|
Книга II ЗНАНИЕ И НЕВЕДЕНИЕ -- ДУХОВНАЯ ЭВОЛЮЦИЯ
Глава XXI
ПОРЯДОК МИРОВ
Есть семь миров, в которых движутся
жизненные силы, сокрытые внутри тайного
сердца, а за семью следуют еще семь.
Мундака Упанишада (II.1.8.)
Пусть Люди пяти Рождений примут мою
жертву, те Люди, что были рождены из Света
и достойны поклонения; пусть Земля защитит
нас от земного зла и Серединный Мир от
бедствия богов. Следуй сияющей нити, натя-
нутой через серединный мир, защищай светлые
пути, построенные мыслью; сплетай неразру-
шимую работу, становись человеческим су-
ществом, создавай божественную расу ... Вы,
провидцы истины, оттачивайте сверкающие
копья, с которыми вы сократите путь к тому,
что Бессмертно; знающие тайные планы, фор-
мируйте ступени, которыми боги достигли
бессмертия.
Риг Веда (X.53.5,6,10)
Это вечное Дерево с корнями наверху и
побегами, растущими вниз; это Брахман, это
Бессмертие; в него погружены все миры, и ни
один не выходит за его пределы. Это и То
суть одно.
Катха Упанишада (II.3.1)
Если принята эволюция сознания в материальном мире и постоянное или повторяющееся воплощение индивида в земном теле, то следующий вопрос заключается в том, является ли это эволюционное движение чем-то отдельным и полным в себе, или же оно составляет часть гораздо большей вселенской тотальности, по отношению к которой материальный мир предстает только одной областью. Ответ на этот вопрос уже заключен в градации инволюции, предшествовавшей эволюции и породившей ее; поскольку, если это предшествование есть факт,то должны существовать миры или, по крайней мере, планы высшего бытия, и они должны иметь некоторую связь с эволюцией, которая стала возможной благодаря самому факту существования высших миров. Может статься, что все то, что они делают для нас, это своим фактом присутствия или давления на сознание земли высвобождают вовлеченные принципы жизни и разума и духа и помогают им проявиться и утвердить их царство в материальной Природе. Но в высшей степени невероятно, что это связь и вмешательство должны ограничиваться только этим; вполне вероятно допустить сообщение, хотя бы завуалированное, между материальной жизнью и жизнью на других планах существования. Теперь необходимо более пристально посмотреть на проблему и рассмотреть ее не только саму по себе, но и определить природу и пределы связи и сообщения миров, в той степени, в которой они влияют на теорию эволюции и перевоплощения в материальной Природе.
О спуске Души в Неведение можно думать как о стремительном низвержении или прямом падении чистого духовного существа из сверхсознательной духовной Реальности в первое несознание и последующую эволюционирующую феноменальную жизнь материальной Природы. Если это было бы так, то где-то там наверху существовал бы только Абсолют, а внизу -- Несознание с порожденным из него материальным миром, и выход, возвращение назад было бы тоже резким или стремительным переходом из материала, воплощающего мировое бытие, в трансцендентное Молчание. Не могло бы быть промежуточных мощностей или реальностей, отличных от Материи и Духа, никаких других планов, кроме материального, никаких иных миров, кроме мира Материи. Но эта идея отражает слишком жесткое и простое построение, и не может устоять при широком взгляде на сложную природу существования.
Несомненно, существует несколько возможных объяснений порождению такого космического существования, вызывающего такую крайнюю и жесткую балансировку мира. Это можно было бы объяснить неким указом Все-Воли или идеей, движением души к эгоистической материальной жизни Неведения. Можно предположить, что вечная индивидуальная душа, побуждаемая некоторым необъяснимым желанием, возникшим у нее, решила поискать приключение во тьме и погрузилась из родственного ей Света в глубины Незнания, из которого появился этот мир Неведения; или это могло предпринять некоторое сообщество душ, Множество: ведь индивидуальное существо не может составлять космос; космос должен быть либо безличностным, либо многочисленным или быть творением или само-выражением вселенского или бесконечного Бытия. Это желание могло бы втянуть душу в строительство мира, основанного на мощи Несознания. Если это не так, то тогда сама всеведающая Все-Душа могла бы внезапно погрузить свое все-знание в тьму Несознания, перенося с собой индивидуальные души, чтобы началась эволюция вверх через восходящую шкалу жизни и сознания. Или если индивид не предсуществует, если мы являемся только порождением Все-сознания или вымыслом феноменального Неведения, то в замысле сотворения мира могло быть заложено зачатие всех этих мириад индивидуальных существ при помощи эволюции имен и форм из изначальной Пракрити, не делающей различий; душа явилась бы временным продуктом вещества несознательной силы-субстанции, что стало бы первым явлением вещей в материальной вселенной.
В этом предположении, как и любом другом, подобном ему, может быть только два плана существования: с одной стороны, существует материальная вселенная, созданная из Несознательного под воздействием слепого незнания Силы или Природы, послушной, возможно, некоторому внутреннему неощущаемому "я", которое управляет ее сомнамбулической деятельностью; с другой стороны, существует сверхсознательный Один, к которому мы возвращаемся из Несознания и Неведения. Или же мы можем вообразить, что существует только один план, материальное существование; нет ничего сверхсознательного помимо Души материальной вселенной. Если мы обнаружим, что существуют другие планы сознательного бытия и что уже существуют иные миры, отличные от материальной вселенной, то станет трудно в дальнейшем поддерживать эти идеи; однако можно предположить, что эти миры были последовательно сотворены эволюционным Духом или для него, в ходе его подъема из Несознания. Во всех этих взглядах целостный космос предстает эволюцией из Несознательного, в которой либо единственной и достаточной стадией и сценой оказывается материальная вселенная, либо существует восходящая шкала миров, эволюционирующих друг из друга, помогающих осуществить наше постепенное возвращение к первозданной Реальности. На наш взгляд, космос является само-ранжированной эволюцией из сверхсознательной Сатчитананды; но вкупе с идеей простого внезапного падения Души в Несознание, совершенного, возможно, по прихоти, целью эволюции оказывается только обретение знания, достаточного для того, чтобы путем уничтожения первичного неведения или первоначального желания, позволить неверно рожденной душе угаснуть или убежать из опрометчиво предпринятого приключения-путешествия в этом мире.
Но такие теории явно или неявно подразумевают первичную важность и порождающую мощь разума или первичную важность индивидуального существа; на самом деле, и тому и другому отводится значительное место, но только вечный Дух является зачинающей мощью и первозданным существованием. Идея, зачинающе созидательная, -- Не Реальность-Идея, то есть Бытие, осознающее то, чем оно является в себе и автоматически само-созидающее силой этого осознания Истины, -- является движением разума; желание является движением жизни в разуме; следовательно, жизнь и разум должны быть предсуществующими мощностями и должны были являться некоторыми определяющими силами при сотворении материального мира, и в таком случае они равным образом могли породить миры собственной супрафизической природы. Или иначе мы должны предположить, что то, что действовало, было не желанием в индивидуальном или вселенском Разуме или Жизни, а волей в Духе -- волей Бытия, разворачивающего нечто из себя или волей Сознания, реализующего созидательную идею или само-знание или побуждение своей само-действующей Силы или обращение к определенным формулировкам своего восторга существования. Но если мир был сотворен не вселенским Восторгом существования, а по желанию индивидуальной души, по ее прихоти невежественного эгоистического наслаждения, тогда ментальный Индивид, а не Космическое Бытие или Трансцендентная Божественность должен быть создателем и свидетелем вселенной. В прошлых направлениях человеческой мысли чрезмерно раздувалось значение индивидуального существа, и оно всегда выдвигалось на передний план вещей; подобный взгляд оправдан тем, что воля к жизни Неведения или согласие на нее индивидуального Пуруши на самом деле должны являться частью действенного движения Сознания в инволюционном спуске Духа в материальную Природу. Но мир не может быть порождением индивидуального разума или театром, построенным им ради собственной игры сознания; а также не мог он быть создан единственно ради игры и удовольствия или разочарования эго. Как только мы пробуждаемся к ощущению первостепенной важности вселенского и ощущению зависимости индивидуального от него, то наш интеллект уже не может принять теорию такого рода. Мировое движение слишком обширно, чтобы было правдоподобным такое объяснение движения мира; только космическая Мощь или космическое Бытие может быть создателем космоса и его поддержкой, и мир должен иметь реальность, значение или цель не только индивидуального, но и вселенского характера.
Соответственно, это миро-сотворение или участвующий Индивид и его желание или согласие на Неведение должны были быть пробуждены до того, как мир вообще начал существовать; это уже должно было быть заложенным там в качестве элемента в некотором супракосмическом Сверхсознательном, из которого оно пришло и куда оно возвращается из жизни эго: мы должны предположить некоторую изначальную имманентность Множества в Одном. Затем становится понятно, что некая воля или побуждение или духовная насущность могли были быть возбуждены в некотором трансмирском Бесконечном, в некотором Множестве, которое низвергло их вниз и вынудило создать этот мир Неведения. Но поскольку Одно есть первичный факт существования, поскольку Множество зависит от Одного, Множество суть души Одного, существа Бытия, то эта истина должна также определять фундаментальный принцип космического существования. Мы видим, что вселенское предшествует индивидуальному, дает ему свое поле, является тем, в чем индивидуальное существует космически, несмотря на то, что его корни кроятся в Трансцендентном. Индивидуальная душа живет благодаря Все-Душе и зависит от нее; совершенно очевидно, что Все-Душа существует не благодаря индивидуальному и не зависит от него: она не является суммой индивидуальных существ, плюралистической тотальностью, созданной сознательной жизнью индивидов; если Все-Душа существует, то она должна быть одним космическим Духом, поддерживающим одну космическую Силу в ее работах, и она воспроизводит здесь в терминах космического существования то первичное отношение зависимости Множества от Одного. Непостижимо, чтобы Множество могло бы независимо, или уклоняясь от Одной Воли, возжаждать космического существования и своим желанием принудить Сатчитананду вопреки ее желанию или вынужденно спуститься в Незнание; это полностью перевернуло бы истинную зависимость вещей. Если мир был непосредственно зачат волей или духовным импульсом Множества, что возможно и даже вероятно в определенном смысле, то все же поначалу должна существовать Воля к этому в Сатчитананде; иначе этот импульс, -- переводимый здесь Все-Волей в желание, поскольку то, что становится желанием эго, является Волей Духа, -- не смог бы никогда возникнуть. Один, Все-Душа, кем только определяется сознание Индивида, должен сначала принять вуаль несознательной Природы, прежде чем Индивид также смог надеть вуаль Неведения материальной вселенной.
Но раз уж мы допустили эту Волю верховного и космического Существа в качестве непременного условия существования материальной вселенной, то более невозможно считать Желание созидательным принципом; ведь нет места желанию в Верховном или Все-бытии. Оно ничего не может пожелать; желание появляется как результат неполноты, недостаточности чего-то, что неподвластно или чего не хватает для наслаждения и что существо ищет ради обладания или наслаждения. Верховное и вселенское Бытие может обладать восторгом своего все-существования, но желание должно быть чуждо тому восторгу -- желание может быть атрибутом только неполного эволюционирующего эго, являющегося продуктом космического действия. Более того, если Все-сознание Духа пожелало погрузиться в несознание Материи, то это могло произойти вследствие того, что была такая возможность само-творения или проявления. Но единственно материальная вселенная и эволюция из несознания в духовное сознание не могут быть одной изолированной и единственно отпущенной возможностью манифестации Все-бытия. Это могло быть только в том случае, если бы Материя была изначальной мощью, и если бы форме проявленного существа и духу не оставалось иного выбора, кроме как проявляться через Несознание, проявляться в Материи как в базисе. Это привело бы нас к материалистическому эволюционному Пантеизму; тогда мы должны были бы считать существа, населяющие вселенную в качестве душ Одного, душами, рожденными здесь в Нем и эволюционирующими через неживые, оживленные и ментально развитые формы до восстановления их полной и неотделенной жизни в сверхсознательном Пантеозе, и космическое Тождество считалось бы концом и целью эволюции душ. В таком случае, все уже было бы развито здесь; жизнь, разум, душа возникли из Одного в этой материальной вселенной под действием силы ее скрытого бытия, и все будет исполняться здесь, в материальной вселенной. Тогда нет отдельного плана Сверхсознания, поскольку Сверхсознательное присутствует только здесь и больше нигде; не существует супрафизических миров; нет действия супрафизических принципов, внешних по отношению к Материи, нет давления уже существующих Разума и Жизни на материальный план.
Тогда следует задаться вопросом, что же представляют из себя Разум и Жизнь, и можно ответить, что они являются продуктами Материи или Энергией в Материи. Либо можно заявить, что они являются формами сознания, возникающими как результат эволюции из Несознания к Сверхсознанию: само сознание есть только переходной мост; именно дух начинает частично осознавать себя, прежде чем погрузиться в свой нормальный транс светлого сверхсознания. Даже если обнаружатся планы более обширной Жизни и Разума, то они могут быть только субъективными построениями этого промежуточного сознания, возведенными на пути к духовной кульминации. Но загвоздка в том, что Разум и Жизнь слишком уж отличаются от Материи, чтобы быть ее продуктами; сама Материя является продуктом Энергии, и разум и жизнь должны считаться высшими продуктами той же самой Энергии. Если мы допускаем существование космического Духа, то Энергия должна быть духовной; жизнь и разум должны быть независимыми продуктами духовной энергии и самими мощностями проявления Духа. Тогда становится иррациональным предположить, что существуют только Дух и Материя, что они являются двумя противостоящими реальностями, и что Материя есть единственно возможный базис манифестации Духа; идея о единственности материального мира тотчас же становится непригодной. Дух должен быть способен основывать свое проявление на принципе Разума или принципе Жизни и не только на принципе Материи; следовательно, могут существовать, и логически должны существовать миры Разума и миры Жизни; даже могут существовать миры, основанные на более тонком и более пластичном, более сознательном принципе Материи.
Тогда возникают три вопроса, внутренне связанных или внутренне зависимых: есть ли какое-нибудь доказательство или настоящее указание на существование иных миров; если они существуют, то имеют ли они ту природу, какой мы ее описали, и существует ли некий порядок возникновения или нисхождения этих миров, и образует ли этот порядок иерархический ряд между Материей и Духом; и если есть такая шкала бытия, то не являются ли эти миры во всех других отношениях независимыми и несвязанными, или существует связь высших миров и их воздействие на мир Материи ? Ведь известно, что человечество почти с момента своего возникновения или с тех древнейших времен, след которых можно отыскать в преданиях, верило в существование иных миров и в возможность сообщения их сил и существ с человеческой расой. В последний рационалистический период, детьми которого мы являемся, эта вера была отброшена как предрассудок, тянущийся из глуби веков; всякие доказательства или указания на истину этой веры отвергались a priori как фундаментально ложные и не заслуживающие внимания, поскольку они несовместимы с той аксиоматической истиной, что реальна только Материя и материальный мир и его переживания; любой другой опыт, претендующий на реальность, должен быть либо галлюцинацией, либо обманом, или субъективным итогом суеверного легковерия и воображения, или если этот опыт признан фактом, то должен объясняться физической причиной: опыт не может стать достоверным фактом до тех пор, пока не будет установлена его объективность и физичность его характера; даже если совершенно очевидно, что факт имеет супрафизическую природу, то он не может быть принят как таковой до тех пор, пока полностью не будут исчерпаны все мыслимые гипотезы и предположения.
Должно стать очевидным, что это требование физически обоснованного доказательства супрафизического факта само по себе иррационально и алогично; в этом кроется неуместность позиции физического разума, предполагающего, что только объективное и физическое фундаментально реально, и отбрасывающего все остальное как попросту субъективное. Супрафизический факт может вторгнуться в физический мир и произвести физический результат; он может воздействовать даже на наши физические чувства и стать проявленным для них, что однако не может быть неизменным его действием или составлять обычный ход вещей. Обычно такой супрафизический факт может непосредственно воздействовать или оказывать ощутимое влияние на наш разум и наше жизненное существо, то есть на те части, которые имеют тот же порядок, что и сам факт, и он может, если вообще может, лишь косвенно и через эти части влиять на физический мир и физическую жизнь. Если супрафизический факт объективизирует себя, то только по отношению к некоему тонкому чувству и лишь как производный для внешнего физического чувства. Конечно, возможна производная объективизация; если налажена связь действия тонкого тела и его организации чувств с действием материально тела и его физическими органами, тогда супрафизическое может стать внешне ощутимым для нас. Этим и объясняется, например, способность, называемая вторым зрением; в этом русле протекают все те психические феномены, которые, как кажется, воспринимаются внешними органами зрения и слуха и не ощущаются внутренне через представительные или интерпретирующие или символьные образы, несущие печать внутреннего переживания или имеющие явный характер формаций тонкой субстанции. Следовательно, могут существовать разного рода доказательства существования иных планов бытия и связи с ними: объективизация для внешнего чувства, контакты тонкого чувства, контакты разума, контакты жизни, контакты через сублиминальное в специальных состояниях сознания, выходящих за рамки обычного диапазона. Наш физический разум -- это далеко еще не все, чем мы располагаем, а также он отнюдь не является нашей лучшей или самой значительной частью, даже если он и господствует в нашем поверхностном сознании; реальность не может быть сужена исключительно до его сжатого поля или быть замкнутой в измерениях его четко обозначенной сферы.
Если заявить, что субъективные переживания или образы тонких чувств могут быть обманчивы, так как не разработана методика их проверки или эталон их подлинности, и слишком велика склонность принимать за чистую монету все экстраординарное и чудодейственное или сверхъестественное -- что же, все это так, но ошибка не является преорогативой только внутренней субъективной или сублиминальной нашей части, она также свойственна физическому разуму и его объективным методам и эталонам, и такая подверженность ошибке не может служить основанием для того, чтобы перечеркивать значительную и важную часть опыта; скорее есть смысл тщательно исследовать этот опыт и выявлять его собственные подлинные эталоны и соответствующие законные средства проверки. Наше субъективное существо является базисом наше объективного переживания, и не вероятно, что подлинны только физические переживания, а все остальное -- эфемерно. Если правильно спросить сублиминальное существо, то оно будет свидетельствовать об истине, и его показания будут раз за разом подтверждаться даже в физическом и объективном поле; поэтому не стоит игнорировать эти показания, когда они направляют наше внимание на вещи внутри нас или вещи, принадлежащие мирам или планам супрафизического опыта. В то же время вера сама по себе не может служить доказательством реальности; она должна основываться на чем-то более веском, прежде чем можно будет принять эту веру. Очевидно, что верования прошлого не дают достаточного базиса для знания, даже если ими нельзя полностью пренебрегать: поскольку вера является ментальной конструкцией и может оказаться неправильно построенной; часто она может отвечать некоторому внутреннему указанию, и тогда она имеет ценность, но не менее часто она уродует указание, и обычно делает это, переводя эти намеки в выражения, известные нашему физическому или объективному переживанию, как например, она переводит иерархию планов в физическую иерархию или географическое расширение пространства, обращает разреженные высоты тонкой субстанции в материальные высоты и помещает жилище богов на физические вершины гор. Всякая супрафизическая или физическая идея должна базироваться не только на ментальной вере, но и на опыте -- но в каждом случае опыт должен быть того же рода, физического, сублиминального или духовного, соответствующего порядку истины, в который мы уполномочены войти; справедливость и значимость этих истин должны быть тщательно проверены, но в соответствии с их собственным законом и при помощи сознания, которое может проникать в них, а не в соответствии с законом другой области или при помощи сознания, могущего проникать только в истины другого порядка; только так мы можем надежно ступать и прочно расширять сферу нашего знания.
Если мы тщательно исследуем намеки реальностей супрафизического мира, которые мы обретаем в нашем внутреннем опыте, и сравним их с записями подобных намеков, которые продолжают поступать к нам из глуби веков, с момента зарождения человеческого знания, и если мы осторожно приведем все в порядок и подведем итоги, то обнаружим, что этот внутренний опыт наиболее сокровенно уведомляет нас о существовании иных планов бытия и сознания и об их влиянии на нас, планов, более широких, чем чисто материальный план с его ограниченным существованием и действием, только о котором мы осведомлены в нашей узкой земной формуле. Эти области более широкого бытия не всецело отделены и удалены от нашего собственного бытия и сознания; поскольку, хотя они и существуют в себе, ведут собственную игру, в них протекают свои процессы и оформляется собственное существование и переживание, но в то же время они проникают на физический план и обволакивают его своим невидимым влиянием и давлением, и их силы, по-видимому, присутствуют здесь, в самом материальном мире, за его действиями и объектами. Контакт с этими областями приводит к переживаниям двух различных порядков; одни переживания чисто субъективны, хотя в своей субъективности они достаточно ярки и весомы, другие -- более объективны. В субъективном порядке опыта мы обнаруживаем, что то, что оформляется для нас в виде жизненных намеков, жизненных импульсов, жизненных формулировок уже существует в большем, более тонком, более пластичном диапазоне возможностей, и эти предсуществующие силы и образования оказывают давление на нас, чтобы реализоваться в физическом мире; но лишь некоторая часть сил преуспевает в этом, прорвавшись в физический мир и даже частично появившись, но в той форме и при тех условиях, которые более соответствуют земному своду законов и последствий. Как правило, это низвержение сил происходит без нашего о том знания; мы не осознаем действия этих сил, мощностей, их влияния на нас, а принимем их как образования нашей собственной жизни и разума, даже когда наш разум или воля отрекаются от них и стараются их преодолеть: но когда мы идем внутрь, прочь от ограниченного поверхностного сознания и развиваем более тонкие чувства и более глубокое осознание, то начинаем получать намеки о происхождении этих движений и становимся способными наблюдать за их действием и процессом, принимать их или отвергать их или модифицировать, позволять им прийти и использовать наш разум и волю и нашу жизнь и наши части, либо не позволять им это делать. Таким же путем мы начинаем осознавать бо'льшие области разума, игру, переживание, образование большей пластичности, насыщенное изобилием всех возможных ментальных формулировок, и мы ощущаем их контакты с нами, их мощности и влияния, действующие на части нашего разума тем же оккультным образом, как и на части нашей жизни. Первоначально переживания этого рода носят чисто субъективный характер, это давление идей, предположений, эмоциональных образований, побуждения к чувству, действию, динамическому переживанию. Сколь большой ни оказалась бы та часть этого движения, что может быть приписана нашему собственному сублиминальному "я" или осаде вил Разума или сил Жизни, принадлежащих нашему собственному миру, но всегда присутствует тот элемент, который оставляет печать иного происхождения, настоятельно супраземного характера.
Но контакты этим не ограничиваются: так как части нашего разума и наши жизненные части могут открываться грандиозному диапазону субъективно-объективных переживаний, в которых супрафизические планы представляются более не расширениями субъективного бытия и сознания, а мирами; ибо эти переживания организованы в нашем собственном мире, но на другом плане, с другим законом действия и с другим ходом процесса и в субстанции, принадлежащей супрафизической Природе. Как и на нашей земле, в супрафизическом мире есть свои существа, имеющие или принявшие форму, проявляющие себя или естественно проявленные в воплощающей субстанции, но в иной субстанции, отличной от нашей, тонкой субстанции, уловимой только для тонкого чувства, в супрафизической форме материи. Эти миры и существа могут и не иметь ни малейшего отношения к нам и к нашей жизни, они могут не воздействовать на нас; но зачастую они вступают в тайное сообщение с земным существованием, подчиняясь космическим силам и влияниям или воплощая их и являясь их посредниками и инструментами, что мы субъективно переживаем, либо действуя по собственному усмотрению и таким путем влияя на земную жизнь, земные мотивы и происходящее на земле. От этих существ можно получать помощь или руководство, они могут морочить нас или наносить нам вред; можно даже серьезно подпасть под их влияние, полное или частичное, и стать инструментом осуществления их добрых или злых замыслов. Временами земная жизнь становится грандиозным полем битвы супрафизических сил какого угодно характера, битвы между силами, стремящимися поднять, вдохновить и озарить, и силами, стремящимися отклонить, подавить или препятствовать или даже разрушить эволюцию или само-выражение души в материальной вселенной. Некоторые из этих Существ, Мощностей или Сил таковы, что мы считаем их божественными; они светлы, милостливы или оказывают могучую поддержку; существуют и другие, Титанические, исполинские или демонические, чрезмерно влиятельные -- подстрекатели или творцы зачастую обширных и грандиозных внутренних переворотов или действий, превосходящих обычную человеческую меру. Можно также осознать влияние, присутствие существ, которые, по-видимому, не принадлежат к иным мирам за пределами нас, а присутствую здесь в качестве скрытых элементов за оболочкой земной природы. Подобно тому, как возможен контакт с супрафизическим, также возможен субъективный или объективный, -- или, по крайней мере, объективизированный, -- контакт между нашим собственным сознанием и сознанием и сознанием других, когда-то воплощенных существ, которые перешли в супрафизический статус в этих иных регионах существования. Также можно выйти за пределы субъективного контакта или тонко-чувственного восприятия, и, в определенных сублиминальных состояниях сознания, на самом деле войти в иные миры и выведать некоторые их тайны. Существует более объективный порядок переживания иных миров, чем это представлялось человечеству в прошлом, но в распространенных верованиях он был сведен к грубо объективным утверждениям, незаконно уподобляющим эти явления явлениям физического мира, с которым мы знакомы; ведь обычно наш разум обращает все в формы или символы, соответствующие его собственной природе или его средствам выражения.
В самых общих чертах, таким всегда и был характер и масштаб веры в иные миры, и примерно таким было переживание этих миров, идущее к нам из прошлых периодов человеческой расы; имена и формы менялись, но общие черты были поразительно схожи во все времена и во всех странах. Какую ценность можем мы извлечь из этих сохранившихся верований или из массы сверхнормальных переживаний ? Никто, кто имел эти тесные контакты и не только в исключительном случае, не может отмести их как простые предрассудки или галлюцинации; ибо они слишком постоянны, слишком реальны, действенны, органичны в своем давлении, неизменно подтверждаются своим действием и результатами, чтобы можно было так просто отмахнуться от них: совершенно необходима оценка, интерпретация, ментальная организация этой стороны наших возможностей.
Одно из объяснений видится в том, что человек сам творит супрафизические миры, которые сам же населяет или думает, что населяет, после смерти, создает богов, как гласит древнее выражение -- даже утверждается, что сам Бог был сотворен человеком, был вымыслом его сознания, а теперь уничтожен самим же человеком ! Все это может быть некоторого рода мифом развивающегося сознания, в котором оно способно пребывать, будучи взятым в плен собственных построений, и посредством некоей реализующейся динамизации поддерживать себя в рамках собственных воображений. Но это не является чистым вымыслом, это может считаться таковым лишь до тех пор, пока те вещи, которые они представляют, хотя бы некорректно, не станут частью нашего собственного переживания. И все же можно представить, что существуют мифы и воображения, используемые мощью Сознания-Силы для материализации своих собственных идейных сил [idea-forces]; эти могучие образы могут принимать форму и тело, сохраняться в некотором тонко материализованном мире мысли и воздействовать на своего создателя: если это так, то мы могли бы предположить, что иные миры являются построениями этого характера. Но если это было бы так, если субъективное сознание могло бы таким путем творить миры и существа, то с равным успехом и объективный мир мог бы являться выдумкой Сознания или даже нашего сознания, или само то Сознание могло бы быть вымыслом изначального Незнания. Рассуждая подобным образом, мы возвращаемся к тому взгляду на вселенную, в котором всем вещам придается некий оттенок нереальности, за исключением все-производящего Бессознания, из которого они созданы, Неведения, которое сотворило их, и, быть может, сверхсознательного или несознательного безличностного Бытия, в чьей индифферентности все в конечном итоге растворяется или куда все отходит и прекращает свое существование.
Но у нас нет доказательств тому, что разум человека может таким путем создать мир, где ничего не было бы прежде, созидать in vacuo без субстанции, из которой или в которой можно строить, хотя разум вполне может добавлять нечто в уже созданный мир. Разум, на самом деле, является могущественным агентом, даже более могущественным, чем мы готовы вообразить; он может делать формации, исполняющиеся в нашем собственном сознании или сознании других и даже воздействующие на несознательную Материю; но полностью первозданное творение в пустыне лежит за пределами его возможностей. То, что мы скорее можем допустить, это то, что по мере своего роста человеческий разум вступает в связь с новыми диапазонами бытия и сознания, совсем не созданные им, новые для него, уже предсуществующие во Все-Существовании. По мере накопления внутреннего опыта он открывает в себе новые планы бытия; по мере того, как рассасываются узелки на тайных центрах его сознания, человек становится способным воспринимать через эти центры те более широкие царства, ощущать их непосредственное влияние, отображать их в своем земном разуме и внутреннем чувстве. Человек на самом деле создает образы, символьные формы, отражения, с которыми может иметь дело его разум; в этом смысле он творит Божественный Образ, которому поклоняется, творит формы богов, создает внутри себя новые имена и миры, и реальные миры и мощности, возвышающиеся над нашим существованием, через эти образы могут завладеть сознанием в физическом мире, пролить на него свои потенции, трансформировать его светом высшего бытия. Но все это не является настоящим порождением высших миров бытия; это -- откровение, даваемое сознанию нашей души на материальном плане, по мере того как она развивается из Незнания. Это -- всего лишь созидание их форм здесь, благодаря восприятию их мощностей; возможно расширение нашей субъективной жизни на этом плане путем открытия ее истинной связи с высшими планами собственного существа, от которых она была отгорожена вуалью материального Незнания. Эта вуаль существует, потому что душа поместила за телом величайшие возможности, с тем что бы она могла сконцентрировать свое сознание и силу исключительно на первичной работе в этом физическом мире; но эта работа может иметь последствия только в том случае, если вуаль, обволакивающая существо, немного откинута или сделана проницаемой, так что высшие планы Разума, Жизни и Духа могли бы пролить свой свет на человеческое существование.
Можно предположить, что эти высшие планы и миры были последовательно созданы для проявления материального космоса, чтобы помочь эволюции, или явились как некоторого рода продукт материального космоса. Это то представление, которое физический разум, стартующий во всех своих идеях с материальной вселенной как с единственной вещи, знаемой им, может иметь склонность принять и начать более или менее успешно развивать это представление, если он вынужден допустить существование супрафизического; тогда он мог бы сохранить материальное, Несознание в качестве начальной точки и поддержки всего бытия, тем более что материальное, несомненно, является для нас начальной точкой эволюционного движения, сценой для которого служит материальный мир. Тогда наш разум смог бы по-прежнему придерживаться представления о материи и материальной силе как первичном существовании, -- взлелеянного им представления, поскольку материя есть первая вещь, которую знает разум, единственная вещь, которая всегда гарантированно присутствует и познаваема, -- и поддерживать духовное и супрафизическое в зависимости от надежного основания в Материи (* В Риг Веде есть выражения, которые, как кажется, отражают этот взгляд. О Земле (материальном принципе) говорится как об основании всех миров, либо семь миров описываются как семь планов Земли.). Но тогда как же были созданы иные миры, какой силой, какими инструментами ? Могло бы статься, что Жизнь и Разум, развившиеся из Несознательного, одновременно сами бы развили эти иные миры или планы в сублиминальном сознании живых существ. Для сублиминального существа в жизни и после смерти, -- ведь именно внутренне существо выживает после смерти тела, -- эти миры могли бы быть реальными, поскольку они ощутимы в более широком диапазоне сознания; внутреннее существо двигалось бы в этих мирах с ощущением реальности, возможно, производной реальности, но убедительной, и посылало бы свои переживания поверхностному существу, в котором они трансформировались бы в веру и ментальные образы. Такое объяснение возможно, если мы примем Сознание в качестве реальной созидательной Мощности или агента, а все вещи -- в качестве образований сознания; но супрафизическим планам бытия это не придаст несущественности или менее осязаемой реальности, что склонен приписывать им физический разум; иные миры сами по себе обладали бы такой же реальностью, что и физический мир или план физического опыта на свое собственном уровне.
Если этим или подобным путем были развиты высшие миры, развиты последовательно для порождения материального мира, первичного творения, путем большей тайной эволюции из Несознательного, то это должно было быть сделано некоторой Все-Душой при ее возникновении, в процессе, о котором мы ничего не знаем, и с целью эволюции здесь, в качестве дополнения к эволюции или в качестве ее дальнейших последствий, так что жизнь и разум и дух могли бы двигаться в полях более свободного размаха с отзвуком этих бо'льших мощностей и переживаний в материальном само-выражении. Но против этой гипотезы находится возражение в том обнаруживаемом нами факте, что эти высшие миры в нашем видении и опыте никоим образом не базируются на материальной вселенной, никоим образом не являются ее продуктами, а скорее являются бо'льшими терминами бытия, более широкими и свободными диапазонами сознания, и все действие материального плана больше походит на результат, а не на источник этих бо'льших терминов, является выводимым из них термином, даже частично от них зависящим в своем эволюционном усилии. Необъятный диапазон мощностей, влияний, явлений завуалированно нисходит на нас из Надразума и высших ментальных и витальных областей, но только избранная их часть или ограниченное количество может организовать себя и реализоваться в устройстве физического мира; остальная часть ожидает своего времени и надлежащих условий для раскрытия в физическом выражении и форме, ожидают своего участия в земной (* Конечно, под "земным" мы не подразумеваем исключительно одну эту землю в периоде ее существования; мы используем слово "земля" в более широком коренном смысле Ведантической Притхиви, земного принципа, создающего для души обиталища физической формы.) эволюции, являющейся одновременно эволюцией всех мощностей Духа.
Характер этих миров не дает нам возможности принять первичную важность нашему собственному плану бытия и нашей собственной части мирского проявления. Мы не выдумываем Бога в своем сознании, а сами являемся инструментами постепенной манифестации Божественного в материальном бытии. Мы не творим богов, их мощности, а скорее такая божественность, какую мы проявляем, является частичным отражением и оформлением здесь вечных божеств. Мы не создаем высшие планы, а сами являемся посредниками, через которые они раскрывают свой свет, мощь, красоту в какой угодно форме и каком-либо охвате, которые могут быть им приданы силой Природы на материальном плане. Именно давление мира Жизни позволяет жизни эволюционировать и развиваться здесь в тех формах, которые мы знаем; именно нарастающее давление побуждает жизнь устремляться в нас к большему своему раскрытию, и наступит день, когда она освободит смертного от его подчинения узким ограничениям его несведущей и ограниченной физичности. Именно давление мира Разума развернуло и развило здесь разум и помогает нам найти способ для нашего ментального само-поднятия и расширения, так что мы можем надеяться непрерывно расширять наше "я" интеллекта и даже разрушить стены заключения нашей физической ментальности, связанной материей. Именно давление супраментального и духовного миров подготавливает здесь развитие явной мощи Духа и посредством него открывает наше существо на физическом плане к свободе и бесконечности сверхсознательного Божественного; только этот контакт, это давление может освободить нас из видимого Несознания, бывшего нашей начальной точкой, все-составляющим Божеством, сокрытым в нас. В этом устройстве вещей наше человеческое сознание является инструментом, посредником; оно предстает той точкой в развитии света и мощи из Несознания, когда становится возможным освобождение: бо'льшую роль, чем эта, мы не можем приписать нашему сознанию, но и эта роль достаточно велика, поскольку человечество обретает все-значимость для верховной цели эволюционной Природы.
В то же время в нашем сублиминальном переживании найдутся некие элементы, которые ставят под сомнение какой-либо неизменный приоритет иных миров по отношению к материальному существованию. На это указывает то, что в видении переживания "после смерти" присутствует сохраняющаяся традиция представлений об условиях нового места пребывания, которые кажутся супрафизическим продлением земных условий, земной природы, земного опыта. Кроме того, и особенно в мирах Жизни, мы находим образования, напоминающие низшие движения земного существования; там уже воплощены принципы тьмы, лжи, неспособности и зла, которые, как мы предположили, сопровождают эволюцию из материального Несознания. Даже кажется фактом то, что витальные миры являются природным домом тех Мощностей, которые наиболее сильно будоражат человеческую жизнь; это на самом деле логично, поскольку они раскачивают нас именно через витальное существо, и поэтому они должны быть силами большего и более мощного жизненного существования. Совсем не обязательно, чтобы спуск Разума и Жизни в эволюцию порождал бы такие неблагоприятные обстоятельства ограничения бытия и сознания: ведь этот спуск является по своей природе ограничением сознания; существование и постижение и восторг бытия ограничивают себя в меньшей истине, благе и красоте и в более низкой гармонии, и движутся в соответствии с этим законом более узкого света, однако такому движению совсем не обязательно присущи явления тьмы, страдания и зла. Если обнаруживается их существование в мирах другого разума и другой жизни, даже если и не пропитывающее эти миры, а только занимающее в них свои отдельные области, то мы должны заключить, что либо они возникли при выбросе из низшей эволюции, благодаря чему-то в сублиминальных частях Природы, прорывающемуся там и всплывающему здесь в виде созданных образований зла, либо они уже были созданы как часть параллельной градации инволюционного спуска, как переходная ступенька для эволюционного подъема к Духу, подобно тому, как они уже послужили ступенькой при нисхождении Духа. В последней гипотезе подъем по этим ступенькам мог бы преследовать двойную цель. Ведь в этом случае уже предсуществовали бы формации добра и зла, которые должны развернуться на земле как часть борьбы, необходимой для эволюционного роста Души в Природе; эти формации были бы формациями, существующими ради самих себя, ради собственного независимого удовлетворения, они представляли бы полный тип этих вещей, каждую -- в ее отдельной природе, и в то же время они упражнялись бы на эволюционирующих существах по части своего влияния.
Тогда эти миры большей Жизни держали бы в себе как более светлые, так и более темные образования нашей мирской жизни, содержали бы их в собственной среде, в которой они могли бы более свободно достичь независимого выражения, полной свободы собственного типа и естественной полноты и гармонии для добра или для зла, -- если такое разграничение применимо в этих диапазонах, -- полноты и независимости, невозможных здесь в нашем существовании, где все смешано в сложном взаимодействии, необходимом для поля многосторонней эволюции, идущей к окончательной интеграции. Ибо мы обнаруживаем, что то, что мы называем ложным, темным или злым, обладает там, по-видимому, собственной истиной и полностью согласуется с собственным типом, поскольку в полном выражении завладевает тем, что создает в нем ощущение удовлетворенной мощи собственного бытия, ощущение согласования, полной адаптации всех обстоятельств к его принципу существования; там оно наслаждается собственным сознанием, собственной само-мощью, собственным восторгом бытия, противным нашему разуму, а для него полным радости удовлетворенного желания. Жизненные принципы, неумеренные и чрезмерные для земной природы и возникающие здесь в качестве искажающих и ненормальных, в своих собственных областях бытия находят независимое осуществление и неограниченную игру собственной типа и принципа. То, что для нас является божественным или титаническим, Ракшасическим, демоническим и потому сверхъестественным, нормально в их собственных областях и придает существам, воплощающим эти вещи, ощущение родной стихии и гармонии их собственного принципа. Само разногласие, борьба, неспособность, страдание входят в определенного рода удовлетворение жизни, которая ощущала бы себя без них неполной и в чем-то обделенной. Когда эти силы видимы в их изолированной работе, строящими свои собственные сооружения жизни, как они делают это в тех тайных мирах, где они господствуют, тогда мы более ясно воспринимаем их происхождение, смысл их существования, а также причину их власти в человеческой жизни, причину прикрепленности человека к собственным несовершенствам, причину жизненных драм побед и поражений, счастья и страдания, смеха и слез, греха и добродетели. Здесь, на земле, эти вещи существуют в неудовлетворенном и поэтому неудовлетворительном и смутном состоянии борьбы и смешения, но там они раскрывают свою тайну и мотив бытия, потому что там они находятся в родной стихии и полной природе собственного мира и своей исключительной атмосферы. Человеческие представления о райе и аде или мирах света и мирах тьмы, коль далекими от реальности они бы ни были, проистекают из восприятия этих сил, существующих в собственной первопричине и оказывающих влияние на человека из мира запредельной жизни, снабжающих человека элементами эволюционного продвижения.
Подобно тому, как силы Жизни основываются, совершенны и полны в большей Жизни за пределами нас, так и силы Разума, его идеи и принципы, воздействующие на наше земное бытие, имеют в большем мире Разума свое поле полноты собственной природы, тогда как сюда, в человеческое существование, они выбрасывают только частные образования, которым здесь нелегко приспособиться и отыскать свое место, поскольку они встречаются и смешиваются с другими силами и принципами; эти встречи, это смешения не дают им возможности развернутся на полную мощность, замутняют их чистоту, противятся их влияниям и разрушаю их намерения. Следовательно, иные миры являются не эволюционными, а типическими; одна, хотя и не единственная причина их существования заключается в том, что эти миры поставляют те вещи, которые должны возникнуть в инволюционном проявлении, как и вещами, брошенными в эволюцию с полем удовлетворения их собственной значимости, где они могут существовать по собственному праву; это учрежденное условие составляет тот базис, из которого их наработки и операции могут быть брошены в качестве элементов в сложный процесс эволюционной Природы.
Если с этой точки зрения мы оценим традиционные человеческие взгляды на существование иных миров, то обнаружим, что по большей части они указывают на миры большей Жизни, освобожденной от ограничений и несовершенств или неполноты Жизни в земной природе. Эти взгляды основываются, в основном, на воображении, но в них присутствует и элемент интуиции и прозрения, ощущение того, чем Жизнь может быть и чем она, несомненно, является в некоторых областях своей проявленной или реализуемой природы; в этих взглядах также присутствует элемент настоящего сублиминального контакта и переживания. Но человеческий разум преобразует то, что он видит или воспринимает, или с чем он соприкасается в иных мирах, в образы, соответствующие его собственному сознанию; эти образы являются переводами супрафизических реальностей в его собственные значимые формы и образы, и через эти формы и образы человек вступает в связь с этими реальностями и может может до некоторой степени задействовать эти реальности. Предчувствие продолжения земной жизни в измененном виде после смерти может объясняться как следствие такого рода переводов; но жизнь после смерти можно представить отчасти как порождение послесмертного субъективного состояния, в котором человек все еще живет в присутствии образов привычного переживания, прежде чем вступит в реальности иного мира, а отчасти как переход через миры Жизни, где типичные вещи выражаются в тех или сходных с ними образованиях, к которым человек был прикреплен в своем земном теле, и поэтому витальное существо человека испытывает естественную к ним тягу после выхода из тела. Но помимо более тонких состояний Жизни традиционно упоминается, хотя как и реже встречающийся , но более возвышенный элемент, более высокая ступень состояний существования, имеющих отчетливо ментальный и не витальный характер, а также и другие состояния, основанные на некотором духовно-ментальном принципе; эти высшие принципы заложены в состояниях бытия, до которых может подняться наш внутренний опыт или в которые может войти душа. Этим оправдывается принятый нами принцип градации, хотя не следует забывать, что предложенная градация составляет всего лишь один из возможных путей организации нашего опыта и что возможны и иные пути, с других точек зрения. Ведь классификация всегда может быть законна с точки зрения принятого принципа, тогда как равным образом справедлива и любая другая классификация тех же вещей, но основанная на ином принципе. Но для нашей цели выбранная нами система обладает величайшей ценностью, поскольку она фундаментальна и отвечает истине манифестации, имеющей крайнюю практическую важность; она помогает нам понять наше собственное продолжающееся существование и ход инволюции и эволюционного движения Природы. В то же время мы видим, что иные миры не являются чем-то находящимся поодаль от материальной вселенной и земной природы, что они проникают в нее и обволакивают ее своими влияниями и делают ее сферой действия формирующей и направляющей силы, не так легко предсказуемой. Организация нашего знания и переживания иных миров дает нам ключ к природе и направлениям действия этой силы.
Существование и влияние иных миров является фактом первостепенной важности для возможностей и сферы действия нашей эволюции в земной Природе. Если физическая вселенная была бы единственным полем проявления бесконечной Реальности и одновременно полем ее полного проявления, то мы должны были бы предположить, что поскольку все принципы бытия от Материи к Духу полностью вовлечены в кажущуюся несознательной Силу, являющуюся базисом первых работ этой вселенной, то они будут развернуты здесь полностью и только здесь, причем без какой-либо другой помощи или давления, за исключением давления тайного Сверхсознания изнутри Материи. Тогда в этом устройстве вещей принцип Материи должен оставаться всегда первым принципом, сущностным и изначальным определяющим условием проявленного существования. Тогда, на самом деле, Дух смог бы в конце концов достичь своего естественного господства, хотя бы ограниченного размаха; он смог бы сделать свой базис физической материи более податливым инструментом, не всецело запрещающим действие его высочайшего закона и природы или противящимся этому действию, как это происходит сейчас. Однако Дух всегда бы зависел от Материи как от своего поля и своего проявления; он не мог бы иметь другого поля: он не мог бы выйти за пределы этого поля для другого рода проявления; и внутри этого поля он не смог бы полностью высвободить любой другой принцип своего бытия, чтобы тот возобладал над материальным основанием; Материя оставалась бы одним неизменным определителем его проявления. Жизнь не смогла бы стать господствующей и определяющей, Разум не смог бы стать господином и творцом; границы их возможностей были бы фиксированы возможностью Материи, которую они могли бы расширять или модифицировать, но не были бы способными радикально ее трансформировать или освободить. Не было бы места для какого-либо свободного и полного проявления любой мощности бытия, все было бы навсегда ограничено условиями темного материального образования. Ни Дух, ни Разум, ни Жизнь не имели бы тогда своего родного поля или полной сферы деятельности собственных характерных сил и принципов. Нелегко поверить в неизбежность этого само-ограничения, если Дух является создателем, и если эти принципы имеют независимое существование и не являются продуктами, результатами или явлениями энергии Материи.
Но, приняв тот факт, что бесконечная Реальность свободна в игре своего сознания, можно заключить, что это сознание не обязано полностью заключить себя в незнание Материи, прежде чем оно вообще сможет проявиться. Сознание могло бы сотворить как раз обратный порядок вещей, создать мир, в котором единство духовного бытия является первоосновой любого образования или действия, работающая Энергия является само-осознающим духовным существованием в движении, и все ее имена и формы являются само-сознательной игрой духовного единства. Либо устройство мира могло бы быть таковым, что сокровенная духовная мощь сознательной Силы или Воли реализовывала бы свои собственные возможности свободно и напрямую, а не через ограничивающую среду Жизненной Силы в материи; эта реализация была бы одновременно первым принципом проявления и целью всякого свободного и блаженного действия. Опять же, устройство вещей могло бы быть таким, что целью являлась бы свободная игра бесконечного взаимного само-восторга во множественности существ, осознающих не только свое сокрытое или базисное вечное единство, но и сиюминутную радость тождества; в такой системе первым принципом и вселенским условием было бы действие принципа само-существующего Блаженства. Кроме того, мир мог бы быть устроен так, что его господствующим принципом с самого начала был бы Сверхразум; тогда природой проявления стала бы множественность существ, находящих через свободную и светлую игру своих божественных индивидуальностей всю многократную радость их разницы в тождестве.
И совсем не обязательно, чтобы ряд обрывался здесь: ведь мы видим, что Разум заторможен Жизнью в Материи, и мы обнаруживаем все возможные трудности в преобладании сопротивления этих двух различных мощностей, и что сама Жизнь аналогично ограничена смертностью, инерцией и нестабильностью Материи; но, очевидно, что мир мог бы быть устроен так, что ни одна из этих неспособностей не была бы частью первых условий существования. Мог бы существовать мир, в котором изначально бы преобладал, был свободен в работе над своей собственной субстанцией или над материей как совершенно пластичным материалом, или в котором Материя явилась бы совершенно явным результатом действия вселенской Силы Разума, вырабатывающейся в жизни. Даже в нашем мире все обстоит именно так; однако здесь Сила Разума с самого начала завуалирована, длительное время подсознательна, и даже когда появляется, то всегда лишена свободного само-обладания и подчинена упаковочному материалу, тогда как в том мире она полностью бы обладала собой и господствовала бы над материалом, который был бы гораздо более тонким и податливым, чем в по преимуществу физической вселенной. Точно также Жизнь могла бы иметь свой собственный миро-порядок, в котором она была бы господином, способным развертывать более податливые и свободно изменяемые желания и наклонности, которым всякий раз не угрожали бы дезинтегрирующие силы, и поэтому жизнь не была бы занята, главным образом, заботой о само-сохранении и не была бы ограничена в своей игре этим состоянием опасного напряжения, которое ограничивает ее намерение свободного формирования, свободного само-удовлетворения и свободного приключения. Отдельное преобладание каждого принципа бытия является вечной возможностью в проявлении бытия -- хотя эти принципы совершенно различаются по динамической мощи и модам работы, даже если они составляют одно в изначальной субстанции.
Но это ничего бы не меняло, если все это было бы только философской возможностью или потенциальностью бытия Сатчитананды, никогда не реализуемой или еще не реализованной, а если и реализованной, то не вошедшей в диапазон сознания существ, живущих в физической вселенной. Но весь наш духовный и психический опыт утверждает существование высших миров, более свободных планов существования и приводит постоянные и неизменные, в главных принципах, доказательства тому. Не ограничивая себя, как в современном мышлении, той догмой, что верен только физический опыт или опыт, основанный на физическом чувстве, что проверяем только анализ физического переживания, даваемый рассудком, а все остальное является только результатом физического переживания и физического существования, и что-либо за пределами этого есть ошибка, само-заблуждение и галлюцинация, мы становимся достаточно свободными, чтобы принять эти доказательства и допустить реальность высших планов. Мы видим, что практически они являются другими гармониями, отличными от гармонии физической вселенной; они занимают, как это предполагает слово "план", другой уровень в шкале бытия и допускают иную систему и порядок принципов. Сейчас для наших целей не требуется исследовать, совпадают ли эти миры в пространстве и времени с нашим собственным миром или движутся в другом пространственном поле и в другом временном потоке -- в любом случае, они являют более тонкую субстанцию, обладающую другими движениями. То, что непосредственно затрагивает нас, это узнать, составляют ли они различные вселенные, каждая из которых полна в себе, и которые никоим образом не встречаются, не пересекаются и не воздействуют друг на друга, или же скорее они являются различными шкалами одной ранжированной и переплетенной системы бытия, и поэтому составляют части одной комплексной вселенской системы. Тот факт, что они могут входить в поле нашего ментального сознания, естественно предполагает справедливость второй гипотезы, но сам по себе этот факт окончательно еще ничего не доказывает. Ведь мы обнаруживаем лишь то, что эти высшие планы действительно в каждый момент действуют на наш собственный план бытия и находятся с ним в сообщении, хотя это действие естественно не ощущается нашим обычным пробуженным или внешним сознанием, потому что оно по большей части ограничено восприятием и использованием контактов физического мира: но в то время, когда мы либо отходим в наше сублиминальное существо или расширяем наше пробужденное состояние за пределы физических контактов, в это время мы начинаем осознавать нечто из этого высшего действия. Мы даже обнаруживаем, что при определенных условиях человеческое существо может частично проецировать себя в эти высшие планы, находясь при этом в теле: a fortiori он должен способен делать это, находясь вне тела, и тогда делать это полностью, поскольку больше нет связывающего условия физической жизни, притягивающей к телу. Следствия из этой связи и из этой способности переживания чрезвычайно важны. С одной стороны, это сразу же подтверждает, по крайней мере, как действенную возможность, древнее традиционное представление о временном пребывании человеческого сознательного существа в иных мирах после смерти физического тела. С другой стороны, это открывает возможность действия высших планов на материальное существование, что может высвободить силы жизни, разума и духа для эволюционного намерения, внутренне присущего Природе, благодаря самому факту воплощения этих сил в Материи.
В первозданном творении высшие миры были созданы не после физической вселенной, а до нее -- и если не во времени, то в логической последовательности. Ведь даже если существует восходящая, как и нисходящая градация миров, то эта восходящая градация должна в первую очередь обеспечивать эволюционное появление в Материи, должна служить формирующей мощью для эволюционной попытки, предоставляя ей вспомогающие и враждебные элементы, и не являться простым следствием земной эволюции; поскольку последний случай невероятен с рациональной точки зрения и не несет духовного или динамического и прагматического смысла. Другими словами, высшие миры не пришли в бытие под давлением низшей физической вселенной -- скажем, под давлением Сатчитананды в физическом Несознании или под требованием его бытия по мере того, как оно поднимается из Несознания до Жизни и Разума и Духа и ощущает необходимость создания миров или планов, в которых эти принципы имели бы более свободную игру и в которых человеческая душа может укрепить свои витальные, ментальные или духовные стремления. Еще менее вероятно, что высшие миры являются порождением самой человеческой души, будь то в грезах или в результате постоянного само-проецирования человечества в свое динамическое и созидательное существо за пределами человеческого сознания. Единственная вещь, которую человек строит таким путем, это отраженные образы этих планов в его воплощенном сознании; кроме того, таким путем человек подготавливает собственную душу к тому, чтобы отвечать этим планам, осознавать их, принимать сознательное участие в сплетении их воздействий с действием физического плана. Человек в действительности может внести свой вклад, спроецировав или добавив собственные высшие витальные и ментальные действия к действию этих планов: но, даже если это и так, то в конечном итоге эти проекции являются только возвратным воздействием этих планов на самих себя, возвращением с земли сил, низошедших с высших миров в разум земли, поскольку сами высшие витальные и ментальные действия являются результатом влияний, переданных свыше. Человек также может соорудить определенного рода субъективную пристройку к этим супрафизическим планам или, по крайней мере, к низшему из них, создать окружение полу-нереального характера, которое является скорее само-сотворенной оболочкой его сознательного разума и жизни, чем подлинным миром; эти пристройки являются отражениями собственного бытия человека, искусственным окружением, соответствующим его попытке представить на земле эти миры -- небесами и адом, спроецированными образно созидательной способностью человеческого сознательного существа. Но это ни в коем случае не означает сотворения настоящего плана бытия. основанного и действующего на своем собственном отдельном принципе.
Следовательно, эти планы или системы, по крайней мере сосуществуют с тем планом, который представляется нам как физическая вселенная. Мы подошли к тому выводу, что развитие Жизни, Разума и Духа в физическом бытии предполагает существование высших миров; ведь высшие мощности развиты здесь двумя сотрудничащими силами, силой, устремленной снизу вверх и силой, действующей свыше и вытягивающих наверх и давящей на низ. Ведь в Несознательном присутствует потребность вынесения наружу того, что сокрыто в нем, и также существует давление высших принципов с высших планов, которое не только помогает реализоваться этой общей потребности, но и может очень во многом определять те специфические пути, по которым эта потребность обычно реализуется. Именно этой тянущей наверх силой и этим давлением, этим настоянием свыше объясняется постоянное влияние духовного, ментального и витального миров на физический план. Очевидно, что в такой комплексной вселенной с вплетенными в каждую часть системы семью принципами и поэтому призванными воздействовать друг на друга и отвечать друг другу, насколько возможно, такое действие, такое постоянное давление и влияние является неизбежным следствием, оно должно быть внутренне присущим природе проявленной вселенной.
Важные последствия должно иметь это непрекращающееся воздействие внешних мощностей и принципов с их собственных планов на земное бытие и природу через сублиминальное "я", которое само является проекцией тех планов в мир, рожденный из Несознания. Первым следствием явилось освобождение Жизни и Разума из Материи; самым последним стало содействие появлению духовного сознания6 духовной воли и духовного ощущения существования в земном бытии, так что человек больше не занят единственно внешней жизнью или преследованием витальных и ментальных целей и интересов, а научился вглядываться вовнутрь, открывать свое внутреннее существо, свое духовное "я", начал стремится превзойти землю и ее ограничения. По мере внутреннего роста человека начинают расширяться его ментальные, витальные, духовные границы, утрачиваются или рвутся те узы, что помогли первоначальному возникновению Жизни, Разума и Духа, и до человека, ментального существа, начинают доходить проблески из более грандиозного царства "я" и из мира, лежащего вплотную к земной жизни. Несомненно, пока человек живет преимущественно на поверхности, он может на основе своего обычного узкого существования только выстраивать разного рода идеальные, воображаемые и идейные суперструктуры. Но если он предпринимает внутренние движения, на которые указывает его внутреннее видение как на высочайшую духовную насущность, тогда он обнаруживает во внутреннем существе большее Сознание, бо'льшую Жизнь. Действие изнутри и свыше может преодолеть господство материальной формулы, существенно преуменьшить и в итоге свести на нет мощь Несознания, обратить порядок сознания, заменить Материю Духом в качестве сознательного основания бытия и высвободить высшие мощности до их полного характерного выражения в жизни души, воплощенной в Природе.
Глава XXII
ПЕРЕВОПЛОЩЕНИЕ И ИНЫЕ МИРЫ;
КАРМА, ДУША И БЕССМЕРТИЕ
Из этого мира он отправился в физичес-
кое Я; он перешел к "я" жизни; он перешел к Я
разума; он перешел к "я" знания; он перешел к
"я" блаженства; он путешествовал через эти
миры по желанию.
Тайттирия Упанишада (III.10.5)
Они говорят, что на самом деле созна-
тельное существо сделано из желания. Но к
какому бы желанию он ни пришел, оно прихо-
дит той волей, и какая бы воля ни пришла,
он делает то действие, а каково действие,
таков и результат... Прикрепленный к своей
Карме (*), он в тонком теле идет к тому, к
чему тяготеет его разум, затем, подойдя к
концу своей Кармы, выработав всякое дейс-
твие, он возвращается из того мира в этот
мир Кармы.
Брихадараньяка Упанишада (IV.4.5,6)
(*) Действие, карма. С точки зрения Упанишад Карма или
действие этой жизни исчерпывается жизнью в запредельном мире, в
котором исполняются результаты этого действия, и душа возвраща-
ется на землю за новой Кармой. Причиной рождения в этом мире,
причиной Кармы, причиной перехода души к существованию в ином
мире и возвращения души здесь, повсеместно, является собствен-
ное сознание души, ее воля и желание.
Наделенный качествами, делатель работ и
творец их последствий, он пожинает плоды
своих действий; он правитель жизни и путе-
шествует в соответствии с собственными дея-
ниями; у него есть идея и эго, и он позна-
ется качествами интеллекта и качествами я.
Меньше, чем сотая часть толщины волоса, ду-
ша живущего существа способна на бесконеч-
ность. Он не мужчина и не женщина и не бес-
полый, а присоединяется к любому телу, ко-
торое он принимает за свое собственное.
Шветашватара Упанишада (V.7-10)
Смертные, они достигли бессмертия.
Риг Веда (I.110.4)
Наш первый вывод относительно реинкарнации заключается в том, что перевоплощение души в последовательных земных телах является следствием первостепенной важности, составляющим процесс манифестации в земной природе; но этот вывод приводит к дальнейшим проблемам и следствиям, которые необходимо исследовать. Первый вопрос касается процесса перевоплощения; если этот процесс не скоротечен, если за смертью тела не следует немедленно новое рождение, чтобы поддержать непрерывающийся ряд жизней одной и той же личности, если между смертью и новым рождением есть некоторый промежуток, то тогда сразу же возникает вопрос о принципе и процесс перехода к иным мирам, в которых душа должна находиться перед новым воплощением, и возникает вопрос о возвращении к земной жизни. Третий вопрос касается самого процесса духовной эволюции и тех изменений, которые душа претерпевает при своем переходе от рождения к рождению по этапам своего приключения.
Если физическая вселенная была бы единственным проявленным миром или была бы совершенно обособленным миром, тогда перевоплощение как часть эволюционного процесса было бы ограничено постоянной последовательностью прямых перемещений из одного тела в другое; за смертью сразу же бы следовало очередное рождение, без какого-либо промежутка -- этот переход явился бы духовным обстоятельством в непрекращающейся последовательности принудительного, механического, материального образа действия. Душа не смогла бы высвободиться из Материи; она была бы навечно ограничена своим инструментом, телом, и зависимостью от него для непрерывности проявленного существования. Но мы обнаружили, что существует жизнь и на других планах после смерти и перед очередным воплощением, следующая за предыдущим земным существованием и подготавливающая к новой стадии земной жизни. Иные планы сосуществуют с нашим, являются частью одной комплексной системы и непрерывно воздействуют на физический план, являющийся их собственным конечным и низшим выражением, воспринимают его реакции, допускают тайную связь и сообщение. Человек может стать сознательным на этих планах, в определенных состояниях может даже спроецировать свое сознательное существо на эти планы, но при жизни может сделать это только частично, а после растворения тела, возможно, и со всей полнотой. Следовательно, такая возможность проецирования в иные миры или планы бытия становится достаточно актуальной для того, чтобы практически вынуждать свою собственную реализацию, непосредственно и, возможно, устойчиво сходящую в человеческую земную природу, если человек с самого начала наделен такой мощью само-перемещения, и сходящую от случая к случаю, если человек еще только дорастает до этой мощи в ходе постепенного прогресса. Ведь, возможно, что в самом начале человек недостаточно развит для того, чтобы переносить свою жизнь или свой разум в бо'льшие миры Жизни или миры Разума и принуждаем принять перемещение из одного земного тела в другое, что является его единственной теперешней возможностью выживания.
Необходимость такого промежутка между смертью и рождением и переход к иным мирам вызывается двойной причиной: существует притяжение к иным мирам со стороны ментального и витального существ человека, и существует полезность или даже необходимость такого промежутка для усвоения законченного жизненного переживания, выработки того, что должно быть выработано, подготовки нового воплощения и нового жизненного переживания. Но необходимость периода усвоения и притяжение к иным мирам могут возникнуть только тогда, когда ментальная и витальная индивидуальности становятся достаточно развитыми в полу-животном физическом человеке; до этих пор таких периодов может и не быть или они могут быть не эффективными: накопленный жизненный опыт может быть слишком простым и элементарным, так что почти не требуется времени для его усвоения, и естественное существо может быть слишком грубым, так что не может идти комплексный процесс усвоения; высшие части могут быть недостаточно развиты, чтобы поднимать себя к высшим планам существования. Тогда, при отсутствии связи с иными мирами, можно строить теории перевоплощения, допускающие только постоянное перемещение; тогда существование иных миров не является актуальным, и временное пребывание души на иных планах не является действенной или, во всяком случае, необходимой частью системы. Можно построить и другую теорию, в которой переход к иным мирам становится обязательным правилом для всех душ, так что нет немедленного перевоплощения; душе требуется некоторый промежуток времени для подготовки к новому воплощению и новому опыту. Также возможен компромисс между этими крайними теориями; простое перемещение может быть первым преобладающим правилом, пока душа еще недостаточно зрела для того, чтобы переходить к существованию в иных мирах; тогда переход к иным планам стал бы законом и задействовался бы лишь позднее. Как иногда предполагают, душа может достичь даже третьей стадии, когда она настолько сильно развита, ее природные части настолько духовного оживлены, что душе больше не требуется промежутков, и она может без задержки сразу же воплотиться для более быстрой эволюции.
В популярных представлениях, которые берут начало от религий, допускающих реинкарнацию, существует некоторая несовместимость, которую они не могут преодолеть. С одной стороны, широко распространена вера, довольно грубая, в то, что за смертью тела сразу же или почти сразу следует воплощение в новом теле. С другой стороны, есть старая религиозная догма о жизни после смерти на небесах или в аду или, быть может, в иных мирах или на иных уровнях бытия, в зависимости от того, чего заслужила душа в физическом существовании; и час возвращения на землю приходит тогда, когда исчерпываются заслуги или заканчивается наказание, после чего существо готово к другой земной жизни. Эта несовместимость исчезнет, если мы примем, что может происходить по-разному в зависимости от того, какой стадии эволюции достигла душа в ходе своей манифестации в Природе; тогда все будет зависеть от степени способности души вступить в статус, более высокий, чем земная жизнь. Но в обычной концепции реинкарнации идея о духовной эволюции не выражена явно, она только подразумевается в том факте, что душа должна достичь той точки, когда она станет способной превзойти необходимость перевоплощения и возвращения к своему вечному источнику; но если нет постепенной и последовательной эволюции, тогда эта точка может быть достигнута только в хаотическом извилистом движении, закон которого нелегко определить. Чтобы определенно ответить на этот вопрос, следует предпринять некоторое психическое исследование и решать на основе конкретных переживаний; здесь мы можем заняться только более частным вопросом и посмотреть, заложена ли в природу вещей или логику эволюционного процесса какая-либо видимая или внутренне присущая необходимость для каждого способа перевоплощения: для немедленного перехода от тела к телу и для задержки на некоторое время перед новой инкарнацией само-воплощающегося психического принципа.
Некоторого рода необходимость жизни в иных мирах, необходимость скорее динамическая и практическая, чем сущностная, возникает из самого того факта, что различные мировые принципы внутренне переплетены друг с другом и некоторым образом взаимозависимы, и из-за того воздействия, которое этот факт должен оказывать на процесс духовной эволюции. Но на время эта необходимость может нейтрализоваться бо'льшим притяжением к земле или преобладающей физичностью эволюционирующей природы. Наша вера в рождение возвышающейся души в человеческой форме и ее возрождение в этой форме, без которой она не может заверить свою человеческую стадию эволюции, покоится, с точки зрения рассуждающего интеллекта, на той основе, что постепенный переход души на все более и более высокие уровни земного существования образует последовательность, необходимую для роста природы; одной краткой человеческой жизни на земле явно недостаточно для эволюционной цели. На ранней стадии, когда человечество еще только зарождалось, реализовывалась, по-видимому, схема частого немедленного переноса души, -- повторного принятия новой человеческой формы в следующем теле, сразу же после того, как прежнее тело прекратило свое существование при прекращении действия Жизненной энергии и последующей дезинтеграции, которую мы называем смертью. Но что с точки зрения эволюционного процесса вызывало серию немедленных перевоплощений ? Очевидно, что необходимость немедленного перевоплощения могла бы быть императивной лишь пока психическая индивидуальность, -- не сама тайная душа-сущность, а образование души в природном существе, -- слабо раскрыта, недостаточно развита и неудовлетворительно сформирована, так что она не может больше никак выжить, кроме как благодаря сохранению ментальной, витальной и физической индивидуальностей, выработанных в этой жизни: психическая индивидуальность, все еще неспособная выжить сама по себе, сбросить прошлые образования Разума и Жизни и затем построить новые, была бы вынуждена сразу же переносить свою зачаточную грубую индивидуальность в новое тело. Сомнительно, что нам следует приписывать подобную неспособность настолько сильно индивидуализированному существу, как воплощающему человеческое сознание. Даже самый обыденный человеческий индивид представляет душу, действующую через явно различимое ментальное существо, насколько бы плохо ни был сформирован разум человека, каким бы ограниченным и приниженным он ни был, насколько бы он ни был вовлечен и закован в физическое и витальное сознание и был бы не способен или не желал бы открепиться от своих низших образований. Все же мы можем предположить, что существует направленное вниз притяжение, причем настолько сильное, что принуждает существо поторопиться сразу же возобновить физическую жизнь, поскольку его природное образование на самом деле не подходит для чего-либо еще или для жизни на высшем плане. Либо же жизненный опыт может быть настолько кратким и неполным, что принуждает душу сразу же воплотиться для продолжения этого опыта. Могут быть и другие потребности, воздействия или причины в сложном Природном процессе, такие как сильная воля земного желания, неистово ищущая исполнения, что может повлечь немедленное перевоплощение той же самой сохранившейся формы личности в новое тело. Но все же нормальной линией, которой придерживается психическая сущность, раз уж она достигла человеческой стадии эволюционного цикла, будет альтернативный процесс перевоплощения, возрождение Личности не только в новом теле, но и в новом образовании персональности.
Ведь персональность души по мере своего развития должна обрести достаточную власть над своим природным образованием и построить достаточную само-выразительную ментальную и витальную индивидуальность, чтобы иметь возможность продолжить существование без поддержки материального тела, как и превзойти любую избыточную сдерживающую прикрепленность к физическому плану и физической жизни: она должна быть достаточно развитой для того, чтобы продолжить существование в тонком теле, которое, как мы знаем, является характерным контейнером или оболочкой и надлежащей тонко-физической поддержкой внутреннего существа. Именно душа-личность, психическое существо выживает после смерти тела и берет с собой в свое путешествие разум и жизнь, и именно в тонкое тело она переходит из материальной жизни; следовательно, как душа, так и тонкое тело должны быть достаточно развитыми для этого перехода. Но переход к планам существования Разума или Жизни также предполагает, что разум и жизненная часть достаточно сформированы и развиты, чтобы перейти без дезинтеграции и какое-то время существовать на этих высших уровнях. Если эти условия выполнены, то есть достаточно развиты как психическая личность и тонкое тело, так и ментальная и витальная личности, тогда будет гарантировано выживание души-личности без немедленного нового рождения, и притяжение к иным мирам станет действенным. Но если бы все этим и ограничивалось, тогда душа возвращалась бы на землю с той же самой ментальной и витальной личностью, и не было бы свободной эволюции при новом рождении. Сама психическая личность должна быть достаточно индивидуализирована для того, чтобы больше не зависеть от своих прошлых образований разума и жизни, как она не зависит от тела, и поэтому она должна также со временем сбросить их и перейти к новому образованию для нового опыта. Для сбрасывания старых и подготовки новых форм душа должна на время между двумя рождениями пребывать где-то еще, не на полностью материальном плане, в котором мы сейчас движемся; потому что здесь нет подходящего места для развоплощенного духа. На самом деле возможна краткая остановка, если существуют тонкие оболочки земного существования, принадлежащие земле, но носящие витальный или ментальный характер: но даже тогда нет причины для того, чтобы душа надолго задерживалась здесь, если она не обременена непреодолимой прикрепленностью к земной жизни. Выживание личности после смерти материального тела подразумевает супрафизическое существование, и оно возможно только на некотором плане бытия, соответствующем эволюционной стадии сознания или, если нет эволюции, во временном втором доме духа, который был бы естественным местом его пребывания между двумя жизнями -- если только оно не является его изначальным миром, из которого дух возвращается в материальную Природу.
Где же тогда будет это временное супрафизическое местопребывания ? какой будет другая естественная среда обитания души ? Могло бы показаться, что это должен быть ментальный план, ментальные миры, потому что человек является ментальным существом, и притяжение к этому плану, уже действенное при жизни, должно преобладать, когда нет сдерживающего прикрепления к телу, и поскольку ментальный план должен являться, очевидно, родным и естественным местопребыванием ментального существа. Но так автоматически не происходит из-за сложности человеческого существа; человек обладает не только ментальным, но и витальным существованием, -- его витальная часть зачастую сильнее и более ярко выражена, чем ментальная, -- и к тому же за ментальным существом стоит душа, представителем которой оно является. Кроме того, существует множество планов или уровней мирового существования, и душа должна пройти через них, прежде чем достичь своего естественного дома. На самом физическом плане или близко к нему существуют, по-видимому, все более и более тонкие слои, которые могут считаться подпланами физического, носящими витальный и ментальный характер; они являются одновременно обволакивающей и проникающей прослойкой, через которую происходит обмен между высшими мирами и физическим миром. Поэтому если ментальное существо недостаточно развито, пока ментальность ограничена преимущественно физическими формами деятельности разума и жизни, тогда ментальное существо может быть захвачено и удержано в этих средах. Оно может даже вынужденно оставаться там на все время между рождениями; но это невероятно, и это могло бы произойти, только если и поскольку его прикрепленность к земным формам деятельности была так велика, чтобы предотвратить естественное движение вверх или препятствовать ему. Ибо посмертное состояние души должно некоторым образом соответствовать уровню развития существа на земле, поскольку жизнь после смерти является не свободным возвращением вверх от падшей смертности, а обычным возобновляющимся обстоятельством, которое вмешивается с целью помочь ходу трудной духовной эволюции в физическом существовании. Есть некая связь с высшими мирами существования, которую развивает человеческое существо в своей эволюции на земле, и это должно оказывать преобладающее влияние на промежуточное проживание на этих планах; после смерти оно должно определять свое направление, а также место, длительность и характер само-переживания там.
Может также случиться, что человеческое существо задержится на время в одной из тех пристроек к иным мирам, что были созданы его привычной верой или типом его стремлений в смертном теле. Мы знаем, что человек создает образы высших планов, которые часто являются ментальной транскрипцией их определенных элементов, и возводит свои образы в систему, придавая им форму настоящих миров; он также строит разнообразные миры желаний, к которым прикрепляет сильное ощущение внутренней реальности: эти построения могут быть настолько сильными, что создадут для него после-смертное окружение, в котором он может задержаться. Ведь мощь человеческого разума создавать образы, мощь его воображения, являющаяся в физической жизни неоценимой помощью в обретении знания и построении жизни, в этом высшем диапазоне может стать созидательной силой, которая позволит ментальному существу временно жить среди собственных образов, пока те не растворятся под давлением души. Все эти построения имеют природу большей Жизни; в них разум человека транслирует некоторые из реальных условий бо'льших ментальных и витальных миров в термины физического переживания, усиленного, продолженного и расширенного за пределы условий физичности: при помощи этой трансляции он переносит витальную радость и витальное страдание физического существа в супрафизические условия, в которых они имеют бо'льший охват, полноту и длительность. Эти сконструированные условия должны поэтому рассматриваться, раз уж они предстоят неким супрафизическим местопребыванием, как пристройки к витальному или низшему ментальному плану существования.
Но существуют также настоящие витальные миры -- изначальные построения, организованные разработки, родные места пребывания вселенского принципа Жизни, космической витальной Души, действующей в своем собственном поле и своей собственной природе. В своем сокровенном путешествии человек может быть задержан там на некоторое время силами преимущественно витального характера, которые вылепили его земное существование -- поскольку эти силы родственны витальному миру, и их влияние может удерживать человека какое-то время в сфере их действия: человек может быть захвачен тем, что захватывало его даже в физическом бытии. Любое пребывание души в пристройках или своих собственных построениях могло бы быть только промежуточной ступенью при переходе сознания из физического состояния в супрафизическое; душа должна перейти из этих структур в настоящие миры супрафизической Природы. Она может вступить сразу же в миры другой жизни или она может остановиться сначала ненадолго в некоторой области тонко-физического переживания, чья обстановка может казаться ей продлением обстоятельств физической жизни, но в более свободных условиях, соответствующих более тонкой среде и некоторого рода счастливому совершенству разума или жизни или более тонкого телесного существования. За пределами этих тонко-физических планов переживания и миров жизни существуют также ментальные или духовно-ментальные планы, к которым душа имеет, по-видимому, внутренний доступ и в которые она может продолжить свое внутреннее путешествие; но маловероятно, что она может сознательно там жить, если не было достаточного ментального развития или развития души в этой жизни. Ведь эти условия обычно должны быть высочайшими, в которых может поселиться развивающееся существо, потому что не пройдя ментальной ступеньки, невозможно подняться в какое-либо супраментальное или надментальное состояние; а если существо настолько развито, что превосходит ментальный уровень и может забраться еще выше, то оно не может возвратиться до тех пор, пока в ходе физической эволюции не будет развита на земле организация надментальной или супраментальной жизни в Материи.
Однако, даже если это и так, то маловероятно, что ментальные миры являются последней нормальной стадией перехода после смерти; ведь человек не полностью ментален; именно душа, психическое существо, а не разум путешествует между смертью и рождением, и ментальное существо является только преобладающим элементом в рисунке само-выражения. Следовательно, последнее пристанище должно быть на плане чистого психического существования, где душа ожидала бы перевоплощения; там она могла бы усвоить прошлый опыт прошлой жизни и подготовить свое будущее. Можно ожидать, что нормально развитое человеческое существо, обредшее достаточную мощь ментальности, обычно последовательно проходит через все эти планы, тонкий физический, витальный и ментальный на пути к своему психическому прибежищу. На каждой стадии оно будет исчерпывать и оставлять части сформированной структуры личности, временной и поверхностной, принадлежащей прошлой жизни; психическое существо сбросит свою оболочку разума и оболочку жизни подобно тому, как оно уже сбросило оболочку тела: но сущность личности и ее ментального, витального и физического опыта сохранится в скрытой памяти или как динамический потенциал на будущее. Но если разум был недостаточно развит, то возможно, что человеческое существо не сможет сознательно выйти за пределы витального уровня и либо сорвется оттуда, возвратясь на землю из своего витального рая или чистилища, либо, что кажется более логичным, сразу же впадет в состояние психического ассимилирующего сна; вполне определенный уровень развития совершенно необходим для того, чтобы пробудиться на высочайших планах.
Однако, все это скорее указывает на динамическую возможность, и само по себе не кажется достаточно убедительным для рассуждающего разума, хотя все это практически важно и подтверждается определенными фактами сублиминального переживания. Мы должны задаться вопросом, есть ли насущная необходимость в этих внутренних интервалах или, по крайней мере, настолько ли велика динамическая мощь, что мы приходим к непреложному заключению. Мы уже обнаружили одну такую необходимость в решающем участии, принимаемом высшими планами в земной эволюции, и в той связи, что была создана между этими планами и развивающимся сознанием души. Наше развитие происходит по большей части под их верховном, но скрытом давлении на земной план. Все содержится в несознательном или подсознательном, но в потенциальности; именно действие свыше помогает добиться появления. Постоянство этого действия необходимо для того, чтобы оформить и определить процесс развития ментальных и витальных форм в материальной природе; ибо эти постепенные эволюционные движения не могут набрать полную силу или достаточно развить свою причастность при сопротивлении бессознательной или инертной и невежественной материальной Природы, кроме как под постоянным, хотя и оккультном воздействии высших супрафизических сил. Это воздействие, действие этого скрытого союзника происходит преимущественно в нашем сублиминальном существе и не на поверхности: именно оттуда появляется активная мощь нашего сознания, и все то, что она реализует, она непрерывно посылает назад в сублиминальное существо, чтобы накопить это, развить и позднее проявить в более сильных формах. Это взаимодействие нашего большего сокрытого существа и нашей поверхностной личности является главным секретом быстрого развития, происходящего в человеке, как только он переступает за пределы низших сознаний Разума, погруженного в Материю.
Это воздействие должно продолжаться после физической смерти тела; ведь новое рождение, новая жизнь не возобновляется в точности в той точке, где она была прекращена в прошлом, не происходит простого повторения и продолжения нашей прошлой поверхностной личности и природного образования. Происходит усвоение, сбрасывание и усиление и переориентация старых особенностей и мотивов, новое упорядочивание прошлых движений и их отбор для целей будущего, без чего новый старт не может быть плодотворным или привести к дальнейшей эволюции. Ведь каждое рождение -- это новый старт; на само деле оно вытекает из прошлого, но не является его механическим продолжением: перевоплощение является не повторной попыткой, а продвижением, в нем заключен механизм эволюционного процесса. Часть этой переориентации, особенно сбрасывание прошлых сильных вибраций, может быть осуществлена только с исчерпанием толчка предыдущих ментальных, витальных, физических мотивов после смерти, и это внутреннее освобождение или освещение багажа должно происходить на планах, соответствующих мотивам, которые должны быть сброшены или которые следует отработать, на плана, имеющих ту же природу; ведь только там душа все еще может продолжать свою деятельность, которая должна быть исчерпана и выброшена из сознания, так что после этого душа может перейти к новому образованию. Также вероятно, что на плане психического покоя, в родном месте пребывания души завершится интегрирующий позитивный процесс подготовки и будет предрешен характер новой жизни; на этом плане душа втянет все назад в себя и будет ожидать новой стадии эволюции. Это означает последовательный переход души через тонко-физический, витальный и ментальный миры к психическому местопребыванию, из которого она возвратится к своему земному паломничеству. Следствием этого промежуточного пребывания явится земной сбор и развитие подготовленных материалов, их выработка в земной жизни, и новое рождение будет новым полем для новой подготовленной деятельности, новой стадией или новым витком спирали в индивидуальной эволюции воплощенного Духа.
Ибо когда мы говорим, что душа на земле последовательно развивает физическое, витальное, ментальное, духовное существо, то не имеем в виду, что она создает их и что они ранее не существовали. Напротив, то, что она делает, это проявляет эти принципы своей духовной сущности в условиях мира физической Природы; это проявление принимает форму структуры фронтальной личности, являющейся переводом внутреннего "я" в выражение и возможности физического существования. В действительности мы должны принять ту древнюю идею, что у человека имеется не только физическая душа или Пуруша соответствующей природы, но и витальное, ментальное, психическое, супраментальное, верховное духовное существо (Тайттирия Упанишада); и либо все, либо большая часть этого присутствия или силы сокрыта в его сублиминальных частях или непроявлена и несформулирована в его сверхсознательных частях. Человек должен вынести эту часть вперед, в свое активное сознание и пробудиться к их знанию. Но каждая из этих мощностей бытия человека находится в связи с соответствующим ей планом существования, их корни там. Именно благодаря этим мощностям организуется сублиминальное прибежище существа для того, чтобы оформлять воздействие свыше, и по мере нашего развития это прибежище может становиться все более сознательным. Следовательно, в соответствии с развитием мощностей в нашей сознательной эволюции должно формироваться это сокровенное прибежище, которое требуется природой нашего рождения и эволюционной целью. Обстоятельства и арена этого прибежища должны быть весьма и сложными и не должны носить такого грубого и примитивного характера, как предполагают популярные религии: но само по себе существование этого прибежища должно быть принято как неизбежное следствие самого происхождения и природы жизни души в теле. Все тесно переплетено, эволюция и взаимодействие с иными планами, что было создано Сознанием-Силой, выводящей истины собственных намерений в соответствии с динамической логикой этих конечных работ Бесконечного.
Если верен этот взгляд на перевоплощение и временный переход души на иные планы существования, тогда значение как перевоплощения, так и жизни после смерти принимает совсем другую окраску, чем та, что была наложена тянущейся из глуби веков верой в реинкарнацию и и пребывание в запредельных мирах после смерти. Обычно предполагается, что реинкарнация имеет два аспекта, метафизический и моральный, аспект духовной насущности, аспект космического правосудия и этической дисциплины. Душа, -а в этом взгляде или с этой целью предполагается, что она имеет настоящее индивидуальное существование, -- попадает на землю в результате желания и неведения: она всегда должна оставаться на земле или возвращаться на землю, покуда не сбросит свои желания и не пробудится к факту своего неведения и к истинному знанию. Это желание всегда принуждает ее возвращаться в новое тело; она должна вращаться в колесе перевоплощения до тех пор, пока не будет озарена и освобождена. Однако она не всегда остается на земле, а чередует жизнь на земле с жизнью в иных мирах, небесных и адских, где она исчерпывает накопленный запас достоинств и недостатков в силу закона греха или добродетели, и затем возвращается на землю в какое-то земное тело, может быть, человеческое, может быть животное, возможно даже растительное. Природа этой новой инкарнации и ее судьба автоматически уготованы прошлыми деяниями души, Кармой; если итог прошлых действий был благим, то новое рождение происходит в более высокой форме, жизнь становится счастливой или успешно и необъяснимо удачной; если итог плох, то душа может вселиться в низшие формы Природы или жизнь будет несчастливой, неудачной, полной страданий и бед. Если в прошлых наших деяниях было намешано как доброе, так и плохое, тогда Природа, как хороший аптекарь, отвесит нам, в соответствии с прошлым поведением, тщательно вымеренную смесь счастья и страдания, успехов и неудач, счастливого случая и фатального рока. В то же время сильная личная воля или желание в прошлом также может определять наше следующее воплощение. В этих воздаяниях Природы присутствует математический расчет, поскольку по предположению мы подвергаемся наказанию за наши злодеяния, и к нам возвращается копия или эквивалент того, что мы учинили или посеяли; неумолимое правило "зуб за зуб" является обычным принципом действия Закона Кармы: этот Закон предстает счетоводом или судьей с его сводом наказаний за проступки и преступления, совершенные в далеком прошлом. Также следует отметить, что в такой схеме существует двойное наказание за грехи и двойное вознаграждение за добродетели; ведь грешник сначала страдает в аду и затем наказывается за те же грехи в другой жизни здесь, а праведник или пуританин вкушает небесные радости и затем снова тешится за те же добродетели и добрые дела в новом земном существовании.
В общем и целом, бытуют примерно такие представления, и они не дают твердой почвы для философского рассуждения и не отвечают поискам настоящего значения жизни. Грандиозная мировая система, только поддерживающая беспрерывное вращение колеса Неведения без какого-либо исхода, за исключением шанса выйти из этого колеса, лишена какого-либо настоящего смысла существования. Ничуть не более привлекателен для нашего интеллекта и мир, служащий только школой греха и добродетели и действующий по принципу "кнута и пряника". Душа или дух внутри нас, если она божественна, бессмертна или небесна, не может быть послана сюда единственно ради того, чтобы пройти школу грубого и примитивного морального воспитания; если она вступает в Неведение, то должно быть вследствие того, что существует более весомый принцип или возможность для ее существа, та возможность, что может реализоваться при работе в Неведении. С другой стороны, если она является существом Бесконечного, погруженным ради некоторой космической цели в темноту Материи и растущим внутри нее, то ее жизнь здесь и значение этой жизни должны быть нечто бо'льшим, чему у ребенка, балуемого и направляемого на добродетельный путь; должен быть рост из принятого неведения к собственному полному духовному росту и окончательному переходу в бессмертное сознание, знание, силу, красоту, божественную чистоту и мощь, и для такого духовного роста подобный закон Кармы слишком наивен. Даже если душа является нечто создающимся, зарождающимся существом, которое должно получить урок от Природы и вырасти в бессмертие, то закон его роста должен быть более широким и не должен сводиться к кодексу примитивного варварского правосудия. Идея Кармы является построением маленькой части человеческого витального разума, занятого своими мелочными правилами жизни и своими желаниями, радостями и печалями, и возводящего свои ничтожные стандарты в закон и цель космоса. Эти построения не могут быть приемлимыми для думающего разума; на них отчетливо просматривается печать построения, вылепленного человеческим неведением.
Но это решение можно поднять на более высокий уровень и придать ему бо'льшую пластичность и яркость космического принципа. Во-первых, несомненно, что действия Природных энергий должны иметь свои естественные последствия; если какие-то действия не принесли видимого результата в теперешней жизни, то, возможно, что эти последствия попросту задерживаются, а не удержаны навсегда. Каждое существо пожинает плоды своих работ и деяний, ростки посеянного неминуемо всходят под действием природной энергии, и если что-то, как кажется, не дало всходов в теперешней жизни, то должно быть перенесено в следующую жизнь. Верно, что последствия действий индивида могут возвратиться не к нему самому, а к кому-то другому, после того как этот индивид ушел; ведь мы видим что так без конца и происходит, -- на самом деле еще при жизни случается так, что плоды его деяний пожинаются другими; но так случается потому, что существует некая солидарность и непрерывность жизни в природе, и индивид не может, даже если захочет, жить исключительно для себя. Но если жизнь индивида непрерывно продолжается благодаря перевоплощению, и сохраняется не только совокупность жизни и космическая жизнь, если индивид имеет всегда-развивающееся "я", природу и переживание, то неизбежно, что он не может быть полностью отрезан от результатов своих прошлых действий, и когда-либо они дойдут до него в его непрерывно развивающемся существовании. Существо человека, его природа, обстоятельства его жизни являются результатом его собственной внутренней и внешней деятельности, а не чем-то случайным и необъяснимым: человек есть то, кем он сделал себя; тот человек, каким он был в прошлом, является прародителем того человека, каким он предстоит сейчас, а теперешний человек является прародителем того человека, каким он будет. Каждое существо пожинает то, что сеет; в чем оно ищет выгоду, от того и страдает. В этом состоит закон и цепь Кармы, Действия, работы Природной Энергии, и это придает смысл тотальной силе нашего существования, природе, характеру, действию, что отсутствует в других теориях жизни. На основе этого принципа становится очевидно, что прошлая и теперешняя Карма человека должна определять его будущее рождение, его окружение и происходящее; ведь это также составляет плоды его деяний: все то, чем он был и что он делал в прошлом, должно породить все то, чем он является сейчас и что он переживает теперь, и все то, чем он является и что он делает сейчас, должно породить то, кем он будет и что будет переживать в будущем. Человек -- творец самого себя; он также творец своей судьбы. Все это совершенно рационально и неизбежно постольку, поскольку так оно и происходит, и закон Кармы может быть принят как факт, как часть космического механизма; ведь это так очевидно, -- раз уж принята гипотеза о перевоплощении, -- как и практически неоспоримо.
Однако встречаются еще два дополнения к первому предположению о законе Кармы; они менее общи, менее достоверны и накладывают сомнительную печать; ведь хотя в них может быть какая-то доля истины, но эти добавления сильно преувеличены и создают ложный вид, потому что часто выдвигаются в качестве полного смысла Кармы. Первое состоит в том, что какова природа действия, такова и природа результата -- благое должно приносить благие результаты, а дурное -- дурные; второе заключается в том, что главным словом Кармы является правосудие, и поэтому благие дела должны приносить плоды счастья и благоприятной судьбы, а злые дела должны приносить плоды счастья и благоприятной судьбы, а злые дела должны приносить плоды печали, горя и злого рока. Поскольку должно существовать космическое правосудие, которое взирает на непосредственные и видимые операции Природы и некоторым образом контролирует их, но это правосудие не явно для нас в жизненных фактах, как мы их видим, то оно должно присутствовать и быть очевидным в тотальности невидимых Природных дел; должна существовать тонкая и с трудом видимая, но сильная и прочная тайная нить, что удерживает вместе несвязные детали работ Природы с ее созданиями. На вопрос, почему только действия, благие или дурные, должны приносить результаты, можно ответить, что добрые или злые мысли, чувства также приводят к соответствующим результатам, но поскольку действие является большей частью жизни и тестом и оформленной мощью человеческих ценностей бытия, поскольку человек также не всегда ответственен за свои мысли и чувства, так как те зачастую непроизвольны, но человек должен отвечать за свои дела, так как он совершает их по выбору, то именно действия человека должны закладывать его судьбу; именно они являются главными и наиболее сильными составляющими, определяющими бытие человека и его будущее. В этом заключается полный закон Кармы.
Но мы должны сразу же увидеть, что закон или цепь Кармы является только внешним механизмом, и этот закон не может быть возведен в ранг единственного и абсолютного определителя жизненных работ космоса, если сам космос по своему характеру не полностью механистичен. В действительности, многие придерживаются того представления, что все определяется Законом и Процессом и что нет сознательного Существа или сознательной Воли в космосе или за ним; если это так, тогда Карма и являет собой тот Закон и Процесс, который удовлетворит нашему человеческому разумению и нашим ментальным стандартам права и правосудия; этот закон красив, обладает истиной совершенной симметрии и математической точностью работы. Но не все определяется Законом и Процессом, есть также Существо и Сознание; вещи не механистичны, в них присутствует Дух; существует не только природа и космический закон, но и космический Дух; в природных творениях присутствует не только разум, жизнь и тело, но и душа. Если бы это было не так, то не могло бы быть перевоплощения души и поля для закона Кармы. Но если фундаментальная истина нашего существа духовная и не механическая, тогда именно мы сами, наша душа коренным образом определяет нашу эволюцию, и закон кармы может быть только одним из законов, которые душа использует для этой цели: наш Дух, наше "я" должны превосходить свою Карму. Существует Закон, но существует также и духовная свобода. Закон и Процесс составляют только одну сторону нашего существования, и их власть распространяется на наш внешний разум, жизнь и тело, потому что они наиболее подчинены механизму Природы. Но даже здесь механическая мощь Закона и Процесса господствует только над телом и Материей; ведь Закон становится более сложным и менее жестким, Процесс становится более пластичным и менее механистическим, когда они попадают в поле явлений Жизни, и эта тенденция еще более усиливается при вмешательстве Разума с его тонкостью; уже начинает ощущаться внутренняя свобода, и чем дальше мы идем вовнутрь, тем более чувствуется нарастающая мощь выбора души; ведь Пракрити является полем действия закона и процесса, но душа, Пуруша, является тем, кто дает санкцию, ануманта, и даже если обычно Пуруша предпочитает оставаться наблюдателем и автоматически дает санкцию, но он может, если захочет, стать господином своей природы, стать Ишварой.
Непостижимо, чтобы Дух внутри являлся автоматом в руках Кармы, рабом прошлых действий; истина должна быть менее жесткой и более пластичной. Если определенные результаты Кармы сказываются в теперешней жизни, то это происходит с согласия психического существа, которое осуществляет контроль над новым образованием земного переживания и соглашается не с попросту внешним принудительным процессом, а с тайной Волей и Руководством. Эта тайная Воля не механическая, а духовная; руководство приходит от Интеллекта, который может использовать механический процесс, но не подпадает под его воздействие. При рождении в новом теле душа ищет само-выражения и переживания; все то, что необходимо для этого само-выражения и переживания в этой жизни, вмешивается ли оно как автоматический результат прошлых жизней или как свободный выбор плодов прошлых жизней, будь то в продолжении развития или в новом рождении, все то, что служит средством сотворения будущего, только это будет оформлено: потому что в принципе заложена не выработка механизма Закона, а развитие природы через космическое переживание, так что в конечном итоге она может вырасти из Неведения. Поэтому необходимы два элемента, Карма в качестве инструмента, но также и тайное Сознание и Воля внутри, работающая через разум, жизнь и тело, в качестве пользователя этого инструмента. Судьба, будь то чисто механическая или созданная нами, цепь нашего собственного производства, является только одним фактором существования; Существо и его сознание и воля являются еще более важным фактором. В Индийской астрологии, рассматривающей все жизненные обстоятельства как Карму, по большей части предопределенную расположением звезд или управляемую ими, все же определенная свобода отводится существу, которое может своими силами изменить или вычеркнуть большую или меньшую часть того, что написано звездами, за исключением императивных и мощных ограничений Кармы. Это здравое толкование, но к нему следует добавить, что судьба не столь проста, она комплексна; судьба, связывающая наше физическое существо, связывает его лишь постольку, поскольку или до тех пор, пока не вмешивается бо'льший закон. Действие принадлежит к нашей физической части, оно является физическим продуктом нашего существа; но за поверхностью присутствует более свободная мощь Жизни, более свободная мощь Разума, имеющие другую энергию и творящие иную судьбу и вносящие свои изменения в первоначальный план, и когда проявляется "я" и душа, когда мы становимся сознательно духовными существами, эти изменения могут перечеркнуть или полностью переделать рисунок нашей физической судьбы. Следовательно, Карма, -- или, по крайней мере, механический закон Кармы, -- не может быть принята в качестве единственно определяющего обстоятельства и полного механизма перевоплощения и нашей будущей эволюции.
Но это еще не все; ведь утверждение Закона трактуется слишком упрощенно и по произвольному выбору ограниченного принципа. Действие является продуктом энергии существа, но эта энергия не исключительно одного рода; Сознание-Сила Духа проявляется во многих видах энергии: существует внутренняя деятельность разума, деятельность жизни, существуют желания, страсти, побуждения, характер, деятельность чувств и тела, поиски истины и знания, стремление к прекрасному, преследование этического добра и зла, погоня за мощью, любовью, радостью, счастьем, фортуной, удачей, удовольствием, жизненными удовлетворениями всех видов, существует стремление жизни расшириться, существует преследование индивидуальных или коллективных целей, стремление к здоровью, силе, способности, удовлетворению тела. Все это порождает чрезвычайно сложную сумму многогранного переживания и многостороннего действия Духа в жизни, и это разнообразие не может быть отброшено в угоду единственному принципу, а также не может оно быть прикреплено к единственной дуальности добра и зла; поэтому этика, поддержание человеческих стандартов моральности не могут быть единственным занятием космического Закона или единственным принципом определения работы Кармы. Верно, что природа приложенной энергии должна определять природу результата или продукта, что должны быть учтены все различия в природе энергии, и каждая энергия должна приводить к соответствующему следствию. Энергия искателя истины и знания должна иметь естественный исход, -- если угодно, получить вознаграждение или компенсацию, -- рост в истину, возрастание знания; энергия лжи должна приводить к увеличению лжи в природе и ко все более глубокому погружению в Неведение. Энергия стремящегося к прекрасному должна приводить к увеличению чувства прекрасного, наслаждению прекрасным и, в дальнейшем, к красоте и гармонии жизни и природы. Погоня за физическим здоровьем, силой и крепкостью тела должна творить сильного человека или атлета. Энергия, затраченная на преследование этического блага, должна иметь продуктом или вознаграждением или компенсацией увеличение добродетели, счастье этического роста или солнечную удачливость и чистоту простой и естественной доброты, тогда как наказанием за противоположные деяния будет все большее погружение во зло, бо'льшую дисгармонию и извращенность природы, что в своей крайности ведет к духовной гибели, махати винашти. Энергия, испущенная ради мощи и иных витальных целей, должна привести к возрастанию способности распоряжаться этими продуктами или к развитию витальной силы и витального изобилия. Это обычная расстановка вещей в Природе, и если можно требовать от нее правосудия, то, конечно же, будет справедливым, если приложенная энергия и мощность должны найти с ее стороны подобающий отклик. Приз в гонке достается самому быстрому, победа в сражении -- храброму и сильному и умелому, награда знанием -- одаренному интеллекту и искреннему искателю: эти вещи природа не даст доброму человеку просто за то, что он праведный или порядочный, если этот человек вялый или слабый или неумелый или глупый; если он жаждет получить эти мощности жизни, то должен быть подготовлен на должном уровне и прикладывать надлежащую энергию. Если Природа поступала бы не так, тогда можно было бы обвинить ее в несправедливости; нет причины обвинять ее в несправедливости за это совершенно правильное и естественное устройство или требовать с нее выправления баланса в будущей жизни, так что добрый человек смог бы получить в качестве естественного вознаграждения за свои добродетели высокий пост или большой счет в банке или счастливую, легкую и хорошо обставленную жизнь. В этом не может заключаться значение перевоплощения или достаточный базис для космического закона Кармы.
Конечно же, в нашей жизни найдется многое из того, что можно было бы назвать удачей или фортуной, когда мы пожинаем плоды без малейших усилий с нашей стороны или затрачивая малую энергию, либо же нас преследует полоса фатальных неудач, когда усилия были затрачены понапрасну: тайную причину этих капризов Судьбы, -- или причины, поскольку Фортуна многогранна, -- следует, несомненно, искать частично в нашем сокрытом прошлом; однако трудно принять то простое решение, что добрая фортуна -это награда за забытое добродетельное деяние в прошлой жизни, а злой рок -- это наказание за прошлый грех или преступление. Если мы видим страдающего благочестивого человека, то трудно поверить что этот образец добродетели был негодяем в прошлой жизни, и теперь, даже после образцового поведения в новой жизни, платит за прошлые грехи; а также, если злодей торжествует, то нелегко согласиться с тем, что в прошлой жизни он был святым, который внезапно перешел на неправедный путь, но продолжает получать по векселям за предыдущие добродетели. Такие тотальные изменения по сравнению с прошлой жизнью возможны, хотя они и не так часты, но взваливание на новую совершенно изменившуюся личность старых наказаний или наград выглядит как бесцельная и во многом механическая процедура. Возникают и другие трудности, и слишком простая логика взаимосвязи не так сильна, как представляется поначалу; идея о воздаянии Кармы в качестве компенсации за несправедливость жизни и Природы является слабым базисом для теории, потому что она выдвигает вперед мелкое и поверхностное человеческое чувство и стандарт в качестве смысла космического Закона и базируется на шатком рассуждении; для закона Кармы должно существовать несколько другое и более сильное основание.
Здесь, как часто это бывает, ошибка возникает из-за привязывания стандарта, порожденного человеческим разумом, к более обширным, более свободным и более охватывающим путям космического Интеллекта. В действие, приписываемое закону Кармы, включены всего лишь две ценности из многих, порождаемых Природой, моральное добро и зло, грех и добродетель, витально-физическое благо и зло, внешнее счастье и страдание, внешняя добрая фортуна и злой рок, и предполагается, что одно должно выправлять другое, одно должно быть вознаграждением или наказанием за другое, что должна существовать некая мера одобрения и неодобрения в тайном правосудии Природы. Очевидно, что эта расстановка сделана с точки зрения общего витально-физического желания в наших членах: ведь счастье и добрая фортуна есть то, чего наиболее желает низшая часть нашего витального существа, а злой рок и страдание есть то, что она больше всего ненавидит и чего страшится, и поэтому она, принимая моральное требование ради обуздания страстей, ради само-удерживания от творения зла и само-поощрения к деланию добра, начинает совершать сделку, возводить космический Закон, который вознаградит ее за это само-сжатие и поможет ей под страхом наказания твердо держаться трудного пути само-отрицания. Но по-настоящему этическому существу не требуется система наказаний и поощрений, чтобы следовать пути добра и не сбиваться на путь зла; для него сама по себе добродетель уже является наградой, и просто сам факт греха уже является наказанием из-за отклонения от собственного естественного закона: в этом заключается настоящий этический стандарт. Напротив, метод кнута и пряника сразу же снижает этическую ценность добра, превращает добродетель в самоцель, в коммерческую сделку ради собственных интересов и заменяет правильный мотив отказа от зла низшим мотивом. Человеческие существа возвели правило наказания и вознаграждения как социальную необходимость, чтобы удерживаться от делания вещей, губительных для сообщества, и поощрять то, что полезно сообществу; но весьма сомнительно возводить это человеческое изобретение в ранг закона космической Природы или закона верховного Бытия или верховный закон существования. Это по-человечески, но и легкомысленно, налагать недостаточные и узкие стандарты нашего собственного Неведения на бо'льшие и более замысловатые операции космической Природы или на действие верховной Мудрости и верховного Блага, которое втягивает нас или поднимает нас к себе духовной мощью, медленно работающей в нас через наше внутреннее существо и не по закону искушения и принуждения нашей внешней витальной природы. Если душа совершает эволюцию благодаря многостороннему и комплексному переживанию, то любой закон Кармы или возвращения действия и результата приложенной Энергии, если он должен вписываться в этот опыт, также должен быть сложным и не может иметь такую простую и скудную структуру или быть частичным и односторонним в своем охвате.
В то же время, за этой доктриной может быть допущена частичная истина факта, но не в качестве фундаментального или общего принципа; ведь хотя линии действия энергии совершенно определенны и независимы, но они могут действовать друг на друга, хотя и не в рамках твердо фиксированного закона соответствия. Возможно, что в общий метод воздаяния в Природе вплетается нить связи или, скорее, взаимодействия между витально-физическим добром и злом и этическим добром и злом, существует некоторая ограниченная связь и точка пересечения расходящихся дуальностей, не дотягивающая до неразделимой связности. Наши собственные меняющиеся энергии, желания, движения смешаны вместе в своей работе и могут приводить к смешанному результату: наша витальная часть в действительности требует существенного внешнего вознаграждения за за добродетели, за знание, за каждое интеллектуальное, эстетическое, моральное или физическое усилие; она твердо верит в наказание за грех или даже за неведение. Это может порождать соответствующее космическое действие или отвечать ему; ведь Природа принимает нас такими, какими мы есть, и до некоторой степени подстраивает свои движения к нашим потребностям и нашим требованиям от нее. Если мы допускаем действие на нас невидимых сил, то в Жизненной Природе могут найтись невидимые Силы, принадлежащие к тому же плану Сознания-Силы, как эта часть нашего существа, Силы, которые движутся в соответствии с тем же планом или с тем же мотивом, как и наша нижняя витальная природа. Часто можно наблюдать, как само-утверждающийся витальный эгоизм, пытающийся необузданно или без сомнения подавить на своем пути все, что противостоит его воле или его желанию, поднимает против себя огромную волну противодействия, волны ненависти, антагонизма, неугомонности, и сразу же или в последствии вздымает еще более громадную волну противодействия со стороны вселенской Природы. Это выглядит так, как будто бы исчерпывается терпение Природы, ее благосклонность; восстают и оборачиваются против человека как раз те силы, которые его сильное витальное эго захватило и удерживает для своих целей, силы, которые были подавлены и благодаря низвержению которых эго обрело мощь: неистовая витальная мила Человека борется против ярма Необходимости и терпит полный крах, либо костяная нога Наказания в конце концов настигает удачливого завоевателя. Это возмездие может наступить в другой жизни и не сразу, оно может всплыть как бремя последствий при возвращении человека в поле тех Сил; оно может быть как мелкомасштабным, так и крупномасштабным, оно может настигнуть как маленькое витальное существо за его мелкие ошибки, так и существо более высоких планов за его, возможно, широкомасштабные деяния. Ведь принцип будет тем же; наше ментальное существо, ищущее успеха при неправильном использовании ментальной силы, что Природа допускает, но чему она в конечном счете противодействует, получает отклик под видом поражения и страдания и неудачи. Но незаконно возведение этой второстепенной цепочки причин и следствий в ранг неизменного абсолютного Закона или целостного космического правила действия верховного существа; эта цепочка принадлежит промежуточной области, лежащей между сокровенной или верховной Истиной вещей и беспристрастностью материальной Природы.
В любом случае воздействия Природы не означают наказания или вознаграждения; их фундаментальная ценность не в этом, они скорее демонстрируют значение природных связей, и их ценность с точки зрения духовной эволюции заключается в тех уроках, которые душа извлекает в своем космическом обучении. Если мы прикоснемся к огню, он обожжет, но не заложено никакого принципа наказания в этой связи причины и следствия, это только урок взаимосвязи и урок обретения опыта; так что во всех обращениях Природы с нами присутствует связь вещей и обретается соответствующий опыт. Действие космической Энергии комплексно, и одна и та же Сила может действовать различными путями в соответствии с обстоятельствами, с потребностью существа, с намерением космической Мощи в ее действии; на нашу жизнь влияют не только наши собственные деяния, но и действия других существ и вселенских Сил, и результат всего этого обширного взаимодействия не может определяться единственно одним фактором все-правящего морального закона и его исключительным акцентом на достоинства и недостатки, грехи и добродетели индивидуальных человеческих существ. А также добрая фортуна и злой рок, удовольствие и боль, счастье и невзгоды и страдания не могут рассматриваться так, как если бы они существовали просто как стимулы творить добро и воздерживаться ото зла. Именно ради обретения опыта, ради роста индивидуального существа входит душа в цикл перевоплощений; радость и печаль, боль и страдание, добрая фортуна и злой рок составляют части этого опыта, являются средствами этого роста: даже душа сама может принять или выбрать бедность, нищету и страдание в качестве помощников для своего роста, в качестве стимулов к быстрому развитию, и отвергнуть богатство и процветание и успех как опасные и ведущие к ослаблению духовного усилия. Счастье и успех, приносящий счастье, являются, без сомнения, законными требованиями человечества; они отражают попытку Жизни и Материи схватить тусклое отражение или грубый образ блаженства: но поверхностное счастье и материальный успех, какими бы желательными они не представлялись нашей витальной природе, не являются главной целью нашего существования; если намерение было бы таким, то жизнь была бы по-иному космически организована. Все тайна обстоятельств перевоплощения группируется вокруг одной капитальной потребности души, потребности роста, потребности обретения опыта; именно это направляет эволюцию, а все остальное второстепенно. Космическое существование не является глобальной административной системой вселенского правосудия с космическим Законом компенсации и воздаяния в качестве механизма или божественного Законодателя и Судьи в центре мира. Поначалу оно видится нам как великое автоматическое движение энергии Природы, в котором появляется само-развивающееся движение сознания, движение Духа, вырабатывающего собственное существо в движении энергии Природы. В этом движении существует цикл перевоплощения, и в этом цикле душа, психическое существо, подготавливает для себя, -- или это делает для нее и через ее действия Божественная Мудрость или космическое Сознание-Сила, -все то, что требуется для следующего шага эволюции, подготавливает следующую формацию личности, грядущее звено необходимых переживаний, постоянно снабжаемых и организуемых из непрерывного потока прошлых, настоящих и будущих энергий для каждого нового рождения, для каждого нового шага Духа вперед или назад или по кругу, но всегда для роста существа к предначертанному само-развертыванию в Природе.
Достаточно широко распространено и другое заблуждение, касающееся перевоплощения, заблуждение, являющееся очевидной ошибкой физического разума -- представление о душе как об ограниченной личности, которая переходит неизменной от одного рождения к другому. Это слишком простое и поверхностное представление зиждится на неспособности физического разума выглянуть за пределы собственного видимого само-образования в этом единичном существовании. Согласно этому представлению, то, что возвращается при реинкарнации, должно быть не только тем же самым духовным существом, той же психической сущностью, но и тем же самым природным образованием, что населяло тело в последнем рождении; меняется тело, обстоятельства уже другие, но форма существа, разум, характер, предрасположенность, темперамент, склонности остаются теми же: Джон Смит в новой жизни остается все тем же Джоном Смитом, каким он был в своем последнем воплощении. Но если это было бы так, тогда вообще не было бы духовной полезности и смысла в перевоплощении; ведь было бы бесконечное повторение одной и той же маленькой личности, того же маленького ментального и витального образования. Ибо для роста воплощенного существа до полных возможностей его реальности требуется не только новый опыт, но и новая персональность; повторение той же персональности будет полезно лишь в том случае, если что-то было незавершено в ходе накопления опыта, который следует выработать в том же остове "я", в том же строении разума и с той же способностью действовать. Но, как правило, это будет совершенно бесполезно: душа, бывшая Джоном Смитом, не может что-либо приобрести или исполнить себя, оставаясь навеки Джоном Смитом; она не может расти или достичь совершенства, вечно воспроизводя тот же характер, те же интересы, занятия, типы внутреннего и внешнего движения. Наша жизнь и перевоплощение навечно уподобились бы периодической десятичной дроби: была бы не эволюция, а бессмысленное постоянство вечного повторения. Наша прикрепленность к теперешней личности требует такого постоянства, такого повторения; Джон Смит хочет навсегда остаться Джоном Смитом: но, очевидно, что эта потребность невежественна, и она привела бы к краху, а не к исполнению. Только сменой внешнего "я", постоянным прогрессом природы, ростом в духе можем мы оправдать наше существование.
Персональность является только временным ментальным, витальным, физическим образованием, которую существо, настоящая Личность, психическая сущность выдвигает на поверхность -- это не "я" в его реальности, выдерживающей испытание временем. При каждом возвращении на землю Личность, Пуруша делает новое образование, строит новый личностный квант, пригодный для нового переживания, для нового роста существа. После выхода из тела эта Личность на некоторое время еще удерживает при себе витальную и ментальную формы или оболочки, которые затем растворяются, а сохраняются только сущностные элементы прошлого опыта, из которых некоторые будут, а некоторые не могут быть использованы в следующей инкарнации. Сущностная форма прошлой персональности может остаться как один элемент среди многих прочих, одна персональность среди многих персональностей одной и той же Личности, однако остаться на заднем плане, в сублиминальном, за вуалью поверхностного разума, жизни и тела, поставляя оттуда все, что требуется для нового образования; но сама эта персональность не будет составлять нового образования или строить заново старый неизменный природный тип. Может даже статься, что новый личностный квант или структура существа будет обладать совершенно противоположным характером и темпераментом, совершенно другими способностями, иными самыми различными наклонностями; ведь скрытые потенциалы могут быть готовы к тому, чтобы всплыть на поверхность, либо нечто уже бывшее задействованным, но только зачаточное, могло быть задержано в прошлой жизни и дожидаться более подходящей комбинации природных условий. На самом деле, где-то за вуалью сохраняется все прошлое, с его ускоряющими импульсами и потенциалами для формирования будущего, но не все прошлое явно присутствует и активно. Чем больше разнообразие образований, существовавших в прошлом и могущих быть использованными, чем богаче и многообразнее накопленные построения переживаний, чем больше возможностей для того, чтобы способности к познанию, к обретению силы, самые разнообразные действия, характеры, многократные отклики на явления вселенной могли бы быть вынесены вперед и гармонизированы в новом рождении, чем многочисленнее завуалированные персональности ментального, витального, тонко-физического характера, комбинирующиеся с тем, чтобы обогатить новую личность на поверхности, тем более значительной и состоятельной будет эта личность и тем ближе будет возможный переход из законченной ментальной стадии эволюции к чему-то за ее пределами. Такая комплексность и набор многих персональностей в одной личности может быть знаком далеко продвинутой стадии индивидуальной эволюции, когда существует сильное центральное существо, скрепляющее все вместе и работающее по направлению к гармонизации и интеграции всего многостороннего движения природы. Но это богатое проявление прошлого не будет повторением личности; будет новое образование и большее свершение. Перевоплощение служит не механизмом сохраняющегося возобновления или продления неменяющейся личности, а средством эволюции духовного существа в Природе.
Сразу же становится очевидной несостоятельность той ложной значимости, которую наш разум приписывает памяти о прошлых жизнях в общей схеме перевоплощения. Если перевоплощение на самом бы деле управлялось системой наказаний и награждений, если всем намерением жизни было бы научить воплощенный дух добру и морали, -- предположим, что в том и состоит замысел освобождения от кармы, -- тогда, очевидно, величайшей глупостью и несправедливостью является отсутствие в новом воплощении памяти разума о своих прошлых рождениях и деяниях. Ведь это лишает возродившееся существо всякого шанса осознать, почему оно наказано или вознаграждено, или извлечь хотя бы какой-нибудь урок о пользе добродетели и вреде греха, навязанных ему или удостоивших его. И поскольку жизнь, как кажется, часто преподносит обратный урок, -- ведь существо видит, что добро страдает за свою доброту, а грешник процветает благодаря злым делам, -- то существо скорее склонно превратно это понять, потому что у него нет памяти о надежном и постоянном результате опыта, которая показала бы ему, что страдания доброго человека возникают из-за его прошлых прегрешений, а процветание грешника обеспечивается великолепием его прошлых добродетелей, так что добродетельность является наилучшей политикой в долгом пути для благоразумной и предусмотрительной души, понявшей божий промысел Природы. Можно было бы сказать, что помнит психическое существо; но какой прок от этой тайной памяти, на поверхности она не ценится или оказывает слабое влияние. Или можно заявить, что после выхода из тела психическое существо осознает то, что произошло, и извлекает должный урок, обозревая и ассимилируя свои переживания: но эта промежуточная память не оказывает заметной помощи в новом рождении; ведь большинство из нас пребывает в грехе и заблуждении и не выказывает ощутимых признаков того, что извлекло пользу из уроков прошлого опыта.
Но если замысел состоит в постоянном развитии существа при помощи разворачивающегося космического переживания, а способом осуществления этого замысла является построение новой личности при новом рождении, тогда какая-либо сохранившаяся или полная память о прошлой жизни или жизнях могла бы стать цепью и серьезным препятствием: она явилась бы силой продления старого темперамента, характера, занятости, и стала бы громадным бременем, отягощающим свободное развитие новой личности о оформление нового переживания. Ясная и детальная память о прошлых жизнях, о прошлой ненависти, затаенной вражде, привязанностях, знакомствах равным образом вносила бы громадные затруднения; ведь это связало бы возрожденное существо бесполезным повторением или принудительным продолжением его поверхностного прошлого и серьезно затормозило бы привнесение новых возможностей из глубин духа. Если ментальное обучение было бы сутью проблемы, если в этом и заключался бы процесс нашего развития, то память была чрезвычайно важна: но то, что происходит -- это рост личности души и развитие природы при помощи ассимиляции в субстанции нашего существа, созидательное и действенное впитывание сущностных результатов прошлой деятельности; сознательная память не важна в этом процессе. Как дерево растет путем подсознательной или несознательного усвоения воздействий солнца, дождя и ветра и поглощения элементов из почвы, так и существо растет путем сублиминального интрасознательного [intraconscient] поглощения и усвоения результатов прошлого становления и развертывания потенциальностей в будущем становлении. Закон, лишающий нас памяти о прошлых жизнях, является законом космической Мудрости и служит эволюционной цели, а не препятствует ей.
Отсутствие памяти о прошлом существовании неправильно и весьма невежественно считается доказательством того, что на самом деле перевоплощения не существует; ведь даже если в этой жизни трудно удержать в памяти все наше прошлое, если оно часто расплывается на общем фоне или полностью увядает, если не остается воспоминаний о нашем младенчестве, и все же с этими провалами памяти мы можем расти и существовать, если разум может даже полностью утратить память о прошлых событиях и забыть, кем он сам является, а само существо никуда не делось, это все то же существо, и однажды память может вернуться, то, очевидно, что такое радикальное изменение, как переход в иные миры с последующим рождением в новом теле, должно полностью стирать поверхностную или ментальную память, и все же оно не уничтожит идентификацию души и не перечеркнет рост природы. Это стирание поверхностной ментальной памяти тем более станет совершенно неизбежным и определенным, если на место старой персональности приходит новая персональность той же самой личности, но с новыми инструментами, с новым разумом, новой жизнью, новым телом: абсурдно ожидать, что новые мозги будут нести в себе образы, удержанные старыми мозгами; нелепо требовать от новой жизни или нового разума того, чтобы они сберегли удаленные впечатления старого разума и жизни, которые были растворены и которые более не существуют. Несомненно, сублиминальное существо может помнить, поскольку не страдает бессилием поверхностного существа; однако поверхностный разум отрезан от сублиминальной памяти, единственно в которой могли сохраниться некоторые ясные воспоминания или отчетливые впечатления из прошлых жизней. Это отделение необходимо, потому что новая личность должна быть построена на поверхности без сознательной ссылки на то, что содержится внутри; как все поверхностное существо, так и поверхностная личность на самом деле также формируется действием изнутри, но она не осознает это действие, она кажется самой себе личностью, само-сформированной или уже готовой или сформированной некоторым плохо познанным действием вселенской Природы. И все же отрывочные воспоминания о прошлых рождениях иногда сохраняются, несмотря на эти почти непреодолимые препятствия; зарегистрировано даже несколько случаев поразительно точной и полной памяти в разуме ребенка. Наконец, на определенной стадии развития, когда внутренне существо начинает преобладать над внешним и выходит на передний план, тогда в действительности память о прошлых жизнях начинает всплывать как будто бы из некоторого затопленного слоя, но скорее в форме восприятия тех материалов и сил прошлых личностей, которые были задействованы при составлении теперешнего существа, чем в каких-либо точных и ясных деталях окружения и происходившего, хотя и эти детали могут быть восстановлены, возможно частично, при помощи концентрации сублиминального видения, извлечены из некоторой тайной памяти иди из субстанции нашего внутреннего сознания. Но эта детальная память имеет второстепенное значение в обычных работах Природы, и Природа уделяет мало или почти не уделяет внимания этой памяти: она занята формированием будущей эволюции существа; прошлое отложено назад, держится за вуалью и используется только в качестве оккультного источника, поставляющего материалы для настоящего и будущего.
Это представление о Личности и Личностности, будучи принятым, должно модифицировать современные идеи о бессмертии души; ведь, обычно, когда мы настаиваем на бессмертном существовании души, то подразумеваем выживание после смерти определенной неизменной личности, которая была и будет оставаться той же самой на веки вечные. Но это первостепенное право на выживание и бессмертие мы закрепляем на несовершенным поверхностным текущим "Я", которое Природа считает временной формой, не стоящей сохранения. Это нелепость, которая не может быть допущена; текущее "Я" может удостоиться выживания лишь в том случае, если оно согласится измениться, быть больше не тем, кем оно есть сейчас, а быть нечто иным, бо'льшим, лучшим, более озаренным знанием, отлитым в образ вечной внутренней красоты, приближенным к божественности тайного Духа. Именно этот тайный Дух или божественность "я" в нас выдерживает испытание временем, поскольку оно не рождено и вечно. Психическая сущность, его представитель, духовный индивид в нас есть та Личность, коей мы на самом деле являемся; но сиюминутное "Я", "Я" этой жизни является только образованием, временной персональностью этой внутренней Личности: это только один шаг из многих шагов эволюционного изменения, и он исполняет свою настоящую миссию только тогда, когда мы переходим от этого шага к следующему, подводящему ближе к высшей ступени сознания и бытия. Именно внутренняя Личность переживает смерть, как раз она предсуществует рождению; ведь это постоянное является передачей вечности нашего безвременного Духа в терминах Времени.
Обычно мы требуем аналогичного выживания для нашего разума, нашей жизни, даже для нашего тела; догма о воскрешении тела свидетельствует об этом последнем требовании, -- как раз она явилась корнем вековых усилий человека открыть эликсир бессмертия или отыскать магические, алхимические или научные средства для победы над физической смертью тела. Но эти усилия могли бы увенчаться успехом лишь в том случае, если разум, жизнь или тело были бы надеты на нечто бессмертное и божественное, относящееся к вечно живущему Духу. Существуют определенные обстоятельства, при которых стало бы возможным выживание внешней ментальной персональности, представляющей внутреннего ментального Пурушу. Это могло бы произойти в том случае, если наше ментальное существо было бы так мощно индивидуализировано на поверхности и настолько объединено с внутренним разумом, а внутренний ментальный Пуруша в то же время был бы настолько пластически открыт прогрессивному действию бесконечного, что душе больше бы не требовалось растворять старую форму разума и создавать новую для дальнейшей эволюции. И только подобная индивидуализация, интеграция и открытость витального существа на поверхности сделала бы возможным аналогичное выживание нашей жизненной части, внешней витальной личности, представляющей внутреннее жизненное существо, витального Пурушу. Тогда реально случится то, что будет разрушена стена между внутренним "я" и внешним человеком, и жизнью будет править изнутри долговременное ментальное и витальное существо, ментальный и витальный представители бессмертной психической сущности. Тогда наш природный разум и наша природная жизнь явятся непрерывным прогрессивным выражением души, а не цепью последовательных образований, сохраняющихся только в их сущности. Тогда наши ментальная и витальная личности будут сохраняться от рождения к рождению; в этом смысле они станут бессмертными, неизменно выживающими, непрерывными в смысле их идентификации. Очевидно, что это будет колоссальная победа души и разума и жизни над Несознанием и ограничениями материальной Природы.
Но такое выживание могло бы произойти только в тонком теле; существу все еще требовалось бы сбросить свою физическую форму, перейти в мир иной, и по возвращении принять новое тело. Пробужденные ментальный Пуруша и витальный Пуруша, сохраняя в тонком теле оболочки разума и жизни, обычно сбрасываемые, возвратились бы с ними к новому рождению и поддерживали бы живое и выдержанное ощущение перманентного существа разума и жизни, сформированных в прошлом и сохраняющихся в настоящем и будущем; но базис физического существования, материальное тело не смогло бы сохраниться даже при этом изменении. Физическое существо только тогда смогло бы выдержать испытание временем, если каким-то путем были бы превзойдены физические причины увядания и дезинтеграции, и в то же время существо смогло бы сделаться настолько пластичным и прогрессивным по части своей структуры и функционирования, что отвечало бы каждому изменению, требуемому от него в ходе развития внутренней Личности (* Если Наука, -- физическая или оккультная, -- открыла бы необходимые условия или средства для бесконечного поддержания тела, то все же, если тело не могло бы так адаптироваться, чтобы стать подходящим инструментом выражения внутреннего роста, тогда душа нашла бы какой-то способ оставит прежнее тело и перейти в новое. Материальные или физические причины смерти тела не являются единственными или настоящими причинами; настоящая причина кроется в необходимости дальнейшей эволюции существа.); тело должно соизмерять свои шаги с движением души при формировании само-выражающейся личности, при длительном развертывании тайной духовной божественности и медленной трансформации ментального существования в существование божественно ментальное или духовное. Это достижение тройного бессмертия, -- бессмертие природы, дополняющее сущностное бессмертие Духа и психическое переживание смерти, -- могло бы явиться венцом перевоплощения и важным знаком покорения материального Несознания и Неведения даже в самом основании царства Материи. Но настоящим бессмертием все еще будет вечность Духа; физическое выживание может стать лишь лишь относительной, временной отметкой победы Духа над Смертью и Материей.
Глава XXIII
ЧЕЛОВЕК И ЭВОЛЮЦИЯ
Одно Божество, тайное во всех сущест-
вах, все-проникающее, внутренее "я" всего,
возвышающееся надо всем действием и контро-
лирующее его, свидетель, сознательный знаю-
щий и абсолютный ... Один контролирует мно-
жество, пассивный по отношению к Природе,
многими способами придает форму одному зерну.
Шветашватара Упанишада (VI.11,12)
Божество движется в этом Поле, модифи-
цируя многими способами каждое сплетение
вещей ... Один, он возвышается над всеми
переплетениями и природами; он сам сплете-
ния всего, он то, что доводит до зрелости
природу существа, и он одаривает все, что
должно созреть, плодами развития и опреде-
ляет все качество их работ.
Шветашватара Упанишада (V.3-5)
Он лепит одну форму вещей на разные лады.
Катха Упанишада (II.2.12)
Тот, кто проник в эту оккультную исти-
ну, кто он, как не Ребенок, дающий рождение
собственным Матерям благодаря работе своей
природы ? Продукт струения многих Вод, он
выдвинул из них провидца, обладающего пол-
ным законом природы. Проявленный, он вырос
в брызгах их согбенности и стал высоким,
прекрасным и великолепным.
Риг Веда (I.95.4,5)
Из не-бытия в настоящее бытие, из тьмы
в Свет, из смерти в Бессмертие.
Брихадараньяка Упанишада (I.3.28)
Духовная эволюция, эволюция сознания в Материи в постоянно развивающемся само-образовании, до тех пор, пока форма не сможет раскрыть пребывающий в ней Дух, является лейтмотивом, основным значимым принципом земного существования. Поначалу этот смысл скрыт инволюцией Духа, Божественной Реальности, в плотном материальном Несознании; вуаль Несознания, вуаль нечувствительности Материи скрывает вселенскую Созидательную Силу, работающую внутри нее, так что Энергия, являющаяся первой формой Силы творения, принятой в физической вселенной, кажется самой себе несознательной, и все же в действительности является работами обширного оккультного Интеллекта. Темная мистическая загадка в действительности исчезает с освобождением тайного сознания из своего плотного и мрачного заточения; но Сила освобождает его медленно, мало-помалу, мизерными капельками, тончайшими струйками, малыми вибрирующими сгустками энергии и субстанции, жизни, разума, как если бы это и было все, что она может высвободить из грубого препятствия, тупой сопротивляющейся среды несознательной субстанции существования. Сначала Сила поселяется в формах Материи, которые кажутся всецело несознательными, затем борется по направлению к ментальности под маской живой Материи и несовершенно ее достигает в сознательном животном. Сначала это сознание рудиментарно, это по большей части полу-подсознательный или только что ставший сознательным интеллект; ментальность медленно развивается, пока в более организованных формах живой Материи не достигает верха интеллекта и не превосходит себя в Человеке, думающем животном, который развился в рассуждающее ментальное существо, но несет с собой даже на своем высочайшем подъеме шаблон изначальной животности, мертвый груз подсознания тела, притяжение к изначальной Инерции и Несознанию, контроль несознательной материальной Природы над своей сознательной эволюцией, свою мощь ограничения свой закон трудного развития, свою грандиозную силу замедления и разочарования. Этот контроль изначального Несознания над сознанием принимает общую форму ментальности, борющейся к знанию, однако ментальности, которая сама по себе является Неведением. Так отягощенный и нагруженный, ментальный человек все еще должен развить из себя полностью сознательное существо, божественное человечество или духовное и супраментальное сверхчеловечество, которое является следующим продуктом эволюции. Этот переход отметит переход от эволюции в Неведении к большей эволюции в Знании, основанной и происходящей в свете Сверхсознательного и более не во тьме Неведения и Несознания.
Эта земная эволюционная работа Природы от Материи к Разуму и за его пределы составляет двойной процесс: есть внешне видимый процесс физической эволюции с рождением в качестве механизма, -- ведь каждая развивающаяся форма тела, дающая пристанище собственной развивающейся мощи сознания, поддерживается и непрерывно сохраняется с помощью наследственности; в то же время происходит невидимый процесс эволюции души благодаря перевоплощению в более высоких формах на более высоком уровне сознания. Первый процесс сам по себе подразумевает только космическую эволюцию; ведь индивид является быстро гибнущим инструментом, а раса, более долговечное коллективное образование, является настоящим шагом вперед в последовательном проявлении космического Обитателя, вселенского Духа: возрождение является совершенно необходимым условием для сколь-нибудь длительной жизни и эволюции индивидуального существа в земном существовании. Каждая ступень космической манифестации, каждый тип формы, способный приютить вселяющийся Дух, благодаря перевоплощению обращается в средство, при помощи которого индивидуальная душа, психическое существо проявляет все больше и больше из своего сокрытого сознания; каждая жизнь становится шагом в победе над Материей благодаря дальнейшему продвижению сознания в ней, что сделает в конечном итоге саму Материю средством полной манифестации Духа.
Но это представление о ходе и смысле земного творения всякий раз подвергается сомнению в разуме самого человека, потому что эволюция все еще находится на полпути своего путешествия, все еще идет в Неведении, все еще ищет в разуме полу-развитого человечества своей собственной цели и значения. Теорию эволюции можно подвергать сомнению на том основании, что она недостаточно обоснована и что она чрезмерна в качестве объяснения хода земного существования. Даже если допустить эволюцию, то все еще можно сомневаться, обладает ли человек способностью развиться в высшее эволюционное существо. Также можно сомневаться, может ли эволюция продвинуться сколь-нибудь дальше с того уровня, которого она достигла или насколько вообще возможна супраментальная эволюция, появление вершающей Истины-Сознания, существа Знания, в фундаментальном Неведении земной Природы. Можно строить и другие теории, не телеологические и не эволюционные, чтобы попытаться объяснить смысл работ Духа в манифестации здесь, и сейчас мы вкратце проследим за ходом такого рода рассуждений.
Даже при допущении творения как манифестации Безвременной вечности в Вечности Времени, при допущении того, что существует семь ступеней Сознания и что материальное Несознание было положено в качестве базиса восхождения Духа, при допущении перевоплощения как факта, неотъемлимой части земного устройства, духовная эволюция индивидуального существа не будет неизбежным следствием. Можно принять и другой взгляд на духовный смысл и внутренний ход земного существования. Если каждая созданная вещь является формой проявления Божественного Существования, тогда каждая вещь уже божественна сама по себе, благодаря духовному присутствию в ней, какой бы ни была ее внешняя видимость, ее образ или характер в Природе. В каждой форме манифестации Божественное получает восторг существования, и нет необходимости в изменении или прогрессе внутри этой формы. Каким бы ни было ранжированное проявление или иерархия действенных возможностей, вызываемых природой Божественного Бытия, все это достаточно обеспечено бесчисленными вариациями, изобилующей множественностью форм, типов сознания, тех природ, что мы видим повсюду вокруг нас. Тогда можно сказать, что нет телеологической цели в творении, и ее не может быть, поскольку все уже есть в Бесконечном: Божественному не требуется что-либо обретать, оно уже содержит в себе все; если есть творение и проявление, то это ради восторга творения, проявления, и ни для чего другого. Тогда нет причины для эволюционного движения, вершащегося в некой кульминации, или для цели, которая должна быть выработана и задействована, или для побуждения к окончательному совершенству.
В действительности мы видим, что принципы творения постоянны и не меняются: каждый тип существа остается самим собой и не пытается и не имеет какую-либо потребность стать чем-то иным; допуская, что некоторые типы существования исчезают, а другие появляются, это можно объяснить тем, что Сознательная-Сила во вселенной отводит свой жизненный восторг от гибнущих типов и направляет его на создание других типов ради собственного удовольствия. Но каждый тип жизни, пока он длится, имеет свой собственный образец и верно придерживается этого образца, допуская лишь незначительные вариации: он ограничен своим типом сознания и не может перейти в другое сознание; ограниченный собственной природой, он не может перейти эти границы и вступить в другую природу. Если Сознательная Сила Бесконечного проявила Жизнь после манифестации Материи и проявила Разум после манифестации Жизни, то отсюда еще не следует, что в дальнейшем она проявит Сверхразум. Ведь Разум и Сверхразум принадлежат к совершенно различным полусферам, Разум -- к низшему статусу Неведения, Сверхразум -- к высшему статусу Божественного Знания. Этот мир является миром Неведения и намерен таким и оставаться; ему не нужно намерение спустить вниз мощности высшей полусферы в низшую половину существования или проявить здесь их сокрытое присутствие; ведь, если эти мощности вообще существуют здесь, то только в виде непередаваемого присутствия и лишь затем, чтобы поддержать творение, а не совершенствовать его. Человек является верхом невежественного творения; он достиг предела возможного сознания и знания, на которые он только способен: если он пытается идти дальше, то начинает лишь вращаться по бо'льшим кругам собственной ментальности. Ведь такова кривая существования здесь, конечное кружение Разума, возвращение всегда в точку старта; Разум не может выйти за пределы собственного цикла, -- всякая идея о прямой линии движения или прогресса, бесконечно идущего вверх или необъятно расширяющегося в Бесконечное, есть заблуждение. Если душе человека суждено выйти за пределы человечества, достичь либо супраментального, либо более высокого статуса, то она должна выйти из этого космического существования, перейти либо в план или мир Блаженства и Знания, либо в непроявленное Вечное и Бесконечное.
Верно, наука сейчас утверждает эволюционное земное существование, но если факты, с которыми имеет дело Наука, надежны, то обобщения, на которые она отваживается весьма коротко-живущие; они держатся в течение нескольких десятилетий или веков, затем сменяются другими обобщениями, другой теорией. Это происходит даже в физической Науке, где факты твердо устанавливаются и проверяются экспериментом в психологии, -- что уместно здесь, когда мы рассматриваем эволюцию сознания, -- но все же шаткость представлений еще бо'льшая: наука переходит от одной теории к другой, прежде чем первая достаточно хорошо обоснуется; в действительности, обычно вместе уживается несколько конфликтующих теорий. На этих зыбких песках не может быть воздвигнуто прочное метафизическое строение. Наследственность, на которой Наука строит свою концепцию эволюции жизни, определенно является мощью, машинерией для поддержания видов в неизменном бытии: демонстрация того, что наследственность также является инструментом для сохраняющихся и прогрессирующих изменений, очень сомнительна; тенденция наследственности скорее консервативная, чем эволюционная, -- скорее наследственность с трудом приемлит тот новый характер, который Жизненная Сила пытается навязать ей. Все факты указывают на то, что подвиды могут меняться в пределах собственного вида, но ничто не указывает на то, что виды могут выходить за свои пределы. По-настоящему даже не было установлено, что человек произошел от обезьяно-подобного вида; более вероятно, что некий вид, похожий на обезьян, но в чем-то принципиально от них отличный, развивался по собственным природным законам и стал тем, что мы знаем как человека, стал сегодняшним человеческим существом. Даже не установлено, что высшие человеческие расы произошли от низших; вымерли расы с низшей организацией и низшими способностями, но не было показано, что сегодняшние человеческие расы являются их потомками: но такое развитие в пределах вида вообразимо. Можно признать продвижение Природы от Материи к Жизни, от Жизни к Разуму: но нет даже доказательств, что Материя развилась в Жизнь или Жизненную энергию или энергию Разума; можно признать лишь то, что Жизнь проявилась в Материи, а Разум -- в живой Материи. Ведь нет достаточных доказательств тому, что какие-либо растительные формы развились в животные виды, или что какая-то организация неоживленной Материи развилась в живой организм. Даже если впоследствии будет открыто, что при определенных химических или иных условиях возникает явление Жизни, то будет установлено лишь то, что при определенных физических обстоятельствах проявляется Жизнь, а не то, что определенные химические комбинации составляют Жизнь, не то, что они являются элементами Жизни или эволюционной причиной трансформации неоживленной Материи в живую Материю. Здесь, как и везде, каждая ступень бытия существует в себе и благодаря себе, проявляется в соответствии с собственным характером благодаря собственной надлежащей энергии, и что ступени, находящиеся выше или ниже нее, являются не началами и следствиями, а только степенями в непрерывной шкале земной природы.
Если спросить, как все эти ступени и типы бытия пришли в существование, то можно ответить, что они были проявлены в Материи Сознанием-Силой, мощью Реальности-Идеи, строящей собственные значимые формы и типы для космического существования Духа: практический или физический метод мог бы значительно меняться в различных классах или ступенях, хотя базисное подобие линии может хорошо прослеживаться; сознательная Мощь могла бы использовать не один, а множество процессов или направляться множество сил для совместного действия. В Материи этот процесс заключается в создании элементарных частиц, наделенных громадной энергией, в их группировке в определенных сочетаниях, проявлении атомов и молекул на этом первичной базисе, группировании и связи атомов и молекул, с тем чтобы проявлялись внешне ощутимые объекты, земля, вода, минералы. металлы, все материальное царство. В Жизни Сознательная Сила начинает также с элементарных форм растительной жизни и мельчайших микроорганизмов; она создает изначальную протоплазму и размножает ее, создает живые клетки как элементарные единицы, создает тончайшие биологические инструменты, как семя или гены, всегда использует тот же метод группирования и связи, так чтобы строить при помощи разнообразных операций разнообразные живые организмы. Видимо постоянное творение различных видов, но нет безусловного доказательства эволюции. Виды в чем-то далеки друг от друга, в чем то они близки и подобны, а иногда идентичны в своей основе, но различны в деталях; все представляют собой образцы, и такая вариация образцов с идентичным рудиментарным базисом является знаком того, что Сознательная Сила играет со своей собственной Идеей и развивает с ее помощью все возможности творения. Эмбрионы животных видов проявляют фундаментальные образцы, в их развитии можно увидеть много аналогичного, что напоминало бы развитые формы взрослых особей низших ступеней; существуют также виды-амфибии, промежуточные звенья между видами, но все это еще не означает, что виды развились друг от друга в эволюционном ряду. Работа других сил, отличных от вариаций наследственности, вызвала новые характерные черты; существуют физические силы, такие как пища, световые лучи и т.п., которые мы только начинаем понимать, существуют, которые мы еще не знаем; также работают невидимые жизненные силы и темные физиологические силы. Ведь следует допустить существование этих более тонких сил даже в физической эволюционной теории, чтобы объяснить естественный отбор; если оккультная или подсознательная энергия в некоторых типах отвечает необходимости окружающей среды, а в других типах она не откликается на эту необходимость или неспособна обеспечить выживание, то это явно указывает на варьирующуюся жизненную энергию и психологию, сознание и силу, отличные от физических, служащие целям изменения в Природе. Проблема метода осуществления таких операций также все еще полна неясностей, и слишком много неизвестных факторов, чтобы можно было сейчас построить какую-либо определенную теорию.
Человек является одним из типов среди так построенных прочих, одним из образцов среди множества образцов в манифестации в Материи. Человек наиболее сложен из всего того, что было создано, наиболее богат в содержании сознания и искусности изобретательности его построения; он глава земного творения, но он не превосходит его. Как и прочие, человек также имеет собственный присущий ему закон, имеет свои ограничения, свой особенный тип существования, свабхава, свадхарма; он расширяться и развиваться внутри этих пределов, но не может выйти за эти границы. Если существует совершенство, которого должен достичь человек, то это должно быть совершенство на его собственный лад, в пределах его собственного закона бытия, -- полная игра этого бытия, но под надзором собственной моды и в отведенной мере, не путем превосхождения. Превзойти самого себя, вырасти в сверхчеловека, наложить бога на свою природу и способности будет противоречием само-закона человека, практически невыполнимым и невозможным. Каждая форма и способ бытия имеют собственный соответствующий восторг бытия; искать через разум наилучшего господства над окружающей средой и использования окружающей среды и такого наслаждения, какое только возможно, -- вот поистине цель человека как ментального существа: но вглядываться за пределы этого, преследовать скрытую удаленную цель существования, устремляться к тому, чтобы превзойти ментальный статус -- значит, привносит в существование некий телеологический элемент, которого не видно в космической структуре. Если супраментальному существу суждено появиться в земном творении, это должна быть новая и независимая манифестация; точно также, как Жизнь и Разум проявились в Материи, так и Сверхразум должен проявиться там, и тайная Сознательная Энергия должна создать необходимые образцы для этой новой ступени своих возможностей. Но нет никакого знака такому намерению в операциях Природы.
Но если все же суждено быть новому творению, тогда, определенно, не из человека может быть развита эта новая ступень, вид или образец; ведь в таком случае должна бы существовать некая раса или класс или разновидность человеческих существ, которые уже имеют в себе материю сверхчеловека, как и то особенное животное существо, которое развилось в человека, уже обладало сущностными элементами человеческой природы в наличности или в потенциальности: но нет такой расы, класса или типа, самое большее есть только одухотворенные ментальные существа, ищущие бегства из земного творения. Если все же благодаря какому-то оккультному закону Природы все же планируется развитие супраментального существа из человека, то это могла бы быть весьма незначительная часть человечества, открепившая себя от расы, так чтобы стать первым основанием для нового типа бытия. Нет причины предполагать, что вся раса должна развить это совершенство; это не может быть возможностью, повсеместно распространенной в человеческом творении. Если в действительности человек произошел в Природе от животного, то все же сейчас мы видим, что никакой животный вид не подает признаков эволюции за пределы самого себя; следовательно, если и было это эволюционное напряжение в животном царстве, то оно сошло на нет, как только цель была достигнута с приходом человека: точно также, если есть какое-либо подобное напряжение для нового шага эволюции, для само-превосхождения, то вероятно, оно также стихнет с появлением супраментальных существ. Но на самом деле нет такого напряжения: очень даже вероятно, что сама идея о человеческом прогрессе является иллюзией, ведь нет никаких знаков того, что человек, однажды возникший из животной стадии, радикально продвинется за исторический период жизни расы; самое бо'льшее, человек преуспел в познании физического мира, в Науке, в обращении с окружающей средой, в своем чисто внешнем утилитарном использовании тайных законов Природы. Напротив, он остается тем, кем и был с момента зарождения цивилизации: человек продолжает проявлять одни и те же способности, те же качества и дефекты, те же усилия, ту же слепоту, те же достижения, ту же неудовлетворенность. Если продвижение и было, то это движение по кругу, самое большее, возможно, по расширяющемуся кругу. Сейчас человек не мудрее древних провидцев и мудрецов и мыслителей, не более духовен, чем великие искатели прошлого, первые могущественные мистики, не превосходит в искусстве и ремесле древних артистов и художников; исчезнувшие древние народы могущественно продемонстрировали сокровенную оригинальность, изобретательность, способность верно обращаться с жизнью, и если современный человек продвинулся в этом отношении чуть дальше, не существенно, а в степени, охвате, богатстве, то это потому что он унаследовал достижения своих предшественников. Ничто не подтверждает то представление, что человек когда-либо вырвется из этого полу-знания полу-неведения или, если он разовьет высшее знание, то сможет прорваться за крайнюю черту ментального круга.
Заманчиво и не нелогично считать перевоплощение мощным средством духовной эволюции, тем фактором, который делает возможной эту эволюцию, но даже приняв перевоплощение как факт, еще не будет достаточной уверенности в том, что в этом и заключается смысл перевоплощения. Все древние теории реинкарнации предполагают постоянное переселение душ из человека в животное: в индийском представлении добавляется объяснение кармы, возвращение содеянного добра или зла, результатов прошлой воли и усилия; но не было предположения о последовательной эволюции от вида к виду, и уж тем более о рождении в новом типе существа, которого никогда не было, но которое еще возникнет в будущем. Если есть эволюция, то человек является последней стадией, потому что через человека может произойти отвержение земной или воплощенной жизни и бегство на некие небеса или в Нирвану. Это было концом, предрекаемым древними теориями и, поскольку этот мир фундаментально и неизменно является миром Неведения, -- даже если все космическое существование не является по своей природе состоянием Неведения, -- это бегство, вероятнее всего, является истинным концом цикла.
Эта линия рассуждений обладает значительной убедительностью и важностью, и было необходимо хотя бы вкратце воспроизвести ее, чтобы затем ее опровергнуть. Хотя некоторые предположения и верны, но этот взгляд на вещи неполон, и выводы не окончательны. И сначала мы можем без особой трудности отвергнуть возражение против телеологического элемента, который вносит в структуру земного существования представление о предопределенной эволюции от несознания к сверхсознанию, развитие восходящего порядка существ с кульминирующем переходом от жизни в Неведении к жизни в Знании. Возражение против телеологического космоса может базироваться на двух совершенно разных основаниях, -- научном рассуждении, отталкивающемся от предположения о том, что все есть работа несознательной Энергии, которая действует автоматически в ходе механического процесса и поэтому не может содержать в себе никакой цели, и на метафизическом рассуждении, отправляющемся от того восприятия, что Бесконечное и Вселенское уже содержит все в себе, что в нем не может быть нечто незавершенного, что следует завершить, нечто, что оно могло бы добавить к себе, выработать, реализовать, и поэтому не может содержать в себе никакого элемента прогресса, изначальной или возникающей цели.
Научное или метафизическое возражение не может оставаться законным, если присутствует тайное Сознание в или за видимой несознательной Энергией в Материи. Даже в Несознательном наблюдается, по меньшей мере, побуждение сокровенной необходимости производить эволюцию форм, а в формах -- развивающееся Сознание, и равным образом можно поддержать утверждение, что это побуждение является эволюционной волей тайного Сознательного Бытия и что давление последовательной манифестации является доказательством врожденного намерения в эволюции. Это телеологический элемент, и не будет иррациональным допустить его: ведь сознательное или даже несознательное усилие возникает из истины сознательного бытия, которая стала динамической и намеревается исполнить себя в автоматическом процессе материальной Природы; телеология, элемент цели в этом усилии является переводом само-деятельной Истины Бытия в термины само-действенной Воли-Мощи этого Бытия, и, если там присутствует сознание, то и такая Воля-Мощь также должна быть там, и этот перевод является нормальным и неизбежным. Истина Бытия, неизбежно исполняющая себя, была бы фундаментальным фактом эволюции, и Воля и ее цель должны быть там как часть инструментария, как элемент в движущем принципе.
Метафизическое возражение более серьезно; ведь кажется само-очевидным, что Абсолют не может иметь никакой цели в манифестации, кроме как восторга собственной манифестации: эволюционное движение в Материи как часть манифестации должно подпадать под это универсальное утверждение; это движение может быть только ради восторга развертывания, последовательного выполнения, бесцельного серийного само-раскрытия. Вселенскую тотальность можно также рассматривать как нечто полное в себе; в качестве тотальности ему нечего обретать или добавлять к полноте своего бытия. Но материальный мир здесь не является интегральной тотальностью, это часть целого, ступень в градации; поэтому можно допустить в нем не только присутствие неразвитых нематериальных принципов или мощностей, принадлежащих целому и которые были вовлечены в Материю, но также и спуск в материальный мир тех мощностей с высших ступеней системы, чтобы освободить родственные движения от зажатости материальным ограничением. Манифестация высших мощностей Существования, пока все само бытие не проявится в материальном мире в терминах высшего, духовного творения, может считаться телеологией эволюции. Эта телеология не вносит какой-либо фактор, который не принадлежал бы тотальности; она нацелена только на реализацию целого в части. Не может быть возражения против допущения телеологического фактора в часть движения вселенской тотальности, если цель, -цель не в человеческом смысле, а как побуждение внутренне присущей Истины-необходимости, сознательной в воле населяющего Духа, -- состоит в совершенной манифестации там всех возможностей, присущих тотальному движению. Несомненно, все здесь существует ради восторга существования, все является игрой или Лилой; но игра также имеет свою цель, которую следует достичь, и без исполнения этой цели не будет полноты значения. Драма без развязки допустима как артистическая возможность, -- существующая только ради удовольствия наблюдения за персонажами и удовольствия в постановке проблемы без решения или навечно подвешенным колеблющимся балансом решения; драма земной эволюции могла бы иметь тот же характер, но намеренная или внутренне предопределенная развязка также, и возможно даже скорее, допустима. Ананда является тайным принципом всего бытия и поддержкой всей активности бытия: но Ананда не исключает восторга в выработке Истины, внутренне присущей бытию, имманентной в Силе или Воле бытия, поддерживаемой в скрытом само-осознании Сознательной Силы, являющейся динамическим и исполнительным агентом всей деятельности и знающей ее смысл.
Теория духовной эволюции не тождественна научной теории эволюции форм и физической эволюции жизни; она должна базироваться на собственном внутреннем подтверждении: она может принимать научное объяснение физической эволюции в качестве поддержки или в качестве элемента, но поддержки не совершенно необходимой. Научная теория занята только внешним и видимым механизмом и процессом, с деталями исполнения Природой, с физическим развитием вещей в Материи и законом развития Жизни и Разума в Материи; ее объяснение процесса может существенно меняться или всецело разрушаться в свете нового открытия, но это не влияет на само-очевидный факт духовной эволюции, эволюции Сознания, последовательного проявления души в материальном существовании. Во внешних аспектах теория приходит к тому, что существует шкала земного существования, есть развитие форм, тел, последовательно усложняющаяся и более комплексная организация Материи, Жизни в Материи, Сознания в живой Материи; в этой шкале, чем лучше организована форма, тем более она способна приютить лучше организованную, более сложную, но более способную, более развитую или эволюционирующую Жизнь и Сознание. Раз уж выдвинута эволюционная гипотеза и выстроены факты, ее поддерживающие, то этот аспект земного существования становится настолько поражающим, что кажется безоговорочным. Точный механизм, посредством которого это делается, или точная генеалогия или хронологическая последовательность типов бытия -- это второй вопрос, хотя вопрос интересный и важный; можно принимать или не принимать развитие одних форм жизни из предшествующих менее развитых форм, естественный отбор, борьбу за выживание, сохранение благоприобретенных признаков, но факт последовательного творения по развивающемуся плану является выводом первостепенной важности. Другой само-очевидный вывод состоит в том, что в этой эволюции есть необходимо ранжированная последовательность, сначала эволюция Материи, затем эволюция Жизни в Материи, затем эволюция Разума в живой Материи, и на последней стадии -- животная эволюция, за которой следует эволюция человека. Первые три термина этой последовательности слишком очевидны, чтобы их обсуждать. Можно спорить о том, последовал ли человек за животными или развивались они одновременно, а человек опередил животных в эволюции Разума; даже выдвигалась такая теория, что человек был не последним, а первым и старейшим из животных видов. Этот приоритет человека составлял древнее представление, но не был универсальным; он рожден из ощущения явного превосходства человека над другими земными творениями: но в эволюции превосходящий является не предшественником, а последователем, менее развитые предшествуют более развитым и подготавливают их появление.
В действительности, идея о приоритете низших форм Жизни не всецело чужда древнему мышлению. Помимо мифических объяснений творению, мы находим уже в древней и средневековой мысли Индии те высказывания, которые говорят в пользу более раннего появления животных по отношению к человеку в том смысле, который соответствует современным эволюционным представлениям. Упанишады говорят, что "я" или Дух после после принятия решения на земное творение сначала создал животные виды, как коровы и лошади, но боги, -- которые в мышлении Упанишад являются мощностями Сознания и мощностями Природы, -- нашли, что они являются недостаточными носителями, и Дух наконец создал человека, который удовлетворил богов, и они возложили на человека космические функции. Это ясное иносказание о творении все более и более развитых форм, пока не было найдено, что одна из них способна приютить развивающееся сознание. В Пуранах утверждается, что тамасичные животные создания были первыми. Тамас -- это индийское слово для обозначения принципа инерции сознания и силы: сознание тупое и вялое и некомпетентное в своей игре называется тамасическим; сила, Жизненная энергия, ленивая и вялая и ограниченная в своей способности, связанная узким диапазоном инстинктивных импульсов, не развивающаяся, не ищущая, не побуждаемая на более подвижное действие или на более сознательное действие, может быть причислена к той же категории. Животное, в котором присутствует менее развитая сила сознания, первично в творении; более развитое человеческое сознание, в котором присутствует бо'льшая сила подвижной энергии Разума и больший свет восприятия, является более поздним творением. Тантры говорят о душе, выпавшей из своего статуса и проходящей через тысячи рождений в растительных и животных формах, пока она не достигнет человеческого уровня и не будет готова к освобождению. Здесь, опять же, подразумевается, что растения и животные являются низшими ступеньками эволюционной лестницы, а человечество представляет последнее или вершающее развитие сознательного существа, форму, в которую должна вселиться душа, чтобы приобрести духовный мотив и стать способной на духовный выход из ментальности, жизни и физичности. Это в действительности обычное представление, и оно столь сильно как для рассудка, так и интуиции, что его с трудом можно оспаривать -- вывод почти неизбежен.
На этом фоне разворачивающегося эволюционного процесса должны мы взглянуть на человека, на его происхождение и первое появление, на его статус в манифестации. Здесь есть две возможности; либо произошло внезапное появление человеческого тела и сознания в земной природе, внезапное творение или независимая автоматическая манифестация рассуждающей ментальности в материальном мире, наложивашаяся на прежнюю аналогичную манифестацию подсознательных живых форм и живых сознательных тел в Материи, либо произошла эволюция человечества из животного существа, возможно, медленная в своем приготовлении и стадиях развития, но со значительным скачком в решающей точке перехода. Последняя теория не привносит каких-либо затруднений: ведь, определенно, изменение характеристик в типе, хотя и не самого фундаментального типа, могло осуществляться в породах или генах, -- в действительности это уже проделывал сам человек, и эти возможности замечательно разрабатывались экспериментальной Наукой на малом масштабе, -- и можно справедливо предположить, что тайно сознательная Энергия в Природе могла бы вызвать широко-масштабные операции этого рода и осуществить значительное и решающее развитие посредством собственных сознательных усилий. Необходимым условием для смены обычного животного на человеческий характер существования было бы развитие такой организации, которая была бы способна на быстрое развитие, обращение или поворот сознания, на достижение новой высоты и взгляд вниз с этой высоты на низшие ступени, на возвышение и расширение той способности, которая позволила бы существу поднять старые животные способности благодаря бо'льшему и более пластическому, человеческому пониманию, и в то же время или позднее развить бо'льшие и более тонкие мощности, соответствующие новому типу бытия, развить мощности рассуждения, рефлексии, комплексного наблюдения, организованного изобретения, размышления и открытия. Если существует проявляющаяся Сознательная-Сила, тогда не будет трудности в этом переходе при наличии инструмента, не будет трудности за исключением трудности заграждения и сопротивления материального Несознания. Животное уже обладает некоторыми такими качествами в ограниченном масштабе, только для действия, в зачаточной организации, грубой или простой, с весьма низшим охватом и пластичностью, с более узким и весьма нерегулярным управлением способностями; но особенностью является то, что выработка этих способностей более механистична, менее свободна, отмечена автоматизмом Природной Энергии, правящей операцией примитивного сознания и не, как в человеке, сознательной Энергии, наблюдающей и до некоторой степени направляющей и управляющей и произвольно меняющей или модифицирующей собственные операции. Другие животные привычки сознания фундаментально не отличаются от человеческих; все что он смог сделать -- это развить и расширить их до высшего ментального уровня и, насколько возможно, ментализировать, рафинировать, утончать, -- короче говоря, привнести в них озарение своего нового понимания и интеллектуальной способности и мощи разумного контроля, отсутствующего в животном. Раз уж это изменение или обращение достигнуто, мощь человеческого разума работать над собой и вещами, творить, познавать, рассуждать, будет развиваться в ходе эволюции человека, даже если вначале эти способности были весьма ограничены, близки к животным, были относительно простыми и грубыми в их действии. Такое обращение осуществлялось при каждом радикальном переходе Природы: возникающая Жизненная Сила поворачивается к Материи, накладывает витальную сущность сознания на операции Материи, и в то же время развивает также собственное действие и свои возможности; новое большее возникновение и обращение, появление человечества продолжает цель прецедентов Природы; это новое применение того же самого принципа.
Поэтому легко принять эту теорию: ее выработки постижимы. Но другая гипотеза создает значительные трудности. Со стороны сознания эта новая манифестация, человеческая, могла бы быть объяснена подъемом скрытого Сознания из инволюции во вселенской Природе. Но в этом случае сознание должно было бы уже иметь существующую материальную форму в качестве своего носителя, адаптированного силой проявления к нуждам нового внутреннего творения; или же быстрое отклонение от предыдущих физических типов или образцов могло привести в существование новое существо. Но какая бы гипотеза не была принята, это означает эволюционный процесс, -- разница существует только в методе и машинерии отклонения или перехода. Или же. напротив, мог бы произойти не подъем, а нисхождение ментальности с плана Разума над нами, возможно, спуск души или ментального существа в земную Природу. Тогда трудность заключалась бы в возникновении человеческого тела, слишком сложного и трудного, чтобы его можно было внезапно создать или проявить; ведь такая чудесная скорость, хотя и вполне возможная на супрафизическом плане бытия, вряд ли представима как обычная возможность или потенциальность материальной Энергии. Это могло бы произойти лишь при вмешательстве супрафизической силы или закона Природы или при помощи созидательного Разума, действующего с прямой мощью и непосредственно на Материю. Действие супрафизической Силы и создателя можно признать в каждом новом появлении в Материи; каждое такое появление поначалу предстает чудом, приведенным в действие тайным Сознанием, поддерживаемым завуалированной Энергией Разума или Энергией Жизни: но это действие нигде не видится прямым, явно открытым, само-достаточным; оно всегда накладывается на уже реализованный физический базис и действует посредством расширения некоторого уже установленного Природного процесса. Скорее всего, было открытие некоторого уже существующего тела некоторому супрафизическому притоку, так что это тело было трансформировано в новое тело; но не так легко предположить, что такое событие произошло в прошлом материальной Природы: для этого, по-видимому, требуется либо сознательное вторжение невидимого ментального существа, чтобы сформировать то тело, которое оно намерено населить, либо же требуется предыдущее развитие ментального существа в самой Материи, существа, которое было бы уже способно воспринять супрафизическую мощь и наложить ее на жесткие и узкие формулы своего физического существования. Иначе мы должны предположить, что некоторое предсуществующее тело было уже настолько развитым, что оказалось способным на восприятие обширного ментального потока или на сговорчивый отклик на спуск в него ментального существа. Но это подразумевает предшествующую эволюцию разума в теле до той точки, в которой такое восприятие стало бы возможным. Вполне вероятно, что одновременно происходила такая эволюция снизу и такой спуск сверху, что при их совместном действии появилось человечество в земной природе. Тайная психическая сущность, уже присутствующая в животном, могла бы сама призвать ментальное существо, Пурушу Разума, спуститься вниз в царство живой Материи, чтобы вобрать витально-ментальную энергию, уже работающую, и поднять ее до уровня высшей ментальности. Но все же это был бы процесс эволюции, а высший план вмешивался бы лишь для содействия появлению и расширению собственного принципа в земной Природе.
Далее, можно допустить, что каждый тип или образец сознания и бытия в теле, раз уж он установился, должен верно следовать закону бытия этого типа, собственному устройству и правилу природы. Но также очень даже может быть, что часть закона человеческого типа заключается в импульсе к само-превосхождению, что средства для сознательного перехода были даны человеку среди духовных мощностей; обладание такой способностью может составлять часть плана, по которому сознательная Энергия построила человека. Можно согласиться с тем, что то, что человек в принципе сделал до сего дня -- это действовал в пределах круга своей природы, по спирали природного движения, то по восходящему витку, то по нисходящему витку, -- не было прямой линии прогресса, не было безусловного, фундаментального или радикального превышения его прошлой природы: то, что человек сделал -- это заострил, утончил, достиг более комплексного и пластического использования своих возможностей. Будет неверным сказать, что не было такой вещи, как человеческий прогресс, со времен появления человека или даже в его недавней установленной истории; ведь ведь сколь великими не были бы древние, сколь высочайшими не были бы их достижения и творения, сколь впечатляющей не была бы их мощь духовности, интеллекта или характера, но в более позднюю эпоху обнаруживается нарастание тонкости, сложности, многогранное развитие знания и возможности в человеческих достижениях, в политике, общественном устройстве, общественной жизни, в науке, метафизике, всевозможном знании, искусстве, литературе; даже в духовном усилии, хотя и менее возвышенном и менее грандиозном в мощи духовности, чем в древности, была та же нарастающая утонченность, пластичность, зондирование глубин, расширение поиска. Было выпадение из высокого типа культуры, резкий временный спуск в определенный обскуратизм, было угасание духовного побуждения, погружение в вульгарный материализм; но все это -- временное явление, в худшем случае нисходящий вниз виток спирали прогресса. В действительности этот прогресс не перенес расу за пределы самой себя, в само-расширение, не привел к трансформации ментального существа. Но это и не ожидалось; ведь первое дело эволюционной Природы в типе существа и сознания -- это развивать этот тип до его крайней возможности путем такой утонченности и нарастания сложности, пока он не станет готовым прожечь оболочку, не станет готовым на зрелое решительное появление, образование, поворот сознания на себя, что составляет новую стадию в эволюции. Если предположить, что следующим шагом природы является духовное и супраментальное существо, тогда напряжение духовности в расе можно рассматривать как знак намерения Природы, также как и знак способности человека работать в себе самом или помогать природе свершить переход. Если появление в животном существе типа аналогичного в некоторых отношениях обезъяно-подобному, но изначально наделенного элементами человека, то появление в человеческом существе духовного типа, похожего на ментально-животное человечество, но уже с печатью духовного устремления будет очевидным методом Природы для эволюционного производства духовного и супраментального существа.
Уместно предположить, что если намеревается осуществление такой духовной кульминации, и человек является ее средой, то только несколько особо развитых человеческих существ образуют новый тип и будут двигаться к новой жизни; и когда это произойдет, то у остальной части человечество угаснет духовное стремление, более не необходимое для целей природы, и человечество успокоится в своем обычном статусе. Равным образом можно рассудить, что человеческая ступень должна сохраниться, если на самом деле существует восхождение души путем реинкарнации через эволюционные ступени к духовному верху, ведь иначе будет утрачена самая необходимая из всех промежуточных ступеней. Сразу же можно признать, что нет ни малейшей возможности или вероятности того, что вся человеческая раса поднимется массой на супраментальный уровень; то, что предполагается, это не нечто столь уж революционное или ошеломляющее, а только способность человеческой ментальности при достижении определенного уровня или определенной точки напряжения эволюционного побуждения прорваться на высший план сознания и продвигать воплощение этого сознания в существе. При этом воплощении существо обязательно претерпит изменение обычного строения своей природы, а также изменение своего ментального и эмоционального и чувственного строения и, в большой степени, изменение сознания тела и физического обуславливания нашей жизни и энергетики; но изменение сознания будет главным фактором, начальным движением, а физическая модификация станет подчиненным фактором, следствием. Это трансмутация сознания будет всегда оставаться возможной для человеческого существа, когда пламя души, психическое горение, станет могущественным в сердце и разуме, и природа будет готова. Духовное стремление внутренне присуще человеку; ведь он, не в пример животному, осознает свое несовершенство и ограничения и чувствует, что существует нечто, что следует достичь за пределами того, чем он сейчас является: невероятно, что этот позыв к само-превосхождению когда-либо угаснет в человеческой расе. Человеческий ментальный статус всегда будет оставаться, и не только как ступень в шкале в шкале возрождений, а как открытая ступень к духовному и супраментальному статусу.
Следует отметить, что появление на земле человеческого разума и тела знаменует решительный шаг, решительную смену в курсе и ходе эволюции; это не просто продолжение прежних линий. До прихода развитого мыслящего разума в Материю эволюция осуществлялась не посредством само-осознанного стремления, намерения, воли или поиска живого существа, а подсознательно или сублиминально посредством автоматической операции Природы. Так происходило из-за того, что эволюция началась с Несознания, и тайное Сознание еще не достаточно всплыло из него, чтобы действовать через само-осознающую индивидуальную волю живого создания. Но в человеке необходимое изменение было сделано, -- существо пробудилось и осознает себя; проявилась в Разуме его воля развиваться, познавать, углублять внутреннее и расширять внешнее существование, наращивать способности природы. Человек увидел, что может быть более высокое состояние сознания, чем его собственное; эволюционное побуждение присутствует в разуме и теле, стремление превзойти самого себя выпущено и подчеркнуто внутри человека: он начал осознавать душу, открывать "я" и Дух. Следовательно, в человеке стала возможной и осуществимой замена подсознательной эволюции на сознательную, и равным образом можно заключить, что стремление, позыв, сохраняющееся усилие в нем является надежным знаком воли Природы пройти по высшему пути исполнения, проявить более высокий статус.
На предыдущих ступенях эволюции первая забота и усилие Природы было направлено к изменению физической организации, ведь только таким путем могло произойти изменением сознания; это было необходимостью, наложенной недостаточностью силы сознания, уже находящейся в формировании, чтобы вызвать изменение тела. Но в человеке обращение возможно, в действительности, неизбежно; ведь именно через его сознание, через трансмутацию сознания, и более не через новый телесный организм в качестве первого инструмента, может и должна осуществляться эволюция. Во внутренней реальности вещей изменение сознания всегда было главным фактором, эволюция всегда имела духовное значение, а физическое изменение было только инструментальным; но эта связь сокрыта первым ненормальным балансом этих двух факторов, тело внешнего Несознания перевешивало и затмевало в значимости духовный элемент, сознательное существо. Но раз уж баланс восстановлен, то более не требуется, чтобы изменение тела предшествовало изменению сознания, само сознание благодаря своей мутации будет вызывать и осуществлять любую мутацию, необходимую для тела. Следует заметить, что человеческий разум уже продемонстрировал свою способность помогать Природе в эволюции новых видов растений и животных; он создал новые формы своего окружения, путем познания вызвал значительные изменения в своей ментальности. И не будет невозможным, что человек должен также сознательно помочь Природе в собственной духовной и физической эволюции и трансформации. Побуждение к этому уже присутствует и частично задействовано, хотя еще не полностью понято и принято поверхностной ментальностью; но однажды это может быть понято, человек пойдет глубоко внутрь себя и откроет средства, тайную энергию, намеренное оперирование Сознательной-Силы, внутри которой кроется реальность того, что мы называем Природой.
Все эти выводы можно сделать даже из наблюдения внешних явлений развития Природы, ее поверхностной эволюции существа и сознания при физическом рождении в теле. Но существует и другой невидимый фактор; существует перевоплощение, развитие души путем подъема от одной ступени к другой на шкале развивающегося существования, и на этих ступенях -- ко все более и более высоким типам телесных и ментальных инструментов. В этом развитии психическая сущность все еще завуалирована, даже в человеке, сознательном ментальном существе, сокрыта ее инструментами, разумом, жизнью и телом; она еще не способна проявиться полностью, удерживается от того, чтобы выйти на передний план, где она могла бы утвердиться как господин своей природы, она еще обязана подчиняться определенной детерминации, накладываемой ее инструментами, подчиняться доминированию Пракрити над Пурушей. Но в человеке психическая часть его личности способна развиваться гораздо быстрее, чем в низшем творении, и может придти время, когда душа-сущность приблизится к той точке, в которой она появится из-за вуали и станет господином своих инструментов в Природе. Но это будет означать, что тайно пребывающий дух, Даймон, внутреннее Божество находится в точке появления; и когда оно появится, то вряд ли стоит усомниться, какими будут его требования, как это в действительности уже происходит в самом Разуме, когда он подпадает под внутреннее психическое влияние, нацеливается на более божественное, более духовное существование. В природе земной жизни, где Разум является инструментом Неведения, это может осуществиться лишь через изменение сознания, переход от основания в Неведении к основанию в Знании, от ментального к супраментальному сознанию, супраментальному инструментарию Природы.
Нет убедительной доказательности в тех рассуждениях, что поскольку этот мир является миром Неведения, то такая трансформация может быть достигнута только на запредельных небесах или вообще не может быть достигнута, и требование психической сущности само по себе является невежественным и должно быть заменено на слияние души в Абсолюте. Это заключение могло бы быть справедливым лишь в том случае, если Неведение было бы полным смыслом, субстанцией и мощью мира-манифестации или же если бы в самой Мировой Природе не было бы элемента, через который могло бы осуществляться превосхождение невежественной ментальности, которая все еще отягощает наш теперешний статус бытия. Но Неведение составляет лишь часть Мировой Природы; это не вся Природа, не изначальная мощь и создатель: на своем высшем конце это само-ограниченное Знание, и даже на низшем конце, при возникновении из полнейшего материального Несознания, это подавленное Сознание, трудящееся для того, чтобы находить, открывать себя, проявлять Знание, являющееся его истинным характером, в качестве основания существования. В самом вселенском Разуме существуют диапазоны над нашей ментальностью, которые являются инструментами космического постижения истины, и конечно же, в эти диапазоны может подняться ментальное существо; ведь оно уже поднимается до них в сверхнормальных условиях или воспринимает с них, не зная об этом, интуицию, духовные указания, большие потоки озарения или духовную способность. Все эти диапазоны осведомлены о том, что находится выше них, и высочайший непосредственно открыт Сверхразуму, осознает Истину-Сознание, которая превосходит его. Более того, в самом развивающимся существе уже присутствует та высшая мощь сознания, поддерживая истину Разума, находясь в основании его действия, которое заслоняет эти мощности; этот Сверхразум и те мощности Истины поддерживают Природу своим тайным присутствием: как раз Истины Разума являются их результатом, приуменьшенной операцией, представлением в частных образах. Поэтом кажется не только естественным, но и неизбежным, что эти высшие мощности Существования должны проявиться здесь в Разуме, как сам Разум проявился в Жизни и Материи.
Побуждение человека к духовности является внутренним водительством духа внутри него к появлению, настоянием Сознательной-Силы существа сделать следующий шаг манифестации. Верно, что духовное побуждение было в большой степени не от мира сего или оборачивалось в своей крайности духовным отрицанием и само-растворением ментального индивида; но это только одна сторона тенденции, поддержанной и сделанной необходимостью совершить переход из царства фундаментального Несознания, преодолеть препятствие тела, отбросить темный витал, избавиться от невежественной ментальности, необходимостью раз и навсегда достичь духовного бытия, духовного статуса путем отвержения всех этих помех. Но присутствовала и другая, динамическая сторона духовного побуждения, -- стремление к духовному господству и изменению Природы, к духовному совершенству существа, обожествлению разума, сердца и самого тела: были даже грезы или психическое предвидение исполнения, превосходящего индивидуальную трансформацию, предвидение новой земли и небес, города Бога, божественного нисхождения на землю, царствования духовного совершенства, королевства Бога, не только внутри нас, но и снаружи, в коллективной человеческой жизни. Какими туманными не были бы некоторые формы, принимаемые этим стремлением, но безошибочно содержащееся в них указание на побуждение оккультного духовного существа к появлению в земной природе.
Если духовное развертывание на земле является скрытой истиной нашего рождения в Материи, если фундаментально именно эволюция сознания происходит в Природе, тогда человек, как он есть, не может быть последним словом эволюции: он слишком несовершенно выражает Дух, сам Разум -- это слишком ограниченная форма и инструмент; Разум -- это только средний термин сознания, ментальное существо может быть лишь переходным существом. Следовательно, если человек неспособен превысить ментальность, то он должен быть превзойден, и должны проявиться Сверхразум и сверхчеловек, которые возьмут лидерство в творении. Но если разум способен открыться тому, что превосходит его, тогда нет причины, почему бы сам человек не мог бы достичь Сверхразума и сверхчеловечества или, по меньшей мере, подвести свою ментальность, жизнь и тело к эволюции бо'льшего выражения Духа, проявляющегося в Природе.
Глава XXIV
ЭВОЛЮЦИЯ ДУХОВНОГО ЧЕЛОВЕКА
Как только люди приходят ко мне, "я" при-
нимаю их. Моему пути люди следуют со всех
сторон... Какую бы форму поклонения не изб-
рал верующий, "я" устанавливаю в нем твердую
веру в это, и с этой верой он вкладывает
свои чаяния в свое поклонение, и обретает
свое пожелание, отпущенное Мною. Но ограни-
чен тот плод. Те, чья жертва направлена бо-
гам, элементальным духам, достигают богов,
достигают элементальных духов, но те, чья
жертва направлена мне, приходят ко Мне.
Гита (IV.11;VII.21-23;IX.25)
Во всем этом нет Чуда и Могущества; ок-
культные истины существуют не для разума
неведения.
Риг Веда (VII.61.5)
Как провидец, вырабатывающий оккультные
истины и открывающий знание, он привнес в
бытие семь Мастеров небес, и при свете дня
они говорили и ковали свою мудрость.
Риг Веда (IV.16.3)
Тайные миры, наполненные мудростью,
раскрывают свой смысл провидцу.
Риг Веда (IV.3.16)
Никто не знает рождения этого; они зна-
ют только путь рождения друг друга: но Муд-
рый постигает эти скрытые мистерии, даже
те, которые великая Богиня, многоликая
Мать, держит как сердцевину знания.
Риг Веда (VII.56.2,4)
Прояснившие смысл высочайшего духовного
знания, очистившие свое существо.
Мундака Упанишада (II.2.6)
Он усердствовал в этих средствах и об-
рел знание: в нем этот дух вступил в вер-
ховный статус... Удовлетворенные в знании,
построившие свое духовное существо, Мудрые,
в единении с духовным "я", достигают Вездесу-
щего везде и вступают во Все.
Мундака Упанишада (III.2.4,5)
На ранних стадиях эволюционирующей Природы мы сталкиваемся с немой скрытностью ее несознания; нет указания на какое-либо значение или цель ее работ, нет намека на какой-либо иной принцип бытия, чем та первая формулировка, являющаяся ее непосредственным занятием и кажущаяся навечно ее единственным делом: ведь в первичных работах Природы появляется единственно Материя, единственная немая и застывшая космическая реальность. Свидетель творения, если был бы таковой сознательный, но не осведомленный, увидел бы только появляющуюся из кажущегося не-существования Энергию, занятую творением Материи, материального мира и материальных объектов, организующую бесконечность Несознательного по схеме безграничной вселенной или системе несчетных вселенных, которые протянулись вокруг него в Пространстве без какого-либо определенного конца или предела, увидел бы неустанное творение туманностей и звездных скоплений и солнц и планет, существующих лишь ради себя, без смысла, заложенного в них, не содержащих причины или цели. Это могло бы показаться ему глупой машинерией без пользы, могущественным бессмысленным движением, эпохальным спектаклем без зрителя, космическим сооружением без обитателя; ведь он не увидел бы ни малейшего знака населяющего Духа, не увидел бы существа, ради восторга которого все это было сделано. Творение этого рода могло бы быть лишь продуктом несознательной Энергии или кинематографом, театром теней или марионеточной игрой форм, брошенных на сверхсознательный безразличный Абсолют. Свидетель не увидел бы никаких признаков души и ни малейшего намека на Разум или Жизнь в этом неизмеримом и нескончаемом показе Материи. Ему не могло бы показаться возможным или вообразимым, что в этой пустынной вселенной, навеки неоживленной и нечувствительной, мог бы случиться выброс теплящейся жизни, первая вибрация чего-то оккультного и невычислимого, живого и сознательного, тайной духовной сущности, прокладывающей свой путь к поверхности.
Но спустя несколько эпох, взглянув еще раз на эту пустынную панораму, но мог бы заметить по крайней мере в одном маленьком углу вселенной это явление, углу, где была подготовлена Материя, а ее операции были достаточно зафиксированы, организованы, сделаны устойчивыми, адаптированными как сцена нового развития, -- явление живой Материи, Жизни в вещах, которая появилась и стала видимой: но Свидетель все еще не понял бы ничего, ведь эволюционная Природа продолжает хранить свой секрет. Он увидел бы Природу, занятую лишь утверждением этого выброса Жизни, этого нового творения, но Жизни, живущей самой по себе, без какого-либо значения, -- беспричинное и кишащее порождение, занятое разбросом семени ее новой мощи и устанавливающее массу форм в прекрасном и пышном изобилии или, позднее, бесконечно множащиеся гены и виды ради чистого удовольствия творения: легкое касание живого цвета и движения было бы брошено в грандиозную космическую пустыню, и ничего более. Свидетель не смог бы вообразить, что на этом крошечном островке жизни появится думающий разум, что сознание сможет пробудиться в Несознательном, что новая и более тонкая вибрация поднимется на поверхность и более явственно проявит существование погруженного Духа. Поначалу Свидетелю могло бы показаться, что Жизнь как-то осознала саму себя, и это все; ведь этот скудный новорожденный разум казался бы только слугою жизни, приспособлением, помогающим выжить, машинерией для поддержания жизни, для атаки и обороны, для определенных нужд и витальных удовлетворений, для освобождения жизненного инстинкта и жизненного импульса. Ему не показалось бы возможным, что в этой маленькой жизни, столь незаметной посреди громадности, в одном единственном виде из этой маловажной множественности, сможет появиться ментальное существо, Разум, обслуживающий Жизнь, но также и делающий Жизнь и Материю своими слугами, использующий их для исполнения своих собственных идей, желаний, своей воли, -- ментальное существо, которое создает из Материи всевозможную утварь, орудия, инструменты для собственной пользы, воздвигнет города, дома, храмы, театры, лаборатории, фабрики, высечет примитивные фигурки и выдолбит наскальные изображения, изобретет архитектуру, скульптуру, живопись, поэзию и тысячи ремесел и искусств, откроет математику и физику вселенной как и скрытую тайну ее структуры, будет жить ради Разума и его интересов, ради мышления и знания, разовьется в мыслителя, философа и ученого, и как высшее неповиновение царству Материи, пробудится к скрытому Божеству в себе, станет охотиться за невидимым, мистическим и станет духовным искателем.
Но если спустя несколько веков или циклов Свидетель снова бы взглянул и увидел бы чудо полного процесса, то, возможно, даже тогда, затуманенный своим первоначальным переживанием единственной реальности Материи во вселенной, он все еще ничего бы не понял; ему все еще казалось бы невозможным, что тайный Дух может полностью проявиться, полным в своем сознании, и сможет жить на земле как само-познающий и миро-познающий правитель Природы и ее владыка. "Невозможно", -- мог бы сказать Свидетель, -- "все, что произошло, это не более чем легкое пузырение чувствительного серого вещества мозга, странное чудачество в кусочке неоживленной Материи, кружащемся вокруг маленькой точки во Вселенной". Напротив, новый Свидетель, вмешавшийся в самом конце истории и информированный о прошлом развитии, но не преследуемый обманом начала, мог бы воскликнуть: "А, это же было запланированным чудом, последним из многих, -- Дух, который был погружен в Несознание, вырвался из него и теперь населяет, незавуалированный, форму вещей, которую, будучи завуалированным, он создал в качестве места проживания и сцены своего появления". Но в действительности более сознательный Свидетель мог бы открыть ключ на раннем периоде развертывания, даже на каждом шаге процесса; ведь на каждой стадии безмолвная скрытность Природы хотя еще и присутствует, но все уменьшается; делается намек на следующий шаг, более явно видимо значимое приготовление. Уже в том, что кажется несознательным в Жизни, становятся видимыми знаки ощущения, приходящие к поверхности; в движущейся и дышащей Жизни видимо появление чувственного Разума, и подготовка думающего Разума не полностью сокрыта, тогда как в думающем Разуме, по мере его развития, на ранней стадии появляются рудиментарные стремления, и впоследствии -- более развитые поиски духовного сознания. Как жизнь растения содержит в себе тусклую возможность развития сознательного животного, как разум животного возбужден движением чувства и восприятия и рудиментами понимания, что является первой почвой для человека-мыслителя, так и человек -- ментальное существо возвышаем попыткой эволюционной Энергии развить из себя духовного человека, полностью сознательное существо, человека, превосходящего свое первое материальное "я" и открывающего свое высочайшее "я" и высочайшую природу.
Но если и принять это в качестве намерения в Природе, то все равно сразу же возникают два вопроса, которые требуют определенного ответа, -- во-первых, точная природа перехода от ментального к духовному существу и, затем, процесс и метод эволюции духовного человека из человека ментального. На первый взгляд покажется очевидным, что как каждая ступень возникает не только из предшествующей ступени, но и в ней, как Жизнь возникает в Материи и в большой степени ограничена и определена в своем само-выражении материальными условиями, как разум возникает в Жизни-в-Материи и аналогично ограничен и определен в своем само-выражении условиями жизни и материальными условиями, также и Дух должен возникнуть в Разуме, воплощенном в Жизни-в-Материи, и должен быть в значительной степени ограничен и определен ментальными условиями, в которых кроятся его корни, а также жизненными и материальными условиями существования здесь. Можно даже поддержать тот взгляд, что если была какая-то эволюция духовности в нас, то только как часть ментальной эволюции, специальная операция человеческой ментальности; духовный элемент не является отчетливой или отдельной сущностью и не может иметь независимого появления или супраментального будущего. Ментальное существо может развить духовный интерес или преобладающее занятие духовностью и, возможно, как следствие, духовную ментальность, как оно развило интеллектуальную ментальность, прекрасный цветок души своей ментальной жизни. Духовное может стать преобладающим направлением в некоторых людях, точно также как в других развита преобладающая артистическая или прагматическая наклонность; но может и не быть такой вещи, как духовное существо, вбирающее и трансформирующее ментальную природу в природу духовную. Нет эволюции духовного человека; есть только эволюция нового и, возможно, более тонкого и более редкого элемента в ментальном существе. Поэтому то, что следует выяснить, это ясное различие между духовностью и ментальностью, природу духовной эволюции и факторы, делающие возможным и неизбежным это появление Духа в его истинно отчетливом характере, не остающегося, как сейчас, в большей части процесса или в способе появления, подчиненной или доминирующей чертой нашей ментальности, но отчетливо утверждающего себя как новая мощность, которая окончательно возьмет верх над ментальной частью и заместит ее в качестве лидера жизни и природы.
Совершенно верно, что для поверхностного взгляда Жизнь кажется только операцией Материи, а Разум -- активностью Жизни, и следуя этой линии, можно было бы заключить, что то, что мы называем душой или духом, является лишь мощью ментальности, что душа есть только форма Разума, духовность есть высшая активность воплощенного ментального существа. Но этот поверхностный взгляд на вещи появляется вследствие концентрации мышления на видимости и на процессе, не взирая ни на что, стоящее за процессом. Следуя тому же ходу рассуждений, можно было бы заключить, что электричество является только продуктом или операцией воды и облаков, потому что в такой среде возникает молния; но более глубокое исследование показало, что напротив, как облако, так и вода имеют имеют в своем основании энергию электричества, имеют ее в качестве составляющей мощности или энергии-субстанции: то, что кажется результатом, является, -- в своей реальности, хотя и не в своей форме, -- началом; что следствие по своей сущности предшествует видимой причине, и принцип возникающего действия предшествует своему теперешнему полю действия. И так повсеместно происходит в эволюционной Природе; Материя не смогла бы ожить, если принцип Жизни не содержался бы в Материи, и не возникла бы как явление Жизни-в-Материи; Жизнь-в-Материи не смогла бы начать чувствовать, воспринимать, думать, рассуждать, если принцип Разума не присутствовал бы за жизнью и субстанцией, содержа их как свое поле деятельности и появляясь в явлениях думающей жизни и тела: точно также духовность, возникающая в Разуме, является знаком мощности, которая сама лежит в основании и составляет жизнь, разум и тело, и сейчас появляется как духовное существо в живом и думающем теле. Насколько далеко зайдет это появление, станет ли оно доминирующем и трансформирует ли свой инструмент -- это следующий вопрос; но то, что следует сначала отметить, это существование Духа как нечто отличного от Разума и большего, чем Разум, существование духовности как нечто отличного от ментальности, и поэтому существование духовного существа как нечто отличного от ментального существа: Дух есть конечное эволюционное появление, потому что он есть изначальный инволюционный элемент и фактор. Эволюция есть обратное действие по отношению к инволюции: то, что является окончательным и последним выводом в инволюции, предстает первым в эволюции; то, что было изначальным и первичным в инволюции, является в эволюции последним и верховным появлением.
Опять же, верно, что для для разума и человека трудно полностью отделить душу или "я" или какой-либо духовный элемент от ментального и витального образования, в котором он появляется; но так обстоит дело лишь до тех пор, пока появление не полное. В животном разум не полностью отделен от собственной матрицы жизни и жизни в материи; его движения настолько вовлечены в движения жизни, что не могут отделить себя от них, не могут отделиться и наблюдать их; но в человеке разум отделился, он стал осознавать свои ментальные операции как отличные от своих жизненных операций, его мышление и воля смогли высвободить себя от ощущений и импульсов, желаний и эмоциональных реакций, смогли открепиться от них, наблюдать и контролировать их, санкционировать и прекращать их действие: человек еще не знает тайн своего существа достаточно хорошо, чтобы определенно и уверено осознавать себя в качестве ментального существа в жизни и теле, но он имеет это ощущение и может внутренне занять эту позицию. Точно также поначалу душа в человеке не появляется как нечто отчетливо отдельное от разума и ментализированной жизни; ее движения вовлечены в движения разума, ее операции кажутся ментальными и эмоциональными действиями, ментальное человеческое существо не осознает в себе душу, стоящую за разумом и жизнью и телом, открепляющую себя, следящую и контролирующую и формирующую их действия и образования, но в ходе внутренней эволюции именно это может и должно произойти, и в действительности происходит, -- этот длительный, но неизбежный следующий шаг в нашей эволюционной судьбе. Может произойти решающее появление, при котором существо отделяет себя от мышления и видит себя во внутренней тишине как дух в разуме или отделяет себя от жизненных движений, желаний, чувств, двигательных импульсов, и осознает себя как дух, поддерживающий жизнь, или отделяет себя от телесных чувств и познает себя как дух, воодушевляющий материю: это открытие нас самих в качестве Пуруши, ментального существа или жизне-души или тонкого "я", поддерживающего тело. Уже одно это многие считают достаточным открытием истинного "я", и в определенном смысле они правы; ведь именно "я" или Дух так представляет себя по отношению к действиям Природы, и этого откровения присутствия достаточно, чтобы высвободить духовный элемент: но само-открытие может идти дальше, оно может даже оставить всякую связь с формой или действием Природы. Ведь эти "я" являются представителями божественной Сущности, для которой разум, жизнь и тело являются только формами и инструментами: тогда мы становимся Душой, взирающей на Природу, знающей всю ее динамику в нас, и не благодаря ментальному восприятию и наблюдению, а благодаря сокровенному сознанию и ее прямому ощущению вещей и сокровенному точному видению, способной поэтому путем своего появления установить близкий контроль над нашей природой и изменить ее. Когда есть полная тишина в существе, будь то покой всего существа или покой позади, незатрагиваемый поверхностными движениями, тогда мы можем начать осознавать "я", духовную субстанцию нашего существа, существование, превышающее даже нашу душу-индивидуальность, расширяющееся в универсальности, превосходящее всякую зависимость от какой-либо природной формы или действия, расширяющееся вверх в трансцендентность, границы которой не видимы. Именно это освобождение духовной части в нас является решительным шагом духовной эволюции Природы.
Только через эти решительные движения становится видимым истинный характер эволюции; ведь до этого есть только подготовительные движения, давление духовной Сущности на разум, жизнь и тело, с тем, чтобы развить настоящее действие души; давление Духа или "я" с тем, чтобы освободиться от эго, от поверхностного неведения, повернуть разум и жизнь к некоторой оккультной Реальности, -- предварительные переживания, частичные формулировки одухотворенного разума, одухотворенной жизни, но нет полного изменения, нет полного раскрытия души или "я" при радикальной трансформации природы. Когда происходит решительное появление, то знаком его является состояние или действие в нас внутренне присущего, сокровенного, само-существующего сознания, которое знает себя благодаря простому факту бытия, знает все, что в себе, тем же образом, благодаря тождеству с ним, начинает даже аналогично видеть все то, что нашему разуму кажется внешним, благодаря движению отождествления или благодаря внутренне присущему прямому сознанию, которое обволакивает, проникает, вступает в свой объект, открывает себя в объекте, осознает в нем нечто, что не является разумом или жизнью или телом. Тогда, очевидно, это есть духовное сознание, отличное от ментального, и оно свидетельствует о существовании духовного существа в нас, отличного от нашей поверхностной ментальной персональности. Но поначалу это сознание может ограничиваться состоянием бытия, отдельным от действия нашей невежественной поверхностной природы, наблюдающим ее, ограничивающим себя в знании, видением вещей с духовным чувством и видением существования. По части действия оно может все еще зависеть от ментальных, витальных, телесных инструментов, или же оно может позволять им действовать в соответствии с их собственной природой, а само по себе оставаться удовлетворенным само-переживанием и само-знанием, внутренним освобождением, известной свободой: но оно может также упражняться, и в действительности делает это, по части определенной автономии, управления, влияния на мышление, жизненные движения, физические действия, очищающий поднимающий контроль, принуждающий их двигаться в высшую и более чистую истину их самих, подчиняться или быть инструментарием притока некоторой более божественной Мощности или светлого направления, являющегося не ментальным, а духовным и которое может быть распознано как носящее определенный божественный характер, -- вдохновение бо'льшего Духа или команды Правителя всего бытия, Ишвары. Или природа может подчиниться внушениям психической сущности, двигаться во внутреннем свете, следовать внутреннему руководству. Уже это является значительной эволюцией и относится к началу, по крайней мере, психической и духовной трансформации. Но можно идти и дальше; ведь духовное существо, будучи внутренне освобожденным, может развить в разуме высшие состояния бытия, носящие его собственную естественную атмосферу, и принести вниз супраментальную энергию и действие, соответствующее Истине-Сознанию; обычный ментальный инструмент, жизненный инструмент, даже физический инструмент сможет тогда быть полностью преобразован и перестать быть частью неведения, сколь бы ни озаренного, стать супраментальным творением, которое станет истинным действием духовной Истины-Сознания и Знания.
Поначалу эта истина духа и духовность не само-очевидны для разума; человек начинает ментально осознавать свою душу как нечто отличное от своего тела, высшее по отношению к своему обычному разуму и жизни, но он не имеет ясного чувства этого, а имеет лишь ощущение воздействия души на свою природу. Пока это воздействие принимает ментальную форму или форму жизни, то разница вырисовывается не твердо и явно, и восприятие души не обретает ясной и гарантированной независимости. В действительности, очень часто встречается сложное сплетение полу-воздействий психического давления на ментальные и витальные части, образование, смешанное с ментальным стремлением и витальными желаниями, ошибочно принимается за душу, подобно тому, как отдельное эго принимается за "я", хотя "я" в его истинном существе также универсально, как и индивидуально в свей сущности, -- или подобно тому, как смесь ментального стремления и витальный энтузиазм и пыл, поднимаемый некоторой разновидностью сильной или высшей веры или само-посвящения или альтруистическим рвением, ошибочно принимается за духовность.Но эта смутность и эта путаница неизбежны как временная стадия эволюции, которая, из-за того, что неведение является стартовой точкой и полным отпечатком нашей первой природы, необходимо должна начаться с несовершенного интуитивного восприятия и инстинктивного позыва или искания без какого-либо обретенного опыта или ясного знания. Даже образования, являющиеся первыми воздействиями или позывом или первыми указателями духовной эволюции, неизбежно должны иметь эту неполную и пробную природу. Но так порожденная ошибка очень часто приходит на пути верного понимания, и поэтому следует подчеркнуть, что духовность не является высшей интеллектуальностью, не является идеализмом, не этическим поворотом разума или моральной чистотой и строгостью, не религиозностью или пылким и экзальтированным эмоциональным стремлением, даже не смесью из всех этих превосходных вещей; ментальная вера или догма, эмоциональное стремление, регулирование поведения в соответствии с религиозной или этической формулой не являются духовным достижением и духовным переживанием. Эти вещи чрезвычайно ценны для рассудка и жизни, они ценны для самой духовной эволюции как подготовительные движения, дисциплинирующие, очищающие или утончающие природу; но они все еще относятся к ментальной эволюции, -- начало духовной реализации, переживание, изменение еще не здесь. Духовность по своей сущности является пробуждением ко внутренней реальности нашего существа, к духу, к "я", душе, отличной от нашего разума, жизни и тела, внутренним стремлением знать, чувствовать, быть тем, вступать в контакт с бо'льшей запредельной Реальностью, пропитывающей вселенную и населяющей также наше существо, быть в связи с Ней и в единении с Ней, и духовность является поворотом, обращением, трансформацией всего нашего существа в результате этого стремления, контакта, единения, роста и пробуждения в новое становление или новое бытие, новое "я", новую природу.
В действительности, созидательная Сознательная Сила в нашем земном существовании должна вести вперед, что должно сопровождаться почти одновременным процессом развития низших элементов, со значительным приоритетом и большим упором на эти элементы, то есть должна идти двойная эволюция. Существует эволюция нашей наружной природы, природы ментального существа в жизни и теле, и внутри этой эволюции происходит, прокладывая себе путь вперед для само-откровения, поскольку с появлением разума это откровение становится возможным, происходит, по меньшей мере, подготовка, даже начало эволюции нашего внутреннего существа, нашей оккультной сублиминальной и духовной природы. Но основным занятием Природы должно все еще оставаться, и на долгое время, эволюция разума до его максимально возможных диапазонов, высоты, утонченности; ведь только так может быть подготовлено раскрытие полностью интуитивного интеллекта, Надразума, Сверхразума, только так может быть совершен переход к высшему инструментарию Духа. Если единственным намерением было бы откровение сущностной духовной Реальности и угасание нашего существа в ее чистом существовании, тогда это настояние на ментальной эволюции не имело бы никакой цели: ведь в каждой точке эволюции природы возможен был бы прорыв Духа и поглощение нашего существа в нем; интенсивности в сердце, полного молчания разума, единственной поглощающей страсти воли было бы достаточно, чтобы привнести кульминационное движение. Если конечным намерением Природы был бы переход к иным мирам, тогда опять же справедливы те же рассуждения; ведь где угодно, в любой точке эволюции, можно было бы обрести достаточную мощь позыва к иным мирам, чтобы прорваться и выйти из земного действия и вступить в духовное. Но если намерением Природы является всеохватывающее изменение существа, тогда постижима эта двойная эволюция, и она оправдывает саму себя, ибо она совершенно необходима для этой цели.
Однако это подразумевает трудное и медленное духовное продвижение, ведь, во-первых, на каждом шаге духовное появление должно ждать готовности своих инструментов; затем, по мере того, как возникает духовное образование, оно смешивается и запутывается с мощностями, мотивами, импульсами несовершенного разума, жизни и тела, -- есть тяга к тому, чтобы принять и обслуживать эти мощности, мотивы и импульсы, есть принижающее притяжение и опасное смешивание, постоянный соблазн к падению или отклонению; по меньшей мере, есть путы, груз, задержка; есть необходимость вернуться к обретенной ступеньке, чтобы поднять нечто в природе, что связывает и не дает сделать следующий шаг; наконец, по самому характеру разума, в котором работает духовность, существует ограничение появляющегося духовного света и мощи и принуждение двигаться сообразно движениям разума, следовать той или иной линии и всецело осуществлять или "оставлять на потом" достижение своей собственной тотальности. Это торможение, это препятствие разума, жизни и тела, -- тяжелая инерция и настояние тела, мутные страсти жизненной части, туманность и сомнительная неопределенность, отрицания и всякие другие формулировки разума, -- является столь значительным препятствием и таким неуживчивым препятствием, что духовное побуждение выходит из равновесия и пытается сурово подавить своих противников, отвергнуть жизнь, умертвить плоть, утихомирить разум и достичь собственного отдельного спасения, дух стремится отойти в чистый дух и всецело отвергнуть от себя небожественную и темную Природу. Помимо этого всевышнего зова естественный толчок духовной части в нас вернуться к своему высочайшему элементу и статусу, этот аспект витальной и физической Природы как препятствие к чистой духовности, является вынужденной причиной для аскетизма, иллюзионизма, для стремления к иным мирам, для позыва к отходу от жизни, страстного желания чистого и несмешенного Абсолюта. Чистый духовный абсолютизм является движением "я" к собственной верховной самости, но он также совершенно необходим для собственной цели Природы; ведь без него смешение, тянущее вниз притяжение сделало бы невозможным духовное появление. Экстремист этого абсолютизма, отшельник, аскет обычно притягивается этим духом, его оранжевая одежда является знамением, знаком отказа от всякого компромисса, -- как в действительности борьба появления не может кончиться в компромиссе, а может закончиться лишь с полной духовной победой и полной сдачей низшей природы. Если это невозможно здесь, тогда в действительности это достижимо где-то еще; если Природа отказывает в подчинении к возникающему духу, тогда душа должна отойти от нее. Таким образом, в духовном появлении существует двойная тенденция, с одной стороны -- это побуждение к установлению любой ценой духовного сознания в существе, вплоть до отвержения Природы, с другой стороны -- это толчок к расширению духовности на наши природные части. Но пока первое не полностью достигнуто, второе может быть лишь несовершенным и стопорящимся. Именно основание чистого духовного сознания является первой целью в эволюции духовного человека, и именно это, как и позыв того сознания к контакту с Реальностью, с "я" или Божественным Существом должен оставаться первым и самым главным или даже, пока цель не будет в совершенстве достигнута, единственным занятием духовного искателя. Именно эта вещь в действительности необходима для духовного искателя, какой бы линии он ни придерживался, в соответствии с духовной способностью, развитой в его природе.
При рассмотрении достигнутого курса эволюции духовного существа мы должны принимать во внимание две стороны, -- рассматривать средства, линии развития, использованные природой и смотреть на действительные результаты, достигнутые в человеческом индивиде. Существует четыре основные линии, которых придерживалась Природа в своей попытке открыть внутреннее существо, -- религия, оккультизм, духовное размышление и внутренняя духовная реализация и переживание: первые три являются первыми приближениями, последняя -- решающий поворот и широкий вход. Все эти четыре способа работали одновременно, более или менее связано, иногда в изменчивом сотрудничестве, иногда споря друг с другом, иногда независимо. Религия допускала оккультный элемент в свой ритуал, церемонию, в свои таинства; она опиралась на духовное размышление, выводя из него иногда веру или телеологию, иногда поддерживающую духовную философию, -- предыдущее обычно свойственно для Запада, последнее -- для Востока: но духовное переживание является конечной целью и достижением религии, ее небом и верхом. Но временами религия также проклинала оккультизм или сводила к минимуму собственный оккультный элемент; она отметала прочь философский разум как сухого интеллектуального чужака, наваливалась всем своим весом на веру и догму, благочестивую эмоцию и усердие, моральное поведение; она сводила к минимуму или обходилась вовсе без духовной реализации и переживания. Оккультизм иногда выдвигал духовную цель в качестве своей задачи, и следовал оккультному знанию и переживанию как средству достижения этого, формулировал нечто подобное мистической философии: но чаще всего он ограничивался оккультным знанием и оккультной практикой без какой-либо духовной перспективы; он обращался к чудотворству или простой магии или даже уходил в колдовство. Духовная философия часто опиралась на религию как на поддержку или путь переживания; она была продуктом реализации и переживания или строила свои структуры как средство приближения к этому: но она также часто отвергала всякую помощь, -- или все препятствия, -- религии и следовала своей собственной силе, либо удовлетворялась ментальным знанием, либо впадая в самонадеянность по части открытия собственного пути переживания и действенной дисциплины. Духовное переживание использовало все три средства в качестве начальной точки, но она также часто обходилась без всех них, полагаясь на собственную чистую силу: развенчивая оккультное знание и оккультные силы как опасный соблазн и ловушки, оно искало только чистую истину духа; обходясь без философии, оно часто достигало цели через стремление сердца или мистическую внутреннюю одухотворенность; оставляя позади всяческую религиозную веру, поклонение и практику и считая их низшей стадией или первым приближением, оно переходило, оставляя позади все споры, все ловушки, к остро-отчетливому контакту с духовной Реальностью. Все эти вариации были необходимы; эволюционное усилие Природы экспериментировало по всем линиям, чтобы найти свой настоящий путь и свой полный путь к всевышнему сознанию и интегральному знанию.
Ведь каждое из этих средств или приближений соответствует чему-то в нашем тотальном существе и поэтому -- чему-то необходимому для тотальной цели эволюции Природы. Есть четыре необходимости само-расширения человека, если ему не суждено оставаться этим существом поверхностного неведения, наощупь ищущим истину вещей и собирающим и систематизирующим фрагменты и кусочки знания, если ему не суждено оставаться маленьким ограниченным и полу-компетентным творением космической Силы, чем он сейчас является в своей феноменальной природе. Он должен знать себя и открывать и использовать все свои потенциальности: но чтобы полностью знать себя и мир, он должен идти за самого себя и свои внешности, он должен нырять глубоко за свою ментальную поверхность и физическую поверхность Природы. Он может это сделать лишь при знании своего внутреннего ментального, витального, физического и психического существа и его мощностей и движений и при знании вселенских законов и процессов оккультного Разума и Жизни, что стоит за материальным фронтом вселенной: это поле оккультизма, если использовать это слово в его широчайшем значении. Он должен также знать скрытую Мощь или Мощности, контролирующие мир: если существует Космическое "я" или Дух или Творец, то он должен быть способным вступать в связь с Ним и быть способным оставаться в контакте или связи с Ним, какие только возможны, вступать в гармонию с мастеровым Существом вселенной или со вселенской волей или с верховным Существом и Его верховной волей, следовать даваемому ему закону и назначать или раскрывать цель своей жизни и поведения, подниматься к самой большой высоте, которую Он требует от человека в его жизни сейчас или в его существовании впоследствии; если нет такого вселенского или верховного Существа или Духа, то человек должен знать, что же есть, и как поднять себя к нему из теперешнего несовершенства и неспособности. Этот подход является целью религии: ее задача -- связывать человеческое с Божественным и, делая так, очищать мышление и жизнь и плоть, так чтобы они могли допустить правление души и духа. Но это знание должно быть нечто большим, чем верой или мистическим откровением; думающий разум человека должен быть способным принять это, связать это с принципом вещей и наблюдаемой истиной вселенной: это работа философии, и в поле истины духа это может быть сделано лишь с помощью духовной философии, будь то интеллектуальной или интуитивной в своем методе. Но всякое знание и усилие может принести свои плоды, только если оно обращается в опыт и становится часть сознания и его установленных операций; в духовном поле все это религиозное, оккультное или философское знание и усилие должно, принося плоды, привести к открытию духовного сознания, кончиться в переживаниях, непрерывно возвышающихся, должно расширять и обогащать сознание и должно завершиться в построении жизни и действия в соответствии с истиной духа: это работа духовной реализации и переживания.
По самой природе вещей всякая духовная эволюция должна начинаться с медленного развертывания; ведь каждый новый принцип, развивающий свои мощности, должен прокладывать свой путь из инволюции Несознания и Неведения. Перед ним стоит трудная задача протолкнуться из инволюции, из основания темноты изначальной среды, вопреки тяге и напряжениям, вопреки инстинктивному противостоянию и препятствиям Несознания и стесняющей смеси и слепых упорных помех Неведения. Поначалу Природа утверждает смутный зов и тенденцию, являющиеся знаком толчка оккультной, сублиминальной, погруженной реальности, пробивающейся к поверхности; затем появляются полу-подавленные намеки на вещи, которым суждено произойти, несовершенные начинания, грубые элементы, рудиментарные явления, появляются малыми, незначительными, с трудом распознаваемыми квантами. Впоследствии появляются малые или большие образования; начинает показываться более характерное и распознаваемое качество, сначала частично, то здесь, то там или с малой интенсивностью, затем более живо, более созидательно; наконец, происходит решительное появление, обращение сознания, зачинание возможности радикальной перемены: но все еще многое должно быть сделано в каждом направлении, длительный и трудный рост по направлению к совершенству лежит перед духовным стремлением. Проделанная вещь не только должна быть подтверждена, гарантирована от рецидива и тянущего вниз притяжения, от падения и угасания, но и открыта во всю мощь своих возможностей, своей тотальности полного само-достижения, своей предельной высоты, тонкости, богатства, широты; она должна стать доминирующей, все-охватывающей, исчерпывающей. Таков повсеместный ход Природы, и игнорировать его -- значит, пропустить намерение в ее работах и потеряться в лабиринте ее образа действия.
Именно это происходило при эволюции религии в человеческом разуме и сознании; проделанная при этом работа не может быть понята или надлежащим образом оценена, если мы игнорируем условия этого процесса и их необходимость. Очевидно, что первые формы религии должны быть грубыми и несовершенными, ее развитие должно быть затруднено смешением, ошибками, уступками человеческому разуму и витальной части, что очень часто может носить резко недуховный характер. Невежественные и вредные и даже гибельные элементы могут закрасться и приводить к ошибкам и злу; догматизм человеческого разума, его само-уверенная узость, его нетерпящий и претенциозный эгоизм, его прикрепленность к своим ограниченным истинам и еще большая прикрепленность к своим ошибкам, или неистовство, фанатизм, воинствующее и подавляющее само-утверждение витала, его вероломное воздействие на разум, чтобы получить санкцию на собственные желания и пристрастия, могут очень легко наводнять религиозное поле и сбивать религию с ее высшей духовной цели и характера; под именем религии может притаиться много неведения, может быть допущено множество ошибок и далеко идущих неправильных построений, может быть совершено множество преступлений и нападок на дух. Но столь изменчивая история характерна для всего человеческого усилия, и если отрицать истину и необходимость религии, тогда уж следует отрицать истину и необходимость всякой другой линии человеческого усилия, любого другого действия человека, его идей, его мышления, его искусства, его науки.
Религия оказалась в уязвимом положении из-за своего требования определять истину божественным авторитетом, вдохновением, священным и непоколебимым суверенитетом, даваемой ей свыше; она пыталась навязать себя человеческому мышлению, чувству, поведению без обсуждений или вопросов. Это требование чрезмерно и преждевременно, хотя оно и продиктовано императивом и абсолютным характером вдохновений и озарений, которые являются его гарантом и оправданием, а также продиктовано необходимостью веры в качестве оккультного света и мощи, исходящей из души, находящейся посреди неведения разума, его сомнений, его слабости, его неопределенностей. Вера совершенно необходима для человека, ведь без нее он не смог бы продвинуться вперед в своем путешествии через Неизвестное; но вера не должна навязываться, она должна придти как чистое принятие или императивное ведение, исходящее от внутреннего духа. Требование безусловного принятия может быть оправданным и полномочным лишь в случае, если духовное усилие привело к тотальности и интегральному продвижению человека на пути к Истине-Сознанию, если человек избавился от всякой невежественной ментальной и витальной смеси. Это конечная цель, поставленная перед ним, но она еще не достигнута, и преждевременное требование затуманивало настоящую работу религиозного инстинкта в человеке, которая заключается в том, чтобы вести его к Божественной Реальности, формулировать все то, что человек уже достиг в этом направлении и давать каждому человеческому существу оболочку духовной дисциплины, путь исканий, прикосновений, приближений к Божественной Истине, путь, соотносящийся с потенциальностями природы человека.
Широкий и гибкий метод эволюционной Природы, дающий самый пространный диапазон и сохраняющий истинное намерение религиозных поисков человеческого существа можно увидеть в Индии, где допускалось сколько угодно религиозных формулировок, культов и дисциплин, даже поощрялось их сосуществование "бок о бок", и каждый человек был свободен принимать то и следовать тому, что было ближе его мышлению, чувству, темпераменту, его природе.И правильно и разумно именно то, что в религии должна быть эта пластичность, соотносящаяся с экспериментирующей эволюцией: ведь настоящее дело религии заключается в том, чтобы подготавливать разум человека, его жизнь и телесное существование к тому, чтобы он мог вместить духовное сознание; религия должна вести человека к той точке, где его внутренний духовный свет начинает полностью проявляться. Религия должна учиться отходить на второй план именно в этой точке, не настаивать на своем внешнем характере и давать полный простор внутреннему духу, чтобы он мог развить собственную истину и реальность. В то же время религия должна вбирать по возможности большее из ментальности человека, его витальности и физичности, насколько она может, и поворачивать всю деятельность человека к духовному направлению, к откровению духовного содержания в человеке, к запечетлению духовной утонченности, к начинаниям духовного характера. Именно при этой попытке входят в религию ошибки, ведь они вызываются самой природой того предмета, с которым она имеет дело, -- то низшее вещество наводняет те формы, которым предназначено служить промежуточным звеном между между духовным и ментальным, витальным или физическим сознанием, и часто это низшее преуменьшает их, размывает и искажает их: но именно в этой попытке и заключается величайшая полезность религии как точки пересечения духа и природы. Истина и ошибка всегда живут вместе в человеческой эволюции, и не следует отбрасывать истину из-за сопутствующих ей ошибок, хотя ошибки должны быть устранены, -- часто это трудное дело, а будучи грубо проделанным, ведет к травматическому ущербу, наносимому телу религии; ведь то, что мы видим как ошибку, очень часто является символом или маской или искажением или неправильным образованием истины, которая теряется при грубой радикальной операции, -- истина отрезается вместе с ошибкой. Очень часто сама Природа допускает, чтобы хлеба и плевла и сорняки росли вместе долгое время, потому что только так становится возможным ее собственный рост, ее свободная эволюция.
Эволюционная Природа в ее пробуждении человека к зачаточному духовному сознанию должна начинать со смутного ощущения Бесконечного и Невидимого, окружающего физическое существо, с ощущения ограничения и немощности человеческого разума и воли, и с ощущения нечто большего, чем человек, сокрытого в мире, с ощущения Могуществ благотворных и пагубных, которые определяют результат действий человека, с ощущения Мощности, скрытой за физическим миром, в котором живет человек, Мощности, которая, возможно, создала мир и человека, или с ощущения Мощностей, которые осведомляют и направляют движения Природы, тогда как они сами, возможны, ведомы величайшим Неизвестным, находящимся за их пределами. Человек должен определить, чем являются эти Мощности, и найти средства связи с ними, так чтобы он мог умилостливить их или призвать их в помощь; человек искал также средства, с помощью которых он мог бы обнаружить и контролировать пружины скрытых движений Природы. Человек не может сделать это сразу же при помощи своего рассудка, поскольку его рассудок может поначалу иметь дело лишь с физическими фактами, а все то является областью Невидимого и требует супрафизического видения и знания; он должен был сделать это путем расширения способности интуиции и инстинкта, который уже присутствовал в животном. Эта способность, продолжающаяся в думающем существе и ментализированная, должна быть более чувственной и активной в первом человеке, хотя еще по большей части на низшем уровне, ведь он должен был в большой степени полагаться на нее во всех своих первых необходимых открытиях: он должен был также полагаться на помощь сублиминального переживания; ведь сублиминальное также должно было быть более активным, более готовым к тому, чтобы подняться в нем, более способным на формулирование своих явлений на поверхности, прежде чем человек научится полностью зависеть от своего интеллекта и чувств. Разум человека систематизировал те зачаточные прозрения, которые были получены при контакте с Природой, и создал ранние формы религии. Деятельная и подготовленная мощь интуиции также давала человеку ощущение супрафизических сил, лежащих за физическими, и его инстинкт и определенное сублиминальное или сверхнормальное переживание супрафизических существ, с которыми он мог как-то связываться, поворачивали человека к открытию эффективных и направленных по определенному руслу средств динамической утилизации этого знания; так была создана магия и другие ранние формы оккультизма. Когда-то человека должно было осенить, что в нем есть нечто не физическое, душа, которая переживает смерть тела; определенные сверхнормальные переживания, ставшие активными из-за давления к познанию невидимого, должны были помочь ему сформулировать свои грубые представления о сущности внутри себя. И только позднее человек начал осознавать, что то, что он воспринимал в действии вселенной, заключалось также в некоторой форме в нем самом, и что в самом человеке также есть элементы, отвечающие невидимым силам добра и зла; так зарождались первые религиозно-этические образования и возможности духовного переживания. Амальгама примитивных прозрений, оккультных ритуалов, религиозно-социальной этики, мистического знания или переживания, символизированных в мифах, но со смыслом, сохраненным благодаря тайной интуиции и дисциплине, представляет раннюю, поначалу весьма поверхностную и внешнюю стадию человеческой религии. Несомненно, в самом начале эти элементы были грубыми и бедными и ущербными, но они постепенно обретали глубину и широту и окончательно усилились в некоторых культурах до небывалых размеров и приобрели величайшую значимость.
Но по мере дальнейшего развития ментальности и жизни, -ведь это является первым занятием Природы в человеке, и она должна не колеблясь продвигать это развитие вперед даже за счет других элементов, которые должны быть полностью подняты впоследствии, -- утверждается тенденция к интеллектуализации, и первые необходимые интуитивные, инстинктивные и сублиминальные образования перекрываются структурами, воздвигаемыми растущей силой разума и ментального интеллекта. По мере раскрытия секретов и процессов физической Природы человек все более и более отдаляется от своего раннего обращения к оккультизму и магии; присутствие и ощущаемое влияние богов и невидимых сил все чаще объясняется природными работами, механической процедурой Природы: но человек все еще чувствует потребность в духовном элементе и в духовных факторах в своей жизни, и поэтому в течение некоторого времени оба представления удерживаются вместе. Но постепенно оккультный элемент религии теряет свою важность и убывает, хотя все еще и удерживается и сохраняется как вера, но оказывается погребенным в ритуалах и мифах, и нарастает интеллектуальный элемент; наконец, там и где интеллектуальная тенденция оказывается наиболее сильной, отрезается все, кроме вероучения, религиозных институтов, формальной практики и этики. Вырождается даже элемент духовного переживания и считается достаточным полагаться только на веру, эмоциональное рвение и моральное поведение; разрывается первая амальгама религии, оккультизма и мистического переживания и намечается тенденция, никоим образом не универсальная или полная, но все же явно выраженная и видимая, к тому, чтобы каждая мощь своим путем к достижению собственной цели в своем отдельном и свободном характере. Полное отрицание религии, оккультизма и всего того, что супрафизично, является последней точкой на этой стадии, тяжелым и сухим пароксизмом поверхностного интеллекта, разбрасывающего структуры, давшие пристанище наиболее глубоким частям нашей природы. Но все же Природа поддерживает живыми свои скрытые намерения в разумах немногих людей и использует высшую ментальную эволюцию человека, чтобы поднять этих немногих на высший план и подвести их к более глубокому исходу. В настоящее время, после века триумфальной интеллектуальности и материализма, мы видим признаки этого природного процесса, -- начинается поворот ко внутреннему само-открытию, внутреннему поиску и размышлению, новой попытке мистического переживания, к поискам внутреннего "я", происходит повторное пробуждение к некоторому ощущению истины и мощности духа; человеческий поиск своего "я" и души и более глубокой истины вещей стремится оживиться и восстановить утраченную силу и придать новую жизнь старым верованиям, утвердить новую веру или независимость сектантских религий. Сам интеллект, подойдя вплотную к естественным пределам возможности физического открытия, дойдя до его дна и обнаружив, что он объясняет ничуть не большее, чем внешний процесс Природы, начал направлять взор исследования, хотя еще пробно и нерешительно, на более глубокие тайны разума и жизненной силы и на области оккультного, что он отвергал a priori, чтобы разобраться, какая истина может в них быть. Сама религия продемонстрировала мощь выживать и переносить повороты эволюции, конечный смысл которой для нее все еще не ясен. В этой новой фазе развития разума, начала которой мы видим, какими грубыми и нерешительными они бы ни были, может быть обнаружена возможность давления к некоторому решительному повороту и продвижения духовной эволюции в Природе. Религия, богатая, но с некоторой темнотой своей первой инфрарациональной стадии, имела склонность под весом интеллекта перейти в ясное, но бесплодное рациональное промежуточное пространство; но в конце концов религия должна проследовать за идущей вверх кривой человеческого разума и более полно подняться на свои вершины, по направлению к своему истинному или величайшему полю в сфере супрарационального сознания и знания.
Если мы заглянем в прошлое, то сможем увидеть доказательства хода по этой линии природной эволюции, хотя большинство ее ранних ступеней сокрыты от нас на ненаписанных страницах предыстории. Обычно соглашаются с тем представлением, что религия в самом своем начале представляла собой ни что иное, как массу анимизма, фетишизма, магии, тотемизма, табу, мифов, суеверных символов, с шаманами в качестве жрецов, ментальную плесень примитивного человеческого неведения, -- а позднее, в лучшем случае, форму поклонения Природе. Так могло бы быть в примитивном разуме, хотя мы должны сделать оговорку, что за большей частью верований и практик может стоять истина некоторого низшего, но очень эффективного типа, которую мы утратили в нашем самодовольном развитии. Примитивный человек жил, главным образом, в низшей и малой области своего жизненного существа, и на оккультном плане это соответствует невидимой Природе, имеющей тот же характер, и чьи оккультные мощности могут быть призваны в действие при помощи знания и методов, доступ к которым может открыть низшая витальная интуиция и инстинкты. Это могло бы быть сформулировано на первой стадии религиозной веры и практики, и по своему характеру и интересам это отражало бы зачаточную и очень грубую форму оккультизма, а не духовности; главным элементом этой практики было созывание малых жизненных мощностей и элементальных существ в помощь маленьким жизненным желаниям и грубому физическому благосостоянию.
Но эта примитивная стадия, -- если она на самом деле такова и не является, что можно заподозрить, выпадением или остатком, рецидивом высшего знания, принадлежавшего предыдущему циклу цивилизации, или обесцененным следом мертвой или отмирающей культуры, -- могла быть лишь самым началом. За этим последовал, возможно, через несколько стадий, более развитый тип религии, свидетельство о котором мы находим в литературе или сохранившихся документах первых цивилизованных людей. Этот тип, составленный из политеической веры и поклонения, космологии, мифологии, сложного сплетения церемоний, практик, ритуальных и этических обязанностей, вплетенных иногда глубоко в социальную систему, был обычно национальной или племенной религией, сокровенно выражающей стадию эволюции мышления и жизни, достигнутую этим сообществом. Во внешней структуре мы все еще не находим поддержки глубокого духовного значения, но этот разрыв был заполнен в более развитых культурах благодаря сильному фону оккультного знания и практик или же благодаря бережно сохраненным мистериям с первым элементом духовной мудрости и дисциплины. Оккультизм чаще встречается как добавление или суперструктура, но он не всегда присутствует; поклонение божественным мощностям, жертвоприношения, поверхностная набожность и социальная этика являются главными факторами. Поначалу кажется, что отсутствует духовная философия или идея о смысле жизни, но их зачатки часто содержатся в мифах и мистериях, и в одном или двух случаях полностью появляются из них, так что обретают отдельное сильное существование.
В действительности, возможно, что именно мистики или зарождающиеся оккультисты были везде творцами религии и выражали свои тайные открытия в форме веры, мифа и практики, таким образом накладывая их на массовый человеческий разум; ведь всегда именно индивид воспринимает прозрения Природы и делает шаг вперед, оставляя позади себя остальную часть человечества. Но даже если мы припишем часть этого нового творения подсознательному массовому разуму, то все же именно оккультный и мистический элемент в этом разуме сотворил это, и должны были найтись индивиды, через которых могла бы появиться религия; ведь массовый опыт или открытие или выражение не является первым методом Природы; ведь только в одной или нескольких немногих точках зарождается огонь и передается от сердца к сердцу, от алтаря к алтарю. Но духовное стремление и переживание мистиков обычно было заключено в тайных формулах и передавалось только нескольким посвященным; остальным оно сообщалось или, скорее, сохранялось для них в массе религиозных или традиционных символов. Именно эти символы составляли сердцевину религии в разуме раннего человечества.
Из этой второй стадии вышла третья, которая пыталась высвободить тайное духовное переживание и знание и предоставить его в распоряжение всех людей в качестве истины, которая могла бы иметь общую привлекательность и должна бы стать универсально достижимой. Преобладала тенденция не только сделать духовный элемент самим ядром религии, но и сделать его достижимым для всех поклоняющихся при помощи экзотерического обучения; как каждая эзотерическая школа имела свою систему знания и дисциплины, так же теперь каждая религия имела свою систему знания, свое вероучение и духовную дисциплину. Здесь, в этих двух формах духовной эволюции, эзотерической и экзотерической, в пути мистика и в пути религиозного человека, мы видим двойной принцип эволюционной природы, принцип интенсивной и концентрированной эволюции в малом пространстве и принцип расширения и распространения, так чтобы новое творение могло бы быть обобщено в насколько возможно большем поле. Первый принцип заключает в себе концентрированное динамическое и действенное движение; второй имеет тенденцию к распылению и затуханию. В результате этого нового поворота развития духовное стремление, поначалу тщательно накопленное немногими людьми, все более распространялось среди всего человечества, но теряло свою чистоту, высоту и интенсивность. Стремление мистиков основывалось на мощи супрарационального познания, интуитивного, вдохновляющего, открывающего, и на силе и способности внутреннего существа входить в оккультную истину и переживание: но люди в массе не обладают этими силами или обладают лишь в грубой, неразвитой и фрагментарно зачаточной форме, на которой ничто не может быть уверено основано; так что для них духовная истина была заключена в интеллектуальные формы вероучения и доктрины, эмоциональные формы поклонения и в простой, но важный ритуал. В то же время сильное духовное ядро становилось смешанным, замутненным, сплавленным; оно наводнялось и подменялось низшими элементами разума и жизни и физической природы. Именно этой смеси и сплава и наводнения подделками, этой профанации мистерий и потери их истины и их значения, как и неверного использования оккультной мощности, которая пришла из-за сообщения с невидимыми силами, более всего опасались ранние мистики и препятствовали этому благодаря скрытности, строгой дисциплине, ограниченности малого числа посвященных, пригодных для этого. Другим результатом или опасностью распыляющего движения и последующего наводнения была интеллектуальная формализация духовного знания в догму и материализация живой практики в мертвую массу культа и церемонии и ритуала, механистичность, из-за которой дух стал отделенным на некоторое время от основного тела религии. Но этот риск должен был быть допущен, ведь расширяющее движение было насущной необходимостью духовного побуждения в эволюционной Природе.
Так пришли в бытие религии, которые главным образом или в массе основываются на вероучении и ритуале, ставя целью достичь некоторого духовного результата, и они все еще содержат, благодаря той истине переживания, той фундаментальной внутренней реальности, которая изначально была заложена в них и которая сохраняет, пока есть люди, поддерживающие или возобновляющие ее, средства для тех, кто под действием духовного импульса прикоснулся к реализации Божественного и освобождению духа. Дальше последовало разделение на две тенденции, католическую и протестантскую, на тенденцию к некоторой консервативности изначально пластического характера религии, ее многосторонности и притягательности к целостной природе человеческого существа, и на другую тенденцию -- раскола с католицизмом и настояния на чистое полагание на веру, поклонение и поведение, упрощенные настолько, чтобы они сразу же были притягательны для общего рассудка, сердца и этической воли. Этот поворот имел тенденцию породить избыточный рационализм, дискредитацию и осуждение большей части оккультных элементов, которые стремились установить связь с тем, что невидимо, создать опору на поверхностный разум в качестве достаточного носителя духовного стремления; последствием этого зачастую являлось определенная сухость и узость и недостаточность духовной жизни. Более того, интеллект, отрицающий столь много, выбрасывающий столь много, нашел для себя место и возможность отрицать все больше, пока он не отринет все, отринет духовный опыт и отбросит духовность и религию, оставив только сам интеллект как единственно выжившую мощь. Но интеллект без духа может только нагромождать внешнее знание и машинерию и кончиться в высушивании тайных побудительных сил витальности и в закате без какой-либо мощи спасти жизнь или породить новую жизнь или найти какой-либо иной выход, чем смерть и распад, и не может найти начало нового выхода из старого Неведения.
Эволюционный принцип мог бы сохранить свою изначальную целостность движения, увеличивая давление, при помощи расширения, а не разрыва мудрой древней гармонии, путем расширения к большему синтезу принципа концентрации и принципа распространения. Мы видим, что в Индии сохранилась изначальная интуиция и тотальное движение эволюционной Природы. Ведь религия в Индии не ограничивалась одним вероучением или догмой; она не только допускала обширное число разнообразных формулировок, но и успешно содержала внутри себя все элементы, которые взросли в ходе эволюции религии и которые не были ни запрещены, ни отменены: она развила оккультизм до его крайних пределов, приняла духовную философию всех видов, следовала своему высочайшему, глубочайшему или самому большому продукту каждой возможной линии духовной реализации, духовного переживания, духовной само-дисциплины. Ее метод был самим методом эволюционной Природы: допустить все способы развития, все средства связи и действия на свои члены, допустить все пути сообщения между человеком и Всевышним или Божественным, следовать всем возможным способам продвижения к цели и испробовать их до крайних пределов. Все стадии духовной эволюции присутствовали в человеке, и каждой дозволялось и каждая поставляла свои средства приближения к духу, приближения, соизмеримого со способностью, адхикара. Даже выжившие примитивные формы не были запрещены, а были подняты до их наибольшей значимости, тогда как все еще было давление к высочайшему духовному зениту в редко встречающемся духовном эфире. Даже не был исключен исключительный тип догматической религии; при условии, что этот тип сохранял ясное подобие общей цели и принципа, он был допущен в бесконечное разнообразие общего порядка. Но эта пластичность стремилась обосноваться на фиксированной религиозно-социальной системе, которую она допускала наряду с принципом ранжированной выработки человеческой природы, обращенной на своей вершине к верховному духовному усилию; эта социальная фиксированность, которая, возможно, была необходима одно время для единства жизни, если не для учрежденного и надежного базиса духовной свободы, являла собой как мощь сохранения, но также и препятствие для врожденного духа полного католицизма, поставляла элемент исключительной концентрации и ограничения. Фиксированный базис может быть совершенно необходим, но если он установлен по своей сущности, то по своей форме он должен быть способным на пластичность, эволюционное изменение; должен быть порядок, но развивающийся порядок.
Тем не менее, принцип этой великой и многосторонней религиозной эволюции был правилен и надежен, и путем вбирания в себя целостной жизни и всей человеческой природы, благодаря поощрению роста интеллекта и никогда не противостоя ему, не накладывая ограничений на его свободу, а скорее призывая интеллект в помощь духовному исканию, был предотвращен конфликт или чрезмерное преобладание, которое на Западе привело к ограничению и высушиванию религиозного инстинкта и к погружению в чистый материализм и секуляризм. Подобный метод пластичного и универсального типа, допускающий, но превосходящий все веры и формы и допускающий любую разновидность этих элементов, может иметь многочисленные последствия, которые могут быть встречены "в штыки" пуританами, но великим и оправдывающим результатом этого подхода было беспримерное многократное богатство и более чем тысячелетнее процветание и стойкая долговечность, общность, универсальность, высота, тонкость и многосторонность широты духовного достижения и искания и усилия. Индивид хочет при помощи религии найти дверь, открывающуюся в духовное переживание, или найти средства обращения к этому, общения с Богом или определенного света и водительства по этому пути, обещания на будущее или средств более счастливого супраземного будущего; эти потребности могут быть удовлетворены на более узком базисе веры и сектантского культа. Но в Природе существует и более широкая цель подготовки и дальнейшей духовной эволюции человека и обращения его в духовное существо; религия служит средством, указующим на это усилие и идеал человека в этом направлении, предоставляющим возможность каждому, кто готов к этому, сделать шаг на пути к этому. Этой цели служит грандиозное разнообразие культов, порожденных религиями, некоторые из которых костны, стандартизованы и определенны, другие -- более пластичны, разнообразны и много-сторонние. Религия, которая сама является скоплением и которая в то же время подводит каждого человека к открытию его собственного внутреннего переживания, более всего будет созвучна с этой целью Природы: она будет богатым рассадником духовного роста и расцвета, широкой многообразной школой дисциплины души, стремления, само-реализации. Каких бы ошибок не допустила Религия, но именно в этом состоит ее назначение и ее великая и совершенно необходимая полезность и служба -подъем растущего света, ведущего через неведение разума к полному сознанию Духа и само-знанию.
Оккультизм по своей сути является усилием человека достичь знания тайных истин и потенциальностей Природы, что поднимает его из рабства и подчиненности физическим границам существа, является, в частности, попыткой завладеть и организовать мистические, оккультные, все еще неразвитые прямые мощности воздействия Разума на Жизнь и, как Разум, так и Жизнь -- на Материю. В то же время предпринималась попытка установить связь с мирами и сущностями, принадлежащими супрафизическим высотам, глубинам и промежуточным уровням космического Бытия и использовать эту связь для овладения высшей Истиной и для получения помощи в стремлении человека сделать себя господином над Природными силами. Это человеческое стремление основывается на той вере, прозрении или интуитивном восприятии, что мы не является просто тварями из плоти, а душами, разумами, волями, которые могут познать мистерию этого и любого мира и стать не только воспитанниками Природы, но и ее знатоками и мастерами. Оккультизм стремился познать тайны и физических вещей, и в этом усилии он продвинул астрономию, создал химию, дал импульс к развитию других наук, ведь он также использовал геометрию и арифметику; но еще больше он стремился постичь тайны сверхприроды. В этом смысле оккультизм может быть описан как наука сверхъестественного; но в действительности это только открытие супрафизического, превосхождение материального предела, -- сердцем оккультизма является не невозможная химера, в которой надеются выйти за пределы или вне всех Природных сил и сделать всемогуще действенным чистую фантазию и творение произвольных чудес. То, что кажется нам сверхъестественным, в действительности является либо спонтанным вторжением явлений Природы иных миров в физическую Природу, либо, при работе оккультизма, обладанием знанием и мощью высших порядков или градаций космического Бытия и Энергии и направлением их сил и процессов к производству воздействий в физическом мире путем охвата возможностей внутренней взаимосвязи и средств материального задействования. Существуют мощности разума и жизненной силы, которые не были включены в теперешнюю Природную систематизацию разума и жизни в материи, а находятся в потенциальности и могут быть распростерты на материальные вещи и события, или даже быть добавленными к теперешней систематизации, так чтобы увеличить контроль разума над нашей жизнью и телом или воздействовать на разумы, жизни, тела других или на движения космических Сил. Современное допущение гипноза является примером такого открытия и систематизированного приложения, -- хотя все еще узким и ограниченным, ограниченным своим методом и формулой, -- оккультных мощностей, которые иначе затрагивают нас лишь по случаю или несовершенно схвачены немногими; ведь мы постоянно подвергаемся воздействию внушений, мысленных внушений, внушений-побуждений, волевых внушений, эмоциональных и чувственных внушений, мысленной воли, жизненной воли, приходящих к нам или в нас от других или из вселенской Энергии, но действующих и производящих свои воздействия без нашего о том знания. Систематическое усилие познать эти движения и их закон и возможности, обладать и использовать мощь или Природную силу, стоящую за ними, или защититься от них, подпадает под одну из областей оккультизма: но это весьма малая его часть; ведь широки и многообразны возможные поля, приложения, процессы этого обширного диапазона мало-освоенного Знания.
В современные времена, по мере того, как Наука расширяла свои открытия и испускала в действие тайные материальные силы Природы, в действие, управляемое человеческим знанием на благо человека, оккультизм постепенно отодвигался в сторону, пока в конечном итоге не был отброшен на том основании, что реально только физическое, а Разум и Жизнь -- всего лишь отдельные подчиненные действия Материи. На этом основании, веря, что материальная Энергия является ключом всех вещей, Наука пыталась продвинуться к контролю над разумом и жизненным процессом при помощи знания материального инструментария и хода нормального и ненормального функционирования и деятельности разума; духовное игнорировалось как всего лишь одна из форм ментального. В ретроспекции можно увидеть, что если эта попытка продвинулась, то не без опасности для существования человеческой расы, как сейчас некоторые научные открытия неправильно или грубо используются человечеством, ментально и морально не готовым, чтобы обращаться с мощностями столь большими и рискованными; ведь это будет искусственный контроль, накладываемый безо всякого знания о тайных силах, которые лежат в основании нашего существования и поддерживают его. На Западе оккультизм мог быть так легко отстранен, потому что он никогда не достигал главенства, никогда не достигал зрелости и не получал философского или прочного систематического основания. Он слишком свободно потакал поискам сверхъестественного или совершал ошибку, концентрируя свое основное усилие на открытии формул и заклинаний для овладения сверхъестественными силами. Он отклонялся в магию, черную и белую, или в романтические или волшебные принадлежности оккультного мистицизма и в преувеличение того, что в конечном итоге оказалось ограниченным и скудным знанием. Эта тенденция и эта необеспеченность ментальным основанием сделали оккультизм легкой и уязвимой мишенью, которую трудно защитить и легко дискредитировать. В Египте и на Востоке мистицизм достиг гораздо большего: его достаточная зрелость не тронута в замечательной системе Тантр; это была не только многосторонняя наука о сверхъестественном, но она и подводила базу подо все оккультные элементы религии и даже развила великую и мощную систему духовной дисциплины и само-реализации. Ведь высший оккультизм -- это тот, который открывает тайное движение и динамические сверхъестественные возможности Разума и Жизни и Духа и использует их в их естественной силе или как-то находит им применение для большей действенности нашего ментального, витального и духовного существа.
В расхожем представлении оккультизм связывается с магией и магическими заклинаниями и предполагаемым механизмом сверхъестественного. Но это только одна сторона, и она не является всецело предрассудком, как это представляется тем, кто глубоко или вовсе не вглядывался в эту скрытую сторону тайной Природной Силы или не экспериментировал с ее возможностями. Заклинания и их применения, механизация латентных сил могут быть потрясающе действенны при оккультном использовании мощностей разума и сил жизни, как это происходит в физической Науке, но это только подчиненный способ и ограниченное направление. Ведь силы разума и жизни пластичны, тонки и изменчивы в их действии и ходе и в их применении, -- даже в интерпретации и действии установленных формул. Чрезмерный упор на механизацию и жесткое формулирование чаще всего ведет к выхолащиванию или формализованному ограничению знания и, с прагматической точки зрения, к громадной ошибке, невежественному обычаю, неверному использованию и провалу. Сейчас, когда мы освобождаемся от предрассудка единственной истины Материи, становится возможен, и частично он уже виден, поворот к старому оккультизму и новому формулированию, как и к научному исследованию все еще сокрытых тайн и мощностей Разума и к близкому изучению психических и необычных или сверхобычных психологических явлений. Но чтобы это свершилось, должно быть переоткрыто истинное основание, настоящая цель и направление, необходимые ограничения и предосторожности этой линии исследования; наиболее значимой целью должно стать открытие старых истин и мощностей силы разума и жизненной силы и бо'льших сил сокрытого духа. Оккультная наука по своей сущности является наукой сублиминального, сублиминального в нас самих и в мировой природе, и всего того, что находится в связи с сублиминальным, включая подсознательное и сверхсознательное, и использование этого как части само-знания и знания мира, и в целях правильной динамизации этого знания.
Интеллектуальный подход к высочайшему знанию, обладание разумом эти подходом, составляет неоценимую помощь для этого движения Природы в человеческом существе. Обычно, на поверхности, главным инструментом мышления и действия человека является рассудок, наблюдающий, понимающий и выстраивающий интеллект. В любом тотальном продвижении или эволюции Духа должны быть развиты не только интуиция, внутренне зрение, внутреннее чувство, преданность сердца, глубокое и прямое жизненное переживание вещей Духа, но и интеллект должен быть освещен и удовлетворен; наш рассуждающий и рефлексирующий разум должен помочь нам понять, сформулировать разумное и систематизированное представление о цели, методе, принципах этого высочайшего развития и деятельности нашей природы и истины всего того, что лежит за ней. Духовная реализация и переживание, интуитивное и прямое знание, рост внутреннего сознания, рост души и сокровенное восприятие души, видение души и ощущение души в действительности являются надлежащими средствами этой эволюции: но поддержка рефлексирующего и критического разума также чрезвычайно важна; если кто-то может обойтись без этого, потому что имеет живой и прямой контакт со внутренними реальностями и удовлетворен переживанием и видением, то все же в целостном движении это совершенно необходимо. Если верховной истиной является духовная Реальность, то интеллекту человека требуется знать, чем является природа той изначальной истины и принцип ее связей с остальной частью существования, с нами самими и со вселенной. Сам по себе интеллект не способен привести на в соприкосновение с конкретной духовной реальностью, но он может помочь благодаря ментальному формулированию истины Духа, которая объясняет ее для разума и может быть использована даже в более непосредственных исканиях: эта помощь первостепенна.
Наш думающий разум занят, главным образом, утверждением общей духовной истины, логикой ее абсолюта и логикой ее относительностей, как они соотносятся друг с другом или как одно ведет к другому, и каковы ментальные следствия духовной теоремы существования. Но помимо этого понимания и интеллектуального утверждения, в чем заключается главное его право и участие, интеллект стремится осуществить критический контроль; он может допустить любое конкретное духовное переживание, но он требует узнать, на какой надежной и хорошо-предписанной истине бытия они основываются. В действительности, без такой истины, узнанной и проверяемой, наш рассудок может найти эти переживания ненадежными и непостижимыми, может отшатнуться от них как от возможно не основанных на истине или же разрушить их в их форме, если не в самой основе, как подверженные ошибке, даже аберрации фантазирующего витального разума, эмоций, нервов и чувств; ведь это может завести, при прохождении или передаче от физического и ощущаемого к невидимому, в поиски блуждающих огней или, по меньшей мере, привести к неверному восприятию вещей, верных самим по себе, но связанных неправильной или несовершенной интерпретацией того, что переживается, или привести к путанице и беспорядку истинных духовных ценностей. Если рассудок захочет подчиниться динамике оккультизма, то и здесь также он будет занят, главным образом, истиной и правильной системой и реальным значением сил, которые он видит брошенными в игру; он должен исследовать, таково ли значение этих сил, которое оккультизм присваивает им, или же это значение другое и, возможно, более глубокое, которое было неправильно интерпретировано в ее сущностных связях и ценностях, или которому не нашлось его истинного места в целостном переживании. Ведь главным действием нашего интеллекта является понимание, и лишь во вторую очередь -критика и окончательная организация, контроль и формирование.
То средство, благодаря которому удовлетворяется эта потребность и которым снабжена природа нашего разума, состоит в философии, а в духовной области -- в духовной философии. Такие системы возникали на Востоке; почти всегда, когда достигалось значительное духовное развитие, из этого возникала философия, объединяющая это духовное достижение для интеллекта. Поначалу метода заключался в интуитивных поисках и интуитивных выражениях, как в бездонном мышлении и глубоком языке Упанишад, но затем был развит критический метод, прочная система диалектики, логическая организация. Более поздние философии (* например, Гита) явились интеллектуальным отчетом или логическим оправданием того, что было найдено в ходе внутренней реализации; или же они самим себе давали ментальное основание или систематический метод для реализации и переживания (* например, философия Йоги Патанжали). На Западе эта синкретическая тенденция сознания была замещена аналитической и разделяющей, почти с самого начала были отделены друг от друга духовное побуждение и интеллектуальный рассудок; с самого начала философия сделала поворот в сторону чисто интеллектуального и рационалистического объяснения вещей. Тем не менее, были системы, такие как Пифагорейская, Стоическая и Эпикурейская, которые повлияли не только на мышление, но и на жизненное поведение и развили дисциплину, усилие внутреннего совершенства существа; это достигло более высокого духовного плана знания в позднем Христианстве или Ново-языческом мышлении, где встретились Запад и Восток. Но позднее интеллектуализация стала полной, и связь философии с жизнью и ее энергией или духом и его динамизмом была либо оборвана, либо ограничена тем малым, что метафизическая идея может предложить жизни и действию путем абстрактного и вторичного влияния. На Западе религия поддерживалась не философией, а верующей теологией; иногда духовная философия появлялась благодаря острой силе индивидуальных гениев, но это не было, как на Востоке, необходимым дополнением к каждой существенной линии духовного переживания и исследования. Верно, что философское развитие духовного мышления не является совершенно обязательным; ведь истины духа могут быть достигнуты более непосредственно и полно при помощи интуиции и конкретного внутреннего контакта. Следует также сказать, что критический контроль интеллекта над духовным переживанием может быть препятствующим и ненадежным, ведь это низший свет, поворачиваемый к полю высшего озарения; истинная контролирующая мощь заключается заключается во внутреннем отборе, психическом чувстве и такте, превосходящем вмешательстве свыше или во врожденном и освещающем внутреннем водительстве. Но все же и эта линия развития необходима; потому что должен быть выстроен мощь между духом и интеллектуальным разумом: свет духовного или, по меньшей мере, одухотворенного интеллекта необходим для полноты нашей тотальной внутренней эволюции, ведь без него, если другое, более глубокое водительство потеряно, внутреннее движение может быть ошибочным и недисциплинированным, замутненным и смешанным с недуховными элементами, или односторонним или неполным в его всеобщности. Для трансформации Неведения в интегральное Знание рост в нас духовного интеллекта, готового воспринять высший свет и направить его во все части нашей природы, является промежуточной необходимостью величайшей важности.
Но ни одна из этих трех линий не может сама по себе осуществить величайшее и предельное намерение Природы; они не могут создать в ментальном человеке духовное существо, пока и до тех пор, пока откроют двери духовному переживанию. И только путем внутренней реализации того, что ищут эти подходы, путем преобладающего переживания или при помощи многих переживаний, выстраивающих внутреннее изменение, путем трансмутации сознания, путем высвобождения духа из-под теперешней вуали разума, жизни и тела может возникнуть духовное существо. Это финальная линия продвижения души, на которую указывают другие линии, и, когда душа готова освободиться от предварительных подходов, тогда начинается настоящая работа, и поворотная точка перемены уже не за горами. До этих пор, все, чего достигло человеческое ментальное существо -- это знакомство с представлением о вещах за пределами него, с возможностью движения иных миров, с идеалом некоторого этического совершенства; человек также мог установить некий контакт с величайшими Мощностями или Реальностями, которые помогают его разуму или сердцу или жизни. Может быть изменение, но не трансмутация ментального существа в существо духовное. Религия и ее мышление и этика и оккультный мистицизм в древние времена творили священников и магов, добродетельных людей, справедливых людей, мудрых людей, множестве высших точек ментального человечества; но только после духовного переживания через сердце и разум начинают появляться святые люди, пророки, Риши, Йоги, провидцы, духовные мудрецы и мистики, и именно религии, в которых возникли эти типы духовного человечества, покрыли земной шар и придали человечеству все его духовное стремление и культуру.
Когда духовность высвобождается в сознании и приобретает свой отчетливый характер, то поначалу это только маленькое ядро, нарастающая тенденция, исключительный свет переживания посреди большой массы обычного неосвященного человеческого разума, витальности, физичности, которые формируют внешнее "я" и поглощают наше естественное занятие. Самая ранняя, первая предварительная форма духовности создает определенный тип религиозности, который отражает не чисто духовный темперамент, а природу разума или жизни, ищущей или находящей в себе духовную поддержку или силу; на этой стадии человек занят, главным образом, использованием таких контактов, которые он может обрести или построить, с тем, что за пределами его самого, чтобы помочь ему или служить его ментальным идеям или моральным идеалам или его витальным и физическим интересам; настоящий поворот к некоторому духовному изменению еще не наступает. Первые настоящие образования принимают форму одухотворенности нашей естественной деятельности, допущения влияния на нее или ее направления: есть подготовительное влияние или приток в некоторые части или тенденция разума или жизни, -- одухотворенный поворот мышления с поднимающими озарениями, или одухотворенный поворот эмоционального или эстетического существа, одухотворенная этическая формация характера, одухотворенное побуждение в некотором жизненном действии или в другом динамическом витальном движении природы. Возможно, приходит осознание внутреннего света, водительства или сообщения, Контроля, большего, чем разум и воля, чему подчиняется нечто в нас; но все не отлито еще в матрицу того переживания. Но когда эти интуитивные прозрения и озарения растут в настоянии и направляют себя через определенные каналы, делают сильное внутреннее образование и претендуют на управление всей жизнью и овладевают природой, тогда начинается духовное образование существа; появляется святой, духовный мудрец, провидец, прорицатель, служитель Бога, почитатель Бога, солдат духа. Все это находит свою основу в одной части природного существа, поднятого духовным светом, мощью или экстазом. Мудрец и провидец живут в духовном разуме, их мышление или видение направляется и обволакивается внутренним и бо'льшим духовным светом знания; преданный Богу живет в духовном стремлении сердца, своем само-посвящении и своем поиске; святой движим пробужденным психическим существом во внутреннем сердце, выросшим настолько мощно, чтобы управлять эмоциональным и витальным существом; другие остаются в витальной кинетической природе, движимой высшей духовной энергией и поворачиваются ею ко вдохновленному действию, к Богом данной работе или миссии, к служению некоторой божественной Мощности, к служению идее или идеалу. Последнее и высочайшее появление -- это освобожденный человек, который реализовал "я" и Дух внутри себя, вступил в космическое сознание, вступил в единение с Вечным и, насколько он еще принимает жизнь и действие, действует при помощи света и энергии Мощности внутри него, работающей через этот человеческий инструмент Природы. Самая большая формулировка духовного изменения и достижения заключается в тотальном освобождении души, разума, сердца и действия, облачение всех их в значение космического Я и Божественной Реальности ( * В этом сущность духовного идеала и реализации, предложенных нам Гитой). Тогда духовная эволюция индивида находит свой путь и быстро достигает высот Гималайских гор и своих пиков высочайшей природы. За этой высотой и обширностью открывается только супраментальный подъем или непередаваемая Трансцендентность.
Все это происходило до сих пор в ходе Природной эволюции духовного человека в человеческом ментальном существе, и можно задаться вопросом, в чем заключается точная сумма достижения и его действительное значение. В недавней точке зрения на жизнь разума в Материи это великое направление и это резкое изменение было заклеймено как не истинная эволюция сознания, и рассматривалось скорее как возвышенная грубость неведения, отклоняющегося от истинной человеческой эволюции, которая должна быть единственно эволюцией жизненной мощи, практического физического разума, рассудка, управляющего мышлением и поведением, и эволюцией открывающего и организующего интеллекта. В эту эпоху религия была отброшена прочь как отживший свой век предрассудок, и духовная реализация и переживание описывались как призрачный мистицизм; с этой точки зрения мистик является человеком, отвернувшимся в нереальные, оккультные области само-сконструированной страны химер и потерявшим там свой путь. Это суждение проистекает от той точки зрения на вещи, которая сама себя дискредитирует, поскольку в конечном итоге она базируется на ложном восприятии материального как единственно реального и внешней жизни -- как единственно важной. Но помимо этого крайнего материалистического взгляда на вещи, это суждение может удерживаться и все еще удерживается интеллектом и физическим разумом, нетерпеливо жаждущим человеческого жизненного свершения, -- и это превалирующая ментальность, доминирующая современная наклонность, -- ведь духовная тенденция в человечестве подвела к очень немногому; она не решила проблему жизни, а также ни одну из проблем, которые завладели вниманием человечества. Мистик либо отходит от жизни как аскет, грезящий об иных мирах или как отстраненный наблюдатель, и поэтому он не может помочь жизни, либо он не дает лучшего решения и не достигает большего результата, чем практический человек или человек интеллекта и рассудка: своим вмешательством он скорее расстраивает человеческие ценности, искажает их своим чуждым и непроверяемым светом, неясным для человеческого понимания, и запутывает ясные практические витальные проблемы, которые жизнь ставит перед нами.
Но это не та точка зрения, с которой может быть дана верная оценка истинной значимости духовной эволюции человека или оценена духовность; ведь настоящая работа духовной эволюции заключается не в том, чтобы решать человеческие проблемы на прошлом или теперешнем ментальном базисе, а создать новое основание нашего бытия и нашей жизни и знания. Аскетическая или потусторонняя тенденция мистика является крайним утверждением его отказа принять ограничения, накладываемые материальной Природой: ведь он должен идти за ее пределы; если он не может трансформировать Природу, то должен оставить ее. В то же время духовный человек не всецело отстранялся от жизни человечества; ведь ощущение единения со всеми существами, напряжение вселенской любви и сострадания, желание расходовать энергию на благо всех творений (* Гита. Буддистское возвеличивание вселенского сострадания, каруна, и симпатии (вся земля -- моя семья), провозглашается высочайшим принципом действия, Христианский упор на любовь указывает на эту динамическую сторону духовного бытия) являются центральными для динамического расцвета духа: поэтому духовный человек поворачивался к тому, чтобы помогать, он был ведом, как древние Риши или пророки, или снисходил до творения и, где он так поступал с применением отчасти прямой мощи Духа, результаты были изумительными. Но решение проблемы, решение, которое предлагает духовность, не есть решение при помощи внешних средств, хотя и эти средства также должны быть использованы, но путем внутреннего изменения, трансформации сознания и природы.
И если не были достигнуты решающие результаты, и произошел лишь прирост некоторых новых элементов в общую сумму сознания, не произошла трансформация жизни, то это потому что человек в своей массе всегда отклонял духовный импульс, отрекался от духовного идеала или придерживался его лишь по форме и отвергал внутреннее изменение. Духовность не может быть призвана для того, чтобы обращаться с жизнью не-духовным методом или пытаться лечить ее болезни с помощью панацей, политических, социальных или других механических лекарств, которые разум постоянно пытается применить и которые всегда оказывались несостоятельными и всегда будут не в состоянии решить что-либо. Наиболее грандиозные изменения, предпринятые таким образом, в действительности не изменили ничего; ведь старые болезни продолжают существовать в новой форме: меняется внешнее окружение, но человек остается тем, кем он и был; он все еще невежественное ментальное существо, неверно или неэффективно использующее свое знание, движим эго и управляем витальным желанием и страстями и потребностями тела, недуховен и поверхностен в своем взгляде, невежественен в собственном "я" и силах, которые управляют им. Его жизненные построения имеют ценность как выражения его индивидуального и коллективного бытия на стадии, которой они достигли, или как машинерия для удобства и благосостояния его витальной и физической частей и поле и среда для его ментального роста, но они не могут поднять человека за пределы его теперешнего "я" или служить в качестве механизма трансформации человека; совершенство человека и их совершенство могут прийти лишь лишь в ходе его дальнейшей эволюции. Только духовное изменение, эволюция существа человека от поверхностного ментального к более глубокому духовному сознанию может осуществить настоящую и действенную перемену. Открыть духовное существо в себе -- вот главное дело духовного человека, а помочь остальным в этой эволюции -- настоящее служение расе; до тех пор, пока это не сделано, внешняя помощь может лишь чуть облегчить и способствовать, но вряд ли возможно что-либо еще или возможно очень немногое.
Верно, что духовная тенденция была направлена скорее за пределы жизни, чем к жизни. Также верно, что духовное изменение было индивидуальным, а не коллективным; духовные результаты достигались лишь отдельными людьми и никогда или лишь очень опосредованно становились достоянием человеческой массы. Духовная эволюция Природы еще только разворачивается и неполна, -пожалуй, можно сказать, что находится лишь в самом своем начале, -- и ее главным занятием было утвердить и развить базис духовного сознания и знания и создать все большее основание или образование для видения того, что важно в истине духа. И только когда Природа полностью укоренит свою интенсивную эволюцию и формирование через индивида, только тогда может ожидаться что-либо радикальное распространяющегося или динамически расширяющегося характера, или станет успешной какая-либо попытка утвердить коллективную духовную жизнь, -- такие попытки предпринимались, но, главным образом, как поле защиты для роста индивидуальной духовности. Ведь до тех пор индивид должен быть занят своей собственной задачей по полному изменению своего разума и жизни в соответствии с истиной духа, которой он достигает или которую он уже достиг в своем внутреннем существе и знании. Любая преждевременная попытка построить широкомасштабную коллективную духовную жизнь подвержена опасности искажения и порчи из-за некоторой неполноты духовного знания с динамической стороны, из-за несовершенств индивидуальных искателей вследствие вторжения обычного разума и витального и физического сознания, претендующих на обладание истиной и механизирующих, затемняющих или искажающих ее. Ментальный человек с его основной мощью рассуждения не может изменить принцип и сохраняющийся характер человеческой жизни, он может лишь вводить разнообразные механизации, осуществлять манипуляции, делать разработки и формулировки. Но также и разум в его полноте, даже одухотворенный, не может изменить характер жизни; духовность освобождает и озаряет внутреннее существо, она помогает разуму установить связь с тем, что превышает его, убежать даже от самого себя; она может очистить и возвысить путем внутреннего влияния внешнюю природу индивидуальных человеческих существ: но пока ей суждено работать в человеческой массе через разум в качестве своего инструмента, она может лишь упражняться по части влияния на земную жизнь, но не осуществлять трансформацию этой жизни. По этой причине преобладала тенденция духовного разума удовлетворяться также влиянием, и в основном искать исполнения где-то в иной жизни или всецело оставить такую попытку и сконцентрироваться единственно на индивидуальном духовном спасении или совершенстве. Требуется более высокий инструмент, чем разум, чтобы тотально трансформировать природу, созданную Неведением.
Выставляется и другое возражение мистику и его знанию, но по поводу его воздействия на жизнь, а по поводу его метода открытия Истины и той Истины, которую он открывает. Одно из возражений заключается в том, что метод мистика чисто субъективный, не независим от личного сознания и его построений, не проверяем. Но это возражение беспочвенно: ведь целью мистика является само-знание и знание Бога, а этого можно достичь лишь внутренним, а не внешним видением. Или же мистик ищет верховную Истину вещей, а этого также нельзя достичь путем внешнего исследования через чувства или путем какого-либо критического рассмотрения или исследования, которое базируется на ненадежных данных косвенных средств познания. Это знание может прийти лишь путем прямого видения или контакта сознания с душой и телом самой Истины или путем познания через отождествление, при помощи "я", которое становится одним с "я" вещей и с их истиной мощи и их истиной сущности. Но выставляется то возражения, что действительным результатом этого метода не является одна истина, общая для всех, что есть большие различия; предполагается, что это знание -- вообще не истина, а субъективное ментальное образование. Но это возражение основывается на неправильном понимании природы духовного знания. Духовная истина есть истина духа, а не истина интеллекта, не математическая теория или логическая формула. Это истина Бесконечного, она в бесконечном разнообразии, и можно предположить бесконечное разнообразие аспектов и образований; неизбежно, что в духовной эволюции должны быть многосторонние подходы и достижения одной Истины, многосторонние охваты ее; эта многосторонность является знаком приближения духа к живой реальности, а не к абстракции или к сконструированному образу вещей, который может быть отлит в мертвую или каменную формулу. Тяжелое логическое или интеллектуальное представление об истине как о единственной идее, которую все должны принять, об одной идее или системе идей, отбрасывающей все другие идеи или системы, или как о единственном ограниченном факте или единственной формуле фактов, которая все должна распознавать, является недопустимым переносом ограниченной истины из физического поля в гораздо более сложное и пластичное поле жизни и разума и духа.
Этот перенос нанес большой ущерб; он принес в мышление узость, ограничение, нетерпимость к необходимым вариациям и множественности точек зрения, без чего не могло бы быть тотальности отыскания истины, и из-за узости и ограничения внес упрямство ошибки. Он завел философию в бесконечный лабиринт стерильных диспутов; религия была наводнена этим ложным представлением и заражена верующим догматизмом, предубежденностью и нетерпимостью. Истина духа есть истина бытия и сознания, а не истина мышления: ментальные идеи могут только представлять или формулировать некоторые грани, некоторые принципы или мощности, переводимые на язык разума, или перечислять ее стороны, но чтобы узнать истину духа, следует вырасти в нее и быть ею; без врастания в истину невозможно настоящее духовное познание. Фундаментальная истина духовного переживания одна, ее сознание -одно, везде она следует одним и тем же общим линиям и тенденциям пробуждения и врастания в духовное существо; ведь это императивы духовного сознания. Но также существуют, основанные на этих императивах, бесчисленные возможности вариации переживания и выражения: централизация и гармонизация этих возможностей, но также и мощь следования единственной из этих линий переживания равным образом являются необходимыми движениями появляющейся духовной Сознательной Силы внутри нас. Более того, согласование разума и жизни с духовной истиной, выражение ее ими, должно меняться с изменением ментальности искателя, до тех пор, пока он не поднимется над всякой необходимостью такого согласования или такого ограниченного выражения. Именно ментальный и витальный элемент создал то противопоставление, которое все еще разделяет духовных искателей или приводит к их различным утверждениям истины, которую они выражают. Это различие и вариация необходимы для свободы духовного поиска и духовного роста: совершенно невозможно превзойти различие, но легче всего это сделать в чистом переживании; в ментальной формулировке разница должна оставаться до тех пор, пока не будет всецело превзойден разум, и в высочайшем сознании не будет интегрализована, объединена и гармонизирована многосторонняя истина Духа.
В эволюции духовного человека обязательно должно быть много ступеней, и на каждой ступени -- великое разнообразие индивидуальных образований существа, сознания, жизни, темперамента, идей, характера. Природа инструментального разума и необходимость обращаться с жизнью сами по себе должны порождать бесконечное разнообразие в соответствии со ступенью развития и индивидуальностью искателя. Но, помимо всего, даже области чистой духовной само-реализации и само-выражения не требуется быть единственно белой и монотонной, здесь может быть грандиозное разнообразие в фундаментальном единстве; верховное "я" одно, но душ "я" множество, и какова душевная формация природы, таким и будет ее духовное само-выражение. Разнообразие в тождестве есть закон манифестации; супраментальная унификация и интеграция должна гармонизировать эти разнообразия, но уничтожение их не входит в намерение Духа в Природе.
|
