Сатпрем

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Заметки Апокалипсиса

 

 

1978-1982

Книга вторая

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Заметки Апокалипсиса

 

 

Универсальная энциклопедия т.2

 

Апокалипсический (литературное)

Для современного ума слово "апокалипсис" означает великое всемирное бедствие. Но фактически, это транскрипция греческого термина , которое просто означает "раскрывающий", "развуалирующий". Редко используемое в Древней Греции, оно довольно часто появляется в библейском переводе "Septuagint"[1], где оно относится к "раскрытию" в материальном смысле, но кроме того, в фигуральном смысле, к "раскрытию" человеческого или божественного секрета.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Суджате,

с которой шаг за шагом

мы прошли

через ужасные испытания,

поддерживаемые только нашей

любовью к Матери

и нашей отчаянной волей

довести Их Работу до конца.

Вступление

 

22 марта 1978 года Суджата и я покинули Пондишерри в поисках лучшего, "наконец-то свободные!", и нашли убежище в Нилгири, на юге Индии. Но только в июле 1981 года я смог материализовать тринадцать томов "Агенды Матери" на французском языке.

Битва за Агенду продолжалась.

Йога клеток приобретала форму.

Я всё ещё не мог поверить, что начал путь по "невозможной" тропе Нового Тела, но я находился прямо посреди него! Сам об этом не зная. Я не переставал находиться на нём с того самого дня, 18 ноября 1973 года, после ухода Матери, я лишь получал удары один за другим и старался перенести их, пройти через них. Но они должны были касаться меня самым прямым и беспощадным образом, чтобы я смог наконец-то понять, что всё это "похоже на происходившее с Матерью". Поскольку Опыт заключается не в уходе в чудесный мир – хотя чудеса всегда здесь, невидимо поддерживающие всё – но напротив, он заключается в пересечении всяческих бездн и в столкновении с каждым возможным Отрицанием, каждой Стеной, из которых сделана наша Материя, чтобы раскрыть Чудо, которое изменит всё. И нет ничего лучшего для нас, чем сердечный приступ, чтобы понять как работает наша система и в каких тисках находятся наши несчастные и чудесные клетки, и ухватится за ключ к жизни-или-смерти – там ключ к тому, что находится по ту сторону всего этого.

Суджата и я думали, что мы, наконец-то, нашли совершенное убежище в тех горах, вне досягаемости жестоких сил и отвратительного яда, который мы день за днём глотали в Пондишерри…. Далеко не так! Битва за Агенду приняла даже ещё более жестокие формы и распространилась на всю Индию, и в дальнейшем, были сброшены маски с игры Сил. И только в 1982 году Наваджата окончательно проиграет дело в Верховном Суде Индии, где он пытался добиться признания "учения Шри Ауробиндо новой религией".

На этот раз (но, наверное, даже раньше, чем я об этом узнал) Силы, которые мы могли бы назвать чудовищными и тантрическими, самой низкой разновидности чёрной магии, пришли для того, чтобы атаковать это тело напрямую. К счастью, видение "Нового Сознания" показало мне очень конкретно и с немыслимой точностью, откуда эти удары приходят и чем являются.

И тем не менее, я и Суджата оставили своё завещание у нотариуса в Ути. Это было в марте 1981 года.

Эти удары стали такими смертельно опасными и так точно достигали цели, что мы задумались о том, чтобы покинуть Индию. И раз, и два мы пытались отрезать себя от всего и уехать инкогнито, сначала на Цейлон или в Кералу, а затем на Тихий Океан, на остров настолько безлюдный, насколько это возможно для того, чтобы продолжить работу "в безопасности" – какая иллюзия! Но мы должны были пройти и через эту иллюзию тоже…. Как будто можно отрезать себя от земного целого! Фактически, мы должны пройти всё, вплоть до самой последней черты или до самого "последнего атома" того, что мы называем "человеческим существом", или скорее человеческим животным – поскольку Человек ещё только должен появиться, он должен быть открыт и получить становление в этих самых клетках, раскрывшихся и освободившихся от их генетического, атавистического и медицинского шума.

"Стань человеческим существом", - сказали ведические Риши уже примерно десять тысяч лет назад.

Это "апокалипсис".

Сатпрем, 18 июня, 1999 года

 

 

 

 

1978

 

 

 

1 апреля, 1978 года

 

(Письмо Сатпрема к своей матери)

 

Харвуд

 

Моей любимой маме.

Мы бегали и скитались по всей Южной Индии в поисках мирного пристанища, и как раз тогда, когда мы уже отчаялись найти истинное место, мы вдруг открыли чудо, в горах Нилгири. Деревушка, точно такая же страшная, как и все остальные, расползающиеся по всей Индии, из бетонных лачуг и полная детей, и мы уже думали двинуться дальше, когда повернули на небольшую дорогу… тропа, петляющая меж чайных плантаций, затем по лесу; чудесный участок первозданного леса, гигантские мимозы, эвкалипты, затем небольшой очищенный от леса участок и дом – на холме, окружённый со всех сторон лесом и тишиной – а вокруг дома лужайка и множество птиц. Лес полный птиц, бабочек, оленей, фазанов и обезьян, ворующих дикие ягоды. Тишина – чудесная, чистая и мягкая, словно этот дом посреди прогалины убаюкивала сама Природа. Ни одной человеческой вибрации. И, тем не менее, от деревни всего лишь в трёх километрах. Это именно то самое место. Оно называлось "Харвуд". Мы все были в полном восторге. Наши друзья из Дели приобрели его для нас. Затем мы в последний раз вернулись в Пондишерри, с помощью наших друзей из Ауровилля тайком проникли в дом, и ах! фью! Какое облегчение не дышать больше этим вероломным и отравленным воздухом, я был болен от всей этой окружающей меня ненависти. Сейчас Суджата и я словно школьники на каникулах после четырёх лет несчастья, прошедших со времени ухода Матери. Мы собираемся построить место, где Мать сможет существовать истинно, в радости созидания – ах, конец всем этим Церквям и зубастым спиритуалистам: чистая, простая атмосфера. Без какой-либо суматохи – работа только для Матери, и всё. Как бы мне хотелось, чтобы ты приехала и посмотрела на наше новое место! Оно на высоте 2000 метров, но поскольку мы недалеко от тропиков, температура относительно умеренная, хотя ночами и холодно; вечерами мы зажигаем огонь. Зимы очень холодны, но не так как на Западе. С пондишерского кораблекрушения я спас своих белых павлинов; они летают по лугу вокруг нас. Здесь есть также персиковые деревья. Мы ходим на плантации яблонь и груш. Здесь так красиво: обширное расчищенное место на вершине холма окружено "садами", спускающимися вниз террасами, и окружено лесом; хотя в настоящий момент это скорее не сады, а пастбища для коров. Но мы собираемся превратить это в рай. За нами последовала даже наша Лакшми со своею коровой, телёнком и собакой! И мы уже организовали эмбрион команды друзей-соратников: мы собираемся опубликовать "Агенду" на английском, французском, немецком и итальянском. Харвуд станет местом, откуда Мать сможет излучать свой свет без догматизма и духовного бизнеса. И тогда мы с милой, вечноулыбающейся Суджатой, станем первым ядром, она вновь запоёт и соберёт вокруг новую молодёжь. Каждый день мы отправляемся исследовать лес и открывать новые места, под деревьями с листьями самых разных цветов и высокими папоротниками текут небольшие ручьи, а мы поднимаемся в гору, над домом, где нет ничего кроме леса из мимозы и эвкалиптов, где мы можем так счастливо дышать!

Мы всё организуем, но всё-таки, это похоже на лагерь, нам нужно ходить в магазин за три километра: ты не поверишь, но у нас есть сторож, которого зовут Виктор[2], он выполняет поручения для нас и делает небольшую работу по дому. Но это очень современный(!) дом, здесь даже установлен телефон, здесь два этажа и есть мебель, хотя всё это нужно обновить и обустроить; нужно починить крышу и ванную комнату – нам предстоит весёлое время! А теперь попробуй себе представить второй рай, двумястами метрами выше первого, в конце маленькой горной тропинки, за Харвудом; ты вдруг оказываешься на большой, усыпанной фиолетовыми цветами, аллее, а затем крыша, поддерживаемая белыми колоннами, и небо, небо повсюду, огромный дом, состоящий из веранды с маленькими окнами, похожий на лодку прямо посреди неба – он находится на вершине горы, в конце леса, всё внезапно обрывается и внизу, двумя тысячами метров ниже, тамильские равнины. Как будто смотришь глазами чайки. Это "край земли", как назвала это место Суджата. Ветер, много ветра. Спускающиеся вниз чайные плантации, столетние эвкалипты над головами, и эта корабельная каюта на краю пространства. Это Край Земли.

В конце концов, мы собираемся жить там, когда собственник немного снизит цену. Возможно, этот участок земли приобретёт делийский институт. Поэтому у нашей команды будет много комнат в Харвуде, а мы с Суджатой будем жить в нашей каюте. Здесь мы собираемся основать наше издательство. И отсюда Мать будет излучать свой свет на всю Индию и весь мир. Много работы и много радости, и команда радостных тружеников, строящих Будущее, то самое прекрасное Будущее, которое Мать видела и желала, и которое мы можем построить, если только согласимся на радость вместо того, чтобы соглашаться на несчастья и страдания. Вот так. Целая программа для Земли!

…….

Наши друзья из Парижа скоро присоединятся к нам здесь. Мне нужна тёплая одежда, которую привезут нам наши друзья, но я думал о чём-то, что могло бы быть очень полезным и что мне очень бы хотелось иметь: можешь ли ты найти такой же, как у тебя, бретонский плащ, с жакетом внутри, который так хорошо хранит тепло? Здесь это было бы великолепно. Можешь ли ты устроить это для меня так быстро, насколько это возможно? Точно такого же образца, что и твой. Чтобы у меня было ощущение, что я прогуливаюсь с тобой по этой стране, которая является не болотом, а красотой наших больших и свободных сердец.

Я так счастлив, я возвращаю свою молодость, словно стряхнув годы несчастий. Я и Суджата с нежностью целуем тебя.

Скоро ли я тебя увижу?

В любом случае мы вместе

    И идём вечно

          по великому царству покоя,

                 где сердца свободны и счастливы

                                                                                  Сатпрем

 

 

2 апреля, 1978

 

(Письмо к N., в Ауровилль)

 

Воздух здесь лучше. Там стало немного трудно дышать. Я думаю, что скоро смогу вернуться к своей настоящей работе, когда лагерь здесь будет лучше организован. Здесь? Где? Это тайна нашего покоя – я надеюсь таковой она и останется(!). И думаю, мой отъезд был необходим и для Ауровилля тоже. Лучше будет, если каждый найдёт свой прямой контакт с Матерью, без каких-либо посредников. Посредники, это всё ещё знак старых религий. Шри Ауробиндо и Мать пришли именно для того, чтобы принести Божественное в материю напрямую, или, скорее, чтобы истончить твёрдые слои, которые вуалируют непосредственное Присутствие от наших глаз. Теперь мы должны открыть свои глаза (и уши). Каждый должен стремиться слышать и видеть. Ничто не мешает этому контакту и правильному вдохновению, за исключением эго и ментальных сложностей.

Кроме того, ты хорошо знаешь, и все вы знаете, что я не покидаю вас, где бы я ни был. Я продолжаю работу, ту же самую, вашу, нашу, работу новой Земли. Ауровилль – одно из тех мест: мы должны вырастить много ауровильцев и открыть много сердец к простоте этого Чуда.

Это роль, которую я должен играть. Но вы дороги моему сердцу больше остальных. Я обнимаю тебя, мы продолжаем.

Победа в каждом маленьком чистом жесте.

С нежностью ко всем

   Моим братьям и сёстрам

                                                                  Сатпрем

 

Я всё ещё храню Божественную Любовь[3], которую вы дали мне, когда я уезжал… Я вернусь.

 

 

4 апреля, 1978

 

Зарегистрировано письмо от Андре Морисе к Институту. За нашим белым павлином устроили погоню чёрные дрозды, и он утонул в отстойнике для воды.

Интересно, как непонятным для нас образом сообщаются вещи.

 

 

7 апреля, 1978

 

На Край Земли приехали грузовики: срублено три дерева.

Ночью была буря с градом, мы занесли кровати на веранду.

Градины прямо на кровати.

Даже "высоты" нас атакуют?

 

 

8 апреля, 1978

 

Торговцы древесиной приехали вырубить деревья на Краю Земли (для того, чтобы поднять цены). Торговцы вместе с собственником. И с его отвратительной женой. Отправляю телеграмму Мишлин[4].

 

 

9 апреля, 1978

 

Это похоже на войну. Нет воды. Повсюду грязь. Чемодан Матери промок, также как и мои бумаги. Прошлой ночью буря с дождём, кровати как после кораблекрушения. Ни одной сухой деревяшки. Словно кто-то хочет изгнать нас отсюда.

 

 

10 апреля, 1978

 

Документ о приобретении Края Земли подписан в Ути.

 

*

 

(Письмо к Мишлин)

 

Харвуд

 

Дорогая Мишлин,

Последние дни "тонкий" мир был словно в неистовстве – фактически с 30 или 31 марта с "пиком" 4 апреля, когда погиб один из наших белых павлинов, загнанный дроздами в бак для отстоя воды и там утонувший. Это уже вызывающий тошноту знак М & Co. Не хочу вдаваться в детали. А на другую ночь дождь и буря с градом, градины сыпались сквозь дыры в крыше даже на кровать Суджаты – занимаемся ремонтом. Но силы, атаковавшие дом и продолжавшие свою атаку в течение десяти дней или около того, странным образом "сфокусированы" подобно злобному лучу. Да, "они" действительно должны понимать, что если мы ухитримся здесь обустроить твердую базу, то это станет их концом. Отсюда и эта ярость. Каждый здесь чувствует или "видит" это. Но это почти прелестно по сравнению с Пондишерри: у нас есть немного воздуха для свободного дыхания, в теле легкость, нет этого мельничного жернова на шее и того физического удушья, которое я привык ощущать.

Поэтому, конечно же, атака обрушилась и на Край Земли (я чувствовал это в течение нескольких дней и словно беспокоился об этом месте). "Случайно", в пятницу, вечером седьмого числа, когда мы возвращались с нашей прогулки через лес и чайные плантации, лежащие ниже Края Земли, мы услышали въезжающий туда грузовик: они грузили огромные стволы деревьев. Я развязал язык водителю грузовика: срубили три дерева. На тот момент я подумал, что тем всё и ограничится, и что владелец захотел выручить несколько тысяч рупий на каждодневные расходы, но … можешь себе представить, как это разбивает сердце - эти люди должны быть публично выпороты, это действительно царство шудр, для которых не имеет значения ничего, кроме денег, и они опустошают землю и всё вокруг себя. Но следующим утром, снова "случайно", мы увидели полдюжины лесорубов, выходящих из леса и пересекающих луг перед Харвудом – почему они пошли этой дорогой, прямо перед нашими глазами? Поистине, Милость приглядывает за всем. Я спросил рабочих - они собирались вырубить все деревья на Краю Земли! Весь лес Края Земли был продан какому-то дельцу за 8500 рупий. Мы бросились туда с Роджером, чтобы увидеть нанесённый вред: было срублено уже три больших дерева и семь деревьев среднего размера. Деревья возрастом более шестидесяти лет, гигантские эвкалипты…. О, если бы ты только могла видеть эту дыру в этом и так небольшом лесу Края Земли, эти вывороченные пни. Тогда я схватил за горло этого дельца и предложил ему 13000 рупий наличными за весь лес, который он купил за 8500 – с условием, что он больше не рубит ни одного дерева. Мы распустили всех лесорубов. Осталось только два мёртвых дерева, которые они не смогли погрузить в грузовик вчера. Затем мы взялись за этого ненавистного хозяина (тем временем Суджата и я отправили тебе телеграмму): здесь был очевидный шантаж, вынуждающий нас купить его собственность за один лакх (сто тысяч рупий), что неслыханно, так как только счёт на ремонт составил 50000 рупий – дом не стоил больше 60000 рупий. Но дом, оставшийся без леса был вне обсуждений и мне не хотелось бы заселиться в такое опустошенное место. Живые деревья, такие прекрасные, которым потребовалось столько времени и любви, чтобы вырасти, и вдруг бах, за 8500. я не буду останавливаться на этом ужасном споре с этим индивидом и кроме того, с его ведьмой женой: два дня торга – жадность, сердца из камня. Суджата была подобна Кали. (…)

Без Края Земли нашим планам приходил крах. Нам нужны были эти дома для того, чтобы дать кров членам нашей команды, кроме этого, нужно было место для машин и оборудования. Без Края Земли в Харвуде не было бы никакой пользы, мы были бы вынуждены покинуть Индию. Если бы ничего не вышло, то это стало бы для меня знаком, что не остаётся ничего другого, кроме как покинуть Индию и создавать центр где-нибудь в другом месте. (…) Но, существует Милость по имени Мишлин. Тем временем я позвонил в Дели, но для них было сложно купить сразу два дома. Мне было стыдно стучаться в двери по такому поводу и грустно оттого, что Суджате пришлось отправить тебе телеграмму. Мы никогда в жизни не просили денег. О, за последние две недели атак, вернулись все мои старые формации саньясина: я, кто мечтал жить полуобнажённым в одинокой хижине, оказался перед лицом этого сумасшедшего дома (Харвуда) ввергнутого в ремонт, с тысячами бытовых проблем, и собирался купить второй дом, ещё более сумасшедший. Если бы я не был уверен, что Мать ведёт меня и что она имеет некий план здесь, всё это было бы безумием и ещё большим безумием для человека чувствительного. В течение четырёх лет, я не прекращал принимать безумные решения не зная, почему и куда я иду, и прав я или ошибаюсь. Вот как обстоят дела. Саньясин во всём этом был подвергнут суровому испытанию. Ты знаешь, он хлопает дверью и уходит в лес, так легко – но есть Работа Матери, я просто не могу всё бросить. Поэтому я продолжаю. А ещё есть Мишлин, и я отправляю телеграмму Мишлин. Всё равно Суджата и я обнимаем тебя с благодарностью – но для тебя скажу ещё раз, Работа была бы подвергнута опасности или прекращена.

…Я намерен заняться своей настоящей работой прямо сейчас, вторым томом "Агенды". Забыл сказать тебе, что я получил полное энтузиазма письмо от С.Р.N. Сингха[5] в отношении той чудесной машины. Не составит никакой трудности получить лицензию на импорт. Самая большая трудность, это освобождение от таможенных пошлин: Кирит и C.P.N. Сингх переворачивают небо и землю, но политический климат здесь очень неопределённый, если не сказать хаотический. C.P.N. Сингх находится под присмотром C.B.I. (тайная полиция Индии), что не упрощает дело. Мы ожидаем, что Индира вскоре будет арестована – если это случится, то это станет сигналом большого переворота. Но я думаю, что Мать взвешивает каждый свой шаг и ничего не произойдёт прежде, чем все части пазла встанут на своё место, включая и наш центр.

И последнее, что меня беспокоит. Получив заказное письмо Андре Моррисе, Х. искренне сказал мне, что оно посеяло, если мягко выразиться, беспокойство среди наших парижских друзей: реакцию смятения, почти паники. Необходимо понять раз и навсегда, что действия этих людей всегда идут рука об руку с оккультным действием, хорошо знакомым тем, кто хоть немного знает или немного чувствителен: их письма, их поступки неизменно сопровождаются вибрацией страха. Такова сила этих людей. Именно таким образом они управляют Ашрамом. Вокруг всех их действий витает своего рода немая угроза, липкая и коварная, которая имеет нечеловеческий источник и наполняет всё своей "оккультной" силой. Страх, угрозы, шантаж – вот инструменты Асура. Уже в течение четырёх лет я постоянно вижу эти вибрации, играющие со всех сторон и наносящие вред. Когда Барун+Коуноума  написали Лафонту, то это буквально привело к панике и смятению всего издательства: они прекратили печать первого тома "Агенды", затем снова начали, потом снова приостановили, словно они больше не знали, что делают. Тантрики очень хорошо знают, как управлять этими грязными, маленькими и очень эффективными вибрациями. Страх и смятение их непосредственный эффект. Когда они пишут письма, то их письма транслируют эти вибрации. И поэтому не нужно попадать в эту ловушку при первой же возможности. Необходимо посмотреть на вещи хладнокровно и призвать Мать. Их сила - это сила призраков. Они – призраки, как из домов с привидениями, и они заставляют дрожь бежать по спине… если могут, и ты больше не знаешь, что делать. Ты не должен их принимать. Ты должен дать им хорошего пинка. Они очень липки и коварны, но пусть они идут к дьяволу! Мать сильнее всех их грязных уловок – в противном случае я давно бы был мёртв. Поэтому храбрость и чистота – и МИР. Мир и ЧИСТОТА. И всё это исчезнет как миазмы из болота.

…Мужайся. Мы видим конец всему этому – конец всегда труден. Асур сражается, словно человек на грани смерти.  Он делает всё, что может, перед тем как умереть. Но он не добьётся успеха.

С тобой

               Очень глубоко

                                      С полным благодарности сердцем

                                                                                              Сатпрем

Мать тычет нас носом в Материю, безжалостно и в каждую деталь. Возможно, именно там игра будет доиграна до конца!

 

 

15 апреля, 1978

 

(Письмо от доктора Хуберта Моро)

 

Венеция

День Вознесения, 1978

 

Небеса и воды празднуют здесь необычайно красивую свадьбу.

Просто скажи Сатпрему, что эти строки, написанные, когда мне было 18, неотступно преследуют меня и заставляют жить:

 

На вершине каждой вершины

Всегда есть стрела,

Что устремляется к свободе.

 

Вопросы приходят снова и снова:

Что за вершины? Какая стрела?

Что за свобода?

 

Обнимаю тебя.

Хуберт Моро

 

 

 

(Ответ Сатпрема)

 

Да, Хуберт, вершина должна преодолеваться каждую минуту. Нет никаких вершин, есть только стрела, стремящаяся к своей цели, и единственная её цель – СТРЕМИТЬСЯ К…

Я ничего не знаю о великих реализациях, я знаю лишь горящий внутри огонь, вещь, которая стремиться к солнцу подобно растению, и иногда я думаю, что я понимаю, что эта потребность в солнце и есть само солнце во мне, эта потребность в Мягкости и есть сама Мягкость, любящая во мне, и что Цель находится здесь каждый момент – это Он несёт меня к Нему. И тогда всё становится таким светлым и мягким, и глубоким как бесконечность и свободным, потому что никто и ничто больше не может изменить, ни жизнь и ни смерть - это неизменное солнце. И оно полно любви в каждое мгновение, потому что это единственная вещь, которая СУЩЕСТВУЕТ.

 

 

7 мая, 1978

 

Видение

 

Я двигаюсь к центру Земли: "тропа мира".

 

 

8 мая, 1978

 

Мы вступили во владение Краем Земли.

Двадцать лет назад в этот же день я стал Саньясином.

Иногда я очень хорошо понимаю, почему

 

 

11 мая, 1978

 

Начало восстановления Края Земли.

 

 

19 мая, 1978

 

(к Мишлин)

 

Дорогая Мишлин, я здесь для того, чтобы присутствовать на первой встрече "Ауромитры" с Тата и другими попечителями "Ауромитры"[6], включая Биджоя Нахара, дядей Суджаты. С этого момента Ауровилль сможет получать деньги не опасаясь, что они будут присвоены мошенниками  из S.A.S.

Я часто о тебе думаю. Я знаю, что поворотная точка, которой ты достигла – истинна, временами трудна и болезненна, но чего хочет Мать на самом деле? Она хочет, чтобы дети её были чисты, искренни, предлагали себя, и Она подвергнет их божественной проверке для того, чтобы освободить их от старого мира, который они в себе несут. Это час, которого мы ждали столько жизней, мы много молились, чтобы служить в этот час. Поэтому мы должны обладать смелостью пройти по ту сторону множества вещей и отшвырнуть прочь старое бремя – Мать хочет, чтобы мы были светлы, её новый мир светел и лишён памяти.

…Но ты, Мишлин, хоть испытание и болезненно, имей смелость предложить его и продолжить свой путь. Это Момент моментов, когда ты должна предложить всё. Тогда испытание превратится в расширяющееся сознание, в больший свет, в более великую прозрачность. И у тебя, Мишлин, есть возможность или Милость служить этой земной Работе более непосредственно. Поэтому мы можем, не опасаясь, швырнуть всё в эту великую Работу и Мать позаботится о нас. Это лучший способ помочь обстоятельствам, имеют ли они личный характер или всеобщий. Я доверяю тебе. Раскрой свои руки, отдай всё Матери и бросайся с головой в Новый Мир.

………

Но я хотел поговорить с тобой о Биби Хейман. Я почувствовал, что у неё есть своя роль в нашей работе. Она чистая, простая, искренняя. Я не знаю, каковы её качества и практические способности, но мне известно качество её души. Вся деятельность нашего Института должна спонтанно вытекать из этого качества души. Всё остальное неэффективно. Это не вопрос определяющих "ролей", а вопрос вибраций, которые должны быть объединены вместе и которые спонтанно, автоматически будут создавать неожиданные обстоятельства. Мне бы хотелось, чтобы то, что представляет Биби, было среди вас, и давай посмотрим, что получится из всей цепи этих вибраций. Каковы бы не были разногласия и трудности в прошлом, все они должны расплавиться в этом новом горниле. Давай оставим эго и маленькие индивидуальности и посмотрим, что получится из нескольких чистых вибраций. В сущности, я не знаю, как всё это устроить, но ты можешь просто пригласить её в эту сферу работы, рассказать ей о том, что мы делаем и постепенно, спонтанно, она увидит, как практически она может сотрудничать…

 

*

 

24-5-78

 

Прошу простить меня за это отчасти несвязное письмо, которое я начал в Дели и заканчиваю сегодня в Харвуде. Я завален работой. Мы подготавливаем здесь место – сорок рабочих или около этого, работают на Краю Земли. Я полагаю, что тяжёлая работа будет завершена в течение трёх недель и появится уголок, который сможет нас приютить. Я стараюсь, так или иначе, закончить второй том Агенды…. Я уверен, что всё пойдёт хорошо. Шантаж и письма с угрозами от попечителей меня не беспокоят – движение Матери непреодолимо. Мы должны быть горсткой людей без эго, без личных реакций, отданными Тому – такая горстка может творить чудеса. Я надеюсь, что ты и В. станете сердцем и душой нашей Работы там. Смелость и доверие.

                                                                  

                                                                                  Со всей своей нежностью

                                                                                                                           Сатпрем

 

 

24 мая, 1978

 

(Письмо к N., в Ауровилль)

 

Было очень приятно ощутить вашу любовь и радость. Живое присутствие Ауровилля сияет в окружающей ночи. Очень трогательно ощущать это. Мать довольна. Мы должны понимать, что мы живём в час великой Возможности: не для того, чтобы построить маленький мирок или лучший мир, но для построения другого мира. Как можно стать следующим существом после человека? Если мы будем задавать себе этот вопрос с достаточной интенсивностью и постоянством, возможно Переход откроется…. Какое приключение! Вот чем является Ауровилль. Вы понимаете, что значит интенсивность в этом вопросе. Каждый должен быть подобен интенсивному вопрошанию, но в то же самое время, быть таким спокойным, таким твёрдым.

Я доверяю вам, люблю вас. Вы мои братья, мои сёстры. Тут или там, мы идём вместе к великой Стране Матери, к истинной Земле, наконец.

С огромной любовью ко всем вам, как мне бы хотелось обнять каждого из вас!

                                                                                                                           Сатпрем

 

 

29 мая, 1978

 

Лавина из грязи. Статья S.A.S. против меня.

 

 

 31 мая, 1978

 

Я копал…[7]

Вот моё видение того дня: нисхождение к центру Земли, "тропа мира".

 

 

18 июня, 1978

 

На умиротворённой земле

Ничего не осталось

Кроме песни сверчка.

 

 

24 июня, 1978

 

Харвудский источник обвалился. Отправил второй том Агенды в Париж.

 

 

3 июля, 1978

 

(Письмо Сатпрема матери)

 

Моя любимая мама,

… У тебя крепкая семья. Но вся моя нежность почти целиком направлена к тебе, близость к тебе я ощущаю через все времена и несчастья. Мы прогуливаемся вместе, мы всегда прогуливаемся вместе и так и продолжим. Чем больше ходишь, тем более вечным себя ощущаешь, словно залив, когда он, успокоившись, мерцает.

Мои Нилгири в данный момент похожи на стройку, тысяча ремонтов, обрушившийся источник, бездонная яма для денег. Но мы покончим с этим. Передо мной обширное пространство, на две тысячи метров ниже, Тамильская равнина, почти розовая. Я чувствую себя хорошо только на просторе, как в моей маленькой Багире. О, всё так мало изменилось за последние сорок лет, ты видишь себя тем же самым ребёнком, что и в начале, то же самое начало, немного дикое и сумасшедшее.

Целую тебя нежно

                                                                                          Сатпрем

 

 

7 июля, 1978

 

(Письмо сэру С.П.Н. Сингху, оригинал на английском)

 

… Я не писал раньше потому, что перегружен работой и заботами. Кроме того я подготавливаю все кассеты 1 и 2 томов Агенды, которые выйдут, когда второй том будет опубликован во Франции.

Наш источник всё ещё обваливается и наполняется землёй и камнями. Я всё ещё пытаюсь получить трубу из Коимбатора. Люди оттуда откладывают свой приезд каждую неделю. Мы получаем немного грязной воды из близлежащего леса. Ко всему прочему, дополнительные деньги, посланные нашими друзьями из Парижа, где-то застряли. (…)

Но мы непреклонно прогрессируем в работе Матери. Материализация Агенды движется всё быстрее и быстрее с неизбежными для мира последствиями. Когда машина прибудет сюда, мы примемся за английский вариант. Куча работы. (…)

Несмотря на все материальные проблемы, мы тяжело трудимся на нашем настоящем поприще. Странно видеть, как наши материальные проблемы возникают бок о бок с прогрессом Агенды. С одной стороны, у меня есть доказательства прочитанного в Агенде, с другой стороны я погружён в сломанные стены, лопнувшую цистерну для очистки воды и всего остального, что напоминает мне Шри Ауробиндо: "Я копал и копал, глубоко и долго…".

Целая страна копается сейчас в Грязи, мире Грязи – до тех пор, пока не доберётся до "Реки золотой".

Вы в моём сердце всё время. Милость, что вы с нами.

С глубокой моей благодарностью и любовью,

                                                                                                      Сатпрем

 

 

8 июля, 1978

 

Обморок моей милой. Я думал, она уже не вернётся.

 

 

19 июля, 1978

 

Конец бурения харвудского источника = тоненькая струйка воды.

Что это значит?

 

 

20 июля, 1978

 

Второй визит в полицию Ути. Глубины мрака.

 

*

 

Инициация моей Милой. Она сказала (другим голосом):

 

"Существо великой Красоты,

которое ищет инкарнации –

единственное решение.

Только Ты можешь.

Время занять истинное положение.

Великая Красота,

которая течёт на мир

это единственное решение.

Насилие повсюду,

не только в Индии,

оно во всём мире.

Пока ещё мы не видели интенсивности.

 

 

23 июля, 1978

 

Никакой воды на Краю Земли нет. Просверлили две скважины – сухо, черный гранит. Медитация под звуки бура. Большая духовная иллюзия.

 

 

31 июля, 1978

 

Нилгири = ДОСТАТОЧНО

 

 

4 августа, 1978

 

Отъезд L..  Ален А. (рабочий из Ауровилля) болен. Один.

 

 

5 августа, 1978

 

Отъезд Алена. Сломался генератор.

 

 

9 августа, 1978

 

(Личное письмо)

 

Вечер среды

…Я делаю усилие, чтобы вам написать. Сейчас 7 вечера. После вашего отъезда я больше не хожу на прогулки. Пытался качать воду (в Харвуде), но не достаёт мощности. Временами у нас есть вода, когда в трубах нет воздушных пробок. Поток кажется крошечным. В любом случае воды недостаточно для того, чтобы она поднялась в нашу комнату. Супермощный переключатель, установленный Арулом, работает неправильно – ещё одна супербесполезная работа. Генератор был бы необходим для запуска харвудского насоса…. В конце концов, генератор Края Земли сломался окончательно! Таким образом, нам не нужно беспокоиться о том, чтобы заставить его работать! Я сделал срочный звонок в Мадрас (в понедельник) с просьбой отправить к нам механика. Они ответили "naliki" (завтра, другими словами, после дождичка в четверг). Сегодня позвонил ещё раз, они ответили, "naliki". Затем меня посетила плохая идея поменять стороны газового клапана новой горелки, которую мы покупали вместе. Было больно смотреть, как он всё раскурочил. В 1.45p.m. он почти преуспел в том, чтобы вернуть всё на место, отказавшись от мысли поменять стороны – нужно было видеть его с трубой на моём кресле, сжимающего её ногами, словно тисками…. Ну, теперь нам нужно ехать в Ути или в Конор, чтобы её отремонтировать – ещё одна неисправная вещь. Да, они ещё "отремонтировали" бойлер с Края Земли после разрушения станины, который они забирали в Пандиан Индастри. Затем они привезли его обратно, вновь собранный, потрёпанный и немного погнутый, но сегодня уже 3 пополудни, а он, кажется, работает, за исключением отсутствующего клапана. Твой великолепный электрический водонагреватель всё ещё лежит на своём месте в кладовой, без вентиля или чего-то вроде этого – но приятно видеть уже и это. Итак, рабочие уезжают послезавтра, в пятницу. Я провожу своё время, бегая за малярами и кули с утра до ночи по Краю Земли. В этом успех немного больше, чем с машинами, но приходиться подгонять их всё время. Кроме всего прочего, мы потратили два дня на то, чтобы разобрать хаос, устроенный Аленом, освободить кладовые, гараж – страшная мусорка, мародёрство и беспорядок. Ко всему прочему, ещё и блохи – очаровательно. Я понимаю, почему нам это стоило сумасшедших денег и почему Ален заболел – я счастлив, что он уехал, позор так обходиться с материальными объектами, как обходился он. Он мил и очень мне нравится, но…. О! Какой беспорядок…. Наши две комнаты сегодня уже готовы, как и замечательная ванная комната, ожидающая того дня, когда соизволит прийти вода. Письма навалены кучей. Я даже не читаю почту от Мишлин. Тут тоже ужасающий хаос. У меня не было и трёх минут на истинную работу. Мы просто поместили символ Матери на фронтон – символ? Или что? Завтра мы будем подгонять дверь машинного отделения. Я ошеломлён. Деньги утекают сквозь пальцы, как песок, я больше не знаю как вести счета. В пятницу они наконец-то все уедут. Наступит тишина. Мы будем ждать механика по генераторам. Кафка очарователен. Но всё равно, если мы должны будем зависеть от генератора для того, чтобы получить несколько вёдер воды для Края Земли, то это довольно странно. Я больше ничего не знаю. Я даже больше не знаю, как молиться, как призывать. Я иду шаг за шагом, как животное в тумане. Сатпрема больше не существует. Есть только тело, которое сыто всем этим по горло, вот и всё, и которое получит облегчение только, когда всё это прекратится. Я не могу даже больше думать о том, чтобы покинуть это место, я вообще не могу думать. Отъезд, опять-таки, подразумевает перемещение в другой мир. Я в аду по самое горло, и не способен двинуться куда-либо. Когда-то это закончится, это всё, что я знаю. Но удивительно то, что исчезло всё: Мать, Шри Ауробиндо, словно отдалённые воспоминания. Действительно, словно в лагерях – своего рода внутренне опустошение, ничего стоящего вертикально, за исключением двух моих ног (да и тут, в одной из них нет улучшений). Прошлой ночью у меня был необычный сон ("сон" или что-то ещё?). Мне должны были сделать операцию на глаз (я знаю, что мой левый глаз плох, но оперировали как раз таки мой хороший глаз, правый), они вырезали ножницами большую дыру, но я ничего не почувствовал. Я позволил им это сделать очень покорно. В конце они взяли щипцы, чтобы извлечь глазное яблоко. Всё закончилось. Я обнаружил себя с одним оставшимся глазом, смотрящим на железный столб, передо мной не было ничего кроме железного столба, это всё, что я мог видеть. Было так грустно и омерзительно, что я начал рыдать перед этим железным столбом. И на этом всё.

А, я забыл, кажется есть немного "хороших новостей": вчера я получил разрешение остаться в Индии на год. Я думаю, было бы облечением, скажи они мне упаковать вещи в течение восьми дней, точно также как было облегчение, когда попечители Ашрама изгнали меня, и меня позвали обратно в Гималаи. Но нет, я остаюсь в Индии. Вот так.

Обнимаю тебя. Всё хорошо. Однажды это всё благополучно закончится.

                                                                                                                               Сатпрем

 

 

10 августа, 1978

 

Край Земли – обитель дьявола.

Второй удар гонга.

Единственный выход – покинуть тело.

 

 

11 августа, 1978

 

Конец строительных работ на Краю Земли; рабочие уезжают.

"Ужасная вещь", как говаривала Мать.

Измотан, разбит, сведён к нулю.

 

 

13 августа, 1978

 

(Личное письмо)

 

Специалист по генераторам вчера приехал из Мадраса…. Вся "навесная" работа Арула (электрика) – совершенная кустарщина. Более того, Арул отсутствовал, так как у него была "работа" где-то ещё…. Он приехал в воскресенье утром, с притворной улыбкой (после 11 часовой обедни). Я не хотел его видеть, или мне даже хотелось ударить его по лицу. Другие нас жестоко ограбили; этот нас грабил с улыбкой, вот и вся разница. Поэтому вчера с 3 часов дня до 8.30 вечера, мы с Суджатой и механиком из Мадраса, пытались разобраться на тамильском языке, на каком точно участке от дома до Шола[8], от Шола до генератора и от генератора до Шола, заключена проблема…. Моё сердце было похоже на старую кастрюлю. Мы внимательно просмотрели тесты механика, заплатили (дорого), было уже 8 вечера, никакого такси, поэтому я проводил беднягу до деревни ночью. Итак, всё, что делал Арул, должно быть переделано…. Кстати, он принёс свой счёт (не упоминая о том, что дали ему в качестве аванса) и запросил (непомерную сумму)…. У него вытянулось лицо, когда я упомянул об авансах, данных ему вами, но всё равно, он забрал помпу, которую вы ему щедро оставили и всё электрическое оборудование, что было оставлено на Краю Земли, заявив, что оно его собственное. Тот же сценарий развивался в случае маляра и поставщика…. Короче говоря, хоть я и проводил от шести до семи часов в день на рабочем месте на Краю Земли, в последние дни произошло наихудшее разграбление. Осталось две банки краски, несколько молотков, стамесок и всякий бесполезный, старый металлолом – все инструменты были радостно унесены рабочими Ауровилля, вместе с банками и одеялами…. Они не оставили ничего, ни одной полезной дощечки, лишь несколько лампочек. Абсолютное мародёрство. И естественно, в счетах двух ауровилльских рабочих никакого упоминания о данных им авансах. Я не спорил, я оплатил такси, транспортировку грузчиками "их ящиков с инструментами", автобус, премии и т. п. подобно беспомощному идиоту махарадже…. В итоге, от денег, оставленных Мишлин, не осталось ничего. Бездонная яма. Я избавляю тебя от деталей. И этим утром нас покинул Бобби: он воровал у нас молоко, покупая его у своих друзей, вместо того, чтобы брать в кооперативе, и разбавляя его водой…. Стройка на Краю Земли наконец-то прикрыта навеки, это облегчение. Нам всё ещё нужно найти квалифицированного электрика. Сейчас 13 августа, это продолжалось без девяти дней пять месяцев. Суджата ухитряется получать питьевую воду из деревни и купила предметы первой необходимости. Мы продолжаем принимать ванны в грязной воде смешанной с машинным маслом. Насос можно запускать три раза в день: на восемь минут, на пять минут и ещё раз на пять минут, набрать полцистерны, что достаточно для нас двоих, для стирки и приготовления пищи. Мы регулируем время с тем, чтобы избежать его высыхания и недопущения разрушительных воздушных пузырей. Совершенно сумасшедшая жизнь, ты не можешь себе даже представить, так как тебе известны лишь "цветочки". Теперь она неприкрыта и жестока – абсурдна. И убийственна тоже. Стая волков, насытившись, ушла. Остался только каркас. Последние счета оплачены. На улице ветрено, как в ноябре. Но где "Индия"? И где Сатпрем? Его так измолотили, что он больше ничего не знает. Это, возможно, то, что Мать называла "ужасной вещью". Мы представить себе не можем, до какой степени наше стремление вскормлено определённой мыслью, "идеалом", целью, надеждой на будущее – но когда нет никакого будущего – осталось только сегодня, у него нет никакой идеи, никакой надежды, оно живёт как уставшее тело, простое тело без какой-либо мысли внутри. Всё остальное: Мать, Шри Ауробиндо, новый вид подобны утерянной памяти чего-то, что существовало однажды, но что существует сейчас, сегодня, за исключением этой усталости, этого сумасшедшего мира, этих воров, которым нужно противостоять, этих тысяч бессмысленных и отвратительных вещей? Что ОСТАЛОСЬ? "Божественное" всё ещё остаётся идеей. В концентрационном лагере была хотя бы надежда выбраться – но как выбраться из этого? Нет никакого выхода за исключением смерти или неизвестно какого удивительного чуда. Настолько полное опустошение. Нет больше никакого Сатпрема. Есть только смертельно измученное тело, которое никогда не оправится от этого опустошения. За что мне держаться? За какое прошлое? – прошлое и есть прошлое, оно закончилось, его больше нет. Я нахожусь в Сейчас, тёмном и обнажённом. "Воспоминания" ничего не стоят, это настоящее должно быть, и это не существует, это ничто, оно наносит удары, еле тащится, скрипит. Это даже не вопрос, который поднимается, это "вопрос", который зажигает огонь внутри – это взгляд, который смотрит на этот крах, смотрит и смотрит, ничего не понимая. Всё рухнуло. Ничего не осталось стоять, за исключением моих двух ног, не таких уж крепких. И как утомительно говорить обо всём этом. Хочется сидеть молча перед этим ничто: да, стена. СТЕНА. Нечего сказать. Я даже не жду выхода из всего этого – где выход? В чём заключается выход? Как можно выйти из этого тела, кроме как умерев? Смерть, это продолжающийся старый сон. На этом я прерываю своё письмо. Прошу прощения за эту ерунду. Я сильно любил тебя, когда был способен на любовь.

                                                                                                                                               S.

 

 

15 августа, 1978

 

Ледяной ветер в течение трёх дней.

Ни электричества, ни запасов воды.

 

 

16 августа, 1978

 

(Личное письмо)

 

… Думаю, что я обогнул свой адский мыс. Прошлой ночью что-то изменилось в моём сознании. Не знаю почему, не было ничего: ни большого, ни малого. Внешне, скорее даже "малое": ледяной ветер в течение четырёх дней, ни электричества, ни телефона, множество деревьев вывернуто с корнем, нет воды – и ветер, который дует над нашими кроватями и по всей комнате, душ из строительного мусора и штукатурки. Ужасно. Но внутри что-то изменилось – я не знаю где, поскольку всё осталось тем же самым или даже хуже. Подобно Обещанию, вдруг всё стало приемлемым. Но как всё отвратительно….

Итак, я оправляю тебе эти страницы как доказательство, что я смог вырваться из этой ситуации. Остальное последует довольно быстро, если не будет другой катастрофы – но не может быть ничего более катастрофичного, чем то, через что мы уже прошли. Я решил 18 августа переехать на Край Земли – там нет ни воды, ни электричества, как и в Харвуде, но будет менее грязно. У нас будет вода, доставленная из Шола. Я жду новостей от хорошего электрика о переделке всей линии между домом и насосом. Но если посмотреть на вещи поближе, то всё крайне безнадёжно. Однако что-то во мне больше не отчаивается. Возможно останки чистого Бретонского Бога. Но….

                                                                                                                                Сатпрем

 

 

20 августа, 1978

 

Приезд Анны и Роберта.

 

*

 

(Письмо от Суджаты к Мишлин)

 

Дорогая Мишлин,

Время прошло. Я воспользуюсь этим, чтобы немного побыть с тобой.

Ты знаешь, Мишлин, задний двор так прекрасен, как только возможно, с вишнями, покрытыми цветами, словно светло-розовой массой, и излучающими золото мимозами. Ветер разносит повсюду аромат, радостно поют птицы. Маленькие, крохотные птицы, порхают с ветки на ветку, раскачивая их и заставляя цветы падать на изумрудно-зелёную лужайку.

К несчастью, вокруг правят люди-разрушители. Деревья вырубаются ежедневно, невзирая на то, молодые они или старые. Мы слышим всё больше и больше ударов, видим всё больше и больше женщин. И с запада и с юга. По двадцать, по тридцать деревьев с каждой стороны. День за днём. И по нескольку раз в день. Там где не было видно и тропинки, теперь видны деревушки и холмы.

Помнишь гору, по которой мы карабкались? Вся её лицевая сторона выжжена. Это так печально, Мишлин. Они сносят до основания всё. Они выкорчёвывают корни, чтобы делать древесный уголь. Мимозы в полном цвету, словно золотой поток, выжигаются.

………

Сатпрем продолжает свою историю. Погружён и поглощён. Ему очень трудно думать о чём-то другом.

Вот такие дела, Мишлин. Нежно тебя целую.

                                                                                                     Суджата

 

 

23 августа. 1978

 

Моя нога повреждена. Гематома, повреждена вена.

 

 

25 августа, 1978

 

(Личное письмо)

 

Вчера я закончил чтение корректуры второго тома, и на Край Земли пришла вода. В тот же день, что мы въехали на Край Земли, 18 числа, после восьмидневного прекращения подачи вернулось электричество. Добрые знаки? Но я больше не придаю значения знакам. Поистине, хорошей частью новостей является приезд Анны и Роберта, словно поворотная точка пройдена, раз и навсегда… какая? Harwood был немедленно переименован Анной в Happywood. Мы уже собирались купить новые медные провода, когда Роберт решил попытаться соединить и спаять все старые куски – в результате двигатель работает, хотя и от меньшего напряжения (он работает от генератора, конечно, а не от муниципальной линии). Итак, мы осушили источник, почистили и высушили ржавые трубы, мы выигрываем в этой игре – но по настоящему она будет выиграна только когда у нас на Краю Земли будет источник и ручной насос. Мы написали лозоискателю в Коимбатор и попросили его приехать в пятницу, 1 сентября. Также мы посмотрим, есть ли возможность пробурить скважину в Хэппивуде. Анна перевернула весь дом с ног на голову, двигая и снова передвигая мебель из одной комнаты в другую, отскребая пол и стены – она торжествует. (…) Мишлин, восхитительная, в своём финансовом терпении, продолжает помогать нам заполнить все "прорехи" Хэппивуда и закончить ремонтные работы на Краю Земли. (…) В течение десяти дней или около этого, мы будем должны смотреть в лицо последнему раунду битвы – и какой битвы! Но вещи странным образом развернулись с того самого дня, когда я решил переехать на Край Земли любой ценой (это было вечером 15 августа, посреди бури, я писал тебе об этом). И не знаю почему, но я почувствовал, что мы должны остаться одни, Суджата и я, чтобы посмотреть в лицо последнему испытанию – ты должен был уехать. Мыс был, наконец-то, обогнут – с некоторыми потерями. Да, моя нога меня подвела. Я думаю это флебит[9]. Забавно, ещё даже раньше, чем я принял решение о переезде на Край Земли, когда вы ещё были здесь, мысль или внушение пересекло мой ум: если ты переедешь на Край Земли, "они" начнут битву в твоём теле. Это последняя ступень; прогрессивно проходишь все ступени ада вплоть до самого материального, до тела. Это напомнило мне Мать: "это поворот нижних центров", но ты не имеешь никакой уверенности, что это имеет какое-либо йогическое значение – фактически, вещи вряд ли имеют вообще какое-нибудь значение, они просто происходят, одна за другой. Через них просто надо пройти. В любом случае, я буду ходить столько, сколько смогу. Вероятно, это из-за чрезмерной гимнастики между Шолой и генератором. Всё это удивительно символично, но я так только "говорю" себе, и всё; это не соответствует никакой трансформирующей реальности – если не трансформируешься вопреки самому себе (в конце концов, возможно, это то, что происходит с целым миром). Через пять дней после нашего переезда на Край Земли в моей ноге что-то щёлкнуло и затем острая боль (да, я помню как сейчас – щёлкнуло, это произошло как раз в тот момент, когда я показывал место для выгребной ямы для Краю Земли - я прыгнул на узенькую тропинку и хрусть!) Если я заставляю себя ходить, спустя десять минут это становится терпимым и я могу продолжать, что трудно, так как это перемена положения. Вот такие у меня дела - наполовину нетрудоспособный. Я думаю о моём друге Рембо. Мы много ходили. (…) С 1973 я много побегал, а последние несколько недель был настоящий пентатлон (полное сумасшествие). Временами в ноге спазмы из-за плохой циркуляции, но это было под контролем – и говоря по правде, я не особо в это верил (к тому же, я не очень хорошо знаю во что я верю; ни в жизнь, ни в смерть, ни в бога, ни в дьявола, возможно в бог знает что, которое мы называем как-то ещё и которое, тем не менее, зажигает огонь внутри; это почти точно, в противном случае, я умер бы от этого кошмара).

Я закончил проверку второго тома вчера вечером. Эти годы, 1961-62, полны тем, что происходит сейчас, так мне кажется, и тем не менее, я не вижу ничего, кроме черноты во внешней ситуации. Нет впечатления, что что-то трансформируется, скорее всё разваливается на куски, внутри и снаружи, от зубов до сердца, а голова – словно тебя оглушили. Я начал привыкать к Краю Земли…. В любом случае, я пойман в ловушку и мне нужно будет выбираться из неё тем или иным способом. Я немедленно начинаю третий том.

… Какой всё-таки странный путь! Словно несмешной анекдот с нелепой концовкой. Я столько раз говорил себе, что если бы у меня не было этого твёрдого бретонского реализма, то я впал бы в решительный и открытый мятеж. Он и так обнажён, но всё же, приемлем.

Каюта моего корабля окутана облаками. Всё погружено в молчание в этом конце мира. Суджата с Анной отправились в деревню через лес (Анна с неразлучным рюкзаком). Японское дерево позади дома в полном цвету, мимоза ниспадает каскадами. Должен сказать, что это очень красиво. Особенно моя комната: она подобна твёрдой массе молчания завернутого в свет. Во всём этом осталось лишь "Я" всё ещё похожее на непонятное пятно. Но всё, что нам нужно сделать – достичь завтрашнего дня.

                                                                                                                        Сатпрем

 

Суджата в своей большой комнате выглядит, словно маленькая картина откуда-то, очень маленькая, очень белая и почти святая. Вечером, когда она зажигает в своём убежище маленькую лампу и белый свет падает на её постель, то кажется, что это приходит из неизвестно какой античной сцены, словно она пребывает между двумя мирами…. Возможно, мы на самом деле находимся между двумя мирами и существует кто-то, кто должен построить мост?

 

 

28 августа, 1978

 

Последняя поездка в Пондишерри по консульским делам. Моя вторая нога повреждена (колено) на платформе в Мадрасе. Мучение. О! никогда сюда не вернусь.

 

 

30 августа, 1978

 

Обратно на Край Земли.

Страница перевёрнута.

 

 

1 сентября, 1978

 

(Личное письмо)

 

… В первый раз за много месяцев, или лет, подобие порядка или гармонии. Кажется, мы перевалили через гору. Это было трудное время. Ценой  ему стала эта инвалидность. Думаю, что ничто, кроме супраментальной милости, не сможет привести в порядок мою ногу. Обе мои ноги почти что сдались - на платформе в Мадрасе вышла из строя вторая нога. Я надеялся на одну ногу, была долгая дорога, затем я, должно быть, сделал неловкое движение, колено левой ноги приняло неправильное положение и нерв был защемлён - ужасная боль. Я провёл два мучительных дня посещая на никаких ногах учреждения в Понди, в Джимпере, затем иммиграционный офис в Мадрасе. Я сильно страдал, особенно в последний день, когда боль стала постоянной. Но этот ужас в Пондишерри…. Поистине, я предпочитаю разрушенную ногу этой ванне с ядом. Тошнотворное ощущение…. Мне хотелось вырвать в машине, когда я уезжал оттуда. О! никогда больше не слышать об этих людях – "слышать об" означает непосредственный контакт, и ты глотаешь их "словно" они рядом. Я предпочитаю физический ад, через который прошёл. Ну, вторая моя нога пошла на поправку по прибытии на Край Земли. Но другая…. Я пишу тебе, лежа на кресле (пожалуйста, извини меня за почерк), но даже и так нужно сделать тысячу шагов, чтобы что-нибудь взять, положить в камин полено…. Нельзя всё время просить кого-то о помощи. Я думаю, такое состояние протянется долго – битва другого рода. Но этот яд оттуда…. Сейчас мне удивительно, как я смог пройти через это, не умерев. Фактически, где-то в теле есть громадная вера, иначе я ни за что бы не выдержал. Кроме того, с того вечера 15 августа, когда что-то перевернулось в моём сознании, я живу в состоянии совершенной преданности (фактически, я даже не беспокоюсь о своей ноге, если не считать то, что она беспокоит меня). Кажется, что всё и со всех сторон рухнуло, полное кораблекрушение, поэтому мы в покое, "спасать" больше нечего. Умри я через три минуты, всё было бы хорошо; продолжайся всё ещё пятьдесят лет, всё одно и то же  – со всех сторон всё тот же ад до тех пор, пока всё полностью, материально не изменится – пока мы не войдём в следующий вид. И я это очень хорошо понимаю: ничего не изменится по настоящему, ни небеса, ни ад, до тех пор, пока не изменится Материя. Именно там всё происходит, это ключ к любому раю и любому аду, одинаково фальшивым, это место, где случается Вещь, где, возможно, приобретает форму истинный рай, без бесполезных экстазов и глупых флебитов. Переход на другую сторону не изменит ничего, так было в течение миллиардов лет. Ты понимаешь, тот яд, что я глотал почти пять лет в Пондишерри – именно тот самый мировой ужас, который должен быть устранён. Пока корень этого ужаса не будет вырван, ничто не будет исцелено и не станет совершенным, ни на каких небесах и ни в какой вселенной. Теперь мне это понятно. Я имею в виду, что я понимаю материально, в своих ощущениях, если можно так выразиться….

… О! Мне бы никогда не хотелось пережить те пять лет ада, происходившего с 1973 года – Маутхаузен и Бухенвальд в сравнении с ним просто очаровательны. Теперь я понимаю, почему я прошёл через это. Для того, чтобы этого больше не было на Земле.

Но всё равно, это странный период…. Я провёл целую ночь – семь часов, это долго – в состоянии, которое вовсе не сон, поскольку у меня определённое впечатление бессонной ночи, без единой минуты сна или отдыха, и тем не менее, это не пробуждённое состояние, так как я не мог выйти из этой ситуации – сон, который вовсе не сон, и пробуждённость, которая ничем не напоминает пробуждённое состояние. И эта ситуация, которая длилась семь часов без перерыва и из которой я не мог выйти, заключается в следующем: я был в комнате, которая казалась моей комнатой (?), довольно пустая, широкая, чистая комната с жёлтым полом и тип, похожий на огромного кладовщика из деревни, вносил в неё неописуемые вещи, (то есть, они не имели никакого значения в моём пробуждённом сознании, они были похожи на столы и кресла, перевёрнутые вверх ногами, от которых я в основном видел лишь ножки), короче говоря, вещи, которых я не хотел в своей спальне. Поэтому я выносил их из своей комнаты, он приносил их снова, я выносил, он заносил – и так семь часов!!.... Достаточно, чтобы свести с ума. И я не спал. И однако, я не мог из этого выйти!

Кажется, это физический ум. Но какая сумасшедшая гимнастика! И почему я всё это делаю, или почему я всё это переживаю? Словно я прохожу через всё ужасное отрицание, даже не видя никакой положительной стороны этих разнообразных кошмаров – а кошмаром является всё, в той или иной форме. Такова ситуация. Поэтому я начал смотреть на всех людей, которые имели "озарения" или "духовные переживания" глазами изумлённой совы – я больше ничего не понимаю по поводу двух или пяти тысяч лет духовности. И я не понимаю и первого слова в другой вещи. А между этими двумя я двигаю и удаляю бредовые вещи из своей комнаты. И я не могу сказать честно самому себе, что я нахожусь на переходе к другому виду, потому, что я ничего не вижу, ни малейшего волоска будущего животного, за исключением того, что нынешнее животное ухудшается и имеет все признаки чудовищной неудачи – громкой неудачи, во всех деталях…. Ну представь себе друзей нашего друга Aigueperse[10], или даже наших друзей, читающих это, они бы сказали: Сатпрем выдохся. И на самом деле так кажется. Но мне наплевать на то, что я выдохся, поэтому….

Моя комната сейчас похожа на большую каюту, окружённую светящимся туманом. Я не знаю, куда она держит путь….

Завтра я начну "конспект" второго тома и войду в новый таинственный период. Что до меня, то я абсолютно пустое место, но всё было принято, чем бы это ни было. Я спокоен, как после кораблекрушения.

                                                                                                                        Сатпрем

 

 

9 сентября, 1978

 

Закончил с конспектом второго тома.

Очень лёгкий трепет робкой радости? Как если бы всё, в конце концов, пришло в порядок.

 

 

11 сентября, 1978

 

(Личное письмо)

 

Мне немного стыдно отправлять тебе такой длинный конспект, не знаю, почему я упорствую в этом или почему ничего с этим не поделать. Мы могли бы сжать его и дать только суть, но есть нечто, что хочет, чтобы всё было сделано именно так. Неважно…. Я так долго делал безумные вещи – и нет никакого улучшения! Кажется, я потерял контроль надо всем. Есть даже что-то, что нашёптывает мне в уши добавить к "Конспекту", в хронологическом порядке, мировые события, которые я поместил вместе в начале книги: сделав так, я сделаю взаимосвязь более видимой. Это как книга внутри книги.

Мне бы хотелось, чтобы эта Агенда была чудесным образом завершена к наступающему столетию. Этот конспект беспокоит меня. Я должен избавиться от привычки беспокоиться.

Еще раз прости меня за почерк, я пишу тебе на своём лежаке. Но нога намного лучше, я могу передвигаться без ощущения, что она собирается разорваться на куски. "Стержень" Сатпрем-Шола стал менее напряжённым, должно быть это что-то в воздушной линии передачи Сатпрема  (overhead line)[11] приводило к потере электроэнергии. Я больше не знаю, где находится моё наверху (overhead), как и моя голова (head) – кажется, что вещи находятся всё ниже и ниже, и я не способен ничего в этом изменить. Кажется, всё происходит по схеме Матери, ничего не указывает ни на малейшую трансформацию, совсем наоборот! Чем дальше ты идёшь, тем более всё становится противоположным тому, что ты ожидал, как забавно. Иногда это даже болезненно. Ну…. Никакого хирургического вмешательства для моей ноги, нет, я в это не верю. В 1972, прежде чем совершить самоубийство, мой брат нарисовал точно такую же картину, как и Aigueperse, и он даже добавил удовольствие возможного тромбоза. Пока у меня нет закупорки сосудов. И я даже много пробежал с 1972. Возможно, я побегу снова? "Незначительная " операция, да, он сказал именно так, но есть всё это окружение – вдыхать больничный воздух смертельно уже само по себе (в Веллоре я вдыхал смерть и должен был бороться для того, чтобы освободить себя от их "заботы"). Мать сказала "никакой операции". Я больше не могу представить себя на столе, довольно всех их трюков – кроме того, мне не хочется жить с их медицинскими благословениями, нам необходимы другие благословения, или же, жить и не стоит. Что я думаю о дюжине закупорок? Что до ходьбы… мне хотелось бы, чтобы я мог летать (есть ли в их наборе фокус - летающие ноги?). Достаточно странно, я вижу или скорее, ощущаю Рембо так, словно я чувствую то, что он чувствовал в госпитале в Марселе – должно быть, я уже пережил это. Поэтому операция уже сделана, я не собираюсь делать её снова.

Иногда здесь присутствует мягкость, словно трепет робкой радости. Эта комната очень красива. Я не останавливался годы и годы. Возможно, Мать приклеила меня к этому креслу намеренно?... В конце концов, возможно, Мать имеет какой-то замысел? В любом случае, я примирился со своей судьбой здесь. Теперь всё утекает сквозь пальцы…. Японская вишня в заднем дворике похожа на розовый ливень.

………..

 

                                                                                                                        Сатпрем

 

 

15 сентября, 1978

 

Начинаю третий том Агенды.

 

 

21 сентября, 1978

 

Второй том у Лафонта.

 

*

 

(Письмо к Мишлин)

 

Дорогая Мишлин,

я могу понять твои мысли. Я давно хотел дать тебе знак, но я был перегружен работой и, кроме того, тело было вынуждено бороться с различными трудностями. Своего рода атака, начавшаяся с тех пор как я решил перебраться на Край Земли – но это хороший знак, так как он означает, что мы прогрессируем и "они" не очень-то этому рады. (…) Всё, что нам нужно сейчас для того, чтобы пазл сложился, это подтверждение о прибытии Машины – физическое сознание подобно Святому Фоме, оно нуждается в очевидном. Пять лет я проводил своё время, принимая решения вслепую, в то время как моё физическое сознание не переставало надоедать мне, требуя материальной очевидности, которая естественно могла прийти только много позже. Странная работа – абсолютно девственный лес. Когда ты достигаешь конца, ты знаешь, всё понятно, но пока ты идёшь, это дерево за деревом, дерево за деревом в безграничности леса без единой тропинки. Ты открываешь дорогу, идя по ней. Всё хорошо потом. А в настоящее время немного задыхаешься!

Ну, то, что хорошо, в конце концов, это то, что есть друзья и братья, которые доверяют достаточно для того, чтобы следовать этими ночными зигзагами – у нас нет подходящих глаз, чтобы видеть в "этой ночи", которая является лишь ночью наших нынешних физических глаз. Если бы всё было ясно, то вероятней всего, это была та же самая старая рутина на избитых дорогах старого мира. В Ашраме всё, конечно же, совершенно "ясно"! я шучу, они поймали вечную Мать своими прищепками – ну, эта вечная Мать заставила меня идти, не видя даже кончика её мизинца – возможно, это именно Она держит меня кончиком своей "прищепки". Пожалуйста, извини меня за мой язык, я больше совсем не знаю как говорить, это тоже больше не работает ни в литературных, ни в духовных терминах, это очень хаотично. Ты идёшь, не имея даже ног – это то, как есть. Но поистине, она заставляет нас делать совершенно невозможные вещи. И Она, должно быть, смеётся наверху. Я уверен, Она смеётся надо мной. Если бы я только мог держаться за неё….

Я прямо посреди третьего тома. Ни одной лишней минуты. Так обстоят дела. Я хочу или мне бы так хотелось, чтобы три тома вышли в 1979 году – видишь какая программа! Плюс первый том Агенды на английском, плюс "Новый вид" и "Мутация смерти" на английском. И на итальянском тоже….

… Край Земли прорубает чертовски неизвестную тропу в девственном лесу Завтрашнего дня. Будущее покажет. Возможно, Мать желает, чтобы мы немного посмеялись вместо того, чтобы принимать всё так серьёзно…. Фактически, я несу всё, по-видимому, на своих плечах, и если бы можно было убедить физическое сознание, что это не его дело и ответственность, а великой Матери, то было бы проще и радостней…. Поэтому мы продвигаемся, сражаясь до тех пор, пока физическое эго не исчезнет и не появится свет, который всегда присутствовал.

Такова ситуация.

Также мне хотелось сказать тебе, что я считаю нашу встречу очень полезной. В тебе было что-то новое, чего не было прежде или, по-видимому, не было тогда, когда я видел тебя в Париже. Я не знаю, что-то из самой души, простое, прямое и мягкое – прямое, очень прямое. Истинный момент, не так ли? Словно ты совершила прыжок вперёд, и пришло то, что могло прийти – возможно, именно так Мать берёт нас за руку. Пока мы опираемся на старое, как Мать может взять нас за руку? Поэтому устреми свой взгляд на это будущее и бросай в него всё.

                                                                                        С нежностью

                                                                                                                      Сатпрем

 

 

23 сентября, 1978

 

(Письмо к Кэрол Вайсвеллер)

 

Дражайшая Кэрол, твои письма очень чисты, мне они очень нравятся – то есть, мы очень тебя любим! Мне легко почувствовать трудный период, через который ты проходишь. Неспособность помочь тем, кого мы любим, ощущается болезненно. Но я думаю, это видимость - вещи следуют своему внутреннему закону, и находясь в комнате в одиночестве, ты можешь заставить излучать своё сердце, оно оказывает действие – только для нас требуется много времени для того, чтобы увидеть материальный эффект. Нельзя иметь вибрацию без того, чтобы она не достигла своей цели, это неизбежно. Особенно, когда это неэгоистическая вибрация. Мы должны иметь веру, что всё, вплоть до самых мелких деталей, следует движению действующей в мельчайших деталях Мудрости, знающей причину и необходимость для окольных путей и всегда желающей ЛУЧШЕГО. Все наши мысли о любви помогают неизбежно. Люди не понимают до тех пор, пока не получат удар или бомбу на голову, тогда это для них очевидно, но сила души безгранично более могущественная, дальше прозревающая и радикальная, чем все бомбы и все удары – ты не можешь знать, например, насколько твоя любовь помогала мне в молчании, через все трудности. Она несла меня. И если нас всего несколько, кто молчалив, чист, и по-настоящему хочет изменения мира и царства Красоты, то это должно произойти – ты не можешь себе представить необычайной божественной эффективности нескольких существ подобных Кармен, Мишлин…, короче говоря, того маленького ядра, которым являемся мы. Только взгляни на огромную задачу, выполненную нами, не смотря на то, что она кажется большой, с того дня, когда первый том Матери был тайно отпечатан у Макмиллана в Мадрасе. Всё было против нас, они даже пытались меня убить, и мы прошли через всё это. Мы проделали долгий путь. Сила души, простая любовь значат очень много. И длится это даже дольше, чем всё остальное, яркое и броское, которое прогорает как костёр из соломы. И я думаю, что несколько человек, находящихся в тихом уголке Голубых гор, на улице Грефу, в Риме и Ируне, действительно материализуют новый мир, да, сказочную историю Матери и Шри Ауробиндо.

В твоём письме есть отрывок, который меня очень тронул, в нём ты говоришь, что твоя жизнь "бесполезна" – нет, нет, Кэрол, это совсем не так. То, чем ты являешься, твое чистое существо, имеет свою полную ценность. Я верю в тебя, и прежде всего я люблю тебя, то есть, Мать тоже должна любить тебя - ты так не думаешь? Мы все находимся "в приготовлении" для чего-то – это требует много времени, мы продвигаемся медленно и вслепую, кажется, что ничего не движется, но это движется грозно, и мы тоже. Возможно ли, что Мать не ведёт нас К чему-то? То, что происходит или, кажется, что не происходит в данный момент, не имеет значения, наша вера в будущее содержит в себе всё будущее – ты являешься этой верой. Твоё присутствие имеет огромную ценность для этой работы.

И далее ты говоришь: "Очень трудно вставать каждое утро, не имея ничего, что заставляло тебя делать…." Это тоже очень меня тронуло. Послушай, почему ты не пишешь этот сценарий для фильма о Матери, просто так, ни для чего и не для кого, ради любви, ради радости любви? Что касается трёх томов, у тебя есть весь требуемый материал. И у меня есть ощущение, что если ты преуспеешь в его материализации, в одиночку в своей комнате, это автоматически найдёт свой собственный путь реализации – это обяжет обстоятельства моделировать себя в соответствии с тем, что ты делаешь.

Ты можешь сделать чудесный фильм о Матери, если представишь её не как святую, а тем, чем Она являлась на самом деле - величайшей Авантюристкой в мире. Помнишь ту историю о Матери, маленькой девочке, перепрыгивавшей на кончиках пальцах огромную гостиную - большой, лёгкий прыжок через устланный коврами и позолоченный старый мир – я вижу начало фильма таким. Большой прыжок – Мать, та, кто перепрыгивает через все видимости, чтобы ухватится за чудесную Реальность. И этот танец атомов, революционизировавший всё в её голове, её сопереживание деревьям и животным, развёртывание прошедших времён и времён будущих, неутомимый поиск Секрета, выслеживание всех старых трюков: и Тлемсен, великая голубая Нота, взрывающаяся наверху, и мир, взрывающийся подобно картинам импрессионистов. И Теон, и Ришар, все опасности, через которые Она прошла со смехом, все эти фантомы, через которые она прорывалась, чтобы достичь Реальности земли. Затем Шри Ауробиндо, подобный мгновению вечности: одна перед гробом, Сатьяван, которого она отправилась искать в смерть. Затем, этот вращающийся, двуличный мир, через который проходят образы Матери, убиваемой всеми этими маленькими Иудами, людьми, считавшими её старой и слабоумной, своего рода святой, которой нужно поклоняться, в то время как Она прорубала тропу в Будущее и была такой молодой, моложе их всех – всех этих людей, которые верили в смерть, хотели смерти, призывали смерть к ней, в то время как Она без устали тянула Чудо на землю - великий супраментальный корабль, живую сказку, пространство, перевёрнутое вверх дном, время, перевёрнутое вверх дном, смерть, перевёрнутую вверх дном (там была бы цитата, взятая из Её пророческих слов, такая полная надежды для земли – ЗЕМЛИ, величайшей её любви). Возьми её переживания, спроецируй их в образы, со всей этой толпой маленьких тёмных поклонников окружающих её со всех сторон, толкающих её в смерть, отвергающих её смех, её радость, её юмор, переворачивающие их мелочные идеи. Два наложенных друг на друг мира. Борьба против старого вида. Голос Пранаба: "Нет, я не хочу", - земля, которая говорит нет. О, Кэрол, ужасный и чудесный фильм. А затем эта "смерть" Матери: эти люди, завёрнутые в белые или чёрные покрова, которые не желают видеть Чуда, не хотят видеть, что Она жива, более живая, чем все они! Затем, это тело, пребывающее в молчании гробницы, испускающее свои лучи, клетки которого вибрируют и вибрируют, расшатывая старый мир – эта лёгкая маленькая девочка, прыгающая через старую стену смерти, в то время как высшие жрецы и жрицы совершают богослужение на покрытой цветами могиле: есть даже "ящик для пожертвований" для новой церкви, висящий на Самадхи – а Она смеётся и смеётся:"Что? Вы хотите ещё одну Церковь?" Церковь старых шимпанзе. Я даже представляю, что можно было бы придумать мифический персонаж, который был бы не Сатпремом, а человеческим представителем рядом с ней, которому Она показывала свои переживания, в то время как их описывала, которому Она приносила свою сказочную историю живой, которому Она казалась молодой и полной смеха, и который бы видел её молодой, лёгкой и чудесной, который бы верил в эту сказочную историю – затем Её вдруг уносят, "мертвую", в большой украшенный зал, под его ошеломлённым взглядом, Она улыбается ему, Она там: "Ты расскажешь им". А крышка гроба опускается над Её головой с последним солнечным лучом, в то время как Она остаётся там, очень маленькая и белая, продолжающая смотреть и смотреть на этот ужасающий маскарад. И, в конце концов, они его изгоняют потому, что он верит в Чудо и видит её живой.  О, Кэрол, ты должна сделать фильм, который будет ужасающе и удивительно правдив - одновременно ужасающе и удивительно. Устрашающее Приключение нового вида, нового видения. С настоящими актёрами, не с фотомонтажом фотографий Матери, нет - реконструировать всё с живыми актёрами, которые смогли бы это воплотить.  Сделать фильм, не беспокоясь о возможности или невозможности – ты начнёшь в любой точке, и Мать возьмёт тебя за руку и отведёт в свой удивительный Лес. Сказочная история, ужасная и удивительная. Каждое утро ты встаёшь с этим, ты живёшь этим - головокружительное погружение в Мать. Ты делаешь фильм, какого никто прежде не делал, о котором даже не мечтал Жан Кокто[12]! Необходимо бесстрашие, смелость во всём – невозможности для нас являются лишь вызовом, чтобы установить удивительную возможность. Мать даст тебе всё необходимое вдохновение, иди вперёд, погрузись в это приключение, не заботясь о продюсерах и режиссёрах – твоё делание этого заставит последовать всё остальное. Не слушай ничьих советов – иди вперёд, руководствуясь своей душой. Ты должна иметь смелость синтезировать эти данные и превратить их в миф – великий миф, становящийся истинным. Всё символично, личности символичны. Ты должна оживить всё это, заставить жить заново, словно это произошло 2000 лет назад, не беспокоясь о мелочных индивидуумах или о том, кто что скажет или подумает – вырви это из нынешней крошечной реальности, чтобы превратить в великий Символ трансформации Земли. Да, есть Теон, Ришар, Пранаб, великие тени Смерти, все, кто сопротивляется, отказывается или хочет старых путей, весь этот мечущийся старый вид. Нет, Она не святая, Она великая Авантюристка. Она та, кто хотел завоевать смерть. Орфей. И смерть это не маленький тайный переход, она находится повсюду вокруг, в ежедневной жизни и в повседневном человеке. Мы пребываем в смерти, и Она является тем, кто стремился вытянуть нас из нашей повседневной смерти. Мы верим в законы, которых не существует и Она кричит Земле: "Пробудись!"

Иди шаг за шагом, Кэрол. Каждый шаг поведёт тебя к следующему. Ты просто начни и увидишь, где закончишь. Оторвись от настоящего и от так называемых "фактов" и преврати всё это в великий Миф. Не о "Жизни Матери" должно быть рассказано: о Легенде Нового Мира.

Нежно обнимаю тебя. Прошу простить меня за несвязные предложения, понят должен быть сам импульс, удивительное движение Матери, великой Балерины, идущей сквозь фальшивые видимости нашей интеллектуальной тюрьмы. И своим фильмом ты поможешь состояться Новому Миру.

                      С тобой,

                                   С огромной нежностью

                                                                        Сатпрем

 

P.S.: Ты знаешь, это Суджата увидела тебя делающей фильм о Матери, и Суджата увидела, как в первом кадре фильма маленькая девочка совершает огромный прыжок через зал старого мира. В этом суть фильма: прыжок в Будущее.

 

 

27 сентября, 1978

 

(Личное письмо)

 

Гигантская волна облаков накрыла всю равнину своей бурлящей пеной, мы плывём в голубизне над этим белым катаклизмом. Странное место Край Земли.

………

Что всё это значит? Со вчерашнего или с позавчерашнего дня у меня появилось своего рода ощущение, что Край Земли что-то означает – у меня сейчас немного идей и все они противоречивы, но где-то под кожей есть своего рода молчаливое согласие и благодарность одновременно. Короче говоря, начинаю примиряться с этим проклятым местом, которое, должен сказать, очень прекрасно. И я жду – я, так сказать, в состоянии ожидания.

… Когда это рухнет? Вот чего я жду – о, не обязательно в Понди - радикальное крушение. Тогда великий пенистый снег выпадет во всём мире и нужно будет стать лёгким. Что касается меня, я не знаю, я жду дня, когда хорошо посмеюсь. А тем временем продолжим работу. Эта материализация Матери здесь очень важна. И эти несколько человек, которые живут только ради этого. Место, где не будет никакой вибрации, кроме этой. Возможно, именно это ускорит гигантскую волну нового мира. Я чувствую, что эта тихая работа здесь, выполняемая несколькими людьми, имеет значение. На протяжении двух дней у меня даже было впечатление, что Мать и Шри Ауробиндо в совершенстве всё это устроили.

……….

Мы собираемся стать СВИДЕТЕЛЯМИ. Вот что я чувствую. На Краю Земли мы окажемся на самых удобных местах, и на каких! Я думаю, нас ждёт много сюрпризов. Мы обнаружим, шаг за шагом, что всё, что они сказали – ПРАВДА.

                                                                                                                                   Сатпрем

 

 

4 октября, 1978

 

(Личное письмо)

 

Твоё длинное письмо, несмотря на всё, что у тебя на…. Прежде всего, твоё видение абсолютно точное: у меня над головой больше нет никакой крыши, они разрушили мой "дом", и я теперь нахожусь в нигде (в степи), хоть вишни и хороши (что обнадёживает меня!). Что до угрожающих тигров = призраки. Рассмеёшься, и они исчезают. Я думаю, Мать хочет, чтобы мы научились смеяться. У меня ощущение новой фазы, приобретающей форму в молчании, словно после продолжительной болезни. Достаточно любопытно: я мог ходить, я проводил в ходьбе всю свою жизнь, и теперь я могу часами оставаться в своём кресле без движения – мне больше даже не хочется двигаться. Как странно! Мне хочется быть унесённым в Бесконечность, без чего бы то ни было, сведённым к нулю и наполненным. Я действительно думаю, что мне нужно избавиться от отравленных лет, также как и от привычки борьбы – даже битва была частью старого разрушенного дома. Кроме того, существует необходимость: больше никаких вибраций. Никаких совсем. Все вибрации воспринимаются, ощущаются как Ложь. Край Земли раскрыл себя как место, погружающееся в небо, без чего-либо движущегося. Даже мой вопрос – вопрос – растворился здесь. Я смотрю (или избегаю того, чтобы смотреть) на всю жизнь позади меня как на ад, где был только маленький пляж Матери (даже и не пляж, должен сказать). Что ты сделал? – ничего. Чем ты стал? – ничем. Я лишь истратил лишнее. И сейчас есть только…да, как ты говоришь, маленькая палатка в широкой, озарённой степи. И чего ты ждёшь? – Чуда, не менее. Я даже не жду его для "себя" – я даже не знаю где это "себя" располагается – но для мира. Огромный поток, который сметёт всю эту организацию фантомов. Таким образом, чайки, да, я согласен, или даже маленькой ящерицы, достаточно для этой работы, но не человека, никогда больше человека. А в соседней комнате Суджата, словно лёгкая птичка, напевающая то там, то сям. Две странные птицы, усевшиеся высоко над катаклизмом мира – восхитительным катаклизмом. Это не то чтобы "я работаю", да, но это всё ещё способ проделывания дыры в стене (старого мира) до тех пор, пока не придёт момент, когда… бах! Поток хлынет во всём великолепии и ах! как забавно будет тогда. И если я сумасшедший, то нет ничего плохого в том, чтобы быть сумасшедшим при состоянии вещей как они есть. Лучше быть среди невесомых сумасшедших, чем среди тяжеловесных, которые потонут вместе со своим грузом желаний. Приедешь ли ты и присоединишься ли к нашему невесомому лагерю? Или он будет слишком пуст без какой-либо "серьёзной" работы? Кроме того, мы ждём Машину и у нас есть серьёзная программа. Кто знает? Даже корзины полны вишни для прогуливающих школьников.

Что до мистера Thierry Scytivaux[13]… (давай будем серьёзны), который брал интервью у глав государств – я не знаю, будет ли это Государство всё ещё на карте – но вряд ли так стоит себя вести. Поэтому я тяну себя так сильно, как только могу за свою ментальную верёвку, чтобы затащить себя в эту суматоху. Априори, я не вижу ничего, что может поколебать звёзды. Апостериори…. Может быть он мог бы поехать и взять интервью у мистера Хуа, а также намекнуть ему, что миссис I. готовит грязный трюк, и что китайские Ксилофоны могли бы оживить концерт демократических сил несколькими удачно запущенными фейерверками, которые навели бы хорошую панику – любопытно было бы это увидеть. И попросить у него 12000 йен? (…)

 У меня нет ничего серьёзного, о чём можно было бы поговорить – будь здорова и приезжай в наш лагерь.

                                                                                                     Сатпрем

 

 

5 октября, 1978

 

(Письмо к двум ауровильцам)

 

Вы абсолютно неправильно поняли значение моего последнего письма. Я никогда не думал, что значение Ауровилля заключается в том, чтобы жить как индивидуальные сардины в коллективной банке и не в том, что единство Ауровилля заключается в том, что все живут по одной и той же модели, в одном и том же месте и преклоняют колени в один и тот же час – даже эгалитарные небеса Маркса никогда не мечтали о таком бескомпромиссном коммунизме или коммунитаризме. И если бы Супраментал или гностическое общество были бы таковы, ну, тогда нужно бежать на Камчатку, к полярным медведям. Я сам индивидуалист из индивидуалистов и постоянно забочусь чтобы оставаться "сам по себе", и тем не менее (кажется), я очень хорошо работаю для сообщества Ауровилля и всего мира, пытаясь передать значение и силу работы Матери и Шри Ауробиндо своими собственными средствами. Единство, да, в бесконечном разнообразии. И каждый своими собственными особыми средствами. Шри Ауробиндо сам говорил, что высочайшей ступенью для человеческого общества на его вершине была бы "божественная анархия", а не ментальный авторитаризм. НО этот высший анархизм или верховный индивидуализм может существовать только на одном базисе: исчезновение маленького эгоистического индивидуума в божественной Личности, которая находится в центре – Личности пребывающей в каждом. Там мы в совершенстве являемся ОДНИМ, и это единственное место, где мы ОДНО, там нет другого, и никакой "трюк" больше не подменит это фундаментальное и хирургическое действие. Это единственно возможное правительство и единственное возможное сообщество, так как только это объединяет и ЗНАЕТ. И это не вопрос пребывания в Устремлении, Снарге или Пантини[14], а пребывания в этом уникальном месте, где встречается всё, и в вынуждении и малого и большого эго там раствориться. Я не сомневаюсь, что В. отдаёт своих коров, молоко и бог ещё знает, что, остальному Сообществу, но не в этом смысл. Я не сомневаюсь, что В. И С. отличаются от X., Y., Z., которые живут в Устремлении или в Пантини, и тем лучше! Было бы ужасно скучно, если бы мы все были похожи друг на друга! Не в этом суть. То, что я почувствовал в твоём доме (помимо его качеств, красоты и всех внешних вещей) было вероятно индивидуальным "я" немного более сильным, чем у других, что-то, что сильно себя отделяет – и это тоже необходимое качество, потому что Божественное просит от нас не мудрости и поклонения маленькой овечки, а сильного, богатого существа, наделённого активными качествами. Для таких сильных, полностью сформированных индивидуумов, намного труднее, чем для других, отдать себя Божественному и заставить границы раствориться. Это намного труднее, но и результат намного богаче. Шри Ауробиндо даже говорил, что нужно быть "немного титаном" в себе – для того, чтобы предложить титаническую часть и сохранить лишь его очищенный динамизм. Так вот, В. и С. борются с этой сильной, полностью сформированной частью себя, этим "индивидуальным монументом", довольно неистовым и буйным, но и богатым, который должен раствориться в Чём-то Ином. Трудности, которые поднимаются с нашими братьями, существуют только для того, чтобы мы могли обнаружить эту язву – не существует чьего-то "поражения", есть лишь прогресс, который необходимо сделать, вот и всё.

Но призыв Кали, как делает С., это всё ещё эгоистическое насилие, призывающее другое, ещё более могучее насилие. Всё это должно РАСТВОРИТЬСЯ В НЕЖНОСТИ.

Этой Нежностью является Мать. Она ничего не разрушает: она вынуждает вещи раствориться.

И когда всё полностью раствориться внутри, нигде больше не останется никакого сопротивления, всё встретится в гармонии. Внешнее сопротивление всегда является образом нашего собственного сопротивления. Когда нежность внутри, всё становится очень нежным.

Обнимаю вас обоих

                                                                                                                          Сатпрем

 

 

10 октября, 1978

 

(Личное письмо о французском Обществе Литераторов)

 

Писатель приветствует тебя. Полагаю, что это неизбежно. Это напомнило мне о Франсуа[15], который во время экскурсии по долине Луары заполнял мою карточку прибытия – когда я увидел себя в качестве "писателя", это немного шокировало меня, и я взглянул на это странное животное, словно меня поймали в их этимологическую клетку и приклеили ярлык. Вполне и по-настоящему мёртвый. "Но, ты же вот кто!", - безжалостно сказал Франсуа! Увы, меня пока нет. Своего рода спроецированное в будущее ничто, стрела, летящая к некой цели. Ну…. Я получил письмо от "Общества литераторов", когда вышел "Золотоискатель", и я не ответил. Я пишу тебе, хотя мне хотелось бы сохранять молчание – абсолютное молчание, словно все слова фальшивы. Странно, насколько фальшивым всё кажется.

…Вчерашнее утро провёл в Коноре, у дантиста, зубы тоже испортились. Ноги, казалось, пошли на поправку, но как только я начал ходить, снова проблемы с венами – мне больше не хочется ходить. Почти полностью прошедший дерматит на спине появился с новой силой после дня, проведённого в Пондишерри! Странно. Лекарства из Парижа неэффективны, вероятно, такого рода инфекции нет в их каталоге. Как только я погружаюсь в молчание, всё идёт чудесно. Такое ощущение, словно ты растение, поглощающее и поглощающее молчание. Вот.

                                                                                                                                 Сатпрем

 

*

 

(Письмо Суджаты друзьям)

 

Вы замечательны, или, в случае, если вы будете протестовать, скажем так, что это Мать замечательна через вас. Она любит играть с наиболее несопоставимыми элементами! и превращать их в однородное целое. Наша Мать никогда не испытывала недостатка в чудесах. Что ещё Она припасла в своём рукаве?

…Итак, хорошей работы вам всем.

                                                                                                               Суджата

 

Здесь всё идёт к зиме. На закате прохладно, но какое великолепие! Как было бы прекрасно, если бы мы могли взять немного неба для стен и пола наших комнат!

 

 

13 октября, 1978

 

О, перестать быть человеком!! ОМ.

 

 

25 октября,1978

 

(Письмо к парижским друзьям)

 

…

Все мы очень сильно объединились в этом забавном приключении, может и не всегда забавном, но, сама его негативность способствует своего рода неизбежной позитивности в конце. Нет никаких сомнений, если такими будут хотя бы несколько человек, настолько развёрнутыми в сторону Чего-то Иного, Мать, в конце концов, должна использовать этот фермент для того, чтобы что-то из него вырастить. От нас ускользает суть, направление этого нового роста. Но есть разница: раньше я много размышлял над этим новым видом, как о какой-то "проблеме", как будто ожидая внезапного озарения. Но сейчас, словно само ощущение начало рассматривать её. Я не смею сказать, что это тело, но что-то начинает отращивать антенны или бог знает что, и это смотрит, стремится и задаёт вопросы. Это больше не ожидаемая интуиция, а ожидаемое ощущение, будто вдруг нечто может изменить свою плотность и увидеть вещи ясно. Я ощущаю очень сильную потребность погружаться в Агенду снова и снова, в её вибрацию, с чувством, что это тайно делает всю работу и что "в конце" что-то произойдёт (и не имеет значения, где этот конец). В конце концов, Мать нуждается в человеческой поддержке, чтобы выполнить свою работу и почему она не может выбрать тех, кто будет только рад! Самое главное – просить только об этом. Нужно быть полностью вне закона, подвешенным в ничто и чрезвычайно внимательным. Я готов покинуть эту кожу через три секунды, но если эта ненужная жизнь которая ничего не хочет от этой жизни - почему бы не извлечь какой-то пользы от неё? По сути, вот что происходит:"палатка", местопребывание находится там, на уровне кожи, весь дом исчез. Вот. Затем, я вижу невесомого Роберта, абсолютно добровольно взбирающегося на крышу, чтобы залить её гудроном, скручивающего трубы для ванной и делающего разного рода невероятную работу без каких-либо усилий, и совершенно фантастическую Анну с самыми разными крошечными феями и эльфами, взбирающимися по её косе – всё это должно что-то означать, ты так не думаешь? Мать, которая всегда любила смеяться, могла бы найти Плейграунд здесь менее скучным, чем Плейграунд в Пондишерри, не так ли? У меня растёт ощущение, что этот проклятый Край Земли не такой уж и проклятый, в конце концов. Но необходима долгая-долгая ванна из тишины для того, чтобы полностью избавиться от наших старых одежд. Иногда, ты здесь, словно между двумя мирами, морем облаков с едва проглядывающими сквозь них голубыми вершинами и великим водопроводчиком, возникающим из тумана, словно смеющийся бог будущего. Почему бы и нет?

Растёт именно это "почему бы и нет".

Итак, все мы в напряжении ждём звонка из Дели – позвонят или нет? Эта проклятая Машина должна пройти через все департаменты Индии. Сейчас, после полиции, департамент электроники, но в ней есть ещё и оптика, может ей ещё надо пройти через департамент очков и различных точек зрения, кто его знает? Ну…. Кирит хочет привезти сюда дочь болгарского президента, где-то 15 ноября…. Всё ещё существует Машина и dues ex machina[16]. Я полагаю, что он ожидает, что машина здесь для того, чтобы положить начало "багряному закату Запада" и "чёрной ночи Востока" (последние слова принадлежат мне) из которых возникнет золотая заря Матери. Время большой метлы приближается. Это не возможно, невозможно, чтобы всё продолжало идти подобно старому часовому механизму. В последнее время меня преследует ощущение, что Мать поместила нас на безопасные небеса для того, чтобы мы продолжили работу. Всё тщательно спланировано, до последних мелочей, я это чувствую. И эта Машина, для меня, остаётся Знаком. Фактически, мои протесты против этого места становятся сейчас наоборот божественным знаком! – Что-то отчаянно старалось вынудить меня упаковать чемоданы и уехать. Но Мать привязала нас здесь преднамеренно. Пробеседовав со мной около восемнадцати лет, Ей, вероятно, не хотелось бы предоставить второй раунд воле случая и бретонским капризам её невежливого сына. Хотя будь я вежлив и обладай хорошими манерами, я бы попал прямо в ловушку благоразумных ашрамитов. Она сделала из меня упрямого осла в точно приемлемой дозе.

Моя тирада подошла к концу. (…)

Я завершаю это бесконечное письмо. У меня всё ещё продолжаются строительные работы, половина пола в моей комнате разобрано. Каменщики усердно примешивают красную краску к лимонно жёлтому цементу для того, чтобы две половины моей комнаты были похожи друг на друга! Мы ездили и в Конор и в Коимбатор в поисках такого же оранжевого порошка, но у них есть только лимонно жёлтый! И мы повсюду боремся с короткими замыканиями. Арул уложил весь провод в трубы, а в конце мы замуровали трубы в стены, теперь нам нужно ломать стены, или (что Роберт и собирается сделать) оставить трубы в стене и сделать новую проводку снаружи… будет определённо прелестно. Всеобщая и нахальная бесчестность.

…Я прощаюсь с тобой, я устал. Я вынужден носиться между этим письмом и корзинами каменщиков…. Я страстно стремлюсь к совершенно иной жизни, где больше не будет потребности в том или другом – где ты будешь естественно прекрасен, с домом цвета собственной души, без горшочков с красками.

                                                                                                                                Сатпрем

 

 

30 октября, 1978

 

Пятьдесят пять лет несчастий.

 

 

6 ноября, 1978

 

Сильно устала спина.

 

*

 

( Личное письмо Суджаты, оригинал на английском)

 

Привет, вот последние новости! Мы все плаваем (ну почти). Дождь, дождь и дождь. Теперь, к чрезвычайной щедрости бога дождя Индры, добавился и приход во всём веселье бога ветра Павана (и пожалуйста, не обращайте внимания на мой английский, я также полна воображения и фантазий, как и все остальные).

Ко всем проблемам Роберта добавились новые: крушение китайской стены. Да, нашей "китайской стены" позади Хэппивуда, возведённой благородным Мани. Бум…бах… падающие на колодец камни, разбивающие попутно вдребезги несколько труб и похоронившие под тоннами грязи оба источника. Итак, всё надо делать заново. Если бы у нас была лампа Алладина или хотя бы его кольцо, чтобы командовать джином, всё было бы намного проще, ты так не думаешь?

 

 

8 ноября, 1978

 

Индира победила на выборах в Чикмагалуре.

 

 

11 ноября, 1978

 

(Личное письмо, последовавшее за подобным пронёсшемуся

 урагану визиту парижских друзей)

 

Второй циклон разогнал предыдущий. Как можно жить в таком вибрирующем состоянии? На протяжении двух дней я чувствовал, что мой позвоночник вибрирует и вибрирует…. Удар какой дубины, или что ещё, освободит человеческие существа от этого постоянного состояния вибрации? – Поистине, я полагаю, что это примет форму физиологической травмы в мировом масштабе. Я не могу понять, как мы будем двигаться к следующему виду коллективно… если не произойдёт физиологическая катастрофа. Другое состояние молчаливо подобно состоянию тигра или голубя или любого другого животного – ничто не движется за исключением того, что необходимо. Поэтому дышишь, чувствуешь и видишь вещи ясно. (…) Ремонтные работы на Краю Земли приближаются к завершению. Роджер, ниспосланный нам С.Р.N., обеспокоившимся из-за катастрофических новостей в газетах по поводу Нилгири, присоединился к нам неожиданно (он был в Дели);  Край Земли, на первый взгляд настолько подверженный всем непогодам и висящий над пустотой, фактически, необычайно защищён, намного лучше, чем Хэппивуд, и здесь намного теплее. А также безмолвнее, вопреки всем рабочим в мире – он необычайно молчалив. Кажется, что здесь что-то есть, наверное древние йоги или Риши делали здесь тапасью, и оно словно наполнено молчанием. Я "делал" Нанданам, я тоннами вливал в него вибрации Матери. Здесь, казалось, это уже было сделано. Очевидно, что невозможно двигаться к следующему виду без этого состояния, абсолютно лишённого вибраций. Любые вибрации являются ложью, точно также как и в том случае, когда ты обжигаешь пальцы, передвигая бревно[17]. Это болезненно. И тогда сентиментальность, "добродетельные" вибрации болезненны также, как и другие. Это всё тот же мир, и на правильной и на ошибочной стороне.

…….

Z. (пожаловавшийся рабочий из Института?) Да…. Это "вина враждебных сил", это так просто, Агенда будет долбить его до тех пор, пока он не поймёт, что враждебные силы - это тот же Господь, который хочет заставить нас прогрессировать и разрушить наши маленькие стены, или нашу опору, если мы отказываемся подчиниться требованиям. И со всеми "магическими" историями то же самое, это опять же Господь месит нас  и даёт нам именно такую дозу сознания Господа, которую мы в состоянии усвоить. Если бы мы были абсолютно чисты, абсолютно ТЕМ, нас невозможно было бы ранить, и мы были бы бессмертны. Нужно быть подобным лёгкому ветерку… божественному ветерку. Никакого "группового лидера" Института нет. У каждого своя роль, своё место, и это всё, и всё работает как целое – неужели они не слышали Мать:"Я не лидер группы, это отвратительно! Ты представляешь меня в роли "лидера группы"?" Пусть каждый работает согласно собственным способностям, и чёрт всё подери, Мать сделает всё остальное….

Очень печально узнать, что Кэрол не получила моего последнего письма, которое, я думаю, было важным. Мне пришло так отчётливо, что она должна написать сценарий фильма о Матери – я не видел точного "биографического" фильма, уважительного к нынешним персонажам – я видел "начало Легенды". Легенды нового мира. Освободить себя от мелких фактов, спроектировав его на тысячи лет вперёд, и сделать грандиозный, легендарный фильм, который покажет Авантюриста нового вида, сражающегося со всеми волками вида старого. Ты понимаешь: не Святую Мать Пондишерри. И не нужно бояться от введения туда всех Иуд и Варрав – даже Сатпрема, почему бы и нет. Эпос. Не нужно обращать внимание на нынешних маленьких индивидуумов и то, что они подумают, нужно сделать великий фильм о новом виде. Символ. Точность не историческая, а магическая – Она хотела сказочной истории, Он хотел сказочной истории, и они боролись за осуществление сказочной истории вопреки всем старым обезьянам.

…….

Индира, как и ожидалось, победила, но она не вернётся к старому состоянию, Индия должна быть очищена. Я думаю, это ускорит необходимый хаос. Я всё меньше и меньше понимаю, как все эти вещи могут иметь место, но они будут иметь место. Американцы (и французы) делают так много глупостей с Китаем – они вооружают Китай, это сумасшествие! Видишь ли, если их ужасные маленькие игры будут идти в соответствии с их желаниями, то это будет означать, что Россия будет втянута силой в некие глупости, повержена и изгнана, и тогда Американцы "победят" вместе со своими китайскими союзниками. Мир будет разделён между Китаем и Соединёнными Штатами. Они сумасшедшие. Они не знают, что намеревается сделать Китай – Запад и вся Азия будут проглочены. Я не могу понять, как Мать будет разматывать этот клубок, чтобы мог появиться новый вид. Я не могу поверить в длительное медленное решение, такое болезненное для человеческих жизней. И тем не менее, "первым знаком движения трансформации" (как говорила Мать) был Китай (1906). Что это значит? Что касается меня, то я продолжаю настаивать, говоря, что первым признаком реализации трансформации является этот хаос в Индии и её очищение. Это первое место, которое должно быть очищено. Как решить это ужасное уравнение? Если "чудо" Матери не случится – но для того, чтобы чудо случилось, люди должны этого хотеть, не так ли? А они затолкали её в могилу.

Но если вдруг, свет, беспокоящая вибрация придёт и овладеет людьми, подобно эпидемии наоборот, и они больше не смогут найти своих точек опоры, настолько, что они потеряют свои человеческие головы…. Что тогда?!

В любом случае, МЫ ДОСТИГЛИ ЭТОЙ ТОЧКИ. Мы скоро увидим. И зачем я погружаюсь во все эти бесполезные речи? Это моя навязчивая мысль - завтрашний день земли. (…)

Вот так. Я думаю, что сейчас тонет даже эта "палатка", поэтому давай не будем ничего говорить обо мне. Все вибрации приносят боль.

                                                                                                                   Твой Сатпрем

 

 

15 ноября, 1978

 

Мой последний белый павлин из Нанданама умирает.

Ввоз Мохини[18] разрешён.

Тридцать пятая годовщина моего ареста.

Обращение тёмных сил начинается.

 

 

18-19-20 ноября, 1978

 

Визит на Край Земли Людмилы Живковой[19].

19 (или 20 ноября), потягивая чай в "Веллингтон клубе", она с широко открытыми глазами увидела погружающуюся в интенсивно-голубое небо изумрудно-зелёную лужайку, и прямо там, где располагался Край Земли, покрывавшую всё это место пагоду в форме золотого Будды. Сразу же Людмила подумала, или увидела, или услышала: "это место, где божественная работа будет завершена".

 

 

4 декабря, 1978

 

(Письмо Кириту Джоши)

 

Дорогой Кирит, я не знаю (письмо от Фредерика, которое ты отправил  мне)… Если бы они сказали, что купили восемь акров земли, чтобы выращивать картофель, я бы понял! Поскольку это было бы хоть немного созидательно, или хотя бы питательно! Но восемь акров земли для того, чтобы возвести здание для абстрактного "Центра", мне это кажется… да, не очень продуктивно. На самом деле, я не собирался критиковать всё это, они должно быть достаточно взрослые для того, чтобы знать что необходимо. Понимаешь, им не хватает молока и самого необходимого в Ауровилле – поэтому было бы лучше, если бы они посвятили свои умы продуктивной деятельности, а не построению офисов, ты так не считаешь?

Пожалуйста, извини меня, и я не думаю, что это – "мнение". Наши друзья Тата и Биджой Сингх рассудят гораздо лучше, чем я.

Мы ждём Мохини….

С большой любовью.

                                                                                                                         Сатпрем

 

 

8 декабря, 1978

 

(Письмо Сатпрема к своей матери)

 

Моей любимой маме,

Ты в этом мрачном Париже, я бы предпочёл, чтобы ты находилась в Сен-Пьере, это бы успокоило меня. Приближается 15 декабря (день рождения моей матери, восемьдесят три года) и мне хотелось бы окружить тебя большой любовью и благодарностью. У меня полное впечатление, что мы принадлежим одному и тому же нерушимому миру. Мы говорим "Залив", а это очень точный материальный перевод этого мира: широкий, тихий, озарённый. Здесь, в этих горах, которые так сильно отличаются, у меня полное впечатление того, что я там, вместе с тобой. Они обширны и светлы, без каких-либо вибраций человеческих беспокойств – погружаешься туда и можешь смотреть бесконечно, душе будто больше неизвестны ни границы, ни возраст. Именно это мне нравилось в моей Багире. Это наша страна навечно. Как жаль мне бедных людей, у которых нет этого. Но моё сердце было бы счастливо, если бы ты как-нибудь приехала и увидела моё новое место. Это возможно? Но мне хорошо известно, что это несущественно, и что мы встретились с тобой снова без каких-либо границ.

Здесь началась зима. Я уже забыл, что такое холод, хотя здесь он и не такой как в Европе. Каждый вечер я зажигаю в камине большой костёр – Суджата находится рядом со мной и смотреть на этот огонь также умиротворяюще, как и на море.  Я везде хожу в твоём плаще, он очень хороший и тёплый. Ты знаешь, это место так похоже на мыс, окружённый лужайками и цветами, находящийся словно в конце мира, в конце всех дорог, и погружающийся в огромную долину, окружённую голубыми горами. Тут всё ещё много цветов: азалии всех цветов, некоторые из них большие как деревья; множество цветов, названия которых я не знаю; много герани, чей красный цвет мне очень нравится; розовый алтей и некоторые цветы, полностью белые с небольшим оттенком розового и с таким свежим и чистым ароматом. В сезон у нас была огромная японская вишни, усеянная розовыми цветами. А позади и нависая над домом, цветущая мимоза и большие эвкалиптовые деревья. Такое спокойствие и такой запах. Здесь я могу работать в мире – это такое облегчение больше не жить в ненависти Пондишерри. Я никогда больше туда не вернусь. И здесь у нас олени, кабаны, куропатки – самые разные виды птиц. Ниже дома зеленейшие чайные плантации, дальше лес с каскадами небольших речушек. Это место так милостиво и просто чудо посреди всех этих опустошённых человеком гор – все леса Нилгири и Гималаев снесены гигантской человеческой волной - они выращивают картошку. Поэтому это место является чудом – насколько это продлится при таком опустошающем распространении человека, я не знаю. Но я чувствую, что Мать и Шри Ауробиндо выбрали это место для нас, чтобы мы были защищены в своей работе. Они не покидают тех, кто их любит. Фактически, после всех своих жизненных циклонов я в мире и покое, словно в вечности. Наша маленькая команда работает…. Что-то вроде ноева ковчега на горе, защищённого ото всех беспорядков мира. Потребуется намного больше беспорядков и разрушений, прежде чем мы сможем войти в новую эру. Становится всё более и более очевидным великое очищение мира и нечто подобное огромному разделению между теми, кто устремляется, кто поистине живой и всеми теми, кто стар, сморщен и так тёмен. Разница между теми, кто тёмен и теми, кто жив можно увидеть невооружённым глазом. Эта разница, которая кажется всё более и более отчётливой и видимой. Короче говоря, мы готовы к мировой поворотной точке – она наступает. Мы работаем ради неё. И твоя семья очень жива. Пусть твоя путеводная звезда остаётся с нами долгое время, свет её очень мягок и добр. Я окружаю тебя со всей своей любовью.

                                                                                                                              Сатпрем

 

 

 

11 декабря, 1978

 

Видение

 

Мать:"Мы собираемся сдать bac (аббревиатура, означающая экзамены на бакалавра в английском, на французском означает паром) вместе". Мать обнажена. "Нагая Мать"

 

 

15 декабря, 1978

 

(Письмо к Мишлин)

 

Наконец-то таможня в Дели вчера пройдена – Мохини свободна. Сопротивление было сильным – как и ожидалось. Это словно какая-то гонка с событиями, они решили арестовать Индиру; "вынесение решения суда" назначено на 18 число (что за маскарад!), а затем… затем мы увидим. Мать лишь ожидает, чтобы всё стало на свои места. Когда все части Головоломки займут свои места, мы увидим картинку…. Это одно то же Движение, не так ли? Мать защищает своих солдат. Фактически, Она чудесным образом вела нас с самого своего "ухода", только казалось, что каждый шаг совершается вслепую, отсюда и боль и мука ведомых "субъектов". Значение "Края Земля" мало-помалу развуалирует себя. Она держит нас за руки. Я видел её несколько дней назад: Она была полностью обнажена. Мать без какой бы то ни было вуали – сможет ли мир это вынести? Нагая Мать. И Она мне сказала:"Мы собираемся пройти вместе кое-какие испытания". Сказано было в будущем времени…. Но это "вместе" согрело моё сердце. Мы собираемся…. Ну, во всяком случае, мы туда направляемся. Остров Матери рядом. Ты с нами, мы все вместе, здесь или там.

… Дом постепенно украшается, просто, но красиво. О, я не рассказал тебе одну очень интересную вещь: три дня подряд я принимал у себя дочь болгарского президента, которая является министром культуры в Софии. Была большая потребность в том, чтобы установить отношения для Матери с той стороной Железного Занавеса. Теперь это сделано. Там мы тоже будем иметь Институт, особой формы. Это были три дня плодотворной работы. Она очень восприимчива, читает первый том Матери на английском. И у неё довольно исключительный дар видения с тех пор, как несчастный случай в автомобиле расколол её череп и радикально перевернул её жизнь (странно, насколько нам необходимы несчастные случаи для того, чтобы встать на верный путь….). Ну так вот, однажды утром, в Веллингтон Клубе, где она остановилась, она была изумлена, увидев широко открытыми глазами странный спектакль: вместо Края Земли, там, где располагается дом, она увидела гигантскую золотую пагоду, которая имела не форму пагоды, а форму Будды - золотой Будда посреди голубого неба, и повсюду вокруг зелёная трава, подобная природному изумруду. Она покрывала собой всё место, где находится Край Земли.

Но я всегда замечал, что это место обладает удивительным качеством прочного мира, которого нет в Хэппивуде, словно они два разных мира, и эта прочность озарённого покоя оставалась там, даже когда там находились сорок рабочих. Это меня поразило, и я обычно говорил себе, что возможно, некие йоги или Риши совершали здесь свою тапасью. И сейчас…. Интересно.

…….

                                                                                                                                 Сатпрем

 

 

17 декабря, 1978

Мохини (фотонаборная машина) прибыла в свою комнату на Крае Земли.

 

19 декабря, 1978

 

Индира под арестом (по решению парламента).

Начало великого очищения Индии.

 

 

29 декабря, 1978

 

Наконец-то закончена моя комната.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

1979

 

 

 

1 января, 1979

 

Две хижины ниже Края Земли.

Атака

 

 

2 января, 1979

 

Две сотни "сингалезских репатриантов" в ожидании ниже Края Земли.

 

 

8 января, 1979

 

Грузовик со сваями для хижин - ожидается тридцать пять семей с козами, собаками, транзисторами, экскрементами - и опустошением леса.

Мохини не находится здесь и двадцати дней.

 

*

 

(Письмо женщине из Ауровилля)

 

Игра Асура всегда одинакова на протяжении всей духовной истории человека: он захватывает немного Истины, и самой силой той Истины, которую он проглотил, он развивает свою Ложь. Опасность Лжи заключена не в ней самой, но в частичке проглоченной Истины, которая помогает усилить эту Ложь. Настоящий Асур это не "дьявол" – тёмный и злобный, а маленький святой, использующий истину и произносящий слова истины для своих собственных эгоистических целей. Во имя христовой "Любви" был заключён в тюрьму, подвержен пыткам и сожжён не один "еретик". Во имя "ненасилия" они предали истинную Шакти Индии и поощрили массу духовных телят, сидящих и медитирующих на развалинах страны. Величайшие преступления и величайшие предательства всегда совершались во имя Истины, это не требует доказательств. Во имя Матери, Шри Ауробиндо и "Идеала человеческого единства" они закрыли в тюрьму некоторых ауровилльских братьев и наняли на работу сомнительных юристов. Во имя этого многопревозносимого  "Единства" они изгнали из Ашрама Сатпрема, отобрали визы у диссидентов и мятежников, говоря в то же самое время: давайте обнимем Наваджату, давайте обнимем Шьямсундара – давайте обнимем друг друга, ведь мы же "Одно", не так ли? Я не знаю "Истина" ли это, но это ментальная гниль. "Духовные" аргументы человека, о котором ты говоришь, дурно пахнут – это труп разлагающейся Истины. Ты должна выбрать, ты должна знать, что ты хочешь и на какой стороне стоишь. Необходима храбрость именно в этом. Во время войны мы тоже слышали не одного предателя, которые во имя "Единства Франции" превозносили сотрудничество с Гестапо.

Само по себе Единство это очень хорошо, но прежде мы должны быть достойны его - не создать единства, положив змею в карман, или же она тебя укусит, и тем лучше, если ты настолько глуп, чтобы это сделать.

Истина не похожа на жареное яйцо, это нечто, что становится собой и завоёвывает себя. Единство это не что-то существующее подобно паре духовных ночных тапочек. Это нечто, что становится собой и завоёвывает себя каждое мгновение в борьбе против тысяч врагов.

Поэтому давайте становиться и завоёвывать, как говорил Риши Агастья:

"Давайте же получим удовольствие даже от этих противоборствующих сил,

Давайте же победим даже здесь,

Давайте же примем участие в этой битве-гонке тысяч лидеров…"

 

                                                                                                 (Риг Веда I, 179)

Вот.                                                                                                 

                                                                                                               Сатпрем

 

 

9 января, 1979

 

(Письмо Суджаты той же женщине из Ауровилля)

 

Тебе известно как много у Сатпрема работы. Он дал мне твоё письмо.

Ты знаешь, что существует три категории людей? а) те, кто учится через наблюдение, б) те, кто учится через объяснения и с) те, кто учится через опыт. Поэтому каждый сам выбирает свой собственный способ обучения.

а) Я должна сказать, что Мать много раз демонстрировала факты для всех ауровильцев, для того, чтобы вы могли учиться посредством наблюдения (конечно, я говорю о тех, у кого не было собственного опыта).

б) Сатпрем писал снова и снова всем и каждому о том, как действуют силы. Он делал эту неблагодарную работу с огромным терпением и нежностью для своих братьев и сестёр из Ауровилля. Сейчас он должен удалиться. Я говорю: плохо тем, кто не знает, как извлечь из этого пользу.

с) Теперь о третьей категории. Пусть они идут, и пусть они получат своё собственное прекрасное путешествие! Если людям всё ещё необходимо объяснять, что "скорпионы и змеи кусаются, знаете ли, и что их укусы ядовиты", то это пустая трата времени. Пусть у них будет свой собственный опыт быть укушенным. Возможно, тогда они поймут? Кто его знает? Всё возможно.

Нет, единственное решение – выйти из этой ментальной каши. Если внутри горит чистое пламя, всё воспринимается чётко. К Матери можно приблизиться не через ментальную аргументацию или витальное возбуждение, а через искренность души.

Надеюсь, что Ауровилль выберется из своего ума и войдёт в своё сердце раз и навсегда; отправляю тебе свои самые любящие мысли.

Суджата

Сатпрем обнимет тебя.

 

 

18 января, 1979

 

(Письмо к Мишлин)

 

Вчера, месяц спустя после прибытия Мохини, прибыл ещё один человек, чтобы увеличить нашу команду: Киа (мой бывший канадский секретарь у которого имеется профессиональный опыт работы с электронными наборными машинами). У нас уже сейчас три рабочие смены с 7 утра до 7 вечера, теперь перейдём на галоп. В ближайшее время я смогу сказать тебе точно, но 3^й том Агенды на французском будет готов, вероятно, в апреле, точно также как и 1^й том Агенды на английском, и мы выпустим шесть томов, которые планировались на этот год. В этом разлагающемся мире работа ради чего-то позитивного очень освежает, возможно, это единственно позитивная вещь! Это милость находиться здесь, милость, которая немедленно подвергается угрозе, поскольку - и здесь очень ясно можно увидеть игру сил - спустя двадцать дней после прибытия Мохини, местное правительство готовится разместить около трёх или четырёх тысяч беженцев с Цейлона с детьми, козами и радиоприёмниками ниже Края Земли - и всего один единственный источник воды, который едва удовлетворяет потребности Края Земли – другими словами, это опустошение леса и всего этого места, которое превратится в огромные отвратительные трущобы. Беда. Эти силы очень хорошо знают, что они делают, что они хотят и в каком направлении нужно вести борьбу. Телеграфировали в Дели, Кирит обращается ко всем известным авторитетным лицам – ждём результатов…. Я думаю, что если Мать поселила нас здесь, то она знает, как помешать и этой атаке. С 1973 года ведётся ежедневная битва – таким образом, мы можем оценить важность этой Работы. Я как обычно уверен – в последнюю минуту Мать сметёт прочь всех привидений (как на таможне в Дели), но это будет по-настоящему в "последнюю минуту". Тогда ты понимаешь, что делаешь что-то поистине Позитивное – даже понимаешь, как материализация Агенды ускоряет земные события и силы, даже если Агенда никогда не была бы распространена. Она содержит в себе семя разрушения этих сил, они знают это и бросаются в битву. В ней находится могущество изменить мир. И с определённым изумлением, словно взирая на мистерию, мы смотрим на эту маленькую команду необычных существ тут и там, несущих в своих руках такую громадную Работу. Со времени своего ухода Мать освободила меня (нас) от такого количества ловушек, что Она непременно продолжит! И я помню слова Шри Ауробиндо: "Я буду помогать ему (Сатпрему) до конца". Сейчас они принимают своё полное значение. Да, это так. Я полагаю, что именно простота наших сердец позволяет нам смотреть в лицо такой задаче – чем более мы беспомощны, словно дети, тем мы сильнее! Я настолько неспособен делать что-либо, что они должны суметь позаботиться обо мне!

Теперь вторая часть программы. Нам нужно мысленно заглянуть немного вперёд. Итак, через два или три месяца Агенда на французском + на английском будет у нас готова для печати. Индия это поле битвы №1, (Соединённые Штаты = №2). Поэтому, вероятно, нам будет нужно снова начать ту невозможную гонку, которую мы пережили у Макмиллана в Мадрасе, когда мы тайком печатали три тома Матери. Ашрамитовский спрут ещё существует, со щупальцами в каждом углу (особенно у печатников и книгопродавцев). Моим первым импульсом (в прошлом, да совсем недавно) было устроить "издательство, печатающее Мать" в Ауровилле. Но я отказался от этой идеи (с сожалением). Это было бы равнозначно броску в пасть льва: они создали бы все судейские, экономические и другие всевозможные ловушки, радостно поддержанные "теми силами, которые знают очень хорошо".  Так легко зажечь пожар, так легко создать трудности. Пришло категорическое Нет. Даже ауровильцы являются неизвестной величиной. Я в них не сомневаюсь, я доверяю будущему и думаю, что их трудности выкуют их и заставят их становиться, но… слишком много "но". Я не могу рисковать, чтобы увидеть, как Работа будет на законных основаниях заперта под замок или разрушена. Ауровилль является крошечной точкой этой работы на Земле – Мать заботится о них, но совершенно ясно, что Она не хочет, чтобы Её работа попала в этот сомнительный круговорот. Я первый сожалею об этом, поскольку это было моей идеей ещё с 1974 года, но это так. Земля важнее Ауровилля. По той же причине, когда рассматривалась организация "издательства публикующего Мать" в Дели, мы оба, сэр C.P.N. Сингх и я отвергли это предложение: Работа должна быть материально и физически собрана и организована в одном месте, подобном бастиону Матери, не оставляющем ни одной возможности игре сил, которые вмешаются немедленно, если появится хоть какое-то физическое расстояние между местом написания и издательства книг. Совершенно точно, этим силам прекрасно известно как использовать мельчайшие физические феномены и создавать, с помощью почты или грузовиков, самые разные "неожиданные" инциденты, которые приходят и блокируют Работу каким-нибудь "пустяком". Всё должно быть физически сгруппировано здесь, вплоть до стадии распространения – после этого остальное становится не нашим делом. Это поистине Бастион Матери, и если затронуты мы – затронуто всё. Конечно, выбери я Камчатку или отдалённые Гималаи вместо Голубых гор, я был бы атакован и находился бы под прицелом этих сил там точно также, но если Край Земли является избранным местом, защищающая воля будет там. Это не акт, направленный против Ауровилля или разочарование в Ауровилле, но простой и оккультный акт безопасности.

Поэтому я написал Тата, чтобы получить какую-нибудь информацию по поводу  возможности приобретения в Индии бывшего в употреблении печатного станка (гейдельбергской модели). Импорт, несомненно, будет слишком длителен и рискован. Я жду информации…. Необходимо материализовать и бросить Мать в атмосферу Индии – это даже более неотложно, чем для Франции. Мы уже организовали "смены" с 7 утра до 10 вечера без перерыва – видишь, мы начали работу. Нельзя терять времени….

Наша команда обнимает тебя – это на самом деле счастливый маленький мир и "Плэйграунд", который будет радовать Мать после тюрьмы в Пондишерри.

                                                                                      

                                                                                  С нежностью

                                                                                                             Сатпрем

 

P.S. Нет, я не разочарован и не имею никаких сомнений в Ауровилле, несмотря на все их детские ссоры и игры – но они нуждаются в серьёзном уроке, и я думаю, Мать им его предоставит. Достойны сожаления не их детские скандалы и разногласия, но тот грустный факт, что эти две сотни, или около того, мозгов находятся на этом участке земли уже столько лет, две сотни молодых людей на двух ногах, и они не нашли способа поддерживать независимое существование – из-за лени или невежества? Если там нет рук, готовых работать, то там нет сердец, пламени, ничего, кроме пустых слов. Прежде всего, ауровильцы должны научиться работать, создавать. После стольких лет, неужели все эти "мужчины" и женщины нуждаются в подаяниях мамочек и папочек? Это урок нищеты. Нет никакой пользы глотать миллионы рупий или долларов, потому что они на самом деле будут проглочены – эти люди должны найти свои собственные средства и сначала найти свои собственные человеческие качества, а потом мечтать о сверхчеловеке. Вместо того, чтобы культивировать картошку, они культивируют собрания. Это простая истина, грустно. Если эта ситуация не изменится, они придут к развалу. Ашрам убило то, что он переполнен лентяями.

 

 

22 января, 1979

 

Видение

 

Видение Святой Женевьевы (!!)

(Она защищала Париж от вторжения гуннов в 5 веке). Почему я её вижу?

 

 

18 февраля, 1979

 

Видение

 

Небольшая "воздушная яма" открылась в моём теле (!).

P.S. 19 февраля: "Моё" тело (или тело Земли) было словно покрыто мёртвой кожей, в которой было множество прорех или полукруглых отверстий, подобных небольшим полумесяцам (  ), очень методично и систематически надсечённых, позволяющих проглядывать сквозь них другой коже, красному, или похожему на красное телу (скорее тёмно-красному).

Это взрывается повсюду (?)

 

22 февраля, 1979

(Письмо к Мишлин)

 

Иоланда привезла твою чудесную бумагу…. Мне немного стыдно использовать такие красивые вещи. Обычно я пишу по-быстрому что могу, а могу эти последние недели немного. Нам приходится сражаться, чтобы продвинуться на несколько страниц в Агенде, и я больше не могу отвечать на письма – кроме того, что-то во мне не хочет больше отвечать. Нет никакой пользы отсылать мне письма из Парижа, если там только нет чего-нибудь важного (адресованы они мне или нет, пожалуйста, открывай и сортируй их). Я погружён в мировую ситуацию. Мир – единственное, что меня интересует (я в нём - он всё более и более удушающий), всё остальное….

Наши книги будут печататься в Тата Пресс в Бомбее до тех пор, пока мы не будем печатать их сами. Машины импортировать невозможно…. Я не хочу вмешиваться, потому что это не моё дело, и я не могу присматривать за всем – я говорил C.P.N., что я не хотел быть членом нового треста, который мы планировали создать для издания работ Матери. Я не хочу быть вовлечён в коммерческую сторону. Я здесь для того, чтобы проецировать Работу Матери, материализовать её, быть погружённым в мир определённым образом – всё остальное…. Мою "настоящую работу", как говорил Шри Ауробиндо, я понимаю хорошо. Я думаю, что всё движется к хаосу ускоренным темпом и что Край Земли, в итоге, будет тем "безопасным" местом, где можно будет продолжить Работу немного "в стороне" от пертурбаций. Я дышу насилием и подавляющей жестокостью мира. Это будет всё время усиливаться, до тех пор, пока не изменится курс.

……..

Прошу прощения за эти материальные вещи, немного разрозненные и неполные. Мы работаем. Мы вместе. В этом сумасшедшем и удушающем мире мы стучимся в двери будущего.

                                                                         С нежностью

                                                                                                     Сатпрем

 

 

7 марта, 1979

 

(Письмо к Мишлин)

 

Несколько слов просто для того, чтобы выразить свою любовь. Много работы. Битва с цейлонскими беженцами продолжается (контролёр из Ути приедет с визитом для разрешения ситуации… через две недели).

Кэрол со своей стороны оставила около 1200 рупий для Края Земли и Хэппивуда – да, "Счастливый финал" не плох! Я наконец-то написал письмо Президенту общества писателей со всеми требуемыми излияниями – как всё это старо. Вот кратко все новости. Я посреди четвертого тома Агенды (в июле).

…Как всё просто с тобой. Но человеческий вид нуждался в одном примере щедрости – абсолютной, полной и простой щедрости – в одном примере. Мы будем продолжать тебя информировать. Такая чудесная Милость видеть каждый элемент на своём месте, неотвратимо. Это поистине Божественный знак (если мы в нём нуждаемся).

……..

Край Земли после столь долгого сопротивления превратился в чудо мира и красоты – поистине, это место Матери. Суджата заметила, что эта большая круглая лужайка на краю бездны открытого неба странным образом напоминает её видение "Острова Матери", где мы высадились после крушения большого лайнера…. В любом случае, мы материализуем со всем нашим могуществом, которым мы обладаем – мы ОДНО с тобой.

С нежностью к тебе

                                                                                                     Сатпрем

 

 

3 апреля, 1979

 

(Вышеупомянутому ауровильцу)

 

Несколько слов, чтобы высказать мою глубокую нежность. Не мучь себя. Ты слишком сильно принимаешь трудности на себя вместо того, чтобы передать их Матери. Ты должен научиться отдавать проблемы ей - это Твоё. Всё это человеческое сумасшествие, вся человеческая неразбериха – ты отдаёшь всё это Ей, это Твоё.

Не тебе решать все эти проблемы, отдаваться головной боли или боли в животе - всё это Ей. Ты же только должен повторять и повторять: Твоё, Твоё, для Тебя, это Ты. Ты передаёшь Ей эти трудности.

В конце концов, это Её дело, не так ли? Твоё дело лишь повторять мантру и говорить: "Твоё, Твоё", посреди всеобщего беспорядка,

и это наилучший способ помочь

                                          С нежностью

                                                                                                 Сатпрем

 

 

4 апреля, 1979

 

Они повесили Бхутто[20]. Начало чего-то.

 

 

7 апреля, 1979

 

(Письмо сэру C.P.N. Сингху, в оригинале на английском)

 

Дорогой Компаньон, я испытываю очень большое облегчение, но я не удивлён тому, что у нас один и тот же взгляд на вещи. Сейчас кажется совершенно очевидным, что мы были бы завлечены в ловушку, настаивай мы на своём плане печатать Агенду здесь, в Индии. Я всё болезненней и болезненней ощущаю, даже в своём теле, всю атмосферу этого континента – она удушающая. Patala (подземные миры или ад) захватила власть над большинством существ, с виду человеческих. Маленькие "Пранабы" правят тут и там с умом, напоминающим военные трубы, без сердца. Когда нет жестокости, её место занимают низость и подлость – то ли это недостаток Шакти, погрузившейся во тьму и Тамас, либо это жестокая и искажённая Шакти. Такое состояние не может длиться долго. Оно обязано прийти к разрушению. Мне интересно, как Мать развяжет этот узел из полуистины и лжи, не разрушив весь вид. Война никогда не станет решением этой проблемы. Я скорее верю в экономический хаос, который нанесёт людям удар прямо в живот, и может быть, однажды, вуаль разорвётся и воздействие будет таким мощным, что все, кто живёт ниже определённой частоты или вибрации Истины просто падут замертво. Всё кажется довольно апокалиптическим, но мы находимся прямо среди этого. Всё это тебе известно. В теле это ощущается всё более и более болезненно.

…Тем временем мы должны подготовиться в Индии. Необходимы переводы на различные языки Индии. Это займёт много времени – по году на том, это уж точно. Есть ли у нас нужные люди для перевода на бенгальский, хинди, гуджерати и т. д.? Необходимо собрать индийскую команду. А также мы должны заработать какие-то деньги для нашего Института Матери, не только для оплаты различных переводчиков, но и для того, чтобы где-то в следующем году основать нашу компанию в Индии, когда Агенда вернётся с Запада. (…)

Должен тебя покинуть, дорогой Компаньон, очень много работы. Ты постоянно со мной и с Суджатой. Есть ли какая-нибудь надежда на твой приезд?

Пожалуйста, береги себя, мы очень в тебе нуждаемся.

С глубокой любовью,

                                                                                                                                  Сатпрем

 

 

5 мая, 1979

 

Давид, итальянское телевидение. "Конец пигмеев".

 

 

5-6 мая, 1979

 

Видение

 

Обнажённая Мать, ещё одна рана.

Мы сползаем на землю. (?)

 

 

21 мая, 1979

 

Единственное решение: Прояви Себя.

 

 

31 мая, 1979

 

(Письмо к Мишлин)

 

Я редко пишу, но я люблю тебя и всех остальных, и вы пребываете в моих мыслях. Мать чудесным образом поместила каждого на нужное место. (…)

Я прогрессирую в Агендах шаг за шагом, упрямо, словно в своего рода типографическом лесу…. Присутствие здесь, такое могущественное. Нас ведут. Мы действительно должны найти тропу Нового Мира – ЭТУ ТРОПУ. Немногие среди людей должны найти средство. Мы должны найти это средство.

Пусть Мать крепко держит нас за руки.

                                                                                                                                  Сатпрем

 

 

*

 

(От Суджаты к Мишлин)

 

Какая вчера была радость! Я увидела третий том в лесу, возле небольшого источника, когда Роберт возвращался с почты.

А вчера утром была торжественная  церемония, посвящённая завершению Потала (наш дом для гостей). Мы все собрались посмотреть как инженер делает пуджу.

Затем, вчера вечером, словно благословение небес, прошел лёгкий дождик.

И твоё письмо с нарциссом. Я так тронута. Я переполнена.

Дорогая, дорогая Мишлин, я так нежно тебя обнимаю

                                                                                                                                        Суджата

 

 

Июнь, 1979

 

В ответ на письмо от Мишлин, которая в частности написала:"Едва ли и неделя проходит без визитёра, спрашивающего нас, знаем ли мы Гуру Х., Мать Z., Мать Y., (так называемые реинкарнации Матери или продолжатели работы Шри Ауробиндо), что мы о них думаем и признаём ли их ".

 

Я прочитал письмо Х. о "Матери-Мирре". Вот что я должен сказать:

Каждый волен верить в то, что ему нравится. Но "верить", это так просто, не так ли, это освобождает тебя от необходимости становиться самому. Начиная с нескольких Христов и других, человек проводит своё время взваливая на того или иного Аватара заботу делать  прогресс вместо него. Он "верит" и он освобождён от всего остального. А когда Аватар здесь, полностью живой, он распинает его или заталкивает в могилу, поскольку он немного беспокоит своим Светом. История идёт своим чередом, а человек всё так же глуп.

"Реинкарнация Матери"?... Она всё ещё залечивает раны, которые нанёс ей человек. Может Она немного сыта пондишерцами, не так ли? Не собирается ли Она снова заточить себя в какую-нибудь жёлтую крепость, под присмотр каких-нибудь маленьких Пранабов? Чтобы быть окружённой поклонниками, которые поймут Мать №2 не больше, чем Мать №1 или Мать №10000 – все они ходят и ходят по кругу, но кто хочет становиться другим видом в своей плоти, тот, кто потерял все свои человеческие иллюзии?

"Реинкарнация Матери", да - в каждом искреннем сердце, в каждом правдивом усилии, в каждом сознательном жесте – в каждом месте, где присутствует попытка движения ВПЕРЁД.

И когда мы все превзойдём нашу глупость маленьких поклонников, тогда мы, возможно, увидим ЕЁ, но нам нужны глаза способные видеть Истину, и даже глаза наших тел. Реинкарнировать нужно не Ей, это нам необходимо выйти из нашей идиотской инкарнации.

Поэтому давай просто посмеёмся надо всем этим. Человек нуждается в определённой дозе иллюзий и "фокусов" для того, чтобы делать свои маленькие шаги к прогрессу – если бы его привели в прямой контакт с обнажённой Истиной, он попросту бы взорвался. Пусть каждый идёт своей собственной дорогой и держится за свои маленькие или большие трюки – самое главное идти до конца, туда, где не остаётся никаких трюков. Но мы, я имею в виду Институт, не имеем никакого отношения ко всему этому "духовному" шоу марионеток – мы здесь для того, чтобы опубликовать полностью Работу Матери, это всё. Но не 13, ни 213 томов не удалят пелену с глаз тех, кто не смотрит на себя в муке и почти с болезненной интенсивностью, с таким пронзительным вопросом, говоря себе: что есть человек, кто он, куда он идёт? какую силу он имеет? Или кто не смотрит на Землю, на эту бедную Землю, болезненную, гибельную, жестокую и такую маленькую, о! такую маленькую, вопрошая себя снова, с болью и остротой; а Земля, эта Земля… куда направляется она со своей ношей из лжи, жестокости и несознания – собирается ли это измениться? Или же мы все собираемся взорваться ещё раз, так и не выйдя по-настоящему из этого? Ах, кто хочет, кто поистине хочет, чтобы вещи изменились, и прежде всего, хочет измениться сам? Это реинкарнация Матери, во всей пылающей интенсивности вопроса, который Она задаёт всей Земле и в каждом сердце. Мать пылает там, Мать, пылая, пребывает там.

Всё остальное – цирк.

Затем они, наконец, изгнали эту несчастную "Мирру" (я имею в виду Ашрам Пондишерри) словно она была "соперником" Матери – всё это так смехотворно, и смехотворно в двух отношениях: Шри Ауробиндо не изгонял никого, а Мать улыбалась: да, становитесь все Мной… тогда Земля будет продвигаться немного лучше.

Но святый Боже! СТАНОВИТЕСЬ.

Итак, счастливого путешествия к Мирре и счастливого путешествия к кому угодно: что до нас, то мы хотим становиться, и это всё.

И никакой суеты.

                                                                                                                                  Сатпрем

 

 

15 июня, 1979

 

Полиция, посланная по просьбе из Пондишерри (Нава), приехала для расследования на Край Земли.

 

 

16 июня, 1979

 

(Письмо к Тата)

 

Дорогой друг, мне так хотелось написать тебе, чтобы сразу же и поблагодарить тебя за твоё терпимое отношение ко всем неприятностям, которые ты перенёс при получении печатного станка для нас и извиниться за изменение всех наших планов. Мне немного стыдно. Истина проста - столкнувшись лицом к лицу со всеми трудностями и отсрочками, атаковавшими наше предприятие, я спросил себя: почему? И тогда я ясно понял, словно это мне было сказано Матерью: "Ты не должен печатать в Индии, потому что мгновенно все эти люди из Ашрама, Нава, и т. д. потащат тебя в суд и ухитрятся блокировать распространение Агенды". Сейчас английский язык является ключом для распространения по всему миру. Таким образом, я решил напечатать английские тома в Париже, и оттуда отправить их в США, где мы попробуем найти хорошего агента по продажам, если не издателя. Из этого следует, что деньги, предназначенные для Индии, должны были быть отправлены обратно в Париж. Такова ситуация. Эти злонамеренные люди не смогут потащить меня в суд в Париже или Соединённых Штатах, но вполне могут сделать это здесь – коррупция повсюду. Ты знаешь кое-что об этом….

Кроме того, меня начинают атаковать прямо здесь. Вчера в мой дом приезжала полиция, посланная Департаментом по регистрации иностранцев в Пондишерри (как они узнали мой адрес?), чтобы поинтересоваться о двух экс-ауровильцах из моей команды здесь: о Роджере Толле, американце, переводящем Агенду на английский и N., женщине из Франции, работающей у меня. Как результат, оба они вынуждены уехать. Моя работа дезорганизована. Очевидно, что Нава и Ашрам сдали их полиции. Это гнусный и отвратительный мир. Я полагаю, что они готовят что-то направленное напрямую против меня, возможно, добиваются моего изгнания из Индии. Возможно всё. Тебе хорошо известно, что сегодня в Индии всё, в чём есть хоть немного честности и истины, преследуется, словно это преступление.

Но я люблю ИСТИННУЮ Индию, и я хочу остаться в Индии, и я буду сражаться до самого конца, потому что битва мира происходит в Индии. И эта Агенда, даже если люди ничего не знают о ней и не понимают, представляет собой и воплощает Могущество, которое откроет двери к более истинному миру. Вот почему Враг так решительно настроен против этой работы. Он знает, что в этой книге содержится его погибель. Тёмные силы, удерживающие несчастную Индию в своих когтях, кажется, празднуют триумф, но в действительности они в отчаянии. Все старые истины рушатся и все наши старые морализирующие мудрецы, подобные Ганди, являются карикатурой на истину; все наши социальные и филантропические средства являются карикатурой на истинное излечение; все наши богатства разграблены и разворованы – правят жадные и грубые "хариджаны"[21]; даже Земля, эта несчастная индийская земля, опустошается, лишается своих лесов и богатств. НО вследствие этого, лучшее излечение, которое нам известно: лучший разум, который нам известен, лучшее могущество, которое нам известно и лучшая мораль, которая нам известна, являются лишь обратной стороной того же самого Зла, позолоченной стороной того же самого бессилия и того же разложения, которое настигает и почти составляет саму жизнь ментального человека. Всё это должно быть изменено – лучшее, точно такое же как и худшее. НЕЧТО ДРУГОЕ должно возникнуть из этой несчастной эволюции – и это Нечто Другое, которое возникает из этого тёмного Ничто. Мы должны достигнуть Нулевой точки для того, чтобы это Нечто Другое смогло появиться. Каждый вид в эволюции смог возникнуть из-за невозможности, которая угрожала поглотить старый вид. Когда всё становится невозможным, то причиной этому служит появление другой Возможности. До тех пор, пока ты думаешь, что ты можешь или знаешь, ничего не может быть сделано - ты ходишь по кругу внутри возможностей старого вида. Новый вид является невозможностью старого вида. Мы находимся как раз в такой точке. И существует ключ, существует Могущество, существует надежда. Тёмное Ничто, в котором мы живём, не является безнадёжностью, напротив, оно полно истинной надежды на то, что мы наконец-то собираемся избавиться от всех наших старых лекарств, являющихся лишь обратной стороной нашей Болезни. Мы находимся в конце всего, точно так же, как головастик однажды достигает границ своего аквариума – и он не знает, что он станет лягушкой, он даже не подозревает об их существовании. Наш земной аквариум лопается. Наш великолепный и почтенный Запад был способен изобрести лишь чудовищ, которые могут жить только становясь всё более и более чудовищными. Мы находимся в конце эволюционного цикла, и Сила пребывает с теми, кто ухватит секрет Перехода к новому виду, истинному человеческому виду, поскольку мы всё ещё представляем из себя разумных и полуразумных гномов. Мы всё ещё не ЛЮДИ. Следующий вид не является улучшением старых гномов, он не является суперкачеством старых гномьих качеств – это Нечто Другое. Могущество и Надежда пребывает с теми, кто откроет, что является качеством нового вида и что внутри старого вида содержит семя и рычаг нового. Существует рычаг, существует Могущество – каждый вид содержит предвестие и возможность следующего вида – мы должны наконец-то найти это Семя, этот Рычаг и это Могущество. Таково единственно "здравое" действие в эпоху всеобщего разложения. Такова цель Агенды. Это Могущество, которое она содержит в себе. Ключ находится там.

Нет, это не вопрос для генетиков и биологов, которым известна лишь наука старого вида и механизм старого вида – что они могут знать отличное от законов их сосуда для головастиков? Существует другой закон, существует чудо открытого воздуха, вне этого аквариума, и все наши физические законы исчезнут, точно также как исчезли законы рыбьи для дышащих открытым воздухом млекопитающих. Существует другой воздух для Человека. Нам нужно найти новый закон – иначе надежды нет, иначе это триумф тьмы, старой природы хариджанов-головастиков и учёных-головастиков, двух полюсов одного и того же удушья.

То, о чём я здесь говорю, не является вопросом "веры", это наиболее ощутимый вопрос в мире. Нет ничего более ощутимого и здравого, чем эволюция – и ничего более неизбежного.

Поэтому, дорогой мой друг, которого я очень люблю, я хотел рассказать тебе об этой надежде, я хотел рассказать тебе, что эта работа делается вопреки всем препятствиям и всей тёмной видимости. Это не вопрос миллионов лет, которые мы больше не можем себе позволить. Это не вопрос "мистицизма", потерпевшего поражение также шумно, как сегодня претерпевает его наша "наука". Это не вопрос "востока" или запада – это всеобщий вопрос, вопрос Земли. И хотя бы немногие на этой Земле должны понять и устремиться. Это устремление является самим Переходом, самим Могуществом другого вида – фактически, именно другой вид и осуществляет устремление в старом. Без этой потребности не выбраться из Аквариума, нет никакой лягушки. Хотя бы немногие должны воплотить эту потребность выбраться из нашего ментального аквариума. Не существует никакого метода достичь Будущего – его заставляет возникнуть наша потребность в нём. И если несколько человек на этой Земле поймут и почувствуют в своих сердцах грандиозность Приключения, в котором мы находимся, они откроют дверь для других. Нескольких достаточно. Мы должны стать несколькими, которые поймут и устремятся.

И в своём сердце я остро ощущаю, что ты с нами, что ты принадлежишь Будущему, и что мы идём вместе.

Поистине, есть великая надежда.

Когда теряешь всё, остаётся Это.

Пусть соберётся вместе достаточно сердец для того, чтобы воплотить эту потребность Земли.

                                                                                  С глубокой любовью

                                                                                                                        Сатпрем

Знай одно: в настоящее время Земля словно завёрнута в вуаль. Но вуаль может быть сорвана. Однажды вуаль падёт и всё станет ДРУГИМ.

И земля будет другой.

 

 

17 июня, 1979

 

Видение

 

Тантрическая атака.

Моя голова тщательно надраена и покрыта бронзовой патиной.

Маленькие формации всех цветов.

Теперь я могу понять мои головные боли, "словно повязка, болезненно стягивающая голову".

 

 

20 июня, 1979

 

4-й том Агенды отправлен с N.

 

*

 

(К Мишлин)

 

… Кажется, мы достигли мирного соглашения по поводу хижин и "хариджанов", их обитатели согласились двинуться дальше. Их "земля" и вся земля ниже Края Земли будет превращена в лесную зону и никому строить там не разрешат. Это было наивысшей точкой: примерно с 10 хижин в прошлом году их количество достигло двадцати двух. Видишь прогресс. Остаётся только практически это осуществить…. Фактически, это согласованная атака со всех сторон и на всех уровнях, от этих хариджанов и репатриированных сингалезцев до всего прочего…. Враг не доволен – это хороший знак. Головные боли, мучившие меня столько лет, словно болезненная повязка, кажется, исчезают. Эти люди настолько отвратительны, что используют такие постыдные средства, но Мать видела и похуже, и привыкла поглощать весь этот яд. Я много его наглотался со времени её ухода. Но эта отрицательная сторона вещей исчезает перед лицом чудесного позитива – фактически, со времени ухода Матери происходила чудесная история, с помощью в каждый момент и детальной защитой, с мельчайшей организацией. Это чистое чудо, во всех деталях и обстоятельствах. Ты одно из этих чудес….

                                                                                                                                     Сатпрем

 

 

3 июля, 1979

 

(Письмо к Мишлин)

 

Если бы я не был глубоко убеждён, что Божественное использует всё, включая наши ошибки,  чтобы достичь своей цели, я был бы очень взволнован и обеспокоен по поводу фальстарта 3-го тома Агенды; пропущенной, как следствие, радиопередачи Джайгу[22], потерянной магнитофонной записи третьего тома, и потому отложенного релиза тома четвёртого и перенесённого на следующий год выход пятого…. Мы должны смотреть фактам в лицо. Когда Сила запущена, то если в самом начале ей подставлена подножка, то ничего поправить нельзя, вещи не могут быть "выполнены" - они испорчены. Каждая вещь имеет своё время - если мы упустили это Время, то вещь упущена. Существует оккультный аспект, или, если выразиться проще, внутренний аспект игры сил, который нужно понять. Мы говорим о "Битве Матери", но где эта битва? Недостаточно сказать: "Мистер Ансо (из технической службы Роберта Лафонта) сделает это, мистер как-его-там сделает то, и у каждого своя ответственность" – нет. Ответственность это определённое внутреннее присутствие, пробуждённое достаточно для того, чтобы быть притянутым точно в то место, где находится изъян или недостаток и заблокировать тысячи маленьких ловушек, которые Враг непременно создаёт повсюду и на каждом уровне. Недостаточно "отдать пакет" с фильмом мистеру Ансо; есть определённый способ существования с этим фильмом и определённый род воли, которая действует и остаётся в атмосфере как тихий электрический зуммер, заставляет вещи двигаться и предупреждает тебя. Это не вопрос ощущения твоей собственной неспособности и отсутствия у тебя того или этого, это просто вопрос бдительности и сознания – мы окружены врагами, которые никогда не упустят своего шанса. Если ты имеешь, присутствующую в тебе, маленькую искру Матери, то такие вещи должны растворяться и аннулироваться автоматически. (…)

Все вокруг тебя должны понять и почувствовать то, о чём я здесь говорю. Не надо самоутешения и не надо прятать голову в песок говоря: "Ну что ж, он выйдет немного позже и мы уладим дело с радиопередачей Джойгу" – время упущено. Этот третий том и каждое наше движение является частью огромной шахматной доски на которой ты и мы представляем из себя лишь микроскопический тускло освещённый уголок, но существует бесконечное целое, которое соединяет всё невидимыми нитями и фальшивое движение здесь меняет или искажает множество вещей там, там и там. С конца 1973 года я живу от  часа к часу, а иногда и от минуты к минуте, словно всё зависит от точности выполнения каждой задачи, поскольку это действительно бесконечная цепочка и всё должно быть сделано вовремя на каждом шагу, и с ультрапробуждённым сознанием. Это и есть "битва".

И ещё раз, это не вопрос суперйогических способностей – йогические способности терпят неудачу, как и все прочие. Не терпит неудачи то, что находится внутри, маленькое стремление исполнить задачу в точности. А для этого, мы не должны, если можно так выразиться, запутываться в сотнях и тысячах проблем деталей – хотя важна каждая деталь. Но первое первым. Когда позволяешь ребёнку выйти на улицу, ты следишь за грузовиками и мотоциклами – существует материнский инстинкт, не так ли? и мать не выпускает из виду своего малыша. Подобное и с тем, что внутри. Это не мешает нам думать о том, что нужно сходить в бакалейную лавку, но есть и нечто, что преобладает в нашем сознании.

Пожалуйста, прости за эту длинную речь. По крайней мере, мы должны чему-то научиться из этого происшествия. Предложи всё это Матери, вместе со всеми с кем ты работаешь, предложите это так, чтобы Мать смогла привести ваше сознание в порядок…. Это урок, который должен быть извлечён. Уроком является всё. Институт это не администрирование, это поле битвы. Каждая малая задача, выполненная в точности так, как должна выполняться, в нужное время.

На этом я прекращая свою лекцию, но поистине, время сейчас в мире довольно серьёзное. Это очень скрытая игра.

                                                                                                                                  Сатпрем

 

 

8 июля, 1979

 

Второй визит полиции: мы находимся "рядом с военным лагерем"! (Веллингтон)

 

 

9 июля, 1979

 

(Письмо к Тата, в оригинале на английском)

 

Дорогой друг,

Дела принимают серьёзный оборот. Я на самом деле не знаю, что может быть сделано с практической стороны, поскольку вся система погрязла в коррупции. Ты понимаешь.

Вчера, 8 числа, полиция посетила нас во второй раз. На этот раз они хотели разузнать об Институте исследований Матери. Они приехали по приказу Департамента по регистрации иностранцев в Пондишерри. Основным предлогом для расспросов или "официальной" целью был в последний раз американец Роджер Толл, делающий перевод Агенды на английский – а настоящей целью я сам (и Институт и сэр C.P.N. Сингх). Люди из Пондишерри (Ашрам+Наваджата) хотят расстроить мою работу и добиться моего изгнания из Индии.

После серьёзного спора с полисменом мы добились, чтобы нам позволили прочитать официальное письмо из Департамента по регистрации иностранцев Пондишерри в департамент Ути. Там написано следующее:

"Роджер Толл – человек, много путешествующий по Индии. (…) в его случае, в виду близости военного лагеря (Веллингтон), нужно предпринять некоторые меры предосторожности. Поэтому, не могли бы вы получить необходимую информацию об Институте Исследований Матери?"

Видите…

Полиция настойчиво пыталась разузнать, не имеем ли мы других "Институтов" в Индии или за границей – причиной этого интереса ясное дело был тайный звонок. Наваджата не раз говорил всем, что Роджер Толл агент ЦРУ. В его "розыскном списке" Роджер, но настоящей целью является работа над Агендой, и Сатпрем, у которого, кстати, с конца мая просрочена его годовая виза. Я сделал запрос на продление на год и теперь ожидаю ответа. (…)

Очень тебя люблю,

                                                                                                                               Сатпрем

 

 

11 июля, 1979

 

(Письмо Сатпрема своей матери)

 

Любимая мама, твои письма мягки и светлы подобно заливу. Я не могу не сожалеть, что мы не можем вместе физически прогуляться по лесу и по чайным полям. Как и ты, я одновременно, ощущаю отдалённость от других существ и непосредственную близость, как если бы мы жили в очень ласковом и очень широком месте мира, в сердце всех вещей, так сказать, но лёгкие годы в то же самое время позади, и в Вечности они навсегда. Жизнь теперь не заключена в тело или определённое количество лет. Мы гуляли вместе по берегам Нила или Залива и глядели на одно и то же мерцание, отражённого в воде неба, и мы будем глядеть на другие реки, но на всё то же самое небо. Я несколько раз недавно видел Франсуа – он плыл на лодке. Ты знаешь, мы всегда плаваем то там, то здесь – старые боли покидают нас, остаётся лишь эта сладость. Я полагаю, что в грядущей эволюции эта граница между нашим миром и другими мирами будет становиться всё тоньше и исчезнет вовсе; сознание будет уплывать в другие миры и куда бы то ни было не теряя памяти, и тогда смерть будет подобна старой истории древних веков, а религии исчезнут потому, что повсюду останется лишь эта живущая Сладость. По существу мы всё ещё "люди-дети", а не сформировавшиеся до конца люди. Сейчас мы переживаем конец тёмного Цикла – старая ложь сражается, но новый свет уже проникает сквозь разрывы старого мира – мы с этим Будущим, мы помогаем его создавать. Вот зачем ты произвела меня на свет. В моей крови есть нечто подобное тебе, дикое и мятежное, то, что идёт по ту сторону всех маленьких рамок их старого мира – мы готовим новую навигацию для этого мира, другой способ существования, свободный и широкий, и тем не менее, так похожий на тот, который я знал ребёнком на моей "Багире", или на тебя, стоящей на берегу. Да, я твой "малыш" от начала времён и на все времена.

Моя нежность не оставляет тебя

                                   мы ещё не закончили общее дело

                                                                                                                Сатпрем

Мама, я крепко тебя обнимаю.

                                                                                                                Суджата

 

 

12-13 июля, 1979

 

Видение

 

Крушение поезда.

Последний вагон тянет все остальные в пропасть.

 

 

15 июля, 1979

 

Крушение Морарджи.[23]

 

 

18 июля, 1979

 

(Письмо к Мишлин)

 

Все здесь немного запыхались, за исключением чудесной Мохини, которая работала 23 часа из 24…. Наконец-то инструмент нашего будущего завоевания создан и завершён. Ты знаешь, какую важность Мать придавала Соединённым Штатам. Нам нужно защищать подобно Церберу выход первого тома на английском языке – это означает, что никто, даже наши самые лучшие друзья или члены Института, не должны иметь ни единой копии на руках до тех пор, пока она не будет твёрдо принята американским издателем или  американским дистрибьютором. В противном случае ты знаешь, что происходит, книга прямиком отправляется в руки Пондишерри, и они будут делать то же самое, что делали с Лаффонтом: письма с угрозами американскому издателю, призрак судебных процессов и т.п…, что обескуражит любого американского издателя. Человека, подобного Лаффонту, способного сопротивляться шантажу, мы не найдём нигде. (…)

Те же самые инструкции и к "Божественному материализму", который последует очень скоро.

……

Вот так. Мы улыбаемся и продвигаемся вперёд шаг за шагом. Маленькие книги, которые собираются изменить этот мир.

С истиной

                    и большой любовью

                                                                                                                    Сатпрем

 

 

20 июля, 1979

 

Закончен пятый том Агенды.

 

 

23 июля, 1979

 

(Письмо Глории из Ауровилля, чей муж был серьёзно ранен

в таинственном ночном нападении)

 

То, что произошло с вами лично и с Ауровиллем приводит меня в печаль. Но, одновременно, у меня было ощущение, что это было великой и благой поворотной точкой. Понимаешь, плохие вещи никогда не плохи полностью, потому что миром правит Божественное, а не дьявол. И если он отправляет к нам дьявола, то только для того, чтобы мы научились быть более божественными – до тех пор, пока мы не станем истинно чисты; тогда дьявол исчезнет, поскольку в нём больше не будет необходимости. Понимаешь, мы находимся в критическом моменте, когда больше не будет никаких компромиссов: выбор должен быть сделан полностью и абсолютно. В течение многих лет Ауровиллю давалось необходимое время для того, чтобы открыть глаза и увидеть вещи ясно. Сейчас мы должны стать абсолютно ЧИСТЫ, без какой либо двусмысленности. Наше единственное спасение лежит в полном ДОВЕРИИ Матери и Шри Ауробиндо. Ауровилль открыл свои двери всякой лжи и любой иллюзии, полагая, что достаточно умён и силён для того, чтобы поглотить всё и объединить все противоположности.

Вы приняли Наву, X., Y., Z., силы денег, тантрические силы – и Ауровилль сейчас как муха в паутине, сражается с силами, оказавшимися гораздо более значительными, чем ожидалось. Вы все очень похожи на детей, вы думаете, что можете создать всеобщее "духовное единство", играть со всем, вы наслаждаетесь высокими словами, но позади стоят силы, которые умнее, чем вы и используют вашу глупость и неопределённость для того, чтобы проскользнуть в ваш дом и разложить вас изнутри, разделить и ослепить вас – и ОСЛЕПИТЬ прежде всего.

Ауровиллю пришло время понять, что не существует никакого компромисса, а лишь единственная надежда и единственное решение, заключающееся в том, чтобы быть ЧИСТЫМ, очистить свой дом от всей этой паутины и понять, что есть только одно могущество, одна защита и одно решение: Мать, Шри Ауробиндо, и только ОНИ. Вы думаете, что можете безнаказанно играть в маленьких тантриков, но вы не представляете какие силы вы приглашаете – вы будете пойманы в паутину словно мухи. Вы думаете, что можете прийти к пониманию с X. и Y. , но они будут окутывать вас своей  медовой грязью до тех пор, пока вы не будете разделены полностью и не перестанете всё понимать. Я повторяю одно и то же уже годы. Когда я впервые обвинил Наву и S.A.S., восемьдесят процентов ауровильцев возопило в негодовании – истина приходит, чтобы постепенно осветить все уголки. Но сейчас пришло время, когда вы должны либо вышвырнуть всех этих факиров, либо съедены будете вы сами. И вас будут бить по голове, пока вы не поймёте. Вы сами открыли двери Врагу во имя духовного единства, или священной силы денег, или во имя Тантры и всех священных текстов Индии. Но кто хочет Матери чистой и простой, чистого Шри Ауробиндо?

Какой силы вы хотите, какой защиты вы хотите? Защиты Матери, мантры Матери, или маленьких тантрических мантр для получения маленьких могуществ и игры в шарлатанов на публике? Неужели вы не понимаете - чему вы открываете двери?

Дважды они пытались меня убить. Один раз в каньонах. Там их было трое, и я был перед ними словно дитя, лишь мантра Матери билась в моём сердце. И они не смогли коснуться меня.

Во второй раз они хотели убить меня…. (Здесь несколько строк перечёркнуто фиолетовым фломастером).

Теперь вы понимаете?

Вы собираетесь продолжать играть со всем этим, или вымести всю ложь из своего дома?

Время.

Самое время.

Я обнимаю тебя, и я полагаюсь на всех вас.

Мы вместе сражаемся против Лжи.

                                                                                                       Сатпрем

 

 

1 августа, 1979

 

Начало написания "Гринго".

 

 

20 августа, 1979

 

Тантрическая атака продолжается.

 

 

27 августа, 1979

 

(Письмо Сатпрема своей матери)

 

Любимая мама, я позволил 15 августа и Дню Святого Бернарда пройти, так и не написав тебе письмо, но я настолько рядом с тобой; и веришь или нет, я погрузился в новое творчество – сказку для детей этого времени! Или, скорее, легенду. Я так ею поглощён, а также и публикацией Агенды, что на самом деле, не знаю, на какую дорогу повернуть и в каком мире я нахожусь – в любом случае, в мире красоты, но мир Красоты очень трудно притянуть на Землю. Если я достигну конца своего предприятия, то ты, конечно, будешь первым читателем. Возможно, я закончу к концу октября, к своему дню рождения, если всё пойдёт хорошо.

Мои Нилгири тихи и прекрасны. Все мимозы в цвету, мы гуляем по лесу из мимоз; тропинка, что ведёт к дому, похожа на арку из жёлтых благоухающих букетов. И это как раз сезон, когда моя японская вишня сгибается под весом своих цветов похожих на розовый водопад, с сотнями маленьких колибри, прилетающих напиться нектара. Какая же это милость находиться в этом месте красоты, посреди потока сгущающейся тьмы. Я работаю, я в мире, и стараюсь принести хоть немного красоты для того, чтобы порадовать человеческие сердца. Ты так близка.

                                                                                  С любовью

                                                                                                     Сатпрем

 

P.S.: Я забыл рассказать тебе нечто любопытное о том "сне", где Франсуа сказал мне: "Я возвращаюсь", с такой радостью…. В моём сне, который я записал, Франсуа сказал мне (или голос позади Франсуа, я не знаю) слово, или имя, которое я не понял, и которое было, похоже, его новым именем. Слово, которое я записал, было словом "Корент" (Corent). Оно не означало ничего, и сначала я подумал о Корентине. Но твоё последнее письмо поведало мне о маленьком Лоренте (Laurent)! Не является ли оно в таком случае тем именем, которое я не правильно расслышал?! В своей тетради в ночь с 17 на 18 октября я записал: Франсуа, "Я возвращаюсь". Корент. Странно…. Ты написала мне, что Лорент родился 18 сентября, то есть, месяцем раньше. Но для души не является чем-то необычным подождать, пока физическое состояние не упрочится, прежде чем войти в тело. Я не знаю, но для тебя было бы не трудно быстро понять или почувствовать, соответствует ли там что-то Франсуа. Это можно почувствовать, сердце понимает на ощупь. Жизнь полна мистерий и всего чудесного – мы раскрываем это чудо постепенно.

 

 

19 сентября, 1979

 

"Гринго" закончен.

 

 

29 сентября, 1979

 

Зубной абсцесс.

Мусульманин-тантрик.

 

 

30 сентября, 1979

 

(Письмо к Мишлин)

 

Только вчера я закончил пересмотр моей "сказки" и пишу тебе, не теряя времени. Был вал работы (ещё я занят последними страницами пятого тома Агенды) и потом ещё это ужасное воспаление зуба, длившееся 10 дней и закончившееся вчера с его удалением – вчера ночью я увидел мусульманина тантрика, безостановочно повторяющего мантры. "Они" опять наняли на работу этих мерзких людей. Это были тяжёлые дни, но они должны почувствовать, что проиграли. В конце концов, если эти силы так насмерть стоят против нашей работы, то это хороший знак! (…)

По вопросу Миры[24] (Meera) в Канаде….  По какому праву эта канадская ассоциация использует имя Ауровилля для того, чтобы получить деньги на цели, не имеющие к Ауровиллю никакого отношения – это чистое и неприкрытое хищение. Мы не будем вступать здесь в споры об истинности, они свободны думать, что хотят и делать, что хотят, но в этом случае, они должны создать свою собственную "Ассоциацию Мирры", чтобы никого не вводить в заблуждение…. Они что там для того, чтобы помочь Ауровиллю или Мирре, или бог знает какой реинкарнации Будды завтра, или Кришны послезавтра, или реинкарнации Шри Ауробиндо через несколько дней? Как не раз говорил Шри Ауробиндо, бездна человеческой глупости непостижима. Ну….

Рашель в порядке. Всегда одна и та же история повсюду: они используют имя Матери, имя Шри Ауробиндо, имя Ауровилля или имя Агенды для того, чтобы сделать свой маленький бизнес. Они все такие ….

На бегу обнимаю тебя

                                                                                                        Сатпрем

 

 

7 октября, 1979

 

(Письмо ауровильцу)

 

Я прочитал то позорное письмо S.A.S., изгоняющее Р. Во имя "Идеала человеческого единства" (при поддержке полиции). Остался ли кто-нибудь в Ауровилле, кто всё ещё слеп?

Но я хочу сказать тебе одну вещь: сейчас мы подходим к концу битвы, это последние дни или месяцы. Они побеждены. Они в отчаянии и действуют как отчаявшиеся люди. Храните свою веру и мужество вопреки всем видимостям и скоро, да скоро, Ауровилль будет свободен. Абсолютно необходимо, чтобы несколько чистых существ хранили свою любовь, свою веру в Мать.

Они думают, что Она мертва! Они думают, что Шри Ауробиндо мёртв! Но скоро, когда все обстоятельства в Индии и в мире будут готовы, Они покажут нам Чудесную Истину, которую они подготовили для Земли и все эти привидения исчезнут словно крысы. Последние дни битвы наиболее трудны, но только наше Пламя, наша любовь к Ним может перетащить нас на другую сторону – больше ничто.

Пусть доверие, вера и Пламя будут с вами,

                                                                            С нежностью

                                                                                                        Сатпрем

 

 

11 октября, 1979

 

(К моим итальянским друзьям)

 

Мы живём во времена Смятения.

Каждый размахивает своими идеями, своими способами, своими бесспорными ощущениями. Каждый голос противоречит другому, который в свою очередь противоречит третьему и всё представляет из себя громадное Противоречие. Деньги правят позади идеологий и духовность является лишь фасадом. Церкви разрастаются, секты разрастаются, Ложь разрастается на всех языках и под самыми разными ярлыками. Но простой, обыкновенный человек, у которого есть только сердце и потребность наполнить это сердце – не словами и идеями, но небольшим светом и чистым воздухом, который заставляет нас лучше дышать, лучше жить, лучше любить – что есть у него, чтобы продолжать жить? Что есть у него, чтобы жить лучше?

Единственное, что наполняет – это опыт, но не опыт соседа, а свой собственный. Сок винограда не обсуждают - он питает. Его нужно попробовать. Всё остальное – слова.

Сатпрему нечего сказать - он хочет накормить людей. Это его "работа", если можно так выразиться, с тех пор как он начал писать книги – дать циркулировать маленькой жизни и лёгкому воздуху, чтобы он наполнял сердце и грудь. Это не обсуждается: мы пробуем и мы насыщаемся… или же нет – и если нет, мы уходим, и всё. Это просто.

Сатпрем не "заинтересован" ни в жизни, ни в деньгах, ни в славе, ни в том, чтобы стать "гуру" или кем-то ещё – потому что, поверите ли, однажды утром, в возрасте двадцати лет, он проснулся голым и мёртвым во дворе концентрационного лагеря. После этого мы больше не хотим ничего – для определённого мира мы мертвы раз и навсегда. После этого нам нужна лишь единственная вещь – истинная пища, или же мы умрём на своём посту. И только потому, что у него есть потребность в истинной пище, в чём-то, что насыщает по-настоящему, Сатпрем существует и продолжает жить – больше ни для чего. Это потому, что он жил рядом с Матерью – и больше ни почему.

Итак, к чему всё это?

К тому, чтобы принести в Италию немного живого воздуха и истинной силы, Агенда Матери является этой силой, этим воздухом, этой активной пищей. И именно для этого мы основали "Институт" во Франции. Ярлыки имеют для нас мало значения: мы могли назвать его и институтом и постоялым двором. Имеет значение не имя, а пища, которую мы там находим. Мы не хотим нового "Центра" для произнесения речей и медитаций: нам нужно средство для распространения среди людей чистой и интегральной Силы, которую представляют из себя 13 томов Агенды Матери. И как это сделать? Для этого, прежде всего, необходимо, чтобы определённое число индивидуумов сами заинтересовались этой пищей, а затем нашли средство для её распространения. Это просто и очевидно. Это необходимо перевести и напечатать. На земле не было более важного документа, чем Агенда со времён Дарвина и Происхождения видов. Это документ экспериментальной эволюции, это процедура, путь для перехода к следующему земному виду, который создаётся, хотим мы этого или нет, через всё смятение и боль старого мира. Это опыт Матери, чистый, простой, кристальный. Поэтому как ты хочешь помочь публикации и распространению этой особой пищи? Интересует ли это тебя? Вопрос только в этом.

И с практической точки зрения, как собрать вместе тех, кто хочет помочь в этой работе?

И ещё раз, мы не должны беспокоиться о "ярлыках", но организация необходима, точка для сбора и для организации работы. Мы должны получать деньги, печатать и распространять книги, находить издателей и дистрибьюторов, и т.д. – и прежде всего, напечатать одну книгу, одну единственную. Продав первую книгу, мы будем в состоянии напечатать вторую и так далее – но мы должны где-то начать. Как и во Франции, это предприятие основывается не с целью получения прибыли и даже не с "духовной" целью - мы просто хранители драгоценной пищи, которой, как нам бы хотелось, отведало наибольшее число людей. Это просто и понятно. Этот "Институт" или структура, каким бы он ни был, существует лишь для того, чтобы гарантировать, что средства используются для работы, а не для выгоды какого-нибудь индивидуума, какой-нибудь новой "Церкви", новой "ассоциации" или новой маленькой "часовни". Это структура для практического распространения.

Если это вас заинтересовало, то я предлагаю, чтобы наши итальянские друзья, прежде всего, написали в парижский институт, сообщив о своей заинтересованности. Затем эти десять, двадцать или пятьдесят заинтересовавшихся соберутся вместе в Италии в месте, о котором мы уговоримся, и именно там они договорятся о формировании рабочего тела, которое будет отвечать за распределение задач и сбор необходимых средств, как мы это сделали во Франции.

Это не вопрос видения величины задачи, а вопрос продвижения шаг за шагом, одной книги за другой, с тем, чтобы дать Италии немного той живой Силы, которую представляет собой опыт Матери.

Вы хотите сотрудничать?

Это необходимо.

И от всего сердца я говорю всем своим итальянским друзьям, что я их очень люблю

                                                                                                                      Сатпрем

 

 

25 октября, 1979

 

Написал Жискару (д^,Эстену)

 

 

9 ноября, 1979

 

(Письмо сэру C.P.N. Сингху, в оригинале на английском)

 

(…) Одно продолжает беспокоить меня день за днём - состояние Индии. У меня нет никаких сомнений, что если позволить вещам следовать своим естественным курсом, Индира-джи заявит об абсолютной Победе, но…. Но это не просто вопрос унаследования этого разложения, это вопрос решительного изменения всей этой гнили, которая заразила все слои Индии, сверху донизу. Готова ли Индира к такому решительному изменению? Моё ощущение таково, что если мы не готовы сделать такое решительное и тотальное изменение, оно будет навязано нам силой "сокрушающих обстоятельств", как говорила Мать. Индия должна быть очищена. Если нам не достанет смелости произвести это очищение, оно будет навязано нам силой. Нет, это не вопрос "наследования" этой Тёмной Силе – где-то, хотя бы в одном сердце, должна быть абсолютная решимость осуществить широкое и радикальное изменение. Готова ли Индира выбросить всех этих политиков и "демократическое" притворство в мусорный ящик? Если она не готова, Высшая Сила не позволит ей просто "унаследовать" – она создаст другие тяжёлые обстоятельства, с помощью которых достигнет своей цели, которые должны очистить Индию  и на самом деле заставить её пройти в двери Нового Мира. Новый мир не является продолжением мира старого, ни даже "улучшением" всё той же старой гнили.

                                                                                                                      Сатпрем

 

 

5 декабря, 1979

 

(Личное письмо)

 

Я поддерживаю твою компанию в то время, как ты находишься у Лафонта, а нефтяные источники ждут в тёплом чреве земли. Гринго смотрит, чешет в затылке и интересуется, собираются ли на землю наконец-то посыпаться удары. Короче говоря, вопрос в том, как смести все Мократии мира и не смести одновременно Землю. Что говорит Шри Ауробиндо в своём большом зелёном кресле? Совпадение кажется хорошим, но…. Гринго тоже является своего рода знаком. Он должен появиться здесь как раз вовремя, не так ли? И уже было грозное крушение, довольно страшное, прямо перед тем, как смести Морарджи Десаи - первый вагон в пропасть. Всё остальное должно последовать, ты так не думаешь? Это так, думаю, что иначе невозможно. Почему я думаю, что Гринго является своего рода символом среди всего этого? Ну. Значит, ты собираешься спасать этот американский цилиндр, или что? И шляпу Аятоллы, и все эти маленькие шляпы – нет, но иногда это было бы любопытно. И давай не забывать об этом огромном Тюрбане [25] из некой "ближайшей мусорной корзины". Роберт предложил мозговой вирус, который заставил бы поглупеть всех мировых лидеров – не очень то и плохо, если у Божественного есть чувство юмора. Но, чёрт побери, давай покончим со всем этим! В последний момент это произойдёт с нашим Шола (тропическим лесом) исчезающим с огромной скоростью, превращаясь в маленькие чурбаки по четыре рупии за кило. Как ты видишь, ничего нового, но я жду часа великого смеха, в тот день мы будем хохотать до изнеможения, компенсируя девятьсот столетий ожидания. И Рани топнет ногой. В начале года я написал Иоланде: 79 = год великого раскола. Что же мне теперь, отрезать себе язык?

… Этот "конкретный мир", это изменение уровня, которое ты с таким трудом приводил в исполнение. Когда это происходит в теле, оно больше не движется, это состояние. Вместе с ним ты хорошо экипирован для того, чтобы пересечь все тропики, Парижи и американские Антарктики. Температура постоянна. Фактически, ты король. Теперь ты должен научиться использованию в Материи: механизму…. Самое сложное, это перестать быть осведомлённым о самом себе, даже физически. Как только ты можешь увидеть себя или знать о своём существе, всё словно бы приобретает тонкое искажение. В состояние полного забвения всё работает очень хорошо. Учишься на практике. Очевидно, это состояние в котором ты ничего не "хочешь", поэтому оно очень естественно и не вызывает ни малейших реакций ни в ком. В этой прозрачной нейтральности ты находишься и в других телах также и спонтанно чувствуешь, или твоё тело чувствует, что должно быть сделано, каким образом и в какой момент. Это происходит очень спонтанно и в симбиозе со спонтанностью в других (или это создаёт спонтанность в других). Всё это не может быть объяснено с помощью слов и может раскрыть себя лишь с практикой. Но поистине ключом является эта незначительная прозрачность, которая ничего не хочет, ничего не знает, ничего не может делать и лишь широко, словно дитя, открывает глаза – просто, ты пребываешь в своём собственном "конкретном мире" и всё идёт гладко. И всё же, это эпоха пещерного человека, не так ли?... как странно, этот вид антропоида снабжён философией и математиками, но всё равно, одновременно, абсолютный антропоид…. И всё кажется фальшивым. Становится интересно, как они могут функционировать в этом облаке нереальности. Ну, в конце концов, это неплохо, ты можешь измерить пройденный путь. Что касается меня, то я всё больше и больше погружаюсь в не-путь. Всё выглядит словно сомнительное бесцельное хождение, за исключением того, что происходит непосредственно в теле.  Ну, я смотрю и смотрю, жду и жду.

Фактически, следующим шагом является переход от "конкретного мира" к "конкретному знанию".

Последним шагом, возможно, является "конкретная радость", когда мы там, мы парим.

Превосходная программа.

…………

Телевидение здесь? Ты заставляешь меня дрожать. Поистине, я собираюсь призвать хороший потоп. Ты видел эту компанию на Краю Земли? В моей комнате? Они нажимают на кнопку, и я должен произносить фотогеничные и пророчески мудрые вещи. Но я не смею сказать нет, я всегда боюсь не выполнить работу. Ну что же, давай посмотрим, будет ли потоп на моей стороне – или дефицит нефти. Эй, Джон, генератор больше не работает!

… Мы здесь всё ещё колеблемся между облаками, дождём и нерешительными солнечными лучами (изредка)…. Что ужасно, так это безудержное опустошение Шолы – если ничто не остановит этих крыс, то останется лишь ободранная земля и трущобы хариджан. Это неизбежно. Что-то должно обязательно случиться – я тот, кто всегда верил в чудо…. Да, писать, это способ биться в Стену. Я бьюсь и бьюсь….

                                                                                                            Сатпрем

 

 

12 декабря, 1979

 

(Личное письмо)

 

Хорошие новости: Греция собирается открыться. Пожалуйста, найди вложенное письмо этой "Виктории". У меня было очень хорошее предчувствие, и я ответил со всей силой, что там может быть начато Движение. Страна за страной, мы должны завоевать Землю для Матери и  Шри Ауробиндо. Достаточно семени в каждой стране. Поэтому давайте тепло поприветствуем первого посланца Эллады.

N. бурно ворвалась на Край Земли этим утром и уезжает завтра утром…. Она очень отважна. Мне это нравится.

Мы здесь уже три месяца живём в тумане! Я рад, что этот ноябрь, который был таким тяжёлым, заканчивается. Я смотрю на мир. Будет ли это долгой и бесконечной дорогой? Я не могу в это поверить – это невозможно! Я чувствую физическую потребность изменения - почти удушье. Недавно я увидел кое-какую статистику, которая очень хорошо суммировала моё удушье. Миллионы лет потребовалось, чтобы достичь первого миллиарда человек. Это произошло в 1830 году. Сто лет потребовалось, чтобы достичь второго миллиарда, в 1930. Тридцать лет потребовалось для третьего миллиарда: 1960 – и четырнадцать лет для четвёртого миллиарда: 1974[26].

Здесь мы можем наблюдать это очень наглядно. Каждый из них делает по двенадцать детей. Это ужасает. Говорят, крысы покидают тонущий корабль, но когда сам океан из крыс? И в то же самое время – одновременно – я чувствую конкретный рост Матери самым осязаемым образом. Я, кто не видит ничего и кто туп, как кирпич, чувствую Мать так, как если бы она физически находилась в моей комнате (или, фактически, где бы то ни было,). Есть моменты, когда это не менее интенсивно, не менее конкретно, чем когда Она брала меня за руку и, не отключая меня, на три четверти часа уносила меня в неподвижный океан огня. У меня ощущение, что мой рот, моё лицо наполнены им, таким плотным. Итак? Что собирается произойти? Мне кажется, что я нахожусь здесь и смотрю на мир, подобно лучу света, который бегло осматривает  ночь в поисках последнего просвета – где этот разлом?

И конечно, занимаешься бурением. Мы должны пробурить Америку. Каждая книга сверлит дыру, но…. Где-то должно произойти какое-то сочетание, соединение, неожиданное.

Я продолжаю повторять. Но это то же самое, что биться о Стену.

… Я не перестаю размышлять. Я заметил сомнения Лафонта: "Тронет ли "Гринго" тех, кто не знает истории Матери?", но мне это казалось настолько странным, что я даже не тратил время на беспокойство об этом. Затем твоё письмо открыло мне глаза ещё более жёстко – "ключ"? Но чёрт подери, чего такого скрытого и эзотерического во всём этом? Я думал, что любому литературному готтентоту было бы понятно, что нет никакой необходимости что-то "знать", нужно только лишь следовать нити истории. Ни одной минуты я не думал об Ашраме – я думал о земной эволюции! Я видел океан, и внезапно, они вырезали из него маленький круглый аквариум. Я не видел этого аквариума! Скажи мне, подходит ли "Гринго" для Начинающих? – Годится ли "Кандид" для начинающих читать Вольтера? Я не знаю, я собираюсь напрячься и написать поясняющее вступление, но мне непонятно, что мне нужно объяснять. Ну, хорошо, наверное, завтра, я посмотрю, что будет способна сказать моя ручка, и я отправлю свои толкования Лафонту, но всё равно…. В конце концов, возможно, это я всего лишь готтентот среди всех этих электронных инженеров интеллекта. Я становлюсь всё более и более наивным.

… Кроме того, я доверяю ВСЕМУ – только не этому крысиному потоку, который не привлекает меня ни в малейшей мере. Это делает всего лишь несколько крыс…. Что мы собираемся делать во всём этом? Но пожалуйста, Махасарасвати и К., избавь меня от телевизионной команды.

                                                                                                                    Сатпрем

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

1980

 

 

 

19 января, 1980

 

(Личное письмо)

 

…Фактически, я пишу книгу, возможно "подходящую" для Италии, США и даже Франции. Из соображений рассудка эта книга задумана в карманном формате, чтобы ткнуть людей носом в суть открытия. Только до тех пор, пока книга не закончена, я не знаю, что это – собака, кошка или маленький кролик. Но это довольно утомительная задача, хотя она и очаровательна по сравнению с мучением от Трилогии, через которую я прошёл зажмурившись. Я думаю, что очень сильно постарел за последнее время. Кроме этого, именно в тот день, когда я написал вступление к этой книге, мне был нанесён удар одной из тех мантр, о которых говорила Мать, и возможно, смертельной. Я буквально сложился вдвое от силы удара (в районе пупка) и услышал свистящий звук, подобный звуку летящей стрелы. Я провёл день, лёжа в кровати, и это прошло. За два дня до того я "видел" этот Тюрбан, а за день до этого Суджата тоже "видела" его, посылающего мне "вещь" повторяющимися движениями своих рук (очень грязные руки). Возможно, он сотрудничает с каким-то тантриком. Ну ничего, это проходит, всё проходит. Но тело утомлено и немного задыхается. Это не имеет значения, мы будем продолжать до самого конца и конец не придёт ни минутой раньше, чем надо, поэтому….

…………

То, чего тебе не хватает, фактически, это более прямого и живого контакта со своей душой. Ты главным образом находишься в контакте со своим высшим существом, понуждаемым силой души позади него - это непрямой контакт, от души к высотам; затем ты ухватываешь высоты, чтобы снова опустить их в действие – это непрямой контакт душа-материя, что создаёт окольный путь. Я понимаю это очень хорошо. Но почти непогрешимая точность взаимодействия с другими приходит, когда напрямую воспринимает именно душа, и она никогда не создаёт антиреакций и отрицания – вместо того, чтобы бороться с ними, она заставляет препятствие раствориться даже без нашего ведома об этом, а когда лучше не действовать, она хранит молчание, не движется. Развита должна быть именно эта схема. Она также намного сильней и надёжней. Но у вас имеется этот старый "фараоновский", колоссальный "атавизм" высот, поэтому освободиться намного труднее (уж я об этом кое-что знаю!). В начале Мать обычно говорила, что для того, чтобы войти в меня, Ей приходилось накручивать петли сверху – видишь, ты не единственный. Но как только ты добьёшься прямого контакта, твоя жизнь расцветёт подобно цветку под солнцем, она расслабится и станет проще. Это также приносит мягкость и теплоту особого качества – тебе известно об этом, но ты должен это пережить.

Мне нечего сказать о ситуации в мире, что ты должен был бы знать. Эти американцы становятся всё более и более сумасшедшими. (Ты знаешь, или скорее нет, так как я должен был хранить это в тайне пока действие было в процессе, в октябре я написал Жискару (президенту Франции) по поводу Китая, и моё письмо было передано ему прямо перед событиями в Афганистане, за несколько дней до этого – я покажу тебе его, когда мы снова встретимся). Ложь сражается насмерть. Этот год жесток. У меня пока нет плана действий C.P.N. для Индии, но он должен иметь свой план и выполнять его шаг за шагом (я попытаюсь сделать нашу Шола одним из этих шагов). Я получил от Лафонта прелестную телеграмму по поводу победы Индиры и он добавил, что я не должен "беспокоится" насчёт "Гринго", всё в порядке – Роберт очарователен.

……….

Фактически, нам нужно иметь команду переводчиков здесь…. Есть столько срочной работы (если только маленькие китайцы не съедят нас раньше).

                                                                                                            Сатпрем

 

Я ожидаю ураган Иоланду каждый день – она хочет заставить меня отправиться в Дели для встречи с Жискаром – я не соглашаюсь.

 

 

28 января, 1980

 

Похоронный колокол звонит по мне.

Я должен иметь время, чтобы закончить свою работу.[27]

 

 

15 февраля, 1980

 

Закончен "Разум клеток".

 

 

16 февраля, 1980

 

(Личное письмо)

 

Я писал эту книгу, идя на максимальной скорости. Я вымотан. Это похоже на гонку со смертью (мира). Это тяжёлая гонка. Книга должна выйти очень скоро, но….

И мне хотелось бы иметь твоё мнение об этой книге в целом. Я не знаю, чего она стоит. Иногда, во время её написания, у меня было впечатление, что она очень важна, что она имеет непреодолимое могущество над рациональным умом. Но сам себя часто обманываешь. Я попытался отказаться от всей поэзии и всех откровений, чтобы написать краткую, убедительную и рациональную книгу. Она не содержит больше, чем Трилогия – она даже дала мне возможность увидеть, насколько Трилогия была хорошо задумана и в некотором смысле довольно чудесна, поскольку писал я всё это в темноте, не зная тропы – создавая её своим пером. Я не видел большего во время написания "Разума клеток" – только представало это более ясно. Я сфокусировал луч. Временами у меня было ощущение, что эта книга революционизирует сознание – примерно также как и книга Дарвина. Но у меня нет иллюзий. Я выполнял свою работу, и всё. Счастлив, что закончил её. (…)

В голове моей и теле такая усталость, что я не очень хорошо понимаю, что тебе сказать. Письма, письма, всегда письма…. Я понимаю Шри Ауробиндо всё больше и больше, то есть, в своём теле.

Вообще…. Да, я знал, это было очевидно, что Индира вернётся[28], но также я чувствовал, что ничего в действительности не будет сделано. Конечно, мы будем лучше защищены, но это и всё. Символично, маленькие Навы продолжают плодиться и Ашрам продолжает распространять повсюду слухи, что мы делаем фальшивую Агенду и продаёт свою истинную Агенду. И, конечно же, мы не знаем сколько людей после прочтения моих книг, ни о чём не догадываясь, пишут в книжные магазины Пондишерри, прося Агенду Матери. Это абсурдная и пагубная ситуация. Но что делать? Меня заставляет печалиться, что Дели ничего не предпринимает. Итак… что это значит? Что потребуется, чтобы расшевелить эту Индию? И эту Америку?

Когда я вчера заканчивал книгу, они выжигали землю ниже Края Земли для того, чтобы колония хариджан могла выращивать картошку. Атака орды. Шола исчезает очень быстро. Что сказать? Это вопиюще. Но когда мир закричит?

И вместе с тем сокрушающее и почти физическое ощущение, что время не за горами.

………

У меня остаётся ощущение, что основной элемент Американского Института ещё не был найден, ключа ещё нет. Но это не имеет значения, двигайся вперёд, материализуя этот Институт…. Не доверяй видимости: Пурна, развернувшись в верном направлении, может сделать громадную работу. Ты смотришь на людей слишком "находясь над головой", тебе не хватает наиболее непосредственного восприятия души. Та часть вещей, которой вы учитесь… немного болезненна. Кроме того, тебе нужно научиться секрету гибкости, которая знает, что всё изменяется и переделывается каждый момент – это вертикальное время, о котором ты пока не знаешь. Поэтому ты склонна идти своим горизонтальным курсом подобно стреле. Нет, это стрела в каждый момент! Тебе нужно суметь смотреть свежим взглядом в каждую секунду, без какой-либо "пред-существующей идеи", и всё сможет измениться, всё меняется. Наша жёсткость от причины до результата, от идеи до выполнения, создаёт стены и мешает моделироваться обстоятельствам. Наши заранее готовые планы воздвигают ужасные барьеры.

Но не бойтесь, идите вперёд. Даже наши "ошибки" используются Матерью: она учит нас через нашу работу. Ты знаешь, искренность настолько чудесная вещь, что очищает всё и разворачивает все окольные дороги в нужном направлении. Поэтому, доверяй, только постарайся не быть проглоченной тем, что тебя окружает.

                                                                                                                     Сатпрем

 

 

1 марта, 1980

 

(Личное письмо)

 

…У меня впечатление, что ни одного дня не потрачено даром – я написал эту книгу (Разум клеток) за тридцать один день. Чтение корректуры было закончено только вчера, 29 февраля. Совпадение.

В книге 195 страниц.

…Я был уверен, что у тебя был компаньон, даже молился об этом. Мне кажется, что это поможет тебе выбраться из твоей супра-сознательной геометрии Матери для того, чтобы найти подсказку души. Не ходи и не пичкай геометрией Матери – пусть твоя компаньонка найдёт и почувствует сама. Она всё почувствует без каких-либо комментариев. Ты не можешь форсировать вещи, иначе, однажды, они взбунтуются. Пожалуйста, прости меня за мои полу-юмористические, но очень нежные размышления… Кружные пути всегда ведут прямо к цели….

……….

Американский институт? Я не чувствую ничего конкретного, но всё придёт своим чередом. Всегда остерегайся произвольных решений – всё, что приходит через обстоятельства всегда является наилучшим знаком.

В тюрьме всё кажется спокойным. Возможно, "Разум клеток" станет толчком к действию?

Здесь в Индии…. Ничего конкретного. C.P.N. согласился стать губернатором Уттар Прадеша (в Лакхнау), чтобы выручить Индиру, и я думаю, что это "сделка", согласно условиям которой у него будут развязаны руки представить Индире радикальные решения. Но есть определённая проблема, именно поэтому мы не знаем, что делать. Я думаю, что это большая проблема: никто не знает как управиться со спрутом. Его щупальца бесконечны, они повсюду. И "они" очень хорошо защищены "законом", и даже конституцией Индии. Должны быть найдены другие средства – но какие? Если Мать не заставит их сделать необходимую ошибку…. Мне совсем не нравится это "назначение" C.P.N. на пост в Лакхнау, отчасти мне даже кажется, что это западня. Увидим. В конце концов, не происходит ничего, кроме того, что хочет Она.

На протяжении семи лет наиболее конкретной вещью были выпускаемые нами книги. Это непоколебимый факт. Мы не понимаем, до какой степени Шри Ауробиндо и Мать – революционеры. Теперь мне нужно закончить седьмой том Агенды за три дня! Она должна быть в Париже 3 апреля. У меня ощущение, что я какая-то ничего не стоящая и изношенная машина.

                                                                                                                    Сатпрем

 

 

3 марта, 1980

 

(Письмо к J.R.D. Tata)

 

Дорогой друг,

мне нужен твой совет. Новости из Дели редки, но насколько я понимаю, пока не было сделано ничего решающего, чтобы положить конец этой скандальной ситуации с Ауровиллем и Ашрамом, которые, под прикрытием духовности, ведут свой международный бизнес и клевещут на меня в каждой стране. Причиной бездействия Дели, как мне кажется, в том, что они не знают, что делать. По-видимому Нава и Ко. очень хорошо защищены законом и даже конституцией Индии, кроме того, передать данное дело в руки "закона" означало бы передать его в руки всеобщей коррупции. Какие средства у нас есть, кроме бесконечных и сомнительных законных средств? Какое решение ты можешь предложить? Очевидно, они сменили главу правительства, но не бесчисленные коррумпированные зубья машины. Я даже не знаю, может ли что-нибудь прийти и изменить это, за исключением… божественного переворота. Кажется, что наш друг C.P.N. Сингх принёс эту тяжёлую жертву, став губернатором в Уттар Прадеше для того, чтобы иметь решающий голос в Пондишерри – и даже тогда, мы должны предложить Индире решение, которое не поставит её в тяжёлое положение…. Какое решение?

Я борюсь за этот мир боли.

                                   Ты в моём сердце.

                                                                                           Сатпрем

 

 

28 марта, 1980

 

(Письмо к N., во Францию)

 

…Как я и предвидел, возврат Индиры не даст произойти самому плохому, но не сможет в действительности изменить структуру Индии, прогнившую до самых корней и на всех уровнях. Миллионы маленьких Нав, все эти братья, кишат, словно личинки в сыре. Я не знаю, какая потребуется катастрофа, чтобы перевернуть всё это. Ауровильцы верят в непосредственное чудо. Единственно, они должны научиться чуду Матери – никакого другого нет. Кроме этого, ситуация отвратительна повсюду. То же самое и с моим бедным "Гринго", который исчез на дне этой дыры. Нелегко принести немного красоты на эту Землю, которая едва ли этого хочет.

Тем не менее, мы продолжаем. С каждым годом становится труднее…

                                                                                                                Сатпрем

 

 

7 апреля, 1980

 

Ячмень на глазу (мгновенно выскочил на глазу, когда Роберт дал мне в руки папку этих "мошенников" – забавно, он появился за три секунды).

Седьмой том отправился в Париж. Я в восьмом томе. Всё во мне кажется заблокированным. Мне трудно жить, но это будет продолжаться, пока Они этого хотят.

Дели хранит молчание. Всё кажется закрыто плотными тучами.

 

 

10 апреля, 1980

 

Это страдание и боль.

 

 

13 апреля, 1980

 

Ты любишь свою собственную мечту о красоте,

Ты любишь свою собственную мечту о любви,

И ты один, кто любит свою мечту.

Но это Бог в нас мечтает о своём следующем мире,

И подготавливает его.

 

 

19 апреля, 1980

 

(К ауровильцу)

 

То, что имеет значение – находиться там.

Вопрос не в том, чтобы уничтожить коррупцию в Индии или в том, чтобы набрать пять человек или пять сотен для строительства Матримандира, или достигнуть таких-то и таких-то результатов – вопрос в том, чтобы быть там. Не в Риме, не в Берлине или Париже, а там. Быть настойчивым и упрямым маленьким пламенем среди всеобщей темноты – достаточно. Быть там и гореть там. И простое присутствие этого пламени достаточно для того, чтобы автоматически выполнить то, что должно быть выполнено. Мы не должны смотреть на результаты - это пламя принесёт все результаты, которые мы не можем понять.

Мы должны продолжать, упорствовать и гореть.

Однажды придёт рассвет.

Я с тобой.

                                                                                                                       Сатпрем

 

 

22 апреля, 1980

 

Приезд немецкого телевидения, Троллер.

 

 

25 апреля, 1980

 

(Письмо к Мишлин и N.)

 

Я не мог написать тебе раньше. Я только что потратил три полных дня на съёмку и интервью с немецким телевидением – это утомительно. И поскольку, по-видимому, Товарницки не смог достичь соглашения с Троллером, он приедет отдельно и нам будет нужно делать всю работу заново. Я ожидаю их в любой день. Фильм Троллера будет таким, каким будет, я не знаю, но он говорит, что у него будет пятьдесят миллионов зрителей…. Край Земли был переполнен и вся моя личная жизнь, вплоть до моей комнаты, была подчинена этой публике. Возможно это знак, что время для уединения закончилось, или что этот образ жизни подходит к концу. Я не привязан ни к чему, кроме Того.

………..

Мне хотелось, чтобы ты знал, что в оригиналах рукописей Агенды 1967 года был ужасный беспорядок. Действительно, нам нужно стараться делать вещи более сознательно. Фактически, нам нужно научиться вкладывать сознание в каждый наш жест. Тогда каждый жест будет точен и ничто не будет забыто даже через двадцать лет. Материя начинается сразу под нашими руками.

 

*

 

Теперь отвечаю на твои вопросы. "Трансцендентальная медитация?" Ещё раз, Мать использовала всё. "Иногда ты достигаешь Цели быстрее с дьяволом, чем с богом", - сказала бы Она. Я полагаю, что Махеш Йоги ищет свою собственную трансцендентность надо всеми и что он скорее принадлежит к семейству маленьких Теонов. Но это удачная мысль сеять во всём этом пертурбации Матери.

В случае того искреннего парня, который хочет следовать Махешу, единственное, что мы должны сделать – это предостеречь его об опасности оккультного смешивания мантр. Позвольте ему медитировать столько, сколько он пожелает, трансцендентальным способом, если это может принести ему какую-то пользу, но Мантра – это вибрация Сил, это могущество. Нельзя смешивать их как попало, в противном случае, это подобно химии, это вызовет взрыв. Выбор за ним - под чьим влиянием он хочет оказаться. Но всё это должно говориться только искренним людям, которые по-настоящему задаются вопросом. Что касается остальных, предоставь их Т.М., и Мать прокрадётся незаметно, вопреки всей их трансцендентности – имеет значение лишь то, что Мать придёт. Тебе известно, что всё делается вопреки всему, что люди могут подумать. Поэтому нет никакого смысла в догматизации, исключении или проповеди – позволь Матери делать свою работу, не ставя в известность об этом людей.

 

*

 

Так-то вот. Это трудное время и удивительно заблокированное со всех сторон. Но в один прекрасный день, сопротивление уступит. Великая милость, иметь где-то в мире твёрдое и искреннее ядро, подобное ядру на улице Греффуль (офис Института). Это большая уверенность для меня и для работы. Ты не можешь оценить, какую важность имеет этот уголок твердости и преданности для каждого. Но я могу оценить это и обнимаю тебя.

                                                                                                         Сатпрем

 

 

26 апреля, 1980

 

Приезд Товарницки. ("Моё пылающее сердце" на английском)

 

 

30 апреля, 1980

 

(Письмо к N.)

 

Я думаю о тебе. Также я часто задаю себе вопросы касательно тебя…. Несмотря на то, что я  посреди бурного водоворота, так трудно говорить о себе на микрофон и воскрешать прошлое, и почему всегда этот "Сатпрем" должен выдвигать себя вперёд, в то время как ему бы хотелось исчезнуть вместе с облаками и ветром? Это ужасно, когда к тебе относятся как к важной персоне! Я действительно выполняю свой долг и мне трудно находиться в этой коже. Ну, я иду к Товарницки, спустя три или четыре дня после того, как я имел дело с Троллем и крутился как добросовестный немецкий осёл. Иногда хочется прекратить работу и уйти или лучше не прекращать, но пфф! Ты исчезаешь.

Но, ты понимаешь….

                                                                                                          Сатпрем

 

 

8 мая, 1980

 

(Личное письмо)

 

Не мог написать тебе раньше. Ещё раз, я прошёл через испытание огнём. Четыре дня съёмки немецким телевидением (прямо в моей комнате и с разных углов), затем семь дней интервью, записываемых Фредериком Товарницки для Французской Культуры, а также для национального журнала (не знаю какого). Десять часов записи. Фью!... Это немного пугающе. Но руководитель немецкого телевидения, или скорее директор (и его жена) тоже прошли через неожиданные испытания и уехали отсюда уже не такими, какими приехали. (…) Теперь у меня (или у Матери) есть надёжные друзья в Германии – там было всё блокировано в течение долгого времени. Но это так страшно говорить о себе в то время, как тебе хотелось бы исчезнуть – вся "жизнь Сатпрема" прошла. И затем, в конце концов, когда ты сказал "всё", оказывается, что не сказал ничего. Я не знаю, почему я так последовательно опустошал всё существо (с помощью "Гринго", а до этого "Разума клеток"), как будто я должен был торопиться или вышвырнуть всё за борт (включая и мою личную жизнь здесь) прежде…прежде, чем что? Или для чего? Это словно конец цикла.

C.P.N. проснулся и только что написал мне после трёх или четырёх месяцев молчания. Он говорит, что Наваджата теперь находится "под контролем" – пока он не мёртв или не в тюрьме, ничто не находится "под контролем". И в Индии миллионы маленьких Наваджат. Ни одна из двух фундаментальных проблем не была затронута Индирой: перенаселение и коррупционно-бюрократический спрут. Поэтому…? Но я знал это с самого начала. Поэтому давайте подождём, пока всё это рухнет.

Что касается меня: всё более и более сильная усталость.

Я пытаюсь привести русских и болгар в Ауровилль (но, пожалуйста, молчок). Мы должны играть в эту игру и стараться делать невозможное до самого конца. Две заблокированные страны в мире = Индия и Америка.

…Если бы там были настоящие политические деятели, я бы попытался заставить измениться русских и американцев через Болгарию. Но где этот человек? Я думаю, что люди вряд ли внимают чему-либо кроме сокрушающих обстоятельств.

У меня впечатление, что Кеннеди[29] более открыт и был более податлив, но каковы его шансы? И он далеко. Если бы я только мог заставить Мать коснуться его, Силу….

Видишь, всё полно знаков задержки. Я смотрю и смотрю – и вероятно Божественное делает всё необходимое очень хорошо, но всё равно, мы здесь, чтобы немного ему помочь. Я был бы большего мнения об остатке своей жизни, если бы мог оказать какую-то помощь.

 

……….

Какая забавная жизнь….

Перевод "Разума клеток"…. Я так счастлив, что ты так внимательно следишь за ним. Очень печально, что финансовый вопрос такой "взрывной". Неужели нет ни одного американца, готового дать немного денег – это невероятно! Всего несколько тысяч долларов из их миллионов и миллиардов? Что это значит? Несколько американцев должны дать. Это очень важно для них. Дал ли что-нибудь С.? Это принесло бы ему столько пользы – люди не знают, какие невидимые силы приводят они в действие простым небольшим даром. Чудовище имеет все эти миллионы долларов – а сколько остаётся хрупкому свету нового мира?

Но глубокая, оккультная истина заключается в том, что Мишлин не должна быть единственной, кто будет финансировать всё ещё раз. Немного американских денег необходимо, о! абсолютно необходимо, или же это обратится банкротством (банкротством для них).

 

………..

И остерегайся твоей тенденции "удаляться" – жизнь это вызов. Мы должны принимать этот вызов каждый раз, под всеми обличьями. Я говорил тебе это однажды, ты помнишь?

                                                                                                               Сатпрем

 

 

31 мая, 1980

 

(Письмо к Мишлин)

 

Дорогая Мишлин, Вчера вечером Суджата прочитала мне начало и конец твоей статьи обо мне в "Заметках Йоги". Это очень тронуло меня, я не знал, что кто-нибудь может говорить обо мне с такой добротой и сердечностью. У Мишлин чистое, прямое и тёплое сердце. Я увидел твою ошибку (не серьёзную) относительно Лакшми и Кали – чудо индийской концепции именно в том, что безжалостный воин является также тем, кто любит. Она перерезает горло врагу и она любит. У меня всегда было особое влечение к Кали, как и у Шри Ауробиндо… "Позволь мне не быть подвластным этим богам, о Кали". (Ты помнишь этот афоризм Шри Ауробиндо?). Ни богам, ни демонам – ничему. И тогда, в самом конце, есть даже ещё более широкая любовь, подобная той, какая была у сокрушаемой болью Матери, с её раскрытыми руками – нечему больше перерезать горло. Это Великая Мать.

Но битвы всё-таки ещё есть.

Вместе в битве

                                И в любви

                                                          Обнимаю тебя

                                                                                                  Сатпрем

 

 

7 июня, 1980

 

(Личное письмо)

 

Моё молчание не означает отчуждения…. Скорее, это период безнадёжности, который может скрывать в себе новый прыжок вперёд – для нас и для мира. Со времени твоего отъезда я стал намного старше. Я вынес или вытерпел множество вещей, не понимая их значения – мне часто говорили, что со мною покончено. Это "покончено" меня не беспокоит, для себя я ничего не жду, но жду очень многого для мира. Соединённые Штаты выходят на безумный курс. Мне кажется, что это хорошо, что вы там, просто будьте там. В каждой стране тот, кто выполняет работу, принимает на себя трудности и сопротивление страны – он становится символическим существом. Всё кажется далёким, ничто не отвечает, всё мелочно и ничтожно. Но возможно смысл в том, чтобы просто пройти через это. Пройти, и это всё. Словно через шторм. Семь лет были для меня непрерывным переходом. Иногда такое впечатление, что йога предназначена не для того, чтобы улучшаться и улучшаться, для того, чтобы ухудшаться и ухудшаться. С виду это бездонное ухудшение. Нам нужно просто идти до самого дна. И мы так беспомощны во всём этом, что нам нужно просто лишь гореть и гореть, подобно пламени боли ради всей боли Земли.

……………

 

Немецкое телевидение? Мать совершила завоевание. Мне очень нравится Георг Троллер и его жена – исключительная женщина. Скоро они приступят к редактированию фильма. Но я думаю, там будет несколько слов от меня – для немецкой аудитории. С другой стороны, Товарницки[30] записал целый поток слов! Примерно двести страниц! Вибрация иногда достаточно интересна – я засел, чтобы разбить всё это по параграфам и напечатать на французском. У меня сильное впечатление, что это мои мемуары с той стороны могилы. Это то, как они тебя похоронят. Будущее – тайна. У меня ощущение, что я подхожу к концу чего-то, но чего?

Лаффонт = всё ещё молчание.  Я должен серьёзно его побеспокоить. Сатпрем не преследует цель "сделать для себя имя". Если бы он только знал, как мало я беспокоюсь о Сатпреме! Но для Неё, мне бы хотелось, чтобы от этой чертовой шкуры была хоть какая-то польза.

Индия = всё та же чёрная дыра.

                                                                                                          Сатпрем

 

 

17 июня, 1980

 

(Письмо Кириту по поводу Ауровилля, в оригинале на английском)

 

Дорогой Кирит, я высоко ценю кристальную ясность твоего письма об Ауровилле. Оно ещё лучше заставило меня понять ту тошнотворную хватку, которой S.A.S. держит Ауровилль. План Матери для Ауровилля превратился в фальшивку в руках враждебных сил, и если ты читал 7 том "Агенды" за 21 сентября, 1966, то ты должен понимать широту плана Матери, связанную с Ауровиллем, как оккультным средством, предназначенным для предотвращения ещё одной мировой войны и отклонения сил разрушения. И тогда мы должны понимать, какова ставка и каковы реальные силы, стоящие за Наваджатой и К.. Эта горстка людей просто блокирует и препятствует усилиям Матери избежать ещё одну мировую войну - так обстоит дело. По этой причине я недавно написал письмо сэру C.P.N. Сингху с предложением, что мы должны сделать что-то, чтобы склонить госпожу Живкову отправить команду молодых болгарских и русских студентов или учёных в Ауровилль. Любыми средствами мы должны постараться разблокировать эту ситуацию  и заставить двигаться вещи в нужном направлении, поскольку Мать явственно хочет, чтобы русские и американцы пожали друг другу руки и поговорили в Ауровилле. Если мы сможем начать этот диалог где-то в Ауровилле, то мы оккультным образом начнём размораживание той опасной ситуации, которая сложилась сейчас между Америкой и Россией. Это оккультный процесс и действие. Мы должны начать где-то, какой бы скромной и непритязательной не была отправная точка. Ты понимаешь? Если мы будем дожидаться, когда в Ауровилле всё будет "в порядке", будет слишком поздно. То, что я предлагаю – именно то, что и приведёт в порядок Ауровилль. Если Ауровилль исполнит свою миссию и сможет свести вместе несколько русских и американцев, то это автоматически приведёт к крушению и коллапсу тех сил, которые препятствуют этому движению и находятся с этой целью в Ауровилле. Давай начнём в большем масштабе и с истинной целью, а не постепенно и по частям. Нам не достаточно понятна оккультная игра сил, мы ставим повозку впереди быка. (…) Мы должны понять эту оккультную игру, мы должны понять, что Могущественная Мать стоит позади нас и нашего действия. Мы слабые люди, представляющие, что Мать бессильна и что мы должны делать что-то, чтобы помочь Ей! Мы продолжаем действовать, как не имеющие веры ослы. Мы не верим в реальные вещи. Мы не знаем, что Мать, Могучая Мать, просто ждёт, когда мы пробудимся к величию этой Цели и снизойдём до Веры в Неё.

Фактически, эта "Агенда" от 21 сентября, 1966 года так засела в моей голове, что однажды вечером я почувствовал, что должен сам ехать в Софию, переговорить с госпожой Живковой с истинной силой и добиться от неё встречи в Москве с людьми, имеющими значение – и там, также, излить Силу Матери на их головы. С того вечера я не ощущал давления начать материальную процедуру по написанию письма г-же Живковой и получению визы – но это находится там, где-то над моей головой, ожидая непонятно какого "щелчка".

Теперь ты понимаешь реальную перспективу. Если мы заставим двигаться вещи в верном направлении, мы полностью изменим ситуацию в самом Ауровилле, вместо того, чтобы играть в игру, навязанную враждебными силами, которые должны приостановить и навредить истинному действию любыми средствами. Мы не можем предвидеть, что тогда произойдёт и как картина будет изменена так, что все наши расчёты рухнут. (…)

Теперь попытайся увидеть всю проблему с этого более широкого угла, имей веру в истинное могущество Матери и имей храбрость этой веры.

Всегда с братской любовью,

                                                                                                                           Сатпрем

 

 

5 июля, 1980

 

Закончен 8-й том "Агенды".

 

 

11-12 июля, 1980

 

Видение

 

Огромный камень, отделяющийся от горы.

("Наши отцы силой своих слов взломали твёрдые и неприступные крепости", - говорится в Риг-Веде.)

 

 

16 июля, 1980

 

(Письмо сэру C.P.N.Сингху, в оригинале на английском)

 

Дорогой Компаньон, иногда компаньоны могут не соглашаться друг с другом. В любом случае они имеют право сказать друг другу правду, так как они её видят.

Без сомнения, глубочайшая истина была понята и тобой и мною одинаково, но способы достижения и реализации виделись различно, как это показали недавние события или, скорее, не-события.

……………..

Около месяца назад я написал Кириту: "Индия не хочет ничего делать". Это не так, чтобы редкие люди не пытались что-нибудь сделать, но их усилия всегда встречают препятствия и средства, которые они выбирают, всегда ошибочны. Другой пример этого факта, символический пример, история нашей Шолы. Премьер-министр говорит и все говорят: больше никакой вырубки лесов; и я лично написал два письма чиновнику из лесного хозяйства - одно письмо контролёру, и тому же самому контролёру ещё одно письмо написала Суджата – не сделано ничего. Также я написал письмо по этому поводу моему Компаньону примерно шесть месяцев назад, когда Индира-джи пришла к власти, но он ответил: "Наберись терпения и жди". – Деревья не будут ждать, они вырубаются ежедневно и от лесов ничего не остаётся. То же самое происходит во всём, включая Наваджату. Жди терпеливо до тех пор, пока ничего не останется.

Таким образом, мистер Навадажата уверенно властвует и будет продолжать властвовать вопреки всей нашей доброй воле. В действительности наша добрая воля просто глупость.

Тем временем мы можем собирать кроры рупий и составить четыре или двадцать одну программу, но они просто белые слоны и они не приведут нас никуда, потому что не затронут и не решён корень проблемы. (…) Действительно, мы будем беспомощными марионетками до тех пор, пока не изменим наши средства и способы действия.

Сейчас стало совершенно ясно, что позади Наваджаты стоит целый отряд чёрных сил, огромные деньги и тантрическая поддержка. Это в точности соответствует описанию Матери в 3 томе Агенды от 15 мая, 1962 года, где Она говорит о физической организации вокруг фальшивого Шри Ауробиндо, пытающейся установить новую жестокую Религию во имя Шри Ауробиндо с помощью тантристов. Именно этим занимается Наваджата. Он здесь для того, чтобы портить, искажать и разрушать работу Шри Ауробиндо и Матери, и в то же самое время, чтобы разрушить Индию – если представится возможность, он постарается стать правителем Индии[31]. Это может казаться притянутым за уши, но факт заключается в том, что вся индийская бюрократия, сверху донизу, в течение семи лет помогала его обману, невзирая на Индиру-джи. День ото дня этот тип становится всё сильнее и сильнее. Семь лет все наши действия натыкались на препятствия. Мы смотрим в лицо серьёзной опасности.

Есть два способа действия. Один политический, это способ, который мы применяли достаточно долго и который не привёл нас никуда – и который ни приведёт нас никуда и в будущем. Это способ вычислений разума: если я сделаю это, я достигну того-то; если я сдвину этого типа, я смогу сдвинуть и того, и так далее; и если я приму обременительную и болезненную ношу губернаторства в Уттар Прадеше, я смогу достичь того-то и того-то.

Это заблуждение. Мы всегда будем блокированы в своём действии по той или иной превосходящей причине. Всегда всплывёт что-нибудь, чтобы разрушить наши расчёты, а между тем попусту пройдут месяцы и годы, что и является в точности стратегией Врага - выиграть время.

Божественное действует иначе: никаких расчётов, мы начинаем что-то, что угодно, любой небольшой первый шаг, и мы доверяем его Божественному, чтобы оно захватило наше маленькое действие и превратило его в бурю и победу. Именно этого мы и не делаем.

Итак, мой дорогой Компаньон, Индира очень занята своим горем[32] - хотя она смогла найти время признать Кампучию – а через несколько недель или месяцев к поражению нас приведёт какое-нибудь другое  событие. У нас не хватает храбрости ухватиться за Божественное и довериться Ему и Ей; нам думается, что наши крошечные расчёты умней, чем Они. Мы не бойцы, мы ведём себя как дипломированные бухгалтера. Мать достаточно повторяла, что время политиков прошло, закончилось – мы Ей не верим. У нас нет веры. (…)

                                                                                                                       Сатпрем

 

 

20 июля, 1980

 

(Личное письмо)

 

Твой самолёт только что взлетел, я приехал составить тебе компанию, я чувствую биение твоего сердца – дорога продолжается. Но это Присутствие внутри, такое тёплое, повелительное и неотвратимое, является единственным убежищем - другого нет. Всё черно, ничего не видно, но то, что пылает внутри, оно настолько наполнено существованием, это единственная вещь, обладающая существованием. Всю свою жизнь и каждую секунду с тех пор, как мне исполнилось двадцать, я жил, как в то утро, когда в коридоре эхом отдавались шаги: это секунда, когда не являешься больше ничем, а лишь маленькой, агонизирующей вещью. Я не знаю будущего; прошлое бросает на меня свою тень, но мне известна эта пульсация бытия, это со мной навечно. Я не знаю, есть ли что-нибудь ещё, что нужно открыть. Вместе с этим идёшь ты, иду я – наши пути могут встретиться и разойтись, но мы идём вместе в этом существовании мягкости и теплоты, и мы продолжим идти, близко, очень близко, когда исчезнут все воспоминания, будь они из Тебеса или из Индии. Пусть ты и твой компаньон научатся идти вместе в этой мягкости бытия, где Вечные земли подобны птице на песках. И тогда вы взглянете на этот мир болезненного существования издалека, и что-то запылает в тебе так сильно, что-то подобное любви, ради всей этой приходящей и уходящей боли.

 

 

25-29 июля, 1980

 

Путешествие в Дели-Лакхнау.

 

 

27 июля,1980

 

(Личное письмо)

 

Губернаторский дворец в Лакхнау

 

Я занимаю номер в императорских апартаментах, зарезервированных для премьер-министра: с огромной спальней, граничащей с двумя ванными комнатами с бассейнами и небольшой комнатой для моей одежды, как раз такой, в какой поместилась бы одежды на двести человек; не забыты столовая и гостиная, рабочий кабинет и специальные апартаменты для моей прихотливой жены – фу! И четверо, с тюрбанами на головах, входят гуськом, чтобы принести мне завтрак (можно также совершить омовение в чаше для ополаскивания пальцев).

В остальном, ситуация здесь серьёзна настолько, насколько это возможно (хотя божественный Аристофан наверное, как обычно, смеётся). Прежде всего C.P.N. очень слаб, почти истощён, каждую ночь, между 11 и 12, он "подвергается атаке" – сверлящие боли в сердце, подавленное состояние, и обычное внушение: "Теперь это сердечный приступ, точно". И атмосфера пропитана этим настолько, что вчера вечером, около 5, ещё ничего не зная, через мою голову пронеслась "мысль": "А не умер ли C.P.N., пока прилёг вздремнуть после обеда?" Гнилая атмосфера, которая, конечно же, крайне истощает его тело. На Крае Земли эти вещи фильтруются и выражаются слабее, но здесь они в первозданном виде.

Таковы факты. То, что я "знал" внутренне - раскрывает себя, но на довольно впечатляющем уровне.

Во-первых, Нава был проинформирован в Лондоне спустя три часа после того, как папка была отдана Министру обороны….

И это не всё. Жена министра обороны, получившего папку, также является пылкой ученицей N., который открыл для неё "двери к Шри Ауробиндо и Матери", короче говоря, самое благородное основание, ради которого можно сражаться, и т. д. И женщины, повсюду женщины ("влиятельные" женщины, конечно же), находящиеся под влиянием N. – хорошо известный тантрический "трюк".

Остальное нам всем известно: проникновение повсюду (в довольно пугающем масштабе) и фантастические суммы денег – они вербуют даже секретарей министерств и подкупают их прежде, чем они уйдут в отставку (или после), и извлекают пользу от каждого зубчика в этом колесе и от связей каждого. Завтра Кирит заберёт папку N., которую нам вернули обратно, в Министерство юстиции, но его ждёт целая армия, чтобы внести во всё неразбериху. Посмотрим.

Остаётся сама Индира (она встретилась с N. два дня назад). C.P.N. произнёс слова, которые он произносит редко: "Я боюсь, что она изменилась", не из-за N. (я ни на одну секунду не верю, что N. может иметь власть над Шакти такого калибра), но потому что смерть Санджая совершенно поколебала её веру в Мать, Бога или каких-либо богов – "Почему Мать не защитила моего сына?". Короче, она прореагировала на эту смерть подобно обычной матери. Лично я думаю, что это временный феномен и что предполагалось не только убрать с пути этого сомнительного сына, но и обязать Индиру идти глубже, по ту сторону своего горя, вплоть до настоящей причины и могущественного источника её истинной миссии…. которая ещё даже не начиналась. Её привели в этот  мир не для того, чтобы быть матерью Санджая, она пришла для чего-то другого, и Мать поддерживает её, поэтому я совершенно уверен, что она возьмёт себя в руки и найдёт своё истинное предназначение. Но тем временем…. Опасно и трудно именно это время ожидания. N. сражается подобно самому дьяволу и становится могущественнее с каждым днём. Время истекает. Совершенно очевидно, что N. ведёт битву более обширную, чем Ауровилль и не упускает из виду Правительства Индии.

Индира знает. Она не слепа – не смотря на её горе и "потерю веры", C.P.N. решил встретиться с ней через несколько дней – он сразу поймёт действительно ли она "изменилась". Пока же она находилась в тумане скорби. Он говорил мне об этом и слова, произнесённые им, что-то значили: "Если ситуация изменяется, мы изменяем наши методы". (…)

Такова ситуация в нескольких словах.

Мне только что сказали (в воскресенье утром), что C.P.N. впервые хорошо поспал за всё последнее время. Нужно разрушить эту формацию, но я должен завтра уехать, я не могу долго задерживаться вдали от Края Земли, там так много работы.

                                                                                                                      Сатпрем

 

 

29 июля, 1980

 

Возвращаюсь на Край Земли с гриппом.

Фальшивая Агенда на английском языке во Всеиндийском Издательстве?

 

 

30 июля, 1980

 

(Письмо сэру C.P.N. Сингху, в оригинале на английском)

 

Дорогой и любимый Компаньон, я очень интенсивно ощущал своим сердцем нашу встречу и ощущение стало даже сильнее, когда мы расстались. Я вижу, что ты одинок, очень одинок, у тебя нет никого, с кем бы ты мог поговорить. Я вижу, как ты сидишь в кресле в своей комнате, размышляя над сложными проблемами, появляющимися со всех сторон. Я чувствую твоё глубокое посвящение, решимость и твёрдую волю. К тебе исходит моя любовь и глубокое уважение. Поистине, мы старинные компаньоны в Её битве. Нашу любовь друг к другу нельзя выразить словами.

Эта битва за Её послание миру приобрела новое измерение, как ты понял из моей телеграммы по приезду на Край Земли. Всеиндийское Издательство и Ашрам, кажется, выпустили фальшивую Агенду на английском, сократив и обезобразив наш французский оригинал. Это наиболее серьёзная попытка со времени ухода Матери. Асур хочет исказить послание Матери любой ценой и распространить новые фальшивые Веды по миру – именно это случалось с каждым Аватаром и каждой новой религией в мировой истории. (…) После попытки окружить Индиру-джи и подкупить её министров, чтобы парализовать и нарушить деятельность Индиры, и в конце концов, заполучить власть над правительством Индии, они теперь предпринимают попытку построить религиозный фасад мирового масштаба с фальшивой Агендой, позади которой они смогут скрыть свои демонические цели – это на самом деле более великий и более тонкий и опасный план, чем план Гитлера. На кону будущее Индиры и судьба Индии. Новый мир, новое сознание и новая Сила находятся под угрозой быть проглоченными и обезображенными. Поймёт ли Индира-джи свою настоящую миссию, заключающуюся не в том, чтобы увековечивать старые демократические заблуждения, а в том, чтобы ухватиться за новую Силу, открыть новые пути и установить новый мир, новый Порядок? Именно в этом заключается настоящий вопрос, висящий позади незначительной с виду проблемы Ауровилля и фальшивой Агенды.

Всё это ты понимаешь очень хорошо. Но поймёт ли Индира-джи?

…………….

И как утешение: я только что получил от своего французского издателя, г-на Лафонта, чудесное письмо по поводу "Разума клеток" – он полон энтузиазма, он открыл и почувствовал всю безграничность и новизну опыта Матери. Дословно он пишет следующее: "Это безмерное Послание, книга, которая будет иметь громадное и исключительное влияние на сознание публики….". Поскольку у человека, подобного Лаффонту была такая реакция, то это означает, что этой книгой был разрушен большой барьер. Посмотрим.

Кажется, что всё созрело, на всех фронтах. Нам нужно действовать быстро. У меня есть надежда и вера, что Асур не преуспеет – мы здесь для этого.

Со всем сердцем

                                                                                                                  Сатпрем

 

 

3 августа, 1980

 

(Личное письмо)

 

Как обычно: мы идём во тьме. Уже семь лет я иду во тьме.

…………

Будет ли поглощено и искажено и это Послание? Понимаешь, факт даже не в том, что Агенда будет искалечена, даже не в этом, факт в том, что Могущество, которое она представляет, будет во власти тех мошенников, которые сократят это Могущество до самих себя и до Религии, которую они хотят и собираются построить. Действительно, Мать не допустит этого?! Если Она провела нас настолько далеко, она не оставит нас на полпути…. Читали ли вы "Персея освободителя" Шри Ауробиндо? Суджата указала мне на необычное описание всего того, что произошло со времени ухода Матери – Андромеда это Агенда, дитя нового мира. И жестокая старая религия, которая хочет нас разделить.

В любом случае вещи сдвинулись с места, скала тронулась. Если это негативно, то это и позитивно тоже. (…)

                                                                                                                          Сатпрем

 

 

6 августа, 1980

 

Вчера вечером C.P.N. встретился с Индирой.

Я думаю, вещи собираются сдвинуться с места – они уже тронулись. Но, чёрт побери, как трудно ослабить эту скалу!

 

 

7 августа, 1980

 

(Письмо к ауровильцу)

 

Вы немного похожи на сердце Ауровилля. Даже его страдания, разочарование и нетерпение являются частью этого бьющегося сердца – нам нужно лишь продолжать биться, это всё, какова бы ни была видимость. Неверно с Ауровиллем то, что он слишком сильно живёт видимостью – поэтому сегодня всё чудесно и полно надежд, завтра всё ужасно и безнадёжно, и затем, этот калейдоскоп крутится снова, а с ним подобно марионетке крутится сознание. Надеешься что S.A.S. вот-вот исчезнет, и затем теряешь эту надежду…. Это подобно проплывающим над морем облакам: всё вокруг сияет, а затем снова опускается сумрак. Фактически Ауровилль живёт в своём уме и в своих желаниях – Ум может быть идеалистическим и возвышенным, желания могут быть праведными и благородными, но всё это просто человеческая смесь и нет никакого выхода, это может продолжаться 4677 лет до тех пор, пока человек не наестся своими восхитительными идеями и драгоценными чувствами. Обезьяны тоже очень любили свою драгоценную гимнастику на деревьях.

Но поистине, АВС нового мира заключается в том, чтобы научиться жить в другой глубине существования, где видимости больше тебя не касаются, точно так же, как облака не касаются глубин моря. На этом основании, на этой глубокой и неизменной тверди, мы можем начать строить другое существо – в противном случае, мы всегда будем строить цирк.

Конечно, эти жулики должны исчезнуть, Матримандир должен быть построен, Ауровилль должен быть свободен – но свободен для чего? – для множества маленьких марионеток, которые будут продолжать произносить свои марионеточные речи и продлевать свои марионеточные чувства. Кто будет в Ауровилле? Кто будет медитировать в Ауровилле – всё тот же старый человек?

Ауровилль не продвинется ни на дюйм, пока не поймёт, что измениться должно именно его сердце и что всё является поводом к тому, чтобы выработать это глубокое изменение. Есть ли ещё какой-нибудь смысл в ещё одном городе? ещё одном храме? если не жить в нём по другому, с другим сознанием.

Битва Ауровилля лишь малый символ битвы Индии и битвы мира – вы собираетесь освободить мир и очистить Индию за несколько дней? Понимаете ли вы хотя бы, что ваше собственное очищение, трансформация и освобождение являются самой могущественной помощью, которую вы можете принести Индии и миру? Это битва, которую вы должны вести внутри себя и каждый день, вместо того, чтобы вертеться подобно флюгеру от самой незначительной видимости.

Индия находится в серьёзном положении, как и весь мир: существует громадная коррупция, подобная коррупции S.A.S., которую мы видим сами – и Индира сможет очистить этот огромный индийский хлев не за один день или месяц. Но вы можете помочь, становясь всё более и более тем, чем должен быть Ауровилль - местом, где будет рождаться новое сознание и новый способ существования на Земле. Если изменитесь вы сами, всё остальное изменится быстрее, но если вы останетесь всё теми же маленькими глупыми людьми, как вы можете ожидать, что изменятся еще более глупые люди?

Поймёт ли Ауровилль, что он является лабораторией? Местом, где вырабатывается новое сознание. "Освобождение" Ауровилля, это, прежде всего, освобождение от маленького сознания, которое содержится в Ауровилле. (…)

Пришло время, когда нужно избавиться от этих глупых и тёмных видимостей, чтобы немного глубже погрузиться в душу, где на самом деле понимаешь, что происходит позади всех видимостей. Там ты понимаешь и существ, и обстоятельства и то, чем они являются в действительности. И оттуда ты можешь действовать, чтобы изменить вещи.

Ауровилль должен погрузиться в свою душу и оставить все видимости.

Ауровилль должен прекратить нарушать верность своей цели и стать поистине тем, для чего он был создан.

                                                                                                                  Сатпрем

 

 

9 августа, 1980

 

(Письмо J.R.D. Tata)

 

Мой издатель, Роберт Лаффонт, собирается выпустить в книжной форме Семь дней бесед, которые я провёл с Фредериком Товарницки.

Конечно, эти фрагменты являются результатом предыдущих бесед и не расскажут тебе того, на что я возлагаю свою "надежду"… ту надежду, которую ты так мягко оспариваешь. Но мне всё больше и больше кажется, что это "другое сознание" единственная надежда в этом всё более устрашающем мире, у которого нет никакого выхода. Я сражаюсь, чтобы распространить это Послание. Силы, убивающие Ауровилль те же самые, что и убивают Индию – они обладают огромным могуществом. Они также убивают и Агенду Матери – конечно! Этот микроскопический Ауровилль и почти неизвестная и непонятая Агенда символически представляют ту единственную Силу, противостоящую этому гигантскому гниению и распаду. Агенда Матери и Ауровилль являются символическим полем битвы нового Мира. Просто представь, что две тысячи лет назад Христос пришёл совсем с другим посланием и другой трансформирующей силой, и что 2500 тысячи лет назад пришёл Будда совсем с другим посланием и другой силой для изменения мира – а затем пришли Наваджата и Ашрам того времени и поглотили истинное послание и исказили истинное трансформирующее могущество, чтобы превратить это в богатую, могущественную и политическую Церковь. Итак, это то, что произошло и ещё раз происходит в Истории – все "послания" превратились в большой духовный "бизнес" и более или менее фанатичные Церкви, а то, что могло бы на самом деле трансформировать человечество, было заботливо отцензурировано, искажено и заключено в тюрьму. Вот к чему мы пришли. И то, чего я не смог заставить понять моего дражайшего друга Jeh заключается в том, что Мать и Шри Ауробиндо представляют собой не ещё одно "учение" или ещё одну "духовность", а настоящую трансформирующую Силу…. Скажи той прежней большой обезьяне, что эта маленькая бесполезная вибрация мысли собирается создать Эйнштейна и перевернуть мир, она бы не поверила в её трансформирующую Силу. Теперь мир пытается изменить другая маленькая непонятная клеточная вибрация. И теперь эта Агенда является ключом, который может заставить человека участвовать в своей собственной трансформации вместо того, чтобы позволить "феномену" разворачиваться несознательно, после множества разрушений, множества боли и катастроф, как это было при каждом эволюционном переходе. И Ауровилль является лабораторией этого нового сознания.

Поэтому истинная битва появляется в своей новой перспективе – это битва Индии и мира. Победит ли снова гниение?... Индира Ганди окружена им. Индия полностью пропитана. Нет, это не битва между двумя гигантами, Россией и Америкой, но битва тут и там между продажной, слепой и старой обезьяной, и маленькой вибрацией, свежей и новой, которая может изменить судьбу мира и открыть неожиданные двери там, где не было никакого выхода.

 

                                                                                                                        Сатпрем

 

 

11 августа, 1980

 

(Отрывок письма)

 

Вещи здесь ужасны в своей фальши и инерции – истина в том, что Индия не хочет делать НИЧЕГО.

Мы действуем. 

 

 

14 августа, 1980

 

Грязь, грязь….

 

 

15 августа, 1980

 

(Письмо Суджаты старому ученику, заведовавшему электротехническим отделом Ашрама.

В оригинале на английском)

 

Булада, твоё письмо, приглашающее меня и Сатпрема вернуться в Ашрам с благословения Коуноумы, пришло. Я чуть не задохнулась. Тебе сейчас примерно 80 лет, поэтому я вынуждена ответить. Но это настолько полно лицемерия, настолько смехотворно, что я решила чётко изложить некоторые факты.

Ты говоришь, что ты консультировался с Коуноумой, когда писал это письмо. Но кто такой этот Коуноума? Управляющий попечитель Ашрамом Шри Ауробиндо (бедный Шри Ауробиндо!). И что же сделал Коуноума? Он запер для Сатпрема дверь его же собственного дома, он "изгнал" Сатпрема из Ашрама Шри Ауробиндо, он донёс на Сатпрема в полицию. И теперь ты говоришь, что "он будет очень рад", если Сатпрем вернётся, потому что он сохранил для Сатпрема его дом. К чему эта бесстыжая ложь? (…) Конечно же, это должно быть результатом хорошо известной смелости ашрамитов в общем и "старших садхаков" в частности.

Ни единого слова протеста от "последователей" Шри Ауробиндо и Матери, когда дом Суджаты был закрыт попечителями Ашрама во время её отсутствия, и когда она возвратилась, она должна была провести ночь на улице. Кто такая Суджата? Ребёнок девяти лет, который попал к Шри Ауробиндо и Матери, и провёл свою юность и зрелые годы, служа Им.

Нолинида, Дьюман, Харикант, все попечители знали Суджату с детства, она работала с ними рука об руку, но они вступили в сговор с Коуноумой, чтобы оставить её на улице. Они знали, какое место занимает Суджата в сердце Матери, и таким образом они отплатили Ей за доверие им. Прадьот, другой попечитель, был приглашён в Ашрам намного позже Суджаты. И конечно, так называемые "старшие садхаки", такие как Амал Киран (= К. Д. Сетна), Ниродбаран, Техми и "старшие попечители" оказались такими трусами, что ни один из них не посмел открыть рта, чтобы заявить хоть слово протеста. Однако каждый из них был готов наброситься на Сатпрема, потому что он не предал Мать. Эти люди, подобно стае волков, были готовы разорвать Сатпрема на части за то, что он имел храбрость сказать "нет" их искажению Слов Матери. Что знают эти самозваные "старшие садхаки" о частных беседах – которые Мать назвала своей Агендой –происходивщими между Сатпремом и Матерью на протяжении многих лет? Однако эти же самые "старшие садхаки" хотели произвести цензуру Агенды – ради каких-то собственных целей только им известных. (…)

Откровенно говоря, Ашрам на 99% состоит из притворщиков, которые заботятся лишь о том, чтобы иметь пищу и кров над головой, и одевают маску духовности для доверчивой публики, но ни один из них не имеет храбрости встать на защиту Истины.  И если кто-то, подобно Сатпрему, встаёт, его "изгоняют".

Я изложила вещи бесстрастно,  просто перечислив факты.

Ты уже старый человек, Булада, тебе больше восьмидесяти, что ты потеряешь, совершив смелый поступок?

Я смею попросить тебя о том, чтобы ты поместил это письмо на доску объявлений, чтобы его могли увидеть все без исключения. Но хорошо зная степень твоей трусости, я совершенно уверена, что ты так не сделаешь и даже никому его не покажешь.

Ну, больше мне сказать нечего.

                                                                                                             Суджата

 

 

Ночь с 24 на 25 августа, 1980

 

Видение

 

Катаклизм: горы сминаются под гигантским молчаливым давлением, они на грани взрыва. Похожи на громадные складки. Взрыв потрясёт Землю[33].

 

 

25 августа, 1980

 

Идёшь: шаг, за ним другой.

 

*

 

(Личное письмо)

 

Ну вот, как и ожидалось, папка Навы даже и не покидала министерства образования, чтобы отправиться в министерство юстиции, и Нава получил судебное предписание остановить всё (пожалуйста, ознакомьтесь с прилагаемой копией телеграммы, посланной Навой юристам). Но теперь подвергается атаке правительство Индии, поэтому посмотрим….

Итак, я писал письмо Кириту, и пока я писал, всё стало совершенно ясно: Ауровилль для Навы - фасад, а позади громадные планы и интриги, идущие намного дальше Ауровилля. Под прицелом Индия, захват власти. И Нава не один.

Прошлой ночью, в течение первых часов сна, у меня было странное видение: катаклизм. Передо мной была огромная гора, и под давлением неизвестно чего сзади, она начала рушиться и скользить вниз, готовая взорваться. Что-то похоже на видение складок Третичного периода. Я видел, как разворачивается этот феномен и знал, что когда эта гора взорвётся, произойдёт землетрясение. Суджата и я спешно покинули здание в котором находились. Этот фантастический спектакль разворачивался в полной тишине: гора сползала, раздувалась, готовая взорваться. Это было удивительным образом похоже на то, что я видел, когда ты был всё ещё здесь: огромный камень отделяющийся от горы – но в данном случае "отделялась" целая гора. Что это значит?... Увидим! Но, конечно же, это означает, что на земле или внутри земли что-то движется.

Что же касается остального, то N. и М. здесь.

 

 

29 августа, 1980

 

Мы не знаем, что за чудовище может показать свой лик в будущем. Давайте надеяться, что это будет новый вид!

У меня такое ощущение, что я толкаю стену. В конце концов, она рухнет….

 

 

30 августа, 1980

 

(Письмо сэру C.P.N. Сингху, в оригинале на английском)

 

Дорогой компаньон, в то время, когда я пишу это письмо, первый том Агенды на английском выходит в Соединённых Штатах и летит в Пондишерри и Ауровилль. Это важный шаг на оккультном плане, который обязан оказать сильное влияние на материальный план.

Индия, как и обычно, спит и живёт в ничего не значащих событиях. И опять я должен поспорить с тобой. Я понимаю, что наводнения, мятежи, общественные беспорядки (в Уттар Прадеше) или визит генерального секретаря ЮНЕСКО являются делами национальной и международной значимости, но всё это не имеющие значения события, преходящие марионетки и рябь на поверхности океана; и через двести лет всё останется тем же самым. В действительности ничего не происходит. Но я говорю, что выход одной Агенды является событием, какого не происходит и раз в тысячу лет и которое оставит неизгладимый отпечаток на этой Земле и изменит ход Истории. Это факт для тех, чьи глаза открыты.

Итак, что происходит, ради Бога??

Если я скажу, что Мать недовольна сложившейся ситуацией, то не скажу ничего. Она сыта по горло летаргией и отсутствием понимания настоящих приоритетов.

Месяц назад я писал тебе об издании Агенды в Индии – никакого ответа. Три месяца назад Суджата писала о 1000 копий Агенды, лежащих в Париже – никакого ответа. Вещи могут быть поданы хоть на тарелочке, даже Мать может прийти собственной персоной – кого это заботит? И семь месяцев назад, в феврале, полагаю, я писал тебе: "К маю, мы могли бы начать издавать Агенду в Индии", - никакого ответа. Чистейшая растрата драгоценного времени. А ты борешься с мятежами, беспорядками и чёрт знает с чем ещё, в то время, когда настоящее излечение и настоящее изменение находится в твоих собственных руках.

И теперь моё требование: или ты действительно берёшь вещи в свои руки, или я беру их в свои, чтобы быть уверенным, что они начнут двигаться. Я больше не собираюсь делать джапу Лакхнау….

Вот моя программа:

(Здесь следует описание серии практических шагов для печати и распространения Агенды в Индии).

Прошу простить меня, дорогой компаньон, но я ощущаю стучащуюся в меня глубокую внутреннюю потребность. Я действую не из личного желания или нетерпения. В течение последнего месяца я чувствую жёсткое давление со стороны Матери, как если бы публикация Агенды в Индии была наиболее неотложной вещью, которая должна быть сделана и которая имеет силу принести реальное решение этой дрейфующей стране. Сильное ощущение, что заговор развивается, как я говорил тебе в своём последнем письме. Нам нужно действовать быстро – мы потеряли много месяцев. (…)

Можешь на меня сердиться, но я тебя люблю всё равно и в любых обстоятельствах.

 

                                                                                                                              Сатпрем

 

 

5 сентября, 1980

 

Индия решительно беспомощна. Я думал, что моё письмо C.P.N. расшевелит его (в нём была определённая сила) и посмотри на его телеграмму, не содержащую ответа ни на один пункт - полный уход от вопроса. Ни слова об Агенде…. Здесь, кажется, всё погружено в трясину. (…)

Я написал C.P.N. (ещё одно письмо) и сказал ему: "Если Индира отказывается идти к корню проблемы и используется только как фасад, то мы быстро двинемся в направлении кровавой анархии". В Индии нет ни единого дня и ни одного уголка без мятежей и насилия – царство Ганди в своём расцвете. Шри Ауробиндо в Индии не принимается. Ашрам полон лжецов. Индира Ганди говорит, что она хочет что-нибудь сделать для Ауровилля и затем….

Можно сдвинуть стены, но болото?

Я устал. Я продолжаю.

                                                                                                                           Сатпрем

 

 

7 сентября, 1980

 

Фактически я "невидимый" мальчик для битья во всех действиях, запущенных повсеместно: как в Индии, так и в Америке, и они навалились на мои плечи тысячелетним грузом; в день, когда этот груз исчезнет, я рассмеюсь словно бог…. И развеюсь как дым!

 

 

14 сентября, 1980

 

(Письмо к Мишлин)

 

…Очень утешает, что ты там – довольно странно, это почти физическое ощущение, словно некоторые существа являются опорой для меня, в то время как большинство являются проблемой, которую нужно решить, или делом, которое необходимо довести до конца, или… Спасибо, что ты есть.

Но я буду идти до самого конца, моя жизнь может гореть для Матери. У меня такое чувство, что я бегу последнюю гонку и немного задыхаюсь.

Молись за меня. К счастью, Суджата рядом.

                                                                                                                       Сатпрем

 

 

16 сентября, 1980

 

(Письмо Кириту, в оригинале на английском)

 

Дорогой Кирит, вот важная новость, которую нужно сообщить сэру C.P.N. Сингху.

Мистер Тата сам лично, с нашим другом Иоландой, отправился в Тата Пресс с первыми томами Агенды и книгой Божественный Материализм, и попросил создать наилучшие условия для издания наших книг.

Это означает, что Индия наконец-то принимает работу Матери – Тата сам отвёз плёнки.

……….

Я с тобой, дорогой Кирит, а это значит, что моё сознание и всё, что  Мать вложила в меня, проецируется на тебя.

Я люблю тебя.

                                                                                                             Сатпрем

 

 

25 сентября, 1980

 

(Письмо сэру C.P.N. Сингху, в оригинале на английском)

 

Дорогой компаньон,

……………

Я толкал и толкал стены в течение месяцев в состоянии постоянной внутренней концентрации. Я дошёл до точки, когда моё тело наелось этим досыта и когда я уже начал подумывать, не лучше ли продолжить мои усилия вне Индии, предоставив эту страну тому, что предуготовила для неё Мать. У меня внутреннее ощущение, что моё время быстро истекает, ты понимаешь? И в то короткое время, что у меня осталось, какое-то количество вещей всё ещё должно быть сделано. (…)

Подготавливая 9-й том Агенды, который я только что закончил, я наткнулся на слова Матери: "Когда ты хочешь угодить людям, ты позволяешь вещам оставаться такими как они есть, ожидая, когда Природа принудит человека к прогрессу. Но истина творения не в этом. Истинная миссия человека - заставить прогрессировать Природу".

Что-то от этого в моём сердце борется против времени и инерции, ради нежелающей Индии.

В глубине души я с тобой даже тогда, когда я с тобой сражаюсь, моё сердце в равной степени остаётся полным любви.

Пусть Её Воля исполнится.

В Ней, мой дом,

                                                                                                               Сатпрем

 

 

26 сентября, 1980

 

(Письмо сэру C.P.N. Сингху, в оригинале на английском)

 

Я должен добавить это к своему предыдущему письму. Одно должно быть понято тобой, если мы работаем вместе. В методах действия Запада и Востока есть фундаментальная разница: первый может быть глуп, но он работает; второй, возможно, и мудр, но он не работает. (…) Западный принцип заключается в том, чтобы привести силу в движение и поддерживать это движение. Промахи, противоречия, противоречащие друг другу решения могут возникать на пути, но это не имеет значения – сила движется, приходит момент и, в конце концов, она достигает истинной цели своего путешествия.  Боле того, благодаря самим этим промахам и противоречиям тропа расчищается от непредвиденных препятствий, или же мы заставляем вещи высунуться и обнаружить себя. Сила движется и достигнет своей цели, получая силу из своих ошибок.

Восточный принцип заключён в том, чтобы мудро размышлять, взвешивать, предвидеть, подсчитывать возможные препятствия и затем действовать, но обычно, когда он действует, это уже слишком поздно, а тем временем, обнаруживаются новые события, которые полностью меняют все эти мудрые размышления – и в итоге не делается ничего, или слишком мало. (…)

Вся болезнь Индии и Индиры-джи заключена в том, что они не привели силу в движение, они боятся ошибок, но однажды такого рода "мудрость" может обернуться для них большой кровью.

Прошу простить меня за мои грубоватые и прямые заявления. Я всё-таки тебя люблю. Я всё-таки люблю Индию. Я всё-таки люблю Индиру-джи. Но я считаю одним из величайших грехов не использовать Силу, когда она тебе дана – Индия обладает громадной Шакти, а ведёт себя как напуганный гном.

                                                                                                            Сатпрем

 

 

30 сентября, 1980

 

(Письмо сэру C.P.N. Сингху, в оригинале на английском)

 

Дорогой мой компаньон, по пути в Мадрас (для встречи с нашим адвокатом) я сделал ужасное открытие – не совсем "открытие", поскольку я знал об этом факте от своего друга, французского доктора, но когда действительно встаёшь перед лицом этого факта, это заставляет тебя ужаснуться.

Здесь прилагается выдержка (из журнала "Мать Индия") из беседы Пранаба на Плейграунде, состоявшейся через несколько дней после ухода Матери. В этой беседе упоминается лекарство, которое они постоянно давали Матери. Это лекарство – SIQUIL.

Я зашёл в аптеку, попросил Siquil, взял инструкцию и прочитал[34].

У меня нет слов. Я знал это. Я всегда знал, что они Её убили.

 

                                                                                                                       Сатпрем

 

 

10 октября, 1980

 

(Личное письмо)

 

Вчера я, вплоть до последней запятой, закончил девятый том Агенды и перевёл дыхание для того, чтобы написать тебе письмо. Через несколько дней мне исполнится пятьдесят семь – я ХОЧУ, чтобы такого года, как этот, больше не повторялось. У меня такое чувство, словно я день и ночь жил в кошмаре, который я не мог покинуть. Особенно с момента выхода Агенды на английском, которая, кажется, расшевелила громадное болото и из него полезли самые разные твари. Я очень сильно люблю Индию…. Не будь у меня всей этой работы, я бы немедленно упаковал свои чемоданы. Вот…

                                                                                                                        Сатпрем

 

 

20 октября, 1980

 

Далёкий остров? Хива-Оа.[35]

 

 

29 октября, 1980

 

Откуда эта скала-основание боли?

 

*

 

(Личное письмо)

 

Я вижу, как ты шагаешь по улицам ночного Нью-Йорка, один. Мне хорошо знакома такая ситуация. И как видишь, под конец своего 57-го года, я всё ещё, иногда, смотрю на Атлас с чёрт знает каким намерением – атлас сопровождал меня всегда и повсюду. Но, конечно же, таким способом не выбраться из всего этого. Иногда, я изумлённо смотрю на все эти свои головы, которые они нафотографировали (Товарницки и Ко) – я и не знал, что ношу на плечах такую голову. Время от времени, мне хочется сменить головы. Я эксперт в различных жизнях, у меня множество незаконченных профессий и так много миров внутри, что может случиться всё что угодно – и я люблю Мать, поэтому я закрываю свой обезьяний ящик. И я продолжаю. Единственный способ существовать во всём этом – это гореть, зажечь костёр из всего этого добра и зла. Поэтому зажги небольшой костёр в ночи Соединённых Штатов. Единственный способ – находиться там, это всё.

Я хорошо понимаю и чувствую волны "друзей", которые тебя обвиняют. Но в "атакующих" тебя есть зерно истины, или, скорее, они тоже могут тебя чему-то научить – почти кажется, что ты хочешь обратить их! Здесь заключена ошибка, если можно так выразиться. Предоставь "учеников" их удобным идеям, ты не сможешь их очистить. Мы заинтересованы не в них, а в других. Поэтому, зачем тратить свою энергию, борясь с этими фантомами, предоставь их своим возлюбленным идеям – и используй их иногда для распространения Агенды. Нет никакого смысла привлекать Ашрам к суду…. Фактически, атакуя Ашрам, ты придаёшь ему значимость и новую энергию - пусть они сами рассыпятся в пыль. Поистине, это не те, кого мы хотим привести к Матери. Имеют значение наши собственные позитивные действия, и каждая вышедшая Агенда понемногу разоблачает этих обманщиков…. для тех, кто хочет понять. (…) В конце концов, именно невидимая битва определит материальную. По "совпадению", 24 октября, в тот самый день, когда я отправил пакет Мутханне (нашему адвокату в Мадрасе), C.B.I (центральное бюро расследований) вторглось в S.A.S. в Пондишерри. Сдержанный гнев и немые аргументы имеют опустошающую силу – и некоторые молчаливые молитвы также. Что касается шоу марионеток снаружи… ну, это только шоу марионеток. И духовный Петрушка приуныл.

Фактически, всё довольно отвратительно скрипит с того дня, как я увидел огромную отделяющуюся скалу – это скрипит во мне, в тебе, в Кирите и повсюду. Но, возможно, это хороший знак, это означает, что Враг не доволен (у нас у всех есть маленький уголок с врагом… для того, чтобы делать прогресс). Положительная сторона также присутствует: губернатор Пондишерри, мошенник, был заменён несколько дней назад, и два или три дня назад, другой жулик и друг нашего Навы, губернатор Мадраса, тоже был бесцеремонно уволен. Давай посмотрим, что будет дальше… но я уверен, что наша Агенда на английском и моя поездка в Мадрас сыграли в этом свою роль. Когда придут в движение дела в Соединённых Штатах, они будут идти очень быстро. Поэтому не трать своё время на ответы этим маленьким "друзьям".

Я нашёл твоё письмо к Х. очень трогательным, но и там я вижу своего рода намерение обратить "учеников"…. Брат мой, никого нельзя обратить! Они или обращаются сами… или нет. Но ты существуешь – это наиболее могущественное оружие. Существуешь и твёрдо остаёшься на своём посту… вопреки всем прекрасным морским путям, пересекающим атлас. О, не сумма "добра" Сатпрема создаёт Сатпрема, но сумма всего другого, что создаёт противоречивое горение – это горение и есть Сатпрем. Этот горящий остаток.

Действительно, нечего сказать.

У меня есть смутное предчувствие, что крушение Наваджаты будет представлять собой поворотную точку к чему-то хорошему. В 1961 году Мать сказала мне что-то вроде этого: "через двадцать лет". Ты помнишь?... Но Поворотная Точка? Мать сказала мне: "Ты дойдёшь до конца" (кстати, я ей ответил: до конца без тебя, как это возможно!?) Мне хотелось бы изменить головы полностью – слишком ужасно смотреть на своё собственное фото. И факт быть привязанным вот так к одной голове – я бы предпочёл иметь дополнительную голову, с порхающими между ними птичками, разными пиратами, медведями и бакланами. Мы живём в чертовски фиксированном мире.

                                                                                                                        Сатпрем

 

 

30 октября, 1980

 

Я прошу только о том, чтобы закончить работу.

 

 

Обновлено, 1980

 

(На небрежно исписанном клочке бумаги в Записках 1980 года я нашёл эти

почти нечитаемые строки, которые я перенёс так, как они были.)

 

Далёкая песня, раздающаяся

по ту сторону равнин Индии.

Там ребёнок. Ребёнок этот – я.

Я старый человек. Я вечнорождённый,

был ли вчера, в эту самую минуту?

Я так стар, так стар, что эти равнины звучат во мне

эхом древнего моря с забытого континента.

Я помню. Я помню, это было очень далёким,

подобно той песне, и это было очень близко, прямо здесь.

Это было всегда.

Я ли этот старик?

Я ли это дитя? – Я – то, что внимает и внимает.

Я – то, что продолжает и продолжает пристально смотреть,

До тех пор, пока не раскроется моя душа –

в улыбке, в старой боли, в старой

боли этого мира, в его вечной улыбке.

Собираюсь ли я умереть? Собираюсь ли я снова

всматриваться, снова слушать?

Песня вместе с солнцем

умирает на равнине. Завтра,

завтра всё будет точно также –

Я пребываю в том, что больше не движется. Это

было вчера, будет и завтра. Я вслушиваюсь в никогда непонятое

неизвестное, заставляющее меня быть вновь и вновь.

Я – улыбающийся ребёнок,

я улыбающийся старик.

Я есть, я есть.

И эта проносящаяся секунда

замирает, трепеща в моём сердце

подобно крику никогда не пойманной чайки – я прохожу мимо,

я прохожу, я остаюсь, я есть всегда, вместе

с этим умирающим солнцем, этой

умирающей песней и этой нежной улыбкой,

остающейся на щеках ребёнка, на

губах старика, я не знаю.

 

 

30 октября, 1980

 

(Выдержка из письма к Кармен)

 

…….

Три дня назад, 27 числа, я получил письмо от Кирита, который объясняет все эти проблемы с министерством юстиции; цель - вступить во владение (или национализировать) "Общество Шри Ауробиндо" Навы – это тянется месяцы, министерство сопротивляется, находит оправдания и, в конце концов, отказывает (а тем временем, Нава вливает в него сотни тысяч рупий). (…)

24 числа C.B.I. вторглись в дом Навы в Ашраме, в офис S.A.S., к Маданлалу (менеджеру Всеиндийского издательства) и наконец, к Бхарату Нивасу в Ауровилле… где они нашли в подвале тридцать две сумки с бумагами Навы, которые он, предупреждённый своими шпионами, вовремя спрятал. Это было наконец-то первой победой и первой надеждой на освобождение Ауровилля.

Но, одновременно, как я тебе говорил, Министерство юстиции определённо отказывается от каких-либо действий по взятию под контроль управления S.A.S…. и предлагает, взамен этого, передать управление Ауровиллем правительству Индии!... и Кирит, прислушавшись к мнению C.P.N., но не к моему, соглашается на это. Он просто отправляет мне письмо, датированное 23 числом, которое я получаю 27-го. (…)

И что же означает национализация Ауровилля правительством Индии? Я полагаю, что, как обычно, они собираются построить прекрасный "духовный" фасад с управляющим советом, включающим, во-первых, представителей Правительства, затем духовных преемников Матери и Шри Ауробиндо, то есть Ашрам (который до сих пор не имел возможности поставить свои грязные ноги в Ауровилль), затем представителей Ауровилля и несколько коронованных и культурных представителей, таких как Каран Сингх и другие "духовные" и "культурные" марионетки, которые, естественно, будут лишь игрушками в руках Навы и Ашрама – и Ауровилль во всём этом, и концы в воду! (…)

И это непоправимо, поскольку можно протестовать и бороться с Навой, но нельзя бороться с правительством Индии.

А это означает, что это превратится в "большой бизнес", с благословления как правительства, так и Ашрама. В.Т. ("Тюрбан") как раз находится в Париже ради организации большой франко-индийской выставки. (…)

Конечно, мне не известны детали этого "вступления во владение" – возможно, я ошибаюсь, и там не будет всех этих "представителей", но правительство там будет, а каждому известно, что оно коррумпировано – Нава может делать с ним всё, что вздумается! Даже В.Т. получил "миссии" от Министерства Торговли Индиры (там мы тоже попытались вмешаться, но…).  В Индии всегда есть "но". Возможно, C.P.N. решится поднять телефонную трубку в связи с моей последней телеграммой, но…??

Вот. Счастливого дня рождения.

Однако, Тата уже месяц назад написал длинное письмо Кириту и C.P.N., чтобы предостеречь их от такого рода манёвра…

Я не могу поверить, что Мать не помешает их козням в конце концов, но какой ценой?

                                                                                                                     Сатпрем

P.S. 1 ноября

Я полагаю, что у Ауровилля был узкий путь для спасения! Но что за битвы засели в людских головах! Ну, следуя пожеланиям Матери, Ауровилль станет "интернациональным городом" – по крайней мере, я на это надеюсь, согласно последним телеграммам Кирита. Прочитай, и ты поймёшь. Но всё это ещё туманно, и я настороженно отношусь к последним смехотворным идеям. Если всё так будет продолжаться, я превращусь в телеграфиста, так будет проще.

                                                                                                                      С любовью

                                                                                                                                               С.  

 

 

9 ноября, 1980

 

(Личное письмо)

 

…Мы должны мыслить масштабно, потому что Мать велика. Я не сомневаюсь, что твои усилия увенчаются успехом – ты взвалила Америку на свои плечи, но её первое сопротивление скрывает в себе открытие, как нигде в другом месте. Вот почему я не хочу "друзей" (или хотелось бы, но немного) и маленьких групп духовных искателей. Я хочу научной и универсальной Матери. Мы должны прорубать новые тропы, находить новые двери – фактически у меня такое впечатление, что твоя дорога тайным образом распланирована. Значение имеют лишь твоя вера, твои усилия, твоя молитва среди всего этого неприятия. Всё остальное придёт. Что касается меня, то я слежу за Кеннеди, как я уже говорил тебе. Это будущее Америки, когда она избавится от своих привидений и чудовищ. Мне бы очень хотелось, чтобы Кеннеди и Живкова встретились, и через них, пусть даже они об этом почти не подозревают, встретились бы эти два призрака врагов и осознали свою собственную призрачность и рассмеялись! Ауровилль может стать таким предлогом – для этого он и был создан. Но твоя вера должна быть без колебаний, подобно мечу: позволь Матери пойти напрямую через твоё присутствие – Она сделает всё остальное.

Между тем Америка вступает в эру дьявола. Лучший способ иметь дело с дьяволом – дать ему силу, чтобы он сам повесился – это опасная игра. Дух Никсона в действительности не был изгнан. Он возвращается, темнее, чем когда-либо. Киссинджер собирается станцевать смертельный танец – он самый мерзкий из дьяволов, которых я видел со времён Гитлера, а Гитлер был витальным дьяволом. Этот же ментальный – он смеётся над всем и вся, и относится к людям, как к пигмеям в своей игре. Жирный и похотливый дьявол. Он совершенно отвратителен. И Агенда, молчаливо в этом всём. Две противоположности… естественно. Мне не известно, какая божественная стратегия или божественный "катарсис" превратит эту опасную тьму в новую жизнь – Божественное должно иметь в рукаве действительно неожиданный трюк. Ты там, в этой ситуации. Это имеет какое-то значение, не так ли? Адское значение. Тебе нужно видеть масштабно и понимать масштабно. И огромное терпение.

Но вещи разворачиваются, это очевидно, даже если происходят последние взрывы тьмы. В конце концов, мои рушащиеся и катящиеся горы имеют какое-то значение. Вещи находятся в движении к глубинам земли. Здесь тоже, как тебе известно, Ауровилль ускользает из когтей Навы, с трудностями, но бесповоротно. Ещё более символичной, мне думается, является история с той девушкой из издательства Ашрама, по имени Анту, которая отправила Пранабу письмо из нескольких страниц с протестом против давления – оно даже было размножено. Здесь также, вещи находятся в тайном движении. То, что какая-то девушка сделала первый шаг, меня не удивляет. Другая женщина в Дели окружена своей огромной мафией, но в ней есть Воля, это чувствуется. Спрут ощущает угрозу и сплетает огромные "формации" для того, чтобы опрокинуть Индиру или задушить её – Америка Киссинджера собирается излить свои доллары и силу в большие медиаресурсы, собираясь уничтожить Индиру. Дьявол соединяется с дьяволом, повсюду. Они вооружают и подталкивают Пакистан, чтобы разозлить русских и спровоцировать их на войну. Индия будет окружена. Да, 1981 год станет Поворотной Точкой. Пакистан и Бангладеш наслаждаются этой победой. Что из всего этого выйдет? Поистине это последняя чистка дьявола. И равным образом, наша Агенда скоро выходит в Бомбее. Ещё раз хочу сказать: на кону Индия.

Рассеянная и возбуждённая Энн только что принесла мне письмо от Кирита: "Решающие события подходят к концу. Последние формальности, вероятно, будут завершены к понедельнику. Когда в дело вступает чистое чудо  Милости Матери, то имеет место жестокое и тяжёлое сопротивление…"

Я не знаю, что за чудо произойдёт, но Чудо будет… для мира.

Вот так-то брат. Смотри на всё под правильным углом, всегда.

                                                                                                                      Сатпрем

 

P.S. Есть вещь, которую, мне хотелось бы, чтобы ты сохранил в своём сознании: Канада. Мы должны иметь там человека и снова приблизиться к Матери, которая была полностью искажена в этой стране. Это не должно быть очень трудным.

 

 

10 ноября, 1980

 

(Письмо Индире Ганди, в оригинале на английском. На самом деле, это письмо никогда не было передано Индире тем человеком, который должен был это сделать)

 

Мадам, я пришёл к внутреннему пониманию нескольких вещей, о которых вы, возможно, тоже осведомлены. Пожалуйста, простите меня за нахальство.

Как вам известно, "оппозиция" медленно строит могущественную оккультную формацию против вашего режима – я говорю "оккультную", потому что позади находятся другие силы. Это осязаемо, можно почувствовать, что позади находится большее, чем человеческий элемент, и это тем более опасно. Всё медленно разворачивается к ситуации 1977 года[36]. Эти люди не испытывают недостатка в финансах и получают помощь от насквозь коррумпированной Бюрократии. Фактически, это огромный спрут. Всё это вам известно.

Теперь, на горизонте, медленно возникает ещё большая опасность в лице Киссинджера. Со времён Гитлера большей опасности ещё не было. В то время как Гитлер был витальным дьяволом, Киссинджер дьявол ментальный и к тому же получающий огромные средства от финансовых кругов. Для него люди – просто пигмеи в его игре. Он ненавидит Индию, видя в ней её божественную ценность[37]. 

И тогда становится очевидным, что этот человек будет не только окружать Индию и создаст огненные круги и на востоке, и на западе Индии, подхлёстывая войну против России (в Афганистане), но и прежде всего, будет сеять мятеж в самой Индии, используя известные тебе элементы и особенно, огромную Бюрократию, которая, в своём сердце, является отрицанием твоих усилий. Когда этот человек станет верховодить, то будет уже слишком поздно для противостояния той громадной гипнотической пропаганде, которую он разовьёт против тебя[38]. Я говорю "гипнотической", потому что в наши дни массы загипнотизированы.

Но в тебе есть нечто, что сильнее, чем весь их гипнотизм и финансовое могущество – чистота души и сила Матери позади тебя. Если ты выберешь эту реальную силу и реальную душу Индии – люди откликнутся. НО для этого, нельзя давать время Врагу сплести огромный экран между тобой и народом – гипнотический экран из пропаганды, слухов и агитации. Тебе нельзя быть отрезанной от народа этим экраном лжи. Действие должно быть предпринято до того, как мятеж, раздуваемый и поддерживаемый  мистером Киссинджером, разовьётся в неконтролируемую силу.                                                                                

Проблема в том – какое действие?

Материальное действие может основываться только на действии духовном. Это первоначальное духовное действие должно быть осведомлено о твоей реальной Миссии быть связанным с реализующей Силой – я повторюсь, Мать находится позади тебя и что бы ни казалось невозможным, Она может сделать возможным. Новая сила находится за работой в мире, и мы повсюду видим конфронтацию между старыми методами и идеями, и новым – но ещё никто не завладел настоящим рычагом. Ты можешь, если только откажешься от всех старых принципов, политических и псевдодемократических, которые потерпели поражение и продолжают его претерпевать повсюду. Единственным Принципом является вера в Божественное и в свою Миссию – которая должна учредить новую Индию, а не это коррумпированное общество, жаждущее материального комфорта и ничегонеделания. Люди поймут тебя, если ты заговоришь на реальном языке и соединишься с реальной Силой. Это не наполовину сделанная работа – это по-настоящему радикальная и интенсивная работа, которая стоит у твоих дверей и за которую ты должна активно приняться, прежде чем станет слишком поздно – и поверь мне, Киссинджер, это гибель твоя и гибель Индии.

Как иметь дело с этой миллионной Бюрократией, которая лишь парализует твою работу? С миллионами политиков, живущих ради эгоистичных целей и всегда готовыми на предательство? Уже сейчас они нашёптывают, что ты диктатор – ты не убедишь их, не привлечёшь их на свою сторону, потому что в действительности они на стороне Врага. "Демократия", лишь личина их гниения и коррупции – при "демократии" они благоденствуют.

В таком случае, ты должна повернуться к чему-то другому.

В этом состоит твоя миссия.

Народ с тобой.

Мать с тобой.

Ещё большее бедствие, чем бедствие 1977 года обрушится на тебя, если ты не воспользуешься тем кратким временем, которое у тебя осталось, прежде чем неконтролируемые силы захватят Индию и остальной мир.

Пожалуйста, прости мне мою дерзость.

Я думаю, что душа Индии более великая и более сильная, чем все демократии и всё сопротивление – но для этого необходимо говорить на языке души и иметь мужество, имеющее источником одну лишь душу.

Рискни и Мать поможет тебе.

                                                       В Своей любви,

                                                                                                        Сатпрем

 

        

 (Письмо к ауровильцам, написанное после вступление во владение Ауровиллем Правительством Индии. Письмо было передано в Ауровилль Суджатой и прочитано собравшимся ауровильцам. В оригинале на английском.)

 

Сёстры и братья Ауровилля, я посылаю это письмо через того, кто является самим моим сердцем, чтобы показать вам всю серьёзность и важность, которую я придаю следующему:

Насколько вам известно, Мать оставила два наследства: 1) Агенду, 2) Ауровилль.

Уже на протяжении семи лет мы боремся за сохранение чистоты этого наследия. Вам немного известно – лишь немного – о жестокой битве в защиту и за независимость Агенды. И вам намного больше известно о битве в защиту и за независимость Ауровилля – фактически это была одна и та же битва против одних и тех же тёмных сил. Вы были храбры и неунывающи. После освобождения Агенды пришло время свободы Ауровилля. Я бился за обоих. Будь я удовлетворён чистотой Ауровилля, я бы не писал вам.

Возникали всякого рода возможности, становившиеся западнями и ловушками, открывающими Ауровилль для внешних манипуляций. Единственная необходимость заключалась в том, чтобы Ауровилль смог свободно развиваться в согласии со своей собственной линией, без внешних вмешательств, и в то же время, защищённым от таких вмешательств.

Управление правительством было единственной формулой, отсекающей щупальца S.A.S.. И это управление центральным правительством стало бы опять же дурным делом, если бы Ауровилль не был защищён от этой новой машинерии. Индира-джи и ещё несколько человек посвятили значительное время и внимание этой проблеме, и в итоге было найдено, что только международная консультативная Служба смогла бы обеспечить Ауровиллю необходимую безопасность против всех возможных вмешательств любой машинерии. Таким образом, функция управления правительством была бы под бдительным оком международного органа, которое присматривало бы за тем, чтобы Ауровилль мог свободно развиваться на своём пути в соответствии со своей хартией и идеалом.

Этот международный орган находится в процессе учреждения и мы наблюдаем, чтобы он свёл вместе Восток и Запад на экспериментальном поле мира, как хотела того Мать. Ауровилль является тем местом, где Россия и Америка, и все остальные страны, должны пожать друг другу руки и стать чем-то другим, чем кандидатом на разрушение. (…)

Единственной опасностью являются ваши собственные разногласия.

Поэтому сейчас для Ауровилля предоставляется шанс работать и вести себя как единое тело.

Но ещё более, сейчас предоставляется возможность СТАТЬ тем, чем хотела, чтобы вы стали Мать, СОЗДАТЬ поистине нового человека, быть способными получить новую Силу и сформировать себя и свою жизнь в соответствии с этой новой Силой, а не в соответствии со своим маленьким ментальным эго. Сейчас время, когда вперёд должна выйти душа, а не язык. Возможно, вам до конца не понятно, что если всего лишь несколько искренних человек постараются, на самом деле постараются изменить себя, они смогут изменить мир. В этом заключается истинное предназначение Ауровилля – не новый город, а новые сердца. Место для эволюционного изменения человечества.

В этом усилии, в этой молитве, в этой пылающей потребности действительно нового мира внутри, я с вами

                                                                                                             Сатпрем

 

 

15 ноября, 1980

 

Тридцать семь лет назад.

 

 

17 ноября, 1980

 

Семь лет назад.

 

 

27 ноября, 1980

 

Я задыхаюсь от яда – уйти, уйти….

 

 

29 ноября, 1980

 

Риджута[39] отказалась от английского перевода Агенды.

 

 

*

 

Ситуация следующая:

………

Даже прежде, чем Совет Министров встретился для решения о вступление во владение Ауровиллем, Нава уже привёл в движение Суд Калькутты и получил предписание (против вступления в силу этого решения). (…) Да, Кирит хорошо сражался в Калькутте и выиграл дело… но не надолго: четыре дня спустя, Нава привёл в движение Верховный Суд и немедленно получил решение в свою пользу на том основании, что S.A.S. является "религиозной организацией" – религия является последним прибежищем Асура. Верховный Суд также является последним прибежищем оппозиции Индиры Ганди. Мы добились пересмотра судебного решения и ауровильцы подписали петицию, которую будут защищать лучшие адвокаты, любезно предложенные Тата – но…. В принципе, это будет 21 января. Я предложил лично идти в суд и давать показания против Навы. Я верю, что они вынесут решение о судьбе Ауровилля… но.

Именно это "но" мне и хотелось бы с тобой рассмотреть.

Мы не привели в действие центральный рычаг, истинную Силу позади: Агенду.  Если мы не преуспеем там или не сделаем там то, что должно быть сделано, что произойдёт? Можем ли мы преуспеть в Ауровилле, если мы не преуспеем там? Короче говоря, сможет ли Индия выбраться из ловушки, если она игнорирует свою центральную божественную силу?

В течение многих месяцев я наблюдал за развитием ситуации в Индии, миллионы кишащих тут и там маленьких Нав. Медленно, эта ситуация наполняется негативной энергией, как это было в 1977, когда Индира была свергнута. Агитация повсюду, пропаганда и оплаченные Навой газеты ведут яростную компанию – но это больше, чем кампания, это "формация" в оккультном смысле этого слова, которую я могу чувствовать в воздухе. А поскольку экономика и продовольствие находится в руках бизнесменов, являющихся друзьями и братьями Навы, то они душат страну, чтобы постепенно поднять "народное движение". Когда Рейган и его сообщники будут находиться здесь, можно ждать что на Индию изольются миллионы долларов, как и в 77-ом, для того, чтобы опрокинуть Индиру, так называемую "приспешницу Москвы".

Что тогда?

Это свержение настолько осязаемо, опасность настолько осязаема, что однажды утром, неожиданно, я взял ручку и написал Индире письмо, в котором рассказал о том, что я видел и что мы должны действовать пока не стало слишком поздно – я не думаю, что это писал "я". Это было 9 ноября, я отправил своё письмо Х., попросив передать его секретарю Индиры.  Я сказал ей: "Мы стоим перед лицом великой опасности", - это всё.

Несколько дней назад я позвонил Х. – моё письмо всё ещё не было передано. Он был очень "занят" – "я посмотрю до завтра или послезавтра". Но это так похоже на Naaliki тамилов. (…)

Итак, два основных рычага, двойное центральное действие: Агенда и моё письмо затерялись в подобном вате Дели. Я не знаю, сколько я написал писем в Дели, также как и в Лакхнау, и сколько "тонн энергии" потратил, как говорила Мать, но…

Я не знаю, какой вывод можно сделать из этого для Ауровилля и для Индии. (…)

Никто не хочет понять.

Последний "тест" - дело Ауровилля, которое должно решаться 21 января; если победит "религиозный институт" Навы, тогда… тогда горе Индии, а возможно, и всему миру.

У меня впечатление, что я сражаюсь в одиночку, и смотрю на эту "гору", которая медленно сползает вниз и собирается сокрушить… что?

Долгие месяцы я бился о стены с яростной энергией, а теперь словно не стало стен, которые нужно толкать и я смотрю на огромную Массу, неизбежно разрушающую саму себя – Божественное ли это движется со своей последней уловкой, или дьявол?

Но темно так, как только может быть. Меня это душит. Индия убивает меня.

 

                                                                                                                         Сатпрем

 

 

1 декабря, 1980

 

Новый Ауровилль.

Давай встретимся на Хива-Оа.

 

 

10 декабря, 1980

 

(Письмо к Мишлин)

 

Вложение, это самая последняя статья из "Индиан Экспресс". Итак, Верхняя Палата Индийского Парламента обсуждала постановление об Ауровилле – вся оппозиция показала себя. Маски начинают спадать. Раскрывается степень Интриги. Чудовищная интрига. Я пока не знаю, кто является боссом, которого я видел однажды позади Наваджаты, но становится всё более и более ясно, что против Индиры весь мир Финансов, а новая религия Ауровилля против нового Мира Матери и Шри Ауробиндо.

…Но возможно, божественный замысел более комплексный, возможно нам надо дойти до самого конца, до самого "ядра" проблемы; то есть, несколько чистых душ перед лицом огромной армии Лжи. Возможно, нам нужно достигнуть точки, где Ауровилль станет по-настоящему истинным, без каких-либо примесей.

Итак, я не знаю, выиграем ли мы эту судебную битву, но возможно, ещё более ужасающая битва находится в процессе подготовки… битва, в которой на кону не только Ауровилль, но и сама душа Индии.

Я думаю, мы увидим.

                                                                                                                              Сатпрем

 

 

*

 

(Письмо к ауровильцам)

 

Действительно, в Ашраме не звучит ни один голос, чтобы защитить Шри Ауробиндо и сказать, что Шри Ауробиндо это не религия – ни одного голоса.

Поэтому за Шри Ауробиндо и за спящую душу Индии приходится сражаться "иноземцам".

Очень даже возможно, что Ауровилль является последней Курукшетрой[40].

     Да, Мать предвидела эту жестокую и беспощадную религию, которую постараются установить в мире во имя Шри Ауробиндо – фальшивая Агенда и фальшивый Ауровилль.  Ашрам и S.A.S. идут рука об руку подобно разбойникам.

Индия полна маленьких Наваджат.

Это большой заговор. Власть мошенников пытается установиться. Но даже если мы всего лишь горстка "иноземцев", даже если судебная битва проиграна, мы одержим победу в битве души. Поскольку с нами Кришна.

 

Победит Шри Ауробиндо и истинная Индия

благодаря смелости нескольких мятежников

и Ауровилль будет свободен.

Только то, что поистине истинно и чистейше чисто имеет власть в этот Час.

 

                                                                                            С вами

                                                                                                                      Сатпрем

 

 

17-18 декабря, 1980

 

Видение

 

Видел две чёрных машины, собирающихся сбить меня, одна за другой – прыжок в пустоту. Яростный рёв двигателей. Армия муравьёв. Мои измученные ноги.

 

 

18 декабря, 1980

 

Закончен Х том Агенды. Уфф!

 

 

23-24 декабря, 1980

 

Видение

 

Змеи Навы.

Абсцесс у меня во рту.

 

 

26 декабря, 1980

 

Риджута не хочет ни моих "ошибочных" и "вводящих в заблуждение" слов в Агенде, ни "участия в тайном сговоре против Ашрама".

Пусть будет Твоя Воля.

В Ашраме нет никого.

 

*

 

Моё лицо распухло. Никаких дантистов.

 

*

 

(Личное письмо)

 

Это последняя "доза" на этот год. Они все безжалостны. Мне нечего "сказать в ответ" Риджуте, она рухнула при первом же ударе. Итак, в Ашраме никого? Хорошо, я буду делать всё, что могу для Франции, и если это будет единственная страна и единственный язык, это лучше, чем ничего. Что я могу сделать?

Несколько дней назад я получил несколько мерзких змей от Навы, затем я его увидел, и на следующий день в моём рту появился абсцесс, который превратился в своего рода опухоль, а из-за Рождества и Нового Года ни одного дантиста.

Отправил Кириту телеграмму, со словами, что я готов лично предстать перед Верховным Судом, с адвокатами или без них (надеюсь, что лицо к тому времени будет не так изуродовано). Мы будем идти до самого конца. Но в сердце ощущается такая боль.

 

                                                                                                                         Сатпрем

 

*

 

(Письмо Риджуте, в оригинале на английском)

 

Дорогая Риджута, твоё письмо заставило меня сильно опечалиться. Эти силы будут только счастливы вывести тебя из работы над Агендой. Они будут швырять в тебя все свои бесспорные аргументы – буду ли я доказывать несостоятельность этих сил? Я делаю эту работу уже семь лет. Тот факт, что я сегодня жив, возможно, является моим единственным аргументом, поскольку силы эти настолько жестоки, что только любовь может вынести то, что за эти семь лет вынес я. И теперь - Риджута? В сердце моём столько печали, что мне нечего сказать. Делай, как чувствуешь и желаешь – мне нечего сказать. Пусть Твоя Воля будет исполнена, Господь.

                                                                                                                              Сатпрем

 

 

*

 

(Выдержка из письма Суджаты, в оригинале на английском)

 

Нет, Риджута, нет никакого "заговора против Ашрама" (цитирую тебя), есть только усталость от бесконечной, глупой слепоты людей и удивление их трусости.

…Сатпрем был бы счастлив, посвятить своё время и энергию конструктивной работе, которой, по совести говоря, очень много; вы не понимаете, насколько утомительно сражаться одновременно с этими тянущими назад силами.

Мне хотелось бы одну вещь утвердить ясно, раз и навсегда: Сатпрем, вместе с горсткой людей, посвятили всё своё существо тому, чтобы отдавать Матери малую толику той Любви, которую Она изливает на нас безмерно.

Пусть этот Новый 1981 Год  принесёт тебе ясность понимания.

 

                                                                                                                    Суджата

 

 

29 декабря, 1980

 

(Письмо к миссис Рассел, американке, в оригинале на английском)

 

Дорогая миссис Рассел, ваше имя стало мне близким, благодаря моей маленькой сестре Супрабхе[41] - и даже не ваше "имя" на самом деле, а нечто, что вибрирует в моём сердце подобно доброму компаньону и товарищу. Нам не нужна никакая шумиха, а лишь Истина, простая и обнажённая.

Это была (и есть) настоящая борьба за свободу с тех пор как Мать скрылась с наших глаз – в особенности за свободу Агенды. Вы ничего не умеете представлять. Америка занимает центральное место в битве Матери, потому что американцы принадлежат к тем нациям, которые хотят понять и придать конкретную форму тому, о чём они думают – они должны думать правильно, это всё.

Поэтому, я очень тронут вашим конкретным жестом, выделением некоторой суммы денег на печать Агенды. Вы первый американский гражданин, давший деньги. Насколько Мать высоко ценит тех, кто конкретно даёт. Это не вопрос тысяч долларов, даже один доллар, отданный с чистым сердцем, может иметь свой решающий динамизм и склонить весы в верном направлении. Мне хотелось бы, чтобы я смог дать вам немного любви Матери, но я могу дать вам всю доброту, какая есть в моём сердце.

                                                                                                                           Сатпрем

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

1981

 

 

Январь, 1981

 

Опубликовано "Семь дней в Индии".

 

 

6 января, 1981

 

Последнее письмо с просьбой к Риджуте.

 

 

22 января, 1981

 

(Личное письмо)

 

…Вокруг "битвы Риджуты" было столько невидимых когтей, и теперь, кажется, всё утихло: они проглотили свою добычу. Я написал последнее письмо Риджуте, чтобы попытаться спасти её (как существо, независимо от Агенды), но "формация" ашрамитов была сильнее – это спрут. В точности то же самое, о чём говорила Мать, когда описывала католическую церковь: то же самое ощущение, та же самая природа. Иногда я задумываюсь, не должен ли я после выхода тринадцатого тома, подобно Золя с его "Обвинением", швырнуть в последний раз перчатку, чтобы раз и навсегда пресечь их попытку создать религию…. Посмотрим.

                                                                                                                                Сатпрем

 

 

28 января, 1981

 

(Письмо к Кириту, в оригинале на английском)

 

…Чем скорее мы проведем встречу Совета (Международного консультативного Совета Ауровилля), тем лучше. Миссис Живкова ключевая и центральная фигура этого совета, и она должна приехать в Ауровилль физически.

………..

Место, где небольшое количество студентов Востока и Запада, из-за Железного Занавеса и из-за других занавесов постараются вначале понять, а затем и проэксперементировать с тем, как возникает новый вид посреди этого отчаявшегося и саморазрушаещегося Homo Sapiens. Это поистине международная проблема и все, исходя из какого-либо кредо или не-кредо, могут согласиться на эту необходимость своего рода экспериментальной эволюции – не новая "идея" среди миллиардов загнивающих идей, но новый динамизм, новый эксперимент на поле человеческой эволюции, новая надежда, в противном случае, безнадёжном мире. Каким образом возникнет новый человек или новое существо на земле? И тогда, перед лицом этой реальной проблемы, падут все "занавесы".

………..

И позволь мне сделать ударение ещё раз: это вовсе не вопрос миллионов долларов или миллионов рублей – деньги это загнивающая вещь. Ауровиллю нет нужды быть богатым, напротив, это стало бы проклятием Ауровилля. Мы не должны призывать деньги – мы должны призывать молодую кровь, готовую экспериментировать на этом поле. И просто достаточное количество денег для возможности продолжать. Пусть Ауровилль растёт спонтанно и развивает свои собственные потребности вокруг центрального факта - горстки молодых людей всех национальностей, которые имеют желание и постараются осуществить это неизвестное приключение. И тогда Мать воспользуется этими несколькими сердцами и добрыми волями, и извлечёт из них результаты неожиданно непропорциональные нашим маленьким усилиям. Поскольку это Час, когда даже крошечные усилия могут принести громадные и блистательные результаты.

Да, мы можем построить "Павильоны" всех стран, но реальным цементом этих строений является общее стремление к новому сознанию и новому способу существования. Эти "строения" являются просто предлогом – фактически весь Ауровилль является предлогом и фасадом для строительства нового сознания. Когда Ауровилль будет благополучно построен со всеми своими авеню, аллеями и прекрасными Павильонами, тогда мы можем бежать прочь и пытаться построить Ауровилль в какой-то другой части мира – потому что необходим сам факт строительства, а не город. Мы строим новое существо. (…)

С огромной любовью,

                                                                                                                        Сатпрем

 

 

19-24 февраля, 1981

 

Дели-Лакхнау.

Миссис Живкова.

 

 

20 февраля, 1981

 

(Письмо к ауровилльцам, в оригинале на английском)

 

Дели

 

Мои друзья и братья,

Мне хотелось бы от вас более глубокого понимания.

Мы здесь не ради малого, и даже не ради "большого Ауровилля", но ради вещей более удивительных.

Конечно, главная цель - отдать наше тело и душу Новой Силе, чтобы она смогла придать новую форму человечеству. Но существует также и мировое значение Ауровилля. Это новое человечество, или что бы там ни было, не является личным достижением, и даже не групповым достижением – это касается всего человечества. Если весь этот мир разлетится в клочья, тогда не будет никакого человечества вовсе. Гигантские силы находятся в конфронтации друг с другом. И что с эти можем сделать мы? Что может сделать с этим Ауровилль?

Тут вам нужно понять хоть немного мировое значение Ауровилля, идущее по ту сторону наших маленьких земных дел.

И я говорю, что мы можем сделать что-то. Уникальной Милостью, которой ещё никогда не было в недавней Истории, так называемый Железный Занавес открывается для нас. Миссис Живкова едет в Ауровилль. Мать долгое, долгое время молила о такой возможности. В своей Агенде она непрестанно повторяла, что "для человечества Ауровилль представляет собой шанс избежать Третьей Мировой Войны ".

Поэтому, поймите всё же для себя в своих сердцах и телах глубину значения, широту значения визита миссис Живковой – не говорите, не думайте о малых вещах. Думайте о вещах великих, о великой возможности. Возносите в своём сердце настоящую Молитву, расширяйте свои маленькие горизонты и окажитесь на высоте.

Вам известно, мы здесь для того, чтобы протоптать новые тропы в нашем собственном теле - сознании. Мы здесь для того, чтобы открыть наше маленькое человечество для нового опыта. Это не вопрос кредо, догмы, философии или политики, это идёт по ту сторону всех идеологий, капиталистических или социалистических, всех религий и всех атеизмов; всех рас, белых, чёрных или жёлтых. Нам нужно выжить, а выжить мы можем, лишь изменив нашу человеческую структуру. С этой точкой зрения может согласиться каждое человеческое существо, из Восточного ли оно или из Западного Блока. И мы здесь для того, чтобы предпринять этот эксперимент в нашей душе и в нашем теле. Здесь могут встретиться все идеологии, все кредо и не-кредо. И эта точка встречи – Ауровилль.

Мы должны позвать миссис Живкову и других представителей из Америки или Африки, из глубины своих сердец, призвать их разделить этот Человеческий Эксперимент, эту новую человеческую эволюцию, и отправить от этих стран по несколько человеческих образцов, которые присоединились бы к этому Эксперименту – нам не преуспеть, если это не будет экспериментом мирового масштаба. Железный Занавес или Долларовый Занавес или Бамбуковый Занавес смогут пасть, только если мы сможем найти центральную Точку, где все человеческие барьеры растворяются в более глубокой Необходимости.

Мы знаем, чем является эта более глубокая Необходимость и мы здесь, чтобы попытаться сделать это. Пусть эта новая волна стартует хотя бы из одной точки, из одного маленького уголка этого мира. Давайте вместе попытаемся создать это Новое Существо. Давайте вместе изменим эту катастрофическую волну, угрожающую поглотить мир в новую волну творения и надежды. Вместо того, чтобы противостоять старым международным привидениям террора и войны, давайте встанем лицом к лицу перед нашей собственной Человечностью с её собственным будущим и собственной проблемой.

Там все мы сможем объединиться и попытаться.

В этом заключается мировое значение Ауровилля.

Моя молитва пылает рядом с вашими,

                                                                                                                              Сатпрем

 

 

22 февраля, 1981

 

(Письмо к Мишлин)

 

                                                                                                                                      Лакхнау

 

Пока динамики звучали под сводами дворца, приветствуя миссис Живкову – которую я встретил позавчера, в Дели – я попытаюсь собрать обрывки мыслей, чтобы передать тебе самые последние новости.

Я сделал очень важное открытие (которое может и не ново, так как внутренне я это подозревал, но материальные факты очень красноречивы). Итак, я полагал, что Дели – наши друзья – имеет определённую силу, вытекающее из их близости с Индирой, но они не используют эту силу или боятся её использовать – отсюда моя "ярость" и битьё об стены. Теперь я понял, что у них нет никакой власти! Сделать ничего не могут не только они, но и сама Индира не имеет никакой власти! Они окружены миллионами и миллионами маленьких Нав, засевших в мельчайших укромных уголках ещё при прежнем режиме, сверху донизу. Ни одного прямого решения от премьер-министра не может быть выполнено, не будучи тут же заблокированным, искаженным, и когда побеждены десять щупалец, на их место встаёт десять тысяч – юстиция, финансы, коммерция, полиция, всё, всё в руках огромной мафии, переполненной деньгами. Власть имеет не Индира, а Наваджата & Со. Это тысячеголовая гидра. Индира должна стучать кулаком по столу (что не в её привычке) и выражать непререкаемую, категорическую волю – а у Индиры нет этой воли (хотя относительно взятия под контроль Ауровилля она была очень категорична, и сколько препятствий было побеждено, и это ещё не закончилось). Фактически, это даже не проблема Ауровилля или Агенды - это проблема всей Индии. Но я очень хорошо знал, что Наваджата был именно символом разложения Индии. Изменена и разрушена должна быть вся система целиком, но Индира полна "демократических" атавизмов, так глубоко в ней укоренившихся, что для того, чтобы разрушить эту Машину нужно разрушить и часть её самой. Она начинает понимать, что если она не будет действовать, то она будет поглощена или парализована этой Гидрой; и она всё ещё ищет демократические  средства, чтобы изменить эту демократию, но здесь она снова натолкнётся на своих собственных министров и миллионы своих "последователей", которые являются именно теми, кто извлекает выгоду из этого демократического гниения. Если она попытается коснуться этой Священной Машины, против неё восстанут не только её враги, но и её друзья! Это клеймо всей Индии. Единственным решением является военный переворот, на который она никогда не решится. Но я думаю – это моя надежда, моя тайная надежда – что Мать устраивает материальные обстоятельства таким образом, что Индира будет вынуждена действовать. Если её не вынудить так поступить, если к её горлу не будет поднесён нож, она не сделает ничего и Индия будет обречена на разложение при триумфе всех этих маленьких Нав и Коуноум.

Поэтому я больше не злюсь на C.P.N. & Co – я понимаю, они делали всё, что могли, но что фактически, они не смогли сделать ничего. Это не инерция, это бессилие. Невозможно злиться на паралитика.

С другой стороны, если мы ничего не делаем или не можем сделать, то противоположная сторона не поражена тем же параличом. Тут нас поражает их ужасающее проникновение повсюду. Приведу один недавний пример, я только что услышал от Пратибхи из Дели (депутата Парламента и старшей дочери C.P.N. Сингха), что Пурна встречалась со множеством политиков и провела целую хорошо организованную политическую компанию с целью объяснить, как внучка Матери, что Агенда является подделкой Сатпрема, что Сатпрем незаконно "контрабандой вывез кассеты из Индии" при соучастии "определённых лиц" (имея ввиду Тата). Короче, что я украл и исказил послание Матери с целью получения прибыли и т. д., и т. д. Зачем эта политическая компания? Что они готовят? Было не очень ясно, но я пришёл к смутному пониманию, что этим она объявила, что "истинная" Агенда исправит обман Сатпрема. И эта компания была так хорошо организована, поддержана "доказательствами" (или они так говорят), что не только Пратибха, но сам C.P.N. Сингх думает, что я действительно "контрабандой" вывез кассеты, нарушив закон, хотя, естественно, они на моей стороне, и они без колебаний будут сражаться на моей стороне, если это будет необходимо.

Это один пример среди многих других[42]. Естественно, ожидалось, что моё заявление в Верховном Суде по делу Ауровилля будет мгновенно оспорено - показания грабителя, который, вдобавок, был изгнан из Ашрама, ничего не стоят. (…)

 

 

          26 февраля

 

Наконец-то я покончил со всем этим цирком. Я вернулся назад, чтобы оказаться перед лицом 400 страниц доказательств ХI тома, которые нужно было просмотреть за несколько дней. Поэтому я заканчиваю это письмо в спешке. (…)

Предложение от C.P.N.: четыреста акров земли в U.P. и капитал для того, чтобы построить "истинный Ауровилль без каких-либо теней". – Я не пришёл в ярость, так как стал мудрее, но я ответил, что "Тень" является именно той вещью, которая должна быть побеждена – если она не будет побеждена там, то где это может быть сделано?...

Единственно реально позитивным результатом этого путешествия являются три мои встречи с миссис Ж. (одна в Дели и две в Лакхнау). Действительно, замечательная женщина, бесконечно превосходящая Индиру по своим качествам. Фактически, наиболее замечательная личность, которую я когда-либо встречал: широкий ум + видение + неудержимая и немедленная энергия. Ты проводишь с ней один час и выходишь обновлённый – это она тот, кто даёт. Чистая сила, полная радости. У Матери никогда не было лучшего инструмента. Мы говорили о вещах, о которых я не могу сказать тебе здесь…. Но МОЛЧАНИЕ. Её имя абсолютно не должно упоминаться в связи с нами – она тоже очень серьёзно рискует…. Эта случайная встреча – подарок Матери. Если это существует, то есть хоть какая-то надежда для мира.

А Индия?... Я встретил Пратибху, подругу Индиры, которая дала мне многозначительный ответ. Я снова рассказал ей о возрастающей опасности в которой находится Индия, и сказал: если Индира не будет действовать быстро, мы окажемся лицом к лицу с неконтролируемой ситуацией. Ответ от Пратибхи: "Что мы можем сделать? Мы должны следовать порядку".

Поэтому в отношении Дели я выучил свой урок раз и навсегда: там невозможно ничего сделать. Я сердился до тех пор, пока думал, что что-то можно предпринять, но мы не можем сделать ничего. Поэтому нам нужно сфокусироваться на единственно выполнимом: попытаться организовать независимое Мирра Адити[43] в Ауровилле, потому что Агенда не во власти тех политиков.

Конечно, Мишлин, я очень хорошо понимаю, что ты имеешь в виду, и что хотелось бы Кэрол: "Бернар Пиво" (ТV), программа о "Разуме клеток". Но начинать весь этот цирк заново? Моё тело уже не такое, каким было в 1977 году…. Понимаешь, говоря по простому, мне хотелось бы закончить 12 и 13 тома так скоро, как только возможно – после этого тайм аут, и почему бы и нет, я буду в состоянии. Но я должен закончить свою основную задачу, я должен дойти до самого конца с этой Агендой. (…)

 

                                                                                                                              Сатпрем

 

 

4 марта, 1981

 

Конец ХI тома отправлен в Париж.

 

*

 

(Письмо сэру C.P.N. Сингху, в оригинале на английском)

 

Дорогой компаньон, мы неразлучны.

Действительно хорошо, что я вас встретил. Мы связаны посланием Матери – если бы всё это было не ради этой Работы и этого Послания, жизнь была бы поистине жалким делом. Откровенно говоря, если бы это делалось не ради Неё, я бы ушёл. Мне всё ещё нужно закончить два тома. (…)

В Лакхнау я смог почувствовать твою усталость и твою боль. Я глубоко сожалею – я никогда не хотел причинять никакого вреда никому в этой жизни, я сам очень много страдал. Но сердце моё – чисто, тебе это известно. Последнее время я был очень обеспокоен тем, как повернулись события, а следовательно, очень нетерпелив, даже зол – что является слабостью. Я чувствую, что у меня мало времени, очень мало. Уже в течение восьми лет я работаю без перерыва и прошёл через множество страданий, я чувствую глубокую внутреннюю усталость и истощение. Я всегда готов сражаться, но последняя битва в грязном болоте этой страны истощила меня.

Мне хотелось бы, чтобы я смог объяснить тебе причины моих сомнений и моего нетерпения. До моего путешествия в Дели я думал, что мы обладаем властью, но не используем её или боимся её использовать – отсюда мой стук во все двери. Но для меня стало открытием, что у нас нет никакой власти: власть у них. Нет ни одного Министерства, которое бы не было наполнено нашими врагами, возможно, даже нет ни одного министра или секретаря, которые бы не открыли свои двери и уши Врагу. Мы парализованы. Когда я это понял, мой гнев ушёл. У Индиры-джи не хватает храбрости очистить эти Конюшни; единственно хорошее, что мы могли бы сказать о ней, что без неё было бы ещё хуже. Единственная моя надежда сейчас на то, что Мать создаст невыносимые или, возможно, сокрушающие обстоятельства, которые вынудят Индиру действовать. Иначе, всё безнадёжно. У неё нет храбрости или воли. Она хочет "следовать процедуре", как говорит Пратибха, но она будет и уничтожена этими "процедурами" и миллионами предателей в своём окружении, если не придёт Мать с помогающей и возможно жестокой Рукой. Вот урок, который я извлёк из своей поездки. Поэтому я теперь не пытаюсь спрашивать "почему мы не делаем то или это?" – я знаю, что мы ничего не можем сделать. Это просто и трагично. (…)

Конечно, ты должен чувствовать то же, что и я. Единственное, что сейчас нужно сделать, это поторопиться выполнить до конца мою работу, пока ещё есть время.

……..

Я навсегда с тобой. Я выучил свой урок. В моём сердце осталась только любовь.

Я обнимаю тебя мой неразлучный Компаньон.

                                                                                                                                Сатпрем

 

 

7 марта, 1981

 

Атака на сердце.

Я отказываюсь умирать.

 

 

10 марта, 1981

 

(Письмо Алену Бернару, Ауровилль)

 

Ты очень часто в моих мыслях, хотя у меня и нет свободного времени писать. Даже сегодня я вынужден диктовать это письмо Суджате,  потому что сам я не очень здоров. Ты близок мне, в моём сердце и в моём сознании. Я беспокоился об Ауровилле на протяжении многих лет, но особенно в последнее время, поскольку сейчас мы должны противостоять не столько внешнему врагу, сколько внутренней трудности, приходящей от человеческого эго – а где есть эго, там семя разложения. Кажется, каждый говорит "я" думаю, "я" чувствую, "я" полагаю, и т. п., но это ничто иное, как беспорядочная, пустая болтовня. Мать так много раз говорила: "необходимо успокаивать себя до тех пор, пока не исчезнешь, необходимо отречься от  маленькой личности, или будешь всё продолжать и продолжать идти по старому кругу…". Я хорошо понимаю, что это ментальное эго необходимо до тех пор, пока его нечем заместить, но, по крайней мере, в Ауровилле, должна быть сделана первая попытка постараться и услышать прежде всего свою душу. Вместо того, чтобы бросаться вперёд под действием любого импульса, можно было бы постараться каждый раз, при каждом удобном случае, оставаться немного молчаливым и постараться понять, что хотела бы сказать душа. Можно постараться призвать в это молчание Мать и понять, что хотела бы Она. В противном случае это всё та же старая, безнадёжная история.

Конечно, старая демократическая система большинства является всего лишь временным приспособлением, которому суждено исчезнуть в новом мире. Конечно же, идеальным было бы правительство мудрых людей: несколько человек с безмолвным видением без предпочтений и желаний. Возможно, мы ещё не достигли этой стадии. Но мы никогда не должны забывать – я повторюсь, никогда не забывать – это наша истинная цель и единственное спасение, иначе это будет гонкой за политическим могуществом между кишащими и более или менее добронамеренными маленькими эго, но даже и "добрые намерения" почти также ничего не стоят, как и намерения невежественные. В последние годы Мать говорила: "Должно прийти царство Божественного, о, как же оно должно это сделать, я тороплюсь…"

 

Вчера вечером я слышал о самых последних добрых намерениях определённого числа ауровильцев, избавиться от нежелательных людей в Ауровилле. И это верно, это дурное семя должно уйти прежде, чем они заразят невежественных. Фактически, невежество – единственная болезнь. Если бы присутствовало знание, было бы понимание, была бы любовь и препятствия бы растаяли. Но невежество может исчезнуть лишь в спокойной мягкости души.

А пока мы ждём правительство мудрецов, должен быть хотя бы один голос, который сможет говорить во имя Ауровилля; в настоящее время это наше единственное спасение, в противном случае, будь это тот или другой Ауровилль, никто больше ничего не поймёт и, в конце концов, пользу из этого извлекут наши враги. Этот голос должен стараться, о, как же он должен стараться быть хоть немного понятным и громким в спокойном могуществе своей души. (…)

Наилучший способ сочетать души – это смешивать их в материальной субстанции, поскольку именно в материи и в малых вещах можно встретиться скорее, чем в абстрактной жёсткости маленьких отсеков ума. Таким образом "идеологии" будут стёрты, они станут менее жёсткими и износятся через спокойный контакт материи. Сознание объединяется в материи лучше, чем в идеях – которые фальшивы всегда, пока они не появляются из спокойной необходимости души. (…)

Правительство души должно быть рождено, о, как же оно должно быть рождено в Ауровилле, это самая настоятельная потребность.

Я люблю и тружусь рядом с тобой.

                                                                                                                             Сатпрем

 

 

11 марта, 1981

 

(Письмо от Суджаты к Мишлин)

 

Ты чувствуешь себя лучше? Больше никакого гриппа, я надеюсь. Ушёл, испарился? Но не лучше было бы, если бы ты смогла отдохнуть, не нуждаясь в болезни, как в извинении? Но довольно любопытно, я заметила, что большую часть времени и для большей части людей наш физический ум не может позволить отпустить беспокойства; необходимо, чтобы тело болело, чтобы оставаться в покое. Удивительно.

Тот же феномен я наблюдала в Сатпреме.

Хочу рассказать тебе об этом.

7 марта, в полдень, у него был сердечный приступ. До трёх часов дня он "приходил и уходил", то есть, ситуация была очень опасной. Его сердце почти сдалось. Он смотрел в лицо Смерти. Но глубокая воля выполнить свою задачу прежде, чем уйти, победила. Он знал, как отказать смерти.

С трёх часов дня ситуация пошла на улучшение. Но это было медленно, почти недоступно для восприятия. Ночь с 7 на 8 была действительно плоха. Но 8 числа, с 4-5 утра, я почувствовала, что дело пошло к улучшению, что опасность прошла.

Конечно, он настолько слаб, насколько это возможно. Малейшее усилие заставляет его задыхаться.

Тем не менее, он согласился прекратить писать письма самостоятельно и диктует их мне. Никто не понимает того, что он вкладывает в свои письма, когда пишет – всего сознания, всей энергии. Ну…

И ещё одно: в ночь с 7 на 8 марта его шея очень болела[44]. Означает ли это, что кровь не могла подниматься или опускаться? Или что именно? Очевидно, что на циркуляцию было оказано воздействие.

Он чувствует себя лучше. Каждый вечер мы прогуливаемся до вершины Хэппивуда.

Пожалуйста, найди приложенную к письму записку от Сатпрема, которую он продиктовал мне сегодня утром, по поводу боли в его ногах.

……….

                                                                                                                                   Суджата

 

*

 

(Записка, продиктованная Сатпремом для Мишлин)

 

В течение примерно двух последних лет, очень часто имел место определённый феномен и наиболее часто ночью. Боль будто пронизывала все нервы в моих ногах. Особенно с 7-го числа. Временами это было похоже на пытку, словно вытягивались сотни нервов, и телу хотелось биться и метаться всеми способами, чтобы избавиться от этой боли. Иногда это длилось два, три часа, не давая мне уснуть. Определённо, должен был быть подсознательный источник и работа на этом уровне, но возможно, также есть физическое средство и физические причины. Если бы способный доктор смог понять это, он смог бы немного помочь моему телу и принести ему облегчение – возможно, это нехватка витаминов, я не знаю. Мне хотелось бы не лекарств, а чего-то простого и натурального, что могло бы устранить эту боль.

Я никогда не чувствую этой боли днём, только ночью, когда я ложусь спать[45].

 

 

15 марта, 1981

 

Начало работы над ХII томом.

 

*

 

(Письмо, продиктованное Суджате для Мишлин)

 

Не попробуешь ли ты получить кое-какой медицинский совет (но мне абсолютно бы не хотелось, чтобы кто-нибудь знал о моих трудностях)? Я не хочу ни видеть, не получать консультацию у какого-либо доктора, ни тем более, входить в медицинскую атмосферу. Я хочу лишь несколько простых советов, или, если это будет необходимо, немного вспомогательных средств, чтобы помочь своему сердцу. Короче, дело обстоит так.

В течение примерно двух последних лет моё сердце перенапряжено и я знаю, что это нехорошо. Седьмого числа, в полдень, когда я заканчивал работу, я начал ощущать, так сказать, две болезненные линии, поднимающиеся по задней стороне моих плеч с каждой стороны к шее и затылку. Это стало похоже на две пылающие линии[46], затем я ощутил эту боль в сердце, как если бы клапаны работали не очень хорошо или же кровь циркулировала с трудом, затем я ощутил две шейные вены (не знаю так ли это на самом деле), но двумя отдельными линиями, как бы маленькими пылающими и компактными, которые поднимались от шеи к задней стороне черепа, так это казалось. Короче, у крови были трудности с прохождением вверх или вниз, я не знаю. Боль в сердце усиливалась, и я постоянно задыхался так, словно у меня были трудности с дыханием и оно могло остановиться в любую минуту. Я с трудом дышал всё время после обеда 7 числа и всю ночь с 7 на 8 марта. Я не мог лечь, потому что боль немедленно усиливалась, особенно в шее, где она была подобна железному воротнику. Я не мог повернуться ни вправо, ни влево, так как сердце причиняло мне боль, как только я шевелился. Положение сидя оказалось наилучшим. Был также жар (временами), который приходил большей части в голову. У меня было впечатление, что всё может быть блокировано в любую секунду.

Это описание в нескольких словах. Теперь мне лучше, но трудности с дыханием имеют тенденцию к возвращению, и я чувствую своё сердце объектом, не находящимся в нормальном состоянии, оно остаётся хрупким.

Не беспокойся, мы дойдём до конца этой работы. Когда это случилось 7 числа, я начал было сдаваться, затем я отказался сдаваться, отказался умирать, я сказал, что хочу закончить свою работу. Поэтому, если этот момент был пройден, я не вижу причины, почему я не должен продолжать до конца. Но конечно, оно остаётся очень хрупким и было бы лучше, если бы я смог посвятить свою энергию единственно окончанию своей работы, не будучи втянутым слишком то туда, то сюда (фактически, "тянули" не Париж, не Нью-Йорк и не все остальные, напротив, больше всего трудностей приносили Дели и Ауровилль, то есть, Индия).

Если взглянуть на это с позитивной стороны, я думаю, что это было средством очищения, которое Мать дала мне, чтобы избавить от бесполезных вещей и открыть меня немного больше во внутреннем направлении, независимо от всех тел и обстоятельств. Поэтому, всё хорошо – фактически, всё всегда хорошо и всё случается в предназначенный для этого час.

… Суджата – моё сердце и она немало страдает вместе с моим сердцем, но её спокойная вера поддерживает меня.

Когда ты согласовываешь всё в своей жизни, то остаётся только то, что ты любишь.

                                                                                                                            Сатпрем

P.S.: Я собираюсь приступить к ХII тому этим утром.

 

 

Ночь с 16 на 17 марта, 1981

 

Видение

 

Я иду по длинному-длинному пешеходному мостику, подвешенному в воздухе, дальнего конца которого я не вижу. Места едва хватает для того, чтобы поставить ногу (возможно сантиметров 12 ширины). Я могу видеть себя сверху, очень маленького, двигающегося с риском для жизни. Затем, вдруг, мост перегораживает серая железная перекладина. Просто перекладина. Пройти невозможно. Я пытаюсь пролезть под ней, но когда я нагибаюсь, у меня начинает кружиться голова и биться сердце. Здесь видение прекращается.[47]

 

 

22 марта, 1981

 

Ощущение, что будет всё труднее и труднее по мере того, как я продвигаюсь в работе над 12 и 13 томом Агенды. Они будут делать всё, чтобы остановить меня.

Оккультно это уже было сделано. Но только физически, на моём теле.

 

 

24-25 марта, 1981

 

Видение

 

Они пытаются убить меня. Белая, жестокая, безжалостная рука, бьющая меня по шее ребром ладони. Вся сила убийства и холодной, безжалостной жестокости[48].

 

 

25 марта, 1981

 

(Письмо Суджаты к сэру C.P.N. Сингху, в оригинале на английском)

 

Уважаемый дядюшка, Namaskar.

Хочу рассказать вам кое - что, что случилось прошлой ночью. Это произошло в первой половине сна.

Сквозь туман сна я услышала почти "вопящего", если так можно выразиться, Сатпрема. Я выпрыгнула из кровати и бросилась в его комнату. В этот промежуток времени я услышала его ещё три или четыре раза, хотя и кричащего потише. К тому времени, когда я достигла его кровати, он уже проснулся.

Вот, что он мне сказал (по-французски):

"У меня был "кошмар", повторившийся неоднократно. Я видел руку, белую руку, пытающуюся ударить меня по шее с намерением меня убить.

Я прошёл через концентрационные лагеря и всё такое, но никогда не видел такого проявления жестокости, какое было выражено в этой руке. Это было ужасно, ужасно. Это была белая рука, мертвенно-бледная. Но какое жестокое и убийственное намерение. Она наносила повторяющиеся удары по моей шее ребром ладони (как в каратэ).

Фактически, его первый сердечный приступ начался с боли в шее – поднимаясь сзади от плеч к затылку и выше.

Всё это заставляет нас думать, что сердечный приступ был вызван чёрной магией.

Когда я, наконец, вернулась в кровать, то было уже 11.30 вечера.

Хотя сердце и продолжало его беспокоить, он продолжил свою работу, немного сократив скорость. Это был XII том Агенды; 1971, год Бангладеш.

Каждый день мы выходим на непродолжительную вечернюю прогулку.

                                                                                                                          Суджата

 

 

28 марта, 1981

 

Ути – доказательство.

Возвращение из Ути. Ватага детей, выходящих из школы – скоро их будет тысяча миллионов. Лес обречён на гибель.

 

 

30 марта, 1981

 

7.45 пополудни. На этот раз они попытались убить Суджату.

Два часа битвы, чтобы её сохранить. Её грудь будто вывернули наружу.

Страница перевёрнута.

 

 

2 апреля, 1981

 

(Срубленное дерево.) Каждый раз, когда ты в печали, ты позволяешь ножу врага вонзиться в твоё сердце.

 

*

 

(Письмо в кооператив Ауровилля)

 

Жан-Мари передала мне ваш большой конверт для Агенды.  Вы не можете понять, насколько я был тронут. Я немедленно положил его к ногам Шри Ауробиндо и сказал ему: "Видишь, это Ауровилль даёт для Работы Матери".

Вы сделали это от всего сердца, но вы не понимаете до конца значения жеста, который вы сделали. Он очень важен. Он важен настолько же, насколько и закладка первого камня в основание Матримандира. Это означает, что ваше материальное существо немного поняло, что означает присутствие Матери на Земле. Это подобно прямому мосту, проброшенному вами между вашим физическим существом и Милостью будущего.

То, чего вы не знаете, возможно, это то, что Агенды не являются книгами, не являются учением, не являются даже переживаниями, они по ту сторону всего этого и более могущественны, чем всё это, это - тело Матери. Это её живая Сила для трансформации мира. Без неё нет никакого Ауровилля. Без неё нет никакого нового мира. Это не книга. Это могущественная радиоактивная руда. Вы можете читать её и понимать, или не понимать, или понимать немного, но в действительности это не имеет значения; значение имеет то, что вы коснулись этой книги, что вы коснулись этой Силы и пришли в соприкосновение с Силой, которая МОЖЕТ трансформировать. Вот чем является Агенда.

Матери очень нравятся такие материальные жесты "отдачи", да, денег. Деньги определённо являются прибежищем Врага – это всегда заканчивается эгоизмом, даже если с виду альтруистично. Но отдать Матери – это конкретный жест, более важный, чем все философии, речи или даже путаные или не столь путаные ощущения, в которые ты заворачиваешь вещи. Отдавать – означает заставлять тело принять участие.

Поэтому я уверен, что ваш жест имеет глубокое значение для будущего и что он является обещанием и благословлением для Ауровилля.

Возможно, что вы также не знаете того, что Агенда немного символизирует (или, возможно, явно) битву Нового Мира. Это гигантская битва, от которой Ауровилль является лишь слабым отражением. Две тысячи лет назад, что могли понять несколько человек о существе под именем Христос? Что могли знать те несколько человек о том, чем станет посеянное Христом семя? Что сегодня мы знаем о значении Матери и Шри Ауробиндо? Будет ли это семя извращено ещё раз, заключено в тюрьму религии, заперто в политико-спиритуальное могущество? Или же оно будет свободно и интегрально плодоносить и излучать своё живое Могущество, меняя Землю?

Эта Агенда являет собой всю битву будущего. Вы не представляете, какую битву, на самом деле….

Сегодня битва Мира происходит именно в Индии. Абсолютно необходимо, чтобы Агенда распространялась в Индии и пробуждала её спящую душу. Вот что может спасти Индию и Ауровилль. Вам не известно обо всех материальных и невидимых препятствиях. Но ваш жест очень важен в этой битве.

Поэтому я хочу, чтобы эти деньги пошли для работы Агенды в Индии. Если вы захотите продолжить свои усилия в будущем, то мне хотелось бы, чтобы ваши подношения давались анонимно Кооперативу, когда вы захотите, в специальном конверте, предназначенном для Агенды. И вопрос вовсе не в том, даёте ли вы две рупии или две тысячи. Это вопрос вашего материального пробуждения  к пониманию значения Агенды. Вы даёте не излишки денег, это нечто другое, что не может быть измерено в цифровом выражении. (…)

Я вас люблю, я ваш брат от начала времён и на все времена.

                                                                                                                              Сатпрем

 

 

3 апреля, 1981

 

Электрокардиограмма – никакого сердечного приступа!

 

 

4 апреля, 1981

 

(Письмо к Мишлин)

 

У меня есть для тебя немного хороших новостей.

…Вчера я пошёл и сделал электрокардиограмму, как просила Иоланда. Никакого сердечного приступа! Никакого его следа в кардиограмме, то есть, никакого физического следа. Но…

Эта часть новостей оставила меня в недоумении. Конечно, я поинтересовался, что всё это может значить. Потому что, по правде говоря, моё тело не ощущает себя так, словно оно полностью выздоровело. Оно было (или есть) немного потрясено. Но одно совершенно точно, некий поворот был пройден.

Я не знаю, как объяснить….

Я прошёл много испытаний в своей жизни: лагерь, тиф, туберкулёз, затем перитонит и разного рода вещи, о которых можно сказать: "Я чуть не умер от этого". Но каждый раз я всё же никогда не чувствовал этого…моё тело никогда не чувствовало, что оно собирается умереть! Возможно, оно пересекало порог смерти, но оно никогда не собиралось умирать. Но на этот раз оно почувствовало, что оно собирается умереть. Было так, словно смерть положила свой палец на моё тело. Это очень сильно его потрясло и оставило на нём своего рода отпечаток неопределённости.

Это опыт, который я ещё до конца не понял, поэтому я предпочитаю не развивать или ментализировать его. Но одно точно, в моём теле произошло нечто радикальное. Нечто, что полностью изменило моё базовое равновесие – базис, на котором обычно функционируешь и который создаёт своего рода привычное доверие, доверие в жизни, доверие… в его работе. Что-то в нём было затронуто (как я могу выразить это) или изменено или поколеблено, я не знаю.

Что это значит? Я пока не знаю.

В любом случае, это было очевидно…да, один из их мерзких магических трюков. В этом они очень искусны. Суджата отправила тебе записку, которую она отправила C.P.N., чтобы оповестить о том, что со мной случилось несколько дней или неделю назад, больше я ничего не знаю.

Это был довольно ужасный опыт. Мне едва ли бы хотелось его повторить, но эта рука источала такую безжалостную, жестокую силу убийства.

Это был ещё тот опыт.

Фактически, в течение месяцев (особенно в течение года, этого ужасного 1980 года) я очень сильно ощущал смерть, или желание смерти вокруг меня, это была своего рода постоянная, невидимая битва, позади… словно позади вуали: нечто продолжающееся день и ночь. В своём внешнем сознании я едва ли что знал, но это создавало своего рода постоянную, изматывающую борьбу, и это, конечно, утомляло меня. И то, что произошло 7 марта, было кульминацией. Не будь там Милости, я не смог бы выдержать, это точно. Но когда это приходило, была воля, я не знаю, воля или молитва, или ещё что-то, и я говорил: "Я хочу завершить свою работу".

Очевидно, это было желание разрушить меня. И я почти "попробовал", как они говорят, я почти сдался и сказал: "Пусть Твоя Воля будет исполнена". Но это была воля Асура.

Не о чем особо рассказать.

Я не могу пока хорошо оценить вещи, но что-то изменилось. Внешне, во всяком случае, это заставило меня почувствовать необходимость отказа от многих вещей, в основном от внешних связей: корреспонденции и т.п., чтобы посвятить себя исключительно этим двум томам. Их атаки не прекратились, и я ясно чувствую, что чем больше я продвигаюсь (или, чем больше мы продвигаемся или, чем больше мир продвигается в этих последних двух томах) тем труднее это становится. Но мы победим, в этом нет никаких сомнений. Только нам не нужно слишком распыляться на пустяки.

Но хорошие новости во всём этом заключаются в том, что в тот день, когда они прекратят свои махинации, в моём теле не останется никакого физического следа. Важно это. Это спадёт с меня внезапно, подобно тени от вуали. И тогда, возможно, я снова стану свежим.

Поэтому тебе не нужно беспокоиться, мы продолжим работу.

Мы должны молиться.

И мы должны понять: все эти так называемые личные трудности, или кажущиеся личными, не имеют никакого отношения к нашим слабостям или так называемым достоинствам. Они часть битвы мира. Это большая разрушительная волна и остаются стоять те, кто… я не знаю, те, кто любят, те, кто держатся, те, кто хочет "чего-то другого". Кроме того, нельзя все эти атаки принимать за личные, будь они психологические, физические или ещё какие: они являются частью великого движения и великой бури. Когда ты это знаешь, ты не принимаешь это слишком близко, ты меньше ругаешь себя, понимаешь, что это великая Битва. Единственная наша Сила заключается в том, чтобы упорствовать и пройти через всё это, и затем сжигать, сжигать, сжигать всё что нечисто, всё что мешает, и потом двигаться вперёд. И мы будем идти до самого конца.

С практической точки зрения, твои медицинские препараты я бережно держу рядом с собой. Если какой-то кризис вернётся, возможно, они помогут. Мне кажется, что с медицинской точки зрения, диагноз из Эгеперса верен, своего рода ангина. Но это внешние симптомы. Фактически же, это было предназначено для того, чтобы меня убить. Но я не пренебрегаю твоими лекарствами. Я принимаю таблетки глюкозы каждый день и не знаю что там ещё. Моим ногам тоже стало легче с тех пор, как я открыл, что витамин В прекращает тот своего рода неврит, который  их беспокоит. Это был просто вопрос витамина В. Это всё о внешних проявлениях, а что стоит за ними, я даже не знаю.

Но определённо, самый большой урок из всего этого заключается в том, что всё это лишь видимость, и всё, ВСЁ является видимостью – грандиозной видимостью. Нет ни одной истинной вещи, ни одного истинного диагноза, ни одного истинного симптома, нет даже ни одного истинного ощущения. Существует только одна Реальность, Божественная реальность, позади всего этого. Всё остальное является ложью: медицинской ложью, ложью в твоём собственном теле, ложью в твоей голове, конечно, ложью на каждом уровне, с разного рода ужасающими и удивительными обличьями, но они ни что иное, как видимости. И даже тогда, когда кажется, что ты собираешься сбросить своё тело, это тоже только лишь видимость.

Существует лишь одна Реальность, Божественная реальность.

И единственное решение – держаться за эту Реальность, и будь что будет. И верить лишь в эту реальность, какою бы ни была видимость.

В конце концов, существует только "То". Всё остальное – фантом, лишённый реальности и не имеющий никакой силы, кроме той, какую ты позволяешь иметь ему сам.

Возможно, мы должны перестать верить в смерть.

Ну, мы продолжаем. И ты не должен беспокоиться, или, возможно, ты должен беспокоиться о целом мире, но это всё. И это действительно беспокоит. Но здесь тоже, какою бы ни была видимость, мы движемся к победе. В этом нет никаких сомнений.

Вот так.

Мы вместе.

Мы любим друг друга.

Мы будем продолжать до самого конца.

                                                                                                                          Сатпрем

 

 

5 апреля, 1981

 

Только одно реально.

Нет ничего, кроме Всевышнего.

 

 

12 апреля, 1981

 

Жестокие и холодные силы. Сколько времени осталось? Это нападение, меня будто хотят разорвать на части.

 

 

13 апреля, 1981

 

Низкая и жестокая статья против меня в Hindu.[49]

Лгут все.

 

 

Ночь с 16 на 17 апреля, 1981

 

Видение

 

Удушающее, ядовитое облако, обрушивающееся и окружающее дом, в котором я нахожусь.

Большие вздымающиеся облака.

 

 

19 апреля, 1981

 

Тупая боль в глазах, голове, зубах на протяжении дней.

 

 

24-25 апреля, 1981

 

Вторая атака.

Господь, позволь мне дойти до конца.

 

 

25 апреля, 1981

 

(Письмо Суджаты к Мишлин)

 

Сегодня суббота, 7 марта было такой же субботой.

Это предложение поможет тебе понять, что я имею в виду, не так ли? Да, Сатпрем ещё раз подхватил эту "ангину".

Она началась прошлой ночью около 9.30-10 часов вечера. Боль распространилась по его шее и правому плечу. После этого она добралась до сердца. Затем шея заболела с обеих сторон. Временами он не мог понять, что причиняет больше боль, шея или сердце.

Боль не прекращалась  почти до 9 часов сегодняшнего утра.

В 4 утра он попробовал принять немного тринитрина, сначала одну таблетку, а спустя четверть часа вторую. Боль не уменьшилась.

На этот раз я смогла заметить что-то, чего не было 7 марта: лихорадку. Она приходила и уходила снова и снова. Я не смотрела на часы, но грубо говоря, это продолжалось двадцать или тридцать минут. После этого, всё прекратилось. Руки его также были горячими.

После девяти всё начало утихать…. Сейчас он, кажется спит. Но продолжает метаться и крутиться.

Сатпрем позвал меня только в 3.20-30 утра. Я находилась во сне, в котором видела Жискара. Он ел французскую папайю. Я робко предложила ему папайю индийскую. Он заколебался, но не захотел отказываться напрямую и откусил немного очень осторожно. Затем я увидела, что он отбросил французскую папайю, взял ту, которую предложила ему я, и стал с удовольствием есть…. Я проснулась, затем уснула снова. Он всё ещё сидел на полу, (там же, где и в начале) и держал в руках пульверизатор из которого брызгал на пол вокруг себя – на неотшлифованный цементный пол!! Я сказала ему, что это единственная хорошая французская вещь = французский парфюм. Но в то время, когда я это говорила, что-то во мне внесло поправку: "Нет, не весь парфюм".

Это происходило примерно тогда, когда меня позвал Сатпрем и я поспешила к нему. (…)

 

                                                                                                                              Суджата

 

 

29 апреля, 1981

 

Прибытие "Разума клеток" – прекрасная книга.

 

 

Ночь с 3 на 4 мая, 1981

 

Мать присматривает за мной.

 

 

4 мая, 1981

 

(Письмо, продиктованное Сатпремом Суджате для Мишлин)

 

Вот моё собственное "клиническое" описание, которое дополнит то, которое отправила тебе Суджата и которое, кажется, до тебя ещё не дошло.

Это началось в 9 вечера, как раз, когда я отправился спать. Боль появилась в спине, как в прошлый раз, но была более локализована на уровне правого плеча и поднималась к шее. Боль распространялась по всей верхней части спины, так, словно я с каждым дыханием ощущал две линии, или две вены, или две артерии, я не знаю, болезненные и отчасти блокированные, почти точно на уровне ключиц, поднимающиеся к затылку[50]. Затем боль появилась в сердце и стало очень трудно дышать, словно дыхание моё было очень коротким и стеснённым. Боль в сердце становилась особенно острой, когда я пытался перевернуться на правый или на левый бок. Я обратил внимание на вещь, о которой забыл тебе рассказать. Во время первой атаки была очень острая, стягивающая боль на уровне грудины, но я подумал, что это моя необычная, старая грыжа, которая была у меня в пищеводе на протяжении нескольких лет, прямо там, где пищеварительный тракт соединяется с желудком. Я решил, что эта стягивающая боль идёт оттуда, но фактически, она исходила из места находящегося выше. Теперь, во время второй атаки, эта стягивающая боль была ощутима значительно меньше.

Было примерно три часа ночи, когда я решил позвать Суджату и только тогда я заставил себя принять первую дозу тринитрина, затем вторую, без какого либо результата – возможно, я ждал слишком долго, и атака продвинулась уже слишком далеко, чтобы её остановить. Начиная с трёх часов она стала очень тяжёлой и изнуряющей. Меня начало знобить (чего не было во время первой атаки, всё мое тело тряслось, а зубы стучали). В какой-то момент я почувствовал себя на грани обморока и сказал Суджате: "Я думаю, что я ухожу". Тогда она сказала "Нет", очень твёрдо, и падение в обморок прекратилось, дрожь стала быстро утихать. Я буквально дрожал от холода. Суджата сказала мне, что мои руки были абсолютно ледяными и мокрыми. Она сказала, что эта дрожь продолжалась примерно двадцать минут. Около 6-7 часов утра я почувствовал, что самое плохое позади. Вместе с тем, я сказал себе, что если случится третья атака, то неизвестно, как всё обернётся.

Теперь я снова пребываю в состоянии доверия. Мы изучаем трудный путь.

Забыл сказать тебе, что когда пришла та дрожь, Суджата дала мне немного виски, которое привезла Иоланда, и оно помогло – по крайней мере, буду знать, что можно выпить виски. (!)

Сейчас я в порядке, за исключением того, что я стал очень быстро уставать и задыхаюсь, как только начинаю двигаться. Когда я утомляюсь чуть больше, чем надо, в области сердца появляются какие-то боли.

… Закоренело и безнадёжно я выкуривал по десять сигарет в день. Но теперь я бросил курить (итак, я очень мудр).

Прогулка меня не утомляет, напротив, у меня впечатление, что мне становится только лучше, если только я иду медленно.

Очень трудно понять, что происходит благодаря их магии, а что благодаря слабости или естественным недостаткам, которые позволяют их магии действовать.

Я остаюсь в доверии.

                                                                                                                                  Сатпрем

 

 

*

 

(Письмо сэру C.P.N. Сингху, в оригинале на английском)

 

Приятно чувствовать, что ты находишься там. Вчера Кирит сообщил мне по телефону о твоём предложении переехать в убежище, о котором никому не будет известно. Я хорошо понимаю, что основная сила наших врагов заключается в их знании о моём физическом местопребывании – это помогает им нацеливать свои атаки более точно.

Я признаю, что после последней атаки, 24-25 апреля, у меня было сильное ощущение, что я не смогу пережить второй атаки. Она была достаточно яростной. (…) Тогда я подумал: я должен покинуть Индию и закончить свою работу прежде, чем им удастся от меня избавиться.

Такова сейчас или, скорее, была ситуация. Сейчас моё ощущение отчасти изменилось, возможно потому, что я вне непосредственной опасности. Когда находишься в ней, тогда всё выглядит по-другому. Я знаю и ощущаю угрозу, нависшую над головой, но что-то не перестаёт повторять мне: "Невозможно, чтобы Мать оставила тебя на произвол этих жестоких людей, невозможно, чтобы ты ушёл, не выполнив свою задачу – это недостаток веры". А также есть некая истина, спустившаяся в моё тело после тех двух атак; рано об этом говорить, но это своего рода физическое ощущение, что лишь Божественное реально, что лишь Божественное действует и решает, что не существует такой вещи как "чёрная магия", есть только " божественная магия". Всё зависит от физической веры тела: если оно верит в призраков, оно может быть убито призраками; если оно верит только в Божественное, тогда нет ничего иного кроме опыта, обучающего это тело реальному отношению и настоящей божественной жизни. Поэтому, это тонкая грань и тебя может бросать с одной стороны в другую – настоящая жизнь или смерть – в зависимости от физического сознания. Я не знаю, вызваны ли все эти переживания волей Матери или… чьей? Не могу поверить, что эти крохотные жестокие маги являются владыками моей судьбы. Одновременно я знаю, как себя ощущаешь, когда находишься в этом лихорадочном ознобе.

Пока же во мне есть упрямый моряк из Бретани, который отказывается принять поражение. Я буду идти до конца тринадцатого тома и не остановлюсь, даже если буду на грани смерти. Или существует Божественная Истина и лучше умереть с этой верой, чем бежать и спасать свою жизнь с верой в дьявола. Я уверен, что мой Бог более велик, чем боги этих мелких магов. И если действительно пришло время покинуть тело, тогда О.К.. По крайней мере, я постараюсь сделать всё, что смогу.

Я не могу избавиться от ощущения, что Мать хочет чему-то меня научить, не только через Агенду, но и через прямой опыт. (…)

Я заканчиваю последние страницы XII тома. Сразу начну XIII том. Я не хочу терять ни одного дня. Вопроса об откладывании или о замедлении графика не стоит. Я чувствую, что мировые события находятся в стадии очень быстрой подготовки, и я должен быть готов вовремя. И возможно, также, что сама моя работа и завершение "Агенды" поможет приходу того, что должно прийти. Я вижу, что Индия катится и катится вниз, и что только какое-нибудь чудо может уберечь её от громадных злодеяний и от несчастливой кармы, которую она сама взваливает на свою голову. Ауровилль не будет освобождён через какой-либо законный процесс – все законные средства находятся в руках Врага. Фактически, вся Индия находится в руках Врага – и Индира-джи не сможет ничего сделать до тех пор, пока нож находится у её горла.

В этих условиях, я чувствую, что что-то может произойти примерно к концу июля, когда я поставлю последнюю точку в XIII томе.

Если до этого дойдёт, тогда я смогу принять к рассмотрению мысль покинуть страну, поскольку нет никакого смысла оставаться среди этого хаоса. А пока я не сдвинусь с Края Земли и чёрт с ними, с этими магами.

Тело хрупко. Каждый день я устраиваю короткую прогулку. Я быстро задыхаюсь. Но что-то во мне добивается веры в путь, избранный Божественным. Посмотрим.

Обнимаю тебя. Мы вместе в этой битве. Мать победит. Будь здоров. Мы нуждаемся в тебе.

                                                                                                                      

                                                                                                                                     Сатпрем

 

 

5 мая, 1981

 

Эта заметка пришла ко мне как бесспорная, физическая очевидность:

В тот день, когда они закрыли передо мной дверь, они убили ЕЁ.

 

 

6 мая, 1981

 

Тридцать шесть лет назад я был освобождён из лагеря. Для чего?

 

 

9 мая, 1981, 9 Р.М. (!)

 

(Письмо кооперативу Ауровилля)

 

Я диктую эти несколько строк Суджате.

…Первое, я полагаю, что необходимо сделать, это прекратить проникновение любых денег через неофициальные каналы. Это источник проникновения в Ауровилль.

Вы можете сказать это Кооперативу от моего имени, если они думают, что это правильно. Особо я имею в виду тех, кто получает деньги от S.S. (Шьямасундар). В этом источник предательства и разделения. Но возможно есть и другие источники, о которых тебе должно быть известно лучше, чем мне. Фактически, Кооператив должен быть единственным источником средств к существованию и "благополучия" ауровильцев.

Мы должны извлечь пользу из той короткой передышки, которая дана нам для того, чтобы установить твёрдое основание и очистить почву. Наверное, первым "законодательным" актом Ауровилля нужно было бы установить в нескольких общепринятых пунктах, своего рода материальный кодекс, чтобы определить те материальные условия и материальные качества, которые необходимо выполнить или которыми необходимо обладать для того, чтобы принадлежать сообществу Ауровилля, в отличии от идеальных и духовных условий, сформулированных Матерью. В предыдущем письме я попытался предложить некоторые из них. Если этот базис будет в основном сделан, то это сразу же закроет двери для некоторого числа сомнительных и нежелательных элементов. Возможно, даже было бы хорошей идеей, попросить эти колеблющиеся или сомнительные элементы высказаться по поводу тех материальных пунктов, которые составляют практический кодекс Ауровилля. Таким образом, эти элементы будут припёрты к стенке и принуждены к выбору. Малейший повод для разногласий должен исчезнуть, чтобы никто не мог скрыться позади "духовного" плаща, чтобы продолжать свой маленький бизнес. Другими словами, никто не должен принимать хамелеона за пингвина, это так просто.

"Духовное" может быть смутным и туманным, но материальное очень точное и требовательное, и никому не может быть позволено улизнуть от этих нескольких пунктов, чётко понятых и выраженных. Именно здесь могут быть пойманы с поличным источники любых разногласий.

Итак, твёрдо установлены должны быть сама роль и качество Кооператива. Должен существовать центральный и централизующий орган, наделённый властью действовать в соответствии с несколькими общепринятыми правилами. Эти правила также должны быть признаны и приняты администраторами Ауровилля.

Конечно же, в недалёком будущем, я надеюсь, Ауровилль больше не будет нуждаться в "правилах", так как в своём сознании будет по ту сторону от них. А тем временем, мы должны устроить себе хорошую чистку и знать, чего мы хотим.

Добросовестно трудитесь и мужайтесь.

                                                                                                                       Сатпрем

 

Позвольте добавить Суджате: ЗДРАВЫЙ СМЫСЛ прежде всего.

 

 

11 мая, 1981

 

Закончен XII том.

 

 

15 мая, 1981

 

Начат XIII том.

 

 

15 мая (?) 1981

 

(Записка из бумаг Сатпрема, относящаяся к тем сердечным приступам.

Я попытался здесь собрать результаты и первые заключения этих основных опытов).

 

…Затем что-то ответило – не при помощи слов, но фактами. Один опыт, затем второй, потрясающие переживания: я чуть не умер от них. Именно в смерти касаешься тайны жизни, нет другого способа, в противном случае продолжается всё та же старая жизнь. Первый опыт имел место два месяца назад, второй, двадцать дней назад. Словно Мать захотела, в конце концов, дать мне ответ, но ответ всегда не тот каким мы его ждём, вот почему мы не видим вещи ясно - если бы они были "ясными", мы уже были бы на другой стороне. Итак, Мать ставила меня перед лицом смерти дважды, со всеми признаками "сердечного приступа". Во второй раз тело стало остывать и я начал соскальзывать… не знаю куда. Во мне не было никакого страха, это был "феномен", и, в конце концов, в моём сердце была эта любовь. Затем "феномен" затихал – каждый "кризис" продолжался по двенадцать часов или около того, что вполне достаточно, чтобы я был полностью осведомлён о нём, достаточно, чтобы показаться "долгим". Он был долгим. В таких случаях минуты тянутся. Я не позвал доктора, я не верю в медицину – здесь Мать дала мне хороший урок. И тем не менее, над головой оставалась эта угроза смерти – это могло прийти в третий раз, и в третий раз…. Умереть не трудно, тяжело ждать смерть. Это тяжело. Тогда я поддался просьбам наших друзей, я сделал электрокардиограмму – НИКАКОГО СЛЕДА. Таким образом, или я сумасшедший и у меня дважды были галлюцинации, но галлюцинации достаточно реальные для того, чтобы упали путы – или же смерть сама является галлюцинацией, которую мы принимаем всерьёз и тогда мы умираем навсегда. И что если всё в жизни, её несчастья, катастрофы, рак были галлюцинацией… которую мы либо принимаем серьёзно, либо нет? Если ты веришь в неё, ты идёшь налево, если нет, то направо. Медицина, наука и вся эта святая компания нашей математической цивилизации граничит с этой левой стороной. Они живут на этой левой стороне, это их смертельная теорема. А затем, простая маленькая нить – которая является концом или  не знаю чем, или любовью, определённый взгляд откуда-то ещё, который не принимает всё это слишком серьёзно – и… фью! ты перемещаешься на правую сторону. Но эта правая сторона мало чем отличается, она очень даже похожа на левую сторону: мы стоим в ней обоими ногами, это наша повседневная жизнь, в ней нет ничего чудесного, ничего удивительного; можно было бы даже назвать её "случаем" или "удачей", или просто галлюцинацией. Всё равно, ты переместился на правую сторону. И что если ВСЯ жизнь зависит от этой маленькой нити? Если весь переход зависит от простого пустяка? Но в этом случае, в этом случае…. Это "непрерывное чудо", как обычно говорила Мать, это конец "законов". Не остаётся никаких законов, есть лишь эта чудесная маленькая нить, толкающая тебя скорее направо, чем налево, в вечную и лишённую тени жизнь – в жизнь без призраков – или же, в вечную смерть, поджидающую тебя за каждым дорожным поворотом. Как ты пожелаешь. Это настолько неосязаемо, что является почти ничем, и однако, это создаёт… колоссальную разницу. Дверь там, только мы её не видим. Возможно, переход заключается в том, чтобы просто узнать об этом, просто толкнуть дверь и войти в мир без призраков. Мы внутри призраков. Мы живём в призрачной жизни: истинная жизнь ещё не рождена. Истинная жизнь должна осознать, что не существует никаких призраков – галлюцинации на обратной стороне. Это дегаллюцинизация мира. И когда ты находишься в ней, всё "как обычно", лишь с небольшой разницей… которая кажется смехотворной.

Мать ушла "налево", по всей видимости. Почему?... Последний том "Агенды", возможно, откроет это для нас.

Но что-то должно быть найдено, вне всяких сомнений.

 

 

17 мая, 1981

 

(Письмо к сэру C.P.N. Сингху, в оригинале на английском)

 

Драгоценный компаньон, я читал и перечитывал твоё последнее длинное письмо. Было очень здорово почувствовать твоё конкретное присутствие и помощь. Я полностью согласен с твоим описанием тантрической "техники". Моё тело чувствует себя лучше, хотя и не очень уверено в себе. Я следую твоему совету и время от времени отдыхаю. Я не удивлён атаками на тебя – это жестокое время. Кажется будто весь витальный мир или patala (подземные миры) захватили власть над Землёй. Мы относимся к тем немногим, кто понимает, что стоит на кону. (…)

Индия становится всё более и более окружённой и изолированной. Я думаю, как говорила Мать, что одним из величайших обманов является "общественное мнение" – это один из величайших призраков, который должен быть вырван с корнем из сознания Индиры-джи. Ни один из наших врагов не будет благодарен за наши попытки умиротворить их. Что бы мы ни делали "демократическими" средствами, это будет использовано ими для завоевания всё большей и большей территории, до того дня, пока они не почувствуют достаточной силы, чтобы, с посторонней помощью, уничтожить нас – или мы уничтожим их или будем уничтожены сами. Всё просто. Поистине, как ты и говоришь, темнейший час стоит у нас на пороге – или мы будем быстрее, чем наши враги или с нами будет покончено. Поистине Kalo acchanti[51].

Я очень ценю твоё приглашение в Найнитал и могу представить себе красоту этого места, но поистине, если я отправлюсь туда, то только для того, чтобы увидеться с тобой. "Туризм" больше не привлекает меня. (…)

Мы нуждаемся в тебе, мой драгоценный Компаньон. Наша задача не завершена. Это наиболее трудная часть битвы. Я молю за тебя и храню тебя в своём сердце со всей любовью. Суджата находится рядом со мной, подобно твёрдой скале, на которую я могу опереться. Мы оба обнимаем тебя.

                                                                                                                             Сатпрем

 

 

18 мая, 1981

 

(Выдержки из письма к Мишлин)

 

… Фраза в твоём самом последнем письме, когда ты сказала, что тринадцатый том является лишь шагом и что есть ещё целый процесс, очень тронула меня…. Всё просто, Мишлин, я не претендую на то, чтобы делать йогу трансформации, моё единственное желание заключается в том, чтобы делать то, что хочет Мать, настолько чисто, насколько возможно. Нет сомнений, во мне есть воля продержаться до конца XIII тома, после этого…. После этого уже не возникает вопрос наличия воли продолжать или не продолжать – мне хотелось бы делать то, что Она пожелает, это самый надёжный способ быть счастливым и пребывать в мире, говоря по-простому. Я не знаю, являются ли все эти "несчастные случаи" частью трансформационного процесса – Суджата думает так, и её вера, такая спокойная, является могущественной поддержкой. Несомненно, моё базовое равновесие было полностью поколеблено и я двигаюсь на ощупь к чему-то другому, являющемуся радикально другим способом обучения – выбора нет! (Всё рассыпается на части, мои зубы, один за другим, мои глаза – к счастью, их только два!) Но я не хочу ментализировать эти вещи, я должен пережить их или научиться переживать их. Я должен понять. Я должен их ассимилировать и не хочу иметь никаких "идей" по этому поводу. Я помню Мать: "Я не знаю, иду ли я к трансформации или к концу".

В любом случае, один результат несомненен: Мать и опыт Матери становится очень живым во мне, если понят полностью.

Что до остального, всё в руках Бога.

                                                                                                                                 Сатпрем

 

 

19-20 мая, 1981

 

Видение

 

Существо, подвешенное за ноги вниз головой, очень белое, с бритым черепом; обнажённое, безжизненное, цветом как покойник.

Я смотрю. Тёмная форма педантично вонзает гвозди в каждый палец ног, между ногтем и плотью. У белого существа никакой реакции. Затем гвозди вбиваются по кругу головы, в лоб, шею, виски –  можно видеть металлический блеск шляпок гвоздей вкруг его лба, подобный блеску короны. Жестокая, жуткая атмосфера. Дьявольская.

По мере осознания я начал понимать, что это висящее белое существо похоже на меня, только более молодое, как во времена, когда я был саньясином. Я не чувствовал ничего в своём теле: я смотрел с некоего рода изумлением и ужасом. Белое существо абсолютно не двигалось, оно казалось белым как труп. Возвращаясь от дантиста, я взглянул на эту сцену ещё раз и понял – это восковая кукла. Я - эта кукла. Они вгоняют гвозди в моё тело, везде. Я рассказал об этом Суджате в машине, в 6 вечера.

Это чудовищно.

 

 

4 июня, 1981

 

Посещение Эгеперса (великого кардиолога)

Ни следа в физическом.

 

 

5 июня, 1981

 

(Личное письмо)

 

Мать продемонстрировала мне нечто поразительное. Доктор Эгеперс пришёл осмотреть меня. Осмотрел, сделал электрокардиограмму, рентген – ничего. Ни следа. А все симптомы присутствовали (особенно во время второй атаки), и не только симптомы, но и ощущения, боль, и эта смертельная дрожь. Короче, было всё. И НИЧЕГО. Итак, я внезапно оказался перед лицом некого сказочного горизонта, словно на пороге чего-то. Мать часто говорила мне: "Никакой внешний знак не является доказательством", даже самая полная дезорганизация ничего не означает. Она не переставала повторять мне, что вся видимость была ложью, что "сфабрикованы" все наши "ощущения" – и я это "понял". Но я сам оказался лицом к лицу с фактом, и теперь поняло именно тело. Поэтому это… довольно странно. У меня впечатление, что я утерял все свои старые опоры и нахожусь перед миром возможностей. Так, словно, воистину, все наши прежние законы были фабрикацией нашего искажённого сознания. Я до сих пор слышу, как Мать говорит мне: "У меня есть все симптомы, в отсутствии болезни". Другими словами, если на одну секунду ты поверишь в болезнь, ты получишь эту болезнь навечно, или смерть навечно. Это очень узкий гребень, где ты переходишь от Реальности к фальши, от симптомов к болезни, навечно. Всё зависит от твоего восприятия. Ты принимаешь болезнь, ты принимаешь смерть. И этот гребень так узок, что в какой-то момент я чувствовал, что качаюсь от одной стороны к другой, так сказать, что я теряю сознание и покидаю своё тело, и только НЕТ Суджаты остановило это погружение. Но поистине, на одной стороне есть Жизнь навеки, столько, сколько ты пожелаешь, а на другой, старая привычка умирания и болезни. Поэтому я благодарю всех "магов", всё прекрасно организовано: если ты воспринимаешь это плохо, с тобой покончено, а если ты принимаешь это позитивным образом, то совершаешь прыжок вперёд – ты используешь нож врага, чтобы прыгнуть дальше.

Моё тело всё ещё остаётся немного хрупким и дрожащим, словно больше не знает, куда ему повернуть, но что-то разворачивается – не знаю, что ещё добавить. Сейчас это вопрос ассимиляции и наблюдения как будут развиваться события. Но всё равно, это необычный момент….

И последнее: нет никакого Сатпрема "приемника", точно также как и Сатпрем не является "приемником" Матери – мы все приемники. Есть лишь те, кто понимает и те, кто увяз в прошлом – это всё. Но Мать  готова передать секрет любому и опыт любому, в соответствии со способностью, верой и восприимчивостью каждого. Ты понимаешь, Она пришла, что бы дать это миру, открыть эту возможность миру – не одному или нескольким избранным. Это в распоряжении каждого.

                                                                                                                    

                                                                                                                                    Сатпрем

 

 

9 июня, 1981

 

(Выдержка из письма сэру C.P.N. Сингху, в оригинале на английском)

 

…Не существует таких вещей, как "болезнь" или "смерть", и все тела могут войти в другой Закон, божественный Закон, если они только согласятся отбросить все свои страхи и передаваемые по наследству мнения.

Итак, Мать передала мне поразительные и почти сказочные доказательства того, что может быть сделано и как это может быть сделано. (…) Теперь тропа расчищена и в моём телесном сознании идут радикальные изменения. В данное время я больше ничего не могу сказать. Давай посмотрим, как вещи будут развиваться.

Я целиком погружён в XIII том, со всем его причиняющим боль и временами ужасающим содержанием. Я переживаю всё это с более глубоким и новым пониманием. Это ужасный опыт. Иногда я также ощущаю, что весь мир проходит через этот XIII том, в то же самое время, что и я. Всё кажется, одновременно, и грозным и наполненным чудесной Возможностью – это тонкая, очень тонкая линия, разделяющая старый мир и мир новый, пока непонятный.

Я с тобой. Я разделяю твою борьбу, и мы идём плечом к плечу к непредсказуемой Цели столетий….

                                                                                                                                         Сатпрем

 

 

10 июня, 1981

 

Видение

 

Во сне я сказал Шри Ауробиндо: в людских сердцах столетия печали. И я плакал, плакал….

 

 

14 июня, 1981

 

"Бигорно".

 

 

17 июня, 1981

 

Америка собирается предоставить Пакистану самолёты F-16 и пять миллиардов долларов до октября, 1982. Они спятили. И Хейг (американский госсекретарь) в Китае, продаёт оружие. Всё это знаки неизбежной катастрофы. Что-то должно произойти, чтобы это перестало быть неизбежным.

 

 

18 июня, 1981

 

Читаю об апреле 1973, о гневе Пранаба. Это гнусно.

 

 

20 июня, 1981

 

Закончил чтение Агенды.

 

 

21 июня, 1981

 

Последний текст Агенды: Et nunc[52].

Кульминация.

 

 

22 июня, 1981

 

Слушали с Суджатой "Героическую симфонию" Бетховена: Франсуа там. Почему? – Нота. Каждое существо – нота. Универсальный концерт.

 

 

24 июня, 1981

 

(Личное письмо)

 

Несколько слов "в утешение" по поводу этой неудачной Восточной философии[53]. Это доказывает, что американский гипнотизм работает очень хорошо – научись использовать его, не будучи им обманутым! Я уже заметил это в связи с советами того человека и с твоим энтузиазмом в отношении этого, с книготорговцами, и т. п. … что там присутствует гипнотизм и что ты легко попадаешь в ловушку. Просто выучи этот урок и будь внимательна. Их мода и их императивы проходят, подобно их киноактёрам и самым последним телесенсациям, а … Мать остаётся. От нас зависит то, что мы видим. Но я также заметил, что, в конечном счёте, ты не уступила, когда они захотели обрезать Агенду в угоду своим стандартам. Поэтому, чтобы утешить и развеселить тебя немного, я хочу рассказать тебе о небольшом видении, случившемся у меня месяцы и месяцы назад, когда ты прибыла в Америку и начала свою разведку. Оно было мне послано "новым сознанием" (я не хотел рассказывать тебе о нём тогда, но сейчас ты лучше поймёшь его остроту). Итак, мы находились в Америке, в фешенебельном ресторане, как вдруг к нам неожиданно подошёл официант с подносом, и на этом подносе была… чудесная, огромная вишня, пропитанная ликёром и облитая шоколадом – и всё это было аккуратно упаковано в пластиковую обёртку. Я взял это сочное чудо, бережно снял обёртку и… моя шоколадная вишня стала таять и расползаться по всей скатерти – она таяла, таяла, и я обнаружил (ты не поверишь), что лижу скатерть: вкус грубой, хлопчатобумажной материи, но не малейшего следа шоколада, даже на скатерти; всё растаяло, исчезло, испарилось. Тогда я сказал себе: ну вот, это и есть американская иллюзия. Приятная видимость, и вдруг ты обнаруживаешь, что… лижешь грязную бумагу.

…Ты даже не представляешь, насколько мне не хотелось начинать этот цирк ещё раз (на Западе). Фактически, я на самом деле сыт этим по горло. Мне хотелось бы двигаться к новому существованию, ЖИТЬ, ПЕРЕЖИВАТЬ нечто другое – ты понимаешь, ЖИТЬ.

Ну, будет, как Она пожелает.

…….

 

Я всё ещё думаю о своей рушащейся "горе". Мне кажется, что мы приближаемся к чему-то, но к чему? Как?

XIII том подходит к концу… я тоже, я в конце чего-то.

                                                                                                                        Сатпрем

 

 

25 июня, 1981

 

Новое нашествие хариджан на Край Земли, когда я начал корректуру XIII тома.

 

 

28-29 июня, 1981

 

Зубная боль.

Ужасная боль.

Ещё один зуб.

 

 

2 июля, 1981

 

(Письмо к Мишлин)

 

…Да, конечно, Мать/Сатпрем не на плохом счету – какой ужас! Но они принадлежат будущему, а все те старые люди, Герберт и К, исчезнут как пыль. Наше поле деятельности Земля и божественная Сила с нами – мы не должны об этом забывать. И быть благодарны.

…Но посетую немного (хотя говорить о "сетовании" смехотворно), что никто не говорит о "Разуме клеток" – но никто не говорил на протяжении десяти лет и о "Путешествии сознания", поэтому…. Говорю тебе, будущее на нашей стороне, есть и другие силы, помимо этих маленьких и более или менее понятливых марионеток текущего момента – и это то, что ОСТАНЕТСЯ. Мы не очень похожи, но мы воины великой битвы, и когда их пыль осядет, это будет тем, что останется.

Если говорить о "битве", представь себе, с начала работы над XIII томом я потерял пять зубов! Она не славная, эта битва, а скорее, страшная и болезненная, вот так. Все последние дни я держал во рту наркотик. Затем я увидел проходящий мимо Тюрбан. Они должны были спускаться к нему со всех сторон, каждый в соответствии со своими способностями. Но вдруг я понял весь механизм, поскольку задолго до первого "сердечного" приступа, на протяжении прошлого года, я часто чувствовал боли и "усталость" в сердце (вместе с огромным потоком внушений смерти) – более, чем внушений, понимаешь: она была там. Затем, в марте, случился реальный приступ, но затем я вдруг понял, что это похоже на создание бомбы: ты день за днём копишь энергию, затем вдруг, бах, подносишь спичку и всё взрывается - кризис. Но именно так это и работает. А сейчас все боли и усталость в сердце, что были в прошлом году = растворились! Всё-таки, это странное занятие. Но это очень хорошо научило меня, почти на клеточном уровне, можно сказать, что все видимости иллюзорны – решает нечто другое.

Итак, я заканчиваю XIII том.

Но умоляю(!) ещё об одном, пожалуйста, никому не говори, что я заканчиваю или закончил XIII том, поскольку они набросятся на меня: а! Сатпрем "доступен", поэтому… Я действительно нуждаюсь в тишине и покое, чтобы понять моё новое направление.

………

Это время, когда я закончил с этим письмом и отправился в конец 72 года – отчасти даже страшно оживлять всё это. Но и мир страшен, в особенности Америка, которая полностью сошла с ума.

                                                                                                                          Сатпрем

 

 

6 июля, 1981

 

L. мечтает о моём желании уйти.

 

 

10 июля, 1981

 

Видение

 

Я веду на огромной скорости кадиллак, очень мощный, по дороге полной выбоин, огромных, чёрных дыр.

 

 

12 июля, 1981

 

Сегодня 12 июля, 1981 года, я закончил Агенду.

?

 

 

14 июля, 1981

 

XIII том улетает в Нью-Йорк.

India Book House отказывается от распространения Агенды в Индии.

 

*

 

(Личное письмо)

 

14 июля, четыре года назад[54], и вот теперь XIII том улетает – мы хорошо вместе повкалывали. Мне хочется тебя обнять. Я похож на большой знак вопроса, вглядывающийся в будущее. Мне больше не хочется ни писать, ни "говорить", но мне так хочется чего-то иного. Вместе с завершением Агенды во мне что-то умерло: Мать – это, прежде всего, вызов.

Итак, снова руины, обещающие богатые всходы ….

                                                                                                                    Сатпрем

 

 

15 июля, 1981

 

(Отрывок из письма к сэру C.P.N. Сингху, в оригинале на английском.)

 

Я беспокоился о твоём здоровье – ты знаешь, что я всегда готов лететь, подобно молнии, по малейшему зову или необходимости. Атаки идут волна за волной. Сначала работы над XIII томом я потерял пять зубов, и знаю, что у этого не физические причины. Но есть гораздо более серьёзные причины для беспокойства, которые побуждают написать это письмо. Мне нужен твой совет.

Внезапно, India Book House, прислало письмо, датированное 8 июля, прерывающее контракт по распространению Агенды в Индии. Причиной называются плохие продажи первого тома. Они начали продажи только шесть месяцев назад. Было хорошо известно, что Агенда не книга "сенсация", написанная для мгновенных, успешных продаж. Они с самого начала выхода Агенды очень хорошо знали, что она будет медленно, но уверенно продающейся книгой. (…)

Моей первой реакцией было: это дурной знак для Индии. Вот книга-сокровище, принесённая Индии на золотой тарелочке – и она отказывается от неё. Как мы можем противостоять этой угрозе всей Агенде на английском в Индии? (…) Я чувствую, что в игре задействованы иные, чем просто материальные причины. Второй том должен прибыть в Бомбей в ближайшие две недели. Если нам нужно найти распространителя, то мы должны сделать это быстро. (…)

                                                                                  

 

20 июля, 1981

 

Я люблю тебя, Господь.

Служу Тебе.

 

 

21 июля, 1981

 

Умерла Людмила Живкова.

Вероятно ночью в воскресенье, 19 числа. (Я видел её)

Они ликвидировали её.

 

 

23 июля, 1981

 

Воздух полон когтей.

 

*

 

(Письмо к сэру C.P.N. Сингху, в оригинале на английском)

 

Дорогой и самый близкий мне Компаньон, сердце моё кричит, когда я читаю в газете о смерти нашего друга. Нет, это невозможно – они убили её. Никогда в жизни я не встречал такого прекрасного Инструмента, такой чистой и божественной Шакти, настоль радостно пригодной для земной работы. Я всё ещё не могу принять эту смерть, это преступление – потеря для Земли. И это ещё один знак того, что это "упрямое асурическое" человечество должно пройти через меч и огонь очищения. Для меня нет никаких сомнений, что три четверти человечества просто размножающиеся в человеческой шкуре крысы. Как говорила Мать: "три четверти человечества устарело". Как и когда мы пройдём через это испытание? Я не знаю, но у меня нет никаких сомнений, что это время не за горами. Как много Мать молилась ради Инструмента, подобного нашей Людмиле, и только он был найден, как тут же мост рухнул. Человечество не хочет никакого моста. То, чему я становлюсь свидетелем в Индии, это всё то же ужасающее жульничество, что и в любой другой стране мира, под другой маской, маской тем более отвратительной, что принимает видимость "духовности" – но в Индии нет никакой настоящей духовности, есть лишь духовные крысы, размножающиеся миллионами и делающими бизнес в духовном одеянии. Тогда где же душа мира? Где искупляющий элемент? Я не отчаиваюсь, я твёрдо верю, что Новый Мир и Новый Вид появятся, но, конечно же, не раньше, чем Земля очистится от этих крыс. И самым первым нашим символом является так называемый "Ашрам Шри Ауробиндо". Давайте не будем сомневаться: они убили Мать, точно также как они убили Кеннеди и Людмилу – та же самая сила. Но, по крайней мере, в одной точке это Надувательство будет раскрыто и раскрывается уже сейчас. Тысячи копий Агенды циркулируют хотя бы во Франции, одной из стран этого мира. XII и XIII тома разоблачают целиком и в деталях преступления всего Ашрама, и в особенности, Пранаба. Магнитофонные записи скоро будут доступны каждому, кто захочет услышать их сам.

Фактически, среди всего этого происходящего ужаса, есть один позитивный знак: я закончил Агенду, XIII том улетел из Индии в Нью-Йорк для печати. Я смог выполнить эту задачу.  Чтобы не произошло в мире, священная Веда Кали-Юги цела и в безопасности. Теперь они могут убить меня, а я смеюсь. Моя задача выполнена. И я должен сказать, что без тебя, неизвестно, не была ли моя судьба такой же, как и у Людмилы. Ты мой давний Компаньон, и твоё присутствие навсегда останется в памяти великой Книги Судьбы и в сердце Божественного.

Теперь мои руки пусты и я чувствую абсолютную пустоту. В течение многих лет я боролся и стремился лишь к одной цели – и сейчас дело сделано. Двадцать пять лет назад, в 1956, Мать рассказала мне о своём первом опыте Супраментального мира – 25 лет, каждую минуту своей жизни я жил ради этой единственной Цели. И теперь… я погружён в совершенное ничто с большим знаком вопроса. Выполнил ли я свою задачу? Время писать, писать и говорить прошло – теперь должны говорить факты. Теперь мы подошли к Факту. Теперь Мать сама должна выйти из гробницы, в которую они её упрятали, и идти по улицам этого мира. Только эта молитва осталась в моём сердце – в остальном, я во тьме. Теперь я нуждаюсь в молчании, чтобы понять изнутри, что должно быть сделано и есть ли вообще что-то, что должно быть сделано.

В настоящем, у меня всё ещё есть одно дело, которое я должен закончить с итальянским телевидением. (…) Мне глубоко отвратителен этот способ самовыражения, он противен моей природе – мне по душе уединение и работа за занавесом. Отчасти я вынужден смириться с этой современной необходимостью. К тому же я знаю, что мой французский издатель и все наши друзья из Франции, Европы и Америки хотели бы, чтобы я пришёл и участвовал в этом цирке – мне же, фактически, хотелось бы исчезнуть, не оставив и следа. Всё моё существо восстаёт против такого цирка, хотя, возможно, он и полезен. Но не думаешь ли ты, что прошло время для всех этих разговоров, шоу, лекций и даже написания книг? Я не хочу быть "гуру"!! я не хочу быть "писателем" или стать "известным" – я хочу другой мир. Ну, я всё же молюсь, и ты, пожалуйста, молись за меня, чтобы я смог понять изнутри, в чём действительно заключена необходимость этого часа. (…)

Я молюсь за твоё здоровье.

                                                                       Со всей любовью

                                                                                                                                Сатпрем

 

 

31 июля, 1981

 

(Личное письмо)

 

Я под впечатлением того, что происходило в последние дни и что мы затеяли добраться до станции Монпарнас, месту, к которому мы бежали галопом последние восемь лет[55]. Эта гонка становится душераздирающей, не знаю как выразиться.

Во-первых Людмила…. Должно быть, они убили её в воскресенье, 19 числа, ночью. Сердце моё заполнено такой болью, это невыразимо. Однако, мне хотелось бы сказать тебе, прокричать тебе о многом, пока не станет слишком поздно – вот почему я, скрипя зубами, взял ручку. Мне хотелось бы затаиться и спрятаться, как раненному зверю. И одновременно, я знаю, меня ранят и мучают остатки человеческого во мне, но я не очень хорошо знаю, где прекратится это "человеческое"; это похоже на то, словно внутри меня находится разодранная земля. Словно я переживаю всё то, через что прошла Мать, временами это ошеломляет – все её улыбки, молчание, тихие крики и стоны принимают такое ужасающее, острое и физическое значение. Возможно, если бы ты была здесь, я бы рассказал тебе, но даже в этом я не уверен, так как мне трудно говорить.

Людмила приходила сюда три дня подряд, я усаживал её на свою кровать и она непрерывно смотрела на фото Матери, стоящее на маленьком столике в ногах кровати – в её существе была такая жажда знания, такая радость, она пребывала в состоянии откровения, с такой радостной и прозрачной силой, будто была на грани того, чтобы наконец-то войти в Материю и ухватить Отрицание для того, чтобы изменить его в божественном крике. Она собиралась это сделать. Она собиралась дать Ленину его истинное значение (и насколько ясно она видела вещи! Она видела работы Шри Ауробиндо через Ленина – через Ленина, которого мы не знаем, который был одним из инструментов земной трансформации и, несомненно, в ней было что-то от Ленина, но от Ленина, внезапно открывшего "Божественный Материализм"). Она собиралась делать работу Матери и Шри Ауробиндо там, вытащить большевистский мир из его устаревшего опыта – у неё была Сила, такая радостная и чистая сила, какой я никогда не видел - даже Индира Ганди, это сбитое с толку и полутёмное дитя по сравнению с этой Шакти. И тогда они её убили, в 39 лет, когда она только собиралась начать свою работу. Что это значит? Понимаешь, она была не просто женщиной, наделённой огромной силой, в ней было что-то от Матери, эманация Матери. Да, как выражалась Суджата, в ней был "атрибут" всевышней Матери. И они её убили. Они смогли её убить. Что это значит?

Они убили Мать, они убили Кеннеди и они убили Людмилу. Что это означает для Земли?

Да, я думаю, что понял – однажды это пересекло мой ум подобно вспышке: "она приняла удар вместо тебя". Но я закончил, тогда, когда она только собирается начать! Тогда она отправилась в Ауровилль и, в особенности, прямо в логово Асура, чтобы "получить благословение N. и Co. "…. Она была помечена. Теперь я знаю, что эта "физическая организация" вооружена тантрическим могуществом, чтобы установить фальшивого Шри Ауробиндо на Земле – что и предвидела Мать. Потребовалась высочайшая Защита, чтобы я не был убит – и теперь меня рвут на куски. Но мне всё равно, работа сделана. Итак, почему она? В настоящее время она была инструментом Матери №1 в этом мире – ты не сможешь по-настоящему понять, ты не видел. Но я знаю. Именно Людмила была тем человеком, который заставил меня внезапно прикоснуться и понять, что Шри Ауробиндо хотел посеять через Ленина (Ленин был там, живой!), и как она собиралась закончить эту незавершённую, искажённую работу и переделать в истинный Материализм. Понимаешь, мне давали жизнь десять раз для того, чтобы сохранить эту отдельную жизнь! И я знаю, я знаю, что она получила этот удар, потому что пришла в контакт со мной ("мной", или, скорее, тем, что я представляю). Она умерла через семь дней после того, как я закончил тринадцатый том. Я не понимаю. И она была так мила. Я имею в виду, что её фигура отражала такую очаровательную внутреннюю красоту, так, должно быть, была красива Мать в тридцать девять. В феврале, в Лакхнау, она сказала мне (говоря обо мне): "Мы на опасном перекрёстке, но мы пройдём", - и это было так очевидно, что она пройдёт (что же касается меня, я ощущал рядом с собой смерть), а не прошла именно она. У меня болит сердце, я не могу этого принять. И мы говорили с ней об этом наступающем 26 июля, это был её день рождения и именно 26 июля, 1961 года Мать сказала мне: "Через двадцать лет". И это "совпадение" делало её сердце таким лёгким. Она умерла, не дожив семь дней.

Итак, куда катится эта Земля?

Ни на одну секунду я не сомневаюсь в окончательной Победе, но через что нужно будет пройти, чтобы достичь её?

Это безотлагательно, XIII том Агенды должен быть издан – мы неслись к этому моменту в течение восьми лет…. Ждать до следующего февраля, это вне обсуждений. Я хочу, чтобы он вышел самое позднее в ноябре. (…)

Я не знаю, что произойдёт, увы, я не пророк. Но я функционировал до этой минуты в течение восьми лет. Что-то произойдёт, иначе не может быть. Символично, в день, когда я приступил к XIII тому, произошло новое нападение колонии хариджан, обосновавшихся ниже Края Земли, с целью захватить всю землю. Три года назад было шесть хижин. Сейчас двадцать две двойных хижины. Каждый хариджанин делает по двенадцать маленьких хариджан – что может остановить этот вал? То же самое наступление варварства повсюду: разница лишь в том, что там они в галстуках и у них электронные кнопки. Но это крысы в человеческом обличии. Людей нет. (…)  Шолу начали вырубать, через год, при такой скорости, ничего не останется – чем это можно остановить?

И твоё видение Рейгана, сидящего на земле в углу и пренебрегаемого всеми, в то время, когда какие-то типы переговариваются друг с другом по рации, точная картина всего этого. Это именно так. Рейган – клоун, фасад, а позади мир Финансов и Военных, делающих свои дела, а другими словами, мир Асура. Я никогда не понимал, почему они уволили Киссинджера (и Никсона), поскольку они проводили его политику. Если хочешь, я могу рассказать тебе, что на самом деле думаю или воспринимаю: когда поворачиваюсь к России, я не ощущаю, я не могу почувствовать там Асура (хотя, фактически, он повсюду, но там он неактивен). Я ощущаю русских, как обречённый народ: они захвачены некой фатальностью (и это тем более так потому, что ушла Людмила). Но с другой стороны, я с огромной силой ощущаю Асура позади текущей политики Америки. Они готовят с Пакистаном ужасную катастрофу, нацеленную против Индии. Над Индией всё больше и больше сгущается "водоворот сил", как говорила Мать. Ах, если бы мы только могли иметь во главе Индии Людмилу…. Я делал всё от меня зависящее, чтобы прозвонить в набатный колокол Индиры, но ничто не отвечает. Она дочь Неру, этим всё сказано, она не имеет храбрости своей собственной Шакти, она подобна Индии - никакой смелости до тех пор, пока к горлу не приставят нож. Какой нож потребуется?... Но, вопреки всему, я до сих пор верю в "чудо Матери", я думаю, что Она собирается найти что-то, о чём никто не подумал, нечто, что радикально наведёт порядок в земном доме, без дальнейших бесполезных бомб. Но что? Времени ужасно мало.

Что касается меня, то меня рвут на куски, ты не можешь этого себе представить. Я прохожу через немыслимые пытки, временами мне хочется выть. Я не могу рассказать тебе об этом, это неописуемо - отвратительная жестокость. Я знаю, я с хладнокровием наблюдаю, что во мне атакуют и пытают всё, что является старым человечеством – будь я чист и божественен, ничто не смогло бы меня коснуться. Дела обстоят так, словно я принял на себя весь груз Враждебности, который был брошен на Неё. Это ужасно, для этого не найти слов. Я всё понимаю. Всё. Но в таком случае, если хотя бы один человек должен создавать новый вид – то кто-то должен это делать, конечно, он не спустится с небес и не будет принесён на тарелочке – кто сможет это сделать? Если тебе нужно пройти через всё это, выкорчевать с корнем всё старое человечество из своей собственной кожи, подвергнуться всем этим несчастьям, подвергнуться всему этому…. Бывают моменты, когда я чувствую себя таким израненным, словно всё моё тело обнажено – я схожу с ума? Затем мне хочется исчезнуть, упаковать свои чемоданы (или, скорее, не брать ничего, никаких чемоданов) и спрятаться где-нибудь, подобно раненому животному – и что тогда? Я чётко понимаю, что идти некуда. Собираемся ли мы прохлаждаться, пока земля умирает? Это просто невозможно. Но это невозможно ни в каком месте. Поэтому я здесь, вросший корнями в это место, прохожу через весь этот ужас. Существует одно и только одно решение - становиться следующим видом, но как он создаётся? Ты знаешь? Если только он не создаётся, когда от старого не останется ничего, и тебе не остаётся ничего другого, кроме как позволить молотить и молотить себя до тех пор, пока не сможешь принять что-то другое.

Но говорить об этом означает, что ты всё ещё создаёшь из этого "драму". Лучше мы будем  молчать. Лучше мы будем просто БЫТЬ. Я не знаю, я могу лишь определять, что является не тем и отчаянно взывать. Знаешь, нужно быть героем просто, чтобы не уйти. И я так понимаю Мать, словно переживаю то, через что прошла Она – но каков выход? Я не знаю. Можно лишь видеть то, что ошибочно, что причиняет боль, что кричит. Ах, я понимаю, к чему меня готовило Гестапо, но Гестапо само сострадание в сравнении  этой грязью, с этой холодной и вероломной жестокостью. Всё происходит так, словно я коснулся всего напрямую. Поэтому, когда кто-нибудь даёт мне в руки бумагу от тех людей или просто рассказывает мне о них, то я словно оказываюсь в шкуре этого "Тюрбана" или же всех тех людей – это невыносимо, это может заставить тебя закричать. Ощущение, словно тебя раздирают. Я должен хранить молчание, от разговора никакой пользы. Но дела обстоят именно так. И тогда начинают осаждать все эти старые грёзы: почему бы тебе не взять парусную лодку, поднять парус и поплыть, обгоняя ветер! И никого, никого, никого…. Но, ты терзаешь себя сам точно так же, как и всё остальное. Всё разбито, разорвано, выкорчевано с корнем, вплоть до самого основания.

Да, я понимаю: "Апокалипсис" означает "снимающий покровы". Он снимает покровы с земли – с тебя. То есть, с тебя заживо снимают кожу, и что из всего этого выходит, кроме всё того же крика и грязи? Я переживаю апокалипсис. Мне очень трудно говорить тебе обо всём этом.

И затем твоё видение: "Решение уехать было принято". Если бы это не было решено наверху, то что мог бы решить я? Чтобы я решил что-то сделать, необходимы радикальные и очевидные обстоятельства, я не могу бежать от битвы, не так ли? Поэтому, мне остаётся только терпеть. Кроме того, куда бы я мог сбежать? Есть ли где-нибудь место, где нет Варварства? (за исключением лодки в море, со своим собственным варварством на борту). Мы должны ИЗМЕНИТЬСЯ. (…)

Поэтому, у меня есть только одно решение, молиться Матери, чтобы Она указала мне путь. В противном случае, я не сдвинусь, чтобы не произошло. Мы должны БЫТЬ, другого решения нет.

 

                                                                                                                                  Сатпрем

 

 

7 августа, 1981

 

(Письмо к Р. об ауровилльском кооперативе)

 

Я прочитал устав (новой организации Ауровилля). Идея кажется мне хорошей. "Правительство Ауровилля" действительно должно быть учреждено, другими словами, вы должны покончить со всеми сомнительными и подрывными элементами, которые заявляют, что они представляют "третью позицию" или что-то подобное, и кто под предлогом "беспристрастности" и "нейтральности" являются просто игрушками в руках врага. Ауровилль должен иметь единый голос. В этом смысле идея треста очень хороша, если осуществима. (…)

Единственный пункт, который кажется мне неясным или слабым в формулировке этого статуса и который мог бы быть немного пересмотрен – это пункт шестой, касающийся работы, "свобода работать" …. Работа является сущностной, материальной основой Ауровилля. Новое сознание развивается через работу, а не через медитации. Единство сознания выковывается в работе. Ещё в 1910 году, предвидя формирование "божественных сообществ" (Deva Sangha), Шри Ауробиндо настаивал на первостепенной необходимости (не второстепенной) для таких сообществ стать самодостаточными посредством работы. Мать настаивала на этом бесчисленное количество раз. Таким образом, вы не можете оставить шестой пункт таким же неясным, как сейчас. Вам предстоит найти удовлетворительную формулировку, но я предлагаю включить следующую цитату Матери:

"Работа, даже физическая работа – необходима для внутреннего раскрытия. Если ты не работаешь, если ты не применяешь собственное сознание в материи, она никогда не разовьётся. Позволить сознанию организовывать некоторое количество материи через собственное тело крайне полезно. Приведение в порядок вещей вокруг себя помогает приведению в порядок вещей внутри себя.

                                                                                                                     Агенда XI, 6 июня,1970

 

Сделав таким образом, вы избавитесь от целой категории ленивых, "духовных" болтунов.

 

                                                                                                                       Сатпрем

 

 

9 августа, 1981

 

Великий план. Остров Матери[56].

 

 

10 августа, 1981

 

Восстановление декрета Всевышней Трансцендентности, с тем чтобы Ложь могла исчезнуть.

 

 

13 августа, 1981

 

Смерть Пандит-джи (моего бывшего гуру из Рамешварам), 5 августа.

Поворот событий?

 

 

16 августа, 1981

 

Мать говорит мне: "Я дам тебе твою лодку. Подожди, пока я всё не устрою".

Моя жизнь так началась и так же закончится.

 

 

17 августа, 1981

 

Мы не нуждаемся ни в чём, кроме Тебя.

 

 

18 августа, 1981

 

Мать говорит мне: "В совершенной неподвижности Ума, вещи изменятся, безо всяких усилий".

 

 

Ночь с 23 на 24 августа, 1981

 

Видение

 

Огромный автомобиль, колёса которого выше меня, пытается меня переехать. Я проскальзываю под автомобиль, его покрышки, касаясь, задевают меня.

Силы хотят меня уничтожить.

 

 

26 августа, 1981

 

Единственное решение – Божественное.  Другого нет. Измениться.

Стать чем-то другим.

Все решения разрушительны, за исключением того, что хочешь Ты.

 

 

4 сентября, 1981

 

Бесцеремонность, самонадеянность R..

Всё распадается.

Всё одно и то же, со всех сторон.

 

 

10 сентября, 1981

 

(Письмо ауровилльцу)

 

То, что вы говорите по существу верно, но не на практике, судя по обстоятельствам последних восьми лет – с 1973 года. Это верно, что лишь могущество нашей искренности должно побудить нежелательные элементы уехать или измениться. И я думаю, что, до определённой степени, мы преуспели в этом, так как восемь лет назад Ауровилль представлял из себя мутный суп, в котором плескались разного рода люди, более или менее несознательные и более или менее нежелательные: мангусты, обнимающиеся со змеями и покусанные во имя "человеческого единства" – остаётся только понять, было ли это единством яда или единством истины? Тогда там было некоторое число бездельников, которые не примыкали ни к тем, ни к другим и просто оставляли за собой след из липкой духовной тины, чтобы приукрасить ситуацию и попытаться занять место двух других – я не знаю, что предпочтительнее, тина или яд, или же сложение этих трёх создаст другой суп или смесь, которые после нескольких поколений ауровилльцев, году в 2000 или после Всемирного Потопа, возможно, создадут идеальный Ауровилль?

Что до меня, то мне кажется, что наши враги очень нам помогли - за восемь лет в сознании ауровильцев произошёл огромный прогресс, они начали открывать свои глаза, видеть вещи ясно, помещать каждую на более или менее правильное место: ты знаешь кто Лев (Leon), а кто Хамелеон (Chameleon). Это огромный прогресс. Нежелательное помогло нам увидеть то, что желательно,  короче, узнать то, чего мы на самом деле хотим - мутную кошачью похлёбку, или что? Итак, теперь, восемь лет спустя, вы снова хотите испробовать кошачьей похлёбки, чтобы посмотреть, не приведёт ли она к человеческому единству в конце концов? – Вы говорите: "Вырвать ядовитый змеиный зуб". Просто постарайтесь немного! В течение нескольких тысяч лет для этой операции приходили самые разные пророки и Аватары. Но, всё равно, в конце концов, в конце этой болезненной истории бедное человечество начинало видеть вещи немного более ясно и позволяло себе немножко меньше быть запутанным дьяволом – что означает, что в этом, 1981 году, всё стало ещё более или менее развуалированным, обнажённым: можно увидеть как маленькие дьяволы публично пожирают друг друга; они были вынуждены сбросить свои фальшивые нимбы и бороды по пути. Это реальный прогресс Земли: не то, чтобы она поглотила и трансформировала нежелательное, но она достигла точки, где стала знать или понимать единственно Желательную вещь. Апокалипсис означает не только "разоблачение", он означает раскрытие. Это время раскрытия. Одежды спадают, одежды ли это змеи, хамелеона или бабуина, и ты знаешь, что там, ты есть то, что есть и ничего более. И если тебя нет, горе тебе!

Такова же ситуация и в Ауровилле, когда все маски более или менее сброшены. Это огромный прогресс, сделанный Ауровиллем. Итак, что вы собираетесь делать со всеми, кто сбросил маску? Быть "нейтральными"? Но это не нейтральность, это всё та же мутная кошачья похлёбка, о которой я тебе уже говорил! Изгнать их? Но мы не Гестапо! Тогда что?

Мне кажется, что необходимое, самое настоятельное очищение может быть выполнено очень просто: Ауровилль может согласиться на некоторое количество материальных пунктов (я не говорю духовных, я говорю материальных), например, никаких личных выгод, никаких личных денег, никаких наркотиков, никакого "преуспевания" тем или иным способом, а единственный кооперативный центр, выделяющий всё необходимое и получающий пожертвования и т. п. …, можно составить список. И тогда вы увидите, что автоматически, некоторое количество мелких бездельников и среднего размера змей закричат нет-нет-нет. И сортировка будет сделана. Те, кто не захотят следовать закону Ауровилля отправятся куда-нибудь, чтобы учредить свои собственные законы. Самое главное знать, что ты хочешь. Это больше не вопрос укрывательства позади духовного плаща и помпезных слов, а определения нескольких простых, материальных пунктов, которые сформируют практический код Ауровилля, это всё. И тогда ты принимаешь или не принимаешь, но ты не можешь одновременно размахивать флагом Матери и делать свой маленький бизнес или раздавать тут и там деньги, сея коррупцию. То, что Мать сказала относительно коррупции в Индии, совершенно точно также может быть применено и к Ауровиллю: "Вы знаете, что произойдёт, если гнилое яблоко положить рядом с хорошими? – Англия пришла и оставалась слишком долго, всё слишком загнило" (Агенда III, 14 июля, 1962). Вы должны знать, хотите ли вы сами быть заражены и загнить во имя "человеческого братства" или вы хотите навести в своём доме порядок и держать его чистым. Мы не "изгоним" никого: мы поставим перед каждым человеком выбор между чистотой и гниением.

Это просто.

Это понятно.

Это вопрос запаха.

 

                             С тобой, в чистом воздухе

                                                                                                   Сатпрем

 

P.S. Вы не должны путать мягкость тряпки с "мягкостью души", поскольку Калки[57] тоже вооружён мечом.

P.S. Фактически, одной из самых больших путаниц в Ауровилле (да и почти повсюду) является путаница ментального и псевдо-духовного порядка. Многие люди, кажется, забыли, что существуют другие планы реальности или сознания и что истинно на одном плане, не истинно, или пока не истинно на другом плане. Истинно, что на супраментальном плане всё является Божественным, но не истинно, что на материальном плане Шри Ауробиндо и мистер Гурупрасад (секретарь S.A.S.) равно Божественны. Также истинно, что на супраментальном плане всё равно в Божественном, крупица песка и деяния Александра, но на материальном плане не верно, что кули и Эйнштейн стоят одинаково. На супраментальном плане истинно, что всё – Одно, и все братья, но совершенно ложно верить, что на материальном плане ум мошенника и искусство инженера равны, и что змея не проглотит маленькую птичку. Это простые истины, которые многие, кажется, игнорируют. Истинно то, что план истины, супраментал, пытается проникнуть в материальный план, вопреки или благодаря его материальной темноте, но его первым действием, когда капля, маленькая супраментальная капля спускается в этот кошмар, является то, что он показывает грязи её истинное лицо, а крошечному устремлению его истинное могущество – но это не истинно, что эта грязь и это стремление божественно равны, хотя удушье от грязи может привести нас к стремлению к чистому воздуху.

Истиной простой, супраментальной и материальной в одно и то же время – прямо там, где они встречаются – является то, что всё в этом мире, находится здесь для того, чтобы пробудить стремление Божественного в Материи к Божественному в Материи, потому что всё является Божественным, которое забыло Себя. Но ты не должен путать того, кто устремляется с тем, кто принуждает тебя устремляться, удушая тебя – если тебя задушат, то некому будет стремиться и помнить.

 

 

12 сентября, 1981

 

Верховный суд Индии отложил на вторую половину октября судебное решение по делу Навы. Навы, того, кто хотел их заставить провозгласить: "Шри Ауробиндо – новая религия".

Откладывать и откладывать это вечная тактика Врага.

 

 

13 сентября, 1981

 

Ад со всех сторон, даже здесь. Позволить себе раствориться во Всевышнем, другого пути нет.

 

 

15 сентября, 1981

 

Видение

 

Электрическая "вилка".

Я эта вилка. 

 

 

16 сентября, 1981

 

Все нити жизни вырваны с корнем. 

 

 

22 сентября, 1981

 

(Письмо к Мишлин)

 

Да, эта гонка с целью прибытия на Интерфорум[58] 21 числа точно является знаком Матери: прямо в последнюю минуту. И когда нам известно о конце этой кривой, тогда мы сможем понять, что эта точность чудесна, поскольку мы мчались в течение восьми лет, чтобы оказаться там в нужную минуту, ни минутой позже.

                                                                                                 С любовью

                                                                                                                                                Сатпрем

 

*

 

(Письмо к сэру C.P.N. Сингху, в оригинале на английском)

 

 Дорогой компаньон, последние два месяца, с тех пор как я закончил Агенду, большую часть своего времени я провожу в молчании и концентрации, пытаясь понять путь и то, что от меня хотят. Это глубокое молчание и давление Силы императивно, оно почти твёрдое – но никакого ответа, хотя давление само по себе и сила концентрации сами по себе являются ответом. У меня такое ощущение, что я должен что-то открыть, что пока не известно в человеческом сознании и что должно быть неким живым переживанием того, о чём говорится в Агенде. Ворота всё ещё закрыты. Это действительно неизвестное – трудное неизвестное, полное внушений и предрекающих бедствие голосов, на которые нет никакого ответа, кроме этого огромного Могущества и Давления, подобного молчаливой стене светящейся силы. Нет ничего, что нужно было бы делать, надо лишь идти вперёд. А ещё есть ощущение, почти физическое ощущение надвигающихся решительных изменений или переворота. Временами у меня такое чувство, что я своего рода "электрод" Божественного мира в темноте Материи. Ничто не говорит со мной и ничто не раскрывается – я просто "штепсельная вилка". Я с трудом могу говорить с кем-либо или написать письмо – нечего сказать, это должно быть прожито и проэкспериментировано, и я должен через это пройти.

Одно должно быть сказано. Как тебе известно, оба тома, XII и XIII готовы. Внезапно, я принял решение издать их одновременно, не дожидаясь февраля для XIII тома. Эта стратегия была как бы навязана мне. Таким образом, два последних тома Агенды выйдут в Париже на следующей неделе, в первые дни октября. Затем оба тома, XII и XIII прибудут в Индию и Пондишерри, примерно 15 октября.

 

………

 

Посмотрим, что произойдёт. Я выполнил свой долг, закончил работу – теперь остаётся только неизвестное. (,,,) Это час храбрости и Божественной милости для смелого душой.

Мы очень близки друг другу. Теперь мы начинаем настоящую битву.

Обнимаю тебя,

                                                                                                                        Сатпрем

 

P.S. О скором выходе XII и XIII томов я проинформирую только Кирита. Он храбрый воин в нашей битве.

 

 

23 сентября, 1981

 

(После немецкого телевидения, некие итальянские друзья попросили разрешения сделать фильм о Сатпреме, который вначале отказался, а потом уступил.)

 

Братья, не вините меня. Моё решение вовсе не является личным и идёт по ту сторону временных обстоятельств. Всегда, в этом человеческом существовании, это было обычаем для учеников – были ли они учениками Рембрандта, Христа или мистера  Юнга – надевать мантию Мастера и делать своё маленькое или большое дело с тем, кто посеял новое семя, и это удача, если они не превращают это в Церковь. Мастер говорит, затем они разматывают ту же бобину на несколько ступеней ниже, до популярного уровня, перед различными микрофонами и камерами мира. Ты пишешь книги, читаешь лекции, получаешь награды и заканчиваешь в словаре – но твоё тело, точно также как и у всех других, заканчивает на кладбище. Это верно, что Мать назвала меня Сатпрем – но я не хочу носить мантию Сатпрема на своих плечах вечно. Я не хочу быть запертым ни в чём, даже в самом "себе". Я живу, если я умираю на каждом шагу. Я был золотоискателем, это правда, а также старателем, тантриком, саньясином и чем только не был, и Сатпремом. Но я ноль и нахожусь на нулевом уровне, точно так же, как и пятьдесят лет назад, когда я прислушивался к шуму волн на Побережье. Вот где я нахожусь: в ничто, которое хочет быть рождённым – к чему? Я не знаю. Когда тебе это известно, ты уже заключён в тюрьму и хорош только для словарей. Я хочу двигаться к этому "нечто" без плаща Сатпрема или самаритянина на своих плечах – и возможно Сатпрем и есть лишь этот конфликт.

И к тому же, действительно, время подходит к концу. Мать говорила нам, что должен быть рождён новый вид – мы не создадим его перед телевизионными камерами или отвечая на вопросы мистера Канселя (французского журналиста). Я вовсе не знаю, как он создаётся – я не знаю ничего, и всё меньше и меньше. Я даже не знаю, может ли он вообще быть создан и у меня нет никаких претензий. Но этот ноль, это болезненное пустое место, которое имеет такую большую потребность быть и прислушиваться к шуму волн до тех пор, пока они взорвутся бесконечностью или чем-то ещё – чем-то, что я знаю, да. Что это произведёт в конце? Обезьяну, чайку, маленького тюленя, моллюска, я не знаю, но мне нужно быть этой единственной пульсацией. И случись так, что это произведёт в конце новый вид, то, по крайней мере, мы хоть что-то делали. Но нет никакой необходимости говорить об этом – мы должны делать это.

Я закончил свою работу писца – это была сказочная милость, но она закончилась. Я покончил с Сатпремом. Я покончил с "писателем", с "учеником". Я покончил со всей работой. Теперь, я свой собственный, неизвестный секрет. Это всё. И если я им не стану, я умру.

Вы: Бони, Дэвид, Мишлин, вместе с другими братьями и сёстрами, вы не закончили своей работы – это чудесная милость, которая была вам дана. Выполняйте её со смелостью, упорством и любовью. И в конце… ну, мы посмотрим, что будет в конце – но там не будет никаких словарей Матери, в этом я могу вас заверить, там будет… звучащий ФАКТ. Давайте готовить этот Факт, с любовью, каждый из нас своим собственным способом.

 

                                                                                                     Ваш брат

                                                                                                                       Сатпрем?

 

 

25 сентября, 1981

 

Вывихнутое запястье.

Насилие собирается прийти в Индию (колония хариджан, основавшаяся ниже Края Земли, передвигает пограничные камни и движется вверх). Лучше было бы увезти Мохини прочь отсюда (да и нам самим лучше сделать так же).

 

 

26 сентября, 1981

 

Переехать в какое-нибудь пустынное место?

Небытие.

Как это было в 1949 в Дели, в Кайенне, в Рио, Дакаре и Зиндере…и в Хива Оа.

 

 

28 сентября, 1981

 

(Письмо ауровильцу, в оригинале на английском)

 

Мне ничего не известно об экономии, всю жизнь у меня в кармане была дыра. В чём бы я ни нуждался, Мать давала мне это, включая запрещённые в Ашраме сигареты – она была достаточно широка для того, чтобы понять пределы каждого из нас и необходимость ошибок для прогресса. Если мы запираем истину в идеальный маленький ящик, то надо остерегаться мумий. В этом трудность любой "системы", как бы чудесна или "нова" она не была – завтра она уже будет старой. Поэтому у меня нет никакой панацеи для экономической и финансовой системы Ауровилля.

Истина, как обычно, проста: нам не нужна никакая система, а нужен новый человек – и трудность и проблема заключена именно в выковывании этого нового Человека, а не в заключении его в идеальную формулу. Пусть он станет тем, кем должен быть, и тогда идеальная "формула" будет вытекать каждую секунду и меняться каждую секунду. Конечно, перед этим мы будем нуждаться в каких-то костылях, что-то делать, а что-то не делать, но решение этих временных необходимостей и являются частью создания нового Человека – поэтому, почему я должен вмешиваться, словно пророк или суперпрофессор…! Я люблю ауровильцев и люблю их достаточно, чтобы не делать им предсказаний – я просто человек с дырой в кармане, пытающийся стать чем-то ещё.

Это правда, что я "просто так", совершенно неожиданно, сказал Матери об этих "купонах за работу", поскольку она занималась этой проблемой, но сегодня у меня и в мечтах нет предлагать что-то подобное. Знаешь, о чём я мечтаю сейчас на самом деле? Я мечтаю о "системе Санта Клауса", дюжины Санта Клаусов, которые сложат свои бороды вместе для того, чтобы дать каждому ауровильцу что бы он ни попросил, и я ожидаю, что каждый ауровилец будет просить только то, в чём он поистине нуждается, с совершенным понимаем того, что потребность одного может совершенно отличаться от потребности другого, и что даже бесполезное может быть необходимо для кого-то, даже ошибка. Мы совершенно одурачены эголитарными и моралитарными системами – ничто не равно, нет даже двух одинаковых листьев на дереве. Вот почему все механические системы, как бы полезны они не были, терпят неудачу в конце концов.  Деньги – наличные, "купоны" -  часть механической системы: это стоит столько-то. Как ты будешь уравнивать десять минут молчаливой и "бесполезной" медитации с десятью кубическими метрами земли, вырытыми для колодца? Единственный возможный "купон" – ИСКРЕННОСТЬ. Это единственная валюта в Ауровилле. Обычное правило в этом печальном мире из-за наличия нескольких воров – заключение всех в тюрьму. Давайте изменим это грустное условие.

Действительно, в нашем мире все системы потерпели крах: коммунизм, капитализм, социализм и даже (или особенно) гандизм – и именно поэтому, святая тюрьма, тем не менее, остаётся тюрьмой. Единственное свободное пространство находится в сердце каждого индивидуального существа и пока это свободное пространство не станет законом коллективного тела мы будем идти спотыкаясь и падая. Другими словами, нам нужно стать живыми душами, не существует другой "системы" или решения. А тем временем…

Да, есть это "тем временем". Мы являемся растущими душами, не одинаково развитыми, но в каждом из нас, мы полагаем, есть общее, равное и простое качество, являющееся ИСКРЕННОСТЬЮ. Не нужно быть Эйнштейном или йогином, чтобы иметь это качество. Если способность исправлять свои ошибки, видеть ясно и не обманывать самого себя, если это центральное качество присутствует в Ауровилле, всё остальное - легко (а мы знаем, что оно там есть, эти восемь лет достаточно продемонстрировали нашу искренность). Таким образом мы возвращаемся к "системе Санта Клауса": в соответствии с доступными ресурсами, несколько человек выбранных среди самых мудрых или среди наиболее искренних будут с коллективного одобрения решать какому проекту должен быть отдан приоритет и постараться дать каждому то, в чём он нуждается. Правительство мудрых. Но как нам известно, эти мудрые люди не абсолютно мудры, что и является историей роста и эволюции Ауровилля. Мы будем идти спотыкаясь, продвигаясь наощупь и меняясь до тех пор, пока мы не достигнем мудрости сердца, которое является единственным свободным местом в этом мире.

И никогда не забывайте о том, что божественная Рука всегда здесь, чтобы помочь чудесным образом сверх любого воображения и человеческих расчётов: небольшой капли простой искренности достаточно. Мы заблуждаемся, если полагаем, что должны всю работу делать сами.

С любовью,

                                                                                                                           Сатпрем

 

 

30 сентября, 1981

 

Вся боль мира.

Уйти – болезненная иллюзия.

Остаться – другая иллюзия.

 

 

2 октября, 1981

 

Выход XII и XIII томов в Париже.

 

 

4 октября, 1981

 

Вытащить Её оттуда. Разбудить Спящую Красавицу.

 

 

5 октября, 1981

 

Иногда один человек должен нести ношу мира.

 

 

8 октября, 1981

 

Ужасающее насилие в земной атмосфере.

Моё тело измотано.

 

 

11 октября, 1981

 

(Письмо к Мишлин)

 

Прости меня за жестокость моей последней записки, я совершенно невозможен – но правда также и то, что я тебя очень люблю. Поэтому, в глубине своего сердца, я обнимаю тебя и говорю тебе, что я невыносимое животное, но всё равно любящее. Фактически, я никогда не прекращаю сражаться, понимаешь, на протяжении восьми лет каждый день был битвой, каждый день приходилось переносить то или иное несчастье, поэтому….

Факт заключается в том, что было полное непонимание (по поводу выхода XII и XIII томов Агенды). (…) всё это символизирует ужасные помехи в земной атмосфере. Ты не представляешь.  Над Краем Земли водоворот жестоких сил, желающий разрушить, изорвать когтями и уничтожить всё. Восемь дней я боролся (символически) с этой несчастной Лакшми (моей служанкой, которая является своего рода природным медиумом), чтобы она не сошла с ума – она выбита из колеи, бродит и говорит, что на неё были брошены мантры. Короче, это битва в невидимом до тех пор, пока в скором времени это не становится видимым. Всё скрипит и ужасно болезненно. В земной атмосфере ужасающее насилие. Во всём этом я остаюсь спокойным настолько насколько возможно – я провожу свои дни в молчании и концентрации (за исключением того времени, когда мне нужно писать). Концентрации подобной Массе могущества Шри Ауробиндо – он здесь во всей своей обширности, я никогда не ощущал такой массы. И это к счастью, в противном случае, я думаю, я был бы разорван на части. Зная и предвидя всё это, я не хотел, чтобы приезжало итальянское телевидение будоражило атмосферу и открывало двери – я был не в состоянии это предотвратить, каждый думает о своих собственных делах и, конечно же, они бы сказали, что очень эгоистичен, скажи я нет. Но это не имеет значения, во всём есть руководство и будет так, как Они пожелают…. Говорю тебе, я уверен, что в конце концов всё будет так, как надо. А тем временем, мне надо пройти через этот шторм. У меня нет никакого знака, что я и Суджата должны сдвинуться с места, и я не сдвинусь без какого либо приказа или очевидного знака – тогда мы упакуем наши чемоданы за десять минут. Но у меня чувство, что мы должны быть здесь до самого конца, каким бы не был этот конец. Эта земная жизнь таким кошмаром из стрельбы, убийств, смертных казней и пыток, что это поистине должно прекратиться – и если Пранаб является представителем этих жестоких и высокомерных сил, ну что же, пусть он приходит и пусть СЛУЧИТСЯ Истина.

Я всем сердцем обнимаю тебя и очень прошу извинить меня за несдержанность в словах – я чувствовал себя так словно нахожусь на корабельной палубе посреди шторма.

                                                                                                                               Сатпрем

P.S.: О! Мишлин, твой моряцкий пуловер пришёл в то же самое время, с морскими ракушками в кармане! Эти ракушки так меня тронули, словно они вынырнули из сказки моего детства… из такого далека. Когда я снова увижу море? Увижу ли я его снова?

 

 

12 октября, 1981

 

Это полностью принято: чем бы это ни было.

 

 

13 октября, 1981

 

Консул Пондишерри настаивает на билете туда и обратно для получения визы Суджатой. Мы связаны по рукам и ногам со всех сторон. Тюрьма.

Божественная стратегия или дьявольская?

Мне хочется уехать далеко-далеко-далеко…. А весь этот мир держит меня в цепях. Завтра итальянское телевидение, послезавтра L., затем, затем, затем… О! желанное проклятие.

 

 

17 октября, 1981

 

Отъезд итальянского телевидения.

 

 

21 октября, 1981

 

Ты знаешь и Ты ведёшь.

 

 

22 октября, 1981

 

Или это ты тот, кому не хватает мужества прыгнуть в пустоту?

 

 

29 октября, 1981

 

Третий сердечный приступ.

 

 

30 октября, 1981

 

(Письмо от Суджаты к Мишлин)

 

Вчера вечером Сатпрем рассказал мне, что в течение нескольких дней его сердце билось с перебоями. Затем, вчера после обеда, оно колотилось и колотилось. Вчера ночью у него очень болели шея и спина. Он чувствовал каждое своё дыхание. Казалось, он хватал ртом воздух.

Я пишу всё это, чтобы проинформировать тебя, а не напугать.

Сатпрем говорит, что это, кажется тот же сценарий, что и несколько месяцев назад. (7 марта, первый приступ)[59]

                                                                                                                             Суджата

 

*

 

Суджата на чайной плантации: решение уехать.

 

 

2 ноября, 1981

 

Прибытие XII и XIII томов в Понди и сюда.

 

*

 

(Письмо к Мишлин)

 

Посылка с Агендами только что прибыла.

Я не могу написать тебе длинное письмо, но я должен сообщить тебе несколько важных фактов. У меня только что случился третий сердечный приступ. Он был вечером, 29 октября, и 29 же октября целый день происходила атака: "Ты собираешься умереть на свой день рождения, ты собираешься умереть….", и т. д.  Прелестно. Тот же самый сценарий, что и два предыдущих раза (боль в шее и т. п.), но на этот раз тело, кажется, чему-то научилось, поскольку я поправился за два дня и уже вчера я карабкался на чайную плантацию. Но всё равно…. Очевидно, что виновным в этом был не Пандит-джи, (во всяком случае, со мной) и именно это было мне показано: "белая рука", очень белая, которая совсем не похожа на руку индийца – более того, вряд ли я так представляю себе индийских тантристов. Вот. Но Суджата думает, что это немного слишком (я рассказывал тебе о том аде, в котором я жил в течение трёх месяцев – но в действительности восемь лет). Мне тоже интересно, что я здесь делаю, в месте, которое стало так печально известно и находится под прицелом. Короче, мы решили уехать – вероятно, утром, 10 ноября. Мы не хотели принимать "окончательного" решения и этому была причина: мы ничего не знаем, мы в полной тьме, но Суджата сказала "просто так": три месяца. Конечно, это поможет моему телу немного оправиться. Со времени твоего последнего визита оно сильно страдало от непрекращающихся и жестоких атак – ужасно жестоких. Теперь я очень хорошо понимаю Мать…. Кроме того, менее агрессивная и более прозрачная атмосфера поможет мне лучше понять, я надеюсь, у меня огромная потребность понять, что я должен делать – следующий шаг (если он есть). К тому же Суджата тоже пережила очень много и никогда не жалуется, но тело её, очевидно, измотано.

Понятно и то, что для того, чтобы наш "переезд" был полезен, он должен оставаться в секрете, то есть, все должны думать, что мы находимся на Краю Земли, иначе это будет просто трата времени  сил. Поэтому не обижайся на меня, если я не говорю тебе место нашего назначения. Если это будет в сознании хотя бы одного человека, то появится и тенденция к невидимому распространению этой информации.

 

………

Мы очень похожи на странствующих евреев.

Я не знаю ни как долго продлится это новое приключение, ни куда оно нас приведёт, ни просто ли это иллюзия – это правда, я ничего не знаю, всё подобно чёрному экрану.

И в этом ничто, что-то интенсивно пылает.

Но это долго-долго….

Давайте надеется, что в Пондишерри всё наконец-то лопнет. Эта жестокая призрачная иллюзия длится уже достаточно долго. И пусть настанет будущее.

 

                                                                                                                         Сатпрем

 

*

 

(Выдержка из письма сэру C.P.N. Сингху, в оригинале на английском)

 

   ………

Мои молитвы всегда с тобой.

В молчании, я прохожу через множество вещей, которые чем-то напоминают то, что пережила и испытала Мать – теперь я понимаю многое.

 

 

6-7 ноября, 1981

 

Видение

 

Пересечение канализационной трубы.

 

 

8 ноября, 1981

 

Второй осуждённый человек.

Сценарий: тюремная камера Одиссея?

 

 

10 ноября, 1981

 

Отъезд из Края Земли.

Исследование Цейлона.

 

 

23 ноября, 1981

 

Конец исследования Цейлона.

Суджата: Керала или Тихий океан? Решение: Керала.

 

 

Ночь с 25 на 26 ноября, 1981

 

Отъезд из Коломбо и возвращение в Индию ради Кералы.

 

*

 

Видение

 

Встреча с Индирой, очень нежная, в которой она обнимает Сатпрема. (Это Индия обнимает меня?)

 

 

27    ноября, 1981

 

Тривандрум.

Исследование Кералы.

 

 

2 декабря, 1981

 

Возвращение на Край Земли

Это так, потому что это так.

 

 

Ночь с 3 на 4 декабря, 1981

 

Видение

 

Я вытаскиваю глубоко засевшую колючку из большого пальца правой руки и ещё две-три колючки поменьше.

 

 

Ночь с 4 на 5 декабря, 1981

 

Видение

 

Меня преследует "Пранаб" (символ этих Сил).

"Мать" говорит мне отправляться в Южную Америку!

Я должен учить испанский…?!

 

 

8 декабря, 1981

 

Ничего, кроме иллюзии.

Все голоса фальшивы.

Возвращаться обратно, подобно старику, которому, кроме смерти, больше ждать нечего.

Не раз Она приходила и прижимала меня к своему сердцу.

Итак?

Заслужил ли я быть таким несчастным?

Этот отъезд был последним броском в попытке жить.

Суджата не хочет покидать Индию, она говорит: моя "защита".

"Огненная Земля". Питкэрн.[60] 

 

 

9 декабря, 1981

 

Где во всём этом Сатпрем?

Где Бернар?

Я потерял всё.

 

*

 

Если Бог не хочет ничего говорить и если они предоставили меня моей судьбе, то до 1-го января я сам определю свою собственную судьбу, к лучшему или к худшему.

 

*

 

И я люблю Господа, в любом случае.

 

 

12 декабря, 1981

 

Моей милой 56 лет.

    

                                    "Ты не видишь Мать,

                                       потому что Она там,

                                       внутри тебя….

                                       Это Она смотрит на меня

                                       твоими глазами."  

 

Да, ОНА ТАМ.

 

*

 

Объединение совершено.  

 

*

 

Попытка сердечного приступа.

Боль: исчезла.

 

 

14 декабря, 1981

 

Новый Ауровилль

Остров Сокровищ

Рэмбо и Жюль Верн открыты заново

И заново объединены на Острове Матери.

 

*

 

(Письмо сэру C.P.N. Сингху, в оригинале на английском)

 

Мой дорогой и самый драгоценный Компаньон.

… Шаг за шагом, я могу видеть насколько, со времени "ухода" Матери, ты сделал мою задачу возможной материально (не говоря о сердце).

"Уход" очень глупое слово, поскольку действительно ко мне пришло очень важное переживание. "Переживание" не очень подходящее слово, поскольку это не преходящая вещь, оставляющая после себя лишь светящийся след - это ИЗМЕНЕНИЕ в моём существе. Ещё слишком рано и не очень разумно говорить об этом, и это каким-то образом связано с нашим путешествием из Индии. Смена атмосферы с её обычным водоворотом враждебных сил, нацеленных на меня, помогло прояснить ряд вещей – это путешествие было благотворно, хотя и очень утомительно и наиболее беспокойно касательно определённой "взрывной" Индии. Мне не нужно вдаваться в детали.

Я могу сказать лишь, что это переживание, или, скорее, изменение, содержит семя и потенциальность любой возможной надежды – оно полно великой Надежды. Работа Матери не потеряна и не отложена на столетия. Большего я сейчас сказать не могу. Более того, это не вопрос "разговоров", это вопрос факта, который должен получить развитие.

Что до остального, то моё физическое местоположение здесь, на Краю Земли, ещё не конца ясно для меня. В некоторой степени, возвращение сюда является возвращением в определённую колею; например, позавчера у меня был ещё один сердечный приступ, или, скорее, попытка сердечного приступа (четвёртая с начала этого года). Это означает, что я снова вхожу в поле тёмных лучей их злой воли. На этот раз атака растворилась в течение нескольких часов и, так или иначе, сейчас, с этим новым изменением во мне, я почувствовал, что со мной ничего не может случиться, кроме того, на что будет Его воля. Эти глупые призраки больше не могут коснуться меня - поскольку они призраки. Я принадлежу другому миру, новому миру.

Поэтому я не перестаю спрашивать, являются ли Голубые Горы моим конечным пунктом назначения. Пока же у меня нет точного ответа, только сомнения. Многое зависит от общей ситуации в Индии (и в мире). Я не могу думать или чувствовать, что эта ситуация улучшится – она обречена ухудшаться всё больше и больше до тех пор, пока Индия и Человечество в основной массе не достигнут определённой стадии, где все будут должны подвергнуться Изменению или умереть. Это не далеко, я был свидетелем тому, что положение в Индии (и повсюду) на грани взрыва. И здесь мне становится грустно от того, насколько Индира-джи могла бы помочь великому Изменению, если бы только надлежащим образом поняла, что поставлено на карту и имела храбрость порвать с прошлым. Но она слишком демократично настроена, чтобы предпринять необходимые шаги – я полагаю, что она делает наилучшее возможное в настоящих обстоятельствах, но насколько же нам нужен кто-то, кто способен притягивать Будущее вместо увековечивания умирающего Прошлого! Нет Веры – Индия потеряла веру.

Итак, я жду, пока внешние обстоятельства не укажут мне какой путь я должен выбрать физически или географически. (…) В настоящий момент я завис в опасном положении между двумя мирами, но с новой верой и великой надеждой. (…)

                                                                                                                           Сатпрем

 

 

18 декабря, 1981

 

(Письмо к Мишлин, братьям и сёстрам)

 

Длинная история.

Великий план приобретает форму.

Наконец-то появляется смысл.

Я должен вернуться во времени: пять месяцев прошло с тех пор, как я закончил рукопись тринадцатого тома Агенды, и с тех пор стоит этот вопрос: что? что? Действительно, я никогда не находился на дне такой ямы. Всё приведено в состояние вопроса, особенно я. Не будь сначала я разрушен в Гестапо, я никогда не смог бы перенести этого второго разрушения – более серьёзного, потому что разрушено было всё. Конечно, моя душа не была разрушена, но что ей делать в этом мире? И для меня было так жестоко, когда я был вынужден стоять перед телевидением и всем остальным, когда внутри была бездна. И даже не бездна: пылающее НИЧТО. И это всё. И всё было фальшивым – весь мир, все идеи – ничего, кроме иллюзии. За исключением этого нечто, пылающего в глубинах, но что это означало? Я закончил свою работу, и что? Продолжать писать, сниматься и болтать?

Я был в этом состоянии, когда третий сердечный приступ пришёлся на мой "день рождения" – Суджата решила, что мы должны уехать… на Цейлон. Что до  меня, то мне хотелось уехать далеко, далеко – к дьяволу, если возможно. Не быть больше пойманным в эту старую сеть.

Итак, мы прибыли на Цейлон, в Коломбо, в Иммиграционный офис – сцена из Кафки: мои бумаги проверяли в одном офисе, в другом…шесть офисов, каждый со своей резиновой печатью, затем, после обеда, всё начинается заново: первый офис, второй….  Но это ничто в сравнении с тем кошмаром, который ожидал нас снаружи: туристы, туристы повсюду, немцы, французы, американцы….  Мы обнаружили там бульвар Сен-Мишель и Нью-Йорк одновременно, и эта огромная женщина с фиговым листком на своих гениталиях и висящим животом, которая кормит булочкой ворон, в то время как её муж делает фото этого вечного мгновения, точно в Венеции, посреди голубей. Сколько долларов у тебя есть? Алчность повсюду, организованный грабёж, девочки и мальчики, продающие себя туристам. Ужасающая грязь. Мы бросились на восточное побережье Цейлона, полагая, что там "не сезон" (муссоны) и там нет туристов. Мы проехали Цейлон из одного конца в другой и попали в Тринкомали – повсюду французы, итальянцы, американцы, везде, везде, в самом крошечном уголке, и каждый с  оборудованием для подводной охоты или для виндсерфинга. И доллары, всегда доллары: два банана – двадцать рупий, 1 доллар! Мы сбежали дальше, на юг в Баттикалоа, и по пути в маленькое местечко: Калкуда. Отель из "коттдежей", разбросанных по берегу. И снова туристы. Но мы были смертельно уставшими, мы остановились в 17 номере. Затем я отпустил всё: всё одно и то же, там было море, шум волн. Я стоял там и смотрел на море, смотрел и смотрел, словно я вдыхал жизнь, ничего больше не понимая. Я гулял, и там были одновременно и эти скалы, и чайки, и море с белыми бурунами – я мог бы закричать. Я никогда не смотрел так на чаек, я, старый морской волк. Эти стаи чаек, белые буруны, всё это пришло из такого далёка, маня умирающего человека. Это продолжалось несколько дней. Я немного вернулся к жизни. Но что мы могли делать там, в этом 17 номере, со всеми этими туристами? На Цейлоне не было ничего, кроме этого западного кошмара, распространившегося повсюду. Наши доллары утекали. Куда ехать? И какой – какой смысл? Всё пылало в этом ничто – какая иллюзия! Мир иллюзий.

Суджата решила: "Возвращаемся в Индию и исследуем побережье Кералы, может там найдём что-нибудь? Мы отправились в Тривандрум – что до меня, то я бы отправился как можно дальше, к дьяволу, если возможно, но не было даже дьявола, к которому можно было бы отправиться. В Тривандруме Суджата подумала: давай попробуем исследовать Юг, спустимся до мыса Коморин (по пути нам кто-то рассказал о месте на побережье, называемом Муттом). Мы покинули Тривандрум, но он бесконечен – мили и мили не кончающихся посёлков. Мы нашли небольшую тропку немного не доезжая до мыса Коморин и оказались на побережье, усеянном скалами, настоящими скалами – отвесными скалами! И цементный завод прямо посередине. Но это не имело значения, мы могли бы оставить его в стороне, мы отчаянно нуждались в спокойном месте – там было несколько возвышающихся над морем бунгало. Они казались белыми и "возможными", хотя и пришедшими в упадок. Мы поинтересовались…. Бунгало принадлежали Армии Спасения! Фактически там был офис. "Командующий" с нашивками Армии Спасения предложил нам немного места после понедельничной службы – мы могли бы остаться до следующей службы. Но Армия Спасения в… Ведической Индии, это уж слишком. Ни Суджата, ни я не хотели получить приют от Армии Спасения. Мы отправились в дорогу снова. Беспокоило то, что наша первая встреча с Индией состоялась через Армию Спасения – кроме того, уже и "Международный Ашрам" был готов обосноваться в Муттоме и уже купил там землю. Здесь это был уже не туризм, это было что-то другое. Мы спустились к мысу Коморин – но где был мыс Коморин? Самое священное место в Индии после Гималаев….. Никакого мыса Коморин не было вовсе! Он весь исчез позади громадной навозной кучи из бетона, воздвигнутой Бирлой: "Мемориал Ганди" и затем, отели до самого побережья. Мы подошли ближе и обнаружили, наконец, скалы и тысячи пилигримов на них, подобно чайкам Калкуды на Цейлоне, но не такие приятные. Было шесть часов вечера, опускалась ночь, Суджата и я были немного уставшими – нам захотелось посидеть немного на пляже, в безлюдном месте. Мы не просидели и трёх минут, как услышали в полутьме свист и голоса. Мы не двинулись с места. Я испытывал такую жажду, что взял банку пива (я, ненавидящий пиво!) – это невероятно, ехать на мыс Коморин для того, чтобы выпить банку пива! прямо там, куда Вивекананда отправлялся для медитации. Снова свисток, к нам подходит полисмен и просит удалиться: "Не оставайтесь здесь, здесь воры и грабители" – на мысе Коморин!

Мы пошли назад от побережья в поисках обеда и комнаты. Никакого обеда, все отели полны – за исключением комнаты с грязными стенами, матрасами и тремя чапати с чашкой чая. На этот раз я решил: "Хватит с меня мыса Коморин, мы едем назад, в Тривандрум" – Суджата вздохнула с облегчением. Она тоже была грустна и молчалива, словно она только что стала свидетелем осквернения – ужасного осквернения Индии. Мы проехали сквозь ночь и вернулись в Тривандрум. На следующий день я решил: "Мы отправляемся исследовать север Кералы". Мы взяли дорогу на север…. сотни километров непрерывающихся городков и деревушек: взрыв населения, какого я никогда не видел, вереницы машин на дороге, бампер к бамперу, иногда большие участки рисовых полей с белыми цаплями, и опять миллионы и миллионы кишащих людей. Я всё ещё не падал духом, я рассказывал Суджате о "бретонских исследователях", рассказывал, что бретонцы поклоняются божественной Матери не зная того сами, поскольку они поклоняются Марии, а также есть Святая Анна, их покровительница…. Тремя минутами спустя, мы застреваем позади грузовика на котором большими буквами написано: "Анна-Мария" – Анна-Мария на дорогах Индии, в Керале, через три минуты после того, как я рассказал об этом Суджате! Это самое поразительное "чудо", с каким я когда-либо пересекался. Я начал думать о "сети" Матери.

Затем мы вновь были поглощены кишащими миллионами, митингующими марксистами в Алипее – никакого моря, лишь деревушки и деревушки. Я даже не помню: дороги, дюжины и дюжины грузовиков, набитых людьми, горланящими политические лозунги, с громкоговорителями и флагами Конгресса или Карла Маркса. И мы отправились дальше: Качин, Каликут…. На этот раз это было душераздирающее зрелище. Затем Теличерри, это был конец. Там они предложили нам грязную комнату и обед, который, казалось, никогда не принесут. Я сидел на берегу и прощался с морем. Затем я сказал Суджате: "Мы возвращаемся на Край Земли".

Мы долгое время ехали молча. Это было довольно ужасно. Всё ещё в молчании мы пересекли Меркару, затем Нилгири. Было 2 декабря. Суджата чувствовала в своём сердце великую боль, а я пребывал в каком-то ничто. Роберт и Анна встретили нас чудесно, они были переполнены теплотой и радостью – но позади, в наших сердцах, было ужасающее молчание. Потребовались многие дни, чтобы переварить всё это и ощутить твёрдую почву под ногами, Но это было разрушительно. Мы пребывали в великом крушении. Мы вернулись в самое начало. Для Суджаты это было подобно физическом крушению Индии, для меня это было крушением всего. Не осталось ничего, не было ни одного ответа, и что самое главное: никакого ответа, Мать не отвечала.

И тогда моё сердце заболело так сильно, и я сказал Матери: Ты не скажешь мне ничего? Ты так много говорила со мной и теперь ты оставила меня? И вдруг, в моём сердце раздался крик, и я сказал ей: я тяжело работал восемь лет и ни разу ты не пришла и не обняла меня в своём сердце!

Это была самая чёрная дыра в моей жизни.

И на следующий день что-то случилось. Это было 12 декабря, день рождения Суджаты. Ответ.

 

*

 

 

19 декабря

 

Я продолжаю. Прошу прощения за эту сагу, но у тебя должна быть полная картина, так как то, что случилось после, очень важно для всех нас.

Я никому не расскажу, что случилось тогда, 12 декабря. Это секрет между Матерью и мной. Но как я заново, шаг за шагом, открываю Агенду!... Я могу лишь сказать, что этот опыт (это не "опыт": это факт, радикальный факт, который меняет всё), этот "факт" содержит семя великой Надежды. Будто открылись чудесные горизонты: ВОЗМОЖНО ВСЁ. Ты понимаешь, то, что пришли сделать Шри Ауробиндо и Мать не "потеряно", не отложено на столетия – это там. Мы должны лишь узнать об этом. В тот день, 12 декабря, я узнал об этом – и это такой тупой и глупый способ сказать о чём-то… что невозможно выразить. И вся боль рассеялась – о! ты знаешь, у меня была реальная боль. Но я должен был сделать этот вояж, я понимаю это. Итак, это 12 декабря является базисом всего остального. Да, необходим именно этот интенсивный КРИК в сердце, и неизвестно, сколько кругов и вояжей, и пылающего ничто, чтобы прибыть к точке этого крика.

Я всё ещё был посреди того "факта", когда пришёл Роберт и рассказал мне о том "Тюрбане" (Ауропресс), Германии и контракте на Саньясина, когда вдруг, я почувствовал острую боль в спине, между плечами, как будто кто-то воткнул туда иглу, затем она распространилась вокруг, сердце сжало, словно в тиски – короче, старый сценарий, это была четвёртая атака. И сразу же я понял, будто это было очевидно, что источником этой атаки был "Тюрбан". На этот раз потребовалось лишь несколько часов, чтобы всё растворилось – поистине, эти люди определённо стали фантомами для меня. У них больше не было никакой реальности, как и у тех трёх мерзавцев в каньоне – этого не существует, существует что-то другое, нечто такое огромное и такое простое. Да, другой мир. Там это не может коснуться. Всё ещё большой путь нужно пройти, но вещь уже там, в зерне, и оно неизбежно должно прорасти.

Но почему это пришло только сейчас?

Двумя днями позже, 14 декабря, случилось кое-что ещё, что возникло так просто и казалось таким невинным, но таким капитальным, словно это было логическим и очевидным следствием.

Роберт ремонтировал мой камин. Я сидел там, рядом со своей кроватью, с отсутствующим умом, я смотрел, как он снимает плитку, штукатурит заново, настраивает систему так, чтобы она выводила дым наружу. Вдруг, я начал смотреть с большим интересом, словно это смотрю на самом деле не я, а Мать. Она была чрезвычайно заинтересована и "очень высоко оценивала" или одобряла, так сказать – поскольку работа эта была хорошо сделана, эта гармония с Материей наполняла её удовлетворением. Ощущение было таким сильным, что я чуть не сказал Роберту: "Если я уеду, я заберу тебя с собой". Я сдержался. И в конце, когда всё уже было приведено в порядок (он всё ещё сидел, согнувшись перед камином), я подошёл к нему и сказал (не смог удержаться), и это говорила Мать: "Ты будешь частью нового мира". Роберт улыбнулся как обычно и спросил: "в новом мире будут дымоходы с утечкой?". Это так похоже на Роберта. Я ответил: "Нет, но там будет понимание Материи".

Это всё. Он ушёл, а я отправился на прогулку в лес. Затем передо мной прошла или развернулась целая группа сцен. Я сказал себе (но это нельзя назвать "сказал", это было подобно живому и реальному кинофильму), я увидел эти качества – я увидел Мишлин, я увидел Бони и Лауру и некоторых других – те материальные и выдающиеся качества нескольких существ, которые были лучшими представителями того, что произвела человеческая раса… и теперь мы были в конце этой истории. Цейлон, Керала, словно кто-то указал мне на два полюса, на конец человеческой истории – она закончилась, взорвалась. Это поистине конец мира. Больше так продолжаться не может, и я "сказал себе": "Для того, чтобы построить новый мир, мы нуждаемся в комбинации этих "качеств", в человеческих представителях – нельзя сделать это самому. Необходимы все аспекты, или несколько основных аспектов, которые организуют полный мир. Я мог видеть крайнюю необходимость этого.

И затем случился этот опыт, 12 декабря, который стал для меня чем-то вроде обещания. Я смотрел на Край Земли и не мог представить себе двенадцать человек – давай скажем двенадцать – там, в этих горах. Что они будут делать? Трансформация не может делаться, сидя со скрещенными ногами и концентрируясь на себе – напротив, это всеобъемлющее движение. Необходима активность, через и благодаря которой, может тайно проскользнуть "другая вещь". Затем я увидел остров, море. Море активно, это вызов, ты должен овладеть им, изобретать, творить. Горы пассивны и неподвижны. Я не мог представить себе десяток человек, ходящих по кругу. Затем, передо мной предстала целая сцена со своего рода улыбкой и радостью: вместо того, чтобы находиться здесь, стискивать зубы, считать удары и постоянно быть втянутыми во все эти призрачные истории и во все эти старые истории (как бы благородны и "серьёзны" они не были), почему, в конце этого человеческого цикла, несколько человек не могут объединиться в сконцентрированной и ускоренной попытке призвать "другую вещь" – подобно последнему крику человека, терпящему бедствие на этой лодке. Остров… я не знаю где, в Тихом океане? (но это вторично). Это была идея по ту сторону Ауровилля (прежде всего это была идея по ту сторону Ашрама). Почему бы не создать "новый Ауровилль"? Ауровилль более концентрированный, более сознательный и прежде всего, более ускоренный. Это никоим образом не должно принижать сам Ауровилль, он достигнет опыта – но у Матери тысячи путей, фактически, все пути ЕЁ! И почему бы ей не иметь улыбающийся, светлый путь – милосердный путь, наконец-то, без всех этих призраков и центров отвратительной человеческой грязи, которые наводнили всё. Почему бы не быть солнечному месту с несколькими солнечными существами, но с такими, КТО ПОНИМАЕТ.

И я смог увидеть всю эту историю, все человеческие попытки на протяжении веков, все эти никогда не сбывшиеся легенды: были Катары и Рыцари Круглого Стола, Рэмбо, Жюль Верн и Остров Сокровищ – тысячи легенд всех стран и всех веков. Все эти боли и печали, закрытые двери и разбитые надежды, потому что время пока ещё не пришло, и все эти трагические смерти…. И это было так, словно в том лесу, где я прогуливался, я смог увидеть или почувствовать все те исчезнувшие взгляды, которые пришли улыбнуться за моими плечами – словно я был, словно мы были их надеждой.

И вдруг это стало подобно громадной ответственности или громадному вызову – но вызову улыбающемуся. И что если мы были ИХ криком в конце Истории? Поистине, несколько существ, которые поняли и которые бросили всё – всё – в этом последнем человеческом приключении. Это то, что хотела Мать! Это то, что хотел Шри Ауробиндо!

Я вернулся с прогулки и рассказал обо всём этом Суджате, в молчании слушавшей меня возле камина. И она кивнула – Суджата подобна зеркалу Матери рядом со мной (но она даже лучше!). И она мне сказала: "В Индии существует очень хорошее древнее верование или знание, которое говорит: "каждое действие имеет своё место". Был Баликурт, который представлял одно действие с Матерью; был Нанданам, представлявший другое действие, и затем Край Земли, где была материализована Агенда. А сейчас идёт другое действие – для каждого действия есть своё избранное место. Хорошо, мы исколесили вдоль и поперёк Нилгири и все горные дороги от Перьяра, чтобы обнаружить это чудесное место. Мать ведёт нас. И конечно же, Она будет вести нас и дальше, чтобы открыть это другое место.

Тогда мы стали тщательно исследовать карты, но на этот раз мы должны были найти не "Остров Сокровищ", а "Остров Матери" – и без Матримандира. Место, где она пребывает, совершенно просто.

Наш опыт на Цейлоне показал, что всё было испорчено туристами – Таити, Маркизские острова, всё было осквернено. Но, тем не менее, в Океании много островов. Мой палец странствовал по карте и у меня было ощущение, что, возможно, область возле Новой Каледонии могла бы быть наименее заражена, поскольку Нумеа является местом для колониального среднего класса - ужасно. Мы могли бы использовать Нумеа для зондирования и прощупывания пространства: есть Новые Гибриды, а дальше Острова Горн… почему бы и нет? Если бы у нас было какое-нибудь судно, исследовать было бы проще. Я сказал себе, что Сидней не так уж и далеко и что австралийцы строят много судов – подержанное судно? Короче, я плавал и Суджата плавала вместе со мной, рядом с камином.

Двумя днями позже Суджата мне сказала: "Почему бы не поговорить с Робертом?" "Словно дверь открылась навстречу солнечному свету", - ответил он. Он тоже почувствовал, что начал ходить кругами в Хэппивуде. Конечно же, он сразу же сказал мне, что я и так знал: "Но если мы возьмём Бони, Мишель… вся их работа пойдёт прахом". Это очевидно. Но первопроходцы нужны, мы должны найти место – и когда мы будем готовы, обстоятельства тоже будут готовы…  Я не мог предвидеть никакой войны, хотя всё вокруг было подобно огромному котлу, готовому взорваться в любую минуту, пробеги с ним рядом просто какая-нибудь кошка – самый пустячный инцидент – и  всё взорвётся. Но у меня было своего рода повторяющееся чувство, что всё закончится экономическим хаосом: великим параличом. Остановится всё. Большая Машина прекратит своё движение. А затем чудовищная сортировка на дне желудка.

Но всё это спекуляции. Будь что будет, однажды, возможно не в столь отдалённом будущем, обстоятельства будут готовы и возможно, появится двенадцать человек, готовых прокричать крик Земли. (…)

Роберт будет Робинзоном Крузо, достойным самых лучших легенд. У каждого есть своя "фиксированная идея" и с небольшой дозой магического снадобья Друида или Великой Друидессы, возможно, она сработает. Я не знаю, кажется, я вижу Улыбку позади всего этого.

Но есть Надежда.

Есть Обещание.

Есть приоткрытая дверь, так сказать.

Что касается остального, я не знаю, всё в руках Бога и Матери.

Я заканчиваю свою сагу и обнимаю тебя, вместе с братьями и сёстрами великой надежды и приключения, ради которого стоит жить.

                                                                                                                         Сатпрем

 

P.S. В тот день, когда я излагал Суджате свою великую сцену в лесу, она показала мне текст Шри Ауробиндо, написанный на бенгали и только что ею найденный. Вот его английский перевод (это из вступления к Гите на бенгали):

"Элементы зла, которые собираются и которым предстоит быть разрушенными в ходе мировой эволюции, являются именно теми элементами, которые уничтожаются посредством их неординарного роста во времена Калиюги".

Написано в 1909 году, 72 года назад….

 

 

Ночь с 20 на 21 декабря, 1981

 

Кирит: "Правительство начинает интересоваться, что ты собираешься делать".

 

 

 Ночь с 22 на 23 декабря, 1981

 

Видение

 

Я в большом Хамбере[61] Матери. Я впереди. Я не могу видеть, кто ведёт машину. Дорога ровная, быстрая, без ям – могущество, молчание, все окна закрыты. Я не видел, куда я направляюсь.

 

 

23 декабря, 1981

 

(Письмо к Мишлин)

 

… Это верно, что План приобретает форму и что теперь всё начнёт продвигаться быстрее. Вероятно, эпоха Края Земли подошла к концу – для каждого действия есть своё избранное место. Переход к другому всегда немного болезнен, но худшее закончилось – мы повернули за угол… в направлении неизвестного. Когда план прояснится, я дам тебе знать и конечно, мне потребуется твоя помощь ещё раз.

Теперь мы должны двигаться к другой конкретизации.

Молчание необходимо. Любая деятельность вносит беспокойство.

Вместе с Суджатой мы нежно обнимаем тебя.

1982 год: дверь открывается.

 

 

Ночь с 28 на 29 декабря

 

Видение

 

Меня жестко атакует и преследует Нирод[62]. (Пранаб также там, но содействует ему, не атакуя).

Такое глубокое отвращение, и такая усталость от всего этого.

Каждый раз ты думаешь, что это дно тьмы, и каждый раз находится что-то ещё более тёмное.

 

 

31 декабря, 1981

 

Великая усталость существа – всего существа. Мне хотелось бы остаться наедине со своей душой и чайками.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

1982

 

 

3 января, 1982

 

Я уплатил свой долг страданию.

Подобно Шиве Нилаканта[63], восемь лет я глотал их яд – если я уеду, они должны будут сами глотать свой собственный  яд и умрут от этого. Через пятнадцать дней я уеду из Индии (куда?).

 

 

4 января, 1982

 

Финальная атака.

Ки-Роберт.

Я должен уехать прежде, чем меня разорвут на куски.

 

 

6 января, 1982

 

Свадьба.

 

 

9 января, 1982

 

Боль имеет большую интенсивность для того, чтобы попытаться и изменить боль Земли.

Теперь я должен измениться сам.

 

 

13 января, 1982

 

Я совершил целое путешествие… в своей голове.

Я сокрушил все тюремные засовы… в своей голове. Теперь мне нужно только сидеть прямо здесь и забыть обо всём.

Двенадцать человек на острове слишком много.

Есть только один остров… в моей голове.

 

 

20 января, 1982

 

(Письмо к Мишлин)

 

Было трудно писать последние несколько дней и тем не менее было что-то особое, что было нужно сказать каждому из вас и, кроме того, особое отношение – нельзя писать "коллективные" письма. Трудно говорить о чём-то, не задев по пути весь мир, и простая вещь становится делом государственного масштаба! Ну вот, я покидаю свой пост и я знаю, что ты достаточно меня любишь, чтобы понять. Итак, действительно, кажется, что мы собираемся покинуть Край Земли. Это место хорошо послужило и доверху наполнено силой – Людмила ясно видела "золотого Будду" окутывающего это место. Я готовлюсь уехать не без вопросов – я полон вопросов и это моя старая пытка. Я думаю, что "цензор" Матери был мальчишкой в сравнении с моим! Прежде всего, можно спросить себя, в чём польза побега на другой край мира? Если это вопрос побега из аквариума, то в чём разница между Нилгири и Огненной Землёй? Нет никакой пользы от разглагольствований: я понял, что истинные причины, побуждающие нас к действию, имеют мало общего с видимыми причинами, заставляющими тебя решиться. Другие силы движут людьми и обстоятельствами. Итак, по-видимому, существует этот опасный круг из врагов и даже друзей(!). Ты знаешь, что 30 декабря я должен был дать ещё одно интервью Жану де Биру, и уходя, этот добрый человек, посланный Жаком (из министерства культуры), пообещал вернуться с командой французского телевидения. Понимаешь, всё время что-то подобное, бесконечное повторение. Я уже сделал значительное усилие, чтобы сняться и дать интервью Давиду. Это даёт ощущение "старения", которое, должно быть, чувствовала Мать после всех этих "Бесед" на Плейграунде. Ты говоришь себе: всё равно… разве лучше ничего не делать? И меня всё ещё преследует (и это до такой степени визуально, что почти конкретно) эта "Сеть", о которой говорила Мать: если изменится одна точка, измениться может всё! Это довольно жутко. "Анна-Мария" по дороге на Кералу вызвала у меня почти дрожь, или, скорее, заставила меня почувствовать головокружение. Затем, существует ужасный круг "врагов" (которые, фактически, вытягивают энергию из твоего собственного сопротивления). Атаки продолжаются; прошлой ночью я снова пробудился от кошмара, в котором люди хотели меня убить, и после "пробуждения" у меня была странная боль в спине и сердце – и теперь, в течение нескольких дней эта боль приходит и уходит, исчезает и снова внезапно появляется. Это подобно скрытому сердечному приступу, который никогда ни к чему не приводит. Что означает, что их сила становится всё меньше и меньше, или, что моё тело реагирует лучше. Но всё это повторяется, подобно старому рефрену. Но это тоже утомляет.

Но мне интересно, нет ли позади всех этих видимых причин, побуждающих меня уехать, другой причины, истинной. У меня есть смутное ощущение, что "некто" не хочет, чтобы я оставался в Индии, так как там может быть несколько больших чисток – я думаю о той горе, которая сдвинулась, будто сокрушённая гигантскими силами - в конце должно было произойти землетрясение, и мы с Суджатой должны были покинуть здание, в котором находились; на пороге Суджата мне сказала: "Идёт дождь, нам нужно взять плащи". Я вернулся в дом, освещаемый вспышками молний или коротких замыканий, и наконец, нашёл в своей спальне зонтик, купленный мною во Франции. "Французский зонтик". Это было больше года назад…. Гора собирается сдвинуться?

Я не знаю.

…Но как говорил Шри Ауробиндо, "solvitur ambulando"[64]. Это не будет ни "ambulando" (движение), ни "navigando" (плавание), поскольку в наши дни слишком дорого и ходить(!), и плавать. Поэтому мы будем пробираться своей дорогой – если это приключение истинно, то место уже существует и ждёт нас. Нам остаётся его найти.

Есть также такое множество материальных и практических "неизвестных", которые вызывают головокружение – лучший способ победить головокружение, это остановиться и перестать суетиться. Мы с Суджатой поженились (6 января), чтобы постараться и пройти через тюремные засовы виз и консульств. Это было очаровательно, но это совсем другая история (которая касается Кармен[65]). Не знаю, сдадутся ли засовы, но мы сделали всё, что смогли (если бы ты знал, какие акробатические трюки мне приходилось вытворять в Бомбее, чтобы помешать Пондишерри….). Это сумасшедшие истории, но мы и собираемся работать ради перемены в этом всеобщем сумасшествии. Маленькое звено в этой паутине…. Это было бы интересно.

Вот такие у нас дела. Суджата не боится ничего и, тем не менее, это нелегко для того, кто провёл более сорока лет из своей жизни в Ашраме Пондишерри…. Что касается меня, то мне иногда тоже интересно, не сумасшедший ли и я, но имея в виду четыре с половиной миллиарда образчиков, думаешь, что одним больше или меньше не сыграет большой разницы. Если Суджата сможет найти погрызть немного орехов, то всё будет хорошо.

Проблема остаётся, реальная проблема - это секретность. Если люди повсюду начнут узнавать, где я нахожусь, то не останется ничего другого, как убираться ко всем чертям куда-нибудь ещё (но куда это куда-нибудь? на Аляску с Анной!?). Мой отъезд на Цейлон уже дал начало стольким пересудам, что это обескураживает. И это немедленно становится помпезным "делом" в то время как это просто, очень просто и совершенно естественно. (…)

У меня нет никакого адреса, чтобы его покинуть, поскольку я не знаю, куда я собираюсь, но если Милость пожелает, чтобы мы нашли это место, то я покину свою сегодняшнюю широту и долготу. Кроме того, не так уж много есть того, о чём нужно "говорить" – но есть то, что надо ДЕЛАТЬ.

Но мне хотелось обнять тебя, потому что ты была такой хорошей сестрой все эти отчасти ужасные годы…. С той или другой стороны глобуса мы будем держать друг друга за руки и продолжать.

                                                                                                                                  Сатпрем

 

 

Ночь с 25 на 26 января, 1982

 

Я видел Смерть.

 

 

27 января, 1982

 

Моя душа так жаждет улететь прочь к земле абсолютного света и любви.

 

 

31 января, 1982

 

Видение

 

Ночь: Белый голубь прилетел и приземлился на моё сердце. Это было так сладко.

 

 

1 февраля, 1982

 

(Письмо адресованное Георгу Троллеру с немецкого телевидения, прямо перед отъездом Сатпрема на… свой иллюзорный остров, иллюзорный,  по крайней мере, на то время)

 

Брат, да, я, вероятно, превращусь в птицу! Кто знает? Я всегда задавал себе вопрос, почему эволюция не закончилась на этом! Но, наверное, нужно найти следующую птицу….

Что касается тебя, то мне нужно многое сказать. Но мне всё труднее и труднее писать. И я уезжаю. Да, скоро, может быть, через несколько дней – в неизвестное.

Мне хотелось бы объяснить тебе, что я собираюсь делать – ты поистине мой брат, я не знаю почему, но это так. Глубоко внутри я ощущаю к тебе большую любовь, со своего рода глубоким пониманием того, кем являешься ты и кем являемся мы. Словно мы разделяем это существование, но очень-очень глубоко. Нет нужды объяснять: это факт.

Итак, с меня достаточно идеализации… я хочу РЕАЛИЗАЦИИ.

С меня достаточно телевидения и интервью – я хочу видеть, быть, касаться, СТАНОВИТЬСЯ. Нужно вырваться из старого круга – как врагов, так и друзей. Нужно находиться в ПРИСУТСТВИИ Вещи – обнажённым, лишённым кожи. И тогда ты перейдёшь или не перейдёшь к Другой Вещи. Если нет, то это не имеет значения, ты просто разрушаешь себя, но если ты преуспеешь, какая будет разница… возможно громадная разница для мира. Ты так не думаешь? Если бы один единственный человек смог совершить этот Переход – если бы он на самом деле его совершил. Это должно начаться однажды  где-то в ОДНОМ человеке. Это не упадёт ни с небес, ни с телевидения, ни из самой последней книги – мы должны СДЕЛАТЬ эту другую птицу. И если это иллюзия, то пусть я лучше умру от этой, чем от какой-нибудь другой. Рак имеется в распоряжении каждого.

И я воображал, что однажды мы смогли бы собраться вместе – или хотя бы некоторые – для того, чтобы мы могли работать ВМЕСТЕ, пуститься вместе в это последнее приключение человеческого вида.

Сначала нам нужно найти МЕСТО.

Ты понимаешь, не Ауровилль с  "Матримандиром" – нет: место, где это может быть сделано. Несколько представителей умирающего человеческого вида, которые прокричат последний крик и сделают последнюю попытку. Уголок мира, который был бы чем-то вроде "Острова Матери" или острова нового вида – место, где это начнёт реально, хоть и с заиканиями происходить в телах нескольких старых шимпанзе, которым надоело по самое горло быть шимпанзе.

Они все хотят, чтобы я продолжал писать книги вечно – идёт всё это к чёрту!

Я очень хорошо понимаю Рэмбо.

Итак, я уезжаю.

Приветствую будущее.

Понимаешь, ВСЁ возможно, если хотя бы несколько человек почувствуют, что это возможно. Это время великого Нового. Улыбки находятся со всех сторон, если ты только знаешь, как улыбаться вместе с ними.

Я не знаю, как всё будет, за исключением того, что я собираюсь паковать свои сумки через несколько дней, но я возьму тебя с собой, в уголке своего сердца, и если однажды я увижу, что это интересно, я дам тебе знать, где я нахожусь.

                                                                                    Обнимаю тебя.

                                                                                                                          Сатпрем

      Обнимаю тебя.

                  Суджата

 

 

2 февраля, 1982

 

Когда огромная мягкая волна накрывает мир и не остаётся ничего, кроме песни птицы над старыми страхами.

 

 

5 февраля, 1982

 

Одинокий большой баклан на своём маяке.

 

 

7 февраля, 1982

 

(Письмо к Мишлин)

 

… M-N, поселившиеся на Краю Земли, поняли суть происходящего. Роберт-Анна всё ещё смутно представляют свои планы, но собираются покинуть Индию – я сказал Роберту, что наш эксперимент возможен только в абсолютно позитивной атмосфере (Лишь Бог знает, как страдала Мать от всех этих "невозможностей" и отрицаний, окружавших её!) и что они смогут присоединиться к нам в правильный момент, если Анна решится безоговорочно.

Всё очень таинственно, Мишлин – но мы собираемся к Матери. Это единственное, что определённо. Несколько мужчин и женщин должны сделать переход. Я всё ещё слышу голос Матери: "Шри Ауробиндо открыл двери, и когда мы будем готовы, мы пройдём через них"   мы, кто?

                                              

                                                                                                                                                 Сатпрем

 

 

11 февраля, 1982

 

Ма, это на твой остров я отправляюсь, в противном случае всё это безумие.

 

(Выдержка из письма сэру C.P.N. Сингху, в оригинале на английском)

 

…Как хорошо я помню нашу первую встречу в Нанданаме – с первого взгляда ты понял всё. Никто в этом мире не обладает таким глубоким пониманием, каким обладаешь ты. Нет, это не из-за лени ты не написал мне позже: ты взвалил на себя такую ношу и нет никого, с кем можно было бы её разделить – это моё глубокое ощущение. Как я счастлив, что Суджата рядом со мной. Твоё письмо также очень утешило и обнадёжило меня, когда ты написал: "Пока я жив, я готов помогать всему, что бы ты ни делал и повсюду, где бы ты ни решил жить". Твоё доверие ко мне подобно бальзаму для моего измученного сердца – было так больно принять решение покинуть Индию и я был атакован таким множеством голосов и сомнений. Поистине, нужно идти во тьме и только впоследствии ты понимаешь, что дорога была верна. Я постараюсь рассказать тебе о чём-то, что я видел.

У меня было две возможности. Одна – продолжать ту же самую линию, то есть, писать всё больше и больше книг, ездить в Европу и Америку, всё чаще и чаще появляться на телевидение и давать всё больше и больше интервью. Отправиться в Батлер Палас  было также частью этой линии. Но во мне росло ощущение, что время интервью в прошлом. Я не предназначен для того, чтобы стать "гуру"; в наши дни, даже Вивекананда потерялся бы в шуме и блеске радио и телевидения – эта приводящая к собственному поражению игра; одна волна очень быстро поглощается следующей. Это всё хаос из звёзд никаких небес и не светящих нигде. Во мне росло ощущение, что пришло время ДЕЛАТЬ, или попытаться делать, а не говорить и объяснять. Если хотя бы одно или несколько человеческих существ смогло низвести в свои клетки что-то из новой Силы, то это изменило бы мир больше, чем все книги и телевидение вместе взятые. Также я всё сильнее и сильнее ощущаю, что я должен находиться вдали от публичных взглядов, что работа должна делаться в тайне. Я всё больше и больше ощущаю потребность в совершенно позитивной атмосфере, недосягаемой как для друзей, так и для врагов – атмосфере, где работа могла бы делаться свободно, без старых призраков, непрестанно изводивших Мать. И затем, постепенно, до меня дошло, что если Мать так долго держала меня за руку, то тогда, конечно, что-то должно было проникнуть – и почему не сделать попытку? Моя работа над Агендой теперь закончена – позволь мне попытаться ПЕРЕЖИТЬ Агенду. Никогда прежде такая дерзкая идея не приходила ко мне на ум, но постепенно, она стала для меня единственной разумной идеей и единственно возможным путём; она становится всё более и более повелительной.

……..

Новый мир не может быть построен одним человеком, но я полагаю, что мы были дюжиной человек, представляющих лучшее из того, что произвело Человечество, дюжина мужчин и женщин, которые подошли к концу человеческой кривой и полностью осознали, что они должны идти по ту сторону человечества и обнаружить то, что видели Мать и Шри Ауробиндо – дюжина человеческих существ, которые стали бы подобны последнему крику человеческой расы, или его последней молитве, его последнему зову…. Если бы эта дюжина людей смогли бы где-нибудь собраться вместе, тогда Чудо было бы возможно. Но где-то, это где? Это не может быть здесь, где мы становимся публичной мишенью для каждого; это не может быть в Индии, где разрушительные условия медленно, но неизбежно растут; это не может скрытое место в горах; потому что горы пассивны и неподвижны – и что дюжина мужчин и женщин будут делать в пассивном уединении в горах. Тогда мне пришло в голову, что это может быть местом возле моря – остров. (…) Остров где-нибудь в Тихом Океане – "Остров Матери". Место без какого-либо Матримандира, место, где Она просто бы была, Её обиталище вне растущего хаоса мира. Место, где несколько мужчин и женщин смогли бы сделать последнюю попытку и найти переход к следующему виду.

Поэтому, дражайший Компаньон, мы с Суджатой находимся на пути к открытию "Острова Матери", где-нибудь в Тихом Океане. Если мы найдём нужное место, мы позовём несколько мужчин и женщин, которых мы знаем, и, возможно, присоединятся также и неизвестные. Золотая нить должна соединять, здесь и там, тех среди людей, кто готов к последней попытке. 13 февраля мы отправимся в это неизвестное приключение. У меня нет никакого адреса, я не знаю, где мы пришвартуемся – у меня есть вера, что Мать будет держать наши руки в Своих и поведёт нас к своему Острову золотого Будущего.

 

 

13 февраля, 1982

 

Отъезд с Края Земли.

 

*

 

(Сатпрем отправляется на поиски своей последней иллюзии)

 

 

14 февраля, 1982

 

МАДРАС.

Пляж: "человеческое" гетто.

Если кто-то хочет найти новый смысл, он должен отправиться в бессмысленное.

 

 

15 февраля, 1982

 

Мадрас-Сингапур.

 

 

19 февраля, 1982

 

НУМЕА. Остров Уоллиса.

В поиске иллюзии??

 

 

25 февраля, 1982

 

ФУТУНА… Алофи.

 

 

26 февраля, 1982

 

ТОЛОКЕ (острова Горн)

Птицы знают, куда они летят.

Мы, мы не знаем.

Наш путь к боли.

 

 

27 февраля, 1982

 

Вершина пирамид.

Фальшивый рай. 

 

 

1 марта, 1982

 

Мне так нужно знать, что всё это имеет хоть какое-то значение.

 

 

4 марта, 1982

 

ФУТУНА.

Ожидание "Моаны".

Всё подобно большой иллюзии.

 

 

5-6 марта, 1982

 

Отъезд из Футуны на борту Моаны.

Видение: я выхожу из маленького желтого самолёта (моей иллюзии).

 

*

 

Вечер: прибытие в Нумеа.

 

 

7 марта, 1982

 

НУМЕА. Конец иллюзии.

 

 

9 марта 1982

 

НУМЕА.

Утро со знаком вопроса.

Возвращение в Коломбо и Индию, или Полинезия?

Мы выбираем Руруту (австралийские острова).

Даже если я заблуждаюсь, я буду заблуждаться храбро.

В любом случае, только То СУЩЕСТВУЕТ.

 

 

11 марта, 1982

 

ПАПЭЭТЕ

РУРУТУ: "Турпутёвка".

Они съели и их тоже.

Они съели Землю.

Они всю Землю покрыли своими отходами.

Я покидаю берега жизни.

 

 

12 марта, 1982

 

ПАПЭЭТЕ

Я закрыл географию.

В Тихом Океане нет никакого острова.

 

 

13 марта, 1982

 

Отъезд из Папээте в Коломбо.

На Нумеа, вернуться назад в Сингапур??

 

 

16 марта, 1982

 

СИНГАПУР, КОЛОМБО.

 

 

17 марта, 1982

 

КОЛОМБО. Всё висит лишь на ниточке.

 

*

 

Савитри открывается сама:

"Но слишком часто Мать здесь беззаботно оставляет

Своих избранников в завистливых руках Судьбы…"

 

 

18 марта, 1982

 

КОЛОМБО

В конце надежды или безнадёжности.

У меня больше нет никакой страны, нет никого.

 

*

 

Мне бы так хотелось делать то, что Ты хочешь.

Мне бы так хотелось понимать Твою волю.

И тогда….

 

*

 

Такая глубокая и немая печаль.

 

 

20 марта, 1982

 

КОЛОМБО, МАДРАС,

 

 

22 марта, 1982

 

Возвращение на Край Земли.

Опустошён.

 

 

24 марта, 1982

 

Моя милая: "Я чувствую, что поиск ещё не закончен".

 

 

Ночь с 25 на 26 марта, 1982

 

Видение: Пустая, чистая ванна, очень белая.

 

 

27 марта, 1982

 

Рухнуло всё, внутри, снаружи.

Я больше не знаю куда идти или что делать.

Они действительно выбросили меня словно старый инструмент, в котором они больше не нуждаются.

Моё сердце полно боли.

В любом случае, я буду стараться до самого конца.

 

*

 

Нечего хотеть, не о чем спрашивать, нечего ждать.

Некого винить, не о чем молиться.

Всё так, как должно быть, это всё.

Нужно быть лишь тем, чем ты можешь быть в данных обстоятельствах

Горсткой пыли под звёздами

И это всё.

Если они мне скажут что-то, я сделаю это.

Но они не говорят ничего – ничего, ничего, ничего.

 

 

28 марта, 1982

 

УТИ. Иммиграционный офицер обращается со мной как с собакой: "Почему вы вернулись?"

- Я жил в Индии тридцать лет.

Он показывает мне фотографию из паспорта женщины миссионера: "Она жила в Индии пятьдесят лет. Какая замечательная леди!"

 

*

 

Уехать и похоронить себя на острове Бель-Айсл? (в Бретани)

Обнаружить вересковые пустоши, изуродованными дорогами из гудрона и загруженные туристами, как и на Диком Береге? – осталось ли диким что-нибудь ещё, кроме человеческого сердца?

 

*

 

Ужасен именно конец иллюзии: последние метры.

 

*

 

Что-то подобное голосу, под моим деревом: "Не беспокойся, всё это часть пути".

Но это ужасно.

Я всё ещё слышу последние слова Матери: "Я не могу ничего сказать".

И Она качает головой.

Я не могу ничего сказать.

 

 

Ночь с 30 на 31 марта, 1982

 

Видение: мой старый домашний халат погружается в воду и исчезает в песчаной дыре так, словно его засосало.

Быть по сему.

 

 

1 апреля, 1982

 

(Личное письмо)

 

Однако я должен попытаться рассказать тебе об этом путешествии…. Я должен набраться храбрости: по крайней мере, этот опыт должен иметь какую-то пользу.

В основном я путешествовал внутри себя – всегда думаешь, что ты достиг конца или дна, но за концом оказывается что-то ещё, а дно остаётся неизмеримым. Я вернулся оттуда совершенно уничтоженным, даже больше внутри, чем снаружи, но, вероятно, это было необходимо – когда ты разрушен самым ужасным образом, это не так чтобы плохо, но когда рушится лучшее, это перенести труднее. Однако, иногда я думаю, что наиболее невидимым нашим врагом является именно "лучшее". Я не знаю, я больше не знаю, где я нахожусь. Итак, давай придерживаться внешних фактов.

Тем не менее, для меня было совершенным шоком, когда Суджата сказала мне, получив твою телеграмму: "Да, я думаю, что поиск ещё не завершён". Что до меня, то я думал, что иллюзия закончилась и что я исследовал свою иллюзию до конца (или, по крайней мере, этот отдельный конец). Итак?...

В любом случае, иллюзия Тихого океана обосновалась раз и навсегда: это гангстерский рай. И сверх того, фальшивый рай. Однако, заверяю тебя, все видимости присутствуют: если взглянуть на него даже не слишком издали, метров с двухсот от побережья, это райское место – цепочки островов, окружённые бирюзово-голубыми лагунами, каких я никогда прежде не видел, поток окаймлённых пеной изумрудов, и великий, фиолетово-голубой  Тихий океан. И эти отвесные берега, спускающиеся к морю в буйстве растительности; сонные бухты, дающие приют сонным лодкам. Фактически, множество мореплавателей выносит на берег то там, то сям, конторских крыс или барменов, достаточно долго зарабатывавших немного денег на то, чтобы двинуться к своим мечтам, лучшей из которых, возможно, было пережить прекрасное, настоящее кораблекрушение. Но и это тоже знак времени. Затем ты приближаешься к этому красивому сонному побережью…. Сначала Алофи – давай сначала поговорим об этом острове, на который я сначала положил свой взгляд – необитаемый и в то же самое время располагающийся близко к большому острову (Футуна) для снабжения. Я достал свой бинокль (ты же знаешь, я великий исследователь) и просканировал эти совершенные берега с вулканическими вершинами, покрытыми пышной растительностью, спускающейся к аквамариновому морю… затем я вижу Крест, огромный, белый крест, стоящий подобно часовому: "Будьте осторожны, этот остров НАШ". Это "наш" означает частную собственность Миссионеров. Весь Тихий океан является собственностью священников, и каких священников! Начнём с того, что они ухитрились заставить аборигенов признать своих богов за демонов до такой степени, что они говорили тебе: "Не ходи в буш, ты можешь встретить Мацуку ( или не знаю кого)" – их вчерашние боги превратились в людоедов. Но новый бог это не Священное Сердце Иисуса, которое ты видишь повсюду, а виски, пиво и замороженные куры (на борту "Моаны", где Суджата храбро переносила своё плавание по морю, их были десятки тонн; но вся эта большая качка Тихого океана была ничем).

Затем ты немного ближе фокусируешь свой бинокль на этом Рае и причаливаешь…. Мы можем говорить о Уоллисе, Футуне, Фиджи или о всём остальном Тихом океане, это всё одно и то же, с различной степенью "свинства" или "йёйё-йейе" покачиванием более или менее толстых бёдер от Папээте до Коломбо. Да, свинья это обитатель Тихого океана номер один– вездесущие, чёрные свиньи, хозяева пляжей и кокосовых рощ, и более многочисленные, чем человек, который, кроме того, удивительно похож на них. Если ты достаточно эксцентричен, чтобы захотеть прогуляться, они скажут тебе любезно (поскольку люди очень любезны): "Но ты доставишь хлопоты своим ногам". И конечно, ты немедленно обнаружишь москитов и эндемическую слоновью болезнь, которая "доставит хлопот" их ногам, а наилучшая позиция заключается в том, чтобы пребывать в лености, опершись на локоть и ожидая, когда фрукт упадёт тебе в подол – ты не можешь искать фрукт - и опять же ты должен быть достаточно странным, чтобы пойти и поднять его. С другой стороны, появляется весь остров, когда он выходит для приветствия, с гирляндами, коробками виски и пива, и знаменитыми курами, которых никто не отваживается выращивать. Если ты хочешь яиц, они будут импортированы из Нумеа. С мясом другая проблема: у тебя выбор между свининой и макрелью –  не такой уж большой выбор, и в любом случае ты должен торопиться, потому что мухи быстрее, чем ты; и придётся побороться, чтобы выяснить, кто будет есть. И во всём это Суджата, стоическая, немного бледная, отгоняющая мух и пытающаяся съесть кусочек жареного банана. Я должен сказать, что она держала себя стоически от начала до конца, особенно когда она была вынуждена справлять нужду публично, на пляже (пожалуйста, простите за эти детали, но для индианки, а тем более джайна, это неплохо) и сражаться с нетерпеливыми свиньями…. Действительно, я обязан этой скромной и чрезвычайно чистоплотной индианке тем, что выполняю тяжёлую тапасью – она никогда не расставалась с улыбкой, скорее даже пыталась подбодрить немного меня. Что касается меня, то я проводил дни, глядя на стены решётчатого бетонного дома (признак богатства), принадлежавшего королевской семье Толоке и спрашивая себя, что всё это значит.

Что касается внешней грязи, то она была ничто (по крайней мере для меня) и я мог рассматривать свиней, как валюту, в каком-то смысле что-то вроде доллара – и я не уверен, что доллар чище, чем свинья. Но этот климат, душный, тяжёлый, туманный, который вытягивал из тебя все силы так, словно ты действительно должен был волочь ноги; и это море – море, которое не было морем! Море, которое не оживляет, не даёт, не наполняет тебя; безжизненное море, которое приходит и плещется о душные берега – и какие берега! Я и не предвидел, что я должен был консультироваться со своей геологией более внимательно: Тихий океан вулканического происхождения – ты понимаешь, что это означает? Чёрный базальт, чёрные скалы, зазубренные бухты с отвесными скалами и чёрные рифы, похожие на выбросившихся монстров или свиней. Суджата сказала мне, что это похоже на "сгустки грязи" (я попытался ей объяснить, что это слово во французском языке женского рода). И тогда ты садишься на осколок скалы, отгоняя мух и хлопая москитов, и это так красиво, если смотреть на это издалека, действительно красиво, невероятно красиво – и это было абсолютно фальшиво. Фальшивый рай. И уязвимый, хрупкий: прекрасная "Лонгоаси" (наша уже толстеющая хозяйка гостиницы) в многоцветном "саронге" (которая религиозно крестилась, проходя мимо каждой церкви) говорила только о привидениях и мерзких иностранцах, которые бросают в море бутылки с крокодильими яйцами внутри, для того чтобы сожрать страну – но к счастью "Святое Сердце" было с Папой. Я слушал всё это и говорил себе, что потребуется всего лишь один Миссионер, который шепнёт в эти суеверные уши, что мы подозрительные атеисты…. Итак, ехать на Алофи самим? (где, кроме того, они уже организовали пещеру Девы Марии с чудесами) и делать что? подозрительную эволюцию? Я думаю, что мы получили бы "несчастный случай" очень быстро.

И этот истощающий климат: 30 градусов днём и ночью.

Конечно, существуют различные степени свинства на Тихом океане и разное количество мух и разные значения по Цельсию – но иллюзия прочна и я говорю себе, что возможно "где-нибудь", возможно на более низкой широте, мы обнаружим тайну. Фактически, я сделал не такой уж и плохой выбор, когда ткнул пальцем в Футуну и Алофи, поскольку это всё же было "удалённое место", по-настоящему удалённое во всём Тихом океане, испорченном туристами и мультимиллионерами. Но вскоре нам предстояло открыть настоящих свиней, всемогущую электронику и "йойо-йейе", распространившихся от Гонконга до Гавайев и Папээте, чтобы цедить виски… рядом с плавательными бассейнами. И эта поразительная картинка, засевшая в памяти среди тысячи бесполезных пустяков: десять вечера, пустой плавательный бассейн, залитый голубым неоном – никого, ни одной живой души, кроме маленькой полуобнажённой девочки, на которой лишь низ бикини, возможно лет двенадцати, у которой начинает расти грудь и которая плавно скользит по синим кафельным плиткам не замечая нас, совсем одна, неся в руках маленький чёрный объект, в который она очень внимательно смотрит – вещь издаёт "биип" и она исчезает подобно лунатику в коридорах отеля.

И всё равно, у меня всё ещё оставалась моя иллюзия – я знал, что Нумеа таково, что Папээте таково, я очень хорошо знал (хотя французская вульгарность превосходила всё, что я мог себе во-образить: настоящие свиньи в галстуках, стоящие за свой банковский счёт и 75% прожиточный минимум; немцы не так вульгарны, американцы не так вульгарны – вульгарность французов устрашающа). Итак, я питал свою последнюю иллюзию, которую я подхватил на борту "Моаны". Вечером Суджата спросила меня, собираюсь ли я идти на "мессу" – не было никакого смысла объяснять ей, что это слово было мужского рода и я стоически пошёл вниз для того, чтобы проглотить свиную отбивную (на французском messe (mass) и mess (mess)  имеют одинаковое произношение, но они разного рода) в то время как он стоически раскачивалась на своей койке (единственной койке на борту). Экипаж болтал и болтал, а резал отбивную, когда второй помощник капитана начал говорить о РУТУТУ – австралийских островах, 22 градуса широта и 12 градусов по Цельсию зимой - "можно носить лёгкий пуловер". Ах! сказал я себе: вот оно. "Чудесный, дикий остров, мечта мореплавателя (это было даже тем местом, где был похоронен Эри де Бишо, один из первых одиночек-мореплавателей начала столетия) – через всю эту бессмыслицу, эту угнетающую жару, весь этот тошнотворный базальт, я сказал себе: "Но существует Руруту! Мы отправляемся на Руруту, на эти австралийские острова – трудно представить себе что-то более отдалённое". Итак, я собрал всю свою храбрость (и заверяю тебя, после всего этого её потребовалось много – если я и заблуждался, то по крайней мере делал я это храбро) и решился пересечь Папээте, так как другого прямого пути к этим австралийским островам, находящимся в шестистах километрах к югу от Таити,  не было. Суджата и я прибыли на Папээте после тридцатидневного путешествия, наши бедные чемоданы, которые мы волокли из одного места в другое, не имея времени даже открыть их, были набиты Агендами (трудно было достать даже зубную щётку). Мы взяли такси, чтобы поискать отель (я избавляю тебя от вечных историй об иммиграционных офисах и полиции); по пути, после трёх или четырёх, набитых битком отелей, в которых не было ни одного номера, меня посетила неудачная идея становиться у агентства "Таити трэвелс" – чтобы узнать о сообщении с Руруту: "Ах, это удача", - сказала нам матрона по имени Пуэбе, выглядевшая как владелица публичного дома одетая в порео, - "это удача, мы только что открылись на Руруту, у меня есть туристическая путёвка для вас, 12 тысяч франков в день, самый роскошный отель Полинезии, который мы только что открыли – он называется "У Мадлен", на Руруту, там даже есть бассейн". Я продолжал слушать, ошеломлённый, в то время как она заполняла путёвку в трёх экземплярах. Затем я должно быть встал, мертвенно-бледный, и сказал ей, что ухожу отсюда. Я не знаю, хотелось ли мне кричать или плакать – должно быть я кричал, потому что она сказала мне очень любезно (они все очень любезны: "Вы наверное утомлены вашим путешествием, отдохните и мы поговорим позднее"). Мы снова взяли такси и кружили по всем отелям Папээте два часа – все полны. В час или два пополудни мы вернулись в аэропорт: 2000 франков потрачено на такси и ни одного свободного номера. Мне захотелось улечься на землю и действительно, не будь там Суджаты, я бы оставил своё тело в каком-нибудь углу. Наконец, в два часа дня, "туристическая" леди нашла нам комнату по телефону и мы отправились в "Принцессу Хати": стеклянная пещера с кондиционером, рядом с вечным плавательным бассейном. И телевизор под нашим носом, в то время как мы пытаемся что-нибудь съесть. Я проглотил всю программу, ошеломлённый и полностью загипнотизированный: показывали самую последнюю выставку картин Адольфа Гитлера, с фото и панегириками, за нею последовали пытки в Гватемале (или не знаю где), затем передача о  героиновом трафике; затем аранжировка Бетховена (Пасторальная симфония) для океанической музыки с полинезийским "йо-йо" – это было милостью, что я не сошёл с ума.

Но я был совершенно опустошён. Даже Гитлер не истощил меня до такой степени.

Я избавлю тебя от рассказа о нашем возвращении. А те яхты мультимиллионеров – о! великолепные яхты… для чего? для путешествия куда? Сотни яхт на Таити, каждая со своим собственным особенным маленьким раем, окружённым колючей проволокой вдоль всего побережья – "не пересекать", "частная дорога", 30 000 машин в часы пик – чёрный песок, чёрные скалы между двумя маленькими частными райками. Марлон Брандо купил последний остров и последний король Помаре был похоронен в мавзолее, увенчанном гигантской стальной бутылкой. Я не знаю, брат, это сумасшедшее, сумасшедшее, омерзительное человечество – мне придётся познать отчаяние. Отчаяние, которого я не знал после восемнадцати лет Бухенвальда и Маутхаузена. Нечто даже более ужасное, поскольку в конце пути находится всё человечество, и огромный знак вопроса. На другой день после нашего прибытия на Таити, 12 марта (но на Таити было уже 13) вышел целый специальный выпуск "Таити Сан Пресс", посвящённый "недавнему открытию Руруту". Мы только что прибыли туда, чтобы обнаружить его под своим собственным носом, со всей иронией, или сарказмом, я не знаю, "случайно" – "Ах! Ты хотел Тихий океан, ну вот он". И как насчёт следующей эволюции, как насчёт нового вида?

Ах, ЭТА КРАЙНЯЯ НЕОБХОДИМОСТЬ, брат. Это ужасающе. Если нового вида не существует….

Возможно, всё это было предназначено для того, чтобы заставить отчаяться меня настолько полностью, настолько глубоко, настолько физически, чтобы мы были вынуждены сделать что-то ещё, если не хотим умереть от этого.

Возвращение….

Я знал, я знал всё это, но я надеялся, что хотя бы один уголок земли избежал этой участи – ОДИН уголок. Нет ни одного. Посмотри, я отсылаю тебе копию "Таити Сан Пресс", это поучительно. Поэтому мы не поехали на Руруту.

И первая картинка, которая была показана мне в конце всего этого тура был Адольф Гитлер, героин, пытки в Гватемале и попсовая аранжировка Бетховена.

 

 

2 апреля

 

Я должен завершить свою историю для того, чтобы мы оба смогли её понять. Это немного похоже на то, как если бы земле надо было понять свой смысл.

Мы оставались на Таити в течение 48 часов, как раз достаточно для того, чтобы снова привести механизм в действие – сорок восемь часов, которые были весьма ужасны. Но во мне всё ещё оставалось немного упрямства, или, возможно, последние конвульсии умирающего человека. Я сказал себе: мы отправляемся обратно на Нумеа, на пристань Нумеа, некий Кориолис всё ещё хо-ел что-то мне сказать – мы с Суджатой уже обнаружили гигантский, пустой, грузовой корабль, отчаливающий… в Тайвань (всё это сумасшествие, нужно быть бретонцем или сумасшедшим, или Суджатой, для того, чтобы делать такое в пятьдесят девять лет… ты понимаешь!). Но зайдя так далеко, то почему бы и не Тайвань, к тому же корабль был пустой и ожидал нас. Мы карабкались на эту огромную кучу металлолома (которая была на самом деле готова превратиться в кучу металлолома, это было его последнее путешествие), брели вниз по сходням, держась за невозмутимым китайцем, который вёл нас к капитанской каюте -  капитан спал так, что его невозможно было разбудить. Я молотил в дверь, стучал китаец, в то время как Суджата смотрела на всё это. Надпись мелом на чёрной доске указывала, что корабль поднимет якорь завтра, в 8 утра. Китаец закончил стучать, говоря мне, что если я приду завтра в 6 утра, то с капитаном может всё устроиться – на корабле дюжина пустых кают. Тайвань…. Чёрт подери! Я охотно отправился бы к дьяволу – а Суджата совершенно спокойна, всегда спокойна; ты знаешь, никогда я не видел такой спокойной невозмутимости, которую ничто не может побеспокоить (за исключением свиней, до какой-то степени), готовая ко всему. Только однажды я видел, как она потеряла свою невозмутимость, но тогда, если бы видели этот…. Это было в административном офисе Футуны, в первый вечер, когда мы не знали, придётся ли нам спать на пляже вместе со свиньями или где ещё. Внезапно она подошла к страдающему одышкой, недоброжелательному администратору: "Для чего вы здесь? помогать нам или создавать препятствия?" Такого я никогда не видел. Администратор бы ошарашен точно также как и монахиня рядом с ним, секретарь замер в углу. В течение десяти минут она устраивала ему головомойку и кричала на него – это был целый спектакль, это была даже не Кали, а Чанди. Администратор был спокоен и синевато-багровый от ярости – но номер он нам дал. Вот так… Итак теперь Тайвань. Мы пропустили корабль на Тайвань, в 6 утра мы крепко спали. Я не знаю для кого это большая жалость – для Тайваня или для нас.

Но в этом проклятом порту всё ещё где-то оставался Кориолис, с человеком из Бель-Иля (!!) я сказал себе: мы возвращаемся назад, на Нумеа, увидеть этого Кориолиса. Мы купили билет на Нумеа по двойной цене, поскольку мы пробыли на Таити меньше шести дней (никогда не видели таких "туристов"). Мы прибыли в Тонтоута: полиция спросила у нас билет дальнейшего следования, которого у нас не было – куда дальше? Тип в синей фуражке, отвечающий за порядок, указал нам, что наши визы более не действительны, поскольку мы покидали Нумеа – "Вы заплатите за билет дальнейшего следования наличными, тогда мы вернём вас назад". Я спорил, ссылался на мой случай, затем, в конце концов, устав, уселся на круглое кресло полисмена. Благодаря вспышке озарения я забрал свои последние франки в Папээте – я вытащил деньги. Давай-ка подумаем: дальше в Сингапур? Но, сэр, в Сингапуре вас спросят "куда вы едете дальше?" – Итак, в Коломбо. Но, сэр, в Коломбо вас спросят "куда вы едете дальше?" Тогда, дальше в Мадрас. Но, сэр, вы действительно имеете постоянное проживание в Индии? Ваша жена, да, но вы? Я больше не имел права на постоянное проживание в Индии. Я не принадлежал более какому-либо месту и увидел себя возвращающимся в… Париж. Кроме того, у меня даже не было достаточно денег, чтобы отправиться так далеко. Наконец я заплатил до Коломбо – ещё один билет как две цены за билеты туда и обратно Дели-Париж (французская авиакомпания под названием UTA властвовала над Тихим океаном, это была компания гангстеров, у которых была монополия и они заставляли вас платить свою цену – никаких проблем, поскольку все они либо государственные служащие, либо мультимиллионеры). Поэтому, никакого Нумеа, они пересадили нас на борт самолёта, который ждал в течение часа, а капитан извинялся за задержку рейса из-за "проблем каких-то пассажиров" – проблемой были мы. Мы должны были проглотить целое путешествие: Сидней, обледенение, Суджата получила простуду, Джакарта, Сингапур. Два дня размышлений и попыток прийти более или менее в порядок. Затем мы продолжили нашу дорогу обратно в Индию, и всё казалось таким безумным, таким бессмысленным…. Из Ройсси в Сингапур - изЧанги в Тонтоуту, пассажиры скользили сквозь электронные двери, открывавшиеся на другие электронные двери, которые в свою очередь… абсолютный аквариум, совершенный, организованный, и ты нежелателен нигде, если у тебя нет билета дальнейшего следования к другому электронному месту или обратного билета в ничто. Ты не можешь здесь оставаться, брат! Это невозможно, это невозможно. И я говорил себе: но в Мадрасе, они развернут меня точно также…. Иногда ты не имеешь права быть индийцем, иногда ты не имеешь права быть французом…. И французом…. Какая у меня национальность, брат? Мы отправили телеграмму C.P.N., который открыл для меня электронные двери Главного индийского уполномоченного в Коломбо, который открыл неэлектронные двери Менабаккам в Мадрасе. И вот я там, никогда не уезжавший и вероятно никогда не возвращавшийся. Там я начал разваливаться на куски: лицевые судороги, словно я больше не мог переносить эту маску, затем перехватило горло. Оставалось лишь возвращаться обратно на Край Земли и покончить с этим. Таким было наше путешествие.

 

*

 

Вот. Я только что провёл несколько довольно мучительных дней, глядя на всё это. Я прогуливался по лесу, сидел под своим деревом – у меня есть дерево друг. Гулял снова. Я был просто частичкой опустошённого тела. Ты понимаешь, все интуиции, все мысли, все прекрасные образы, "знаки", ночные видения, все-всё стало подобным сети Лжи, я был сетью Лжи. И эта грандиозная иллюзия. Тем не менее, то что я видел с Робертом, там, перед моим камином, было так прекрасно…. А затем всё рухнуло, всё это было лишь воображением человеческого подсознания. Даже в 1945 году, в Маутхаузене, когда русские вывели меня оттуда, я не был так опустошён – было что-то дальше. А в конце этого сумасшедшего круга я снова нахожу на Папээте образ Гитлера. Служащий иммиграционного офиса в Ути (христианин) вёл себя со мной так, словно я был собакой, самой настоящей собакой: "А, вы снова вернулись… Почему вы не остались там? Я извещу правительство".

Я не буду останавливаться на этом. Я даже не даю тебе все детали. Но поистине я должен "выйти из этого" так или иначе. С 1945 по 1982, сколько прошло лет?

У моего дерева только один ответ. Внезапно я оказался в ванне из спокойной, массивной, могущественной Силы, и я словно услышал: "Не беспокойся, всё это часть пути".

Итак, это всё, чем я могу себя утешить: я прошёл небольшой отрезок пути в не-пути. Поистине, у меня не осталось никакого пути. Затем я увидел свой старый домашний халат погружающимся в воду и исчезающим в песчаной дыре так, словно его засосало. Это всё.

*

 

И тогда, поскольку всё не оправдало мои ожидания – о! не моё сердце, оно стало таким плотным, таким острым – я сграбастал мой рассудок, мой старый добрый рассудок, который я выкинул в мусорную кучу много лет назад и посмотрел на всё это объективно (если это возможно). И сказал себе: черт побери, это не возможно, тебе было показано, что вся эта сцена, и Папээте и вся эта Океаническая маска, существующая повсюду, являются в точности одним и тем же – ПОВСЮДУ – просто под другой маской.  Но этот мир подходил к концу. Это не возможно, он взорвётся. Он заканчивался, он умирал повсюду – я ошибся со своими расчётами места и времени, но не с этим вырождающимся видом. Мы здесь, поистине, словно в конце существования рептилий – это точно, это очевидно. И Мать не ошибалась. Это поистине вопрос знания того, кто выживет и как?

Вот, что сказал я Суджате в тот вечер в каком-то отчаянии (я не знаю, я не знаю ничего, но я всё равно знаю!). Затем Суджата вдруг откопала это видение (Матери) 1907 года (1907, ты понимаешь, в то время как я только начал в 1945) и прочитала его мне: "Великое бедствие нависает над нами, ужасающее бедствие готовится, я чувствую его, хотя и не могу определить его природу…." Это судно, которое так сильно напоминало то, что видела Суджата примерно двадцать пять лет назад, но Матери и Шри Ауробиндо там не было, у руля того судна был я. И чувствую, хотя я и ничего не знаю. Но это здесь, мы прямо в нём! Я кружил по Тихому океану, но это часть прямого пути – иначе невозможно. Просто я делал то, что не может быть сделано. Затем пришла твоя телеграмма: "Я чувствую, что поиск не завершён". И Суджата, своим тихим голосом: "Он прав, я тоже чувствую, что поиск не закончился" – я был потрясён: я полагал, что я находился прямо посреди Иллюзии, и я полагал, что это было концом этой Иллюзии….

Поэтому, я сграбастал свой рассудок ещё раз и сказал себе: "Давай-ка посмотрим". Очевидно, эти глупые острова не могли быть местом убежища: там нечего есть за исключением свинины, они во всём зависят от внешнего мира, даже если не вспоминать об угнетающем климате. Кроме того, они всё ещё внутри орбиты северного полушария и на пути к большому пожару – и это не говоря о полностью вырождающемся океаническом человечестве. И мой рассудок, мой старый добрый рассудок начал притягивать моё внимание не к Кермадеку на этот раз, а к Новой Зеландии. Поскольку между Нумеа и Папээте произошло нечто странное. Суджата и я, естественно, думали, что мы летим к Папээте, но вдруг они объявили, что самолёт собирается приземлиться в Окленде – это было 11 марта, я думаю, по эту сторону экватора. И на борту, рядом с нами, перед нами, и понемногу повсюду, находились кучки новозеландцев, действительно очень добрых и милых, создающих атмосферу настолько отличающуюся от той, что создают французы – я не мог удержать себя от того, чтобы не привлечь внимание Суджаты, поскольку я не "видел" новозеландцев такими, я полагал, что они суровые протестанты, полные Библии и овец. Но они были просты и милы, действительно непретенциозны и с открытым умом – честные и не привлекающие внимания люди. И самое главное, без этой французской претенциозности и поднятых бровей – о! эти французы, как они невыносимы! Я был очень удивлён, Суджата разговаривала с очаровательной маленькой новозеландкой с забавным акцентом. Но это не всё. Наш самолёт приземлился в Окленде, примерно около полуночи. Мы спустились в комнату для транзитных пассажиров и там была довольно странная атмосфера… настолько отличающаяся от той, которой мы дышали, или с трудом дышали, в течение почти тридцати дней. Мы даже подумали, не натолкнёмся ли мы в коридорах на Анну с Робертом! (на самом деле они ещё не покинули Индии). Затем, я не знаю, что случилось с Суджатой, но она вышла в коридор… и начала делать гимнастику, танцевать, бегать стометровки, в полночь… в Окленде ( мы не знали, что готовил нам завтрашний день в Папээте!) Это было действительно странно. Это именно её тело вдруг почувствовало радость и задышало. Впоследствии она удивлялась этому точно так же, как и я.

Итак, что это значило? В этом целиком сумасшедшем путешествии – бездушном путешествии, могли бы мы сказать – это был единственный раз, когда что-то вибрировало и улыбалось. В полночь, в Окленде.

В дальнейшем мой рассудок сказал мне (когда я оглядывался на всё это снова вместе с Суд-жатой): но эта Новая Зеландия, в конце концов, плодородная и богатая страна, вдали от всех водо-воротов северного полушария, которые могли бы её захватить – свежая страна, без каких-либо конфликтов, в то время как весь остальной мир пребывает в конфликте: никакой истории социальных классов, никаких рас – они безо всяких претензий делают масло, молоко, шерсть, и это всё. Чистое, доброе человечество в климате, который тебя не изнуряет. Почему бы и нет? В точности на противоположной точке глобуса – на противоположной точке их разрушительного сумасшествия и большого умственного воздушного шара. Возможно Анна не настолько сумасшедшая со своими фьордами!

Вот такие дела.

 

 

2 апреля, 1982

 

L.: Новая Зеландия?

Ещё одно возвращение в аквариум.

 

 

3 апреля, 1982

 

Я больше не нахожусь нигде.

Рана глубже, чем я думал.

Я умираю?

Если бы они сказали мне: "Делай это, иди туда", это было бы так просто. Но….

Смертельно именно это "но".

 

 

4 апреля, 1982

 

Но вопреки всему я люблю Тебя.

Единственное место в Тебе.

 

 

Ночь с 4 на 5 апреля, 1982

 

Видение

 

Видение: старый горшок, весь побитый и в трещинах, и я, говорящий ироническим или саркастическим тоном: он должен подвергнуться трансформации.

Этот старый горшок был мною.

 

*

 

У подножия моего дерева:

"Мы всегда там,

и только ты забываешь об этом…

временами".

 

 

6 апреля, 1982

 

(Видение сэра C.P.N. Сингха, в оригинале на английском)

 

Примерно в 4.30 утра у меня был сон.

Я видел, что нахожусь в каком-то месте, где было несколько высоких, несколько среднего размера деревьев. Зданий там не было. В целом это было открытое пространство.

Я заказал два небольших самолёта, чтобы отправить за Матерью.

Пока я там находился, я увидел, что приближается небольшой самолёт. Я стал смотреть на открытое пространство, в надежде, что он приземлится там. Вместо этого – у меня вряд ли даже было время подумать – я увидел, что маленький самолёт на огромной скорости снижается между деревьями и приземляется там.

Затем в контейнере – напоминающим бочонок – я увидел что-то – розоватую массу – которая была прозрачной. Наверху была маленькая узкая голова, имеющая сходство с головой Матери, но не отчётливая фигура или лицо.

Я был очень удивлён и начал думать: что это? В чём дело? Может ли это быть Матерью? Поскольку эта масса, которая была розоватой, была чем-то похожа на ЖЕЛЕОБРАЗНУЮ СУБ-СТАНЦИЮ. Внезапно всё это исчезло, и вместо этого появились длинные носилки, и там я увидел белую фигуру, в одежде – и это очевидно было Матерью. Она не стояла, а лежала.

Тогда я сказал себе: несколько человек ожидает её на отдалении.

Тем временем маленький самолёт исчез и я увидел большой самолёт, несущий Мать.

Я побежал к открытому месту, где она должна была приземлиться. Я был весь в недоумении и не знал, что мне делать. Я сказал себе: у меня нет цветов, у меня нет никаких материалов для арати. И Мать придёт, а я не смогу принять Её.

Когда я увидел других людей с тхали и арати… я сказал: мне нужно встретить Её, а у меня ничего нет.

И пошёл дождь. Загремел гром.

И я проснулся.

 

 

7 апреля, 1982

 

Суджата: Мать оставила тебе залог.

 

 

14 апреля, 1982

 

Поездка в ЛАКХНАУ.

C.P.N.: "Твоё надлежащее место в Индии, на севере – там был Кришна и Пандавы  – Нарад  очень активен в Уттаракханде (у подножия Гималаев)."

 

 

16 апреля, 1982

 

Сатпрем: мне больше не хочется писать.

C.P.N.: Ты будешь писать и играть "выдающуюся роль следующие три года" (или через три года) – меня совсем не прельщает быть "выдающимся".

 

 

17 апреля, 1982

 

C.P.N.: Ты связующее звено.

 

 

22 апреля, 1982

 

Отъезд из Лакхнау.

 

 

23 апреля, 1982

 

ДЕЛИ, я встретился с Чаттопадхья. (Деби Прасад)

Отъезд из Дели в…

 

 

26 апреля, 1982

 

Позволь мне утонуть в твоей любви,

Тогда не будет ничего другого

ОМ

 

 

27 апреля, 1982

 

Я начал асаны снова.

 

 

Ночь с 30 апреля на 1 мая, 1982

 

Видение

 

Индира в чёрном автомобиле, на абсолютно чёрной и грязной дороге, по всей видимости одета также во всё чёрное, и её машину тянет "нечто" (или некто), кого я не могу видеть. Виден также канат, который тянет её машину[66].

 

*

 

Стремиться сознательно пересечь этот человеческий барьер. Подобно помешанному. Пусть хоть одно человеческое существо сделает попытку.

 

 

Ночь с 1 на 2 мая, 1982

 

Видение

 

Суджата видит огонь в одном из зданий Ашрама. (Это горит прошлое).

Ощущение, что что-то произойдёт в Индии (или в мире) в этом месяце.

 

 

4 мая, 1982

 

Прибытие третьего тома Агенды на английском.

 

 

6 мая, 1982

 

Стремление в физическом сознании. Всё содержится там.

 

 

13 мая, 1982

 

Да, притянуть сказку будущего к Земле.

Я слушаю музыку, приходящую из отдалённого конца вселенной.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Конец второго тома

 

 

 

Перевод Сергея Андреева, под редакцией Н. Клецова. Бишкек 2017 год