hatreds, repulsions, causes of suffering.
It finds out or reveals the meaning they missed and by
missing it became the perversions they are; it restores our whole nature to
the eternal Good. It deals similarly with our perceptions and sensations
and reveals all the delight that they seek, but in its truth, not in any
perversion and wrong seeking and wrong reception; it teaches even our lower
impulses to lay hold on the Divine and Infinite in the appearances after
which they run. All this is done not in the values of the lower being, but by a lifting up of the mental, vital, material into the inalienable purity, the natural intensity, the continual ecstasy, one yet manifold, of the divine Ananda. |
2-23-10 |
Когда желание уходит насовсем, то горе и все внутренние страдания так же уходят. Виджняна возвышает не только наши элементы знания и воли, но и наши элементы привязанности и восторга и превращает их в действие божественной Ананды. Потому что, если знание и сила это две крайне близкие стороны или силы действия сознания, то восторг, Ананда — нечто более высокое, чем то, что мы называем удовольствием — это истинная ткань сознания и естественный результат взаимодействия сознания и воли, силы и осознания себя. Пара — удовольствие и боль, пара — радость и горе — это искажения, вызванные нарушением гармонии между нашим сознанием и силой, которую оно прикладывает, между нашим знанием и волей. Они так же вызваны нарушением их единства из-за нисхождения в нижние планы, в которых они ограничены, разделены между собой, удерживаются от своего полного и правильного действия, противоречат другой силе, другому сознанию, другому знанию, другой воле. Виджняна исправляет это благодаря силе своей истины и целостным возвращением к единству и гармонии, к Правильному и к высшему Закону. Она поднимает все наши эмоции и направляет их в различные формы любви и восторга, даже нашу ненависть, отвращение, причины страданий. Она находит или открывает смысл, который они потеряли, и потеряв его, стали теми искажениями, как сейчас. Она восстанавливает всю нашу природу до вечного Добра. Точно так же, она работает и с нашими восприятиями и ощущениями и раскрывает всех их к восторгу, который они ищут, но в своей истине, а не в каком-либо искажении или неправильном поиске или неверном восприятии. Она учит даже наши самые низшие импульсы цепляться за Божественное и Бесконечное в проявлениях, за которыми они следуют. Всё это происходит не в ценностях низшего существа, а через поднятие ментального, витального, материального в неотделимую чистоту, в естественную интенсивность, в непрерывный экстаз единой, но при этом многообразной божественной Ананды.
|
|
Thus the being of Vijnana is in all its activities a play
of perfected knowledge-power, will-power, delight-power, raised to a higher
than the mental, vital and bodily level. All-pervasive, universalised, freed from egoistic
personality and individuality, it is the play of a higher Self, a higher
consciousness and therefore a higher force and higher delight of being. All that acts in the Vijnana in the purity, in the right,
in the truth of the superior or divine Prakriti. Its powers may often seem to be what are called in
ordinary Yogic parlance siddhis, by the Europeans occult powers, shunned and
dreaded by devotees and by many Yogins as snares, stumbling-blocks,
diversions from the true seeking after the Divine. But they have that character and are dangerous here
because they are sought in the lower being, abnormally, by the ego for an
egoistic satisfaction. In the Vijnana they are neither occult nor siddhis, but
the open, unforced and normal play of its nature. The Vijnana is the
Truth-power and Truth-action of the divine Being in its divine identities,
and, when this acts through the individual lifted to the gnostic plane, it
fulfils itself unperverted, without fault or egoistic reaction, without
diversion from the possession of the Divine. There the individual is no longer the ego, but the free Jiva domiciled in the higher divine nature of which he is a portion, para¯prakr.tir jı¯vabhu¯ ta¯, the nature of the supreme and universal Self seen indeed in the play of multiple individuality but without the veil of ignorance, with self-knowledge, in its multiple oneness, in the truth of its divine Shakti. |
2-23-11 |
Таким образом, существо Виджняны во всех своих активностях является игрой совершенного знания-силы, воли-силы, восторга-силы, поднятой на уровень выше ментального, витального и телесного уровней. Всепроникающая, всеобщая, свободная от эгоистической личности и индивидуальности, это игра более высокого "Я", игра более высокого сознания, и поэтому — более высокой силы и более высокого восторга существования. Всё, что действует в Виджняне, действует в чистоте, правильно, в истине высшей или божественной Пракрити. Её силы часто могут казаться тем, что на обычном языке Йоги называют сиддхи, а европейцы — оккультными силами. Силами, которых избегают и опасаются преданные и многие Йогины, видя в них ловушки, камни преткновения, отклонения от истинного поиска Божественного. Однако они обладают такими свойствами и опасны здесь потому, что их ищут, находясь в низшем существе. И их ищут неестественным способом, при помощи эго, и для удовлетворения эго. В Виджняне эти силы и не оккультные, и не сиддхи, а открытая, непринуждённая и естественная игра её природы. Виджняна это сила-Истина и действие-Истина божественного Существования в его божественном отождествлении. И когда это действует через индивидуальное существо, поднятое до гностического плана, оно реализует себя без искажений, без ошибок или эгоистических реакций, без отклонения от обладания Божественным. В Виджняне индивид больше не эго, а свободная Джива, обитающая в более высокой, божественной природе. И Джива — это частичка этой природы, парапракрити дживабхута, природа высшего и всеобщего "Я", фактически наблюдаемого в игре множественной индивидуальности, но без вуали невежества, обладающего знанием себя, в своём множественном единстве, в истине своей божественной Шакти. |
|
In the Vijnana the right relation and action of Purusha
and Prakriti are found, because there they become unified and the Divine is
no longer veiled in Maya. All is his action. The Jiva no longer says “I think, I act, I desire, I
feel”; he does not even say like the sadhaka striving after unity but before
he has reached it, “As appointed by Thee seated in my heart, I act.” For the
heart, the centre of the mental consciousness is no longer the centre of
origination but only a blissful channel. He is rather aware of the Divine seated above, lord of
all, adhis.t.hita, as well as
acting within him. And
seated himself in that higher being, para¯rdhe, paramasya¯m˙ para¯vati,
he can say truly and
boldly, “God himself by his Prakriti knows, acts, loves, takes delight
through my individuality and its figures and fulfils there in its higher and
divine measures the multiple lı¯la¯
which the Infinite for ever plays in the universality which is
himself for ever.” |
2-23-12 |
В Виджняне мы находим правильное отношение и действие Пуруши и Пракрити. Это так потому, что они стали объединёнными и Божественное больше не завуалировано Майей. Всё стало его действием. Джива больше не говорит — "я думаю, я действую, я желаю, я чувствую". Он даже не говорит как садхак, который стремится к единству, но ещё не достиг его, — "Я действую так, как указал мне Ты, сидящий в моём сердце". Потому что сердце, центр ментального сознания уже не центр возникновения чего либо, а всего лишь канал для блаженства. Он, скорее, осознаёт Божественное, сидящее над ним, хозяина всего, адхистхита, так же, как Божественное, которое действует внутри него. И поместив себя в этом более высоком существе, парардхе, парамасьям паравати, он может искренне и смело сказать — "Сам Бог, через свою Пракрити знает, действует, любит, воспринимает восторг через мою индивидуальность и её образы, и исполняет здесь в своих более высоких и божественных измерениях свою множественную лилу, которую Бесконечное вечно разыгрывает во всеобщности, которая всегда он сам." |
|
Chapter XXIV |
|
Глава XXIV
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
The ascent to the gnosis, the possession of something
of the gnostic consciousness must elevate the soul of man and sublimate his
life in the world into a glory of light and power and bliss and infinity that
can seem in comparison with the lame action and limited realisations of our
present mental and physical existence the very status and dynamis of a
perfection final and absolute. And it is a true perfection, such as nothing before it
has yet been in the ascension of the spirit. For even the highest spiritual
realisation on the plane of mentality has in it something top-heavy,
one-sided and exclusive; even the widest mental spirituality is not wide
enough and it is marred too by its imperfect power of self-expression in
life. And yet in comparison with what is beyond it, this too,
this first gnostic splendour is only a bright passage to a more perfect
perfection. It is the secure and shining step from which we can
happily mount still upwards into the absolute infinities which are the origin
and the goal of the incarnating spirit. In this farther ascension the gnosis does not disappear, but reaches rather its own supreme Light out of which it has descended to mediate between mind and the supreme Infinite. |
2-24-01 |
Восхождение к гнозису, обладание чем-то из гностического сознания должно возвысить душу человека и очистить его жизнь в мире в славе света, силы, блаженства и бесконечности. Если сравнить это с хромым действием и ограниченными достижениями нашего настоящего ментального и физического существования, то это может показаться настоящим состоянием и динамикой совершенства, окончательным и абсолютным. И это действительно совершенство, какого ещё не было ранее в восхождении духа. Потому что даже самая высокая духовная реализация на плане ментала имеет в себе что-то весьма тяжёлое, одностороннее и исключающее другое. Даже самая широкая ментальная духовность недостаточно широка и также запятнана несовершенной силой самовыражения в жизни. И всё же, по сравнению с тем, что стоит за пределами этого состояния дальше, это первое богатство гнозиса лишь яркий переход к более полному совершенству. Данный уровень — это надёжная и сияющая ступень, с которой мы можем счастливо подняться ещё выше, в абсолютные бесконечности, которые — источник и цель воплощённого духа. В таком дальнейшем восхождении гнозис не исчезает, а скорее обогащается своим собственным высшим Светом, из которого он спустился, чтобы служить посредником между умом и высшей Бесконечностью. |
|
The Upanishad tells us that after the knowledge-self
above the mental is possessed and all the lower selves have been drawn up
into it, there is another and last step of all still left to us — though one
might ask, is it eternally the last or only the last practically conceivable
or at all necessary for us now? — to take up our gnostic existence into the
Bliss-Self and there complete the spiritual self-discovery of the divine
Infinite. Ananda, a supreme Bliss eternal, far other and higher in
its character than the highest human joy or pleasure, is the essential and
original nature of the spirit. In Ananda our spirit will find its true self, in Ananda
its essential consciousness, in Ananda the absolute power of its existence. The embodied soul’s entry into this highest absolute,
unlimited, unconditional bliss of the spirit is the infinite liberation and
the infinite perfection. It is true that something of this bliss can be enjoyed by
reflection, by a qualified descent even on the lower planes where the Purusha
plays with his modified and qualified Nature. There can be the experience of a spiritual and boundless
Ananda on the plane of matter, on the plane of life, on the plane of mind as
well as on the gnostic truth-plane of knowledge and above it. And the Yogin who enters into these lesser realisations,
may find them so complete and compelling that he will imagine there is
nothing greater, nothing beyond it. For each of the divine principles contains in itself the
whole potentiality of all the other six notes of our being; each plane of
Nature can have its own perfection of these notes under its own conditions. But the integral perfection can come only by a mounting ascent of the lowest into the highest and an incessant descent of the highest into the lowest till all becomes one at once solid block and plastic sea-stuff of the Truth infinite and eternal. |
2-24-02 |
Упанишады рассказывают нам, что после того, как мы начинаем обладать знанием себя выше ментального и все низшие "я" втягиваются в него, то есть ещё один и последний шаг из всех, который остаётся для нас. Хотя можно спросить — навсегда ли он останется последним? Или это только последний, практически мыслимый шаг? Или этот шаг — вообще, необходимый для нас сейчас? Этот шаг состоит в том, чтобы поднять наше гностическое существование в Высшее "Я" Блаженства, и там завершить духовное самооткрытие божественной Бесконечности. Ананда, высшее Блаженство вечного очень сильно отличается и гораздо выше по своему характеру, чем самая высокая человеческая радость или удовольствие. Ананда — это сущностная и изначальная природа духа. В Ананде наш дух находит своё истинное "я", в Ананде — его сущностное сознание, в Ананде — абсолютная сила его существования. Вхождение воплощённой души в этот высочайший абсолют, в это беспредельное, необусловленное ничем блаженство духа — это бесконечное освобождение и бесконечное совершенство. Да, конечно, чем-то из этого блаженства можно насладиться через размышление, через ограниченное нисхождение его на более низкие планы, где Пуруша играет со своей изменённой и ограниченной Природой. Может быть переживание духовной и неограниченной Ананды на плане материи, на плане жизни, на плане ума так же, как и на гностическом плане истины знания и над ним. И Йогин, который входит в эти меньшие реализации, может найти их там настолько полными, и настолько захватывающими, что он может вообразить, что нет ничего более великого, ничего за пределами этого. Потому что каждый из божественных принципов содержит в себе полный потенциал всех остальных шести нот нашего существа. Каждый план Природы может иметь своё совершенство этих нот при выполнении своих условий. Но интегральное совершенство может прийти только через восхождение от низшему к высшему, и через непрерывный спуск высшего в низшее, пока всё не станет одним сплошным блоком и пластичным морем субстанции Истины, бесконечной и вечной. |
|
The very physical consciousness in man, the annamaya
purus.a, can
without this supreme ascent and integral descent yet reflect and enter into
the self of Sachchidananda. It can do it either by a reflection of the Soul in
physical Nature, its bliss, power and infinity secret but still present here,
or by losing its separate sense of substance and existence in the Self within
or without it. The result is a glorified sleep of the physical mind in
which the physical being forgets itself in a kind of conscious Nirvana or
else moves about like a thing inert in the hands of Nature, jad.avat,
like a leaf in the wind, or otherwise a state of pure happy and free
irresponsibility of action, ba¯
lavat, a divine
childhood. But this comes without the higher glories of knowledge
and delight which belong to the same status upon a more exalted level. It is an inert realisation of Sachchidananda in which
there is neither any mastery of the Prakriti by the Purusha nor any
sublimation of Nature into her own supreme power, the infinite glories of the
Para Shakti. Yet these two, this mastery and this sublimation, are the two gates of perfection, the splendid doors into the supreme Eternal. |
2-24-03 |
Само физическое сознание в человеке, аннамайя пуруша1), может даже без этого высокого подъёма и интегрального нисхождения отражать и входить в "я" Сатчитананды. Оно может делать это или входя через отражение Души в физической природе, её блаженства, силы и бесконечной тайны, но при этом присутствующих здесь. Или может делать это теряя своё отдельное чувство субстанции и существования в Высшем "Я" внутри или вне её. Результатом будет прославленный сон физического ума в котором физическое существо забывает себя в некой разновидности сознательной Нирваны, или же движется как инертная вещь в руках Природы, джагават2), как лист на ветру. Или же оно входит в состояние чистого счастья и свободной безответственности за своё действие, балават3), в состояние божественного детства. Но это приходит без более высокой славы знания и восторга, которые принадлежат тому же состоянию, но на более возвышенном уровне. Это будет инертная реализация Сатчитананды. В ней не будет ни какого-либо овладения Пурушей Пракрити, ни какого-либо возвышения Природы в её собственную высшую силу, в бесконечную славу Пара Шакти. А всё же эти два аспекта — овладение и возвышение — это двое ворот к совершенству, это роскошные двери в высшее Вечное. |
|
|
2-24-03c |
1) аннамайя пуруша (annamaya purusha) - «физическое сознательное существо», пуруша «как душа в теле, которая выражает жизнь как свою деятельность,
а ум — как свет этой деятельности»; он «обычно использует жизнь и разум для
физического опыта, — всё остальное рассматривается как следствие физического
опыта», не смотрит за пределы жизни тела и, поскольку он чувствует что-то за
пределами своей физической индивидуальности, он осведомлён только о
физической вселенной и самое большее — о её единство с душой физической
природы». Прим. из глоссария. 2) джада (jada) - инертный. Прим. из словаря. 3) балават (balavat) - похожий на ребёнка. Прим. из глоссария. |
|
The life soul and life consciousness in man, pra¯ n. amaya purus.a, can
in the same way directly reflect and enter into the self of Sachchidananda by
a large and splendid and blissful reflection of the Soul in universal Life or
by losing its separate sense of life and existence in the vast Self within or
without it. The result is either a profound state of sheer
self-oblivion or else an action driven irresponsibly by the life nature, an
exalted enthusiasm of self-abandonment to the great world-energy in its
vitalistic dance. The outer being lives in a God-possessed frenzy careless
of itself and the world, unmattavat, or with an entire disregard
whether of the conventions and proprieties of fitting human action or of the
harmony and rhythms of a greater Truth. It acts as the unbound vital being, pis´a¯
cavat, the
divine maniac or else the divine demoniac. Here too there is no mastery or supreme sublimation of nature. There is only a joyful static possession by the Self within us and an unregulated dynamic possession by the physical and the vital Nature without us. |
2-24-04 |
Душа жизни и сознание жизни в человеке, пранамайя пуруша1), могут похожим образом напрямую отражать и входить в "я" Сатчитананды через широкое, великолепное и блаженное отражение Души во всеобщей Жизни. Или же через потерю своего чувства отдельной жизни и существования в просторе Высшего "Я" внутри, или вне его. Результатом будет или глубокое состояние полного само-забвения, или же состояние действия, которое безотчётно управляется природой жизни, неким экзальтированным энтузиазмом самоотдачи великой энергии мира в её витальном танце. При этом внешнее существо живёт в некотором виде безумия, одержимости Богом, в котором оно не заботится ни о себе, ни о мире, унматтават2). Или же оно живёт с полным пренебрежением либо к условностям и приличиям, соответствующим поведению человека, либо к гармонии и ритмам более великой Истины. Человек начинает действовать как несвязанное ничем витальное существо, пишачават3), как божественный маньяк, или же как божественный демон. И здесь также нет ни владения ни возвышения природы. Есть только радостное статическое обладание Высшим "Я" внутри нас и неуправляемое динамическое обладание физической и витальной Природой вне нас.
|
|
|
2-24-04c |
1) пранамайя пуруша (pranamaya purusha) - «витальное сознательное существо», пуруша «как душа жизни, отождествляет себя с великим движением становления во Времени, которое выдвигает тело как форму или базовый чувственный образ и ум как сознательную деятельность жизненного опыта»; он «способен смотреть за пределы продолжительности и границ физического тела, ощущать вечность жизни позади и впереди, тождество с универсальным существом Жизни, но не выходит за пределы постоянного витального становления во Времени». Прим. из глоссария. 2) унматта (unmatta) - безумный, сумасшедший. Прим. из
словаря. 3) пишача (pishacha) - демон; некое анти-божественное существо нижнего витального плана; третий из десяти типов сознания (дашагав) в эволюционном масштабе: ум сосредоточен на чувствах и связан со знанием телесной жизни. Прим. из глоссария. |
|
The mind soul and mind consciousness in man, manomaya
purus.a, can in
the same direct way reflect and enter into Sachchidananda by a reflection of
the Soul as it mirrors itself in the nature of pure universal mind luminous,
unwalled, happy, plastic, illimitable, or by absorption in the vast free
unconditioned uncentred Self within it and without it. The result is either the immobile cessation of all mind
and action or a desire-free unbound action watched by the unparticipating
inner Witness. The mental being becomes the eremite soul alone in the
world and careless of all human ties or the saint soul that lives in a
rapturous God-nearness
or felicitous identity and in joyful relations of pure love and ecstasy
towards all creatures. The mental being may even realise the Self in all three
planes together. Then he is all these things alternately, successively or at
once. Or he may transform the lower forms into manifestations
of the higher state; he may draw upward the childlikeness or the inert
irresponsibility of the free physical mind or the free vital mind’s divine
madness and carelessness of all rules, proprieties, harmonies and colour or
disguise with them the ecstasy of the saint or the solitary liberty of the
wandering eremite. Here again there is no mastery, no sublimation of the
Nature by the soul in the world, but a double possession, by the freedom and
delight of the mental-spiritual infinite within and without by the happy,
natural and unregulated play of the mind-Nature. But since the mental being is capable of receiving the
gnosis in a way in which the life soul and physical soul cannot receive it,
since he can accept it with knowledge though only the limited knowledge of a
mental response, he may to a certain extent govern by its light his outer
action or, if not that, at least bathe and purify in it his will and his
thinkings. But Mind can arrive only at a compromise between the
infinite within and the finite nature without; it cannot pour the infinity of
the inner being’s knowledge and power and bliss with any sense of fullness
into its external action which remains always inadequate. Still it is content and free because it is the Lord within who takes up the responsibility of the action adequate or inadequate, assumes its guidance and fixes its consequence. |
2-24-05 |
Душа ума и сознание ума в человеке, маномайя пуруша*), может таким же прямым способом отразить и войти в Сатчитананду через отражение Души. Это возможно потому, что Душа отражает себя в природе чистого всеобщего ума, озарённого светом, ничем не ограждаемого, счастливого, пластичного, беспредельного. Или же это возможно через поглощение в широкое, свободное, ничем не обусловленное, не имеющее центра Высшее "Я" внутри неё и вне её. Результатом будет или неподвижность и прекращение всякой работы ума и всякого его действия, или же свободное от желания, не связанное ничем действие ума, за которым наблюдает не участвующий в этом внутренний Свидетель. Ментальное существо становится или душой отшельника, одинокого в мире и не заботящегося о каких-либо человеческих узах, или душой святого, который живёт в восторженной близости к Богу или счастливом отождествлении и в наполненных радостью отношениях чистой любви и экстаза со всеми существами. Ментальное существо может даже реализовать Высшее "Я" на всех трёх планах сразу. И тогда человек будет всеми этими вещами — или попеременно, или последовательно, или сразу. Или же он может переделать низшие формы в проявления высшего состояния. Он может вытянуть наверх или детское состояние, или инертную безответственность свободного ума. Он может вытянуть наверх свободное божественное безумие витального ума. Он может вытянуть наверх пренебрежение всеми правилами, приличиями, гармониями и красками или замаскировать ими экстаз святого или одиночество свободы странствующего отшельника. И в этом случае снова для души в мире, нет ни овладения Природой, ни её возвышения. Но есть двойное приобретение при помощи свободы и восторга — ментально-духовной бесконечности внутри и вне через счастливую, естественную, неуправляемую игру ума-Природы. Но поскольку ментальное существо способно воспринять гнозис способом, которым ни душа жизни, ни физическая душа не могут, поскольку оно может принять его со знанием, хотя и только с ограниченным знанием ментального отклика, оно может, до определённой степени управлять своим внешним действием при помощи света гнозиса. Или же, если это не так, то по крайней мере омывать и очищать этим светом свою волю и своё мышление. Однако Ум может прийти только к какому-то компромиссу между бесконечностью внутри и конечной природой снаружи. Он не может изливать бесконечность знания и силы и блаженства внутреннего существа с каким-либо ощущением полноты в своё внешнее действие, которое всегда будет оставаться неадекватным. И тем не менее, ментальное существо будет удовлетворённым и свободным, поскольку сам Господь внутри берёт ответственность за действие, будет ли оно адекватным или неадекватным, и берёт на себя его руководство и определяет его последствия. |
|
|
2-24-05c |
*) маномайя пуруша (manomaya purursha) - «Душа на ментальном уровне», пуруша как ментальное существо, «в природе которого ясность и светящая сила ума действуют сами по себе, независимо от каких-либо ограничений или угнетения витальными или телесными инструментами»; «Дух, уравновешенный разумом», который «становится ментальным «я» ментального мира и обитает там во времена его собственной чистой и сияющей ментальной Природы». Прим. из глоссария. |
|
But the gnostic soul, the vijn˜a¯ namaya
purus.a, is the first to
participate not only in the freedom, but in the power and sovereignty of the
Eternal. For it receives the fullness, it has the sense of plenitude of the
Godhead in its action; it shares the free, splendid and royal march of the
Infinite, is a vessel of the original knowledge, the immaculate power, the
inviolable bliss, transmutes all life into the eternal Light and the eternal
Fire and the eternal Wine of the nectar. It possesses the infinite of the Self and it possesses
the infinite of Nature. It does not so much lose as find its nature self in
the self of the Infinite. On the other planes to which the mental being has easier
access, man finds God in himself and himself in God; he becomes divine in
essence rather than in person or nature. In the gnosis, even the mentalised gnosis, the Divine
Eternal possesses, changes and stamps the human symbol, envelops and partly
finds himself in the person and nature. The mental being at most receives or reflects that which
is true, divine and eternal; the gnostic soul reaches a true identity,
possesses the spirit and power of the truth-Nature. In the gnosis the dualism of Purusha and Prakriti, Soul
and Nature, two separate powers complementary to each other, the great truth
of the Sankhyas founded on the practical truth of our present natural
existence, disappears in their biune entity, the dynamic mystery of the
occult Supreme. The Truth-being is the Hara-Gauri*) of the Indian iconological
symbol; it is the double Power masculine-feminine born from and supported by
the supreme Shakti of the Supreme. |
2-24-06 |
Но гностическая душа, виджнянамайя пуруша, первой участвует не только в свободе, но и в силе и власти Вечного. Потому что она воспринимает полноту, потому что она обладает чувством полноты Божества в его действии. Она участвует в свободном, роскошном и царственном марше Бесконечности. Она — сосуд изначального знания, безупречной силы, нерушимого блаженства. Она превращает всю жизнь в вечный Свет, в вечный Огонь, в вечный нектар Вина. Она обладает бесконечностью Высшего "Я" и она владеет бесконечностью Природы. И она не столько теряет, сколько находит природу своего "я" в "я" Бесконечного. На других планах, к которым у ментального существа есть более лёгкий доступ, человек находит Бога в себе, и себя в Боге. Он становится божественным по своей сути, а не в личности или в природе. В гнозисе, даже в ментализированном гнозисе, Вечное Божественное обладает, меняет, отпечатывает человеческий символ, окружает и частично находит себя в личности и природе. Ментальное существо по большей части воспринимает или отражает то, что истинно, божественное и вечное. Гностическая душа достигает истины через отождествление. Она обладает духом и силой истины-Природы. В гнозисе дуализм Пуруши и Пракрити, Души и Природы, двух отдельных сил, дополняющих друг друга, великая истина Санкхьи, основанная на практической истине нашего теперешнего естественного существования, исчезает в их двуединой сущности, в динамической мистерии сокровенного Всевышнего. Это существо Истины, если выражаться в индийских иконографических символах, является Хара-Гаури*). Это двойная Сила мужского-женского, рождённая от высшей Шакти Всевышнего и поддерживаемая ей. |
|
*) The biune body of the Lord and
his Spouse, Ishwara and Shakti, the right half
male, the left half female. |
2-24-06c |
*) Двойное
тело Господа и его Супруги, Ишвары и Шакти, правая половина мужская, левая
половина женская. Прим. Шри Ауробиндо. |
|
Therefore the truth-soul does not arrive at self-oblivion
in the Infinite; it comes to an eternal self-possession in the Infinite. Its action is not irregular; it is a perfect control in
an infinite freedom. In the lower planes the soul is naturally subject to
Nature and the regulating principle is found in the lower nature; all
regulation there depends on the acceptance of a strict subjection to the law
of the finite. If the soul on these planes withdraws from that law into
the liberty of the infinite, it loses its natural centre and becomes
centreless in a cosmic infinitude; it forfeits the living harmonic principle
by which its external being was till then regulated and it finds no other. The personal nature or what is left of it merely
continues mechanically for a while its past movements, or it dances in the
gusts and falls of the universal energy that acts on the individual system
rather than in that system, or it strays in the wild steps of an
irresponsible ecstasy, or it remains inert and abandoned by the breath of the
Spirit that was within it. If on the other hand the soul moves in its impulse of
freedom towards the discovery of another and divine centre of control through
which the Infinite can consciously govern its own action in the individual,
it is moving towards the gnosis where that centre pre-exists, the centre of
an eternal harmony and order. It is when he ascends above mind and life to the gnosis
that the Purusha becomes the master of his own nature because subject only to
supreme Nature. For there force or will is the exact counterpart, the
perfect dynamis of the divine knowledge. And that knowledge is not merely the
eye of the Witness, it is the immanent and compelling gaze of the Ishwara. Its luminous governing power, a power not to be hedged in or denied, imposes its self-expressive force on all the action and makes true and radiant and authentic and inevitable every movement and impulse. |
2-24-07 |
Поэтому, душа-истина, находясь в Бесконечности, не попадает в состояние забывания самой себя. Она приходит к вечному обладанию собой в Бесконечном. Её действие не является регулярным. Это совершенный контроль в бесконечной свободе. На низших планов душа естественным образом подчинена Природе и регулирующий принцип находится в этой низшей природе. Всякое регулирование там зависит от принятия строгого подчинения закону конечного. Если душа на этих планах отступает от этого закона в свободу бесконечности, то она теряет свой естественный центр и существует в космической бесконечности без этого центра. Она утрачивает гармоничный принцип жизни, по которому до этого управлялось её внешнее существование и не находит никакого другого принципа. Индивидуальная природа, или то, что от неё осталось, просто механически продолжает некоторое время свои прошлые движения. Или же она танцует в порывах и падениях всеобщей энергии, которая скорее действует на индивидуальное сознание, а не внутри этого сознания. Или же она носится дикими шагами невменяемого экстаза. Или же она остаётся инертной, и дыхание Духа, что был в ней, покидает её. Если же, с другой стороны, душа движется в своём импульсе свободы к тому, чтобы открыть другой, божественный центр управления, через который Бесконечное сможет сознательно управлять своими действиями в индивидуальности, тогда она движется к гнозису, где такой центр уже есть, центр вечной гармонии и порядка. Если душа поднимается над умом и жизнью в гнозис, то Пуруша становится хозяином собственной природы, потому что он тогда подчиняется только высшей Природе. Потому что там сила или воля — это точная копия, совершенная динамика божественного знания. А это знание — не просто взгляд Свидетеля, это постоянно присущий и направляющий взгляд Ишвары. Его проливающая свет, направляющая энергия, энергия, которую невозможно ни ограничить чем то, ни отклонить, накладывает свою силу самовыражения на каждое действие и делает истинным, озарённым, подлинным и неизбежным каждое движение и каждый импульс.
|
|
The gnosis does not reject the realisations of the lower
planes; for it is not an annihilation or extinction, not a Nirvana but a
sublime fulfilment of our manifested Nature. It possesses the first realisations under its own
conditions after it has transformed them and made them elements of a divine
order. The gnostic soul is the child, but the king-child;*) here is the royal and
eternal childhood whose toys are the worlds and all universal Nature is the
miraculous garden of the play that tires never. The gnosis takes up the condition of divine inertia; but
this is no longer the inertia of the subject soul driven by Nature like a
fallen leaf in the breath of the Lord. It is the happy passivity bearing an unimaginable
intensity of action and Ananda of the Nature-Soul at once driven by the bliss
of the mastering Purusha and aware of herself as the supreme Shakti above and
around him and mastering and carrying him blissfully on her bosom for ever. This biune being of Purusha-Prakriti is as if a flaming
Sun and body of divine Light self-carried in its orbit by its own inner
consciousness and power at one with the universal, at one with a supreme
Transcendence. Its madness is a wise madness of Ananda, the incalculable
ecstasy of a supreme consciousness and power vibrating with an infinite sense
of freedom and intensity in its divine life-movements. Its action is supra-rational and therefore to the
rational mind which has not the key it seems a colossal madness. And yet this that seems madness is a wisdom in action that
only baffles the mind by the liberty and richness of its contents and the
infinite complexity in fundamental simplicity of its motions, it is the very
method of the Lord of the worlds, a thing no intellectual interpretation can
fathom, — a dance this also, a whirl of mighty energies, but the Master of
the dance holds the hands of His energies and keeps them to the rhythmic
order, the self-traced harmonic circles of his Rasa-lila. The gnostic soul is not bound any more than the divine
demoniac by the petty conventions and proprieties of the normal human life or
the narrow rules through which it makes some shift to accommodate itself with
the perplexing dualities of the lower nature and tries to guide its steps
among the seeming contradictions of the world, to avoid its numberless
stumbling-blocks and to foot with gingerly care around its dangers and
pitfalls. The gnostic supramental life is abnormal to us because it
is free to all the hardihoods and audacious delights of a soul dealing
fearlessly and even violently with Nature, but yet is it the very normality
of the infinite and all governed by the law of the Truth in its exact
unerring process. It obeys the law of a self-possessed Knowledge, Love, Delight in an innumerable Oneness. It seems abnormal only because its rhythm is not measurable by the faltering beats of the mind, but yet it steps in a wonderful and transcendent measure. |
2-24-08 |
Гнозис не отвергает реализаций на более низких планах. Потому что гнозис это не уничтожение или угасание, это не Нирвана, а более высокая реализация нашей проявленной Природы. Гнозис обладает этими первыми реализациями, но в своих условиях, и после того, как он преобразует их и сделает их элементами божественного порядка. Гностическая душа — это ребёнок, но царь-ребёнок*). Гнозис — это вечное и царственное детство, где игрушки — это миры, а вся универсальная Природа — чудесный сад для никогда не надоедающей игры. Гнозис поднимает условия божественной инерции. Но это уже не инерция подчинённой души, движимой Природой как упавший лист в дыхании Господа. Это счастливая пассивность, несущая невообразимую интенсивность действия и Ананды Души-Природы. Которая одновременно и движется блаженством ставшего хозяином Пурушей и которая осознаёт себя как высшую Шакти над ним и вокруг него. И которая блаженно овладевает им и вечно несёт его на своей груди. Это двуединое существо Пуруша-Пракрити похоже на пламенное Солнце и с тело божественного Света, несущее себя по своей орбите при помощи своего внутреннего сознания и силы в единстве со всеобщим, и в единстве с высшей Трансцендентностью. Его безумие — это мудрое безумие Ананды, неисчислимый
экстаз высшего сознания и силы, вибрирующих с бесконечным чувством свободы и
интенсивности в его божественных движениях жизни. Его действие — сверхрационально, и поэтому для рационального ума, у которого нет ключа, оно кажется колоссальным безумием. И всё же, то самое действие, что кажется безумием, это мудрость в действии, которая лишь сбивает с толку ум свободой и богатством своего содержания и бесконечной сложностью в фундаментальной простоте своих движений. Это сам метод Господина миров, это то, что не может постигнуть ни одна интеллектуальная интерпретация. Это так же танец, вихрь могучих энергий. Однако Мастер этого танца держит в руках Свои энергии, держит их в ритмичном порядке, в само-прокладываемых гармонических циклах своей Раса-лилы. Гностическая душа, как и божественный демон, не связана мелкими условностями и особенностями обычной человеческой жизни. Она не связана узкими правилами, через которые она делает некоторые изменения, чтобы приспособиться к сбивающей с толку двойственности низшей природы и старается направлять свои шаги через кажущиеся противоречия мира, стараясь избежать его бесчисленных препятствий и осторожно обходить его опасности и ловушки. Гностическая супраментальная жизнь ненормальна для нас, потому что она свободна для всех дерзостей и отчаянных наслаждений души, которая бесстрашно и порой яростно обращается с Природой, но всё же — сама норма бесконечности и всего, что управляется законом Истины в его точном, безошибочном движении. Она подчиняется закону самообладания Знанием, Любви, Восторга в неисчислимом Единстве. Она кажется ненормальной только потому, что её ритм не поддаётся измерению запинающимся биением ума. И всё же, она шагает в чудесном и трансцендентном размере. |
|
*) So Heraclitus, “The kingdom is of the child.” |
2-24-08c |
*) Это из Гераклита — "Царство принадлежит ребёнку". Прим. Шри Ауробиндо. отрывок из сочинения Гераклита "О природе": 44. За закон народ должен биться, как за стены. 114.
Желающие говорить разумно должны опираться на это всеобщее, подобно тому как
государство на закон, и даже еще крепче. Ибо все человеческие законы питаются
единым божественным. Ибо последний господствует, насколько ему угодно,
довлеет всему и все побеждает. 33. И повиновение воле одного закон. 41.
Мудрость заключается в одном: познавать мысль, как-то, что правит всем во
всем. 32. Единая мудрость не хочет и хочет называться Зевсом. 52. Вечность
есть играющее дитя, которое расставляет шашки: царство принадлежит ребенку.
124. Но и это показалось бы нелепостью, если бы все небо и каждая из частей
были бы совершенно упорядочены и сообразны с разумом и по внешнему виду, и по
силам, и по круговым движениям, а в началах ничего подобного не было бы, но
прекраснейший строй мира был бы кучей сора, рассыпанной наудачу. Прим.пер. |
|
And what then is the necessity of a still higher step and
what difference is there between the soul in gnosis and the soul in the
Bliss? There is no essential difference, but yet a difference,
because there is a transfer to another consciousness and a certain reversal
in position, — for at each step of the ascent from Matter to the highest
Existence there is a reversal of consciousness. The soul no longer looks up to something beyond it, but
is in it and from it looks down on all that it was before. On all planes indeed the Ananda can be discovered, because
everywhere it exists and is the same. Even there is a repetition of the
Ananda plane in each lower world of consciousness. But in the lower planes not only is it reached by a sort
of dissolution into it of the pure mind or the life-sense or the physical
awareness, but it is, as it were, itself diluted by the dissolved form of
mind, life or matter, held in the dilution and turned into a poor thinness
wonderful to the lower consciousness but not comparable to its true
intensities. The gnosis has on the contrary a dense light of essential
consciousness1)
in which the intense fullness of the Ananda can be. And when the form of gnosis is dissolved into the Ananda,
it is not annulled altogether, but undergoes a natural change by which the
soul is carried up into its last and absolute freedom; for it casts itself
into the absolute existence of the spirit and is enlarged into its own
entirely self-existent bliss infinitudes. The gnosis has the infinite and absolute as the conscious
source, accompaniment, condition, standard, field and atmosphere of all its
activities, it possesses it as its base, fount, constituent material,
indwelling and inspiring Presence; but in its action it seems to stand out
from it as its operation, as the rhythmical working of its activities, as a
divine Maya2) or Wisdom-Formation of the
Eternal. Gnosis is the divine Knowledge-Will of the divine
Consciousness-Force; it is harmonic consciousness and action of
Prakriti-Purusha full of the delight of the divine existence. In the Ananda the knowledge goes back from these willed
harmonies into pure self-consciousness, the will dissolves into pure
transcendent force and both are taken up into the pure delight of the
Infinite. The basis of the gnostic existence is the self-stuff and self-form of the Ananda. |
2-24-09 |
Ну, а если так, то в чём тогда необходимость ещё более высокого шага, в чём отличие между душой в гнозисе и душой в Блаженстве? Существенной разницы нет, но всё же, некоторое отличие присутствует. Переход к Блаженству — это переход в другое сознание и некоторое существенное изменение в позиции души. Потому что на каждой ступени восхождения от Материи к высшему Существованию происходит существенное изменение в сознание. Душа больше не смотрит на что-то вне её, наоборот, Блаженство находится внутри неё, и из него она смотрит вниз на всё, чем она была прежде. Действительно, Ананду можно обнаружить на всех планах, потому что она везде есть, и везде одна и та же. И даже есть некоторое повторение плана Ананды на каждом низшем мире сознания. Однако, на низших планах она не только достигается некой разновидностью растворения в ней чистого ума, или ощущения жизни или физического осознания, но и сама Ананда как бы разбавляется растворённой формой ума, жизни или материи. Но став разбавленной, став слабой и разреженной, она чудесна для низшего сознания, но не сравнима с её настоящей интенсивностью. Гнозис же, напротив, обладает плотным светом сущностного сознания1), в котором возможно интенсивная полнота Ананды. И когда форма гнозиса растворяется в Ананде, то она не исчезает совсем, а подвергается естественному изменению, при помощи которого душа уносится вверх, в свою последнюю и абсолютную свободу. Потому что она бросает себя в абсолютное существование духа и расширяется в свои собственные полностью само-существующие блаженные бесконечности. У гнозиса бесконечность и абсолют — это источник сознания, то, что его сопровождает, его условие, стандарт, область и атмосфера всех его активностей. Он обладает ими как своей основой, источником, составляющим материалом, как живущим внутри и вдохновляющим Присутствием. Однако, в своих действиях, он, по-видимому, выделяется из него как его операция, как ритмичная работа его активностией, как божественная Майя2) или Формация Мудрости Вечного. Гнозис это божественная Воля-Знание божественной Сознание-Силы. Это гармоничное сознание и действие Пракрити-Пуруши, наполненное восторгом божественного существования. В Ананде это знание возвращается от тех волевых гармоний к чистому сознанию себя. Воля растворяется в чистую трансцендентную силу и поднимается в чистый восторг Бесконечности. Основа гностического существования — это само-материя и само-форма Ананды. |
|
1) cidghana. 2) Not in the sense of illusion, but in the original Vedic significance of the word Maya. All in the gnostic existence is real, spiritually concrete, eternally verifiable. |
2-24-09c |
1) чидгхана (chidghana) - «плотный свет сущностного сознания»,
принадлежащий виджняне или гнозису,
«в котором может быть интенсивная полнота Ананды»:
«плотное светящееся сознание»… начальное состояние божественного сознания, в
котором содержатся живые и конкретные все неизменные принципы божественного
существа и все нерушимые истины божественного сознания-идеи и природы»;
сокращение от чидгхана ананда. Прим. из глоссария. 2) Не в смысле иллюзии, а в изначальном ведическом
значении слова Майя. В гностическом существовании всё реально, духовно
конкретно, проверено вечностью. Прим. Шри Ауробиндо. |
|
This in the ascension takes place because there is here
completed the transition to the absolute unity of which the gnosis is the
decisive step, but not the final resting-place. In the gnosis the soul is aware of its infinity and lives
in it, yet it lives also in a working centre for the individual play of the
Infinite. It realises its identity with all existences, but it keeps a
distinction without difference by which it can have also the contact with
them in a certain diverseness. This is that distinction for the joy of contact which in
the mind becomes not only difference, but in its self-experience division
from our other selves, in its spiritual being a sense of loss of self one
with us in others and a reaching after the felicity it has forfeited, in life
a compromise between egoistic self-absorption and a blind seeking out for the
lost oneness. In its infinite consciousness, the gnostic soul creates a
sort of voluntary limitation for its own wisdom-purposes; it has even its
particular luminous aura of being in which it moves, although beyond that it
enters into all things and identifies itself with all being and all
existences. In the Ananda all is reversed, the centre disappears. In
the bliss nature there is no centre, nor any voluntary or imposed
circumference, but all is, all are one equal being, one identical spirit. The bliss soul finds and feels itself everywhere; it has
no mansion, is
aniketa, or has the all for its mansion,
or, if it likes, it has all things for its many mansions open to each other
for ever. All other selves are entirely its own selves, in action
as well as in essence. The joy of contact in diverse oneness becomes
altogether the joy of absolute identity in innumerable oneness. Existence is no longer formulated in the terms of the
Knowledge, because the known and knowledge and the knower are wholly one self
here and, since all possesses all in an intimate identity beyond the closest
closeness, there is no need of what we call knowledge. All the consciousness is of the bliss of the Infinite,
all power is power of the bliss of the Infinite, all forms and activities are
forms and activities of the bliss of the Infinite. In this absolute truth of its being the eternal soul of Ananda lives, here deformed by contrary phenomena, there brought back and transfigured into their reality. |
2-24-10 |
Такое происходит при восхождении, потому что при этом происходит переход к абсолютному единству, в котором гнозис — это решающий шаг, но не окончательное место отдыха. В гнозисе душа осознаёт свою бесконечность и живёт в ней. Но кроме этого, она еще живёт в рабочем центре индивидуальной игры Бесконечности. Она осознаёт своё тождество со всеми существованиями, но сохраняет некое разграничение без расхождения, благодаря которому она может вступать в довольно разнообразные отношения с этими существованиями. Это как раз такое разграничение ради радости отношений, которое в уме становится не просто различием, но в своём само-переживании становится отделением от других наших "я", в его духовном существовании становится чувством потери себя, единого с нами в других, становится стремлением к счастью, которое она утратила, а в жизни — к компромиссу между эгоистическим погружением в себя и слепым поиском утраченного единства. В своём бесконечном сознании гностическая душа создает своего рода добровольное ограничение ради целей своей мудрости. У неё есть даже особая светящаяся аура существа, в котором она движется. Хотя помимо этого она проникает во все вещи и отождествляет себя со всеми существами и существованиями. В Ананде же наоборот, такой центр исчезает. В природе блаженства нет центра. И нет никакой намеренно созданной или навязанной окружности. Вместо этого всё есть, все являются одним равным существом, одним тождественным духом. Душа, которая в блаженстве, находит и ощущает себя повсюду. У неё нет дома, она аникета*), или же для неё всё — это её дом. Или же, если её так больше нравится, для неё всё на свете — это её множество домов, всегда открытых друг для друга. Все другие "я" — это всецело его собственные "я", как в действии, так и по сути. Радость отношений в разнообразном единстве становится так же радостью абсолютного отождествления в бесчисленном единстве. Существование больше не формулируется в терминах Знания, потому что познаваемое, знание и знающий здесь стали полностью одним и тем же "я". И кроме того, так как всё обладает всем в сокровенном отождествление, которое за пределами самой близкой близости, нет нужды в том, что мы называем знанием. Всё сознание становится блаженством Бесконечности. Вся сила — это сила блаженства Бесконечности. Все формы и деятельности стали формами и деятельностями блаженства Бесконечности. В этой абсолютной истине своего существа живёт вечная душа Ананды, то искажённая противоречивыми явлениями, то возвращаясь назад и преображаясь в свою реальность. |
|
|
2-24-10c |
*) аникета (aniketa) - бездомный, бродяга; без определенного
места жительства (как отшельник); Прим. из словаря. |
|
The soul lives: it is not abolished, it is not lost in a
featureless Indefinite. For on every plane of our existence the same principle
holds; the soul may fall asleep in a trance of self-absorption, dwell in an
ineffable intensity of God-possession, live in the highest glory of its own
plane, — the Anandaloka, Brahmaloka, Vaikuntha, Goloka of various Indian
systems, — even turn upon the lower worlds to fill them with its own light
and power and beatitude. In the eternal worlds and more and more in all worlds
above Mind these states exist in each other. For they are not separate; they
are coexistent, even coincident powers of the consciousness of the Absolute. The Divine on the Ananda plane is not incapable of a
world-play or self-debarred from any expression of its glories. On the
contrary, as the Upanishad insists, the Ananda is the true creative
principle. For all takes birth from this divine Bliss;*) all is pre-existent in it
as an absolute truth of existence which the Vijnana brings out and subjects
to voluntary limitation by the Idea and the law of the Idea. In the Ananda all law ceases and there is an absolute
freedom without binding term or limit. It is superior to all principles and in one and the same
motion the enjoyer of all principles; it is free from all gunas and the
enjoyer of its own infinite gunas; it is above all forms and the builder and
enjoyer of all its self-forms and figures. This unimaginable completeness is what the spirit is, the
spirit transcendent and universal, and to be one in bliss with the
transcendent and universal spirit is for the soul too to be that and nothing
less. Necessarily, since there is on this plane the absolute
and the play of absolutes, it is ineffable by any of the conceptions of our
mind or by signs of the phenomenal or ideal realities of which
mind-conceptions are the figures in our intelligence. These realities are themselves indeed only relative
symbols of those ineffable absolutes. The symbol, the expressive reality, may give an idea, a perception, sense, vision, contact even of the thing itself to us, but at last we get beyond it to the thing it symbolises, transcend idea, vision, contact, pierce through the ideal and pass to the real realities, the identical, the supreme, the timeless and eternal, the infinitely infinite. |
2-24-11 |
Душа живёт: она не упраздняется, она не теряется в не имеющей свойств Неопределённости. Потому что на каждом плане нашего существования действует один и тот же принцип. Душа может заснуть в трансе само-поглощения. Душа может обитать в невыразимой интенсивности обладания Богом. Душа может жить в высочайшей славе своего собственного плана — плана Анандалока, Брамалока, Вайкунтха, Голока — как он называется в разных индийских духовных системах. Душа даже может повернуть к низшим мирам, чтобы наполнить их своим светом, силой и красотой. В вечных мирах, и во всех мирах выше Ума, чем выше, тем больше, эти состояния существуют одно в другом. Потому что они не отделены. Это совместно существующие, и даже совмещённые силы сознания Абсолюта. Божественное на плане Ананды вовсе не является неспособным к игре мира или самоотстранённым от любого выражения своей славы. Напротив, как настаивают Упанишады, Ананда — это настоящий творческий принцип. Потому что всё рождается из этого божественного Блаженства*). Всё уже предсуществует в нём как абсолютная истина существования, которую Виджняна выявляет и подвергает сознательному ограничению при помощи Идеи и закона этой Идеи. В Ананде же все законы исчезают и царит абсолютная свобода без связывающих понятий или ограничений. Ананда выше всех принципов, и в тоже время и в том же движении она наслаждается всеми принципами. Она свободна от всех гун и наслаждается своими бесконечными гуннами. Она выше всех форм, и она же строитель и тот кто наслаждается всеми своими формами себя и образами. Эта невообразимая полнота и есть дух, дух трансцендентный и всеобщий. И быть единым в блаженстве с трансцендентным и всеобщим духом значит и для души — быть им и не меньше. И так как на этом плане есть абсолют и игра абсолютов, то это всё невозможно выразить никакими понятиями нашего ума, никакими символами феноменальных или идеальных реальностей, чьи образы в нашем интеллекте превращаются в концепции ума. Эти реальности, на самом деле, сами по себе — лишь относительные символы тех неописуемых абсолютов. Символ, выразительная реальность может дать некую идею, восприятие, чувство, видение, контакт даже с самой вещью, какая она есть. Но в конце концов, мы выходим за пределы того, что эта вещь символизирует, мы превосходим идею, видение, контакт. Мы пронзаем насквозь идеальное и переходим к настоящим реальностям, к тождественному, к наивысшему, к вневременному и вечному, к бесконечно бесконечному. |
|
*) Therefore
the world of the Ananda
is called the
Janaloka, in the double sense
of birth and delight. |
2-24-11c |
*) Поэтому
мир Ананды называется Джаналока, подчёркивая этим двойной смысл — рождения и
восторга. Прим. Шри Ауробиндо. |
|
Our first absorbing impulse when we become inwardly aware of something entirely beyond what we now are and know and are powerfully attracted to it, is to get away from the present actuality and dwell in that higher reality altogether. The extreme form of this attraction when we are drawn to the supreme Existence and the infinite Ananda is the condemnation of the lower and the finite as an illusion and an aspiration to Nirvana in the beyond, — the passion for dissolution, immersion, extinction in the Spirit. But the real dissolution, the true nirva¯ n. a is the release of all that is bindingly characteristic of the lower into the larger being of the Higher, the conscious possession of the living symbol by the living Real. We discover in the end that not only is that higher Reality the cause of all the rest, not only it embraces and exists in all the rest, but as more and more we possess it, all this rest is transformed in our soul-experience into a superior value and becomes the means of a richer expression of the Real, a more many-sided communion with the Infinite, a larger ascent to the Supreme. Finally, we get close to the absolute and its supreme values which are the absolutes of all things. We lose the passion for release, mumuks.utva, which till then actuated us, because we are now intimately near to that which is ever free, that which is neither attracted into attachment by what binds us now nor afraid of what to us seems to be bondage. It is only by the loss of the bound soul’s exclusive passion for its freedom that there can come an absolute liberation of our nature. The Divine attracts the soul of man to him by various lures; all of them are born of its own relative and imperfect conceptions of bliss; all are its ways of seeking for the Ananda, but, if clung to till the end, miss the inexpressible truth of those surpassing felicities. First in order comes the lure of an earthly reward, a prize of material, intellectual, ethical or other joy in the terrestrial mind and body. A second remoter greater version of the same fruitful error is the hope of a heavenly bliss, far exceeding these earthly rewards; the conception of heaven rises in altitude and purity till it reaches the pure idea of the eternal presence of God or an unending union with the Eternal. And last we get the subtlest of all lures, an escape from these worldly or heavenly joys and from all pains and sorrows, effort and trouble and from all phenomenal things, a Nirvana, a self-dissolution in the Absolute, an Ananda of cessation and ineffable peace. In the end all these toys of the mind have to be transcended. The fear of birth and the desire of escape from birth must entirely fall away from us. For, to repeat the ancient language, the soul that has realised oneness has no sorrow or shrinking; the spirit that has entered into the bliss of the Spirit has nought to fear from anyone or anything whatsoever. Fear, desire and sorrow are diseases of the mind; born of its sense of division and limitation, they cease with the falsehood that begot them. The Ananda is free from these maladies; it is not the monopoly of the ascetic, it is not born from the disgust of existence. |
2-24-12 |
Наш первый поглощающий импульс, когда мы внутренне начинаем осознавать что-то, полностью выходящее за рамки того, чем мы сейчас являемся и что мы знаем, и что мощно притягивает нас к себе, в том, чтобы уйти вообще от настоящей действительности и полностью пребывать в этой высшей реальности. Предельная форма такого притяжения, когда нас влечёт к высшему Существованию и бесконечной Ананде — это признание непригодным низшего и конечного, как иллюзии, и устремление к Нирване в запредельном. Это страстное стремление раствориться, погрузиться, исчезнуть в этом Духе. Но настоящее растворение, истинная нирвана — это высвобождение всего, что является обязательным свойством низшего в более широком существовании в Высочайшем, в сознательном обладании живым символом через живую Реальность. Под конец мы обнаруживаем, что не только эта более высокая Реальность — причина всего остального, она не только обнимает и всё остальное и существует в нём, но по мере того, как мы всё больше и больше обладаем ей, всё остальное в переживании нашей души приобретает более высокую ценность и становится способами более богатого выражения Реальности, более разностороннего общения с Бесконечностью, более широким восхождением к Высочайшему. Наконец, мы приближается к абсолюту и его высшим ценностям, которые — абсолюты всех вещей. От нас уходит страстное стремление к освобождению, мумукшутва*), которое до сих пор двигало нас. Потому что сейчас мы вплотную приблизились к тому, что всегда свободно. Мы стали близки к тому, что и не притягивает к себе то, что связывает нас сейчас, и не боится того, что нам кажется рабством. Только через потерю исключительного стремления связанной души к своей свободе может прийти абсолютное освобождение нашей природы. Божественное притягивает душу человека к себе разными соблазнами. Все они рождаются из нашего собственного относительного и несовершенного понятия блаженства. Все они —способы души найти Ананду. Однако, если цепляться за них до конца, можно упустить невыразимую истину всех этих преходящих счастливых моментов. Сначала приходит соблазн земной награды, приз материальной, интеллектуальной, этической или другой радости в земном уме и теле. Второй, более отдалённый вариант той же плодовитой ошибки — это надежда на небесное блаженство, далеко превосходящее эти земные награды. Концепция о небесах поднимается всё выше и становится всё чище, пока не достигает чистой идеи вечного присутствия Бога или нескончаемого единения с Вечным. Наконец, мы получаем одну из самых утончённых приманок — уход от этих мирских или небесных радостей и от всех страданий и всякой боли, от усилий и проблем уход от всех проявленных вещей — Нирвана, само-растворение в Абсолюте, Ананда прекращения и неописуемый покой. В конце концов, все эти игрушки ума нужно превзойти. Страх перед рождением и желание избежать рождения — должны полностью уйти от вас. Потому что, повторяя написанное на древнем языке — у души, которая реализовала единство, нет ни страдания, ни стеснения. Тому духу, который вошёл в блаженство Духа нечего бояться — он не боится никого и ничего вообще. Страх, желание и страдание — это болезни ума. Рождаясь от своего чувства разделённости и ограниченности, они исчезают вместе с той ложью, которая их породила. Ананда свободна от этих недугов. Ананда — не монополия аскета, она рождается не от отвращения к существованию. |
|
|
2-24-12c |
*) мумукшутва (mumukshutwa) - желание освобождения; освобождение от
этого желания есть заключительный шаг в субъективной мукти.
Прим. из глоссария. |
|
The bliss soul is not bound to birth or to non-birth; it
is not driven by desire of the Knowledge or harassed by fear of the
Ignorance. The supreme bliss Soul has already the Knowledge and
transcends all need of knowledge. Not limited in consciousness by the form
and the act, it can play with the manifestation without being imbued with the
Ignorance. Already it is taking its part above in the mystery of an
eternal manifestation and here, when the time comes, it will descend into
birth without being the slave of Ignorance chained to the revolutions of the
wheel of Nature. For it knows that the purpose and law of the birth-series
is for the soul in the body to rise from plane to plane and substitute always
the rule of the higher for the rule of the lower play even down to the
material field. The bliss-soul neither disdains to help that ascent from
above nor fears to descend down the stairs of God into the material birth and
there contribute the power of its own bliss nature to the upward pull of the
divine forces. The time for that marvellous hour of the evolving
Time-Spirit is not yet come. Man, generally, cannot yet ascend to the bliss
nature; he has first to secure himself on the higher mental altitudes, to
ascend from them to the gnosis. Still less can he bring down all the Bliss-Power into
this terrestrial Nature; he must first cease to be mental man and become
superhuman. All he can do now is to receive something of its power into his soul in greater or less degree, by a diminishing transmission through an inferior consciousness; but even that gives him the sense of an ecstasy and an unsurpassable beatitude. |
2-24-13 |
Душа, достигшая блаженства, не привязана ни к рождению, ни к уходу от рождений. Она не движется за желанием иметь Знание, и её не беспокоит страх перед Невежеством. Высшая Душа, находясь в блаженстве, уже обладает Знанием и превосходит всякую потребность в знании. Не ограниченная в сознании ни формой, ни действием, она может играть с проявленным миром не затрагиваясь Невежеством. Она уже получила свою роль наверху, в мистерии вечного проявления. И здесь, когда придёт время, она сойдёт в рождение без того, чтобы стать рабой Невежества, прикованной к вращению колеса Природы. Потому что она знает, что цель и закон серии рождений для души в теле — подниматься от плана к плана, и постоянно заменять правление более высокого плана, правлением более низшей игры, вплоть до области материального. Душа-блаженство никогда не отказывается помогать этому подъёму со своей высоты и никогда не боится спускаться вниз по лестнице Бога в материальное рождение и там прикладывать могущество свой природы блаженства к восходящему притяжению божественных сил. Время для этого чудесного часа эволюционирующего Духа-Времени, ещё не наступило. Человек, в общем, ещё не может подняться до природы блаженства. Ему нужно сначала закрепиться на более высоких ментальных уровнях, чтобы подняться от них к гнозису. Ещё меньше у него возможности спустить всю Силу-Блаженство в эту земную Природу. Он должен сначала перестать быть ментальным человеком и стать сверхчеловеком. Всё, что он может сделать сейчас — принять часть этой силы в свою душу, в большей или меньшей степени, при помощи ослабляющей передачи через низшее сознание. Но даже это даёт ему чувство экстаза и непревзойдённого блаженства. |
|
And what will be the bliss nature when it manifests in a
new supramental race? The fully evolved soul will be one with all beings in
the status and dynamic effects of experience of a bliss-consciousness intense
and illimitable. And since love is the effective power and soul-symbol of
bliss-oneness he will approach and enter into this oneness by the gate of
universal love, a sublimation of human love at first, a divine love
afterwards, at its summits a thing of beauty, sweetness and splendour now to
us inconceivable. He will be one in bliss-consciousness with all the
world-play and its powers and happenings and there will be banished for ever
the sorrow and fear, the hunger and pain of our poor and darkened mental and
vital and physical existence. He will get that power of the bliss-freedom in which all
the conflicting principles of our being shall be unified in their absolute
values. All evil shall perforce change itself into good; the universal beauty of the All-beautiful will take possession of its fallen kingdoms; every darkness will be converted into a pregnant glory of light and the discords which the mind creates between Truth and Good and Beauty, Power and Love and Knowledge will disappear on the eternal summit, in the infinite extensions where they are always one. |
2-24-14 |
И какой будет природа блаженства, когда она проявится в новой супраментальной расе? Полностью развитая душа будет едина со всеми существами в состоянии и динамических эффектах переживания интенсивного и беспредельного сознания-блаженства. И так как любовь — это действенная сила и символ души для блаженства-единства, то она приблизится и войдёт в это единство через врата всеобщей любви. Поначалу, как возвышение человеческой любви, потом как божественная любовь, и на её вершинах — как нечто такой красоты, сладости и роскоши, которая сейчас для нас просто непостижимы. В сознании-блаженстве она станет единой со всей игрой мира, с его силами и событиями. И тогда будут навсегда изгнаны страдание и страх, голод и боль нашего бедного и затемнённого ментального, витального и физического существования. Она приобретёт ту силу свободы-блаженства, в которой все конфликтующие принципы нашего существа станут едины в их абсолютных смыслах. Всё злое волей-неволей превратит себя в добро. Всеобщая красота Все-прекрасного станет править своими падшими царствами. Всякая тёмная воля будет превращена в славу, которая готовится породить свет. Те разногласия, которые ум создаёт между Истиной, Добром, Красотой, Силой, Любовью и Знанием исчезнут на вечной вершине, в бесконечном расширении, там где они всегда одно. |
|
The Purusha in mind, life and body is divided from Nature
and in conflict with her. He labours to control and coerce what he can embody
of her by his masculine force and is yet subject to her afflicting dualities
and in fact her plaything from top to bottom, beginning to end. In the gnosis he is biune with her, finds as master of
his own nature their reconciliation and harmony by their essential oneness
even while he accepts an infinite blissful subjection, the condition of his
mastery and his liberties, to the Supreme in his sovereign divine Nature. In the tops of the gnosis and in the Ananda he is one
with the Prakriti and no longer solely biune with her. There is no longer the
baffling play of Nature with the soul in the Ignorance; all is the conscious
play of the soul with itself and all its selves and the Supreme and the
divine Shakti in its own and the infinite bliss nature. This is the supreme mystery, the highest secret, simple
to its own experience, however difficult and complex to our mental
conceptions and the effort of our limited intelligence to understand what is
beyond it. In the free infinity of the self-delight of
Sachchidananda there is a play of the divine Child, a ra¯ sa lı¯la¯
of the infinite Lover and its mystic soul-symbols repeat
themselves in characters of beauty and movements and harmonies of delight in
a timeless forever. |
2-24-15 |
Пуруша в уме, жизни и теле отделён от Природы и конфликтует с ней. Он старается управлять и принуждать то, что он может воплотить в не при помощи мужской силы. И всё же, он подчиняется её мучительным двойственностям, и на самом деле — её игрушка, сверху донизу, от начала и до конца. В гнозисе Пуруша становится двуединым с ней, с Природой. И как хозяин собственной природы он находит примирение между ними и гармонию через сущностное единство, даже когда он принимает бесконечное блаженное подчинение, условие его власти и его свобод, подчинение Высочайшему и его высшей божественной Природе. На вершинах гнозиса и в Ананде, он един с Пракрити. И теперь он не только исключительно двуедин с ней. Больше нет сбивающей с толку игры Природы с душой в Невежестве. Всё становится сознательной игрой души с собой и со всеми её "я", и с Высочайшим, и с божественной Шакти в её собственной природе бесконечного блаженства. Всё это — самая высокая мистерия, наивысшая тайна, простая для своего собственного переживания, но трудная и сложная для нашего ментального понимания и усилия нашего ограниченного интеллекта понять то, что за его пределами. В свободной бесконечности самовосторга Сатчитананды идёт игра божественного Дитя, раса1) лила2) бесконечного Любящего и его мистические символы души вечно повторяются в образах красоты и движениях и гармониях восторга в безвременном.
|
|
|
2-24-15c |
1) раса (rasa) - жизненные силы, сок; тело-жидкость; «поднимающийся поток сущностного существа в форме, которая является тайной его само-восторга», чьё восприятие является основой ощущения вкуса; нематериальный (сукшма) вкус; сукшма вишайя тонкого вкуса; (сокращение от расадришти) тонкое чувство вкуса; «чистый вкус наслаждения» во всех вещах, форма «ананды», «за которую может ухватиться понимание, и эстетическое чувство ощущает вкус наслаждения ими»; (также называемый сама раса или расаграхана) восприятие умом необходимого качества (гуна) в каждом объекте опыта, «сущности наслаждения» в нём, первой стадии активной / позитивной саматы или бхукти. 2) лила (lila) - игра, спектакль; мир, как игра Господа или ишвары, «игра божественного Существа с условиями космического существования в этом мире низшей Природы», жизнь (особенно в объективном мире или области кармы, которая отличается от йоги) «переживаемая как игра божественного Восторга». Прим. из глоссария. |
|
Chapter XXV |
|
Глава XXV
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
We have now completed our view of the path of
Knowledge and seen to what it leads. First, the end of Yoga of Knowledge is God-possession, it
is to possess God and be possessed by him through consciousness, through
identification, through reflection of the divine Reality. But not merely in some abstraction away from our present
existence, but here also; therefore to possess the Divine in himself, the
Divine in the world, the Divine within, the Divine in all things and all
beings. It is to possess oneness with God and through that to
possess also oneness with the universal, with the cosmos and all existences;
therefore to possess the infinite diversity also in the oneness, but on the
basis of oneness and not on the basis of division. It is to possess God in his personality and his
impersonality; in his purity free from qualities and in his infinite
qualities; in time and beyond time; in his action and in his silence; in the
finite and in the infinite. It is to possess him not only in pure self, but in all
self; not only in self, but in Nature; not only in spirit, but in supermind,
mind, life and body; to possess him with the spirit, with the mind, with the
vital and the physical consciousness; and it is again for all these to be
possessed by him, so that our whole being is one with him, full of him,
governed and driven by him. It is, since God is oneness, for our physical
consciousness to be one with the soul and the nature of the material
universe; for our life, to be one with all life; for our mind, to be one with
the universal mind; for our spirit, to be identified with the universal
spirit. It is to merge in him in the absolute and find him in all relations. |
2-25-01 |
Мы завершили наш обзор пути Знания и увидели к чему он ведёт. Во-первых, цель Йоги Знания — это обладание Богом. Это означает — обладать Богом и самому быть под властью Бога через сознание, через отождествление, через отражение божественной Реальности. Но это обладание должно быть не просто в каком-то абстрактном уходе от нашего теперешнего существования, но и так же в этом существовании. Поэтому нам нужно обладать Божественным в самом себе, обладать Божественным в мире, обладать Божественном внутри, обладать Божественным во всех вещах и всех существах. Это значит — добиться единства с Богом. И через это единство также обладать единством со всеобщим, с космосом и всеми существованиями. Поэтому нужно добиться обладания бесконечным разнообразием, так же, как и в единстве, но на основе единства, а не на основе разделения. Это значит — обладать Богом и в его личности и в его безличности. Обладать в его чистоте, свободной от двойственностей, и в его бесконечных качествах. Обладать во времени и за пределами времени. Обладать в его действии и в его тишине, в конечном и в бесконечном. Это значит — обладать им нет только в чистом "я", но и во всех "я". Не только в себе, но и в Природе. Не только в духе, но и в сверхуме, уме, жизни и теле. Обладать им вместе с духом, вместе с умом, с виталом и с физическим сознанием. И опять-таки, всё это должно принадлежать ему, Богу, и так, чтобы все существо было единым с ним, наполнено им, чтобы он управлял и вёл. Поскольку Бог — это единство, наше физическое сознание должно стать единым с душой и природой материальной вселенной. Поэтому наша жизнь должна стать единой со всякой жизнью. Поэтому наш ум должен стать единым со всеобщим умом. Поэтому наш дух должен отождествиться со всеобщим духом. Всё это должно влиться в него в абсолюте и найти его во всех отношениях. |
|
Secondly, it is to put on the divine being and the divine
nature. And since God is Sachchidananda, it is to raise our being into the
divine being, our consciousness into the divine consciousness, our energy
into the divine energy, our delight of existence into the divine delight of
being. And it is not only to lift ourselves into this higher
consciousness, but to widen into it in all our being, because it is to be
found on all the planes of our existence and in all our members, so that our
mental, vital, physical existence shall become full of the divine nature. Our intelligent mentality is to become a play of the
divine knowledge-will, our mental soul-life a play of the divine love and
delight, our vitality a play of the divine life, our physical being a mould
of the divine substance. This God-action in us is to be realised by an opening of
ourselves to the divine gnosis and divine Ananda and, in its fullness, by an
ascent into and a permanent dwelling in the gnosis and the Ananda. For though we live physically on the material plane and
in normal outward-going life the mind and soul are preoccupied with material
existence, this externality of our being is not a binding limitation. We can raise our internal consciousness from plane to
plane of the relations of Purusha with Prakriti, and even become, instead of
the mental being dominated by the physical soul and nature, the gnostic being
or the bliss-self and assume the gnostic or the bliss nature. And by this raising of the inner life we can transform our whole outward-going existence; instead of a life dominated by matter we shall then have a life dominated by spirit with all its circumstances moulded and determined by the purity of being, the consciousness infinite even in the finite, the divine energy, the divine joy and bliss of the spirit. |
2-25-02 |
Во-вторых, нужно облечься в божественное существо и божественную природу. И так как Бог — это Сатчитананда, то это должно поднять наше существо до божественного существа, наше сознание в божественное сознание, нашу энергию в божественную энергию, наш восторг существования — в божественный восторг бытия. И кроме этого, нужно не только поднять себя в это более высокое сознание, но и расшириться в нём во всём нашем существе. Потому что его можно найти на всех планах нашего существования и во всех наших элементах существа. Так, чтобы наше ментальное, витальное, физическое существования стали бы наполненными божественной природой. Наша интеллектуальная ментальность должна стать игрой божественной воли-знания. Наша ментальная душа жизни — игрой божественной любви и восторга. Наша жизненная сила — игрой божественной жизни. Наше физическое существо — формой божественной субстанции. Это действие Бога в нас должно реализоваться через открытие себя божественному гнозису и божественной Ананде. А во всей полноте — через восхождение в них и постоянное пребывание в гнозисе и Ананде. Потому что, хотя мы живём физическом на материальном плане, и в обычной нацеленной на внешнее жизни ум и душа заняты материальным существованием, эта внешняя сторона нашего существования не является связывающим нас ограничением. Мы можем поднимать наше внутреннее сознание от плана к плану различных отношений Пуруши с Пракрити. И даже стать вместо ментального существа, в котором основную роль играют физическая душа и природа — гностическим существом или же "я"-блаженства, и принять гностическую природу, или природу блаженства. И через такое поднятие внутренней жизни, мы можем трансформировать всё наше, направленное на внешнее, существование. Тогда вместо жизни, которая подчинена материи, мы получим жизнь, подчинённую духу, со всеми её обстоятельствами, формируемыми и определяемыми чистотой существования, сознанием, которое бесконечно даже в конечном, божественной энергией, божественной радостью и блаженством духа.
|
|
This is the goal; we have seen also what are the
essentials of the method. But here we have first to consider briefly one side
of the question of method which we have hitherto left untouched. In the system of an integral Yoga the principle must be
that all life is a part of the Yoga; but the knowledge which we have been
describing seems to be not the knowledge of what is ordinarily understood as
life, but of something behind life. There are two kinds of knowledge, that which seeks to
understand the apparent phenomenon of existence externally, by an approach
from outside, through the intellect, — this is the lower knowledge, the
knowledge of the apparent world; secondly, the knowledge which seeks to know
the truth of existence from within, in its source and reality, by spiritual
realisation. Ordinarily, a sharp distinction is drawn between the two,
and it is supposed that when we get to the higher knowledge, the
God-knowledge, then the rest, the world-knowledge, becomes of no concern to
us: but in reality they are two sides of one seeking. All knowledge is ultimately the knowledge of God, through
himself, through Nature, through her works. Mankind has first to seek this knowledge through the external life; for until its mentality is sufficiently developed, spiritual knowledge is not really possible, and in proportion as it is developed, the possibilities of spiritual knowledge become richer and fuller. |
2-25-03 |
Это — цель. Кроме того, мы также увидели в чём суть метода. Но здесь нам нужно вначале кратко рассмотреть одну сторону вопроса о методе, которую мы до сих пор не затрагивали. В системе интегральной Йоги принцип в том, что вся жизнь — это часть данной Йоги. Однако, то знание, которое мы здесь дали, кажется знанием не того, что обычно понимается под жизнью, а знанием чего-то, стоящего за жизнью. Есть два вида знания. Одно из них — то, что стремится понять наблюдаемые явления существования внешне, подходя к ним с внешней стороны, через интеллект — это низшее знание, знание проявленного мира. Второе — знание, которое стремиться узнать истину существования изнутри, в своём источнике и своей реальности, через духовную реализацию. Обычно, между ними проводят резкое различие. И предполагается, что когда мы подходим к высшему знанию, к знанию Бога, то всё остальное, знание мира, становится для нас не интересным. Однако, в реальности, эти два вида знания — две стороны одного поиска. Всякое знание, в конечном счёте, это знание Бога, через самого себя, через Природу, через её работу. Человечество сначала искало это знание через внешнюю жизнь. Потому что, пока наша ментальность не станет развита в достаточной степени, духовное знание, на самом деле, невозможно. И по мере того, как наша ментальность становится всё более и более развитой, возможности для духовного знания становятся всё богаче и полнее. |
|
Science, art, philosophy, ethics, psychology, the
knowledge of man and his past, action itself are means by which we arrive at
the knowledge of the workings of God through Nature and through life. At first it is the workings of life and forms of Nature
which occupy us, but as we go deeper and deeper and get a completer view and
experience, each of these lines brings us face to face with God. Science at its limits, even physical Science, is
compelled to perceive in the end the infinite, the universal, the spirit, the
divine intelligence and will in the material universe. Still more easily must this be the end with the psychic
sciences which deal with the operations of higher and subtler planes and
powers of our being and come into contact with the beings and the phenomena
of the worlds behind which are unseen, not sensible by our physical organs,
but ascertainable by the subtle mind and senses. Art leads to the same end; the aesthetic human being
intensely preoccupied with Nature through aesthetic emotion must in the end
arrive at spiritual emotion and perceive not only the infinite life, but the
infinite presence within her; preoccupied with beauty in the life of man he
must in the end come to see the divine, the universal, the spiritual in
humanity. Philosophy dealing with the principles of things must
come to perceive the Principle of all these principles and investigate its
nature, attributes and essential workings. So ethics must eventually perceive
that the law of good which it seeks is the law of God and depends on the
being and nature of the Master of the law. Psychology leads from the study of mind and the soul in
living beings to the perception of the one soul and one mind in all things
and beings. The history and study of man like the history and study
of Nature lead towards the perception of the eternal and universal Power and
Being whose thought and will work out through the cosmic and human evolution.
Action itself forces us into contact with the divine
Power which works through, uses, overrules our actions. The intellect begins to perceive and understand, the emotions to feel and desire and revere, the will to turn itself to the service of the Divine without whom Nature and man cannot exist or move and by conscious knowledge of whom alone we can arrive at our highest possibilities. |
2-25-04 |
Наука, искусство, философия, этика, психология, знание человека и его прошлого, и знание действия самого по себе — всё это способы, при помощи которых мы приходим к знанию работы Бога через Природу и через жизнь. Поначалу нас занимают дела жизни и формы Природы. Но по мере того, как мы идём всё глубже и глубже и приобретаем всё более полное видение и опыт, каждое из этих направлений ставит нас лицом к лицу с Богом. Наука в своих пределах, даже физическая Наука, вынуждена в конце концов постигать бесконечное, всеобщее, дух, божественный интеллект и волю в материальной вселенной. Ещё легче к этому в конце приходит наука о психическом, научные направления, которые имеют дело с действиями высших и более тонких планах и сил нашего существа. И которые вступают в контакт с существами и явлениями миров позади нашего, которые невидимы, не ощутимы для наших физических органов, но которые постигаются тонким умом и чувствами. Искусство ведёт к той же цели. Эстетический человек, который сильно погружается в Природу через эстетические эмоции, вынужден в конце концов прийти к духовным эмоциям и воспринимать не только бесконечную жизни, но и бесконечное присутствие в ней. Погружаясь в красоту в жизни человека, он вынужден в конце концов прийти к тому, чтобы увидеть божественное, всеобщее, духовное в человечестве. Философия, занимающаяся принципами вещей, должна прийти к пониманию Принципа всех этих принципов и исследовать его природу, свойства и основные действия. Так этика должна в конце концов осознать, что закон добра, который она ищет — это закон Бога, и зависит от существования и природы Хозяина этого закона. Психология ведёт от изучения ума и души в живом существе к постижению единой души и единого ума во всех вещах и существах. История и изучение человека, так же, как история и изучение Природы, ведут к постижению вечной и всеобщей Силы и Существа, чья мысль и воля осуществляются через космическую эволюцию и эволюцию человека. Само действие заставляет нас вступать в контакт с божественной Силой, которая работает через наши действия, использует наши действия и управляет ими. Интеллект начинает воспринимать и понимать, эмоции — чувствовать, желать и почитать, воля — поворачиваться к служению Божественному, без которого ни Природа, ни человек не могут существовать или двигаться, и только через осознанное знание которого мы можем прийти к нашим самым высоким возможностям. |
|
It is here that Yoga steps in. It begins by using
knowledge, emotion and action for the possession of the Divine. For Yoga is the conscious and perfect seeking of union
with the Divine towards which all the rest was an ignorant and imperfect
moving and seeking. At first, then, Yoga separates itself from the action and
method of the lower knowledge. For while this lower knowledge approaches God indirectly
from outside and never enters his secret dwelling-place, Yoga calls us within
and approaches him directly; while that seeks him through the intellect and
becomes conscious of him from behind a veil, Yoga seeks him through
realisation, lifts the veil and gets the full vision; where that only feels
the presence and the influence, Yoga enters into the presence and fills
itself with the influence; where that is only aware of the workings and
through them gets some glimpse of the Reality, Yoga identifies our inner
being with the Reality and sees from that the workings. Therefore the methods of Yoga are different from the methods of the lower knowledge. |
2-25-05 |
Именно в этот момент в игру вступает Йога. Она начинается с использования знания, эмоций и действия для обладания Божественным. Потому что Йога — это сознательный и совершенный поиск единения с Божественным, по отношению к которому всё остальное было невежественным и несовершенным движением и исканиями. Первым делом Йога отделяет себя от действия и метода низшего знания. Поскольку это низшее знание до сих пор подходит к Богу косвенно, с внешней стороны и никогда не входит в его тайное место обитания, то Йога зовёт нас внутрь и идёт к нему напрямую. В то время как низшее знание ищет Бога через интеллект и начинает осознавать его из-за завесы, Йога ищет его через реализацию, поднимает эту завесу и получает полное видение. Там, где низшее знание только чувствует присутствие и влияние, Йога входит в это присутствие и наполняет себя этим влиянием. Там, где низшее знание только осознаёт действие и через это получает некоторый проблеск Реальности, Йога отождествляет наше внутреннее существо с этой Реальностью и видит из него это действие. Следовательно, методы Йоги отличаются от методов низшего знания.
|
|
The method of Yoga in knowledge must always be a turning
of the eye inward and, so far as it looks upon outer things, a penetrating of
the surface appearances to get at the one eternal reality within them. The lower knowledge is preoccupied with the appearances
and workings; it is the first necessity of the higher to get away from them
to the Reality of which they are the appearances and the Being and Power of
conscious existence of which they are the workings. It does this by three movements each necessary to each
other, by each of which the others become complete, — purification,
concentration, identification. The object of purification is to make the whole mental
being a clear mirror in which the divine reality can be reflected, a clear
vessel and an unobstructing channel into which the divine presence and
through which the divine influence can be poured, a subtilised stuff which
the divine nature can take possession of, new-shape and use to divine issues.
For the mental being at present reflects only the
confusions created by the mental and physical view of the world, is a channel
only for the disorders of the ignorant lower nature and full of obstructions
and impurities which prevent the higher from acting; therefore the whole
shape of our being is deformed and imperfect, indocile to the highest
influences and turned in its action to ignorant and inferior utilities. It reflects even the world falsely; it is incapable of reflecting the Divine. |
2-25-06 |
Метод Йоги в знании должен всегда быть поворотом взгляда внутрь. И, поскольку взгляд смотрит на внешнее, он должен проникать через поверхностные проявления, чтобы увидеть единую вечную реальность внутри этого. Низшее знание занято внешними проявлениями и действиями. Поэтом первое, что нужно для высшего знания — отойти от них к Реальности, проявлениями которой они являются, отойти к тому Бытию и Силе сознательного существования, действиями которых они являются. Это делается при помощи трёх движений, каждое из которых необходимо для двух других, каждое из которых дополняет другие — это очищение, сосредоточение, отождествление. Цель очищения — сделать всё ментальное существо чистым зеркалом, в котором может отразиться божественная реальность. Сделать его пустым сосудом и беспрепятственным каналом, в который наполнится божественным присутствием и через который будет проходить божественное влияние. Сделать его тонкой субстанцией, которой может овладеть божественная природа, которой она может дать новую форму и использовать для божественных целей. Потому что сейчас ментальное существо отражает лишь неразбериху, созданную ментальным и физическим взглядом на мир. Оно — канал только для беспорядков невежественной низшей природы и наполнено препятствиями и разного вида нечистоты, которые мешают действовать высшей природе. Поэтому вся форма нашего существа искажена и несовершенна, не подчиняется более высоким влияниям и повёрнута в своём действие к невежественной и низшей пользе. Оно неправильно отражает даже мир. Оно не способно отражать Божественное. |
|
Concentration is necessary, first, to turn the whole will
and mind from the discursive divagation natural to them, following a
dispersed movement of the thoughts, running after many-branching desires, led
away in the track of the senses and the outward mental response to phenomena:
we have to fix the will and the thought on the eternal and real behind all,
and this demands an immense effort, a one-pointed concentration. Secondly, it is necessary in order to break down the veil
which is erected by our ordinary mentality between ourselves and the truth;
for outer knowledge can be picked up by the way, by ordinary attention and
reception, but the inner, hidden and higher truth can only be seized by an
absolute concentration of the mind on its object, an absolute concentration
of the will to attain it and, once attained, to hold it habitually and
securely unite oneself with it. For identification is the condition of complete knowledge and possession; it is the intense result of a habitual purified reflecting of the reality and an entire concentration on it; and it is necessary in order to break down entirely that division and separation of ourselves from the divine being and the eternal reality which is the normal condition of our unregenerated ignorant mentality. |
2-25-07 |
Сосредоточение необходимо, во-первых, чтобы направить всю волю и ум от непоследовательного блуждания, естественного для них, следующего за рассеянным движением мыслей, бегущим за множеством ветвей желаний, уводящих в русло чувств и внешних ментальных откликов на происходящие явления. Нам нужно зафиксировать волю и мысль на вечном и реальном, что позади всего. А это требует от нас очень большого усилия и одно-направленного сосредоточения. Во-вторых, сосредоточение необходимо для того, чтобы сбросить завесу, которая поднимается нашей обычной ментальностью между нами и истиной. Потому что внешнего знания можно добиться путём обычного внимания и восприятия. Но внутреннее знание, скрытую и более высокую истину, можно постичь только через абсолютное сосредоточение ума на его объекте, через абсолютную концентрацию воли к её достижению. И, достигнув однажды этого, нужно уверенно и привычно удерживать единство между собой и этим. Потому что отождествление — это условие полноты знания и обладания. Это глубокий результат ставшего привычным очищения, отражающего реальность, и полного сосредоточения на этой реальности. Отождествление необходимо для того, чтобы полностью разрушить ту разделённость и то отделение нас от божественного существования и вечной реальности, которая стала обычным условием нашей, не прошедшей через возрождение, невежественной ментальности. |
|
None of these things can be done by the methods of the
lower knowledge. It is true that here also they have a preparing action,
but up to a certain point and to a certain degree of intensity only, and it
is where their action ceases that the action of Yoga takes up our growth into
the Divine and finds the means to complete it. All pursuit of knowledge, if not vitiated by a too
earthward tendency, tends to refine, to subtilise, to purify the being. In
proportion as we become more mental, we attain to a subtler action of our
whole nature which becomes more apt to reflect and receive higher thoughts, a
purer will, a less physical truth, more inward influences. The power of ethical knowledge and the ethical habit of
thought and will to purify is obvious. Philosophy not only purifies the reason and predisposes
it to the contact of the universal and the infinite, but tends to stabilise
the nature and create the tranquillity of the sage; and tranquillity is a
sign of increasing self-mastery and purity. The preoccupation with universal beauty even in its
aesthetic forms has an intense power for refining and subtilising the nature,
and at its highest it is a great force for purification. Even the scientific habit of mind and the disinterested preoccupation with cosmic law and truth not only refine the reasoning and observing faculty, but have, when not counteracted by other tendencies, a steadying, elevating and purifying influence on the mind and moral nature which has not been sufficiently noticed. |
2-25-08 |
Ничего из этого нельзя сделать методами низшего знания. Да, верно, что у этих методов есть некоторый подготовительный эффект, но только до определённого момента и степени интенсивности. И именно там, где прекращается их действие, действие Йоги переносит на себя наш рост к Божественному и находит способы завершить его. Любое стремление к знанию, если оно не испорчено слишком приземлённой тенденцией, стремится к большей утонченности, к возвышению, очищению существа. По мере того, как мы становимся более ментальными как существо, мы достигаем более тонкого действия всей нашей природы, которая становится способна всё лучше отражать и воспринимать более высокие мысли, более чистую волю, истину, менее связанную с физическим планом, всё более внутренние влияния. Сила этического знания и этической привычки мысли и воли к чистоте очевидна. Философия не только очищает разум и готовит его к встрече со всеобщим и бесконечным, но и стремится сделать более устойчивой природу и порождает спокойствие мудреца. А спокойствие — это знак возрастающего самообладания и чистоты. Поглощённость всеобщей красотой, даже в своих эстетических формах, обладает мощной силой утончения и возвышения природы. А на своих вершинах становится великой силой для очищения. И даже научный склад ума и незаинтересованная поглощённость космической законом и истиной не только делают более утончённым рассуждение и умение наблюдать, но и оказывает, если ему не мешают другие склонности, такое успокаивающее, возвышающее и очищающее влияние на ум и моральную природу, которого не было раньше.
|
|
The concentration of the mind and the training of the
will towards the reception of the truth and living in the truth is also an
evident result, a perpetual necessity of these pursuits; and at the end or in
their highest intensities they may and do lead first to an intellectual, then
to a reflective perception of the divine Reality which may culminate in a
sort of preliminary identification with it. But all this cannot go beyond a certain point. The
systematic purification of the whole being for an integral reflection and
taking in of the divine reality can only be done by the special methods of
Yoga. Its absolute concentration has to take the place of the dispersed concentrations of the lower knowledge; the vague and ineffective identification which is all the lower knowledge can bring, has to be replaced by the complete, intimate, imperative and living union which Yoga brings. |
2-25-09 |
Сосредоточение ума и тренировка воли к тому, чтобы воспринимать истину и жить в истине — это и наблюдаемый результат и постоянная необходимость такого стремления. И в конце концов, или при своей самой высокой интенсивности, они могут и должны привести — сначала к интеллектуальному, а затем и к отражающему восприятию божественной Реальности. И такое восприятие может завершиться своего рода предварительным отождествлением с ней. Но всё это может дойти только до определённого уровня и не дальше. Систематическое очищение всего существа для целостного отражения и восприятия божественной реальности может быть сделано только при помощи специальных методов Йоги. Абсолютная концентрация Йоги должна вытеснить рассеянные концентрации низшего знания. Расплывчатое и неэффективное отождествление, которое — всё, что может дать низшее знание, нужно заменить полным, сокровенным, настоятельным и живым единением, которое даёт Йога. |
|
Nevertheless, Yoga does not either in its path or in its attainment exclude and throw away the
forms of the lower knowledge, except when it takes the shape of an extreme
asceticism or a mysticism altogether intolerant of this other divine mystery
of the world-existence. It separates itself from them by the intensity, largeness
and height of its objective and the specialisation of its methods to suit its
aim; but it not only starts from them, but for a certain part of the way
carries them with it and uses them as auxiliaries. Thus it is evident how largely ethical thought and
practice, — not so much external as internal conduct, — enter into the
preparatory method of Yoga, into its aim at purity. Again the whole method of Yoga is psychological; it might
almost be termed the consummate practice of a perfect psychological
knowledge. The data of philosophy are the supports from which it
begins in the realisation of God through the principles of his being; only it
carries the intelligent understanding which is all philosophy gives, into an
intensity which carries it beyond thought into vision and beyond
understanding into realisation and possession; what philosophy leaves
abstract and remote, it brings into a living nearness and spiritual
concreteness. The aesthetic and emotional mind and aesthetic forms are
used by Yoga as a support for concentration even in the Yoga of knowledge and
are, sublimated, the whole means of the Yoga of love and delight, as life and
action, sublimated, are the whole means of the Yoga of works. Contemplation of God in Nature, contemplation and service
of God in man and in the life of man and of the world in its past, present
and future, are equally elements of which the Yoga of knowledge can make use
to complete the realisation of God in all things. Only, all is directed to the one aim, directed towards
God, filled with the idea of the divine, infinite, universal existence so
that the outward-going, sensuous, pragmatical preoccupation of the lower
knowledge with phenomena and forms is replaced by the one divine
preoccupation. After attainment the same character remains. The Yogin
continues to know and see God in the finite and be a channel of
God-consciousness and God-action in the world; therefore the knowledge of the
world and the enlarging and uplifting of all that appertains to life comes
within his scope. Only, in all he sees God, sees the supreme reality, and
his motive of work is to help mankind towards the knowledge of God and the
possession of the supreme reality. He sees God through the data of science, God through the
conclusions of philosophy, God through the forms of Beauty and the forms of
Good, God in all the activities of life, God in the past of the world and its
effects, in the present and its tendencies, in the future and its great
progression. Into any or all of these he can bring his illumined vision and
his liberated power of the spirit. The lower knowledge has been the step from which he has risen to the higher; the higher illumines for him the lower and makes it part of itself, even if only its lower fringe and most external radiation. |
2-25-10 |
И тем не менее, Йога ни на своём пути, ни в своём достижении не исключает и не отбрасывает формы низшего знания, кроме случаев, когда оно принимает форму крайнего аскетизма, или мистицизма, совершенно нетерпимого к другой божественной тайне мироздания. Йога отделяет себя от форм низшего знания интенсивностью, широтой и высотой своей цели и специализацией своих методов, чтобы они соответствовали её цели. Однако Йога не только начинает свой путь от форм низшего знания, но и на некоторой части своего пути увлекает их за собой и использует их как вспомогательные средства. Таким образом становится очевидно, насколько широко этическая мысль и практика — не столько внешнее, сколько внутреннее поведение — входят в подготовительный метод Йоги, и в его цель — чистоту. Опять же — весь метод Йоги — психологический. Его можно было бы даже назвать непревзойдённой практикой совершенного психологического знания. Данные философии — это те опоры, с которых Йога начинается в осознании Бога через принципы его существования. Йога только переносит то интеллектуальное понимание, которое даёт вся философия в интенсивность, которая несёт ее за пределы мысли, в видение, и за пределы понимания, в осознание и обладание. То, что в философии остаётся абстрактным и отдалённым, Йога переносит в живую близость и духовную конкретность. Эстетический и эмоциональный ум и эстетические формы используются Йогой как поддержка для сосредоточения даже в Йоге знания. И они, достигнув некоторой утончённости, становятся основными способами в Йоге любви и восторга. А достигнув некоторой утонченности в жизни и действии, становятся основными средствами Йоги работы. Созерцание Бога в Природе, размышление о Боге и служение ему в человеке, в жизни людей и мира в прошлом, настоящем и будущем — это всё вещи, которые Йога знания в равной степени может использовать для полноты осознания Бога во всём. И только когда всё направлено к одной цели, нацелено на Бога, наполнено идеей божественного, бесконечного, всеобщего существования, тогда направленная на внешнее, чувственная, прагматическая поглощённость низшего знания явлениями и формами заменится поглощённостью одним божественным. И после достижения этого, остаётся тот же характер направленности. Йогин продолжает знать и видеть Бога в конечном. Он продолжает быть каналом сознания Бога и действия Бога в мире. Поэтому знание мира и расширение и поднятие всего, что относится к жизни становится частью его видения мира и кругозора. Единственно, что он во всём видит Бога, видит высшую реальность. И его мотивы для работы — помогать человечеству в познании Бога и в обладании высшей реальностью. Он видит Бога через данные науки, видит Бога в умозаключения философии, видит Бога в формах Прекрасного и в формах Доброты. Он видит Бога во всех делах жизни, видит Бога в прошлых событиях мира и их последствиях, в настоящем и его тенденциях, в будущем и его великом развитии. И в каждую из этих вещей, или во все сразу, он может принести своё озарённое видение и свою освобождённую силу духа. Низшее знание становится ступенькой, с которой он поднимается выше. Более высокое освещает для него низшее и делает его частью себя, хотя бы только его низшую окантовку и самое внешнее сияние.
|
|
Chapter XXVI |
|
Глава XXVI
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
Intimately connected with the aim of the Yoga of Knowledge which must always be the
growth, the ascent or the withdrawal into a higher or a divine consciousness
not now normal to us, is the importance attached to the phenomenon of Yogic
trance, to Samadhi. It is supposed that there are states of being which can
only be gained in trance; that especially is to be desired in which all
action of awareness is abolished and there is no consciousness at all except
the pure supramental immersion in immobile, timeless and infinite being. By passing away in this trance the soul departs into the
silence of the highest Nirvana without possibility of return into any
illusory or inferior state of existence. Samadhi is not so all-important in the Yoga of devotion,
but it still has its place there as the swoon of being into which the ecstasy
of divine love casts the soul. To enter into it is the supreme step of the ladder of
Yogic practice in Rajayoga and Hathayoga. What then is the nature of Samadhi or the utility of its
trance in an integral Yoga? It is evident that where our objective includes the possession of the Divine in life, a state of cessation of life cannot be the last consummating step or the highest desirable condition: Yogic trance cannot be an aim, as in so many Yogic systems, but only a means, and a means not of escape from the waking existence, but to enlarge and raise the whole seeing, living and active consciousness. |
2-26-01 |
С целью Йоги Знания, которая всегда должна быть ростом, восхождением или отходом в более высокое, или божественное сознание, которое сейчас для нас пока не нормально, тесно связана та важность, которая придаётся феномену йогического транса, Самадхи. Предполагается, что есть состояния существа, которые можно достичь только через транс. Особенно нужно желать того, чтобы всякое действие сознания было убрано и не было бы сознания вообще сознания, за исключением чистого супраментального погружения в неподвижное, безвременное и бесконечное существование. Уходя в такой транс, душа отходит в безмолвие высшей Нирваны без возможности вернуться в какое-либо иллюзорное или более низкое состояние существования. В Йоге преданности у Самадхи не такой всепоглощающей важности, но всё же оно есть и там, как некий обморок существования, в который повергает душу экстаз божественной любви. Войти в это состояние — это высший шаг на лестнице йогической практики в Раджа-Йоге или Хатха-Йоге. Какова тогда природа Самадхи, или какая польза от его транса в интегральной Йоге? Очевидно, что там, где в нашу цель входит обладание Божественным в жизни, состояние угасания жизни не может быть последним завершающим шагом, или высшим желанным условием. Йогический транс не может быть целью, как это делается в очень большом количестве систем Йоги, а только способом. Причём способом не ухода из пробуждённого существования, а способом расширения и поднятия всего видящего, живого и активного сознания. |
|
The
importance of Samadhi rests upon the truth which modern knowledge is
rediscovering, but which has never been lost in Indian psychology, that only
a small part whether of world-being or of our own being comes into our ken or
into our action. The rest
is hidden behind in subliminal reaches of being which descend into the
profoundest depths of the subconscient and rise to highest peaks of
superconscience, or which surround the little field of our waking self with a
wide circumconscient existence of which our mind and sense catch only
a few indications. The old Indian psychology expressed this fact by dividing consciousness into three provinces, waking state, dream-state, sleep-state, ja¯grat, svapna, sus.upti; and it supposed in the human being a waking self, a dream-self, a sleep-self, with the supreme or absolute self of being, the fourth or Turiya, beyond, of which all these are derivations for the enjoyment of relative experience in the world. |
2-26-02 |
Важность Самадхи опирается на ту истину, которую заново открывает современное знание, но которая никогда не забывалась в индийской философии — что только маленькая часть существования мира или нашего собственного существа попадает в круг нашего внимания или в наши действия. Остальное скрыто позади, в засознательных областях существования, которые спускаются в глубокие бездны подсознания и поднимаются к высочайшим пикам сверхсознания. Или же окружают маленькую сферу нашего пробуждённого "я" широким опоясывающим существованием из которого наш ум и чувства улавливают только некоторые указания. Древняя индийская философия выражала этот факт разделением сознания на три области — пробуждённое состояние сознания, состояние сновидения, состояние сна — джаграт, свапна, сушупти. И эти состояния подразумевали в человеческом существе, соответственно, пробуждённое "я", "я" сновидения, "я" сна и высшее или абсолютное "я" существа, четвёртое или Турия, за пределами остальных, для которого все эти "я" — производные, для наслаждения относительным опытом в мире. |
|
|
2-26-02c |
1) джаграт (jagrat) - сознание, пробуждение, бодрствование; бодрствующее сознание, в котором человек осознаёт внешний мир через физические чувства; состояние джаграт самадхи (иногда ограничивается бахирдарши джаграт); (состояние бытия) внутренне бодрствующее состояние и самообладание в состояниях самадхи в который сознание выводится с поверхности. Прим. из Глоссария 2) свапна (swapna) - сон, сновидение; состояние сна, в котором происходят сны, в отличие от глубокого сна без сновидений (сушупти); внутреннее видение в свапна-самадхи; сокращение от свапна-самадхи; средние глубины свапна-самадхи. Прим. из Глоссария 3) сушупти (sushupti) - глубокий сон; инертное состояние ума, напоминающее глубокий сон, когда в присутствии «вещей, выходящих за его рамки», они «больше не могут видеть истину даже во сне, но переходят в полное непонимание и неприятие сна»; состояние транса по сравнению со сном без сновидений, такое же как сушупта самадхи. Прим. из Глоссария 4) Турия (turiya) - четвертый; «непередаваемое Я или Единство-Существование... которое является четвёртым состоянием Высшего Я» (атман), символизируемого слогом АУМ в целом, «высшее или абсолютное Я бытия», в котором бодрствующее Я, Я сновидения и Я сна (вират, хираньягарбха и праджна) «являются производными от получения относительного опыта в мире»; брахман в его «чистом состоянии я», о котором «ни сознание, ни бессознательность, как мы это понимаем, не могут ничего сказать...; это состояние сверхсознания, погруженного в свое самосознание, в молчание о себе или в экстазе, или же это статус свободного Сверхсознания, содержащего или основывающего всё, но вовлеченного в ничего". Прим. из Глоссария Из Мандукья Упанишады, стих 7, перевод
Шри Ауробиндо: Он, кто не является ни мудрым внутренне, ни мудрым внешне, ни мудрый внутренне и внешне сразу. И он не тот, кто собирает в себе мудрость, и не тот, кто обладает мудростью, и не тот, кто не обладает мудростью. Он Тот, Кто и невидим, и непередаваем, и кто непостижим, и у кого нет никаких заметных свойств, о ком нельзя подумать, и кого нельзя назвать. Он Тот, Чьей сущностью является сознание Себя в своём едином бытии. Он тот, в ком растворяются все феномены. Он тот, кто есть Покой, Кто есть Добро, Кто есть Единый, и нет другого никого — лишь Он. Он тот, кого они считают за четвертого: Он — это Высшее "Я", Он цель Познания. |
|
If we
examine the phraseology of the old books, we shall find that the waking state
is the consciousness of the material universe which we normally possess in
this embodied existence dominated by the physical mind. The
dream-state is a consciousness corresponding to the subtler life-plane and
mind-plane behind, which to us, even when we get intimations of them, have
not the same concrete reality as the things of the physical existence. The
sleep-state is a consciousness corresponding to the supramental plane proper
to the gnosis, which is beyond our experience because our causal body or
envelope of gnosis is not developed in us, its faculties not active, and
therefore we are in relation to that plane in a condition of dreamless sleep.
The
Turiya beyond is the consciousness of our pure self-existence or our absolute
being with which we have no direct relations at all, whatever mental
reflections we may receive in our dream or our waking or even, irrecoverably,
in our sleep consciousness. This
fourfold scale corresponds to the degrees of the ladder of being by which we
climb back towards the absolute Divine. Normally
therefore we cannot get back from the physical mind to the higher planes or
degrees of consciousness without receding from the waking state, without
going in and away from it and losing touch with the material world. Hence to
those who desire to have the experience of these higher degrees, trance
becomes a desirable thing, a means of escape from the limitations of the
physical mind and nature. |
2-26-03 |
Если мы посмотрим на фразеологию древних книг, мы увидим, что пробуждённое состояние — это то сознание материальной вселенной, которым мы обычно обладаем в этом воплощённом состоянии, в котором главную роль играет физический ум. Состояние сновидения — это сознание, соответствующее тонкому плану жизни и плану ума за этим планом. Для нас эти планы, даже если мы получаем указания из них, не имеют той конкретной реальности, которую имеют вещи в физическом существовании. Состояние сна — это сознание, соответствующее супраментальному плану, присущему гнозису. Он находится за пределами наших переживаний, потому что наше казуальное тело или оболочка гнозиса не развита в нас. Её способности не активны, и поэтому когда мы вступаем в отношения с этим планом для нас это — сон без сновидений. Турья, которая за пределами всего этого — это сознание нашего чистого само-существования или нашего абсолютного бытия. С этим сознанием у нас нет прямых отношений вообще, какие бы ментальные отражения мы бы не получали в нашем сновидении, или нашем бодрствовании, или даже, не способные их восстановить, в нашем сознании сна. Эта четырёхступенчатая шкала соответствует уровням лестницы существования, по которой мы поднимаемся обратно, к абсолюту Божественного. Поэтому мы, как правило, не способны вернуться назад, из физического ума к более высоким планам или уровням сознания, без потери пробуждённого состояния, не входя в него, а наоборот, уходя от него, и теряя контакт с материальным миром. Поэтому, для тех, кто хочет получить опыт тех более высоких уровней, транс становится чем-то желанным, способом выйти из ограничений физического ума и физической природы. |
|
Samadhi or Yogic trance retires to increasing depths
according as it draws farther and farther away from the normal or waking state
and enters into degrees of consciousness less and less communicable to the
waking mind, less and less ready to receive a summons from the waking world. Beyond a certain point the trance becomes complete and it
is then almost or quite impossible to awaken or call back the soul that has
receded into them; it can only come back by its own will or at most by a
violent shock of physical appeal dangerous to the system owing to the abrupt
upheaval of return. There are said to be supreme states of trance in which
the soul persisting for too long a time cannot return; for it loses its hold
on the cord which binds it to the consciousness of life, and the body is
left, maintained indeed in its set position, not dead by dissolution, but
incapable of recovering the ensouled life which had inhabited it. Finally, the Yogin acquires at a certain stage of
development the power of abandoning his body definitively without the
ordinary phenomena of death, by an act of will,1) or by
a process of withdrawing the pranic life-force through the gate of the upward
life-current (uda¯ na), opening
for it a way through the mystic brahmarandhra in the head. By departure
from life in the state of Samadhi he attains directly to that higher status
of being to which he aspires. |
2-26-04 |
Самадхи, или йогический транс погружается во всё большую глубину, по мере того, как он отходит всё дальше и дальше от нормального или бодрствующего состояния и входит в уровни сознания, всё меньше и меньше доступные для бодрствующего ума, всё менее и менее готовые воспринимать призывы из бодрствующего мира. После определённого момента транс становится полным и тогда почти или совсем невозможно пробудить, или позвать назад душу, которая удалилась в этот транс. Она может вернуться только или по собственной воле, или, максимум, через очень сильный шок физического призыва, который опасен для сознания из-за резкого переворота при возвращении. Говорят, что бывают такие высокие состояния транса, из которых душа, пребывающая в них слишком долгое время уже не может вернуться. Потому что она теряет ту нить, которая связывает её с сознанием жизни. И тело остаётся, поддерживаемое в том же положении, не умершее в результате распада, но и неспособное восстановить одушевлённую жизнь, которая была в этом теле. В конце концов, на определённой стадии развития Йогин обретает способность окончательно покинуть своё тело без обычного явления смерти, через акт воли1). Или же, через процесс втягивания пранической жизненной силы через ворота восходящего жизненного потока (удана2)), открывающий для него путь через мистическую брахмарандхру3) в его голове. Уходя из жизни в состоянии Самадхи, он непосредственно достигает того высшего состояния бытия, к которому он стремился. |
|
1) iccha¯ -mr.tyu. |
2-26-04c |
1) ичча мритью (iccha-mrityu) - способность целенаправленно покинуть
тело без обычного явления смерти, актом своей воли. Прим. из словаря. 2) удана (udana) - одна из пяти работ силы жизни (панчапрана), которая «движется вверх от тела к макушке
головы и является регулярным каналом связи между физической жизнью и более
великой жизнью духа». Прим. из Глоссария. 3) брахмарандхра (brahmarandhra) - открытие высшей точки на макушке головы. Прим. из словаря. |
|
In the
dream-state itself there are an infinite series of depths; from the lighter
recall is easy and the world of the physical senses is at the doors, though
for the moment shut out; in the deeper it becomes remote and less able to
break in upon the inner absorption, the mind has entered into secure depths
of trance. There is
a complete difference between Samadhi and normal sleep, between the
dream-state of Yoga and the physical state of dream. The latter belongs to
the physical mind; in the former the mind proper and subtle is at work
liberated from the immixture of the physical mentality. The
dreams of the physical mind are an incoherent jumble made up partly of
responses to vague touches from the physical world round which the lower
mind-faculties disconnected from the will and reason, the buddhi, weave a web of wandering phantasy, partly of
disordered associations from the brain-memory, partly of reflections from the
soul travelling on the mental plane, reflections which are, ordinarily,
received without
intelligence or coordination, wildly distorted in the reception and mixed up
confusedly with the other dream elements, with brain-memories and fantastic
responses to any sensory touch from the physical world. In the
Yogic dream-state, on the other hand, the mind is in clear possession of
itself, though not of the physical world, works coherently and is able to use
either its ordinary will and intelligence with a concentrated power or else
the higher will and intelligence of the more exalted planes of mind. It
withdraws from experience of the outer world, it puts its seals upon the
physical senses and their doors of communication with material things; but
everything that is proper to itself, thought, reasoning, reflection, vision,
it can continue to execute with an increased purity and power of sovereign
concentration free from the distractions and unsteadiness of the waking mind.
It can
use too its will and produce upon itself or upon its environment mental,
moral and even physical effects which may continue and have their after
consequences on the waking state subsequent to the cessation of the trance. |
2-26-05 |
В состоянии сна без сновидений существует бесконечная последовательность уровней глубины. Начиная от самого слабого, который легко призвать снова и мира физических ощущений, который находится прямо рядом, у двери, хотя в мгновение ока закрывается. И далее, чем глубже, чем состояние становится дальше от нашего, тем труднее разорвать эту внутреннюю поглощённость, тем больше ум входит в защищённые глубины транса. Есть кардинальное различие между Самадхи и обычным сном, между состоянием сна со сновидениями в Йоге и физическом состоянии сна. Второе, физическое состояние сна принадлежит физическому уму. А в первом состоянии работает и собственно ум и тонкий ум, освобождённые от примеси физического менталитета. Сновидения физического ума — это бессвязная смесь, состоящая частично из ответов на неясные прикосновения из физического мира, вокруг которого более низкие способности ума, оторванные от воли и рассудка, от буддхи, ткут паутину блуждающих фантазий. Эта паутина состоит частично из хаотичных ассоциаций из воспоминаний, частично из образов, которые получает душа, путешествуя по ментальному плану. Эти образы, которые как правило воспринимаются вне интеллекта и без его координации, дико искажаются при восприятии и беспорядочно смешиваются с другими элементами сновидения — с воспоминаниями и фантастическими ответами на какие-либо сенсорные касания из физического мира. С другой стороны, в состоянии йогического сновидения ум ясно владеет собой, хотя он и не в физическом мире. Он работает связным образом и способен пользоваться либо своей обычной волей и интеллектом с более концентрированной энергией, или же пользоваться более высокой волей и интеллектом более высоких планов ума. Он отходит от переживания внешнего мира, он закрывает физические чувства и их двери для связи с материальными вещами. Однако он может продолжать пользоваться всем, что свойственно для ума — мыслью, рассуждением, рефлексией, видением, с более высокой чистотой и силой полновластного сосредоточения, свободного от отвлечения и неустойчивости пробуждённого ума. Он может также пользоваться своей волей и порождать по отношению к себе или к своему окружению ментальные, моральные и даже физические воздействия. И эти воздействия могут продолжаться и иметь свои последствия в пробуждённом состоянии после прекращения транса. |
|
To
arrive at full possession of the powers of the dream-state, it is necessary
first to exclude the attack of the sights, sounds etc. of the outer world
upon the physical organs. It is
quite possible indeed to be aware in the dream-trance of the outer physical
world through the subtle senses which belong to the subtle body; one may be
aware of them just so far as one chooses and on a much wider scale than in
the waking condition: for the subtle senses have a far more powerful range
than the gross physical organs, a range which may be made practically
unlimited. But this
awareness of the physical world through the subtle senses is something quite
different from our normal awareness of it through the physical organs; the
latter is incompatible with the settled state of trance, for the pressure of
the physical senses breaks the Samadhi and calls back the mind to live in
their normal field where alone they have power. But the
subtle senses have power both upon their own planes and upon the physical
world, though this is to them more remote than their own world of being. In Yoga
various devices are used to seal up the doors of the physical sense, some of
them physical devices; but the one all-sufficient means is a force of
concentration by which the mind is drawn inward to depths where the call of
physical things can no longer easily attain to it. A second
necessity is to get rid of the intervention of physical sleep. The ordinary
habit of the mind when it goes in away from contact with physical things is
to fall into the torpor of sleep or its dreams, and therefore when called in
for the purposes of Samadhi, it gives or tends to give, at the first chance,
by sheer force of habit, not the response demanded, but its usual response of
physical slumber. This
habit of the mind has to be got rid of; the mind has to learn to be awake in
the dream-state, in possession of itself, not with the outgoing, but with an
ingathered wakefulness in which, though immersed in itself, it exercises all
its powers. |
2-26-06 |
Чтобы добиться полного обладания силами состояния сновидения, нужно прежде всего исключить воздействие света, звуков и т.п. из внешнего мира на физические органы. В самом деле, в трансе сновидения вполне возможно осознавать внешний физический мир через тонкие органы чувств, которые есть у тонкого тела. И человек может пользоваться этими органами чувств для сознания настолько, насколько он пожелает, и в более широких пределах, чем в пробуждённом состоянии. Потому что тонкие органы чувств обладают гораздо большим диапазоном, чем грубые физические органы, диапазоном, который можно сделать практически беспредельным. Но такое осознание физического мира через тонкие органы чувств это что-то сильно отличающееся от нашего нормального осознания через физические органы. Осознание через физические органы чувств несовместимо с устойчивым состоянием транса, потому что давление физических чувств нарушает Самадхи и зовёт ум назад, жить в его обычном поле, где только такие органы чувств имеют силу. Однако тонкие органы чувств способны действовать одновременно и на своих планах и в физическом мире, хотя физический мир для них более далёк, чем их собственный мир существования. В Йоге используются различные изобретения, чтобы закрыть двери физических чувств, некоторые из них — физические устройства. Однако, единственное все-достаточное средство — это сила сосредоточения, при помощи которой ум уходит внутрь, в глубины, где призывы физических вещей не могут больше легко достать до него. Вторая вещь нужная для Самадхи — избавиться от вмешательства физического сна. Обычная привычка ума, когда он отходит от контакта с физическими вещами — впадать в оцепенение сна или своих сновидений, и поэтому когда его призывают для целей Самадхи, то он даёт, или стремиться дать, при первом же удобном случае, в силу своей укоренившейся привычки, не тот отклик, что от него нужен, а свою обычную реакцию физической дремоты. Нужно избавиться от этой привычки ума. Уму нужно научиться быть бодрствующим в состоянии сновидения, он должен владеть собой, и не уходить, а быть в собранном пробуждённом состоянии, хотя и погружённым внутрь себя, но проявлять все свои способности. |
|
The
experiences of the dream-state are infinitely various. For not only has it
sovereign possession of the usual mental powers, reasoning,
discrimination, will, imagination, and can use them in whatever way, on
whatever subject, for whatever purpose it pleases, but it is able to
establish connection with all the worlds to which it has natural access or to
which it chooses to acquire access, from the physical to the higher mental
worlds. This it
does by various means open to the subtlety, flexibility and comprehensive
movement of this internalised mind liberated from the narrow limitations of
the physical outward-going senses. It is
able first to take cognizance of all things whether in the material world or
upon other planes by aid of perceptible images, not only images of things
visible, but of sounds, touch, smell, taste, movement, action, of all that
makes itself sensible to the mind and its organs. For the
mind in Samadhi has access to the inner space called sometimes the cida¯ ka¯ s´a, to depths of more and more subtle
ether which are heavily curtained from the physical sense by the grosser
ether of the material universe, and all things sensible, whether in the
material world or any other, create reconstituting vibrations, sensible
echoes, reproductions, recurrent images of themselves which that subtler
ether receives and retains. |
2-26-07 |
Переживания в состоянии сна со сновидениями бесконечно разнообразны. И это не только потому, что данное состояние полновластно владеет обычными способностями ума — рассуждением, различением, волей, воображением, и может использовать их самым разным способом, для различных тем, для любых целей, но и потому, что это состояние может установить связь со всеми мирами, к которым у него есть естественный доступ, или которые оно выбирает, чтобы получить доступ, от физического до высших миров ума. Это достигается разными способами, открывающимися для более тонкого, более гибкого и всестороннего движения этого трансформированного во внутреннее ума, освободившегося от узких ограничений направленных на внешний мир физических чувств. Такой ум способен в первую очередь осознавать все вещи,
как в материальном мире, так и на других планах, с помощью воспринимаемых
образов. Причём образов не только чего-то зримого, но и звуков, касания,
запаха, вкуса, движения, действия, всего что делает себя ощутимым для ума и
его органов чувств. Потому что ум в Самадхи имеет доступ к внутреннему пространству, которое иногда называют чидакаша*), к глубинам всё более и более тонкого эфира, которые отделены от физического чувства тяжёлой завесой более грубого эфира материальной вселенной. И ко всему прочему, то, что можно ощутить, принадлежит ли это материальному миру, или какому другому, создают воссоздающие вибрации, ощущаемые отголоски, копии, повторяющиеся образы себя, которые этот тонкий эфир воспринимает и сохраняет.
|
|
|
2-26-07c |
*) чидакаша (chidakasha) - эфир чистого сознания (чит); тонкий эфир (сукшма акаша) или «внутреннее пространство» позади читтакаши; его доступность для ума в антардарши джаграт и свапнасамадхи и его упоминание в связи с читтакашей позволяют предположить, что чидакаша, на который ссылается Шри Ауробиндо, является эфиром чит на ментальном плане, а не на его самом высоком уровне. |
|
It is
this which explains many of the phenomena of clairvoyance, clairaudience,
etc.; for these phenomena are only the exceptional admission of the waking
mentality into a limited sensitiveness to what might be called the image memory of the subtle
ether, by which not only the signs of all things past and present, but even
those of things future can be seized; for things future are already
accomplished to knowledge and vision on higher planes of mind and their
images can be reflected upon mind in the present. But
these things which are exceptional to the waking mentality, difficult and to
be perceived only by the possession of a special power or else after
assiduous training, are natural to the dream-state of trance consciousness in
which the subliminal mind is free. And that
mind can also take cognizance of things on various planes not only by these
sensible images, but by a species of thought perception or of thought
reception and impression analogous to that phenomenon of consciousness which
in modern psychical science has been given the name of telepathy. But the
powers of the dream-state do not end here. It can by a sort of projection of
ourselves, in a subtle form of the mental body, actually enter into other
planes and worlds or into distant places and scenes of this world, move among
them with a sort of bodily presence and bring back the direct experience of
their scenes and truths and occurrences. It may
even project actually the mental or vital body for the same purpose and
travel in it, leaving the physical body in a profoundest trance without sign
of life until its return. |
2-26-08 |
Именно этим объясняются многие феномены ясновидения, яснослышания, и т.п.. Потому что эти явления — просто редко случающийся вход пробуждённой ментальности в ограниченную чувствительность к тому, что можно было бы назвать образной памятью тонкого эфира. Благодаря этой памяти можно осознать не только знаки всех событий в прошлом и настоящем, но и даже события в будущем. Потому что события будущего уже произошли для знания и видения на более высоких планах ума и их образы могут отразиться на ум в настоящем. Однако же, всё это, что является исключительным для пробуждённой ментальности, трудным, и воспринимаемым только после получения особой способности или после усердной тренировки — естественны для транса сознания в состоянии сновидения, состояния, в котором подсознательный ум свободен. И этот ум может также получать знание о вещах на разных планах не только через такие чувственные образы, но и при помощи особого мысленного восприятия, или мысленного получения и впечатления, аналогичного тому явлению сознания, которое в современной науке о психике называется телепатией. Однако способности состояния сновидения на этом не заканчиваются. Человек в этом состоянии при помощи своего рода проекции себя, в тонкой форме ментального тела, может реально попадать в другие планы и миры, или в отдалённые места и сцены этого мира. Он может перемещаться по ним, со своего рода телесным присутствием и возвращаться назад с прямым опытом этих сцен, их истин и их событий. Он может даже реально проецировать ментальное или витальное тело с той же целью и путешествовать в нём, оставляя физическое тело в глубочайшем трансе без всяких признаков жизни, пока он не вернётся. |
|
The greatest value of the dream-state of Samadhi lies, however, not in these more outward things, but in its power to open up easily
higher ranges and powers of thought, emotion, will by which the soul grows in
height, range and self-mastery. Especially,
withdrawing from the distraction of sensible things, it can, in a perfect
power of concentrated self-seclusion, prepare itself by a free reasoning,
thought, discrimination, or more intimately, more finally, by an ever deeper
vision and identification, for access to the Divine, the supreme Self, the
transcendent Truth, both in its principles and powers and manifestations and
in its highest original Being. Or it
can by an absorbed inner joy and emotion, as in a sealed and secluded chamber
of the soul, prepare itself for the delight of union with the divine Beloved,
the Master of all bliss, rapture and Ananda. |
2-26-09 |
Самая большая ценность этого состояния сновидения Самадхи состоит, однако, не в этих, более внешних вещах, а в его способности легко открывать более высокие уровни и силы мысли, эмоции, воли, при помощи которых душа растёт к более высокому уровню, растёт её диапазон и владение собой. В частности, отходя от отвлечения на чувственные события, душа может, в совершенной силе сосредоточенного само-уединения, подготовить себя при помощи свободного рассуждения, мышления, различения, или же ещё глубже, более окончательно, при помощи ещё более глубокого видения и отождествления, к тому, чтобы подойти к Божественному, к Высшему "Я", к трансцендентной Истине, как в их принципах, силах и проявлениях, так и в их наивысшем изначальном Существовании. Или же душа может, через поглощённость внутренней радостью и эмоцией, как в закрытой и изолированной комнате души, подготовить себя к восторгу единения с божественным Возлюбленным, к Хозяином всякого блаженства, восторга и Ананды.
|
|
For the integral Yoga this method of Samadhi may seem to
have the disadvantage that when it ceases, the thread is broken and the soul
returns into the distraction and imperfection of the outward life, with only
such an elevating effect upon that outer life as the general memory of these
deeper experiences may produce. But this gulf, this break is not inevitable. In the first
place, it is only in the untrained psychic being that the experiences of the
trance are a blank to the waking mind; as it becomes the master of its
Samadhi, it is able to pass without any gulf of oblivion from the inner to
the outer waking. Secondly, when this has been once done, what is attained
in the inner state, becomes easier to acquire by the waking consciousness and
to turn into the normal experience, powers, mental status of the waking life.
The subtle mind which is normally eclipsed by the
insistence of the physical being, becomes powerful even in the waking state,
until even there the enlarging man is able to live in his several subtle
bodies as well as in his physical body, to be aware of them and in them, to
use their senses, faculties, powers, to dwell in possession of supraphysical
truth, consciousness and experience. |
2-26-10 |
С точки зрения интегральной Йоги может показаться что метод Самадхи обладает недостатком — что когда состояние Самадхи уходит — поток прерывается и душа возвращается к разбросанности и несовершенству внешней жизни. И получается, что Самадхи оказывает на внешнюю жизнь лишь некий поднимающий её эффект, в виде общей памяти об этих глубоких переживаниях. Однако эта пропасть, этот разрыв неслучайны. Во-первых, только для нетренированного психического существа переживания трансы оставляют пустоту для пробуждённого ума. Когда психическое существо становится хозяином своей Самадхи, оно способно переходить из внутреннего состояния во внешнее пробуждённое без какой-либо пропасти забвения. Во-вторых, когда что-то хотя бы один раз совершилось, то, что достигается во внутреннем состоянии, становится легче усвоить и бодрствующем состоянием и превратить это в обычное переживание, в силы, в ментальное состояние пробуждённой жизни. Тот тонкий ум, который обычно затмевается настойчивостью физического существа, становится сильнее даже в бодрствующем состоянии. И в какой-то момент расширившийся человек становится способным жить в своих нескольких тонких телах также, как и в своём физическом теле. Он становится способным осознавать их, и в этих телах — использовать свои чувства, способности, силы, чтобы жить, обладая сверхфизической истиной, сознанием и переживанием.
|
|
The sleep-state ascends to a higher power of being,
beyond thought into pure consciousness, beyond emotion into pure bliss,
beyond will into pure mastery; it is the gate of union with the supreme state
of Sachchidananda out of which all the activities of the world are born. But here we must take care to avoid the pitfalls of
symbolic language. The use of the words dream and sleep for these higher
states is nothing but an image drawn from the experience of the normal
physical mind with regard to planes in which it is not at home. It is not the truth that the Self in the third status
called perfect sleep, sus.upti, is
in a state of slumber. The
sleep self is on the contrary described as Prajna, the Master of Wisdom and
Knowledge, Self of the Gnosis, and as Ishwara, the Lord of being. To the
physical mind a sleep, it is to our wider and subtler consciousness a greater
waking. To the normal mind all that exceeds its normal experience but still
comes into its scope, seems a dream; but at the point where it borders on
things quite beyond its scope, it can no longer see truth even as in a
dream, but passes into the blank incomprehension and nonreception of slumber.
This border-line varies with the power of the individual
consciousness, with the degree and height of its enlightenment and awakening.
The line may be pushed up higher and higher until it may pass even beyond the
mind. Normally indeed the human mind cannot be awake, even with
the inner waking of trance, on the supramental levels; but this disability can
be overcome. Awake on these levels the soul becomes master of the
ranges of gnostic thought, gnostic will, gnostic delight, and if it can do
this in Samadhi, it may carry its memory of experience and its power of
experience over into the waking state. Even on the yet higher level open to us, that of the
Ananda, the awakened soul may become similarly possessed of the Bliss-Self
both in its concentration and in its cosmic comprehension. But still there may be ranges above from which it can
bring back no memory except that which says, “somehow, indescribably, I was
in bliss,” the bliss of an unconditioned existence beyond all potentiality of
expression by thought or description by image or feature. Even the sense of being may disappear in an experience in
which the word existence loses its sense and the Buddhistic symbol of Nirvana
seems alone and sovereignly justified. However
high the power of awakening goes, there seems to be a beyond in which the
image of sleep, of sus.upti,
will still find its
application. |
2-26-11 |
Состояние сна без сновидений поднимается к ещё более высокой силе бытия, за пределы мысли, в чистое сознание, за пределы эмоций, в чистое блаженство, за пределы воли, в чистое господство. Это врата единения с наивысшим состоянием — Сатчитанандой, состоянием, из которого рождаются все действия в мире. Но здесь нам нужно позаботиться, чтобы избежать ловушек символического языка. Использование слов сновидение и сон для этих высших состояний есть ничто иное, как образ, взятый из опыта обычного физического ума по отношению к планам, в которых он не у себя дома. Нет истины в том, что Высшее "Я" в третьем состоянии называемое совершенным сном, сушупти*), находится в состоянии дремоты. Наоборот, "я" сна без сновидений описывается как Праджна, Хозяин Мудрости и Знания, как Высшее "Я" Гнозиса, как Ишвара, как Господин существования. Для физического ума это сон, для нашего более широкого и тонкого сознания это большее бодрствование. Для обычного ума всё, что выходит за рамки его обычного опыта, но ещё попадает в его сферу действия, кажется сном. Однако, в той точке, где ум граничит с вещами, выходящими за пределы его сферы, он больше не может видеть истину, даже как во сне, а лишь переходит в чистое непонимание и отсутствие восприятия во сне без сновидений. Эта пограничная линия может двигаться, в зависимости от силы индивидуального сознания, от степени и высоты его озарённости и пробуждённости. Эту границу можно передвигать всё выше и выше, пока она не сможет выйти вообще за границу ума. В действительности, ум человека не может бодрствовать, даже во внутреннем пробуждённом состоянии транса, на супраментальных уровнях. Но эту неспособность можно преодолеть. Пробуждённая на этих уровня, душа становится хозяином всего спектра гностической мысли, гностической воли, гностического восторга. И если она может сделать это в Самадхи, она может перенести свою память о переживании и свою силу переживания в бодрствующее состояние. И даже на ещё более высоком уровне, открытом для нас, на уровне Ананды, пробуждённая душа может стать аналогичным образом овладеть Высшим "Я" Блаженства в своём сосредоточении и в своём космическом охвате. Но всё же, могут быть такие области ещё выше, из которых душа не сможет сохранить никаких воспоминаний, кроме как сказать, — "где-то, непонятно где, я была в блаженстве". Это блаженство необусловленного существования, которое за пределами всякой возможности выразить его через мысль, или описать образом, или через его свойства. Даже само чувство "я существую" может исчезнуть в переживании, в котором слово существование теряет свой смысл, а буддийский символ Нирваны кажется единственным и в высшей степени оправданным. И как бы ни высоко не заходила способность быть в пробуждённом состоянии, судя по всему, есть нечто более высокое, в котором образ сна, сушупти, найдёт себе применение. |
|
|
2-26-11с |
*) сушупти (sushupti) - глубокий сон; инертное состояние ума,
напоминающее глубокий сон, когда в присутствии «вещей, выходящих за его
рамки», они «больше не могут видеть истину даже во сне, но переходят в полное
непонимание и неприятие сна»; состояние транса по сравнению со сном без
сновидений, такое же как сушупта самадхи.
Прим. из Глоссария. |
|
Such is
the principle of the Yogic trance, Samadhi, — into its complex phenomena we
need not now enter. It is sufficient to note its double utility in the
integral Yoga. It is
true that up to a point difficult to define or delimit almost all that
Samadhi can give, can be acquired without recourse to Samadhi. But
still there are certain heights of spiritual and psychic experience of which
the direct as opposed to a reflecting experience can only be acquired deeply
and in its fullness by means of the Yogic trance. And even
for that which can be otherwise acquired, it offers a ready means, a facility
which becomes more helpful, if not indispensable, the higher and more
difficult of access become the planes on which the heightened spiritual
experience is sought. Once attained there, it has to be brought as much as possible into the waking consciousness. For in a Yoga which embraces all life completely and without reserve, the full use of Samadhi comes only when its gains can be made the normal possession and experience for an integral waking of the embodied soul in the human being. |
2-26-12 |
Таков принцип Йогического транса, Самадхи. В его сложные явления нам сейчас входить не стоит. Достаточно подчеркнуть, что у него есть два полезных свойства для интегральной Йоги. Правда и в том, что до некоторой степени, что трудно определить или разграничить, почти всё, что может дать Самадхи, может быть получено без обращения за помощью к Самадхи. Но всё же есть определённые высоты духовного и психического переживания, прямой опыт которого, в отличие от опыта через обдумывание, может быть получен глубоко и во всей его полноте только через Йогический транс. И даже для тех переживаний, что могут быть получены без Самадхи, переживание через транс предлагает готовый способы, возможности, которые становятся всё более полезными, если не необходимыми, чем к более высоким и более трудными для вхождения становятся планы, на которых ищется всё более высокий духовный опыт. Достигнув такого транса, нужно как можно больше опыта переносить в бодрствующее состояние. Потому что в Йоге, которая охватывает всю жизнь, полностью и без остатка, полное использование Самадхи наступает только тогда, когда его достижения могут стать обычным обладанием и опытом для интегрального пробуждения души, воплощённой в человеческом существе. |
|
Chapter XXVII |
|
Глава XXVII
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
There are
almost as many ways of arriving at Samadhi as there are different paths of
Yoga. Indeed
so great is the importance attached to it, not only as a supreme means of
arriving at the highest consciousness, but as the very condition and status
of that highest consciousness itself, in which alone it can be completely
possessed and enjoyed while we are in the body, that certain disciplines of
Yoga look as if they were only ways of arriving at Samadhi. All Yoga
is in its nature an attempt and an arriving at unity with the Supreme, —
unity with the being of the Supreme, unity with the consciousness of the
Supreme, unity with the bliss of the Supreme, — or, if we repudiate the idea
of absolute unity, at least at some kind of union, even if it be only for the
soul to live in one status and periphery of being with the Divine, sa¯ lokya, or in a sort of indivisible
proximity, sa¯
mı¯pya. This can
only be gained by rising to a higher level and intensity of consciousness
than our ordinary mentality possesses. Samadhi, as we have seen, offers
itself as the natural status of such a higher level and greater intensity. It
assumes naturally a great importance in the Yoga of knowledge, because there
it is the very principle of its method and its object to raise the mental
consciousness into a clarity and concentrated power by which it can become
entirely aware of, lost in, identified with true being. But
there are two great disciplines in which it becomes of an even greater
importance. To these
two systems, to Rajayoga and Hathayoga, we may as well now turn; for in spite
of the wide difference of their methods from that of the path of knowledge,
they have this same principle as their final justification. At the
same time, it will not be necessary for us to do more than regard the spirit
of their gradations in passing; for in a synthetic and integral Yoga they
take a secondary importance; their aims have indeed to be included, but their
methods can either altogether be dispensed with or used only for a preliminary or else a casual
assistance. |
2-27-01 |
Существует почти столько же способов достижения Самадхи, сколько вообще разных путей Йоги. Действительно, так велико значение, которое придаётся этому, не только как первостепенному средству достижения высшего сознания, но и как истинному условию и состоянию самого этого высшего сознания, в котором только и можно полностью обладать и наслаждаться этим сознанием, пока мы в теле, то некоторые дисциплины Йоги выглядят так, как если бы они были только путями достижения Самадхи. Всякая Йога по своей природе — это попытка достижения или достижение единства с Высочайшим — единства с существованием Высочайшего, единства с сознанием Высочайшего, единства с блаженством Высочайшего. Или же, если мы отвергаем идею абсолютного единства, по крайней мере в каком-то союзе. Даже если душа будет жить всего лишь в одном состоянии и на периферии существования с Божественным, салокья1), или в какой-то неделимой близости, самипья2). Этого можно достичь только поднятием к уровням и интенсивности сознания более высоким то, что есть у нашей обычной ментальности. Самадхи, как мы уже видели, предлагает себя как естественное состояние для такого более высокого уровня и большей интенсивности. Естественно, что Самадхи приобретает важное значение в Йоге знания, потому что там сам принцип её метода и её цели в том, чтобы поднять ментальное сознание до ясности и концентрированной силы, с помощью которых оно может стать полностью осознающей эти уровни, затеряться в этих уровнях, отождествившись со своим истинным существом. Но есть ещё две великие дисциплины, в которых Самадхи приобретает ещё большую важность. Мы можем сейчас рассмотреть эти две системы — Раджа-Йоги и Хатха-Йоги. Потому что несмотря на большие различия в их методах от методов пути знания, у них тот же самый принцип для оценки их финала. В тоже время, нам не нужно делать что-то большее, чем мимоходом рассмотреть сам дух их градаций. Потому что в синтетической и интегральной Йоги их важность второстепенна. Их цели включаются в цели интегральной Йоги, но их методы могут либо вообще не использоваться, либо использоваться только для предварительной помощи, или от случая к случаю. |
|
|
2-27-01c |
1) салокья (salokya) - пребывание в том же статусе бытия, что и Божественное. Прим. из Глоссария. 2) самипья (samipya) - близость, соседство; пребывание души вместе с Божественным. Прим. из словаря. |
|
Hathayoga is a powerful, but difficult and onerous system
whose whole principle of action is founded on an intimate connection between
the body and the soul. The body is the key, the body the secret both of bondage
and of release, of animal weakness and of divine power, of the obscuration of
the mind and soul and of their illumination, of subjection to pain and
limitation and of self-mastery, of death and of immortality. The body is not to the Hathayogin a mere mass of living
matter, but a mystic bridge between the spiritual and the physical being; one
has even seen an ingenious exegete of the Hathayogic discipline explain the
Vedantic symbol OM as a figure of this mystic human body. Although, however, he speaks always of the physical body
and makes that the basis of his practices, he does not view it with the eye
of the anatomist or physiologist, but describes and explains it in language
which always looks back to the subtle body behind the physical system. In fact the whole aim of the Hathayogin may be summarised from our point of view, though he would not himself put it in that language, as an attempt by fixed scientific processes to give to the soul in the physical body the power, the light, the purity, the freedom, the ascending scales of spiritual experience which would naturally be open to it, if it dwelt here in the subtle and the developed causal vehicle. |
2-27-02 |
Хатха-Йога — это мощная, но тяжёлая и обременительная система. Её главный принцип действия опирается на сокровенную связь между телом и душой. Тело — это ключ. Тело — это секрет рабства и освобождения, животной слабости и божественной силы, омрачения ума и души и их озарения, подчинения боли и ограничениям и владению собой, секрет смерти и бессмертия. Для хатха-йогина тело это не просто масса живой материи, а мистический мост между духом и физическим существом. Видели даже однажды, как один гениальный толкователь дисциплины Хатха-Йоги объяснял ведантический символ ОМ как фигуру этого мистического человеческого тела. Однако, хотя хатха-йогин всегда говорит о физическом теле и делает его основой своих практик, он не смотрит на тело глазами анатома или физиолога, а описывает и объясняет тело на языке, который постоянно оглядывается на тонкое тело позади физического. В действительности, всю цель хатха-йогина можно подытожить с нашей точки зрения, хотя сам он не стал бы выражаться на этом языке, как попытку при помощи определённых научных процессов дать душе в физическом теле силу, свет, чистоту, свободу, восходящие ступени духовного опыта, которые бы естественно открылись бы для неё, если бы она обитала здесь в тонком и развитом каузальном сосуде. |
|
To speak
of the processes of Hathayoga as scientific may seem strange to those who
associate the idea of science only with the superficial phenomena of the
physical universe apart from all that is behind them; but they are equally
based on definite experience of laws and their workings and give, when rightly
practised, their well-tested results. In fact,
Hathayoga is, in its own way, a system of knowledge; but while the proper
Yoga of knowledge is a philosophy of being put into spiritual practice, a
psychological system, this is a science of being, a psycho-physical system. Both
produce physical, psychic and spiritual results; but because they stand at
different poles of the same truth, to one the psycho-physical results are of
small importance, the pure psychic and spiritual alone matter, and even the
pure psychic are only accessories of the spiritual which absorb all
the attention; in the other the physical is of immense importance, the
psychical a considerable fruit, the spiritual the highest and consummating
result, but it seems for a long time a thing postponed and remote, so great
and absorbing is the attention which the body demands. It must not be forgotten, however, that both do arrive at
the same end. Hathayoga,
also, is a path, though by a long, difficult and meticulous movement, duh.kham a¯
ptum, to the Supreme. |
2-27-03 |
То, что мы говорим о процессах Хатха-Йоги как о научных, может показаться странным тем, кто ассоциируют идею науки только с поверхностными явлениями физической вселенной, в отрыве от всего, что за ними стоит. Но и Хатха-Йога, и наука одинаково основываются на определённых опыте законов и их работе. И дают, если правильно практиковать, свои хорошо проверенные результаты. В действительности, Хатха-Йога, это своего рода система знаний. Но в то время, как настоящая Йога знания это философия существа, которое занимается духовной практикой, и это психологическая система, то Хатха-Йога — это наука о существе, это психофизическая система. И та, и другая дают физические, психические и духовные результаты. Но из-за того, что они стоят на разных полюсах одной и той же истины, то для Йоги знания психо-физические результаты имеют маленькое значение, для неё важны только чисто психические и духовные. И даже чисто психическое — это лишь принадлежность духовного, которое занимает всё внимание этой Йоги. Для Хатха-Йоги же физическое представляет огромную важность, психическое — это значительный результат, а духовное — это наивысший и завершающий результат. Но это всё кажется отложенным на потом, на долгое время, и далёким, настолько велико и всепоглощающе то внимание, которое приходится уделять телу. Однако, не нужно забывать, что оба пути идут к одной и той же цели. Хатха-Йога — это тоже путь, хотя и при помощи долгого, трудного и тщательного движения, духкхам аптум*), к Высочайшему. |
|
|
2-27-03c |
*) духкхам аптум (duhkham aptum) - трудное для достижения. [Гита 5.6] Прим.
из словаря. духкха (dukha) - несчастное состояние, страдание, горе. Прим.
из Глоссария. |
|
All Yoga
proceeds in its method by three principles of practice; first, purification,
that is to say, the removal of all aberrations, disorders, obstructions
brought about by the mixed and irregular action of the energy of being in our
physical, moral and mental system; secondly, concentration, that is to say,
the bringing to its full intensity and the mastered and self-directed
employment of that energy of being in us for a definite end; thirdly,
liberation, that is to say, the release of our being from the narrow and
painful knots of the individualised energy in a false and limited play, which
at present are the law of our nature. The
enjoyment of our liberated being which brings us into unity or union with the
Supreme, is the consummation; it is that for which Yoga is done. Three
indispensable steps and the high, open and infinite levels to which they
mount; and in all its practice Hathayoga keeps these in view. |
2-27-04 |
Любая Йога в своём методе основывается на трёх принципах практики. Во-первых — очищение, или, другими словами, устранение всех отклонений, беспорядка, препятствий, вызванных смешанным и нерегулярным действием энергии существа в нашей физической, моральной и ментальной системах сознания. Во-вторых — сосредоточение, другими словами, доведение этой энергии до максимальной интенсивности, управляемое и направляемое самим человеком использование этой энергии существа в нас для конкретной цели. И третье — освобождение, другими словами — освобождение нашего существа из узких и мучительных узлов индивидуализированной энергии в ложной и ограниченной игре, которая сейчас — закон нашей природы. То наслаждение нашего освобождённого существа, которое приводит нас к единству или союзу с Высочайшим, это завершение. Это то, ради чего делается Йога. Вот три обязательные ступени и высокие, открытые, бесконечные уровни, к которым они поднимаются. И Хатха-Йога держит в своём поле зрения на протяжении всей своей практики. |
|
The two
main members of its physical discipline, to which the others are mere
accessories, are a¯sana, the habituating of the body to
certain attitudes of immobility, and pra ¯n. a¯ ya¯ma, the regulated direction and arrestation by
exercises of breathing of the vital currents of energy in the body. The
physical being is the instrument; but the physical being is made up of two
elements, the physical and the vital, the body which is the apparent
instrument and the basis, and the life energy, pra¯ n. a, which is the power and the real
instrument. Both of these instruments are now our masters. We are subject to the body, we are subject to the life
energy; it is only in a very limited degree that we can, though souls, though
mental beings, at all pose as their masters. We are
bound by a poor and limited physical nature, we are bound consequently by a
poor and limited life-power which is all that the body can bear or to which it can give
scope. Moreover,
the action of each and both in us is subject not only to the narrowest
limitations, but to a constant impurity, which renews itself every time it is
rectified, and to all sorts of disorders, some of which are normal, a violent
order, part of our ordinary physical life, others abnormal, its maladies and
disturbances. With all
this Hathayoga has to deal; all this it has to overcome; and it does it
mainly by these two methods, complex and cumbrous in action, but simple in
principle and effective. |
2-27-05 |
Двумя главными элементами её физической дисциплины, по отношению к которым другие элементы просто дополнения, являются асана, приучение тела к определённым неподвижным положениям, и пранаяма, регулируемые направление и остановка витальных потоков энергии в теле при помощи дыхательных упражнений. Физическое существо — это инструмент. Но физическое существо состоит из двух элементов, физического и витального. Того тела, которое — видимый инструмент и основа, и жизненной энергии, праны, которая является силой и настоящим инструментом. Оба эти инструмента сейчас — наши хозяева. Мы подчиняемся телу, мы подчиняемся жизненной энергии. И только в очень ограниченной степени мы можем, хотя мы — душа, мы — ментальное существо, вообще рассматривать себя как их хозяев. Мы связаны бедной и ограниченной физической природой. И мы, следовательно, связаны бедной и ограниченной жизненной силой, которая есть всё, что может вынести тело или чему оно может дать волю. Более того, действие каждого из этих инструментов и совместное их действие в нас подчинено не только крайне узким ограничениям, но и постоянной нечистоте, которая обновляется каждый раз, когда её убирают, и всевозможным видам расстройств. Среди этого есть и нормальный порядок, и насильственный порядок, часть нашей обычной физической жизни, и другие виды ненормальностей, болезни и расстройства. И со всем этим должна работать Хатха-Йога. Всё это она должна преодолеть. И она делает это в основном через эти два метода, сложные и громоздкие в действии, но простые и действенные по своему принципу. |
|
The
Hathayogic system of Asana has at its basis two profound ideas which bring
with them many effective implications. The
first is that of control by physical immobility, the second is that of power
by immobility. The power of physical immobility is as important in Hathayoga
as the power of mental immobility in the Yoga of knowledge, and for parallel
reasons. To the
mind unaccustomed to the deeper truths of our being and nature they would
both seem to be a seeking after the listless passivity of inertia. The
direct contrary is the truth; for Yogic passivity, whether of mind or body,
is a condition of the greatest increase, possession and continence of energy.
The
normal activity of our minds is for the most part a disordered restlessness,
full of waste and rapidly tentative expenditure of energy in which only a
little is selected for the workings of the self-mastering will, — waste, be
it understood, from this point of view, not that of universal Nature in which
what is to us waste, serves the purposes of her economy. The activity of our bodies is a similar restlessness. |
2-27-06 |
Система Асан Хатха-Йоги имеет в своей основе две глубокие идеи, которые дают множество действенных следствий. Первая идея в контроле при помощи физической неподвижности. Вторая идея — что неподвижность даёт силу. Сила от физической неподвижности так же важна в Хатха-Йоги, как и сила от ментальной неподвижности в Йоге знания, и по тем же причинам. Для ума, который не привык к более глубоким истинам нашего существа и природы обе эти идеи покажутся поиском безразличной пассивности инерции. Но истина прямо противоположна. Потому что йогическая пассивность, касается ли она ума или тела, это условие для наибольшего увеличения, обладания и удержания энергии. Обычная активность наших умов это по большей части беспорядочное беспокойство, полное расточительства и быстрого неуверенного расхода энергии, из которой только малая часть отбирается для работы воли, управляющей нашим "я". Но следует понимать — расточительства, с этой точки зрения, а не с точки зрения всеобщей Природы. Для неё то, что для нас расточительство — служит целям её экономии. Активность наших тел точно так же беспокойна. |
|
It is
the sign of a constant inability of the body to hold even the limited life
energy that enters into or is generated in it, and consequently of a general
dissipation of this Pranic force with a quite subordinate element of ordered
and well-economised activity. Moreover
in the consequent interchange and balancing between the movement and
interaction of the vital energies normally at work in the body and their
interchange with those which act upon it from outside, whether the energies
of others or of the general Pranic force variously active in the environment,
there is a constant precarious balancing and adjustment which may at any
moment go wrong. Every
obstruction, every defect, every excess, every lesion creates impurities and
disorders. Nature
manages it all well enough for her own purposes, when left to herself; but
the moment the blundering mind and will of the human being interfere with her
habits and her vital instincts and intuitions, especially when they create
false or artificial habits, a still more precarious order and frequent
derangement become the rule of the being. Yet this
interference is inevitable, since man lives not for the purposes of the vital
Nature in him alone, but for higher purposes which she had not
contemplated in her first balance and to which she has with difficulty to
adjust her operations. Therefore
the first necessity of a greater status or action is to get rid of this
disordered restlessness, to still the activity and to regulate it. The
Hathayogin has to bring about an abnormal poise of status and action of the
body and the life energy, abnormal not in the direction of greater disorder,
but of superiority and self-mastery. |
2-27-07 |
Такая активность — признак постоянной неспособности тела удерживать даже ту ограниченную энергию жизни, которая входит в тело, или генерируется в нём. И, как следствие — признак общего рассеяния этой пранической силы, вместе с весьма подчинённым элементом упорядоченной и достаточно экономичной деятельности. Более того, в последующем взаимообмене и балансе между движением и взаимодействием витальных энергий, обычно действующих в теле, и их взаимодействии с теми, что действуют на тело извне, будь то энергии других людей, или общая праническая сила, по разному действующая в окружающей среде, происходит постоянная ненадёжная балансировка и настройка, которая может в любой момент пойти не так. Каждое препятствие, каждый дефект, каждое излишество, каждое повреждение создают нечистоту и беспорядок. Природа достаточно хорошо управляется с этим для своих целей, когда она предоставлена сама себе. Но в тот момент, когда слепой ум и воля человеческого существа вмешиваются в её привычки и её витальные инстинкты и интуицию, особенно, когда они создают ложные или искусственные привычки, тогда ещё более ненадёжный порядок и частые расстройства становятся правилом для такого существа. И всё же, такое вмешательство неизбежно, потому что человек живёт не для целей витальной Природы в нём одном, а для более высоких целей, которые она не рассматривала в своём первом равновесии, и к которым она с трудом приспосабливает свои действия. Поэтому, первое, что нужно для более высокого состояния или действия — это избавиться от такого беспорядочного беспокойства, успокоить активность и научиться ей управлять. Хатха-йогин должен научиться почти ненормальному равновесию между внутренним состоянием, действием тела и жизненной энергией. Ненормальное не в сторону ещё большего беспорядка, а в сторону превосходства над этим и владении собой.
|
|
The
first object of the immobility of the Asana is to get rid of the restlessness
imposed on the body and to force it to hold the Pranic energy instead of
dissipating and squandering it. The
experience in the practice of Asana is not that of a cessation and diminution
of energy by inertia, but of a great increase, inpouring, circulation of
force. The
body, accustomed to work off superfluous energy by movement, is at first ill
able to bear this increase and this retained inner action and betrays it by
violent tremblings; afterwards it habituates itself and, when the Asana is
conquered, then it finds as much ease in the posture, however originally
difficult or unusual to it, as in its easiest attitudes sedentary or
recumbent. It
becomes increasingly capable of holding whatever amount of increased vital
energy is brought to bear upon it without needing to spill it out in
movement, and this increase is so enormous as to seem illimitable, so that
the body of the perfected Hathayogin is capable of feats of endurance, force,
unfatigued expenditure of energy of which the normal physical powers of man
at their highest would be incapable. For it
is not only able to hold and retain this energy, but to bear its possession
of the physical system and its more complete movement through it. The life
energy, thus occupying and operating in a powerful, unified movement on the tranquil and
passive body, freed from the restless balancing between the continent power
and the contained, becomes a much greater and more effective force. In fact,
it seems then rather to contain and possess and use the body than to be
contained, possessed and used by it, — just as the restless active mind seems
to seize on and use irregularly and imperfectly whatever spiritual force
comes into it, but the tranquillised mind is held, possessed and used by the
spiritual force. |
2-27-08 |
Первая цель неподвижности Асаны — избавиться от беспокойства, накладываемого на тело и заставить его овладеть пранической энергией вместо того, чтобы рассеивать и растрачивать её. Опыт в практике Асаны не уменьшение или исчезновение энергии благодаря инертности, но большой рост, вливание, циркуляция силы. Тело, приученное отрабатывать лишнюю энергию движением, поначалу плохо переносит это возрастание и это удерживаемое внутреннее действие, и выдаёт его сильным дрожанием. Потом оно привыкает и, когда Асана удаётся, оно обнаруживает такую же лёгкость в этой позе, какой бы первоначально трудной или необычной она бы не была. Ему в этой позе так же легко, как в самых простых положениях, сидячих или лежачих. И тело постепенно становиться способным удерживать любой количество возрастающей витальной энергии, которое на него воздействует, без необходимости выплеснуть её в движении. И это увеличение настолько велико, что кажется безграничным. Так, что тело совершенного хатха-йогина способно подвиги выносливости, силы, неутомимые расходы энергии. На то, что обычный физические силы человека даже в их высшем проявлении неспособны. Потому что он способен не только получать и сохранять эту энергию, но и продолжать владеть своей физической системой, и выносить её более полное движение через тело. Жизненная энергия, таким образом занимающая и действующая в сильном едином движении на спокойное и пассивное тело, освободившееся от беспокойного балансирования между сдерживающей энергией и той энергией, что в ней содержится, становится намного большей и более действенной силой. На самом деле, кажется что скорее эта прана содержит в себе тело, обладает им, и использует его, чем наоборот, что прана в теле, что тело обладает праной, что тело использует прану. Точно так же как беспокойному активному уму кажется, что он схватывает, несовершенно и от случая к случаю использует какую-нибудь духовную силу, которая приходит к нему. Хотя, наоборот, именно духовная сила управляет, обладает и использует успокоенный ум.
|
|
The
body, thus liberated from itself, purified from many of its disorders and
irregularities, becomes, partly by Asana, completely by combined Asana and
Pranayama, a perfected instrument. It is
freed from its ready liability to fatigue; it acquires an immense power of
health; its tendencies of decay, age and death are arrested. The
Hathayogin even at an age advanced beyond the ordinary span maintains the
unimpaired vigour, health and youth of the life in the body; even the
appearance of physical youth is sustained for a longer time. He has a
much greater power of longevity, and from his point of view, the body being
the instrument, it is a matter of no small importance to preserve it long and
to keep it for all that time free from impairing deficiencies. It is to
be observed, also, that there are an enormous variety of Asanas in Hathayoga,
running in their fullness beyond the number of eighty, some of them of the
most complicated and difficult character. This
variety serves partly to increase the results already noted, as well as to
give a greater freedom and flexibility to the use of the body, but it serves
also to alter the relation of the physical energy in the body to the earth
energy with which it is related. The
lightening of the heavy hold of the latter, of which the overcoming of
fatigue is the first sign and the phenomenon of uttha¯ pana or partial levitation the last, is one result.
The
gross body begins to acquire something of the nature of the subtle body and
to possess something of its relations with the life-energy; that becomes a
greater force more powerfully felt and yet capable of a lighter and freer and
more resolvable physical action, powers which culminate in the Hathayogic siddhis or extraordinary powers of garima¯ , mahima¯
, an. ima¯
and laghima¯ . Moreover,
the life ceases to be entirely dependent on the action of the physical organs
and functionings, such as the heart-beats and the breathing. These can in the
end be suspended without cessation of or lesion to the life. |
2-27-09 |
Тело, таким образом освобождённое от себя, очищенное от множества своих беспорядков и расстройств, становится, частично благодаря асанам, а полностью — благодаря комбинации асан и пранаям, совершенным инструментом. Оно освобождено от своей готовности уставать. Оно накапливает огромную силу здоровья. Его склонность к ослабеванию, старению и смерти остановлены. Хатха-йогин даже в преклонном возрасте выходит за пределы обычного и сохраняет энергию зрелого возраста, здоровье и молодость жизни в теле. И даже внешний вид физической молодости поддерживается гораздо дольше. У него гораздо большая сила долголетия. И так как с его точки зрения телесное существо — это инструмент, то для него немаловажно сохранять его как можно дольше и беречь его все это время от повреждающих тело недостатков. Следует также заметить, что в Хатха-Йоге существует огромное разнообразие асан, полное число которых достигает восьмидесяти. Причём, некоторые из них очень сложные и трудные. Это разнообразие служит частично для того, чтобы повысить уже достигнутые результаты, так же, как и дать большую свободу и гибкость в использовании тела. Но кроме этого, оно нужно чтобы изменить отношение между физической энергией в теле и энергией земли, с которой оно взаимодействует. Одним из результатов может быть облегчение тяжёлой
хватки земной энергии. Первый признак этого — преодоление усталости, а
последний — явление уттхапаны1), или частичной левитации. Грубое тело начинает набирать что-то от природы тонкого тела и получает что-то от его отношений с энергией жизни. Оно приобретает большую силу, которая ярче ощущается. И в то же время, оно способно на более лёгкие, более свободные физические действия, в большем диапазоне. Оно обретает способности, которые достигают своей высоты в виде сиддх хатха-йоги, или же экстраординарных способностей — гаримы2), махимы3), анимы4) и лагхимы5). Более того, жизнь перестаёт полностью зависеть от действия физических органов и их функционирования, таких как биение сердца и дыхание. В конце концов хатха-йогин может останавливать их работу без прекращения жизни, или нанесения ей вреда. |
|
|
2-27-09c |
1) уттхапана (utthapana) - (буквально) поднятие, вознесение; "состояние не подверженности давлению физических сил",второй член шарира чатустайи, называемый уттхапаной или левитация из-за его третьей и последней стадии (третичной уттхапаны), в которой "гравитация побеждена", но обычно ссылаются на одну из двух более ранних стадий (первичную уттхапану и вторичную уттхапану), в которых "привычка, с которой телесная природа связывает определенные формы и степени активности с напряжением, усталостью, неспособностью", устраняется, что приводит к значительному увеличению "силы, свободы, быстроты, эффективности физической или умственной работы, которую можно выполнять с помощью этого телесного инструмента";упражнение для развития уттхапаны (например, ходьба для первичной уттхапаны). 2) гарима (garima) - тяжесть; «сила увеличения размеров и веса тела» — физическая сиддхи, относящаяся к махиме или включенная в него; ощущение тяжести из-за дефекта физического сиддхи. 3) махима (mahima) - величие, широта; одна из сиддхи тела: "беспрепятственная сила ментальной или физической энергии", физически проявляющая себя как "аномальная сила, не сила мускулов"; также атрибут Махавира. 4) анима (anima) - тонкость, утонченность; физическая сиддхи, которая освобождает тело от ограничений, обычно налагаемых грубой материальностью его субстанции, таких как подчинение жёсткости, напряжению и боли, возникающей в результате напряжения. 5) лагхима (laghima) - легкость; одна из сиддхи тела: "сила легкости, то есть свободы от всякого давления или отягощения ментального, пранического или физического существа", с помощью которой "можно избавиться от усталости и истощения и преодолевать гравитацию". Прим. из Глоссария. |
|
All this, however, the result in its perfection of Asana
and Pranayama, is only a basic physical power and freedom. The higher use of
Hathayoga depends more intimately on Pranayama. Asana deals more directly with the more material part of
the physical totality, though here too it needs the aid of the other;
Pranayama, starting from the physical immobility and self-holding which is
secured by Asana, deals more directly with the subtler vital parts, the
nervous system. This is done by various regulations of the breathing,
starting from equality of respiration and inspiration and extending to the
most diverse rhythmic regulations of both with an interval of inholding of
the breath. In the end the keeping in of the breath, which has first to be
done with some effort, and even its cessation become as easy and seem as
natural as the constant taking in and throwing out which is its normal
action. But the first objects of the Pranayama are to purify the
nervous system, to circulate the life-energy through all the nerves without
obstruction, disorder or irregularity, and to acquire a complete control of
its functionings, so that the mind and will of the soul inhabiting the body
may be no longer subject to the body or life or their combined limitations. The power of these exercises of breathing to bring about
a purified and unobstructed state of the nervous system is a known and
well-established fact of our physiology. It helps also to clear the physical
system, but is not entirely effective at first on all its canals and
openings; therefore the Hathayogin uses supplementary physical methods for
clearing them out regularly of all their accumulations. The combination of these with Asana, — particular Asanas
have even an effect in destroying particular diseases, — and with Pranayama maintains
perfectly the health of the body. But the principal gain is that by this purification the vital energy can be directed anywhere, to any part of the body and in any way or with any rhythm of its movement. |
2-27-10 |
Однако, все эти результаты совершенства асан и пранаям — только базовая физическая сила и свобода. Более высокое использование Хатха-Йоги более тесно связано с пранаямой. Асана имеет дело непосредственно с более материальной частью физического целого, хотя и в этой области ей нужна помощь пранаямы. Пранаяма же, начиная от физической неподвижности и владения собой, которые обеспечиваются асанами, взаимодействует напрямую с более тонкими витальными частями, с нервной системой. Делается это различными регуляциями дыхания, начиная от равенства выдоха и вдоха и доходя до самых разнообразных регулирующих ритмов и для вдоха и для выдоха, с разными интервалами задержки дыхания. В конце концов задержка дыхания, которая поначалу делается с некоторым усилием, и даже остановка дыхания становятся такими же лёгкими и кажутся такими же естественными как и постоянные вдохи и выдохи обычной работы дыхания. Однако первые цели пранаямы — это очистить нервную систему. Далее — обеспечить циркуляцию жизненной энергии по всем нервам без препятствий, беспорядка и перебоев. И достичь полного контроля над действием жизненной энергией, так, чтобы ум и воля души, обитающие в теле, могли больше уже не подчиняться телу или жизни, или их совместным ограничениям. Способность этих упражнений с дыханием привести в очищенное и беспрепятственное состояние нервной системы известна и является хорошо проверенным фактом нашей физиологии. Она помогает также очистить физическую систему, но она поначалу не совсем эффективна на всех её каналах и проходах. Поэтому хатха-йогин использует дополнительные физические методы для регулярного очищения их от своих накоплений. Комбинация этих методов с асанами, — а некоторые асаны даже могут вылечивать даже некоторые болезни — и с пранаямой прекрасно поддерживает здоровье тела. Но принципиальная пользва в том, что благодаря такому очищению, витальная энергия может направляться куда угодно, в любую часть тела и любым способом и с любым ритмом её движения. |
|
The mere function of breathing into and out of the lungs
is only the most sensible, outward and seizable movement of the Prana, the
Breath of Life in our physical system. The Prana has according to Yogic science a fivefold
movement pervading all the nervous system and the whole material body and
determining all its functionings. The Hathayogin seizes on the outward movement of
respiration as a sort of key which opens to him the control of all these five
powers of the Prana. He becomes sensibly aware of their inner operations,
mentally conscious of his whole physical life and action. He is able to
direct the Prana through all the na¯
d. ı¯s
or nerve-channels of his system. He becomes aware of its action in the six cakras or ganglionic centres of the nervous
system, and is able to open it up in each beyond its present limited,
habitual and mechanical workings. He gets, in short, a perfect control of the life in the
body in its most subtle nervous as well as in its grossest physical aspects,
even over that in it which is at present involuntary and out of the reach of
our observing consciousness and will. Thus a complete mastery of the body and the life and a free and effective use of them established upon a purification of their workings is founded as a basis for the higher aims of Hathayoga. |
2-27-11 |
Обычное действие дыхания, когда мы вдыхаем воздух в лёгкие и выдыхаем его — это только наиболее ощутимое, внешнее и понятное движение Праны, Дыхания Жизни в нашей физической системе. Согласно йогической науке Прана обладает пятеричным движением, которое пропитывает всю нервную систему и всё материальное тело, и которое определяет всю работу тела. Хатха-йогин использует внешнее движение дыхание как своего рода ключ, который открывает для него возможность управлять всеми этими пятью силами Праны. Он начинает осознавать через свои чувства их внутренние операции, ментально понимать всю свою физическую жизнь и её действие. Он получает возможность направлять Прану через все нади или нервные каналы своей системы. Он начинает осознавать действие Праны в шести чакрах или ганглиозных центрах нервной системы, и он может раскрывать каждый из этих центров выводя их за пределы нынешней ограниченной, привычной и механической работы. Короче говоря, он получает совершенный контроль над жизнью в теле, как в её тонких нервных аспектах, так и с её более грубой физической стороны. И даже над тем, что было у него произвольно и вне досягаемости нашего наблюдающего сознания и воли. Таким образом, полное владение телом и жизнью, свободное и действенное использование их, основанное на очищении их работы, закладывается как основа для более высоких целей Хатха-Йоги. |
|
All
this, however, is still a mere basis, the outward and inward physical
conditions of the two instruments used by Hathayoga. There
still remains the more important matter of the psychical and spiritual
effects to which they can be turned. This depends on the connection between
the body and the mind and spirit and between the gross and the subtle body on
which the system of Hathayoga takes its stand. Here it comes into line with Rajayoga, and a point is reached at which a transition from the one to the other can be made. |
2-27-12 |
Всё это, однако, пока ещё просто основа, внешние и внутренние физические условия для двух инструментов, используемых в Хатха-Йоге. Остаётся ещё более важная тема о физических и духовных эффектах, к которым эти инструменты могут быть обращены. Это зависит от связи между телом, умом и духом, и между грубым и тонким телом, на которых основывается система Хатха-Йоги. И в этом Хатха-Йога согласуется с Раджа-Йогой, и мы дошли до места, где нужно перейти от одной системы Йоги к другой.
|
|
Chapter XXVIII |
|
Глава XXVIII
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
As the body and the Prana are the key of all the
closed doors of the Yoga for the Hathayogin, so is the mind the key in
Rajayoga. But since in both the dependence of the mind on the body
and the Prana is admitted, in the Hathayoga totally, in the established
system of Rajayoga partially, therefore in both systems the practice of Asana
and Pranayama is included; but in the one they occupy the whole field, in the
other each is limited only to one simple process and in their unison they are
intended to serve only a limited and intermediate office. We can easily see how largely man, even though in his
being an embodied soul, is in his earthly nature the physical and vital being
and how, at first sight at least, his mental activities seem to depend almost
entirely on his body and his nervous system. Modern Science and psychology have even held, for a time,
this dependence to be in fact an identity; they have tried to establish that
there is no such separate entity as mind or soul and that all mental
operations are in reality physical functionings. Even otherwise, apart from this untenable hypothesis, the
dependence is so exaggerated that it has been supposed to be an altogether
binding condition, and any such thing as the control of the vital and bodily
functionings by the mind or its power to detach itself from them has long
been treated as an error, a morbid state of the mind or a hallucination. Therefore the dependence has remained absolute, and Science neither finds nor seeks for the real key of the dependence and therefore can discover for us no secret of release and mastery. |
2-28-01 |
Как тело и прана — ключ ко всем закрытым дверям Йоги для хатха-йогина, так и ум — ключ для Раджа-Йоги. Но и в той системе Йоги и в другой, допускается зависимость ума от тела и праны. В Хатха-Йоге — полностью, в установившейся системе Раджа-Йоги — частично. Поэтому и там, и там, в практику включены асаны и пранаяма. Однако, если в Хатха-Йоге, они занимают всё поле, то в Раджа-Йоге они ограничиваются одним простым процессом, и в сочетании друг с другом предназначены служить только ограниченной и промежуточной функции. Мы можем легко увидеть, насколько человек, хотя по своей
сути он — воплощённая в теле душа, по своей земной природе — физическое и
жизненной существо. И насколько, хотя бы на первый взгляд, деятельность его
ума, кажется зависимой, почти полностью от него тела и его нервной системы. Современная наука и психология даже какое-то время считали такую зависимость тождеством. Они пытались установить, что нет такой отдельной сущности, как ум или душа, и что вся деятельность ума на самом деле — это действие на физическом плане. И даже с другой стороны, если отбросить эту несостоятельную гипотезу, зависимость так очень преувеличена, и даже предполагается, что эта зависимость — обязательное условие. И что такие явления, как контроль над работой жизненными и телесными функциями со стороны ума, или возможность ума отделить себя от жизни и тела, долгое время считались ошибкой, болезненным состоянием ума или галлюцинацией. Поэтому эта зависимость так и осталась абсолютной и Наука не ищет, и не находит настоящего ключа к этой зависимости. И поэтому не может открыть нам секрета освобождения и господства. |
|
The psycho-physical science of Yoga does not make this
mistake. It seeks for the key, finds it and is able to effect the release;
for it takes account of the psychical or mental body behind of which the
physical is a sort of reproduction in gross form, and is able to discover
thereby secrets of the physical body which do not appear to a purely physical
enquiry. This mental or psychical body, which the soul keeps even
after death, has also a subtle pranic force in it corresponding to its own
subtle nature and substance, — for wherever there is life of any kind, there
must be the pranic energy and a substance in which it can work, — and this
force is directed through a system of numerous channels, called na¯ d. ı¯, — the subtle
nervous organisation of the psychic body, — which are gathered up into six
(or really seven) centres called technically lotuses or circles, cakra, and
which rise in an ascending scale to the summit where there is the
thousand-petalled lotus from which all the mental and vital energy flows. Each of these lotuses is the centre and the storing-house
of its own particular system of psychological powers, energies and
operations, — each system corresponding to a plane of our psychological
existence, — and these flow out and return in the stream of the pranic
energies as they course through the na¯
d. ı¯s. |
2-28-02 |
Психо-физическая наука Йоги не делает такой ошибки. Она ищет ключ, находит его, и способна воспользоваться им для освобождения. Потому что на принимает во внимание психическое или ментальное тело, которое позади физического. И физическое тело — своего рода воспроизведение в грубой форме этих двух тел. И поэтому она способна открыть те секреты физического тела, которые не обнаруживаются чисто физическим исследованием. Это ментальное или психическое тело, которое душа сохраняет даже после смерти, тоже обладает тонкой пранической силой, которая соответствует её тонкой природе и субстанции. Потому что везде, где есть жизнь любого вида, там должна быть праническая энергия и субстанция, в которой она должна работать. И эта сила направляется через систему многочисленных каналов, называемых нади, и они составляют тонкую нервную организацию психического тела. Эти каналы собраны в шесть (на самом деле — семь) центров, которые формально названы лотосами, или кругами, чакрами. Эти лотосы поднимаются по восходящей шкале до вершины где находится тысяче-лепестковый лотос, из которого вытекает вся ментальная и витальная энергия. Каждый из этих лотосов — центр и хранилище своей собственной, особой системы психологических сил, энергий и действия. Каждая система соответствует некому плану нашего психологического существования. И наши силы и энергии вытекают и возвращаются в потоках пранических энергий, когда они проходят через нади. |
|
This arrangement of the psychic body is reproduced in the physical with the
spinal column as a rod and the ganglionic centres as the chakras which rise
up from the bottom of the column, where the lowest is attached, to the brain
and find their summit in the brahmarandhra at the top of
the skull. These chakras or lotuses, however, are in physical man
closed or only partly open, with the consequence that only such powers and
only so much of them are active in him as are sufficient for his ordinary
physical life, and so much mind and soul only is at play as will accord with
its need. This is the real reason, looked at from the mechanical
point of view, why the embodied soul seems so dependent on the bodily and
nervous life, — though the dependence is neither so complete nor so real as
it seems. The whole energy of the soul is not at play in the
physical body and life, the secret powers of mind are not awake in it, the
bodily and nervous energies predominate. But all the while the supreme energy is there, asleep; it
is said to be coiled up and slumbering like a snake, — therefore it is called
the kun. d. alinı¯
s´akti, — in the lowest of the chakras, in
the mu¯ la¯
dha¯ ra. When by
Pranayama the division between the upper and lower prana currents in the body
is dissolved, this Kundalini is struck and awakened, it uncoils itself and begins to
rise upward like a fiery serpent breaking open each lotus as it ascends until
the Shakti meets the Purusha in the brahmarandhra in a deep samadhi of union. |
2-28-03 |
Такое расположение лотосов в психическом теле воспроизводится в физическом теле с позвоночником в виде стержня и ганглиозными центрами в виде чакр, которые поднимаются вверх от основания позвоночнка, где прикреплена низшая чакра до мозга, где находится их вершина в брахмарандхре на макушке черепа. Эти чакры или лотосы, однако в физическом человеке закрыты, или открыты лишь частично. В результате в нём действуют только те силы и только в таком количестве, чтобы этого было достаточно для обычной физической жизни, и в его жизни столько ума и души, сколько соответствует его нуждам. Это и есть та настоящая причина, если смотреть с механической точки зрения, почему воплощённое существо кажется таким зависимым от телесной и нервной жизни, хотя данная зависимость ни настолько полная, и ни настолько реальная, как она кажется. Полная энергия души не действует в физическом теле и жизни. Тайные силы ума не проснулись в нём, главную роль играют телесные и нервные энергии. Но всё время высшая энергия присутствует здесь, в спящем виде. Говорят, что она свернулась кольцом и дремлет, словно змея. Поэтому её называют кундалини шакти. И она находится в самой низшей чакре — в муладхаре. Когда с помощью пранаямы разделение между потоками верхней и нижней праны в теле растворяется, то эта Кундалини чувствует удар и просыпается. Она разворачивается и начинает подниматься вверх, подобно огненной змее, врываясь и открывая каждый из лотосов, по мере того, как она поднимается, до тех пор, пока Шакти не встретит Пурушу в брахмарандхре в глубоком самадхи единения. |
|
Put less
symbolically, in more philosophical though perhaps less profound language,
this means that the real energy of our being is lying asleep and inconscient
in the depths of our vital system, and is awakened by the practice of
Pranayama. In its
expansion it opens up all the centres of our psychological being in which
reside the powers and the consciousness of what would now be called perhaps
our subliminal self; therefore as each centre of power and consciousness is
opened up, we get access to successive psychological planes and are able to
put ourselves in communication with the worlds or cosmic states of being
which correspond to them; all the psychic powers abnormal to physical man,
but natural to the soul develop in us. Finally,
at the summit of the ascension, this arising and expanding energy meets with the
superconscient self which sits concealed behind and above our physical and
mental existence; this meeting leads to a profound samadhi of union in which
our waking consciousness loses itself in the superconscient. Thus by
the thorough and unremitting practice of Pranayama the Hathayogin attains in
his own way the psychic and spiritual results which are pursued through more
directly psychical and spiritual methods in other Yogas. The one
mental aid which he conjoins with it, is the use of the mantra, sacred
syllable, name or mystic formula which is of so much importance in the Indian
systems of Yoga and common to them all. This
secret of the power of the mantra, the six chakras and the Kundalini Shakti
is one of the central truths of all that complex psycho-physical science and
practice of which the Tantric philosophy claims to give us a rationale and
the most complete compendium of methods. All religions and disciplines in India which use largely the psycho-physical method, depend more or less upon it for their practices. |
2-28-04 |
Выражаясь не так символически, более философским языком, хотя он, возможно, будет менее глубоким, это означает, что настоящая энергия нашего существа дремлет и находится в бессознательных глубинах нашего жизненного сознания. И что она просыпается с помощью практики пранаямы. Расширяясь, эта энергия открывает все центры нашего психологического существа, в которых обитают силы и сознание того, что наверное можно было бы сейчас назвать нашим подсознательным "я". Поэтому, когда каждый из этих центров силы и сознания открывается, мы шаг за шагом получаем доступ к психологическим планам и можем установить связь с мирами или космическими состояниями существованиями, которые им соответствуют. И в нас развиваются все те психические силы, которые ненормальны для физического человека, но нормальны для души. В конце концов, на высшей точке этого восхождения, это поднятие и расширение энергии встречается со сверхсознательным "я", которое сидит скрытое позади и выше нашего физического и ментального существования. Эта встреча ведёт к глубокому самадхи единения, в котором наше пробуждённое сознание теряет себя в сверхсознательном. Таким образом, с помощью тщательной и неустанной практики пранаямы хатха-йогин по-своему достигает тех психических и духовных результатов, которые достигаются с помощью более прямых психических и духовных методов в других Йогах. Единственная ментальная помощь, которую он сочетает со своей практикой — это использование мантры, священного слога, имени или мистической словесной формулы, которые очень важны в индийских системах Йоги и являются общими для всех них. Этот секрет силы мантры, шести чакр и Кундалини Шакти — центральные истины всей той сложной психо-физической науки и практики, которую тантрическая философия предлагает нам как рациональное и наиболее полное собрание её методов. Все религии и дисциплины в Индии, которые широко используют этот психо-физический метод, в большей или меньшей степени зависят от этих практик.
|
|
Rajayoga
also uses the Pranayama and for the same principal psychic purposes as the
Hathayoga, but being in its whole principle a psychical system, it employs it
only as one stage in the series of its practices and to a very limited
extent, for three or four large utilities. It does
not start with Asana and Pranayama, but insists first on a moral purification
of the mentality. This
preliminary is of supreme importance; without it the course of the rest of
the Rajayoga is likely to be troubled, marred and full of unexpected mental,
moral and physical perils.*) This
moral purification is divided in the established system under two heads, five
yamas and five niyamas. The
first are rules of moral self-control in conduct such as truth-speaking,
abstinence from injury or killing, from theft etc.; but in reality these must
be regarded as merely certain main indications of the general need of moral
self-control and purity. Yama is,
more largely, any self-discipline by which the rajasic egoism and its
passions and desires in the human being are conquered and quieted into
perfect cessation. The
object is to create a moral calm, a void of the passions, and so prepare for
the death of egoism in the rajasic human being. The niyamas are equally a discipline of the mind by
regular practices of which the highest is meditation on the divine Being, and
their object is to create a sattwic calm, purity and preparation for
concentration upon which the secure pursuance of the rest of the Yoga can be
founded. |
2-28-05 |
Раджа-Йога также использует пранаяму и для тех же основных психических целей, что и Хатха-Йога, но, будучи в целом психической системой, она использует пранаяму лишь как одну из стадий в последовательности своих практик и в весьма ограниченной степени, для трёх или четырёх своих широких практических целей. Она начинает не с асан и пранаямы, вместо этого она в первую очередь настаивает на моральном очищении ментальности. Этот предварительный шаг первостепенной важности. Без него дальнейшее движение Раджа-Йоги скорее всего будет с множеством проблем, замарано, и полно неожиданных ментальных, моральных и физических опасностей.*) Это моральное очищение разделяется в установившейся системе Раджа-Йоги на два раздела — пять ям, и пять ниям. Первый раздел — это правила морального контроля над своим поведением, такие как — говорить правду, воздерживаться от причинения вреда или убийства, воздерживаться от воровства, и так далее. Но в реальность их можно рассматривать просто как определённые главные указатели общей необходимости морального само-контроля и чистоты. Яма, это в более широком смысле — любая само-дисциплина, при помощи которой побеждается раджасический эгоизм с его страстями в человеческом существе. Он побеждается и успокаивается до полного прекращения. Цель этого — создать своего рода моральное спокойствие, отсутствие страстей, и тем самым подготовиться к уничтожению эгоизма в раджасическом человеческом существе. Ниямы — такая же дисциплина но для ума, через регулярные практики в которых самое высокое — медитация на божественном Существе. А их цель — создать саттвическое спокойствие, чистоту и подготовиться к сосредоточению. А уже на основе этого можно безопасно выполнять остальную часть Йоги. |
|
*) In modern India people attracted to Yoga, but
picking up its processes from books or from persons only slightly acquainted
with the matter, often plunge straight into Pranayama of Rajayoga,
frequently with disastrous results. Only the very strong in spirit can afford
to make mistakes in this path. |
|
*) В современной Индии люди, увлекающиеся йогой, но перенимающие её процессы из книг или от людей, поверхностно знакомых с предметом, часто погружаются прямо в пранаяму Раджа-Йоги, зачастую с плачевными результатами. Только очень сильные духом могут позволить себе ошибаться на этом пути. |
|
It is
here, when this foundation has been secured, that the practice of Asana and
Pranayama come in and can then bear their perfect fruits. By
itself the control of the mind and moral being only puts our normal
consciousness into the right preliminary condition; it cannot bring about
that evolution or manifestation of the higher psychic being which is
necessary for the greater aims of Yoga. In order
to bring about this manifestation the present nodus of the vital and physical
body with the mental being has to be loosened and the way made clear for the
ascent through the greater psychic being to the union with the superconscient
Purusha. This can be done by Pranayama. Asana is
used by the Rajayoga only in its easiest and most natural position, that
naturally taken by the body when seated and gathered together, but with the
back and head strictly erect and in a straight line, so that there may be no
deflection of the spinal cord. The
object of the latter rule is obviously connected with the theory of the six
chakras and the circulation of the vital energy between the mu¯ la¯ dha¯
ra and
the brahmarandhra. The
Rajayogic Pranayama purifies and clears the nervous system; it enables us to
circulate the vital energy equally through the body and direct it also where
we will according to need, and thus maintain a perfect health and soundness
of the body and the vital being; it gives us control of all the five habitual
operations of the vital energy in the system and at the same time breaks down
the habitual divisions by which only the ordinary mechanical processes of the
vitality are possible to the normal life. It opens
entirely the six centres of the psycho-physical system and brings into the
waking consciousness the power of the awakened Shakti and the light of the
unveiled Purusha on each of the ascending planes. Coupled
with the use of the mantra it brings the divine energy into the body and
prepares for and facilitates that concentration in Samadhi which is the crown
of the Rajayogic method. |
2-28-06 |
Именно после этого, когда заложена надёжная основа, вступают в действие практики асан и пранаямы, и тогда они могут принести свои замечательные плоды. Контроль над умом и моральным существом сам по себе лишь приводит наше обычное сознание в правильное начальное состояние. Он не может вызывать ту эволюцию или проявление более высокого психического существования, которое необходимо для более великих целей Йоги. Чтобы вызвать такое проявление, нужно ослабить нынешнюю плотную связь витального и физического тела с ментальным существом и расчистить путь для восхождение через более высокое, психическое существо к союзу со сверхсознательным Пурушей. Это можно сделать с помощью пранаямы. Асана используется в Раджа-Йоге только в своём самом лёгком и самом естественном положении, которое обычно принимает тело, когда сидит целиком сосредоточено. Но при этом спина и голова должны быть строго выпрямлены и быть на одной прямой линии, так чтобы не было никаких искривлений в позвоночнике. Цель последнего правила, видимо связана с теорией шести чакр и циркуляции витальной энергии между муладхарой и брахмарандхрой. Пранаяма Раджа-Йоги очищает и проясняет нервную систему. Это позволяет нам достичь равномерного движения витальной энергии через тело и направлять её туда, куда мы захотим, в соответствии с нашими нуждами, и таким образом поддерживать совершенное здоровье и отсутствие нарушений в теле и витальном существе. Она даёт нам контроль над всеми пятью привычными действиями витальной энергии и в тоже время разрушает привычное разделение, из-за которого в нормальной жизни возможны только обычные механичные процессы жизненной энергии. Она полностью открывает шесть центров психо-физической системы организма и приносит в пробуждённое сознание силу пробуждённой Шакти и свет не скрываемого больше за вуалью Пуруши на каждом из этих восходящих планов. В сочетании с использованием мантры, пранаяма приносит божественную энергию в тело, подготавливает и облегчает сосредоточение в Самадхи, которое — вершина метода Раджа-Йоги. |
|
Rajayogic
concentration is divided into four stages; it commences with the drawing both
of the mind and senses from outward things, proceeds to the holding of the
one object of concentration to the exclusion of all other ideas and mental
activities, then to the prolonged absorption of the mind in this object,
finally, to the complete ingoing of the consciousness by which it is lost to
all outward mental activity in the oneness of Samadhi. The real
object of this mental discipline is to draw away the mind from the outward
and the mental world into union with the divine Being. Therefore
in the first three stages use has to be made of some mental means or support
by which the mind, accustomed to run about from object to object, shall fix
on one alone, and that one must be something which represents the idea of the
Divine. It is
usually a name or a form or a mantra by which the thought can be fixed in the
sole knowledge or adoration of the Lord. By this concentration on the idea
the mind enters from the idea into its reality, into which it sinks silent,
absorbed, unified. This is
the traditional method. There are, however, others which are equally of a
Rajayogic character, since they use the mental and psychical being as key. Some of them are directed rather to the quiescence of the mind than to its immediate absorption, as the discipline by which the mind is simply watched and allowed to exhaust its habit of vagrant thought in a purposeless running from which it feels all sanction, purpose and interest withdrawn, and that, more strenuous and rapidly effective, by which all outward-going thought is excluded and the mind forced to sink into itself where in its absolute quietude it can only reflect the pure Being or pass away into its superconscient existence. The method differs, the object and the result are the same. |
2-28-07 |
Сосредоточение в Раджа-Йоге делится на четыре стадии. Оно начинается с отхода ума и чувств от внешних вещей и процессов. Потом переходит к удерживанию одного объекта сосредоточения исключая все другие идеи и действия ума. Затем переходит к длительному погружению ума в этот объект. И наконец, переходит к полному вхождению сознания [в объект], благодаря которому оно теряется для всей внешней ментальной активности в единстве Самадхи. Настоящая цель этой ментальной дисциплины — увести ум от внешнего и ментального мира и привести его к единству с божественным Существованием. Поэтому в первых трёх стадиях необходимо использовать некоторые ментальные способы или поддержку, при помощи которой ум, привыкший метаться от одного объекта к другому, зафиксируется на одном единственном. И этот единственный объект может быть чем-то, что представляет идею Божественного. Обычно это имя, или форма, или мантра, при помощи которой мысль может зафиксироваться только в знании или обожании Господа. При помощи такого сосредоточения на идее, ум переходит от идеи к той реальности, которая за ней, и в которую он безмолвно погружается, поглощается и сливается с ней. Это традиционный метод. Однако, есть и другие методы, которые точно так же принадлежат по своему характеру к Раджа-Йоге, поскольку используют ментальное и психическое существо как ключ. Некоторые из них направлены скорее на успокоение ума, чем на его непосредственное поглощение и выступают в качестве дисциплины, благодаря которой ум просто смотрит и даёт возможность исчерпаться своей привычке блужданию мыслей в бесцельной беготне. Привычке, у которой, как он ощущает, забрали всякое разрешение на неё, её цель и интерес. И есть дисциплина, которая более напряжённая и быстрее действует — дисциплина в которой исключается всякая идущая к внешнему мысль, и ум заставляют погрузиться в себя. Погрузиться туда, где в своём абсолютном спокойствии он может отражать только чистое Бытие или уйти прочь в своё сверхсознательное существование. Метод другой, но цель и результат — те же самые. |
|
Here, it
might be supposed, the whole action and aim of Rajayoga must end. For its
action is the stilling of the waves of consciousness, its manifold
activities, cittavr.tti, first, through a habitual
replacing of the turbid rajasic activities by the quiet and luminous sattwic,
then, by the stilling of all activities; and its object is to enter into
silent communion of soul and unity with the Divine. As a
matter of fact we find that the system of Rajayoga includes other objects, —
such as the practice and use of occult powers, — some of which seem to be
unconnected with and even inconsistent with its main purpose. These
powers or siddhis are indeed frequently condemned as dangers and distractions
which draw away the Yogin from his sole legitimate aim of divine union. On the
way, therefore, it would naturally seem as if they ought to be avoided; and
once the goal is reached, it would seem that they are then frivolous and
superfluous. But
Rajayoga is a psychic science and it includes the attainment of all the
higher states of consciousness and their powers by which the mental being
rises towards the superconscient as well as its ultimate and supreme
possibility of union with the Highest. Moreover, the Yogin, while in the body, is not always mentally inactive and sunk in Samadhi, and an account of the powers and states which are possible to him on the higher planes of his being is necessary to the completeness of the science. |
2-28-08 |
Здесь можно было бы предположить, что в целом на этом действие и цель Раджа-Йоги должны завершиться. Потому что её действие — это усмирение волн сознания, его многообразной деятельности, читтавритти*). Сначала это усмирение происходит через привычную замену запутанной раджасической активности на спокойную и озарённую саттвическую. Затем, через успокаивание любой активности. А её цель — войти в безмолвное общение души и единство с Божественным. На самом деле мы находим, что система Раджа-Йоги включает и другие цели, например, практика и использование оккультных сил. И некоторые цели кажутся несвязанными и даже несовместимыми с основной целью. Эти оккультные силы, или сиддхи, действительно часто осуждаются как опасности и отвлечения, которые уводят йогина от его единственной законной цели единства с божественным. Поэтому естественно, что во время движения по пути, кажется естественным, что их нужно избегать. А когда цель достигнута, то кажется, что эти силы несерьёзны и излишни. Однако, Раджа-Йога — это психическая наука и она включает в себя достижение всех высших состояний сознания и их сил, при помощи которых ментальное существо поднимается к сверхсознанию, а также получает возможность окончательного и высшего единения с Высочайшим. Более того, йогин, находясь в теле, не всегда ментально неактивен и погружён в Самадхи. Поэтому для полноты науки необходимо исследование тех сил и состояний, которые становятся доступны для него на этих более высоких планах его существования. |
|
|
2-28-08c |
*) читтавритти (cittavritti) - волны сознания, волны реакции и отклика, которые
поднимаются из базового сознания (читта); разнообразная деятельность сознания
(мысли, воспоминания, желания, ощущения, восприятия, чувства). Прим. из
словаря. |
|
These
powers and experiences belong, first, to the vital and mental planes above
this physical in which we live, and are natural to the soul in the subtle
body; as the dependence on the physical body decreases, these abnormal
activities become possible and even manifest themselves without being sought
for. They can
be acquired and fixed by processes which the science gives, and their use
then becomes subject to the will; or they can be allowed to develop of
themselves and used only when they come, or when the Divine within moves us
to use them; or else, even though thus naturally developing and acting, they
may be rejected in a single-minded devotion to the one supreme goal of the
Yoga. Secondly,
there are fuller, greater powers belonging to the supramental planes which
are the very powers of the Divine in his spiritual and supramentally ideative
being. These
cannot be acquired at all securely or integrally by personal effort, but can
only come from above, or else can become natural to the man if and when he
ascends beyond mind and lives in the spiritual being, power, consciousness
and ideation. They then become, not abnormal and laboriously acquired siddhis, but simply the very nature and method of his action, if he still continues to be active in the world-existence. |
2-28-09 |
Эти силы и переживания, принадлежат, во-первых, витальному и ментальному планам, которые выше того физического плана на котором мы живём, и которые естественны для души в тонком теле. По мере того, как уменьшается зависимость от физического тела, эти сверхнормальные действия становятся возможными и даже проявляются сами, без того, чтобы специально их добиваться. Их можно приобрести и сделать устойчивыми при помощи процессов, которые даёт эта наука, тогда их можно использовать по своему желанию. Или же можно позволить им развиваться самим по себе и использовать их только когда они приходят, или когда Божественное внутри подталкивает воспользоваться ими. Или же, несмотря на то, что они развиваются и действуют естественным образом, можно их отвергнуть ради целеустремлённой преданности одной высшей цели Йоги. Во-вторых, существуют ещё более полные и более великие силы, принадлежащие супраментальным планам, которые — собственно силы Божественного в его духовном и супраментально воспринимающем существе. Такие силы совершенно невозможно надёжно и целостно приобрести личным усилием. Они могут только или прийти свыше, или же стать естественными для человека, если и когда он поднимется над умом и станет жить в духовном существовании, силе, сознании и восприятии. Тогда они станут не сверхнормальными и с трудом добытыми сиддхами, а просто самой природой и способом действия человека, если он ещё продолжит активно действовать в существовании мира.
|
|
On the whole, for an integral Yoga the special methods of Rajayoga and Hathayoga may be useful at times in certain stages of the progress, but are not indispensable. It is
true that their principal aims must be included in the integrality of the
Yoga; but they can be brought about by other means. For the
methods of the integral Yoga must be mainly spiritual, and dependence on
physical methods or fixed psychic or psycho-physical processes on a large
scale would be the substitution of a lower for a higher action. We shall have occasion to touch upon this question later when we come to the final principle of synthesis in method to which our examination of the different Yogas is intended to lead. |
2-28-10 |
В целом, для интегральной Йоги особые методы Раджа-Йоги и Хатха-Йоги могут иногда быть полезными на некоторых стадиях развития, но не обязательны. Да, конечно, их основные цели нужно включить в целостность Йоги. Однако, их можно достичь и другими способами. Дело в том, что методы интегральной Йоги должны быть преимущественно духовными, и зависимость от психо-физических процессов по большому счёту была бы подменой более высокого действия более низким. У нас будет случай коснуться этого вопроса позже, когда мы подойдём к последнему принципу синтеза в методе, к которому должно привести наше исследование различных видов Йоги. |